Врублевская Галина Владимировна. Половина любви

   — Это Игорь! — убежденно воскликнула Елена, опережая догадку охранника. — Что же вы раньше молчали!? Я же вчера вам звонила.
   — Так я, это… Я не подумал. — Охранник виновато моргал длинными, красивыми ресницами.
   Елена безнадежно махнула рукой:
   — Ладно, покажите мне ту дверь, о которой вы упомянули, за которой Николай — с человеком скрылся.
   Охранник подошел к окну, забранному решеткой в виде затейливых железных колец, и ткнул пальцем в стекло:
   — Видите, проем напротив в стене, железной заслонкой закрыт? Вот там и живет наш Колян.
   Елена посмотрела в направлении, куда показывал охранник.
   — Кажется, там заперто? — Елена разглядела большой амбарный замок на подвальной дверце и заволновалась. — Вы не знаете, у кого ключи?
   Охранник усмехнулся:
   — Замок для понта висит. Он не запирается. Повернете дужку, и готово. Вас проводить?
   — Спасибо. Если вам нетрудно.
   Пока дежурный объяснял уборщице, как наблюдать за входом через монитор, Елена в нетерпении выскочила во двор и пересекла его. Она уже сняла декоративный замок и потянула на себя скрипящую дверцу, когда охранник с фонарем присоединился к ней:
   — Давайте, Елена Павловна, я первый войду.
   Охранник встал на корточки. Боком спустил вниз одну ногу, поджал голову к груди, потом спустил другую ногу. Протянув руку Елене, он ждал, пока она последует его примеру.
   Они долго медленно шли анфиладами подвального пространства. Узкие переходы сменялись относительно просторными цементными пещерами.
   Каменный свод нависал почти над их головой. Местами с него капала вода. Где-то трубы преграждали дорогу. Откуда-то шибануло запахом застарелой мочи, потом едким винным перегаром. Охранник обшарил лучом фонаря очередное помещение.
   Желтый кружок света высветил Игоря, лежащего на диване. Елена кинулась к нему и сразу убедилась, что он жив. Игорь спал, шумно, но ритмично дыша. Она аккуратно осмотрела его тело, руки, ноги. После беглого осмотра повернулась к охраннику:
   — Спасибо, Андрей, все в порядке, идите.
   Охранник еще немного потоптался, но его ждала служба. Он и так нарушил инструкцию, оставив пост.
   — Когда сотрудники появятся, я пришлю кого-нибудь, — сказал он, уходя.
   — Не надо, Андрей, — попросила Едена. — Я позову помощь сама, если потребуется.
   — А вы не заблудитесь? — засомневался охранник.
   — Я из любого леса сама выхожу, а здесь все же не лес.
   Охранник повернул к выходу. Луч фонарика померк, и теперь лишь маленькая выемка у потолка впускала серое марево нового дня.

* * *

   Елена не заметила, сколько времени она просидела рядом с Игорем, испытывая счастье оттого, что он жив и невредим. Все остальное сейчас не имело значения. Когда Игорь наконец проснулся от ее нежных прикосновений, бессонная ночь Елены дала себя знать. Напряжение последних суток, отчаяние возможной утраты и неистовая радость обретения — все это обратилось в смертельную усталость. Елена закрыла глаза и упала головой на грудь Игоря. Она с жадностью вдыхала запах его несвежей рубашки, пропитанной дешевым табаком, вином и потом. Сейчас это был сигнал жизни, а потому казался замечательным.
   Игорь погладил Елену по волосам.
   — Ты можешь встать? — спросила она, усилием воли отрываясь от груди Игоря.
   — Сейчас попробую, помоги мне.
   Елена двумя руками спустила с дивана его отяжелевшие ноги, высвободив их из-под одеяла. Затем попыталась посадить его. Но Игорь был слишком тяжел для слабых рук Елены.
   — Отпусти, Лена, я сейчас встану. — Игорь оттолкнулся рукой от дивана и перевел себя в вертикальное положение. — Слушай, а ты мне пива не принесла?
   — Как-то не догадалась, — виновато пожав плечами, ответила Елена. У Игоря не было проблем с алкоголем, и она представления не имела о нужном в таких случаях «лекарстве».
   — Ладно. Дай-ка мне кружку, на столе стоит.
   Там вода должна быть. Хотя погоди. Мне все равно отойти надо.
   Игорь, попеременно опираясь на диван, ящик, заменяющий стол, и склизкую стену, прошел в дальний угол подвала, где стояло ведро, указанное ему Николаем. Характерные трубные звуки разнеслись по подвалу. Елена заметила на столе транзисторный приемник и включила его. «Теперь Игореша может не стесняться», — обрадовалась она.
   Елена усилила громкость динамика и стала прибирать на столе.
   Скоро Игорь вернулся, дрожащими пальцами застегивая брюки. Елена натянула на него куртку. Потом положила его руку на свое плечо и осторожно повела к выходу из подвала. Они шли в полной темноте. Елена ощупывала стены, опускала голову Игоря под низкими проемами переходов, рукой поднимала его ноги, заставляя перешагивать препятствия. Инстинктивное умение ориентироваться не подвело Елену и на этот раз. Они дошли до маленькой дверцы, толкнули ее и вылезли из подвала. Они медленно шли через двор. Любопытные взгляды из окна фирмы «Игрек» нацелились на горемычную пару. Кто с насмешкой, кто с сочувствием наблюдал неуверенные шаги бывшего шефа. Однако выйти и помочь никто не решился. Елена игнорировала эти взгляды, а Игорь не видел их. На улице Елена остановила проезжавшее такси, и оно без приключений доставило их домой, на площадь Мужества. К вечеру Игорь вполне пришел в себя. Елена сходила за пивом и дала возможность Игорю «полечиться». Сама, не раздеваясь, рухнула на диван и уснула.

* * *

   Игорь пытался найти деньги для погашения кредита. Но это был не тот Игорь, у которого много друзей, деловых партнеров, замыслов и решений.
   Сейчас рядом с Еленой находился жалкий, неуверенный в себе человек. Ей даже приходилось заставлять его позвонить по телефону. Кто же даст ссуду такому человеку? Игорю нечего было и предложить в залог. Весть о том, что «Модерн» подмял фирму «Игрек», быстро облетела издательские круги, и бывшие партнеры Игоря не хотели рисковать своими деньгами.
   Алексей, временно заправлявший делами в «Игреке», сразу отстранил Елену от редакторской работы. Небольшие накопления подходили к концу. Игорь обратился к брокерам на фондовую биржу, чтобы продать свои акции. Покупателей не нашлось: АО «Магнит» было убыточным предприятием. Самих акций, то есть ценных бумаг, на руках у Игоря не было. Его акции были зарегистрированы в реестре сомнительной конторы. Похороненные в компьютерном файле права собственности Игоря были сходны с правом человека на жилище, закрепленным конституцией. Правом, которое имел и бездомный Николай.
   Круг поисков замкнулся. Денег Игорь не достал.
   Еще несколько дней ушло на переоформление фирмы «Игрек». Новые владельцы сохранили название издательства, так как оно было раскручено. Потеря своего имени в названии фирмы была особенно обидной для Игоря.
   Банкротство фирмы помогло ему только в одном.
   Теперь Ольга согласилась на развод. Злорадные чувства, охватившие ее в первые дни постигшего Игоря несчастья, сменились глубокой досадой и беспокойством. Игорь не только стал нищим, теперь было чревато опасностью и совместное квартировладение. Кредиторы могли наложить арест на их общую с Ольгой площадь. Игорь передал жене права собственности и выписался из квартиры.
   Сообщив новость Елене, он пошутил:
   — Теперь я свободен, как воробей. Даже штамп о прописке в паспорте отсутствует!
   — Моя квартира — твоя квартира! — заметила Елена. — Или у тебя есть какие-то сомнения, Игореша?
   У Игоря действительно были сомнения. В отношениях с близкими он привык давать, но не брать.
   Был тем, кто владеет, решает, казнит и милует. Теперь он лишился всего: власти, денег, собственности. Он не хотел становиться иждивенцем Елены.
   Не считал себя вправе претендовать на ее площадь.
   И потому вскоре прописался в каком-то общежитии, где у него был знакомый. С пропиской он снова стал гражданином страны.
   Когда Елена узнала об этом общежитии, она весь вечер с ним не разговаривала. В этом шаге Игоря она усмотрела его нежелание скреплять с нею свою жизнь. Постичь его сложные мотивы на этот раз Елена не смогла. Что ж, навязываться ему она не будет. У нее тоже есть гордость. Игорь был в недоумении. Отчего Елка не радуется вместе с ним? Молчит, хмурится. Может, она просто устала? Это была первая размолвка в их семейной жизни.

13

   Лихорадочные попытки Игоря найти деньги и вновь обрести положение срывались одна за другой.
   Его поиски прекратились внезапно. Проснувшись однажды утром, Игорь понял, что ему все безразлично. Он ничего больше не хотел, ничего не загадывал и даже не беспокоился. Глубокая депрессия охватила Игоря. Он мало ел, мало двигался. Целыми днями лежал на диване перед включенным телевизором, не вникая в суть передач. Игорь отстранение смотрел на экран или сквозь него. Шла ли трансляция футбольного матча (прежде он был заядлым болельщиком) или передача «Спокойной ночи малыши», ему было все равно.
   Елена решила пригласить в гости супругов Святенко. Может, их визит развлечет Игоря. Они обсудят с Шуриком положение и, глядишь, найдут какой-нибудь выход. Елена приготовила традиционный салат «оливье», «японский» салат из крабовых палочек. Полистав кулинарную книгу, соорудила диковинную «сырную рыбу» из рыбного фарша, сыра и яичных желтков.
   Игорь с дивана равнодушно взирал на ухищрения Елены. Скоро должны были прийти гости, а Игорю лень было вылезать из полосатой пижамы.
   Раздался звонок в дверь. Елена вышла в прихожую встречать гостей. Игорь все-таки сменил пижамные штаны на брюки, но расставаться с трикотажной белой футболкой, на груди которой красовалось полосатое яблоко, не пожелал. Это яблоко было всего лишь маркой крупной компьютерной фирмы. Издательские компьютеры «Макинтош» — мечта Игоря. Сейчас от этой мечты осталась лишь застиранная футболка.
   Разлили шампанское по фужерам. Плеснули и Шурику — Татьяна вернула его к культурному питию.
   Однако свой бокал она прикрыла рукой. Елена вопросительно посмотрела на нее. Татьяна, смущенно улыбаясь, сказала, что ждет ребенка. Игорь тоже не притронулся к своему фужеру. Пенистое шампанское медленно оседало, испуская пузырьки углекислоты.
   Его стали уговаривать выпить хоть глоток.
   — Мне, ребята, правда не хочется.
   Татьяна внимательно посмотрела на Игоря. Провела руками перед его лицом. Игорь был явно не в себе, умер душою. Как вдохнуть в него жизнь? Татьяна взяла ладонь Игоря и развернула ее к себе:
   — Давай-ка посмотрим твою линию жизни. Так и есть, на этом этапе маленький срыв. А вот долина Марса у тебя показывает, что борьба еще предстоит. Кстати, взгляните, какая у Игоря выпуклая ладонь — пальцы почти откинуты назад. Такая ладонь характеризует человека состоятельного. Но борозды нечеткие, значит, ты можешь выбрать не один путь.
   Шурик украдкой взглянул на свою руку. Его ладонь, вогнутая чашечкой, выглядела жалкой. Видимо, она была олицетворением бедности. Игорь слушал рассуждения Татьяны сосредоточенно, однако никаких чувств нельзя было прочитать на его лице. И все же Елена заметила слабую искорку, вспыхнувшую под прикрытыми веками. «Выходит, — подумала она, — когда ум человека спит, его душа бодрствует. Таня знает, что ее слова найдут отклик».
   — А линия сердца у тебя крепчает, — продолжала Татьяна, — она подходит к горе Юпитера. Какая мощная у тебя возвышенность. — Татьяна прикоснулась своим пальцем к заметно выступающему бугорку под указательным пальцем Игоря и ощупала его. — Это генератор любви, Игореша! Любовь тебя вытащит из любой передряги.
   Елена теперь тоже с надеждой ловила пророчества подруги. Игорь будто очнулся ото сна и спросил:
   — Чья любовь?
   — Любовь не бывает чьей-то, — пояснила Татьяна. — Любовь как чистое небо, как море. Каждый может припасть к ее живительному источнику.
   Только не каждый умеет принять любовь в свою душу. Ведь принять — значит отдавать.
   Татьяна говорила все более туманными фразами, и Елена с Шуриком почти перестали ее понимать.
   Зато Игорь постепенно оживал. Застывшее лицо вновь обрело мимику. Уголки бледных губ слегка раздвинулись. Взгляд, направленный на чертеж своей ладони, стал осмысленным. Вдруг Игорь резко перевернул руку и прихлопнул ею по столу. Татьяна поняла, что сеанс хиромантии окончен.
   Игорь поднял свой бокал с шампанским и предложил выпить. Елена обрадовалась. Может, теперь хандра оставит его? Но Игорь поставил пустой бокал на скатерть, извинился и ушел в другую комнату. Компания из трех человек вяло принялась за салаты.
   — Шурик, — обратилась Елена к брату, — ты можешь узнать в НИИ, не найдется ли Игорю там работа.
   — Я уже думал об этом, Леночка, — озабоченно сказал Шурик. — И на днях заходил в отдел кадров.
   Мне сказали, что политика сокращений продолжается, нового приема нет.
   — Понимаешь, дело даже не в деньгах. Но Игоря надо как-то вытащить из депрессии. Увлечь его делом.
   Шурик пообещал, что будет иметь в виду Игоря. Как только услышит о вакансиях, тотчас сообщит.
   — Ну, нам пора. — Татьяна приподнялась из-за стола.
   Вслед за женой встал и Шурик.
   — Куда же вы, друзья? Оставайтесь у нас. Стоит ли ночью через весь город ехать.
   — Ничего, теперь ночи светлые. Доберемся, мы потихоньку.

* * *

   Посещение четы Святенко ненадолго встряхнуло Игоря. Весь день он строил какие-то планы, увлекая Елену знакомым ей энтузиазмом. Однако уже на следующее утро вновь впал в безразличие. Весь май Игорь пролежал на диване. Он сильно похудел.
   У крыльев носа впервые обозначились едва заметные борозды. Глаза вновь потеряли выражение. Состояние Игоря подходило к опасной черте. В редких словах, которые он произносил, настойчиво звучала одна и та же мысль. Почти насильно Елена заставляла его проглотить хотя бы несколько ложек бульона. И раз в два дня она сама, неумело, водила бритвой по его щекам. Впору уже было обратиться к врачам, но Елена со дня на день откладывала это, надеясь самостоятельно справиться с его хандрой. И тут вдруг обнаружила, что их сбережения на исходе.
   Она снова обратилась в рекламный отдел газеты «Хроника рынка». Но штатных мест для рекламного агента не было. В редакции не забыли и прокол в ее работе — незамеченную ею фальшивую печать на платежном документе.
   — Если желаете, Елена Павловна, можете сотрудничать с нами в вольном режиме, — сказали ей в рекламном отделе. — Подыскивайте клиентов, берите рекламу. Пять процентов — ваши.
   Елена облачилась в джинсы и кроссовки и начала накручивать километры в поисках рекламы.
   Теперь заработки ее были куда скромнее прежних.
   Все потенциальные рекламодатели были опутаны сетью многочисленных агентов. Печатные издания, фирмы наружной рекламы, радио и телевидение боролись за своего клиента. Рекламодатели, с которыми прежде общалась Елена, уже замыкались на других постоянных агентов. Оставались свободны для сотрудничества только вновь открытые фирмы. Но они не могли и не хотели тратить средства на рекламу или вкладывали в эту сферу мизерные суммы.
   Новый день Елена начала с обхода своего двора. У одного из подъездов она увидела эффектные иномарки. Скопление похожих машин указывало, что здесь арендует помещение какая-то фирма.
   Эта фирма, однако, в услугах рекламного агента не нуждалась, как не нуждались в них и десятки других фирм, где она побывала в этот и последующие дни. Когда Елена в конце недели подсчитала свой улов, результат оказался жалким. Одна оформленная реклама на двенадцать — пятнадцать отказов. Елена сменила тактику. Она взяла телефонный справочник и начала обзванивать фирмы. Эффективность звонков была еще меньше. Почти отовсюду она получала отказ. Иногда ее приглашали зайти, обсудить условия размещения рекламы. Но дальше обсуждения дело обычно не шло.
   Елена разнообразила свои предложения. В специально оформленном альбоме она поместила образцы рекламы по разным профилям деятельности. Там были разделы финансов и торговли, бытовых услуг, образования, оздоровления. В альбом она вписывала заимствованные из разных изданий удачные тексты, а также изобретенные ею слоганы с броскими иллюстрациями. Однако все ее ухищрения были напрасными. Рекламодатели при необходимости сами обращались в рекламные отделы, игнорируя навязчивые предложения стихийных агентов.
   Бесполезные хождения изматывали Елену до опустошения. Вечерами затекали утомленные ноги, гудела голова. Безнадежность и апатия овладели Еленой почти так же, как Игорем. После работы она автоматически готовила что-то незатейливое — сосиски, готовые пельмени. Без аппетита съедала это «что-то». Молча ставила еду перед Игорем, лежащим на диване, и уходила в другую комнату. Уговаривать его поесть, побриться у нее уже не было сил.
   Но тут случилось чудо. Именно сейчас, когда обессиленная Елена отступилась от Игоря, он ожил. Вначале стал начисто съедать все, оставленное ему Еленой. Потом и сам проявил интерес к кухне. Однажды Елена вернулась домой особенно измученная и несчастная: ни одной рекламы взять в этот день не удалось. Зато неожиданно порадовал Игорь. Он был чисто выбрит. Усадил Елену за стол и поставил перед ней аппетитное блюдо: сосиски, залитые яйцом и присыпанные сверху зеленой петрушкой. Свежая зелень стала особым знаком. В холодильнике ее не было. Неужели Игорь, впервые за целый месяц, вышел из дому!
   — Да, выходил! — с улыбкой подтвердил Игорь. — Пошел к метро и купил зелень у бабушки. Да.
   Усталость Елены как рукой сняло. Она вскочила со стула. Подбежала к сидящему напротив Игорю и обхватила его голову:
   — Миленький ты мой! — Елена осыпала поцелуями жестковатые волосы на его макушке. — Ты — молодчина. Теперь ты выздоровеешь и вновь найдешь себя. Я уверена!
   — Разве я болен? — удивился Игорь, чуть отстраняясь от Елены.
   — Ну конечно, дорогой. Разве здоровый человек может два месяца просидеть дома, отказываясь от пищи и даже от пива?
   — Пиво — это замечательно! — Игорь вскочил со стула. — Я сейчас сбегаю!
   — А не поздно? — усомнилась Елена.
   — Всего-то десять вечера! — Игорь выбежал в прихожую, натянул и зашнуровал ботинки, снял с крючка куртку. Подержал ее в охапке и почему-то повесил на место. — Что-то не хочется идти. В самом деле поздно.
   — Хочешь, я схожу? — предложила Елена.
   — Не стоит, — махнул рукой Игорь и отправился на привычное место, к дивану.
   Он присел, наклонился к ботинкам и начал медленно расшнуровывать их. Игорь вытягивал из дырочки шнурок, долго разглядывал острый кончик, потом зачем-то вновь просовывал его в отверстие.
   Казалось, он не мог решиться — то ли одеваться, то ли снять обувь. Наконец он высвободил ноги в чистых синих носках и водрузил их на диван. Потом бессмысленно уставился в потолок. Никакие слова Елены не вызывали в нем отклика. Весь оставшийся вечер Игорь промолчал, как прежде. Однако внезапный всплеск активности стал для Игоря рубежом, положившим начало выздоровлению.
   Еще какое-то время у него продолжались резкие перепады настроения. Неестественное оживление сменялось приступами безразличия. Однако последние случались все реже. К Игорю возвращалось его былое равновесие, оптимизм, столько раз выручавший в сложных ситуациях. Теперь, когда Игорь вновь становился собою, он понял, с каким трудом Елена зарабатывает на жизнь. Увидел выступившие из-под ворота ее халата ключицы. Заметил, как обострился ее прежде симпатичный носик.
   Тайком от Елены Игорь начал искать себе работу. В издательских фирмах, где он соглашался на любую должность, ему отказали сразу. Человек, не возвративший кредит, не вызывал доверия. Взять Игоря на солидное место остерегались. Предложить место рядового служащего бывшему генеральному директору было неудобно.
   Поиски привели Игоря к знакомому зданию у цирка. Помещения второго этажа НИИ «Магнит», оккупированные недавно «Трансформбанком», сейчас были вновь свободны. Игорь шел по пустынному залу.
   На полу валялись какие-то бланки, квитанции. Будто срочная эвакуация застала сотрудников врасплох.
   Игорь поднялся на шестой этаж, в НИИ. Здесь, напротив, наметилось оживление и обновление. В коридоре настелили новый линолеум. Игорь открыл заново отделанную светлыми деревянными планками дверь. За ней размещалось управление нового акционерного общества, в которое преобразовали НИИ.
   Прямо в приемной, напротив секретарши, сидел заведующий кадрами. Он был прежний, знакомый Игорю. Кадровик тоже помнил кандидата технических наук Игоря Дмитриевича Князева. В железном шкафу архива пылились, наверно, его диссертация и отчеты с изобретениями.
   Тучный кадровик с лысой головой, полковник в отставке, принял Игоря настороженно. Без всякого удивления выслушал его просьбу о приеме на работу. О нем уже хлопотал и Александр Святенко, но вакансий в институте не имелось. Кадровик испытывал меленькое злорадство: многие из тех, что ринулись в бизнес, погнались за длинным рублем, потерпели крах. Проситель был из их числа.
   — Сейчас прием закрыт. — Кадровик развел руками и посмотрел на Игоря водянистыми стариковскими глазами. — И вот что по секрету скажу вам, товарищ Князев, наш НИИ закрывается окончательно. Со дня на день будет подписан приказ.
   Игорь медленно спускался с лестницы. Не только личная неудача обескуражила его. Охватило беспокойство за Шурика и других знакомых ребят. Сейчас они, пусть на нищенской зарплате, все же как-то существовали. А после закрытия НИИ станут безработными. Пассивный Шурик вряд ли способен куда-нибудь пристроиться, если даже он, Игорь, не может найти себе применение. Тут же мысль перекинулась к Ольге. Что будет с ней? За несколько недель душевного кризиса мысль о бывшей жене ни разу не посетила Игоря. Ольга отдалилась в его памяти, будто давно прочитанная книга. Едва Игорь подумал об Ольге, как почти сразу и увидел ее. Она стояла на площадке второго этажа среди группы сотрудников и громко, возбужденно вещала:
   — Почему, когда одни жируют на Канарских островах, другие еле-еле сводят концы с концами? Почему у одних дети учатся за границей, а у других не могут посещать школу, так как родители не в состоянии купить им ботинки? И наконец, — сделав значительную паузу и подняв вверх палец, завершила она свою речь, — где обещанные «мерседесы», которые сулили за ваучер каждому россиянину ушлые прихватизаторы?
   Пафос ее речи не вязался с камерностью аудитории, но завораживал слушателей. Тут она тоже увидела Игоря и сразу вовлекла его персону в вязь своих слов.
   — Ну, господин Князев, — Ольга оперлась животом на перила лестницы, — как ваш бизнес?
   — Да вот, госпожа Князева, — в тон ей ответил Игорь, — хотел в родной институт вернуться, да не ко двору я тут.
   — Вот как? — удивилась Ольга. Она знала от брата, что Игорь потерял фирму. Но что его дела настолько плохи, не подозревала. Прийти наниматься в их институт на нищенскую зарплату?
   Удивленные возгласы и вопросы остальных сотрудников заставили его отшутиться.
   — Богатые тоже плачут, — произнес Игорь.
   Поняв, что он не склонен вступать в откровенный разговор, бывшие сослуживцы оставили их с Ольгой одних.
   Игорь скрестил на груди руки и посмотрел на Ольгу так, будто не видел ее многие годы. Сейчас, когда они остались без публики, задор Ольги угас.
   Под ее глазами были заметны легкие мешки, лицо будто постарело. Однако в глазах светилась прежняя воинственность.
   — Как Денис, поступил? — решился спросить Игорь. После его ухода от Ольги сын перестал общаться с ним.
   — Да, Денис уже студент университета, — гордо произнесла Ольга. И тут же, опустив голову, тихо добавила:
   — Не знаю, как и вытяну его. Мальчик ведь на дневном отделении, иначе в армию заберут.
   А с деньгами у нас тут сам знаешь как. Да еще ходят разговоры о закрытии НИИ.
   Игорь сцепил ладони:
   — Сейчас, как видишь, я тоже на мели. Найду работу, обязательно буду помогать сыну, пока учится.
   Так и передай ему.
   Ольга с сомнением покачала головой. Поверить, что сильный, находчивый Игорь остался не у дел, было невозможно.
   Между наукой и бизнесом много общего. Там и там возникают нестандартные ситуации. Поиск решений идет в потемках, в меняющихся параметрах.
   Посещение НИИ неожиданно натолкнуло Игоря на мысль: а не приспособить ли разработки Шурика для рынка медицинских услуг? Все лето Игорь собирал дома нехитрые вибраторы. Вместе с Шуриком они до предела упростили технологию сборки.
   Начинка изделия была не сложнее электронной игрушки. Сложности были только с продажей. Кустарю-одиночке было не пробиться к широкому потребителю. Отдельные экземпляры продавала своим клиентам Татьяна. Но за это фирма «Тайные веды», где она работала, требовала определенный процент.
   Так что доходы от деятельности Игоря были незначительны. Основным добытчиком в семье по-прежнему оставалась Елена.

14

   Слухи о закрытии АО «Магнит» оказались неточны. Но осенью действительно начались перемены.
   Игорь, постоянно бывая теперь в институте, сумел подготовиться к новшествам. В сентябре состоялось собрание акционеров. Был избран, наконец, президент АО. Необходимо было принять срочные меры, чтобы спасти предприятие от банкротства. Контрольный пакет акций бывшего НИИ оставался за государством. Половина акций плюс один процент принадлежали Министерству обороны. Работы в этой области прибыли не обещали. Вся надежда была на держателей оставшихся сорока девяти процентов акций.