Роббинс Гарольд. Никогда не люби незнакомца

   Я начал что-то говорить, но меня прервал голос Джерро. Он стоял в дверях спальни и улыбался.
   — Вижу, вы уже познакомились. Но, как всегда, Мэрианн рассказала только часть нашей истории. Она тебе не сообщила, что завоевала премию Росса по живописи? Не сообщила, что ее семья одна из богатейших на Гаити? Она тебе не рассказывала, что, если бы мы поженились, нам бы не на что было жить?
   Мэрианн Ренуар бросилась к Джерро.
   — Джерро! Я так испугалась за тебя.
   — Испугалась, Мэрианн? — нежно улыбнулся Джерро Браунинг. — Как ты могла испугаться? Это я испугался, а не ты.
   — Послушайте, — сказал я, вставая из-за стола. — Я устал. Суд объявляет перерыв до утра. Утром, Джерро, я выслушаю твои показания. А теперь давайте спать.
   Я лег на диване. Не успел я заснуть, как в комнате послышались легкие шаги.
   — Он уснул, Мэрианн? — прошептал я.
   — Ты не спишь? — Она подошла ко мне.
   — Нет.
   — Он рассказал мне, что ты сделал. Я хотела поблагодарить тебя. — Неожиданно она рассмеялась.
   — Над чем ты смеешься?
   — Знаешь, о чем я подумала, когда вошла и увидела тебя на стуле? Я подумала, что разбудила взломщика. Что-то в твоем лице словно смеялось и говорило: «Ну ладно, я влип. Ну и что вы теперь будете делать?» Я боялась войти, но не могла и уйти. Я стояла в дверях и не знала, что делать. Когда-нибудь я напишу твой портрет, хотя я и сейчас знаю, какой ты молодец.
   Я молчал. Мэрианн нагнулась и поцеловала меня в щеку. Меня сразу окутал залах ее духов, аромат какой-то особой женственности.
   — Это за Джерро.
   Я обнял и притянул ее к себе.
   — А это за меня! — Я поцеловал Мэрианн в губы.
   Сначала она настолько удивилась, что не остановила меня, затем ответила на поцелуй, обняв меня за шею и прижавшись к моим губам. Когда мы оторвались друг от друга, я прошептал:
   — Для кого была произнесена речь за ужином: для тебя или для меня?
   Мы посмотрели в глаза друг другу. Затем Мэрианн выпрямилась.
   — Собака! Грязная собака! — спокойно прошептала она. — Теперь я ни за что тебя не нарисую. Ты вор. Я с самого начала была права. — Она подошла к двери и решительно заявила: — Мы больше не увидимся.
   Я перевернулся на живот и посмотрел на нее.
   — Мэрианн, ты бы сказала это, если бы я не был другом Джерро?
   Она молча скрылась в спальне. Я перевернулся на спину и, улыбаясь, уставился в потолок. Она была права. Я больше не увижу ее до тех пор, пока Джерро Браунинг будет оставаться моим другом. Это будет слишком опасно для нас обоих. Мэрианн нравилась мне, нравилась больше всех остальных женщин, вместе взятых. В ней было что-то, вернее, в нас обоих было что-то, что влекло нас друг к другу. Я почувствовал это сразу, как только увидел ее. Я знал, что и она чувствует это. Мне нравился ее голос, ее выразительное лицо, руки с длинными тонкими и чувствительными пальцами. Мне нравились ее губы, то, как уголки рта двигались, когда она целовала меня. Но я никогда не увижу ее до тех пор, пока Джерро является моим другом.
   Я ушел рано, прежде чем они проснулись. Выскользнул из квартиры тихо и осторожно, как настоящий взломщик. Начался понедельник, и я должен был идти на работу.

Глава 6

   Едва мы успели открыться, как в магазин вбежала сердитая Терри.
   — Ты же обещал зайти ко мне ночью! — яростно прошептала она.
   — Я не мог. — Гарри Кроштейн с любопытством посмотрел на нас. — Джерро ранили, и мне пришлось провести с ним ночь. Что случилось после того, как мы смылись?
   — Не знаю. — Терри быстро успокоилась. — Я позвонила копам, как ты просил, и отправилась домой. Наверное, клуб весь разгромлен. Как Джерро?
   — Все в порядке. Мы ушли через крышу.
   — Что будет с клубом?
   — Не знаю.
   Мы вышли на улицу и подняли головы. В клубе не осталось ни одного целого окна. Потом поднялись наверх. Повсюду валялись обломки мебели, стены были исписаны ругательствами. Когда спустились на улицу, на лице Терри появилось странное выражение.
   — Похоже, клубу пришел конец, — медленно проговорила девушка.
   — Кто знает? Трудно сказать... Если он что-то значит для людей, он еще откроется.
   — Если он что-то значит для людей!..
   — А что он для тебя значит? — с любопытством поинтересовался я. — Что ты от него получала?
   — Ну, я там встречалась с людьми, — после небольшой паузы ответила она. — Знакомились, беседовали. Там я находила друзей.
   — Неужели для тебя клуб всего лишь место для развлечений?
   — Наверное, — неуверенно проговорила девушка.
   Я оказался прав. Большинство членов клуба даже не знали, зачем они туда ходят. Нужно куда-то идти, вот они и шли! Кроме Джерро Браунинга там не было ничего стоящего. Рядовые члены так и не поняли, насколько важен для них клуб. Я попрощался с Терри и вернулся в магазин.

* * *

   В среду после обеда зазвонил телефон.
   — Тебя, — сказал Гарри, протягивая трубку.
   — Алло?
   — Привет, Фрэнк! — я узнал голос Джерро. — Это Джерро.
   — Как самочувствие?
   — Нормальное. Хочу предложить сегодня поужинать вместе.
   — С удовольствием. Где?
   — У Мэрианн.
   Этого я не ожидал. Что ему ответить? Я не хотел идти туда, видеть ее. Вернее, я хотел ее видеть, но понимал, что лучше этого не делать. За последние несколько дней я почти все время думал только о Мэрианн. Она как бы поселилась в моей голове.
   — Во сколько? — наконец спросил я.
   — Часов в восемь.
   — Послушай, я только что вспомнил. Вечером приедет грузовик, и мне необходимо его дождаться. Извини, но сегодня я не смогу.
   — Жалко... — огорченно протянул он. — Мэрианн хотела, чтобы ты пришел. Мы оба очень расстроимся.
   Мое сердце радостно забилось, когда он упомянул ее имя.
   — Передай Мэрианн, что мне жаль, но ты же понимаешь...
   — Да, понимаю. Может, как-нибудь в другой раз?
   — Да, как-нибудь в другой раз. — Мы попрощались, и я положил трубку.
   Настроение после звонка сразу поднялось. Я знал, что Мэрианн тоже думает обо мне, иначе бы я не получил это приглашение.
   Джерро позвонил на следующей неделе. Мы поужинали в ресторанчике на Четырнадцатой улице и отлично поболтали. Джерро мне очень нравился. Он оказался первым человеком за многие месяцы и даже годы, к которому я по-настоящему привязался. Меня покорил его ум, дружелюбие, доброта.
   — Что теперь будешь делать? — поинтересовался я за десертом.
   — Меня перевели в другой клуб в Гарлеме.
   — Не пойму, какого черта ты тратишь время на этих типов? Большинству из них наплевать или они просто не знают, что ты там делаешь! Они ходят в клуб развлекаться. — Я думал, что открываю ему истину, но он удивил меня.
   — Я знаю это. Я знаю, что большинство людей не понимает, что мы пытаемся сделать. Но это еще не значит, что мы не должны стараться помогать им. Рано или поздно кто-то из них поймет наши цели. Это может произойти не скоро, но это обязательно произойдет.
   — Значит, ты отправляешься в Гарлем, — задумчиво проговорил я и вспомнил Харрисов. Там он мог бы немало сделать. Джерро Браунинг был как раз тем человеком, какой им нужен.
   — Да, партия считает, что я смогу добиться большего среди своего народа.
   — Ты и здесь многого добился.
   — Я и сам так думал, но сейчас стал сомневаться, — не согласился он. — Я надеялся, что с моей помощью люди забудут старые обиды и вражду. Это единственный для нас способ жить в мире и дружбе, работать вместе. Так мы ближе узнаем друг друга, поймем, что все делаем одно дело, и у нас не будет никаких разногласий и проблем.
   — Наверное, ты прав. — Я не знал, насколько он прав, но не сомневался, что люди меняются очень медленно.
   После этого разговора мы стали регулярно встречаться раз в неделю, и эти вечера были самыми интересными для меня. Я ждал их с нетерпением. Мы с Джерро здорово подружились.
   С Терри мы встречались все реже и реже. Клуб переехал в другое здание в пяти кварталах, и я перестал ходить в него. С тех пор, как я узнал Мэрианн, я сильно изменился. Сейчас я понимал, что хочу получить от женщин больше, чем может дать одно тело. Терри была отличной девчонкой, но у нее не было того, что я хотел. Мы даже не притворялись, что любим друг друга. Наши отношения строились только на физическом влечении. У меня возникло ощущение, сначала смутное, затем все более сильное, что она не дает мне всего, чего я хочу. Я не испытывал с ней того волнения, которое меня охватывало при одной мысли о Мэрианн. Уж не влюбился ли я, мелькала мысль, но я тут же с улыбкой прогонял ее. Любовь — глупость, о которой пишут в книгах, которую показывают в кино, но в реальной жизни ей нет места. Нет, я не любил Мэрианн Ренуар.

* * *

   Однажды мартовским вечером мы стояли в подъезде дома Терри. Я попробовал поцеловать ее, но она меня оттолкнула. На этот раз я не стал настаивать. Терри пристально посмотрела на меня в полумраке и заметила:
   — Ты изменился, Фрэнки. — Я расхохотался. — Серьезно, ты изменился. Что-то тебя мучит.
   — Ничего подобного, — беззаботно ответил я.
   — Может, ты еще не знаешь, но это так. — Она попыталась разглядеть мое лицо. — Я много думала. Наши встречи должны прекратиться. — Я молчал. — Значит, я была права, — уверенно заявила Терри. — Несколько месяцев назад ты бы стал спорить, а сейчас не сказал ни слова. Как бы там ни было, но я рада. Я бы все равно прекратила встречаться с тобой, даже если бы ты был против. Я собираюсь замуж.
   Она неверно истолковала мой вздох облегчения. Я боялся, что будет что-то более серьезное.
   — Помнишь, я рассказывала о водителе автобуса с хорошим заработком? В неделю у него выходит около сорока монет. Он любит меня, и если я выйду за него замуж, появится возможность вырваться из этого болота и иметь все, что хочется. Мы будем жить в прекрасной квартире на Лонг Айленде, с паровым отоплением, а не в этом холодном сарае. Не надо будет больше беспокоиться о счетах и экономить каждый цент.
   Мне с трудом удалось напустить на себя несчастный вид. Терри дотронулась до моей руки.
   — Не переживай, Фрэнки. У нас ведь ничего не вышло. — Она напоминала мне женщину из картины, которую я видел на прошлой неделе. — Мы славно проводили время, так что давай расстанемся друзьями.
   Я изумленно посмотрел на нее. Неужели она действительно верит во всю эту чепуху? Ее лицо оставалось абсолютно серьезным, она верила каждому своему слову. Я откашлялся, с трудом сдерживая смех.
   — Если ты так хочешь, Терри... — хрипло проговорил я. Она, наверное, подумала, что мне уже совсем невмоготу и я вот-вот расплачусь.
   — Прощай, Фрэнк, — прошептала девчонка.
   — Нет, ты не можешь меня бросить!
   — Могу! Это наша последняя встреча. — Собственные слова так увлекли ее, что в глазах появились слезы. Я нагнулся и поцеловал ее в щеку.
   — Пожалуй, ты права, бэби. Я недостоин тебя. Надеюсь, ты будешь счастлива.
   Терри разрыдалась и бросилась наверх. Дождавшись, когда она скроется из вида, я улыбнулся и вышел на улицу.

* * *

   Через месяц мы договорились с Джерро встретиться в ресторане. Меня ждал сюрприз. За столиком с Браунингом сидела Мэрианн Ренуар. Я на секунду замер в дверях, затем медленно подошел к ним.
   — Мэрианн ужинает с нами, — улыбнулся Джерро.
   — Вижу. Как дела, Мэрианн?
   — Все в порядке! — Она улыбнулась, и у меня сразу участился пульс. — А ты как поживаешь?
   — Неплохо, — кинул я, опустив глаза на меню, чтобы не выдать радостный блеск.
   — Извините меня, — сказал Джерро, вставая. — Я на минуту. Закажите мне для начала томатный сок.
   Он направился в мужской туалет. Я продолжал смущенно изучать меню.
   — В чем дело, Фрэнк? — улыбнулась девушка. — Удивлен, что я пришла?
   — Немного.
   — Пусть тебя это не беспокоит. Просто захотелось посмотреть на тебя при дневном свете.
   Я выглянул в окно. На улице стемнело больше часа назад. Она заметила мой взгляд и рассмеялась.
   — Не веришь?
   — Нет.
   — Фрэнк, мне кажется, что ты боишься меня, — вновь рассмеялась Мэрианн. — Наверное, ты считаешь меня злой женщиной.
   — Я уже говорил тебе, кто ты и чем занимаешься, меня совершенно не интересует. Я друг Джерро.
   — Тише! — Мэрианн наклонилась ко мне. — Фрэнк, женщина может одновременно любить двух мужчин. Джерро чудесный человек, он добр, красив, обладает всеми качествами, какие женщина ищет в мужчине. Я, правда, жалею, что мы не поженились. Ты совсем другой. Ты злой, эгоистичный, нечестный. Это написано у тебя на лице. Ты хочешь у всех все отнять. Но ты чем-то привлек меня. Я хочу разобрать тебя и выяснить, почему ты «тикаешь». Ты очень хитер. Я поняла, что ты не хочешь видеть меня, и уговорила Джерро взять меня. Я должна была встретиться с тобой, узнать, что ты думаешь обо мне. Сейчас я это знаю. Я вижу это у тебя на лице под маской, которую ты надел.
   — Может, ты еще и увидишь, что ты девушка Джерро, — спокойно ответил я, — и что у него и без меня достаточно неприятностей. Долгие годы мысли о тебе поддерживали его, и я не собираюсь отнимать тебя у него.
   Мэрианн уставилась в свою тарелку и закусила губу. Она начала краснеть. Девушка хотела что-то ответить, но к столику вернулся Джерро, и мы замолчали.
   Попрощавшись после ужина, я медленно пошел в гостиницу. «Если бы не Джерро...» — подумал я и решительно выбросил эту мысль из головы.

Глава 7

   Апрель принес весну. Весна в Нью-Йорке что-то делает с людьми! Она не такая, какой должна быть обычная весна. Нью-йоркская весна предвещает скучное жаркое лето. Дни летели монотонной чередой. Я не знал, счастлив я или нет, но чувствовал смутную неудовлетворенность. Я тосковал и стремился к чему-то, а к чему, не знал сам.
   Как-то вечером Джерро пригласил меня на Юнион Сквер, где должен был выступать с речью. Я пообещал отпроситься у Гарри.
   Я не видел Мэрианн с того мартовского вечера. Интересно, она тоже придет? Скорее всего я согласился пойти на митинг в надежде повидать ее. Я терпеть не мог слушать речи.
   Я уговорил Гарри Кроштейна, и первого мая он отпустил меня пораньше. На площади собралась большая толпа, для ораторов соорудили высокую сборную трибуну. Повсюду продавали программки праздника. Я взял одну и увидел, что Джерро Браунинг выступает четвертым с речью «Равенство человек получает при рождении».
   Я протолкался к трибуне, надеясь найти Джерро. Выступающего я не знал и поэтому совсем не слушал. Наконец увидел Джерро, который сидел на трибуне с другими ораторами в ожидании своей очереди, и помахал рукой.
   Его глаза, блуждающие по толпе, остановились на мне. Он радостно улыбнулся и кивнул. Я опять помахал рукой и начал разыскивать Мэрианн, но ее нигде не было.
   Неожиданно кто-то схватил меня за руку. Я оглянулся и увидел Терри.
   — Привет! — улыбнулся я. — Не думал тебя здесь встретить.
   — Пришла послушать Джерро, — ответила девушка. — Я со своими.
   — Хорошо, — смутился я, не зная о чем говорить. — Как дела? — задал я глупый вопрос. Мы виделись в магазине каждый день, но между нами возникло чувство отчужденности, и мы почти не разговаривали.
   — В порядке. Вот это толпа, да?
   — Да, — согласился я, оглядываясь по сторонам. Несколько минут мы стояли молча, не зная, о чем говорить.
   — Мне пора к своим, — наконец сообщила Терри.
   — Да, конечно, — обрадовался я. — Пока!
   Я так и не нашел Мэрианн. Джерро спустился с трибуны, подошел ко мне, и мы обменялись рукопожатием.
   — Привет, дружище!
   — Рад, что ты пришел, — радостно ответил Браунинг. — Я чертовски нервничал, пока не увидел тебя. Еще не приходилось выступать перед такой большой аудиторией, но как только увидел тебя, сразу стало легче. Сейчас я не сомневаюсь, что все будет в порядке. Я всегда перед выступлением люблю поболтать со знакомыми. Снимает напряжение.
   — Тогда я тоже рад. — Я огляделся по сторонам и как бы невзначай спросил: — А Мэрианн не придет?
   — Нет. Она не переносит больших скоплений народа.
   Я скрыл разочарование. Мы поболтали еще пару минут, и он вернулся на трибуну. Я терпеливо ждал, когда наступит его очередь. До Джерро должны были выступить еще двое.
   Вокруг толпились бедные люди в нарядной одежде всех национальностей, всех цветов кожи, всех вер. Бедность сближает людей и делает их похожими. По краям толпы, готовые к любым неприятностям, гарцевали полицейские на красивых коричневых лошадях с дубинками.
   Я вновь взглянул на трибуну. Сейчас уже выступал второй оратор. Мне стало жарко, и я начал протискиваться за бутылкой кока-колы. Затем вернулся на свое место. Джерро сидел рядом со ступеньками. Я выпил коку и огляделся по сторонам в поисках места, куда поставить бутылку, но так и остался стоять с ней.
   Неожиданно толпа хлынула к трибуне и началась драка. «Драка! Драка!» — раздалось со всех сторон. Джерро встал и, перегнувшись через перила, посмотрел вниз. Я подошел ближе и увидел несколько дерущихся. Джерро начал спускаться. С другой стороны в толпу въехал коп, и люди бросились врассыпную.
   События разворачивались с молниеносной быстротой. Джерро спрыгнул между двумя драчунами и попытался разнять их. В этот момент к трибуне пробился фараон. Он что-то кричал и размахивал дубинкой. Джерро подпрыгнул и постарался выхватить дубинку. Я понимал, что он просто хочет, чтобы никто не пострадал. Полицейский пришпорил лошадь и дважды ударил Джерро по голове. Браунинг начал сползать на землю, пытаясь схватиться за лошадь. Сейчас он очутился сзади лошади. Полицейский развернул лошадь к толпе, и она испуганно попятилась, наступив на Джерро, лежащего на земле.
   Я тщетно пытался пробиться к нему.
   — Почему его не уберут? Его же задавят! — кричал я.
   Фараон не знал, что Джерро лежит под копытами его коня, и во все стороны молотил дубинкой. Я беспомощно поднял руки и неожиданно понял, что до сих пор держу бутылку. Я бросил ее, и бутылка ударила полицейского по лицу. Пару секунд он пьяно качался в седле, затем из носа и рта хлынула кровь, и он упад с лошади. Послышались свистки других фараонов, бросившихся к месту драки.
   Я несколько мгновений дико оглядывался по сторонам, прежде чем понял, что надо побыстрее уносить ноги. Мой взгляд упал на Терри, которая смотрела на меня расширившимися от ужаса глазами, прикрыв рот ладонью. Я развернулся и скрылся в толпе. Если меня схватят копы и выяснится, что это я бросил бутылку, не сносить мне головы.
   Тяжело дыша, подбежал к входу в метро и оглянулся. Толпа еще не разбежалась. Я ничем не мог помочь Джерро, если бы стал околачиваться на месте драки, и поэтому решил вернуться в магазин.
   В магазин я вошел без пяти минут три. Несколько минут ушли на то, чтобы забежать в бар и выпить сначала виски, а потом кофе. Немного успокоившись, я отправился на работу. К счастью, Гарри занимался покупателями и не стал приставать с расспросами.
   Прошло два часа. Я все время ждал телефонного звонка. Не знаю, почему, но мне казалось, что Джерро должен позвонить. Около шести телефон зазвонил, и Гарри подозвал меня.
   — Алло?
   — Фрэнки, это Терри! — раздался в трубке взволнованный голос. — Тебе надо смываться. Фараоны...
   — Подожди минуту, — прервал я ее. — Как они узнали? Ведь, кроме тебя, никто ничего не заметил.
   — Тебя видела не только я, Фрэнки. Там были и другие члены клуба, и они узнали тебя. Копы принялись всех допрашивать и в любую минуту могут выяснить, кто ты. Тот фараон в больнице в критическом состоянии. Если он умрет...
   Я не хотел слышать, что тогда произойдет.
   — Не знаешь, что с Джерро?
   — Разве ты не знаешь? — Терри разрыдалась. — Он умер. Его задавила лошадь.
   У меня все поплыло перед глазами, и я с трудом взял себя в руки.
   — Ты слушаешь? — дико закричала девушка.
   — Да, — с трудом выдавил я.
   — Поторопись, времени совсем мало.
   — Хорошо, спасибо. — Я положил трубку и надолго задумался. Потом словно очнулся и подошел к Гарри. — Гарри, я увольняюсь!
   Он резал сыр на машине и так удивился, что чуть не отхватил себе палец.
   — Почему? Что-нибудь случилось?
   — Я влип, — просто ответил я. — Ввязался в драку.
   — А... — протянул Гарри Кроштейн. — Я же тебе говорил держаться подальше от этих смутьянов, а то они тебя во что-нибудь втянут!
   — Теперь-то что об этом говорить! К тому же они не виноваты.
   Он закончил резать сыр, завернул и дал покупателю, который стоял у прилавка и не мог слышать нас. Затем повернулся ко мне.
   — Извини, Гарри, я не хочу тебя так внезапно бросать, но делать нечего. Ты был очень добр ко мне, и я тебе очень благодарен. Поблагодари от моего имени мистера Райзеса.
   Он кивнул. Я повесил в подсобке на гвоздь фартук и вышел в зал.
   — Спасибо за все, Гарри. — Я протянул руку.
   — Мне жаль, что ты уходишь, малыш. — Он пожал руку. — Ты хороший парень, и я полюбил тебя.
   — Мне тоже жаль.
   — Подожди, — остановил он меня у двери. — Ты кое-что забыл. — Когда я повернулся, Кроштейн спокойно объяснил: — Жалованье.
   — Но сегодня только понедельник.
   — Бери. Ты заработал намного больше за сверхурочную работу.
   Я взял деньги и сунул в карман.
   — Спасибо. Они мне пригодятся. — В моем номере в коробке лежали чуть больше ста баков, все, что удалось скопить при моем скудном жалованья.
   — Ничего, малыш. — Он проводил меня до двери. — Надеюсь, все будет в порядке.
   Я показал ему скрещенные пальцы. Он улыбнулся и тоже скрестил пальцы. На улице все было спокойно, как всегда. Я спустился в подземку и отправился в гостиницу. Там сложил все свои вещи в потрепанный саквояж, купленный несколько недель назад. Я уже собрался отправиться на вокзал, когда меня поразила мысль.
   А Мэрианн? Кто ей расскажет? Неужели какой-нибудь незнакомый человек, не знающий об их любви. Она не должна узнать печальные новости из газет. С каждым шагом я все больше думал, что сам должен сообщить ей печальные новости. Так я незаметно очутился у ее двери.
   Мне повезло, Мэрианн оказалась дома. Я услышал ее быстрые шаги. Она открыла дверь и озадаченно уставилась на саквояж. Я вошел, не ожидая приглашения.
   — Уезжаешь, Фрэнки?
   — Да, но сначала я должен тебе кое-что рассказать. — Я нахмурился.
   Мэрианн не знала, что я собираюсь говорить, и поэтому неправильно меня поняла. Она нежно посмотрела на меня. Только сейчас я с удивлением обнаружил, что у нее серые, а не карие глаза, темные, туманно-серые.
   — Что ты должен мне сказать? — тихо спросила она. — Что же это за причина, из-за которой ты сделал такой крюк?
   Я поставил саквояж. Сейчас она все поймет, яростно подумал я и схватил девушку за плечи.
   — Фрэнки, мне больно.
   Я отпустил ее и спокойно сказал:
   — Садись.
   — Нет, я не сяду. — Ее глаза расширились от страха. — Что случилось?
   — Джерро мертв! — выпалил я.
   Какую-то долю секунды Мэрианн непонимающе смотрела на меня, затем ее лицо побледнело, глаза закатились, и она упала в обморок. Я успел подхватить ее, отнес в спальню и положил на кровать. Потом вышел в гостиную, набрал воды и вернулся в спальню. Девушка начала подавать признаки жизни. Я поднес стакан к губам, и несколько капель стекли на горло. Я расстегнул воротник и принялся ждать, когда она придет в себя.
   Ресницы Мэрианн затрепетали.
   — Я не хотел, чтобы ты узнала об этом от постороннего человека, — мягко сказал я. — Мне показалось, что будет лучше, если я все расскажу сам, но, боюсь, я все испортил.
   — Как... как это произошло? — едва слышно спросила девушка.
   — На площади завязалась драка. Фараон ударил Джерро дубинкой по голове, и он упал под копыта лошади. Я бросил в копа бутылку, и он сейчас в больнице. А мне нужно смываться.
   — Но Джерро... — очень тихо произнесла Мэрианн... — ему было больно?
   — Нет, — ответил я как можно мягче. — Все случилось очень быстро. — Я не знал, мучился Джерро или нет, но сейчас это не имело никакого значения. Пусть лучше Мэрианн думает, что он умер быстро.
   — Я рада, что он умер быстро, — прошептала девушка, садясь. — Джерро не переносил физической боли. — Она закрыла лицо руками и заплакала.
   Я дал ей поплакать несколько минут, потом встал. Чем дольше я оставался у нее, тем опаснее это было для меня. Нужно идти. Мэрианн перестала плакать и посмотрела на меня.
   — Ты был его другом, — всхлипывая, проговорила она. — Он очень гордился тем, что ты дрался за него. Он мне столько раз это говорил! И ты дрался за него даже в самом конце...
   Я не знал, что сказать. Разве можно сейчас безразлично ответить: «Не стоит»?
   — Мне жаль, — проговорил я. — Ты даже не знаешь, как мне жаль! Джерро был потрясающим парнем.
   — Да, другого такого не будет никогда.
   Мы помолчали с минуту, потом я вышел в гостиную.
   — Если сейчас с тобой все в порядке, я, пожалуй, пойду.
   — Все в порядке, — вяло ответила Мэрианн.
   — До свидания, — попрощался я.
   — До свидания.
   Я направился к выходу, но услышал за спиной быстрые шаги. Я повернулся, и девушка бросилась мне на грудь.
   Я крепко обнял ее и прижался к ее щеке. По моему лицу потекли ее слезы. Я пробежал пальцами по ее волосам.
   — Мэрианн.
   — Будь осторожнее, пожалуйста, — прошептала она мне на ухо. — Возвращайся. Ты мне нужен теперь, когда...
   Я не дал ей закончить.
   — Я вернусь, — хрипло прошептал я. — Когда пройдет лето и обо всем забудут, я обязательно вернусь.
   — Обещаешь? — спросила Мэрианн, как маленькая девочка.
   — Обещаю! — Я посмотрел в ее заплаканные глаза, теперь фиолетовые, а не серые. — Жди меня. Я вернусь. — Я отпустил девушку.