Ашар Амеде. Удары шпаги господина де ла Герш, или Против всех, вопреки всем

   - О, нет! - проговорил Арман-Луи. - Я не смогу взглянуть в глаза мадемуазель де Сувини, если оставлю на поругание останки той, которая даровала нам жизнь.
   - Тогда за дело! - скомандовал Магнус.
   И они с Каркефу принялись рыть яму. Их окружили драгуны. А тем временем, земля уже дрожала под копытами лошадей, мчавшихся между деревьями. Уже были видны факелы, освещающие дорогу всадникам.
   Возглавляли преследование мадам д`Игомер и Патрицио Бемпо.
   Мадам д`Игомер, удивленная видом вооруженных всадников, подъехала к Эгрофою, императорская форма которого сбила её с толку и спросила, не заметил ли он в лесу двух женщин.
   - Двух женщин? - переспросил Эгрофой, почесывая боро - ду.
   - Одна из них блондинка с голубыми глазами? - уточнил Сан-Паер.
   - А другая брюнетка, с глазами цвета огня? - добавил Берье.
   - Я думаю, что мы их видели, - продолжил Коллонж.
   Но д`Игомер уже узнала кузин, сидевших на лошадях.
   - Патрицио! Они здесь! Их не нужно искать! Вы их арестовали, мосье, не так ли? Большое спасибо!
   И она уже хотела приблизиться к ним, но Эгрофой задержал её лошадь.
   - Не извольте беспокоиться, мадам, - обратился он к ней, - эти женщины находятся под нашей охраной. Не огорчайтесь, но они должны остаться здесь.
   - Как! - вскричала мадам д`Игомер. - Вы не желаете мне их отдать?
   Рено выступил вперед и произнес, снимая шляпу:
   - Нет! Нет! Мадам, я охраняю мадемуазель де Парделан, а мой друг мадемуазель де Сувини.
   Текла издала крик гиены.
   - Они! Все время они! И вы считаете, что я не смогу их забрать у вас силой?
   - Попробуйте! - отвечал Арман-Луи.
   Мадам д`Игомер повернулась к Патрицио и его отряду, но перед ними было три сотни вооруженных драгун, которым сражение казалось праздником.
   Люди из Драшенфельда обменялись взглядами друг с другом. В них сквозило сомнение. В это время подошел Магнус, сжимая в руке шпагу:
   - Мосье герцог, все конечно, Вирта покоиться с миром.
   - Итак, сеньоры, здесь нам нечего больше делать. В дорогу! - вскричал Арман-Луи.
   - Как? - закричала мадам д`Игомер в волнение, - они уезжают, а вы не шевелитесь! Ваши шпаги при вас! Что вы за мужчины?
   Патрицио двинулся вперед, горстка солдат - за ним, они смешались с первыми рядами драгун. Но бой был краток. Защитников замка было значительно меньше, четыре или пять из них упали с коней, и Патрицио пришлось отступить назад с обломком шпаги в руке.
   - Вирта просила пощадить тебя, я подчиняюсь ей! - прокричал Магнус ему вслед.
   Мадам д`Игомер уже не видела перед собой ничего, кроме всадников, ряды которых колебались. Добрая половина из них уже готова была бежать.
   Вдруг из лесу донесся звук фанфар. Всадник, силуэт которого осветился первыми лучами солнца, внезапно появился под высокими кронами дубов. Вскоре он поравнялся с мадам д`Игомер. Фанфары заиграли снова.
   - Жан де Верт едет следом! - прокричал всадник, приветствуя всех.
   Радость вспыхнула на щеках Теклы.
   - О! Жан де Верт! Прощайте, сеньоры! - с этими словами, не обращая внимания на Патрицио, она поспешила к лесу, откуда доносились звуки фанфар. Магнус коснулся плеча Коллонжа и произнес:
   - Вот наконец-то начинается бал! Вы скоро увидите, как танцуют под скрипки Жана де Верта!
   И продолжил, положив руку на рукоять своей шпаги:
   - Итак, нас ждет работа! Вперед!
   Сильный голос Армана-Луи разнесся по лесу, эскадрон гугенотов построился и двинулся в путь. Мосье Коллонж, вдохнув воздух охоты, был очень доволен.
   25.
   Отступление драгун
   Жан де Верт действительно должен был прибыть в Драшенфельд. Он давно выжидал момент покинуть поле боя, чтобы навестить мадам д`Игомер. Но, вместо того, чтобы иметь новую возможность поухаживать за м-ль де Сувини, которую в последних письмах баронесса описывала, как умную и достойную девушку, он очутился в самом сердце беспорядков, царивших после похищения.
   Узнав о том, что произошло, он тотчас же бросился в лес вместе со своим эскортом. Мадам д`Игомер присоединилась к нему, и они продолжали преследование уже вместе.
   Имя г-на де ла Герша пробудило пыл в Жане де Верте. Он не мог допустить ещё одного поражения после стольких неудач.
   Солнце светило во всю мочь, когда батальон Жана де Верта, возглавляемый, после трагической гибели Матеуса, Патрицио Бемпо, догнал эскадрон г-на де ла Герша.
   Гугеноты, ожидавшие этого, были уже готовы к битые у входа в деревню, заняв основные позиции на главных улицах и отрезав врагу все пути к отступлению.
   С первыми облачками пыли, возвещавшими о приближении имперцев, драгуны оседлали коней.
   Жан де Верт, во главе своих солдат, объехав вокруг деревню и не найдя нигде входа, едва сдерживая гнев, дал сигнал к атаке. Имперцев было две или три сотни; людей Патрицио было почти столько же, но солдаты Магнуса имели преимущества в позиции, поэтому, с обеих сторон были равные шансы победить.
   Трубы гугенотов ответили трубам имперцев, раздались первые выстрелы.
   Жан де Верт заходил с правого фланга, Патрицио - с левого. Атака была стремительной и яростной, но оборона вполне ей соответствовала; драгуны остановили наступавших у окраины деревни.
   Арман-Луи вместе с Эгрофоем следили за действиями Жана де Верта. Рено в паре с Берье опекали Патрицио Бемпо; мадам Игомер, восседая на лошади, с холма наблюдала за битвой.
   М-ль де Сувини и м-ль де Парделан, укрывшись под сводами маленькой церкви, ожидали окончания военных действий; четыре драгуна охраняли девушек, близко не подпуская никого.
   Клубы дыма охватили деревню, где сотни людей сражались друг с другом, утопая в крови. Лошади спотыкались и падали, повсюду гремели взрывы, звенели удары шпаг, крики доносились со всех сторон. Имперцы сражались с отчаянием и яростью, самые молодые пели; Коллонж раздавал удары направо и налево; Рено бушевал, уже давно у него не было случая выплеснуть свою энергию.
   Люди Патрицио Бемпо отступили, наконец; первый ряд был разбит, за ним другой, и наконец весь Драшенфельдский эскадрон обратился в бегство. Победные крики уже слышались среди гугенотов; Жан де Верт ответил на них ещё одной, но безуспешной атакой.
   Магнус, устав от непрерывных штурмов, решил нанести решающий удар. Взяв с собой Сан-Паера и тридцать драгун, он выехал за пределы деревни по маленькой улочке и нанес яростный удар по флангу имперцев.
   На этот раз, окруженный с одной стороны отрядом де ла Герша, с другой стороны - Магнуса, обессиленный непрерывными атаками, Жан де Верт отступил.
   - Бросайте шпаги! - закричал Арман-Луи.
   Драгуны окружили имперцев. Те были повержены, словно большие деревья, сваленные ураганом.
   В сердце кровавой бойни Магнус столкнулся с Патрицио.
   - О! Опять ты! - вскричал он.
   Патрицио, не ожидая этой встречи, обрушился на него. Магнус парировал удар, затем пошел в атаку, и скоро острие шпаги воткнулось в горло итальянца. Лошадь Патрицио остановилась и он тяжело сполз на землю.
   - Было сказано: "Не вводи меня в искушение!" - тихо произнес Магнус.
   И, объезжая труп лейтенанта, направил коня между рядами поверженных солдат.
   Арман-Луи и Берье тем временем преследовали Жана де Верта.
   Берье первым настиг его.
   Жан де Верт развернул своего коня и бросился на противника. Через мгновение облако пыли окутало яросную схватку, слышался только храп коней и лязг шпаг. Вскоре из облака появился всадник. Это был Жан де Верт.
   Берье, шатаясь, скользил по траве, пытаясь подняться. Наконец, он встал на колени, опираясь на шпагу, но тут же упал снова и остался лежать неподвижно. Его лошадь, испугавшись, пустилась прочь. Жан де Верт взмахнул окровавленной шпагой и ринулся к своему отряду. Арман-Луи пришпорил коня, но страшный всадник был уже далеко и скоро затерялся в толпе сражающихся.
   Рено, тоже преследовавший врага, почувствовал, что его глаза наполнились слезами при виде неподвижного и окровавленного тела Берье.
   Подойдя к нему, г-н де ла Герш скрестил руки умершего на груди, поднял его шпагу и накрыл плащом.
   - Он был моим другом, моим армейским другом. Пусть немецкая земля будет ему пухом! - произнес он.
   Берье не был единственным из драгун, погибшем в бою. Многие из них не явились на поверку. Поле битвы было усеяно трупами, все раненные были размещены в одном из домов, надпись на котором информировала об их количестве как с французской стороны, так и со стороны имперцев.
   Магнус поспешил приготовиться к отступлению.
   Коллонж, находившийся в восторге от военных действий, был удивлен такой поспешностью.
   - Друг мой, - объяснил Магнус, - вы не знаете человека, с которым имеете дело. Он будет идти по следу, как волк, чующий запах крови.
   Драгуны покинули деревню, оставив там сотню погибших и умирающих, и направились по направлению к северу.
   Несмотря на потери, эскадрон находился в приподнятом настроении, опасности не испугали солдат. Враги могли появиться внезапно с любой стороны.
   Воспоминания о классической древности перемешались в их сознании с героическими воспоминаниями о рыцарстве.
   - Где же арабы? Где сарацины? - вопрошал Эгрофой, имея в виду тамплиеров, блуждающих в пустынях Палестины.
   - Кто бы воспел возвращение трех сотен солдат, как когда-то старый Ксенофонт - возвращение десяти тысяч? - прибавил Сан-Паер.
   И все опять хотели сражаться.
   Привыкшие к сценам жестокости и к ужасным военным условиям, м-ль де Сувини и м-ль Парделан хорошо понимали, что самоотверженность драгун и потери, которые они понесли, были затрачены ради их спасения; они чувствовали себя в семье друзей, друзей сердечных и родных. Эти люди, большинство из которых девушки даже не знали, считали за честь участвовать в их спасении.
   - Мы вас вытащим отсюда, уж вы нам поверьте! - обещали старые кальвинисты.
   - Мой Бог, мой король, моя дама, если нужно, мы всегда придем на помощь! - вторили молодые, для которых Швеция была родиной.
   Весь день шли без отдыха. К вечеру на горизонте собрались тучи. Приближалась гроза.
   Наконец драгуны достигли леса и, углубившись в чащу, повернули направо. Там, очутившись в ложбине, соблюдая полную тишину разбили лагерь, загородив вход огромными камнями.
   - Здесь проклятые имперцы не смогут до нас добраться. - говорил Магнус, командуя солдатами.
   - Тем хуже для них.., - ответил ему Коллонж, - мы могли бы ещё сразиться.
   К началу нового дня, после нескольких часов отдыха, эскадрон снова тронулся в путь.
   - "Войти в этот лес легко, выйти из него гораздо труднее", - думал в это время г-н де ла Герш.
   Магнус, для которого каждая тропинка в лесу была знакома, решил повернуть влево.
   С первыми лучами солнца достигли опушки леса. Несколько драгун поехали вперед разведать обстановку.
   Г-н де ла Герш приказал всем спешиться. Впереди расстилалась равнина. Магнус с Каркефу и Коллонжем разъехались в разные стороны, обследовать местность. Солнце стояло высоко в небе, когда они вернулись.
   - С западной стороны стоят пятьсот мушкетеров, - доложил Магнус.
   - На севере - четыре эскадрона, - добавил Колланж.
   - Да, мы окружены со всех сторон, - заключил Арман-Луи.
   Не говоря ни слова, Магнус вручил поводья своей лошади Каркефу и ползком добрался до лесной поросли, окружающей опушку. Все молча ждали его возвращения.
   Через полчаса он вернулся и вскочил на лошадь.
   - Ну, что? - спросил г-н де ла Герш.
   - Я нашел проход, в конце которого расположились примерно четыре сотни всадников и кучка пехотинцев, - ответил Магнус. - Половина из них дремлет, другие играют в карты. Они думают, что мы ещё далеко, на другом конце леса.
   - Дадим им понять, что мы уже близко, - предложил Рено. - Мы проскользнем мимо них до того, как они нас заметят. Каково ваше мнение, сеньоры?
   Все драгуны захлопали в знак одобрения.
   Арман-Луи поместил Адриен и Диану в середине взвода, возглавляемого Эгрофоем, а сам вместе с эскадроном стал бесшумно продвигаться к кромке леса.
   Окинув взглядом товарищей, дрожащих от нетерпения, он поднял шпагу с криком:
   - Вперед!
   Драгуны обрушились на часовых, как ураган. Те, совсем не ожидая нападения и не успев вытащить оружие, были повержены. Эскадрон вторгся в самый центр отряда и обратил его в бегство.
   Напрасно отряд пытался оказать сопротивление; всего один лишь эскадрон попытался оказать настоящее сопротивление, но, понеся тяжелые потери, откатился назад. Дорога была свободна. Сотня трупов покрывала равнину.
   Арман-Луи нашел глазами Эгрофоя. Тот гордо произнес:
   - Вы мне доверили мадемуазель де Сувини и мадемуазель де Парделан, вот они!
   Но Арман-Луи не успел пожать руку Эгрофою, как тот выронил поводья и рухнул к ногам Адриен.
   Оказывается, пуля пробила грудь бравого солдата ещё в начале боя, но он до конца исполнил свой долг.
   Битва окончилась - и он умер.
   - Вчера Бегье, сегодня Эгрофой! Сколько погибнут еще? - прошептал г-н де ла Герш.
   Живой барьер, окружавший лес, и который необходимо было прорвать, состоял из солдат Жана де Верта.
   После первого поражения барон отдал приказ всем войскам, находящимся поблизости, присоединиться к нему или следовать в указанном им направлении. Сам же он бросился вдогонку за гугенотами вместе с горсткой преданных ему солдат.
   В первую очередь, увидев г-на де ла Герша и его драгун, углубившихся в лес, Жан де Верт решил выманить их оттуда, не рискуя осуществлять преследование ночью. Во главе самого мощного эскадрона он занял позицию на дороге, по которой должны были проследовать драгуны, чтобы присоединиться к шведским войскам, но хитрый маневр Магнуса сбил его с толку. Прошло уже два часа, но французы не появлялись. И вдруг часовые доложили Жану де Верту, что драгуны избежали боя там, где их подстерегали имперцы и, найдя слабое звено в окружении, прорвались!
   Жан де Верт собрал всех, кто повстречался ему по пути, и начал преследование. Это был волк, почуявший кровь. Никто не смел с ним заговорить; он мчался впереди своего войска, бледный, кусая усы и сжимая эфес шпаги.
   - И ничто их не остановит! Никто их не догонит! - шептал он про себя время от времени.
   Охваченная той же страстью, обуреваемая ненавистью и жаждой мести, мадам д`Игомер скакала рядом с ним. Не чувствуя усталости, она, казалось, была сделана из железа.
   Покинув дымящиеся руины деревень, встречая по пути многочисленные эскадроны, драгуны поняли, что приближаются к расположению германских войск. К вечеру Магнус, следовавший все время впереди, заметил огни лагеря. Пришпорив коня, он увидел имперские войска, расположившиеся по обе стороны от дороги. Здесь нельзя было пройти, не применив шпаг и пистолетов. Справа и слева простирались болота, пройти через которые можно было только с помощью проводника. Медлить было нельзя, иначе, находясь между двух огней, можно было угодить прямо в лапы Жана де Верта.
   Магнус вернулся к солдатам и объяснил ситуацию. Военный совет собрался вокруг г-на де ла Герша.
   - У нас пять минут на раздумья, сеньоры, - предупредил Арман-Луи.
   - Хватит и четырех; возьмем наши шпаги и дадим бой этому сброду, предложил г-н де Шофонтен.
   - Этот сброд насчитывает три тысячи человек, - заметил Магнус, высказавший свое мнение.
   - Половина из нас погибнет, половина пройдет, - воскликнул Коллонж.
   - Всегда есть время принять предложение господина де Шофонтена, - взял слово Арман-Луи, - но можно попытаться пойти другим путем.
   - Говорите! - заинтересовался Сан-Паер.
   - Наверняка Жан де Вер не предупредил свое войско о том, что произошло с момента нашего отъезда из Драшенфельда. Мы оденем зеленые пояса, а на шляпы - имперские кокарды.
   - Ну и что ж? - поинтересовался Коллонж.
   - К тому же мы появимся с той стороны, отуда невозможно предположить появление шведских солдат.
   - Это мысль.
   - Мы сможем смело представить командующему войска и сойти за итальянцев или испанцев, выведать расположение полков, оккупированных армией генерала де Паппенгейма. Если наша хитрость удастся, мы прорвемся, нет придется принять бой! - Хороршая идея, - поддержал Арранд.
   - Если мнение сеньора де ла Герша совпадает с этим, заключил Вольрас, - нам остается двинуться в путь. - В путь! - поддержал его Рено и Апман-Луи.
   Арман-Луи подошел к Коллонжу:
   - Вы почти самый молодой среди нас, - обратился он к нему. - Сейчас вы приняли правильное решение. Вам, вместе с десятком вооруженных солдат, я доверяю охрану мадемуазель де Сувини и мадемуазель де Парделан. Следите за мной, если я сделаю вам знак рукой - падайте в траву и ползите.
   - Я все понял и я все исполню! - с жаром отвечал Коллонж.
   Проехав несколько сотен шагов, Арман-Луи и Магнус поспешили вперед.
   - Кто идет? - прокричал часовой.
   - Иисус и Мария! - ответил Арман-Луи.
   Офицер имперской армии медленно приблизился к ним.
   - Кто вы? Откуда идете? - спросил он. Часовому показалось, что у г-на де ла Герша валлонский акцент.
   - Мы - часть испанского полка, и имеем приказ присоединиться к войскам генерала де Паппенгейма, - ответил Арман-Луи на плохом немецком языке. - Мы не можем терять и часа. Если вам что-либо известно о том, где находится генерал - мы будем вам очень признательны за эти сведения.
   Подошли несколько офицеров. Один из них, знающий испанский, заговорил с Арманом-Луи. Г-н де ла Герш и Рено, говорящие на этом языке в совершенстве, живо отвечали ему. Разговаривая таким образом, эскадрон продвигался впе-ред. Коллонж охранал женщин, не теря из вида г-на де ла Герша.
   - О! С вами две женщины! - заитересовался капитан.
   - Это моя жена и её сестра, - спокойно отвечал Арман-Луи, донна Луиза Германда де Колоредо Пенафлер и донна Эмануела-Долорес де Миранда Кастейо. Они должны ожидать окончания военных действий при дворе Его Светлости короля Баварии.
   Все это он произнес спокойно и естественным голосом; Адриен и Диана, слышавшие все, приветствовали валлонских офицеров кивком головы. Офицеры отдали им честь и удалились. Разговор тем временем продолжался и принял непринуж-денный характер, как между людьми, деляющих одно дело. Внезапно одна интересная мысль осенила Рено.
   - Дорогой капитан, - обратился он к своему спутнику, - моя лошадь немного устала, мог ли я поставить её в конюшню на день - другой? По правде говоря, ничто в мире не заставит меня отказаться от нее, но я очень спешу, как вы знаете. Дайте мне вашу лошадь, она мне кажется свежей и быстрой, я вам заплачу десять золотых дукатов.
   - Хорошо, - отвечал капитан, - я с удовольствием окажу вам эту услугу.
   Договор был заключен. Примеру г-на де ла Герша последовали многие драгуны. Все, у которых были худые и слабые лошади, предложили их обменять на лучших за несколько золотых монет.
   Довольные друг другом, валлонцы и гугеноты совершили этот обмен в течении четверти часа. Одни предполагали, что скоро хорошие лошади опать вернуться к ним, и, к тому же они стали обладателями нескольких золотых дукатов; другие же мечтали сказать и гарцевать на свежих лошадях и, к тому же, надеялись теперь на быстрый переход.
   Час или два спустя после обмена, Жан де Верт вошел в лагерь имперцев. Каково же было его удивление, когда он не увидел ни следов битвы, ни трупов, ни раненых в лагере.
   - Но беглецы должны были обязательно встретить этот лагерь на своем пути, - подумал Жан де Верт про себя. - Не на крыльях же они его перелетели?
   Не прошло и десяти минут, как он узнал, что произошло.
   - И вы им поверили? - кричал вне себя Жан де Верт. Поверили в то, что они испанцы? Что они из окружения Паппенгейма? Но это же были гугеноты, французы!
   Ответом ему был крик ярости. Целый корпус из пяти сотен всадников перешел на сторону Жана де Верта. Хорошо вооружившись, они разошлись в разные стороны, чтобы разведать дорогу, по которой ускользнули беглецы.
   Это было не так-то просто сделать. Страна была наводнена многочисленными эскадронами, следы их пересекались; к тому же протестанты одели, как известно, имперские кокарды, и во главе их шел человек, отлично знающий страну и бывший в курсе военных действий. Его войско продвигалось по полям так же легко, как щука скользит в мутной воде. Некоторые точные сведения скоро помогли Жану де Верту напасть на след исчез - нувших драгун. Мадам д`Игомер, казалась более возбужденной, чем он сам, и не отдыхала даже ночью.
   К концу дня, благодаря всадникам, охранявшим фланги, имперцы точно знали, где находятся солдаты г-на де ла Герша. Была надежда догнать их к вечеру. Жан де Верт обратился к своему войску:
   - Гугеноты недалеко отнас. Можем ли мы им позволить вернуться в свою страну и рассказатьо том, как они нас победили?
   Страшный ропот и бряцание тысячи шпаг были ему ответом. - Смерть французам! - пронеслось по рядам.
   И преследование началось. Парламентарий
   Как бы ни были хороши лошади, они были не в силах скакать целый день. Они находились уже в пути двенадцать миль без отдыха. Остановка была необходима. Г-н де ла Герш выбрал для этого небольшую деревеньку, расположеную у входа в ложбину по обеим сторонам деревни тянулись непроходимые болота, что делало нападение на лагерь невозможным. Пересекая деревню, дорога углублялась в густой лес, непроходимый для кавалерии. Обойти деревню для врага представлялось невозможным, если бы он вздумал атаковать - пришлось бы нападать спереди.
   Чтобы укрепить подступы к деревне, г-н дн ла Герш приказал повалить десяток деревьев и перегородить ими дорогу.
   - Мы сможем спокойно переночевать, а завтра провидение поможет нам, говорил он солдатам.
   Лошадей распрягли и пока они мирно паслись, протестанты кинулись на поиски провианта.
   Жители деревни, увидев солдат в имперской форме и боясь быть ограбленными, живо попрятали всю провизию. Нигде не было видно ни одной живой души.
   - Все как будто вымерло, деревня кажется необитаемой, - говорил Магнус.
   Он пустился на поиски и вошел на постоялый двор. Хозяин трясся от страха и говорил, что у него нет ни мяса в кладовой, ни бутылки вина в погребе.
   - Вчера здесь были санксонцы и все выпили, - уверял он.
   Магнуса этот ответ не удовлетворил. Хозяин был большим и толстым; решено было начать поиски, и скоро нашли и хлеб, и сыр, и масло. Каркефу заглянул в амбар, где испуганные куры забились в угол. Солдаты забили их два или три десятка. Магнус обнаружил трех барашек и двух быков, спрятанных в подвале. Несколько свиней напоминали о своем существовании постоянным хрюканьем.
   - Ну, вот! Теперь можно жить!
   Несколько женщин, первыми случайно появившиеся возле своих жилищ, плакали и причитали, видя, как исчезает их скот и птица. Арман-Луи сделал Магнусу знак. Тот достал из кармана большой кошелек и раздал бедному люду деньги.
   Слезы на их лицах сменило удивление. Эти люди вели себя миролюбиво и к тому же дали денег. Такого здесь не видывали с начала войны.
   К полночи все драгуны спали, исключая десятка часовых. Оружейный залп, донесшийся с окраины деревни, вмиг разбудил солдат. Каждый направился к своим постам, указанных г-ном де ла Гершем. Часовой дал ответный залп. Вдалеке, в темноте было видно, как двигаются всадники. Слышалось ржание лошадей, бряцание шпаг.
   Небольшой отряд мушкетеров приблизился незаметно к лагерю; раздался свист пуль. Несколько деревьев были разбиты в щепки.
   - По-моему, к нам пожаловал Жан де Верт! Нужно его задержать! скомандовал Магнус.
   Драгуны, в свою очередь, открыли огонь. Десяток лошадей и солдат упали на дорогу, остальные, смешавшись, отступили.
   Воцарилась тишина.
   Коллонж пошел в разведку. Примерно через час он вернулся и доложил, что дорога завалена трупами.
   - Если завтра у нас в руках не будет двух тысяч дъяволов с зелеными поясами, - добавил он, - это меня сильно удивит.
   - Меня не так волнует атака, как отступление, - ответил Магнус и его взгляд встретился со взглядом г-на де ла Герша.
   - Допустим, атака будет отбита, Жан де Верт оставит обльшое количество солдат на поле боя; но, покинув деревню, мы наткнемся на баварцев, и через час нам опят придется принять бой.
   - Бог мой, чем мы рискуем? Нас не возьмут живыми! воскликнул Сан-Паер.
   - Нас - да! Но разве мы одни? - напомнил г-н де ла
   Герш, указывая на домик, где были укрыты Адриен и Диана.
   - О, дъявол! - вырвалось у Вольраса.
   - Есть ещё один способ противостоять врагу, - продоллжил Магнус. Можно обложить деревянные стены и соломенные крыши домов густым кустарником и быстро поджечь всю деревню; кавалерия Жана де Верта и сам Жан де Верт не смогут пересечь это пекло; благодаря пожару мы сможем отступить.
   - Хорошая идея! - воскликнул Коллонж.
   - Но в деревне более ста семей... Сколько женщин и детей останутся завтра без хлеба и жилья?
   Все собрались вокруг Магнуса; каждый понимал, что эскадрон находится в очень затруднительном положении.
   Коллонж расстелил свой плащ около стога сена и лег. - Утро вечера мудренее! Я сплю! - сказал он.
   Каркефу, не пропустив ни единого слова, сказанного Магнусом, дремал. По правде говоря, он не имел ничего против пожара, придерживаясь мнения, что чрезвычайные обстоятельства требуют героических действий.
   Но нужно было ещё быть уверенным, что дорога, пролегающая через лес, была свободна.
   К вечеру, озабоченный этими мыслями, Каркефу поднялся и, как хищник, идущий за добычей, выскользнул из деревни с противоположной стороны. Повсюду росли громадные пихты. Свернув с дороги, он добрался до опушки леса, в глубине которго можно было увидеть несколько тропинок, проложенных лесорубами. Человек на лошади по ним мог пройти с большим трудом. Минуло почти четверть часа, когда, недалеко от деревни, он заметил огонь, горящий прямо посередине дороги. Каркефу притаился за кустами. Два других огня горели слева и справа от дороги. В их отблесках периодически появлялись какие-то тени. Они походили на людей с ружьями на плечах.