Горбенко Людмила. Хозяин химер

   – Лучше бы ты поинтересовался, сыт я или голоден! – свирепо откликнулся маг, твердо выдерживая взгляд. – Мы не в трактире! Где бы я, по-твоему, раздобыл выпивку?
   – Да ты как яблоня в урожайный год – весь обвешан бутылками и флягами! – не сдавался Терслей. – Что в них: самогон, можжевеловка, винцо?
   – Средства защиты! – рыкнул маг. – Если бы не эти бутылки и фляги, мы бы сейчас были минимум три раза мертвы!
   – Ладно, – скрипя зубами, согласился командир. – Твоя взяла, Жекон. Но прежде чем ты отправишься в дом, сделай милость, убеди меня в том, что твое зрение в порядке. Сколько пальцев я показываю?
   – Пятнадцать? – язвительно предположил маг.
   – Жеко-о-он!!!
   – Один. И должен заметить, кстати, что это не слишком пристойный жест.
   – Ты смеешь рассуждать о пристойности? – буркнул командир. – Ладно, давайте о деле. Я пойду первым, скорняк за мной, ты прикрываешь. Приготовь все средства защиты, какие не успел выпить. Если внизу окажутся живые люди, по возможности просто обездвижь их. Скорняк! У тебя остались заговоренные на кулба стрелы?
   – Три штуки, – заглянув в колчан, признался Геллан.
   – А сонных?
   – Две.
   – Сонный состав наверняка смылся, значит, ты не имеешь права промахнуться. Думаю, уже пора проявлять инициативу – в случае опасности сразу стреляй, не дожидаясь команды. При малейшем подозрении на колдовство пали магу в кистевые суставы, чтобы лишить его возможности работать руками. Поправьте амуницию – кулб может броситься первым.
   Проигнорировав приоткрытую дверь, Терслей присел на корточки перед узким цокольным окошком, аккуратно вынул из покореженной рамы остатки стекол и довольно ловко протиснулся внутрь. Стараясь повторять все его движения, Геллан последовал за командиром, ощущая спиной горячее дыхание Жекона. Тяжело, как куль, маг упал рядом, брезгливо отряхнул подол от налипшей паутины и скривился.
   – Фуу! Ну и гадостное же местечко…
   Принц, которого при первом же контакте подметок с полом тоже окатило волной тревоги и отвращения, полностью был с ним согласен.
   – В самый раз для кулба, – тихо сказал Терслей. – Смотри-ка – здесь круглая кладка! Стена внутри стены – странная конструкция, не находишь?
   – Дьявол! – обеспокоенно прошипел Жекон, ковырнув ногтем крошащийся шов между выщербленными кирпичами. – Кажется, наши дела совсем плохи. Это остатки одной из древних Башен Силы, и дом стоит аккурат над развалинами. Колдовать в этом подвале намного легче, но вот результат… боюсь даже строить прогнозы.
   – И не надо. Просто вскрой эту дверь. Сможешь?
   Пожав плечами, маг достал из очередного карманчика изогнутую шпильку с крючком на конце и медленно, стараясь не производить шума, вставил в замочную скважину. Раздался еле слышный щелчок. Убрав инструмент на место, Жекон театральным жестом простер руку, степенно отступил на шаг и вдруг нелепо подпрыгнул, застигнутый врасплох звонким собачьим лаем.
   – Во дворе кто-то есть?
   Геллан подтянулся на руках и выглянул в окно: двор был пуст, но собака буквально заливалась, давясь слюной и с ненавистью уставившись в одну точку.
   – Никого… – хрипло ответил он. – Вот тебе и измененный пес – брешет не лучше обычной подзаборной шавки.
   – Этого не может быть! – настороженно сказал Жекон, замирая у двери. – Просто не может! Вот что, коллеги, я предлагаю…
   Геллану так и не довелось услышать продолжение фразы.
   Дом вдруг затрясся с такой силой, что маг прикусил язык, а каменные блоки наружной стены заскрипели друг о друга, плюясь крошками выдавленного раствора и корежа оконные рамы. Дверь затрепетала, как нежный лист, который вот-вот сорвет ветер, и с шумом рухнула плашмя, подняв кучу пыли и чудом не накрыв собой мага.
   Глазам ловцов предстал идеально круглый подвал, в центре которого стоял деревянный гроб – точная копия давешнего с аналогичным содержимым. Вывалившийся пленник с кляпом во рту слабо извивался, словно полураздавленный сапогом червь, не имеющий ни возможности, ни сил отползти, но все равно упрямо цепляющийся за жалкий остаток своей обреченной жизни. В углу на пухлых мешках неподвижно лежал одетый в мантию мужчина с зажатой в кулаке длинной ложкой. На огромной жаровне неподалеку булькало какое-то густое варево с летучим травянистым запахом.
   Дом тряхануло еще раз, и принцу на миг показалось, что его лица коснулся кто-то невидимый. Тихо зашуршала стрелка наручного кристаллоиндикатора, уверенно указывая на границу между «нечистью» и «кулбом».
   Человекоподобный кулб с заметным усилием приподнял голову и страдальчески дернулся.
   Словно во сне, Геллан взвел арбалет, шагнул вперед и наступил на опрокинутую позолоченную клетку, внутри которой бесновался яркий зеленый клубок. Тонкие прутья решетки расплющились под сапогом, и в сторону отпрыгнула вовсе не птичка, как можно было предполагать, а миниатюрная змейка.
   – Колдовской процесс еще не завершен! Назад! – крикнул Терслей, хватая принца за воротник и оттаскивая его к стене, но тут пленник приоткрыл веки, с трудом сфокусировал взгляд и уставился прямо на них.
   Геллан почувствовал, как его пробирает дрожь. Эти усталые больные глаза были полны не только страдания и ужаса, в них горела нечеловеческая ярость и злость. Кулб это был или не кулб, но он явно ненавидел сам себя до такой степени, что уже давно бы растерзал собственное измученное тело, только чтобы избавиться от насильно навязанной ему судьбы. Волна чужих эмоций распространялась от пленника в стороны, словно летучий смрад, словно ядовитые испарения, способные пропитать насквозь одежду незваных ловцов и убить их прежде, чем они успеют осознать опасность.
   «Будущий правитель должен уметь быть милосердным…»
   Кто это сказал? Такое впечатление, что прошептали в спину.
   «Если для тебя это слишком тяжелое решение, не обязательно принимать его самостоятельно. Просто положись на судьбу…»
   Множество прямоугольных каменных ладоней мягко подтолкнули Геллана.
   «Пора…»
   – Ты что удумал, дуся? Дюжина гномов на твою дурную голову! – заорал маг, прыгая и цепляясь за его плечо, но стрела с черным трехлопастным наконечником уже начала свой полет к той точке подвального потолка, где сходились невидимые лучи, исходящие из древних стен Башни.
   Геллан не стал смотреть, куда именно он попал, он это предвидел еще до того, как нажал на курок. Более того – он не целился; целиком доверившись той невидимой древней сущности, что по-хозяйски вошла в его мозг, мгновенно прочла его тайну и тут же начала давать советы.
   Не оборачиваясь, принц стряхнул мага с плеча и бросился бежать вслед за Терслеем. Они как раз успели вылезти через перекосившийся оконный проем, когда дом затрясся мелкой дрожью и их накрыла огромная крылатая тень.
   Гигантское чудовище пикировало сверху, оскалив зубастый клюв и мотая раздвоенным хвостом.
   – Черт! – простонал Терслей, падая на землю и увлекая за собой Геллана. – Что еще за напасть?
   – Ага! А вы мне не верили! – злорадно прошипел маг, тыча грязным пальцем вверх. – Ни в одном справочнике не видел ничего подобного! Тот же самый зверь, что был в Биттивасе! Собственной персоной. Вот глядите! Глядите внимательней! Крылья! Вытянутая морда! Ноги! Это кулб или не кулб? Эй, куда он делся? Нет, погодите, давайте подождем – вдруг опять появится?
   – Давайте-ка лучше убираться отсюда подобру-поздорову! – выдохнул Терслей, приподнимаясь и вытирая перепачканные руки пучком травы. – Вот-вот начнется рассвет.
   К счастью, процесс открывания люка и протискивания через него прошел без осложнений.
   А вот внизу их ждал сюрприз: около донельзя раздраженного гнома-сторожа стояла старая знакомая – Илива.
 
   Пригород Бурката.
   Дом, арендованный некромантом
   – Атрихигор! Атрихигор! Атрихигор, черт тебя раздери! – проорал некромант, стуча кулаками по столу.
   Пламя коротких, бесформенно оплывших свечей затрепетало от тяжелого дыхания.
   Шакс материализовался около забытой тарелки с остатками ужина и зло зашипел, нечаянно задев локтем горящий фитиль. На этот раз он был при параде: не гол, а обернут в нечто вроде тоги из сверкающей, мягко драпирующейся ткани алого цвета, ноги выскоблены, пяточные шпоры украшены маленькими колокольчиками.
   – Чтоб на тебя вылились все хляби Адского Болота! Тебе следовало лучше приготовиться к моему приходу! Эти огненные' огрызки чересчур низкие! Я обжег руку!
   – Извини, но сейчас мне не по карману новые свечи, – процедил сквозь зубы Киорус. – Придется тебе обойтись тем, что есть.
   – Ты до сих пор не в Совете Магов? – изумился шакс, тараща блестящие выпуклые глазки. – Но почему?
   – Потому что второй «сосуд», хранящий знания об аш-горге, тоже мертв! И нанятый мною маг-помощник вместе с ним!
   – Опять визит троицы неизвестных врагов? – приподнял брови шакс.
   – Я не успел заметить тех, кто вошел в дом, – вынужден был признать Киорус, бессильно опускаясь на стул. – Меня отвлекло это жуткое крылатое создание, что упало с небес. Честно говоря, самому не верится, что я его видел… Против меня играет нечистая сила, Атрихигор!
   – Полно врать! – усомнился шакс, вытягивая вперед босую ногу и под звон колокольчиков грациозно переступая через посуду. – Человек с проданной душой не интересен нечистой силе.
   – Проданной? Скажи лучше, отданной за так!
   Приподнявшись на пальцах, шакс крутанулся вокруг оси и с явным удовольствием расправил худые плечи. Потом вытянул пальцы перед собой и быстро-быстро защелкал ими, пытаясь попасть в ритм с колокольным перезвоном.
   – Что ты все крутишься? – не выдержал Киорус.
   – Репетирую, – невозмутимо поведал Атрихигор, производя руками кругообразные движения. – Мамада спектакль задумал, мне поручено соло перед кордебалетом на правом фланге.
   – И кого играешь? – угрюмо осведомился некромант, обреченно понимая, что непрошибаемый шакс вовсе не собирается ему ни сочувствовать, ни тем более помогать. – Мелкого древнего героя?
   Атрихигор даже застыл от такого оскорбления. Промаршировав к самому подбородку Киоруса, он зло уставился ему в глаза, но через некоторое время сдался и махнул рукой.
   – Я и забыл, что ты из совершенно отсталого мира, не имеющего понятия об истинном искусстве. Кого может танцевать в балете личный помощник Мамады? Ну конечно, личного помощника Мамады, кого же еще? Не считаешь ли ты, что хоть кто-то в Адском Болоте способен опуститься до того, чтобы пачкать лицо гримом и изображать личность, совершенно ему незнакомую?
   – Упаси меня от такой губительной ошибки! – язвительно буркнул некромант. – Конечно нет! Значит, эти странные щелкающие движения пальцами…
   – Да, – гордо кивнул такс. – По ходу танца я делаю Мамаде педикюр! А в самый кульминационный момент спектакля мне придется встать на одну ногу, высоко задрать другую и в таком положении под аккомпанемент колокольчиков полировать хозяину уже обстриженные ногти золотой пилочкой! Ты хоть представляешь себе, насколько это тяжело?
   Киорус тихо взвыл и сжал виски холодными руками. По счастью, стук в дверь избавил его от необходимости комментировать это высказывание.
   Шакс вздрогнул и немедленно начал таять, проваливаясь обратно в свой мир.
   – Пора перестать жевать сопли! – сурово крикнул он на прощание. – Помни – ты мой должник!
   Магисса не вошла, а ворвалась в кабинет и сразу начала принюхиваться.
   – Ты колдовал? Здесь пахнет дымом и какими-то снадобьями!
   Киорус поспешил прикрыть тарелкой узор из мелких следов на столе – шакс не заметил, что влез ногами в объедки. Смешно, но разговор с демоном все же поднял ему настроение, хотя действительной пользы от него не было никакой.
   – Можешь не говорить, я уже знаю, что Сотериус мертв. – Лерия упала в кресло, заполнив его своим пухлым телом. – Дом стоял на самой отдаленной, богом забытой окраине, его охранял измененный пес, ты вез «сосуд» глубокой ночью и лично правил каретой. Что стряслось на этот раз? Что?
   Некромант устало пожал плечами, и магиссе показалось, что парализованная часть его лица дрогнула.
   – Эй! Я к тебе обращаюсь!
   – Кажется, мы стронули с места неподвластные нам силы, – сухо сказал Киорус. – Против нас играет тот, кого уже давно нет в живых.
   – Призрак покойного Аша? – охрипшим голосом спросила магисса.
   – Не он, его восьмой зверь – боевая химера. Я видел, как аш-шуар проломил стену, и предполагаю, что он растоптал «сосуд» прежде, чем Сотериус довел зелье до готовности. По счастью, моя карета стояла у леса.
   – Киорус! – простонала Лерия, всплескивая ладонями. – А ведь я предупреждала тебя там, в склепе! Неуважение к таинству смерти не остается безнаказанным! Есть законы, которые нельзя нарушать ни при каких обстоятельствах! Вот оно – возмездие! Сам великий Аш противится возрождению своих солдат. Он не позволит свершиться ритуалу. Что теперь делать с остальными «сосудами»?
   – Не знаю. – Некромант скрестил на груди руки и привалился к спинке стула, меланхолично уставившись в потолок. – Просто ума не приложу, как их уберечь… Вчера мне показалось, что третий пленник смотрит на меня прямо сквозь закрытые веки, уши четвертого сплошь заплетены липкой паутиной, а его тело стало таким мягким, словно внутри не осталось ни одной кости. Проклятые заклинания слишком сильны, они разъедают «сосуды» изнутри… Может, перевезем их к тебе?
   – Киорус! – ахнула магисса. – Если ты сошел с ума, то я не собираюсь составлять тебе компанию! Давай продадим их, пока не поздно!
   – Кому? Полутруп с кляпом во рту интересен только уголовной страже. Вместо монет мы получим пожизненный срок за похищение и незаконное колдовство, а знания Аша будут утеряны окончательно и бесповоротно. Такие вещи не годятся для продажи, Лерия. Они бесценны.
   Магисса горько усмехнулась:
   – И слишком опасны. Киорус, тебе срочно надо искать надежного соратника! Действительно надежного, а не временного наемника!
   – У некроманта может быть только один соратник – он сам.
   – Если потихоньку обратиться в Совет Магов…
   – Не сомневаюсь, они оценят этот подарок! «Сосуды» будут немедленно изъяты, а нас пристукнут как нежелательных свидетелей.
   – В таком случае, что ты намерен делать? – настороженно уточнила магисса.
   – Медлить нельзя, «сосуды» слабеют и могут не удержать знания, – вздохнул Киорус. – При благоприятных обстоятельствах в моем распоряжении окажутся пятеро солдат. Аш-апарет, аш-куол, аш-керил, аш-вен и аш-бор. Я перевезу пленников в наш старый замок, под Пеленкаути. Уберу пробки, сварю зелье. И сам, без посторонних, проведу ритуалы.
   – Колдовать в собственном доме? – смутилась магисса.
   – Это единственное место, за аренду которого с меня не потребуют денег.
   – Ты выглядишь голодным и усталым, Киорус. Если хочешь, я могу тебя подлечить.
   Некромант скептически скривился половиной лица.
   Он действительно выглядел неважно и был голоден, но утолить этот голод были бессильны даже самые умелые целители. Черная сила, так небрежно и коварно пожертвованная шаксом, заставила Киоруса испытать ни с чем не сравнимое чувство собственного могущества, свободы и безнаказанности. Утрата же этого драгоценного временного подарка оказалась страшным мучением, сродни той жажде, что мучает заядлого курильщика опиума, запертого в одиночной камере принудительной лечебницы.
   Дадут ли солдаты Аша хотя бы малую толику той власти, что была у него несколько дней назад?
   Некромант искренне надеялся, что да.
 
   Небо над Верлютом, капсула бригады Пятого
   Если вы думаете, что немедленно после победы мы ретировались, то вынужден разочаровать: нет. В Третьем вдруг проснулась дремавшая всю предыдущую жизнь хозяйственная жилка, и он старательно собрал рассыпанные по двору кирпичи, сортируя их на две кучки по принципу: целые и поломанные.
   Целые были триумфально возвращены в багажный отсек под бок к новой пушечке, а расколовшиеся Третий бережно сложил в ногах под кресло второго пилота «на всякий случай», но чертовка по досадной случайности зацепилась о них каблуком, после чего куча была немилостиво отправлена за окошко, а толстяк схлопотал профилактическую затрещину и обещание «в следующий раз получить проклятыми кирпичами в лоб без всякой пушки».
   Провожающая нас собака, местами покрытая чешуйчатой змеиной шкурой, выла как ненормальная.
   Под этот душераздирающий аккомпанемент капсула тронулась с места и плавно полетела над лесом, набирая обороты. Пункт номер один можно было смело вычеркивать – никаких пометок покойного архимага Аша на тему «хозяина химер» по этому адресу не было.
   Окрестный пейзаж красотами не изобиловал.
   Разве что эффектно смотрелась разношерстная стайка призраков местных жителей. Одичавшие души, так никем и не востребованные, плавно летели в сторону границы, не то в поисках пристанища, не то намереваясь банально эмигрировать к соседям. Пара одиноких полевых работников Положительных, встретившаяся на их пути, попыталась было вразумить призраков остаться у собственных могил и ждать, но те не обратили на нотацию никакого внимания.
   Что оставалось делать бедным ангелам? Воровато оглянувшись, белокрылые сцапали самую нерасторопную душу за шиворот и силком вернули ее на родину. Далее пришла очередь следующего беглеца. Причем полевой работник Положительных пнул сопротивляющегося грешника до того умело и ловко, что у меня моментально родились нехорошие предчувствия.
   Как говорится, пусто место свято не бывает. Все шло к тому, что вот-вот появятся новые популярные разновидности ангельских профессий: ангел-искуситель, ангел-вредитель и даже (чем я не шучу) – ангел-каратель.
   – Куда подадимся? – нарушила молчание чертовка.
   – Подождем, пока эта тварь нас нагонит, и ка-а-ак дадим! – кровожадно откликнулся Третий.
   – Эх, до чего хорошо было раньше! – вздохнула Вторая, грустно теребя микрофон, закрепленный за оттопыренным ушком. – Еще подумать не успеешь, а куратор уже орет: «Давай! Давай скорей! Лети! Беги! Быстрее!..» Жаль, что он нас бросил. Я к нему успела привыкнуть…
   Возможно это была галлюцинация, но я услышал вполне отчетливое, хотя и очень тихое «гм!».
   И не один я.
   – Товарищ куратор? – вздрогнула чертовка.
   – Гмм!
   – Товарищ куратор! – восторженно ломая руки, уже во весь голос заорала наша напарница. – До чего я рада вас…
   – Гм-гм! – предостерегающе воскликнул наушник.
   – Не слышать! – радостно закончила Вторая.
   – А вот интересно, – задумчиво начал я, охотно включаясь в игру под названием «конспирация», – если бы наш куратор узнал, что мы только что прочесали бывшую лабораторию Аша и ничего там не нашли… что бы он сказал?
   – Гм! – грустно выдавил наушник. – Гм, гм, гм-ммм!
   Черный экранчик дисплея ожил, и на нем засветилась новая карта.
   Верлют был на ней обозначен ничем не примечательной точкой, в то время как маленький городок Пеленкаути буквально пылал красным. Сбоку от города выпрыгнул флажок с адресом. Для того чтобы выучить его наизусть, мне хватило нескольких секунд.
   – Гм? – вопросительно уточнил наушник.
   – Гмм, – машинально согласился я, мотнув для наглядности головой.
   – Гм-гм! – облегченно вздохнули в эфире, и карта тут же исчезла.
   – Смотри, какое взаимопонимание! – с легкой ревностью сказала Вторая.
   Ей куратор не пожелал «гм-гм». Не заслужила.
   – Готовы? – не обращая внимания на дамские капризы, спросил я.
   – Как всегда! – отозвалась чертовка.
   По коридорчику из багажного отсека важно протопал Третий и замер в проходе, приняв сложную позу, которую я не могу охарактеризовать иначе, чем «героическая». Бедра перекошены, грудь колесом, плечи расправлены, подбородок выпячен вперед, в глазах плещется концентрированная храбрость. Привязанный тонким тросом кирпичемет скромно следовал за хозяином, словно детская деревянная лошадка на веревочке. Пояс толстяка оттягивал здоровенный мешок, по своеобразной форме которого можно было догадаться, что там. Пушечные заряды! Кирпичики! Родные кирпичики, обожженные в пламени преисподней и заговоренные лучшими заклинателями ада.
   – Вижу, дружище, ты наконец отыскал оружие по себе! – улыбнулся я, выворачивая руль.
   – Мы с этой пушечкой подходим друг к другу как золото и кошелек! – откликнулся Третий, под громыхание кирпичей в мешке плюхаясь на сиденье сзади.
   Кирпичемет, словно воспитанный пес, подкатился к его ноге и замер.
   – Имейте в виду: полетим быстро! – предупредил я, вдавливая педаль.
   Как обычно бывает в таких случаях, раздолбанная дверка бардачка откинулась сама собой, и из ее темных недр вывалилась на пол пудовая косметичка нашей красавицы.
   – Ангелы тебя побери, Пятый! – заорала чертовка, стукая меня по колену своим маленьким плотным кулачком. – Ну готовься! Если опять рассыпалась пудра, я твои любимые шелковые шмотки изорву в лоскуты, имей в виду! Включая носки и галстук!
   – Буду счастлив, – согласился я, не дрогнув ни единым мускулом лица.
   – Сбрендил? – изумилась красавица, встревоженно заглядывая мне в глаза.
   – Ни в малейшей степени. Просто ты забыла о том, что все мои вещи, включая пресловутые носки и драгоценный галстук, сейчас заперты на базе, в моей каморке. Если мы в конце концов сможем вернуться домой, то я лично вынесу тебе самые наточенные ножницы и всю шелковую одежду. Кромсай. Рви! Мне даже не будет жалко.
   – Если… – грустным эхом повторила чертовка.
   – Вот именно.
   Чтобы не продолжать скользкую тему, Вторая нагнулась за упавшей косметичкой и зарылась в нее чуть ли не носом.
   – Так, помады целы… крем цел… тушь красная, синяя, черная, зеленая, оранжевая – целы. Хотя нет, погодите… у меня кончается оранжевая? Вот же блин! Нет, ну как после этого работать, а? Пудра… – быстрый взгляд в мою сторону, – живи, Пятый, целехонька. Ой! Это что же такое? Не может быть! Ой! Зеркальце разбилось!
   – Серьезно? – обрадовался Третий, шумно дыша мне в затылок. – И сильно?
   – Вдребезги! – торжествующе доложила чертовка, бросаясь мне на шею и, в порыве чувств кусая за мочку уха. – В самые мелкие, самые острые дребезги, которые я только видела в своей жизни!
   – Ура-а-а!!! – гаркнул толстяк, подбрасывая кирпичемет к потолку и почти ловко подхватывая его за колеса.
   Косметика Второй, кроме психоделической палитры расцветок и убойного веса, всегда отличалась поразительной крепостью.
   И хотя вера в приметы – штука ненадежная, нам всем отчаянно хотелось верить, что зеркальце треснуло не просто так, а под каблучком наконец-то заглянувшей в капсулу госпожи Удачи. Что с этой минуты охота пойдет по нашим правилам, усталая дичь обретет второе дыхание, и коварный охотник отправится в турне по таким глухим местам, в которые даже известный садист-пастушок Макар никогда не гонял своих телят, в которых вечно зимуют несчастные раки, а новых гостей встречает многообещающей улыбкой кузькина мать.
   Пальчики чертовки задорно прищелкнули.
   – Как будем делить добычу? – деловито уточнила она.
   – Мясо мне, остальное вам, – глухо откликнулся толстяк.
   – Пятый?
   – Не думаю, что шкура будет иметь приличный товарный вид. Разве что стелек нарезать.
   – Тогда чего мы копаемся? Впере-е-ед! За стельками!!!
 
   Нижний город.
   Запасной выход из Упырей в Верлют
   Девушка выглядела усталой и потрепанной. Застежки рубахи оторваны и подвязаны кое-как суровыми нитками, завитки волос выбились из прически и прилипли ко лбу, коса расплелась, на щеках пыль.
   – Илива? – растерянно сказал Геллан, ставя ногу мимо ступеньки и чудом не падая с лестницы на каменный пол. – Что с тобой?
   – Вы? – изумилась девушка и гневно зыркнула на сторожа. – Как же так, меня уверяли, что вас забрала к себе река мертвых!
   – Обрадовалась небось? – хмыкнул маг. – Даже не надейся, дорогая. Окончить свои дни в грязной канаве, по которой к тому же стаями плывут забальзамированные гномы… фи, это дурной тон.
   – Как… как ты нас нашла? – оглушенный внезапным появлением девушки принц никак не мог прийти в себя.
   Тонкие густые брови сошлись у переносицы.
   – С чего ты решил, что я начну вас искать? – прошипела Илива, сжимая маленькие грязные ладони. – Это вы все время перебегаете мне дорогу! Какого лешего вы потащились в Верлют? Я несколько часов продиралась Мертвым лесом, только-только его выследила, а вы взяли и спугнули!
   – Его? – с нажимом повторил Терслей. – Если речь идет о маге, что колдовал в пустом доме, то твой обидчик окончательно и бесповоротно мертв вместе со своим кулбом. Благодари Геллана, он не промахнулся.
   – Это не тот маг, что колдовал в доме! – зло перебила его девушка. – А тот, что следил за домом от кромки Мертвого леса! Именно он первым переступил порог и отдавал распоряжения! Именно он тащил к подвалу ящик с нечистью, а потом клетку со змеей! Молодой помощник смотрел ему в рот и не смел ослушаться. Вы подошли слишком поздно и упустили самое главное.
   – Дом чуть не рухнул на наши головы, – пробурчал Терслей. – Это тоже его рук дело?
   – Нет, это та страшная крылатая тварь, что упала с неба.
   Командир и маг переглянулись.
   – Кулб, – уточнил Жекон.
   – Зверь, – уверенно поправила девушка.