Страница:
Так, с поднятой рукой и слезами на глазах, Игорь остановился перед квартирой Лены в ожидании, пока та откроет дверь.
— Вот та-кая не-за-дача. — Игорь с трудом выцедил слова, пытаясь придать им шутливый тон и тем самым как бы успокоить Елену. Мол, ничего серьезного.
Но больше он не смог вымолвить ни слова. Елена быстро расстегнула дубленку Игоря, осторожно сняла с его плеч, стараясь не задеть пораненную руку.
— Быстро под холодную воду, — скомандовала она, уже решительно придя в себя.
Елена подвела Игоря к мойке на кухне, в которой горкой громоздились бело-коричневые завитки картофельной кожуры. Она так и не успела дочистить картошку до прихода Игоря, но теперь было не до того.
Елена отодвинула кожуру в угол мойки и включила кран. Игорь подставил пылающую ладонь под обжигающе холодную воду. Прозрачная, неторопливая струя мягко обтекала распухшие пальцы и с легким журчанием исчезала в стоке, унося с собой боль. Анестезия холодом удивительно помогла! Игорь с наслаждением переживал состояние, когда почти не чувствуешь боли. «А ведь мы не ценим этого счастья, — промелькнула у него простая мысль, — отсутствие физической боли».
Пока Игорь держал руку под холодной водой, Елена прошла в комнату и, открыв ящичек серванта, где хранилась аптечка, выложила на полированный обеденный стол вату, бинт и йод. Она и сама почувствовала холод, как будто ей на спину лился ледяной водопад.
Через десять минут Елена выглянула в коридор и позвала Игоря в комнату.
— Все, Игореша, достаточно.
Игорь убрал пальцы из-под воды, и вновь сильная боль начала «ломать» их. Вновь весь мир сузился до одного островка — пылающей руки. Игорь, морщась, отошел от раковины. Нельзя же в самом деле стоять тут бесконечно.
В комнате Елена посадила Игоря на диван.
Кровоточащую полоску, «разрезавшую» пальцы — след железной двери, — она осторожно смазала йодом. Затем умело наложила повязку, подобно уютной варежке.
— Я теперь похож на того деда? — пошутил Игорь, кивнув в сторону пластмассового деда-мороза в красных варежках, который стоял на полу под елкой и держал «мешок с подарками». — Правда, моя варежка белая, а подарков у меня нет.
Но тут же вновь пульсирующая боль заставила Игоря замолчать. Лицо его опять искривила гримаса.
— Сейчас, Игорек, я тебе анальгин дам. — Елена налила в стакан воды из графина, достала таблетки.
Пока Игорь глотал таблетки, она включила телевизор, настроив его на легкую передачу «Угадай мелодию».
— Слушай и угадывай песни, — шутливо приказала Лена, — это тебя немного отвлечет от боли.
Спустя некоторое время болезненная пульсация в руке прекратилась. Снова наступило спасительное облегчение. Игорь вспомнил, наконец, зачем он приехал к Елене: для объяснения, серьезного разговора.
Но сейчас у него не было сил для пространных речей.
Чуть хрипловатым от волнения голосом он произнес:
— Елка, мы должны быть вместе.
Елена молчала. На экране телевизора над чем-то громко хохотал зрительный зал. Игорь уловил отчуждение Елены и резко, забыв о больной руке, сжал кулаки. Но забинтованная ладонь тотчас напомнила о себе.
Игорь издал тихий стон и откинулся на спинку дивана.
Елена приглушила звук телевизора и нежно погладила руку Игоря чуть выше повязки.
— Успокойся, Игорек, волнение для больной руки вредно.
Игорь придвинулся к Лене и здоровой рукой обнял ее плечи. Елена не отодвинулась, но осталась сидеть прямо и гордо.
— Я помню твои слова, сказанные тогда в гостинице, «все или ничего», — едва слышно произнес Игорь. — Я согласен с тобой. Я много думал о своей жизни. Пусть теперь у нас будет все. Мы еще молоды и почти свободны от обязательств. Я вырастил сына.
Могу дать все необходимое Ольге для безбедной жизни. Да и ты, кажется, теперь свободна…
— Слишком свободна, Игореша. Я бы сказала, пуста. Без дочки я никто. — И вдруг без всякого перехода добавила:
— Без тебя я вдвойне никто. — Елена повернулась к Игорю, посмотрела на него странным взглядом и четким, осмысленным движением припечатала свои губы к его потрескавшимся губам.
От неожиданности Игорь безвольно приоткрыл рот, впуская пылающую силу Лениной страсти.
Впервые в жизни инициатива в ласках шла не от него. Игорь оторопел. То ли яростный напор Елены, то ли принятые таблетки застопорили его реакцию. Спустя вечность Елена разомкнула их губы и чуть отодвинулась от Игоря.
— Понимаешь, Игореша, я тоже много передумала с тех пор. — Елена коснулась галстука Игоря и начала неторопливо развязывать его узел. — Формула «все или ничего» неверна. Все или ничего — так не бывает. Надо благодарить судьбу за любую кроху счастья, не требуя невозможного.
Елена наконец развязала узел и высвободила шею Игоря от стягивающей его «удавки». Потом аккуратно повесила галстук на спинку стула.
— Выбрав «ничего», я потеряла жизнь. Прошло столько лет, выросла дочь, но я не жила ни единого дня. Оказалось, что имели значение лишь те минуты, когда мы с тобой сидели вдвоем у анализатора, изучая свечение наших ладоней. Помнишь?
Игорь удивился совпадению их мыслей. Час назад, по дороге сюда, он вспоминал именно те нехитрые опыты. Но какой смысл было вспоминать какие-то пустяки после того, как он сообщил Елене неожиданное даже для самого себя решение — оставить Ольгу?
— Теперь для меня не важно, будут ли оформлены наши отношения. Вернешься ли ты к Ольге или уйдешь к другой женщине. Для меня не существует слова «навсегда». Реально лишь «сейчас». — Елена методично расстегивала пуговицы на его рубашке.
Игорь ослабил ремень своих брюк. Неужели Елена отказывается от жертвы, которую он готов принести ей? И можно будет оставить все, как есть? Не причиняя боли Оле, обрести Лену? Слова Елены не укладывались в сознание.
— Кажется, Елка, мы обменялись взглядами на жизнь.
Елена молча расстегнула последнюю пуговицу Игоревой рубашки. Он отвел здоровой рукой спадающие на лицо пряди Лениных волос и легко прикоснулся губами к ее маленькому, бледному ушку. Теперь он перехватил инициативу в ласках и почувствовал себя уверенней.
— 0-о-о-й! — вдруг, протяжно выдохнула Елена и отстранилась от него.
Игорь выпрямился и с удивлением посмотрел на Елену. Она опять отталкивает его? Но секунду спустя все стало ясно.
Подавшись вперед, Елена испуганно смотрела на пол, в сторону коридора. Из-под двери, отделяющей коридор от комнаты, широким потоком наползала вода. Она медленно, как ртуть, обходила едва заметные выступы паркета, образуя в комнате мелкое, но обширное озеро. Многочисленные ручейки вытекали из озера и убегали под сервант, диван, стол и далее в угол, где под письменным столом прямо на полу стоял системный блок компьютера.
Секундное оцепенение, охватившее обоих, наконец прошло. Лена вскочила с дивана и бросилась в коридор. Игорь, ступая суконными тапками по разлившемуся озеру, бросился спасать компьютер. Забыв о больной руке, он поднял системный блок с пола и водрузил его на стол, рядом с дисплеем. Затем поспешил на помощь Елене. Вода лилась из кухонной раковины, которая засорилась попавшей в сток картофельной кожурой. Озеро в кухне было глубже, чем в комнате. Невысокий порожек, отделяющий кухню от коридора, подобно плотине, удерживал здесь воду.
— Черт! Это я, я забыл завернуть кран. Все проклятая рука, совсем мозги вышибло!
Тапки Игоря промокли, вода холодила ступни.
Елена схватила тряпку и стала собирать воду, ежеминутно отжимая ее в ведро. Вода соглашалась освободить кухню, легко смываясь с гладкого линолеума, но свои позиции в комнате не сдавала. Она заполнила щели паркета, пролезла под плинтусы. Маленькое озерцо затаилось под деревянным крестом, в котором крепилась елка. Под натиском воды упал на бок и отплыл в сторону дед-мороз. Вода смочила опавшую хвою и понеслась дальше…
Часть вторая
1
2
* * *
В квартире было жарко. Елена надела простенькое летнее платьице — белые ромашки по голубому полю. В студеный зимний вечер этот наряд казался особенно милым. Но Игорь ничего не видел сквозь застилающую глаза пелену. Зато его сведенное судорогой боли лицо и поднятые вверх, на глазах синеющие пальцы были красноречивы.— Вот та-кая не-за-дача. — Игорь с трудом выцедил слова, пытаясь придать им шутливый тон и тем самым как бы успокоить Елену. Мол, ничего серьезного.
Но больше он не смог вымолвить ни слова. Елена быстро расстегнула дубленку Игоря, осторожно сняла с его плеч, стараясь не задеть пораненную руку.
— Быстро под холодную воду, — скомандовала она, уже решительно придя в себя.
Елена подвела Игоря к мойке на кухне, в которой горкой громоздились бело-коричневые завитки картофельной кожуры. Она так и не успела дочистить картошку до прихода Игоря, но теперь было не до того.
Елена отодвинула кожуру в угол мойки и включила кран. Игорь подставил пылающую ладонь под обжигающе холодную воду. Прозрачная, неторопливая струя мягко обтекала распухшие пальцы и с легким журчанием исчезала в стоке, унося с собой боль. Анестезия холодом удивительно помогла! Игорь с наслаждением переживал состояние, когда почти не чувствуешь боли. «А ведь мы не ценим этого счастья, — промелькнула у него простая мысль, — отсутствие физической боли».
Пока Игорь держал руку под холодной водой, Елена прошла в комнату и, открыв ящичек серванта, где хранилась аптечка, выложила на полированный обеденный стол вату, бинт и йод. Она и сама почувствовала холод, как будто ей на спину лился ледяной водопад.
Через десять минут Елена выглянула в коридор и позвала Игоря в комнату.
— Все, Игореша, достаточно.
Игорь убрал пальцы из-под воды, и вновь сильная боль начала «ломать» их. Вновь весь мир сузился до одного островка — пылающей руки. Игорь, морщась, отошел от раковины. Нельзя же в самом деле стоять тут бесконечно.
В комнате Елена посадила Игоря на диван.
Кровоточащую полоску, «разрезавшую» пальцы — след железной двери, — она осторожно смазала йодом. Затем умело наложила повязку, подобно уютной варежке.
— Я теперь похож на того деда? — пошутил Игорь, кивнув в сторону пластмассового деда-мороза в красных варежках, который стоял на полу под елкой и держал «мешок с подарками». — Правда, моя варежка белая, а подарков у меня нет.
Но тут же вновь пульсирующая боль заставила Игоря замолчать. Лицо его опять искривила гримаса.
— Сейчас, Игорек, я тебе анальгин дам. — Елена налила в стакан воды из графина, достала таблетки.
Пока Игорь глотал таблетки, она включила телевизор, настроив его на легкую передачу «Угадай мелодию».
— Слушай и угадывай песни, — шутливо приказала Лена, — это тебя немного отвлечет от боли.
Спустя некоторое время болезненная пульсация в руке прекратилась. Снова наступило спасительное облегчение. Игорь вспомнил, наконец, зачем он приехал к Елене: для объяснения, серьезного разговора.
Но сейчас у него не было сил для пространных речей.
Чуть хрипловатым от волнения голосом он произнес:
— Елка, мы должны быть вместе.
Елена молчала. На экране телевизора над чем-то громко хохотал зрительный зал. Игорь уловил отчуждение Елены и резко, забыв о больной руке, сжал кулаки. Но забинтованная ладонь тотчас напомнила о себе.
Игорь издал тихий стон и откинулся на спинку дивана.
Елена приглушила звук телевизора и нежно погладила руку Игоря чуть выше повязки.
— Успокойся, Игорек, волнение для больной руки вредно.
Игорь придвинулся к Лене и здоровой рукой обнял ее плечи. Елена не отодвинулась, но осталась сидеть прямо и гордо.
— Я помню твои слова, сказанные тогда в гостинице, «все или ничего», — едва слышно произнес Игорь. — Я согласен с тобой. Я много думал о своей жизни. Пусть теперь у нас будет все. Мы еще молоды и почти свободны от обязательств. Я вырастил сына.
Могу дать все необходимое Ольге для безбедной жизни. Да и ты, кажется, теперь свободна…
— Слишком свободна, Игореша. Я бы сказала, пуста. Без дочки я никто. — И вдруг без всякого перехода добавила:
— Без тебя я вдвойне никто. — Елена повернулась к Игорю, посмотрела на него странным взглядом и четким, осмысленным движением припечатала свои губы к его потрескавшимся губам.
От неожиданности Игорь безвольно приоткрыл рот, впуская пылающую силу Лениной страсти.
Впервые в жизни инициатива в ласках шла не от него. Игорь оторопел. То ли яростный напор Елены, то ли принятые таблетки застопорили его реакцию. Спустя вечность Елена разомкнула их губы и чуть отодвинулась от Игоря.
— Понимаешь, Игореша, я тоже много передумала с тех пор. — Елена коснулась галстука Игоря и начала неторопливо развязывать его узел. — Формула «все или ничего» неверна. Все или ничего — так не бывает. Надо благодарить судьбу за любую кроху счастья, не требуя невозможного.
Елена наконец развязала узел и высвободила шею Игоря от стягивающей его «удавки». Потом аккуратно повесила галстук на спинку стула.
— Выбрав «ничего», я потеряла жизнь. Прошло столько лет, выросла дочь, но я не жила ни единого дня. Оказалось, что имели значение лишь те минуты, когда мы с тобой сидели вдвоем у анализатора, изучая свечение наших ладоней. Помнишь?
Игорь удивился совпадению их мыслей. Час назад, по дороге сюда, он вспоминал именно те нехитрые опыты. Но какой смысл было вспоминать какие-то пустяки после того, как он сообщил Елене неожиданное даже для самого себя решение — оставить Ольгу?
— Теперь для меня не важно, будут ли оформлены наши отношения. Вернешься ли ты к Ольге или уйдешь к другой женщине. Для меня не существует слова «навсегда». Реально лишь «сейчас». — Елена методично расстегивала пуговицы на его рубашке.
Игорь ослабил ремень своих брюк. Неужели Елена отказывается от жертвы, которую он готов принести ей? И можно будет оставить все, как есть? Не причиняя боли Оле, обрести Лену? Слова Елены не укладывались в сознание.
— Кажется, Елка, мы обменялись взглядами на жизнь.
Елена молча расстегнула последнюю пуговицу Игоревой рубашки. Он отвел здоровой рукой спадающие на лицо пряди Лениных волос и легко прикоснулся губами к ее маленькому, бледному ушку. Теперь он перехватил инициативу в ласках и почувствовал себя уверенней.
— 0-о-о-й! — вдруг, протяжно выдохнула Елена и отстранилась от него.
Игорь выпрямился и с удивлением посмотрел на Елену. Она опять отталкивает его? Но секунду спустя все стало ясно.
Подавшись вперед, Елена испуганно смотрела на пол, в сторону коридора. Из-под двери, отделяющей коридор от комнаты, широким потоком наползала вода. Она медленно, как ртуть, обходила едва заметные выступы паркета, образуя в комнате мелкое, но обширное озеро. Многочисленные ручейки вытекали из озера и убегали под сервант, диван, стол и далее в угол, где под письменным столом прямо на полу стоял системный блок компьютера.
Секундное оцепенение, охватившее обоих, наконец прошло. Лена вскочила с дивана и бросилась в коридор. Игорь, ступая суконными тапками по разлившемуся озеру, бросился спасать компьютер. Забыв о больной руке, он поднял системный блок с пола и водрузил его на стол, рядом с дисплеем. Затем поспешил на помощь Елене. Вода лилась из кухонной раковины, которая засорилась попавшей в сток картофельной кожурой. Озеро в кухне было глубже, чем в комнате. Невысокий порожек, отделяющий кухню от коридора, подобно плотине, удерживал здесь воду.
— Черт! Это я, я забыл завернуть кран. Все проклятая рука, совсем мозги вышибло!
Тапки Игоря промокли, вода холодила ступни.
Елена схватила тряпку и стала собирать воду, ежеминутно отжимая ее в ведро. Вода соглашалась освободить кухню, легко смываясь с гладкого линолеума, но свои позиции в комнате не сдавала. Она заполнила щели паркета, пролезла под плинтусы. Маленькое озерцо затаилось под деревянным крестом, в котором крепилась елка. Под натиском воды упал на бок и отплыл в сторону дед-мороз. Вода смочила опавшую хвою и понеслась дальше…
Часть вторая
НУЛЕВОЙ МЕРИДИАН
Жизнь вернулась так же беспричинно,
Как когда-то странно прервалась.
Я на той же улице старинной,
Как тогда, в тот летний день и час.
Б Пастернак. Объяснение
1
Заканчивался рабочий день в издательстве «Игрек». Директор Игорь Князев взглянул на часы и захлопнул лежащую перед ним на столе папку. И сразу мысли его обратились к Елене: сегодня очередное свидание с ней. Игорь встал из-за стола и опустил жалюзи на прозрачные стены «аквариума». Так он называл выгороженный из общего зала кабинет в обновленном офисе. Узкие алюминиевые ребра скрывали Игоря от случайных взглядов подчиненных. Кабинет превратился в островок личной жизни. Игорь досталбритву и маленькое зеркальце. Щетина на его лице отрастала быстрее, чем отлетал день. Стрекот бритвенного моторчика заглушил дневные мысли и заботы. Закончив бриться, Игорь убрал прибор в ящик стола. Взглянул на себя в зеркало. Теперь он в полном порядке. Он остановил взгляд на вороте своей белой Рубашки. Даже на исходе дня воротник выглядел вполне свежим. Против воли Игорю пришлось признать, что Ольга идеально следит за его гардеробом.
На мгновение он почувствовал легкий укол вины, который тотчас сменился импульсом необъяснимого раздражения. Чувствовать себя хоть чем-то обязанным жене было неприятно. «Хватит о ней, — оборвал себя Игорь. — Сегодня я с Елкой, нам предстоит замечательный вечер, а все остальное не имеет значения». Игорь застегнул ворот рубашки, подтянул узел галстука и встал из-за стола. Уже два месяца длились их встречи с Еленой. И все это время Игоря не покидало хорошее настроение.
Он открыл дверь кабинета и запер ее с другой стороны.
Появление шефа в общем зале вызвало среди сотрудников легкое напряжение. Редакторы и верстальщики, не поворачивая головы от экранов своих компьютеров, на миг застыли в ожидании: к кому из них обратится шеф. Но шеф прошел мимо и заглянул в соседнюю комнату, где располагался отдел реализации. Половина комнаты почти до потолка была завалена пачками книг в типографской упаковке. За солидным письменным столом сидел коммерческий директор фирмы Алексей Ерофеев и что-то подсчитывал на калькуляторе.
— Алексей, я уезжаю. Сегодня не вернусь, — сообщил Игорь. — Кстати, мы рассчитались с «Модерном»?
Издательство «Модерн» являлось дружественной «Игреку» фирмой. Его типографские мощности всегда были к услугам Игоря. Оба издательства вели согласованную линию и по перечню издаваемых книг, хотя отдельные неувязки тут порой возникали.
— Порядок, шеф. Оптовик расплатился за последнюю партию, треть от выручки, как договорились, отваливаем «Модерну». — Алексей пригладил челку на лбу, как будто похвалил себя за успешно выполненное задание.
— Отлично. Теперь побыстрей свяжись с поставщиками аппаратуры для цветоделения. Предварительная договоренность у нас уже есть. — Игорь повернулся к выходу.
— Постой, шеф. Я уже к ним звонил. Требуют предоплату за весь комплекс аппаратуры.
— Это рискованно в наше время. — Игорь остановился на пороге. — Хотя бы на паритетных началах. Они нам половину комплекса, мы предоплату за остальное.
— Мудрено, — заметил Алексей, приподняв теперь пальцами беспокоящую его челку. — Да и цену сразу вздуют.
— Ладно, действуй по своему усмотрению. Меня сегодня не будет, — прервал Игорь дискуссию и, теперь уже торопясь, покинул помещение.
Алексей со злостью посмотрел ему вслед. Он подозревал, что Игорь опять отправляется к Елене. Хотя она и была теперь сотрудницей издательства, в офисе ее видели редко. Елена работала на дому. Ее присутствие рядом с Игорем беспокоило Алексея. Опять семейная жизнь его сестры под угрозой. Но доказательств измены он не имел. Личная жизнь Игоря была от сотрудников за семью печатями.
Во дворе Игорь сел в свой вишневый джип, развернулся, объехал нелепую тумбу посередине двора и выехал на улицу. Скоро он уже мчался в потоке Других машин на другой конец города. У метро он слегка притормозил и купил у цветочницы большой букет нарядных белых лилий. Елена любила эти нежные цветы.
Мартовский снег уже подтаял, но отпечатки сугробов еще темнели на влажном асфальте. Казалось, уходящая зима оставила свой автограф, напоминающий географическую карту.
Елена ступала по этим отпечатанным на тротуаре континентам, думая о переменах в своей жизни — радостных и мучительных одновременно. Боль расставания с дочерью не утихала. Восторженные сообщения Жени из далекого Израиля только расстраивали ее. Возвращаться та не собиралась. Прервалась и работа Елены в рекламном агентстве. Случилось это накануне женского праздника 8 Марта. Елена зашла в агентство сдать выручку за минувший день и стала свидетелем незабываемой сцены. Возбужденная, вероятно, супружеская пара среднего возраста наседала с двух сторон на менеджера Светлану. Та сидела в своем кресле непривычно смущенная. Мужчина застучал кулаком по столу:
— Мы все отнесли в турфирму, и деньги, и паспорта. Вот квитанция. А пришли за путевками — на двери подвала замок!
— Он хотел сделать мне подарок на женский праздник, поездку в Грецию. Заодно там в это время бывает распродажа женских шуб, — не к месту пояснила женщина. — А теперь и шубы не видать!
Муж махнул на жену рукой. Ладно, мол, не встревай. И тут же твердым голосом потребовал у Светланы:
— Вы обязаны вернуть нам деньги!
— Успокойтесь, пожалуйста. — Светлана старалась взять инициативу в свои руки. — Присядьте. — И обратилась к Елене:
— Елена Павловна, вы работали с этой турфирмой. Вы проверяли их лицензию?
Елена вцепилась в сумку, машинально прижимая ее к груди. Мысли ее заметались. Да, уже несколько месяцев она оформляла там рекламу. Хорошо знала директора, окрестив его про себя ковбоем. Вначале он приглашал ее в полупустую, неубранную квартиру, заменяющую ему офис. Позднее ковбой снял подвальчик. Обстановка в нем была вполне солидная. Карта мира на стене. Флажки заморских государств, вставленные в маленький стаканчик как карандаши. Почти полгода фирма исправно отправляла челноков в Турцию и Грецию. И вот оказалось — афера! Теперь обманутые клиенты пойдут косяком. Но ее вины в том нет.
— У турфирмы документы в порядке, я проверяла, — неуверенно произнесла Елена, вдруг охваченная сомнением в подлинности виденных ею бумаг.
— Вот видите, — вновь вступила в разговор Светлана. — Агентство тут ни при чем. Читайте. — Она взяла номер газеты «Хроника рынка» и ткнула пальцем в объявление, мелким шрифтом набранное на последней ее странице: «За содержание рекламы редакция ответственности не несет».
С большим трудом, с помощью охранников, удалось выпроводить незадачливых туристов.
Газета безболезненно пережила этот набег, как и череду других. Однако было произведено внутреннее расследование. Выяснилось: печать фирмы поддельная, видно даже невооруженным глазом. Елена же не обратила на это должного внимания, не поставила в известность агентство, не забила тревогу. Отношение рекламного начальства к законности было гибким. Клиент не вор, если не пойман. Но следовало проявить принципиальность и примерно наказать виновных в попустительстве. Елене предложили уволиться.
Но теперь сотрудничество с Игорем было ей в радость. Игорь вошел в жизнь Елены еще до служебных неприятностей. После наводнения в ее квартире он стал наведываться к ней почти ежедневно.
Ольга оставалась в счастливом неведении.
Игорь помог Елене снять пальто. Стащил с нее сапоги, усадив на мягкую банкетку в прихожей. Надел подаренные им же тапочки в виде мягких, пушистых львят. Магнитола уже была настроена на джазовую волну. Игорь любил то отчаянно раздирающие, то свободно льющиеся звуки этой музыки.
Елена тоже старалась полюбить джаз, хотя негритянские ритмы были чужды ее душе.
Программа уютных вечеров была неизменна: откровенные игры в спальне, легкий ужин, незатейливая беседа. В девять часов Игорь с сожалением вставал и покидал квартиру Елены. Ночевал он всегда дома.
Вот и сегодня они привычно прошли в спальню. Еще несколько минут заняло ритуальное переодевание. Игорь уделял внимание прелюдии. Он купил Елене бледно-голубой пеньюар и легкие кружевные полоски — то ли трусики, то ли набедренные повязки. Сам он облачался в пушистый махровый халат салатного цвета. И эффектно сбрасывал его в решающий момент. Вначале Елена стеснялась «играть» с Игорем при ярком свете.
Но его возбуждали откровенные картины, и он, с мягкой настойчивостью, приучал к ним Елену. Она оказалась способной ученицей, и сдерживаемая путами рассудка отчаянная любовь наконец вырвалась на свободу.
Джазовая импровизация набирала темп. Игорь и Елена, подчиняясь бешеному ритму саксофона, ускоряли движения. Клубок тел (от переплетения рук и ног любовников, казалось, что их несколько) пружинил на широкой тахте. Елена в изнеможении застонала и затихла. Игорь тоже откинулся на спину, удовлетворенный чудесным завершением. Елена вновь было начала осаду усталого воина, однако новый раунд любовной схватки Игорю был не по силам. Попытки Елены завести его оказались безуспешными.
Спустя полчаса Елена накрыла стол, разложив по тарелочкам привезенную Игорем снедь. Они сели ужинать. Игорь был грустен. Кажется, его мужские способности тают. Прежде он мог качать целую серию. Он без аппетита жевал бутерброд с ветчиной, запивая его крепким чаем. Проглотив очередной кусок, виновато произнес:
— Тебе плохо было со мной. Елка? Слабоват я стал.
— Что ты, Игорек. — Елена наклонилась к Игорю и поцеловала его в макушку. — Мне с тобой всегда замечательно. Постель — дело десятое.
— Ну да, — хмыкнул Игорь и тотчас поправился:
— Конечно же мне с тобой тоже тепло и уютно. Но без постели любовь неполноценна, это факт.
— Глупый, Игоренок-поросенок, невоспитанный ребенок, — скороговоркой произнесла детскую считалку Елена. — Что ты вбиваешь себе в голову!
Все у тебя в порядке. Все у нас в порядке. Съешь-ка лучше еще бутерброд, или быстрое пюре можно развести.
Но Игорь от второго бутерброда отказался, от пюре тем более. Дома предстоял еще ужин с Ольгой. Он собрался уже встать из-за стола, но тотчас плюхнулся на место. Настроение его резко изменилось к лучшему. Он схватил ножик и вилку и отбарабанил по столу победный марш:
— Елка! Самое главное я тебе еще не сообщил!
Звонок в дверь перебил его возглас. Елена запахнула халатик и выбежала в прихожую. Щелкнула замком, приоткрыла дверь и почти сразу вернулась в комнату.
— Это соседский мальчик за ключами приходил.
Мать его недавно устроилась на новую работу: дежурит раз в трое суток. Боится, что ребенок ключи потеряет. Попросила меня присмотреть за ним.
— Поздновато он домой возвращается, — посмотрел на часы Игорь. — Уже девять! Кстати, пора и мне собираться.
Блеск в глазах Елены угас. Но Игорь приберег на конец сладкую изюминку:
— Елочка, родная. У меня для тебя радостное известие: через неделю летим в Лондон! На книжную ярмарку! Вместе.
Елена даже покраснела от радостной неожиданности. В этот момент она вдруг поняла, что тайные встречи тяготят ее. Они не могут выйти с Игорем ни в театр, ни в ресторан. Везде есть опасность натолкнуться на общих знакомых Ольги и Игоря. А там, в другой стране, они будут как невидимки. Но тут же появилось легкое опасение.
— Если в фирме узнают, Ольге донесут.
— Ну что ты, Елка, — кончив барабанить по столу, успокоил ее Игорь. — Наша фирма — не советское учреждение. Одобрения у парткома и комиссий на поездку не потребуется. Ты работаешь дома. Никто из сотрудников не узнает. Для них я еду в Лондон один. — И тут же опять перевел разговор на тревожащую его тему:
— И у нас с тобой в Лондоне все будет замечательно. Я, наверно, подустал от строгой конспирации, оттого и временные неприятности здесь. — Игорь похлопал ладонью низ живота.
На мгновение он почувствовал легкий укол вины, который тотчас сменился импульсом необъяснимого раздражения. Чувствовать себя хоть чем-то обязанным жене было неприятно. «Хватит о ней, — оборвал себя Игорь. — Сегодня я с Елкой, нам предстоит замечательный вечер, а все остальное не имеет значения». Игорь застегнул ворот рубашки, подтянул узел галстука и встал из-за стола. Уже два месяца длились их встречи с Еленой. И все это время Игоря не покидало хорошее настроение.
Он открыл дверь кабинета и запер ее с другой стороны.
Появление шефа в общем зале вызвало среди сотрудников легкое напряжение. Редакторы и верстальщики, не поворачивая головы от экранов своих компьютеров, на миг застыли в ожидании: к кому из них обратится шеф. Но шеф прошел мимо и заглянул в соседнюю комнату, где располагался отдел реализации. Половина комнаты почти до потолка была завалена пачками книг в типографской упаковке. За солидным письменным столом сидел коммерческий директор фирмы Алексей Ерофеев и что-то подсчитывал на калькуляторе.
— Алексей, я уезжаю. Сегодня не вернусь, — сообщил Игорь. — Кстати, мы рассчитались с «Модерном»?
Издательство «Модерн» являлось дружественной «Игреку» фирмой. Его типографские мощности всегда были к услугам Игоря. Оба издательства вели согласованную линию и по перечню издаваемых книг, хотя отдельные неувязки тут порой возникали.
— Порядок, шеф. Оптовик расплатился за последнюю партию, треть от выручки, как договорились, отваливаем «Модерну». — Алексей пригладил челку на лбу, как будто похвалил себя за успешно выполненное задание.
— Отлично. Теперь побыстрей свяжись с поставщиками аппаратуры для цветоделения. Предварительная договоренность у нас уже есть. — Игорь повернулся к выходу.
— Постой, шеф. Я уже к ним звонил. Требуют предоплату за весь комплекс аппаратуры.
— Это рискованно в наше время. — Игорь остановился на пороге. — Хотя бы на паритетных началах. Они нам половину комплекса, мы предоплату за остальное.
— Мудрено, — заметил Алексей, приподняв теперь пальцами беспокоящую его челку. — Да и цену сразу вздуют.
— Ладно, действуй по своему усмотрению. Меня сегодня не будет, — прервал Игорь дискуссию и, теперь уже торопясь, покинул помещение.
Алексей со злостью посмотрел ему вслед. Он подозревал, что Игорь опять отправляется к Елене. Хотя она и была теперь сотрудницей издательства, в офисе ее видели редко. Елена работала на дому. Ее присутствие рядом с Игорем беспокоило Алексея. Опять семейная жизнь его сестры под угрозой. Но доказательств измены он не имел. Личная жизнь Игоря была от сотрудников за семью печатями.
Во дворе Игорь сел в свой вишневый джип, развернулся, объехал нелепую тумбу посередине двора и выехал на улицу. Скоро он уже мчался в потоке Других машин на другой конец города. У метро он слегка притормозил и купил у цветочницы большой букет нарядных белых лилий. Елена любила эти нежные цветы.
* * *
Днем Елена ездила по магазинам: искала подарок для Игоря. Близился его день рождения. С большим трудом ей удалось найти ему галстук, похожий на тот, ею разрезанный. На новом тоже были зеленые спирали и завитки, напоминающие фасоль. Недавно у Игоря вдруг возникли мужские проблемы, и он вдруг вспомнил о ее дурацком поступке. Притворно озаботясь, сказал: «Видно, старик Фрейд был прав. Ты мне галстук чикнула, вот мой прибор и забарахлил». Елена понимала, что галстук тут ни при чем. Просто Игорь очень устает на работе. Да и личная жизнь сопряжена с трудностями. Однако галстук ему купила, чтобы загладить давнюю вину.Мартовский снег уже подтаял, но отпечатки сугробов еще темнели на влажном асфальте. Казалось, уходящая зима оставила свой автограф, напоминающий географическую карту.
Елена ступала по этим отпечатанным на тротуаре континентам, думая о переменах в своей жизни — радостных и мучительных одновременно. Боль расставания с дочерью не утихала. Восторженные сообщения Жени из далекого Израиля только расстраивали ее. Возвращаться та не собиралась. Прервалась и работа Елены в рекламном агентстве. Случилось это накануне женского праздника 8 Марта. Елена зашла в агентство сдать выручку за минувший день и стала свидетелем незабываемой сцены. Возбужденная, вероятно, супружеская пара среднего возраста наседала с двух сторон на менеджера Светлану. Та сидела в своем кресле непривычно смущенная. Мужчина застучал кулаком по столу:
— Мы все отнесли в турфирму, и деньги, и паспорта. Вот квитанция. А пришли за путевками — на двери подвала замок!
— Он хотел сделать мне подарок на женский праздник, поездку в Грецию. Заодно там в это время бывает распродажа женских шуб, — не к месту пояснила женщина. — А теперь и шубы не видать!
Муж махнул на жену рукой. Ладно, мол, не встревай. И тут же твердым голосом потребовал у Светланы:
— Вы обязаны вернуть нам деньги!
— Успокойтесь, пожалуйста. — Светлана старалась взять инициативу в свои руки. — Присядьте. — И обратилась к Елене:
— Елена Павловна, вы работали с этой турфирмой. Вы проверяли их лицензию?
Елена вцепилась в сумку, машинально прижимая ее к груди. Мысли ее заметались. Да, уже несколько месяцев она оформляла там рекламу. Хорошо знала директора, окрестив его про себя ковбоем. Вначале он приглашал ее в полупустую, неубранную квартиру, заменяющую ему офис. Позднее ковбой снял подвальчик. Обстановка в нем была вполне солидная. Карта мира на стене. Флажки заморских государств, вставленные в маленький стаканчик как карандаши. Почти полгода фирма исправно отправляла челноков в Турцию и Грецию. И вот оказалось — афера! Теперь обманутые клиенты пойдут косяком. Но ее вины в том нет.
— У турфирмы документы в порядке, я проверяла, — неуверенно произнесла Елена, вдруг охваченная сомнением в подлинности виденных ею бумаг.
— Вот видите, — вновь вступила в разговор Светлана. — Агентство тут ни при чем. Читайте. — Она взяла номер газеты «Хроника рынка» и ткнула пальцем в объявление, мелким шрифтом набранное на последней ее странице: «За содержание рекламы редакция ответственности не несет».
С большим трудом, с помощью охранников, удалось выпроводить незадачливых туристов.
Газета безболезненно пережила этот набег, как и череду других. Однако было произведено внутреннее расследование. Выяснилось: печать фирмы поддельная, видно даже невооруженным глазом. Елена же не обратила на это должного внимания, не поставила в известность агентство, не забила тревогу. Отношение рекламного начальства к законности было гибким. Клиент не вор, если не пойман. Но следовало проявить принципиальность и примерно наказать виновных в попустительстве. Елене предложили уволиться.
* * *
Работа в издательстве у Игоря стала единственной возможностью для Елены заработать себе на жизнь.Но теперь сотрудничество с Игорем было ей в радость. Игорь вошел в жизнь Елены еще до служебных неприятностей. После наводнения в ее квартире он стал наведываться к ней почти ежедневно.
Ольга оставалась в счастливом неведении.
* * *
Елена подошла к своему дому. Машина Игорька уже стояла у подъезда. У него был свой ключ. Значит, он ждет ее в квартире.Игорь помог Елене снять пальто. Стащил с нее сапоги, усадив на мягкую банкетку в прихожей. Надел подаренные им же тапочки в виде мягких, пушистых львят. Магнитола уже была настроена на джазовую волну. Игорь любил то отчаянно раздирающие, то свободно льющиеся звуки этой музыки.
Елена тоже старалась полюбить джаз, хотя негритянские ритмы были чужды ее душе.
Программа уютных вечеров была неизменна: откровенные игры в спальне, легкий ужин, незатейливая беседа. В девять часов Игорь с сожалением вставал и покидал квартиру Елены. Ночевал он всегда дома.
Вот и сегодня они привычно прошли в спальню. Еще несколько минут заняло ритуальное переодевание. Игорь уделял внимание прелюдии. Он купил Елене бледно-голубой пеньюар и легкие кружевные полоски — то ли трусики, то ли набедренные повязки. Сам он облачался в пушистый махровый халат салатного цвета. И эффектно сбрасывал его в решающий момент. Вначале Елена стеснялась «играть» с Игорем при ярком свете.
Но его возбуждали откровенные картины, и он, с мягкой настойчивостью, приучал к ним Елену. Она оказалась способной ученицей, и сдерживаемая путами рассудка отчаянная любовь наконец вырвалась на свободу.
Джазовая импровизация набирала темп. Игорь и Елена, подчиняясь бешеному ритму саксофона, ускоряли движения. Клубок тел (от переплетения рук и ног любовников, казалось, что их несколько) пружинил на широкой тахте. Елена в изнеможении застонала и затихла. Игорь тоже откинулся на спину, удовлетворенный чудесным завершением. Елена вновь было начала осаду усталого воина, однако новый раунд любовной схватки Игорю был не по силам. Попытки Елены завести его оказались безуспешными.
Спустя полчаса Елена накрыла стол, разложив по тарелочкам привезенную Игорем снедь. Они сели ужинать. Игорь был грустен. Кажется, его мужские способности тают. Прежде он мог качать целую серию. Он без аппетита жевал бутерброд с ветчиной, запивая его крепким чаем. Проглотив очередной кусок, виновато произнес:
— Тебе плохо было со мной. Елка? Слабоват я стал.
— Что ты, Игорек. — Елена наклонилась к Игорю и поцеловала его в макушку. — Мне с тобой всегда замечательно. Постель — дело десятое.
— Ну да, — хмыкнул Игорь и тотчас поправился:
— Конечно же мне с тобой тоже тепло и уютно. Но без постели любовь неполноценна, это факт.
— Глупый, Игоренок-поросенок, невоспитанный ребенок, — скороговоркой произнесла детскую считалку Елена. — Что ты вбиваешь себе в голову!
Все у тебя в порядке. Все у нас в порядке. Съешь-ка лучше еще бутерброд, или быстрое пюре можно развести.
Но Игорь от второго бутерброда отказался, от пюре тем более. Дома предстоял еще ужин с Ольгой. Он собрался уже встать из-за стола, но тотчас плюхнулся на место. Настроение его резко изменилось к лучшему. Он схватил ножик и вилку и отбарабанил по столу победный марш:
— Елка! Самое главное я тебе еще не сообщил!
Звонок в дверь перебил его возглас. Елена запахнула халатик и выбежала в прихожую. Щелкнула замком, приоткрыла дверь и почти сразу вернулась в комнату.
— Это соседский мальчик за ключами приходил.
Мать его недавно устроилась на новую работу: дежурит раз в трое суток. Боится, что ребенок ключи потеряет. Попросила меня присмотреть за ним.
— Поздновато он домой возвращается, — посмотрел на часы Игорь. — Уже девять! Кстати, пора и мне собираться.
Блеск в глазах Елены угас. Но Игорь приберег на конец сладкую изюминку:
— Елочка, родная. У меня для тебя радостное известие: через неделю летим в Лондон! На книжную ярмарку! Вместе.
Елена даже покраснела от радостной неожиданности. В этот момент она вдруг поняла, что тайные встречи тяготят ее. Они не могут выйти с Игорем ни в театр, ни в ресторан. Везде есть опасность натолкнуться на общих знакомых Ольги и Игоря. А там, в другой стране, они будут как невидимки. Но тут же появилось легкое опасение.
— Если в фирме узнают, Ольге донесут.
— Ну что ты, Елка, — кончив барабанить по столу, успокоил ее Игорь. — Наша фирма — не советское учреждение. Одобрения у парткома и комиссий на поездку не потребуется. Ты работаешь дома. Никто из сотрудников не узнает. Для них я еду в Лондон один. — И тут же опять перевел разговор на тревожащую его тему:
— И у нас с тобой в Лондоне все будет замечательно. Я, наверно, подустал от строгой конспирации, оттого и временные неприятности здесь. — Игорь похлопал ладонью низ живота.
2
Закон жизни прост: кто-то теряет, кто-то находит. Небесный правитель постоянно помешивает невидимой поварешкой житейский суп. Каждому дается шанс всплыть на поверхность или осесть на дно. К таким сакральным выводам пришла Татьяна, сравнивая себя с Еленой. Одинокая целительница обрела наконец личное счастье.
В то время как Елену подбрасывало на ухабах бездорожья, вагон Татьяны скользил по ровным рельсам.
Три месяца тому назад Елена познакомила сорокалетнего холостяка Шурика и Татьяну, близкую к этому рубежу, на вечере в НИИ. Три месяца оказались достаточным сроком, чтобы двое почти потерявших надежду на создание семьи людей ухватились за этот, быть может, последний в жизни шанс.
Уже было подано заявление в ЗАГС. Перед свадьбой занялись ремонтом Татьяниной квартиры.
Будущие молодожены решили жить здесь, у Театральной площади, поближе к месту работы Татьяны. Квартиру Шурика уже сдали. Деньги за сданную квартиру стали взносом Шурика в семейный бюджет. В НИИ по-прежнему платили мало.
Ремонт был в самом разгаре. Сегодня било намечено покрыть водоэмульсионной краской потолок на кухне. Долговязый Шурик в фартуке и полиэтиленовом мешке на голове стоял на верхней ступеньке стремянки с кисточкой в руках. Татьяна суетилась внизу: подавала тряпку, меняла воду. Темные цыганские кудри Татьяны сейчас были укрощены красным пластмассовым обручем, что придавало ей вполне земной, лишенный всякой таинственности вид.
— Вначале потолок следует промыть как следует, — напомнила она Шурику.
— Да, Танюша, неси теплую воду.
Татьяна принесла ведро, и Шурик, окуная в воду кисть, промыл над головой площадку метра в полтора.
— Так, двигаемся дальше, — заключил он.
Шурик слез со стремянки, оглядел вымытый участок потолка и стал передвигать лестницу с ведром в другой угол кухни. Несмотря на некоторую неловкость движений, явную неприспособленность к физическому труду, Шурик ничего не обронил, не сломал, не обрушил. Лишь брызги воды темнели тут и там на закрытых старыми газетами столах и шкафчиках.
— Ну вот. Теперь можно и красить, — с облегчением заметил Шурик, домыв последний пятачок кухонного потолка. Он встал рядом с Татьяной и обнял ее за плечи.
— Ладно, Шурик, передохни. Пусть потолок подсохнет. — Татьяна чмокнула Шурика в щеку и, взяв за жилистую руку, увлекла его в комнату.
Здесь на столе уже кипел высокий белый электрочайник — подарок жениха.
Шурик не возражал против отдыха, хотя и тревожился, что сегодня не успеет закончить с потолком.
— Ты же знаешь, Танюша, что во мне инерция сильна, как в заведенном волчке. Заведи меня на работу, буду сутки трудиться. Крутани на отдых — столько же буду баклуши бить.
— Не беспокойся, волчок мой, я тебе не дам долго вхолостую крутиться. Попьем чай и продолжим.
Кстати, о работе. Что у вас нового с акциями? — Татьяна была в курсе всех событий, которые происходили у Шурика и в НИИ.
— Все решают, какие акции выпускать, кому привилегированные, кому обычные…
— Привилегированные небось начальству, — качая головой, заметила Татьяна.
Шурик улыбнулся:
— Нет, Танюша, скорее наоборот. Вершат делами и доходами держатели акций обыкновенных, особенно владельцы крупных пакетов. Мы, сотрудники НИИ, получим бесплатно по одной штуке, да какой от одной акции прок? Недаром разные деятели крутятся вокруг наших сотрудников, скупают у них акции за бесценок. Я и сам думал продать свою акцию, зарплату-то нам три месяца уже задерживают.
Татьяна задумалась. Раз кто-то скупает акции, значит, есть в них смысл. Если не сейчас, то в будущем они могут стать прибыльными. Несколько акций и она могла бы купить, дела сейчас в «Тайных ведах» на подъеме. У Шурика мысль тоже метнулась к покупателям. Если уж чужаки все равно завладеют предприятием, надо Князеву предложить.
У него корни свои, институтские. Ему сотрудники и продадут охотнее. Надо поговорить с Игорем, возможно, он и заинтересуется.
Шурик задумчиво положил в стакан четвертую ложечку сахара и высказал возникшие соображения об Игоре. Татьяна одобрила жениха:
В то время как Елену подбрасывало на ухабах бездорожья, вагон Татьяны скользил по ровным рельсам.
Три месяца тому назад Елена познакомила сорокалетнего холостяка Шурика и Татьяну, близкую к этому рубежу, на вечере в НИИ. Три месяца оказались достаточным сроком, чтобы двое почти потерявших надежду на создание семьи людей ухватились за этот, быть может, последний в жизни шанс.
Уже было подано заявление в ЗАГС. Перед свадьбой занялись ремонтом Татьяниной квартиры.
Будущие молодожены решили жить здесь, у Театральной площади, поближе к месту работы Татьяны. Квартиру Шурика уже сдали. Деньги за сданную квартиру стали взносом Шурика в семейный бюджет. В НИИ по-прежнему платили мало.
Ремонт был в самом разгаре. Сегодня било намечено покрыть водоэмульсионной краской потолок на кухне. Долговязый Шурик в фартуке и полиэтиленовом мешке на голове стоял на верхней ступеньке стремянки с кисточкой в руках. Татьяна суетилась внизу: подавала тряпку, меняла воду. Темные цыганские кудри Татьяны сейчас были укрощены красным пластмассовым обручем, что придавало ей вполне земной, лишенный всякой таинственности вид.
— Вначале потолок следует промыть как следует, — напомнила она Шурику.
— Да, Танюша, неси теплую воду.
Татьяна принесла ведро, и Шурик, окуная в воду кисть, промыл над головой площадку метра в полтора.
— Так, двигаемся дальше, — заключил он.
Шурик слез со стремянки, оглядел вымытый участок потолка и стал передвигать лестницу с ведром в другой угол кухни. Несмотря на некоторую неловкость движений, явную неприспособленность к физическому труду, Шурик ничего не обронил, не сломал, не обрушил. Лишь брызги воды темнели тут и там на закрытых старыми газетами столах и шкафчиках.
— Ну вот. Теперь можно и красить, — с облегчением заметил Шурик, домыв последний пятачок кухонного потолка. Он встал рядом с Татьяной и обнял ее за плечи.
— Ладно, Шурик, передохни. Пусть потолок подсохнет. — Татьяна чмокнула Шурика в щеку и, взяв за жилистую руку, увлекла его в комнату.
Здесь на столе уже кипел высокий белый электрочайник — подарок жениха.
Шурик не возражал против отдыха, хотя и тревожился, что сегодня не успеет закончить с потолком.
— Ты же знаешь, Танюша, что во мне инерция сильна, как в заведенном волчке. Заведи меня на работу, буду сутки трудиться. Крутани на отдых — столько же буду баклуши бить.
— Не беспокойся, волчок мой, я тебе не дам долго вхолостую крутиться. Попьем чай и продолжим.
Кстати, о работе. Что у вас нового с акциями? — Татьяна была в курсе всех событий, которые происходили у Шурика и в НИИ.
— Все решают, какие акции выпускать, кому привилегированные, кому обычные…
— Привилегированные небось начальству, — качая головой, заметила Татьяна.
Шурик улыбнулся:
— Нет, Танюша, скорее наоборот. Вершат делами и доходами держатели акций обыкновенных, особенно владельцы крупных пакетов. Мы, сотрудники НИИ, получим бесплатно по одной штуке, да какой от одной акции прок? Недаром разные деятели крутятся вокруг наших сотрудников, скупают у них акции за бесценок. Я и сам думал продать свою акцию, зарплату-то нам три месяца уже задерживают.
Татьяна задумалась. Раз кто-то скупает акции, значит, есть в них смысл. Если не сейчас, то в будущем они могут стать прибыльными. Несколько акций и она могла бы купить, дела сейчас в «Тайных ведах» на подъеме. У Шурика мысль тоже метнулась к покупателям. Если уж чужаки все равно завладеют предприятием, надо Князеву предложить.
У него корни свои, институтские. Ему сотрудники и продадут охотнее. Надо поговорить с Игорем, возможно, он и заинтересуется.
Шурик задумчиво положил в стакан четвертую ложечку сахара и высказал возникшие соображения об Игоре. Татьяна одобрила жениха: