Житинский Александр. Фигня (сборник)

   – Такие сведения мы даем по предоставлении документа.
   Алекс, не задумываясь, выложил на стойку паспорт.
   Девушка взглянула на него уже с интересом и принялась листать паспорт. Затем она полезла в книгу регистрации и долго перелистывала страницы.
   – К сожалению, вы ошиблись. Такой не значится, – сказала она, возвращая паспорт.
   – Как? Не может быть...
   Алекс отошел от стойки, взглянул сквозь огромные стекла на картину ночного города, Невы и крейсера «Аврора», затем уселся на кожаный диванчик, размышляя – что делать дальше.
   И вдруг он увидел, что к парадному входу подкатил красный интуристовский «Икарус», открылась дверь, и оттуда стали выходить пассажиры.
   Швейцар распахнул входную стеклянную дверь, и в вестибюль вошла первая группа иностранцев, человек десять. Среди них Алексей сразу увидел Барбару в рыжей шубке.
   Она тоже сразу увидела и узнала его.
   – Алекс! – воскликнула она и побежала через пустынный вестибюль, стуча каблучками по каменному полу.
   – Барбара! – он сделал два шага ей навстречу, распахивая объятья.
   Они обнялись посреди вестибюля на глазах застывшей в дверях группы американцев.
   – А я тебя тут жду... Я знал, что мы встретимся...пойдем со мной... – шептал он, мешая английские и русские слова.
   –  Я тоже знала. Я люблю тебя, – говорила она.
   Он скинул с ее плеч шубку, небрежно бросил ее на полусогнутую руку и, подхватив Барбару под локоток, направился с нею в ресторан. Дело происходило так, будто они с Барбарой были где-нибудь в Монте-Карло.
   Вошедший в вестибюль с улицы Николай успел увидеть лишь спины удаляющихся вниз по лестнице Барбары и Алекса. Он обеспокоенно перевел взгляд на группу подопечных американцев.
   –  Кто это? Куда Направилась мисс Барбара?
   –  Она встретила своего друга, – ответила Джесси.
   –  Какого друга?
   –  По-моему, это мистер Алекс. Впрочем, я могу ошибаться.
   – Мистер Алекс?.. Ну, он у меня допрыгается! – Николай дернулся к лестнице и заглянул вниз.
   Он увидел, что Барбара и Алекс направляются через холл к ресторану. Удовлетворенно кивнув, Николай не стал спешить за ними, а вернулся к туристам.
   А возлюбленные пошли между столиков к покинутому месту Алекса. Посетители не без любопытства взирали на них. Алекс почувствовал, что двигается с несвойственной ему элегантностью, и даже его весьма обыкновенная одежда советского пошива не стесняла движений.
   За их столиком на этот раз скучала первая девица. Алекс поискал глазами и нашел в танцующей толпе брата. Тот танцевал со второй. Видимо, чередовал танцы, пока Алекс отсутствовал.
   Первая девица подобралась, увидев Барбару, не спускала с нее глаз. Алекс усадил Барбару на место брата, сделал повелительный знак официанту.
   – Чистый прибор, побыстрее!
   Официант кивнул с готовностью, тут же накрыл для Барбары, изогнулся в ожидании приказа.
   – Что-нибудь легкого... И шампанского, – распорядился Алекс.
   Официант исчез. Девица улучила момент, бросила Алексу:
   – Штатница?
   Алекс небрежно кивнул: чего там, обычное дело... Он перекинул шубку через спинку стула, уселся рядом с Барбарой.
   –  Ты хочешь есть? Или, быть может, потанцуем?
   –  Я хочу посидеть с тобой, – сказала она.
   Алекс вновь поискал глазами брата. Он увидел, что Василий вывел девицу из толпы танцующих и о чем-то с ней говорит, бросая недовольные взгляды на столик, где сидел Алекс. Брат явно торопился. Он что-то передал девице и, круто развернувшись, направился к выходу. Через секунду его и след простыл.
   Его партнерша вернулась к столику.
   – Ваш брат просил передать. Его срочно вызвали домой, – сказала она, выкладывая перед Алексом пятнадцать рублей.
   – Ай да Вася... – покрутил головой Алекс.
   –  Ты чем-то недоволен?– спросила Барбара.
   –  Нет, все о’кей. Сейчас принесут шампанского... Слушай, я ведь все понимаю, что ты говоришь!– удивленно сказал ей Алекс.
   –  Это твои знакомые?– показала она на девиц.
   –  Нет, я их не знаю...
   Официант принес шампанское и салат из крабов. Он откупорил бутылку, налил Барбаре и Алексу.
   – И девушкам, пожалуйста, – сказал Алекс.
   Официант налил девицам. Те оживились, заулыбались. Теперь они поглядывали на Алекса подобострастно. Алекс поднял фужер, чокнулся с Барбарой и с девицами.
   – За встречу, – сказал он и перевел ей: – За нашу встречу.
   –  О да! Это ты хорошо придумал!
   – Вы не спросите у вашей дамы, может быть она продаст валюту, – пискнула первая девица.
   – Оставим эти неуместные разговоры, – сказал Алекс.
   Как вдруг рядом с их столиком вырос Николай. Он молча смотрел на Алекса, покачиваясь с пятки на носок и засунув руки в карманы. Алекс выдержал его взгляд, утер рот салфеткой и спросил небрежно:
   – Я чем-нибудь вам обязан?
   – Ты обязан уйти в ноль секунд, – тихо, с расстановкой, отвечал Николай. – Тобой еще займутся. Отпусти иностранку и вали отсюда!
   – Простите, не понял, – улыбнулся Алекс.
   Барбара нервно переводила взгляд с Алекса на Николая.
   –  Алекс, я пойду... я не хочу для тебя неприятностей...
   –  Неприятности будут, мисс, – успокоил ее Николай.
   – Слушай, чего ты ко мне пристал? – миролюбиво спросил Алекс.
   – Сказать, да? Я отвечаю за безопасность этих людей. Это раз. Я не знаю, какие у тебя намерения: фарцовка, валютные операции... Ты же не просто так ее обхаживаешь! – воскликнул он. – Кроме того, вы, гражданин Стебликов, работаете в закрытом учреждении. Это тоже входит в нашу компетенцию... Не говоря о том, что вы женаты...
   – Ах, вы еще и моралист? – спросил Алексей.
   – Да, я – моралист. Поэтому мораль такая: дуй отсюда, пока цел. Не то я сдам тебя милиции за фарцовку и тебя там так отделают... – Николай по-хозяйски взялся за шубку Барбары, сделал ей знак: – Мисс Барбара, за мной, пожалуйста!
   И тут Алекс, распрямившись, как пружина, нанес Николаю сильнейший удар в челюсть. Николай повалился на пол в проходе между столиками. Алекс достал деньги, швырнул их на столик, обернулся к Барбаре:
   –  Пойдем отсюда. Здесь нас не любят.
   Он вновь подхватил шубку, взял Барбару под локоток, но тут подскочил официант.
   – Что случилось? Стой!
   – Он приставал к моей женщине, – кивнул на Николая Алекс и прошествовал с Барбарой мимо официанта к выходу.
   Николай, бормоча что-то и держась за челюсть, медленно поднялся с пола. Он попытался броситься вдогонку за Алексом, но был остановлен девицами, которые буквально вцепились в него, усадили за столик, щебеча:
   – Сиди! Сиди! Сам же виноват! Зачем приставал к штатнице? Давай лучше выпьем... Не надо за ними ходить, он тебе еще врежет, он каратист, я его хорошо знаю...
   Официант повертелся рядом со столиком, увидел, что инцидент улажен, и удалился.
   В гардеробе Алекс получил свое пальто, помог одеться Барбаре и оделся сам. Он ждал, что сейчас выскочат из ресторанного зала дюжие молодцы, схватят, собьют с ног... Но никто не выскочил.
   Они миновали швейцара и вышли на мороз. Алекс взял Барбару под руку и быстрым шагом повел вдоль Невы к Петроградской стороне. Барбара обеспокоенно взглядывала на него.
   –  Куда мы идем? Может быть, пойдем ко мне в номер?
   –  Меня там схватят... Не бойся. Ты веришь мне?
   –  Да, вполне. Делай так, как считаешь нужным, – сказала она.
   Он остановился, привлек ее к себе, и они вновь слились в поцелуе напротив освещенного крейсера «Аврора».
   – Выпить бы чего достать... – пробормотал он, когда они снова зашагали к мосту Свободы.
   Они перешли через мост и оказались на углу улицы Куйбышева и Чапаева. У закрытого киоска стояла группа людей характерного вида. Они словно бы кого-то ждали, переминаясь на холоде. Алекс и Барбара направились к ним.
   – Мужики, выпить не продадите? – тихо спросил Алекс.
   – Чего нужно? – конспиративно ответил один.
   – Шампанского.
   – Ну, ты даешь! – рассмеялся торговец. – У нас только водка и крепленое.
   – Крепленое сколько?
   – Как всегда, восемь...
   – Давай бутылку, – сказал Алекс.
   Барбара с нескрываемым любопытством слушала этот разговор, хотя ничего не понимала. Судя по ее лицу, ей эта сцена очень нравилась.
   Торговец, оглядевшись, подозвал подручног с сумкой. Алекс полез в карман, нашел пятерку. Он порылся еще, но больше денег не обнаружил.
   – Черт! – выругался он. – Не хватает...
   – Ну, чего ж ты тогда... – сказал мужик.
   –  Что нужно, Алекс?– с готовностью произнесла Барбара.
   – Мани, – сказал он, и она тут же протянула ему бумажку в десять долларов.
   – Что это? – удивился он.
   –  Десять долларов. Мало? Я могу дать еще.
   – Мужики, десять долларов возьмете? – Алекс показал им бумажку.
   Торговцев словно ветром сдуло. Бормоча страшные ругательства, они кинулись в темную подворотню. Алекс вернулся деньги Барбаре.
   – Не берут. Неконвертируемая валюта...
   Он зашел в телефонную будку, вытащил из кармана записную книжку, а в ней нашел визитную карточку. Он опустил монетку и набрал номер.
   – Иди ко мне! – позвал он в будку Барбару.
   Она втиснулась к нему и прижалась всем телом.
   – Сергей Ильич! Простите, что поздно... Это Алексей, ваш вчерашний попутчик... – сказал Алекс в трубку.
 
   Новенькая «Тойота» с ленинградским номером подъехала к мрачному дому на старой ленинградской улице. Сергей Ильич вышел из-за руля, обогнул машину и открыл дверцу. С заднего сиденья вылезли из машины Барбара и Алекс. Сергей Ильич подхватил портфель, запер машину и пригласил гостей в подъезд.
   Они поднялись на второй этаж по темной, полуразрушенной лестнице.
   – Осторожней... – говорил Сергей Ильич. – Мы только что купили этот дом. Успели отремонтировать только офис. Скоро мы его восстановим...
   Он отпер ключом резную дубовую дверь, и они оказались в просторной прихожей. Сергей Ильич зажег свет, и перед Барбарой и Алексом предстало настоящее великолепие со вкусом отделанной старой квартиры.
   – Раздевайтесь, – он помог Барбаре снять шубку, повесил ее на оленьи рога. – Это наша контора...
   Он повел их по коридору, приоткрыл дверь в комнату.
   – Здесь кабинет для заседаний... Там пока склад материальных ценностей, – показал он на запертую дверь. – А вот здесь – небольшая гостиница для приезжающих...
   Он ввел Барбару и Алекса в уютную комнату с двумя деревянными кроватями, диваном, креслами, телевизором. Настоящий гостиничный номер «люкс».
   – Там, в шкафу, постельное белье, – показал он Алексу. – Желаю хорошо отдохнуть...
   С этими словами старик вынул из портфеля бутылку шампанского, поставил на столик. Оттуда же он извлек букетик гвоздик, поставил в вазу.
   Барбара смущенно улыбалась.
   –  Большое спасибо, – сказала она.
   Старик церемонно поцеловал ей руку. Затем он раскланялся с Барбарой и вышел в прихожую. Алекс провожал его.
   – Когда у нее самолет? – спросил он.
   – В двенадцать тридцать, – сказал Алекс.
   – Провудите ее, позвоните мне, чтобы передать ключи. Спокойной ночи... То есть, вы понимаете...
   – Спасибо, Сергей Ильич... Мне, право, неудобно... Мы вас так обеспокоили, – бормотал Алекс.
   – Запомните, молодой человек. Это вам пригодится... Человек добровольно никогда не делает ничего, что было бы ему в тягость или невыгодно... Мне приятно помочь вам, кроме того, из этой ночи может родиться что-нибудь вполне реальное. Вы меня понимаете?
   – Нет, – сказал Алекс. – Вы имеете в виду...
   – Совместное предприятие, – рассмеялся он. – Не бойтесь!
   С этими словами Сергей Ильич исчез из квартиры. Алекс вернулся к Барбаре.
   Она качалась в большом кожаном кресле, с восхищением осматривая обстановку.
   –  Алекс, у вас удивительная страна!– воскликнула она.
   –  Я знаю, – кивнул он.
   –  Нас поселили в этот отель до утра?– спросила она.
   –  До твоего рейса, – сказал он.
   –  Вот как? Тогда я должна предупредить Джейн.
   Барбара сняла трубку телефона, набрала номер гостиницы. Алекс подошел к ней сзади, обнял.
   –  Хеллоу! Джей? Это Барбара... Я в гостях, приеду завтра в аэропорт... Все в порядке, меня здесь прекрасно принимают, – Барбара поцеловала Алекса. – У меня будет поручение: собери мою сумку и привези к самолету. О’кей?..– Барбара тихо засмеялась, слушая подругу. – О да! Это самое сильное впечатление от поездки! До встречи!
   Она повесила трубку и, повернувшись к Алексу, поцеловала его уже всерьез. Они повалились в глубокое кресло, осыпая друг друга поцелуями.
   –  Стоп! Давай выпьем за нашу встречу!– Алекс взял бутылку, открыл ее, разлил шампанское в бокалы, обнаруженные в серванте.
   Они чокнулись, выпили. Алекс раскрыл шкаф, кинул на кровать накрахмаленный комплект белья. Барбара принялась стелить.
   –  Давненько я не стелила постель мужчине, – призналась она.
   –  А я давненько не спал с иностранной женщиной, – улыбнулся он.
   –  Признайся, ты нас разыграл вчера. Ты прекрасно говоришь по-английски!
    – Клянусь! Я не знал, что прекрасно говорю по-английски... Я вообще многого не знал. Не знал, например, что могу дать агенту по морде... Не знал, что имею право любить.
    – Здесь есть ванна? – спросила она, доставая из шкафа полотенце.
   –  Здесь есть всё!
   Она поцеловала его и удалилась в ванную. А Стебликов, вздохнув, снял трубку и набрал номер.
   – Ксюша, это ты?.. Да... Со мной все в порядке, не волнуйся. Сашка спит?.. Где-где!.. Секретная миссия. Консультирую по компьютерам одну фирму... После расскажу... Ей-богу, не вру!.. Ну, Ксюш... Подожди, я все объясню...
   Стебликов отодвинул трубку от уха, печально посмотрел на нее, затем уложил на рычажки. Он обхватил голову руками и замычал что-то нечленораздельное, раскачиваясь в кресле.
   Вошла Барбара, замотанная в большое махровое полотенце.
   – Варя... – пробормотал он, потрясенный.
   Она сбросила полотенце и юркнула под одеяло. Он подошел к ней, но она остановила его движением руки.
   –  Я не закрыла воду в ванной, – сказала она.
   – А-а... Понял, – Стебликов послушно направился в ванную.
   Барбара откинулась на подушку и прикрыла глаза, отдыхая. Внезапно в прихожей раздался шум, послышались шаги. Затем в комнату заглянула усатая физиономия в вязаной шапочке и зимней куртке.
   – Это что за явление? – недоуменно спросил незнакомец, уставясь на Барару. – Ты кто такая?
   Барбара молчала, натянув одеяло до подбородка.
   – Мужики, здесь баба в постели, – оглянувшись, сообщил кому-то усатый. – Заносите в контору! Туда! Туда! – крикнул он, показывая кому-то пальцем.
   Затем снова обернулся к Барбаре.
   – Будем говорить или будем молчать? Я ведь сейчас милицию вызову, – угрожающе произнес усатый.
   Внезапно за его спиною раздалось громкое пение:

 
Не уезжай ты, мой голубчик...
Печально жить мне без тебя...
 

   По коридору в одних трусах шествовал вымытый Стебликов. Он был в прекрасном расположении духа. Увидев усатого, Стебликов осекся. Однако, он растерялся лишь на мгновенье. Он обошел усатого, затем повернулся к нему лицом и царственно приказал:
   – Прошу вас выйти вон!
   – Меня? – изумился усатый. – Ты думаешь, что если тебя наняли сторожить контору, то ты сюда баб будешь таскать... Я сейчас эту шлюху на улицу выкину! Вместе с тобой!
   – Молчать... – тихо и внятно приказал Стебликов, причем это вышло так внушительно, что усатый, и вправду, замолчал. – Еще слово – и вы уволены. Перед вами – представитель фирмы «Ликон инкорпорейтед», – указал он на Барбару. – Варя, разъясни этому человеку – кто ты такая.
   Барбара резким движением уселась на постели, придерживая одеяло на груди.
   –  Как вы смеете врываться в гостиницу? Мистер Погорельский гарантировал мне отдых и полный покой! Я буду жаловаться вашей фирме! Немедленно покиньте отель!
   – Вот видите, – сделал жест в сторону Барбары Стебликов. – Может быть, мне позвонить Сергею Ильичу?
   – Нет-нет, – усатый побледнел.
   – А теперь объясните – что вы здесь делаете?
   – Мы компьютер привезли. Сейчас покупатель явится, – хмуро доложил усатый.
   – Почему так поздно?
   – Покупатель из Казахстана. Завтра улетает в шесть утра... Мы думали, он завтра приедет...
   – Так... Стебликов задумался. – Сейчас я приму решение. Выйдите, пожалуйста.
   Усатый попятился в коридор, прикрыл за собой дверь.
   –  Алекс, какая у вас интересная страна...– бессильно проговорила Барбара.
 
   Через полчаса Алекс в полном облачении сидел перед светящимся экраном дисплея и уверенно манипулировал клавишами компьютера. Рядом с ним сидел небольшого роста казах, который явно не успевал следить за действиями Алекса, но был в полном восхищении от его работы и возможностей компьютера. Он причмокивал губами и кивал головой.
   Барбара сидела по другую сторону от казаха и бесстрастным голосом коммивояжера, знающего цену своей продукции, давала пояснения, которые тут же переводил Алекс.
   –  В режиме обработки данных компьютер ИБМ способен работать с файлами до восьмидесяти мегабайт на винчестере...
   – Винчестер – восемьдесят мегабайт, возможности интерфейса практически неограничены... – пояснял Алекс.
   Усатый и два его молодых помощника мажористого вида с почтением слушали, стоя сзади.
   – Я все понял, – кивнул казах. – Столько это стоит?
   – Комплект – восемьдесят тысяч, – сказал Алекс.
   – Но мне говорили – шестьдесят пять...
   – Кто говорил? Эти? – кивнул на усатого Алекс. – Вы их больше слушайте. Восемьдесят – хорошая цена. Как ты думаешь, Барбара, стоит ли ему купить этот компьютер и быстрее убраться отсюда?
   – О, йес! – кивнула она.
   – Хорошо, я согласен, – сказал казах.
   Усатый за его спиной изобразил восторг на лице, показал большой палец подручным.
   – Грузите, – небрежно сказал Алекс. – И постарайтесь нам не мешать.
   Они с Барбарой вышли из конторы, направились в спальню. Едва они переступили порог, как их схватил приступ беззвучного смеха.
   А в коридоре топали ногами, выносили ящики с компьютером.
   Алекс налил шампанского, они с Барбарой выпили.
   – За успех нашего предприятия! – провозгласил он тост.
   Раздался робкий стук в дверь.
   – Войдите! – разрешил Алекс.
   В спальню подобострастной походкой вошел усатый. В руках он держал пачку денег.
   – Извините, мы сейчас уйдем... Вы продали машину на пятнадцать тонн дороже, чем было договорено... Вот ваша доля, процент прибыли. Здесь пять тонн...
   – Такие мелочи... – небрежно протянул Алекс. – оставьте там, – он указал на телевизор.
   Усатый положил деньги на телевизор, откланялся.
   – Больше вас никто не побеспокоит. Извините...
   Его шаги затихли по коридору, затем в замке повернулся ключ.
   Алекс и Барбара взглянули друг на друга.
   – Вот такая любовь, Варя... – вздохнул он. – Скажи: лю-бовь...
   – Лью-боффь, – повторила Барбара.
   – Не кар-то-шка...
   – Нье кар-то-шка... – повторила она.
   Он приблизился к ней, и опять, как вчера ночью, почувствовал, что завод кончился. Алекс печально пожал плечами:
   – Что ты скажешь! Везде засада... Давай споем:

 
Скажи ты мне, скажи ты мне,
Что любишь меня, что любишь меня...
 

   И Барбара с готовностью подхватила:

 
Скажи ты мне, скажи ты мне,
Что любишь ты меня!
 

   Она обняла его, и оба повалились на кровать.
   Наутро влюбленную пару можно было видеть в магазине «Мелодия», на Невском проспекте, где Алекс покупал пластинку русских романсов для Барбары.
   Продавщица завернула пластинку, дала Алексу. Он подошел к Барбаре, ожидавшей его в сторонке.
   –  Это подарок для тебя.
   –  Что здесь?– спросила она.
   – Голубчик... – грустно улыбнулся он.
   Барбара прижала пластинку к груди.
 
   Они вышли на улицу, пошли по проспекту. Сияло солнце, шли навстречу прохожие – и почти все обращали на Алекса и Барбару внимание. Что-то было в их лицах такое, что не часто встречается на будничных улицах Ленинграда.
   На углу он увидел продавщицу гвоздик. Охапка цветов торчала из ведра. Они подошли к продавщице.
   – Вам сколько? – спросила она.
   – Все! – сказал Алекс.
   Продавщица принялась считать гвоздики, Алекс отсчитывал деньги из пачки, оставленной усатым.
   Барбара обняла охапку гвоздик, и они вышли на проезжую часть ловить такси. Вероятно, у них был столь необычный вид, что такси остановилось сразу. Алекс по-хозяйски распахнул дверь, усадил Барбару, затем уселся с нею рядом.
   – Аэропорт, пожалуйста, – сказал он.
   Они подкатили к зданию аэропорта, к международному отделу. Алекс помог Барбаре выйти из машины, расплатился с водителем, щедро дав на чай.
   Он уже вознамерился вести ее в здание аэропорта, но она остановила его.
   –  Тебе не нужно туда ходить. У тебя могут быть неприятности.
   – Вот еще! – сказал он.
   Они прошли сквозь стеклянные двери и оказались в просторном холле, где шла регистрация пассажиров. Вся американская группа стояла с чемоданами и сумками в очереди. И конечно, все как один американцы оглянулись на них, когда Барбара и Алекс появились в зале.
   Они шли через зал – легкие, молодые и бесстрашные – так что весь аэровокзал замер, любуясь ими.
 
   А в стороне стоял Николай с нашлепкой пластыря на скуле, и рядом с ним – два молодчика с квадратными фигурами.
   Барбара подошла к своим. Джейн и Джесси обрадованно обняли ее, как после разлуки. Все знакомые американцы жестами и улыбками выражали Алексу свое одобрение.
   – Алекс, гуд! – слышались возгласы.
   Стебликов скромно улыбался. Он понимал, что заслужил эту славу.
   Миссис Бэрридж подошла к нему, сняла с себя какой-то американский значок, нацепила на грудь Алексу.
   –  Храни тебя Господь!– сказала она.
   –  Благодарю вас, мэм, – кивнул Алекс.
   Николай и его помощники мрачно наблюдали.
   –  Пассажиров рейса Ленинград – Нью-Йорк просим пройти в таможенный зал, – прозвучало объявление.
   Барбара дернулась, беспомощно посмотрела вверх, откуда доносился голос, разлучающий их, по всей вероятности, навсегда.
   – Алекс... – прошептала она, прижимаясь к нему.
   Он обнял ее, поцеловал, делая это со спокойным достоинством свободного человека.
   –  Мы увидимся? Ты приедешь ко мне?– спрашивала она.
   – Варя, ты же знаешь, что это невозможно, – сказал он по-русски.
   По щекам ее покатились слезы. Она еще раз поцеловала Алекса, потом резко повернулась – и исчезла за дверью таможни.
   К Алексу сзади неслышно подошли Николай и помощники.
   Алекс не обернулся, но почувствовал их приближение. Не поворачивая головы, он тихо произнес:
   – Дайте проводить.
   И, повернувшись, пошел к выходу. Агенты двинулись за ним.
 
   Они стояли у парапета – Алекс и Николай, агенты чуть сзади – и смотрели туда, где готовился к старту огромный самолет. Алекс смотрел спокойно, он весь был собран, словно не хотел расплескать то, что было внутри. Николай глядел хмуро, точимый, как ни странно, завистью к этому нелепому человеку, который не совершил, в сущности, никакого подвига – но стал другим, каким Николаю уже никогда не стать.
   Самолет, взревев моторами, побежал по дорожке.
   – Трахнул хоть?.. – срывающимся голосом спросил Николай.
   Он хотел спросить грубо, хотел унизить – но не получилось, голос подвел. Алекс повернул к нему голову – и просто молча посмотрел на него – с жалостью и презрением.
   Самолет взмыл в небо.
   – Пошли, что ли? – почти нежно сказал Николай.
   Алекс засунул руки в карманы пальто и зашагал, как арестант, по наклонному пандусу – туда, где ждала их черная «Волга».
   Помощники Николая двигались по бокам, а сам он волочился сзади – нахохлившийся, жалкий, бессмысленный.

 
Не уезжай ты, мой голубчик,
Печально жить мне без тебя.
Дай на прощанье обещанье,
Что не забудешь ты меня...
 

   Они уселись в «Волгу» – Николай впереди, Алекс – сзади, в окружении квадратных парней. Машина резко взяла с места.

 
Скажи ты мне, скажи ты мне,
Что любишь меня, что любишь меня!
Скажи ты мне, скажи ты мне,
Что любишь ты меня!
 

   И пока звучал этот романс – долго-долго! – Алекс ехал в окружении агентов с тупыми бессмысленными лицами. Лицо же Алекса было прекрасно – оно было чистым и ясным, он улыбался каким-то своим мыслям и воспоминаниям и чем-то напоминал блаженного, свершившего свое жизненное предназначение.
 
    1991

Барышня-крестьянка
История для кино по мотивам одноименной повести А. С. Пушкина

   Лиза проснулась оттого, что утренний солнечный лучик, выбившийся из-за занавески окна, добрался-таки до ее лица. Лиза сморщила носик, звонко чихнула и распахнула глаза.
   – С добрым утром! – сказала она себе, отодвигаясь от солнца, потом потянулась сладко, обнажив по локоть руки из-под широких рукавов шелковой ночной сорочки, и взглянула на себя в зеркало у противоположной стены спальни.
   Зеркало было овальным, огромным, в темной дубовой раме. Оттуда посмотрело на Лизу ее заспанное личико – посмотрело с любопытством и предвкушением какого-то озорства.
   – Здрасте-пожалуйста! – ответила из зеркала сама себе Лиза почему-то басом и в тот же миг, откинув одеяло, уселась на кровати, свесив босые ноги из-под длинной сорочки. Она вытянула их перед собою и поиграла пальчиками ног, будто разминая. Видно, пальчики ей понравились, она довольно хмыкнула, решительно спрыгнула с постели и подбежала к окну.