– Он изгой, забыла? – Коридор отозвался вялым эхом.
– Помолчите, вы, я что-то слышу... – шикнула на друзей Би.
Ребята притихли. Легкий шорох, похожий на дождь, коснулся их ушей, прежде чем на пороге возникла черная фигура.
– Почему вы не на уроке? – Вполне резонный вопрос.
– Нас выгнали, – призналась Эмили.
– Вот как... – Хоуп Ди'Анно нахмурилась. – Я не ваш куратор и ничем не могу помочь.
– Можете, – хором заверили ребята.
– Что ж... уже интересно, – женщина устало улыбнулась. – В таком случае, входите.
Учительница зажгла свет над столами, чтоб друзья могли сесть.
– Помните сочинение, которое мы писали? – без долгих предисловий начал Никодемас.
– Допустим, – кивнула та.
– Эми обвинили в списывании. – Слова резали сердце. – Мы стали спорить и за это оказались в коридоре.
– Не очень-то справедливо, – согласилась мисс Ди'Анно. – Только чем могу помочь я?
– Мы решили, что если вы и мистер Кроу скажете мадам Нанс, что видели, как Эмили писала сама, все будет хорошо. – Он испытующе посмотрел учительнице прямо в глаза.
– Ведите, – коротко отозвалась та, звякнув ключами.
Каспар Кроу присоединился в холле, и у девочки появилась надежда на то, что правда восторжествует, как и положено.
Знакомый кабинет. У Калдор Нанс полным ходом шел урок со старшеклассниками, когда мисс Ди'Анно постучала и попросила ее выйти на минутку.
– В чем дело? – настороженно осведомилась старушка, заметив своих учеников, подозрительно тихо стоящих в сторонке.
Эмилии удивительно трудно оказалось пересказывать неприятный момент, но обстоятельства требовали этого именно от нее.
– И вы, господа, беретесь подтвердить версию моих ребят? – уточнила мадам Нанс.
– Да, – кивнула учительница.
– И я, хоть мои слова не имеют веса, – заверил сторож.
– Тогда постараемся уладить конфликт как можно быстрее, – подытожила старушка. – А вы, молодые люди, посидите в моем кабинете: мне в любом случае будет что вам сказать.
Стараясь слиться со стеной, друзья проследовали за своим куратором через весь класс. Недоумевающие старшеклассники провожали их любопытными взглядами. Эмили слышала, как мадам Нанс дала тем задание, а сама скрылась за дверью.
– Что теперь? – спросила девочка.
– Ждать. – Никодемас опустил руки в карманы.
– Не волнуйся, – постаралась поддержать подругу Роби. – Пускай Тодворд натуральная жаба, но против двоих... троих... у него нет шансов.
– Тем более наша старушка терпеть не может его и его методы, – подхватил мальчик. – Лягушонок считает всех детей «недочеловеками».
– Зато себя любит просто жуть. – Робин выпучила глаза, растянула рот пальцами и, копируя манеру неприятного учителя, продолжила: – Всем молчать! Писать! Не уставать! Думать, о чем я скажу!
– Очень похоже! – Никодемас последовал ее примеру. – Я тощая лягушка, все обязаны стать такими, как я.
Кривляния друзей вернули Эмилию к жизни окончательно. Она успокоилась и нашла в себе силы ждать.
– Слушайте, – встрепенулся Никодемас. – Тут же все наши данные... в столе! Предлагаю диверсию!
– Отставить! – усмехнулась Би. – Тоже мне... диверсант. Мы еще со старыми проблемами не разобрались, а ты спешишь заработать новые.
– Да ладно! – отмахнулся тот. – Ничего не будет. Никто не узнает, а мы посмотрим, что написано в моем личном деле. Спорю на что угодно, что это интересно почитать!
– Нет, – отрезала Эмили. – Не хватало, чтоб мадам Нанс на нас обиделась.
Мальчик поджал губы и притих, потому как спорить с подругой сейчас – бесчеловечно.
Кабинет куратора чем-то неуловимо напоминал комнату Гретты: ничего лишнего. Просто стол и просто стулья, голые стены, запертый наглухо шкаф, стеллаж, уставленный всевозможными глобусами.
– Что она преподает? – Эмили вертела головой.
– Теоретическую Суммологию, – мечтательно отозвалась Робин. – Мадам Нанс еще маму мою учила.
– И о чем это? – Никодемас жадно посматривал на ящики учительского стола.
– Сядь смирно, тогда скажу. – Би изобразила непреклонность.
– Будет тебе... я только одним глазком! – расстроился он.
– Сказано – нет, – повторила та.
Значение слова «нет» доступно не всем и не всегда, но обе девочки демонстрировали готовность втолковать его другу во что бы то ни стало.
– Сдаюсь, – обреченно бросил Никодемас и сунул руки обратно в карманы.
– Теоретическая Суммология, – тоном учителя начала Робин, – наука о вселенных. Не космических, а планумарных.
– Ты вот что сейчас такое выдала? – Друг нахмурился. – Я тоже знаю много страшных слов.
– Мне мама рассказывала, – смутилась Би. – Она главный инженер на подстанции, где следят за природными порталами и направляют кристаллы поиска, чтоб люди не сталкивались.
– Везет тем, у кого мама есть... – Черные глаза сделались влажными.
– Прости, – она отвела взгляд и прикусила язык.
– А что случилось с твоими родителями? – осторожно... почти прошептала Эмили.
– Вот поедем к тебе, там и расскажу. – Никодемас отвернулся и часто-часто заморгал.
Говорить резко расхотелось, все трое смотрели каждый в свою сторону и напряженно молчали. Девочке казалось, что дождь ворвался к ней в душу и выкрасил там все серой краской.
Скрипнула дверь, и в кабинет вошла мадам Нанс:
– Что, стыдно вам? – строго спросила она. – И правильно. Вы очень меня подвели.
– Он не поверил? – Никодемас поднял голову.
– Поверил, но разве в этом суть? – Старушка прошла и устроилась за своим столом. – Мало было Алхимии? Мисс Бонни, я собираюсь серьезно поговорить с вашей матерью, как и с вашей тетей, мистер Рафли.
– Не надо! – взмолился мальчик. – Я больше не буду!
– Надо, мой дорогой... надо, – заверила та. – Больше уже некуда. За саботаж на уроке Алхимии завтра вы дежурите вне очереди... вместе с прогульщицей.
– Хорошо, хоть сто раз, только не говорите ничего тетке! – В лице Никодемаса читалась паника.
– Это полбеды, – не обращая на него внимания, продолжила мадам Нанс. – Господин Тодворд требует вас двоих наказать за вызывающее поведение на его уроке. Пусть он не прав, но можно же было потерпеть и подойти ко мне на перемене?
Ребята потупились.
– Мисс Варлоу, ваша оценка за сочинение «отлично», – как бы между прочим сообщила она. – Итак... наказание.
– Убирать класс до конца недели? – с наносным энтузиазмом уточнил друг.
– Нет, сударь мой, – усмехнулась старушка. – Так легко вы не отделаетесь. Что с вами делать, господин Тодворд решит сам, кроме того, сегодня вы убираете его класс.
Никодемас хотел было открыть рот, но под строгим взглядом мадам Нанс быстро передумал.
– Я вас больше не задерживаю. – Старушка поднялась из-за стола и ловко выпроводила ребят из кабинета.
Очутившись в коридоре, ребята переглянулись:
– Кажется, пронесло, – выдохнул Никодемас.
– Пронесло так пронесло... – проворчала в ответ Робин. – Неизвестно, чего от нас потребует Жабворд...
– Могло быть хуже, – возразил он.
– Это мы узнаем после уроков. – Би ехидно улыбнулась. – Главное, у Эми все хорошо.
– Я останусь с вами! – решительно заявила девочка.
– Не нужно, – запротестовали ребята.
– Подумай сама, – предложила Робин. – Началось все из-за тебя. Ты ему вообще лучше пока на глаза не показывайся.
– Согласен. – Никодемас энергично закивал.
– Хорошо, – пожала плечами Эмили.
Друзья забрали вещи девочки из класса после звонка, чтоб лишний раз не раздражать неприятного учителя. И вообще, Роби и Никодемас начали вести себя очень осторожно: она перестала напоминать о существовании Золотого Чарли, а он делал вид, что ничего не знает о Стальных Бабочках.
После уроков, попрощавшись в холле, ребята отправились отбывать наказание, а Эмили побрела вслед за Альхен.
Дождь прекратился, но косматые тучи все же еще не пропускали солнечных лучей. Мокрый парк выглядел как картина, нарисованная акварелью: грустный и размытый.
– У вас все в порядке, мисс? – Мадам Александра остановилась.
– Из-за меня наказали друзей, – призналась девочка.
– Бывает, – в голосе Альхен промелькнуло непонятное облегчение.
Когда Альбоура оторвалась от земли, Эмили с удивлением заметила сквозь разрезы легкие топорики, пристегнутые к поясу женщины под развевающейся белой мантией.
– Ты можешь научить меня самообороне? – перекрикивая шум, спросила девочка.
– Не пугай, – отозвалась Альхен.
Попытки говорить дальше провалились. Крылатая кобылица ужасно спешила, так что Эмилия едва могла дышать от бьющего в лицо ветра.
А дома ждал невероятный сюрприз: библиотека превратилась в кусочек леса! Невероятных размеров дерево заняло собой целый угол: массивный ствол, толстые корни, уходящие куда-то вниз, и роскошная крона золотых листьев под потолком. Румяный Патрик восстанавливал искореженные стеллажи, а гренни Гретхен перебирала и чинила книги.
– Что произошло? – улучив подходящий момент, поинтересовалась девочка.
– У Падди вышел конфуз, – отозвалась гренни. – Но я подозреваю, это все они!
– Гретта, опять за старое? – нахмурилась Альхен, выросшая у Эмилии за спиной. – Просто у кого-то карманы дырявые.
– Ну уж нет! – возмутился садовник. – Чего я тут забыл?
– Теперь тебе сам Бог велел учиться читать, – съязвила та.
– Скажи еще, и писать, – расхохотался в ответ Патрик.
– А ты не умеешь?! – Девочка буквально уронила челюсть.
– Да умеет он все, – всплеснула руками Гретхен. – Это мы шутим так.
Пока Эмили пыталась вникнуть в тонкости «взрослого юмора», гренни отложила работу и, упершись кулаками в бока, продолжила спор.
– Говорю вам, это они... добывайки! – Девочка навострила уши. – Завелись в доме паразиты, не вытравить! Воровать начнут, пакостить... Лучше уж мыши, чем это!
– Глупости, – отрезала мадам Александра. – Добываек твоих в природе нет. Совсем старая сова стала.
– Вот увидишь. – От волнения Гретта раскраснелась, – я мышеловок наставлю сегодня же. Авось и мелкие паразиты попадутся.
Сердце Эмили так и оборвалось. Воображение нарисовало жуткую картину... Это нельзя было так оставлять! Но где искать Клео?
Девочка выскользнула из библиотеки и со всех ног бросилась в свою комнату. «Если оставить принцессе записку, – размышляла она на бегу, – можно опоздать». Только другого плана не придумывалось.
Развернув перед собой лист и занеся над ним перо, Эмили поняла, что нельзя взять и прямо все выдать. А вдруг добывайки не умеют читать?
Закончив послание, девочка еще раз просмотрела его:
Очень страшно в мышеловку
Поутру попасть неловко.
А ловушки на плутовку
Скоро вынут из кладовки.
Но, предупредив плутовку.
Обманули мышеловку!
Только на этом останавливаться никак нельзя, обязательно должен быть запасной вариант. «Оружейная!» – вспомнила Эмили. Именно там она нашла цветочек, а значит, Клео тоже там появляется.
Эмили просвистела вниз по лестнице, точно пытаясь обогнать собственный страх. На топот из библиотеки выглянула Альхен, но ничего не сказала. Свернув в холле, девочка остановилась перед дверью и прислушалась. К счастью, за стеной оказалось тихо: наверняка, Люс снова сидел в подвале с крошкой-пегасом.
– Сириус, помоги! – прошептала Эмили, и Орин ответил волной тепла.
Цветочек в прошлый раз обнаружился на полу в дальней части комнаты. Туда-то она и поспешила.
– Клео, – без особой надежды на результат позвала девочка.
– Мы здесь, – едва слышно пискнула кроха откуда-то сзади.
Обернувшись, Эмили не сразу заметила розовое пятнышко у двери.
– Мы не понимаем, почему Мисс зовет нас здесь, – призналась принцесса, подобравшись на приемлемое расстояние.
– Вы в опасности. – Девочка опустилась на колени. – На вас будут охотиться с мышеловками.
– Фи, как глупо! – рассмеялась та. – И... мы знаем все. Мы видим и слышим все. Сова объявляет войну? Пускай! Нам только веселее станет.
Эмили не ожидала такой реакции и даже немного расстроилась. С другой стороны, хорошо, что добывайкам ничего не угрожает.
– Я рада, – слова прозвучали искренне.
– Мы... мы сделали что-то не так? – Зеленые глазки-бусинки смотрели удивленно. – Мы обидели Мисс?
– Нет, совсем нет, – заверила девочка.
– Да, мы обидели Мисс. – Клео уже не слушала. Кроха носилась вокруг Эмили и повторяла одно и то же.
– Остановись! – попросила девочка, когда от розового мелькания закружилась голова.
– Мы должны были сказать, что благодарны Мисс за заботу, так? – робко предположила маленькая принцесса.
– Пожалуй, – призналась Эмили.
– Тогда, – Клео вытянулась в струнку и отвесила свой потешный поклон, – мы благодарны Мисс за заботу. Мы польщены. Мы хотим загладить свою вину.
– А вот этого не нужно, – улыбнулась девочка.
– Нужно, – отмахнулась кроха. – Мы станем заплетать Мисс волосы в косы, чтоб та стала самой красивой среди таких, как она.
– Не нужно, – повторила Эмили.
– Мы так решили. – Клео топнула пухленькой ножкой. – Не спорь с нами! Мы старше!
– Спасибо. – Другого варианта ответа не осталось.
– Пожалуйста, – малышка запрыгала на месте и захлопала в ладоши.
Девочка внимательно слушала свою новую подругу, хотя понимала далеко не все: принцесса Клео говорила слишком быстро и путано. Она могла несколько минут как заведенная повторять пару слов, кроме того, кроха вообще не умела сидеть на месте.
Вдруг Клео удивительно надолго замерла – шевелились только ушки, похожие на мышиные:
– Нас зовут, – сообщила она и в ту же секунду растворилась в воздухе.
«Как все же здорово, наверное, быть добывайкой», – подумала Эмили, поднимаясь с пола.
Глава 11.
Стальные Бабочки
Сумерки укрыли слякотный город пушистым одеялом тумана. Свет фонарей струился сквозь влажное марево, создавая в душе ни с чем не сравнимое чувство ожидания чуда. Дайна видела миры, напрочь лишенные всего волшебного, но даже там ночной туман превращал серые будни в сказку.
Устроившись на кровати, она закрыла глаза. Странные мысли лезли в тяжелую голову. Почему, например, Дайне не повезло со Связным, как мадам Александре? Почему с ней противный Борджес, а не кто-то более достойный и благообразный? Может, оттого, что сама мисс Уиквилд не очень-то удачная кандидатура в Танцоры?
Вестников не выбирают... это дар управления временем. Так, по крайней мере, говорили ей, но насколько это правда? Если жизнь Связного принадлежит Танцору, как жизнь Танцора – Ордену, то возникал один-единственный резонный вопрос: почему Найджел жив?
Неизвестно, куда могли завести подобные размышления, но их прервал звонкий щелчок. От неожиданности Дайна так и подпрыгнула. Зеркало на стене подернулось рябью, будто силясь вытолкнуть что-то, а через мгновение на пол с легким шелестом опустился лист бумаги.
Не теряя времени даром, мисс Уиквилд встала и подняла его.
«Обстоятельства не позволяют покинуть поместье. Подробности при следующей встрече. Алекс», – гласила надпись, оставленная твердой рукой.
Дайна озадаченно всматривалась в крупные худые буквы, украшенные причудливыми завитками. На этом можно было спокойно ложиться спать, только что-то не очень хотелось.
– Зеркало, Призматическая Подстанция, комната дежурного, – скомандовала она.
У мисс Уиквилд оставалось еще десять-пятнадцать минут до отклика, чтоб надеть форму и по уставу призвать Маску.
Дайна поймала себя на том, что не желает видеть собственное отражение – скорее всего, потому, что сейчас она просто еще одна Тень. Одна... Одна из многих, носивших печать Ордена. Мисс Уиквилд заставила себя поднять глаза.
Из зеркала на нее смотрело лицо под непроницаемой черной тканью, так похожей на тот волшебный туман за окном. Но, увы! Чудеса отменялись...
– Призматическая Подстанция на связи. – Темное отражение сменила собой молодая женщина в очках с толстыми стеклами и белом халате.
– Леди Дайна Уиквилд. Танцор. Вестник Смерти. – Протокол соблюден, что дальше? – Соедините меня с контрольным пунктом Зала Призм.
– Минуту, – не мигая отозвалась та. – Для подобного запроса необходимо дополнительно подтвердить вашу личность по стандартной для таких случаев схеме. Ждите.
Дайна стянула перчатку. Стеклянная поверхность потемнела, и проявился знак Ордена. Приложив руку в центр круга, мисс Уиквилд поморщилась. Складывалось ощущение, что кто-то большой и лохматый медленно облизывает ее ладонь с той стороны широким шершавым языком. Когда все закончилось и круг исчез, на его месте появилась знакомая физиономия.
– Вы?.. – Мистер Смит не пытался замаскировать раздражение.
– Я, – кивнула Дайна.
Приятное злорадство разливалось по венам с астрономической скоростью. Честно написанный рапорт не пропал даром, и наглеца разжаловали до дежурного.
– Надо полагать, вы не по мне соскучились, – выплюнул младший Наблюдатель, – подобные вещи удобней выражать в эпистолярном жанре, не так ли?
– Хм... – Урок прошел впустую. – Позвольте мне сэкономить вашу желчь, Смит. Я требую предоставить всю информацию о перемещениях Связного Найджела Борджеса за последние три месяца.
– Надеюсь, это ваш Связной, – мужчина ехидно улыбнулся. – Не хочется потерять и такую работу за пустяковое нарушение.
– Мой, не сомневайтесь, – заверила Дайна.
– Я не гейша, чтоб развлекать вас разговорами. – Мистер Смит одарил ее самым убийственным взглядом, на который был способен. – Запаситесь терпением: ожидание может оказаться долгим.
Собственно, ни на что иное Дайна и не рассчитывала.
– Только упаси вас Бог проводить «эксперимент по выявлению у Танцора способности ждать», – ядовито парировала она.
– Как можно! – Мужчина картинно закатил глаза. – С экспериментами я завязал. Мне по вашей милости не доверят теперь даже крыс.
Комната дежурного по ту сторону растворилась, и мисс Уиквилд снова встретилась взглядом с собственным отражением.
Пора было, наконец, признаться самой себе в том, что она не может доверять Найджелу как раньше. Странности Борджеса больше не казались Дайне безобидными и забавными. В голову лезло все самое плохое, что было между ними.
Так всегда бывает... Стоит отношениям дать трещину, как память угодливо подсовывает дополнительные поводы, чтоб превратить ее в пропасть. Никто не идеален, и чем ближе сходятся люди, тем сильнее они способны ранить друг друга.
Почему бы Дайне просто не позвать Найджела и не поговорить обо всем начистоту? Непрошенным гостем явилась совесть с набором готовых к бою иголок. Но обратного пути уже нет: запрос послан, и мисс Уиквилд обязательно досконально изучит все.
Дайна решила, что непременно извинится перед Борджесом за нежданную проверку, если окажется неправа. А если права? Она не хотела думать, как поступит в этом случае.
Зеркало вновь ожило. Оно с трудом исторгло из себя длиннющую ленту с непонятными таблицами. Дайна подобрала рулон, который в развернутом виде не уступал ее росту, и несколько минут силилась понять хоть что-нибудь. Единственный, кто в состоянии пояснить непролазный лес букв и цифр, – Смит. Но по понятным причинам она не жаждала от него помощи.
Вооружившись крепким кофе, мисс Уиквилд с головой ушла в жестко структурированные дебри.
Сегодня Альхен казалась более хмурой, чем обычно. Она почти не разговаривала, а если и открывала рот, то только затем, чтоб прикрикнуть на Эмилию. Девочка решительно не понимала, что такого натворила, но не могла найти в себе смелости спросить прямо.
– Не задерживайся после уроков, – приказала мадам Александра, помогая Эмили спуститься с крылатой лошади.
– Постараюсь, – пообещала девочка, но вовремя спохватилась: – По четвергам классный час.
– Ясно, – отозвалась недовольная Альхен и вскочила в седло.
Весь вечер Эмили гадала, что же за наказание выдумал Тодворд для Никодемаса и Робин. Варианты один страшнее другого рождались в ее голове.
Встретив ребят в холле, Эмили поспешила узнать ответ на мучавший вопрос.
– Мы проторчали в школе до закрытия, – охотно поведал мальчик. – Перетаскали гору книг из библиотеки в кабинет Лягушонка и обратно, натерли до блеска все, во что он тыкал своими пальцами, заменили таблички на куче ящиков и папок...
– А Жабворд не сводил с нас мерзких глазищ, – добавила Роби.
– Это было бы сносно, если бы гад всю дорогу не читал морали своим нудным голосом! – признался Никодемас.
– Точно, – кивнула Би.
– Мы еще выгребли гору мусора из-за шкафов, – продолжил друг. – Похоже, те, кто убирал до нас, просто сметали хлам туда. Гнилые огрызки, сто лет назад засохшие булочки, покрытые волосатой плесенью...
– Не напоминай! – попросила Робин, прикрывая ладошкой рот.
– Простите меня. – Эмили чувствовала, что вот-вот сгорит от стыда.
– Мы не в обиде, – заверил Никодемас.
– Лишний раз убедились, что у лягушек туго с воображением, – хихикнула подруга.
Рассказы продолжались до самого начала Символогии. Поскольку друзьям больше нельзя было зарабатывать замечаний, они вели себя как шелковые: не вертелись и даже не переписывались.
На своем уроке Тодворд смотрел на ребят уничтожающим взглядом, но те с честью выдержали испытание. Учитель искал повод придраться, только так и не нашел. Звонок на большую перемену спас Никодемаса от возможного провала: мальчик терпеть не мог читать стихи наизусть.
– Ух, чуть не попался, – склонившись к Эмили, якобы помогая той собрать вещи, прошептал он.
– А если бы не повезло? – укоризненно покосилась на друга девочка.
– Все рассчитано! – подмигнул он.
В кафетерии, как обычно, стоял веселый гул. Робин и Эмили оставили Никодемаса, поспешив вперед, чтоб успеть занять столик. Девочкам повезло: в глубине зала отыскались подходящие места. Разложив вещи на все три стула, чтоб их не перехватили, подружки сообразили вдруг, что забрались в самую гущу:
– Он нас оттуда не увидит, – вытягивая шею, сообщила Би.
– Я сбегаю, сторожи столик. – Эмили, успевшая сесть, поднялась и, определив направление, скрылась в толпе.
Она так и не задала друзьям второй важный вопрос: говорили ли те с родителями о планах на выходные. Вчерашние приключения с легкостью могли все испортить, ведь мадам Нанс не собиралась делать из них секрета.
Пропустив группу оживленно беседующих старшеклассников, Эмили заметила Никодемаса, только тот почему-то был не один... Крепкий рослый мальчик с торчащей во все стороны рыжей шевелюрой внимательно слушал его, склонив голову набок.
На мгновение они скрылись из виду, а когда толпа голодных учеников схлынула, странный встрепанный незнакомец пропал.
– С кем ты разговаривал? – поинтересовалась она.
– Это Дэрек по прозвищу Удав. – Никодемас старательно отводил глаза. – Я хотел... отменить...
– Драку? – серьезно уточнила Эмили.
– Бой, – поправил тот.
– И? – Она уже знала ответ.
– Ничего не выйдет, – подтвердил опасения Никодемас. – Сегодня после уроков я и Чарли... Не говори Би.
– Хорошо. – Эмили и сама понимала, что так будет лучше.
– Приходи поболеть за меня, – робко предложил друг.
– Прости, не смогу. – Все так некстати. – Меня просили не задерживаться.
Мальчик кивнул, но лицо его сделалось серым.
Робин сидела с крайне недовольной гримасой. Выяснилось, что пока ребята отсутствовали, развернулась настоящая война за пустые стулья.
– Я заблудилась, – соврала Эмили.
– Еще раз заблудишься – и будете есть стоя, – пообещала Роби. – Чего такие кислые?
– Мы не кислые, – бодро возразил Никодемас. – Старшеклассники оттоптали нам все ноги, а ты ругаешься.
– Забыли, – отмахнулась та.
Говорить с набитым ртом трудно, поэтому ели ребята молча. Дэрек Удав вовсе не показался похожим на хулигана – это позволяло надеяться на честный поединок. Люс все же не совсем прав... Никодемас попытался отменить драку. Пусть безуспешно, но попытался.
– Эми, а что нам брать с собой на выходные? – вдруг спросила Робин.
– Так вы едете? – Тяжелые мысли сменила радость.
– Да, – подхватил мальчик. – Тетка как услышала, что меня приглашают в дом Варлоу, чуть с ума не сошла. Думал, она со мной проситься начнет.
– А моя мама... – Девочка с опаской покосилась на друга, но тот и ухом не повел. – Моя мама сразу согласилась... Меня первый раз в гости приглашают.
– Здорово! Надеюсь, ничего не сорвется. – Эмилия многозначительно посмотрела Никодемасу в глаза.
Уроки промелькнули слишком быстро, а второй классный час в жизни девочки оказался не таким интересным, как первый. Мадам Нанс в своем бордовом платье походила на вишенку с ножками. Она, конечно, припомнила ребятам вчерашние приключения, заставив краснеть.
Когда всех, кроме дежурных, отпустили, до конца шестого урока оставалось еще двадцать минут. Хоть Альхен и просила не задерживаться, Эмили решила провести это время с друзьями. Никодемас наплел Би про библиотеку и предложил девочке подмести, пока сам не управится с делами там. Обычно любопытная Робин безропотно согласилась.
– Мне тоже не мешало бы сходить. – Эмилия старалась не смотреть на друга. – Я раньше не была в библиотеке. Тот раз не считается... Хочу посмотреть, как это... пользоваться каталогом.
– Тогда – до завтра. – Роби уже принялась поднимать стулья.
– До завтра. – Обманывать нехорошо, но иного пути не было.
За дверью лицо мальчика сделалось каменным. Едва ли ему хотелось драться после многочисленных обещаний вести себя прилично. Ребята покинули здание школы, не проронив ни слова, молча пересекли парк, миновали Оранжерею, а за ней и до приземистого длинного спортивного корпуса рукой подать.