Подвойская Леонида. Предтечи зверя. Максим

   – Червень, дело сделано. В лепешку. Одно месиво.
   – Без эксцессов? - уточнил знакомый Максу гулкий голос.
   – Какое там без… Всех наших с собой утащил.
   – Это как? - дрогнул голос.
   – Вот так. К себе под ковш. Все вместе с ним в одном коме, - вздрогнул лысый, вглядываясь в останки.
   – Следовало ожидать чего- то такого. Не зря предупреждали. Все, приезжай. Остальное - не твоя забота.
   Тракторист, вырубив связь, потянулся к ручке двери. Затем, что- то почувствовав, повернулся и, увидев торчащую из задней стенки голову убитого им юноши, дико заорал.
   – Аааадрееес- добавив страху завыл Максим, - Аааадреесс бооосса? Тыыы или ооон? - потянуло свежеиспеченное привидение руки к шее лысого.
   – Вон! Прочь! К нему!- теперь уже визжала жертва. На Коломенской. Дом пять! Изыди!
   – Отдай свое черное сердце… - Макс протянул руку к груди жертвы и тут понял, что переиграл, - тракторист потерял сознание и сполз с сидения. Только теперь юноша взглянул вперед - туда, за ковш. И чуть сдержался от подкатившей к горлу рвоты. Возможно, коллеги киллера-тракториста собирались палить в воздух, предупреждая шефа, возможно, в последний момент вопияли к небесам, кто знает? Но из двенадцати рук восемь или девять с растопыренными пальцами торчали вверх из красного кома тряпья, костей, кишок, зубов и вывороченных глаз. Ужаса добавляла пульсация и предсмертное шевеление этой протоплазмы. И совсем жутко было видеть сжимающиеся - разжимающиеся пальцы на некоторых из рук. А этот, лежащий в кабине, чьих рук дело - ничего. Не ужаснулся. Нормально хозяину доложил. Вот привидения забоялся, а вот такого - нет. Конченный человек- решил юноша и стал вытаскивать лысого из грейдера. Бежать бы отсюда, но голый не побежишь. Макс вздохнул и стал стягивать с бесчувственного тела его черную кожу. Она оказалась почти впору. Подросток брезгливо поморщился, но выхода не было. Посмотрел права лысого, узнал, что того зовут Михаил Стеклов наверняка среди своих - Майкл Стек или Гласс), нащупал в одном из карманов автомобильные ключи. И то, не на такси приехали. Где- то недалеко и припарковались. Максим нажал на кнопку брелка и действительно, недалеко, в примыкающем к свалке кустарнике что-то пискливо отозвалось. Мучительно решаясь, юноша медлил, рассматривая синевшее от наколок тело Майкла. Сидел. И не раз. Тот же бешенный пес. И если не остановить… Ведь так просто - сжать сердце… Максим встряхнул головой, отгоняя искус. Нет. Не могу. Вот так просто, беспомощное тело? Нет… А ведь он и не сомневался. Раздавил бы в лепешку. Ну что ты, Макс, что? Ведь придет в себя - заложит. Предупредит… И будет убивать дальше. Хорошо, если своих или себе подобных… Ну? Время не ждет!
   Максим, злясь на себя за слюнтяйство ударил полем по лысому, парализовав ему ноги и речь. - Пусть теперь поживет в аду. Не убивать. Калечить. Лишать возможности убивать и жировать, - думал Белый, подходя к довольно солидному бумеру. - Но ведь тех шестерых ты под ковш закинул? - Он сглотнул, вспомнив ком растерзанной плоти. - Но это в борьбе, при самообороне, - оправдывался сам перед собой парень, усаживаясь за руль автомобиля. - Да ладно тебе "самообороне",- ехидничал внутренний оппонент. - Кто тебе что может сделать, а?
   – Не знаю, но нападающих быков и убийц буду уничтожать. Как бешенных псов. Даже хуже. Без сожаления. Слишком уж много их развелось - уже вслух решил Макс. Видимо, ужас кровавого зрелища несколько поутих. Помня отцовские уроки автодела, он завел автомобиль и после нескольких прыжков, все- таки поехал.
   – До какой- нибудь остановки, а там брошу. Или до первого такси. Некогда. Завтра олимпиада. Кончить надо сегодня - решил Макс, нажимая на газ.
   Таксист поинтересовался наличием у клиента денег и Макс, спохватившись, пошарил по карманам, заглянул в барсетку, взятую из уже брошенной в придорожных зарослях бумера. Все его сбережения остались там, на свалке, в той жуткой куче. К счастью, главный киллер был запасливым малым и пассажир передал несколько довольно крупных купюр бдительному таксисту. Тот молча кивнул и, казалось бы, перестал обращать внимание на затянутого в кожу юнца. Максим же, рассеянно глядя на столичные пригороды, думал, что он сделает со Ржавым. Конечно, кара должна быть страшной и мучительной… И долгой. В конце концов, смерть - все- таки избавление от мук. Хоть страшное своей неизвестностью, но избавление. Надо, чтобы подольше помучался. Или… или сделать с ним то, чего он больше всего боится! - решил юноша. И обобрать. До нитки. И все - опять же сиротам. Или?…
   "Юный мститель". Кто-то все- таки настучал. Или вычислили? Не удастся теперь внезапно. Хотя, я, вроде, уже уничтожен? А чего он боится? Некогда, некогда, некогда фантазировать, - собирался Макс с мыслями, осматривая довольно солидную крепостную стену, отделяющую логово Ржавого от мира. По периметру нескончаемой ограды зло, словно сквозь оптический прицел, присматривались к внешнему космосу камеры наблюдения. Незамеченным не пройдешь. Хотя… Юноша закрыл глаза и попытался увидеть течение тока в подключенных к камерам кабелям. То, что вдруг открылось ему, ошеломляло. Словно кровь по организму, разливалось электричество по особняку. Вон там мощный, ослепительно - красный поток вливается в этот организм от центрального провода. Он бьется, пульсирует, меняет оттенки цвета. А дальше он разливается на розовые, голубые, сиреневые струи, те- на небольшие ручейки, те - разветвляются на светящиеся ниточки. Тааак. Потрясно, но некогда. Сейчас - в обратную сторону. От камер - куда? Так. Там и пульт. А рядом, в том же пульте - переключатель. Этакая перемычка между потоками. Если убрать. То есть, соединить потоки… Макс сфокусировал свое таинственное поле на промежутке между двумя мощными потоками электричества, как он полагал, на пульте управления.
   Что это было? В один ослепительный миг все потоки соединились в один бьющий во все стороны фонтан. Одна из его струй пронзительно-зеленой змеей кинулась в сторону Максима и наполнила его бурлящей энергией. Юноша еще не привык к такой зарядке, и сознание его на мгновение отключилось. Правда, очнулся он быстро. Ощущения? Ну, кто пробовал воткнуть в розетку изогнутый гвоздь или просто по глупости хватался за провода- знают. Макс вспомнил, как получил такой "заряд бодрости", вкручивая лампочку во включенный патрон. Хотя здесь - он оглушённо покачал головой - здесь что-то было не так. Ну да ладно. Главное, теперь волны электроэнергии бушевали вдали - не доходя до крепости Ржавого. Пора. Не теряя времени на раздевания (по опыту он знал, что одежда останется здесь, в месте, где он войдет в стену) мститель проткнулся сквозь ограду и оказался в просторном дворе. Нет, скорее поместье. По всем правилам фортификации за стеной периметром простиралась мертвая зона - гладкая бетонированная дорожка метров в шесть шириной. Подросток проскочил ее одним прыжком - пока охрана, наверняка, ошалело переключает тумблеры. Ага, вот и они, родные. Как без них? Огромнейшие, омерзительные в своей бессистемной и безнаказанной агрессии псины. Это уже не ново и Максим знал, что уничтожение этих уродов не составляет для него труда, не приносит боли и душевных мук. Даже убийство той, первой, бешенной собаки вызвало более серьезные терзания. Через долю секунды, уже в прыжке на жертву, их сердца оборвались и на землю тяжело упали три агонизирующих сгустка мышц. Откуда-то издали приближался лай еще трех или четырех псин. Максим раздосадовано поморщился - эти трупы укажут на место проникновения незваного гостя. А убивать на расстоянии, по голосу, не чувствуя нападения… Нет! Подросток присел за кустом начинающегося лесопарка и сосредоточился, вылавливая волну собачьих чувств. Да, тоже самое. Ярость, азарт, черная ненависть. А если? - и он попытался внушить псинам безотчетный ужас. Ну, должны же они хоть чего-то бояться? На генетическом уровне? А если? - вспомнив дурашливый рассказ Шекли, он полыхнул в собачьи морды стеной огня. Дикий испуганный визг, перешедший в завывания, стал быстро удаляться. Максим, счастливо улыбаясь, пустил этот воображаемый таежный пожар следом, и поставил стеной у самых поджатых хвостов животных. Все! Они обезврежены. Навсегда. И убивать не пришлось! С этими мыслями юноша двинулся дальше- напрямую к особняку "а-ля дворянское гнездо." Он успел пронырнуть заднюю стену и оказаться в кладовой, когда охрана, рванувшаяся было сначала на лай, потом- на визг собак, вновь стала по постам.
   Кладовая должна ассоциироваться с какими-то старыми валенками, сушеными вениками, древней рухлядью и пылью. Ничего подобного здесь не было. Или Ржавый, или его дворецкий любили порядок. Все было аккуратно сложено в стоящих на стеллажах солидных армейских зеленых ящиках и ящичках всевозможных размеров и вместимости. Все закрыты на замки, а некоторые даже опломбированы. Но особо интриговали оцинкованные ящики, строгой шеренгой стоявшие на отдельном стеллаже. Впрочем, сейчас было не до этого. Максим очень осторожно выглянул через стены. Справа оказалась кухня, слева - биллиардная. Значит, значит… Кабинет, конечно, на втором этаже. Выше, под крышей, всякие там спальни, курильни, прочие прибамбасы. Ниже- гараж, сауна, ну что там еще? Фитнес, массажная, и так далее. Столовая парадная- на втором. Но кухня- на первом. Значит… В кино видел. Этакий маленький лифтик для подачи пищи. Этакий штришок. То, что надо. Он кинулся в кухню и быстро втиснулся в это устройство. Подняться по канату проблем не составило, и вскоре Максим уже слышал голоса - резкий, грубый и бубнящий. Ему повезло - не желая осквернять свой кабинет многочисленными быками из охраны, Ржавый на этот раз инструктировал свое воинство в столовой. Видимо, сразу после напутствия намеревался пересидеть опасность в более надежном кабинете, но спускаться вниз, под открытое небо, не хватило духу. А конференц-зал - это уж слишком. Поэтому вот так, почти рутинно…
   – Ну что там? Ты что оторопел? Дай сюда - вырвал сотовик из рук действительно оторопелого мужика рыжий живчик. Максим из своего укрытия во все глаза смотрел на Ржавого. Маленький. Лобастый. Крепко сбитый. Тонкие поджатые губы. Действительно огненно-рыжая шевелюра. Порывистые движения. И жутко контрастирующий с этим всем обликом бас. Ну, словно речному трамвайчику присобачили гудок океанского лайнера.
   – Да… Как? Короче. Что мямлишь? Никого? А собаки - просто так? Испугались? Чего? Кого испугались? Они на медведя, на крокодила… Ладно. Хватит. Стрелять во все, что пошевелится. Да. На поражение. Сейчас появятся.
   – Вот такая получается лажа, братаны. Или господа, кому что ближе. Появился некий неуловимый мститель. Юноша нежного возраста со странными способностями и повадками. Мои коллеги - ваш, ваш и ваш боссы любезно согласились прикомандировать вас на сегодняшний день ко мне. Еще минут пятнадцать назад я думал, что мы справились сами. Но увы.
   Хозяин, расхаживая вдоль подобия шеренги вдруг вызверился на одного из громил.
   – Чего лыбишься, дружок? Думаешь, игрушки играем? Одним ударом Ржавый свалил гориллу на пол, и, не обращая больше внимания на незадачливого слушателя, продолжил.
   – Этот вьюноша уходил Прохора и его ребят. Так, что один сам в петлю влез. Вот, его брателло Ники даже оттуда своих ребят прислал. Я не гоню пургу? - Посланцы Ники отрицательно покачали головами. - Он уходил Игната и его профи так, что те рехнулись и замордовали своего босса. Есть все основания думать - это для тех, кто умеет, - что эпидемия параличей у наших коллег-щипачей - тоже его работа. Да и другие мелкие проказы. Сегодня на гм… рандеву с моими ребятами он сначала, не знаю как, киданул под грейдер шестерых моих ребят, а потом, как я понимаю, уделал и моего лучшего киллера. Теперь он идет сюда. Или, судя по фокусам с электричеством и собаками - уже пришел. А посему, - подвел Ржавый итог повествованию - ваша группа, на периметр к Ревелю, вы все - на все входы в дом, вы - первый этаж, вы на лестницах между этажами. Вы здесь. Осип, Ларик, Морж, Никола - со мной. Вновь всем. В доме, кроме вас никого нет. Во все шевелящееся стрелять на поражение - дополнил босс, растворяясь в анфиладах, ведущих в кабинет.
   – Во все, что шевелится? - хмыкнул про себя Максим. - Сейчас устроим, - и он мысленно сосредоточился на волнах, царящих в подземном, подвальном царстве этой домины. Вскоре он нащупал поля спящих сейчас ночных пройдох и стал мягко понуждать их к действиям.
   Когда напряжение достигло апогея, раздалась первая очередь из безотказного испытанного и любимого многими "узи". Тут же кто-то громыхнул из пистолета. Затем в разных местах дома раздались крики и выстрелы.
   – Что, что происходит? - выскочил из кабинета приближенный к Ржавому Морж. - Прекратить!- загремел он. - Ну, чего палил? - встряхнул он владельца "узи".
   – Зашевелилось. Как приказал босс- очередь. А там - крысища. Вызверилась - и на меня. Защищался. Вон - показал он стволом на гигантскую, откормленную на царских объедках Ржавого шушеру.
   – Везде тоже самое. Я уже выяснил. Крысы. Почему-то кидаются на людей, - сообщил Родя, - поставленный над всей этой разношерстной братией кэп боевиков Ржавого.
   – Прекратить. Тир здесь устроили.
   – Но Морж, они действительно кидаются, - возразил Родя. - Вон, смотри - почему- то прошептал он, кивком головы показывая в сторону наполненного хрусталем стеклянного буфета. Из под него действительно вылез здоровенный экземпляр серого племени, поблескивал глазками, и к чему - то принюхивался.
   – Выцеливает, - вновь шепотом объяснил кэп. Крысище, видимо, "выцелила" жертву, потому что с яростным писком бросилась к Моржу. Это произошло столь быстро, а приказ: "Не стрелять!" столь свеж, что все только наблюдали, как крыса, мелькнув по паркету серым пунктиром, поднырнула в штанину боссова клеврета. Ужасающий, холодящий ужасом душу рев до отказа наполнил довольно просторный дом, вырвался в окна и вернулся эхом откуда-то из сада. Судя по лихорадочным жестам орущего Моржа, агрессор, лихо поднявшись по ноге, прочно обосновался несколько выше и вцепился в добычу намертво. Морж, продолжая реветь, попробовал оглушить противника своими пудовыми кулаками. Переливы, ворвавшиеся в ранее однотонный вой, давали понять, что попадал он не в крысу. Ну, не совсем, и не только в нее. Додумавшись, наконец, жертва крысиной атаки рванул с себя брюки. Так, что разорвал пополам. Затем также в куски разодрал пестрые просторные трусы.
   То, что увидели развеселившиеся было коллеги, обдало их холодным потом. Зверек, в своей безрассудной и бессмысленной ярости, продолжал рвать плоть на самом интимном мужском месте, и из раны уже фонтаном хлестала кровь. Длинное, красное теперь, тельце крысы, словно порождение кошмарного сна свисало каким-то дьявольским сгустком зла. Морж оторвал крысу от себя с куском своей плоти и отбросил далеко в сторону. Все-же оглушенный здоровенными кулаками жертвы, странный враг хрипло, уже похоже на рык, зашипел, и покачиваясь, вновь двинулся к Моржу. Тот, уже оседая от потери крови, выхватил своего " Макара" и расстрелял всю обойму в безумца. Когда все стихло и оба участника поединка замерли в неподвижности, стало слышно, как требовательно завывают сотовики у командиров. Первый ответил боссу Родя.
   – Нет босс. Не он. Если только не превратился в крысу. Стрельба? Я же говорю - крыса. Какие шуточки, босс? Да разве я когда… Крыса кинулась на Моржа и начисто отгрызла ему… ну это. Да, это он орал. Кто? Мы? Сейчас принесу к Вам на перевязку, убедитесь. Никто бы не посмел колоться в такое время. Куда? Но там никого. Что? Так… Принято.
   – Крыс бить подручными средствами. Стрельбу прекратить. Лихой, бери троих и Моржа в подвал. Окажете там помощь. ТАК СКАЗАНО ШЕФОМ - выделил он каждое слово, увидев недоумение в глазах братвы. Все знали, что такое " оказать помощь" раненому. Но Моржа? Правда, мозгов для раздумывания не хватало, и, теперь уже бывшего, шефова любимца поволокли в буквальном смысле в последний путь. И эта картина не прибавила оптимизма защитникам.
   – Я думаю, шеф, может, они перебесились? Нормальные крысы на людей не нападают. Особенно днем. Но если что, будем отбиваться без стрельбы. Нет, во дворе тихо. Почему не отвечают? Пойти проверить? Понял. Заметано, - Родя запихнул мобильник в карман куртки и кинулся к выходу.
   – Вон, еще одна выцеливает. И еще… И вон - шепталась охрана, глядя под мебель. Действительно, то тут, то там выглядывали ощерившиеся крысиные морды.
   – Да какими там "подручными средствами"? - вслух высказал сомнение один из быков. Да еще, как сказал Родя, бешенных. Пока я ее задушу, она меня сколько раз цапнет? Или как Моржу в штаны влезет. Какими там " подручными"? Бросится, - буду стрелять, - и тут же пальнул в действительно кинувшуюся на него крысищу. - Вот так, - довольно прокомментировал он свое попадание.
   – Следующего, кто бабахнет в крысу, пристрелю лично - выскочил из кабинета еще один царедворец - Осип. Кончай базар! Дело есть дело.
   Зная безграничную и неуправляемую жестокость этого клеврета, возражать никто не посмел.
   Максим вдруг почувствовал, что устал натравливать серую братию на защитников Ржавого. В конце концов, для крысиного племени это было противоестественно. Да и не сделали эти громилы крысам ничего такого, чтобы те превратились в камикадзе. Максим понял, что неправ, что ужастик получается впечатляющий, но какой-то несправедливый в отношении ни в чем не повинных животных. К этому времени он уже настроился на мыслительные волны Ржавого воинства. Инстинкты голода, размножения, удовольствий, а сейчас - и страха были более выражены, чем инстинкты крыс, у которых все- таки превалировали любовь к детенышам, братство стаи, какое-то самопожертвование и даже отвага. Да и многие из особей оказывались просто развитее этих человекоподобных примитивов с пистолетами-пулеметами разных калибров. И тогда, вспомнив недавний эпизод с псинами и уже давний - с Прохором, Макс полыхнул по глазам бычил пожирающим пламенем. Казалось, дом просто чудом не развалился от дикого рева и грохота выстрелов. Стрельба, правда, вскоре стихла. В первый момент, ощутив вспышку и ослепляющую боль в глазах, почти каждый из незадачливых охранников тотчас нажал на спуск - в сторону пламени - то есть прямо перед собой. Потом наступила жуткая боль в глазах и темнота. Куда уж тут стрелять? И тридцать луженых глоток, привыкших ржать, жрать, храпеть и гоготать, вдруг заверещали, захныкали, завыли, взывая к помощи. Максим выбрался из своего убежища и все-таки кривясь от раздирающих дом криков, вошел в кабинет к Ржавому.
   – Ну, милости просим, юноша - хватило все-таки духу рыжему хозяину поприветствовать гостя. - Хотя, в таком виде… Нет, просто непривычно… - добавил он, во все глаза таращась на Максима. Гость действительно выглядел несолидно для мстителя - абсолютно голый, но с массивным золотым крестом.
   – Моя одежда осталась там, с твоими нукерами. Да ты не смущайся, Ржавый. Ты же нормальной ориентации, а? - Максим устроился в кресле напротив Ржавого, но все- же, содрав с соседнего какую-то дорогую шкуру, прикрылся.
   – Что ты сделал с моими ребятами?
   – Они никогда не смогут больше убивать.
   – Жаль. Они больше ничего не умеют.
   – Сердобольный. О себе -то подумал?
   – Чего ты хочешь? Кто ты? Чего привязался?
   – Смерти твоей хочу, Ржавый. И все. Мелочи вот такой.
   – Но почему?
   – Жила одно девчонка. А четверо подонков ее изнасиловали и задушила. Двое уже сдохли. два осталось.
   – Вот оно что… Надо было допетрить… Но…
   В разгар беседы сидевший все это время неподвижно Ларик - последний из приблатненных Ржавого выхватил, наконец, свою "пушку" и разрядил ее всю в непрошенного гостя. Яркая вспышка на месте сидящего юноши на миг ослепила стрелявшего и его шефа. А затем - ничего. Гость осмотрел шкуру, которой укрывался, затем - спинку кресла, пожал плечами и попросил шефа продолжать.
   – Да, надо было допетрить, - враз осипшим голосом продолжил Ржавый, глядя, как катается по полу, затихая, его последний из телохранителей. - А Ларик всегда был лохом. Ничего, козел так и не понял… Не моя идея с этой девкой. Меня с ней познакомил один киношник. Мне она не показалась. Другое дело мамаша. Но, не о ней базар, да? А глаз на нее положил Сам.
   – Сам кто?
   – Сам САМ. Тебе, юноша, еще многое неизвестно. А я бы мог быть полезным, - начал вербоваться Ржавый. - У меня же соображалка варит. Не моя карта… Но я могу быть полезен. И на Сама выход есть и на многих - многих. Мы бы… То есть вы бы со мной… С моими сведениями…
   – Что со Светланой? - перебил его Максим. Перспектива разборок со "многими- многими" его не прельщала.
   – С этой… Ну, в общем на югах представил я ее Саму. Она ему и показалась. У него вроде гарема. Хотел и ее туда. Она по дуроте вначале не понимала. Он тоже каким-то из этих, ну, киношных, прикидывался. Потом в какой-то тусовке от нее по морде получил. Не знаю, толи раскололся по дури - у него бывает при "приступах страстей" - это он сам так выражается, толи события форсировал… Ну, в общем, плюха была принародная. Вот принародно надо было и ммм наказать. Да так, чтобы и в прессе помелькало. Чтобы другим неповадно было. А так как я сосватал, то с меня был и спрос. А мне Игнат подсуетил. Так что и он… Ну… и… Но ничего личного. Вот такой расклад… Ну так как, я тебе Сама, ты мне - амнистию. А за ммм моральный вред, я готов - лихорадочно зашептал Ржавый. У меня только здесь наличными - пять. Потом, если выпустишь - еще пять. Там тебе, ее родне, решай сам, а? - уже снизу вверх заглядывал в глаза юноше Ржавый.
   – Врешь насчет пяти. Мелковат ты для таких сумм.
   – Я? Мелковат? Они же здесь! Вот!- хозяин метнулся к стене, содрал картину и лихорадочно набирая цифры, открыл достаточно вместительный сейф.
   – Вот, вот, вот! - вытаскивал и рассыпал на журнальном столике бриллианты. Здесь больше, чем на пять миллионов. А этот! Он один тянет на сколько! Ну, так как? А здесь - он положил на стол дискеты - выходы и на Сама и на кое кого еще…
   – Возмещать, конечно, надо. Ты мне вот что скажи… Ты ее оживить можешь?
   Я? Ее? Что?
   – Ну, а все остальное - уже не возмещение. Пошли.
   – Никуда не пойду! - завизжал вдруг хозяин. Сейчас менты заявятся. Ты только тронь меня! Не знаешь, с кем связался! Не знаешь, кто у меня кормится! Никуда не пойду!
   – Ладно. Можно и здесь. Ну, какой смерти ты больше боишься? - и Макс заглянул глубоко в глаза Ржавому…
   Максим без помех вышел из домовладения Ржавого. Ослепленные телохранители, пытаясь выйти из дома, хватались друг за друга, а наружная охрана, еще ранее удостоенная Максового внимания, крепко спала. Здесь были менее испытанные, менее замазанные кровью хлопцы и ни убивать, ни калечить их в массовом порядке юноше не хотелось. А на индивидуальные разборки с каждым времени не было. Если не врал Ржавый, их вот- вот повяжут с оружием, а там - пускай разбираются. Разве только… Он остановился у двоих "кэпов" - Ревеля, командира внешней охраны - "периметра" и Роди, отдавшего на растерзание Моржа, а затем кинувшегося проверять внешнюю охрану. Оба были отталкивающе неприятны даже в спящем виде. И оба были по ноздри замазаны в крови. Оно и естественно - среди безмозглой братвы такие - же безмозглые ничем другим и не поднимутся. Не долго раздумывая, Максим поднял их, еще троих наиболее гнусных подручных и, не разбудив, дал несколько команд, после чего вышел через будку охраны. Пройти сквозь стену ему не давали сложенные в графин алмазы и прихваченные заодно дискеты с так расхваленными Ржавым " выходами". Пройдя вдоль стены к оставленной одежде, юноша вновь облачился в оставленную одежду, распихал по карманам добычу и двинулся к остановке.
   – Но что же получается? Прохор, Игнат, Ржавый, теперь этот странный Сам. Может, наврал авторитет, чтобы свою шкуру спасти? Ну, пока хватит. Итак, наверное, засветился. Хотя - он вспомнил удар током- никто меня особо и не видел. Только Ржавый да этот… Ларик. Но они уже не расскажут. Что же с этим держимордой получилось? Он выстрелил, а я в ответ волной? Вроде не собирался. Или это так, рефлекторно? Ведь когда стреляли там, в гараже Прохора, были дырки. Теперь нет. Ну, тогда и проходить сквозь стены получалось с трудом. Или не пробовал? И вот еще что… Какой-то недопонятый, даже неосознанный вопрос мучил юношу. Что-то еще было непонятно. Хотя, что тут вообще было понятного? Может, это какой-то сон? Вот, проснусь сейчас в больнице… Или даже дома на весенних каникулах… Здорово было бы… Здорово? И не было бы ничего этого? Шла бы размеренная серая жизнь? Уже "серая"? Да, по сравнению с тем, что творится сейчас - серая. Сейчас калейдоскоп какой-то. И все вприпрыжку, все без оглядки. А когда минута задуматься выпадет, так сразу и засыпаешь. Жаль же будет, если вдруг это сон…
   – Просыпайтесь, молодой человек. Прибыли.
   Такси остановилось у гостиницы и Макс, рассчитавшись найденными в киллеровой кожанке деньгами, выбрался наружу. Хлопотный день заканчивался.