Веснина Елена. Сила предсказания

   — Потому что ты задурил ей голову своими рассказами о благородстве! Они хороши для книг, но не для жизни!
   — И ты постаралась ее в этом убедить?
   — Я не могла равнодушно смотреть, как Катя губит свою жизнь!
   — А я, значит, своими руками толкаю ее на погибель?
   Буравин взял ключи от машины и направился к двери.
   — Ты куда?
   — Неважно! У вас — свои дела, у меня — свои.
   На самом деле так оно и было, потому что после его ухода позвонил Костя.
   — Что-то срочное? — спросила Таисия. — Ну хорошо, заходи. Жду.
   Костя пришел к Таисии довольный и готовый к дальнейшему наступлению.
   — Я хочу прямо сегодня поговорить с Катей.
   — Нет, Костя. Не сегодня. И даже не в ближайшие дни, — остановила его Таисия.
   — Но почему? Я не понимаю, зачем тянуть! — горячился Костя.
   — Просто поверь мне. Это женское чутье. Нужно на время затаиться.
   — Таисия Андреевна, у нас с вами был уговор. Я помогаю расстроить свадьбу Кати и Леши. А вы помогаете мне добиться расположения вашей дочери. Свадьба не состоялась. Теперь ваша очередь помочь мне!
   — Я не отказываюсь от своих слов. Только давай я сама выберу время, когда тебе нужно начинать действовать. Я лучше знаю свою дочь. И если ты не хочешь все испортить — доверься мне! Кстати, я разговаривала о тебе с Катей. Сравнивала вас с Алешей. Естественно, это сравнение было в твою пользу.
   — Да? И как отреагировала Катя?
   — Она не стала со мной спорить!

* * *

   Увидев родственников, Алеша заметно повеселел.
   — Хорошо, что вы приехали. Хотя… надеялись, наверное, на свадьбе погулять. А праздника не получилось…
   — Ну, из-за этого не переживай. Жениться ты еще успеешь, — успокоил его Яков, — может, и не один раз. Я вот, например, третий раз женат!
   Ирина укоризненно посмотрела на мужа, и тот осекся.
   — Не знаю. Не уверен. У меня уже во второй раз не получается…
   — Ну что ты говоришь, Леша! Надежду нельзя терять ни в коем случае! — воскликнула Ирина.
   — Надежда — это единственное, что меня осталось. Ну и поддержка родных, конечно.
   — А ребята с корабля тебя навещают? — вдруг перевел разговор Яков.
   — Да. Женька заходил с Сан Санычем.
   — Как-нибудь и ты их навестишь. Поднимешься на корабль, пообщаешься с командой… — размечталась Ирина. — А что же у тебя в комнате даже фотографии твоего корабля нет? Смотрел бы, вспоминал.
   — Действительно. Так ведь, пока я плавал, она мне и не нужна была, я там все до винтика знаю. А сейчас бы не помешала, — согласился Алеша.
   — Ирина же у нас фотографией занимается. Довольно неплохо получается. Сходит в порт, сфотографирует, — предложил Яков.
   — Да? Это было бы здорово.
   — Конечно, мне нетрудно, — согласилась Ирина. — Прогуляюсь. Как твой корабль называется?
   — «Верещагине». Сухогруз.
   — Прямо сейчас схожу и сфотографирую, пока солнце не село.
   — И то верно. Зачем в долгий ящик откладывать? Надо жить! — поддержал жену Яков.
   — Я скоро. Не скучайте. — Ирина помахала мужчинам рукой.
   Ирина ушла, а Яков с Алешей повели мужской разговор.
   — Ты, главное, не унывай, Лешка! Все наладится! Женитьба — дело такое: женишься — пожалеешь. Не женишься — тоже пожалеешь! — нарочито весело сказал Яков. — Я вот три раза женился — и каждый раз счастливо. Но все равно, когда встречаю холостых друзей — так им завидую!
   — Может, вы и.мне завидуете?
   — А как же! Ты ведь тоже холостой! К тому же живешь у теплого моря, на солнышке греешься. А я в далекой Якутии старые кости морожу. Моря лет пять не видел!
   — По морю я тоже соскучился… — с тоской протянул Алеша.
   — Будет тебе и море со временем. Все будет, — пообещал Яков.
   — Спасибо, дядя Яша. Все-таки не перестаю удивляться, какой вы легкий человек.
   — А как же. Капитан, капитан, улыбнитесь, и все такое… Ты мне вот что скажи, где Костя-то, что-то я его не вижу?
   — О-о! Его трудно поймать. Где-то опять мотается по городу. За ним не угонишься, он все делами какими-то занят.
   — Дела — это хорошо. Но где-то он бывает чаще обычного.
   — Знаете, он частенько в ресторан «Эдельвейс» заходит. У него там знакомый работает. Попытайтесь поискать там, — посоветовал Алеша.
   — В ресторане? А что, это идея. Мы как раз с поезда ничего не ели. Совместим приятное с полезным.

* * *

   Возвращаясь с работы, Полина случайно встретила Буравина.
   — Мне очень нужно было тебя увидеть, — сказал он. — Я почему-то был уверен, что встречу тебя.
   — Знаешь, я решила уйти с работы. Может, смогу работать дома. Хотя, если честно, мне сейчас абсолютно не до этого. Мне теперь надо ухаживать за Лешей, его нельзя оставлять одного.
   — Знаешь, Поля, я хотел тебе сказать… — Буравин не решался закончить фразу.
   — Что Катя больше не придет? — догадалась Полина.
   — Ну, в общем — да.
   — Я все понимаю, можешь не продолжать. Катя — молодая девушка, ее можно понять…
   — Я не мог предположить, что все обернется именно так.
   — Не вини себя. Это жизнь. Не всегда получается быть вместе, иногда приходится расставаться.
   Сказанное относилось не только к Кате с Алешей, но и к самой Полине и Буравину.
   — Очень жаль, что ты уходишь с работы. Теперь нам будет значительно труднее встречаться, — вздохнул Буравин.
   — Я не могу поступить иначе. Мне нужно быть рядом с Алешей. Его здоровье уже вряд ли поменяется в худшую или в лучшую сторону. Но не нужно забывать о его попытке самоубийства.
   — Да, действительно, — согласился Буравин. — Тебе надо быть рядом. Нельзя допустить, чтобы он отчаялся и повторил это… Мне будет очень не хватать наших встреч.
   — Мне тоже.

* * *

   Маша решила уволиться из больницы.
   — Почему? Тебя кто-то здесь обидел? Или работа разонравилась? — спросил Павел Федорович.
   — Нет, что вы. Не в этом дело… Просто у меня поменялись планы. Это связано с вопросом личного характера.
   — Очень жаль, что ты увольняешься. Но раз решение принято — отговаривать не буду. Заполни обходной лист, получи зарплату — и можешь быть свободна.
   — Спасибо, Павел Федорович.
   — Маша, а твое увольнение не связано с неким молодым человеком? Тем, кто одно время лечился в нашем отделении, а потом выписался?
   — Нет-нет, что вы! Но… Скажите, а Алеша, он… — Маша не решалась задать вопрос.
   — Ты хочешь спросить, может ли он поправиться? — догадался Павел Федорович.
   — Да, — облегченно выдохнула Маша.
   — Если я категорично скажу — нет, я могу ошибиться. Как это уже было с вашим Лешей. Медицине известны случаи чудесного выздоровления. Или, сказать точнее, почти— чудесного.
   — А что для этого надо?
   — Для этого нужно время. Нужно терпение и… — Павел Федорович сделал паузу, — много любви.
   Дома Машу ждали новости. Обеденный стол был накрыт на троих.
   — А почему три тарелки? У нас будут гости? — удивилась Маша.
   Зинаида несколько смутилась.
   — В общем… С чего бы начать? Ты же знаешь Сан Саныча?
   — Конечно. Он обещал зайти?
   — Маша, — сбивчиво начала Зинаида. — У нас с ним давняя, так сказать, симпатия… Ну, ты знаешь… Одним словом… мы решили жить вместе.
   — Вот как?! — Маша даже развеселилась. — А как же его море, рейсы?
   — Он решил остепениться, сойти на берег, — объяснила Зинаида. — Да и к тому же нам будет веселее, когда останемся без тебя.
   — Без меня? Почему без меня?
   — Я имела в виду, что когда-нибудь ты встретишь мужчину, выйдешь замуж и покинешь дом родной. А нам с Сан Санычем в старости веселее будет.
   — Ах, вот ты о чем.
   — Так я не поняла, ты не рада, что ли? — осторожно спросила Зинаида.
   — Рада, бабуля! Конечно, рада! — искренне сказала Маша и поцеловала Зинаиду. — Я ничуть не против вашего прекрасного союза! Будьте счастливы! И кстати, у меня для тебя тоже есть новость. Ты знаешь, я решила посвятить свою дальнейшую жизнь Алеше.
   — Как Алеше? И что значит «посвятить»? — не поняла Зинаида.
   — Ну, понимаешь, я чувствую, что я могу помочь этому человеку. И я должна ему помочь. Я уволилась из больницы. Вот моя последняя зарплата. — И Маша положила на стол конверт.
   Так и завершился обмен новостями. Узнав о Машином решении, Зинаида поднялась к Сан Санычу на чердак и напрямую спросила:
   — —Саныч! Ты ведь хотел жить в семье?
   — Хотел.
   — Тогда начинай, — потребовала Зинаида. — Приступай к семейным обязанностям. Надо с Машей поговорить по-мужски.
   — О чем поговорить-то? Что стряслось? — заволновался Сан Саныч.
   — Совсем девка от рук отбилась. Каша у нее в голове.
   — Ну, так это бывает. Молодая еще.
   — Бывает? Она с работы уволилась!
   — Ну, может, не понравилось ей там. Или коллектив злобный.
   — Да при чем здесь коллектив?! — вскипела Зинаида. — Она уволилась, чтобы за Лешкой этим бегать! Который в аварию попал.
   — Хм. За нашим Лешкой?
   — Вот именно! А у него невеста! Свадьба на носу!
   — Да, непорядок, — согласился Сан Саныч.
   — Вот именно. Так что давай. Приступай к обязанностям. Иди, поговори с ней, — скомандовала Зинаида. — Может, она тебя послушает.
   — Зин, я не умею с девчатами разговаривать… Что я ей скажу? — растерялся Сан Саныч. Он совсем не так представлял себе семейные обязанности.
   — Ничего. Найдешь слова, — подбодрила его Зинаида.
   Так у Сан Саныча началась семейная жизнь.
   Он не имел понятия, как следует вести такой разговор, поэтому, увидев Машу, сразу, без подходов, спросил:
   — Ну, Маша, рассказывай. Что ты там наворотила? Из-за чего Зина меня пилит?
   — Я не знаю…
   — Не знаешь? А с работы зачем уволилась? Зина хочет, чтобы у тебя все как у людей было. Это разве дело — такая молодая, а безработная.
   — Мне нужно было уволиться.
   — Нужно? Зачем? Чтобы к Лешке бегать? Разве это дело? Разве за парнем бегать — это правильно?
   — Да я не бегаю, — возразила Маша. — Я помочь ему хочу! Я когда в больнице за ним ухаживала, у меня получалось ему боль снимать. Верите?
   — Верю. Отчего же не поверить, — согласился Сан Саныч.
   — Я когда рядом с ним была, он на поправку шел! Мне врач знаете что сказал?
   — Что?
   — Алеше, для того чтобы поправиться, нужно много любви, — выпалила Маша.
   — А ты-то здесь при чем? — удивился Сан Саныч. — У парня невеста есть, Катя! Ее любовь Алешке нужнее всего.
   — Так-то оно так… Только есть ли она — Катина любовь? — грустно спросила Маша.
   — Не понял?!
   — Я ведь у них на свадьбе была, Леша меня приглашал.
   — Да, я слышал, что молодые захотели расписаться прямо дома, в узком кругу. И что?
   — Не состоялась свадьба. Катя во время церемонии в обморок упала. Все за нее переживали… А она, как только в себя пришла — сразу домой. Леше даже пары слов на прощание не сказала, не объяснила ничего… А знаете, где я ее потом видела?
   — Где?
   — На корте. Она играла с подругой в теннис. И была весела и здорова.
   — Да… Не ту Лешка подругу жизни выбрал, — удрученно сказал Сан Саныч. — Такая не дождется мужа из дальнего рейса…
   — Представляете, каково сейчас Леше? — горячилась Маша. — Вот я и хочу его поддержать. Если Катя к нему вернется — замечательно. А если нет — хоть я рядом буду.
   — А бабушке своей ты об этом рассказала?
   — Нет. Почему-то мне кажется, что она меня не поймет.
   — Значит, так, — решил Сан Саныч. — Лешку я давно знаю, не один год вместе плавали. Хороший парень. Все, что ему хорошо, то и мне хорошо. Ходи к нему.
   — Спасибо, Сан Саныч, — обрадовалась Маша. — Хоть кто-то меня понимает.
   — А бабушке скажи, что поговорил я с тобой. Накрутил хвоста. А про Лешку и Катю я ей сам как-нибудь расскажу.
   Похоже, семейная жизнь Сан Саныча началась хорошо.

* * *

   Ирина и Яков, как и планировали, встретили Костю в ресторане.
   Они подошли к его столику, и Ирина, посмотрев на Костин стакан, спросила:
   — Костя, это что, алкоголь?! Не рановато ли? День еще только начинается.
   — Ирина, да оставь ты его в покое, — остановил жену Яков. — Не видишь, он — настоящий мужчина. А значит, вечер может закончить утром, днем выспаться, а ночью на охоту! Так, Костя?! Есть на кого по ночам охотиться? По глазам вижу, что есть!
   — Познакомишь с избранницей? — попросила Ирина.
   — Нет, сейчас не могу! — отказался Костя.
   — Ирина, разве не видишь, он стесняется! — объяснил жене Яков. — Ну а с финансами как, Костя? У настоящего мужчины всегда должны быть деньги. Я слышал, у тебя свой бизнес, аптека.
   — Сейчас дела не очень. Долгов много. Пришлось даже временно закрыться, чтобы сократить убытки.
   — Да? Это обязательно нужно поправить. А главное — можно!
   — Если бы я знал как!
   — Я знаю! — уверенно сказал Яков. — Ирочка, душа моя, помнишь, — обратился он к жене, — тебе в магазине напротив блузка понравилась?
   — Разве? — удивленно вскинула брови Ирина.
   — Ну, может, не напротив, а за квартал отсюда. Ты ее купи. Ну, и еще чего-нибудь. А я пока Косте посоветую, как дела поправить.
   Яков выложил перед Ириной на столик несколько купюр. Она забрала их и, поджав губы, вышла.
   — Женщина! — посетовал Яков. — Все по пять раз объяснять приходится. Так вот, Костя, я знаю, как помочь твоей беде.
   — Как же, дядя Яша? — с нескрываемым любопытством спросил Костя.
   Яков показал фотографии сухогруза «Верещагине».
   — Ты знаешь этот корабль?
   — Да. Алеша на нем ходит, то есть ходил. А он тут при чем? — не понял Костя.
   — Не торопись. Скажи, у тебя есть допуск в порт? Ты можешь пройти на этот корабль?
   — Могу. А в чем дело-то?
   — Ты взрослый человек и разговаривать с тобой я буду как со взрослым, напрямик.
   Костя согласно кивнул.
   — Я дам тебе очень хорошие деньги, — пообещал Яков, — но за них ты поможешь мне провезти кое-что через границу. И так, чтобы об этом никто не узнал. Ну что, согласен?
   Такого предложения от родственника Костя не ожидал.
   — Ну что, Константин, обсудим детали нашего предприятия? — настаивал Яков.
   — Да, хотелось бы узнать подробности, — согласился Костя.
   — В общем, так. Подходящее судно я уже подыскал. Тебе остается найти дельных людей и сделать так, чтобы наш груз оказался в нужное время в нужном месте. — Яков улыбнулся и доверительным тоном продолжал: — Я буду с тобой откровенен. В нашем деле, конечно, есть элемент риска… Но, с другой стороны, контрабанда — это самая быстрая прибыль.
   — Ну да… Вот я вложу в свою аптеку рубль и только через год-другой получу взамен два рубля. А здесь — раз, и готово, — охотно согласился Костя.
   — Вот именно, — поддакнул Яков. — Тебе даже и тратиться не нужно будет. Просто подсуетиться.
   — Дядя Яша, если я иду на риск, я хочу узнать, из-за чего. Что мы будем перевозить? — поинтересовался Костя.
   — Костик, а вот этого тебе лучше не знать… Любопытство редко доводит до добра, — поучающее сказал Яков.
   — Тогда последний вопрос: как будет оплачиваться моя работа?
   — Если мы с тобой обо все договоримся, ты получишь приличный аванс, — пообещал Яков. — А после . доставки товара к месту назначения — еще столько же.
   — Хотелось бы узнать конкретную сумму, — настаивал Костя.
   Яков молча написал что-то на бумажке и протянул ее Косте. Обрадованному взгляду Кости открылись цифры: 10 тысяч долларов — до и 10 тысяч долларов — после. Стараясь не выдать своих чувств, Костя выдохнул:
   — И когда я смогу получить аванс?
   Яков без разговоров вытащил из кармана деньги. Костя с восторгом посмотрел на внушительную пачку. Он был так ошеломлен, что забыл про всякую осторожность и просто сказал:
   — Я согласен.
   Довольный Костя пересчитал деньги.
   — Ну что ж. О вознаграждении мы договорились, теперь — к делу. — Яков выложил на стол фотографии корабля «Верещагине», сделанные Ириной. — Мы выяснили, что корабль этот тебе хорошо знаком. Так?
   — Конечно. Это корабль моего отца. На нем Алеша стажировался, — согласился Костя.
   — Он будет нашим «извозчиком». В смысле — на нем мы и переправим товар за границу.
   — А… почему именно на нем? — не понял Костя.
   — Потому что он отплывает в удобное для нас время и следует в нужном нам направлении, — подмигнул Яков Косте. — К тому же у судоходной компании твоего отца безупречная репутация. Так что никто не заподозрит, что на «Верещагино» есть что-то недозволенное!
   — Дядя Яша, а как же там — за границей? Допустим, мы этот товар на судно доставим… А кто же его потом заказчику передаст? — недоумевал Костя.
   — А вот это — не твоя забота. От тебя требуется найти надежных исполнителей. Кого-то из команды корабли подкупить, а еще лучше — из работников порта. Об остальном я сам позабочусь, — отрезал Яков.
   — Я знаю подходящих людей, — после недолгого размышления сказал Костя и предложил: — Если хотите, могу вам хоть сейчас встречу организовать.
   — Нет-нет-нет… Я ни с кем встречаться не буду… Исполнители не должны знать меня в лицо, — категорически отказался Яков.
   — А кто же тогда перед ними поставит задачу? Кто проконтролирует все?
   — Ты, Костя! В этой операции именно ты будешь и посредником, и надзирателем за исполнением заказа, — за что, собственно, тебе и будут платить, — объяснил Яков.
   — Хорошо… Я готов хоть сейчас отправиться на переговоры с этими людьми. С потенциальными исполнителями, — собрался Костя.
   — Да ты, я смотрю, парень шустрый! Молодец! Мне нравится такая хватка! — одобрительно хлопнул его по плечу Яков.
   Костя довольно улыбнулся.

* * *

   Самойлов и следователь снова поехали на место происшествия.
   — Гриша, извини, что опять тебя выдернул, — извинился Самойлов. — Но пойми меня правильно — мне необходимо узнать, кто виноват в этой аварии!
   — Я пока не готов на это ответить. Следствие продолжается… — неопределенно пожал плечами Буряк.
   — Ты мне сам говорил, что это убийство. Так?
   — Да, это одна из версий, — подтвердил Буряк.
   — Хорошо. Только одна из версий. Но по этой версии должны быть подозреваемые!
   — У меня нет прямых улик. А также нет ни одного свидетеля.
   — Надо их искать, надо что-то делать! Пойми, преступник должен ответить за все то, что он сделал!
   — Я понимаю тебя. Но я делаю все, что могу.
   — Давай я помогу тебе! — предложил Самойлов. — Давай попробуем разобраться вместе. Может, вдвоем у нас получится…
   — Борис, сейчас уже поздно. Не горячись. Давай отложим это до утра.
   — Хорошо, — согласился Самойлов. — Утром я буду ждать тебя здесь.

* * *

   Буравин пришел домой поздно.
   — Где Катя? — спросил он.
   — Она спит, — ответила Таисия. — А что ты хотел?
   — Придется разбудить. Мне нужно с ней поговорить.
   — У девочки был трудный день, она устала.
   — Я не понимаю, почему я второй раз за день пытаюсь поговорить с дочерью и каждый раз находится причина, по которой я не могу этого сделать?! — вспылил Буравин.
   — Наверное, так сложились обстоятельства, и больше ничего, — вступилась за дочь Таисия.
   — Обстоятельства? А мне кажется, что она меня избегает! А ты помогаешь ей в этом!
   — Не кричи, ты ее разбудишь!
   — Я никого не разбужу. Потому что ухожу спать в кабинет!
   — С какой стати ты собрался спать в кабинете?
   — Тая, мне надо побыть одному. Спокойной ночи.
   Буравин ушел в свой кабинет, а Таисия прикрыла дверь в Катину комнату, где никого не было.

* * *

   Утро было солнечным и приветливым.
   — Маша, ты уже проснулась? Вот и хорошо. Сейчас Сан Саныч встанет и будем завтракать, — сказала Зинаида.
   — Спасибо, бабуль. Только я завтрака не буду ждать. Чайку попью и побегу, — сказала Маша, наливая себе чашку чаю.
   — Куда это ты собралась? На работу тебе, вроде бы, спешить не нужно — ты уволилась… Или одумалась, решила вернуться?
   — Нет, бабуль. В больницу я не вернусь. У меня другие дела есть.
   — Какие это, интересно?
   — Пока ничего сказать не могу — боюсь удачу спугнуть. Когда получится — тогда все и объясню.
   Зинаида смотрела на Машу испытующе:
   — А не к Алеше ли ты собралась? Я же просила Сан Саныча серьезно поговорить с тобой на эту тему.
   — Он и поговорил. «Накрутил мне хвоста», «научил уму-разуму». Все сделал, как ты просила… — Маша допила чай и поставила на стол пустую кружку. — Только я все равно пойду. Не останавливай меня, бабуль. Я по-другому просто не могу.
   И она стремительно вышла из кухни. Зинаида покачала головой:
   — Вот упрямая девчонка. Ну что мне с ней делать!

* * *

   Катя и Таисия завтракали, когда вошел хмурый Буравин.
   — Вот и папа наш проснулся… Давай, садись, пока кофе не остыл, — начала угодливо суетиться Таисия, наливая Буравину кофе и подсовывая бутерброды.
   Буравин, не обращая внимания на старания жены, пристально смотрел на Катю.
   — Доброе утро, папа! — робко сказала та.
   — Ну как в теннис вчера поиграла — хорошо? — сверлил ее взглядом отец.
   — Да, неплохо… — осторожно ответила она.
   — А как твое здоровье — не пошатнулось? Почему-то как замуж выходить — так оно у тебя шалит. А как в теннис играть — так ничего, не подводит, — язвительно продолжал Буравин.
   — Папа, мне просто нужно было развеяться. Я перенервничала, — оправдывалась Катя.
   — Объясни мне, почему ты устроила этот спектакль? Зачем нужно было затевать свадьбу, если ты не хотела выходить замуж за Алешу?
   Вмешалась Таисия:
   — Виктор! Может, не будем портить друг другу настроение с самого утра? Давай спокойно все обсудим.
   — Я не могу быть спокойным, когда моя дочь так себя ведет, — отрезал Буравин, глядя на Катю.
   Не выдержав его взгляда, та опустила глаза.
   — Знаешь, Катя, я думал, ты — моя дочь. Мы всегда понимали друг друга и прекрасно ладили. Но теперь я вижу, что ошибался — ты вся в маму, — жестко сказал отец. — Ты поступаешь так же, как и она. Двулично и неискренне!
   — Виктор, что ты себе позволяешь! — оскорбилась Таисия.
   — Я поступаю так, как поступал всю жизнь, — говорю правду. Это многим не нравится, но я считаю, что это правильно, — отрубил Буравин.
   — Когда инквизиторы сжигали на кострах «ведьм», они тоже считали, что поступают правильно… — запальчиво сказала Тая.
   — Тебе повезло, что ты не родилась в то время, — угрюмо ответил Буравин, даже не глядя на жену. Его взгляд все еще был прикован к Кате. — Ты даже не представляешь, Катя, как мне за тебя стыдно! Я даже не хочу с тобой сидеть за одним столом.
   И отец вышел из кухни, хлопнув дверью.
   Возмущенная претензиями отца, Катя в запале сказала вслед вышедшему Буравину:
   — Ну и не надо! Не сиди со мной за одним столом! Почему ты все решаешь за меня? Почему лезешь в мою жизнь? — И она обернулась за поддержкой к матери.
   Но Таисия не слушала дочь, она рыдала. Ошарашенная Катя бросилась к ней:
   — Мама, ты что? Почему ты плачешь?
   — Твой папа меня совсем не любит. Мы с ним словно чужие… — всхлипывала мать. — Ты видела, с каким презрением он говорил, что ты вся в меня, а не в него? Как будто это что-то гадкое — быть похожей на мать…
   Таисию душили слезы. Катя пыталась ее утешить:
   — Ну, мама… Не плачь… Не надо… Успокойся, пожалуйста… Ты моя хорошая… Ты моя красивая… Я очень даже рада, что похожа на тебя… Мама, перестань… Не плачь.
   — Да я бы рада, а не получается… Я ведь всю жизнь посвятила тебе и твоему папе… А он меня в грош не ставит! — всхлипывала Таисия.
   — Ты ошибаешься, мама. Папа тебя любит, но… по-своему…
   — Любит! Да он меня чуть ли не ведьмой обозвал. Когда любят, такими словами не бросаются! — горько отвечала та. — Мы живем, как чужие…
   — А ты возьми и снова стань интересной папе! — пыталась найти выход Катя.
   — Если бы все было так просто, Катя! — вздохнула Таисия, вытирая слезы. — Дай бог, чтоб ты не плакала так, как я, чтобы с мужем жила в согласии.
   — С Лешей мы никогда не ссорились. Он всегда меня прощал. Всегда смотрел на мои недостатки сквозь пальцы.
   — Да я не Алешу имею в виду. Он, в его положении, вообще не кандидат в мужья… Вот его брат Костя — совсем другое дело… Неужели он тебе совсем не нравится? — заглянула ей в глаза мать.
   — Ну, не так чтобы совсем… Он очень заботливый, внимательный. Ухаживает красиво… — неуверенно ответила Катя. — А насчет папы — ты, по-моему, сгущаешь краски! Ты тоже, когда нервничаешь, всякого наговорить можешь!
   Таисия вздохнула. Видя, что мать успокаивается, Катя уверенно продолжала:
   — Так что успокойся! Вы скоро помиритесь! И мы снова будем жить дружно — как раньше!
   — Мы уже давно не живем дружно, Катя. Только вид делаем…
   — Но ведь в наших силах все изменить.
   — Да? И ты готова начать с себя? — поинтересовалась Таисия.
   — Ты о чем? — не поняла Катя.
   — Ты же знаешь папу. Он не успокоится, пока не добьется своего. Так и будет мучить и тебя, и меня…
   — Но что я ему скажу?
   — Что угодно! Повинись, попроси у него прощения… — предложила Таисия. — Придумай что-нибудь!
   Видя Катино недовольство, Таисия убежденно сказала:
   — Если вы с отцом не помиритесь, то в нашем доме никогда не будет покоя…
   — Ладно… Я постараюсь… — нехотя протянула Катя.

* * *

   Утром Буряк с Самойловым снова исследовали место аварии Алеши. Внимательно изучали они землю со следами пожара, потеками масла, дерево со сбитой корой. Самойлов провел рукой по надлому на стволе дерева и спросил:
   — Здесь он ударился? Так стояла машина?
   — Примерно. Давай начинать, пока машины не наехали, — поторопил его следователь. — Что дальше?
   — Я хочу проехать весь его путь, выяснить, где он поворачивал, где потерял контроль над машиной — в общем, все. Мне кажется, это должно нам помочь.