Райх Кэтти. Смерть дня

   Я попрощалась и послала сообщение Райану на пейджер. В ожидании звонка вернулась к отчету Хардуэя. Но как только я вытащила его из конверта, затрещал телефон. Если бы не волнение, я бы, наверное, рассмеялась. Кажется, мне так и не суждено прочитать бумаги патолога.
   – Ты сегодня с ног сбилась, как я погляжу, – сказал Райан уставшим голосом.
   – Я всегда рано встаю. У меня гости.
   – Дай угадаю. Грегори Пек?
   – Утром явилась Катрин. По ее словам, она ночевала в университете и нашла меня по записям в факультетском журнале.
   – Кто же оставляет на работе свой домашний адрес?
   – А я и не оставляла. Дженнифер Кэннон жила в общине на острове Святой Елены.
   – Черт!
   – Катрин подслушала спор Дженнифер и Оуэнса. На следующий день Дженнифер исчезла.
   – Хорошая работа, Бреннан.
   – Это еще не все.
   Я рассказала о том, что Дженнифер могла пользоваться телефоном и дружила с Хайди. Райан ответил не менее шокирующими новостями.
   – Ты спрашивала у Хардуэя, когда в последний раз видели в живых Дженнифер Кэннон. Но забыла поинтересоваться где. Не в Калгари. Дженнифер не жила там с тех пор, как пошла в колледж. По словам матери, они не теряли друг друга из виду почти до ее исчезновения. Постепенно дочь начала звонить ей все реже, а во время разговора матери казалось, Дженнифер что-то скрывает. Она позвонила домой на День благодарения два года назад и после этого исчезла совсем. Мать связалась с колледжем, с друзьями дочери, даже приехала в кампус, но так и не узнала, куда уехала Дженнифер. Тогда она и написала заявление о пропаже.
   – И?..
   Он глубоко вздохнул.
   – В последний раз Дженнифер Кэннон видели на территории Университета Макгилла.
   – О нет!
   – Да. Она не сдавала экзамены и не брала академического отпуска. Просто уложила вещи и уехала.
   – Уложила вещи?
   – Да. Вот почему полиция не слишком усердно занималась ее исчезновением. Она собрала веши, закрыла счет в банке, оставила записку хозяйке комнаты и испарилась. На похищение мало похоже.
   Воображение тут же нарисовало образ, но отказалось прояснять детали. Лицо в бинтах. Нервный жест. Я заставила себя произнести следующие слова:
   – Одновременно с Дженнифер Кэннон из общины пропала еще одна девушка. Катрин не знала ее, потому что она недавно присоединилась к секте. – Я сглотнула. – По словам Катрин, Девушку звали Энн.
   – Не понимаю.
   – Анна Гойетт была, точнее, – поправилась я, – и есть студентка Макгилла.
   – Анна – распространенное имя.
   – Катрин слышала, как Дженнифер разговаривала с ней на непонятном языке.
   – Французском?
   – Не уверена, что Катрин узнала бы французскую речь.
   – Думаешь, второй труп из Мертри может быть Анной Гойетт?
   Я не ответила.
   – Бреннан, если на Святой Елене появилась какая-то девушка, которую звали Энн, это еще не значит, будто там прошел вечер встреч студентов Макгилла. Кэннон уехала из университета два года назад. Гойетт исполнилось только девятнадцать. Она в то время еще в школе училась.
   – Правильно. Но остальное сходится.
   – Не знаю. И даже если Дженнифер Кэннон жила у Оуэнса, это еще не значит, будто он ее убил.
   – Они поспорили. Дженнифер исчезла. Ее тело обнаружили в наполовину разрытой могиле.
   – Может, она принимала наркотики. Или ее подружка, Энн. Оуэнс узнал и выкинул их из общины. Им некуда идти, и они спутались с наркодилерами. Или сбегают с товаром.
   – Думаешь, так все и было?
   – Слушай, мы знаем только, что Дженнифер Кэннон уехала из Монреаля пару лет назад, а потом ее тело нашли на острове Мертри. Она могла провести какое-то время в общине на Святой Елене. Могла поссориться с Оуэнсом. Даже если так, это может иметь, а может и не иметь отношения к ее смерти.
   – Зато у нас есть ответ на вопрос о ее местонахождении в последние годы.
   – Да.
   – И что ты собираешься делать?
   – Вначале навещу шерифа Бейкера и попробую получить ордер. Потом подпалю хвост ребятам из Техаса. Я хочу знать о каждом шаге Оуэнса. Затем надо установить тщательное наблюдение за Счастливыми Акрами. Посмотрим, какого цвета пот у гуру. Меня вызывают в Монреаль в понедельник.
   – Мне кажется, он опасен, Райан.
   Он слушал не перебивая, пока я пересказывала свой разговор с Редом Скайлером. Потом долго молчал, сопоставляя слова социолога с тем, что мы только что обсуждали.
   – Я позвоню Клоделю и возьму досье на Анну Гойетт.
   – Спасибо, Райан.
   – Присмотри за Катрин, – серьезно посоветовал Райан.
   – Хорошо.
   Не получилось. Поднявшись наверх, я обнаружила, что Катрин пропала.

27

   – Дьявол! – выругалась я в пустоту.
   Наверх за мной поднялся Птенчик. От моего крика кот застыл на месте, пригнул голову и уставился на меня немигающими глазами.
   – Дьявол!
   Никто не ответил.
   Райан прав: Катрин неуравновешенна. Я знала, что не могу обеспечить безопасность ни ей, ни ее ребенку, почему же я чувствую за них ответственность?
   – Она сбежала, Птенчик. Что делать?
   У кота предложений не возникло, поэтому я пошла обычным путем. Чтобы не нервничать, надо работать.
   Я вернулась на кухню. Дверь приоткрыта, ветер разметал по столу фотографии со вскрытия.
   Только ветер ли? Отчет Хардуэя лежал точно там, где я его оставила.
   Видела ли Катрин снимки? Может, в паническое бегство ее повергли жуткие фотографии?
   Я снова ощутила укол вины, села за стол и разобрала кучу снимков.
   Освобожденное от савана из личинок и земли тело Дженнифер Кэннон выглядело лучше, чем я предполагала. Хотя разложение изуродовало лицо и уничтожило внутренности, раны хорошо просматривались на взбухшей обесцветившейся плоти.
   Порезы. Сотни порезов. Одни круглые, другие линейные, от одного до нескольких сантиметров в длину. Они гнездились у горла, на грудной клетке, покрывали руки и ноги. По всему телу неглубокие царапины, но состояние кожных покровов не дает как следует рассмотреть повреждения. Все испещрено гематомами.
   Я изучила несколько подробных снимков. У ран на груди ровные чистые края, остальные выглядят зазубренными. Вокруг правого предплечья идет глубокий разрез, обнажая рваную плоть и раздробленные кости.
   Перешла к фотографиям черепа. Хотя уже началось разложение, большинство волос сохранилось. Странно, но на снимках задней поверхности сквозь спутанный колтун просвечивала кость, будто часть скальпа отсутствовала.
   Я уже видела такое. Но где?
   Я закончила с фотографиями и принялась за отчет Хардуэя.
   Через двадцать минут откинулась на спинку стула и закрыла глаза.
   Возможная причина смерти – обескровливание от многочисленных ран. Ровные порезы на груди сделаны лезвием с несколькими зазубринами. Из-за разложения патологоанатом не смог установить происхождение остальных ран.
   Оставшуюся часть дня я провела в смятении. Написала отчет по Дженнифер Кэннон и второй жертве с острова Мертри, занялась распечатками компьютерной томографии, часто прерываясь на то, чтобы прислушаться, не вернулась ли Катрин.
   В два часа позвонил Райан. Обнаружение трупа Дженнифер Кэннон убедило судью выдать ордер на обыск в домах секты с острова Святой Елены. Райан с Бейкером едут туда, как только получат бумаги.
   Я рассказала ему об исчезновении Катрин и выслушала заверения, что в ее побеге нет моей вины. Еще упомянула о возвращении Птенчика.
   – Ну хоть какие-то хорошие новости.
   – Да. Узнал что-нибудь об Анне Гойетт?
   – Нет.
   – Техас?
   – Все еще ждем. Я позвоню, когда появятся новости.
   Я повесила трубку, почувствовала пушистое прикосновение к лодыжке, опустила взгляд и увидела, как Птенчик выписывает восьмерки вокруг моих ног.
   – Привет, Птенчик. Как насчет угощения?
   Мой кот обожает резиновые игрушки для собак. Я много раз объясняла, что их делают для псов, но он и слушать не желает.
   Я нашла в кухонном шкафчике косточку из сыромятной кожи и кинула ее в гостиную.
   Птенчик рванул из комнаты, подпрыгнул и налетел на добычу. Выпрямился, уложил косточку между передними лапами и принялся грызть.
   Я наблюдала, гадая, чем так может привлекать скользкая кожа.
   Кот отгрыз один край, повернул игрушку и провел зубами вдоль другого края. Кость выскользнула, Птенчик подтолкнул ее обратно и вонзил клыки в кожу.
   Я уставилась на кота. Так вот оно что!
   Подошла к Птенчику, села на корточки и отобрала у него добычу. Кот поставил передние лапы мне на колени и попытался вернуть игрушку.
   Я смотрела на растрепанную кожу, едва переводя дыхание.
   Боже всемогущий!
   Я вспомнила о странных ранах на теле Дженнифер Кэннон. Поверхностные царапины. Рваные порезы.
   Я кинулась в гостиную за увеличительным стеклом, потом в кухню за фотографиями Хардуэя. Выбрала виды спереди и изучила каждый снимок подлупой.
   Частичное облысение не было следствием разложения. Оставшиеся пряди держались прочно. Удаленный участок кожи с волосами имеет четкую прямоугольную форму, края оборваны и зазубрены.
   У Дженнифер Кэннон сняли скальп. Что бы это значило?
   И тут я вспомнила еще кое-что.
   Неужели я такая дура? Неужели предвзятое мышление не дало мне заметить очевидного?
   Я схватила ключи с сумочкой и вылетела из дома.

* * *

   Через сорок минут я уже была в университете. Череп неопознанной жертвы с острова Мертри обвиняюще уставился на меня со стола.
   Как можно быть такой невнимательной?
   "Никогда не ограничивайся определением единственного источника травмы", – донеслись через десятилетия слова моего преподавателя.
   Я попала в ловушку. Заметив раздробленные кости, отнесла их на счет енотов и стервятников. Не присмотрелась получше. Не измерила.
   Теперь я сделаю и то, и другое.
   Скелет значительно пострадал после смерти, но некоторые увечья нанесли раньше.
   Два отверстия в затылочной кости подходят для анализа лучше всего. Каждое по пять миллиметров в диаметре, расстояние между ними – тридцать пять миллиметров. Гриф таких следов не оставляет, а для енота слишком большие размеры.
   Похоже на крупную собаку. И по параллельным царапинам на черепе и таким же отверстиям на ключицах и грудине.
   На Дженнифер Кэннон и ее приятельницу натравили животных, возможно, больших собак. Зубы разорвали их плоть и поцарапали кости. Некоторые укусы были настолько мощными, что раздробили толстую затылочную кость.
   Я замерла.
   Кэрол Кэмптуа, жертва из Монреаля, которую подвесили за руки и подвергали пыткам, тоже пострадала от собак.
   "Это зацепка, Бреннан".
   Да.
   Нелепо.
   Нет, уверила я себя. Совсем нет.
   Пока что мой скепсис никак не помог жертвам. Я не заметила укусов. Сомневалась, что между Хайди Шнайдер и Домом Оуэнсом существовала связь, не признала, что он может иметь какое-то отношение к Дженнифер Кэннон. Не помогла Катрин и Карли и ничего не делаю, чтобы найти Анну Гойетт.
   Теперь нет никаких сомнений. Если есть хоть какая-то связь между Кэрол Кэмптуа и женщинами с острова Мертри, я не оставлю ее без внимания.
   Я позвонила Хардуэю, не надеясь застать его на рабочем месте в субботу в такой поздний час. Его и не оказалось. Ламанша, который делал вскрытие Кэмптуа, тоже. Я оставила сообщения для обоих.
   Выпила таблетку от головной боли и начала записывать все, что знала.
   Дженнифер Кэннон и Кэрол Кэмптуа, обе из Монреаля. Перед смертью каждая подверглась нападению собак.
   На скелете из могилы Дженнифер Кэннон тоже есть отметины клыков животных. Жертва умерла в состоянии наркотического опьянения, о чем говорит высокая доза рогипнола.
   Рогипнол обнаружили и в телах двух жертв, найденных вместе с Хайди Шнайдер и ее семьей в Сен-Жовите.
   Рогипнол был в телах на месте убийства/самоубийства в "Ордене Храма Солнца".
   "Храм Солнца" действовал в Квебеке и Европе.
   Телефонные звонки поступали из дома в Сен-Жовите в общину Дома Оуэнса на острове Святой Елены. Оба участка находятся в собственности у Жака Гильона, которому также принадлежит дом в Техасе.
   Жак Гильон – бельгиец.
   Одна из жертв в Сен-Жовите, Патриция Симоне, – бельгийка.
   Хайди Шнайдер и Брайан Гилберт присоединились к секте Дома Оуэнса в Техасе и вернулись туда после рождения близнецов. Потом уехали из Техаса и подверглись насильственной смерти в Сен-Жовите.
   Жертвы в Сен-Жовите умерли примерно три недели назад.
   Дженнифер Кэннон и неопознанная женщина с Мертри погибли три-четыре недели назад.
   Кэрол Кэмптуа убита меньше чем три недели назад.
   Я посмотрела на лист. Десять. Десятерых человек нет в живых. Странная фраза прозвучала у меня в голове. Смерть du jour. Смерть дня. Мы будем находить их день за днем, но все они умерли примерно в одно и то же время. Кто следующий? В какой круг ада мы спускаемся?

* * *

   Вернувшись домой, я направилась прямо к компьютеру – пересмотреть отчет по жертвам с Мертри и добавить характеристику повреждений от укусов животных. Потом распечатала и прочитала то, что написала.
   Когда я закончила, часы запели, прямо как в Вестминстерском аббатстве, и отсчитали шесть низких ударов. Заурчал желудок, напоминая, что я ничего не ела, кроме утреннего кофе с рогаликом.
   Я пошла во дворик, сорвала базилик и шнитт-лук. Потом отрезала кусок сыра, вытащила пару яиц из холодильника и взбила. Поджарила тост, налила диетической колы и вернулась за стол в гостиную.
   Когда я просматривала список, который составила в университете, в голову пришла беспокойная мысль. Анна Гойетт исчезла чуть меньше трех недель назад.
   Аппетит пропал. Я встала из-за стола и легла на кушетку. Позволила мыслям течь по своей воле, пытаясь извлечь ассоциации из подсознания.
   Я вспомнила все имена. Шнайдер. Гилберт. Кэмптуа. Симоне. Оуэнс. Кэннон. Гойетт.
   Ничего.
   Возраст. Четыре месяца. Восемнадцать лет. Двадцать пять. Восемьдесят.
   Никаких совпадений.
   Места. Сен-Жовит. Святая Елена.
   Связь?
   Святые. Может, здесь связь? Я сделала пометку. Спросить Райана, где расположен дом Гильона в Техасе.
   Я грызла ноготь на большом пальце. Что же Райан так долго не звонит?
   Взгляд скользнул по полкам, которые висели на шести из восьми стен комнаты. Книги от пола до потолка. Никак не могу заставить себя от них избавиться. Правда, надо разобрать и выкинуть половину. У меня уйма книг, которые я больше никогда не открою. Какие-то остались еще со студенческих лет.
   Университет.
   Дженнифер Кэннон. Анна Гойетт. Студентки Макгилла.
   Я подумала о Дейзи Жанно и ее странном отношении к ассистентке.
   Взгляд упал на компьютер. Хранитель экрана заставлял позвоночник волнами извиваться по монитору. Позвоночный столб сменили длинные кости, ребра, таз и, наконец, темнота. Потом представление началось заново с вращающегося черепа.
   Электронная почта. Когда мы с Жанно обменялись адресами, я попросила ее связаться со мной, если объявится Анна. Я не проверяла ящик уже несколько дней.
   Я подключилась к Интернету, загрузила почту и просмотрела имена отправителей. От Жанно ничего. Племянник, Кит, прислал три сообщения. Два на прошлой неделе, одно сегодня утром.
   Кит никогда не писал мне по электронной почте. Я открыла последнее послание.
   От: К. Говард
   Кому: Т. Бреннан
   Тема: Гарри
   Тетя Темпе, я звонил, но не застал вас дома. Ужасно волнуюсь за Гарри.
   Пожалуйста, перезвоните мне.
   Кит.
   С двухлетнего возраста Кит звал мать по имени. Родители возмущались, но поделать ничего не могли. Ему просто казалось, что "Гарри" звучит лучше.
   Я просматривала сообщения племянника в обратном порядке, обуреваемая разнообразными эмоциями. Страх за Гарри. Раздражение от ее дурацких выходок. Сочувствие Киту. Вина из-за собственного невнимания. Я явно пропустила именно его звонок, когда разговаривала с Катрин.
   Я пошла в гостиную и нажала кнопку автоответчика.
   Привет, тетя Темпе. Это Кит. Я звоню по поводу Гарри. Ее нет у вас дома в Монреале, и я понятия не имею, куда она могла деться. Насколько я знаю, еще несколько дней назад она была там. – Пауза. – Во время нашего прошлого разговора она вела себя немного странно, даже для Гарри. – Нервный смешок. – Она еще в Квебеке? А если нет, может, вы знаете, куда она уехала? Я беспокоюсь. Я никогда еще не слышал, чтобы Гарри так странно разговаривала. Пожалуйста, перезвоните мне. Пока.
   Я представила себе племянника, его зеленые глаза и песочные волосы. Трудно поверить, что Говард Говард передал хоть какие-то гены сыну Гарри. Тонкий, как палка, при росте метр восемьдесят два, Кит больше походил на моего отца.
   Я прокрутила сообщение снова и начала размышлять, не случилось ли что.
   "Нет, Бреннан".
   Но почему Кит так беспокоится?
   "Позвони ему. С ней все в порядке".
   Я нажала кнопку быстрого набора. Гудки.
   Набрала свой номер в Монреале. То же самое. Оставила сообщение.
   Пит. Он ничего не знает о Гарри.
   Конечно, нет. Он любит мою сестричку не больше чем грибок на ногтях. И она в курсе.
   "Хватит, Бреннан. Вернемся к жертвам. Они заслуживают внимания".
   Я выкинула сестру из головы. Гарри и раньше исчезала. Наверняка с ней все в порядке.
   Я вернулась на диван. Проснулась в одежде со звенящим радиотелефоном на груди.
   – Спасибо, что откликнулись, тетя Темпе. Я... может, я немного преждевременно, но мама показалась мне слишком подавленной в наш последний разговор. А теперь она исчезла. На Гарри не похоже. Я имею в виду подавленность.
   – Кит, я уверена, с ней все в порядке.
   – Может, вы и правы, но, в общем, мы договаривались встретиться. Она не перестает жаловаться, что мы редко видимся, вот я и пообещал прокатить ее на лодке на следующей неделе. Ремонт почти закончен, и мы с Гарри хотели попутешествовать несколько дней по заливу. Если она передумала, то могла хотя бы позвонить.
   Я, как всегда, разозлилась на беспечность сестры.
   – Она свяжется с тобой, Кит. Когда я уезжала, она была жутко занята. Ты же знаешь свою маму.
   – Да. – Он замешкался. – Но просто... она была... – он не мог подобрать слово, – ...такая безжизненная. Не похоже на Гарри.
   Я вспомнила свой последний вечер с Гарри.
   – Может, таков ее новый имидж. Очаровательное внешнее спокойствие.
   Я даже сама себе не верила.
   – Да, наверное. Она не говорила, что поедет куда-то еще?
   – Нет. С чего ты взял?
   – Ее слова натолкнули меня на мысль, что ей предстоит путешествие. Но то ли это не ее идея, то ли ей не хотелось ехать. Черт, не знаю.
   Он вздохнул. Я представила, как племянник проводит рукой по волосам, потом трет лоб. Кит в отчаянии.
   – Что она сказала?
   Несмотря на свое решение, я начинала заражаться его волнением.
   – Точно не помню, но дело такое: похоже, ее не волновало, какая на ней одежда или как она выглядит. Похоже на маму?
   Нет, не похоже.
   – Тетя Темпе, вы что-нибудь знаете об организации, с которой связалась Гарри?
   – Только название. "Обретение внутренней жизни", по-моему. Я могу навести справки, если хочешь.
   – Да, пожалуйста.
   – И еще позвоню соседям из Монреаля, спрошу, не видели ли они ее, ладно?
   – Хорошо.
   – Кит, помнишь, как она встретилась со Страйкером?
   Молчание.
   – Да.
   – И что случилось?
   – Она сбежала на гонки на воздушных шарах. Пропала на несколько дней, потом появилась уже с печатью в паспорте.
   – Помнишь, как ты за нее испугался?
   – Да. Но тогда она не забросила свою плойку. Просто скажите, чтобы Гарри мне позвонила. Я оставлял сообщения на вашем автоответчике, но, черт ее знает, может, она обиделась на что-то?
   Я отключилась и посмотрела на часы. Двенадцать пятнадцать. Попробовала дозвониться в Монреаль. Гарри не отвечала, и я оставила еще одно сообщение. Потом лежала в темноте, пока мой мозг устраивал перекрестный допрос.
   Почему же я не проверила "Обретение внутренней жизни"?
   Потому что не было повода. Сестра записалась на курсы в солидном учреждении, нет причин для беспокойства. К тому же, чтобы тщательно прощупывать каждую идею Гарри, понадобится нанимать детектива на полный рабочий день.
   Завтра. Я буду звонить завтра. Не сегодня.
   Я поднялась по лестнице, разделась и скользнула под одеяло. Надо поспать. Отдохнуть от беспорядка в мыслях.
   Над головой тихо жужжал вентилятор. Я думала о приемной Дома Оуэнса, а потом, хоть я и сопротивлялась, начали всплывать их имена.
   Брайан. Хайди. Брайан и Хайди были студентами.
   Дженнифер Кэннон тоже студентка.
   Анна Гойетт.
   Желудок сжался в комок.
   Гарри.
   Гарри записалась на свой первый семинар в общинном колледже графства Норт-Харрис. Гарри тоже студентка.
   Остальные умерли или пропали без вести в Квебеке.
   Моя сестра в Квебеке. Или нет?
   Где, черт возьми, Райан?
   Когда он наконец позвонил, волнение уже переросло в настоящий страх.

28

   – Исчезли? То есть как – исчезли?
   Я спала урывками, и, когда Райан разбудил меня на рассвете, к головной боли прибавилось скверное настроение.
   – Когда мы явились с ордером, там уже никого не было.
   – Двадцать шесть человек просто испарились?
   – Оуэнс с напарницей заправили грузовики вчера около семи утра. Служащий запомнил, потому что обычно они не приезжали так рано. Мы с Бейкером приехали в общину около пяти вечера. Где-то в этом промежутке падре с учениками собрали вещички и смотались.
   – Просто взяли и уехали?
   – Бейкер составил словесный портрет, но пока грузовики не нашли.
   – Черт возьми!
   Я ушам не могла поверить.
   – Дела обстоят еще хуже, чем ты думаешь.
   Я промолчала.
   – В Техасе исчезло еще восемнадцать человек.
   Меня пробрала дрожь.
   – Похоже, на собственности Гильона проживала еще одна небольшая община. Департамент шерифа графства Форт-Бенд следил за ними уже несколько лет, но они не проявляли большой враждебности. К несчастью, когда группа шерифа прибыла на место, братство улизнуло. Обнаружили только старика и кокер-спаниеля под крыльцом.
   – Что говорит старик?
   – Его отправили в камеру предварительного заключения. Но он то ли страдает старческим слабоумием, то ли от рождения такой – не сказал ничего вразумительного.
   – Или хороший актер.
   За окном рассеивался серый туман.
   – И что теперь?
   – Теперь мы перетрясем дома общины на острове Святой Елены и будем надеяться, что фэбээровцы узнают, куда Оуэнс увел верующих.
   Я посмотрела на часы. Семь десять, а я уже на ногах.
   – Как у тебя дела?
   Я рассказала Райану о следах зубов на костях и своих подозрениях насчет Кэрол Кэмптуа.
   – Не тот способ совершения преступления.
   – Какой может быть способ? Симоне застрелили, Хайди и ее семью вырезали, и мы не знаем, как погибли двое наверху. Кэннон и Кэмптуа подверглись нападению животных и пострадали от ножей. Такое не часто случается.
   – Кэмптуа убили в Монреале. Кэннон и ее подругу нашли в двенадцати сотнях миль к югу от него. Эта твоя собака летает самолетами?
   – Я не говорила, что собака одна и та же. Просто похожий стиль.
   – Зачем?
   Я сама задавала себе этот вопрос всю ночь. И еще "кто?".
   – Дженнифер Кэннон училась в Макгилле. И Анна Гойетт тоже. Хайди и Брайан тоже были в колледже, пока не присоединились к секте Оуэнса. Проверь, может, Кэрол Кэмптуа как-то связана с университетом? Ходила на курсы или работала в колледже?
   – Она проститутка.
   – Может, грант получила! – рявкнула я.
   Меня начинал раздражать его скептицизм.
   – Ладно-ладно. Не кипятись ты так.
   – Райан...
   Я замешкалась, опасаясь, что выраженные вслух страхи станут реальностью. Он ждал.
   – Моя сестра записалась на семинары в общинном колледже в Техасе.
   Тишина.
   – Вчера звонил ее сын, потому что он не может связаться с матерью. Я тоже.
   – Может, она ушла в подполье в процессе подготовки? Ну, в общем, отошла от мирской жизни. Или ее душу тяготят грехи, и она сражается с ними шаг за шагом. Если тебе неспокойно, позвони в колледж.
   – Хорошо.
   – То, что она записалась на курсы в Техасе, еще ничего не...
   – Я понимаю, что говорю глупости, но меня напугала своими словами Катрин, а теперь Оуэнс где-то бродит и замышляет бог знает что.
   – Мы его возьмем.
   – Знаю.
   – Бреннан, как бы это сказать? – Он глубоко вздохнул. – Твоя сестра переживает не лучшие времена, сейчас ей нужны новые знакомства. Может, она встретила парня и исчезла с ним на пару дней.
   Не прихватив с собой плойку? Беспокойство росло в груди холодным густым комом.

* * *

   Когда мы рассоединились, я снова позвонила Гарри. Перед глазами стоял телефон, трезвонивший в моей пустой квартире. Где она может быть в семь утра в воскресенье?
   Воскресенье. Черт! До завтра с колледжем не свяжешься.
   Я сделала кофе и позвонила Киту, хотя в Техасе пробило только шесть.
   Он отвечал вежливо, но был сонным, не всегда понимал, от него требуется. Когда же наконец уяснил ситуацию, оказалось, что он точно не знает, стоял ли курс его матери в регулярном расписании колледжа. Вроде бы она читала какую-то литературу, пообещал заехать домой к Гарри и проверить, там ли эти книги.
   Я не могла усидеть на месте. Открыла "Обозреватель", потом дневники Беланже. Даже попыталась послушать утреннюю передачу евангелистов. Ни преступления, ни Луи-Филипп, ни "Ии-и-исус" не удерживали внимания. Я оказалась в умственном тупике без надежды на избавление.