Страница:
Юре было нелегко идти на отвыкших от тяжести ногах. Но цель должна была быть достигнута. Не зря ведь Гид вычислял возможные варианты. И выбрал, казалось, самый невыполнимый.
— Вовсе нет, — сказал тогда Гид. — В сложившейся ситуации этот вариант равнозначен по эффективности любым другим. Вертолет добыть сейчас уже не удастся. А здесь мы экономим время…
— Но ведь это невозможно! — мысленно восклицал Юра. — Там ведь такие системы безопасности, такой контроль…
— Дорогой мой, — спокойно отвечал Гид. — Ты даже представить себе не можешь, насколько слабы все эти системы. Стоит только вынуть одно звено из цепочки — и все! Цепочки больше нет.
Надо только знать, где, когда и какое звено вынуть…
…И теперь Юра двигался туда, где затаилась не раз ускользнувшая от возмездия «корневая точка», грозящая в будущем Земле неисчислимыми бедами…
— Ну, где ты, Феликс? — приговаривал корректор в такт собственных шагов. — Где ты прячешься, проклятая точка? Я иду, чтобы стереть тебя…
Город незаметно приходил в запустение. Он увядал, словно мощное с виду дерево, внутри которого росло страшное отвратительное дупло…
Казалось, жизнь уходит из него… Но, уходя, не оставляет пустоту. Пустота немедленно заполнялась другой, чуждой людям формой существования. И это было еще ужаснее, чем просто смерть.
Спасение было в простой, но невозможной вещи: начать мыслить иначе. Привыкнуть к нежити вокруг, к мертвому миру и вечному запаху тлена.
Но человек создан для другого. Он создан, чтобы жить — и его не переделать.
Был только один выход — забыть о том, что ты взрослый, начать воспринимать мир глазами ребенка.
Как те дети, что попадают на воспитание диким зверям и вырастают, превращаясь в недозверей-недочеловеков.
Надо было слиться с этим миром, раствориться в нем… Чтобы потом растворить его в себе. Был ли на земле хоть один человек, способный на это?
Конечно же, был.
Обычный мальчишка Ютака.
Потому, что в каждой истории есть герой. Тот, который сделает невозможное и поведет за собой остальных.
А пока его задача — просто выжить…
3. МЕТОД СТРАУСА
-1-
Могучая и мудрая цивилизация умела ждать. Несколько земных лет не имели для нее никакого значения. Планета-добыча, словно наполненная ядом жертва паука, медленно переваривалась, запутавшись в паутине, пока тот издали спокойно наблюдал за процессом. Придет время — пища размягчится, разложится, и можно будет, не спеша, приступать к еде…
Маленькую планету издревле сотрясали внутренние противоречия странной цивилизации двуногих и двуруких существ, в бесчисленном множестве расползшихся по ее поверхности. И никогда за миллион лет существования своего вида те не были спокойны и доброжелательны друг к другу. И никогда не убивали и не мучили столько прочих живых тварей, сколько себе же подобных.
Поэтому эти существа, именующие себя разумными, не заметили яда, который начал разъедать их привычный уклад жизни. Они все так же продолжали разрушать и убивать. Только теперь — чуть больше и целенаправленней.
Мир вокруг все еще имел вполне достойный вид, еще хотелось жить и наслаждаться жизнью, все еще шел вперед научный прогресс.
Но это была всего лишь инерция тысячелетий развития.
Добровольными помощниками хитрого врага уже нажато большинство кнопок, управляющих процессами распада цивилизации.
Оружие неведомого хищника не знало осечек. Иммунитет ноосферы еще попытался побороть неведомый цивилизационный вирус, но принципиально вопрос уже был решен.
И завоеватели могут спокойно смаковать предвкушение того часа, когда они ступят на поверхность планеты, очищенной от всего лишнего и не нужного…
…Жека озирался, не веря своим глазам. Такое можно было увидеть только в фантастическом фильме.
Нет, здесь не было ничего неизвестного земной науке. Вся техника, все приборы и оборудование были просто на очень высоком техническом уровне.
Поражало, что этот огромный научно-технический и культурный комплекс не принадлежал какой-либо серьезно настроенной сверхдержаве. Более того — что он не принадлежал более Земле.
На огромной глубине под поверхностью, на месте заброшенных угольных шахт, рос самый засекреченный город на планете. Город почти самодостаточный, но постоянно впитывающий новые знания и технологии, новых людей и аккумулирующий все достижения человеческой культуры, которая та еще в состоянии была дать. В начале 60-х годов, когда человечество сковал ужас надвигающейся ядерной катастрофы, такой город был бы весьма уместен. Поговаривают, даже, что нечто подобное и было построено по обе стороны Атлантики.
Жеке подобное не было достоверно известно. Также, как и источники финансирования этого колоссального проекта, который назывался Стоунхендж — 2.
Все это напоминало Ковчег, который отплыл, не дожидаясь потопа. Здесь стремились изолироваться от внешней жизни, не давая перекинуться на эту территорию цепочке распада, набиравшего темп наверху…
— Это не совсем, как ты выразился, Ковчег. Мы не и не думаем собирать здесь каждой твари по паре и сидеть, пережидая нападение пришельцев, или кто они там на самом деле…
Ознакомительную экскурсию по комплексу проводил Тим — руководитель службы адаптации. Через его руки проходили все бывшие корректоры, попадающие сюда. Сейчас он вводил в курс дела помимо Жеки также Игоря, Санька и Мишаню. Лены с ними не было. Она занималась своими делами где-то на комплексе — после покушения назад, в больницу ее не пустили, хоть та очень просила об этом. Работать «во внешнем мире» вообще позволялось немногим. Это была своего рода привилегия, особое доверие. Существование комплекса имело смысл только при сохранении абсолютной тайны. И даже при этом никто не мог гарантировать его от проникновения щупалец ци-бомбы.
— А это могут быть не только пришельцы? — поинтересовался Жека.
Тим усмехнулся.
— Мы до сих пор ничего толком не знаем. У нас есть несколько рабочих версий. И каждая из них имеет право на жизнь.
Многие подозревали, что все это — громадная мистификация с целью искусственного создания хаоса на планете. Эта версия не выдержала критики. Нет на Земле силы, которая такими мерами способна так исподволь устроить хаос в планетарных масштабах. Да и цели его не ясны.
Очень правдоподобной выглядела версия войны разведок и террористов через организацию деятельности так называемых корректоров. Но это не объясняет технологий Покровителей (мы продолжаем называть их так для ясности). Все эти Гиды, их непонятная связь между собой и воздействие на мироощущение носителя, воображаемые миры, где проводятся «тесты» — все эти явления, видимо, одной природы и не имеют к электронике никакого отношения… Трудно вообще это назвать технологиями.
И это не объяснимо с точки зрения современной науки.
Была еще одна красивая и в то же время страшная версия. Согласно ей — так называемая ци-бомба — это ничто иное, как включившийся механизм самоуничтожения цивилизации, заложенный в ней с самого начала, с зарождения. Как ген старения у человека. Вариант этой версии — ци-бомба — это смертельная болезнь. Раковая опухоль цивилизации. Эту версию у нас не любят, так как никто не хочет верить в неразрешимые ситуации со смертельным исходом. Такова уж природа человека.
Первой же появилась версия о том, что ци-бомба и якобы борьба Покровителей против нее — суть один и тот же разрушительный процесс, направленный против нас. Цивилизационная бомба создана самими Покровителями и применена намеренно. И придумано это довольно остроумно, если можно так выразиться в данной ситуации: чем активнее действуют корректоры, тем быстрее разваливается цивилизация. И наоборот — все больший развал цивилизации подгоняет обманутых корректоров ко все более активным действиям якобы «во спасение» ее же. Это как цепная реакция распада.
Вот этой основной версии мы придерживаемся и сейчас. Хотя бы потому, что есть кое-какие обстоятельства, свидетельствующие в ее пользу.
— И что это за обстоятельства?
— Пока мы не распространяемся о них даже в собственной среде. Это всего лишь разработки аналитиков. Можно с определенной уверенностью сказать одно: если нам удастся удержать цивилизацию от окончательного развала, мы спасем Землю от нападения извне…
— Откуда такая уверенность?
— Это всего лишь предположение. Покровители явно не хотят сталкиваться с нами «лоб в лоб». Не известно почему. Вряд ли из-за недостатка мощи. Ведь они обладают такими возможностями… Может, религия не позволяет. Или традиции. Может, планету берегут. Так или иначе — ци-бомба действует очень эффективно. Если не принять мер — она уничтожит цивилизацию в ближайшее десятилетие с вероятностью 99%. Это уже реальные расчеты.
— И именно потому построен этот комплекс?
— Он еще не построен. Он постоянно строится по мере заселения его спасенными от рук корректоров людьми. Скажу откровенно: нам нечего противопоставить ци-бомбе. Не хочу быть пессимистом, но, скорее всего, все на поверхности вскоре рухнет. Это неизбежно, если не сучится чуда, конечно.
Но мы не можем рассчитывать на чудо. Поэтому пытаемся создать новую, совершенно независимую от «верхней» цивилизацию. Которая будет готова пресечь в себе любые проявления враждебного вмешательства. И которая, может быть, сможет физически противостоять тем, кто придет на руины культуры… Хотя главная наша задача -то, что, возможно, погибнет наверху, и, когда появится возможность, возродить на поверхности…
— Вряд ли эти сверхчеловеки не просчитывают подобной возможности… — с сомнением сказал Игорь.
— А какие еще у нас есть варианты? — с тоской в голосе отозвался Тим.
Жека пожал плечами. У него собственных вариантов не было.
Они стояли в огромном зале, куда сходились множественные лучи-туннели. Очевидно, когда-то здесь смыкались рельсы угольных вагонеток. Только вряд ли тогда это помещение было таким большим. Теперь здесь не было вагонеток, зато были шустрые электромобили, вроде тех, что возят толстосумов по полям для игры в гольф.
Тим достал трансивер и вызвал свободную машину. Служба логистики была здесь очень высоко развита. Ближайшая свободная машина подкатывала автоматически по датчикам, наклеенным на покрытие пола.
— Покатаемся? — предложил Тим.
Жека покорно полез на сиденье рядом с водителем.
Тим переключился на ручное управление, и экскурсия превратилась из пешей в мобильную.
Впрочем, разнообразия это не прибавило. Аналитический центр он уже видел, оценил, насколько мог, вычислительные мощности комплекса. Вооружение, если таковое имелось, ему показывать пока не собирались. Жеке оставалось любоваться бесчисленными металлическим дверьми с непонятной маркировкой и нумерацией и воротами в бетонных стенах, тускло освещенных в коридорах и ярко подсвеченных в залах и транспортных узлах.
Навстречу то и дело выныривали юркие электромобили и мощные тягачи, работающие, судя по запаху, на газе. Вентиляция же здесь была прекрасная.
— А откуда берутся деньги на все это? — невинно поинтересовался Жека.
Тим искоса глянул на него и сказал.
— Ну… Вообще, об этом знать не положено нижним чинам вроде тебя. Скажем так: не все богатые люди хотят в перспективе расстаться со своим имуществом в одночасье, когда все начнет валиться, и в цене будет только еда, да надежда на безопасность. Кроме того, многие из них обязаны нам своим спасением…
Жека промолчал. Зачем говорить Тиму, что он думает про такую форму вымогательства и шантажа.
Тим высадил Жеку на территории Учебного центра и укатил по делам.
Игорь, Санек и Мишаня слонялись по небольшой площади перед стеклянной стеной Центра.
Просто поразительная расточительность пространства! Хотя, если предполагать, что обитатели Стоунхенджа-2 собрались обосноваться здесь всерьез и надолго, их можно понять. Тем более, как выяснилось, проблем с ресурсами здесь не ощущается.
— О, здорово! — кинулся к Жеке Санек. — Ты видел все это? Просто охренеть!
— М-да… — сдержанно отозвался Жека. — Впечатляет.
— Да я просто в офиге! Это круто! Я себе такого даже представить не мог! Приколись, скоро нас начнут тренировать, как настоящий спецназ, дадут оружие! «Корочки» такие дадут— вездеходы, каких еще поискать!
— Не настрелялся еще? — поинтересовался подошедший Игорь. — Здорово, Жека. Что-то мне все это не нравится. Попахивает паранойей и игрой в «Звездные войны».
— Я тоже так подумал, — отозвался Жека. — Если они всерьез собираются таким образом воевать со сверхцивилизацией, то это просто смешно…
— Я думаю, что задача-то как раз в том, чтобы не дать развалиться тому миру, в котором мы все еще живем, а не в том, чтобы рыть себе убежища… — согласился Игорь. — А вообще, судя по обилию выдуманных ими теорий, еще не факт, что все действительно настолько плохо.
— Да что вы умничаете? — оскорбился Санек. — Тут вам все условия создали — вы только используйте это с умом!
— Может, ты и прав, — не стал спорить Жека.
Издалека послышался свист электродвижков и к ним подкатил еще один электромобильчик. Из него легко выпрыгнула Лена. Теперь она была одета в просторный спортивный костюм.
— Ты будешь нашим инструктором по самообороне без оружия? — поинтересовался Жека. — Я не буду сопротивляться, даже, если ты всегда будишь сверху…
Лена улыбнулась и поманила компанию за собой.
… Они сидели в помещении, больше всего напоминающем классную комнату. Здесь стояли обыкновенные деревянные парты и стулья, висела на стене доска. Только огромный плазменный экран выбивался из общей скромной картины.
Лена села на край «учительского» стола и заговорила:
— Вообще, я занимаюсь совсем другими делами и не имею к работе с новичками никакого отношения. Но меня попросили ввести вас в курс дела, раз уж судьба свела нас таким странным образом…
— Я ни за что не извиняюсь. — Сказал Санек и скрестил на груди руки. В его взгляде мелькнула насмешка.
— А я извиняюсь, — сказал Игорь.
— Извинений не требуется, — сказала Лена. — Все уже давно поняли и осознали, что с нами происходило. К этому можно не возвращаться. Теперь перед вами стоит новый вопрос: когда все встало на свои места — что делать дальше?
Компания промолчала, выжидающе глядя на Лену. Ответа на этот вопрос они и ждали. Видя, что вопросов к ней нет, Лена заговорила:
— Начнем с того, что вообще с вами будет… По нашим данным близких родственников у вас практически нет… Что интересно — это характерно практически для всех, кого Покровители нанимали в корректоры.
Поэтому сейчас я, к сожалению, должна поставить вас перед фактом: у вас нет иного выбора, кроме работы на Стоунхендж. Вопрос только в степени свободы, которая будет вам предоставлена.
Должна предупредить, что здесь приняты жесткие правила безопасности: в случае распространения информации о проекте вы потеряете возможность вновь увидеть солнце. Навсегда.
— Нас пристрелят? — со свойственной ему прямотой спросил Санек.
— Это в крайнем случае. Скорее, отправят на наиболее тяжелые работы. В глубину. На шахты, на реакторы…
— Так мы не можем отказаться?.. — предательски срывающимся голосом спросил Игорь?
Лена отрицательно покачала головой.
— А мне здесь нравится, — подал голос Мишаня. — Такие библиотеки, университет даже есть. Закончу, наконец, диссертацию…
Он осекся под странными взглядами Жеки и Санька. Что ни говори, у Мишани был странный взгляд на жизнь. Почти как у Эйнштейна, который считал наилучшей профессией работу смотрителя маяка…
— Ну, да, здесь тоже есть чем заняться, — кивнула Лена. — А теперь о главном. По старой дружбе я попыталась кое-что сделать для вас… — она натянуто улыбнулась. — Я договорилась, чтобы вас протестировали на оперативную работу. Вне очереди…
Лена осмотрела ребят, видимо, предполагая какую-то реакцию. Но те ждали продолжения.
— Да, я не сказала: наверх выпускают только оперативников. С легендами и определенными миссиями. Для того, чтобы попасть в число оперативников, надо пройти проверку на лояльность. Это сложная система тестов, включая полиграф. То есть «детектор лжи». И даже то, что я за вас поручилась, не гарантирует, что вы снова увидите небо…
Повисла тягостная пауза.
— Жестко у вас, — сказал Санек. — А если я сбегу?
— Во-первых, не сбежишь, — спокойно ответила Лена. — А во-вторых, ты уже меченый. Не найдут оперативники, найдут корректоры. У тебя нет шансов. Впрочем, не надо пессимизма. Я надеюсь, что мы справимся с этой напастью…
— Каким образом? — скривился Жека. — Что могут сделать пусть даже десять тысяч человек отсюда с этой стихией наверху? Сколько там миллиардов человек?..
— Шесть с половиной, если с поправками, — сказал Мишаня.
— Спасибо, — отозвался Жека.
— Ну, во-первых, здесь не десять тысяч человек, а больше миллиона, — сказала Лена.
— Сколько?! — изумился Игорь.
— Да, — сказала Лена. — И многие из них — бывшие корректоры со всего мира…
— У всех были монетки, — пробормотал пораженный Жека.
— Есть другие методы, — сказала Лена. — Ци-бомба работает грубо, много брака, вроде нас. Но в масштабах человечества это не имеет значения. Вторая часть населения — спасенные «корневые точки». Мы предполагаем, что их ци-бомба считает основой цивилизации, потому и уничтожает.
Да, по нашим данным мы уже спасли всех, кого только можно. Находить оставшиеся «точки» становится все труднее: их меньше, а концентрация корректоров выше.
Все подавленно замолчали. Картина складывалась безрадостная.
— Так и будем жить, ребята, — сказала Лена. — Завтра вами займутся специалисты. Я думаю, мы останемся добрыми друзьями…
Жека посмотрел на Лену.
Он не хотел оставаться с ней просто друзьями. И сидеть в этом подземелье тоже не хотел. Забрать бы ее — и туда, в светлый и наполненный воздухом мир.
Который вначале надо как следует очистить… Ха! Он снова начал мыслить, как корректор. Да кто он такой, чтобы «очищать» мир от кого бы то ни было? Кто может взять на себя право решать, кому жить, а кому освободить для других жизненное пространство?…
В классную комнату вошел подтянутый, наголо выбритый мужчина средних лет.
Он с каким-то профессиональным интересом осмотрел присутствующих.
— Так… Новенькие. Завтра и начнем. Хорошо… Вернее, ничего хорошего. Слышали? Штаты бомбят Багдад. Под предлогом поиска оружия массового поражения. Еще одной крупной «корневой точке» крышка…
-2-
Это задание далось Жеке нелегко. Надо было вытащить «корневую» из горного поселения на территории Афганистана. Его несколько раз предупредили, какая это важная персона, и какой ценной информацией она владеет. По странному стечению обстоятельств этого человека захватили в заложники и выдвигали за его освобождение заведомо невыполнимые политические требования.. Никогда бы он не пошел на это, если бы не Гид, который как следует проработал детали операции.
Гид молчал почти три года, пока вдруг не «заговорил», причем довольно бодро и доброжелательно. Характерно, что у многих бывших корректоров замолчавшие было гиды снова подали признаки жизни.
Научники Стоунхенджа поначалу перепугались и долго мучили Жеку тестами и анализами, пытаясь выявить корректорские наклонности. Так бы, наверное, и сидел он в своем подземелье, если бы Мишаня не доказал, что деятельность гидов стимулирует только имеющийся вектор убеждений. Так что если оперативник уходил бороться с корректорами, переметнуться на их сторону он уже никак не мог. (Надо сказать, Мишаня здорово поднялся в научной среде Стоунхенджа. Он словно был создан для упорной работы в глубокой и спокойной норе…)
Для Жеки Гид оставался всего лишь собеседником да незаменимым помощником в оперативной работе, что вызывало некоторую зависть тех, у кого гид так и остался молчать.
Вектор Жекиного поведения, по старой привычке определяла монетка. Хотя пользовался он ей все реже: ему давно не приходилось делать серьезного выбора.
…Глядя из вертолета на унылые голые горы, Жека думал, что ци-бомба ничего не изменила в череде происходящих в этих местах событий на протяжении бесчисленного количества лет. Только когда весь мир дойдет до такого же состояния, постепенно начнет падать и этот, кажущийся европейцам низким культурный уровень.
Саму операцию проводил американский спецназ. От Жеки требовалось найти «точку», используя электронный заменитель индикатора Покровителей, так называемую «лапу». Жеку прикрывали не только огнем, но и информационно. Стоунхендж старался расставить своих оперативников на большинстве командных постов в разных странах мира. Только так можно было пытаться координировать слепую борьбу регулярных сил ничего не подозревающих правительств. Говорить о ци-бомбе в открытую до сих пор никто не решался.
Даже когда прогремели взрывы в лондонском метро прямо во время саммита Большой восьмерки.
Ведь это были еще цветочки. «Ягодки» могли начаться в случае массовой паники.
… «Не лезь вперед, — приговаривал Гид. — Пригнись… Так, пошел. Сейчас начнется стрельба. Когда повстанцы откроют огонь, ныряй за тот обломок стены. Только учти — он поможет спрятаться, но от пуль не убережет. Сам знаешь, из чего тут стены лепят…»
Жека во всем старался выполнять рекомендации Гида. Ему был смысл возвращаться в Стоунхендж: его там ждали. Вернее, ждала одна девушка, которая делало его пребывание в унылом подземелье осмысленным и вселяло надежду. Разумеется, это была Лена.
Как только началась стрельба на левом фланге, Жека перебежал через разбитую грунтовую дорогу и упал за куском стены. Достав «лапу», он поводил ею перед собой. «Точка» была где-то рядом. Только индикатор горел уж больно тускло.
В ухе пискнуло. Командир отделения сообщил, что все чисто. Жека вскочил и бросился вперед. Индикатор на «лапе» продолжал тускнеть.
Жека ворвался в расстрелянное строение вслед за двумя пехотинцами, которые принялись обшаривать дом в поисках оставшихся в живых врагов.
«Точка» оказалась пожилым бородатым и очень худым человеком. Тот лежал в углу, придавленный телом убитого маджахеда истекал кровью. Живот был залит кровью.
— Вам сейчас помогут! — упав на колени, забормотал Жека. — Держитесь!
Тот, слабой рукой схватил Жеку за рукав и прохрипел:
— Я видел их! Я все понял!
— Кого, кого видел? — спросил Жека и крикнул. — Где медик?! Нужна помощь!
— Я их видел… — тихо повторял раненый, глядя огромными глазами на Жеку. — Они…
— Кто — они?! — крикнул Жека?
— П… Покровители…
Он протянул Жеке кулак и разжал его. Там, прилипнув к ладони, лежал кусок какой-то шерсти. Жека, не глядя, взял его и засунул в карман.
— Где, где вы их видели?!
— Там… — он неопределенно махнул рукой. — Они… Вы не представляете… Поразительно… Я понял…
Речь раненного перешла в стон. Появился медик. Через минуту медик встал. На вопросительный взгляд Жеки он только развел руками.
«Гид, что он хотел мне сказать? Что? Какие ОНИ?»
«Я не знаю… Я их никогда не видел…»
«Да, да… Но как же так, как же так… Я никогда не прощу себе…»
«Успокойся, посмотри, что он передал тебе перед смертью».
… Из этой миссии Жека, привез только маленький кусочек кожи, покрытой густой шерстью.
— Ну, не знаю, — разводил руками Мишаня. — И никто из наших не знает, что думать. Это просто кусок меха, судя по всему — снежного барса. Они водятся там в горах, в некоторых местах. Довольно редкий зверь. Но непонятно, причем здесь Покровители? Видимо, просто бред раненого…
— А что это был за человек?
— Ученый. Ему казалось, что он вышел на Покровителей. Он хотел наладить с ними контакт, чтобы разрешить вопрос миром… Наивная затея, конечно. Но ведь до сих пор Покровителей никто так и не видел. Общались только с посредниками.
— Да… Генрих и иже с ними… Ну, а если допустить, что этот мех что-то значит?
— Даже если это допустить, мы останемся так же далеки от ответа на вопрос, как если бы его и не было вообще.
— Да уж… А как общая ситуация? Что говорят аналитики?
— Тут не могу тебя порадовать. Ситуация ухудшается. И будет ухудшаться дальше. Экономика, производство, наука — все валится к черту… Но на эту тему тебе лучше тебе разговаривать с Тимом. Ты же знаешь — в политику я не лезу…
Жека мрачно кивал.
После завершения миссии, пусть даже и неудачного, ему полагался отпуск. Хотя это слово и звучало слегка издевательски, так как проходили отпуска только здесь, в Стоунхендже. Поэтому любому отпуску оперативники предпочитали даже самую опасную работу — наверху.
Выйдя из Научного центра, Жека решил не вызывать машину, а побрел пешком. Хотелось выплеснуть в усталость накопленные отрицательные эмоции.
С километр он брел по горизонтальному туннелю пятнадцатого уровня, а затем на лифте поднялся до второго.
Весь второй уровень был гигантской оранжереей. Нельзя сказать, что это вообще был райский уголок — все-таки, специальные оранжерейные лампы не могут заменить солнца, а искусственно озонированный воздух — настоящего ветра. Но радовало, что здесь есть места, куда более привлекательные, чем одноместный бокс в жилом секторе.