Страница:
Тяжело вздохнув и выпустив с этим вздохом из себя последние сомнения, некромант начал рассказывать о том, как трудно приходится магу, когда весьма умеренные способности сочетаются с весьма неумеренными амбициями; как тяжело и обидно падать с небес на жесткую землю; как унизительно не получать ни одного заказа, когда некоторые коллеги еле успевают восстанавливать силы после очередного сложного (и высокооплачиваемого) колдовства; какое ядовитое послевкусие у банальной зависти…
Примерно на середине жалобного монолога шакс громко взвизгнул и вцепился острыми пальчиками некроманту в запястье.
– Хватит! Прекрати! Замолчи, на сегодня достаточно!
Киорус открыл глаза, подслеповато заморгал и удивился:
– На сегодня?
– Даже когда нам с Мамадой на голову обрушилось войско Однорогого Гарри, во время осады потерялись лучшие позолоченные ножницы, мы скрывались в самом вонючем уголке Адского Болота и две недели жрали исключительно тухлых тритонов, у нас не было таких жутких проблем! Твоя судьба поистине кошмарна! Не понимаю – как ты вообще еще жив?
– Я и сам не всегда это понимаю, – сухо признался Киорус, задетый словами шакса и разозленный собственной слабостью. – Не беспокойся, больше я не скажу ни слова.
– Как хочешь, – пожал плечами шакс, деловито комкая кушетку и вновь превращая ее в темный туман. – Но за сегодняшний сеанс ты должен мне десять монет.
– Что-о?! Какой еще сеанс? Это натуральный грабеж!
– Лечебная терапия, – поправил шакс.
– Судя по всему, это одно и то же. А если я откажусь платить?
– Завтра я вернусь не один, и коллекция карманных колдунов Мамады пополнится новым экземпляром.
– Не пугай меня, демон! – повысил голос оскорбленный некромант. – Помни о том, что я знаю твое истинное имя!
– Я с тобой уже расплатился четкими указаниями, как добыть тайну архимага Аша! – перекрикивая его и брызгая липкой слюной, заорал Атрихигор. – Расплатился полностью, дав информацию и поделившись силой! Теперь у нас чисто деловое сотрудничество: ты мне – я тебе. Причем прошу заметить, с моей стороны пока все без осечек, а вот ты… Клянусь гнилыми хлябями Адского Болота, я еще не встречал столь медлительного и плаксивого типа! Ты просто хронический неудачник, привыкший списывать свои поражения за счет обстоятельств! Мифические враги, бесовские наваждения, месть покойного архимага – что ты придумаешь в следующий раз?
Не выдержав, Киорус зарычал и протянул руку к тонкой шейке, но ловкий шакс увернулся и, запрыгнув на потолок, мелко засеменил вниз головой по треснувшей балке.
– Ненормальный, – уверенно констатировал он, с деланым участием глядя сверху на некроманта. – Но курс из десяти психотерапевтических сеансов, проведенных опытным педикюристом, тебе поможет. Мой последний бесплатный совет: свези оставшиеся «сосуды» сюда, запасись свечами, водой, набором снадобий, запри дверь изнутри и просто проглоти ключ! Ты понял меня? Проглоти ключ – так ты по крайней мере на сутки лишишь себя возможности придумать очередную отговорку!
Демонстративно отвернувшись от наглеца, некромант перевел взгляд в противоположный угол и вздрогнул: у стены застыла высокая полупрозрачная тень со сложенными крыльями.
– Ангел… – прошептал он.
– Ты видишь ангелов? – встрепенулся шакс, озираясь. – У-у-у, это плохой признак. А что он делает?
– Он… он что-то говорит, но без слов, одними губами.
– Просто тебе нечем его слышать! – возразил шакс. – Душа-то тю-тю! Ладно, я побежал, а то как-то неуютно…
Выдав эту тираду, Атрихигор крутанулся вокруг оси и исчез, словно его тут и не было. Крылатая тень растаяла вслед за ним, недоумевающе пожав плечами.
Киорус лег навзничь и задумчиво уставился на потолок.
О визите шакса напоминала только россыпь мелких следов вдоль старой деревянной балки.
О визите ангела не напоминало вообще ничего, если не считать тягостного чувства, поселившегося в том месте, где раньше обитала пусть мелкая и продажная, но все-таки душа.
Нижний город. Холодный тракт
На ночевку принц возлагал особые надежды.
Поздний вечер, нежные запахи трав, луна (пусть и искусственная) – все это должно было, по его мнению, настроить Иливу на лирический лад и заставить ее обратить внимание на скромного коллегу, известного ей пока под именем Геллан. Туманные намеки Жекона и недомолвки Терслея вместо того, чтобы отпугнуть, лишь усилили его любопытство. Ведьма? Вот уж кого-кого, а ведьм в правящем семействе Оттии не боялись никогда – Ла-Эмы от рождения отличались невосприимчивостью к привороту. Задирает нос? С характером? Эти мелочи не имели для Геллана и вовсе никакого значения.
Во время последнего перед Ознобами привала принц быстро, пока никто не обратил внимания, снял побитый молью старый плащ и остался в гораздо более симпатичном жакете с медными уголками на воротнике. К сожалению, нарядный жакет был тонким, и принц быстро продрог. В итоге Илива все же обратила на него внимание, но лишь для того, чтобы сказать:
– Геллан! Чего зубами клацаешь? Лучше бы плащ накинул, вот дурачок!
Еще минуту назад принц и сам готов был пойти на попятный и сменить гардеробчик, но после этих слов уперся как баран. Так и трясся остаток дороги, делая вид, что ему ничуть не холодно.
Зато о приближении Ознобов принц догадался первым.
Его пальцы закоченели так, что не разогнуть, каждый вдох обжигал грудь ледяным холодом, а выдох моментально замерзал под носом колким инеем. Спасибо хоть седалище в тепле – хакни грел лучше любой одежды, словно живая печка.
– Подъезжаем! – сказал он с облегчением.
– А скорняк-то наш, смотри, каким молодцом держится! – похвалил командир, искоса глянув на него. – Осанка прямо королевская!
Еще бы не королевская, такое чувство, будто дрын вместо позвоночника вставили, подумал Геллан, тоскливо оглядываясь. Беглый осмотр убил былые планы в зародыше. Только очень и очень романтическая девушка поддалась бы на очарование местного пейзажа: лысая каменная твердь внизу, по бокам и вверху – вот и вся природа.
Заранее настроенный скептически, принц уже не ждал от Ознобов ничего хорошего и именно поэтому внезапно открывшаяся панорама поразила его своей красотой.
Узкий коридор, по которому они ехали, закончился аккуратным арочным проемом, из которого буквально били лучи света. Впереди и внизу широко расстилалось озеро, отдаленно напоминающее бабочку с растрепанными крыльями разного размера. Между ними, ровно посередине, словно драгоценная брошь, сверкала гладкая ледяная линза продолговатой формы. Левое крыло казалось мельче и чище – вода в нем переливалась голубизной. Правое темнело тревожной синевой.
Илива ахнула.
– Красота-то какая!
– Пришли! – довольно сказал маг. – Вот и Ледяная Линза.
Геллан заметил, что «брошь» действительно прозрачна и выгнута, как увеличительное стекло. Если присмотреться, то сквозь слой льда можно было даже различить застывшие хвосты водорослей. Высоко над озером, под. самым небесным сводом летали разноцветные сполохи. Вьющиеся, петляющие потоки отраженного льдом света то собирались охапками, то развивались отдельными лентами.
Красиво до умопомрачения. Жаль только, что холодно до жути.
– Знаменитейшее в Лакатке место. Нигде больше такого не увидишь, – сказал Терслей. – Ну что, пошли?
– Погоди минутку, – осадил его Жекон. – Пусть новенькие полюбуются. Видишь, как наш дуся застыл? Чувствует красоту паренек. Тонкая натура, прямо даже не верится, что снайпер.
– Не стоит задерживаться из-за меня одного, – твердо ответил Геллан, тонкая натура которого уже совершенно окоченела в тонкой одежонке. – Дело прежде всего. Ночлег так ночлег – перед работой надо выспаться. Как отсюда спуститься?
– Проще простого. – Терслей слез со своего хакни и крепко ухватил его за ухо. – Просто шагайте следом, здесь пандус.
– Страшновато! – призналась Илива, поднимаясь на цыпочки и заглядывая Геллану через плечо. – Там ведь высоко!
Самого принца высота не волновала. С трудом разогнув ноги, он сполз с хакни и вцепился ему в уши сразу обеими руками – это была единственная возможность хоть немного согреть замерзшие пальцы. Холод намертво отбил все инстинкты и страхи. Геллан просто методично переставлял ноги, на чудесное озеро даже смотреть было холодно.
Про внешний вид места, в котором они устроились на ночлег, принц не мог сказать ничего. Повинуясь инстинкту, он влетел внутрь и почти вплотную прижался к печурке, обогревающей холл, боясь только одного – что сейчас растает.
Мягкость ложа и невесомую толщину одеял он смог оценить гораздо позже – когда согрелся и уснул…
Пробудился Геллан ровно посередине ночи от страшной жажды и, накинув на себя куртку, побрел по коридору искать кухню или хотя бы гостиничную прислугу, чтобы попросить воды.
Низкий, под гномий росточек коридор оказался запутанным на манер лабиринта, и куда ни сворачивал принц, ноги упорно приводили его к одной и той же точке: комнате Иливы. В какой-то момент далеко впереди мелькнула неловко скособоченная человеческая фигура с мешочком в руках, но незнакомец сбежал, прежде чем Геллан успел его догнать.
Проблуждав неведомо сколько и изрядно разозлившись, принц решил схитрить: воспользовался «правилом левой руки», уверенно зашагал, держась за стенку и… вышел к той же самой заколдованной двери.
Тихо зарычав от досады, Геллан осторожно поскребся, решив, что если его не услышат, то и черт с ним. Он не станет повторно шуметь, а просто молча отойдет в сторону и дождется утра. Если не помрет от жажды, конечно.
Палец едва коснулся двери, как изнутри послышалось бряцанье цепочки.
– Ты? – почти утвердительно спросила девушка.
– Я. Случайно не знаешь, как пройти в кухню? В горле пересохло, сил нет.
– Сейчас.
Дверь распахнулась, и на пороге возникла Илива – в нижней юбке, с рассыпавшимися по плечам длинными волнистыми волосами. Наспех натянутая рубаха топорщилась выпуклыми швами.
– У тебя рубашка наизнанку, – охрипшим вдруг голосом сказал Геллан и, протянув руку к плечу девушки, непонятно зачем крепко сжал его. – Вот, швы торчат. И здесь тоже…
Прозрачные серые глаза уставились на него с непонятным выражением нежности, страстного отчаяния и вместе с тем покорности, и каким-то внутренним чутьем принц понял, что вовсе не безразличен Иливе, совсем наоборот, и что минуту назад он невольно сказал или сделал что-то такое, после чего она уже не сможет его оттолкнуть.
– Воду нести? – тихо спросила девушка, замерев в его объятиях.
– Потом, – шепотом откликнулся Геллан, осторожно целуя склоненную голову, от которой сладко пахло клевером.
– Погоди! Мне нужно тебе что-то сказать!
– Потом…
Утром обнаружились сразу две неприятные вещи.
Во-первых, после вчерашних переодеваний и беготни по коридору Геллан слегка простыл и теперь хлюпал носом. Во-вторых, ловцов ограбили. Несмотря на охрану, ночью кто-то взломал сейф, где постояльцы запирали на ночь ценности, и выкрал часть свертков, сократив и без того скудные запасы магических средств защиты.
Вспомнив странного ночного бродягу, принц заподозрил, что видел в коридоре воришку, который как раз уволакивал их добро, но запоздалое прозрение уже ничем не могло помочь.
Ругающийся на чем свет стоит Жекон немедленно отправился к хозяину и начал требовать компенсации ущерба. Испуганный гном от компенсации не отказывался, но смог предложить только три монеты, коробку странных длинных палочек и порошок против блох.
– Что в коробке? – рискнул спросить Геллан.
– Зажигательные трубки, полная мура! – рявкнул маг. – А что прикажете делать? Будем обороняться доступными средствами!
– Ты хоть знаешь, как этим пользоваться? – с опаской глядя на то, как Жекон небрежно швыряет палочки горстями в мешок и утрамбовывает каблуком, спросил Терслей.
Маг зарычал.
– Командир, я тебя умоляю! Дай выйти на открытое место, там и опробуем!
– Но! – протестующее вскрикнул хозяин.
– А я сказал – опробуем! – заорал Жекон таким громовым голосом, что щуплый гном лишь беспомощно пожал плечами и всунул в руку Геллану какую-то бумажку.
– Инструкция, – шепотом пояснил он, виновато гримасничая маленьким личиком. – Уж простите, что с имуществом так получилось…
Однако ознакомиться с инструкцией ловцам было явно не суждено. Едва они вышли за порог, на них налетел ледяной ветер, вырвал бумажку, растрепал волосы и заставил ускорить погрузку на хакни, пробирая до самых костей. На принца моментально напал чих, а нос распух. Прекрасно понимая, что сопливый ухажер не самое привлекательное зрелище, Геллан отбросил церемонии и закутался поверх тонкой курточки во все тряпки, что имелись при себе, став похожим на возницу, часами поджидающего пассажиров в морозные вечера на городской площади.
Однако Илива совсем не обращала на него внимания, словно и не было ночного свидания.
Ехать было скучно. Промерзшая земля и камень – вот и все, за что цеплялся взгляд, стоило удалиться от Ледяной Линзы. Грустный занудившийся Геллан попытался уснуть, но хакни моментально разгадал его затею и с мерного бега перешел на странный взбрыкивающий шаг, от которого стучали зубы и сползала с плеч плохо застегнутая накидка.
Поэтому когда дорогу им вдруг преградила яркая желтая лента, натянутая меж двух столбов, и навстречу вышла троица гноментов, Геллан почти обрадовался. Хоть какое-то разнообразие.
– У нас разрешение на проход! В чем дело? – высокомерно поинтересовался Терслей, не спешиваясь.
– Авария на Холодном тракте, – коротко отрубил гномент, указывая на глубокую яму за своей спиной. – Восстановительные работы займут не меньше недели. Рекомендуется использовать обходную дорогу.
Маг громко застонал.
– Обходную? Нам необходимо быть в пункте к завтрашнему утру!
– Проход запрещен, – равнодушно сообщил гномент и, не дожидаясь реакции, повернулся к ним спиной.
– Если придется скакать звериными тропками, то точно не успеем, – горестно скривился маг. – А где ближайший лаз в Верхний город?
– Верстой ранее, – подсказал гномент.
На поверхности тоже было прохладно – чувствовалась близость холодного озера. Но какой же это был контраст с тем, что пришлось пережить Геллану ранее! Вне себя от радости, принц содрал с плеч накидку и подставил лицо нежному ветерку. Кажется, даже насморк моментально ослабел.
Маг словно сбросил прежнее раздражение и, довольно оглядевшись, зашагал по тропе легкой размашистой походкой, слегка покачивая факелом в такт шагам и тихонько переговариваясь с Терслеем. Геллан и Илива немного отстали.
Вот он – романтический момент, понял Геллан. Светит луна, причем самая натуральная: не совсем округлая и с щербинками темных пятен на урезанном лике. Шуршат травы, в кустах тоненько тренькает какая-то птичка. Самое время завести с капризной девушкой туманный разговор о природе и невзначай взять ее за руку, чтобы не споткнулась.
Но разве с этой публикой устроишь личную жизнь?
Илива тихонько вздохнула и искоса глянула на него – щеку обожгло уже привычным горячим взглядом. Ее глаза в лунном свете казались удивительно прозрачными и лучистыми, как аквамарины.
– Эх, до чего вокруг красиво… – вкрадчиво начал принц, стараясь не слишком гундосить, и тут же его перебил радостный вопль мага:
– Едрена вошь! Кажется, брошенная повозка!
Имя ротозея, оставившего на тропе раздолбанное средство передвижения, осталось неизвестным, но Геллан не испытывал к нему ни малейшей благодарности – запах подгнивших яблок, разбросанных по дну, начисто убивал всякую романтику в зародыше. Зато маг и командир заметно приободрились.
Когда над дальними горами показался край солнечного диска, повозка мерно катилась по дороге, скрипя колесами и неумолимо приближая их к назначенному пункту. Геллан прямо-таки физически ощущал, как с каждым протяжным скрипом «и-и-и…» становится теплее.
О том, что в Пеленкаути их ждет очередная нечисть, думать не хотелось. Сразу вспоминался Верлют, и при одной мысли о нечеловеческом ужасе, растворенном в пустом доме, алом кляпе во рту пленника, живой стене, подталкивающей в спину, и жутком крылатом монстре невольно пробирала дрожь.
Уж лучше по сторонам глазеть, все приятней.
За прошедшие дни весна успела проделать большую работу. Трава тянула к небу острые пальчики, меж которыми проглядывали веселые пятна первоцвета. Островки старого, пористого снега встречались все реже и реже. Кончики сосновых лап зеленели свежими побегами.
Илива тихонько дремала, привалившись к борту повозки, и на ее лице застыло непривычно расслабленное выражение. Сам Геллан, еще несколько часов назад падающий с ног от усталости, наоборот, никак не мог уснуть и чувствовал себя… странно.
Насморк прошел, словно и не было, зато голова слегка шумела, и в глазах, уже привыкших смотреть на мир словно сквозь легкий туман, время от времени словно вспыхивали огненные шары. В такие моменты окружающая действительность представала ослепительно четкой и яркой, а зрачки обжигала короткая боль.
Порыв ветра ударил в щеку, принц с досадой перебросил растрепавшиеся волосы назад, и – о боги! – руку щекотнули жесткие дреды. Дреды, типичная принадлежность коренного оттийца!
Обманул проклятый эскулап! Месяца не прошло – вот тебе и гарантия на измененную внешность!
Бросив вороватый взгляд на Иливу, Геллан сполз на самое дно повозки и начал лихорадочно ощупывать собственную голову. К его облегчению, остальные волосы оказались в полном порядке, лишь пара прядей вернулись к исходному оттийскому виду. Скрутив их в кривую косицу, принц нервозно задрал рукава, с ужасом нашел на коже несколько темных пятен и начал тереть их пальцами. Уф! Да это грязь!
К несчастью, возня привлекла внимание Жекона. Равнодушный к красотам природы маг моментально оживился.
– Дуся! Ты чешешься, никак блохи замучили?
Шикнув, Геллан сделал вид, что просто оправляет одежду, но было уже поздно: от крика проснулась Илива. Сладко потянувшись, девушка уставилась на него с легким недоумением.
– Геллан? А что у тебя с глазами?
– Ничего! – зло бросил принц, прищуриваясь. – Просто соринка попала!
– Дай вытащу, – просто предложила девушка, пересаживаясь ближе и легонько касаясь его щеки пальцами.
– Не надо! Уже прошло! – просипел Геллан, чувствуя, как с ним словно играет неведомая сила: ясно – туманно, ясно – туманно…
Серые глаза девушки смотрели на него в упор, внимательно и тепло. Маленькие точки зрачков дрогнули и расширились, превратившись в два черных зеркала, отражающих его лицо. Геллан завороженно уставился в их глубину, и ему вдруг показалось, что под этими ясными прозрачными глазами скрываются совершенно другие: жесткие, янтарно-горячие.
– Ты… ты кто? – вырвалось у него против воли.
Девушка легонько погладила его по щеке и, подцепив двумя пальцами короткую косицу, тихо усмехнулась:
– А ты?
– Простите, что мешаю! Дуся, обсыпь подмышки вот этим! – Жекон, начисто лишенный чувства такта, вклинился в диалог с бесцеремонностью медведя.
Илива опустила руку и удивленно обернулась.
– Какие подмышки? – прошипел Геллан, ловя брошенный магом мешочек.
– Левую и правую! – уточнил Жекон, радостно скалясь. – Видите, как своевременно я прихватил из гостиницы хорошее снадобье! А вы ворчали. Блохи – это, дуся моя, не шутка. А ну как начнешь во время боя чесаться? Лучше принять меры загодя. Курьер Илива, ты отсядь пока от нашего снайпера подальше, чтобы насекомые на тебя не перекинулись!
Илива молча отползла в угол и отвернулась.
Если бы взгляд мог убивать, то от мага сейчас осталось бы мокрое место – злость буквально клокотала в душе принца. Разодрав мешочек ногтями, он развеял его содержимое по ветру, но сгоряча забыл подумать о направлении ветра и в итоге щедро осыпал порошком самого себя и лошадиный зад.
Остаток дороги Геллан проделал, одной рукой яростно почесываясь, а другой крепко держась за борт повозки – у лошади снадобье вызывало аналогичное желание, но ввиду невозможности почесаться кобылка выделывала ногами заковыристые кренделя, от которых повозка стала двигаться скачущим приплясом.
– Не помогло? – обеспокоенно спросил маг, заметив манипуляции Геллана. – Так я и думал – ни черта умники-гномы в блохах не понимают. Эк ты их нахватался… прямо как бродячий весенний кобелек. Ладно, дуся. Только до дома потерпи, там я тебе средство получше смешаю.
– Не надо, – сквозь сцепленные зубы процедил принц. – Я теперь ни к одному порошку и на выстрел не подойду! Лучше скажи – долго еще?
– Смотря как ехаться будет, – уклончиво ответил Жекон, вглядываясь в горизонт.
– Да вон же он – замок! Около леса! – удивилась Илива, выглядывая из-за плеча мага. – И ферма рядом.
– Вот это недоразумение в три этажа – замок? – скривился Жекон. – Всегда считал, что черные маги, изготавливающие на заказ измененных зверушек, неплохо зарабатывают, а это… просто большой дом. Кого пошлем на разведку? Дуся, ты чего гримасничаешь? Даже не думай, снайпер нам еще в работе пригодится. Лучше пусть курьер пойдет – она у нас тоже новенькая, но не такая ценная. Справишься, курьер? Потихоньку, незаметно.
– Я-то справлюсь, – процедила Илива, поправляя одежду. – Только к чему особо таиться? Вон целая толпа народа бежит! С факелами, иконами, а во главе отец-священник.
– Где? – охнул маг, истерично встряхивая рукой, от чего лошадь дернулась вправо. – И правда, крестьяне. Да никак они, подлецы, бунтовать вздумали! Терслей! Посмотри на небо – ты когда-нибудь в жизни видел столько мух? Мы на верном пути!
– Дьявол с ними, с мухами! – прошипел Терслей. – Ты лучше посмотри на кристаллоиндикатор!
Геллан почти синхронно с Жеконом поддернул рукав: несмотря на значительное расстояние до фермы, стрелка истерично плясала по серебристому фону, описывая круги и ни на секунду не останавливаясь ни на одной риске.
– Эти существа… они в доме, – тихо сказала Илива. – Я чувствую их.
– О боги! – взвыл маг, простирая руки к пасмурному небу, усеянному мельтешащими черными точками взбесившихся насекомых. – Мало того, что кулбы оказались не нормальными кулбами, а какими-то неизвестными науке монстрами, так еще и крестный ход на нашу голову! За что?
– Гм! Кажется, это не совсем крестный ход, – осторожно перебил Геллан, прищуриваясь. Вернувшаяся острота зрения позволяла ему легко разглядеть не только мрачное лицо священника, но и царапины на его лбу, богатый оклад иконы, а также множество прочих мелких подробностей. – Вон те двое парней, что бегают под замком, не молятся, а большими пучками раскладывают Солому. Я думаю, они собираются спалить замок. Как поступим?
– Может, поступим как умные люди? Развернем лошадку и тихонько двинемся по тропе обратно? – предложил маг. – Интуиция мне подсказывает, что конкретно этим крестьянам можно доверить уничтожение нечисти своими силами – очень уж организовано у них все грамотно, молодец священник. Нет, я понимаю: работа и все такое, но… слушайте, пойдемте отсюда, пока не поздно!
Умом Геллан понимал, что маг прав. Но под обжигающим взглядом Иливы доводы рассудка вдруг отошли на второй план, уступив место тому древнему инстинкту, что испокон веков заставлял оленей ломать рога друг об друга, рыцарей – сходиться в смертельном поединке, а прочих представителей мужского пола, совершать не менее странные, но обязательно эффектные поступки.
– То есть как? – удивился принц, краем глаза наблюдая за девушкой. – Ты же сам хотел найти истинного создателя монстров – и вот он в ловушке, буквально перед носом, бежать некуда! А кулбы? Разве они не подлежит немедленному уничтожению?
– Ну зачем так нагнетать, дуся? – замялся маг. – Вернемся в Гильдию, отчитаемся, попросим подмоги…
– А если эти твари прямо сейчас вырвутся наружу? И нападут на людей? Присмотрись, у дома полно женщин! Жекон, неужели ты даже не хочешь попытаться?
– Чтение нотаций старшим по возрасту и должности плохо на тебя влияет, – горько сказал маг. – Видел бы ты себя сейчас: весь перекошенный, глаза горят как у ошпаренного кота, рожа в пятнах, волосы дыбом – прямо на себя не похож.
– Я был о ловцах лучшего мнения, Жекон, – холодно откликнулся принц, косясь на замершую Иливу и вынимая из чехла арбалет. – Терслей мне расписывал ваши твердые моральные принципы и исключительную храбрость.
– Ха! Конечно, расписывал! Думаешь, в ловцы ломится прорва народу? Чтобы потом днями и ночами портянки по грязище полоскать и света дневного толком не видеть? Только такие приезжие дурачки, как ты, и соглашаются. Коренной капериец лучше будет в порту тюки ворочать.
– Допустим, я дурак, но я не подлец! Где же твой боевой дух, Жекон? Неужели для того, чтобы быть мужчиной, тебе необходимо наливаться градусами? А ты, Терслей?
Повисла пауза.
От решения командира сейчас зависели их дальнейшие действия. Рискнет или проявит осторожность? Терслей бросил взгляд на взъерошенного Геллана, разозленного мага, молчащую Иливу и едва слышно вздохнул.
– Черт бы побрал Гильдию, этот заказ, странную нечисть, мага-бракодела и идиотских поджигателей с их иконами… Ловцы не нарушают обещаний во время работы, это плохая примета, – грустно сказал он. – Думаю, хотим или не хотим, но придется приблизиться к дому, Жекон. Если кулбы вырвутся, будем их убирать.
Примерно на середине жалобного монолога шакс громко взвизгнул и вцепился острыми пальчиками некроманту в запястье.
– Хватит! Прекрати! Замолчи, на сегодня достаточно!
Киорус открыл глаза, подслеповато заморгал и удивился:
– На сегодня?
– Даже когда нам с Мамадой на голову обрушилось войско Однорогого Гарри, во время осады потерялись лучшие позолоченные ножницы, мы скрывались в самом вонючем уголке Адского Болота и две недели жрали исключительно тухлых тритонов, у нас не было таких жутких проблем! Твоя судьба поистине кошмарна! Не понимаю – как ты вообще еще жив?
– Я и сам не всегда это понимаю, – сухо признался Киорус, задетый словами шакса и разозленный собственной слабостью. – Не беспокойся, больше я не скажу ни слова.
– Как хочешь, – пожал плечами шакс, деловито комкая кушетку и вновь превращая ее в темный туман. – Но за сегодняшний сеанс ты должен мне десять монет.
– Что-о?! Какой еще сеанс? Это натуральный грабеж!
– Лечебная терапия, – поправил шакс.
– Судя по всему, это одно и то же. А если я откажусь платить?
– Завтра я вернусь не один, и коллекция карманных колдунов Мамады пополнится новым экземпляром.
– Не пугай меня, демон! – повысил голос оскорбленный некромант. – Помни о том, что я знаю твое истинное имя!
– Я с тобой уже расплатился четкими указаниями, как добыть тайну архимага Аша! – перекрикивая его и брызгая липкой слюной, заорал Атрихигор. – Расплатился полностью, дав информацию и поделившись силой! Теперь у нас чисто деловое сотрудничество: ты мне – я тебе. Причем прошу заметить, с моей стороны пока все без осечек, а вот ты… Клянусь гнилыми хлябями Адского Болота, я еще не встречал столь медлительного и плаксивого типа! Ты просто хронический неудачник, привыкший списывать свои поражения за счет обстоятельств! Мифические враги, бесовские наваждения, месть покойного архимага – что ты придумаешь в следующий раз?
Не выдержав, Киорус зарычал и протянул руку к тонкой шейке, но ловкий шакс увернулся и, запрыгнув на потолок, мелко засеменил вниз головой по треснувшей балке.
– Ненормальный, – уверенно констатировал он, с деланым участием глядя сверху на некроманта. – Но курс из десяти психотерапевтических сеансов, проведенных опытным педикюристом, тебе поможет. Мой последний бесплатный совет: свези оставшиеся «сосуды» сюда, запасись свечами, водой, набором снадобий, запри дверь изнутри и просто проглоти ключ! Ты понял меня? Проглоти ключ – так ты по крайней мере на сутки лишишь себя возможности придумать очередную отговорку!
Демонстративно отвернувшись от наглеца, некромант перевел взгляд в противоположный угол и вздрогнул: у стены застыла высокая полупрозрачная тень со сложенными крыльями.
– Ангел… – прошептал он.
– Ты видишь ангелов? – встрепенулся шакс, озираясь. – У-у-у, это плохой признак. А что он делает?
– Он… он что-то говорит, но без слов, одними губами.
– Просто тебе нечем его слышать! – возразил шакс. – Душа-то тю-тю! Ладно, я побежал, а то как-то неуютно…
Выдав эту тираду, Атрихигор крутанулся вокруг оси и исчез, словно его тут и не было. Крылатая тень растаяла вслед за ним, недоумевающе пожав плечами.
Киорус лег навзничь и задумчиво уставился на потолок.
О визите шакса напоминала только россыпь мелких следов вдоль старой деревянной балки.
О визите ангела не напоминало вообще ничего, если не считать тягостного чувства, поселившегося в том месте, где раньше обитала пусть мелкая и продажная, но все-таки душа.
Нижний город. Холодный тракт
На ночевку принц возлагал особые надежды.
Поздний вечер, нежные запахи трав, луна (пусть и искусственная) – все это должно было, по его мнению, настроить Иливу на лирический лад и заставить ее обратить внимание на скромного коллегу, известного ей пока под именем Геллан. Туманные намеки Жекона и недомолвки Терслея вместо того, чтобы отпугнуть, лишь усилили его любопытство. Ведьма? Вот уж кого-кого, а ведьм в правящем семействе Оттии не боялись никогда – Ла-Эмы от рождения отличались невосприимчивостью к привороту. Задирает нос? С характером? Эти мелочи не имели для Геллана и вовсе никакого значения.
Во время последнего перед Ознобами привала принц быстро, пока никто не обратил внимания, снял побитый молью старый плащ и остался в гораздо более симпатичном жакете с медными уголками на воротнике. К сожалению, нарядный жакет был тонким, и принц быстро продрог. В итоге Илива все же обратила на него внимание, но лишь для того, чтобы сказать:
– Геллан! Чего зубами клацаешь? Лучше бы плащ накинул, вот дурачок!
Еще минуту назад принц и сам готов был пойти на попятный и сменить гардеробчик, но после этих слов уперся как баран. Так и трясся остаток дороги, делая вид, что ему ничуть не холодно.
Зато о приближении Ознобов принц догадался первым.
Его пальцы закоченели так, что не разогнуть, каждый вдох обжигал грудь ледяным холодом, а выдох моментально замерзал под носом колким инеем. Спасибо хоть седалище в тепле – хакни грел лучше любой одежды, словно живая печка.
– Подъезжаем! – сказал он с облегчением.
– А скорняк-то наш, смотри, каким молодцом держится! – похвалил командир, искоса глянув на него. – Осанка прямо королевская!
Еще бы не королевская, такое чувство, будто дрын вместо позвоночника вставили, подумал Геллан, тоскливо оглядываясь. Беглый осмотр убил былые планы в зародыше. Только очень и очень романтическая девушка поддалась бы на очарование местного пейзажа: лысая каменная твердь внизу, по бокам и вверху – вот и вся природа.
Заранее настроенный скептически, принц уже не ждал от Ознобов ничего хорошего и именно поэтому внезапно открывшаяся панорама поразила его своей красотой.
Узкий коридор, по которому они ехали, закончился аккуратным арочным проемом, из которого буквально били лучи света. Впереди и внизу широко расстилалось озеро, отдаленно напоминающее бабочку с растрепанными крыльями разного размера. Между ними, ровно посередине, словно драгоценная брошь, сверкала гладкая ледяная линза продолговатой формы. Левое крыло казалось мельче и чище – вода в нем переливалась голубизной. Правое темнело тревожной синевой.
Илива ахнула.
– Красота-то какая!
– Пришли! – довольно сказал маг. – Вот и Ледяная Линза.
Геллан заметил, что «брошь» действительно прозрачна и выгнута, как увеличительное стекло. Если присмотреться, то сквозь слой льда можно было даже различить застывшие хвосты водорослей. Высоко над озером, под. самым небесным сводом летали разноцветные сполохи. Вьющиеся, петляющие потоки отраженного льдом света то собирались охапками, то развивались отдельными лентами.
Красиво до умопомрачения. Жаль только, что холодно до жути.
– Знаменитейшее в Лакатке место. Нигде больше такого не увидишь, – сказал Терслей. – Ну что, пошли?
– Погоди минутку, – осадил его Жекон. – Пусть новенькие полюбуются. Видишь, как наш дуся застыл? Чувствует красоту паренек. Тонкая натура, прямо даже не верится, что снайпер.
– Не стоит задерживаться из-за меня одного, – твердо ответил Геллан, тонкая натура которого уже совершенно окоченела в тонкой одежонке. – Дело прежде всего. Ночлег так ночлег – перед работой надо выспаться. Как отсюда спуститься?
– Проще простого. – Терслей слез со своего хакни и крепко ухватил его за ухо. – Просто шагайте следом, здесь пандус.
– Страшновато! – призналась Илива, поднимаясь на цыпочки и заглядывая Геллану через плечо. – Там ведь высоко!
Самого принца высота не волновала. С трудом разогнув ноги, он сполз с хакни и вцепился ему в уши сразу обеими руками – это была единственная возможность хоть немного согреть замерзшие пальцы. Холод намертво отбил все инстинкты и страхи. Геллан просто методично переставлял ноги, на чудесное озеро даже смотреть было холодно.
Про внешний вид места, в котором они устроились на ночлег, принц не мог сказать ничего. Повинуясь инстинкту, он влетел внутрь и почти вплотную прижался к печурке, обогревающей холл, боясь только одного – что сейчас растает.
Мягкость ложа и невесомую толщину одеял он смог оценить гораздо позже – когда согрелся и уснул…
Пробудился Геллан ровно посередине ночи от страшной жажды и, накинув на себя куртку, побрел по коридору искать кухню или хотя бы гостиничную прислугу, чтобы попросить воды.
Низкий, под гномий росточек коридор оказался запутанным на манер лабиринта, и куда ни сворачивал принц, ноги упорно приводили его к одной и той же точке: комнате Иливы. В какой-то момент далеко впереди мелькнула неловко скособоченная человеческая фигура с мешочком в руках, но незнакомец сбежал, прежде чем Геллан успел его догнать.
Проблуждав неведомо сколько и изрядно разозлившись, принц решил схитрить: воспользовался «правилом левой руки», уверенно зашагал, держась за стенку и… вышел к той же самой заколдованной двери.
Тихо зарычав от досады, Геллан осторожно поскребся, решив, что если его не услышат, то и черт с ним. Он не станет повторно шуметь, а просто молча отойдет в сторону и дождется утра. Если не помрет от жажды, конечно.
Палец едва коснулся двери, как изнутри послышалось бряцанье цепочки.
– Ты? – почти утвердительно спросила девушка.
– Я. Случайно не знаешь, как пройти в кухню? В горле пересохло, сил нет.
– Сейчас.
Дверь распахнулась, и на пороге возникла Илива – в нижней юбке, с рассыпавшимися по плечам длинными волнистыми волосами. Наспех натянутая рубаха топорщилась выпуклыми швами.
– У тебя рубашка наизнанку, – охрипшим вдруг голосом сказал Геллан и, протянув руку к плечу девушки, непонятно зачем крепко сжал его. – Вот, швы торчат. И здесь тоже…
Прозрачные серые глаза уставились на него с непонятным выражением нежности, страстного отчаяния и вместе с тем покорности, и каким-то внутренним чутьем принц понял, что вовсе не безразличен Иливе, совсем наоборот, и что минуту назад он невольно сказал или сделал что-то такое, после чего она уже не сможет его оттолкнуть.
– Воду нести? – тихо спросила девушка, замерев в его объятиях.
– Потом, – шепотом откликнулся Геллан, осторожно целуя склоненную голову, от которой сладко пахло клевером.
– Погоди! Мне нужно тебе что-то сказать!
– Потом…
Утром обнаружились сразу две неприятные вещи.
Во-первых, после вчерашних переодеваний и беготни по коридору Геллан слегка простыл и теперь хлюпал носом. Во-вторых, ловцов ограбили. Несмотря на охрану, ночью кто-то взломал сейф, где постояльцы запирали на ночь ценности, и выкрал часть свертков, сократив и без того скудные запасы магических средств защиты.
Вспомнив странного ночного бродягу, принц заподозрил, что видел в коридоре воришку, который как раз уволакивал их добро, но запоздалое прозрение уже ничем не могло помочь.
Ругающийся на чем свет стоит Жекон немедленно отправился к хозяину и начал требовать компенсации ущерба. Испуганный гном от компенсации не отказывался, но смог предложить только три монеты, коробку странных длинных палочек и порошок против блох.
– Что в коробке? – рискнул спросить Геллан.
– Зажигательные трубки, полная мура! – рявкнул маг. – А что прикажете делать? Будем обороняться доступными средствами!
– Ты хоть знаешь, как этим пользоваться? – с опаской глядя на то, как Жекон небрежно швыряет палочки горстями в мешок и утрамбовывает каблуком, спросил Терслей.
Маг зарычал.
– Командир, я тебя умоляю! Дай выйти на открытое место, там и опробуем!
– Но! – протестующее вскрикнул хозяин.
– А я сказал – опробуем! – заорал Жекон таким громовым голосом, что щуплый гном лишь беспомощно пожал плечами и всунул в руку Геллану какую-то бумажку.
– Инструкция, – шепотом пояснил он, виновато гримасничая маленьким личиком. – Уж простите, что с имуществом так получилось…
Однако ознакомиться с инструкцией ловцам было явно не суждено. Едва они вышли за порог, на них налетел ледяной ветер, вырвал бумажку, растрепал волосы и заставил ускорить погрузку на хакни, пробирая до самых костей. На принца моментально напал чих, а нос распух. Прекрасно понимая, что сопливый ухажер не самое привлекательное зрелище, Геллан отбросил церемонии и закутался поверх тонкой курточки во все тряпки, что имелись при себе, став похожим на возницу, часами поджидающего пассажиров в морозные вечера на городской площади.
Однако Илива совсем не обращала на него внимания, словно и не было ночного свидания.
Ехать было скучно. Промерзшая земля и камень – вот и все, за что цеплялся взгляд, стоило удалиться от Ледяной Линзы. Грустный занудившийся Геллан попытался уснуть, но хакни моментально разгадал его затею и с мерного бега перешел на странный взбрыкивающий шаг, от которого стучали зубы и сползала с плеч плохо застегнутая накидка.
Поэтому когда дорогу им вдруг преградила яркая желтая лента, натянутая меж двух столбов, и навстречу вышла троица гноментов, Геллан почти обрадовался. Хоть какое-то разнообразие.
– У нас разрешение на проход! В чем дело? – высокомерно поинтересовался Терслей, не спешиваясь.
– Авария на Холодном тракте, – коротко отрубил гномент, указывая на глубокую яму за своей спиной. – Восстановительные работы займут не меньше недели. Рекомендуется использовать обходную дорогу.
Маг громко застонал.
– Обходную? Нам необходимо быть в пункте к завтрашнему утру!
– Проход запрещен, – равнодушно сообщил гномент и, не дожидаясь реакции, повернулся к ним спиной.
– Если придется скакать звериными тропками, то точно не успеем, – горестно скривился маг. – А где ближайший лаз в Верхний город?
– Верстой ранее, – подсказал гномент.
На поверхности тоже было прохладно – чувствовалась близость холодного озера. Но какой же это был контраст с тем, что пришлось пережить Геллану ранее! Вне себя от радости, принц содрал с плеч накидку и подставил лицо нежному ветерку. Кажется, даже насморк моментально ослабел.
Маг словно сбросил прежнее раздражение и, довольно оглядевшись, зашагал по тропе легкой размашистой походкой, слегка покачивая факелом в такт шагам и тихонько переговариваясь с Терслеем. Геллан и Илива немного отстали.
Вот он – романтический момент, понял Геллан. Светит луна, причем самая натуральная: не совсем округлая и с щербинками темных пятен на урезанном лике. Шуршат травы, в кустах тоненько тренькает какая-то птичка. Самое время завести с капризной девушкой туманный разговор о природе и невзначай взять ее за руку, чтобы не споткнулась.
Но разве с этой публикой устроишь личную жизнь?
Илива тихонько вздохнула и искоса глянула на него – щеку обожгло уже привычным горячим взглядом. Ее глаза в лунном свете казались удивительно прозрачными и лучистыми, как аквамарины.
– Эх, до чего вокруг красиво… – вкрадчиво начал принц, стараясь не слишком гундосить, и тут же его перебил радостный вопль мага:
– Едрена вошь! Кажется, брошенная повозка!
Имя ротозея, оставившего на тропе раздолбанное средство передвижения, осталось неизвестным, но Геллан не испытывал к нему ни малейшей благодарности – запах подгнивших яблок, разбросанных по дну, начисто убивал всякую романтику в зародыше. Зато маг и командир заметно приободрились.
Когда над дальними горами показался край солнечного диска, повозка мерно катилась по дороге, скрипя колесами и неумолимо приближая их к назначенному пункту. Геллан прямо-таки физически ощущал, как с каждым протяжным скрипом «и-и-и…» становится теплее.
О том, что в Пеленкаути их ждет очередная нечисть, думать не хотелось. Сразу вспоминался Верлют, и при одной мысли о нечеловеческом ужасе, растворенном в пустом доме, алом кляпе во рту пленника, живой стене, подталкивающей в спину, и жутком крылатом монстре невольно пробирала дрожь.
Уж лучше по сторонам глазеть, все приятней.
За прошедшие дни весна успела проделать большую работу. Трава тянула к небу острые пальчики, меж которыми проглядывали веселые пятна первоцвета. Островки старого, пористого снега встречались все реже и реже. Кончики сосновых лап зеленели свежими побегами.
Илива тихонько дремала, привалившись к борту повозки, и на ее лице застыло непривычно расслабленное выражение. Сам Геллан, еще несколько часов назад падающий с ног от усталости, наоборот, никак не мог уснуть и чувствовал себя… странно.
Насморк прошел, словно и не было, зато голова слегка шумела, и в глазах, уже привыкших смотреть на мир словно сквозь легкий туман, время от времени словно вспыхивали огненные шары. В такие моменты окружающая действительность представала ослепительно четкой и яркой, а зрачки обжигала короткая боль.
Порыв ветра ударил в щеку, принц с досадой перебросил растрепавшиеся волосы назад, и – о боги! – руку щекотнули жесткие дреды. Дреды, типичная принадлежность коренного оттийца!
Обманул проклятый эскулап! Месяца не прошло – вот тебе и гарантия на измененную внешность!
Бросив вороватый взгляд на Иливу, Геллан сполз на самое дно повозки и начал лихорадочно ощупывать собственную голову. К его облегчению, остальные волосы оказались в полном порядке, лишь пара прядей вернулись к исходному оттийскому виду. Скрутив их в кривую косицу, принц нервозно задрал рукава, с ужасом нашел на коже несколько темных пятен и начал тереть их пальцами. Уф! Да это грязь!
К несчастью, возня привлекла внимание Жекона. Равнодушный к красотам природы маг моментально оживился.
– Дуся! Ты чешешься, никак блохи замучили?
Шикнув, Геллан сделал вид, что просто оправляет одежду, но было уже поздно: от крика проснулась Илива. Сладко потянувшись, девушка уставилась на него с легким недоумением.
– Геллан? А что у тебя с глазами?
– Ничего! – зло бросил принц, прищуриваясь. – Просто соринка попала!
– Дай вытащу, – просто предложила девушка, пересаживаясь ближе и легонько касаясь его щеки пальцами.
– Не надо! Уже прошло! – просипел Геллан, чувствуя, как с ним словно играет неведомая сила: ясно – туманно, ясно – туманно…
Серые глаза девушки смотрели на него в упор, внимательно и тепло. Маленькие точки зрачков дрогнули и расширились, превратившись в два черных зеркала, отражающих его лицо. Геллан завороженно уставился в их глубину, и ему вдруг показалось, что под этими ясными прозрачными глазами скрываются совершенно другие: жесткие, янтарно-горячие.
– Ты… ты кто? – вырвалось у него против воли.
Девушка легонько погладила его по щеке и, подцепив двумя пальцами короткую косицу, тихо усмехнулась:
– А ты?
– Простите, что мешаю! Дуся, обсыпь подмышки вот этим! – Жекон, начисто лишенный чувства такта, вклинился в диалог с бесцеремонностью медведя.
Илива опустила руку и удивленно обернулась.
– Какие подмышки? – прошипел Геллан, ловя брошенный магом мешочек.
– Левую и правую! – уточнил Жекон, радостно скалясь. – Видите, как своевременно я прихватил из гостиницы хорошее снадобье! А вы ворчали. Блохи – это, дуся моя, не шутка. А ну как начнешь во время боя чесаться? Лучше принять меры загодя. Курьер Илива, ты отсядь пока от нашего снайпера подальше, чтобы насекомые на тебя не перекинулись!
Илива молча отползла в угол и отвернулась.
Если бы взгляд мог убивать, то от мага сейчас осталось бы мокрое место – злость буквально клокотала в душе принца. Разодрав мешочек ногтями, он развеял его содержимое по ветру, но сгоряча забыл подумать о направлении ветра и в итоге щедро осыпал порошком самого себя и лошадиный зад.
Остаток дороги Геллан проделал, одной рукой яростно почесываясь, а другой крепко держась за борт повозки – у лошади снадобье вызывало аналогичное желание, но ввиду невозможности почесаться кобылка выделывала ногами заковыристые кренделя, от которых повозка стала двигаться скачущим приплясом.
– Не помогло? – обеспокоенно спросил маг, заметив манипуляции Геллана. – Так я и думал – ни черта умники-гномы в блохах не понимают. Эк ты их нахватался… прямо как бродячий весенний кобелек. Ладно, дуся. Только до дома потерпи, там я тебе средство получше смешаю.
– Не надо, – сквозь сцепленные зубы процедил принц. – Я теперь ни к одному порошку и на выстрел не подойду! Лучше скажи – долго еще?
– Смотря как ехаться будет, – уклончиво ответил Жекон, вглядываясь в горизонт.
– Да вон же он – замок! Около леса! – удивилась Илива, выглядывая из-за плеча мага. – И ферма рядом.
– Вот это недоразумение в три этажа – замок? – скривился Жекон. – Всегда считал, что черные маги, изготавливающие на заказ измененных зверушек, неплохо зарабатывают, а это… просто большой дом. Кого пошлем на разведку? Дуся, ты чего гримасничаешь? Даже не думай, снайпер нам еще в работе пригодится. Лучше пусть курьер пойдет – она у нас тоже новенькая, но не такая ценная. Справишься, курьер? Потихоньку, незаметно.
– Я-то справлюсь, – процедила Илива, поправляя одежду. – Только к чему особо таиться? Вон целая толпа народа бежит! С факелами, иконами, а во главе отец-священник.
– Где? – охнул маг, истерично встряхивая рукой, от чего лошадь дернулась вправо. – И правда, крестьяне. Да никак они, подлецы, бунтовать вздумали! Терслей! Посмотри на небо – ты когда-нибудь в жизни видел столько мух? Мы на верном пути!
– Дьявол с ними, с мухами! – прошипел Терслей. – Ты лучше посмотри на кристаллоиндикатор!
Геллан почти синхронно с Жеконом поддернул рукав: несмотря на значительное расстояние до фермы, стрелка истерично плясала по серебристому фону, описывая круги и ни на секунду не останавливаясь ни на одной риске.
– Эти существа… они в доме, – тихо сказала Илива. – Я чувствую их.
– О боги! – взвыл маг, простирая руки к пасмурному небу, усеянному мельтешащими черными точками взбесившихся насекомых. – Мало того, что кулбы оказались не нормальными кулбами, а какими-то неизвестными науке монстрами, так еще и крестный ход на нашу голову! За что?
– Гм! Кажется, это не совсем крестный ход, – осторожно перебил Геллан, прищуриваясь. Вернувшаяся острота зрения позволяла ему легко разглядеть не только мрачное лицо священника, но и царапины на его лбу, богатый оклад иконы, а также множество прочих мелких подробностей. – Вон те двое парней, что бегают под замком, не молятся, а большими пучками раскладывают Солому. Я думаю, они собираются спалить замок. Как поступим?
– Может, поступим как умные люди? Развернем лошадку и тихонько двинемся по тропе обратно? – предложил маг. – Интуиция мне подсказывает, что конкретно этим крестьянам можно доверить уничтожение нечисти своими силами – очень уж организовано у них все грамотно, молодец священник. Нет, я понимаю: работа и все такое, но… слушайте, пойдемте отсюда, пока не поздно!
Умом Геллан понимал, что маг прав. Но под обжигающим взглядом Иливы доводы рассудка вдруг отошли на второй план, уступив место тому древнему инстинкту, что испокон веков заставлял оленей ломать рога друг об друга, рыцарей – сходиться в смертельном поединке, а прочих представителей мужского пола, совершать не менее странные, но обязательно эффектные поступки.
– То есть как? – удивился принц, краем глаза наблюдая за девушкой. – Ты же сам хотел найти истинного создателя монстров – и вот он в ловушке, буквально перед носом, бежать некуда! А кулбы? Разве они не подлежит немедленному уничтожению?
– Ну зачем так нагнетать, дуся? – замялся маг. – Вернемся в Гильдию, отчитаемся, попросим подмоги…
– А если эти твари прямо сейчас вырвутся наружу? И нападут на людей? Присмотрись, у дома полно женщин! Жекон, неужели ты даже не хочешь попытаться?
– Чтение нотаций старшим по возрасту и должности плохо на тебя влияет, – горько сказал маг. – Видел бы ты себя сейчас: весь перекошенный, глаза горят как у ошпаренного кота, рожа в пятнах, волосы дыбом – прямо на себя не похож.
– Я был о ловцах лучшего мнения, Жекон, – холодно откликнулся принц, косясь на замершую Иливу и вынимая из чехла арбалет. – Терслей мне расписывал ваши твердые моральные принципы и исключительную храбрость.
– Ха! Конечно, расписывал! Думаешь, в ловцы ломится прорва народу? Чтобы потом днями и ночами портянки по грязище полоскать и света дневного толком не видеть? Только такие приезжие дурачки, как ты, и соглашаются. Коренной капериец лучше будет в порту тюки ворочать.
– Допустим, я дурак, но я не подлец! Где же твой боевой дух, Жекон? Неужели для того, чтобы быть мужчиной, тебе необходимо наливаться градусами? А ты, Терслей?
Повисла пауза.
От решения командира сейчас зависели их дальнейшие действия. Рискнет или проявит осторожность? Терслей бросил взгляд на взъерошенного Геллана, разозленного мага, молчащую Иливу и едва слышно вздохнул.
– Черт бы побрал Гильдию, этот заказ, странную нечисть, мага-бракодела и идиотских поджигателей с их иконами… Ловцы не нарушают обещаний во время работы, это плохая примета, – грустно сказал он. – Думаю, хотим или не хотим, но придется приблизиться к дому, Жекон. Если кулбы вырвутся, будем их убирать.