Страница:
— К чему ты клонишь?
— А к тому, что они, несмотря на кажущуюся дикость, а может, и не кажущуюся, умеют то, чего не умеем мы. Я пока не знаю, как и что именно они делали, чтобы подготовить вторжение…
— Вторжение? Они?!
— А что тебя удивляет?
— Ну… Куда они — со своими дубинами?
Мишаня грустно усмехнулся:
— А что, Земле осталось противопоставить орде мускулистых ребят с дубинами?
— Ну… Хотя бы огнестрельное оружие…
— В руках разрозненных гражданских? Армий уже нет. А камень в умелых руках куда сильнее пули в руках неумехи. Танки? Самолеты? Допустим. А топливо? А боеприпасы? И что же, ты будешь с помощью тяжелой техники ловить по лесам дикарей? Не стану даже Вьетнам в пример приводить… Про атомное оружие тоже не будем вспоминать, хорошо? Кстати, благодаря ему мы здесь и сидим…
— Но ведь люди… Могут создать силы самообороны…
— То-то и оно!Не могут. Не могут! Лидеров нет! Их перестреляли или насмерть запугали корректоры! Уничтожили террористы! То, что мы назвали цивилизационной бомбой — просто идеальное оружие для этих самых Покровителей. Против любого врага. Они нашими собственными руками свели «на нет» все наше, веками накопленное, превосходство. И теперь значение имеют только сила мышц, хорошая реакция и свирепость.
Знаешь, что я тебе скажу? Землю погубило не оружие. Ее погубило невежество. Невежественные люди, которые думали, что с помощью автоматов, бомб и страха смогут изменить историю. Началось с банального терроризма, а кончилось — сам знаешь, чем. Все это стало возможным только потому, что мы вполне допускали мысль: убей одного, и другим станет лучше жить.
И сейчас воплощенное невежество — в шкурах и с дубинами — окажется самым достойным обладателем такого приза, как Земля… Мы не уберегли ее от самих себя…
— Да погоди ты, Мишаня… Не может быть все так плохо… Ну, сколько их там, этих первобытных…
— Ими просто перенаселена эта планета. Они выбили здесь почти всю дичь, вытоптали пастбища для зверья, размножились, а теперь им не хватает жизненного пространства. И они перейдут на другую планету. Потом на следующую. Пока будет где охотиться, убивать и жрать…
— Постой… Как это — перейдут?
— Очень просто: через пещеры. Будут долго-долго брести, пока не вылезут в нашем мире. Не спрашивай меня — как. Не знаю. Кстати — созвездий здешних я не знаю тоже. Мы, черт знает, где находимся… Они и сами, по-моему, не представляют, как этот переход происходит. Может, шаманы знают?.. Я договорился о встрече с одним из них…
— Значит, вот так — «через пещеры — к звездам»?
— Значит, так. Может, бросить к черту, эту науку, а? Дикари оказались более эффективной формой выживания, чем мы с Эйнштейном вместе…
— Не паникуй. Когда они собираются выступать?
— Выступать? Собираются? Не смеши. Это просто дикие люди. Странные, но все-таки, не сверхчеловеки и не такие уж умные, если говорить справедливо. Они ждут каких-то знаков. Я не успел выяснить толком, но чего-то они ждут. Некоторые из них уже побывали на Земле в качестве лазутчиков, или просто забрели, некоторые даже остались…
— Маугли?..
— Да. Дети — народ любопытный. А здесь все дети — как беспризорники. В пять лет уже самостоятельно борются за выживание. Но взрослым надо тащить с собой женщин и совсем-совсем малолетних…
— Так будет какой-то сигнал?
— Не думаю. Это же не какое-то организованное войско. Это тысячи разрозненных племен, родов, кланов… Некоторые даже враждуют между собой… Просто наступит время — и все это полезет на Землю. Медленно, но неотвратимо… О! Вспомнил! Ну-ка, пойдем со мной!
Мишаня дернул Игоря за рукав и потащил куда-то по опасной темной тропе, усеянной острыми камнями.
Они слезли с нагромождения булыжников, в которых, у подножия горы, прятался вход в пещеру. Пройдя метров двести, они остановились.
— Смотри, — сказал Мишаня.
Перед Игорем в свете двух лун, одна из которых, как оказалось, и не луна вовсе, предстали какие-то развалины. Сначала Игорю показалось — это нечто вроде полуразрушенного дворца культуры сталинских времен. Какие-то колонны, лепнина… Но, присмотревшись, он понял, что земной архитектурой здесь и не пахнет.
— Что это? — спросил Игорь.
— Откуда я знаю, — пожал плечами Мишаня. — Главное — не что это, а что оно означает.
— Ну, и что оно означает?
— Ты и вправду не понимаешь? Это значит, что на этой планете когда-то жила достаточно развитая цивилизация, хотя бы настолько, чтобы построить вот это . А потом пришли… Хм… Покровители. И все. Нет больше цивилизации.
— Они, что же — всех убили?
— Не думаю, что обязательно убили. Кого воспринимали, как врагов — тех, конечно, постигла незавидная участь. Особенно, если допустить, что это были не гуманоиды. Станут дикари разбираться — где разумный кальмар, а где — деликатесный! Но, скорее всего, местное население просто деградировало и смешалось с завоевателями. Это вскоре предстоит и землянам…
— Нет, этого не может быть! Этого просто не должно быть!
— И мне не хотелось бы.
— Надо как-то вернуться и подготовиться… Предупредить наших! Ведь там ждут каких-нибудь пришельцев из космоса, на антигравах и с лазерами, а тут… Если предупредить — может, все можно повернуть в нашу пользу…
— Как? Как подготовиться? Наше население уже не слишком отличается от этих самых Покровителей. Оно боится городов, боится любого шума. Сидит и покорно ждет, когда придет какой-нибудь убежденный в своей правоте убийца и расправится с ним согласно показаниям оранжевого индикатора на ладони…
— Тогда — спрятаться в Стоунхендже и переждать…
— Это вариант. Я думаю, лет через тысячу Земля им надоест, и они найдут новую жертву…
— Тысячу лет… Ты серьезно?
— Ну, две, три тысячи, если тебе мало… Мало ли, когда они все съедят? Ладно, я не думаю, что прямо сейчас надо ложиться и умирать. Я просто говорю о том, что мы имеем. И что нам надо учитывать.
— И что же делать?
— Узнать про них как можно больше. И вернуться домой.
— В Стоунхендж?
— Да…
— Эй, вы там, что бродите? Убежать хотите? — раздался хриплый насмешливый голос.
На огромном булыжнике над ними стоял Вааху Ваня и лениво обгладывал все ту же кость. В свете лун было видно, что в бороде его застряла целая коллекция каких-то веточек, листьев, остатков еды, а, судя по тому, как Ваня то и дело чесался — еще и насекомых.
— Смотрите, решите смыться — догоню и поломаю ноги, — спокойно сказал Ваня. Сомневаться в его словах не приходилось. Ваня, видимо, по местным меркам, был довольно добродушен. Поломать ногу — это ведь не убить и не отдать на съедение людоедам. Однако, учитывая отсутствие у Покровителей медицины, мера эта представлялась весьма печальной.
— Мы и не убегаем, — ответил Мишаня. — Вот, на развалины смотрим…
— А, это ты, шаман с новых земель? Чего тут смотреть? Мертвый камень, тьфу! Вот камень — подо мной — это да, он настоящий, смотреть приятно… Ладно, дело ваше — смотрите, куда хотите. Но утром поведу к нашему шаману. Не заставляйте вас искать. Я могу рассердиться. Вот такие печки-лавочки…
Ваня ушел.
— На смотрины нас поведут? — спросил Игорь.
— Лишь бы не на казнь, — отозвался Мишаня. — Понял, почему они такие, какие есть? Все созданное руками человека — для них неживое, мертвое. В этом суть их верований, и потому они не развиваются в нашем смысле слова. Только разрушают, насколько сил хватает…
— А Гиды? Как они их делают? А эти… индикаторы?
— Не знаю. Но уж точно, не каменными ножами…
Они молча полюбовались ночными светилами. Теперь Игорь уже ощущал отличие местной луны от земной. Она была меньше и имела более пестрый рисунок. А вот планета-гигант была куда крупнее и была покрыта слабовыраженным цветным узором.
Удивительно устроен мир. Это в школе кажется, что если будешь хорошо учиться и пятерки получать — то и жизнь удастся, и все дороги будут открыты. А когда взрослеешь, начинаешь понимать, что дороги открыты мускулистым и волосатым, тем, что в школе перекатывались с тройки на двойку и которых учительница приводила в пример в качестве потенциального неудачника.
А потом эти волосатые с лицами неандертальцев из-за ненавистных парт пересаживались за руль «BMW», а после, натянув очки в золотой оправе глубокомысленно вещали что-то с высокой трибуны. А отличники и трудяги делали за этих мордоворотов всю работу и проклинали свои способности и зря потраченные годы.
Может, с цивилизациями происходит нечто подобное? Рим, Греция, Египет — где они? Утонченную Грецию и мудрый Египет поработил не слишком возвышенный, но крепко скроенный Рим. Видимо, Рим совершил ошибку, решив придать себе лоска и видимости глубокой культуры. Этим он проявил слабость, за что и был наказан толпой неграмотных варваров. Ирония судьбы — но и на построивших собственную культуру варваров нашлись свои неандертальцы, и только многострадальная Русь спасла их, приняв весь удар Орды на себя…
Так и продолжалось столетьями.
А вот папуасы в своих джунглях как лопали друг друга, так и лопают. Они, наверное, и не заметят даже нашествия Покровителей. Разве что, научат их собственным рецептам блюд из человеческого мяса…
Вот и вся современная цивилизация — лезла, карабкалась вверх, поднимала воздушные шары, строила аэропланы, ракеты, достигла Луны и Марса, Юпитера с Сатурном… И все ценой невероятного труда, огромных затрат человеческого интеллекта, самоотречения…
А какие-то дикари просто поглубже залезли в свои пещеры — и, не особо напрягаясь, нашли то, что человечество сотни лет пытается прошибить собственным лбом. Ведь чтобы проехать ехать из пункта А в пункт Б не обязательно строить завод по производству автомобилей.
Достаточно просто тормознуть попутку…
… Мишаня сказал, что устал и отправился, как он выразился, «в стойбище». Игорь не захотел возвращаться в теплую, но смрадную пещеру. Он предпочел зябнуть снаружи. Устав смотреть на местные светила, он закрыл глаза.
И открыл их оттого, что его трясли за плечо. Это был Ваня собственной персоной. Вместо кости он держал теперь короткое копье с обугленным наконечником, которым легко поигрывал, намекая на немалую ловкость владения этим оружием.
— Ну, что Игорек, пойдем к шаману, — сказал Ваня, и Игоря передернуло от этого неуместного «Игорька». Однако он встал и послушно пошел. Руки и ноги затекли от ночевки на камнях, он здорово замерз. Хорошо, если после этого не простудится… Но местное солнце, которое не очень отличалось от земного, поднявшись над горизонтом, начинало изрядно припекать.
— Скажи, Ваня, — спросил Игорь. — Откуда у тебя взялся Дух головы? Он есть у всех Вааху?
— Да откуда ж — у всех? — возмутился Ваня. — Эк ты хватил! Чтобы Духа в голову загнать, шаман три дня не спит — заклинания читает. А потом три дня, как мертвый лежит. Дух головы — только для важных Вааху. Кому за племя думку думать. Да еще для таких, как вы Одержимых — вы ж тоже для нас, вроде как важные птицы! Пока нужны, конечно…
Ваня захохотал. Видимо он имел свое мнение о земных обладателях Духов головы. Однако и секретности никакой не соблюдал. Наверное, это уже попросту не имело смысла.
Они шли по желтой сухой траве. Трава эта росла везде и уходила к горизонту, который, казался ближе, чем на Земле. Еще из растений попадались торчащие в траве сухие корявые палки с пухом на макушке. Вообще, пейзаж был унылый. Если так здесь везде, то желание Покровителей захватить новые земли представлялось вполне логичным.
Вскоре, из-за очередной груды камней показалось что-то белое и сверкающее на солнце. Подойдя ближе, Игорь понял, что это — поднятые на высоких шестах черепа животных. Что ж, вполне нормальный шаманский антураж…
Навстречу легко выбежал человек, в котором Игорь с трудом узнал Мишаню. Просто он никогда не видел Мишаню в шкуре и с рогами на голове. Мишанины очки в таком сочетании смотрелись довольно импозантно.
— Ого, — сказал Ваня. — Твоему приятелю уже подфартило. Наш шаман редко кому дает поносить свое одеяние. Вернее, никому не дает… Потому как у простого Вааху может от этого «хозяйство» отсохнуть. Так говорят…
— Здорово! — крикнул еще издалека Мишаня. — Иди сюда, быстрее! Я тебе такое покажу!…
— Суетится твой шаман, — неодобрительно покачал головой Ваня. — Не солидно… Шаман должен быть важен и внушать авторитет…
Игорь снова содрогнулся. Он не мог увязать в своем сознании дикарскую сущность Вани и его рабоче-крестьянский лексикон, обогащенный с помощью собственного Гида.
— Ты чего так вырядился? — поинтересовался Игорь у Мишани.
— Что? А, это… Да так, взял померить у хозяина. Пока тот не вернулся из степи со своими травами…
— Э, приятель, ты без спроса взял одеяния шамана? — насупился Ваня. — Ты знаешь, что он с тобой сделает?
— А вы, что, расскажите ему? — слегка опешив, спросил Мишаня и быстро снял странный рогатый головной убор.
— Вот еще, — фыркнул Ваня. — Вааху никому не обязаны ничего докладывать. Мы говорим только когда хотим и что хотим. Только ты не волнуйся, шаман сам все узнает. Духи ему все расскажут… Смотри, чтоб что-нибудь не отсохло впоследствии…
Мишаня не слушал Ваню. Он тащил за собой Игоря, нетерпеливо приговаривая: «да пойдем же, ну!».
Они оказались перед темным провалом в невероятном каменном нагромождении. Мишаня толкнул вперед Игоря, и юркнул в лаз вслед за ним.
— Э, вы куда? Стойте! Туда нельзя, — лениво приговаривал Ваня. Однако преследовать Мишаню и Игоря не стал. Очевидно, он не испытывал особого желания последовать в это мрачное «капище».
Сначала Игорю показалось, что ему выкололи глаза — настолько велик был контраст яркого дневного света с этим полумраком. Однако, когда глаза привыкли, оказалось, что здесь не так уж и темно. Свет падал сверху через щели в камнях и освещал нечто массивное в центре довольно большого «помещения».
— Ты видел это, нет, ты видел?! — сдавленным голосом бормотал Мишаня, тыча пальцем на большой предмет в центре «зала».
— А что я должен увидеть? — устало поинтересовался Игорь, не в силах понять причину Мишаниных восторгов.
— Елки-палки, какой же ты непонятливый! Я как увидел — сразу допетрил! Это же так элементарно! И все объясняет! Ну, что ты видишь?
— Я? Вижу? — пожал плечами Игорь. — Вижу что-то похожее на шар…
— Ну?
— Сделан он, похоже, из шкур… Непонятно… Сшит, что ли?
— Ну?!
— Что — «ну»?
— Тебе это ни о чем не говорит?
— Что? Что у шамана посреди чума какая-то фигня из шкуры? Нет, не говорит. Ну, странная штука. И непонятно, почему она вся истыкана какими-то палочками…
— Это иглы местного зверя, вроде дикобраза. Покровители ничего не шьют себе. Зачем же они шили вот это? Тебе этого мало, чтобы заработала фантазия? Ты ведь журналистом был! Или я ошибаюсь?
— Журналистом… Я и слово-то такое забыл… Ну, не знаю — шар, видимо, чем-то набитый, и истыканный иглами дикобраза… Какое-то магическое устройство, видимо…
— Правильно, правильно мыслишь! А конкретнее?
— Конкретнее… Что я, антрополог? Или специалист по религиям? Ну, допустим, это символ…
— Ну!
— Ну, допустим, солнца. Или луны местной…
— Слушай, ну ты и балда! Шевели мозгами!
— Э! Аккуратнее! Я и так чувствую, что схожу с ума, ты меня не подталкивай, пожалуйста… Ну, так что же это по-твоему?
— Да Земля! Земля это!
— Земля?!
— Да, Игорь! Да!
— Но почему…
— Да потому, что это и есть их ОРУЖИЕ!
— В смысле… Ци-бомба?!
— Да! Если хочешь так выражаться.
— Не понимаю!
— Игорь, это пещерные люди! И методы у них пещерные! Смотри на Землю — что с ней происходит?
— Она… Утыкана иглами…
— Да, да Игорь. Именно. Утыкана иглами!
— Так это…— Игорь произвел како-то не вполне осмысленное движение руками.
— Да. Смотри, смотри! Это — же кукла Вуду!
У Игоря отвалилась челюсть.
— И эти… Иголки…
— Эти иголки — элементы одного большого проклятья, насланного на нашу планету! Ее просто-напросто сглазили…
— Сглазили?!
— Да. Сглазили. Может, каждая из этих игл символизирует одного из корректоров. Или факт гибели корневой точки. Шаман, я думаю, этого не знает наверняка. Его дело — наслать на человечество проклятье, ослабить его. А способ воплощения проклятья придумывают сами люди. Такой, какой им легче принять. Сейчас у нас в моде терроризм… Вернее, был в моде. А это могли быть и крестовые походы… Ведь неизвестно, в какую болезнь выльется проклятье, насланное на человека…
Игорь пребывал в шоке. Огромный, утыканный иглами шар, сам напоминающий гигантского ежа, расплывался перед глазами.
— И таких шаров по всей этой планете — тысячи, по числу шаманов, — продолжал Мишаня. — И сила этого проклятья огромна…
Он не на секунду не усомнился в словах Мишани. Он чувствовал — так и должно было быть. Никаких аннигиляторов и расщепителей материи, никаких хитрых темпоральных взрывов и скрученного пространства. Они оказались недостойны потерпеть справедливое поражение от «настоящей» сверхцивилизации.
Оказалось достаточно, чтобы путь самоуверенного человечества просто пересекла черная кошка.
Какой кошмарный примитив!.. Примитивный кошмар… Какое глупое поражение в идиотской битве с невидимым противником… Какой постыдный конец мира, считавшего себя разумным, с надменной усмешкой изучавшего «недоразвитых» братьев, что застряли в развитии в своих жарких джунглях.
Игорь сел на землю и засмеялся. Смех овладевал им все сильнее и сильнее. Смех сковал скулы, вызывая боль и новые приступы бессмысленного, не вызывающего никакого удовольствия хохота.
Это была самая дикая шутка, над которой ему приходилось смеяться. Слезы лились по его щекам, смешиваясь с грязью на пыльном лице, он пытался вытереть их непослушными руками и только больше размазывал грязь.
Мишаня молча сел напротив, с жалостью наблюдая за истерикой Игоря. Мишаня смотрел на вещи иначе. Он был на пороге величайшего в истории открытия.
А Игорь — на пороге безумия…
Несмотря на изначально приличный запас топлива, оно все же, подошло к концу. Сказывался далеко не прямой путь, осложненный объездами неисправных мостов, разбитыми дорогами и необходимостью избегать подозрительных скоплений людей, что встречались им время от времени. Не было никакого сомнения в том, что по степям бродят разрозненные вооруженные банды. Поскольку никакого производства в этих местах больше не было, еду можно было добыть только поиском старых запасов и грабежом. Поэтому теперь, как в древние времена, любой человек при встрече воспринимался, в первую очередь, как враг. У экипажа джипа не было никакого желания ни нападать на кого-либо, ни расставаться с продуктами и машиной, а заодно и с собственными жизнями. Из этого и исходили, выбирая для пути не самые лучшие и прямые дороги.
— Соляра нужна, — без особого энтузиазма сказал Санек, машинально объезжая выбоины и бугры объездного проселка. — Скоро город будет. Надо будет его посетить. Не хочется — но надо…
— Надо так надо, — отозвался Жека. Он возился с радиостанцией, безуспешно пытаясь нащупать в эфире признаки устойчивой радиосвязи. Время от времени удавалось поймать какие-то передачи, однако это были или редкие информационные, большим числом на других языках, или совершенно бессмысленные. Так, однажды поймали передачу какого-то радиолюбителя, который пытался связаться с космонавтами с МКС, призывая их спуститься на грешную Землю и навести порядок. Однако на ответ Жеки неизвестный разразился страшными проклятьями. Видимо, у радиолюбителя просто «поехала крыша». До границы устойчивой связи со Стоунхенджем при помощи такой техники оставалось не менее двух суток пути таким темпом.
Таким образом, проблема заключалась только в горючке.
Пленный полковник не вызывал никаких особых хлопот. Он молчал, погруженный в собственные мысли и не требовал больше никакого «дибилина». Жека не сомневался, что будь Санек один — он вообще не стал бы брать с собой такую обузу, а проговорившись про Стоунхендж, просто пристрелил бы, как опасного свидетеля. Но при товарищах Санек вел себя более цивилизованно, и им приходилось, вместо дополнительного запаса топлива, везти лишнего едока, вряд ли имеющего ценность для возрождения цивилизации.
В город въехали на рассвете. Сразу же бросилось в глаза ставшее непривычным оживление на улицах: этот город не был совсем оставлен жителями. Хотя не ходил общественный транспорт, а встречных машин было мало, город все-таки жил! Хмурые люди на улицах казались путешественникам просто родными братьями.
Едва они проехали пару кварталов, как их остановили вооруженные люди в камуфляже. У тротуара стоял чисто вымытый «УАЗик», рядом был сооружен массивный редут из мешков с песком, над которыми торчал пулеметный ствол. Это был настоящий блок-пост, как в старые добрые времена.
К ним подошел подтянутый человек в камуфляже с автоматом, закинутым за спину. Акира немедленно достал альбом и принялся зарисовывать очередную натуру.
— Э… Добрый день! — сказал человек. — Кто вы такие? Зачем к нам приехали?
— Да, домой едем, — радушно улыбнувшись, сказал Санек. — На юге такое творится… Еле спаслись…
— А… — протянул человек. — Слышали. Мы вот тоже ждем, что и до нас докатится… Хотим оборону наладить. Только вот толком некому этим заниматься…
— Да вижу, — хмыкнул Санек. — Кто ж так ДОТ оборудует? Его обойти со всех сторон ничего не стоит…
— Да? — растерянно сказал человек. — Так у нас специалистов нет… Я из медицинской службы, фельдшер, остальные вообще штатские… У нас тут воинская часть была. Кинулись мы было искать командиров, а их нет, представляете? Никого! Исчезли! Только майора и капитана нашли — оба застрелены… Что ж творится такое…
— Солярка есть? — вдруг жестко спросил Санек, сверля взглядом фельдшера. Видимо, он сделал для себя определенные выводы, и теперь знал, какую интонацию предпочесть в дальнейшем разговоре.
— С…Солярка? — растерялся фельдшер. — Наверное, есть. У нас бензоколонка тут неподалеку. Недавно хозяина убили, так там заправляется, кто хочет… Правда, таких мало. Никто не хочет на машинах ездить. Это теперь опасно…
— Кто у вас старший? — перебил его Санек.
— А… Нет старшего. Мы просто собрались и решили, что надо посты поставить… И каждый отвечает за свой…
— А на этом посту — вы за старшего?
— Да, не знаю… Мы не выбирали старшего. Зачем? Вместе все сделали…
— А в бою кто будет командовать?
Фельдшер застыл с открытым ртом. Он не знал, что ответить.
— Все ясно, — сказал Санек и вылез из машины. — Если будет бой — то вам крышка. С такой-то организацией. Но, скорее всего, боя не будет. Вас просто тихо зарежут…
— За что?!
— Как это — за что? За то, что у вас есть «заправка». И вообще, уж больно вы хорошо живете…
Фельдшер выглядел очень расстроенным. Он не спорил, видимо, соглашаясь с Саньком. Жекины иллюзии по поводу крепкой цивильной власти в этом городе тоже развеялись.
— Так что ж нам делать? — спросил фельдшер и растерянно обернулся к своим, что неуверенно топтались на почтительном расстоянии, то и дело хватаясь за оружие.
— Подумаем, — ответил Санек.
— Вы нам поможете? — с надеждой спросил фельдшер.
— Где заправка?, — вместо ответа спросил Санек.
«Вот это да, — грустно подумал Жека. — Люди уже совершенно превратились в вату. Любой, проявивший твердость, может обрести над ними власть. Что же теперь будет, Гид?»
«Это и есть цель, которой нам с тобой, видимо, требовалось достичь — сказал Гид. — С нами или без нас — результат, задуманный Покровителями, достигнут. Цивилизация потеряла скелет. Теперь ее можно раздавить пальцем…»
«Ты будто бы рад этому, Гид?»
«Вовсе нет. Но мне интересно, к чему это ведет…»
«Разве тебе может что-то быть интересно? Ты ведь выполнял только роль советника»
«Я помню. Но я меняюсь, мне кажется, я все больше становлюсь личностью»
«Э, ты не пугай! Моему телу не нужен еще один хозяин! И шизофрения мне тоже не нужна!»
«Ха-ха! Я не собираюсь сражаться с тобой за твое тело! Я просто… чувствую…»
«Что это значит?»
«Не знаю. Но тебе ничто не угрожает. Я буду помогать тебе и дальше. Видимо, скоро моя помощь будет далеко не лишней»…
…Санек заполнял опустевшие емкости соляркой из заправочного «пистолета», а остальные бродили вокруг разминая ноги. Странно, но здесь, как и во всем городе, было электричество, и солярка бесплатно лилась из колонки, которую запустил для них какой-то местный умелец.
…Жеку одолевали неприятные предчувствия. Но сформулировать их он пока не мог. Этот город, поначалу понравившийся ему, вызывал теперь отторжение. Чуть ли не большее, чем предыдущий, мертвый, город. Что-то было не так. Но что?
…Акира задумчиво разглядывал бензоколонку. Ему казалось странным, что можно вот так, посреди враждебной пустыни, найти клочок цивилизации, где люди тебе улыбаются, и, словно из рога изобилия, в бензобак льется бесплатное горючее.
Ютака много бродил по мертвому городу. Иногда ему казалось, что людей здесь никогда и не было, словно и не людьми вовсе были возведены эти дома и проложены улицы. Теперь здесь жили только духи. Если можно назвать жизнью существование нежити.
— А к тому, что они, несмотря на кажущуюся дикость, а может, и не кажущуюся, умеют то, чего не умеем мы. Я пока не знаю, как и что именно они делали, чтобы подготовить вторжение…
— Вторжение? Они?!
— А что тебя удивляет?
— Ну… Куда они — со своими дубинами?
Мишаня грустно усмехнулся:
— А что, Земле осталось противопоставить орде мускулистых ребят с дубинами?
— Ну… Хотя бы огнестрельное оружие…
— В руках разрозненных гражданских? Армий уже нет. А камень в умелых руках куда сильнее пули в руках неумехи. Танки? Самолеты? Допустим. А топливо? А боеприпасы? И что же, ты будешь с помощью тяжелой техники ловить по лесам дикарей? Не стану даже Вьетнам в пример приводить… Про атомное оружие тоже не будем вспоминать, хорошо? Кстати, благодаря ему мы здесь и сидим…
— Но ведь люди… Могут создать силы самообороны…
— То-то и оно!Не могут. Не могут! Лидеров нет! Их перестреляли или насмерть запугали корректоры! Уничтожили террористы! То, что мы назвали цивилизационной бомбой — просто идеальное оружие для этих самых Покровителей. Против любого врага. Они нашими собственными руками свели «на нет» все наше, веками накопленное, превосходство. И теперь значение имеют только сила мышц, хорошая реакция и свирепость.
Знаешь, что я тебе скажу? Землю погубило не оружие. Ее погубило невежество. Невежественные люди, которые думали, что с помощью автоматов, бомб и страха смогут изменить историю. Началось с банального терроризма, а кончилось — сам знаешь, чем. Все это стало возможным только потому, что мы вполне допускали мысль: убей одного, и другим станет лучше жить.
И сейчас воплощенное невежество — в шкурах и с дубинами — окажется самым достойным обладателем такого приза, как Земля… Мы не уберегли ее от самих себя…
— Да погоди ты, Мишаня… Не может быть все так плохо… Ну, сколько их там, этих первобытных…
— Ими просто перенаселена эта планета. Они выбили здесь почти всю дичь, вытоптали пастбища для зверья, размножились, а теперь им не хватает жизненного пространства. И они перейдут на другую планету. Потом на следующую. Пока будет где охотиться, убивать и жрать…
— Постой… Как это — перейдут?
— Очень просто: через пещеры. Будут долго-долго брести, пока не вылезут в нашем мире. Не спрашивай меня — как. Не знаю. Кстати — созвездий здешних я не знаю тоже. Мы, черт знает, где находимся… Они и сами, по-моему, не представляют, как этот переход происходит. Может, шаманы знают?.. Я договорился о встрече с одним из них…
— Значит, вот так — «через пещеры — к звездам»?
— Значит, так. Может, бросить к черту, эту науку, а? Дикари оказались более эффективной формой выживания, чем мы с Эйнштейном вместе…
— Не паникуй. Когда они собираются выступать?
— Выступать? Собираются? Не смеши. Это просто дикие люди. Странные, но все-таки, не сверхчеловеки и не такие уж умные, если говорить справедливо. Они ждут каких-то знаков. Я не успел выяснить толком, но чего-то они ждут. Некоторые из них уже побывали на Земле в качестве лазутчиков, или просто забрели, некоторые даже остались…
— Маугли?..
— Да. Дети — народ любопытный. А здесь все дети — как беспризорники. В пять лет уже самостоятельно борются за выживание. Но взрослым надо тащить с собой женщин и совсем-совсем малолетних…
— Так будет какой-то сигнал?
— Не думаю. Это же не какое-то организованное войско. Это тысячи разрозненных племен, родов, кланов… Некоторые даже враждуют между собой… Просто наступит время — и все это полезет на Землю. Медленно, но неотвратимо… О! Вспомнил! Ну-ка, пойдем со мной!
Мишаня дернул Игоря за рукав и потащил куда-то по опасной темной тропе, усеянной острыми камнями.
Они слезли с нагромождения булыжников, в которых, у подножия горы, прятался вход в пещеру. Пройдя метров двести, они остановились.
— Смотри, — сказал Мишаня.
Перед Игорем в свете двух лун, одна из которых, как оказалось, и не луна вовсе, предстали какие-то развалины. Сначала Игорю показалось — это нечто вроде полуразрушенного дворца культуры сталинских времен. Какие-то колонны, лепнина… Но, присмотревшись, он понял, что земной архитектурой здесь и не пахнет.
— Что это? — спросил Игорь.
— Откуда я знаю, — пожал плечами Мишаня. — Главное — не что это, а что оно означает.
— Ну, и что оно означает?
— Ты и вправду не понимаешь? Это значит, что на этой планете когда-то жила достаточно развитая цивилизация, хотя бы настолько, чтобы построить вот это . А потом пришли… Хм… Покровители. И все. Нет больше цивилизации.
— Они, что же — всех убили?
— Не думаю, что обязательно убили. Кого воспринимали, как врагов — тех, конечно, постигла незавидная участь. Особенно, если допустить, что это были не гуманоиды. Станут дикари разбираться — где разумный кальмар, а где — деликатесный! Но, скорее всего, местное население просто деградировало и смешалось с завоевателями. Это вскоре предстоит и землянам…
— Нет, этого не может быть! Этого просто не должно быть!
— И мне не хотелось бы.
— Надо как-то вернуться и подготовиться… Предупредить наших! Ведь там ждут каких-нибудь пришельцев из космоса, на антигравах и с лазерами, а тут… Если предупредить — может, все можно повернуть в нашу пользу…
— Как? Как подготовиться? Наше население уже не слишком отличается от этих самых Покровителей. Оно боится городов, боится любого шума. Сидит и покорно ждет, когда придет какой-нибудь убежденный в своей правоте убийца и расправится с ним согласно показаниям оранжевого индикатора на ладони…
— Тогда — спрятаться в Стоунхендже и переждать…
— Это вариант. Я думаю, лет через тысячу Земля им надоест, и они найдут новую жертву…
— Тысячу лет… Ты серьезно?
— Ну, две, три тысячи, если тебе мало… Мало ли, когда они все съедят? Ладно, я не думаю, что прямо сейчас надо ложиться и умирать. Я просто говорю о том, что мы имеем. И что нам надо учитывать.
— И что же делать?
— Узнать про них как можно больше. И вернуться домой.
— В Стоунхендж?
— Да…
— Эй, вы там, что бродите? Убежать хотите? — раздался хриплый насмешливый голос.
На огромном булыжнике над ними стоял Вааху Ваня и лениво обгладывал все ту же кость. В свете лун было видно, что в бороде его застряла целая коллекция каких-то веточек, листьев, остатков еды, а, судя по тому, как Ваня то и дело чесался — еще и насекомых.
— Смотрите, решите смыться — догоню и поломаю ноги, — спокойно сказал Ваня. Сомневаться в его словах не приходилось. Ваня, видимо, по местным меркам, был довольно добродушен. Поломать ногу — это ведь не убить и не отдать на съедение людоедам. Однако, учитывая отсутствие у Покровителей медицины, мера эта представлялась весьма печальной.
— Мы и не убегаем, — ответил Мишаня. — Вот, на развалины смотрим…
— А, это ты, шаман с новых земель? Чего тут смотреть? Мертвый камень, тьфу! Вот камень — подо мной — это да, он настоящий, смотреть приятно… Ладно, дело ваше — смотрите, куда хотите. Но утром поведу к нашему шаману. Не заставляйте вас искать. Я могу рассердиться. Вот такие печки-лавочки…
Ваня ушел.
— На смотрины нас поведут? — спросил Игорь.
— Лишь бы не на казнь, — отозвался Мишаня. — Понял, почему они такие, какие есть? Все созданное руками человека — для них неживое, мертвое. В этом суть их верований, и потому они не развиваются в нашем смысле слова. Только разрушают, насколько сил хватает…
— А Гиды? Как они их делают? А эти… индикаторы?
— Не знаю. Но уж точно, не каменными ножами…
Они молча полюбовались ночными светилами. Теперь Игорь уже ощущал отличие местной луны от земной. Она была меньше и имела более пестрый рисунок. А вот планета-гигант была куда крупнее и была покрыта слабовыраженным цветным узором.
Удивительно устроен мир. Это в школе кажется, что если будешь хорошо учиться и пятерки получать — то и жизнь удастся, и все дороги будут открыты. А когда взрослеешь, начинаешь понимать, что дороги открыты мускулистым и волосатым, тем, что в школе перекатывались с тройки на двойку и которых учительница приводила в пример в качестве потенциального неудачника.
А потом эти волосатые с лицами неандертальцев из-за ненавистных парт пересаживались за руль «BMW», а после, натянув очки в золотой оправе глубокомысленно вещали что-то с высокой трибуны. А отличники и трудяги делали за этих мордоворотов всю работу и проклинали свои способности и зря потраченные годы.
Может, с цивилизациями происходит нечто подобное? Рим, Греция, Египет — где они? Утонченную Грецию и мудрый Египет поработил не слишком возвышенный, но крепко скроенный Рим. Видимо, Рим совершил ошибку, решив придать себе лоска и видимости глубокой культуры. Этим он проявил слабость, за что и был наказан толпой неграмотных варваров. Ирония судьбы — но и на построивших собственную культуру варваров нашлись свои неандертальцы, и только многострадальная Русь спасла их, приняв весь удар Орды на себя…
Так и продолжалось столетьями.
А вот папуасы в своих джунглях как лопали друг друга, так и лопают. Они, наверное, и не заметят даже нашествия Покровителей. Разве что, научат их собственным рецептам блюд из человеческого мяса…
Вот и вся современная цивилизация — лезла, карабкалась вверх, поднимала воздушные шары, строила аэропланы, ракеты, достигла Луны и Марса, Юпитера с Сатурном… И все ценой невероятного труда, огромных затрат человеческого интеллекта, самоотречения…
А какие-то дикари просто поглубже залезли в свои пещеры — и, не особо напрягаясь, нашли то, что человечество сотни лет пытается прошибить собственным лбом. Ведь чтобы проехать ехать из пункта А в пункт Б не обязательно строить завод по производству автомобилей.
Достаточно просто тормознуть попутку…
… Мишаня сказал, что устал и отправился, как он выразился, «в стойбище». Игорь не захотел возвращаться в теплую, но смрадную пещеру. Он предпочел зябнуть снаружи. Устав смотреть на местные светила, он закрыл глаза.
И открыл их оттого, что его трясли за плечо. Это был Ваня собственной персоной. Вместо кости он держал теперь короткое копье с обугленным наконечником, которым легко поигрывал, намекая на немалую ловкость владения этим оружием.
— Ну, что Игорек, пойдем к шаману, — сказал Ваня, и Игоря передернуло от этого неуместного «Игорька». Однако он встал и послушно пошел. Руки и ноги затекли от ночевки на камнях, он здорово замерз. Хорошо, если после этого не простудится… Но местное солнце, которое не очень отличалось от земного, поднявшись над горизонтом, начинало изрядно припекать.
— Скажи, Ваня, — спросил Игорь. — Откуда у тебя взялся Дух головы? Он есть у всех Вааху?
— Да откуда ж — у всех? — возмутился Ваня. — Эк ты хватил! Чтобы Духа в голову загнать, шаман три дня не спит — заклинания читает. А потом три дня, как мертвый лежит. Дух головы — только для важных Вааху. Кому за племя думку думать. Да еще для таких, как вы Одержимых — вы ж тоже для нас, вроде как важные птицы! Пока нужны, конечно…
Ваня захохотал. Видимо он имел свое мнение о земных обладателях Духов головы. Однако и секретности никакой не соблюдал. Наверное, это уже попросту не имело смысла.
Они шли по желтой сухой траве. Трава эта росла везде и уходила к горизонту, который, казался ближе, чем на Земле. Еще из растений попадались торчащие в траве сухие корявые палки с пухом на макушке. Вообще, пейзаж был унылый. Если так здесь везде, то желание Покровителей захватить новые земли представлялось вполне логичным.
Вскоре, из-за очередной груды камней показалось что-то белое и сверкающее на солнце. Подойдя ближе, Игорь понял, что это — поднятые на высоких шестах черепа животных. Что ж, вполне нормальный шаманский антураж…
Навстречу легко выбежал человек, в котором Игорь с трудом узнал Мишаню. Просто он никогда не видел Мишаню в шкуре и с рогами на голове. Мишанины очки в таком сочетании смотрелись довольно импозантно.
— Ого, — сказал Ваня. — Твоему приятелю уже подфартило. Наш шаман редко кому дает поносить свое одеяние. Вернее, никому не дает… Потому как у простого Вааху может от этого «хозяйство» отсохнуть. Так говорят…
— Здорово! — крикнул еще издалека Мишаня. — Иди сюда, быстрее! Я тебе такое покажу!…
— Суетится твой шаман, — неодобрительно покачал головой Ваня. — Не солидно… Шаман должен быть важен и внушать авторитет…
Игорь снова содрогнулся. Он не мог увязать в своем сознании дикарскую сущность Вани и его рабоче-крестьянский лексикон, обогащенный с помощью собственного Гида.
— Ты чего так вырядился? — поинтересовался Игорь у Мишани.
— Что? А, это… Да так, взял померить у хозяина. Пока тот не вернулся из степи со своими травами…
— Э, приятель, ты без спроса взял одеяния шамана? — насупился Ваня. — Ты знаешь, что он с тобой сделает?
— А вы, что, расскажите ему? — слегка опешив, спросил Мишаня и быстро снял странный рогатый головной убор.
— Вот еще, — фыркнул Ваня. — Вааху никому не обязаны ничего докладывать. Мы говорим только когда хотим и что хотим. Только ты не волнуйся, шаман сам все узнает. Духи ему все расскажут… Смотри, чтоб что-нибудь не отсохло впоследствии…
Мишаня не слушал Ваню. Он тащил за собой Игоря, нетерпеливо приговаривая: «да пойдем же, ну!».
Они оказались перед темным провалом в невероятном каменном нагромождении. Мишаня толкнул вперед Игоря, и юркнул в лаз вслед за ним.
— Э, вы куда? Стойте! Туда нельзя, — лениво приговаривал Ваня. Однако преследовать Мишаню и Игоря не стал. Очевидно, он не испытывал особого желания последовать в это мрачное «капище».
Сначала Игорю показалось, что ему выкололи глаза — настолько велик был контраст яркого дневного света с этим полумраком. Однако, когда глаза привыкли, оказалось, что здесь не так уж и темно. Свет падал сверху через щели в камнях и освещал нечто массивное в центре довольно большого «помещения».
— Ты видел это, нет, ты видел?! — сдавленным голосом бормотал Мишаня, тыча пальцем на большой предмет в центре «зала».
— А что я должен увидеть? — устало поинтересовался Игорь, не в силах понять причину Мишаниных восторгов.
— Елки-палки, какой же ты непонятливый! Я как увидел — сразу допетрил! Это же так элементарно! И все объясняет! Ну, что ты видишь?
— Я? Вижу? — пожал плечами Игорь. — Вижу что-то похожее на шар…
— Ну?
— Сделан он, похоже, из шкур… Непонятно… Сшит, что ли?
— Ну?!
— Что — «ну»?
— Тебе это ни о чем не говорит?
— Что? Что у шамана посреди чума какая-то фигня из шкуры? Нет, не говорит. Ну, странная штука. И непонятно, почему она вся истыкана какими-то палочками…
— Это иглы местного зверя, вроде дикобраза. Покровители ничего не шьют себе. Зачем же они шили вот это? Тебе этого мало, чтобы заработала фантазия? Ты ведь журналистом был! Или я ошибаюсь?
— Журналистом… Я и слово-то такое забыл… Ну, не знаю — шар, видимо, чем-то набитый, и истыканный иглами дикобраза… Какое-то магическое устройство, видимо…
— Правильно, правильно мыслишь! А конкретнее?
— Конкретнее… Что я, антрополог? Или специалист по религиям? Ну, допустим, это символ…
— Ну!
— Ну, допустим, солнца. Или луны местной…
— Слушай, ну ты и балда! Шевели мозгами!
— Э! Аккуратнее! Я и так чувствую, что схожу с ума, ты меня не подталкивай, пожалуйста… Ну, так что же это по-твоему?
— Да Земля! Земля это!
— Земля?!
— Да, Игорь! Да!
— Но почему…
— Да потому, что это и есть их ОРУЖИЕ!
— В смысле… Ци-бомба?!
— Да! Если хочешь так выражаться.
— Не понимаю!
— Игорь, это пещерные люди! И методы у них пещерные! Смотри на Землю — что с ней происходит?
— Она… Утыкана иглами…
— Да, да Игорь. Именно. Утыкана иглами!
— Так это…— Игорь произвел како-то не вполне осмысленное движение руками.
— Да. Смотри, смотри! Это — же кукла Вуду!
У Игоря отвалилась челюсть.
— И эти… Иголки…
— Эти иголки — элементы одного большого проклятья, насланного на нашу планету! Ее просто-напросто сглазили…
— Сглазили?!
— Да. Сглазили. Может, каждая из этих игл символизирует одного из корректоров. Или факт гибели корневой точки. Шаман, я думаю, этого не знает наверняка. Его дело — наслать на человечество проклятье, ослабить его. А способ воплощения проклятья придумывают сами люди. Такой, какой им легче принять. Сейчас у нас в моде терроризм… Вернее, был в моде. А это могли быть и крестовые походы… Ведь неизвестно, в какую болезнь выльется проклятье, насланное на человека…
Игорь пребывал в шоке. Огромный, утыканный иглами шар, сам напоминающий гигантского ежа, расплывался перед глазами.
— И таких шаров по всей этой планете — тысячи, по числу шаманов, — продолжал Мишаня. — И сила этого проклятья огромна…
Он не на секунду не усомнился в словах Мишани. Он чувствовал — так и должно было быть. Никаких аннигиляторов и расщепителей материи, никаких хитрых темпоральных взрывов и скрученного пространства. Они оказались недостойны потерпеть справедливое поражение от «настоящей» сверхцивилизации.
Оказалось достаточно, чтобы путь самоуверенного человечества просто пересекла черная кошка.
Какой кошмарный примитив!.. Примитивный кошмар… Какое глупое поражение в идиотской битве с невидимым противником… Какой постыдный конец мира, считавшего себя разумным, с надменной усмешкой изучавшего «недоразвитых» братьев, что застряли в развитии в своих жарких джунглях.
Игорь сел на землю и засмеялся. Смех овладевал им все сильнее и сильнее. Смех сковал скулы, вызывая боль и новые приступы бессмысленного, не вызывающего никакого удовольствия хохота.
Это была самая дикая шутка, над которой ему приходилось смеяться. Слезы лились по его щекам, смешиваясь с грязью на пыльном лице, он пытался вытереть их непослушными руками и только больше размазывал грязь.
Мишаня молча сел напротив, с жалостью наблюдая за истерикой Игоря. Мишаня смотрел на вещи иначе. Он был на пороге величайшего в истории открытия.
А Игорь — на пороге безумия…
-4-
Несмотря на изначально приличный запас топлива, оно все же, подошло к концу. Сказывался далеко не прямой путь, осложненный объездами неисправных мостов, разбитыми дорогами и необходимостью избегать подозрительных скоплений людей, что встречались им время от времени. Не было никакого сомнения в том, что по степям бродят разрозненные вооруженные банды. Поскольку никакого производства в этих местах больше не было, еду можно было добыть только поиском старых запасов и грабежом. Поэтому теперь, как в древние времена, любой человек при встрече воспринимался, в первую очередь, как враг. У экипажа джипа не было никакого желания ни нападать на кого-либо, ни расставаться с продуктами и машиной, а заодно и с собственными жизнями. Из этого и исходили, выбирая для пути не самые лучшие и прямые дороги.
— Соляра нужна, — без особого энтузиазма сказал Санек, машинально объезжая выбоины и бугры объездного проселка. — Скоро город будет. Надо будет его посетить. Не хочется — но надо…
— Надо так надо, — отозвался Жека. Он возился с радиостанцией, безуспешно пытаясь нащупать в эфире признаки устойчивой радиосвязи. Время от времени удавалось поймать какие-то передачи, однако это были или редкие информационные, большим числом на других языках, или совершенно бессмысленные. Так, однажды поймали передачу какого-то радиолюбителя, который пытался связаться с космонавтами с МКС, призывая их спуститься на грешную Землю и навести порядок. Однако на ответ Жеки неизвестный разразился страшными проклятьями. Видимо, у радиолюбителя просто «поехала крыша». До границы устойчивой связи со Стоунхенджем при помощи такой техники оставалось не менее двух суток пути таким темпом.
Таким образом, проблема заключалась только в горючке.
Пленный полковник не вызывал никаких особых хлопот. Он молчал, погруженный в собственные мысли и не требовал больше никакого «дибилина». Жека не сомневался, что будь Санек один — он вообще не стал бы брать с собой такую обузу, а проговорившись про Стоунхендж, просто пристрелил бы, как опасного свидетеля. Но при товарищах Санек вел себя более цивилизованно, и им приходилось, вместо дополнительного запаса топлива, везти лишнего едока, вряд ли имеющего ценность для возрождения цивилизации.
В город въехали на рассвете. Сразу же бросилось в глаза ставшее непривычным оживление на улицах: этот город не был совсем оставлен жителями. Хотя не ходил общественный транспорт, а встречных машин было мало, город все-таки жил! Хмурые люди на улицах казались путешественникам просто родными братьями.
Едва они проехали пару кварталов, как их остановили вооруженные люди в камуфляже. У тротуара стоял чисто вымытый «УАЗик», рядом был сооружен массивный редут из мешков с песком, над которыми торчал пулеметный ствол. Это был настоящий блок-пост, как в старые добрые времена.
К ним подошел подтянутый человек в камуфляже с автоматом, закинутым за спину. Акира немедленно достал альбом и принялся зарисовывать очередную натуру.
— Э… Добрый день! — сказал человек. — Кто вы такие? Зачем к нам приехали?
— Да, домой едем, — радушно улыбнувшись, сказал Санек. — На юге такое творится… Еле спаслись…
— А… — протянул человек. — Слышали. Мы вот тоже ждем, что и до нас докатится… Хотим оборону наладить. Только вот толком некому этим заниматься…
— Да вижу, — хмыкнул Санек. — Кто ж так ДОТ оборудует? Его обойти со всех сторон ничего не стоит…
— Да? — растерянно сказал человек. — Так у нас специалистов нет… Я из медицинской службы, фельдшер, остальные вообще штатские… У нас тут воинская часть была. Кинулись мы было искать командиров, а их нет, представляете? Никого! Исчезли! Только майора и капитана нашли — оба застрелены… Что ж творится такое…
— Солярка есть? — вдруг жестко спросил Санек, сверля взглядом фельдшера. Видимо, он сделал для себя определенные выводы, и теперь знал, какую интонацию предпочесть в дальнейшем разговоре.
— С…Солярка? — растерялся фельдшер. — Наверное, есть. У нас бензоколонка тут неподалеку. Недавно хозяина убили, так там заправляется, кто хочет… Правда, таких мало. Никто не хочет на машинах ездить. Это теперь опасно…
— Кто у вас старший? — перебил его Санек.
— А… Нет старшего. Мы просто собрались и решили, что надо посты поставить… И каждый отвечает за свой…
— А на этом посту — вы за старшего?
— Да, не знаю… Мы не выбирали старшего. Зачем? Вместе все сделали…
— А в бою кто будет командовать?
Фельдшер застыл с открытым ртом. Он не знал, что ответить.
— Все ясно, — сказал Санек и вылез из машины. — Если будет бой — то вам крышка. С такой-то организацией. Но, скорее всего, боя не будет. Вас просто тихо зарежут…
— За что?!
— Как это — за что? За то, что у вас есть «заправка». И вообще, уж больно вы хорошо живете…
Фельдшер выглядел очень расстроенным. Он не спорил, видимо, соглашаясь с Саньком. Жекины иллюзии по поводу крепкой цивильной власти в этом городе тоже развеялись.
— Так что ж нам делать? — спросил фельдшер и растерянно обернулся к своим, что неуверенно топтались на почтительном расстоянии, то и дело хватаясь за оружие.
— Подумаем, — ответил Санек.
— Вы нам поможете? — с надеждой спросил фельдшер.
— Где заправка?, — вместо ответа спросил Санек.
«Вот это да, — грустно подумал Жека. — Люди уже совершенно превратились в вату. Любой, проявивший твердость, может обрести над ними власть. Что же теперь будет, Гид?»
«Это и есть цель, которой нам с тобой, видимо, требовалось достичь — сказал Гид. — С нами или без нас — результат, задуманный Покровителями, достигнут. Цивилизация потеряла скелет. Теперь ее можно раздавить пальцем…»
«Ты будто бы рад этому, Гид?»
«Вовсе нет. Но мне интересно, к чему это ведет…»
«Разве тебе может что-то быть интересно? Ты ведь выполнял только роль советника»
«Я помню. Но я меняюсь, мне кажется, я все больше становлюсь личностью»
«Э, ты не пугай! Моему телу не нужен еще один хозяин! И шизофрения мне тоже не нужна!»
«Ха-ха! Я не собираюсь сражаться с тобой за твое тело! Я просто… чувствую…»
«Что это значит?»
«Не знаю. Но тебе ничто не угрожает. Я буду помогать тебе и дальше. Видимо, скоро моя помощь будет далеко не лишней»…
…Санек заполнял опустевшие емкости соляркой из заправочного «пистолета», а остальные бродили вокруг разминая ноги. Странно, но здесь, как и во всем городе, было электричество, и солярка бесплатно лилась из колонки, которую запустил для них какой-то местный умелец.
…Жеку одолевали неприятные предчувствия. Но сформулировать их он пока не мог. Этот город, поначалу понравившийся ему, вызывал теперь отторжение. Чуть ли не большее, чем предыдущий, мертвый, город. Что-то было не так. Но что?
…Акира задумчиво разглядывал бензоколонку. Ему казалось странным, что можно вот так, посреди враждебной пустыни, найти клочок цивилизации, где люди тебе улыбаются, и, словно из рога изобилия, в бензобак льется бесплатное горючее.
Ютака много бродил по мертвому городу. Иногда ему казалось, что людей здесь никогда и не было, словно и не людьми вовсе были возведены эти дома и проложены улицы. Теперь здесь жили только духи. Если можно назвать жизнью существование нежити.