Страница:
Чейн замолчал, позволяя директорам переварить информацию.
Те послушно принялись шушукаться.
— Китакубо-сан?.. — Председатель повернулся. — Что скажешь?
Директор надменно поднял голову:
— Гайдзин несет совершенную нелепицу. Безусловно, я отвергаю все инсинуации.
Председатель развел руками и вновь поглядел на Чейна:
— Видите? При всем уважении, Чейн, мы более склонны верить Китакубо-сану, которого Совет знает долгие годы, нежели вам. Большая часть присутствующих вообще видит вас впервые в жизни.
«Где факты?» — выкрикнул один директор. «Доказательства!» — подхватил другой.
— Именно, — кивнул Председатель. — Вы так и не привели ни одного подтверждения собственных слов. Лично мне эта история представляется сумасбродной попыткой затормозить расследование, не говоря уже о неоправданной клевете. В вашем рассказе слишком много случайностей, мистер Чейн.
Наемник усмехнулся. Все шло по плану.
— Случайностей, господин Председатель?.. При всем уважении, я не разделяю вашего мнения. Внедрение «спящих» агентов — явление весьма специфическое. Успех достигается в одном случае из сотни. Однако случай господина Китакубо весьма показателен. Уже тогда, в далеком прошлом, небольшая корейская компания, где служил его отец, начинала задумываться о грядущих переменах. Нет ничего удивительного, что она стремилась обезопасить себя на полях экономических сражений. Просчитав вероятности, аналитики пришли к выводу, что именно «VERLOT» представляет для них наибольшую опасность. Так и вышло, следует отдать им должное. — Наемник вновь поглядел на Китакубо. — Безусловно, господин директор — выдающаяся личность, обладающая незаурядными способностями. Благодаря таковым выбор и пал на него. В том обстоятельстве, что он сделал такую карьеру. также нет ничего необычного— по крайней мере, на этом зиждется принцип дзайбацу. Господин директор оказался на самой вершине к тому моменту, когда корейской корпорации потребовалась его поддержка.
Чейн замолчал, переводя дыхание. Взгляд его переходил с одного слушателя на другого — кто-то кивал, косясь в сторону Китакубо, кто-то с недоверием качал головой. Наемник приобрел сторонников не столько благодаря убедительной речи, сколько ввиду того обстоятельства, что давнишние враги почуяли запах крови. Китакубо всегда шел по головам, а потому имел немало злопыхателей.
— Вот мы и нашли слабое звено в ваших умозаключениях, мистер Чейн, — сказал Председатель. — Как вам известно, ВСЕ наши сотрудники проходили множественные проверки на детекторах лжи. Вероятность того, что Китакубо удавалось годами водить за нос компьютеры, чрезвычайно мала.
— Вы совершенно правы, господин Председатель, — подтвердил наемник. — Ему ни в коем случае не удалось бы обмануть машину, но в этом и заключается самая интересная деталь. — Он выдержал драматическую паузу, дожидаясь, пока в Зале не повисла хрустальная тишина. — Давным-давно господина директора, еще совсем молодого человека, подвергли сложной гипнотической операции. Долгие годы он не подозревал, является на самом деле, пока в один день это знание не обрушилось на него снежной лавиной. Можно только гадать, что именно послужило причиной его «пробуждения» — какая-то фраза, временная дата либо же событие. Как бы там ни было, спящий проснулся и незамедлительно принялся за дело. Остальное вам известно. — Чейн смерил Китакубо презрительным взглядом, мимоходом задел Каваджири. — В этом содержатся те самые доказательства, которых вы жаждете. Директоров чрезвычайно редко подвергают глубокой проверке, однако сейчас, по-моему, самое время.
Несколько секунд Совет хранил гробовое молчание, затем вновь разразился какофоническим шквалом. Коллеги, сидевшие по обе стороны Китакубо, непринужденно отодвинули кресла — жест непротокольный и крайне оскорбительный.
Председатель молчал, задумчиво глядя на Чейна.
— Откуда у вас эти сведения?
— От предыдущего Председателя «SAFO». Запись беседы хранится в надежном месте, вы сможете ознакомиться с ней немного позже. — Чейн кивнул на Китакубо. — Если, конечно, в этом еще будет нужда.
— То, что вы утверждаете, молодой человек, легко проверить.
— Что?!. — Китакубо встрепенулся. — Вы поверите не мне, а гайдзину?..
— Обвинение слишком серьезное, мы не можем пренебрегать мелочами. Если гайдзин лжет, тем хуже для него. — Председатель улыбнулся. — Тебе нечего бояться.
Японец поглядел на охранников и быстро кивнул. Двое здоровяков тут же отделились от «свиты» Чейна и двинулись вдоль стола, по направлению к взволнованному директору.
Китакубо вскочил на ноги.
Каваджири пятился у него за спиной, изо всех сил стараясь быть незаметным. Чейн едва сдерживал смех, рвущийся наружу. Ради таких мгновений и стоило жить.
— Думаешь, победил?!. — Директор уставился на гайдзина горящими глазами. — Ты провалился, посему за мной должок.
Японец поднял руку, демонстрируя небольшой черный предмет.
Охранники метнулись вперед, но кнопка успела погрузиться в панель.
Торжествуя, Китакубо буравил наемника взглядом. Проходила секунда за секундой, охранники уже взяли директора под руки, однако не происходило ничего необычного.
Немая сцена.
Наконец Чейн поднял голову и рассмеялся. Акустика разнесла смех по Залу, заставила задребезжать хрустальные люстры. Впервые за годы существования дзайбацу обычный гайдзин хохотал в ее святая святых, тогда как высокопоставленный чиновник стоял с выкрученными руками.
Наемник сунул руку в карман и достал сувениры, взятые из подпольной клиники. Пять крошечных кусков металла, пластика и электроники. Секунду спустя они покатились по блестящей столешнице, словно диковинные игральные кости.
Директора провожали их удивленными взглядами.
Чейн развернулся и направился к двери. Никто Даже не пытался его остановить. Но и аплодисментов не последовало.
Ганс Штефнер умолкает, смотрит куда-то в сторону.
Ведущий вновь говорит:
— Большое спасибо, Ганс. А, заметили старую знакомую? Мы попросили ее приехать в последнюю очередь, дабы она не растрачивала силы понапрасну. У нее особенно долгий рассказ.
— С вашего позволения, я удалюсь…
Штефнер встает и уходит, не дожидаясь позволения.
Роберт внимательно слушает наушник, глотает воду. Затем смотрит туда, где, предположительно, остановился Ганс.
— Послушайте, у нас прямой эфир! Мы даже не прервались на эфир, а вы отнимаете драгоценное время. Пропустите ее, будьте любезны!
Откуда-то доносятся приглушенные голоса.
Рядом с Робертом усаживается женщина среднего возраста, в куртке из черной кожи и ярко-красной блузке. Она смотрит на ведущего, сжав алые губы.
Тот улыбается:
— Дорогие зрители, это Мона Лиза. Госпожа прилетела к нам на передачу из самой Осаки. У нее там собственное охранное агентство, клиентами которого являются многие уважаемые граждане. Мы благодарим вас за этот визит, мисс Мона. Что вы думаете по поводу происходящего?
Женщина медлит мгновение, затем говорит:
— Думаю, что не в восторге от местных отелей. Как и от вашей передачи, собственно. Но еще меньше мне нравится та новость, что мой бывший парень найден мертвым в «Хилтоне», верхом на клонированной проститутке.
— Гм… Довольно откровенно.
— Не так, как хотелось бы. Начинать?
— Да, пожалуйста.
— Так вот, значит…
05. VIRUS . EXE
Те послушно принялись шушукаться.
— Китакубо-сан?.. — Председатель повернулся. — Что скажешь?
Директор надменно поднял голову:
— Гайдзин несет совершенную нелепицу. Безусловно, я отвергаю все инсинуации.
Председатель развел руками и вновь поглядел на Чейна:
— Видите? При всем уважении, Чейн, мы более склонны верить Китакубо-сану, которого Совет знает долгие годы, нежели вам. Большая часть присутствующих вообще видит вас впервые в жизни.
«Где факты?» — выкрикнул один директор. «Доказательства!» — подхватил другой.
— Именно, — кивнул Председатель. — Вы так и не привели ни одного подтверждения собственных слов. Лично мне эта история представляется сумасбродной попыткой затормозить расследование, не говоря уже о неоправданной клевете. В вашем рассказе слишком много случайностей, мистер Чейн.
Наемник усмехнулся. Все шло по плану.
— Случайностей, господин Председатель?.. При всем уважении, я не разделяю вашего мнения. Внедрение «спящих» агентов — явление весьма специфическое. Успех достигается в одном случае из сотни. Однако случай господина Китакубо весьма показателен. Уже тогда, в далеком прошлом, небольшая корейская компания, где служил его отец, начинала задумываться о грядущих переменах. Нет ничего удивительного, что она стремилась обезопасить себя на полях экономических сражений. Просчитав вероятности, аналитики пришли к выводу, что именно «VERLOT» представляет для них наибольшую опасность. Так и вышло, следует отдать им должное. — Наемник вновь поглядел на Китакубо. — Безусловно, господин директор — выдающаяся личность, обладающая незаурядными способностями. Благодаря таковым выбор и пал на него. В том обстоятельстве, что он сделал такую карьеру. также нет ничего необычного— по крайней мере, на этом зиждется принцип дзайбацу. Господин директор оказался на самой вершине к тому моменту, когда корейской корпорации потребовалась его поддержка.
Чейн замолчал, переводя дыхание. Взгляд его переходил с одного слушателя на другого — кто-то кивал, косясь в сторону Китакубо, кто-то с недоверием качал головой. Наемник приобрел сторонников не столько благодаря убедительной речи, сколько ввиду того обстоятельства, что давнишние враги почуяли запах крови. Китакубо всегда шел по головам, а потому имел немало злопыхателей.
— Вот мы и нашли слабое звено в ваших умозаключениях, мистер Чейн, — сказал Председатель. — Как вам известно, ВСЕ наши сотрудники проходили множественные проверки на детекторах лжи. Вероятность того, что Китакубо удавалось годами водить за нос компьютеры, чрезвычайно мала.
— Вы совершенно правы, господин Председатель, — подтвердил наемник. — Ему ни в коем случае не удалось бы обмануть машину, но в этом и заключается самая интересная деталь. — Он выдержал драматическую паузу, дожидаясь, пока в Зале не повисла хрустальная тишина. — Давным-давно господина директора, еще совсем молодого человека, подвергли сложной гипнотической операции. Долгие годы он не подозревал, является на самом деле, пока в один день это знание не обрушилось на него снежной лавиной. Можно только гадать, что именно послужило причиной его «пробуждения» — какая-то фраза, временная дата либо же событие. Как бы там ни было, спящий проснулся и незамедлительно принялся за дело. Остальное вам известно. — Чейн смерил Китакубо презрительным взглядом, мимоходом задел Каваджири. — В этом содержатся те самые доказательства, которых вы жаждете. Директоров чрезвычайно редко подвергают глубокой проверке, однако сейчас, по-моему, самое время.
Несколько секунд Совет хранил гробовое молчание, затем вновь разразился какофоническим шквалом. Коллеги, сидевшие по обе стороны Китакубо, непринужденно отодвинули кресла — жест непротокольный и крайне оскорбительный.
Председатель молчал, задумчиво глядя на Чейна.
— Откуда у вас эти сведения?
— От предыдущего Председателя «SAFO». Запись беседы хранится в надежном месте, вы сможете ознакомиться с ней немного позже. — Чейн кивнул на Китакубо. — Если, конечно, в этом еще будет нужда.
— То, что вы утверждаете, молодой человек, легко проверить.
— Что?!. — Китакубо встрепенулся. — Вы поверите не мне, а гайдзину?..
— Обвинение слишком серьезное, мы не можем пренебрегать мелочами. Если гайдзин лжет, тем хуже для него. — Председатель улыбнулся. — Тебе нечего бояться.
Японец поглядел на охранников и быстро кивнул. Двое здоровяков тут же отделились от «свиты» Чейна и двинулись вдоль стола, по направлению к взволнованному директору.
Китакубо вскочил на ноги.
Каваджири пятился у него за спиной, изо всех сил стараясь быть незаметным. Чейн едва сдерживал смех, рвущийся наружу. Ради таких мгновений и стоило жить.
— Думаешь, победил?!. — Директор уставился на гайдзина горящими глазами. — Ты провалился, посему за мной должок.
Японец поднял руку, демонстрируя небольшой черный предмет.
Охранники метнулись вперед, но кнопка успела погрузиться в панель.
Торжествуя, Китакубо буравил наемника взглядом. Проходила секунда за секундой, охранники уже взяли директора под руки, однако не происходило ничего необычного.
Немая сцена.
Наконец Чейн поднял голову и рассмеялся. Акустика разнесла смех по Залу, заставила задребезжать хрустальные люстры. Впервые за годы существования дзайбацу обычный гайдзин хохотал в ее святая святых, тогда как высокопоставленный чиновник стоял с выкрученными руками.
Наемник сунул руку в карман и достал сувениры, взятые из подпольной клиники. Пять крошечных кусков металла, пластика и электроники. Секунду спустя они покатились по блестящей столешнице, словно диковинные игральные кости.
Директора провожали их удивленными взглядами.
Чейн развернулся и направился к двери. Никто Даже не пытался его остановить. Но и аплодисментов не последовало.
Ганс Штефнер умолкает, смотрит куда-то в сторону.
Ведущий вновь говорит:
— Большое спасибо, Ганс. А, заметили старую знакомую? Мы попросили ее приехать в последнюю очередь, дабы она не растрачивала силы понапрасну. У нее особенно долгий рассказ.
— С вашего позволения, я удалюсь…
Штефнер встает и уходит, не дожидаясь позволения.
Роберт внимательно слушает наушник, глотает воду. Затем смотрит туда, где, предположительно, остановился Ганс.
— Послушайте, у нас прямой эфир! Мы даже не прервались на эфир, а вы отнимаете драгоценное время. Пропустите ее, будьте любезны!
Откуда-то доносятся приглушенные голоса.
Рядом с Робертом усаживается женщина среднего возраста, в куртке из черной кожи и ярко-красной блузке. Она смотрит на ведущего, сжав алые губы.
Тот улыбается:
— Дорогие зрители, это Мона Лиза. Госпожа прилетела к нам на передачу из самой Осаки. У нее там собственное охранное агентство, клиентами которого являются многие уважаемые граждане. Мы благодарим вас за этот визит, мисс Мона. Что вы думаете по поводу происходящего?
Женщина медлит мгновение, затем говорит:
— Думаю, что не в восторге от местных отелей. Как и от вашей передачи, собственно. Но еще меньше мне нравится та новость, что мой бывший парень найден мертвым в «Хилтоне», верхом на клонированной проститутке.
— Гм… Довольно откровенно.
— Не так, как хотелось бы. Начинать?
— Да, пожалуйста.
— Так вот, значит…
05. VIRUS . EXE
Мона Лиза привлекала внимание издали.
Стоя на углу, в неизменных кожаных джинсах, подчеркивающих каждый изгиб стройных ног, она была заметна настолько, насколько вообще возможно для сексапильной девчонки.
Чейн знал ее слишком хорошо, чтобы заподозрить что-то дурное.
Улыбаясь, он принялся выруливать к обочине. Это оказалось далеко не просто — некоторые водители притормаживали у самого угла, но, почувствовав тяжелый взгляд, спешили убраться восвояси; глазки у девочки ничуть не изменились.
Наемник притормозил и, потянувшись, распахнул пассажирскую дверцу. Уличный самурай хмуро на него посмотрела, затем неторопливо залезла в салон. Кожаный костюм заскрипел, соприкоснувшись с сиденьями.
— Что-то ты не спешил, — проворчала девица. — Ко мне тут каждая собака успела прицениться.
— Прошу прощения. Впрочем, ты эффектная дама.
Мона Лиза смерила его суровым взглядом.
— Твоя косуха не очень-то идет к «мерседесу».
— Знаю. А мотоцикл не очень подходит для деловых поездок. — Наемник прибавил скорость. — Кстати, где Штефнер? Снова в подполье?..
Мона Лиза пожала плечами:
— Последний раз, когда я видела этого ублюдка, он предлагал мне руку и сердце. Сам понимаешь, мне ничего не оставалось, кроме как выскочить через ближайшую дверь. У нас были отличные отношения, зачем понадобилось их портить? Семья, пикники, праздничные обеды… — Девушка передернулась от отвращения. — Это не для меня. В следующий раз он бы попросил родить ему дочурку!..
Чейн молчал, лихорадочно выбирая новую тему. Он разбирался в электронике, оружии и охранных системах, однако к своим тридцати четырем годам даже близко не подобрался к пониманию загадочной женской души.
— Знаешь, — сказал он, — довольно странно, что дзайбацу не взяла тебя на постоянную работу. Вряд ли бы помогли мои рекомендации… А сама не пробовала?
— Да пошли они в жопу, — беззлобно проворчала Мона Лиза. — Я для них — как бельмо в глазу. Каждый раз, когда они бы меня лицезрели, то вспоминали бы о сделке, нашей службе, а также о своем грандиозном провале. Тебе ведь тоже ничего не предложили?
Чейн усмехнулся:
— Я благодарен уже за то, что мне позволили уйти. Ты, конечно, права.
Мона Лиза кивнула, будто иного и быть не могло.
Оба думали примерно об одном и том же — вспоминали дела минувших дней. Чейну с помощниками чудом удалось вырваться из застенок дзайбацу; «SAFO» отвергла все предложения, и «сделка столетия» накрылась медным тазом; Совет директоров с большим перевесом проголосовал за продажу скупленных акций, благодаря чему даже выручил несколько баксов… Китакубо-сан провалил первый же тест и сгинул без вести в упомянутых застенках. Тем не менее возложенную на него задачу он выполнил с блеском, но вряд ли кто-либо в Сеуле догадывался, кому на самом деле они обязаны своим спасением.
— А что твои новые работодатели? — спросила девица. — Не мелковато?..
— Пока сойдет. По крайней мере, никто еще не пытался вшить мне в желудок осколочную гранату. В моем возрасте вредно так волноваться.
Они помолчали, глядя на проносящиеся мимо улицы.
В Осаке стояла поздняя осень, однако этого практически не ощущалось — было тепло, как и месяц назад. Немногочисленные деревца, качавшиеся по обе стороны дороги, не спешили расставаться с чахлой листвой.
— Так что за дело? — спросила Мона Лиза. — Может, расскажешь?
Наемник взглянул на часы:
— Ладно, время еще есть. Слушай…
У него впервые за всю профессиональную деятельность появился персональный кабинет — небольшая, уютная комнатка с отдельным санузлом. Не было только секретарши, но от нее Чейн отказался — коллеги-наемники, прослышав о таком, с позором изгнали бы его из своих рядов.
Еще у него впервые за долгие годы появилась штатная должность.
Компании, нанявшей его на службу, было очень далеко до корпорации, но жалованье они платили исправно, причем в весьма пристойных размерах. Чейн оправдывался перед собой тем, что катастрофически нуждался в отпуске. Длительное сотрудничество с дзайбацу далеко не лучшим образом сказалось на нервной системе, да и на всем здоровье в целом.
Он сразу же согласился на ненавязчивое предложение, — к полному восторгу директора, — занять кресло начальника службы безопасности. Эта оферта предполагала немедленный переезд в Осаку — недостаточно далеко от Токио, но по-прежнему близко к центру мировой экономики. Означенная сумма каждый месяц перечислялась на банковский счет, в то время как Чейн практически ничего не делал, кроме как расхаживал по фирме с важным видом. Впрочем, репутация легендарного наемника делала все остальное.
До семизначной суммы, мерцавшей у него в мозгах оставалось совсем немного — возможно, две-три диверсии или громких похищения (предыдущее дело, как ни странно, не получило громкой огласки, и Чейну удалось остаться в тени; Совет стремился как можно скорее замять все последствия, однако некоторое время наемникам следовало постоять в стороне). Возможно, когда время наступит, у него достанет здравого смысла, чтобы тихо уйти на покой. Он купит себе небольшой остров или виллу неподалеку от Рио… Впрочем, о таком хорошо мечталось лишь в безликих гостиницах, служивших наемнику домом уже долгие годы.
В данный момент Чейн занимался тем, что тестировал новую игру, выпущенную специально для любителей старого компьютерного дерьма. Было глубоко за полночь, однако наемник не спешил покидать рабочее место — игра затягивала. Он уже добрался до третьего уровня и блуждал в поисках очередного ключа — по мрачным подземельям, кишащим вампирами, зомби, летучими мышами и прочей нечистью.
В момент особенного накала страстей дверь распахнулась, и в кабинет влетел какой-то сотрудник. Взглянув на него одним глазом, Чейн продолжил штурм цитадели. Прежде он видел этого паренька всего пару раз — тот работал в информационном отделе и практически постоянно висел в киберспейсе.
Какая-то часть мозга Чейна отметила, что парень чем-то взволнован, но вторая продолжала крушить скелетов. Оператора это не остановило, да и остановить не могло.
— Волков-сан! Волков-сан!.. — лопотал он, склонившись над столом.
Наемник с неохотой повернулся к сотруднику.
— В чем дело? Не видите — я занят! — Заметив, что с монитора таращится клыкастая морда, он добавил: — Кроме того, нужно стучаться.
— Волков-сан! Нас ломают!..
Чейн встрепенулся, возвращаясь к реальному миру. Рука его автоматически потянулась к плечевой кобуре, что валялась на столе.
В голове тем временем проносились различные предположения, сменяя друг друга со сверхсветовой скоростью. Насколько он знал, наличности в это время в офисе уже быть не должно. Да и тогда, когда здесь бывали реальные, старомодные деньги, их не было особенно много. Что же касалось других материальных ценностей, то офис так и ломился от дорогостоящей аппаратуры. С другой стороны, кто в здравом уме проникнется идеей грабить укрепленный, прекрасно охраняемый офис в самом центре Осаки?..
Впрочем, количество сумасшедших в мире постоянно — это доказанный факт.
— Что ты говоришь?! — воскликнул Чейн. — Нас грабят?..
Как ни странно, близость оружия несколько отрезвила паренька. Сообразив, С КЕМ он имеет дело, оператор пояснил:
— Можно и так сказать, господин. Нас потрошат из Сети.
Услышав об этом, наемник расслабился, но кобуру все-таки надел.
Он ни хрена не понимал в компьютерных преступлениях и понятия не имел, как следует поступать в таких ситуациях. Тем не менее он единолично представлял начальство, и подчиненные прибежали к нему. Кроме того, Чейн не собирался предоставлять кому-либо доказательства собственной некомпетентности (о чем уже ходили упорные слухи).
— Что вы предприняли по этому поводу? — строго спросил он.
— То, что предписывается инструкцией. Прежде всего, отключили внешние каналы. А теперь сканируем машины. Повреждений будто бы нет, но некоторая часть информации, боюсь, потеряна.
— Идем. — Чейн подтолкнул парня к двери. — Прежде всего — нет сомнений, что это взлом?..
— Никаких, господин. Взлом, причем весьма профессиональный. — Оператор, сокрушаясь, покачал головой. — Мы даже не успели ничего предпринять, когда все случилось. А ведь мы не новички, причем нас было четверо!.. Но лед рухнул в одночасье…
Чейн кивнул, изо всех сил стараясь казаться просвещенным.
Они вышли в коридор и начали спускаться по лестнице. В офисе царил полный штиль — никто не кричал и не колотил в набат; лишь плафоны тускло мерцали.
— Второе: это диверсия? Я имею в виду, — пояснил наемник, — какую цель они преследовали — наломать дров или стащить что-нибудь?
— Неизвестно, господин. Возможно, и то, и другое.
— Стало быть, если что-то пропало, мы этого пока не знаем.
— Именно, господин. — Парень взволнованно прикусил губу. — Сканирование едва началось, а ведь у нас колоссальные массивы. Эти маньяки могут навредить даже сейчас, когда мы автономны от Сети.
— Это как? — не понял Чейн.
— Могли подбросить нам пару сюрпризов. Знаете, логические бомбы или черви — глисты, как их называют. Они могут сработать тогда, когда придет время, либо уже ведут зловредную деятельность. Но мы их найдем. — Оператор решительно кивнул. — Обязательно. И уничтожим.
— Только не спешите совершать чего-либо опрометчивого, — поколебавшись, посоветовал Чейн. — Копируйте каждую такую игрушку и поместите в изолированную среду. Если это уникальные программы, не исключено, что с их помощью мы сможем выйти на самих программистов.
— Конечно, — подтвердил парень. — Это был уникальный ледоруб, потому как наши системы способны распознать любой вирус; архивы пополняются ежечасно. Возможно, военный продукт или детище безымянного гения… Вряд ли тот оставил ссылку на домашнюю страничку.
Наемник кивнул, сканируя собственный мозг. Прежде он слышал такие разговоры лишь в фильмах о компьютерных ковбоях, но никогда не предполагал, что и самому предстоит обсуждать нечто подобное.
В каком-то смысле это был интригующий опыт.
Они вошли в информационный сектор. От прочего офиса его отделяли бронированные раздвижные створки, а также дополнительные системы охраны. В огромном помещении, оборудованном подвесной галереей, находилось царство машин. Вокруг мерцали десятки мониторов, перемигивались консоли и разноцветные диоды. Программисты хлопотали вокруг компьютеров. Их царство подверглось наглому, беспрецедентному нападению, и теперь все эти люди жаждали крови.
Наблюдая за их лихорадочной деятельностью, Чейн только диву давался. Ввиду профессии промышленного шпиона и диверсанта, он уже давным-давно привык к подобному накалу, когда каждая секунда звенит раскаленной струной. Тем не менее ему казалось, будто чего-то в этой обстановке не хватало — вероятно, выстрелов и взрывов, криков охранников…
Люди, снующие вокруг, работали в сосредоточенном молчании.
Эта картина завораживала, наталкивала на аналогии с пчелиным ульем или муравейником. Каждый в точности знал, что ему делать, а потому наемник чувствовал себя чужаком.
Парень, имя которого Чейн пытался вспомнить все это время, извинился и отошел, — очевидно, свериться с ходом сканирования.
Наемник продолжил созерцание. Взгляд его закономерно наткнулся на угол комнаты, отгороженный от суеты и гама прозрачной стеной. За нею находились четверо операторов, пребывавшие в нескольких пластах пространства одновременно — здесь, в объективном мире, а также внутри киберспейса. Подумав так Чейн усмехнулся. Еще неизвестно, которую реальность считать объективной. Ежели ту, в которой большинство молодежи проводило значительную часть биологического времени, то обычная реальность явно сдавала позиции.
Из черепов операторов торчали нейрошунты, обеспечивавшие гораздо более тесное взаимодействие с машиной, нежели стандартные троды. От коротких стержней к терминалам тянулись разноцветные провода. Тела парней лежали на специальных кушетках. К обнаженным телам присосались, словно здоровенные пиявки, разрядники. Время от времени они подавали в мышцы незначительное напряжение, дабы те не затекали от многочасового «сна». За перегородкой не было, да и не могло быть никого, осмелившегося бы нарушить электронный интим. Порой операторы конвульсивно сотрясались, будто в оргазме.
Вся эта картина представлялась Чейну чудовищным извращением. Это был секс эпохи хай-тех — дикая групповуха, где радость телесных ощущений заменили электромагнитные волны. Именно они внедряли информацию в главную эрогенную зону — непосредственно в мозг, — минуя органы чувств. Еще они могли стимулировать зоны удовольствия таким образом, что старомодный секс казался бледной тенью.
Впрочем, помимо моральных предрассудков, во всей этой картине было нечто, что по-настоящему не нравилось Чейну. Он нашел взглядом недавнего собеседника, крутившегося неподалеку, и махнул ему рукой.
Парень поспешил к начальнику.
— Ты сказал, — напомнил Чейн, — будто мы изолированы, а внешние каналы обрезаны. В таком случае, что ЭТО такое?..
Парень обернулся, пытаясь проследить за взглядом наёмника.
— Ах, это!.. Они погрузились с автономных терминалов. Пытаются, если можно сказать, поймать злоумышленников по горячим следам. — Лицо оператора приняло озабоченное выражение. — Что-то не так?
Наемник был вынужден приложить недюжинное волевое усилие, дабы не допустить приток крови к лицу. Для него, гайдзина, это нередко представляло проблему.
— Ну и как, поймали?.. — холодно поинтересовался ом.
— Ищем, господин.
— Ладно… Каковы наши потери?
— Если вы имеете в виду потери среди личного состава, — отвечал парень, осторожно подбирая слова, — то таковых нет вовсе. Ледоруб прошел мимо тех парней, что находились в Сети, даже не удостоив их внимания. Вместо этого он направился прямиком к защитному льду, взломав его, словно невзначай. И двинулся дальше, сметая все на своем пути. Нам известен маршрут следования — до того самого места-секунды, где его удалось остановить. Очень мощный вирус, господин. — Оператор восхищенно цокнул языком. — Тот, кто его создал, гений.
Чейн хмыкнул. Только Профессора Мориарти ему не хватало.
— Что они уничтожили?
— Сказать определенно пока нельзя, однако утрата велика. В сравнении с основными массивами уничтожен лишь незначительный процент… И вместе с тем мы понесли колоссальные потери.
— В чем дело? Выражайся яснее.
— Текущая документация, господин. — Парень развел руками. — Анализы, мониторинг, ближайшие планы. Многие человеко-часы напряженной работы. Мы не можем даже планировать колебания котировок!.. А ведь это то, на чем базируются все наши действия Представьте, какой скандал разразится, когда финансисты узнают?!.
Оператор, явно недалекий от паники, закатил глаза.
— Спокойно, — скомандовал Чейн. — Финансистов я беру на себя. Вы-то в любом случае здесь ни при чем… Кроме того, разве вы не сохранили резервные файлы?
— Сохранили, — парень кивнул. — Работа уже идет. На то, чтобы загрузить все эти данные, уйдет еще немало часов. И потом, нам предстоит заново отладить механизм, который ГОДАМИ приводился в рабочее состояние! Даже платформа после такого вторжения не может функционировать так, как прежде. Что уж говорить о обычных программах!.. Нам предстоит перебрать все по винтику… Кое-где ничего не исчезло, однако оказалось переставленным с головы на ноги… Иными словами, завтрашние торги мы пропустим.
— А следовательно, основные потери еще впереди…
Чейн задумчиво почесал небритую щеку (в очередной раз сожалея, что у родителей не хватило денег, чтобы исключить из его ДНК ту единственную хромосому, что ответственна за рост волос на лице). Если компания пропустит хотя бы несколько часов свободных торгов, последствия могут быть самыми плачевными. Кроме того, это нанесет вред самому ценному, чем только может обладать добропорядочная фирма, — ее авторитету.
— Известите клиентуру, — велел он. — Скажите, что мы вынуждены возвратить заявки на завтра, но не объясняйте причин. Еще скажите, что мы ни в коем случае не отказываемся от дальнейшего сотрудничества.
Оператор кивнул. Деловитый тон наемника приводил его в чувство.
— Господин директор уже знает?..
— Мы подумали, что если вы еще в офисе, то лучше доложить лично…
Чейн, выжидая, глядел на японца. Несколько секунд спустя тот бросился к ближайшему видеотелефону.
Наемник продолжил созерцать упорядоченный хаос, вращавшийся вокруг. Воистину, Вселенная родилась из беспорядка. Считанные минуты назад все эти люди ползали по залу, словно сонные мухи.
Однако начальник службы безопасности понятия не имел, что в данной ситуации делать ЕМУ. Соглашаясь на эту должность, он надеялся, что нечто серьезное случится уже после того, когда истечет срок контракта. Теперь же, если ему прикажут сделать то-то и то-то, он не имел права выбора.
Собственно, в этом и состояло преимущество свободного художника.
Парень вернулся, по-прежнему взволнованный.
— Господин, он на связи… — Оператор оглянулся. — Лучше вы, умоляю.
Чейн поглядел на него, не двигаясь с места.
— Скажи-ка мне, приятель, такую штуку… Кому, как ты думаешь, могло понадобиться ломать скромную инвестиционную контору?..
Японец встретил взгляд наемника:
— Я знаю не больше вашего, господин. Поговорите лучше с директором.
Хмыкнув, наемник подошел к видеотелефону. Физиономия, глядевшая с экрана, была такой красной, что грозила нешуточным взрывом. Ее обладатель пребывал в бешенстве — разбуженный посреди ночи, огорошенной чудовищной вестью.
Стоя на углу, в неизменных кожаных джинсах, подчеркивающих каждый изгиб стройных ног, она была заметна настолько, насколько вообще возможно для сексапильной девчонки.
Чейн знал ее слишком хорошо, чтобы заподозрить что-то дурное.
Улыбаясь, он принялся выруливать к обочине. Это оказалось далеко не просто — некоторые водители притормаживали у самого угла, но, почувствовав тяжелый взгляд, спешили убраться восвояси; глазки у девочки ничуть не изменились.
Наемник притормозил и, потянувшись, распахнул пассажирскую дверцу. Уличный самурай хмуро на него посмотрела, затем неторопливо залезла в салон. Кожаный костюм заскрипел, соприкоснувшись с сиденьями.
— Что-то ты не спешил, — проворчала девица. — Ко мне тут каждая собака успела прицениться.
— Прошу прощения. Впрочем, ты эффектная дама.
Мона Лиза смерила его суровым взглядом.
— Твоя косуха не очень-то идет к «мерседесу».
— Знаю. А мотоцикл не очень подходит для деловых поездок. — Наемник прибавил скорость. — Кстати, где Штефнер? Снова в подполье?..
Мона Лиза пожала плечами:
— Последний раз, когда я видела этого ублюдка, он предлагал мне руку и сердце. Сам понимаешь, мне ничего не оставалось, кроме как выскочить через ближайшую дверь. У нас были отличные отношения, зачем понадобилось их портить? Семья, пикники, праздничные обеды… — Девушка передернулась от отвращения. — Это не для меня. В следующий раз он бы попросил родить ему дочурку!..
Чейн молчал, лихорадочно выбирая новую тему. Он разбирался в электронике, оружии и охранных системах, однако к своим тридцати четырем годам даже близко не подобрался к пониманию загадочной женской души.
— Знаешь, — сказал он, — довольно странно, что дзайбацу не взяла тебя на постоянную работу. Вряд ли бы помогли мои рекомендации… А сама не пробовала?
— Да пошли они в жопу, — беззлобно проворчала Мона Лиза. — Я для них — как бельмо в глазу. Каждый раз, когда они бы меня лицезрели, то вспоминали бы о сделке, нашей службе, а также о своем грандиозном провале. Тебе ведь тоже ничего не предложили?
Чейн усмехнулся:
— Я благодарен уже за то, что мне позволили уйти. Ты, конечно, права.
Мона Лиза кивнула, будто иного и быть не могло.
Оба думали примерно об одном и том же — вспоминали дела минувших дней. Чейну с помощниками чудом удалось вырваться из застенок дзайбацу; «SAFO» отвергла все предложения, и «сделка столетия» накрылась медным тазом; Совет директоров с большим перевесом проголосовал за продажу скупленных акций, благодаря чему даже выручил несколько баксов… Китакубо-сан провалил первый же тест и сгинул без вести в упомянутых застенках. Тем не менее возложенную на него задачу он выполнил с блеском, но вряд ли кто-либо в Сеуле догадывался, кому на самом деле они обязаны своим спасением.
— А что твои новые работодатели? — спросила девица. — Не мелковато?..
— Пока сойдет. По крайней мере, никто еще не пытался вшить мне в желудок осколочную гранату. В моем возрасте вредно так волноваться.
Они помолчали, глядя на проносящиеся мимо улицы.
В Осаке стояла поздняя осень, однако этого практически не ощущалось — было тепло, как и месяц назад. Немногочисленные деревца, качавшиеся по обе стороны дороги, не спешили расставаться с чахлой листвой.
— Так что за дело? — спросила Мона Лиза. — Может, расскажешь?
Наемник взглянул на часы:
— Ладно, время еще есть. Слушай…
У него впервые за всю профессиональную деятельность появился персональный кабинет — небольшая, уютная комнатка с отдельным санузлом. Не было только секретарши, но от нее Чейн отказался — коллеги-наемники, прослышав о таком, с позором изгнали бы его из своих рядов.
Еще у него впервые за долгие годы появилась штатная должность.
Компании, нанявшей его на службу, было очень далеко до корпорации, но жалованье они платили исправно, причем в весьма пристойных размерах. Чейн оправдывался перед собой тем, что катастрофически нуждался в отпуске. Длительное сотрудничество с дзайбацу далеко не лучшим образом сказалось на нервной системе, да и на всем здоровье в целом.
Он сразу же согласился на ненавязчивое предложение, — к полному восторгу директора, — занять кресло начальника службы безопасности. Эта оферта предполагала немедленный переезд в Осаку — недостаточно далеко от Токио, но по-прежнему близко к центру мировой экономики. Означенная сумма каждый месяц перечислялась на банковский счет, в то время как Чейн практически ничего не делал, кроме как расхаживал по фирме с важным видом. Впрочем, репутация легендарного наемника делала все остальное.
До семизначной суммы, мерцавшей у него в мозгах оставалось совсем немного — возможно, две-три диверсии или громких похищения (предыдущее дело, как ни странно, не получило громкой огласки, и Чейну удалось остаться в тени; Совет стремился как можно скорее замять все последствия, однако некоторое время наемникам следовало постоять в стороне). Возможно, когда время наступит, у него достанет здравого смысла, чтобы тихо уйти на покой. Он купит себе небольшой остров или виллу неподалеку от Рио… Впрочем, о таком хорошо мечталось лишь в безликих гостиницах, служивших наемнику домом уже долгие годы.
В данный момент Чейн занимался тем, что тестировал новую игру, выпущенную специально для любителей старого компьютерного дерьма. Было глубоко за полночь, однако наемник не спешил покидать рабочее место — игра затягивала. Он уже добрался до третьего уровня и блуждал в поисках очередного ключа — по мрачным подземельям, кишащим вампирами, зомби, летучими мышами и прочей нечистью.
В момент особенного накала страстей дверь распахнулась, и в кабинет влетел какой-то сотрудник. Взглянув на него одним глазом, Чейн продолжил штурм цитадели. Прежде он видел этого паренька всего пару раз — тот работал в информационном отделе и практически постоянно висел в киберспейсе.
Какая-то часть мозга Чейна отметила, что парень чем-то взволнован, но вторая продолжала крушить скелетов. Оператора это не остановило, да и остановить не могло.
— Волков-сан! Волков-сан!.. — лопотал он, склонившись над столом.
Наемник с неохотой повернулся к сотруднику.
— В чем дело? Не видите — я занят! — Заметив, что с монитора таращится клыкастая морда, он добавил: — Кроме того, нужно стучаться.
— Волков-сан! Нас ломают!..
Чейн встрепенулся, возвращаясь к реальному миру. Рука его автоматически потянулась к плечевой кобуре, что валялась на столе.
В голове тем временем проносились различные предположения, сменяя друг друга со сверхсветовой скоростью. Насколько он знал, наличности в это время в офисе уже быть не должно. Да и тогда, когда здесь бывали реальные, старомодные деньги, их не было особенно много. Что же касалось других материальных ценностей, то офис так и ломился от дорогостоящей аппаратуры. С другой стороны, кто в здравом уме проникнется идеей грабить укрепленный, прекрасно охраняемый офис в самом центре Осаки?..
Впрочем, количество сумасшедших в мире постоянно — это доказанный факт.
— Что ты говоришь?! — воскликнул Чейн. — Нас грабят?..
Как ни странно, близость оружия несколько отрезвила паренька. Сообразив, С КЕМ он имеет дело, оператор пояснил:
— Можно и так сказать, господин. Нас потрошат из Сети.
Услышав об этом, наемник расслабился, но кобуру все-таки надел.
Он ни хрена не понимал в компьютерных преступлениях и понятия не имел, как следует поступать в таких ситуациях. Тем не менее он единолично представлял начальство, и подчиненные прибежали к нему. Кроме того, Чейн не собирался предоставлять кому-либо доказательства собственной некомпетентности (о чем уже ходили упорные слухи).
— Что вы предприняли по этому поводу? — строго спросил он.
— То, что предписывается инструкцией. Прежде всего, отключили внешние каналы. А теперь сканируем машины. Повреждений будто бы нет, но некоторая часть информации, боюсь, потеряна.
— Идем. — Чейн подтолкнул парня к двери. — Прежде всего — нет сомнений, что это взлом?..
— Никаких, господин. Взлом, причем весьма профессиональный. — Оператор, сокрушаясь, покачал головой. — Мы даже не успели ничего предпринять, когда все случилось. А ведь мы не новички, причем нас было четверо!.. Но лед рухнул в одночасье…
Чейн кивнул, изо всех сил стараясь казаться просвещенным.
Они вышли в коридор и начали спускаться по лестнице. В офисе царил полный штиль — никто не кричал и не колотил в набат; лишь плафоны тускло мерцали.
— Второе: это диверсия? Я имею в виду, — пояснил наемник, — какую цель они преследовали — наломать дров или стащить что-нибудь?
— Неизвестно, господин. Возможно, и то, и другое.
— Стало быть, если что-то пропало, мы этого пока не знаем.
— Именно, господин. — Парень взволнованно прикусил губу. — Сканирование едва началось, а ведь у нас колоссальные массивы. Эти маньяки могут навредить даже сейчас, когда мы автономны от Сети.
— Это как? — не понял Чейн.
— Могли подбросить нам пару сюрпризов. Знаете, логические бомбы или черви — глисты, как их называют. Они могут сработать тогда, когда придет время, либо уже ведут зловредную деятельность. Но мы их найдем. — Оператор решительно кивнул. — Обязательно. И уничтожим.
— Только не спешите совершать чего-либо опрометчивого, — поколебавшись, посоветовал Чейн. — Копируйте каждую такую игрушку и поместите в изолированную среду. Если это уникальные программы, не исключено, что с их помощью мы сможем выйти на самих программистов.
— Конечно, — подтвердил парень. — Это был уникальный ледоруб, потому как наши системы способны распознать любой вирус; архивы пополняются ежечасно. Возможно, военный продукт или детище безымянного гения… Вряд ли тот оставил ссылку на домашнюю страничку.
Наемник кивнул, сканируя собственный мозг. Прежде он слышал такие разговоры лишь в фильмах о компьютерных ковбоях, но никогда не предполагал, что и самому предстоит обсуждать нечто подобное.
В каком-то смысле это был интригующий опыт.
Они вошли в информационный сектор. От прочего офиса его отделяли бронированные раздвижные створки, а также дополнительные системы охраны. В огромном помещении, оборудованном подвесной галереей, находилось царство машин. Вокруг мерцали десятки мониторов, перемигивались консоли и разноцветные диоды. Программисты хлопотали вокруг компьютеров. Их царство подверглось наглому, беспрецедентному нападению, и теперь все эти люди жаждали крови.
Наблюдая за их лихорадочной деятельностью, Чейн только диву давался. Ввиду профессии промышленного шпиона и диверсанта, он уже давным-давно привык к подобному накалу, когда каждая секунда звенит раскаленной струной. Тем не менее ему казалось, будто чего-то в этой обстановке не хватало — вероятно, выстрелов и взрывов, криков охранников…
Люди, снующие вокруг, работали в сосредоточенном молчании.
Эта картина завораживала, наталкивала на аналогии с пчелиным ульем или муравейником. Каждый в точности знал, что ему делать, а потому наемник чувствовал себя чужаком.
Парень, имя которого Чейн пытался вспомнить все это время, извинился и отошел, — очевидно, свериться с ходом сканирования.
Наемник продолжил созерцание. Взгляд его закономерно наткнулся на угол комнаты, отгороженный от суеты и гама прозрачной стеной. За нею находились четверо операторов, пребывавшие в нескольких пластах пространства одновременно — здесь, в объективном мире, а также внутри киберспейса. Подумав так Чейн усмехнулся. Еще неизвестно, которую реальность считать объективной. Ежели ту, в которой большинство молодежи проводило значительную часть биологического времени, то обычная реальность явно сдавала позиции.
Из черепов операторов торчали нейрошунты, обеспечивавшие гораздо более тесное взаимодействие с машиной, нежели стандартные троды. От коротких стержней к терминалам тянулись разноцветные провода. Тела парней лежали на специальных кушетках. К обнаженным телам присосались, словно здоровенные пиявки, разрядники. Время от времени они подавали в мышцы незначительное напряжение, дабы те не затекали от многочасового «сна». За перегородкой не было, да и не могло быть никого, осмелившегося бы нарушить электронный интим. Порой операторы конвульсивно сотрясались, будто в оргазме.
Вся эта картина представлялась Чейну чудовищным извращением. Это был секс эпохи хай-тех — дикая групповуха, где радость телесных ощущений заменили электромагнитные волны. Именно они внедряли информацию в главную эрогенную зону — непосредственно в мозг, — минуя органы чувств. Еще они могли стимулировать зоны удовольствия таким образом, что старомодный секс казался бледной тенью.
Впрочем, помимо моральных предрассудков, во всей этой картине было нечто, что по-настоящему не нравилось Чейну. Он нашел взглядом недавнего собеседника, крутившегося неподалеку, и махнул ему рукой.
Парень поспешил к начальнику.
— Ты сказал, — напомнил Чейн, — будто мы изолированы, а внешние каналы обрезаны. В таком случае, что ЭТО такое?..
Парень обернулся, пытаясь проследить за взглядом наёмника.
— Ах, это!.. Они погрузились с автономных терминалов. Пытаются, если можно сказать, поймать злоумышленников по горячим следам. — Лицо оператора приняло озабоченное выражение. — Что-то не так?
Наемник был вынужден приложить недюжинное волевое усилие, дабы не допустить приток крови к лицу. Для него, гайдзина, это нередко представляло проблему.
— Ну и как, поймали?.. — холодно поинтересовался ом.
— Ищем, господин.
— Ладно… Каковы наши потери?
— Если вы имеете в виду потери среди личного состава, — отвечал парень, осторожно подбирая слова, — то таковых нет вовсе. Ледоруб прошел мимо тех парней, что находились в Сети, даже не удостоив их внимания. Вместо этого он направился прямиком к защитному льду, взломав его, словно невзначай. И двинулся дальше, сметая все на своем пути. Нам известен маршрут следования — до того самого места-секунды, где его удалось остановить. Очень мощный вирус, господин. — Оператор восхищенно цокнул языком. — Тот, кто его создал, гений.
Чейн хмыкнул. Только Профессора Мориарти ему не хватало.
— Что они уничтожили?
— Сказать определенно пока нельзя, однако утрата велика. В сравнении с основными массивами уничтожен лишь незначительный процент… И вместе с тем мы понесли колоссальные потери.
— В чем дело? Выражайся яснее.
— Текущая документация, господин. — Парень развел руками. — Анализы, мониторинг, ближайшие планы. Многие человеко-часы напряженной работы. Мы не можем даже планировать колебания котировок!.. А ведь это то, на чем базируются все наши действия Представьте, какой скандал разразится, когда финансисты узнают?!.
Оператор, явно недалекий от паники, закатил глаза.
— Спокойно, — скомандовал Чейн. — Финансистов я беру на себя. Вы-то в любом случае здесь ни при чем… Кроме того, разве вы не сохранили резервные файлы?
— Сохранили, — парень кивнул. — Работа уже идет. На то, чтобы загрузить все эти данные, уйдет еще немало часов. И потом, нам предстоит заново отладить механизм, который ГОДАМИ приводился в рабочее состояние! Даже платформа после такого вторжения не может функционировать так, как прежде. Что уж говорить о обычных программах!.. Нам предстоит перебрать все по винтику… Кое-где ничего не исчезло, однако оказалось переставленным с головы на ноги… Иными словами, завтрашние торги мы пропустим.
— А следовательно, основные потери еще впереди…
Чейн задумчиво почесал небритую щеку (в очередной раз сожалея, что у родителей не хватило денег, чтобы исключить из его ДНК ту единственную хромосому, что ответственна за рост волос на лице). Если компания пропустит хотя бы несколько часов свободных торгов, последствия могут быть самыми плачевными. Кроме того, это нанесет вред самому ценному, чем только может обладать добропорядочная фирма, — ее авторитету.
— Известите клиентуру, — велел он. — Скажите, что мы вынуждены возвратить заявки на завтра, но не объясняйте причин. Еще скажите, что мы ни в коем случае не отказываемся от дальнейшего сотрудничества.
Оператор кивнул. Деловитый тон наемника приводил его в чувство.
— Господин директор уже знает?..
— Мы подумали, что если вы еще в офисе, то лучше доложить лично…
Чейн, выжидая, глядел на японца. Несколько секунд спустя тот бросился к ближайшему видеотелефону.
Наемник продолжил созерцать упорядоченный хаос, вращавшийся вокруг. Воистину, Вселенная родилась из беспорядка. Считанные минуты назад все эти люди ползали по залу, словно сонные мухи.
Однако начальник службы безопасности понятия не имел, что в данной ситуации делать ЕМУ. Соглашаясь на эту должность, он надеялся, что нечто серьезное случится уже после того, когда истечет срок контракта. Теперь же, если ему прикажут сделать то-то и то-то, он не имел права выбора.
Собственно, в этом и состояло преимущество свободного художника.
Парень вернулся, по-прежнему взволнованный.
— Господин, он на связи… — Оператор оглянулся. — Лучше вы, умоляю.
Чейн поглядел на него, не двигаясь с места.
— Скажи-ка мне, приятель, такую штуку… Кому, как ты думаешь, могло понадобиться ломать скромную инвестиционную контору?..
Японец встретил взгляд наемника:
— Я знаю не больше вашего, господин. Поговорите лучше с директором.
Хмыкнув, наемник подошел к видеотелефону. Физиономия, глядевшая с экрана, была такой красной, что грозила нешуточным взрывом. Ее обладатель пребывал в бешенстве — разбуженный посреди ночи, огорошенной чудовищной вестью.