Страница:
В машине, кроме самого депутата, оказалась только молодая женщина. Слишком молодая для этого господина. Любовница, надо полагать. Для чего еще возить на дачу дамочку такой внешности? Видимо, этим обстоятельством объяснялось отсутствие на даче семьи и возможных телохранителей. Отсутствие собак этим не объяснялось, но тоже было на руку Игорю.
Депутат тяжело вылез из машины и направился к воротам, чтобы закрыть их.
— Пора, — сказал Гид. В этом не было необходимости, так как Игорь уже неспешно подходил к воротам. Женщина, отвернувшись в противоположную сторону, курила длинную сигарету.
Депутат возился с замком. Его складчатый бритый затылок отлично просматривался. Игорь поднял свое сооружение из пистолета и бутылок. Направил жертве в голову. Набрал в легкие воздуха, резко выдохнул и нажал спусковой крючок.
Осечка.
Сердце екнуло, но Игорь взял себя в руки, резко передернул затвор и снова вскинул оружие. На этот раз — прямо в перекошенное от ужаса лицо.
Снова осечка.
Человек, не в силах, видимо, закричать, захрипел и дернулся в сторону. Женщина обернулась. На лице ее было недовольство.
Игорь снова передернул затвор и направил пистолет уже в спину удирающей цели.
Опять осечка!
Игорь побежал, сопровождаемый визгом женщины, осознавшей, что перед ней — убийца.
Игорь попытался выстрелить еще раз — с тем же результатом. Он в ярости сдернул со ствола бесполезный глушитель и сунул пистолет во внутренний карман.
Сволочь дилер! Так подставил с патронами! И он тоже хорош — не догадался проверить пистолет перед делом!
Но, так или иначе — дело надлежало завершить. Впереди хрипел и всхлипывал убегающий депутат. Он спотыкался и путался в своем роскошном пальто, задыхался от непривычно быстрого бега и ужаса смерти.
Вот мелькнуло приземистое сооружение — очевидно, баня. Видимо, там депутат хотел спрятаться от преследователя.
Холодным разумом Игорь отметил поленницу дров возле входа в баню. И, соответственно, серьезных размеров топор-колун, воткнутый в колоду.
Депутат ткнулся в дверь бани. Та оказалась заперта, и жертва с тонким криком понеслась прочь.
Игорь выдернул топор из колоды и прибавил скорости.
Между тем, жертва явно выдохлась. Депутат споткнулся, упал на колени и, по-животному скуля, пополз в сторону каких-то исчезающих в сумраке насаждений. Наконец, он перевернулся на спину и выпученными глазами уставился на Игоря.
Игорь видел все это смутно — пот из-под вязаной маски заливал лицо. Игорь не очень ловко перехватил топор. Он не очень представлял, куда надлежало бить топором, чтобы убить человека.
— Ну! Ну, давай же! — нетерпеливо прикрикнул Гид.
Игорь продолжал в нерешительности стоять над задавленным ужасом человеком.
В этот момент депутат дернулся, захрипел, схватился за воротник рубашки, за галстук, затем за грудь. Через пару секунд, закатив глаза, он повалился на спину.
— Уходим, — сказал Гид. — Он мертв. Удар.
Игорь воткнул топор в дерн рядом с телом и, подбежав к забору, легко перемахнул через него.
Этим вечером он напился. Впервые за свою жизнь — в одиночку.
Не помогли слова Гида, не помогли ощущения спокойствия и правильности содеянного, подаренные тем же Гидом. Даже сознание того, что физически он не причинил ничего своей жертве, не помогло. Что-то внутри сказало: лучше напейся.
И он впал в забытье.
Сегодня Жека должен был уничтожить свою первую «корневую точку». Гид сообщил, ему координаты цели: это был крупный предприниматель, из тех, кого называют олигархами, известная и довольно скандальная личность. Поэтому Жека ничуть не удивился выбору ци-бомбы: такие люди и должны были, по его представлениям, работать на развал цивилизации и культуры.
Гид помог раздобыть оружие. Ему достался довольно экзотический автоматический «стечкин», чем Жека был весьма доволен. Нельзя сказать, что он с ума сходил по оружию, но с того момента, когда в его голове поселился Гид, он стал больше ценить этот пласт человеческой культуры.
Еще Жека был доволен той ясности рассудка, которой его наградили Покровители. Он с улыбкой вспоминал времена, когда все свои решения он доверял монетке.
Он тщательно готовился к ликвидации олигарха, понимая, что система безопасности у того должна соответствовать самым высоким стандартам. Однако на то и дан был корректорам Гид, чтобы обманывать все созданные человеком системы. Ведь Покровителям приходилось противостоять ци-бомбе — системе неимоверно превосходящей по силе и интеллекту все человечество вместе взятое.
Жека даже специально выехал за город, где, как следует, поупражнялся в стрельбе. Он стрелял и одиночными, и короткими очередями, как это позволяло его оружие. Особой необходимости в большой меткости не было, так как стрелять предполагалось с близкого расстояния, но Жека хотел четко ощущать оружие.
…Жека смотрел телевизор, и холодные волны ужаса окатывали его, когда он понимал, что бесчисленные локальные конфликты, экстремизм и терроризм всех мастей — все это винтики невидимой и неторопливой ци-бомбы, отсчитывающей последние годы человеческой цивилизации. Что уже миллионы людей, по сути, потеряли человечески облик. Им ничего не стоит расстрелять десяток школьников на уроках или ради развлечения «пощелкать» прохожих из винтовки с оптическим прицелом. А то и просто отрезать голову какому-нибудь журналисту, что оказался в не том месте не в то время…
Он ловил себя на мысли, что уже давно подозревал — в мире происходит что-то неладное, противоестественное. И если религиозные фанатики твердили о наступающем конце света, то он, скорее, готов был склониться к теории влияния извне — хотя бы тех же сверхцивилизаций. Так или иначе — теперь все встало на свои места, и решение проблемы более или менее прояснилось.
Хорошо, когда сложная проблема решается таким простым путем. Это по-мужски: взял оружие и, невзирая на риск, сделал то, на что никто, кроме тебя не решится. Ведь все хотят смерти этого человека — слишком многих он обманул, многих убил сам. Так заслуживает ли он жалости? Есть ли у нас роскошь ожидания «справедливого» приговора суда?.. С теми, кто понимает только силу, и надо говорить с позиции силы…
— Внимание, — сказал Гид. — Рядом с первой целью обнаружена вторая. Соседнее здание — больница. Медсестра Малышева Елена Викторовна… Во время дежурства одна в кабинете номер…
Жека прикинул, насколько ему придется менять собственные выкладки, но Гид уверил его, что если все пойдет по плану, ему удастся в одну ночь уничтожить сразу две «корневые точки». Вернее, двоих из десяти подозреваемых в причастности к ци-бомбе.
Уже собираясь отправиться на выполнение своей первой миссии, Жека по привычке достал монетку и, усмехнувшись, подкинул ее. Поймав тонко звенящий диск двумя ладонями, он загадал: «Я все делаю правильно», имея в виду комплекс проведенных им подготовительных мер.
— Орел, — сказал он и поднял ладонь.
На монетке кружком вокруг отверстия расположились непонятные иероглифы. Это была «решка».
Откуда-то, наверное, из глубин детских воспоминаний всплыло легкое облачко сомнения. Жека принялся перебирать в памяти все свои действия, хронометраж и наставления Гида.
— Расслабься, все в порядке, — сказал Гид.
Жека и сам понимал, что Гид в данной ситуации не мог ошибиться. Да и в случае ошибки Гид найдет наиболее рациональный выход из ситуации. Но выработанная годами привычка вопреки всякой логике говорила «нет».
Жека подкинул монетку еще раз, что было, в общем, против его собственных правил.
Снова «решка».
Жеке стало не по себе. Гид не ошибался. Он действительно все делал правильно.
Но и монетка никогда не ошибалась! А она с ним — всю жизнь…
Тогда кто же поступал неправильно?
Сам Жека?!
Что-то разладилось в психологической установке Покровителей. Вряд ли они предполагали, что их решения будут проверяться при помощи игры в «орлянку».
Да и вряд ли для кого-либо имело серьезное значение указание диковинной монетки.
Кроме Жеки.
Жеку посетило беспокойство. И уже не отпускало его.
— Что с тобой? — спрашивал Гид. Видимо, он пытался восстановить необходимую для корректора установку. Ведь у того не должно быть никаких сомнений в правильности своих действий.
Но разум носителя уже вырвался из-под опеки умного устройства. Жека перебирал в уме варианты своих ошибок и, наконец, вернулся к предстоящему.
Его обдало холодным потом. Он должен убить! Он, а не кто-то другой! Убить настоящего живого человека! И монетка — простое устройство для связи с путеводной звездой или ангелом-хранителем, назовите, как хотите, — говорило, что он ошибается в собственных действиях.
Жека сделал несколько глубоких вздохов и попытался успокоиться. С помощью Гида это вскоре удалось…
…Жека гнал цель по коридору, пока та не споткнулась и не рухнула на ковровую дорожку. Встав распластавшейся жертве на грудь коленом, Жека смотрел ей в глаза.
Цель была благовидным бородатым мужчиной средних лет в перекошенных очках в золотой оправе. Солидная такая цель.
Правую ладонь жгло: между Линией ума и Линией жизни под кожей алел индикатор. Махровый он был, этот «провокатор».
«Убей его!» — приказал Гид.
Жека перехватил поудобнее «стечкин» с глушителем и приставил к дрожащему лбу, по которому теперь обильно текли потные струи. Осталось только нажать на спусковой крючок.
«Ну!» — нетерпеливо прикрикнул Гид.
Цель как-то совершенно по-животному заскулила. Жека колебался. И ощутил, что наполняется не меньшим ужасом, чем его жертва. С трудом он взял себя в руки и поудобнее перехватил рукоятку. Наконец, он понял, что не может принять решение просто так — сходу. Не отводя ствола от потного лба, другой рукой он нашарил в маленьком кармашке куртки ее. Монетку.
В одной руке дрожал пистолет, в другой — сверкал в свете галогенных ламп маленький латунный диск. Жека тоскливо подумал, что если он кинет монетку сейчас, и та вынесет лежащему приговор — Жека действительно выстрелит. Но он уже не хотел стрелять. И испытывать монеткой судьбу — тоже. Этот выбор он должен сделать сам. Поэтому монетка вернулась туда, где ей и положено быть — в маленький кармашек куртки.
«Ты с ума сошел! — взвизгнул Гид. — Мы теряем время! Сейчас его хватится охрана, и ты не сможешь уйти!»
«Я не могу убить, — подумал в ответ Жека. — Я… Я забираю его!»
«Что?! — зашипел Гид. — Куда мы его денем?»
«Я придумаю, — ответил Жека, вкалывая мужчине „дибилин“ в бедро, прямо сквозь штанину. — А какие еще есть варианты?»
«Дибилин» начинал действовать через минуту. Рецепт, данный всеведущим Гидом оказался достаточно простым, чтобы воплотить его в кустарных условиях из доступных аптечных препаратов. После инъекции этой смеси жертве достаточно было просто приказать: «Встань и иди». Она вставала и шла. С идиотской улыбочкой на лице — за что и была так проименована Жекой.
— Вставай, — приказал Жека, поднимаясь и засовывая пистолет за пазуху. — Иди за мной.
И они пошли по темному коридору, мимо спящих офисов, по лестнице, минуя лифт, мимо парализованных охранников к дверям с заранее отключенной сигнализацией, прямо к мощной черной «ауди»-универсалу с напрочь затонированными стеклами. Затолкнув цель на заднее сиденье и, на всякий случай, пристегнув ее наручниками к скобе над дверью, Жека прыгнул за руль. Машина легко рванула с места.
Жека гнал прочь из центра, пытаясь мысленно расставить все по полочкам в своей сбитой с толку голове.
Ошибка… Это просто ошибка, сказали им.
Возможно, это действительно ошибка. Но чья?
…Все это время Гид выл и причитал. Причитал и снова выл. Но Жеке было все равно. Что-то ему не нравилось. Что-то свербило у него в душе.
И пока это ощущение не пройдет — он не будет убивать. Никого — ни людей, ни самых жутких созданий, воплощающих в себе все силы зла, которые только можно придумать.
Пока он не разберется. Пока не убедится, что вся — эта затея — не чья-то очередная ошибка…
Сейчас, за рулем дорогой машины, угнанной у человека, едва не ставшего его жертвой, он снова обретал обрубленный было клубок противоречивых чувств, свойственных каждому земному человеку. И с этим новым обретением он начинал осознавать, насколько страшная сила управляла им. Ведь не будь монетки — он без колебаний убил бы человека. Даже не будучи до конца уверенным в том, что человек это действительно угрожает гибелью цивилизации.
То, чему еще можно было поверить на слово под впечатлением небывалых технологий, могло просто лопнуть, как мыльный пузырь при осознании необходимости спустить курок, глядя в глаза живому человеку.
Не будь Гида.
— Ну, и что ты надел? — с укором говорил Гид. — Ты провали операцию, при этом засветился, и еще тащишь с собой приманку для ци-бомбы.
— Что, вся коррекция пойдет прахом из-за моего отказа? — мрачно поинтересовался Жека.
— Нет, конечно, — ответил Гид, и Жеке показалось даже, как тот пожал несуществующими плечами. — Для всей коррекции твой отказ несущественен. Но меня-то интересует лишь твоя судьба. И моя собственная, так как я являюсь всего лишь обособленной частью тебя самого. Мне совсем не улыбается погибнуть странной и нелепой смертью, как обычно погибают жертвы защитных систем ци-бомбы…
— А как часто происходят такие отказы? — поинтересовался Жека.
— Не имею таких сведений, — ответил Гид. — Наверное, не очень часто, так как эффективность моей психологической очистки очень велика. Ты зря от нее отказался. Ты же сам видел — это очень полезно для психики и здоровья…
— А для совести?
— Так называемая совесть — яд для человека. Одна из форм психического расстройства. Болезненное состояние…
— И о чем с тобой говорить после этого? — Жека криво улыбнулся. — Совесть — основа нашей культуры. Уничтожить совесть — значит уничтожить цивилизацию.
Жека снова почувствовал некоторое беспокойство, а потому прибавил газу и включил радио.
«…Известный бизнесмен Феликс Маковецкий, входящий в десятку самых состоятельных людей России, сегодня вечером похищен неизвестными из собственного офиса. Обстоятельства похищения в настоящее время выясняются. Служба безопасности компании работает совместно с милицией и спецслужбами…»
— Это про нас, — ядовито сказал Гид. — Хочешь добраться до Канадской границы?
— Не язви, — ответил Жека. Он резко свернул в какой-то переулок и остановил машину.
На заднем сиденье плененный олигарх бормотал нечто невразумительное. Жека повернулся назад и отцепил руку плененного от ручки над дверью. Тот немедленно сложил руки на коленях и уставился перед собой, напоминая Фореста Гампа из одноименного фильма.
Жека выскочил из машины и захлопнул дверцу. Затем набрал на мобильнике номер службы спасения и сказал дежурной:
— Я нашел похищенного сегодня бизнесмена… Да, его. Он сейчас в машине «ауди-универсал» на улице…
Жека выключил мобильник и бросил его на асфальт. С этим делом покончено. Хорошо, что оно не было доведено до конца.
Пусть он понял далеко не все в этой истории, но кое-что начинает проясняться. Пока это только догадки. И, видимо, правильные, раз Гид так глубокомысленно замолчал.
Игорь шел по длинному больничному коридору. Шел твердо и уверенно, несмотря на тупую головную боль, что досталась ему в напоминание о вчерашней пьянке. Игорь был раздосадован и слегка удивлен, получив очередное задание на следующий же день после выполнения первого. Если судить по подготовке к первому делу, следующей миссии ожидать следовало не ранее, чем через неделю. Но Гид сказал: «Надо!». Надо, так надо. И теперь Игорь приближался к цели, своим халатом, шапочкой и устало-угрюмым выражением лица напоминая молодого хирурга после долгой и трудной операции.
В руке болтался маленький металлический бокс. В каких обычно медики хранят свои инструменты. Сейчас там лежал пластиковый шприц, заправленный по рецепту Гида. Очевидно, какой-то невероятно смертельной смесью. Потому, что все, что предлагал Гид, действовало необычайно эффективно.
Так, вот он, этот кабинет. Игорь толкнул дверь.
Внутри сидело несколько женщин в белых халатах. Они оживленно беседовали и пили чай. На столике перед ними лежал огромный букет цветов, стояли коробки с конфетами.
— Здравствуйте, — добродушно сказал Игорь. — Мне нужна Малышева.
— Малышева? — переспросила одна из женщин. — Посмотрите в коридоре, она там возилась с каталкой. И, скажите, пусть сюда идет — мы ее заждались уже…
Женщины с интересом рассматривали незнакомого молодого врача и явно готовы были начать задавать вопросы. Игорю этого вовсе не нужно было, и он быстро закрыл дверь.
Игорь огляделся.
Невдалеке возле стены стояли носилки на колесиках, на них громоздились горы металлической посуды медицинского вида, за ними же наблюдалось какое-то движение. Игорь подошел. За носилками над грудой медицинского вида предметов склонилась девушка в белом халате. Она укладывала металлические контейнеры на носилки.
— Елена Викторовна? — поинтересовался Игорь.
— Да, — ответила девушка и подняла глаза. Красивые глаза.
Жаль, что они скоро закроются навсегда…
— Меня главврач прислал за вами.
— Николай Сергеич? За мной? — удивилась девушка. — Ой, а я вас не знаю…
— Меня зовут Максим, — ответил Игорь. — Я тут новенький, интернатуру прохожу…
— А… Подождите секундочку… А я сейчас…
Девушка суетливо что-то покидала на носилки, подскочила к двери, где сидели прочие медсестры, что-то туда быстро проговорила и под приглушенный дверью хохот вернулась к Игорю.
За это время Игорь спокойно достал из своей коробки шприц, проверил иглу и засунул его в правый рукав, осторожно, избегая соприкосновения с кожей.
— Пойдемте, — сказал Игорь и зашагал впереди.
— А куда мы? — спросила девушка. — Кабинет главврача в другом крыле.
— Так мы не в кабинет, — спокойно пояснил Игорь. — В кабинет ведь сопровождающий не нужен, верно?
— Ага, — сникла девушка. Очевидно, она ожидала какую-нибудь взбучку от начальства. Она не ожидала только того, что с ней в действительности вскоре произойдет.
Если бы Игорь не был корректором, чью ладонь сейчас сжигал огонь индикатора, он, наверное, пожалел бы такую красивую молоденькую девушку. Она ведь не виновата, что является «корневой точкой». Мало ли каким своим случайным или намеренным действием она приблизит конец земной цивилизации…
Но стоит только начать рассуждать на эту тему — на коррекции можно ставить крест. И преспокойно ждать конца.
Но Игорь этого не допустит. У него, к счастью, есть друг и союзник — Гид, который поможет удержаться на избранном пути…
«Так надо, — говорил себе Игорь, твердо шагая по больничному коридору. — Такова моя миссия. Пусть меня даже потом уничтожат, как убийцу. Главное — спасти планету… Нет, главное — спасти людей. Кто-то из нас должен заплатить своей жизнью за счастье других».
«Правильно! — вторил ему Гид. — Ты совершенно прав! Кто-то должен взять на себя эту нелегкую ношу… Ты молодец! Ты — герой…»
Они дошли до безлюдной лестничной клетки запасного выхода, и Игорь вежливо пропустил девушку вперед, одновременно выпуская шприц из рукава.
Он перехватил шприц поудобнее, слегка размахнулся, примериваясь пониже лопатки…
И выронил его, так как его запястье было схвачено крепкой рукой. Игорь успел взглянуть только в собственную скрюченную ладонь, где горел жаркий знак «Y», и реальность унеслась вдаль…
— Лена, не трогайте шприц! — жестко сказал Жека — это был он. — Там смертельный яд!
— Что?! — оторопела девушка, глядя, как ее сопровождающий с нелепой улыбкой пялится на свою ладонь, а еще один молодой человек, тоже в белом халате, засовывает в карман миниатюрный шприц. — Я не понимаю, что происходит?
— Понять это непросто, — кивнул Жека. — Могу сказать одно: вас только что едва не убили.
— Это что — шутка? За что — убили?
— Нет, не шутка. А за что… Ну, скажем… Допустим, он маньяк. Псих… А вы ему понравились. Вы видели такое у нормальных людей?
Жека вывернул руку улыбающегося Игоря и показал девушке горящий символ на ладони.
— О, господи! Что это? Краска?
— Если бы. Долго объяснять. Но лучше вам пойти со мной — для вашей же безопасности…
— С какой стати? Меня главврач вызывает… А… А все равно… Вы кто такой? Вы из милиции? Тогда предъявите удостоверение….
— Пожалуйста, Жека улыбнулся и, достав красную «корочку», шагнул к девушке. — Читайте.
Девушка глянула в раскрытую книжечку, пытаясь разобрать написанное, но так и не успела понять, аспирантом какого вуза был когда-то Жека, так как почувствовала укол в бедро, после чего лицо ее посетила странная улыбка.
— Ну что, друзья мои, — вздохнул Жека и снова спрятал шприц с «дибилином». — Пошли за мной?
— Так что, — спрашивал Гида Санек. — С этими деньжищами я не могу позволить себе какую-то «трешку» «БМВ»? На что тогда, спрашивается, эти деньги? Я это так понимаю: я рискую своей башкой, мараю себе руки самой натуральной «мокрухой», так за это должен ведь получить какую-то моральную компенсацию, а?
— Пойми, родной, — терпеливо ответствовал Гид, — Ты, я вижу, до сих пор так и не просек тему. Делай все, что хочешь со своими деньгами. Но только после завершения коррекции. Это же и ослу понятно, что ци-бомба прекрасно ориентирована на внезапно разбогатевших пацанов, вроде тебя. Нельзя тебе сейчас светиться. Я понимаю, что в одном месте просто свербит от желания купить нормальную «тачилу». Но мы с тобой завалили пока всего одну «корневую точку». Надо об этом думать. Впрочем, ты можешь купить что-нибудь на авторынке… Но максимум — праворульную «япошку». Хотя и этого я пока тебе не советую. Стань сначала мастером…
— Когда я стану мастером?
— Когда завалишь, скажем… двадцатого.
— Ого! Ни фига себе, подготовочка кандидата в «мастера»! Ну, так, давай, давай работать. Где следующий? Я-то давно готов, ты мне только цели подавай.
— Остынь. Что ты суетишься, как собачка перед случкой? Сказано тебе: слушай меня и все будет путем. Не пойму — тебе что, понравилось людей мочить?
— Не людей, а этих… корневых… Ну и понравилось, а что? Надо любить свою работу. Я ж все правильно сделал? Правильно. Вот. А какие еще ко мне претензии?
— Сделал-то ты все правильно… Только запомни, если ты перестанешь воспринимать ликвидацию «точек» как неприятную, но необходимую работу, а превратишься в какого-нибудь маньяка, ци-бомба тебя вычислит и уничтожит. У меня нет желания погибать из-за твоих ребяческих выходок.
— Ладно, ладно… Командуй давай, кого там еще мочить…
…Этот «авторитет» жил в роскошном особняке на берегу тихой речки. Особняк отлично просматривался издалека. Все бы ничего, но хозяин никогда не передвигался в одиночку. Вначале к воротам подъезжали два набитых головорезами джипа. И только вслед за этим из ворот выкатывал роскошный «Мерседес». И так повторялось изо дня в день.
Дом был набит «приспешниками» и телохранителями. Нельзя не отметить — общительный был бандюга. Поэтому ничего не оставалось, как каким-то образом преодолевать все эти препятствия на пути к устранению «корневой точки».
Поскольку по обнаружению «точку» надлежало уничтожать немедленно (в противном случае, она попросту успевала принять участие в событиях, управляемых ци-бомбой), действовать приходилось решительно.
Это как раз и нравилось Саньку. Решительные действия — безо всяких мудреных выдумок, без нудного ожидания, без одергивания и ненужного руководства. Гида нельзя считать руководителем — скорее советчиком. Но несмотря на равнодушие Санька к чужим советам, Гида он слушал внимательно. Видимо, тот нашел к Саньку особый подход. Гиды свое дело знали.
…Оружие пришлось покупать у торговцев, связанных с террористами. Это было очень опасно, но Гид, просчитав возможные варианты развития событий, заявил, что поможет Саньку избежать проблем. Санек слушал эти заверения вполуха, так как дрожал от нетерпения «навести кипеж» среди тех, кто считал себя абсолютно безнаказанным и недосягаемым для простых смертных. За такое высокомерие следовало наказать…
Теоретические наставления Гида по использованию оружия и диверсионным навыкам Санек впитывал жадно, как губка. Если бы он так учился в школе, давно бы стал профессором — по крайней мере, так сказал ему Гид. Когда Гид решил, что подготовки на этот раз достаточно, Санек не согласился с ним. Всю ночь перед «делом» он возился с оружием, отрабатывая до мелочей все возможные варианты развития событий. Гид не препятствовал этому. Видимо, он был доволен: ему достался очень удачный экземпляр.
В назначенное Гидом время Санек подрулил на краденой «газели» к небольшому леску, с опушки которого просматривался особняк и подъезд к нему. Через мощный бинокль Санек осмотрел дом и удовлетворенно хмыкнул.
Когда к воротам подъехали машины, и ладонь отозвалась жаром и светом индикатора, Санек принялся разгружать микроавтобус.
На полянке перед «газелью» ровно легли в ряд:
— ручной пулемет Калашникова с уложенной в коробку лентой;
Депутат тяжело вылез из машины и направился к воротам, чтобы закрыть их.
— Пора, — сказал Гид. В этом не было необходимости, так как Игорь уже неспешно подходил к воротам. Женщина, отвернувшись в противоположную сторону, курила длинную сигарету.
Депутат возился с замком. Его складчатый бритый затылок отлично просматривался. Игорь поднял свое сооружение из пистолета и бутылок. Направил жертве в голову. Набрал в легкие воздуха, резко выдохнул и нажал спусковой крючок.
Осечка.
Сердце екнуло, но Игорь взял себя в руки, резко передернул затвор и снова вскинул оружие. На этот раз — прямо в перекошенное от ужаса лицо.
Снова осечка.
Человек, не в силах, видимо, закричать, захрипел и дернулся в сторону. Женщина обернулась. На лице ее было недовольство.
Игорь снова передернул затвор и направил пистолет уже в спину удирающей цели.
Опять осечка!
Игорь побежал, сопровождаемый визгом женщины, осознавшей, что перед ней — убийца.
Игорь попытался выстрелить еще раз — с тем же результатом. Он в ярости сдернул со ствола бесполезный глушитель и сунул пистолет во внутренний карман.
Сволочь дилер! Так подставил с патронами! И он тоже хорош — не догадался проверить пистолет перед делом!
Но, так или иначе — дело надлежало завершить. Впереди хрипел и всхлипывал убегающий депутат. Он спотыкался и путался в своем роскошном пальто, задыхался от непривычно быстрого бега и ужаса смерти.
Вот мелькнуло приземистое сооружение — очевидно, баня. Видимо, там депутат хотел спрятаться от преследователя.
Холодным разумом Игорь отметил поленницу дров возле входа в баню. И, соответственно, серьезных размеров топор-колун, воткнутый в колоду.
Депутат ткнулся в дверь бани. Та оказалась заперта, и жертва с тонким криком понеслась прочь.
Игорь выдернул топор из колоды и прибавил скорости.
Между тем, жертва явно выдохлась. Депутат споткнулся, упал на колени и, по-животному скуля, пополз в сторону каких-то исчезающих в сумраке насаждений. Наконец, он перевернулся на спину и выпученными глазами уставился на Игоря.
Игорь видел все это смутно — пот из-под вязаной маски заливал лицо. Игорь не очень ловко перехватил топор. Он не очень представлял, куда надлежало бить топором, чтобы убить человека.
— Ну! Ну, давай же! — нетерпеливо прикрикнул Гид.
Игорь продолжал в нерешительности стоять над задавленным ужасом человеком.
В этот момент депутат дернулся, захрипел, схватился за воротник рубашки, за галстук, затем за грудь. Через пару секунд, закатив глаза, он повалился на спину.
— Уходим, — сказал Гид. — Он мертв. Удар.
Игорь воткнул топор в дерн рядом с телом и, подбежав к забору, легко перемахнул через него.
Этим вечером он напился. Впервые за свою жизнь — в одиночку.
Не помогли слова Гида, не помогли ощущения спокойствия и правильности содеянного, подаренные тем же Гидом. Даже сознание того, что физически он не причинил ничего своей жертве, не помогло. Что-то внутри сказало: лучше напейся.
И он впал в забытье.
-4-
Сегодня Жека должен был уничтожить свою первую «корневую точку». Гид сообщил, ему координаты цели: это был крупный предприниматель, из тех, кого называют олигархами, известная и довольно скандальная личность. Поэтому Жека ничуть не удивился выбору ци-бомбы: такие люди и должны были, по его представлениям, работать на развал цивилизации и культуры.
Гид помог раздобыть оружие. Ему достался довольно экзотический автоматический «стечкин», чем Жека был весьма доволен. Нельзя сказать, что он с ума сходил по оружию, но с того момента, когда в его голове поселился Гид, он стал больше ценить этот пласт человеческой культуры.
Еще Жека был доволен той ясности рассудка, которой его наградили Покровители. Он с улыбкой вспоминал времена, когда все свои решения он доверял монетке.
Он тщательно готовился к ликвидации олигарха, понимая, что система безопасности у того должна соответствовать самым высоким стандартам. Однако на то и дан был корректорам Гид, чтобы обманывать все созданные человеком системы. Ведь Покровителям приходилось противостоять ци-бомбе — системе неимоверно превосходящей по силе и интеллекту все человечество вместе взятое.
Жека даже специально выехал за город, где, как следует, поупражнялся в стрельбе. Он стрелял и одиночными, и короткими очередями, как это позволяло его оружие. Особой необходимости в большой меткости не было, так как стрелять предполагалось с близкого расстояния, но Жека хотел четко ощущать оружие.
…Жека смотрел телевизор, и холодные волны ужаса окатывали его, когда он понимал, что бесчисленные локальные конфликты, экстремизм и терроризм всех мастей — все это винтики невидимой и неторопливой ци-бомбы, отсчитывающей последние годы человеческой цивилизации. Что уже миллионы людей, по сути, потеряли человечески облик. Им ничего не стоит расстрелять десяток школьников на уроках или ради развлечения «пощелкать» прохожих из винтовки с оптическим прицелом. А то и просто отрезать голову какому-нибудь журналисту, что оказался в не том месте не в то время…
Он ловил себя на мысли, что уже давно подозревал — в мире происходит что-то неладное, противоестественное. И если религиозные фанатики твердили о наступающем конце света, то он, скорее, готов был склониться к теории влияния извне — хотя бы тех же сверхцивилизаций. Так или иначе — теперь все встало на свои места, и решение проблемы более или менее прояснилось.
Хорошо, когда сложная проблема решается таким простым путем. Это по-мужски: взял оружие и, невзирая на риск, сделал то, на что никто, кроме тебя не решится. Ведь все хотят смерти этого человека — слишком многих он обманул, многих убил сам. Так заслуживает ли он жалости? Есть ли у нас роскошь ожидания «справедливого» приговора суда?.. С теми, кто понимает только силу, и надо говорить с позиции силы…
— Внимание, — сказал Гид. — Рядом с первой целью обнаружена вторая. Соседнее здание — больница. Медсестра Малышева Елена Викторовна… Во время дежурства одна в кабинете номер…
Жека прикинул, насколько ему придется менять собственные выкладки, но Гид уверил его, что если все пойдет по плану, ему удастся в одну ночь уничтожить сразу две «корневые точки». Вернее, двоих из десяти подозреваемых в причастности к ци-бомбе.
Уже собираясь отправиться на выполнение своей первой миссии, Жека по привычке достал монетку и, усмехнувшись, подкинул ее. Поймав тонко звенящий диск двумя ладонями, он загадал: «Я все делаю правильно», имея в виду комплекс проведенных им подготовительных мер.
— Орел, — сказал он и поднял ладонь.
На монетке кружком вокруг отверстия расположились непонятные иероглифы. Это была «решка».
Откуда-то, наверное, из глубин детских воспоминаний всплыло легкое облачко сомнения. Жека принялся перебирать в памяти все свои действия, хронометраж и наставления Гида.
— Расслабься, все в порядке, — сказал Гид.
Жека и сам понимал, что Гид в данной ситуации не мог ошибиться. Да и в случае ошибки Гид найдет наиболее рациональный выход из ситуации. Но выработанная годами привычка вопреки всякой логике говорила «нет».
Жека подкинул монетку еще раз, что было, в общем, против его собственных правил.
Снова «решка».
Жеке стало не по себе. Гид не ошибался. Он действительно все делал правильно.
Но и монетка никогда не ошибалась! А она с ним — всю жизнь…
Тогда кто же поступал неправильно?
Сам Жека?!
Что-то разладилось в психологической установке Покровителей. Вряд ли они предполагали, что их решения будут проверяться при помощи игры в «орлянку».
Да и вряд ли для кого-либо имело серьезное значение указание диковинной монетки.
Кроме Жеки.
Жеку посетило беспокойство. И уже не отпускало его.
— Что с тобой? — спрашивал Гид. Видимо, он пытался восстановить необходимую для корректора установку. Ведь у того не должно быть никаких сомнений в правильности своих действий.
Но разум носителя уже вырвался из-под опеки умного устройства. Жека перебирал в уме варианты своих ошибок и, наконец, вернулся к предстоящему.
Его обдало холодным потом. Он должен убить! Он, а не кто-то другой! Убить настоящего живого человека! И монетка — простое устройство для связи с путеводной звездой или ангелом-хранителем, назовите, как хотите, — говорило, что он ошибается в собственных действиях.
Жека сделал несколько глубоких вздохов и попытался успокоиться. С помощью Гида это вскоре удалось…
…Жека гнал цель по коридору, пока та не споткнулась и не рухнула на ковровую дорожку. Встав распластавшейся жертве на грудь коленом, Жека смотрел ей в глаза.
Цель была благовидным бородатым мужчиной средних лет в перекошенных очках в золотой оправе. Солидная такая цель.
Правую ладонь жгло: между Линией ума и Линией жизни под кожей алел индикатор. Махровый он был, этот «провокатор».
«Убей его!» — приказал Гид.
Жека перехватил поудобнее «стечкин» с глушителем и приставил к дрожащему лбу, по которому теперь обильно текли потные струи. Осталось только нажать на спусковой крючок.
«Ну!» — нетерпеливо прикрикнул Гид.
Цель как-то совершенно по-животному заскулила. Жека колебался. И ощутил, что наполняется не меньшим ужасом, чем его жертва. С трудом он взял себя в руки и поудобнее перехватил рукоятку. Наконец, он понял, что не может принять решение просто так — сходу. Не отводя ствола от потного лба, другой рукой он нашарил в маленьком кармашке куртки ее. Монетку.
В одной руке дрожал пистолет, в другой — сверкал в свете галогенных ламп маленький латунный диск. Жека тоскливо подумал, что если он кинет монетку сейчас, и та вынесет лежащему приговор — Жека действительно выстрелит. Но он уже не хотел стрелять. И испытывать монеткой судьбу — тоже. Этот выбор он должен сделать сам. Поэтому монетка вернулась туда, где ей и положено быть — в маленький кармашек куртки.
«Ты с ума сошел! — взвизгнул Гид. — Мы теряем время! Сейчас его хватится охрана, и ты не сможешь уйти!»
«Я не могу убить, — подумал в ответ Жека. — Я… Я забираю его!»
«Что?! — зашипел Гид. — Куда мы его денем?»
«Я придумаю, — ответил Жека, вкалывая мужчине „дибилин“ в бедро, прямо сквозь штанину. — А какие еще есть варианты?»
«Дибилин» начинал действовать через минуту. Рецепт, данный всеведущим Гидом оказался достаточно простым, чтобы воплотить его в кустарных условиях из доступных аптечных препаратов. После инъекции этой смеси жертве достаточно было просто приказать: «Встань и иди». Она вставала и шла. С идиотской улыбочкой на лице — за что и была так проименована Жекой.
— Вставай, — приказал Жека, поднимаясь и засовывая пистолет за пазуху. — Иди за мной.
И они пошли по темному коридору, мимо спящих офисов, по лестнице, минуя лифт, мимо парализованных охранников к дверям с заранее отключенной сигнализацией, прямо к мощной черной «ауди»-универсалу с напрочь затонированными стеклами. Затолкнув цель на заднее сиденье и, на всякий случай, пристегнув ее наручниками к скобе над дверью, Жека прыгнул за руль. Машина легко рванула с места.
Жека гнал прочь из центра, пытаясь мысленно расставить все по полочкам в своей сбитой с толку голове.
Ошибка… Это просто ошибка, сказали им.
Возможно, это действительно ошибка. Но чья?
…Все это время Гид выл и причитал. Причитал и снова выл. Но Жеке было все равно. Что-то ему не нравилось. Что-то свербило у него в душе.
И пока это ощущение не пройдет — он не будет убивать. Никого — ни людей, ни самых жутких созданий, воплощающих в себе все силы зла, которые только можно придумать.
Пока он не разберется. Пока не убедится, что вся — эта затея — не чья-то очередная ошибка…
Сейчас, за рулем дорогой машины, угнанной у человека, едва не ставшего его жертвой, он снова обретал обрубленный было клубок противоречивых чувств, свойственных каждому земному человеку. И с этим новым обретением он начинал осознавать, насколько страшная сила управляла им. Ведь не будь монетки — он без колебаний убил бы человека. Даже не будучи до конца уверенным в том, что человек это действительно угрожает гибелью цивилизации.
То, чему еще можно было поверить на слово под впечатлением небывалых технологий, могло просто лопнуть, как мыльный пузырь при осознании необходимости спустить курок, глядя в глаза живому человеку.
Не будь Гида.
— Ну, и что ты надел? — с укором говорил Гид. — Ты провали операцию, при этом засветился, и еще тащишь с собой приманку для ци-бомбы.
— Что, вся коррекция пойдет прахом из-за моего отказа? — мрачно поинтересовался Жека.
— Нет, конечно, — ответил Гид, и Жеке показалось даже, как тот пожал несуществующими плечами. — Для всей коррекции твой отказ несущественен. Но меня-то интересует лишь твоя судьба. И моя собственная, так как я являюсь всего лишь обособленной частью тебя самого. Мне совсем не улыбается погибнуть странной и нелепой смертью, как обычно погибают жертвы защитных систем ци-бомбы…
— А как часто происходят такие отказы? — поинтересовался Жека.
— Не имею таких сведений, — ответил Гид. — Наверное, не очень часто, так как эффективность моей психологической очистки очень велика. Ты зря от нее отказался. Ты же сам видел — это очень полезно для психики и здоровья…
— А для совести?
— Так называемая совесть — яд для человека. Одна из форм психического расстройства. Болезненное состояние…
— И о чем с тобой говорить после этого? — Жека криво улыбнулся. — Совесть — основа нашей культуры. Уничтожить совесть — значит уничтожить цивилизацию.
Жека снова почувствовал некоторое беспокойство, а потому прибавил газу и включил радио.
«…Известный бизнесмен Феликс Маковецкий, входящий в десятку самых состоятельных людей России, сегодня вечером похищен неизвестными из собственного офиса. Обстоятельства похищения в настоящее время выясняются. Служба безопасности компании работает совместно с милицией и спецслужбами…»
— Это про нас, — ядовито сказал Гид. — Хочешь добраться до Канадской границы?
— Не язви, — ответил Жека. Он резко свернул в какой-то переулок и остановил машину.
На заднем сиденье плененный олигарх бормотал нечто невразумительное. Жека повернулся назад и отцепил руку плененного от ручки над дверью. Тот немедленно сложил руки на коленях и уставился перед собой, напоминая Фореста Гампа из одноименного фильма.
Жека выскочил из машины и захлопнул дверцу. Затем набрал на мобильнике номер службы спасения и сказал дежурной:
— Я нашел похищенного сегодня бизнесмена… Да, его. Он сейчас в машине «ауди-универсал» на улице…
Жека выключил мобильник и бросил его на асфальт. С этим делом покончено. Хорошо, что оно не было доведено до конца.
Пусть он понял далеко не все в этой истории, но кое-что начинает проясняться. Пока это только догадки. И, видимо, правильные, раз Гид так глубокомысленно замолчал.
-5-
Игорь шел по длинному больничному коридору. Шел твердо и уверенно, несмотря на тупую головную боль, что досталась ему в напоминание о вчерашней пьянке. Игорь был раздосадован и слегка удивлен, получив очередное задание на следующий же день после выполнения первого. Если судить по подготовке к первому делу, следующей миссии ожидать следовало не ранее, чем через неделю. Но Гид сказал: «Надо!». Надо, так надо. И теперь Игорь приближался к цели, своим халатом, шапочкой и устало-угрюмым выражением лица напоминая молодого хирурга после долгой и трудной операции.
В руке болтался маленький металлический бокс. В каких обычно медики хранят свои инструменты. Сейчас там лежал пластиковый шприц, заправленный по рецепту Гида. Очевидно, какой-то невероятно смертельной смесью. Потому, что все, что предлагал Гид, действовало необычайно эффективно.
Так, вот он, этот кабинет. Игорь толкнул дверь.
Внутри сидело несколько женщин в белых халатах. Они оживленно беседовали и пили чай. На столике перед ними лежал огромный букет цветов, стояли коробки с конфетами.
— Здравствуйте, — добродушно сказал Игорь. — Мне нужна Малышева.
— Малышева? — переспросила одна из женщин. — Посмотрите в коридоре, она там возилась с каталкой. И, скажите, пусть сюда идет — мы ее заждались уже…
Женщины с интересом рассматривали незнакомого молодого врача и явно готовы были начать задавать вопросы. Игорю этого вовсе не нужно было, и он быстро закрыл дверь.
Игорь огляделся.
Невдалеке возле стены стояли носилки на колесиках, на них громоздились горы металлической посуды медицинского вида, за ними же наблюдалось какое-то движение. Игорь подошел. За носилками над грудой медицинского вида предметов склонилась девушка в белом халате. Она укладывала металлические контейнеры на носилки.
— Елена Викторовна? — поинтересовался Игорь.
— Да, — ответила девушка и подняла глаза. Красивые глаза.
Жаль, что они скоро закроются навсегда…
— Меня главврач прислал за вами.
— Николай Сергеич? За мной? — удивилась девушка. — Ой, а я вас не знаю…
— Меня зовут Максим, — ответил Игорь. — Я тут новенький, интернатуру прохожу…
— А… Подождите секундочку… А я сейчас…
Девушка суетливо что-то покидала на носилки, подскочила к двери, где сидели прочие медсестры, что-то туда быстро проговорила и под приглушенный дверью хохот вернулась к Игорю.
За это время Игорь спокойно достал из своей коробки шприц, проверил иглу и засунул его в правый рукав, осторожно, избегая соприкосновения с кожей.
— Пойдемте, — сказал Игорь и зашагал впереди.
— А куда мы? — спросила девушка. — Кабинет главврача в другом крыле.
— Так мы не в кабинет, — спокойно пояснил Игорь. — В кабинет ведь сопровождающий не нужен, верно?
— Ага, — сникла девушка. Очевидно, она ожидала какую-нибудь взбучку от начальства. Она не ожидала только того, что с ней в действительности вскоре произойдет.
Если бы Игорь не был корректором, чью ладонь сейчас сжигал огонь индикатора, он, наверное, пожалел бы такую красивую молоденькую девушку. Она ведь не виновата, что является «корневой точкой». Мало ли каким своим случайным или намеренным действием она приблизит конец земной цивилизации…
Но стоит только начать рассуждать на эту тему — на коррекции можно ставить крест. И преспокойно ждать конца.
Но Игорь этого не допустит. У него, к счастью, есть друг и союзник — Гид, который поможет удержаться на избранном пути…
«Так надо, — говорил себе Игорь, твердо шагая по больничному коридору. — Такова моя миссия. Пусть меня даже потом уничтожат, как убийцу. Главное — спасти планету… Нет, главное — спасти людей. Кто-то из нас должен заплатить своей жизнью за счастье других».
«Правильно! — вторил ему Гид. — Ты совершенно прав! Кто-то должен взять на себя эту нелегкую ношу… Ты молодец! Ты — герой…»
Они дошли до безлюдной лестничной клетки запасного выхода, и Игорь вежливо пропустил девушку вперед, одновременно выпуская шприц из рукава.
Он перехватил шприц поудобнее, слегка размахнулся, примериваясь пониже лопатки…
И выронил его, так как его запястье было схвачено крепкой рукой. Игорь успел взглянуть только в собственную скрюченную ладонь, где горел жаркий знак «Y», и реальность унеслась вдаль…
— Лена, не трогайте шприц! — жестко сказал Жека — это был он. — Там смертельный яд!
— Что?! — оторопела девушка, глядя, как ее сопровождающий с нелепой улыбкой пялится на свою ладонь, а еще один молодой человек, тоже в белом халате, засовывает в карман миниатюрный шприц. — Я не понимаю, что происходит?
— Понять это непросто, — кивнул Жека. — Могу сказать одно: вас только что едва не убили.
— Это что — шутка? За что — убили?
— Нет, не шутка. А за что… Ну, скажем… Допустим, он маньяк. Псих… А вы ему понравились. Вы видели такое у нормальных людей?
Жека вывернул руку улыбающегося Игоря и показал девушке горящий символ на ладони.
— О, господи! Что это? Краска?
— Если бы. Долго объяснять. Но лучше вам пойти со мной — для вашей же безопасности…
— С какой стати? Меня главврач вызывает… А… А все равно… Вы кто такой? Вы из милиции? Тогда предъявите удостоверение….
— Пожалуйста, Жека улыбнулся и, достав красную «корочку», шагнул к девушке. — Читайте.
Девушка глянула в раскрытую книжечку, пытаясь разобрать написанное, но так и не успела понять, аспирантом какого вуза был когда-то Жека, так как почувствовала укол в бедро, после чего лицо ее посетила странная улыбка.
— Ну что, друзья мои, — вздохнул Жека и снова спрятал шприц с «дибилином». — Пошли за мной?
-6-
— Так что, — спрашивал Гида Санек. — С этими деньжищами я не могу позволить себе какую-то «трешку» «БМВ»? На что тогда, спрашивается, эти деньги? Я это так понимаю: я рискую своей башкой, мараю себе руки самой натуральной «мокрухой», так за это должен ведь получить какую-то моральную компенсацию, а?
— Пойми, родной, — терпеливо ответствовал Гид, — Ты, я вижу, до сих пор так и не просек тему. Делай все, что хочешь со своими деньгами. Но только после завершения коррекции. Это же и ослу понятно, что ци-бомба прекрасно ориентирована на внезапно разбогатевших пацанов, вроде тебя. Нельзя тебе сейчас светиться. Я понимаю, что в одном месте просто свербит от желания купить нормальную «тачилу». Но мы с тобой завалили пока всего одну «корневую точку». Надо об этом думать. Впрочем, ты можешь купить что-нибудь на авторынке… Но максимум — праворульную «япошку». Хотя и этого я пока тебе не советую. Стань сначала мастером…
— Когда я стану мастером?
— Когда завалишь, скажем… двадцатого.
— Ого! Ни фига себе, подготовочка кандидата в «мастера»! Ну, так, давай, давай работать. Где следующий? Я-то давно готов, ты мне только цели подавай.
— Остынь. Что ты суетишься, как собачка перед случкой? Сказано тебе: слушай меня и все будет путем. Не пойму — тебе что, понравилось людей мочить?
— Не людей, а этих… корневых… Ну и понравилось, а что? Надо любить свою работу. Я ж все правильно сделал? Правильно. Вот. А какие еще ко мне претензии?
— Сделал-то ты все правильно… Только запомни, если ты перестанешь воспринимать ликвидацию «точек» как неприятную, но необходимую работу, а превратишься в какого-нибудь маньяка, ци-бомба тебя вычислит и уничтожит. У меня нет желания погибать из-за твоих ребяческих выходок.
— Ладно, ладно… Командуй давай, кого там еще мочить…
…Этот «авторитет» жил в роскошном особняке на берегу тихой речки. Особняк отлично просматривался издалека. Все бы ничего, но хозяин никогда не передвигался в одиночку. Вначале к воротам подъезжали два набитых головорезами джипа. И только вслед за этим из ворот выкатывал роскошный «Мерседес». И так повторялось изо дня в день.
Дом был набит «приспешниками» и телохранителями. Нельзя не отметить — общительный был бандюга. Поэтому ничего не оставалось, как каким-то образом преодолевать все эти препятствия на пути к устранению «корневой точки».
Поскольку по обнаружению «точку» надлежало уничтожать немедленно (в противном случае, она попросту успевала принять участие в событиях, управляемых ци-бомбой), действовать приходилось решительно.
Это как раз и нравилось Саньку. Решительные действия — безо всяких мудреных выдумок, без нудного ожидания, без одергивания и ненужного руководства. Гида нельзя считать руководителем — скорее советчиком. Но несмотря на равнодушие Санька к чужим советам, Гида он слушал внимательно. Видимо, тот нашел к Саньку особый подход. Гиды свое дело знали.
…Оружие пришлось покупать у торговцев, связанных с террористами. Это было очень опасно, но Гид, просчитав возможные варианты развития событий, заявил, что поможет Саньку избежать проблем. Санек слушал эти заверения вполуха, так как дрожал от нетерпения «навести кипеж» среди тех, кто считал себя абсолютно безнаказанным и недосягаемым для простых смертных. За такое высокомерие следовало наказать…
Теоретические наставления Гида по использованию оружия и диверсионным навыкам Санек впитывал жадно, как губка. Если бы он так учился в школе, давно бы стал профессором — по крайней мере, так сказал ему Гид. Когда Гид решил, что подготовки на этот раз достаточно, Санек не согласился с ним. Всю ночь перед «делом» он возился с оружием, отрабатывая до мелочей все возможные варианты развития событий. Гид не препятствовал этому. Видимо, он был доволен: ему достался очень удачный экземпляр.
В назначенное Гидом время Санек подрулил на краденой «газели» к небольшому леску, с опушки которого просматривался особняк и подъезд к нему. Через мощный бинокль Санек осмотрел дом и удовлетворенно хмыкнул.
Когда к воротам подъехали машины, и ладонь отозвалась жаром и светом индикатора, Санек принялся разгружать микроавтобус.
На полянке перед «газелью» ровно легли в ряд:
— ручной пулемет Калашникова с уложенной в коробку лентой;