– Не здесь, – покачала головой Алекс. – Ничего не выйдет.
И снова мисс Уиквилд позволила себе усомниться в ее словах. Положив гладкий камешек на пол, она демонстративно раздавила его каблуком.
– Ха. И еще раз «Ха». – Блондинка приподняла тонкую бровь.
– Он даже не зазвенел, – пожаловалась Дайна.
– Я и не сомневалась, – подтвердила мадам Бонмонт. – Наш зеленый приятель не только специалист по опасным игрушкам... Технологии не знаю, но это место недосягаемо для умников из Зала Призм.
– Кто-то не любит Наблюдателей? – копируя манеру женщины, уточнила она.
– А за что их любить? – Леди Александра прошла сквозь иллюзорные шипы. – Туда, по моему разумению, отбирают исключительно тенененавистников.
– Гудкрафт был тенененавистником? – Вспомнилась гневная тирада Руфуса.
Блондинка оглянулась и многозначительно почесала себя за ухом.
– Этого парня вписали в вердикт Трибунала, когда стало ясно, что меня оправдают, – призналась Алекс. – Я понятия не имею, кто он и отчего умер. Собственно-то, желанием узнать тоже не горю. Одним больше... одним меньше...
Мисс Уиквилд предпочла промолчать.
Отпустив пегаса на все четыре стороны, блондинка извлекла из-за пазухи крохотный квадратный пульт с единственной кнопкой.
– Никто не пострадает? – робко спросила Дайна.
– Отто, конечно, шизофреник, но не маньяк, – отрезала Леди Александра.
– Тебе виднее. – Мисс Уиквилд сделала вид, что поверила.
На счет «три» она активировала кристалл, и горный домик сменили цветные пятна...
По дороге Дайна думала о Борджесе. Ведь он тоже мог перемещаться в места, подобные гоблинскому бункеру. Объекты Ордена защищены от проникновений, но открыты для Инженерного Зала. Лаборатория же не в меру осторожного Отто выпадает из поля зрения. Объяснить сей странный факт мисс Уиквилд оказалась не в состоянии.
Путешествие закончилось у знакомых ворот в непроходимой изгороди. Дайна открыла было рот, чтоб поделиться соображениями, но блондинка настороженно зашипела на нее.
– В тени, немедленно!
Ослушаться приказа, отданного таким тоном, глупо. Вдох и выдох... Тьма внутри и снаружи... Удивительное чувство, будто способен абсолютно на все! Оглушающая всеобъемлющая свобода... Нельзя поддаваться – привыкнуть невозможно. Усилием воли Дайна заставила себя отойти под сень деревьев и сосредоточиться на белом силуэте.
Леди Александра часто заморгала, черты женщины заострились, а зрачки блестящих янтарных глаз расползлись, занимая собой почти всю радужку.
Минуты тянулись невыносимо долго. Чуть слышный шорох нарушил тишину... Черная фигура с ловкостью рыси бросилась вниз, но Алекс легко увернулась. Свистнуло лезвие... Дайна, точно зачарованная, наблюдала за происходящим. Движения напоминали танец...
Каким же нужно быть идиотом, чтоб нападать на такую, как мадам Бонмонт? У блондинки только что на лбу не написано: «смертельно опасна».
Исход боя предсказуем: топорики на поясе вовсе не украшения. Тело противника обмякло и осело на мощенную дорожку. Неприятный звук, вспышка и запах озона... только на сей раз это не детский пугач. Толстая пульсирующая молния ударила совсем рядом, заставив массивный ствол расколоться.
Леди Александра не шелохнулась. Мисс Уиквилд решила не терять времени даром... Проникать везде, где есть тьма... Заманчиво? Достаточно захотеть, и она захотела.
Страх и досада... на той стороне дороги еще один. Дайне ничего не стоило появиться сейчас у него за спиной и перерезать горло. Разумеется, – это Дивные. Парочка шпионила за домом и не ожидала гостей. Внезапно контакт пропал.
– Второй ушел, – виновато сообщила она, покидая тени.
– Ничего, одного трупа Смотрящим в ночь хватит для допроса, – выплюнула блондинка.
Мгновение спустя Алекс разразилась отборной бранью, от которой у бедняжки Дайны покраснели не только щеки, но и уши! Общий смысл сказанного укладывался в простую фразу: «А начиналось все со Стальных Бабочек».
Глава 12.
Сон и явь
Сидя за кухонным столом, мисс Уиквилд отрешенно помешивала основательно остывший кофе. Позвякивание ложечки успокаивало. Ожидание новостей от Смита и мадам Александры свело на нет действие сонного зелья.
Интересно, если Найджел уже догадался, что веры ему больше нет, как он станет теперь себя вести? Вызвать Борджеса на откровенный разговор давно пора, только как это сделать? Нападение Дивных – достаточный повод. Всяко лучше, чем просто сидеть и мучаться бессонницей.
– Найджел, ко мне! – приложив руку к эмблеме Ордена на форме, скомандовала Дайна.
Оставив проклятый кофе в покое, она закрыла глаза. Едва ли придется ждать долго: прямой приказ – не шутки. И действительно...
Не прошло и минуты, как знакомый голос деликатно откашлялся совсем рядом.
– Что-то ты пропал, дружок, – протянула Дайна. – Такое ощущение, будто у меня Связного нет вовсе.
– Прости. – Мужчина уселся напротив. – Думал, тут тишь да гладь...
– А тут Дивные шалят. – В голове кружился хоровод вопросов один неприятней другого.
– Дивные? – Найджел умело изобразил удивление.
– Они. – Мисс Уиквилд выпрямилась и пристально посмотрела в круглое опухшее лицо. – Странно, что ты не слышал. Я лично доставила тело Смотрящим в ночь.
– А раньше ты бы поручила это мне... – грустно заметил тот. – Может, тебе и впрямь Связной не нужен.
– Может быть, – ехидно согласилась Дайна. Невыносимо хотелось вывалить на плешивую макушку Борджеса все скопом и посмотреть, как он станет оправдываться...
– Видел статью в газете? – Имело смысл подобраться издалека.
– Ее все... видели. – Найджел отвернулся. – Хотел я сказать дурашке Руфусу про пленку. Но сколько ходил, ни разу его не застал. Не успел...
Еще одна версия в общую копилку: пекущийся о репутации своего Танцора Связной безрезультатно пытается вынудить другого Танцора уничтожить компрометирующие материалы. Красиво и... реалистично до жути.
– В начале двенадцатого, – мисс Уиквилд отхлебнула из чашечки, – мне нужно попасть к Смотрящим за результатами допроса.
– Всегда к твоим услугам. – Борджес положил свои покрытые мозолями руки на стол.
– Для тебя есть «легенда», – продолжила она деловым тоном. – Для сторожа ты мой сильно пьющий отец. А зовут меня Хоуп Ди'Анно. Усек?
– «Хоуп Ди'Анно» и... я твой отец, – повторил тот.
– Сильно пьющий, – поправила Дайна и мысленно поставила себе галочку предупредить Каспара утром.
– Чего проще! – отмахнулся Найджел.
– Не подведи меня. – Просьба больше напоминала приказ.
Само собой, Борджес завел старую песню под названием «А я тебя разве подводил?» Глядя в мутные водянистые глазки, мисс Уиквилд мысленно спрашивала их обладателя: «Что за тайны ты скрываешь?»
– Помнится, кто-то сетовал, что я мало интересуюсь им. – Дайна тщательно подбирала слова. – Расскажи мне, приятель, где тебя носило?
– Много где... – Либо Найджел не догадывается, к чему вопрос, либо собирается прикинуться туго соображающим.
– Пф-ф... – обиженно скривилась она. – Можешь не говорить. Наблюдатели предоставят эту информацию по первому требованию.
– Вот даже как? – Мужчина откинулся на спинке стула. – В таком случае, мне проще сознаться самому, верно?
По небритой физиономии расползлась кривая ухмылка.
– Ну, так я сознаюсь, – согласился он. – Сэр Коллоу (знаешь такого?) нуждался в моих услугах... по старой дружбе. Не бесплатно, разумеется. Кое-кто пообещал добиться от газеты опровержения. Сможешь проверить – проверяй.
– Хорошо, – процедила Дайна.
Но все было с точностью до наоборот. Джулиус Коллоу ничего подтверждать или опровергать не станет. Пусть мисс Уиквилд хоть сто раз Вестник, требовать отчета от начальства она не в праве. Остается получить расшифровку путеграмм от Смита и держать ухо востро.
– У тебя нездоровый вид, Ди. – Найджел выглядел обеспокоенным. – Что-то не так?
– Сны... – выдохнула Дайна.
– Фу ты! – утрированно-весело отозвался он. – Чего б серьезное, а то... сны. Пробовала не есть на ночь?
– Очень оригинально, – фыркнула она.
– Что хоть снится? – Борджес перестал ухмыляться и посерьезнел.
– Чушь всякая. – Уклончивый ответ – тоже ответ.
Мужчина подался вперед, лучи уличного фонаря, проникавшие сквозь занавеси, выхватили из полумрака его лицо.
– Так уж и «чушь»? – Найджел сощурился. – Тебе приятней делиться со своей новой приятельницей, чем со мной?
– Мне приятней не делиться этим вообще. – Дайна не солгала.
– Опять «бирюзовый свет»? – предположил мужчина.
– С чего ты взял? – насторожилась мисс Уиквилд.
– Ты частенько жаловалась на него, когда была маленькой, – неожиданно тепло признался тот. – Я навещал тебя в пансионе. Ты радостно выбегала мне навстречу... Забыла?
Ну как же она могла забыть?! Подарки на день рожденья и рождество... мудрые советы... катание в парке на пони... «Большая уже, и туда же», – бурчал владелец крохотной лошадки, а Найджел пообещал купить Дайне точно такую же. Только держать в пансионе пони не позволяли правила, и ей подарили канарейку, которую Баламут нечаянно выпустил.
Когда учителя бранили Дайну, Найджел всегда защищал ее, даже если та оказывалась неправа. Зимой он брал ручку Дайны и клал себе в карман, чтоб согреть... Она часто забывала перчатки...
Мисс Уиквилд поднялась на ноги, повинуясь внутреннему порыву, и, обойдя стол, бросилась мужчине на шею.
– Прости меня, – попросила она вполголоса.
– И ты меня. – Борджес осторожно похлопал Дайну по спине.
Им было что вспомнить. Пусть Найджел не мог похвастать опрятностью и благообразностью Гретты Вафэн, пусть вел он себя странно и неоднозначно, но... не всякий Связной станет дарить Танцору... детство.
Ни утром, ни в обед Смит так и не объявился. Собственно, это теперь не казалось важным. Благодаря удивительному порошку Отто, мисс Ди'Анно-Уиквилд беспрепятственно следовала за Эмилией и компанией, где только возможно.
Выяснилось, что они с Алекс не единственные, кто опекает друзей: Кроу ходил за ребятами по пятам, делая вид, что занят повседневной работой. Время от времени сталкиваясь с Дайной, он деликатно исчезал: терялся в толпе, сворачивал за ближайший угол – словом, всячески избегал общения.
Борджес прибыл, как условлено, и терпеливо дождался начала большой перемены в холле. Его талант располагать к себе незнакомых людей подействовал на сторожа безотказно. Мисс Уиквилд чувствовала это по осуждающему взгляду Каспара, будто говорящего: «Не такое ваш отец и чудовище, каким вы его представили».
Дайна в сопровождении Найджела вошла в пустой темный кабинет истории. Заперев дверь изнутри, она кое-как доковыляла до стола, чтоб нащупать бутылочку с водой, открутить крышку и вылить ее содержимое себе на голову. Под простым мешковатым платьем обнаружилась форма, а через минуту мисс Уиквилд уже была готова к переходу.
– Возьмешь меня с собой? – вопрос прозвучал скорее, как просьба.
– Почему нет... – пожала плечами она.
– В таком случае, я к твоим услугам, – улыбнулся тот.
Давно Дайна не путешествовала этим способом, пожалуй, с самого... детства. Как Связной, Найджел мог перемещаться без посредников, прямо через Главную Призму. Отчасти это тоже дар, но только отчасти.
Мужчина подхватил мисс Уиквилд за талию одной рукой, а другую вытянул вперед. Как и тогда, в лицо ударил яркий свет, начинавшийся на кончиках его пальцев, и классная комната растворилась.
– Можешь открыть глаза, – сообщил Борджес.
Конечный пункт: белокаменный монастырь, окруженный неприступной стеной. Тяжелые ворота, доброжелательные монахи... Дайна знала это место. Уютный зеленый внутренний дворик с аккуратно подстриженными кустами, ухоженными деревьями и живописными мощеными дорожками пришлось оставить позади. Под головокружительными сводами, вдали от мирских ужасов и смуты обитали те, кого официальные источники называли Смотрящими в ночь.
Мисс Уиквилд всегда немного робела, ступая по церковной земле. Ни с чем не сравнимые покой и умиротворение разливались по ее телу... Может быть, после демобилизации стоит подумать о душе и покинуть суету?
Мерный стук каблуков по каменному полу, витражи, скамьи в два ряда по обе стороны... Почему Танцорам запрещена вера? Разве Бог не любит всех?
– Здравствуй, заблудшая дочь, – ласковый бархатный голос точно гладил.
– Я... э-э-э... сэр... э... господин... пастор... – слова рассыпались бессмысленным карточным домиком.
– Дайна, верно? – Плотный мужчина в сутане приблизился, помогая себе тонкой черной тросточкой. – Я знаю, зачем вы здесь. Более того, я тот, кто вам нужен.
– Вы? Но ваши глаза... – Она хотела сказать «ваша повязка», которой не было.
– Бог милосерден, – улыбнулся тот. – По счастью, я рожден слепым.
Только сейчас мисс Уиквилд заметила, что смотрит пастор вовсе не на нее, а куда-то в пустоту над ее правым ухом.
– Могу я получить документы? – собравшись с мыслями, поинтересовалась Дайна.
– Да, – кивнул мужчина, протягивая свиток, скрепленный красной сургучовой печатью. – Я буду молиться о вас.
– Спасибо... – К сожалению, задерживаться дольше мисс Уиквилд не могла.
Найджел мирно дремал на лавочке, скрестив руки на груди. Приветливое солнце отбрасывало на него причудливые отблески сквозь последнюю в этом году зелень. Не удержавшись, Дайна опустилась рядом.
– Почему Танцорам запрещена вера, разве Бог не любит всех? – тихо спросила она.
– М-м-м? – Связной вздрогнул и проснулся.
– Не бери в голову... – Реплика показалась глупой.
– Бог, конечно, любит всех... кто-то же должен... – Мужчина потер глаза. – Просто Танцор обязан верить только в себя и полагаться на себя. Ты ведь веришь, что Дивные – зло? Веришь в Главу Ордена, направляющего тебя? Это, на самом деле, тоже вера...
– Не путай, – оборвала речь Найджела Дайна. – Неужели ты не чувствуешь, как спокойно вокруг? Здесь течет иная жизнь... здесь все по-другому. У нас со всем нашим Орденом нет ничего подобного.
– Зато у нас есть выбор. – Веский довод. – Например, мы можем сидеть здесь или вернуться в школу...
– Ой! – спохватилась мисс Уиквилд.
– Вот тебе и «ой», – усмехнулся тот, щелкнув Дайну по носу.
Вспышка и тьма...
За дверью класса шумят недоумевающие ученики. С первыми звуками сигнала к началу урока Ди'Анно-Уиквилд все же успела открыть. Она уныло слушала подготовленные старшеклассниками доклады, с тоской вспоминая залитый солнцем монастырский сад и удивительный исцеляющий покой. Время пролетело незаметно.
Дайна знала, что по расписанию сегодня она не встречается с шестыми классами в подвале. Снова осыпав себя гоблинским порошком, мисс Уиквилд вышла в коридор. Глазки-шпионы докладывали, что Эмили с друзьями снова в гостях у сторожа. Что ж...
На цыпочках Дайна прокралась к самой двери каморки Кроу и прислушалась.
– Кто заходил к Ди? – спросила девочка.
– Вряд ли она с ним встречается, он слишком старый и страшный, – отозвалась Робин Бонни.
– Это ее дедушка? – предположил мальчик.
Мисс Уиквилд не поверила своим ушам, но следующая реплика заставила бедняжку покраснеть:
– Прекратите немедленно, негодники, – пожурил ребят мужской голос, явно принадлежащий Каспару. – Джентльмен – ее отец. Я не позволю вам обсуждать мисс Ди'Анно... и... любого другого учителя.
– Это точно был не дедушка, – подытожила Робин. Странный шорох донесся до Дайны слишком поздно: дверь открылась и на нее уставились огромные голубые глаза с веснушчатой физиономии.
– Здравствуйте, мисс Ди'Анно, – кивнула ученица. – Ваш дедушка простудился и грустит, потому что вы его давно не навещали?
– У меня нет... дедушки, – ошарашено прошептала Дайна.
Ничего умнее, чем просто развернуться на каблуках и удалиться, она не придумала.
Пользуясь свободным уроком, мисс Уиквилд заперлась в кабинете и мучительно обдумывала сказанное Робин. Скорее всего, это просто буйное воображение ребенка и ничего больше. Откуда глупышке знать о снах, не дающих покоя вот уже много дней? А если нет? Если она... знает? Тогда почему Бонни не в спецшколе?
С другой стороны, может это просто какая-нибудь игра? Мисс Уиквилд подперла кулаком щеку и включила над своим столом лампу. На красной сургучовой печати проступало изображение тернового венца. Дайна развернула свиток и погрузилась в чтение.
Внезапно в дверь осторожно постучали.
– Кто там? – Мисс Уиквилд пожалела, что тени сейчас не подчиняются ей.
Но никакого ответа не последовало. Стук превратился в настойчивое царапанье. А открыв, Дайна обнаружила в коридоре большую белую кошку.
– Алекс? – шепотом спросила она.
Зверек коротко кивнул и шмыгнул в класс.
Кошка ловко вскочила на стол и, придавив передними лапами непослушный пергамент, стала быстро водить мордочкой туда-сюда.
– Ты тоже заметила? – наконец, спросила она.
– Да, – призналась Дайна. – Судя по тексту, шпион всего один. Но я-то знаю, что это неправда!
– Обмануть Смотрящих в ночь невозможно. – Кошка-Алекс недовольно забила хвостом.
– Либо он смог, – мисс Уиквилд села на парту, – либо там, в лесу, вынюхивают не только Дивные.
– Настораживает, верно? – задумчиво отозвалась та, осторожно подталкивая ластик лапкой к краю стола.
– Что ты делаешь? – удивилась Дайна.
– Играю... – Серый прямоугольник слетел на пол и укатился в проход, звонко подпрыгивая. – Иногда кажется, что ничего нет лучше...
Белая кошка одним прыжком догнала «беглеца» и вцепилась в него зубами, завалившись набок.
– Отдай. – Но просьба не была услышана. – Вот почему вас, аниморфов, считают чокнутыми.
– Мы ладно, а вот антропоморфы... – изогнувшись в попытке ударить ластик задними лапами, сообщила Алекс. – Только представь: не знать, как ты выглядишь на самом деле. Для меня-то варианта всего два... в принципе. Запутаться сложно.
– Я бы лучше подумала над тем, кто второй шпион, – мисс Уиквилд с трудом отобрала изрядно потрепанный бесформенный серый комок жеваной резины.
– Чего тут думать? – обиделась кошка. – Тут следить и выяснять нужно. Это, вообще, свои могут быть.
– Какие еще «свои»?! – Дайна выбросила изуродованный ластик в ведро. – Свои молниями не бьют.
– У-у-у... – протянула Алекс. – Свои не только молниями... бьют, моя наивная девочка. У таких, как мы, «своих» нет. Вспомни Гудкрафта, когда еще раз захочешь рассказать про «своих», хорошо? Промахнуться молнией по неподвижной мишени... недюжинный талант нужен. Здесь что-то другое.
– И что же?
Речь прервал вполне настоящий стук.
– Ждешь кого-то? – шепотом спросила кошка.
Мисс Уиквилд отрицательно покачала головой.
– Впустите нас, пожалуйста, – попросил из-за двери Каспар Кроу. – Мы пришли извиниться.
– Кто «мы»? – изобразив обиду, осведомилась она.
– Робин, Эмили, Никодемас и я. – Мужчина ощутимо волновался. – Впустите?
Алекс схватила Дайну зубами за подол и потянула в сторону выхода.
– Да, конечно, – замок щелкнул язычком.
– А я все думал, чья она... – кинув рассеянный взгляд на кошку, промямлил сторож.
– Кажется, кто-то пришел извиняться? – напомнила мисс Ди'Анно-Уиквилд.
Кроу откашлялся:
– Простите нас, пожалуйста, – начал он.
– Да, простите, – подхватила Робин. – Я иногда не понимаю, что говорю. Не обижайтесь на глупую шутку.
– Мы больше не будем, – коронная фраза Никодемаса.
– Никогда-никогда. – Эмили сделала грустные глаза.
– Я не сержусь, – улыбнулась Дайна. – Но все равно, очень мило с вашей стороны принести извинения. Только почему вы не на уроке?
– У нас Труды, – пояснил мальчик. – Я справился с заданием.
– А девочек разбили на группы, – перебила его Бонни. – Наша очередь еще не настала.
Более чем исчерпывающий ответ.
– Не думаю, что разгуливать по школе разумно в вашей ситуации. – Мисс Уиквилд хотела вернуться к изучению протокола.
– А я что говорил? – Каспар сердито посмотрел на детей, но даже так мужчина напоминал наседку над гнездом.
– Значит, вы были недостаточно убедительны. – Дайна старалась загородить собой разложенный на столе свиток.
– Возможно... Мне привычней общаться со... студентами... было привычней... – Он запнулся и часто заморгал. – Что-то попало в глаз.
– Позвольте, я взгляну? – Мисс Уиквилд сделала шаг вперед.
– Не стоит, – мужчина протестующе замахал руками. – Меня ждут дела.
Кроу выскользнул за дверь, Алекс прошмыгнула за ним. Так неудачно прерванная дискуссия о «своих» не получила должного завершения и теперь грозила крепко засесть в голове, подпитываемая профессиональной паранойей.
Дайна не помнила, что рассказывала на последнем уроке и кому. Лица учеников смешались в гремучее зелье... Выходные... На что их можно потратить? Едва ли мадам Александра нуждается в помощи на своей территории. Целых два свободных дня. Два дня на раздумья и поиск ответов – много это или мало? Это станет ясно в понедельник.
Оказавшись за школьными воротами, она тоскливо оглянулась... Счастливые родители вели своих драгоценных чад за руки, слушая бесконечный веселый щебет, а на заднем плане встрепанный Дэрек вдохновенно о чем-то рассказывал симпатичной девочке с длинной косой пшеничного цвета.
На мгновение сделалось тошно. Дайне некого будет водить за руку... никто не будет весело щебетать ей под ухом... никогда. А для Танцора «никогда» – это слишком долго.
С каким нетерпением Эмили ожидала субботнее утро! Бедняжка подскочила засветло, спустилась в подвал, растолкала Падди и покормила Ветерка. Гретта собрала в дорогу корзинку с пирожками. Шутка ли? До города без помощи Альбоуры гораздо дольше, чем верхом.
Патрик безропотно приготовился к путешествию. Под чутким руководством Альхен все сборы не продлились больше получаса. И вот тяжелые ворота поползли в стороны, выпуская на мощеную дорогу экипаж, запряженный четверкой вполне себе заурядных бескрылых лошадей, которых Падди держал как раз для таких случаев.
– Куда ехать-то? – громко спросил он.
– Сначала до города доберись, – рассмеялась мадам Александра, не в пример добродушная сегодня.
Эмили предвкушала целых два дня и одну ночь в компании друзей, мысленно планируя развлечения, начиная от крошки Ветерка и заканчивая громадным деревом в библиотеке, на которых просто стоило посмотреть.
Экипаж перестало потряхивать – камни кончились, и начался обычный проселок. Вскоре закончился и лес. По обе стороны раскинулись поля, время от времени попадались коренастые фермерские домики. На обочине белели седыми головками одуванчики и трепетали крылышками последние бабочки.
Альхен делала вид, что дремлет, а девочка не была настроена на разговоры настолько, чтоб настойчиво требовать к себе внимания. Она с удовольствием смотрела в окно, любовалась мерно плывущими, достаточно однообразными пейзажами.
Эмилии не разрешалось высовывать голову из экипажа: во-первых, это крайне неприлично, во-вторых, опасно... если представить, что девочка может выпасть. Поэтому она только слышала, как Патрик поздоровался с человеком на колченогой тощей лошадке, вынырнувшим откуда-то сбоку.
– Бог в помощь, – голос незнакомца дребезжал. – В город?
– Туда, – загудел в ответ Падди. – Везу нашу мисс.
– А я к соседу... – доверительно проблеял тот.
– Должок отдать, а, Нил? – мужчины явно были знакомы.
– Все-то ты знаешь.
Лошаденка снова свернула с дороги и вскоре скрылась вместе с наездником, махнувшим Патрику на прощанье рукой.
Девочка заметила, что мадам Александра пристально смотрит туда, где скрылся Нил.
– Тебя что-то беспокоит? – сочла нужным спросить Эмили.
– И да и нет, моя маленькая мисс. – Женщина снова зажмурилась.
Остаток пути прошел, ничем особенно не отмеченный. Забавно, конечно, было увидеть те места, над которыми они с Альбоурой столько раз пролетали, но и это быстро надоело. От скуки Эмили даже съела два пирожка почти безо всякого удовольствия.
Но вот наконец показался город. Альхен позволила девочке объяснить Патрику, куда ехать. Он отлично знал, что где, поэтому без труда прибыл к первому пункту: флигелю при Призматической Подстанции.
Именно здесь жили Робин с матерью. Эмили протянула руку и помогла подруге устроиться на сидении рядом с пирожками, пока Патрик принимал у симпатичной женщины в больших очках с толстыми стеклами вещи Би.
Мадам Александра решила, что непременно должна выйти и принять участие в процессе погрузки.
– Зачем столько? – бубнил Падди, поднимая круглые и прямоугольные коробки на крышу.
– Для безопасности, – брякнула Роби.
Эмили краем глаза заметила, как Альхен о чем-то толкует с мамой Робин, причем так, будто это разговор учителя и провинившегося ученика. Странный холодок пробежал по спине. Неприятный, но очень знакомый. Так бывает, когда кто-то чужой смотрит в спину.
Женщина в очках долго стояла за низеньким беленьким заборчиком, провожая взглядом дочь.
Девочки весело щебетали, подкрепляя радость встречи вкусными пирожками. Би рассказывала о том, что не смогла уснуть от волнения этой ночью.
Когда экипаж замер перед домом Рафли, Эмилия очень удивилась, но, как девочка воспитанная, сделала это молча. Высокий каменный забор, больше похожий на крепостную стену, массивные ворота, распахнувшиеся далеко не сразу, – только начало. За воротами буйствовал мрачный неухоженный сад. Казалось, кусты специально выскочили на дорожки, чтоб напугать одним своим диким видом.
В глубине растянулся длинный двухэтажный дом, такой же неухоженный и мрачный, как сам сад. Окна закрывали бархатные темно-бордовые занавеси, а сквозь камни ступеней парадной лестницы пробивался плющ.