Страница:
— Альфреда человеком эксцентричным никак не назовешь, — сказал я.
— У него прямо-таки садистские наклонности. Он один из тех скромников, у которых на уме только грязные штучки.
— Денни, по крайней мере, понять можно.
Услышав это, Марвин вопросительно поглядел на меня.
— Еще в отрочестве одна местная потаскушка наградила его хорошей дозой триппера. Вот, видать, он с тех пор и сторонится женщин, — объяснил я.
— Ну, это причина. — Мой гость глотнул пивка и многозначительно кивнул. — Это многое объясняет. Единственное, что меня удивляет, что ты все знаешь.
— А я и не знал. Просто воспринимал это как грязную шутку, только и всего, особого значения не придавал.
— Ну, утверждать ничего все равно нельзя, так, предположение, основанное на опыте. Я все крутил это в голове, и так обдумывал, и сяк, всякие подходы искал, вот и подумал, что было бы неплохо ввести тебя в курс дела. Может, как-нибудь пригодится в твоей... э-э-э... твоем крестовом походе за мораль.
— Чем же они тебе так не угодили, Гейтс?
Он повертел в руках банку, изучая этикетку.
— Видишь ли, та афера, в которую я влип... идея принадлежала не только мне. Не буду вдаваться в подробности — слишком длинная эта история, — скажу только одно: они меня подставили.
— Не надо было глотать наживку.
— Это точно, но я поддался. Не слишком приятно рассчитывать только на щедрость своей вздорной женушки. Настает момент, когда ты уже сыт по горло ее благотворительностью и готов на все, что угодно, лишь бы получить независимость. Когда я понял, что меня обставили, обвели вокруг пальца, словно какого-то сосунка, было уже поздно. Путей к отступлению не осталось. И с тех пор жизнь моя — ад кромешный. Как я понял, детали тебе известны?
Я кивнул.
Гейтс отставил банку и поднялся:
— Ну, ни пуха ни пера! Извини, что оторвал тебя от дела, и спасибо за выпивку.
— Всегда пожалуйста, — сказал я ему.
Когда тот удалился, я устроил себе небольшой пир из остатков провизии, помылся, приоделся, прыгнул в машину и поехал в сторону Линтона, по пути свернув на дорогу, ведущую к дому Стэнли Крамера.
Откуда-то из темноты появилась какая-то собачка и приветственно замахала мне хвостом, и не успел я подняться на крыльцо, как Крамер был уже на ногах и, радостно улыбаясь, распахнул входную дверь.
— Привет, сынок, заходи давай. Сейчас закончим тур, тогда и поболтаем.
Лысого парня звали Юк, другого Стоуни. Когда-то в стародавние времена эти ребята все вместе работали на моего деда, пока их не списали в утиль. Не проходило ни одной недели, чтобы эти заядлые картежники не собрались на игру, и действо это с годами превратилось в нерушимый ритуал. Однако я был для них чем-то новым, человеком со странностями, и являл собой олицетворение старого мира, который они лелеяли в своей старческой, поросшей мхом памяти, и целый час мы проболтали о «Баррин индастриз», и только потом Стэнли Крамер подошел к делу.
— Знаешь, — начал он, — после твоего ухода я тут все думал и думал. Про тот взрыв, и все такое.
Я закурил сигарету и откинулся в кресле, ожидая продолжения.
— Навестил одного старого инженера, знатока химии, который работал у нас в то самое время, и он руку дает на отсечение, что в лаборатории не было ничего, что могло вот так бахнуть. Во время расследования он предпочел держать язык за зубами, потому что думал, вдруг кто напортачил с кислотой, оставил, к примеру, ее открытой или разлил по неосторожности, мало ли что бывает... никто ведь серьезно не пострадал, да и урон был мизерный, вот он и не стал гнать волну. Но то, что старый сейф вот так вырвало из стены, просто невероятно. Объяснений никаких нету.
— Ты же говорил, в нем ничего такого не было.
— Только кое-какие деньги да старые бумаги. Заметь, почти все банкноты валялись вокруг, так что ограблением тут и не пахнет.
— Не помнишь, что это были за документы?
Крамер кивнул и поглядел на лысого:
— Расскажи ему, Юк.
— Старинные формулы металлических сплавов, разработанные в нашей компании. В свое время секретные сведения, и стоили немало, только с тех пор море воды утекло, и во время взрыва они никому на фиг были не нужны. Старье. У меня там баночка табаку хранилась, отменного качества, скажу я вам. Все остальное к тому времени уже перенесли в новый подвал.
Я изо всех сил пытался уловить идею, но она все время ускользала, поэтому решил подождать, что эти парни приберегли на закуску. Не так-то просто понять ход мыслей стариков.
— Как бы то ни было, — продолжил он тем временем, — я и думать об этом забыл, пока на днях Стэн не пришел ко мне с этим. Так вот, примерно через неделю после взрыва понадобилось что-то взять из этого самого подвала, а там дверь стояла с кодовым замком, и оказалось, что он поврежден. Пришлось вызывать мастера по сейфовому оборудованию. И тот сказал, что кто-то, видимо, пытался вскрыть его, или что-то в этом духе. Я уже не помню. Тут вмешался Альфред и заявил, что его могли повредить, когда накануне затаскивали новое офисное оборудование. Случайно задели, стукнули и тому подобное.
— Такое возможно?
— Парнишка, который работал с подъемником, был слишком аккуратным и ответственным работником. И даже если нечто подобное все же и произошло, он бы тут же доложил о происшествии. Парень стал настаивать на том, что такого не было и быть не могло, но Альфред допек его, вот и пришлось малому сдаться. Подвал вскрыли, и эти двое, Ал с Денни то есть, рванули туда как угорелые и полдня носа не казали, никак не меньше. Рылись, рылись, все перетряхнули, но, видать, ничего не нарыли, потому что, когда вышли, сильно смахивали на двух ядовитых змеев, которые пытались проглотить железное яйцо.
— Ты мне вот что лучше скажи: разве у этих двоих не было комбинации к этому замку?
— Не-а. Ничего у них не было, пока завещание старика не вошло в силу и не было зачитано. А до тех пор код знали только твой дед да Джимми Мор. Оба они уже давно гостят на небесах.
— А код к старому сейфу?
— С этим никаких проблем. Стоуни установил наипростейшую комбинацию: десять двадцать тридцать. Ну, чтобы мы все могли запомнить. Добрая дюжина ребят знала цифры, но, как я уже сказал, там и красть-то было нечего, и если бы кто-то из наших затеялся с этим дерьмом, то нажал бы на кнопки — и всего делов.
— Есть над чем подумать, так ведь? — глубокомысленно заметил Крамер.
— Вторичную инвентаризацию проводили?
— А как же? Там были платежные ведомости, касса. Ничего не пропало. Все по спискам проверяли. Старая Торп, контролерша, — она тоже сошла в могилу, мир ее праху, — так вот, эта леди все документы проверила, все по памяти знала и тоже пропаж не обнаружила. Надо отметить, что Джимми Мор все время был в подвале вместе с твоими братцами, наблюдал, как те кассу пересчитывали. Что касается Альфреда, то тот больше по бумагам шарил, правда, непонятно, за каким хреном. Ведь все равно в ближайшем будущем все это барахле переходило им, так что никаких вопросов никто не задавал.
— Странно, — согласился я с ними и от души затянулся сигареткой. — Складывается такое впечатление, что кто-то искал что-то определенное.
— Но ничего не получил, — задумчиво кивнул Крамер.
— Что бы это такое могло быть? — спросил я его.
— Вот и мы уже все головы сломали, — осклабился он. — У стариканов, вроде нас, дырки в памяти образовались, но если мы посидим подольше да хорошенько пораскинем мозгами, то непременно вспомним то, что надо. Так что мы и сами повспоминаем и порасспрашиваем тех, у кого с головой получше, чем у нас. Ты долго в Линтоне пробудешь?
— Знаете старый дом на Мондо-Бич?
Они дружно закивали.
— Моя нора, там я и прячусь, только, чур, никому.
Я рассказал им о том, что будет происходить на фабрике во время съемок фильма, и стариканы расплылись в улыбке.
— Вот черт! — мечтательно произнес Стоуни. — Девчонки понаедут! Думаешь, удастся поглядеть, как снимают всякие такие сцены, которые сейчас в моде?
Его дружок с бильярдным шаром вместо головы бросил на него иронический взгляд и хрюкнул:
— Тебе-то какого хрена волноваться? Ты же уже ни на что не способен!
— Да я еще о-го-го! Вот в прошлом месяце...
Когда я уходил, он все еще взахлеб рассказывал приятелям свою весьма занятную историю.
— Так ты и впрямь вышел из игры?
— Нет еще, — ответил я.
— Послушай, начнем с того, что в наши дни нельзя вот так просто взять и обвинить человека. Никогда не знаешь, кому наступишь на пятки.
— Все, что я хотел узнать, — успокоил я его, — не наблюдалось ли каких-либо телодвижений в данном направлении.
— Телодвижений достаточно, Келли, всякие имеются, на любой вкус, только выбирай. Но я не председатель полиции нравов, я просто претворяю законы в жизнь, вот и все.
— Трясешься от одного упоминания о семействе Баррин?
— Ничего подобного, друг мой. Если они переступят черту, то пойдут тем же путем, что и все остальные граждане. И позволь мне, Келли, сказать тебе кое-что еще, перед тем как ты ввяжешься в драку. Да, мы частенько делаем поблажки местным гражданам, немного подыгрываем им, случись что, иначе придется биться головой о стену. Нет ничего плохого и в том, чтобы немного воспользоваться своим служебным положением и сделать кому-то одолжение, если все вокруг довольны этим. Наш городок не настолько велик, чтобы коп был лицом совершенно независимым, будем так говорить, абсолютно беспристрастным безликим служителем закона, и все, что из этого вытекает. Я же тоже здесь живу. И людей своих знаю как облупленных.
А они — меня. Если и есть тут чужаки, так ты один из них.
— Давай лучше вернемся к первому вопросу. Можешь что-нибудь добавить к сказанному?
— Послушай...
— Ты же знаешь о том фильме, который собираются здесь снимать?
Сачс перестал раскачиваться на стуле и уставился на меня в упор:
— Да. Они уже обращались за разрешением.
— Не думай, что моим братцам эта идея пришлась по душе, дружище. Это я их дожал. Если дело выгорит, в город потечет денежная река, но и это еще не все. Мне не раз и не два придется надавить на них, если мы хотим, чтобы Линтон окончательно не загнулся.
— Брось трепаться, Келли, всем известно, что фабрика...
— Дерьмо собачье! Сейчас там идет закулисная борьба, и, если все пойдет не так, как надо, это чертово заведение превратится в кучу хлама. А теперь гляди сюда, я же не прошу тебя предоставить мне информацию. Просто хочу узнать твое мнение. Я мог бы легко обойти тебя, старина, но время не терпит, да и ты — человек знающий.
Что-то в моих словах показалось ему смешным, и он одарил меня сдержанной улыбкой.
— Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты, — выдал он.
— Что?
— Народная мудрость, Келли. Вроде того, что клоунам не место среди принцев. Можно не того испачкать своей раскраской.
— Давай оставим философию.
Сачс поглядел на свои руки и потер ладонью о ладонь.
— Одного из наших добропорядочных, но несколько изнеженных граждан привлекали по статье за нарушение морали и нравственности. Его выпустили под залог, предоставили хорошую защиту, и обвинение было снято. И все благодаря усилиям анонимного благодетеля. Год спустя это снова повторилось, только уже с другим гражданином, и мы сложили вместе кусочки головоломки, но этим все и кончилось.
— Без имен?
— Выводы сам делай, — отрезал Сачс и на несколько минут впал в раздумья, а потом резко повернулся ко мне. — За пять лет у нас было зафиксировано четыре случая жестокого избиения. Обстоятельства всегда одни и те же: изувеченная до полусмерти юная проститутка, не желающая писать заявление. Всегда одна и та же история про падение из окна и тому подобная дребедень. И каждый раз полностью оплаченное лечение, причем наличкой, и юная дева покидала наш город с некисло пополненным банковским счетом. Последний случай произошел два года тому назад.
— Всего четыре?
— Именно столько попало в рапорт. Избитая проститутка — дело обычное. Но вот целых четыре, причем одной возрастной группы, — это уже совсем другое. — Он изучающе поглядел на меня и спросил: — Что-то не так?
— Так, вспомнил кое-что.
— Что именно?
— Ничего интересного, мистер Сачс. Просто подумал, что вы только что разнесли в пух и прах мои хитроумные измышления.
— Я рад.
— Да это во всех газетах было, Дог...
— Я их не читал.
— Могу я спросить, почему...
— Труп опознан? — настаивал я на своем.
— Да. Похоже, убитый имел связи с европейским преступным миром. Кстати, оказалось, что он приехал сюда нелегально. Это гражданин Франции с довольно богатым послужным списком.
— И это все?
— Его... убийца не найден, — произнес он, запинаясь на словах. — Послушай, Дог, если у тебя неприятности...
— Ничего подобного.
— Надеюсь, что так оно и есть. — Похоже, мой ответ совсем не убедил старика.
— Послушай, — сказал я, — как насчет того, чтобы выступить за меня на собрании акционеров?
— Я этого ожидал, только толку все равно будет мало. Ничего не изменилось, если не считать того, что Макмиллан перетянул на свою сторону еще кое-кого. Кросс вполне может набрать перевес голосов. Конечно, если ты захочешь, то непременно попадешь в совет директоров, но заправлять всем будет он. Первым делом вышвырнут вон твоих кузенов, и ты останешься с кучей никому не нужных и ничего не стоящих бумажек на руках, впрочем, как и все остальные.
— Предположим, что я сумею надавить на него.
— Дог, никто не может надавить на Кросса Макмиллана. У него нет друзей, зато врагов — завались. Ты в проигрывающей команде, друг мой.
— Ты в курсе, что планируется провести на фабрике?
— Мертвому припарки, Дог. Фильм, который собираются там снимать, — временное явление. Так, интересно ведь, что ни говори, плюс к тому активность на «Баррин» немного повысится, но после этого — все, конец. Иногда мне даже жаль, что ты потратил столько сил на возвращение домой.
— Но я еще не дома, Советник.
— О чем это ты?
— Скажем так, я на третьей позиции.
Он хрюкнул, и я воочию представил себе, как мой адвокат качает головой.
— Тогда я бы сказал иначе: осталась девятая, последняя позиция, а отбивающий — дерьмо, уже два раза промахнулся.
— Тогда остается только одно, друг мой.
— И что же?
— Сделать рывок, добежать до последней позиции и выиграть.
— Это невозможно.
— Зато хоть какой-то шанс, — сказал я.
Глава 19
— У него прямо-таки садистские наклонности. Он один из тех скромников, у которых на уме только грязные штучки.
— Денни, по крайней мере, понять можно.
Услышав это, Марвин вопросительно поглядел на меня.
— Еще в отрочестве одна местная потаскушка наградила его хорошей дозой триппера. Вот, видать, он с тех пор и сторонится женщин, — объяснил я.
— Ну, это причина. — Мой гость глотнул пивка и многозначительно кивнул. — Это многое объясняет. Единственное, что меня удивляет, что ты все знаешь.
— А я и не знал. Просто воспринимал это как грязную шутку, только и всего, особого значения не придавал.
— Ну, утверждать ничего все равно нельзя, так, предположение, основанное на опыте. Я все крутил это в голове, и так обдумывал, и сяк, всякие подходы искал, вот и подумал, что было бы неплохо ввести тебя в курс дела. Может, как-нибудь пригодится в твоей... э-э-э... твоем крестовом походе за мораль.
— Чем же они тебе так не угодили, Гейтс?
Он повертел в руках банку, изучая этикетку.
— Видишь ли, та афера, в которую я влип... идея принадлежала не только мне. Не буду вдаваться в подробности — слишком длинная эта история, — скажу только одно: они меня подставили.
— Не надо было глотать наживку.
— Это точно, но я поддался. Не слишком приятно рассчитывать только на щедрость своей вздорной женушки. Настает момент, когда ты уже сыт по горло ее благотворительностью и готов на все, что угодно, лишь бы получить независимость. Когда я понял, что меня обставили, обвели вокруг пальца, словно какого-то сосунка, было уже поздно. Путей к отступлению не осталось. И с тех пор жизнь моя — ад кромешный. Как я понял, детали тебе известны?
Я кивнул.
Гейтс отставил банку и поднялся:
— Ну, ни пуха ни пера! Извини, что оторвал тебя от дела, и спасибо за выпивку.
— Всегда пожалуйста, — сказал я ему.
Когда тот удалился, я устроил себе небольшой пир из остатков провизии, помылся, приоделся, прыгнул в машину и поехал в сторону Линтона, по пути свернув на дорогу, ведущую к дому Стэнли Крамера.
* * *
Весь первый этаж был ярко освещен, и сквозь незашторенные окна я увидел за столом трех стариков, играющих в карты, на каждом пластиковый козырек — непременный атрибут любителей перекинуться в «фараон», руки прижаты к груди.Откуда-то из темноты появилась какая-то собачка и приветственно замахала мне хвостом, и не успел я подняться на крыльцо, как Крамер был уже на ногах и, радостно улыбаясь, распахнул входную дверь.
— Привет, сынок, заходи давай. Сейчас закончим тур, тогда и поболтаем.
Лысого парня звали Юк, другого Стоуни. Когда-то в стародавние времена эти ребята все вместе работали на моего деда, пока их не списали в утиль. Не проходило ни одной недели, чтобы эти заядлые картежники не собрались на игру, и действо это с годами превратилось в нерушимый ритуал. Однако я был для них чем-то новым, человеком со странностями, и являл собой олицетворение старого мира, который они лелеяли в своей старческой, поросшей мхом памяти, и целый час мы проболтали о «Баррин индастриз», и только потом Стэнли Крамер подошел к делу.
— Знаешь, — начал он, — после твоего ухода я тут все думал и думал. Про тот взрыв, и все такое.
Я закурил сигарету и откинулся в кресле, ожидая продолжения.
— Навестил одного старого инженера, знатока химии, который работал у нас в то самое время, и он руку дает на отсечение, что в лаборатории не было ничего, что могло вот так бахнуть. Во время расследования он предпочел держать язык за зубами, потому что думал, вдруг кто напортачил с кислотой, оставил, к примеру, ее открытой или разлил по неосторожности, мало ли что бывает... никто ведь серьезно не пострадал, да и урон был мизерный, вот он и не стал гнать волну. Но то, что старый сейф вот так вырвало из стены, просто невероятно. Объяснений никаких нету.
— Ты же говорил, в нем ничего такого не было.
— Только кое-какие деньги да старые бумаги. Заметь, почти все банкноты валялись вокруг, так что ограблением тут и не пахнет.
— Не помнишь, что это были за документы?
Крамер кивнул и поглядел на лысого:
— Расскажи ему, Юк.
— Старинные формулы металлических сплавов, разработанные в нашей компании. В свое время секретные сведения, и стоили немало, только с тех пор море воды утекло, и во время взрыва они никому на фиг были не нужны. Старье. У меня там баночка табаку хранилась, отменного качества, скажу я вам. Все остальное к тому времени уже перенесли в новый подвал.
Я изо всех сил пытался уловить идею, но она все время ускользала, поэтому решил подождать, что эти парни приберегли на закуску. Не так-то просто понять ход мыслей стариков.
— Как бы то ни было, — продолжил он тем временем, — я и думать об этом забыл, пока на днях Стэн не пришел ко мне с этим. Так вот, примерно через неделю после взрыва понадобилось что-то взять из этого самого подвала, а там дверь стояла с кодовым замком, и оказалось, что он поврежден. Пришлось вызывать мастера по сейфовому оборудованию. И тот сказал, что кто-то, видимо, пытался вскрыть его, или что-то в этом духе. Я уже не помню. Тут вмешался Альфред и заявил, что его могли повредить, когда накануне затаскивали новое офисное оборудование. Случайно задели, стукнули и тому подобное.
— Такое возможно?
— Парнишка, который работал с подъемником, был слишком аккуратным и ответственным работником. И даже если нечто подобное все же и произошло, он бы тут же доложил о происшествии. Парень стал настаивать на том, что такого не было и быть не могло, но Альфред допек его, вот и пришлось малому сдаться. Подвал вскрыли, и эти двое, Ал с Денни то есть, рванули туда как угорелые и полдня носа не казали, никак не меньше. Рылись, рылись, все перетряхнули, но, видать, ничего не нарыли, потому что, когда вышли, сильно смахивали на двух ядовитых змеев, которые пытались проглотить железное яйцо.
— Ты мне вот что лучше скажи: разве у этих двоих не было комбинации к этому замку?
— Не-а. Ничего у них не было, пока завещание старика не вошло в силу и не было зачитано. А до тех пор код знали только твой дед да Джимми Мор. Оба они уже давно гостят на небесах.
— А код к старому сейфу?
— С этим никаких проблем. Стоуни установил наипростейшую комбинацию: десять двадцать тридцать. Ну, чтобы мы все могли запомнить. Добрая дюжина ребят знала цифры, но, как я уже сказал, там и красть-то было нечего, и если бы кто-то из наших затеялся с этим дерьмом, то нажал бы на кнопки — и всего делов.
— Есть над чем подумать, так ведь? — глубокомысленно заметил Крамер.
— Вторичную инвентаризацию проводили?
— А как же? Там были платежные ведомости, касса. Ничего не пропало. Все по спискам проверяли. Старая Торп, контролерша, — она тоже сошла в могилу, мир ее праху, — так вот, эта леди все документы проверила, все по памяти знала и тоже пропаж не обнаружила. Надо отметить, что Джимми Мор все время был в подвале вместе с твоими братцами, наблюдал, как те кассу пересчитывали. Что касается Альфреда, то тот больше по бумагам шарил, правда, непонятно, за каким хреном. Ведь все равно в ближайшем будущем все это барахле переходило им, так что никаких вопросов никто не задавал.
— Странно, — согласился я с ними и от души затянулся сигареткой. — Складывается такое впечатление, что кто-то искал что-то определенное.
— Но ничего не получил, — задумчиво кивнул Крамер.
— Что бы это такое могло быть? — спросил я его.
— Вот и мы уже все головы сломали, — осклабился он. — У стариканов, вроде нас, дырки в памяти образовались, но если мы посидим подольше да хорошенько пораскинем мозгами, то непременно вспомним то, что надо. Так что мы и сами повспоминаем и порасспрашиваем тех, у кого с головой получше, чем у нас. Ты долго в Линтоне пробудешь?
— Знаете старый дом на Мондо-Бич?
Они дружно закивали.
— Моя нора, там я и прячусь, только, чур, никому.
Я рассказал им о том, что будет происходить на фабрике во время съемок фильма, и стариканы расплылись в улыбке.
— Вот черт! — мечтательно произнес Стоуни. — Девчонки понаедут! Думаешь, удастся поглядеть, как снимают всякие такие сцены, которые сейчас в моде?
Его дружок с бильярдным шаром вместо головы бросил на него иронический взгляд и хрюкнул:
— Тебе-то какого хрена волноваться? Ты же уже ни на что не способен!
— Да я еще о-го-го! Вот в прошлом месяце...
Когда я уходил, он все еще взахлеб рассказывал приятелям свою весьма занятную историю.
* * *
Бенни Сачс был не любитель обсуждать дома свои рабочие дела. Он не успел даже переодеться, так и сидел в форме, а кобура с пистолетом болталась на спинке стула. Выглядел парень устало. В кухне жена гремела посудой, двое детишек уже отправились в кроватки. Сачс провел рукой по волосам и поглядел на меня своими будто подернутыми пеленой глазами.— Так ты и впрямь вышел из игры?
— Нет еще, — ответил я.
— Послушай, начнем с того, что в наши дни нельзя вот так просто взять и обвинить человека. Никогда не знаешь, кому наступишь на пятки.
— Все, что я хотел узнать, — успокоил я его, — не наблюдалось ли каких-либо телодвижений в данном направлении.
— Телодвижений достаточно, Келли, всякие имеются, на любой вкус, только выбирай. Но я не председатель полиции нравов, я просто претворяю законы в жизнь, вот и все.
— Трясешься от одного упоминания о семействе Баррин?
— Ничего подобного, друг мой. Если они переступят черту, то пойдут тем же путем, что и все остальные граждане. И позволь мне, Келли, сказать тебе кое-что еще, перед тем как ты ввяжешься в драку. Да, мы частенько делаем поблажки местным гражданам, немного подыгрываем им, случись что, иначе придется биться головой о стену. Нет ничего плохого и в том, чтобы немного воспользоваться своим служебным положением и сделать кому-то одолжение, если все вокруг довольны этим. Наш городок не настолько велик, чтобы коп был лицом совершенно независимым, будем так говорить, абсолютно беспристрастным безликим служителем закона, и все, что из этого вытекает. Я же тоже здесь живу. И людей своих знаю как облупленных.
А они — меня. Если и есть тут чужаки, так ты один из них.
— Давай лучше вернемся к первому вопросу. Можешь что-нибудь добавить к сказанному?
— Послушай...
— Ты же знаешь о том фильме, который собираются здесь снимать?
Сачс перестал раскачиваться на стуле и уставился на меня в упор:
— Да. Они уже обращались за разрешением.
— Не думай, что моим братцам эта идея пришлась по душе, дружище. Это я их дожал. Если дело выгорит, в город потечет денежная река, но и это еще не все. Мне не раз и не два придется надавить на них, если мы хотим, чтобы Линтон окончательно не загнулся.
— Брось трепаться, Келли, всем известно, что фабрика...
— Дерьмо собачье! Сейчас там идет закулисная борьба, и, если все пойдет не так, как надо, это чертово заведение превратится в кучу хлама. А теперь гляди сюда, я же не прошу тебя предоставить мне информацию. Просто хочу узнать твое мнение. Я мог бы легко обойти тебя, старина, но время не терпит, да и ты — человек знающий.
Что-то в моих словах показалось ему смешным, и он одарил меня сдержанной улыбкой.
— Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты, — выдал он.
— Что?
— Народная мудрость, Келли. Вроде того, что клоунам не место среди принцев. Можно не того испачкать своей раскраской.
— Давай оставим философию.
Сачс поглядел на свои руки и потер ладонью о ладонь.
— Одного из наших добропорядочных, но несколько изнеженных граждан привлекали по статье за нарушение морали и нравственности. Его выпустили под залог, предоставили хорошую защиту, и обвинение было снято. И все благодаря усилиям анонимного благодетеля. Год спустя это снова повторилось, только уже с другим гражданином, и мы сложили вместе кусочки головоломки, но этим все и кончилось.
— Без имен?
— Выводы сам делай, — отрезал Сачс и на несколько минут впал в раздумья, а потом резко повернулся ко мне. — За пять лет у нас было зафиксировано четыре случая жестокого избиения. Обстоятельства всегда одни и те же: изувеченная до полусмерти юная проститутка, не желающая писать заявление. Всегда одна и та же история про падение из окна и тому подобная дребедень. И каждый раз полностью оплаченное лечение, причем наличкой, и юная дева покидала наш город с некисло пополненным банковским счетом. Последний случай произошел два года тому назад.
— Всего четыре?
— Именно столько попало в рапорт. Избитая проститутка — дело обычное. Но вот целых четыре, причем одной возрастной группы, — это уже совсем другое. — Он изучающе поглядел на меня и спросил: — Что-то не так?
— Так, вспомнил кое-что.
— Что именно?
— Ничего интересного, мистер Сачс. Просто подумал, что вы только что разнесли в пух и прах мои хитроумные измышления.
— Я рад.
* * *
Лейланд Хантер поведал мне измученным голосом, что им, старикам, необходим более продолжительный сон, чем молодым, но тут же бросил ворчать, как только я поинтересовался у него, нет ли каких новостей по поводу убийства на улице, произошедшего несколько дней тому назад.— Да это во всех газетах было, Дог...
— Я их не читал.
— Могу я спросить, почему...
— Труп опознан? — настаивал я на своем.
— Да. Похоже, убитый имел связи с европейским преступным миром. Кстати, оказалось, что он приехал сюда нелегально. Это гражданин Франции с довольно богатым послужным списком.
— И это все?
— Его... убийца не найден, — произнес он, запинаясь на словах. — Послушай, Дог, если у тебя неприятности...
— Ничего подобного.
— Надеюсь, что так оно и есть. — Похоже, мой ответ совсем не убедил старика.
— Послушай, — сказал я, — как насчет того, чтобы выступить за меня на собрании акционеров?
— Я этого ожидал, только толку все равно будет мало. Ничего не изменилось, если не считать того, что Макмиллан перетянул на свою сторону еще кое-кого. Кросс вполне может набрать перевес голосов. Конечно, если ты захочешь, то непременно попадешь в совет директоров, но заправлять всем будет он. Первым делом вышвырнут вон твоих кузенов, и ты останешься с кучей никому не нужных и ничего не стоящих бумажек на руках, впрочем, как и все остальные.
— Предположим, что я сумею надавить на него.
— Дог, никто не может надавить на Кросса Макмиллана. У него нет друзей, зато врагов — завались. Ты в проигрывающей команде, друг мой.
— Ты в курсе, что планируется провести на фабрике?
— Мертвому припарки, Дог. Фильм, который собираются там снимать, — временное явление. Так, интересно ведь, что ни говори, плюс к тому активность на «Баррин» немного повысится, но после этого — все, конец. Иногда мне даже жаль, что ты потратил столько сил на возвращение домой.
— Но я еще не дома, Советник.
— О чем это ты?
— Скажем так, я на третьей позиции.
Он хрюкнул, и я воочию представил себе, как мой адвокат качает головой.
— Тогда я бы сказал иначе: осталась девятая, последняя позиция, а отбивающий — дерьмо, уже два раза промахнулся.
— Тогда остается только одно, друг мой.
— И что же?
— Сделать рывок, добежать до последней позиции и выиграть.
— Это невозможно.
— Зато хоть какой-то шанс, — сказал я.
Глава 19
С.С. Кейбл вместе со всей честной компанией прибыл в Линтон с таким шумом и апломбом, какой только были способны устроить Ли Шей со товарищи. Весь этот табор разместился в двух мотелях, а головной офис — в отеле в самом центре города. Команда принялась подбирать декорации для съемок фильма. Город ожил, каждый житель, казалось, проснулся от спячки, зашевелился и наконец-то почувствовал себя счастливым человеком.
Макмиллан выжал из этого ажиотажа все, что мог: первые полосы газет запестрели фотографиями, где он пребывал в компании Уолта Джентри и С.С. Кейбла, репортеры припомнили его давние деловые связи с Уолтом, и у обычного читателя складывалось однозначное впечатление, что именно он, Кросс, подал своему другу эту гениальную идею. Данный факт, вне всякого сомнения, произвел огромное впечатление на простых держателей ценных бумаг «Баррин индастриз» как раз в самый нужный момент, а именно перед судьбоносным собранием акционеров, и если кто-нибудь до сих пор не мог решить, кому же отдать свой голос, то, могу побиться об заклад, теперь эти люди сломя голову бросятся в объятия Макмиллана. Да, Кросс оказался старым прожженным лисом. Смешно, но мне этот парень начинал нравиться. Хорошие, да к тому же настолько умные враги — большая редкость. Если уж он чего решил, то будет из кожи лезть вон, лишь бы добиться желаемого.
Солнце начало клониться к закату, и я поднялся на балкон, располагавшийся под самой крышей дома, распластался на потрескавшихся от непогоды досках, вооружился биноклем и принялся сканировать берег. Над мокрым песком, в поисках добычи, хищно кружили птицы, высокие травы клонились под порывами ветра, дующего с моря. В четверти мили отсюда среди дюн рыскал огромный бездомный пес. Больше на побережье не наблюдалось ни одной живой души. На волнах залива покачивались две рыбацкие лодки, явно направляющиеся к дому. Одинокий любитель даров моря в одной из лодок растянулся на палубе, наслаждаясь последними лучами заходящего солнца. Счастливчик, подумалось мне. Никаких забот, разве только найти кого-нибудь, кто почистит твою рыбу.
Я убрал бинокль в футляр, спустился вниз и сел в машину. Пришло время отправляться в город.
— Эти двое тоже из ваших? — полюбопытствовала Роза.
Я растянул губы в улыбке и отрицательно покачал головой:
— Они из другой ветви семейства Баррин. Из тех, кто в свое время удачно пристроил свои денежки, и теперь держатся за них обеими руками.
— Высшее общество?
— Выше не бывает, детка. Настоящие аристократы.
— Твои кузены — тупоголовые идиоты. Только посмотри, как они облизывают им руки.
— Они не только руки готовы целовать, лишь бы остаться в клане на хорошем счету. Эти дряхлые куколки имеют кое-какой вес.
— За кем мне надо приударить?
— За тем, со змеиной мордой.
— Если то, в чем ты его подозреваешь, правда...
— Не волнуйся, так далеко дело не зайдет. Я просто надеюсь, что ты прекрасная актриса, и не только на словах.
— Когда речь идет о парнях, я — лучшая. — Она поглядела на меня поверх своего бокала шампанского и хитро приподняла бровь. — И если я удачно сыграю в этой пьесе, то получу роль в фильме?
— Угу. Гарантирую.
— Уверен, что Ли в курсе?
— В общих чертах. Его и так всего трясет, не хватало только душераздирающих подробностей.
— А если дело все же дойдет до секса?
— Ты же профессионал в подобного рода вещах, не так ли? Это твоя работа, — засмеялся я.
— Тогда и оплата должна быть соответствующей.
— По рукам, еще одна страничка из сценария.
Роза разразилась звонким смехом и окунула язык в шампанское.
— Ох уж мне эти твои шуточки, Дог! Придется позаботиться о финальной сцене. — Она бросила внимательный изучающий взгляд на Альфреда, который увивался вокруг самой старшей тетушки семейства. — Знаешь, если ты все же прав, до постели дело вряд ли дойдет. Мне и раньше приходилось сталкиваться с подобными типами. Такие вымещают свою несостоятельность на слабых женщинах. Несколько шрамов у меня на теле — лучшее тому доказательство.
— Тогда не мне тебя учить, как действовать и когда рвать когти.
— Комната готова?
Я протянул ей ключи, и она опустила их в крохотную сумочку, с которой не расставалась весь вечер.
— Как договаривались. Все готово. Тебе остается только включить свет. Камеры расположены в четырех позициях, а если запахнет жареным, ты в любой момент сможешь удрать в соседний номер через ванную. Там и одежду приготовили, вдруг придется драпать голышом.
— За деньги все можно купить, так ведь?
— Нет, далеко не все, — сказал я.
— Как я выгляжу?
— Будто по дороге растеряла лет десять. Открой секрет, крошка!
— Немного косметики, чистая совесть и веселое настроение.
— Смело можешь подавать заявление в патентное бюро, детка.
— Девушке в моем положении больше не на что надеяться. Мне не хочется оставаться проституткой до конца своих дней.
— Тогда выходи за Ли.
— Я думаю об этом. За последние три дня он два раза просил моей руки.
— Почему бы тебе не поймать его на слове?
— Да потому что я вовсе не уверена, что он не пожалеет о сделанном из-за моего прошлого. Большинство мужчин предпочитают начинать свою семейную жизнь с кем-нибудь посвежее.
— Только не Ли, детка. Ему подавай девицу поопытней. Он знает, что говорит.
— Уверен?
— На все сто.
Роза задумчиво закусила губку, помолчала минутку, потом улыбнулась и кивнула:
— Ладно, убедил.
— Тогда приступим к работе.
— Так точно, сэр!
Лейланд Хантер тихонько стоял в сторонке, ожидая ее ухода, и, как только Роза скрылась из вида, тут же направился ко мне.
— Ты сильно рискуешь, тебе так не кажется?
— Совсем нет, — успокоил я его. — Один из моих парней все время будет настороже и, если что, тут же вмешается.
Я расположился в уголке, подальше от любопытных взглядов, и сканировал толпу. Вот в зал ввалилась очередная компания и бросилась пожимать руки окружающим. В самом центре группы выступал Кросс Макмиллан под руку с Шарон и Уолт Джентри в сопровождении Шейлы. Великий продюсер С.С. Кейбл улыбался красотке с волосами в тон серебристой лисицы, окутывающей ее плечи. Его новая пассия прибыла прямо из Англии, проездом через Голливуд.
— Позаботься обо всем, великий Хантер, — сказал я.
— Да, полагаю, мне надо пойти отдать дань уважения соплеменникам. По старой дружбе, конечно.
— Естественно. И не забудь заручиться их голосами.
— Боюсь, рассчитывать на это особенно не приходится. Они скооперируются просто из чувства семейности, но доля их так, тьфу. Как я могу с тобой связаться, если что?
— Лучше я сам позвоню тебе, Советник. Не хотелось, чтобы мы светились вместе больше, чем это необходимо.
Он смерил меня официальным судейским взглядом, кивнул и начал прокладывать свой путь среди небольших звездочек, никому не известных знаменитостей и акул этого захолустного городка.
Один из официантов заметил, что я скромно сижу в уголке, обошел пианино и предложил мне поднос, уставленный бокалами с искрящимся шампанским.
— Не хотите выпить, сэр?
— Спасибо, нет.
— Хорошо, сэр. — Он уже начал было разворачиваться, когда табличка с его именем бросилась мне в глаза, и я чуть не упал со стула.
— Феррис, — тихо позвал я.
Но он не ответил.
— Феррис!
— Простите, сэр?
Я ткнул пальцем в бэджик.
Он проследил за моей руой, удивленно улыбнулся и замотал головой:
— О! Извините, сэр. Я не Феррис. Я Дейли, Джон Дейли. Скорее всего, мы перепутали костюмы, которые нам тут выдали. Видите ли, нас наняли всего на одну ночь. Наверное, Феррис где-то здесь, с моей табличкой на груди.
— А кто вас нанимал?
— Два дня назад в газете напечатали объявления, вот мы и откликнулись.
— Все местные?
— Ну, я действительно почти всех знаю. Но есть и чужие. Если я случайно наткнусь на парня с моим именем, послать его к вам?
— Спасибо, не надо. Я сам его поищу.
— Конечно, сэр.
Есть контакт. Но с какой стороны? Феррис-655 выследил меня и нашел способ напомнить о себе. И все же это наверняка запасный ход, потому что не мог он быть уверенным на все сто, что я появлюсь на этом мероприятии. Но придумано хитро, ничего не скажешь, и весьма осмотрительно. Я знал, что никакого парня с табличкой «Дейли» нет и быть не может, и такая смелая замена бэджика на «Феррис» означала одно из двух: либо за мной хвост, либо тот, кто это сделал, хочет заставить меня задуматься и подстегнуть мою память. Но если этот ход был запасный, значит, должны быть и другие. Только вот какие именно?
Феррис-655. Зернышко на задворках моего разума давным-давно превратилось в крепкий стебель с торчащими во все стороны ветками и листьями, и на одной из них пышным цветом пламенел раскрывшийся бутон, готовый вот-вот осыпаться и превратиться в плод. Феррис. Феррис. Это что-то из далекого прошлого. Что-то смутное, неясное, но я должен был вспомнить, что именно, постараться разогнать туман и разглядеть.
Я вышел из зала через черный ход и по темному коридору добрался до парковки, подождал, пока глаза привыкнут к сумраку, и проскользнул мимо машин к дороге. Движение было вполне обычным, а двое случайных прохожих не обратили на меня абсолютно никакого внимания. Стараясь держаться в тени, я прошел два квартала к тому месту, где бросил свой автомобиль, проверил тот, что стоял впереди моего, забрался за руль и стал смотреть на звезды. «Феррис», — подумал я.
Макмиллан выжал из этого ажиотажа все, что мог: первые полосы газет запестрели фотографиями, где он пребывал в компании Уолта Джентри и С.С. Кейбла, репортеры припомнили его давние деловые связи с Уолтом, и у обычного читателя складывалось однозначное впечатление, что именно он, Кросс, подал своему другу эту гениальную идею. Данный факт, вне всякого сомнения, произвел огромное впечатление на простых держателей ценных бумаг «Баррин индастриз» как раз в самый нужный момент, а именно перед судьбоносным собранием акционеров, и если кто-нибудь до сих пор не мог решить, кому же отдать свой голос, то, могу побиться об заклад, теперь эти люди сломя голову бросятся в объятия Макмиллана. Да, Кросс оказался старым прожженным лисом. Смешно, но мне этот парень начинал нравиться. Хорошие, да к тому же настолько умные враги — большая редкость. Если уж он чего решил, то будет из кожи лезть вон, лишь бы добиться желаемого.
Солнце начало клониться к закату, и я поднялся на балкон, располагавшийся под самой крышей дома, распластался на потрескавшихся от непогоды досках, вооружился биноклем и принялся сканировать берег. Над мокрым песком, в поисках добычи, хищно кружили птицы, высокие травы клонились под порывами ветра, дующего с моря. В четверти мили отсюда среди дюн рыскал огромный бездомный пес. Больше на побережье не наблюдалось ни одной живой души. На волнах залива покачивались две рыбацкие лодки, явно направляющиеся к дому. Одинокий любитель даров моря в одной из лодок растянулся на палубе, наслаждаясь последними лучами заходящего солнца. Счастливчик, подумалось мне. Никаких забот, разве только найти кого-нибудь, кто почистит твою рыбу.
Я убрал бинокль в футляр, спустился вниз и сел в машину. Пришло время отправляться в город.
* * *
До этого дня дотянуло только двое из всего старшего поколения. Они держались по-царски, в корсетах и тиарах, жесты и позы — прямо из прошлого века, козыряли своими престарелыми супругами и в окружении раболепствующих родственничков ухитрились занять доминирующее положение в танцзале отеля.— Эти двое тоже из ваших? — полюбопытствовала Роза.
Я растянул губы в улыбке и отрицательно покачал головой:
— Они из другой ветви семейства Баррин. Из тех, кто в свое время удачно пристроил свои денежки, и теперь держатся за них обеими руками.
— Высшее общество?
— Выше не бывает, детка. Настоящие аристократы.
— Твои кузены — тупоголовые идиоты. Только посмотри, как они облизывают им руки.
— Они не только руки готовы целовать, лишь бы остаться в клане на хорошем счету. Эти дряхлые куколки имеют кое-какой вес.
— За кем мне надо приударить?
— За тем, со змеиной мордой.
— Если то, в чем ты его подозреваешь, правда...
— Не волнуйся, так далеко дело не зайдет. Я просто надеюсь, что ты прекрасная актриса, и не только на словах.
— Когда речь идет о парнях, я — лучшая. — Она поглядела на меня поверх своего бокала шампанского и хитро приподняла бровь. — И если я удачно сыграю в этой пьесе, то получу роль в фильме?
— Угу. Гарантирую.
— Уверен, что Ли в курсе?
— В общих чертах. Его и так всего трясет, не хватало только душераздирающих подробностей.
— А если дело все же дойдет до секса?
— Ты же профессионал в подобного рода вещах, не так ли? Это твоя работа, — засмеялся я.
— Тогда и оплата должна быть соответствующей.
— По рукам, еще одна страничка из сценария.
Роза разразилась звонким смехом и окунула язык в шампанское.
— Ох уж мне эти твои шуточки, Дог! Придется позаботиться о финальной сцене. — Она бросила внимательный изучающий взгляд на Альфреда, который увивался вокруг самой старшей тетушки семейства. — Знаешь, если ты все же прав, до постели дело вряд ли дойдет. Мне и раньше приходилось сталкиваться с подобными типами. Такие вымещают свою несостоятельность на слабых женщинах. Несколько шрамов у меня на теле — лучшее тому доказательство.
— Тогда не мне тебя учить, как действовать и когда рвать когти.
— Комната готова?
Я протянул ей ключи, и она опустила их в крохотную сумочку, с которой не расставалась весь вечер.
— Как договаривались. Все готово. Тебе остается только включить свет. Камеры расположены в четырех позициях, а если запахнет жареным, ты в любой момент сможешь удрать в соседний номер через ванную. Там и одежду приготовили, вдруг придется драпать голышом.
— За деньги все можно купить, так ведь?
— Нет, далеко не все, — сказал я.
— Как я выгляжу?
— Будто по дороге растеряла лет десять. Открой секрет, крошка!
— Немного косметики, чистая совесть и веселое настроение.
— Смело можешь подавать заявление в патентное бюро, детка.
— Девушке в моем положении больше не на что надеяться. Мне не хочется оставаться проституткой до конца своих дней.
— Тогда выходи за Ли.
— Я думаю об этом. За последние три дня он два раза просил моей руки.
— Почему бы тебе не поймать его на слове?
— Да потому что я вовсе не уверена, что он не пожалеет о сделанном из-за моего прошлого. Большинство мужчин предпочитают начинать свою семейную жизнь с кем-нибудь посвежее.
— Только не Ли, детка. Ему подавай девицу поопытней. Он знает, что говорит.
— Уверен?
— На все сто.
Роза задумчиво закусила губку, помолчала минутку, потом улыбнулась и кивнула:
— Ладно, убедил.
— Тогда приступим к работе.
— Так точно, сэр!
Лейланд Хантер тихонько стоял в сторонке, ожидая ее ухода, и, как только Роза скрылась из вида, тут же направился ко мне.
— Ты сильно рискуешь, тебе так не кажется?
— Совсем нет, — успокоил я его. — Один из моих парней все время будет настороже и, если что, тут же вмешается.
Я расположился в уголке, подальше от любопытных взглядов, и сканировал толпу. Вот в зал ввалилась очередная компания и бросилась пожимать руки окружающим. В самом центре группы выступал Кросс Макмиллан под руку с Шарон и Уолт Джентри в сопровождении Шейлы. Великий продюсер С.С. Кейбл улыбался красотке с волосами в тон серебристой лисицы, окутывающей ее плечи. Его новая пассия прибыла прямо из Англии, проездом через Голливуд.
— Позаботься обо всем, великий Хантер, — сказал я.
— Да, полагаю, мне надо пойти отдать дань уважения соплеменникам. По старой дружбе, конечно.
— Естественно. И не забудь заручиться их голосами.
— Боюсь, рассчитывать на это особенно не приходится. Они скооперируются просто из чувства семейности, но доля их так, тьфу. Как я могу с тобой связаться, если что?
— Лучше я сам позвоню тебе, Советник. Не хотелось, чтобы мы светились вместе больше, чем это необходимо.
Он смерил меня официальным судейским взглядом, кивнул и начал прокладывать свой путь среди небольших звездочек, никому не известных знаменитостей и акул этого захолустного городка.
Один из официантов заметил, что я скромно сижу в уголке, обошел пианино и предложил мне поднос, уставленный бокалами с искрящимся шампанским.
— Не хотите выпить, сэр?
— Спасибо, нет.
— Хорошо, сэр. — Он уже начал было разворачиваться, когда табличка с его именем бросилась мне в глаза, и я чуть не упал со стула.
— Феррис, — тихо позвал я.
Но он не ответил.
— Феррис!
— Простите, сэр?
Я ткнул пальцем в бэджик.
Он проследил за моей руой, удивленно улыбнулся и замотал головой:
— О! Извините, сэр. Я не Феррис. Я Дейли, Джон Дейли. Скорее всего, мы перепутали костюмы, которые нам тут выдали. Видите ли, нас наняли всего на одну ночь. Наверное, Феррис где-то здесь, с моей табличкой на груди.
— А кто вас нанимал?
— Два дня назад в газете напечатали объявления, вот мы и откликнулись.
— Все местные?
— Ну, я действительно почти всех знаю. Но есть и чужие. Если я случайно наткнусь на парня с моим именем, послать его к вам?
— Спасибо, не надо. Я сам его поищу.
— Конечно, сэр.
Есть контакт. Но с какой стороны? Феррис-655 выследил меня и нашел способ напомнить о себе. И все же это наверняка запасный ход, потому что не мог он быть уверенным на все сто, что я появлюсь на этом мероприятии. Но придумано хитро, ничего не скажешь, и весьма осмотрительно. Я знал, что никакого парня с табличкой «Дейли» нет и быть не может, и такая смелая замена бэджика на «Феррис» означала одно из двух: либо за мной хвост, либо тот, кто это сделал, хочет заставить меня задуматься и подстегнуть мою память. Но если этот ход был запасный, значит, должны быть и другие. Только вот какие именно?
Феррис-655. Зернышко на задворках моего разума давным-давно превратилось в крепкий стебель с торчащими во все стороны ветками и листьями, и на одной из них пышным цветом пламенел раскрывшийся бутон, готовый вот-вот осыпаться и превратиться в плод. Феррис. Феррис. Это что-то из далекого прошлого. Что-то смутное, неясное, но я должен был вспомнить, что именно, постараться разогнать туман и разглядеть.
Я вышел из зала через черный ход и по темному коридору добрался до парковки, подождал, пока глаза привыкнут к сумраку, и проскользнул мимо машин к дороге. Движение было вполне обычным, а двое случайных прохожих не обратили на меня абсолютно никакого внимания. Стараясь держаться в тени, я прошел два квартала к тому месту, где бросил свой автомобиль, проверил тот, что стоял впереди моего, забрался за руль и стал смотреть на звезды. «Феррис», — подумал я.