Буссенар Луи Анри. Необыкновенные приключения Синего человека (= Голубой человек)

   "Дьявол! Вот тебе и раз", - подумал парижанин, смутившись.
   - Дай расцелую тебя!
   И, не выказывая ни малейшего отвращения, ни мгновения не колеблясь, она бросилась на шею мужу и дважды крепко поцеловала его синюю физиономию.
   "Можно себе представить, как она отвернулась бы от меня, вернись я нищим! Вот уж истинно: все покупается!"
   - Что же мы будем теперь делать? - спросила Аглая после запоздалого проявления чувств.
   - Как можно скорее поедем в Париж вместе с моими друзьями.
   - Твоими друзьями?
   - Двое бравых моряков и мальчик. Они прошли со мной через все испытания. Этим благородным сердцам я обязан всем: и нашим состоянием, и собственной жизнью.
   - Прекрасно! А что же в Париже?
   - Продадим золото. Я разделю деньги между всеми нами. Будем жить на ренту* с капитала, полученного таким скорым и таким опасным путем.
   ______________
   * Рента - регулярно получаемый доход с капитала, имущества или земли, не требующий от своих получателей деятельности предпринимателя.
   - Великолепно!
   - Но ты ничего не рассказываешь о Марте... об отце, о маме, о твоих стариках.
   - Все здоровы, спасибо! У малышки был коклюш, но теперь она выздоровела. Я два раза в день водила ее на процедуры. Она подросла, но по-прежнему очень медлительна, точно как ты, прости за откровенность.
   - А обо мне она говорит?
   - Она нервничает.
   - Бедный ребенок!
   - Ну, ладно! Так мы едем?
   - Как? Прямо сразу, даже не отдохнув?
   - И ты хочешь, чтобы я отдыхала! Ты меня плохо знаешь. Разве я когда-нибудь устаю?
   - Есть поезд в девять тридцать две.
   - Годится! Закрой ящик, а то я окосею, глядя на него. А что это за камешки там?
   - Кварц попадается. Мы вынуждены были работать очень быстро, надо было торопиться. Некогда выбрасывать. А почему ты спрашиваешь?
   - Потому что они ничего не стоят, а место занимают.
   - Тут уж я ничего не могу поделать!
   "Вот это аппетит! Ненасытная утроба! И это после того, как оказалась без су!" - отметил про себя Феликс.
   Закрыв лицо платком и надвинув на глаза капюшон плаща, Синий человек почти бегом покинул отель "Фраскати", сел в экипаж, который окружными путями доставил его на вокзал, и ввалился в купе спального вагона.
   Жан-Мари, Беник и Ивон тоже сели в этот состав, но предпочли купе, где можно было свободно разговаривать и не запрещалось курить.
   Пассажирский поезд медленно, к великому неудовольствию нетерпеливой мадам Обертен, вразвалочку тронулся с места.
   В Париж!
   Чтобы кое-как скоротать время, бакалейщик рассказывал жене о невероятных приключениях, опасностях, неожиданных спасениях и, кажется, сумел заинтересовать ее.
   Прибыв в Париж, они тут же отправились на улицу Ренар. Все магазины были закрыты. Перед глазами Феликса все еще стояли величественные картины бразильской природы: первозданные леса, исполинские деревья, божественные цветы и палящее солнце. Его физиономия приняла кислый вид. В этой клоаке* Феликс провел худшие дни своей жизни.
   ______________
   * Клоака - место, загрязненное нечистотами, скопище грязи.
   Ящики затащили в квартиру. Моряки с грехом пополам устроились в комнатах, некогда принадлежавших служащим фирмы.
   Обертен вынужден был извиниться, он уверил друзей, что это ненадолго. А потом, утомленный бессонной ночью и путешествием в поезде, крепко заснул.
   На следующее утро он проснулся с трудом. Самочувствие было отвратительное. Все та же одышка, та же слабость. И увы! Прежняя синева.
   Хлопнула дверь. Этот короткий и, как ему показалось, нервический звук заставил путешественника вздрогнуть. Мадам Обертен ушла рано утром и теперь вернулась, приведя с собой двух незнакомцев, аккуратно одетых и исключительно вежливых.
   Последовало представление:
   - Месье Лозьер, горный инженер... Месье Леви-Браун, банкир.
   - Торговец золотом, - уточнил второй.
   - Мой муж, месье Обертен.
   Пока вновь прибывшие с ужасом вглядывались в лицо хозяина лавки, мадам Обертен продолжала тараторить:
   - Сегодня утром я отправилась к месье Леви-Брауну и предложила ему купить наше золото по рыночному курсу...
   - Это прекрасно, но...
   - Все будет оплачено и оформлено как положено. Вексель, банковские бумаги...
   - Но...
   - Месье Леви-Браун хотел бы сначала увидеть золото, взять его на анализ, чтобы установить пробу. Этим займется месье Лозьер. Однако, господа, надеюсь, вы не станете возражать, если экспертиза будет проведена и в другом месте. Поймите, я должна быть уверена. Дела есть дела, не так ли?
   Мужчины вежливо поклонились. Тем временем мадам Обертен дрожащей рукой принялась открывать первый ящик.
   Инженер подошел, склонился над ним, зачерпнул горсть песка, мгновение изучал его и наконец, подняв глаза на присутствующих, спросил:
   - Скажите, содержимое остальных ящиков такое же, как и этого?
   - Абсолютно! - отвечал Феликс. - Да вы можете сами в этом убедиться.
   Мадам Обертен открыла остальные три ящика. Вид у нее все еще был решительный и деловой, но тень беспокойства пробежала по лицу.
   Инженер наугад зачерпнул пригоршню из каждого ящика, потер, едва ли не понюхал и покачал головой.
   - Месье! Почему вы молчите? - вскричала женщина, и голос ее дрогнул.
   - Дело в том, мадам, что я не решаюсь сообщить новость, которая вряд ли обрадует вас.
   - Как! Вы хотите сказать, что это золото...
   - Но это не золото. Это слюда.
   - Слюда... слюда... слюда!..
   - Каждый из этих ящиков стоит не больше двухсот франков!
   - Однако, месье, это невозможно! Вы... Вы... лжете! Посмотрите! Посмотрите же! Это золото, привезенное из Бразилии... Это все наше состояние... Скажите, месье, ведь это золото, не так ли? Это должно быть золото! Я так хочу!
   - Я принес с собой реактивы*, но уверяю вас: это бессмысленно. Видите ли, даже несмотря на блеск, который хоть отдаленно и напоминает золотой, эту породу легко отличить от золота. Ошибки быть не может. Опытному глазу все ясно. Быть может, в этом песке и есть незначительные вкрапления драгоценного металла. Если желаете, могу взять на пробу немного образцов и провести более скрупулезный анализ. А что касается самородков, то сомнений быть не может это всего лишь слюда.
   ______________
   * Реактивы - вещества, вызывающие химическую реакцию в соединении с другими веществами и тем представляющие возможность установить наличие искомого вещества в анализируемом составе.
   В комнате воцарилась гробовая тишина. Супруги не в силах были рта раскрыть. Инженер, приняв молчание за согласие, огляделся, увидел на столе цветочную вазу, ссыпал в нее горсть песка и камней и, сделав знак своему спутнику, направился к двери. Месье Леви-Браун последовал за ним. Уходя, инженер пообещал, что завтра точный анализ будет готов.
   - Но, - заключил он, - еще раз прошу не питать никаких иллюзий. Мое мнение окончательное - этот песок не имеет ценности.
   Как только посетители ушли, мадам Обертен, потрясенная случившимся, обессиленная, вскочила с места, словно в ней сработала пружина. Ее светло-голубые глаза лихорадочно горели, губы до крови искусаны. Она едва могла говорить.
   Аглая бросилась к мужу, словно разъяренная кошка, выпустившая когти.
   - Дурак!.. О! Какой же ты дурак!
   - Дорогая моя, уверяю тебя, я сам поражен услышанным... Верь мне...
   - Замолчи! Замолчи, идиот, кретин, простофиля, чудовище!.. Двести франков за ящик... Какого черта я слушала ваши байки! Поехать в Бразилию, чтобы привезти оттуда четыре сундука слюды! Вернуться еще глупее, чем прежде, да к тому же еще и синим! Синим! Вы слышите меня - синим!
   - Что? Ну, хватит! Всему есть предел, и моему терпению - тоже!
   - Конечно! Ударь меня! Ты ведь уже разорил нас, чудовище! Чудовище! Монстр! Но так дело не пойдет. Я не желаю больше оставаться мадам Синий человек! Никогда! Сию же минуту нотариуса! Все равно какого! Бумагу, документ завтра, да нет - сегодня, сегодня же вечером, немедленно... Жестокое обращение... Неспособность распоряжаться состоянием... Бегство из супружеского гнезда... Ужасная болезнь... Развод!
   Рыдая, крича, вздыхая и вытирая глаза платочком, мадам Обертен открыла дверь, молнией сбежала вниз по старой скрипучей лестнице и сломя голову понеслась в нотариальную контору.
   ГЛАВА 16
   Дуэль. - Встреча у отеля "Мерис". - Синий человек узнает вешателя. Порт-Майо. - Ранен. - Синий человек больше не синий. - Все счастливы. Желтая земля ничего не стоит. - Из огня да в полымя. - Горный инженер и торговец золотом приходят вновь. - Алмазы.
   - Как ты полагаешь, эта дуэль серьезна?
   - Дорогой мой! Дуэль - это всегда серьезно.
   - Ба! Обычно довольно бывает царапины, первой крови, чтобы соперники посчитали себя удовлетворенными.
   - Ты уже дрался когда-нибудь?
   - Никогда.
   - Так я и думал. Видишь ли, друг мой, нельзя предугадать, куда попадет пуля, ранит или убьет наповал. Невозможно точно определить, смертелен ли укол шпаги. Она может пройти в миллиметре от жизненно важного органа, а может и задеть его. Тут уж пан или пропал. Поэтому я и говорю тебе: когда двое мужчин собираются стреляться или биться на шпагах, это всегда серьезно. Ведь никто не знает, чем все это кончится.
   - Ты, безусловно, прав...
   - И что же?
   - Я только хотел сказать, что меня бы устроила классическая дуэль на шпагах, после которой дуэлянты пожимают друг другу руки.
   - А что, собственно, сделал тебе этот англичанин?
   - Вчера я рассказывал свою историю тебе и Обри.
   - Должен признать, она поистине поразительна.
   - Однако я не закончил.
   - Так будь добр, говори.
   - Хорошо, друг мой! Проклятый англичанин, с которым я дерусь, человек, некогда повесивший меня.
   - Боже правый!
   - Он не обращал ни малейшего внимания на мои объяснения. Юридически я мертв. А то, что я стою перед тобой, не его заслуга. Это еще не все. Именно ему я обязан страшным, кошмарным недугом, превратившим меня в чудище... в монстра. В Синего человека. Один знающий врач в Буэнос-Айресе подтвердил, что я посинел из-за того, что был повешен. А что вы об этом думаете, доктор?
   - С научной точки зрения, цианоз может объясняться именно этим. Вполне разделяю мнение моего коллеги.
   - Попробуй встать на мое место, суди обо всем с моей колокольни. Представь себя монстром, таким, каков я есть. И вдруг случай свел тебя с тем, кто стал причиной всех твоих несчастий. Станешь ли ты раздумывать?
   - Конечно нет! Схватка будет долгой и жестокой. Но дело того стоит. Стреляешь-то ты, по крайней мере, хорошо?
   - Как все.
   - Значит: более или менее. Вообще-то, англичане по большей части дрянные фехтовальщики*... Если выпадет поединок на шпагах, у тебя есть надежда.
   ______________
   * Фехтовальщик - участник единоборства при помощи холодного оружия (шпага, рапира и т.д.).
   По Елисейским полям* в сторону Триумфальной арки** катилось ландо***. В нем, друг против друга, сидели четверо.
   ______________
   * Елисейские поля - одна из главных и парадных улиц Парижа в западной части города.
   ** Триумфальная арка - архитектурное сооружение в виде арки в центре Площади Звезды в Париже недалеко от Елисейских полей.
   *** Ландо - четырехместная карета с поднимающимся верхом.
   На заднем сиденье - двое, по виду - военные. Красные галуны*, одеты по форме. На переднем сиденье Синий человек, а рядом четвертый - врач.
   ______________
   * Галун - нашивка из тесьмы золотого или серебряного цвета на форменной одежде и головных уборах.
   Ехали, очевидно, к месту поединка.
   Двое держали в руках пару шпаг и коробку с пистолетами.
   Эта утренняя поездка в экипаже, который можно было бы назвать классическим, эти орудия смерти, да и содержание беседы, думается, все сказали читателю.
   Синий человек собирался драться на дуэли!
   Последствия этого события могли быть исключительно серьезными и, возможно, положат конец всем необыкновенным приключениям Феликса Обертена...
   Дуэль! Но каким образом дуэлянты встретились?
   После категоричного, не оставляющего никаких надежд заявления горного инженера, после бешеной выходки жены, бакалейщик почувствовал, что ему необходим свежий воздух.
   Он послал за экипажем и вместе с Ивоном поехал куда глаза глядят. Беника и Жана-Мари оставили дома. Им парижанин не решился пока сообщить о катастрофе.
   Экипаж все ехал и ехал. Кончилась улица Риволи. Вот и площадь Согласия. Немного не доезжая до отеля "Мерис", пришлось задержаться. Шла рекламная процессия, зазывные тележки, множество людей. Экипаж, в котором ехали Синий человек и Ивон, остановился.
   Машинально, забыв о своей синеве, Обертен выглянул на улицу и вдруг заметил джентльмена с продолговатым лицом, несшего какой-то яркий плакат.
   Англичанин!
   При виде этого человека лицо Феликса выразило ненависть. Он вдруг истошно закричал и распахнул переднюю дверцу.
   - Стойте!.. Стойте!
   - Эй! Месье! - испуганно воскликнул Ивон. - Что с вами? Посмотрите, вы опять почернели! Вы стали похожи на негра!
   - Все в порядке, сынок! Оставь меня... Оставайся на месте! Мне необходимо поговорить с этим человеком.
   Сказав это, парижанин с шумом захлопнул за собой дверцу и, тяжело дыша, направился к прохожему, который принял его за сумасшедшего.
   Подойдя ближе, Феликс крикнул:
   - А! Ну теперь-то вы от меня не уйдете!
   Можно себе представить, как испугался неизвестный. Однако не показал виду, смерил негра с ног до головы презрительным взглядом и процедил сквозь зубы:
   - Что вам угодно? Я вас не знаю!
   - Неужели! Ну да, конечно! Вы же вешаете людей, создавая только видимость суда! Вы убиваете невиновных!
   Услышав эти слова, джентльмен слегка побледнел. Видно было, что еще немного, и английская сдержанность изменит ему. Тем не менее, взяв себя в руки, он ответил:
   - Офицер военно-морских сил Ее Величества королевы не может быть убийцей. Вы ошиблись. Прошу вас взять обратно свои слова.
   - Офицер британского флота... Вот-вот... Так и есть. Ведь это вы шесть месяцев назад командовали крейсером недалеко от бразильских берегов. Это вы приняли меня за какого-то негодяя, вашего соотечественника. Меня, чистокровного француза!.. И именно вы приказали меня повесить, несмотря на мой протест, на то, что я был невиновен.
   - Я еще раз спрашиваю вас, кто вы такой?
   - Помните ли вы имя Джеймса Бейкера?
   - Но вы не Джеймс Бейкер!
   - Теперь-то наконец вы это признаете.
   - Так же точно, как то, что Джеймс Бейкер, осужденный трибуналом* на борту моего судна, был повешен. Его обвиняли в пиратстве. К тому же Джеймс Бейкер не был негром... или мулатом... или... чем-то в этом роде, как вы.
   ______________
   * Трибунал - специальный судебный орган, рассматривающий особо тяжкие преступления.
   - Ладно! Хватит валять дурака, месье! Я несчастная жертва вашей ошибки, сознательной или нет. Во время того самого суда на борту вашего крейсера была допущена роковая ошибка. Все, что вы сейчас сказали, правда. Я действительно не Джеймс Бейкер. Я француз и никогда не занимался работорговлей. Однако вы все же приговорили меня к смертной казни и повесили. То, что я остался жив, - чудо.
   - Я потерял свой корабль!
   - А я благодаря вам превратился в чудовище!
   - Что вы говорите?
   - Я говорю о том, что последствием вашей страшной ошибки - осуждения невинного, стала тяжелейшая болезнь, сделавшая из меня монстра.
   - Человека, которого мы захватили на невольничьем судне, осудили по закону, я ни в чем не пошел против совести.
   - Неужели вы всерьез полагаете, что подобные заявления могут меня удовлетворить? Ваша так называемая совесть сделала меня уродом!
   - Спрашиваю вас последний раз: чего вы хотите?
   - Не имеет значения, что сегодня вы уже не возглавляете тот самый трибунал. Знайте: я не Джеймс Бейкер, и мою личность, если мало моего слова, могут подтвердить свидетели, достойные всяческого уважения и доверия.
   - Прекрасно, я хотел бы верить, но...
   - Верите вы или нет, сейчас не важно. Даже если вы и поверите, это меня не удовлетворит. Я намерен требовать иного.
   - Иного?..
   - Мы будем драться!
   - Ах так! Ну что ж! После всего, что вы мне тут наговорили, я согласен. Вот мой адрес. Сегодня же вечером мои секунданты* будут с нетерпением ожидать ваших.
   ______________
   * Секундант - посредник и свидетель одного из участников дуэли.
   Спешно обменявшись визитными карточками и церемонно раскланявшись, противники разошлись в разные стороны. Англичанин прогулочным шагом отправился дальше, а Феликс, чье лицо постепенно светлело и наконец приобрело свой обычный синий оттенок, уселся в экипаж.
   Не рассуждая долго, случай это или провидение, столкнувшее его на улицах Парижа с командиром английского крейсера, бакалейщик вернулся к себе и послал Жана-Мари в библиотеку за ежегодным военным справочником.
   Матрос вернулся скоро, всю дорогу он бежал бегом. Бывший сержант принес небольшую книжицу, форматом около четверти листа, которую парижанин тут же принялся листать. Обертен искал среди бывших однокашников, сохранивших с ним приятельские отношения, тех, кто служил в парижском гарнизоне. Первыми на глаза ему попались командир эскадрона Порталь и капитан кирасиров* Обри из военной школы.
   ______________
   * Кирасиры - тяжелая кавалерия.
   Дрожащей от волнения рукой Синий человек написал обоим письма, в коих поведал о своих заботах, после чего отправил Жана-Мари и Беника по адресам.
   Оба взяли по экипажу и, пообещав кучеру на добрую выпивку, помчались в нужном направлении. Коляски опрометью неслись по парижским улицам, что представляло довольно непривычную картину.
   Морякам повезло. И капитан и командир эскадрона оказались дома. Мало того, и тот и другой изъявили желание немедленно ехать к товарищу.
   Понятно, как поразила их неприглядная внешность друга юности. Прежде всего, Обертену пришлось в подробностях рассказать обо всех приключениях, чтобы объяснить теперешнее свое состояние и причину дуэли*.
   ______________
   * Дуэль - поединок между двумя лицами.
   Молча выслушав удивительный рассказ, командир эскадрона и капитан тотчас же поехали в отель "Мерис" и встретились там с секундантами англичанина.
   Феликс великодушно предоставил своему сопернику выбор оружия. Тот, не желая уступать в вежливости и благородстве, заявил, что выбор между шпагами и пистолетами сделает жребий.
   Поединок назначили на семь часов утра следующего дня. Место дуэли Порт-Майо. Именно туда и направлялся теперь экипаж, приближавшийся к Триумфальной арке.
   Десять минут спустя, когда вокзальные часы пробили ровно семь, ландо Синего человека остановилось в назначенном месте. Тотчас появился противник.
   В это время прохожие в Булонском лесу* редки. Нет ничего проще, чем найти уединенный уголок, где, если тебе даже перережут горло, все равно никто не услышит и не заметит. Командир эскадрона Порталь знал превосходное местечко, будто специально предназначенное для такого рода встреч. Экипажи проехали по тропинке и остановились в конце одной из боковых аллей. Вокруг было совершенно пустынно.
   ______________
   * Булонский лес - парк на западной окраине Парижа.
   Восемь человек вышли из экипажей, оглядели аллею, отсчитали пятнадцать шагов. Между секундантами произошел короткий разговор относительно вида оружия. Подбросили пятифранковую монету. Орел - шпаги, решка - пистолеты.
   Выпал орел. Дуэль будет происходить на шпагах.
   Во второй раз доверились жребию, чтобы определить, кому выпадет право руководить боем.
   Эта деликатная миссия выпала командиру эскадрона.
   Оба противника сбросили на землю плащи и жилеты и остались в одних рубашках. Встали друг против друга на установленной дистанции*. Порталь взял шпаги за клинки, одну в правую, другую в левую руку, и протянул рукоятками противникам так, что дуэлянты едва коснулись один другого.
   ______________
   * Дистанция - расстояние.
   Затем быстро отошел в сторону и скомандовал:
   - Начинайте, господа!
   По легкости, с какою действовал английский офицер, видно было, что он превзошел науку фехтования. Его защита была непроницаема. Феликс оказался менее проворен, однако и ему нельзя было отказать в умении и ловкости. Он успешно отбивал атаки и шел в наступление.
   Внезапно послышался металлический звон. Доведенный до крайности, англичанин без предупредительного маневра предпринял головокружительную серию ударов.
   С исключительным хладнокровием и сноровкой, встав в третью позицию, парижанин отбил их. Но противник вновь, с еще большим напором, пошел в атаку. Шпага Синего человека не успевала встречать его клинок.
   Хотя Обертен кожей ощущал уколы, он и не думал прерывать бой, только инстинктивно стал защищать тело, закрываясь рукой.
   Шпага англичанина внезапно скользнула по руке Феликса и, вместо того чтобы попасть под мышку, угодила выше, в шею.
   Синий человек вскрикнул, английский офицер тотчас отдернул клинок, стараясь как бы смягчить удар.
   Оба врача и секунданты подбежали к раненому. Он выронил оружие и стал оседать на землю. Подоспевшие секунданты подхватили его на руки. Возле шеи на рубашке расползалось красное кровавое пятно. Кровь залила уже все плечо. Она капала и капала из небольшой треугольной ранки.
   Бакалейщика усадили на траву. Врачи в отчаянии качали головами.
   - Со мной все кончено, не так ли? - пробормотал несчастный упавшим голосом. - А я ведь так любил жизнь!
   Его противник поднял с земли плащ. По-прежнему сдержанный и корректный*, но немного бледнее обычного, он подошел ближе и произнес:
   ______________
   * Корректный - вежливый, благопристойный.
   - Месье, хочу повторить, что там, на крейсере, я действовал по совести. Но теперь раскаяние мучает меня, потому что я жестоко ошибся. Однако меня оправдывают обстоятельства. Сегодня, Бог свидетель, я не хотел убивать вас. Очень надеюсь, что вы поправитесь. От всего сердца желал бы этого. Верьте мне, месье. Весьма сожалею. Дайте вашу руку.
   Бедняга Феликс сделал последнее усилие, чтобы пожать руку своему противнику. Тот был смущен и говорил совершенно искренне.
   Парижанин прошептал еще что-то невнятное и потерял сознание.
   - Доктор, прошу вас, - заволновался боцман, - скажите, что вы об этом думаете? Он не может нас слышать, говорите откровенно.
   - Поверьте, я в совершенной растерянности.
   - Как так?..
   - Кровь, кажется, идет меньше. А ведь только что кровотечение невозможно было остановить. Значит, вена, по всей видимости, не задета. Цвет крови подтверждает, что все артерии в порядке. Но я в который уже раз задаюсь вопросом, каким образом шпага могла нанести удар, не задев жизненно важные органы.
   - Но он в обмороке...
   - Это ничего.
   - Так что же с ним будет?
   - Думаю, что лучше перенести пострадавшего в экипаж. Одному из вас, господа, придется сесть рядом с кучером. Вот так, хорошо. Кладите на сиденье. Боцман, поддержите ему голову, а я дам нюхательную соль*.
   ______________
   * Нюхательная соль - вышедшее из употребления лекарственное средство, представляющее собой соду, пропитанную нашатырным спиртом.
   - Вы полагаете, что приведете его в себя?
   - Конечно! Смотрите, он очнулся. Тихо! Не говорите ничего! Вы обязательно выздоровеете, дорогой мой, но надо быть очень осторожным. Знаете ли, вы, можно сказать, заново родились. Да! Это все раьно, как если бы вас вытащили из петли.
   Доктор и не подозревал, что попал в самую точку.
   Через час Феликса уложили в постель в темной и неудобной комнате на улице Ренар. Сиделками при больном стали Беник, Жан-Мари и Ивон.
   Секунданты и врач ушли, пообещав навестить Обертена сегодня же вечером.
   Троим матросам льстило, что их друг дрался на дуэли. Они еще больше гордились им. Однако все омрачала рана. Конечно! Как же могло быть иначе? Ведь хозяин дрался на дуэли с моряком. Пусть даже и с английским, но с моряком! А это особый тип людей. Сухопутный человек не устоит перед таким противником.
   Синий человек спал. Сон был тяжелый, сказывалась повышенная температура.
   Матросы устроились в столовой и через каждые четверть часа наведывались к товарищу.
   Было два часа дня. В комнату Феликса украдкой заглянул солнечный лучик.
   В это самое время на цыпочках вошел Беник. Солнечный свет озарил лицо Феликса. Взглянув на него, боцман остолбенел.
   - Черт побери! - вскричал он. В голосе его слышалось столько изумления, что Жан-Мари и Ивон опрометью бросились в комнату больного, испугавшись, не случилось ли чего.
   - В чем дело?..
   - Посмотрите!
   - Тысяча чертей!..
   - Ах! Боже мой!
   - Хозяин больше не синий!..
   Синий человек стал абсолютно белым, таким же, как любой другой нормальный человек. Вот это да!
   - Что происходит? - спросил бакалейщик, разбуженный шумом.
   - Вы спрашиваете, досточтимый сеньор, что происходит?.. А то происходит, что я готов прыгать от радости, петь и говорить всякие глупости.
   - Точно! - поддержал Жан-Мари.
   - Правда-правда! - поддакнул Ивон.
   - С ума можно сойти от счастья...
   - Просто голова кругом...
   - Глазам не верю...
   - Уверяю вас, вы тоже потеряете голову, когда увидите!
   - Зеркало, быстро!
   - Вы больше не синий!
   - Не синий?.. Я?..
   - Ей-богу! Взгляните, полюбуйтесь на свой портрет!
   - О, Боже! Боже мой! Это я, я, как прежде!.. Какое счастье!
   - Может, и вы помешались, а? Скажите же! Впрочем, тише! Доктор не велел вам волноваться. Улыбайтесь, но не шевелитесь. А то поднимется температура.
   - Дуэль! Это дуэль, моя рана подействовала...
   - Генипа этого бы не сказал, - вырвалось у Беника, но он тотчас же прикусил язык.
   - Генипа?.. Что он сказал?..
   - Не важно!.. Я вам потом расскажу...