Джойс Бренда. Скандальный брак

   Анна задрожала от гнева.
   — Между мною и Патриком ничего нет. У нас чисто дружеские отношения, поэтому до сих пор о нас не ходило никаких сплетен.
   — Ты не права как в одном, так и в другом. — Дом повернулся к ней спиной и направился к буфету, где стоял его завтрак.
   Анне вовсе не улыбалось, чтобы Дом приказывал ей, что можно делать, а чего нельзя. Она подошла к нему сзади и тронула за плечо.
   — Возможно, Дом, тебе стоит вспомнить старую пословицу, — с подчеркнутой нежностью сказала она, — что мух можно ловить на мед, но не на уксус.
   Он холодно посмотрел на нее.
   — Я не собираюсь ловить мух, Анна.
   — Да, ты ясно дал понять, что собираешься делать. Ничего другого я и не ожидала от мужчины с твоей репутацией, — ответила Анна, повернулась и вышла из столовой.
   Шурша черной юбкой для верховой езды, Анна спустилась с крыльца. Ее настолько рассердил разговор с Домом, что она даже не заметила тихого солнечного утра. В конюшне Додд обследовал кобылу с огромным животом… Через полчаса Анна покинула конюшню, уверенная, что с лошадью все будет в порядке. Ярко светило солнце. День обещал быть чудесным, и Анна, вздохнув, почувствовала себя свободнее. Сейчас она отправится на прогулку и будет скакать верхом, пока из головы не выветрятся все мысли о Доминике и его непристойном предложении.
   Выходя из конюшни, она случайно бросила взгляд на сады, видневшиеся за домом, и в нерешительности остановилась, вспомнив о сожженной розе у себя на подушке. Ее снова охватило чувство тревоги.
   Действительно, все это выглядело очень странно; Анне была неприятна сама мысль о том, что кто-то тайком проник в ее спальню и положил на кровать это непонятное подношение. Впрочем, гадать, чья это выходка — или предупреждение? — Анна не стала, ибо в том не было никакого проку. Она просто прогнала от себя эти мысли. Она велела Вилли, старшему конюху, оседлать коня, но ее ждал «сюрприз»: рядом с ее Блайзом стоял второй жеребец, и поводья обоих коней держал Дом.
   Анна рассвирепела. Она подошла к своему жеребцу и резче, чем следовало, вырвала поводья из рук Дома.
   — Я не нуждаюсь в сопровождающих, — сухо сказала она.
   — Но всего час назад ты хотела, чтобы тебя сопровождал Патрик, — сдержанно возразил Дом. Его глаза сверкали от бешенства.
   — Я не поеду с тобой, — отрезала Анна.
   Дом пристально посмотрел на нее и тихо выругался.
   — Анна, я не собираюсь с тобой ссориться. Напротив, я хочу заключить мир. Посмотри, какое прекрасное утро! И, насколько я помню, ты хорошая наездница. Давай поедем вместе. Может, это будет даже забавно.
   Анна сжала губы. «Забавно»! Ну и предлог он выдумал, чтобы сопровождать ее. Забавно… А когда она последний раз веселилась? Она не могла вспомнить.
   — Меня не интересуют развлечения, — ответила она наконец.
   — В таком случае ты многое теряешь в жизни.
   Только Анна собралась ему ответить, как увидела, что из дома выходит Патрик. Она не знала, что он уже здесь. Анна улыбнулась, но ее улыбка сразу померкла, потому что вслед за Патриком на крыльце появилась Фелисити, одетая в ярко-зеленый костюм для верховой езды.
   — Ты сама скажешь ему обо всем или это сделать мне? — угрюмо спросил Дом.
   Анна ничего не ответила и, ведя под уздцы коня, пошла навстречу Патрику.
   — Доброе утро, — произнесла она.
   Патрик улыбнулся в ответ, но, увидев выражение ее лица, помрачнел.
   — Привет, Анна, — поздоровался он, спускаясь с крыльца.
   Анна холодно кивнула Фелисити, которая не удосужилась ей ответить.
   — Патрик, боюсь, что не смогу поехать с тобой сегодня на прогулку.
   — Почему? — спросил Патрик, переводя взгляд на Дома, который шел к Анне, ведя за собой жеребца.
   — Потому что моя жена едет со мной, — ответил он, прежде чем та успела что-либо сказать.
   Патрик и Дом пристально смотрели друг на друга.
   — О Дом, — воскликнула Фелисити, прерывая затянувшуюся паузу, — а я так надеялась совершить экскурсию в твою конюшню! Ты же обещал мне! — капризно добавила она.
   Дом наконец посмотрел на нее.
   — Мне жаль, что ты проделала спозаранку такой путь, но… ты же видишь, что я отправляюсь на прогулку с Анной.
   — Мне подождать? — спросила Фелисити. Внезапно Анна отвернулась и, нисколько не заботясь о том, женственно или неженственно это выглядит, по-мальчишески вскочила на коня. Она села в дамское седло, свесив ноги на одну сторону и сожалея, что не может сесть верхом по-мужски, как делала это, когда ездила одна.
   — Анна, подожди, — сказал Дом, вскакивая на своего жеребца.
   Анна ничего не ответила. Блайз как-то странно плясал под ней. Анна сразу почувствовала, что что-то не так, но не придала этому значения — ей хотелось поскорее уехать от всей этой компании. Она легонько стегнула Блайза, и тот рванулся вперед.
   Но не успел гнедой пробежать и несколько шагов, как вдруг встал на дыбы. Анна удивилась: она прекрасно знала своего коня — он всегда отличался мягким нравом. Блайз снова встал на дыбы, Анна усидела только потому, что была отличной наездницей; вдруг Блайз закусил удила и перешел в галоп. Анна не понимала, что происходит. Она слышала, как Дом что-то кричит ей вслед.
   — Блайз, Блайз, умный мальчик, полегче, — бормотала Анна, но конь лишь убыстрял бег.
   Внезапно Анне стало страшно. Блайз не слушался ее. Она сама не понимала, как ей удавалось удержаться в седле. Если бы Анна сидела по-мужски, все было бы по-другому: она просто предоставила бы коню скакать до тех пор, пока он не устанет.
   — Блайз, шшш, тише, тише, мальчик, — приговаривала она, пытаясь успокоить жеребца. У нее стучало в ушах. Анна слышала, как Дом выкрикивает ее имя. Внезапно Блайз свернул с тропы и помчался напролом, без дороги. Анна больше не пыталась подчинить его себе. Она вцепилась в переднюю луку седла, думая только о том, как бы не упасть, и с ужасом вспоминая о печальной участи леди Хорнби, у которой после падения с лошади парализовало всю нижнюю половину тела.
   Потом она увидела впереди каменную стену в четыре фута высотой и в два толщиной. Хотя Анна была прекрасной наездницей и брала такую преграду раньше, но сейчас… Если она упадет, то наверняка сломает шею. Если усидит… Блайз может сломать себе ноги. Позади все время слышались крики Дома, но Анна не могла обернуться даже на мгновение. Она слышала, как Дом на своем жеребце догоняет ее. Она молила Бога, чтобы ему удалось догнать ее и схватить гнедого за уздечку. На это Дому оставалось лишь несколько секунд.
   — Анна! — крикнул Дом.
   И тут Блайз напряг все свое тело и буквально воспарил ввысь. Приземляясь, он споткнулся, и Анна, потеряв равновесие, полетела через голову коня. В следующее мгновение она увидела около своего лица огромное копыто. Вот-вот оно коснется ее…
   Анна подумала, что сейчас умрет. Время остановилось.Конские копыта пронеслись над ней. Анна открыла рот, чтобы закричать, но почувствовала сильную режущую боль чуть ниже груди.
   Анна неподвижно лежала на земле…
 
   Доминик нес Анну на руках через поля до самого дома. Его черный конь плелся за ним, а Блайз после падения Анны исчез где-то вдали.
   К ним подбежал Патрик.
   — Она не пострадала? — крикнул он. — Господи, с ней все в порядке?
   — Она ударилась головой и, возможно, сломала ребро, — мрачно ответил Дом.
   — Все хорошо, — открыв глаза, прошептала Анна. Ее лицо прижималось к груди Дома, пальцы цеплялись за его шерстяной жакет. Она попыталась улыбнуться Патрику, но улыбка получилась жалкой. — Я ничего не сломала.
   — Анна, — прошептал Патрик, пытаясь дотронуться до ее руки, но Дом ускорил шаг, оставив его позади.
   Многочисленные конюхи и прислуга толпились у конюшни: слух о несчастном случае с хозяйкой уже достиг Уэверли Холл, а ее падение было видно из окон дома.
   — Боже мой! — воскликнул бледный от ужаса Вилли. — Леди Анна!
   — Пошлите за доктором, — приказал Дом.
   — Я сам привезу его, — ответил старый конюх.
   Из дверей выбежал Рутерфорд и бросился навстречу Дому. За ним следовал Блейк.
   — Что случилось? — испуганно спросил он. — Она ушиблась?
   — Она неудачно упала с лошади, — отозвался Дом. — Вилли поехал за доктором.
   — Я не ушиблась, — возразила Анна, но голос звучал не так уверенно, как ей бы хотелось. Ребро болело, в голове стучало так, что у Анны путались мысли. — Что-то случилось с Блайзом. Я волнуюсь за него, — с усилием проговорила она.
   — Не бойся, — ответил Дом. — Я прикажу найти Блайза и убить.
   — Нет! — воскликнула Анна. — Он отличный конь.Раньше он всегда слушался меня.
   Лицо Дома исказилось от гнева.
   — Черт побери, Анна, ты же могла разбиться!
   — Блайз не виноват, — еле слышно прошептала Анна. — Не смей убивать его.
   — Хорошо, не буду, — смягчился Дом. — Но держись подальше от этой лошади. Тебе все ясно, Анна?
   Анна поняла, что сейчас лучше не спорить, и посмотрела на герцога. Он старался взглядом подбодрить ее.
   — Да, — кротко ответила Анна и вдруг вся обмякла в руках Дома. Силы оставили ее.
   — Тебе плохо? — воскликнул Доминик и быстро взбежал по ступенькам крыльца.
   В дверях, широко раскрыв полные тревоги глаза, стояла Кларисса, а рядом с ней Фелисити — щеки ее пылали, глаза горели.
   — Анна! — неестественно громко сказала она и странно посмотрела на нее.
   Анна отвела взгляд. Неужели Фелисити рада, что она чуть не разбилась? Неужели она злорадствует?
   — Сэр, я распорядился принести в комнаты ее милости воду, мыло и спирт для растирания, — сказал Беннет, появляясь около Дома. Его лицо было пепельно-серым.
   С другой стороны появились экономка и Белла.
   — Ах, Господи, — запричитала миссис Райли, — принести холодные компрессы и чай?
   — Да, и еще бренди, — приказал Дом, и миссис Райли с Беллой исчезли. — Блейк, проследи, пожалуйста, чтобы Коллинзов проводили домой.
   — Хорошо, — отозвался Блейк и взял Фелисити подруку. — Патрик!
   Больше Анна ничего не видела, потому что Дом уже поднимался по лестнице; она убеждала себя, что чрезмерное возбуждение и странный вид кузины — все это было лишь плодом ее, Анны, воображения.
   — Дом, отпусти меня, я могу идти сама, — прошептала она.
   — Забудь об этом.
   Она решила не спорить, понимая, что это бесполезно.
   В спальне Дом бережно положил Анну на кровать и стал осторожно снимать с нее жакет. Анна старалась не вздрагивать от боли, когда вынимала из рукава правую руку. Потом он расстегнул ей блузку, и Анна вдруг осознала, что он раздевает ее.
   — Дом, где Белла? — через силу произнесла она.
   — Я думаю, она сейчас поднимется, — ответил Дом, продолжая расстегивать пуговицы, и снял блузку.
   Анна покраснела. А Дом уже ослабил корсет, осторожно снял и его. Потом поднял сорочку.
   Анна взглянула в лицо Дому, но он, словно не замечая ее наготы, ощупывал пальцами ребра. Анна вздрогнула: он коснулся ушиба. Их глаза встретились.
   — Здесь больно?
   — Да, — сухо прошептала она
   — На этом месте ужасный синяк. Но могло быть хуже, гораздо хуже.
   Внезапно он застыл. Его взгляд скользнул по ее телу, в глазах отразилось множество противоречивых чувств. Приступ желания и попытка обуздать его, удивительная кротость и жгучий гнев. Дом внезапно выпрямился и отошел в сторону. Анна опустила сорочку и застонала от внезапной боли, которую причинило ей это простое движение. Но слезы в ее глазах появились не от этого, а от искренней заботы и нежности Дома.
   Дом обернулся, и их глаза встретились. Оба молчали, пауза становилась все более неловкой.
   — Ты могла разбиться насмерть, — неуверенно пробормотал Дом.
   — Да.
   — Я хочу разобраться в том, что произошло.
   Анна смущенно посмотрела на него, но он уже вышел.
 
   Доминик направился прямо к конюшне и обнаружил, что Блайза уже нашли. Гнедого привязали двумя свинцовыми цепями в холодном темном коридоре, но эти предосторожности оказались лишними. Конь был измучен, его голова повисла, потные, заляпанные грязью бока вздувались.
   Дом подошел к лошади.
   — Ну, мальчик, что с тобой случилось? — тихо спросил он и похлопал коня по мощной шее. Блайз приоткрыл один глаз и снова погрузился в дремоту.
   Появился Вилли с мочалкой, мылом и ведром воды.
   — Что с ним произошло? — спросил Дом, хотя уже догадывался, в чем дело.
   — Просто не верится! Это отличный конь! Он никогда раньше так себя не вел, — с жаром проговорил Вили.
   Дом почувствовал, как в нем закипает гнев.
   — И Анна так сказала.
   — Он тоже ушибся. Растянул сухожилие. Дом присел на корточки и осмотрел опухоль на правой передней ноге коня, затем поднялся и очень медленным, изучающим движением рукой провел по шее Блайза. Взглянув на Вилли, Доминик понял, что оба они подумали об одном и том же. Вилли побледнел.
   Дом ничего не нашел и, обойдя Блайза, несколько раз РУКОЙ провел вверх и вниз по его шее с другой стороны. Внезапно его рука замерла.
   — Что вы нашли? — взволнованно спросил Вилли.
   — То, что искал, — сухо ответил Дом. Он похлопал коня и посмотрел на Вилли. — Кто мог сегодня подойти к нему?
   — Кто угодно. Конюшня не заперта, — ответил Вилли.
   — Но не каждый знает, как ввести лошади яд, — строго оборвал его Дом.
 
   У двери в спальню Анны Дом столкнулся с доктором.
   — С ней все в порядке. Ей страшно повезло. Даже головой не ударилась, только синяк на ребре. Беспокоиться не о чем, но ей следует пару дней отдохнуть.
   Дом смотрел мимо доктора на Анну, которая, обложившись бесчисленными подушками, сидела на кровати, одетая в простой розовый халат. Его цвет чудесно сочетался с ее пылающими щеками и нежным цветом губ, к тому же оттенял чернильно-черные волосы и бледную, словно из слоновой кости, кожу.
   — Спасибо, доктор, — с явным облегчением сказал Дом, не сводя глаз с Анны.
   Когда доктор вышел, Дом подошел к ней и с улыбкой сказал:
   — Благодари Бога, Анна.
   Она с любопытством посмотрела на него и спросила:
   — Вилли нашел Блайза?
   — Да. — Лицо Дома помрачнело.
   — Он не ушибся? — Дом молчал. — Дом, ты пугаешь меня! Что случилось?
   Дом опустился около нее на кровать.
   — Не волнуйся. Он просто растянул сухожилие, но это со временем пройдет.
   Анна облегченно вздохнула.
   — Не могу понять, что с ним сегодня произошло, — сказала она. — Блайз никогда раньше не был таким непослушным.
   Дом молча пожал плечами.
   — Может, под седло попала колючка. Кто знает? Но это не имеет значения. — Он через силу улыбнулся. — Слава Богу, с конем все в порядке, и с тобой тоже.
   Анна беспомощно взглянула на Дома. Неужели через четыре года он, наконец, действительно стал проявлять о ней заботу?
   Дом, должно быть, прочитал ее мысли. Он нагнулся над ней, и Анна подумала, что он хочет поцеловать ее. У нее бешено забилось сердце, но вместо этого Дом произнес:
   — Поедем со мной, прошу тебя. Завтра. Поедем на одну неделю в Шотландию.
   Анна подумала, уж не грезит ли она: это предложение звучало совсем не так, как предыдущее.
   — Хорошо, — ответила она наконец.

Глава 14

   Они уехали!
   Анна и Дом уехали в его охотничий домик в Шотландии!
   Фелисити пришла в такую ярость, что у нее потемнело в глазах. Она прислонилась к двери своей спальни, сердце колотилось так, что, казалось, вот-вот разорвется. Патрик окликнул Фелисити, но она сделала вид, что не слышит. Это он сообщил ей об отъезде.
   Задыхаясь от гнева, Фелисити окинула взглядом свою бело-голубую спальню, но перед ее глазами стояли только Дом и Анна, чьи обнаженные тела страстно сплелись в постели. Фелисити, вскрикнув, бросилась к покрытой пологом кровати и в бешенстве сдернула с нее бледно-голубое бархатное покрывало, потом в припадке злобы принялась расшвыривать по комнате дюжину бело-голубых подушек. Задыхаясь, она вцепилась в темно-голубую драпировку полога и дергала до тех пор, пока он с ужасающим треском не оторвался. Фелисити бросила скомканную расшитую ткань на пол и принялась топтать ее ногами, всей душой желая, чтобы это была Анна.

Глава 15

   В Далтоне они сели в поезд.
   Филип, как и его отец, предпочитал ездить в карете, поэтому в Уэверли не было собственного вагона, но Дом оплатил весь вагон первого класса, и они с Анной были в нем одни. Ни разу не взглянув на мужа, Анна прошла по устланному ковром коридору и села в бархатное кресло.
   Дом вошел следом и остановился у окна с красными бархатными занавесками, о чем-то тихо разговаривая со слугой. Вериг кивнул и вышел. Дом закрыл за ним дверь и посмотрел на Анну.
   Она замерла. С самого утра, когда они покинули Уэверли Холл, Анна и Доминик не сказали друг другу ни слова, кроме нескольких ничего не значащих фраз. Прошлой ночью Анна приняла его предложение поехать с ним, но она была в шоке и почти ничего не соображала. На самом деле ничего не изменилось. Внезапное проявление нежности и доброты со стороны Дома не могло поколебать ее недоверия, рожденного долгими годами разлуки. Если бы она считала, что вчерашняя забота Дома — это свидетельство искреннего интереса к ней, ее сердце сейчас 6илocь бы гораздо сильнее…
   — Вериг и Белла поедут в соседнем вагоне, — спокойно сказал Дом, подходя к Анне. — Если нам что-нибудь понадобится, мы им позвоним.
   Анна подняла на него глаза. Господи, как же он красив! Она молча кивнула.
   Дом скрестил руки на груди, в его золотистых глазах мелькнула досада.
   — Анна, ты чертовски ясно дала понять, что тебе эта поездка не нравится. Ты не хочешь сказать мне, почему?
   Она подняла голову.
   — Мне не нравится, что ты поставил меня в такое положение.
   — Какое положение? — воскликнул он. — Прошлой ночью ты согласилась поехать со мной. Прошлой ночью ты приняла мое предложение. Прошлой ночью мне показалось, что мы начинаем все заново.
   Анне, словно маленькому ребенку, хотелось заткнуть уши и не слушать. Его слова пугали ее.
   — Прошлой ночью я была в шоке и, наверно, потеряла рассудок.
   — Понятно. А сегодня он нашелся? — ехидно спросил Доминик.
   — Да.
   Дом горько рассмеялся.
   — Значит, мы отправляемся в путешествие врагами?
   — Я не собираюсь быть твоим врагом.
   — Ну, разумеется. Не драться же нам.
   — Скорее наоборот, — ответила Анна, глядя ему в лицо, что при ее небольшом росте было непростой задачей. — На протяжении недели я буду делать все, что ты захочешь. — Она покраснела. — Все. — Непрошеные картины завертелись у нее в воображении: она и Дом, одни, обнявшись, прильнув друг к другу…
   — Ясно, — скривился Дом.
   — Мы договаривались на одну неделю. Только на одну . — Анна чувствовала, как пылают ее щеки. — Одну неделю, в течение которой я… буду выполнять все твои прихоти. — Она не могла оторвать взгляда от его горящих бешенством глаз. — Но после этого ты, как и обещал, уедешь из Уэверли Холл.
   — Черт побери! Когда прошлой ночью я просил тебя поехать со мной, я вовсе не имел в виду то проклятое первое предложение… и ты знаешь об этом!
   Анна откинулась на спинку кресла.
   — Нет, я просто приняла твое первоначальное предложение, вот и все.
   — Зачем ты так говоришь?! — вскричал Дом.
   — Потому что не доверяю тебе, — дрожащим голосом ответила Анна. — Не могу доверять и не буду.
   — Что ж, — мрачно заметил Дом, — по крайней мере это честно.
   — Это самое меньшее, что я могла бы сказать тебе, — добавила Анна и тут же пожалела о своих словах. Его лицо стало зловещим.
   — Правда? Значит, я проклятый лгун, который думает только о своих удовольствиях и мечтает сделать тебя рабыней своей похоти?
   Анна вздрогнула.
   — Ты сам придумал эту нелепую сделку!
   — Ты права, — ответил он, и взгляд его стал тяжелым и пугающе мрачным.
   Анна пожалела, что согласилась поехать с ним в Шотандию.
   — Дом… ты пугаешь меня, — произнесла она, обхватив себя за локти.
   — Тебе следовало бы осторожнее подбирать слова. Почему бы тебе не проявить хоть немного доброты и великодушия, которыми ты славишься?
   Анна молчала.
   — Мне кажется, я это заслужил, но, видимо, ты собираешься вечно наказывать меня за одну-единственную злосчастную ошибку.
   Он повернулся и решительно направился к выходу. Анна смотрела ему вслед, и вдруг у нее заныло в груди. Ей захотелось, чтобы между ними все было по-другому.
   — Дом!
   Он остановился у дверей.
   — Ты ведь помнишь, что мы заключили соглашение?
   Дом поморщился.
   — Ты имеешь в виду… ты желала бы знать, покину ли я Уэверли Холл… и тебя, когда эта неделя закончится?
   Она кивнула.
   — Только если ты этого захочешь, — ответил он, пристально глядя на нее.
   — Спасибо, — с облегчением сказала Анна.
   Он хрипло рассмеялся.
   — Не торопись благодарить меня, потому что, когда неделя закончится, ты не захочешь, чтобы я уезжал. — Доминик вышел из купе и не возвращался до тех пор, пока они не приехали в Шотландию.
 
   Ночью в поезде Анна спала плохо, сожалея, что так сурово разговаривала с Домом, и страшась того, что ждет по приезде в Шотландию. Где спал Дом, она не знала, еду ей подавала Белла. Ближе к вечеру следующего дня поезд остановился у маленькой деревни. За ней виднелись одна или две фермы, а на пригорке Анна заметила стадо и молодого пастуха. Вся деревня состояла из нескольких каменных коттеджей с соломенными крышами и шаткого деревянного сарая. Из каждой трубы вился дымок. Мужчина в твидовом костюме и поношенной шляпе толкал двухколесную повозку с вязанкой дров. На одном из коттеджей виднелась кое-как прибитая полинялая вывеска. На ней с трудом можно было разобрать слова «Гостиница „Красный олень“.
   Дверь купе отворилась, и Анна увидела Дома.
   — Мы выходим, — сказал он.
   Она торопливо встала.
   — Где мы?
   — Деревенька под названием Фалкирк. Мой охотничий домик находится в двадцати пяти милях отсюда, но мы успеем добраться туда до наступления темноты.
   У Анны еще больше испортилось настроение. Она надеялась, что охотничий домик окажется ближе. Она устала и мечтала отдохнуть, но рассчитывать на то, что Дом оставит ее одну, по-видимому, было тщетно. У нее забилось сердце, и она постаралась не думать о том, что ее ждет.
   Выбора не было, и Анна вслед за Домом вышла из вагона. Вериг и Белла уже ждали их, наблюдая, как выгружают многочисленный багаж.
   Анна посмотрела на небо. Оно было затянуто тучами и выглядело устрашающе. Порыв ветра завернул ей подол юбки и чуть не сорвал с головы черную шляпу с вуалью. Анна прижала юбку руками.
   — Надвигается гроза? — спросила она.
   — Возможно, — отозвался Дом. — На побережье где находится мой дом, погода непредсказуема.
   Появился старый, словно из прошлого века экипаж. Похоже, за ним давно никто не следил: колеса проржавели, кожаная обшивка сидений потрескалась. Дом подал Анне руку, помогая сесть на заднее сиденье, потом влез сам и сел рядом, приказав кучеру трогать. Хорошо, что над головой был тент, правда, столь же ветхий, как и, сам экипаж. Анна заметила на сиденье несколько капель. Сейчас начнется дождь, подумала она.
   Они выехали из деревни. Дорога быстро сужалась и вскоре превратилась в почти непроходимое месиво. Сначала они поднимались на холм, покрытый вереском и лавандой. Вокруг не было ни домов, ни ферм. Анна молчала и лишь вцепилась руками в сиденье, когда они поехали по торфяным разработкам. Она все время касалась плечом Дома, который словно не замечал этого, но она ощущала каждое короткое прикосновение к его сильному мускулистому телу. И не могла не думать о предстоящей ночи. Анна услышала шум моря. Солнце почти село. Над каретой пролетела одинокая чайка.
   — Мы приедем с минуты на минуту, — сказал Дом.
   Анна кивнула, посмотрела в окно и застыла от изумления. Карета пересекла последнюю цепь холмов, и перед Анной открылся пейзаж, тянущийся до самого горизонта. Она ожидала увидеть простенький домик, а вместо этого в темноте возникла красная каменная башня.
   — Добро пожаловать в Тавалонский замок, — сказал Дом.
 
   Пять или шесть веков назад. Дом точно не помнил, этот замок принадлежал Кэмпбеллам. Дом дернул за веоевку звонка на навесной башне, и пока они ждали, чтобы кто-нибудь поднял с помощью лебедки старую, ржавую опускную решетку, Анна смотрела сквозь ее железные прутья с полным ощущением, что время здесь словно повернуло вспять. Весь замок был построен из кроваво-красного кирпича. Высокую, квадратной формы центральную башню окружали древние стены с настоящим бруствером и четырьмя округлыми приземистыми башенками. Снаружи доносился шум ревущего моря. В воздухе чувствовался запах соли и йода. Капля дождя упала Анне на шею.
   — Боже мой, сэр! — Худой, горбатый человек в клеенчатом плаще появился из-за тяжелой и щербатой парадной двери квадратной башни и бросился им навстречу через заросший густой травою двор. — Мы не ждали вас, — сказал он с сильным шотландским акцентом.
   — Я знаю, Томас. Будь добр, открой дверь, — произнес Дом.
   Старый шотландец исчез. Дом взял Анну под руку и повел вдоль толстых, местами разрушенных стен навесной башни. Тяжелая деревянная дверь внезапно открылась.
   — Удобное усовершенствование, — весело сказал Дом. — И потом, Томас не смог бы один поднять решетку.
   Анна прошла сквозь узкий дверной проем и очутилась во Дворе. Пока Дом и Томас пошли поднимать опускную решетку, чтобы карета с багажом смогла въехать в замок, Анна огляделась.
   Внутренние постройки, хоть и выполненные по традиции из камня и крытые соломой, были гораздо более поздними, чем сам замок. Увидев свет в окне первого этажа и дым из трубы, Анна немного успокоилась. Откуда-то доносилось тихое мычание коров и позвякивание колокольчика… Дом коснулся ее плеча, и Анна вздрогнула.