Роббинс Гарольд. Никогда не люби незнакомца

   В этом семестре он уже пропустил 30 дней, опоздал на несчетное число уроков и ужасно себя ведет. Сэм Корнелл уже запустил все предметы и наверняка не сдаст экзамены. Но это само по себе еще не основательная причина для его исключения. Несколько раз его ловили за мелким воровством, несколько раз он обкрадывал магазинчики. Естественно, мы провели свое расследование и выяснили, что большинство его прогулов без причины. Короче, Сэм влип, так это, кажется, у вас называется.
   Мы беседовали с его родителями, но они, похоже, не в состоянии объяснить эту перемену. Мать сказала, что Сэм хороший мальчик и что его испортили друзья. И я склонна ей верить. По-моему, Сэм до сих пор хороший мальчик. Но где-то прошлым летом его представления о добре и зле диаметрально поменялись. Сэм где-то сошел с верного пути и так и не вернулся на него. Я беседовала с ним самим, но так ничего и не выяснила. Понимаешь, если бы я знала, что произошло, я бы сумела ему все доходчиво объяснить. Но Сэм мне не доверяет, а без его доверия я не могу ему помочь.
   В октябре его выпустили условно, но он уже не раз нарушил условия освобождения. Теперь Сэм автоматически должен отправиться в исправительную школу, но я бы попыталась доказать, что он исправится и не доставит никому хлопот, если бы знала, что с ним стряслось. Я уже тебе говорила, что не могу ничего узнать. Я подумала, может, у Мартина что-нибудь получится, но они не такие уж и хорошие друзья. Мартин предложил тебя. Он сказал, что вы с Сэмом дружили в первом семестре.
   — Да. Я тогда сильно опоздал, и Сэм мне здорово помог.
   — Вот видишь! — подхватила миссис Скотт. — Если бы ты сейчас помог ему, ты бы только вернул долг.
   — Но как я могу помочь ему? Я абсолютно не разбираюсь в таких вещах.
   — Тебе и не надо разбираться! — горячо произнесла она, наклоняясь вперед. — Веди себя с ним по-дружески. Если ты ему понравишься, он сам тебе все расскажет. Ты мне все передашь, и мы решим, что делать дальше. Если он доверится тебе, ты сумеешь ему помочь. Педсовет призван помогать учащимся. Если нарушитель порядка будет видеть вокруг только лица учителей, он замкнется в себе, и мы не сможем ему ничем помочь. Когда он увидит товарища, все будет иначе. Ты бы очень удивился, если бы знал, скольким мы уже помогли. Когда врач завоевывает доверие своего пациента, он наполовину вылечивает его. Представь, что ты доктор и должен завоевать доверие Сэма.
   — Я попробую, миссис Скотт.
   — Я думаю, что ты сможешь это сделать, Фрэнсис. Хочешь посмотреть его дело?
   — Нет, спасибо, — отказался я. — Я лучше узнаю обо всем от него самого.
   — Я рада, что ты сказал это, Фрэнсис, — улыбнулась миссис Скотт. — Ведь он твой друг. По-моему, ты обладаешь талантом инстинктивно отличать добро от зла. Сколько тебе лет?
   — Пятнадцать.
   — Странно, но порой у меня такое ощущение, что ты намного старше. Ты обладаешь уверенностью в своих силах, которой не хватает многим ребятам твоего возраста. Наверное, ты даже не знаешь, как остальные ребята тянутся к тебе. Мартин, например, говорит о тебе, как о святом.
   — Наверное, потому что мы давно знаем друг друга.
   — Нет, здесь заложено больше. Мартин рассказывал, как вы познакомились.
   Я вспомнил Кэбелла в день нашего знакомства. Слегка бледный парень смело ждет, когда я дам ему по физиономии.
   — Он вам это рассказал? — удивился я.
   — Да. Еще он мне рассказывал, как ты учил его драться, как вы купались в доках, как ты работал. Я много знаю о тебе.
   В это время прозвенел звонок. Следующий урок у мена был математика.
   — У меня занятия, — сообщил я и встал.
   Миссис Скотт тоже встала и проводила меня до двери.
   — У меня такое чувство, что у тебя получится, Фрэнсис.
   — Надеюсь. — Я открыл дверь. — Сэм хороший парень.
   — И еще, Фрэнсис! — остановила меня миссис Скотт, когда я собирался выйти. Хорошенько обдумай решение не выдвигать свою кандидатуру на пост президента. Это намного важнее всего остального, в том числе и баскетбола.
   — Ну, это как посмотреть! — ответил я. — До свидания.
   — Правильно, — улыбнулась она. — Поговорим об этом в другой раз. Спасибо, что зашел.
   — Не за что.
   Миссис Скотт закрыла дверь, и я отправился на математику.

Глава 7

   С Мартином я встретился после математики.
   — Ну и как, поговорили? — поинтересовался он.
   — Угу.
   — Ну и что собираешься делать?
   — Не знаю, — признался я. — Понятия не имею даже, с чего начать.
   — Сначала нужно поговорить с ним.
   — Хороший совет. Это я и без тебя знаю. Что-то мне не очень нравится вынюхивать.
   — Послушай, Фрэнки, — серьезно возразил Мартин. — Ты ничего не вынюхиваешь. Ты стараешься помочь ему выпутаться из передряги. На твоем месте так бы поступил любой его друг.
   — Возможно, но допустим, ему не нужна ничья помощь, и он попросит меня не совать нос в чужие дела?
   — Ничего страшного, попытка — не пытка. Но мне кажется, у тебя получится, — уверенно заявил Кэбелл.
   — Спасибо за доверие. Ладно, поживем — увидим.
   — Конечно, увидим, — согласился он. — Мы с Джерри идем пить кока-колу. Пошли с нами.
   — Нет, благодарю. У меня сейчас урок.
   — О'кей. До встречи!
   У кабинета биологии я столкнулся с Рут.
   — А, это ты!.. — иронически воскликнула она. — Великий президент собственной персоной.
   Настроение у меня моментально испортилось. Мне уже давно надоели ее шуточки, и мое терпение лопнуло.
   — Если бы я знал, что встречу тебя, я бы обошел этот кабинет тремя дорогами. Менее чем кого-либо я хотел бы встретить тебя.
   — В чем дело, мальчик? Чего это ты так расшумелся?
   — Мне уже надоели твои остроты, — объяснил я. — Что ты имеешь против меня?
   — Ничего, малыш. — Рут слегка улыбнулась знакомой улыбкой. Они с Мартином улыбались одинаково. — Мне просто кажется, что ты фальшивишь. Ты прогнил насквозь, ты страшный эгоист, а я таких не переношу!
   — Да ты на себя посмотри! — брякнул я, страшно разозлившись. — Ты, сучонка, треплешь языком о тех, кого совсем не знаешь.
   Рут быстро замахнулась, чтобы влепить мне пощечину, но я перехватил ее руку. Мы замерли, глядя друг на друга. Ее глаза гневно сверкали. Через несколько секунд я отпустил ее, и на ее руке остались белые следы от моих пальцев.
   — Я бы не стал на твоем месте этого делать, — улыбнулся я. Эта ситуация мне была хорошо знакома. — Леди не дерутся.
   Ее глаза погасли, и она попыталась улыбнуться. Да, характера этой девчонке не занимать.
   — Ты прав, Фрэнки. Я никогда не давала тебе шанса объясниться. С того дня...
   — С того дня, как я ударил Мартина у вас дома? — прервал я ее.
   — Нет. Я говорю о Джули.
   — О Джули? — удивился я. — Так ты все знала?
   — Я знала, что Джули положила на тебя глаз, и мне это не понравилось. До твоего появления мы были с ней, как сестры. Потом она стала очень скрытной, и... я, кажется, ревновала тебя к ней. После отъезда домой Джули часто спрашивала о тебе в письмах и просила передать привет, но я скрыла это.
   Звонок объявил о начале следующего урока, но я продолжал стоять в дверях. Очень хотелось выяснить, что она знает о нас с Джули. Я взял Рут за руку и повел в холл. Она не сопротивлялась.
   — Почему? — спросил я.
   — Я же тебе сказала, почему. Я вела себя, как ребенок. Но теперь все закончилось. Я знаю, Джули вышла замуж.
   При этих словах я почувствовал необъяснимое облегчение.
   — Когда ты узнала о нас с Джули?
   — В одно воскресенье, когда вы с ней вернулись с пляжа и стояли около кухонной двери. Я услышала голоса, открыла входную дверь и увидела, как вы целуетесь. Я и до этого тебя недолюбливала из-за Мартина, а после того случая...
   — Это все? — перебил я ее.
   — Разве этого недостаточно?
   Я понял, что Рут больше не будет доставать меня. Я по духу был старше ее, намного старше. Мне стало весело и легко. Все разошлись по классам, и кроме нас никого не было.
   — Один поцелуй ничего не значит, — объяснил я. — Я тебе сейчас докажу! — Я быстро схватил ее за плечи и поцеловал в губы. — Поняла, что я имею в виду?
   Рут опять замахнулась, чтобы влепить мне пощечину, и я поднял руки в шутливой защите.
   — Не надо больше, — улыбнулся я.
   — Больше не буду!
   — Друзья? — Я протянул руку.
   — Друзья!
   Мы обменялись торжественным рукопожатием.
   — Надо идти, — сказал я.
   Я прошел полпути к классу, когда ее плач заставил меня оглянуться.
   — В чем дело, Рут? Извини. Я не хотел тебя обидеть.
   — Ни в чем! — еще сильнее заплакала девушка. — Оставь меня в покое! Я хочу побыть одна, ты... дурак здоровый! — Рут убежала.
   Какие же женщины дуры, подумал я. Потом вошел в класс и извинился перед учителем за опоздание.
   Мистер Вейсбард был отличным мужиком. Он лишь улыбнулся, когда я объяснил, что меня задержали общественные дела.
   — Ладно, Фрэнки! — театрально прошептал он так, что его слышал весь класс. — Если между нами, я бы на твоем месте стер с губ немного общественной работы, прежде чем сесть за парту.

Глава 8

   Когда я выходил из класса, кто-то схватил меня за руку. Я все еще немного злился из-за шутки мистера Вейсбарда. Передо мной стоял Мартин Кэбелл.
   — А, это ты!.. — воскликнул я.
   — А ты думал, кто?
   — Никто!
   — Слушай. Сэм сейчас в приемной миссис Скотт. Если бы ты как-нибудь случайно заглянул туда, это бы сильно упростило тебе задачу.
   — Кому пришла в голову эта блестящая мысль? — саркастически поинтересовался я.
   — Миссис Скотт. Она специально заставляет его ждать, чтобы дать тебе шанс поговорить с ним до их разговора.
   — Ладно, — согласился я, — но мне придется пропустить испанский. Нужно придумать какое-нибудь оправдание.
   — Миссис Скотт уже подумала об этом, — успокоил меня Мартин. — Она написала записку для преподавателя испанского.
   — Она ничего не забывает? — иронически полюбопытствовал я.
   — Почти ничего! — бросил Кэбелл через плечо и ушел. Я спустился этажом ниже. Сэм сидел в приемной миссис Скотт. Я сделал вид, что удивлен встрече.
   — Сэм! Что ты здесь делаешь?
   — Привет, Фрэнки! — невесело улыбнулся Сэм Корнелл. — Жду миссис Скотт.
   Я положил книги на стол и подошел к нему.
   — А я зашел за бумагами. — Я сел рядом. — Тебе эта старая мышь зачем нужна?
   — Да ни за чем. Просто я влип.
   — Что-нибудь серьезное?
   — Еще как серьезно! — кивнул он. — Скорее всего меня отчислят.
   — Да, плохи дела, — сочувственно произнес я. — Я чем-нибудь могу помочь?
   — Наверное, нет. — Он смотрел в сторону, едва не плача.
   — Почему ты не обратился ко мне раньше? Я ведь президент курса и должен заниматься подобными вещами, но мне никто ничего не рассказывает. Послушай, Сэм, мы же друзья! Ты помогал мне раньше! Расскажи, что случилось. Может, я сумею чем-нибудь помочь! Попытка — не пытка! Что скажешь?
   Сэм Корнелл с надеждой посмотрел на меня. Мы встали и подошли к окну.
   — Это случилось прошлым летом, — начал Сэм. — Дома были нужны деньги. Ну я и пошел искать работу. Зашел в пару мест, где требуются рассыльные, но меня не взяли, потому что я негр. Конечно, можно было устроиться где-нибудь уборщиком или носильщиком, но у меня тогда еще возраст не вышел. Еще можно было вытащить старый ящик со щетками, но разве чисткой обуви много заработаешь? Летом все только и делают, что чистят обувь.
   — Можешь не рассказывать. Я сам чистил обувь, когда жил в приюте.
   — Правда? — улыбнулся Сэм. — Тогда ты знаешь, что там глухо. Однажды ко мне подошел один знакомый парень и сказал: «Сэм, почему бы тебе не собирать с нами старые вещи?» — Сэм непроизвольно сымитировал чужой голос. — Я ответил: «А что, на этом можно заработать?» А он и говорит: «Мы собираем старые вещи, только по-своему». «Что ты имеешь в виду?» «Ты нормальный парень. Я знаю, что ты ищешь работу и знаю, почему не можешь найти. Хочешь скажу?» «Скажи». «Потому что ты ниггер! Вот почему». «Ты раскрываешь мне страшные тайны!» — рассмеялся я. «Это еще не все, — сказал он. — Здесь в Гарлеме дело совсем дрянь. Нам все уши прожужжали о равных возможностях, но все это брехня собачья! Я закончил на отлично курсы бухгалтеров, но когда отправился на поиски работы, черта с два я ее нашел! Все места заняты белыми, причем среди них полно дураков. Нам остается только грязная работа! Ну и черт с ними! Пошли они к такой-то матери!» «Ругаться легко», — заметил я. «Я не ругаюсь, я занимаюсь настоящим делом. У нас есть парень, который скупает старье и утиль, и ему плевать, откуда оно. Он хорошо платит. Сэм, неужели тебе до сих пор не надоело, что тебя пинают все, кому не лень? Или ты такой же, как остальные черные идиоты, которые всему верят?» «Послушай, я не идиот. Но тебя в один прекрасный день поймают и засадят». «Ни хрена! У нас только дети. Если попадемся, всегда можно списать на возраст. Никого не поймают. У нас все схвачено!» «Как?» «Это мое дело. Из своей доли я плачу копам. Когда мы идем на дело, нас всегда страхует фараон. Как я с ними договариваюсь — моя забота. Ну как, согласен?» «Надо подумать», — ответил я. «О'кей, думай. Только смотри — откроешь рот и...» — Он провел рукой по горлу и ушел. Я долго думал и решил попробовать. Казалось, что никакого риска нет, но я ошибался. Нас всех поймали. Этот парень со скупщиком сейчас сидит в тюряге, и, похоже, я составлю им компанию.
   — Вот это влип! — сочувственно проговорил я. — А школа здесь при чем?
   — Я много думал над его словами и понял, что он прав. Какой смысл учиться, если от этого не будет никакого толка? Когда подворачивалась работенка, я прогуливал. Я так запустил учебу, что, наверное, меня выпрут.
   Я задумался, и мы несколько минут сидели молча. Наконец Сэм встал и посмотрел в окно. Что ему сказать, думал я? Я подошел к Корнеллу.
   — Я поговорю с миссис Скотт. У меня идея, — соврал я. — Может, сработает. Потом все расскажу.
   Прежде чем он успел раскрыть рот, чтобы задать вопрос, я вошел к миссис Скотт.
   — Ну как, Фрэнсис? — улыбнулась она. Я все рассказал. Миссис Скотт спросила, какие у меня идеи?
   — Никакие!
   — А у меня есть идея. Если ты посоветуешь ему заняться общественной работой, он поймет, что кому-то нужен. Назначь его в какой-нибудь комитет. Вдруг произойдет чудо! Если Сэма поддержать, он сможет исправиться.
   — Как я могу его назначить? — удивился я. — Все кандидаты должны рассматриваться на педсовете.
   — Я беру это на себя.
   — О'кей. Я ему передам. — Я направился к двери.
   — Только, Фрэнсис, не говори, что это моя идея. Скажи, что сам придумал. С этой минуты ты практически становишься его опекуном. Надеюсь, он тебя не подведет.
   — Я и не боюсь, что Сэм меня подведет. — У двери я остановился и спросил: — Все еще хотите с ним поговорить?
   — Да. Попробую убедить, что, если бы не ты, ему бы не представился этот шанс. Видишь, теперь ты как бы отвечаешь за Сэма.
   — Знаю. Сам напросился.

Глава 9

   Сэма Корнелла назначили помощником кассира в столовой. Работал он хорошо, получал немного денег, и его оценки по общественной работе поползли вверх. Остальные отметки так же, как посещаемость, улучшились. Теперь у Сэма все будет в полном порядке, думал я.
   Подошло время выборов президента курса на новый срок. Я не хотел оставаться, потому что все время в школе отнимала учеба и занятия спортом, а вне школы — семья и друзья. Я находился в центре всех важных событий, и мне казалось, что все вращается вокруг меня, как планеты вокруг солнца.
   Однажды я, Мартин, Джерри и Джанет собрались у Джанет обсудить дела. Я уселся в свое любимое кресло, в котором обычно сидел отец Джанет, и задрал ноги на скамеечку. Кресло мне нравилось не только из-за удобства, но и потому, что оно занимало доминирующее место в гостиной. Оно стояло так, что все остальные сидели перед ним, как перед троном. Джерри и Джанет заняли кушетку напротив, а Мартин уселся на маленький стул справа. Я заговорил первым:
   — Вы все знаете, что я не хочу быть президентом. У меня дел по горло!
   — Но ты легко можешь остаться президентом, — возразил Джерри Коуэн. — Тебя все знают, ты пользуешься авторитетом. Все элементарно!
   — Ерунда! — не сдавался я. — Много работы, а мне это не по душе.
   — Что-то я не замечал, чтобы ты много работал, — иронически заметил Мартин Кэбелл. — Всю черную работу делает Джанет.
   — Если Джанет недовольна чем-то, она может сама сказать, — быстро проговорил я и посмотрел на девушку.
   — Я ни на что не жалуюсь! — улыбнулась Джанет и покачала головой.
   — Вот так-то! — торжествующе сказал я Мартину. — Если вам так нравится эта работа, может, кто-нибудь из вас станет президентом?
   — Ты же знаешь, что я не могу, — объяснил Мартин. — У меня все время уходит на помощь миссис Скотт. Это мне очень пригодится в колледже.
   — Тогда перестань доставать меня! А вы? — Я посмотрел на Джерри и Джанет.
   — Джанет! — изумился Мартин. — Девчонка еще ни разу не была президентом курса.
   — Но 9то еще не значит, что она не может им стать, — парировал я. — Что скажешь, Джанет?
   — Ни в коем случае! У меня нет ни одного шанса. Может, Джерри?
   Коуэн несколько секунд молчал, потом улыбнулся своей очаровательной улыбкой.
   — Если вы этого хотите, я согласен, но с одним условием.
   — Каким? — выпалил Кэбелл.
   — Джанет должна быть моим вице-президентом. — Джерри улыбнулся девушке.
   — Естественно, Джанет будет твоим вице-президентом, — успокоил я его, прежде чем сама Джанет успела открыть рот. Я обрадовался, что вопрос улажен.
   Мне показалось, что Джанет обиделась из-за быстроты, с которой я согласился, но я не придал этому значения.

* * *

   На следующий день миссис Скотт остановила меня в коридоре.
   — Я слышала, ты не выставляешь свою кандидатуру на выборы.
   — Новости путешествуют со скоростью света, — улыбнулся я. Конечно, она узнала об этом от Мартина.
   — А мне показалось, что ты передумал после того нашего разговора.
   — Нет, не передумал.
   — А что же будет с Сэмом?
   — С Сэмом будет все о'кей. Из Джерри Коуэна выйдет отличный президент. К тому же ему нравится работа.
   — Знаешь, Фрэнсис, у меня такое чувство, что я в тебе ошиблась.
   — Возможно, — беспечно согласился я. — Мы все ошибаемся.
   — Надеюсь, все-таки я была права. — Миссис Скотт направилась к себе в кабинет. — Ты мне нравился.
   После избрания президентом и вице-президентом Джерри и Джанет я стал видеться со старыми друзьями реже. Тренировки заставляли больше времени проводить со старшими ребятами. С ними было интересно, потому что я чувствовал себя взрослее.
   Теперь мы с Джанет встречались всего раз в неделю. Я начал ходить с девчонками со старшего курса. Они вели себя раскованнее, и мне это больше нравилось.
   Однажды, когда я выходил из школы, меня остановил Джерри Коуэн.
   — Привет! — поздоровался я.
   — Привет! Ты что, прячешься от нас? Мы так редко видимся.
   — Да нет. Я ни от кого не прячусь.
   — Джанет переживает...
   — Я не ребенок! — отрезал я. — Я могу сам позаботиться о себе. Так же, как и Джанет.
   — Но Джанет?.. — смущенно начал Джерри.
   — Что Джанет? Мы с ней не связаны веревкой! — язвительно ответил я.
   Он схватил меня за руку, повернул к себе лицом и серьезно посмотрел прямо в глаза.
   — Знаешь, Фрэнк, я ждал, когда ты скажешь это.
   — Ну вот я и сказал. Что будешь делать, большой брат?
   — Ничего. Не надо только называть меня «большим братом». — Коуэн отпустил мою руку и пошел, что-то насвистывая.
   Я удивленно посмотрел ему вслед. Ну и пусть, подумал я, но вечером тем не менее отправился к Джанет.
   Я пришел около семи. Дверь открыла сама Джанет.
   — Заходи, Фрэнки, — улыбнулась она.
   — Привет!
   В гостиной сидели Джерри и Мартин. Я скрыл удивление и решил вести себя так, словно они всегда находились дома у Линделлов, когда я туда приходил.
   — Здорово, ребята!
   — Ого, боги тоже иногда спускаются с Олимпа, — сказал Мартин. Затем шутливо поклонился. — Приветствую твое возвращение, блудный брат!
   — Остряк! — расхохотался я. — Не обращай на него внимания, Джерри. Мартин всегда отличался длинным языком.
   — Что привело тебя к нам? — высокопарно поинтересовался Кэбелл.
   — Я пришел к Джанет. А вы? — Тут я их поймал. Ни один ни за что не признается, что тоже пришел к Джанет.
   Мартин начал нести что-то об уроках.
   — Ладно, — прервал я его. — Не буду вам мешать. Я подожду здесь. — Я уселся в кресло ее отца и взял журнал. — Где старики?
   — Ушли к бабушке. Она что-то приболела.
   — Жаль, — сочувственно произнес я. — Надеюсь, ничего серьезного?
   — Нет. Обычная простуда.
   Парни быстро сдались.
   — Ну, нам пора! Мы уже закончили, — объявил Джерри, вставая.
   — Я не хотел вам мешать, — сказал я притворно извиняющимся тоном.
   — Да, правда, не уходите, — подхватила игру Джанет. — Сейчас включим радио. Может, поймаем что-нибудь хорошее.
   Мартин сообщил, что обещал пораньше вернуться домой. Оказалось, что и Джерри тоже пора домой. Они ушли, не обращая внимания на наши уговоры.
   Когда дверь за ними закрылась, мы посмотрели друг на друга и расхохотались.
   — Поцелуй меня, бэби, — попросил я, протягивая руки.
   Она подошла, и мы не торопясь поцеловались.
   — Здорово, черт побери? — воскликнул я.
   — Давно не виделись, — улыбнулась Джанет.
   — Дела. Но если бы я знал, чего лишаюсь, я бы приходил чаще.
   — Не лги. Фрэнки. Никогда не лги мне. Ты не должен мне лгать.
   — Знаю, бэби.
   — Я люблю тебя, Фрэнки.
   Я опять поцеловал Джанет. Она горячо ответила на мой поцелуй, но я звал, что наши отношения долго не продлятся. Слишком многое означала для Джерри эта девушка.

Глава 10

   Как-то через несколько недель во время обеда в школьной столовой ко мне за столик подсел Мартин.
   — Привет, Фрэнки! Какие новости?
   — Никаких. Рассказывай о своих.
   — Рассказывать-то особенно нечего. В последнее время все только и говорят, что о тебе.
   — Угу.
   — Вся школа считает, что ты загордился.
   — Пусть считают, — рассмеялся я.
   — Миссис Скотт тоже так думает.
   — Вздор! — Я открыл вилкой бутылку молока.
   — Что с тобой происходит? — спросил Мартин.
   — Ничего! — Я отхлебнул молока. — Меня уже тошнит от ее рассказов, как она нам помогает. Она просто тренируется на нас. Может, твоя миссис Скотт пишет книгу и назовет нас в ней экспериментом номер 999.
   Мартин отпил из моей бутылки.
   — Съешь и пирога, — предложил я.
   — Спасибо, я не голоден.
   — Тогда какого черта ты здесь делаешь?
   — Ну, если ты действительно хочешь знать, я пришел к тебе. Миссис Скотт подумала, может ты захочешь вернуться. Она считает, что ты был хорошим президентом.
   — Так я и думал! — Я вскочил из-за стола. Мартин смотрел на меня снизу вверх. — Можешь передать ей, чтобы искала себе нового осведомителя. Я этим больше не собираюсь заниматься.
   — Ладно! — Он тоже встал. — Если хочешь, передам. Но я считаю, ты допускаешь ошибку.
   — Ничего. Пусть это тебя не беспокоит. Я все время допускаю ошибки.
   Я вышел из столовой. Перешел улицу, сел на лавку и закурил. Отсюда открывался замечательный вид на реку и Бронкс. Стояла середина апреля, и день выдался теплым. Прозвонил звонок, но я решил пропустить математику. Когда сигарета догорела до конца, я достал новую и прикурил от окурка.
   В мою сторону шли по тропинке несколько девчонок, среди которых была и Джанет Линделл. Я отвернулся в надежде, что она меня не заметит. Мы не встречались целых три недели с того самого вечера, когда я застал у нее ребят. Джанет увидела меня, что-то сказала подругам и направилась к скамейке. В ее волосах сверкали лучи солнца, и она была очень хорошенькая, но мне не хотелось разговаривать. Лучше бы она меня не заметила!
   — Привет, Фрэнки! — улыбнулась она. Что-то в ее улыбке успокоило меня. Она словно попросила: «Не сердись. Если я что-нибудь сделала не так, это не нарочно».
   — Привет, Джанет! — Я тоже улыбнулся.
   — У тебя разве свободный урок?
   — Нет, я решил прогулять. Наверное, весенняя лихорадка.
   — Да, денек отличный!
   — Угу.
   — Можно сесть? — спросила она.
   — Конечно. Скамьи для того и делают, чтобы на них сидели.
   Джанет села рядом. С минуту мы молча смотрели друг на друга, но беседа между нами как бы продолжалась. Джанет наконец спросила, почему я не приходил, а я ответил, что хотел, но помешали дела. Потом она поинтересовалась, буду ли я продолжать помогать миссис Скотт? Я ответил, нет, миссис Скотт врет, ей наплевать на нас. Джанет сказала, что я неправ и что миссис Скотт молодец, а я заявил, что она ошибается и что каждый имеет право думать все, что угодно. Джанет полюбопытствовала о моих успехах в учебе. Я ответил, что дела в порядке, что средний балл 80. Войду ли я опять в этом году в команду пловцов? Я еще не решил. Как мои дядя и тетя? Все в порядке, но дядя прокашлял всю зиму. Я спросил о ее родителях и бабушке. С ними тоже все в порядке, только бабушка за последнее время здорово сдала. Все это время я думал о нашем первом поцелуе, о том, как она сказала, что любит меня, когда гладила комбинацию на кухне, как здорово пахли ее волосы!