Габриэль Мариус. Седьмая луна

   – Почему вы не едите? – спросила она старика.
   Тот сокрушенно покачал головой:
   – Нам нельзя. Убитая женщина была моей сестрой, а двое мужчин моими зятьями.
   Фрэнсин изобразила жест сожаления, а потом повернулась к Клайву и объяснила ему ситуацию.
   Тот покачал головой и отставил тарелку в сторону:
   – Значит, нам тоже не стоит этого делать.
   – Нет, нет! – взмахнул рукой Нендак. – У вас нет никаких причин горевать вместе с нами.
   – Знаете, я недавно потеряла мужа, – тихо сказала Фрэнсин. – Думаю, его убили японцы.
   – Значит, вы сейчас вдова? – уточнил Нендак.
   – Да.
   Он кивнул на Рут:
   – Ваша девочка?
   – Да.
   Он посмотрел на Клайва.
   – А этот господин?
   – Мой новый муж.
   – Он пытался похоронить погибших, и это характеризует его как хорошего человека. Правда, у нас это делают совсем по-другому, но он не мог этого знать. – С этими словами он подвинул тарелку к Клайву. – Ешьте, вы очень слабы, вам нужно подкрепиться. Ваше воздержание не принесет нам утешения.
   – Спроси у него, где мы находимся, – шепнул Клайв, с аппетитом уплетая рис.
   Еда была простой, но в этот момент казалась им божественно вкусной.
   – Скажите, как называется ваша земля? – обратилась она к старику.
   Тот удивленно посмотрел на них.
   – Это земля Нендака, – скромно ответил он.
   Фрэнсин поблагодарила его, но потом все-таки решила продолжить расспросы, так как самого главного они так и не узнали.
   – Понимаете, мы плыли в Батавию, но были застигнуты штормом, и нас выбросило на берег, поэтому мы понятия не имеем, где сейчас находимся.
   – В Сараваке.
   От этих слов ей стало плохо. Она и раньше подозревала об этом, но все же надеялась на лучшее.
   – А к какому народу вы относитесь?
   – Ибан, – коротко ответил вождь.
   – А кто ваш король?
   – Георг Шестой, – гордо заявил старик.
   – А меня зовут Юфэй, – представилась Фрэнсин. – А это моя дочь Рут и мой новый муж Клайв Нейпир.
   Старик молча кивнул и отвернулся. Она повернулась к Клайву:
   – Мы в Сараваке, на Борнео. А это племя ибан.
   Клайв застонал и схватился за голову:
   – Какой кошмар, нас отнесло в сторону на сотни миль!
   – Да, но утешает то, что они сохранили верность Британской короне. Во всяком случае, есть надежда, что они нас не съедят.
   – Фрэнсин, я ценю твое остроумие, но сейчас не до шуток, – пробурчал Клайв.
   Аборигены с любопытством наблюдали за ними и, судя по всему, комментировали каждое их движение. Нендак тоже пристально приглядывался к ним.
   – Откуда вы? – спросил он, наконец.
   – Из Сингапура, – ответила Фрэнсин. – Мы отправились на катере, чтобы укрыться от японцев на Яве, но потом нас атаковали японские самолеты. Владелец судна погиб, а нас выбросило на ваш берег.
   Старик кивнул:
   – Да, это был сильный шторм, но для нас он оказался спасительным. Японцы хотели сжечь нашу деревню, но дождь нарушил их планы.
   – А здесь что, идут бои с японцами? – решила уточнить Фрэнсин.
   – Да, очень много. Но японцы используют самолеты, с которыми мы не можем бороться. Все тюрьмы переполнены нашими людьми.
   – Они захватили весь Саравак? – опешила она.
   – Да. И Бруней тоже, – с горечью ответил вождь. – А еще Сабах и Борнео. И Сингапур, наверное, тоже? – спросил он.
   Фрэнсин кивнула:
   – Да. Именно поэтому мы решили бежать оттуда в Батавию. Вы не знаете, что там сейчас?
   Старик сокрушенно покачал головой:
   – Батавия тоже в их руках.
   Она пересказала Клайву эти печальные новости, а он спросил, почему японцы так жестоко поступили с его деревней.
   – Чтобы запугать нас! – гневно воскликнул вождь. – Они ведь прекрасно знают, что мы ненавидим их и сохраняем лояльность британскому правительству.
   – А сейчас японцы далеко отсюда?
   Он показал куда-то в сторону:
   – В городе.
   – Далеко до него?
   – День пути пешком.
   Фрэнсин понуро повесила голову. День пути означает, что на машинах они могут добраться сюда за считанные часы.
   – Как вы думаете, они могут вернуться сюда?
   – Да. Поэтому вам ни в коем случае нельзя здесь оставаться. Я покажу вам дорогу в глубь страны.
   – Куда именно?
   – На Борнео, – ответил старик. – Только там можно найти спасение. Это несколько дней пути через джунгли. Там мы найдем голландских миссионеров, которые смогут переправить вас на отдаленные острова, а уже оттуда вы сможете без труда добраться до Австралии. Скажите об этом вашему мужу, Юфэй. И побольше ешьте.
   Выслушав Фрэнсин, Клайв кивнул, соглашаясь. Похоже, другого выбора у нас просто нет.

* * *

   Всю ночь шел проливной дождь, сопровождаемый громкими раскатами грома и вспышками молний. Они спали на веранде большого дома, укрытые шерстяным одеялом, и часто просыпались от шума дождя. А под утро их разбудило веселое хрюканье поросят, рывшихся поблизости в поисках пропитания. Вскоре к поросятам присоединились и деревенские собаки.
   Фрэнсин не хотелось вылезать из-под теплого одеяла, но Клайв сказал, что деревенские женщины приглашают ее пойти с ними.
   Она неохотно встала и увидела перед верандой приветливо улыбающуюся молодую женщину в яркой юбке. Подхватив Рут на руки, Фрэнсин побрела за ней по тропинке, и вскоре они вышли на берег реки, где уже собрались все женщины племени имеете с детьми. Воздух был прохладный, а от вчерашнего тумана не осталось и следа. Она поняла, что это обычный утренний ритуал женской части племени. Пока мужчины спят, женщины должны помыться в реке и привести в порядок себя и детей.
   Сперва Фрэнсин наотрез отказывалась залезать в холодную воду, но женщины так весело уговаривали ее, что в конце концов она сбросила одежду и вошла в реку. Все заахали и зацокали языком, увидев на ее теле огромные синяки и ссадины. После купания они предложили ей новую одежду, уверяя, что в рваном платье ходить нельзя.
   – Юфэй, – обратилась к ней молодая женщина по имени Сегура, – твоя дочь опасно больна. Это дизентерия. Ее надо немедленно лечить, а то все может кончиться плохо.
   – Знаю, – вздохнула Фрэнсин, – но у меня нет никаких лекарств.
   – Ее надо показать нашему деревенскому доктору, – предложила другая женщина.
   – Как его зовут? – спросила Фрэнсин.
   – Джах, – подсказала старуха.
   – Но одного лекарства будет недостаточно, – продолжала уговаривать ее Сегура. – Ей нужен хороший отдых, хорошее питание и полный покой.
   – Знаешь что, Юфэй, – сказала старая женщина, – тебе надо оставить ее здесь, иначе она умрет в дороге. Мы выходим гною дочку, а ты потом вернешься и заберешь ее.
   – Вы хотите оставить ее здесь до моего возвращения? – оторопела от неожиданности Фрэнсин.
   – Да, – подтвердила Сегура. – Ты не можешь остаться здесь, так как в любой момент сюда нагрянут японцы. А твоя дочь не выдержит дальней и очень трудной дороги.
   Фрэнсин прижала девочку к себе и потрясенно уставилась на женщин.
   – Она права, Юфэй, – поддержала старую женщину Сегура. – Если японцы найдут здесь вас, то вместе с вами уничтожат всю деревню. Нендак отведет вас в безопасное место. Он знает здесь все тропки и отведет вас к голландцам. А девочка останется с нами. Мы не дадим ее в обиду. А когда японцы уйдут из Саравака, ты вернешься и заберешь ее.
   Фрэнсин испуганно попятилась и обернулась, надеясь увидеть Клайва. Такой поворот был настолько неожидан, что она потеряла дар речи.
   – Клайв! – позвала она.
   На тропинке показалась группа мужчин. Увидев Клайва, Фрэнсин бросилась к нему.
   – Клайв, они хотят, чтобы я оставила здесь Рут! – Схватив его за руку, она быстро пересказала ему суть разговора.
   – Они правы, Фрэнсин, – угрюмо ответил тот, боясь посмотреть ей в глаза. – Я не хотел говорить тебе об этом, но другого выхода нет. Совершенно очевидно, что Рут не выдержит дороги. Мы можем потерять ее.
   – Нет, Клайв! – вскричала Фрэнсин, еще крепче прижимая дочь к груди. – Я ни за что на свете не оставлю ее здесь!
   – Посмотри на нее, дорогая, – ласково сказал он. – Ты же видишь, она уже на ногах не стоит. Она настолько ослабла, что не выдержит и двух миль. Ей нужен отдых, хорошая еда и покой. А нам пора уходить отсюда.
   – Нет, я не могу оставить ее, – упрямо повторила Фрэнсин. – И не уговаривай меня, Клайв. Я не могу этого сделать. Я не хочу поступать с ней так, как поступил с нами Эйб.
   – Фрэнсин, они могут спрятать здесь Рут, но ничем не смогут помочь нам с тобой. Если мы останемся, японцы непременно узнают об этом и пришлют карательный отряд. Причем они уничтожат не только нас, но и всю деревню. Подумай о людях, которые нас приютили.
   Она посмотрела на окруживших ее людей каким-то странным, рассеянным взглядом. Умом она понимала, что Клайв прав, но сердце отчаянно сопротивлялось такому решению.
   – У нас нет выбора, – хмуро произнес он, обнимая Фрэнсин за плечи. – Ты ведь знаешь, что я очень люблю Рут, но спасти ее можно только так. Иначе она умрет.
   – Но как же мы можем доверить ее совершенно незнакомым людям? – продолжала упорствовать Фрэнсин.
   – Нам придется это сделать, к тому же мы доверили им свою жизнь, когда пришли в их деревню. Неужели ты не понимаешь, что с первой минуты мы всецело находимся в руках Нендака? Они могли сделать с нами все, что угодно.
   Фрэнсин не дослушала его и, молча повернувшись, зашагала прочь.
   После завтрака все племя стало готовиться к какому-то торжественному событию. Сегура подошла к Фрэнсин и опустилась перед ней на колени.
   – Ты все еще грустишь? – участливо поинтересовалась она.
   – Еще бы. Я все понимаю, но не могу оставить дочь. – Фрэнсин посмотрела на нее полными слез глазами.
   – А как ты будешь смотреть на ее медленное угасание в дороге? Ты же не хочешь, чтобы она умерла у тебя на руках? – Сегура показала рукой на старика, который вчера обмывал тела погибших соплеменников. – Это наш доктор Джах.
   Фрэнсин посмотрела на раскрашенное татуировкой лицо старика, его грязные руки и недоверчиво хмыкнула:
   – Доктор? А почему он такой странный?
   – Да, он может показаться тебе странным, но сейчас это единственный человек, который способен помочь твоей дочери.
   – Ну ладно, я отведу Рут к нему, – согласилась Фрэнсин, вставая на ноги.
   – Нет, только не сейчас, – остановила ее Сегура. – Сейчас мы готовимся к празднику, а завтра он посмотрит ее. – Она взяла цветы и начала прикреплять их к волосам Фрэнсин.
   – А что это за праздник? – равнодушно спросила Фрэнсин.
   – Это торжество по случаю перехода умерших в дальний мир Сабайон.
   – А где находится этот Сабайон?
   Женщина снисходительно улыбнулась:
   – Это мир мертвых, Юфэй. Неужели ты не знаешь.
   – Нет, никогда ничего подобного не видела и не слышала, – откровенно призналась Фрэнсин.
   Торжества продолжались до захода солнца. В этот день женщины щеголяли в праздничных одеждах, а мужчины казались необыкновенно важными и на редкость сосредоточенными.
   Фрэнсин и Клайв с любопытством наблюдали за происходящим, но абсолютно ничего не понимали. Обряд казался им бессмысленным и по-детски наивным. Порадовало лишь то, что по такому случаю женщины приготовили много вкусной еды.
   После обеда на деревню снова обрушился проливной дождь, но это не остановило торжественную церемонию погребения погибших. Ближе к вечеру все было готово для последнего обряда.
   – Мы сейчас отправимся на кладбище, – сказала Сегура, – а вы останетесь здесь.
   Фрэнсин молча кивнула и долго смотрела на траурную процессию, медленно скрывающуюся в дебрях джунглей. А Рут в это время мирно спала на руках Клайва.
   – Конечно, для матери нет ничего ужаснее, чем оставить ребенка чужим людям, – произнес Клайв, поглядывая на спящую девочку. – Но обрекать ее на верную гибель было бы просто чудовищно. Ты никогда не простишь себе этого.
   Жители деревни, возвращаясь с похорон, по пути втыкали в землю небольшие веточки. Фрэнсин догадалась, что таким образом они отпугивают духов умерших, чтобы они больше никогда не посещали это место и не навлекали на живых беду.
   Нендак шел первым с угрюмым выражением лица, рядом с ним семенила Сегура.
   – Как вы себя чувствуете? – поинтересовался он, поравнявшись с Фрэнсин.
   – Хорошо, спасибо, – ответила она. – Выражаю вам свое соболезнование по поводу безвозвратной потери близких, – произнесла она ритуальную фразу.
   Вождь кивнул, принимая сочувствие, и пристально посмотрел ей в глаза:
   – Юфэй, должен сообщить вам, что сюда идут японцы.
   Она побледнела от страха.
   – Откуда вам это известно?
   – Мне сообщили, что они проверяют все деревни с целью обнаружения белых людей. Думаю, они будут здесь дня через дна или три. Переведите это своему мужу.
   Она повернула к Клайву мертвенно-бледное лицо и сбивчиво объяснила ситуацию.
   – Когда они могут добраться сюда? – переспросил он.
   – Они могут нагрянуть даже завтра утром, – пояснил старик. – Поэтому вы должны покинуть деревню сегодня вечером. Я покажу вам дорогу.
   – Ну что ж, дорогая, – грустно промолвил Клайв, обнимая Фрэнсин за плечи, – похоже, нам снова предстоит дальняя дорога.
   Она молча встала и поплелась прочь. Остановившись на краю деревни, она посмотрела на высокие вершины гор и горько заплакала. Сейчас они были похожи на райские холмы, к которым она никогда не сможет приблизиться. Выплакав все слезы, она вытерла лицо и вернулась в деревню. Надо было подготовиться к неизведанному пути в свой собственный Сабайон, тот самый мир мертвых, куда только что отправились некоторые жители этой несчастной, Богом забытой деревни.

Часть вторая
БЫЛИНКА, НА ВЕТРУ

    1970 год
    Нью-Йорк
 
   Молодая женщина по имени Сакура Уэда пребывала в удрученном состоянии. Ее губы пересохли от волнения, и она с трудом выговорила слова благодарности таксисту. Расплатившись с ним, она вышла из такси и долго стояла перед входом в здание, нервно поправляя складки на юбке и думая о том, что она слишком короткая для такой важной встречи. Сакура выглядела весьма недурно для своих тридцати лет, и ее длинные, стройные ноги казались еще длиннее, однако сейчас ей бы следовало надеть более скромное платье. Но где его взять? У нее нет денег, чтобы купить что-нибудь более приличное. Что же до ее возраста, то она имела о нем довольно смутное представление и считала, что ей не более тридцати, только по субъективным ощущениям.
   Собственно говоря, она пришла сюда в том же наряде, что и во время своего первого визита. Правда, на этот раз она приехала на такси, потратив на него последние деньги, но другого выхода не было. Уж лучше пожертвовать деньгами и приехать на такси, чем выйти из городской подземки, демонстрируя тем самым собственное убожество. А в том, что за ней могут наблюдать, не было никаких сомнений.
   Она подняла голову и посмотрела на затемненные окна офиса Фрэнсин Лоуренс, фирма которой была известна всему деловому миру. Сакура знала, что хозяйка этой преуспевающей фирмы предпочитает обедать в китайском ресторане в районе Чайнатауна, что характеризовало ее как женщину, скромную в расходах, сдержанную в еде и не забывающую о своих китайских корнях.
   Сакура зажмурилась, глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Даже на шумной улице она слышала гулкое биение своего сердца. Много раз она прокручивала в уме мгновения предстоящей встречи, но все приготовленные заранее слова куда-то исчезли, а в голове стоял густой туман, застилающий прошлое и настоящее. В конце концов, она пришла к выводу, что лучше всего ей удавались импровизации, а не тщательно подготовленный и отрепетированный текст.
   А мимо нее сновали прохожие, оглядываясь на необыкновенно красивую женщину восточного типа, с черными блестящими волосами, прекрасно одетую.
   Глубоко вздохнув, она решительно качнула головой, вошла в здание, поднялась на лифте на третий этаж, прошла по коридору и остановилась перед сверкающей дверью с надписью «Лоуренс энтерпрайзиз». У нее даже ноги подкосились от одной мысли о том, что за этой дверью сейчас находится Фрэнсин Лоуренс. Но прежде ей придется пройти через ту самую секретаршу, с которой она так мило беседовала в прошлый раз.
   Сакура набралась храбрости, решительно распахнула дверь и остолбенела. В прошлый раз здесь никого не было, а сейчас приемная была до отказа забита людьми, что произвело на нее двоякое впечатление. С одной стороны, это свидетельствовало о том, что миссис Лоуренс была на месте, а с другой – трудно было даже представить себе, как можно прорваться сквозь эту плотную толпу посетителей. Некоторые из них сидели на стульях, другие беспокойно ходили взад и вперед, нетерпеливо дожидаясь своей очереди.
   – Добрый день, – едва слышно произнесла Сакура, склоняясь над столом секретарши.
   – А, это вы, – добродушно улыбнулась та. – Рада вас видеть. Мисс Уэда, если мне не изменяет память?
   – Да. – Сакура протянула ей небольшой букет цветов. – Есть ли у меня надежда встретиться сегодня с миссис Лоуренс?
   – Боюсь, это невозможно, – еще шире улыбнулась секретарша и пожала плечами.
   Сакура с недоумением посмотрела на нее и подумала, что ослышалась.
   – Простите, что вы сказали?
   – Миссис Лоуренс попросила меня передать вам, что вряд ли сможет встретиться с вами в ближайшее время, – отчетливо произнесла секретарша.
   – Не сможет? – эхом отозвалась Сакура. – А вы рассказали ей обо мне? Передали ей мои слова?
   – Разумеется, мисс. Именно после этого она и сказала, что не сможет встретиться с вами.
   Сакура облокотилась на стол. В глазах у нее потемнело, а по телу прошла дрожь.
   – Я не понимаю почему, – взволнованно произнесла она.
   – А тут и понимать нечего, – прозвучало в ответ. – Просто она не хочет вас видеть, вот и все.
   – Но почему?
   – Я не могу вам этого сказать.
   Сакура смотрела на секретаршу широко открытыми глазами и почувствовала, что задыхается.
   – Что же мне теперь делать? – Она растерянно оглянулась по сторонам.
   В глазах секретарши промелькнула жалость, но быстро исчезла.
   – Попробуйте еще раз через некоторое время, – вежливо ответила она. – Недели через две или три. Но я не могу вам ничего обещать.
   – К тому времени, будет слишком поздно, – уныло заметила Сакура.
   – Ну хорошо, если хотите, я могу передать миссис Лоуренс записку от вас.
   Сакура надолго задумалась.
   – Ладно, скажите ей, что… – Она сделала паузу, с трудом подбирая слова. – Скажите ей, что я никогда больше не стану беспокоить ее. Извините, что отняла у вас столько времени.
   Она повернулась и быстро вышла из офиса.
   Оказавшись на улице, она вдруг почувствовала, что весь мир вокруг нее пошатнулся и поплыл, увлекая ее за собой.
   Она не знала, что теперь делать и куда идти. Впрочем, сейчас ей было абсолютно все равно. Невыносимо горькое чувство поражения переполняло ее душу и лишало сил. Ей требовалось хоть какое-то время, чтобы обдумать сложившуюся ситуацию и решить, что делать дальше. А это не так-то просто, учитывая, что денег у нее нет даже на самый скромный обед. Пытаясь справиться с паническим страхом, она направилась к ближайшей станции метро. Надо вернуться в исходную точку и хорошенько все обдумать. Открыв кошелек, она вынула несколько монет, купила жетон и села в поезд, предварительно изучив схему транспортных линий. В поезде она долго смотрела на свое отражение в темном окне и тщетно пыталась понять, почему Фрэнсин Лоуренс так жестоко отвергла ее. Даже если у нее возникли какие-то подозрения, она ведь могла хотя бы поговорить с ней и выяснить все до конца. Почему она этого не сделала? Неужели она приняла се за мошенницу, пытающуюся выманить у нее деньги?
   В вагоне стояла такая невыносимая жара, что Сакура мгновенно покрылась потом. Сняв жакет, она положила его на колени и – закрыла глаза. Как всегда в трудные минуты, она попомнила Японию и подумала, что в это время там цветет лишня. Это время года она любила больше всего, ведь даже ее имя, Сакура, означает «цветущая вишня». А назвали ее так потому, что привезли в эту страну, когда вишни покрылись первыми цветами. Увидев тогда длинные ряды розово-белых деревьев, она застыла и долго не могла оторвать от них глаз. С тех пор цветение вишни стало для нее символом возвращения к жизни и знаком коренных перемен.
   При этом она знала, что она не японка, что принадлежит к какой-то другой национальной группе, но какой именно, понятия не имела. Однако случилось так, что судьба связала ее с Японией, где она прожила много лет и получила имя Сакура, которое и носит до сих пор.
   Через несколько минут она вышла из поезда, перешла на другую платформу и снова вошла в полупустой вагон. Напротив нее сидел огромный чернокожий парень в темных очках и темной рубашке. Поначалу Сакура не обращала на него внимания, а потом вдруг почувствовала, что он за ней следит. Причем следит так пристально, что у нее даже мороз по коже идет. Ее охватило беспокойство, которое быстро переросло в панику, когда она дометила, что из черной сумки на его коленях на нее уставился объектив фотокамеры. Она лихорадочно огляделась вокруг, словно ища поддержки у других пассажиров. К счастью, их было немало и этом вагоне, но придут ли они ей на помощь, если этот тип начнет приставать к ней? Вряд ли.
   Не долго думая она встала и подошла к двери, приготовившись выйти на следующей остановке. Парень последовал за ней. Дверь отворилась, и Сакура быстро зашагала к выходу из метро. Парень не отставал от нее ни на шаг. Она шла вдоль платформы и, как только прозвучал сигнал к отправлению поезда и двери стали закрываться, быстро вскочила в поезд, с рудом раздвигая створки руками.
   – Ты что, спятила? – послышался над ее головой чей-то сердитый голос.
   Какой-то пожилой мужчина схватил ее за руку и втащил в вагон. Блузка затрещала по швам, туфля слетела с ноги, а сумка осталась за дверью. Сакура посмотрела через стекло двери и увидела, что она упала на платформу, а вместе с ней и последние имевшиеся у нее деньги.
   Чернокожий парень поначалу опешил от неожиданности, а потом рванулся к двери, но было поздно. Поезд начал быстро набирать скорость, и преследователь остался на платформе. Он стоял с перекошенным от злобы лицом и тупо смотрел вслед составу. Сакура видела, как он наклонился и поднял ее сумку. Поезд ворвался в темный тоннель и покатил к следующей станции.
 
   – Почему вы не нагнали ее на следующей станции?
   Выражение лица Клэя Манро было непроницаемым.
   – Мы поехали за ней на следующем поезде, но найти ее не смогли.
   – Она что, в воздухе растворилась, что ли?
   – Миссис Лоуренс, – вяло оправдывался тот, – в это время, в метро много людей, и не так-то просто отыскать нужного человека.
   – А как она догадалась, что за ней следят?
   – Думаю, она заметила объектив моей камеры, – высказал предположение чернокожий. – Я сидел напротив нее и снимал из сумки.
   – Напротив? – вспыхнула Фрэнсин. – Ты что, Клэй, считаешь себя невидимкой?
   Манро промолчал, теребя пальцами дужки черных очков.
   – Дело в том, мэм, что, когда миссис Тэн инструктировала меня, она сказала, что в принципе не важно, заметит эта женщина наружное наблюдение или нет. При этом она сослалась на ваши указания.
   – Да, но я не предполагала, что вы потеряете ее в первые же пять минут наблюдения, – едко заметила Фрэнсин.
   Глаза Манро потемнели от злости. Он, конечно, был не и восторге от такого позорного провала, но упреки миссис Лоуренс донимали его больше, чем сам факт непрофессионально выполненной работы.
   – Мне кажется, она уже не раз проделывала подобные вещи, – промямлил он.
   – Что ты хочешь этим сказать? – опешила Фрэнсин.
   – Что она оказалась гораздо умнее и хитрее, чем мы предполагали. Все ее поступки выдают в ней весьма опытного конспиратора. Иначе она не смогла бы проникнуть в вашу квартиру и оставить там букет цветов.
   Фрэнсин вернулась из Гонконга вчера утром и сразу узнала о том, что в ее квартире кто-то побывал. Все ее друзья и сотрудники прекрасно знали, что она ненавидит срезанные цветы, и никогда не дарили их ей. К тому же консьержка подробно описала девушку, не оставив никаких сомнений, что это была именно Сакура Уэда. Правда, из квартиры ничего не пропало, но столь наглое вторжение все равно оставило неприятный осадок в душе.
   – Да, думаю, ты прав, – сказала она после долгой паузы и пристально посмотрела на детектива. – Она действительно все делает профессионально. Поэтому не следует ее недооценивать.
   – Я сделаю все возможное, мадам.
   Клэй Манро работал на Фрэнсин уже больше двух лет и за нее это время ни разу не допустил ни малейшего промаха. Это была его первая и оттого еще более обидная неудача. Когда-то он воевал во Вьетнаме, но после ранения вернулся домой и вскоре открыл небольшое охранное агентство. А потом стал выполнять деликатные поручения Фрэнсин, и вплоть до этого дня у нее не было никаких оснований для недовольства. Ей нравилось даже то, что он был афроамериканцем и принадлежал к тому же маргинальному обществу, что и она сама.
   – И все же, мэм, я бы не стал утверждать, что она профессионал высокого класса, – выразил сомнение Клэй. – Этот Трюк с пересадкой в поезде говорит о том, что она действует интуитивно и не вполне профессионально.
   – Но она ведь обвела вас вокруг пальца, – усмехнулась Фрэнсин.
   – Да, но при этом потеряла туфлю, сумочку и вообще чуть было не угодила под поезд. Скорее всего она сделала это от отчаяния и страха, а не из холодного расчета. – Он покрутил в руках очки и отвернулся.