– Позволь мне судить.
Жаль, что нельзя заглянуть в комнату. От молчания за стеной любопытство только сильнее росло. Таинственный предмет, принесенный Ди'Анно, мог оказаться чем угодно!
– Странный рисунок... – после паузы протянула мадам Александра.
– Бесформенное пятно, – фыркнула гренни совсем рядом с окном.
– Отнюдь, – не согласилась Альхен.
– Это не руна и не символ, – уперлась та.
– Может, мы просто его не знаем? – робко предположила учительница. – Да и кобольды, похоже, не раз это копировали.
– Осторожнее, мисс, – вмешался Люс, – вы имеете дело со специалистом. Гретта знает о знаках если не все, то почти все.
– Простите, – смутилась Ди.
Эмили никогда не видела живых кобольдов... только на картинках папиной энциклопедии. «Мелкие монстры, часто встречающиеся в подземных пещерах, не представляющие серьезной угрозы поодиночке», – гласила коротенькая заметка.
– Напрягите воображение, – предложил мужчина. – Что он вам напоминает?
– Пятно. – У гренни воображения не было никогда. Остальные снова притихли. Никодемас не выдержал и привстал, стараясь незаметно заглянуть-таки в комнату, но Робин свободной рукой вцепилась ему в плечо.
– По мне, так это... птица, – сообщила учительница. – Вот крылья, хвост, а это голова.
– Похоже, – согласился Люс.
– Или цветок, – вставила Альхен. – Три лепестка и ножка.
– Взрослые люди! – возмутилась Гретта. – Гадания ни к чему путному не приведут. Я бы поискала ответ в библиотеке, если это вообще имеет смысл.
– Спасибо, о мудрый глас рассудка, – рассмеялась мадам Александра.
– На возню с книжками нет времени, – возразила Ди'Анно. – Тем более после нападения.
Ребята потрясенно переглянулись. Значит, никакой экипаж действительно не переворачивался...
– Юная леди! – В голосе гренни сквозили металлические нотки. – Книги – величайшее сокровище, и я не позволю ими пренебрегать! У вас есть время разглядывать табличку и говорить глупости!
– Гретта права, – признала Альхен. – Произошедшее накануне, безусловно, ужасно, но (как я уже вчера сказала) все к лучшему. Теперь можно официально запросить поддержку Ордена. Если нужно, я лично свяжусь с Джулиусом...
– Нет! – неожиданно резко отозвался Люс.
– Тогда я вас покину, – ответила Ди, и в комнате началось шевеление.
Друзья буквально впечатались в стену, когда на дорожке показались две высокие фигуры. Мисс Ди'Анно в сопровождении Альхен скрылась из виду.
– Ух... – выдохнул Никодемас, когда за ребятами закрылась дверь Оружейной.
– Нечего сказать, – согласилась Эмили.
– Будем умно молчать? – скептически заметила Робин.
– Орден... – протянул мальчик. – Это же... я мечтаю служить там. То, что Альхен демобилизованный Танцор, видно за морскую милю.
– Демобили... что она?
Голова отказывалась принимать новую порцию информации.
Друг недоумевающе уставился на девочку.
– Ты свалилась с Луны? – уточнил он. – Тетка носит форму! Такой костюмчик тебе на заказ не сошьют. А «Джулиус» – это второй человек после судей Трибунала! Большая шишка!
– Я не интересовалась, – покраснела Эмили.
– И газет ты тоже ни разу не держала в руках? – Никодемас широко улыбался.
– Я не читаю газет, – призналась она.
– А ты? – Друг метнул на Би суровый взгляд.
– Моя мама – старший Наблюдатель Призматической Подстанции, – высоко задрала подбородок та.
Эмили почувствовала себя непроходимой дурочкой!
– Короче, – Никодемас уселся на пол, скрестив ноги, – Танцоры... бессмертные. Они нужны, чтоб спасать мир, чтобы не было войны и все такое. Они владеют Знаниями Аркана.
– Некоторые даже летать умеют! – добавила Робин.
– А при чем тут мы? – Справедливый вопрос.
– Кто его знает... – мальчик нахмурился. Устроившись кружком, ребята смотрели друг на друга и ждали...
– Танцоры борются с Дивными, – наконец нарушил тишину Никодемас. – Если Орден вмешивается, значит...
– ...на нас напали Дивные, – закончила за него Би.
– Зачем? – немедленно вставила Эмили.
– Правильный вопрос! – Мальчик захлопал в ладоши. – Они маньяки ненормальные! Им все равно, кого убивать. Страшно?
– Ни капельки, – с вызовом ответила Роби.
– Правильно, – согласился тот. – Танцоры нас спасут.
В дверь настойчиво постучали...
– Вы там? Уроки сами не сделаются! – крикнул Люс.
– Мы сейчас! – хором откликнулись ребята.
– Не «сейчас», а «сейчас же», – не отставал мужчина. – Открывайте!
Друзья переглянулись.
– Идем, пока он ничего не заподозрил, – прошептала Эмили.
Девочка не могла поверить, что у Люсьена есть от нее секреты... А еще в голову вдруг пришла отвратительная мысль: Альхен не умрет, и мечтам о замужестве не суждено сбыться.
Никодемас решал задачи по Символогии на раз-два – подружки не успевали переписывать...
– Как ты можешь сосредоточиваться? – не выдержала Робин.
– Легко. – Мальчик перелистал учебник до конца, чтоб сверить ответы. – Подумай сама, чего дергаться, если от нас ничего не зависит. Нам даже правды не сказали!
– Так мы что... ничего не предпримем? – не поверила та.
– Ты точно с приветом... – Он покрутил указательным пальцем у виска. – Предпринимай, если жить надоело. Я не готов «героически гибнуть».
– Наоборот! – вмешалась в спор Эмили. – Мы ведь можем стать внимательнее...
Две пары глаз вопрошающе уставились на нее.
– Нам соврали, потому что считают нас маленькими и глупыми, – продолжила рассуждать девочка. – А Би заранее знала, что на нас нападут.
– Только не сказала... – съехидничал Никодемас.
– А теперь скажет, – возразила Эмили.
Робин отложила перо и наморщила лоб:
– В школе есть... злодей, – призналась она.
– Объясни сейчас же! – приказал мальчик.
– У меня несколько раз... были... видения. – Би покраснела.
– Не тяни, – предупредил тот.
– Медсестра с пожарным топором в руках... – Девочка зажмурилась.
– Бланка? С топором? – Никодемас согнулся в приступе беззвучного смеха.
– Вот за ней и последим, – подытожила Эмили. Закончив с уроками, ребята вернулись в сад. В приступе осторожности они опасались разговаривать на тревожащие темы вслух. Девочки сидели на качелях вдвоем, а Никодемас бесцельно пинал опавшие листья.
– Красиво здесь, – попыталась разрядить обстановку Робин. – Я люблю розы...
– И я, – соврала Эмили. – Только Патрик мне запретил их рвать.
– Пойдем посмотрим на клумбу? – подхватил мальчик. Поскольку других предложений не поступило, ребята направились прямиком к коттеджу.
– Может, Ди'Анно оставила рисунок здесь? – Никодемас заглянул в окно.
– Интересно, зачем? – скептически отозвалась Би.
– Ну, мало ли... – пожал плечами он.
Патриковы розочки наполняли грудь сладким, почти дурманящим ароматом. Вдыхая их запах, не хотелось думать о плохом. Будущее представлялось волшебным и радужным.
– Мисс понравилась наша работа? – тоненький голосочек струился из недр клумбы.
– Это она? – Мальчик присел на корточки.
– Да, – ответила ему Эмили, но Клео поняла все по-своему.
– Ура! Теперь мы будем делать так каждое утро! – Кроха выбралась на дорожку.
– Нет!!! – Длительная экзекуция не остыла в памяти.
– Что «нет»? – вздрогнул Никодемас.
Девочка схватилась за голову. Речь добывайки понимала она одна – диалог получался странноватым. Эмили предприняла попытку объяснить крохе, что «косичек больше не нужно», но слова улетели в пустоту. Маленькое глупое создание носилось кругами и выкрикивало бессвязицу.
Девочка боялась, что писк услышит гренни. К счастью, обитатели коттеджа, скорее всего, разошлись по своим привычным делам.
– Клео любит розы? – спросил мальчик.
– Не знаю, – призналась Эмили.
– Любим. – Кроха замерла и уставилась выпуклыми глазками-пуговками на ребят.
– Любим, – повторила за ней девочка.
Тогда у Никодемаса в руке сверкнуло лезвие. Он аккуратно подхватил ближайший бутон двумя пальцами...
– Что ты делаешь? Падди запрещает мне...
В ответ тот только улыбнулся.
– Это тебе... Мне-то он ничего не запрещал, – как мальчик ни старался, как ни осторожничал, шипы все равно его достали.
Алая капелька, переливаясь рубиновым блеском, скользнула на ладонь. Никодемас опустился на одно колено и протянул первый цветок зардевшейся от смущения добывайке.
Кроха возила пухленькой босой ножкой по земле перед собой и медлила. Наконец Клео отвесила свой потешный поклон и приняла дар:
– Нам еще не давали цветов, – пискнула она. – Воробышек теперь наш друг навсегда.
Добывайка держала бутон обеими руками. Само собой, Эмилии пришлось все перевести.
– Только не «Воробышек» тогда уж, а «Вороненок», – попросил мальчик.
– Ничего не выйдет, – со знанием дела сообщила она. – Думаешь, мне нравится быть просто «Мисс»?
День пролетел незаметно. Эмили не любила прощаться, так что не пошла провожать друзей на пирс.
Глава 14.
День как день
Как ни странно, до понедельника ребята все же успели друг по дружке соскучиться. В шумном школьном холле к ним подошел Артур. Мальчик выглядел взволнованно:
– Вы видели изменения в расписании на завтра? – после приветствия спросил он.
– Нет еще, – ответил за всю троицу Никодемас.
– Зря, – протянул Боунс. – Нам поставили Алхимию, Вивидологию-практику и Историю.
– Три урока? – не поверила Робин.
– Ага! – Артур энергично закивал. – А я все равно не учусь.
– Это еще почему? – вклинилась в разговор Эмили.
– Потому что я сам завтра буду учителем у малышни! – он высоко задрал подбородок. – Вот оторвусь!..
Со всеми приключениями друзья совершенно забыли о дне школьного самоуправления. А ведь это единственный день в году, когда можно самому стать учителем!
– Ну и что? – буркнул Никодемас. – Подумаешь!.. Я сразился с драконом. А он собирается воевать с первоклашками. Я лучше подожду пока, чтоб годика через два примазаться к Оуэлу на Символогию!
– Пойдем лучше посмотрим, кто у нас завтра ведет? – предложила Роби.
У доски с расписанием, казалось, собралась вся школа! Ребята едва смогли протиснуться.
– Основы Алхимии, – перекрикивая галдящих, прочла Эмили, – Чарльз Персеваль Уэлш.
– Первый урок я прогуливаю, – объявил Никодемас.
– А я бы на твоем месте пошла. – Робин серьезно посмотрела на друга.
На какое-то мгновение показалось, что сейчас опять начнется перепалка, но этого не произошло.
– Вот пошла бы, чтоб получить пятерку и посмотреть, с каким лицом он ее поставит, – продолжила девочка.
– Правда? – Никодемас задумался.
– А что? Почему нет? – подбодрила Би.
Вивидологию-практику Живье доверила Дэреку Саммерсу, которого Эмилия знала как Удава, а Историю взяла Инит Боунс.
– Ну и лопух Артур! – хихикнул мальчик, когда шумный холл остался позади. – Если бы у меня была сестра, я остался бы и наполучал пятерок до конца жизни!
– Но у тебя сестры нет, – рассмеялась в ответ Робин.
Странно, почему-то никого не удивил тот факт, что Би перестала бурно реагировать на персону Золотого Чарли. На большой перемене подружки немного отстали от Никодемаса. Убедившись, что он их не слышит, Эмили осторожно спросила:
– Ты больше не любишь Уэлша?
Робин отвела взгляд.
– Он... поступил плохо, – вдруг призналась она. – Мне за него стыдно. Не спрашивай, почему. Все равно не объясню... Может, потом.
– Ладно, – согласилась она.
Уже дома Эмилия задумалась над словами подруги. Неужели Би и впрямь способна предсказывать?
Утро вторника ничем не отличалось от остальных. Снова Ветерок и жаркая бойлерная. Девочка гадала, как поведет себя Никодемас. Но друг, на удивление, явился к первому уроку, вооружившись уверенностью в собственных силах.
– Моя очередь блистать, – с улыбкой бросил он, усаживаясь за парту.
– Такой настрой мне нравится, – подмигнула Роби, проходя мимо.
Школа преобразилась: стены расцвели красочными плакатами, доска расписания превратилась в доску почета, а сияющие чистотой классные комнаты украшали пышные букеты. Ни намека на присутствие учителей... все они в актовом зале слушают хвалебные речи директрисы.
Эмили скосила взгляд на дверь и заметила Бланку Мулиэр: фельдшерица заглянула целых два раза, будто высматривала кого-то.
«Что она тут делает?» – немедленно написала девочка и сунула другу лист.
«Кто?» – ответил тот, стараясь не вертеться и не привлекать к себе внимание.
«...которая в видениях с топором», – вполне достаточное объяснение.
«Мулиэр? Где?» Почерк стал мельче.
«Да. – Эмили на несколько мгновений обернулась, якобы для того, чтоб поправить подол форменной юбки. – Все еще в дверях. Смотрит...»
«На нас?» Никодемас полез в сумку, висящую на спинке стула.
«Скорее на Би».
Вдруг стало страшно за подругу. Жиденькие хвостики Робин мелькали впереди, она усердно что-то зубрила. Другие ученики гудели, ходили по классу и обменивались впечатлениями. Эмилия попутно заметила, что ни Берты, ни Беллы в комнате нет.
«А если мышь больничная пронюхала, что Роби ее раскусила?» – как бы нехотя вывел мальчик.
«Тогда... мы нашу Би в обиду не дадим!» Подчеркнув последние слова и подождав, пока Никодемас прочтет, она очистила лист.
Прозвучал сигнал к началу урока, и Мулиэр осталась в коридоре.
Золотой Чарли буквально вплыл в класс из лаборантской, но вовсе не его персона вызвала наибольшее количество эмоций!
– Ассистенток он подбирал по принципу «за красивые глаза»? – прошептал друг над самым ухом.
Реакция не заставила себя ждать:
– Рафли, сейчас говорю я! – прикрикнул Уэлш. – Позвольте утолить вашу жажду знаний. Поднимитесь на кафедру и продемонстрируйте нам всем заданное на дом.
– Запросто, – выплюнул Никодемас.
Паттерсон и Прейвери, а именно их выбрал Чарли себе в помощницы, гаденько захихикали. Эмили крепко зажмурилась и сжала под партой кулачки.
Не реагируя на довольно едкие подколки в свой адрес, мальчик практически не глядя собрал установку для выпаривания. Этого Уэлшу показалось мало. На Никодемаса посыпался настоящий шквал вопросов. Вскоре вся доска была исписала и исчерчена. Чарли не отставал, а друг не сдавался.
Надо отдать ему должное – подготовился на славу! Уэлш так старался посадить Никодемаса в лужу, что не сразу услышал стук. Да и как бы он смог сделать это, когда ученики гудели и возились, совершенно игнорируя горе-учителя.
– Тихо! – рыкнул Чарли и направился в конец класса.
– У вас все в порядке? – не дождавшись приглашения, румяная и улыбающаяся Солей Мерривезер заглянула в комнату.
– Да, конечно, – соврал тот.
– Можно? – Женщина вытянула шею.
– Мы проверяем домашнее задание, – смущенно пояснил Уэлш.
– Я вижу, – кивнула она. – Все в полном порядке. Садитесь. Рафли. Отлично!
Никодемас, широко улыбаясь, направился к своему месту.
– Простите, господин учитель, – вдруг спохватилась мисс Мерривезер, заметив мрачную гримасу на лице старшеклассника. – Я не хотела мешать. Для занятия вам понадобится ключ от шкафчика с горючими материалами и некоторыми реагентами, как мы и договаривались... Вот.
Выполнив то, ради чего пришла, женщина спокойно удалилась.
«Повезло так повезло...» – первым делом написал друг, устроившись поудобнее.
«Ты и без этого был на высоте!» – возразила Эмилия.
«Спасибо...» Он подмигнул ей.
Несколько раз в течение урока Чарли предпринимал попытки допечь Никодемаса, но безуспешно.
Перед Вивидологией ребята снова заметили фельдшерицу. Она делала вид, что внимательно слушает мисс Лонли.
– Спорим на что хотите: мышь подопытная следит за нами, – прошипел мальчик, а громко добавил: – Уэлш мне оценку так и не поставил!
– Мне страшно... – пролепетала Би.
– Не бойся, – шепнула Эмили. – Давай посмотрим, где топор.
Предложение пришлось по вкусу, но друзья только зря потратили время. Пожарный щит оказался цел. Приятно, что за опоздания сегодня особенно никого не ругали. Ребята не спешили.
Вдруг за поворотом раздались приглушенные голоса:
– Я начинаю думать, что вы за кем-то шпионите. – Бэсс Живье цедила слова сквозь зубы. – За мной?
– Нет... нет... что вы... – пискнула в ответ Мулиэр.
– Предупреждаю один раз! – Очевидно, реплика фельдшерицы не убедила. – Не путайтесь под ногами.
Вот так взять и выйти из-за угла после услышанного – самоубийственно. Друзьям пришлось добираться до Оранжереи более длинным, но совершенно безопасным путем. Краем глаза Эмили заметила мелькнувшее черное платье Ди, и девочку озарила мысль:
– Сегодня История не в подвале.
– Да, – кивнула Би. – Не нужно ничего предсказывать, чтоб понять это. Инит не сумеет создать даже крошечной иллюзии. Они в школьную программу не входят.
Как выяснилось, Удав опоздал к началу собственного урока. Старшеклассник глупо улыбался и сыпал хорошими отметками направо и налево.
Слушать Дэрека на поверку оказалось гораздо приятнее, чем Чарли. Да, Саммерс не мог похвастать красотой Уэлша, только было в Удаве что-то такое... что-то свое... особенное, заставлявшее внимать ему, затаив дыхание.
Дэрек не позировал, не кривлялся и ни разу не повысил голос. Благодаря ему Эмилия смогла научиться самостоятельно настраивать гиперглаз. Правда, после урока в журнале обнаружилось две лишних пятерки у Артура, который никак не мог присутствовать... Но разве это важно?
Никодемас немного замешкался, когда основная масса ребят покинула класс, и Удав Саммерс тут же поручил ему помочь собрать с парт приборы. Вдвоем они не справились бы так быстро, если бы не присоединившиеся с удовольствием Робин и Эмили.
– Понравился урок? – спросил Дэрек, когда все гиперглазы вернулись на полки спрятанной за деревьями и кустами комнатки.
– Жаль, что ты не можешь вести Вивидологию постоянно, – признался Никодемас.
– Я-то с легкостью, только на что тогда Бэсс? – рассмеялся тот.
– А ею можно провинившихся пугать, – ради шутки предложила Би.
– Да ладно, Живье только на первый взгляд страшная. – Удав потянулся и зевнул. – С ней здорово в экспедиции ходить. Поверьте. Бэсс наш куратор.
Оставив позади Оранжерею, друзья не спеша двинулись в сторону бокового входа. Эмилия все пыталась представить, как другие ученики относятся к мадам Нанс, если даже подопечные Живье считают свою «классную маму» страшной только на первый взгляд.
Наверное, с такой, как Бэсс, Тодворд не станет спорить, потому что испугается...
– А как для остальных? Наша мадам Нанс строгая? – вслух спросила она.
– Ха! Еще какая! – подтвердил Никодемас.
Только говорить хотелось о другом. Все трое уже почти подошли к нужному кабинету, как из-за ближайшего угла выглянуло бесцветное лицо фельдшерицы. Заметив, что рассекречена, женщина буквально побежала прочь. Не сговариваясь, ребята свернули за ней.
В этот момент сзади раздался страшный грохот и пронзительный визг!
– Что это? – Робин вцепилась другу в плечо.
– Сегодня день школьного самоуправления, забыла? – фыркнул тот и прибавил шаг.
– Это не повод крушить стены, – возразила Эмили.
– Может, там Уэлш нечаянно себя взорвал. – Никодемас скривился. – Нам какое дело?
– А вот это уже жестоко! – Би оглянулась на подругу в поисках поддержки.
– Я обратно, – объявила та.
– Ну и пожалуйста! – обиделся мальчик. – Все равно Бланку уже упустили.
Пока они препирались, источник шума сам появился в коридоре. Не многим больше взрослого мужчины, поросшая мхом бурая фигура грузно топала в сторону друзей. Ни носа, ни глаз, ни рта – совершенно плоское лицо будто смотрело прямо на Эмилию.
Когда разум отказывает, на авансцену выступают инстинкты. И самый сильный из них – инстинкт самосохранения. С дикими криками ребята бросились прочь, но замшелая тварь, проявляя невиданную прыткость, и не думала отставать (если она вообще могла думать).
Беда пришла откуда не ждали: Роби наступила на развязавшийся шнурок и кубарем покатилась по полу. Никодемас рывком поставил подругу на ноги, но бежать та уже была не в состоянии.
– Дура неуклюжая, – рыкнул мальчик.
Робин немедленно залилась слезами.
– Не реви! Не брошу! – Никодемас дотащил Би до ближайшей двери. – Рэклюдо!
Ребята едва успели проскользнуть внутрь и запереться, как за стеной послышались топот и крики. Хотелось верить, что это учителя прибыли разобраться с непонятно откуда взявшимся уродом.
Странное шипение ворвалось в общий гвалт, и грязная вода ручьями хлынула под дверь. Эмили, пытавшаяся разглядеть хоть что-то в заочную скважину, отпрянула. Дверь распахнулась и на пороге показался мистер Кроу с непонятной штукой в руках.
– Испугались? – За его спиной маячили Оуэл, Живье и Ди.
– Что это было? – осведомился Никодемас.
– Ком сухой земли. – Сторож победоносно встряхнул продолговатый металлический красный баллон с длинным хоботком. – А теперь просто грязь.
– Оно на нас напало, – сощурился тот.
Мистер Кроу взял на себя заботу о Робин. Вручив Никодемасу странный баллон, он осторожно поднял девочку на руки.
– Я могу идти! – попыталась возразить Би.
– Тогда чего ныла? – фыркнул друг.
– Ты грубиян! – пискнула Роби.
Каспар Кроу исчез из виду, унося бедняжку в медпункт. По совести сказать, Эмилия про себя осуждала Никодемаса. Порой мальчик делался слишком несдержанным и злым.
– Объяснитесь, Орбус, – не обращая внимания на ребят, приказала возвышавшаяся над всеми Бэсс Живье.
– Я тысячу раз говорил, что доверять Символогию учащимся, пусть даже старшеклассникам, абсурдно, – растерянно развел руками тот. – Теперь госпожа Прейвери сама в этом убедится.
– То есть вы утверждаете, что моя подопечная сама призвала безмозглого агрессивного элементаля? – Бэсс уперлась кулаками в бока и добавила: – Нечаянно?
– Не нужно на меня так смотреть, – обиделся толстяк. – Я удивлен не меньше вашего.
Разговор продолжался, но мисс Хоуп поманила ребят к себе. Эмили показалось, что белый шарик выкатился из складок подола длинного черного платья учительницы. Правда, стоило девочке моргнуть, как того и след простыл.
– Зачем ты обозвал Би? – шепотом спросила друга она.
– Я... испугался я, – буркнул Никодемас и поспешил за Ди'Анно.
Новая учебная неделя не принесла ничего интересного, как и последующая. Шпионить за фельдшерицей оказалось не занимательней, чем разглядывать перемещения одноклеточного организма по капле воды через гиперглаз. Ребята быстро бросили бесполезную затею.
Уроки Ди скоро сделались любимыми, а каморка Каспара превратилась в «тайный штаб». Никодемас добился превосходных успехов в Символогии, чего нельзя сказать о девочках. Время от времени Оуэл оставлял их после уроков, давая специальные задания по своему предмету.
За окнами хмурилось низкое свинцовое небо. Осень вступила в свои права. Редко-редко баловала она погожими деньками.
После того скандала у Лягушонка одноклассники перестали звать Робин «тютей», а Берта и Белла старательно обходили друзей стороной. Чарли вообще исчез из их жизни из-за перевода в другую школу. А вот Удава ребята стали видеть очень часто. Дэрек встречался со старшей сестрой Артура – Инит, которая брала дополнительные уроки у мадам Нанс перед выпускными экзаменами.
Инцидент с элементалем остался в прошлом. Крайней во всей этой истории оказалась одноклассница Удава, умудрившаяся начертить сложную систему символов только потому, что они показались ей очень красивыми.
Ветерок еще больше подрос и окреп, Патрик считал, что пора было выпускать его из подвала, но Люсьен медлил. Много раз Эмили предпринимала попытки вытащить из Люса хоть что-нибудь о нападении, Ордене или Дивных. Надо отдать ему должное: друг молчал как партизан.
Гретта вела ожесточенную войну с добывайками, пуская в ход все подручные средства. А Клео весело потешалась над потугами «старой совы» изловить ее. Кроха каждую ночь заплетала девочке тучу косичек, а утром Альхен безропотно расплетала их.
Эмили повадилась ходить босиком, чтоб никто ее не слышал, в надежде застать еще какой-нибудь разговор взрослых, но только схватила простуду. Правда, все подумали, что причина в рассохшейся оконной раме, и девочку временно переселили в соседнюю комнату из детской.
Орин дремал, но стоило позвать, как ласковый голубой свет разлетался игривыми искорками.
Маму будто подменили: она забыла слово «нет» и даже позволила Эмилии влезть в свою шкатулку с драгоценностями! Папа же казался грустным и усталым. На лбу его появились глубокие, как шрамы, морщины, а виски побелели. Мистер Варлоу с удовольствием уделял дочери внимание, несмотря на то, что был очень занятым человеком.
Зарядили дожди. Вечные зонтики и стук капель в стекло навевали тоску. Эмили стала замечать, что Робин смотрит на нее как-то странно. На все вопросы подруга отшучивалась или находила любой другой предлог избежать прямого ответа.
Но однажды...
Девочки, как обычно, трудились над дополнительным заданием по Символогии. Высунув языки от усердия, они выводили линии и строили углы. Разумеется, только пока толстый учитель не отлучился перекусить.
– Ну, теперь можно расслабиться. – Би отложила карандаш.
– Ноги размять, – с готовностью поддержала Эмили. Со стеллажа на подружек сурово таращился портрет директрисы. Неприятная женщина точно говорила им: «Учитесь!»
Эмили выбралась из-за парты и потянулась. Ей и впрямь надоели однообразные задачи. Обернувшись, девочка встретилась взглядом с Робин, в чертах которой отпечаталось знакомое напряжение...