Тюдор Элизабет. Семь посланников

   - Который, этот анофелес?
   - Нет, другой, седовласый.
   - Ах, этот пасюк.
   - Ну и сравнения у тебя.
   - И что же конкретно ты хочешь узнать о нем?
   - Я слышала, что он некогда был очень близко знаком с Осмундом Мак
   Вейном.
   - Правда? Впервые слышу об этом.
   - Говорят, он даже пытался выручить того, спасти от тюрьмы.
   - Жаль, что все его старания были потрачены впустую, - иронично
   отозвался агент. - Осмунд со своим братиком вряд ли смогут выбраться из Медрика[86].
   - Я расспрашивала тебя о нем не из простого любопытства, а из
   опасения. Что, если они узнают о личности агента, арестовавшего их, и начнут охоту на него?
   - Это невозможно! Никто из департамента не станет раскрывать эту
   служебную тайну.
   - А вдруг кто-то все же посмеет передать всю информацию друзьям Мак
   Вейна?
   - Милочка, их имущество конфисковано, а когда миллиардеры нищенствуют,
   то и круг друзей у них тает столь же быстро, как сахар в стакане горячей воды. Никто не станет помогать им в этой вендетте, если, конечно, не сыщется какой-нибудь сумасбродный смельчак. А Стейсон, может, он немного и сумасбродный, но отнюдь не смельчак. Собеседница облегченно вздохнула.
   - Ну, значит, причин для беспокойства нет.
   - Я очень польщен твоим вниманием.
   - Дорогой, с кем это ты там говоришь? - послышался голос Гвендолин
   из-за двери.
   - Ни с кем, просто говорю сам с собой. - Генри скинул с себя одежду
   и встал под душ, чтобы любимая ничего не заподозрила.
   - Откуда эти помехи на связи?
   - Я в душе. Связистка засмеялась.
   - Да-а, тебе никакие Мак-Вейны не должны быть страшны. Истинная
   бестия живет у тебя в доме. А говорил, что ничего не боишься. Вот же, как затрясся от одного ее голоса.
   - Не преувеличивай, - буркнул Генри, обидевшись на колкость.
   - А разве ты не из страха полез под душ?
   - Люди принимают душ из необходимости омовения и получения
   наслаждения.
   - В самом деле? И что бы выбрал ты? Первое или второе?
   - Наслаждение, конечно же! И оно было бы еще более красочным и
   незабываемым, если бы ты была здесь со мной. Валенсия молчала.
   - Ну, скажи что-нибудь, я жду.
   - Извращенец! - промолвила та сердито. - Конец связи.
   - Я здесь, любимый, - услышал он голос обнаженной Белфорд,
   входящей в душевую кабинку. Он не заметил, как та вошла в ванную комнату и услышала предложение, сделанное Валенсии. Приняв это на свой счет, юная искусительница тотчас решила воспользоваться случаем. Она всегда умела разжечь в нем желание близости. Осторожная, чуткая, нежная, мягкая, пылкая и раскованная, она знала, как свести партнера с ума и доставить ему небывалое наслаждение. Ее ласковые руки, пленительные глаза, пламенные сочные губы и кошачья грация околдовывали Генри. Один ее взгляд, полный соблазна, улыбка, скрывавшая тайное желание, или самый простой жест могли взвинтить поклонника. Услышав предложение Макензи, она, не задумываясь, сбросила с себя все и проскользнула под душ. Теплая тонизирующая вода мягко массировала и расслабляла весь организм. Обнаженное тело обольстительницы покрыла россыпь тысяч мелких капелек. Ревностно и быстро сменяя друг друга, они скатывались по ее гладкой коже вниз, увлажняя и бодря ее пылкую страстную плоть. Генри был удивлен ее появлению, но и несказанно обрадован. Заключил ее в свои объятия, чтобы вкусить сладость любовной игры.
   * * *
   - Когда представители сената собираются полететь на межцивильную
   конференцию?
   - Через два дня, - ответила на вопрос Генри Макензи секретарша
   председателя сената.
   - Проверь-ка, пожалуйста, список участников. Есть ли там мое имя?
   попросил член сената. Секретарша сидела за своим рабочим столом и напротив нее в воздухе был развернут восьмидюймовый голограммный дисплей офисного интеллэйда. Команда кибермозгу задавалась посредством акустической системы, настроенной на голос оператора интеллэйда. Аманда Хопкинс велела разумному помощнику выявить наличие в списках имени Генри Макензи. Мгновением позже интеллэйд дал положительный ответ.
   - Замечательно! - Генри притворился обрадованным новости, хотя на
   самом деле был уже оповещен департаментом ГСБ о предстоящей поездке. Попрощавшись с миссис Хопкинс, он покинул здание сената, расположенное в центре Вены. Всего в сенате было шестьсот депутатов, избранных от всех стран мира. В задачи мирового сената входило обсуждение глобальных проблем Земли, а также осуществление внешнеполитических отношений с цивилизациями Галактического содружества. Конференция, в которой предстояло принять участие представителям ста семидесяти рас этого содружества, проводилась каждые пять лет на блуждающей в открытом космосе станции "Ореол", построенной усилиями всех. Шестьдесят членов мирового сената должны были представлять интересы Земли на межцивильной конференции. Попасть в число избранных было трудно, но департамент ГСБ позаботился о включении в список делегатов своего агента. Все было проделано с предельной осторожностью, дабы в сенате никто не заподозрил Генри о его службе в разведке. Посредством "мистификатора" генерал-майор Макензи должен был передать подробности с места событий в штаб-квартиру управления. На сессии планировалось обсудить вопросы безопасности пограничных зон Галактики и учредить закон о новом межпланетном транспорте. Спустя пять с половиной минут после отбытия из Вены санкрафт достиг пункта назначения - Эдинбурга. Макензи пересел на городской санкрафт и достиг своей квартиры.
   - Рад вас слышать, хозяин, - поприветствовал Генри домашний
   интеллэйд.
   - Не могу сказать "взаимно".
   - Благодарю за дружеское приветствие, - отозвался всегда вежливый
   Юджин.
   - Как прошла поездка, милый? - спросила Гвендолин, сервируя стол.
   - Неплохо. Меня избрали для поездки на "Ореол".
   - В самом деле? - в голосе ее было больше огорчения, нежели восторга.
   - А что тебя не устраивает? Ведь это ты приложила столько усилий,
   чтобы сделать из меня сенатора.
   - Да, но я желала тем самым обезопасить нашу жизнь. У тебя ведь была
   рискованная и опасная работа. Я думала о тебе. о нас, - она умолкла, ожидая ответа Генри, но тот молчал. - Ты сердишься?
   - Нет, просто переутомился. - Он взглянул на стол и удивленно приподнял
   бровь, заметив лишний прибор. - Мы ждем гостя?
   - Да, сейчас придет Джоанна.
   - Опять она? - недовольно поморщился тот.
   - Не понимаю, что тебе не нравится в Джоанне? Она милая и симпатичная
   девушка, чуткая и внимательная, верная и заботливая подруга.
   - О да! - процедил Генри сквозь зубы и ушел переодеваться. Через четверть часа Юджин сообщил о приходе гостьи.
   - Дорогая, как ты сегодня чудно выглядишь, - оглядев подругу с ног
   до головы, улыбнувшись, сделала Гвендолин комплимент.
   - Ну, что ты, Гвен, все как обычно. Это ты, как всегда, блистаешь своей
   красотой. Хозяйка залилась румянцем.
   - Не преувеличивай, Джо.. Ну что же мы стоим в дверях? Проходи,
   будь как дома. Они прошли в гостиную и уселись на резонтовой мягкой мебели. Дизайн квартиры каждый раз поражал посетительницу.
   - Всякий раз, попадая сюда, восторгаюсь здешней атмосферой, - не
   скрывая своих чувств, благоговейно промолвила гостья. - Ты должна быть счастлива, что живешь тут.
   - Да, - улыбнулась ей в ответ подруга.
   - А где же хозяин дома?
   - Он переодевается, сейчас придет. Джоанна Леймоуд была худощавой блондинкой с голубыми глазами и курносым носом. Тонкие бледные губы она обыкновенно красила яркой губной помадой. Любила одеваться красочно, броско и с шиком, выставляя напоказ свои костлявые ножки и тощую грудь. Несмотря на все ее стилистические увертки, она была неприглядной особой, но не оттого, что природа отдохнула, творя ее. Отталкивающими были ее глаза, глядя в которые, можно было заметить корысть и низость ее души. Однако Белфорд не замечала в подруге этих порочных характерных черт. Они дружили с детства, и Гвендолин любила ее и доверяла как родной сестре. Прошло полчаса, а Генри не появился. Хозяйку начало стеснять и даже возмущать щекотливое положение, в которое поставил ее поклонник. Попросив у гостьи прощения, она прошла в спальню.
   - Почему так долго? - прекрасное личико девушки пылало от гнева. - Я не голоден. Гвендолин подошла к кровати.
   - Вставай, Генри, и прекрати притворяться. Я тебя хорошо знаю. Снова
   начнешь оправдываться и выдумывать сотни причин, чтобы не явиться к столу? Сегодня у тебя ничего не выйдет. Ты уже который раз отказываешься сесть с нами за один стол. Что бы ты ни придумал, как бы ни оправдывался, в этот раз тебя ничто не спасет. Она ухватилась за его запястье и потянула к себе, но получился обратный эффект. Вместо того чтобы поднять Макензи на ноги, она была захвачена им в объятия. Он ловко перекинул ее через себя и, бережно уложив на кровать, склонился над ней.
   - Проводи свою подружку и побудь со мной. Мне скучно. печально. я
   умираю от одиночества. нуждаюсь в твоем обществе. утешь меня своей лаской, - возбужденно прищурившись, он пылко и многозначительно взглянул ей в глаза. Обнял, крепко и жадно слился в поцелуе, и быстро провел рукой по ее талии и бедрам. Она знала, каким он был пылким любовником, знала, что еще немного нежностей с его стороны и не сможет устоять перед соблазном. Набралась мужества и, положив руки ему на грудь, отдалила его от себя. Выскользнула из его объятий и, легонько пошатываясь от любовной истомы, отошла от кровати.
   - Гвен, ты долго еще там? Я не мешаю? Может быть, зайти как-нибудь
   в другой раз? - послышался голос гостьи за дверью.
   - Нет-нет, Джо, мы сейчас придем. Еще одну минутку.
   - Иди одна, - плюхнувшись на подушку, разочарованно пробормотал рыжий
   соблазнитель.
   - Я прошу тебя, Генри, не ставь меня в дурацкое положение. - Тот
   молчал. - Я исполню твое самое сокровенное желание, если ты посидишь сегодня вместе с нами.
   - Любое? - взглянул на нее Макензи.
   - Какое пожелаешь.
   - Ну, хорошо, упросила, - неохотно дал тот согласие. Лениво поднялся
   с кровати и подошел к любимой. - Только прошу тебя, спровадь ее побыстрей. Прелестница сверкнула зубами и недовольно покачала головой. Взяла его под руку и повела за собой, как непослушного ребенка. Они прошли в гостиную, где их с нетерпением дожидалась посетительница.
   - Поздоровайся, - улыбаясь, прошептала Гвендолин, легонько сжав
   локоть возлюбленного.
   - Здравствуй, Джоанна! Как поживаешь? - нацепив на себя маску
   благовоспитанного и доброжелательного хозяина, проговорил тот.
   - Спасибо, Генри, прекрасно! А ты?
   - Нормально, как видишь, жив пока. Хотя здоровье у меня не самое
   лучшее.
   - Перестань, у тебя отменное здоровье. Ты переживешь нас всех,
   игриво ущипнула его в бок Гвендолин. - Садитесь за стол. Я принесу.
   - Я помогу тебе, Гвен, - предложила гостья.
   - Нет-нет, ни в коем случае. Сиди и ни о чем не беспокойся. Хозяйка принесла горячие блюда, среди них был и пирог хаггис[87], который так нравился Генри. Каждый раз, отведав этого пирога, он невольно вспоминал прославленное стихотворение Бернса:
   В тебе я славлю командира
   Всех пудингов горячих мира,
   Могучий Хаггис, полный жира
   И требухи.
   Строчу, пока мне служит лира,
   Тебе стихи[88].
   За прожитый год совместной жизни Белфорд узнала вкусы и привычки Генри. Она могла не только великолепно ублажать его в постели, но и научилась угождать его желаниям в быту. Подав горячие блюда, Гвендолин уселась по правую руку от хозяина дома, слева от него разместилась гостья. Кумушки о чем-то без умолку говорили, мужчина предпочел молчать. Покончив спешно с пудингом, Генри собрался было уйти, но его удержал укоризненный взгляд любимой.
   - Я устал, пойду прилягу.
   - Надеюсь, тебя утомил не мой приход? - кокетливо спросила Леймоуд.
   - Может быть и твой, - уклончиво и в то же время уверенно произнес
   Макензи. - Приличные люди не бывают навязчивыми. Его слова застали Джоанну врасплох и возмутили ее подругу.
   - Генри. - Белфорд хотела сказать нечто грубое, но резко запнулась,
   решив не устраивать сцен при посторонних. - Иди, дорогой, поспи. Когда ты разбит усталостью, от тебя все равно мало толку.
   - Премного благодарен, ваша светлость, за столь снисходительное
   обращение, - иронически откликнулся тот и, отвесив поклон, вышел из столовой. Через полчаса гостья покинула дом, и Гвендолин с возмущенным видом ворвалась в спальню. Макензи лежал на кровати, он смежил веки, пытаясь избежать скандала.
   - Какой же ты черствый, амбициозный и беспринципный грубиян!
   негодовала она. - Как ты смеешь так обращаться с моей лучшей подругой? И не притворяйся, что спишь! Меня ты своими уловками не проведешь! Я прекрасно знаю тебя. - Она подступила к кровати и потрепала его за плечи. - Прекрати! Этим ты только злишь меня.
   - Что ты еще хочешь от меня? - недовольно проговорил Генри.
   - Твоего внимания, человеческих качеств, о которых ты забыл!
   - Если ты снова решила отчитывать меня из-за своей подруги, не стоит
   утруждать себя. Бессмысленная трата времени.
   - О да! Связываться с тобой бессмысленно.. И зачем мы только
   встретились? - голос ее дрожал от волнения и досады.
   - Разве стоит из-за какой-то. - Генри выругался себе под нос,
   . разве стоит из-за нее портить наши отношения?
   - Мне кажется, они никогда не были налаженными, - развела девушка
   руками. - Сначала ты пропадал на своей работе.. Тогда у тебя была причина, чтобы появляться дома только в выходные. Устроился на работу на Земле, но я по-прежнему вижу тебя не так часто, как хотелось бы. Все время какие-то заседания, конференции.
   - Чего ты еще хочешь? - наконец не выдержав филиппики любовницы,
   разозлился мужчина. - Я ведь сдержал свое обещание.
   - Да, но только на кельтский лад, исполнил его для уха, но
   нарушил для разумения. Какая разница, где ты работаешь? Тебя все равно всегда нет дома!
   - Я работаю без права на отдых.
   - А на друзей, значит, у тебя времени хватает? Когда ни
   спросишь, ты всегда в компании Дисмаса. Ты видишься с ним больше, чем со мной!
   - Не могу поверить! Может быть, ты мне и это запретишь?
   вознегодовал Макензи.
   - Ты ведь протестуешь, когда я встречаюсь с Джоанной.
   - Это совсем разное..
   - Почему же это? Твой друг для тебя дорог, а моя подруга не должна
   бы?
   - Не смей сравнивать Дисмаса с этой. - он хотел сказать
   "потаскушкой", но заменил это слово другим, -.с этой кикиморой!
   - Ах, вот как?!
   - Да! Она. она. - он подбирал в уме слова, которые могли бы
   осквернить Джоанну и в то же время не задеть самолюбие Гвендолин. Столько неприязни и отвращения накопилось в нем к этой тощей блондинке, той, которая уже полгода не давала ему прохода и каждый раз при удобном случае втайне от подруги выказывала ему всяческие знаки внимания. Он все еще помнил, как на дне рождения Гвендолин ее подруга Леймоуд, запершись с ним в ванной, пыталась соблазнить его. Не забыл, что при каждой их встрече руки совратительницы так и тянутся и подползают, подобно змеям, к его бедрам и груди. И даже сегодня за столом, когда ее подруга удалилась на кухню, Джоанна умудрилась приласкать его колени и бедра. Он не хотел говорить обо всем этом Гвендолин, не хотел огорчать и разочаровывать ее. Ведь она любила Джоанну как родную сестру. Да и не поверила бы она во всю эту историю с навязчивым сексуальным преследованием. Для Белфорд ее подруга была непорочной и верной, а ее любовник давно уже раздражал своими выходками и безразличием. Ей нужен был только малейший повод, чтобы учинить скандал и порвать с ним. Но Генри не желал расставаться с ней. Ему было трудно свыкнуться с ее присутствием у себя дома, но еще более тяжкой для него оказалась бы разлука. По этой причине он решил молчать.
   - .она. она мне не нравится. - уменьшив свою глубокую неприязнь до
   антипатии, высказался Макензи. - В отличие от тебя я более разборчив в людях.
   - Да, ты прав, - гнев возрастал в собеседнице с каждой секундой.
   - Я бестолковая дура, и свое идиотство я вижу лишь в том, что связалась с тобой. С тех пор как я живу здесь, я стала затворницей. Никого не вижу, ни с кем не общаюсь. Я одинока.. И в этом виноват ты!
   - Я?! Помилуй, разве это я тебя сделал заложницей? Иди куда душе
   угодно, веселись с кем хочешь, мне все равно! - в неистовстве выкрикнул он.
   - Тебе всегда все было безразлично.. даже я тебе безразлична!
   - Это не так.
   - Да? Тогда почему же ты не узаконишь наши отношения?
   - Опять двадцать пять! - сердито вздохнул поклонник. - Почему для
   тебя это так важно? Я ведь люблю тебя, разве этого мало?
   - Если бы ты по-настоящему любил меня, то не стал бы обрекать меня на
   бездетность.
   - Снова ты завела эту тему? Мы ведь говорили об этом сотню раз. Никаких
   детей!
   - Вот видишь? И после этого ты еще смеешь утверждать, что любишь меня?
   Это ложь! Гнусная ложь! - выкрикнула она. - Я для тебя всего лишь марионетка. игрушка в твоих руках, которой ты пользуешься, когда тебе это захочется.
   - Нет, это не так.
   - Не отрицай! Это так!. И я. я ненавижу тебя. - слезы навернулись ей на
   глаза. - Я презираю тебя всей душой!
   - Говорит офицер связи 607, - услышал Генри голос связистки по
   спейвоту.
   - Потом, - резко и нервозно выдохнул он, и Валенсия, поняв, что
   подключилась к связи не вовремя, решила переждать.
   - Что "потом"? - не поняла его Гвендолин.
   - Мы поговорим об этом позже, - более мягко и спокойно предложил
   он. - Ты, кажется, собиралась навестить мать?
   - Да, - смахивая с уголков глаз слезинки, тихо промолвила та. Она отрывисто вздохнула и заставила себя немного успокоиться. Подошла к зеркалу, подправила потекший макияж, взяла сумочку и вышла из спальни.
   - Не жди меня сегодня. Я переночую у родителей, - предупредила она,
   находясь уже в дверях. Убедившись, что Гвендолин ушла, разведчик подключился к связи.
   - Прости, я, кажется, не вовремя?
   - Нет-нет, все нормально. Ну, что там еще стряслось?
   - Департамент ГСБ наложил вето на решение сената о законе на
   образование нового межпланетного транспорта. Они рассмотрели твое предложение и полностью согласны с ним. Применение сидериса[89], как ты и предсказывал, может привести к проблемам более крупного масштаба, нежели возобновление продажи гроттера. Маршал Крюгер приказал тебе подать на конференции формальное заявление возражения.
   - Понятно, - сказал Макензи, ничуть не удивившись сообщению. - На
   каком корабле отправится делегация?
   - На "Атлантиде".
   - Значит, мне придется работать с Диланом? - зная, что агент Глареан
   был вторым штурманом на данном корабле, задумчиво промолвил Генри
   - Нет, Дилан не полетит тем рейсом.
   - Почему?
   - Он болен. Вместо него полетит Дисмас Брэстед.
   - Не может быть!
   - Маршал Крюгер так решил.
   - Надо послать кого-нибудь другого. Я не хочу, чтобы Дисмас занял
   место Глареана.
   - Почему? - не поняла его Валенсия.
   - Я предчувствую, что поездка эта будет не столь уж приятной. Пускай
   пошлют другого.
   - Не поняла, а чем это Брэстед лучше других?
   - Дело не в этом.. просто у него. у него семья. сын. а спейсджекеры[90]
   уже несколько раз пытались взять в заложники представителей сената. Они наверняка уже оповещены о полете "Атлантиды".
   - Да, наша работа опасна, но ведь Брэстед знал, на что идет, поступая
   на работу в Галактическую службу безопасности. Каждого предупреждают перед присягой, так что все мы рискуем в известной степени.
   - А ты-то чем рискуешь у себя за приборами? Боишься смертельно
   простудиться?
   - Зачем же грубить? Не я ведь отдаю здесь приказы, я всего лишь.
   - Ладно-ладно, не надо так кипятиться. Я все понял.
   - Если у тебя проблемы в личной жизни, не стоит в этом винить меня,
   сердито высказалась связистка.
   - С чего это ты решила, что у меня какие-то сложности? - раздраженно
   усмехнулся разведчик. - Подслушивала, значит?
   - Нет. Мне достаточно услышать твой голос, чтобы определить твое
   настроение, а оно у тебя каждый раз паршивое, стоит тебе только поссориться со своей цыпочкой.
   - Что я слышу? Ты приревновала?
   - Еще чего! Ты во мне вызываешь только отвращение. рыжий прелюбодей,
   неприязненно фыркнула Валенсия. И отключилась от связи.
   - Все женщины просто сумасбродные истерички и дуры, - гневно
   выплеснул Макензи.
   - К вам пришли, - послышался голос Юджина.
   - Кто?
   - Джоанна Леймоуд.
   - .а еще среди них встречаются и навязчивые, извращенные потаскушки,
   - услышав имя ненавистной посетительницы, закончил он определение, характеризовавшее всех ему знакомых женщин.
   - Что ей надо? - недовольно спросил Генри у интеллэйда о причине,
   приведшей недавнюю гостью обратно.
   - Ей необходимо с вами поговорить.
   - Здесь не бюро откровений. Хочет поплакаться, пускай звонит на
   горячую линию.
   - Она говорит, что ей можете помочь только вы.
   - Пускай проваливает! Я не в настроении выслушивать ее излияния.
   - Она сказала, что если вы ее не выслушаете, то ей придется
   рассказать Гвендолин о том, что произошло между вами на ее дне рождения.
   - Скажи ей.
   - Может быть, сами скажете? Мне надоело передавать ваши сообщения
   как дешевому оператору, - воспротивился интеллэйд, обладавший обидчивым характером.
   - Ладно, впускай эту стерву. Сам разберусь. Несколько минут спустя разумный помощник открыл замок входной двери и пропустил гостью в квартиру. Та прошла в холл и вскрикнула, внезапно встретившись визави с хозяином квартиры. Схватив визитершу за запястье, тот толкнул ее в комнату с такой силой, что у той из груди вырвался невольный, тревожный вздох.
   - Ну, что тебе понадобилось от меня? - сложив руки на груди и тяжело
   дыша от злобы, нетерпеливо спросил Макензи.
   - Я. я пришла поговорить, - взяв себя в руки, вымолвила
   посетительница.
   - О чем?
   - Обо мне. о нас. Злорадная улыбка тронула уголки губ мужчины.
   - О нас? - в этот вопрос он вложил столько неприязни, что Джоанне
   стало не по себе.
   - Да.
   - Снова начнешь уверять меня в том, что Гвендолин мне не пара?
   - Да.
   - .и что ты самая подходящая для меня.
   - .да.
   - .что ты нужна мне как воздух и вода.
   - .да.
   - . а Гвендолин просто поганит мне жизнь, душит меня своей ревностью и
   капризами.
   - .да.
   - Прекрати дакать! Ты же не за этим сюда пришла?
   - Нет.
   - Тогда говори, что тебе надо, и уходи. Джоанна подняла на него испуганные глаза.
   - Я подумала.
   - Рад, что к тебе вернулась способность размышлять, - съязвил
   собеседник.
   - .я подумала, что несправедливо обрекать Гвен на одиночество и
   разлучать вас.
   - Не могу поверить! На тебя нашло озарение! - воскликнул он с
   издевкой. - А может, ты просто заболела? Рехнулась на сексуальной почве.
   - Я согласна стать твоей любовницей, - объяснила она наконец. Макензи взорвался хохотом.
   - Милочка, да у тебя расстройство рассудка. Ты вообще соображаешь,
   что говоришь? Я и ты - два самых несовместимых человека на свете. И вместе нам не быть никогда!
   - Ах, так! - обидчиво вскрикнула Леймоуд. - Ты вдоволь поиздевался
   надо мной, теперь настала моя очередь сделать это. Берегись, Генри, я испорчу твою жизнь, превращу ее в ад.
   - Ох-ох, испугала, - насмешливо откликнулся тот на угрозу. - Что ты мне
   можешь сделать?
   - Я погублю твою репутацию, - выпалила фурия. - И начну я с того,
   что расскажу Гвен о том, как ты домогался меня.
   - Ложь!
   - А кому она поверит - мне или тебе? Макензи не смог ответить, так как знал, что своей подруге его пассия доверяла больше, чем ему.
   - И это еще не все! Я заявлю в службу безопасности, что подверглась
   нападению с твоей стороны.
   - Поклеп!
   - .И снова-таки они поверят мне! Тебя посадят в тюрьму, лишат места в
   сенате, тебя станут презирать все знакомые и друзья!
   - Подлая, коварная шлюха! - не выдержал тот такого наплыва катастроф,
   ожидающих его из-за ложного показания Леймоуд. - Прежде чем ты сделаешь это, я убью тебя.
   - Ничего ты мне не сделаешь, - нагло выкрикнула она ему в лицо
   и умолкла, когда тот, схватив ее за локоть, потянул к себе. Смелость ее вмиг улетучилась, когда она ощутила болезненную хватку "взбешенного человека". В глазах его пылали ненависть и отвращение.
   - Отпусти мою руку, грязное отродье. - Она вскрикнула, получив
   пощечину. - . гнусная тварь. - и еще пощечина, - .поганый ублюдок. жалкий подкидыш. ничтожество. - Каждое ее ругательство награждалось оплеухой. Лицо Леймоуд побагровело от ударов, губы окровавились, и волосы рассыпались из прически. - Ты животное. варвар. ты не достоин меня.
   - В самом деле? Еще минуту назад ты желала стать подстилкой
   этого самого варвара, а сейчас, значит, считаешь меня не достойным? Я покажу тебе, какие бывают варвары, - сказав это, он начал в неистовстве срывать с нее одежду. Материя разрывалась в клочья под натиском человека, доведенного до бешенства оскорблениями и несправедливыми, гнусными обвинениями. Он сильно ударил девушку, и та рухнула на пол. Попыталась на четвереньках уползти, но тот не позволил ей. Вцепившись в волосы Джоанны, он удержал ее подле себя.
   - Не смей прикасаться ко мне! - пыталась она высвободиться из рук
   безумца.
   - Отчего же? Не этого ли ты хотела. преследовала меня столько месяцев
   подряд, как маньячка.. так получи же желанное.
   - Н-е-т. н-е-т. не трогай меня.. - кричала, вся в слезах, девушка,
   однако мужчина был безразличен к ее мольбам.
   Г л а в а 16