Страница:
Скоро должны придти первые зрители. Ютака не сомневался — если что-то пойдет не так, Охотники за людьми с удовольствием сделают из его слабого тела очередной трофей…
Но он также с робкой радостью чувствовал — наконец-то он нашел верный путь…
Акира был счастлив. Счастлив, тем особым счастьем увлеченного человека, когда все внешнее, все временное и не имеющее отношения к делу, не может нарушить общего состояния.
Поэтому он не обращал внимания на скромный рацион и беспокойные сводки о беспорядках в разных районах Стоунхенджа.
Никогда еще Акире не доводилось работать в таких кустарных условиях. Ничто даже близко не напоминало его студию в Токио. Но приходилось довольствоваться теми мощностями, что мог дать ему Учебный центр.
…После того, как оказалось, что Стоунхендж отнюдь не ждет их вместе с толпой дикарей с распростертыми объятьями, а их местные друзья оказались в немилости у городского руководства, Санек обиделся. И объявил военным ультиматум.
В конце-концов, он имел полное право это сделать. Ведь именно его Сингу разогнали огромную банду корректоров, которые замышляли запустить в подземелья Стоунхенджа изрядное количество ядовитого газа. Груды украденных на каких-то старых складах баллонов с «зарином-заманом» все еще зловеще громоздились посреди раскореженной техники корректоров.
Санек испытывал глубокое разочарование в старом мире — и такая встреча с бывшим руководством только усугубляла его отношение к цивилизации. Но Санек ценил дружбу, а потому потребовал от Временной администрации доступа к аппаратуре Учебного центра для Акиры и Лены.
Самого его больше не интересовали подземелья. Он был властелином степей и лесов.
В отличие от него Жека тяготился своим статусом вождя дикого племени. Жека был человеком цивилизации. Санек обещал в будущем избавить его от этой обузы, объединив кланы Сингу и Иеху, а пока Жеке приходилось, скрипя сердце, формально руководить безудержным разрисовыванием близлежащих населенных пунктов.
Иеху будто с цепи сорвались. Аэрозольных баллончиков с краской в таком количестве найти было невозможно, и Иеху рисовали всем, что подворачивалось под руку.
— Вашу энергию, да в мирных целях, — бормотал Жека, наблюдая, как городки и поселки превращаются в зловещие пряничные домики.
Зато теперь Иеху перешли на более гуманную пищу. Охотиться на бродячий скот было куда как легче, чем на людей, и Иеху это вполне устраивало. Тем более, что освобождало время для упражнений в художественной порче стен.
Так или иначе, ни Сингу, ни Иеху под землю не спускались. Они наслаждались простором и обилием пищи, что дарили им новые земли.
…Акире все же удалось найти компьютерные программы для реализации своих замыслов. Это было не совсем то, что нужно, да и машины были неспециализированные. Зато здесь Акира нашел единомышленников. Молодые ребята, в основном простые программисты, которых в свое время укрыли здесь от истребления корректорами, с готовностью взялись за непростую задачу — вдохнуть жизнь в образы, придуманные Акирой.
Это была не просто блажь. Лена увидела в Акире посланца судьбы, человека, который поможет ей воплотить в жизнь свои, пусть не очень сформированные пока, идеи.
А идеи были довольно ясными: попытаться воздействовать на разноязыких, разобщенных и диких Покровителей силой рисованных образов, которые им так нравились. Общение с Иеху показало, что это, видимо, правильный путь.
Если до сих пор Покровителей направляли только таинственные шаманы, то теперь предстояло предъявить им новое ЧУДО. Как аргумент, и как повод к диалогу… Конечно, в этих задумках было больше идеализма. Можно было даже считать это наивной, детской затеей…
Но ведь, в большей степени, именно на детей Покровителей и были направлены усилия Акиры.
Дети всего мира, без разделения на расы и языки, всегда понимали его нехитрую анимацию.
Почему же эти дети не поймут то, что хочет сказать им Акира?
— Эй, Маугли, иди сюда! — звал Акира.
Маугли, которого так и не смогли приучить к одежде, общению и приличным манерам, подходил к Акире и широко раскрытыми глазами смотрел, как движутся по монитору цветные картинки, оживая, будто в каком-то ином, потустороннем мире. И улыбался.
Никто раньше не видел, чтобы Маугли так улыбался.
… А ты какого роду-племени, Маугли? — спрашивал его Жека.
Маугли молчал и задумчиво ковырял в носу. В импровизированной студии были почти все — и Тим, и Дик, и Игорь, даже Санек с Жекой спустились сюда… Только Михеич дежурил у систем безопасности.
— Может ты из свирепых Сингу? — нахмурив брови, спрашивала Лена.
— Или из безжалостных карикатуристов Иеху? — предполагал Игорь.
Маугли молчал. Его интересовали только футбольные мячи, которые он умудрялся разрывать на части усилиями зубов и ногтей, а также новые картинки на компьютере Акиры.
Зато когда в Учебном центре появился Санек, он сразу подошел к Маугли, присел напротив него и долго смотрел в ему в глаза. И тот, не отводя взгляда, безо всяких эмоций разглядывая в ответ Санька.
А Санек молчал, будто общаясь со своим внутренним голосом, который у него, как известно, был…
И Санек сказал:
— Нет, братцы, не Иеху он, и уж точно, не Сингу. Он вообще не принадлежит ни к одному из племен.
— Так кто же он? — спросила Лена.
— Он шаман. Маленький колдун…
— С чего ты взял? — с сомнением спросил Тим.
— И что отсюда следует? — спросил Жека, пытаясь увидеть в Маугли что-то необычное. Необычного ничего не было. Обыкновенный маленький дикарь.
— Отсюда следует, что мы с вами на его фоне — дети, — сказал Санек. — С определенными оговорками, конечно. Знаете, что я думаю про шаманов Покровителей?
Никто не ответил. Конечно, всем было интересно, что думает по этому поводу многоопытный Санек. И все ждали его мнения.
— Я думаю, — сказал Санек. — Что шаманы Покровителей с самими Покровителями не имеют ничего общего. Это совсем дугой народ.
— То есть как — другой? Другого племени? — не понял Тим.
— Вообще другой. Другой расы. Может, и с другой планеты. Я представляю себе это так. Очень сильная психически, но физически слабая раса путешествовала по Вселенной. И набрела на такую, где жили толпы первобытных людей. И образовала с ними симбиоз. Те им — пищу и защиту. А эти — возможность путешествий в пространстве, поиск новых земель…
— Странно это, — сказал Тим.
— Так я и не спорю, — пожал плечами Санек. — Это так, мысли вслух.
— Маугли, — это правда? — шутливо спросила Лена.
Маугли ничего не ответил. Он подошел к Акире и стал наблюдать за процессом создания анимэ.
— А может, ты и прав, — задумчиво сказал Тим. — Уж больно не похожи Покровители на собственных шаманов. Я бы вообще применял привычный термин — Покровители — именно к шаманам… А ведь мы до сих пор их так и не видели толком на Земле… Разве что тогда — в шахтах. Да еще одного Санек зарезал…
— А была ли необходимость в их присутсвии до янастоящего времени? — сказал Игорь. — Может, им здесь было достаточно одного Маугли?
— Что ты хочешь этим сказать? — спросил Тим.
— Это не моя мысль, а погибшего Мишани… Он считал, что шаманы общаются между собой без слов…
— Телепатически? — спросил Жека.
— Что-то вроде этого, — ответил Игорь. — Если это правда, то Маугли — это их глаза и уши в Стоунхендже… В смысле — такое возможно. Мы сами сдуру затащили его сюда.
— Е-мое, — пробормотал Дик. — Так может, его надо изолировать?
— Во-первых, уже давно нет в этом смысла, — вздохнул Жека. — А во-вторых, я вот что думаю. С чего мы взяли, что это самое вторжение Покровителей — действительно зло?
— Чего?! — обалдел Тим. — А ну, объясни!
— Ну-ка, ну-ка! — довольно потирая руки, сказал Санек. Он начинал веселиться.
— Возьмем первый этап — эта самая цивилизационная бомба, — начал Жека. — Я ведь сам был ее частью, и прекрасно помню, как она работала, да и продолжает еще работать. Разве это шаманы Покровителей убивали землян? Разве они выносили приговоры? А разве они устраивали террор на Земле еще до появления в нашей жизни их посредников?
Нет! Это мы сами ждали, пока нам развяжут руки, и мы сможем насладиться убийством себе подобных. Поймите правильно — я не за себя говорю. Но ведь и я был готов к этому! Меня достаточно было только подтолкнуть!
А тысячи террористов по всей планете, которые будто ждали сигнала к массовым убийствам?
Нет, ребята, это мы сами уничтожили свою цивилизацию! Мы сами готовили и удобряли почву, на которой рос терроризм, и который в конце-концов все угробил! Мы не хотели заниматься им всерьез, надеясь, что все обойдется само собой, что все срастется и рассосется. Мы отвернулись от реальной опасности и, как какие-нибудь сумасшедшие уфологии, ждали удара из космоса!
Глупцы! Мы же сами себя избили до смерти! Потому, что именно в нас и сидят эти дикость, жестокость, лень, безответственность…
Знаете, кто такие Покровители? Это мы! Мы — в недалеком будущем. Они пришли не добивать нас — нет! Мы и сами себя добьем! Они пришли, чтобы помочь нам разрушить культуру, которая мешает нам тихо жрать и не напрягать мозги в поисках решений собственных проблем.
А шаманы — они ведь величайшие гуманисты: они дали нам выбор — как поступить со своей собственной планетой! Только немножко ускорили процесс. Чтобы освободить место, может, куда более перспективной расе.
А что? Я считаю, что мое племя — Иеху — оно очень способное! И пусть сейчас оно уничтожает чуждую культуру, но зато оно способно к творчеству! Акира не даст соврать!
Может, надо просто оставить попытки сопротивления, и дать шанс другой расе? Может быть, они найдут более верный путь к совершенству? Может быть, все эти жестокости, насилие, глупость и другие пороки просто перегорят в них на этом, первобытном этапе?
А дальше — они станут мудрее нас! А?..
Ну а мы — что, кроме собственной глупости мы можем дать этим диким и неразумным детям природы?..
— Мультики!
Голос раздался, как будто в полной тишине, будто и не было только что горячечной тирады Жеки.
Все были уверены, что это сказал Маугли. Но никто не смог бы описать его голос. И никто не видел, чтобы Маугли открыл рот. Он просто продолжал наблюдать за работой Акиры.
Игорь повел головой, будто стряхивая наваждение, и заговорил.
— Я в чем-то согласен с Жекой. Да, мы, земляне сами виноваты в том, что случилось. Но, может, надо смотреть на все иначе? Может, это вовсе не наказание? А урок?
Посмотрите, что произошло — «корректоры» в слепой ярости выбили миллионы «корневых точек», а в сущности, людей. Живых, со своими судьбами, своими близкими и друзьями. И этим они положили конец старой цивилизации. Это трагедия. Но вы все знаете, что эти самые корректоры, а также бывшие террористы, опасные авантюристы и просто бандиты сейчас активно уничтожают друг друга. И, пусть меня назовут жестоким — это хорошо! Но на Земле остаются миллиарды ни в чем не повинных людей, которые лишь могут в страхе наблюдать за происходящим.
И я спрашиваю себя — что это за процесс?
И знаете, что напрашивается? Это очищение. Очищение от накопившегося зла…
Спросите меня — что же тогда эти Покровители, если не новое зло?
Отвечу: это свежая кровь!
Да, да!, Именно свежая кровь Земли, которую, почему-то решили нам перелить странные шаманы Покровителей…
Я не про жестоких и темных взрослых. Их задача — сравнять с землей старый мир.
Я про их детей.
Может быть, я все это сейчас придумал, как и Жека до меня. Но я предпочитаю смотреть на вещи именно так.
Я не считаю нас завоеванными. Мы должны принять достойно преподнесенный нам урок и сделать выводы.
И поскольку скоро сотрет себя в пыль человеческая пена, которая из поколения в поколение передавала эстафету зла и невежества, мы попробуем начать новый мир с чистого листа.
Вряд ли мы сможем сразу же дать образование миллионам заброшенных детей.
Но может, нам удастся преподнести им первый урок? Урок добра!
Несчастный Стоунхендж повторял судьбу остальной планеты. Необъяснимый и жестокий террор заставил людей, вопреки сопротивлению военных и Временной администрации, покинуть ставшее ловушкой убежище и отправиться наверх, к солнцу…
Словно почувствовав это, из глубинных пещер хлынули в туннели и коридоры Стоунхенджа дикие орды Покровителей, одержимые жаждой разрушения. Вслед за уходящими людьми постепенно возникала подземная пустыня…
Вот уже погасло электричество, вот спешно заглушили реакторы…
Новые корректоры в ярости сцепились с наступающими кланами Покровителей. Ими руководил не здравый смысл, а такое же желание разрушать. Их силы утонули в потоке неистовых диких существ, которые стремились туда же — наверх, к новым землям…
Наверху бывшие жители Стоунхенджа немедленно стали обустраиваться в непривычной обстановке, со страхом наблюдая, как бродят вокруг свирепые дикари, ревностно поглядывая в сторону возникающих поселений: не слишком ли много «мертвых вещей» засоряют новые территории?
«К счастью», Покровителям было чем заняться и без терроризирования несчастных беженцев из-под земли. Предстояло еще так много разрушить на этой планете…
Странным образом кочующие по округе Покровители создали защитный барьер для бывших «корневых точек». Рвущиеся отовсюду корректоры, словно мотыльки на огонь, гибли в кровавых сражениях с Покровителями…
Так наступал закат человечества. А, может, напротив, рассвет новой эры?…
Лицо планеты менялось. В городах все еще теплилась жизнь, но изрядно «подкорректированное» население было уже неспособно не то, что бы на серьезное развитие, но и на подержание существования привычных достижений цивилизации.
Уже давным-давно махнули рукой на электричество. Любой, кто взялся бы за это дело, рисковал попасть под удар все еще бродящих по округе корректоров. От водопровода и канализации, соответственно, отказались тоже.
Люди постепенно переходили на какой-то промежуточный средневековый быт. Однако логика событий подсказывала, что на этом процесс распада не завершится. В следующем поколении наверняка появятся светлые головы, которые захотят внести в жизнь необходимые улучшения. Истребив и их, корректоры столкнут мир еще дальше — к мрачному средневековью, а следом — очевидно, к родовому строю или еще дальше. Пока, наконец, земляне не сравняются по уровню культуры с Покровителями.
Хотя в последнее время корректоров становилось все меньше, и люди робко надеялись, оглядывая ставшим уже привычным «постъядерный» пейзаж.
Многие города напоминали теперь полуразрушенные крепости, где стенами служили многоэтажки, а наблюдательными башнями — телевышки. Люди учились объединяться в ополчение. Это им понадобится — ведь скоро придет пора разбиться по племенам и родам…
Многие города все еще могли противостоять набегам диких мохнатых орд. Но что они могли сделать против внутреннего врага, разъедающего население изнутри? Корректором мог оказаться сосед. А мог — и собственный брат.
Человечество жило по инерции. Благо, сильна была эта инерция цивилизации, а еще сильнее — привычки и традиции людей, с которыми они никак не желали расставаться.
Еще пока не было проблемой подстрелить бродящего по соседству мамонта — безобидного и даже полезного гостя из чужого мира. Мамонтов набежало изрядное количество: здесь в изобилии был корм, а привычные звероподобные охотники предпочитали пока охотиться на домашний скот — так было легче. Проблема голода все еще маячила в перспективе. Но можно было не сомневаться: когда-нибудь она заявит о себе и Покровителям придется искать новую планету…
Иногда жители парализованных городов с удивлением наблюдали огромные таборы цыган, что снова появились на разбитых дорогах. Как ни странно, ни коррекция, ни нашествие дикарей цыган не коснулись. Более того, те почувствовали какое-то усиление собственного положения. Таборы двигались спокойно и беспрепятственно, иногда приближаясь к городам, торгуя и занимаясь мелким жульничеством, как и сотни лет назад.
Наделенные фантазией (и информированные) люди даже улавливали какое-то духовное родство между цыганами и Покровителями. Такое же отсутствие стремления к оседлой жизни, смутное представление о собственном происхождении и дальнейшем пути. Только дорога, да минимум скарба…
Земля менялась, менялись люди. И менялись не в лучшую сторону. Можно ли было им омочь?
Наверное. Только сделать это могли те немногие, что оставались пока изолированными в тайном подземном городе. Что ждали и не знали, смогут ли они освободить свою творческую энергию на благо родной планеты или останутся безвестно погребенными под толщей пустой породы.
…Несмотря на все злоключения, Акира сумел закончить свой фильм. Это было его первое анимэ, родившееся из жизни. Жизни более удивительной, чем самый смелый вымысел.
И теперь ему предстояла самая странная премьера…
Акира смотрел на приближающийся в окружении бегущих Сингу грузовик и не мог сдержать волнение. Грузовик въехал на «площадь» безымянного пока поселения «беженцев из-под земли» и остановился.
Из кабины выпрыгнули Жека и Санек.
— А ну, давай, выгружай! — крикнул Санек. К грузовику немедленно подбежали несколько добровольцев. Главарей свирепых племен беженцы боялись и уважали.
— Только осторожно! — сказал Жека. — Груз очень хрупкий…
…— Ну, как тебе аппаратура? — довольно спросил Санек. — Ты не представляешь, чего стоило разыскать эти проекторы. В городах — хаос. И такое ощущение, что кинотеатры уничтожали в первую очередь.
— Но зачем? — рассеянно спрашивал Акира, бережно поглаживая большой аппарат, напоминающий чем-то гиперболоид инженера Гарина.
— Я думаю, большие залы напоминали Покровителям их любимые пещеры. И они очищали их от ненавистных вещей… Кстати, труднее всего оказалось даже не найти проекторы, а убедить Сингу не разрушать их. Мне едва хватило авторитета. Так что, ты уж не подведи…
Акира лишь бледно улыбнулся в ответ. Откуда он мог знать — удастся ли им осуществить задуманное?
Ютака смотрел на сцену. То, что происходило там, нельзя было назвать искусством. Нельзя было считать игру его «актеров» чем-то серьезным. Это понимал даже мальчишка.
Но в словах, движениях, даже мимике, которую трудно было понять на страшных физиономиях чудищ, пробивалось что-то новое. Новое для этого жестокого и безжалостного мира.
Это было что-то человеческое.
Не уродливое, искаженное, похожее на жуткую пародию, а что-то наивное и живое.
И чудища-зрители с удивлением смотрели на своих преобразившихся собратьев. Потому что в их темный мир пробивалось что-то новое, странное и дразнящее.
Нет, конечно же, чудовища не бросятся сломя голову просить прощения у несчастных людей. Они навсегда останутся чудовищами и никогда не станут такими, как мы.
Но ведь Ютака и хотел совсем другого: он хотел мира между двумя расами. Ведь кто возьмется решать — чудовища или люди имеют больше прав на существование? Если ты весь покрыт шерстью, у тебя огромные клыки и налитые яростью глаза — это еще не значит, что ты хуже кого бы то ни было. Это означает просто, что ты другой.
И людям придется с этим мириться.
Так же, как и чудовищам.
И тут Ютака с удивлением увидел в толпе хохочущих зрителей девчонку лет десяти. Она сидела между двумя монстрами и ничуть не боялась! Она заливисто хохотала, глядя на ужимки неугомонного Чи, и била локтем задремавшее чудище, как бы призывая того перестать храпеть на всю округу, а обратить внимание на сцену.
И Ютака понял — он был прав! Конечно, это всего лишь начало — но раз он не один такой, значит, действительно, возможно взаимопонимание между нами!
Ютака смотрел на девочку среди чудовищ и видел, как сквозь асфальт пробивается тонкий зеленый росток…
А что будет дальше?
Увидим!
Сингу и Иеху пришли в долину, к этой скале неохотно. Они, насупившись, смотрели, как Акира вместе с помощниками, готовит аппаратуру к показу. Они, тихо пока, выражали свое неудовольствие: еще бы — их привели поклоняться «мертвым вещам»!
Ропот нарастал, однако авторитет Санька и Жеки не давал решимости протестовать в полный голос.
Акира очень волновался. У него все сыпалось из рук, поэтому помощники, наконец, вежливо предложили ему присесть в складное кресло, а сами продолжили подготовку: соединяли проектор с компьютером, настраивали трансформаторы, проверяли готовность дизельного генератора.
К Акире подошла Лена.
— Ну, что, — тихо спросила она. — У нас ведь все получится, правда?
Акира глубоко вздохнул. И сказал:
— Я не сомневаюсь, что фильм мы покажем. А вот что будет дальше? Этого я не знаю…
— Когда мы готовились, и цель была далека, мне казалось, что все получится, стоит только показать это анимэ. А сейчас я уже не очень верю в успех. Мне страшно, — призналась Лена.
Акира кивнул. Солнце близилось к закату, а, значит, приближалось время показа. Та вертикальная скала будет экраном. Ее долго готовили — нанесли слой штукатурки и вывели в идеальную белую плоскость. На эту скалу в недоумении смотрели теперь «приглашенные».
— У нас все готово! — крикнул один из помощников. — Можно запускать!
— Хорошо! Ждем темноты, — отозвался Акира.
Этот закат стал самым длинным закатом в жизни Акиры. Ему казалось, что время остановилось, а темнота не наступит никогда…
Сгустились сумерки. Сингу и Иеху, позабыв, что их зачем-то пригнали сюда смотреть на белую скалу, развели костры и занялись любимым делом — едой и отдыхом. Они жарили на углях мясо, что-то рычали, громко хохотали, а их дети играли в свои дикарские игры, например, во что-то, похожее на футбол, где вместо мяча использовалась тушка убитого зайца. Им и в голову не приходило пялиться на какую-то скучную белую скалу…
Наконец, стало достаточно темно.
Позади Акиры раздалось шуршание осыпающихся камней. Он обернулся.
Это тихо подошел и уселся на большой камень Маугли. Он терпеливо смотрел в темноту, туда, куда спряталась белая скала.
Акира набрал в грудь воздуха, решительно выдохнул и сказал:
— Пора!
На расстоянии, откуда не слишком доносился шум дизеля, заработал генератор. Загорелась лампочка датчика напряжения на трансформаторе.
А следом вспыхнул луч проектора.
Тысячи ртов издали вздох изумления.
На том месте, где была невидимая в темноте белая скала, открылось окно в другой мир.
Потрясенным Сингу и Иеху предстали удивительные картины.
Существа, похожие на самих Сингу и Иеху, только более красивые и яркие обращались к ним. Они говорили им о красоте мира, о том, как прекрасны эти новые земли, и как их можно сделать еще лучше…
Существа в белой скале говорили, смеялись и плакали, ходили, бегали, охотились, нападали друг на друга, побеждали или терпели поражение, вызывая у потрясенных зрителей то хохот, то слезы…
Дети бросили свои игры и пробрались к самой границе обрыва, за которым высилась удивительная скала… Они сидели с открытыми ртами, с такими сверкающими глазами, каких никогда еще не было у маленьких дикарей.
Картинки разговаривали на незнакомом большинству Покровителей языке. Но не нужно было перевода, чтобы понять выразительность их поз, движений, мимики. Все было понятно безо всякого перевода.
Это было чудо нового анимэ, созданного Акирой.
И пока шел фильм, никто из Покровителей не сдвинулся с места. Все сидели, будто парализованные и смотрели на белую скалу.
Но когда закончился фильм и свет проектора погас…
…Дикий рев пронесся над долиной.
— Все, братцы, хана развлекухе! Сваливаем! — крикнул Санек и потащил за собой Акиру. Впереди убегали в ночь Лена, Игорь и Жека.
Разъяренные Сингу налетели на аппаратуру и с ревом принялись крушить и ломать ее, разбрасывая по округе обломки. Акира успел еще увидеть искаженные лица в свете костров.
И еще он увидел, что Маугли, как ни в чем не бывало, сидит на своем камне и задумчиво смотрит в темноту. А чуть поодаль так же, на камнях, сидят дети, и, не обращая внимания на взрослых, что-то восторженного кричат друг другу…
— Но почему? — на бегу, задыхаясь, кричала Лена. — Почему они это делают?
— Да все потому же! — почти весело ответил Санек. — Они увидели, в анимэ своего врага. Врага пострашнее корректоров!
— Какого же врага? — спросил Жека, когда они присели на камни, чтобы отдышаться. — Это же всего лишь развлечение…
— Нет, — покачал головой Игорь. — Я видел, как смотрели эти мультики дети. И, думаю, твои Иеху и мои Сингу тоже это видели… Впрочем, я думаю, они уже не наши…
— Это ревность? — спросила Лена.
— Наверное, — пожал плечами Санек. — По-моему, они испугались, что у них хотят отнять детей… Вряд ли они думали так — это было бы слишком сложно для них. Скорее, они просто почувствовали опасность…
— Неужели ничего не вышло? — тихо сказал Акира.
Санек положил ему руку на плечо.
— Погоди, друг. Лиха беда начало…
Они встали и направились в сторону поселения. Фонарики не включали, опасаясь мести обманутых Покровителей. Хотя, наверное, зря опасались…
Но он также с робкой радостью чувствовал — наконец-то он нашел верный путь…
Акира был счастлив. Счастлив, тем особым счастьем увлеченного человека, когда все внешнее, все временное и не имеющее отношения к делу, не может нарушить общего состояния.
Поэтому он не обращал внимания на скромный рацион и беспокойные сводки о беспорядках в разных районах Стоунхенджа.
Никогда еще Акире не доводилось работать в таких кустарных условиях. Ничто даже близко не напоминало его студию в Токио. Но приходилось довольствоваться теми мощностями, что мог дать ему Учебный центр.
…После того, как оказалось, что Стоунхендж отнюдь не ждет их вместе с толпой дикарей с распростертыми объятьями, а их местные друзья оказались в немилости у городского руководства, Санек обиделся. И объявил военным ультиматум.
В конце-концов, он имел полное право это сделать. Ведь именно его Сингу разогнали огромную банду корректоров, которые замышляли запустить в подземелья Стоунхенджа изрядное количество ядовитого газа. Груды украденных на каких-то старых складах баллонов с «зарином-заманом» все еще зловеще громоздились посреди раскореженной техники корректоров.
Санек испытывал глубокое разочарование в старом мире — и такая встреча с бывшим руководством только усугубляла его отношение к цивилизации. Но Санек ценил дружбу, а потому потребовал от Временной администрации доступа к аппаратуре Учебного центра для Акиры и Лены.
Самого его больше не интересовали подземелья. Он был властелином степей и лесов.
В отличие от него Жека тяготился своим статусом вождя дикого племени. Жека был человеком цивилизации. Санек обещал в будущем избавить его от этой обузы, объединив кланы Сингу и Иеху, а пока Жеке приходилось, скрипя сердце, формально руководить безудержным разрисовыванием близлежащих населенных пунктов.
Иеху будто с цепи сорвались. Аэрозольных баллончиков с краской в таком количестве найти было невозможно, и Иеху рисовали всем, что подворачивалось под руку.
— Вашу энергию, да в мирных целях, — бормотал Жека, наблюдая, как городки и поселки превращаются в зловещие пряничные домики.
Зато теперь Иеху перешли на более гуманную пищу. Охотиться на бродячий скот было куда как легче, чем на людей, и Иеху это вполне устраивало. Тем более, что освобождало время для упражнений в художественной порче стен.
Так или иначе, ни Сингу, ни Иеху под землю не спускались. Они наслаждались простором и обилием пищи, что дарили им новые земли.
…Акире все же удалось найти компьютерные программы для реализации своих замыслов. Это было не совсем то, что нужно, да и машины были неспециализированные. Зато здесь Акира нашел единомышленников. Молодые ребята, в основном простые программисты, которых в свое время укрыли здесь от истребления корректорами, с готовностью взялись за непростую задачу — вдохнуть жизнь в образы, придуманные Акирой.
Это была не просто блажь. Лена увидела в Акире посланца судьбы, человека, который поможет ей воплотить в жизнь свои, пусть не очень сформированные пока, идеи.
А идеи были довольно ясными: попытаться воздействовать на разноязыких, разобщенных и диких Покровителей силой рисованных образов, которые им так нравились. Общение с Иеху показало, что это, видимо, правильный путь.
Если до сих пор Покровителей направляли только таинственные шаманы, то теперь предстояло предъявить им новое ЧУДО. Как аргумент, и как повод к диалогу… Конечно, в этих задумках было больше идеализма. Можно было даже считать это наивной, детской затеей…
Но ведь, в большей степени, именно на детей Покровителей и были направлены усилия Акиры.
Дети всего мира, без разделения на расы и языки, всегда понимали его нехитрую анимацию.
Почему же эти дети не поймут то, что хочет сказать им Акира?
— Эй, Маугли, иди сюда! — звал Акира.
Маугли, которого так и не смогли приучить к одежде, общению и приличным манерам, подходил к Акире и широко раскрытыми глазами смотрел, как движутся по монитору цветные картинки, оживая, будто в каком-то ином, потустороннем мире. И улыбался.
Никто раньше не видел, чтобы Маугли так улыбался.
… А ты какого роду-племени, Маугли? — спрашивал его Жека.
Маугли молчал и задумчиво ковырял в носу. В импровизированной студии были почти все — и Тим, и Дик, и Игорь, даже Санек с Жекой спустились сюда… Только Михеич дежурил у систем безопасности.
— Может ты из свирепых Сингу? — нахмурив брови, спрашивала Лена.
— Или из безжалостных карикатуристов Иеху? — предполагал Игорь.
Маугли молчал. Его интересовали только футбольные мячи, которые он умудрялся разрывать на части усилиями зубов и ногтей, а также новые картинки на компьютере Акиры.
Зато когда в Учебном центре появился Санек, он сразу подошел к Маугли, присел напротив него и долго смотрел в ему в глаза. И тот, не отводя взгляда, безо всяких эмоций разглядывая в ответ Санька.
А Санек молчал, будто общаясь со своим внутренним голосом, который у него, как известно, был…
И Санек сказал:
— Нет, братцы, не Иеху он, и уж точно, не Сингу. Он вообще не принадлежит ни к одному из племен.
— Так кто же он? — спросила Лена.
— Он шаман. Маленький колдун…
— С чего ты взял? — с сомнением спросил Тим.
— И что отсюда следует? — спросил Жека, пытаясь увидеть в Маугли что-то необычное. Необычного ничего не было. Обыкновенный маленький дикарь.
— Отсюда следует, что мы с вами на его фоне — дети, — сказал Санек. — С определенными оговорками, конечно. Знаете, что я думаю про шаманов Покровителей?
Никто не ответил. Конечно, всем было интересно, что думает по этому поводу многоопытный Санек. И все ждали его мнения.
— Я думаю, — сказал Санек. — Что шаманы Покровителей с самими Покровителями не имеют ничего общего. Это совсем дугой народ.
— То есть как — другой? Другого племени? — не понял Тим.
— Вообще другой. Другой расы. Может, и с другой планеты. Я представляю себе это так. Очень сильная психически, но физически слабая раса путешествовала по Вселенной. И набрела на такую, где жили толпы первобытных людей. И образовала с ними симбиоз. Те им — пищу и защиту. А эти — возможность путешествий в пространстве, поиск новых земель…
— Странно это, — сказал Тим.
— Так я и не спорю, — пожал плечами Санек. — Это так, мысли вслух.
— Маугли, — это правда? — шутливо спросила Лена.
Маугли ничего не ответил. Он подошел к Акире и стал наблюдать за процессом создания анимэ.
— А может, ты и прав, — задумчиво сказал Тим. — Уж больно не похожи Покровители на собственных шаманов. Я бы вообще применял привычный термин — Покровители — именно к шаманам… А ведь мы до сих пор их так и не видели толком на Земле… Разве что тогда — в шахтах. Да еще одного Санек зарезал…
— А была ли необходимость в их присутсвии до янастоящего времени? — сказал Игорь. — Может, им здесь было достаточно одного Маугли?
— Что ты хочешь этим сказать? — спросил Тим.
— Это не моя мысль, а погибшего Мишани… Он считал, что шаманы общаются между собой без слов…
— Телепатически? — спросил Жека.
— Что-то вроде этого, — ответил Игорь. — Если это правда, то Маугли — это их глаза и уши в Стоунхендже… В смысле — такое возможно. Мы сами сдуру затащили его сюда.
— Е-мое, — пробормотал Дик. — Так может, его надо изолировать?
— Во-первых, уже давно нет в этом смысла, — вздохнул Жека. — А во-вторых, я вот что думаю. С чего мы взяли, что это самое вторжение Покровителей — действительно зло?
— Чего?! — обалдел Тим. — А ну, объясни!
— Ну-ка, ну-ка! — довольно потирая руки, сказал Санек. Он начинал веселиться.
— Возьмем первый этап — эта самая цивилизационная бомба, — начал Жека. — Я ведь сам был ее частью, и прекрасно помню, как она работала, да и продолжает еще работать. Разве это шаманы Покровителей убивали землян? Разве они выносили приговоры? А разве они устраивали террор на Земле еще до появления в нашей жизни их посредников?
Нет! Это мы сами ждали, пока нам развяжут руки, и мы сможем насладиться убийством себе подобных. Поймите правильно — я не за себя говорю. Но ведь и я был готов к этому! Меня достаточно было только подтолкнуть!
А тысячи террористов по всей планете, которые будто ждали сигнала к массовым убийствам?
Нет, ребята, это мы сами уничтожили свою цивилизацию! Мы сами готовили и удобряли почву, на которой рос терроризм, и который в конце-концов все угробил! Мы не хотели заниматься им всерьез, надеясь, что все обойдется само собой, что все срастется и рассосется. Мы отвернулись от реальной опасности и, как какие-нибудь сумасшедшие уфологии, ждали удара из космоса!
Глупцы! Мы же сами себя избили до смерти! Потому, что именно в нас и сидят эти дикость, жестокость, лень, безответственность…
Знаете, кто такие Покровители? Это мы! Мы — в недалеком будущем. Они пришли не добивать нас — нет! Мы и сами себя добьем! Они пришли, чтобы помочь нам разрушить культуру, которая мешает нам тихо жрать и не напрягать мозги в поисках решений собственных проблем.
А шаманы — они ведь величайшие гуманисты: они дали нам выбор — как поступить со своей собственной планетой! Только немножко ускорили процесс. Чтобы освободить место, может, куда более перспективной расе.
А что? Я считаю, что мое племя — Иеху — оно очень способное! И пусть сейчас оно уничтожает чуждую культуру, но зато оно способно к творчеству! Акира не даст соврать!
Может, надо просто оставить попытки сопротивления, и дать шанс другой расе? Может быть, они найдут более верный путь к совершенству? Может быть, все эти жестокости, насилие, глупость и другие пороки просто перегорят в них на этом, первобытном этапе?
А дальше — они станут мудрее нас! А?..
Ну а мы — что, кроме собственной глупости мы можем дать этим диким и неразумным детям природы?..
— Мультики!
Голос раздался, как будто в полной тишине, будто и не было только что горячечной тирады Жеки.
Все были уверены, что это сказал Маугли. Но никто не смог бы описать его голос. И никто не видел, чтобы Маугли открыл рот. Он просто продолжал наблюдать за работой Акиры.
Игорь повел головой, будто стряхивая наваждение, и заговорил.
— Я в чем-то согласен с Жекой. Да, мы, земляне сами виноваты в том, что случилось. Но, может, надо смотреть на все иначе? Может, это вовсе не наказание? А урок?
Посмотрите, что произошло — «корректоры» в слепой ярости выбили миллионы «корневых точек», а в сущности, людей. Живых, со своими судьбами, своими близкими и друзьями. И этим они положили конец старой цивилизации. Это трагедия. Но вы все знаете, что эти самые корректоры, а также бывшие террористы, опасные авантюристы и просто бандиты сейчас активно уничтожают друг друга. И, пусть меня назовут жестоким — это хорошо! Но на Земле остаются миллиарды ни в чем не повинных людей, которые лишь могут в страхе наблюдать за происходящим.
И я спрашиваю себя — что это за процесс?
И знаете, что напрашивается? Это очищение. Очищение от накопившегося зла…
Спросите меня — что же тогда эти Покровители, если не новое зло?
Отвечу: это свежая кровь!
Да, да!, Именно свежая кровь Земли, которую, почему-то решили нам перелить странные шаманы Покровителей…
Я не про жестоких и темных взрослых. Их задача — сравнять с землей старый мир.
Я про их детей.
Может быть, я все это сейчас придумал, как и Жека до меня. Но я предпочитаю смотреть на вещи именно так.
Я не считаю нас завоеванными. Мы должны принять достойно преподнесенный нам урок и сделать выводы.
И поскольку скоро сотрет себя в пыль человеческая пена, которая из поколения в поколение передавала эстафету зла и невежества, мы попробуем начать новый мир с чистого листа.
Вряд ли мы сможем сразу же дать образование миллионам заброшенных детей.
Но может, нам удастся преподнести им первый урок? Урок добра!
-2-
Несчастный Стоунхендж повторял судьбу остальной планеты. Необъяснимый и жестокий террор заставил людей, вопреки сопротивлению военных и Временной администрации, покинуть ставшее ловушкой убежище и отправиться наверх, к солнцу…
Словно почувствовав это, из глубинных пещер хлынули в туннели и коридоры Стоунхенджа дикие орды Покровителей, одержимые жаждой разрушения. Вслед за уходящими людьми постепенно возникала подземная пустыня…
Вот уже погасло электричество, вот спешно заглушили реакторы…
Новые корректоры в ярости сцепились с наступающими кланами Покровителей. Ими руководил не здравый смысл, а такое же желание разрушать. Их силы утонули в потоке неистовых диких существ, которые стремились туда же — наверх, к новым землям…
Наверху бывшие жители Стоунхенджа немедленно стали обустраиваться в непривычной обстановке, со страхом наблюдая, как бродят вокруг свирепые дикари, ревностно поглядывая в сторону возникающих поселений: не слишком ли много «мертвых вещей» засоряют новые территории?
«К счастью», Покровителям было чем заняться и без терроризирования несчастных беженцев из-под земли. Предстояло еще так много разрушить на этой планете…
Странным образом кочующие по округе Покровители создали защитный барьер для бывших «корневых точек». Рвущиеся отовсюду корректоры, словно мотыльки на огонь, гибли в кровавых сражениях с Покровителями…
Так наступал закат человечества. А, может, напротив, рассвет новой эры?…
Лицо планеты менялось. В городах все еще теплилась жизнь, но изрядно «подкорректированное» население было уже неспособно не то, что бы на серьезное развитие, но и на подержание существования привычных достижений цивилизации.
Уже давным-давно махнули рукой на электричество. Любой, кто взялся бы за это дело, рисковал попасть под удар все еще бродящих по округе корректоров. От водопровода и канализации, соответственно, отказались тоже.
Люди постепенно переходили на какой-то промежуточный средневековый быт. Однако логика событий подсказывала, что на этом процесс распада не завершится. В следующем поколении наверняка появятся светлые головы, которые захотят внести в жизнь необходимые улучшения. Истребив и их, корректоры столкнут мир еще дальше — к мрачному средневековью, а следом — очевидно, к родовому строю или еще дальше. Пока, наконец, земляне не сравняются по уровню культуры с Покровителями.
Хотя в последнее время корректоров становилось все меньше, и люди робко надеялись, оглядывая ставшим уже привычным «постъядерный» пейзаж.
Многие города напоминали теперь полуразрушенные крепости, где стенами служили многоэтажки, а наблюдательными башнями — телевышки. Люди учились объединяться в ополчение. Это им понадобится — ведь скоро придет пора разбиться по племенам и родам…
Многие города все еще могли противостоять набегам диких мохнатых орд. Но что они могли сделать против внутреннего врага, разъедающего население изнутри? Корректором мог оказаться сосед. А мог — и собственный брат.
Человечество жило по инерции. Благо, сильна была эта инерция цивилизации, а еще сильнее — привычки и традиции людей, с которыми они никак не желали расставаться.
Еще пока не было проблемой подстрелить бродящего по соседству мамонта — безобидного и даже полезного гостя из чужого мира. Мамонтов набежало изрядное количество: здесь в изобилии был корм, а привычные звероподобные охотники предпочитали пока охотиться на домашний скот — так было легче. Проблема голода все еще маячила в перспективе. Но можно было не сомневаться: когда-нибудь она заявит о себе и Покровителям придется искать новую планету…
Иногда жители парализованных городов с удивлением наблюдали огромные таборы цыган, что снова появились на разбитых дорогах. Как ни странно, ни коррекция, ни нашествие дикарей цыган не коснулись. Более того, те почувствовали какое-то усиление собственного положения. Таборы двигались спокойно и беспрепятственно, иногда приближаясь к городам, торгуя и занимаясь мелким жульничеством, как и сотни лет назад.
Наделенные фантазией (и информированные) люди даже улавливали какое-то духовное родство между цыганами и Покровителями. Такое же отсутствие стремления к оседлой жизни, смутное представление о собственном происхождении и дальнейшем пути. Только дорога, да минимум скарба…
Земля менялась, менялись люди. И менялись не в лучшую сторону. Можно ли было им омочь?
Наверное. Только сделать это могли те немногие, что оставались пока изолированными в тайном подземном городе. Что ждали и не знали, смогут ли они освободить свою творческую энергию на благо родной планеты или останутся безвестно погребенными под толщей пустой породы.
…Несмотря на все злоключения, Акира сумел закончить свой фильм. Это было его первое анимэ, родившееся из жизни. Жизни более удивительной, чем самый смелый вымысел.
И теперь ему предстояла самая странная премьера…
Акира смотрел на приближающийся в окружении бегущих Сингу грузовик и не мог сдержать волнение. Грузовик въехал на «площадь» безымянного пока поселения «беженцев из-под земли» и остановился.
Из кабины выпрыгнули Жека и Санек.
— А ну, давай, выгружай! — крикнул Санек. К грузовику немедленно подбежали несколько добровольцев. Главарей свирепых племен беженцы боялись и уважали.
— Только осторожно! — сказал Жека. — Груз очень хрупкий…
…— Ну, как тебе аппаратура? — довольно спросил Санек. — Ты не представляешь, чего стоило разыскать эти проекторы. В городах — хаос. И такое ощущение, что кинотеатры уничтожали в первую очередь.
— Но зачем? — рассеянно спрашивал Акира, бережно поглаживая большой аппарат, напоминающий чем-то гиперболоид инженера Гарина.
— Я думаю, большие залы напоминали Покровителям их любимые пещеры. И они очищали их от ненавистных вещей… Кстати, труднее всего оказалось даже не найти проекторы, а убедить Сингу не разрушать их. Мне едва хватило авторитета. Так что, ты уж не подведи…
Акира лишь бледно улыбнулся в ответ. Откуда он мог знать — удастся ли им осуществить задуманное?
Ютака смотрел на сцену. То, что происходило там, нельзя было назвать искусством. Нельзя было считать игру его «актеров» чем-то серьезным. Это понимал даже мальчишка.
Но в словах, движениях, даже мимике, которую трудно было понять на страшных физиономиях чудищ, пробивалось что-то новое. Новое для этого жестокого и безжалостного мира.
Это было что-то человеческое.
Не уродливое, искаженное, похожее на жуткую пародию, а что-то наивное и живое.
И чудища-зрители с удивлением смотрели на своих преобразившихся собратьев. Потому что в их темный мир пробивалось что-то новое, странное и дразнящее.
Нет, конечно же, чудовища не бросятся сломя голову просить прощения у несчастных людей. Они навсегда останутся чудовищами и никогда не станут такими, как мы.
Но ведь Ютака и хотел совсем другого: он хотел мира между двумя расами. Ведь кто возьмется решать — чудовища или люди имеют больше прав на существование? Если ты весь покрыт шерстью, у тебя огромные клыки и налитые яростью глаза — это еще не значит, что ты хуже кого бы то ни было. Это означает просто, что ты другой.
И людям придется с этим мириться.
Так же, как и чудовищам.
И тут Ютака с удивлением увидел в толпе хохочущих зрителей девчонку лет десяти. Она сидела между двумя монстрами и ничуть не боялась! Она заливисто хохотала, глядя на ужимки неугомонного Чи, и била локтем задремавшее чудище, как бы призывая того перестать храпеть на всю округу, а обратить внимание на сцену.
И Ютака понял — он был прав! Конечно, это всего лишь начало — но раз он не один такой, значит, действительно, возможно взаимопонимание между нами!
Ютака смотрел на девочку среди чудовищ и видел, как сквозь асфальт пробивается тонкий зеленый росток…
А что будет дальше?
Увидим!
Сингу и Иеху пришли в долину, к этой скале неохотно. Они, насупившись, смотрели, как Акира вместе с помощниками, готовит аппаратуру к показу. Они, тихо пока, выражали свое неудовольствие: еще бы — их привели поклоняться «мертвым вещам»!
Ропот нарастал, однако авторитет Санька и Жеки не давал решимости протестовать в полный голос.
Акира очень волновался. У него все сыпалось из рук, поэтому помощники, наконец, вежливо предложили ему присесть в складное кресло, а сами продолжили подготовку: соединяли проектор с компьютером, настраивали трансформаторы, проверяли готовность дизельного генератора.
К Акире подошла Лена.
— Ну, что, — тихо спросила она. — У нас ведь все получится, правда?
Акира глубоко вздохнул. И сказал:
— Я не сомневаюсь, что фильм мы покажем. А вот что будет дальше? Этого я не знаю…
— Когда мы готовились, и цель была далека, мне казалось, что все получится, стоит только показать это анимэ. А сейчас я уже не очень верю в успех. Мне страшно, — призналась Лена.
Акира кивнул. Солнце близилось к закату, а, значит, приближалось время показа. Та вертикальная скала будет экраном. Ее долго готовили — нанесли слой штукатурки и вывели в идеальную белую плоскость. На эту скалу в недоумении смотрели теперь «приглашенные».
— У нас все готово! — крикнул один из помощников. — Можно запускать!
— Хорошо! Ждем темноты, — отозвался Акира.
Этот закат стал самым длинным закатом в жизни Акиры. Ему казалось, что время остановилось, а темнота не наступит никогда…
Сгустились сумерки. Сингу и Иеху, позабыв, что их зачем-то пригнали сюда смотреть на белую скалу, развели костры и занялись любимым делом — едой и отдыхом. Они жарили на углях мясо, что-то рычали, громко хохотали, а их дети играли в свои дикарские игры, например, во что-то, похожее на футбол, где вместо мяча использовалась тушка убитого зайца. Им и в голову не приходило пялиться на какую-то скучную белую скалу…
Наконец, стало достаточно темно.
Позади Акиры раздалось шуршание осыпающихся камней. Он обернулся.
Это тихо подошел и уселся на большой камень Маугли. Он терпеливо смотрел в темноту, туда, куда спряталась белая скала.
Акира набрал в грудь воздуха, решительно выдохнул и сказал:
— Пора!
На расстоянии, откуда не слишком доносился шум дизеля, заработал генератор. Загорелась лампочка датчика напряжения на трансформаторе.
А следом вспыхнул луч проектора.
Тысячи ртов издали вздох изумления.
На том месте, где была невидимая в темноте белая скала, открылось окно в другой мир.
Потрясенным Сингу и Иеху предстали удивительные картины.
Существа, похожие на самих Сингу и Иеху, только более красивые и яркие обращались к ним. Они говорили им о красоте мира, о том, как прекрасны эти новые земли, и как их можно сделать еще лучше…
Существа в белой скале говорили, смеялись и плакали, ходили, бегали, охотились, нападали друг на друга, побеждали или терпели поражение, вызывая у потрясенных зрителей то хохот, то слезы…
Дети бросили свои игры и пробрались к самой границе обрыва, за которым высилась удивительная скала… Они сидели с открытыми ртами, с такими сверкающими глазами, каких никогда еще не было у маленьких дикарей.
Картинки разговаривали на незнакомом большинству Покровителей языке. Но не нужно было перевода, чтобы понять выразительность их поз, движений, мимики. Все было понятно безо всякого перевода.
Это было чудо нового анимэ, созданного Акирой.
И пока шел фильм, никто из Покровителей не сдвинулся с места. Все сидели, будто парализованные и смотрели на белую скалу.
Но когда закончился фильм и свет проектора погас…
…Дикий рев пронесся над долиной.
— Все, братцы, хана развлекухе! Сваливаем! — крикнул Санек и потащил за собой Акиру. Впереди убегали в ночь Лена, Игорь и Жека.
Разъяренные Сингу налетели на аппаратуру и с ревом принялись крушить и ломать ее, разбрасывая по округе обломки. Акира успел еще увидеть искаженные лица в свете костров.
И еще он увидел, что Маугли, как ни в чем не бывало, сидит на своем камне и задумчиво смотрит в темноту. А чуть поодаль так же, на камнях, сидят дети, и, не обращая внимания на взрослых, что-то восторженного кричат друг другу…
— Но почему? — на бегу, задыхаясь, кричала Лена. — Почему они это делают?
— Да все потому же! — почти весело ответил Санек. — Они увидели, в анимэ своего врага. Врага пострашнее корректоров!
— Какого же врага? — спросил Жека, когда они присели на камни, чтобы отдышаться. — Это же всего лишь развлечение…
— Нет, — покачал головой Игорь. — Я видел, как смотрели эти мультики дети. И, думаю, твои Иеху и мои Сингу тоже это видели… Впрочем, я думаю, они уже не наши…
— Это ревность? — спросила Лена.
— Наверное, — пожал плечами Санек. — По-моему, они испугались, что у них хотят отнять детей… Вряд ли они думали так — это было бы слишком сложно для них. Скорее, они просто почувствовали опасность…
— Неужели ничего не вышло? — тихо сказал Акира.
Санек положил ему руку на плечо.
— Погоди, друг. Лиха беда начало…
Они встали и направились в сторону поселения. Фонарики не включали, опасаясь мести обманутых Покровителей. Хотя, наверное, зря опасались…