Страница:
– Странно слышать столь безапелляционные суждения от столь молодой и неопытной особы. Мой наручный кристаллоиндикатор утверждал, что это все-таки кулб.
– А мой нос уверен в обратном.
Некоторое время Жекон и Илива напряженно поедали друг друга глазами, пока маг первым не отвел взгляд.
– Ты сейчас куда? – глухо спросил он у девушки.
– По Холодному тракту в Пеленкаути. Маг больше не хочет рисковать. В разговоре со служанкой он мельком упомянул родовой замок, ферму и старую подвальную лабораторию, куда будет свезена оставшаяся нечисть. Думаю, к ночи доберусь.
– Отлично, нам с тобой по пути.
– Разве мы идем не в Конеброды? – удивился Геллан, и перед его лицом выпрыгнул крепкий прокопченный кулак.
– Ни в коем случае! – отрезал маг, выразительно помахивая кулаком. – Пеленкаути – наш следующий пункт назначения. Предлагаю идти вчетвером, чтобы не заскучать и не замерзнуть по дороге.
– Вы издеваетесь? – Серые глаза Иливы потемнели от раздражения. – Мне не нужны попутчики!
– Не спеши отказываться! – заторопился Жекон, хватая девушку за руку. – Не руби сплеча! Может, ты беспокоишься насчет дуси? Не тревожься, я клятвенно обещаю взять под личный контроль его безобразное поведение.
– Когда это я вел себя безобразно? – оскорбился принц.
– Погоди, дуся, еще не вечер, все впереди! – зловеще каркнул маг. – Ну так как? Согласна? Нет? А если мы официально предложим тебе должность временного курьера Гильдии с соответствующей оплатой? Просто наведи нас на настоящего хозяина кулбов – и свободна, получай денежки. Я, конечно, понимаю, что ты собиралась отомстить обидчику сама, чисто по-женски, зубищами в горло, но… так уж вышло, что наши интересы сейчас совпадают. Может, все-таки доверишься профессионалам? Имей в виду: в противном случае новые человеческие жертвы будут на твоей совести!
На лице Иливы выступила краска, а лоб прорезала морщинка задумчивости.
– Ну! – шепнул Жекон с мягким нажимом. – Решайся. Мы все тебя просим, особенно командир. Помнишь нашего командира? Того славного парня, что выпихивал тебя из лодки? Поверь, милая, станешь курьером – и он будет сдувать с тебя пылинки. Ты ведь не возражаешь, Терслей?
– Я просто счастлив, – уныло откликнулся тот. – М-да, Жекон, славного курьера ты сватаешь Гильдии… Хочу напомнить, что среди ловцов сроду не бывало женщин.
– Ты про приметы? Это просто позор – в твоем молодом возрасте иметь столько суеверий! Кроме того, что мы предъявим для отчета по возвращению домой? В наших руках жетоны совершенно случайных магов, а настоящий виновник беды спокойно разъезжает по континенту и продолжает создавать своих уродливых монстров!
– Мы рискуем.
– Кто не рискует, тот не… – воодушевленно начал Жекон и осекся, напоровшись на кислое выражение лица командира. – Хорошо. Беру полную ответственность за девушку на себя. Теперь ты доволен? Молчишь? Значит, согласен. А ты что скажешь, красавица?
Горячий взгляд коснулся виска Геллана и ускользнул к потолку – Илива внимательно изучала рисунок на каменном своде.
– Соглашайся, – поторопил задумавшуюся девушку маг. – Мы ведь все равно не отстанем. Тебе охота постоянно слышать за спиной соленые шуточки и сопение трех раздраженных мужиков?
– В случае если я соглашусь, вы обещаете не шутить и не сопеть? – усмехнулась Илива.
– Чего нет, того нет, – подмигнул Жекон. – Но поверь: наше сопение и шутки будут значительно приятнее для девичьего слуха.
– Ну что же… давайте попробуем.
– Ты не пожалеешь! – довольно потер руки маг, вставая с пола и отряхивая подол. – Эй, сторож! Чего уставился, болван? Приказывай, чтобы готовили четырех лучших копытных! А ты куда пятишься, дуся? Тормози, горе мое! Я должен видеть свое имущество перед глазами!
Неприметный как тень служитель проводил их до поворота на Холодный тракт. Хакни уже ждали, лениво жуя жвачку.
Нижний город, Подземный лес.
Трактир на Холодном тракте
Упав в овраг, Адам первым делом хорошенько выкатался на прохладной земле, чтобы сбить языки пламени с одежды и остатков волос. Потом зло сдернул с предплечья горячую от огня и близости врагов повязку и оттоптался на ней, превратив и без того жалкий пучок веревок в еще более неприглядную вещь. Подумал – и все-таки намотал «проводника» вокруг обгорелого запястья.
Негоже слуге распоряжаться хозяйским имуществом. Даже таким никчемным, как эта презренная магическая игрушка.
Враги пойдут до Верлютского выхода, поднимутся на поверхность и, если останутся живыми, тем же путем спустятся обратно в Нижний город – верные сведения, не подлежащие сомнению. Перехватить их на глазах свидетелей-гномов у Адама не получится, а пытаться опередить слишком рискованно. Значит, надо незаметно дождаться их возвращения и приложить все силы, чтобы превратиться в зловещую тень, которая будет неотступно следовать за троицей, пока не подвернется случай стереть их из жизни хозяина, как тряпкой стирают случайно приставшую грязь.
Жаль, что сам Адам сейчас не в лучшей форме и напоминает ту же пресловутую тряпку: испачкан, обтрепан, помят. Такому жалкому типу никто не продаст ни лодку, ни иное средство передвижения. Придется воровать.
Оскальзываясь на подстилке из гнилых древесных грибов, ковыляка пополз наверх и встал под выгоревшим начисто пятачком свода, глядя на проложенный среди корней коридор, по которому только что скрылись враги.
Растрепанная повязка безвольно сжимала запястье, медленно остывая до температуры тела ковыляки. Привычные па «шаг вперед – шаг назад – шаг влево – шаг вправо» оказались бесполезным шаманским ритуалом, упрямая веревка по-прежнему хранила нейтралитет и категорически отказывалась работать, словно обидевшись на оскорбления в свой адрес.
Адам горько осклабился и бесцельно двинулся вперед, обламывая корешки, осмелившиеся преградить ему дорогу, и методично складывая их в некое подобие вязанки. Когда лес кончился и в лицо ковыляки пахнуло холодным воздухом тоннеля, в его руках находилась уже приличная охапка. Рванув зубами бесполезную повязку-проводник, Адам распустил ее, перевязал дрова, тщательно затягивая узлы, и замер.
Каждые несколько минут, примерно через равный промежуток времени, земля гудела и тряслась, заставляя подошвы ног ковыляки напрягаться от щекотки. Подземка, вспомнил Адам. Коричневая линия Упыри – Ознобы – Сизая Пустошь. И где-то совсем рядом должна быть станция, а следовательно, и выход. Вперед и немного направо, это точно!
«Лишь бы опять не наткнуться на стражу», – подумал Адам, разворачиваясь и хладнокровно выдергивая палец из зубов особенно активного корешка.
Спустя несколько часов, разочарованный и злой, он стоял на пороге черного хода трактира и ждал, пока ему соизволят открыть. Его череп был лыс – сгоревшие волосы осыпались, а щеки и лоб покрыты пятнами угольной копоти. В руках ковыляка сжимал вязанку дров, наломанных в Подземном лесу – ничего лучшего для маскировки Адаму не пришло в голову. Обломанные и туго скрученные коренья еще шевелились, но уже без прежнего упрямства.
В сторонке понуро чавкал травяной жвачкой хакни. Чтобы не упустить из виду врагов хозяина, Адаму пришлось украсть его на стоянке под Верлютским выходом. На той же стоянке ковыляка разжился гномьей одеждой; ветхий плащ-палатка топорщился колом, но это было даже хорошо – чтобы сойти за гнома, Адам присел на корточках, вжав голову в плечи и стараясь не выставлять напоказ несоразмерно длинные руки.
Когда ковыляка уже собирался уходить, дверь скрипнула и отворилась.
– Мугу, – приветливо сказал Адам, тщательно дозируя ширину улыбки (треснувшая губа никак не желала срастаться).
Круглолицый поваренок в грязном фартуке мельком глянул на гостя, чуть внимательнее на дрова, слегка приподнял брови, но все же ткнул пальцем в глубь подсобки.
Стараясь не свалиться на ступеньках и опираясь на вязанку вместо посоха, Адам гусиным шагом двинулся по коридору.
Враги хозяина были внутри – он видел, как они только что вошли в трактир. Больше всего ковыляке хотелось вбежать следом и порвать их в клочья, но ввиду присутствия посторонних это было невозможно. Старательно уложив коренья по одному около коптящей печурки, Адам дождался, пока один из прислужников направится в обеденный зал, и незаметно пристроился за ним.
Враги были бодры и полны сил, и эта новость буквально подкосила ковыляку – он чудом не свалился набок, когда нервной подпрыгивающей походкой возвращался в подсобку, прикрывая голову воротом плаща.
Оказавшись на кухне, в клубах спасительного дыма и чада, где никому не было до него дела, Адам тихо взвыл от отчаяния и начал бестолково метаться, заглядывая в приоткрытые кастрюли и принюхиваясь к ведерным флягам.
Около ворот филиала Базы
Перед тем как лететь в Пеленкаути, мы по настоянию Третьего дали небольшого крюка, чтобы завернуть к ближайшему входу на Базу. Подсчет снарядов для пушечки дал неутешительный результат, и мой друг и напарник потребовал срочно пополнить боезапас, а заодно немного взбодрить работников родного филиала.
Естественно, при нашем появлении повторился старый аттракцион – стоило капсуле оказаться в пределах видимости приборов, как к задраенным воротам побежали дежурные.
В полном соответствии с задуманным сценарием, толстяк пару минут покричал перед запертым входом, чтобы привлечь к себе внимание, после чего разбежался и сделал вид, что собирается протаранить рогатой башкой стенку Базы.
Так как охранники периметра имеют коэффициент интеллекта чуть выше тараканьего, то отреагировали они правильно. А именно, согласно должностной инструкции начали спешно укреплять место нападения путем подтаскивания к стенке куч новых кирпичей и устраивая изнутри импровизированную баррикаду.
Ориентируясь по стуку кирпичей и матерным выкрикам, Третий терпеливо дождался, пока количество снарядов, по его мнению, достигнет желаемого, и приступил ко второй стадии плана.
Вторая стадия (оскорбление охранников) и вовсе прошла на ура.
Намыкавшись за прошедшие дни, Третий выдавал на гора такие перлы, что я с трудом удержался, чтобы не бросить руль и не зааплодировать.
Охранники сдались на пятой минуте.
Один приоткрыл бойницу, а двое принялись пуляться кирпичами, искренне сокрушаясь, что все летит мимо.
Как талантливый хозяйственник, Третий поощрял метания в себя лишь до той поры, пока перегружающая снаряды чертовка не крикнула из багажного отсека сакраментальное «Bce! Больше нет места!»
Поток ругательств моментально иссяк.
Радостно поклонившись воротам на прощание и послав в прорезь бойницы воздушный поцелуй, толстяк крутанулся вокруг своей оси и скакнул в капсулу с изяществом бабочки.
– Вперед! – скомандовала чертовка, махнув рукой.
– Может, дождаться появления зверя и прибить его прямо здесь? – предложил мой друг, светясь от собственной мудрости и сообразительности. – Чтобы все видели?
– Нет времени на рисовки! – сурово возразила Вторая, деловито сортируя купленные боевые магические комплекты. – Поверь, если победим, все и так об этом узнают.
– Что значит «если»? – тоном классического героя презрительно осведомился Третий. – Да дело, считай, уже сделано! Полный багажник оружия, трое отлично подготовленных бойцов – что может нам помешать?!
– А вот оно! – мотнула кудрявой головой чертовка, указывая за окно. – Пятый! Стартуй! Химера на подлете!
Тонкая пленка, окружающая ад пылающей сферой, треснула. Сквозь трещину виднелась разъяренная вепревая морда, утыканная осколками камней и покрытая волдырями ожогов.
– Пристегнитесь!
Пока старушка-капсула, изрядно побитая испытаниями, капризничала и ворчала, не желая признавать родной ключ в замке, с меня сошло семь потов от страха. По счастью, Вторая удивительно вовремя выглянула в окошко, напоролась взглядом на силуэт аш-шуара, как раз метящий нам в бок, и закричала от неожиданности. Крик удался на славу. Химеру буквально подбросило в воздух, ключ в моих руках дернулся, капсула взбрыкнула и стремительно понеслась сквозь толщу земную прочь от опасного места, утратив в процессе сложного маневра одно из боковых зеркал.
– Ииээх! – завершила вопль изящным визгом чертовка.
– Уф! – поддержал я, выкручивая руль и тряся головой. – Умница, детка! Летим! Глянь, как там химера?
– Тоже летит! – доложила чертовка. – Но постепенно отстает, ей трудно. Погодите, что это у аш-шуара на плече? Раньше этой штуковины не было!
– Опять церковные обереги? – напрягся Третий, прилипая к окну. – Ха! Да это просто наше зеркальце заднего вида! Прямо над ключицей воткнулось! Теперь химера сможет все видеть, даже не оборачиваясь. Удобно!
– Непонятно, чему ты так бурно радуешься, – с досадой сказала Вторая, отпихивая толстяка. – Пятый, ты можешь еще немного увеличить скорость? Мы уже почти на поверхности!
– Я и так выжимаю все, что возможно! Лучше подумайте, как ослабить аш-шуара перед решающим боем!
– Какие предложения?
Повисла пауза – все думали.
Наконец Вторая со вздохом погладила меня по колену и грустно сказала:
– Зеркальная деревня. Заманить и подержать подольше. Лично мне ничего больше не приходит в голову.
Третий молча содрогнулся и прижал кирпичемет к груди, словно испуганный ребенок, ищущий покоя и защиты у любимой игрушки.
Я пока помалкивал, но разум подсказывал, что чертовка права. Капсула старенькая, для длительных погонь не создана, каждый рывок дается ей через силу. Аш-шуар, наоборот, молод и полон сил. В любой момент наш древний транспорт может сказать «ёк» и превратиться в груду металла – что тогда прикажете делать?
– Уверена, будь сейчас с нами куратор, он бы принял мое предложение! – гораздо громче, чем требовалось, сказала чертовка.
Скорее всего, она надеялась, что мертвый эфир при этих словах оживет и откликнется многозначительным одобрительным «гм» или наоборот – категорическим «гм-гм», но в наушниках стояла тишина.
В этой тишине было отчетливо слышно, как царапают обшивку капсулы самые твердые породы и как натужно гудит двигатель.
Я перевел взгляд на панель.
Датчик защитного поля еле заметно моргал. Еще полчаса погони в таком режиме – и защита самостоятельно сбросится, а капсула встанет как вкопанная, слившись с камнем в единый монолит. Перспектива превратиться в жучка, запертого в капле янтаря, лично меня не вдохновляла. Перспектива стать обедом химеры – тоже.
Память услужливо раскрыла карту, виденную на дисплее: если сейчас повернуть направо и принять под десять градусов вниз, то мы по прямой двинемся в сторону пещерного комплекса. Оттуда рукой подать до озера.
– Так что ты решил? – не выдержала Вторая, нервно царапая мой локоть. – Да или нет?
– Да. Но только мы должны быть твердо уверены, что зверь не отстал по пути.
Толстяк нервно захихикал.
– Не отстал? Да от него никак не избавишься!
– И все-таки, – настаивал я. – Тебе придется тщательно следить за химерой. А еще лучше оставлять какие-нибудь следы.
– Пусть битые кирпичи бросает! – загорелась идеей чертовка.
Предложение шокировало толстяка своим цинизмом.
– Как ты можешь! – укоризненно сказал он.
– Тогда мусор какой-нибудь. Там в багажном отсеке полно всяких оберток от еды.
– Вот это дело! – обрадовался Третий, засучивая рукава.
Шуршание, немедленно долетевшее до моих ушей, свидетельствовало о том, что толстяк отнесся к поручению самым серьезным образом.
Нижний город. Трактир на Холодном тракте
Хваленый трактир не произвел на принца особого впечатления. Чуть лучше круглосуточного портового заведения, в котором трудился Геллан две недели назад. Никаких чудес, вроде балкончиков, здесь не наблюдалось: просто расставленные вдоль стен столы, между которыми снуют подавальщики с подносами.
Публика на сто процентов соответствовала рангу трактира: одеты скромно и неброско, на уголках большинства столов красуются желтые каски – в этот поздний час контингент в основном состоял из шахтеров, да еще несколько сторожей скучали на лавках, полузакрыв глаза и грея руки о широкие кружки с подогретым элем.
Чуть в сторонке стояла пожилая гномиха. Широкое лицо с островками цветных пятен, юбка-брюки до щиколоток, густые усы под плоским носом, у ног притулилась квадратная сумка с жестким дном на маленьких колесах. Сначала Геллану показалось, что она спит, но тут подавальщик понес на один из дальних столиков не кружку, а высокую бутыль, которую сразу же и откупорил. Звук вынимаемой пробки мгновенно пробудил флегматичную старушку к жизни, и она напряженно застыла, уставившись немигающими глазами на чужую выпивку.
Спокойный шахтер, заказавший бутылку, пил без спешки, тихо переговариваясь с товарищами, и все это время гномиха терпеливо ждала. Последняя капля отправилась в шахтерскую глотку как раз в тот момент, когда Геллан шел по проходу за командиром. Рыгнув, шахтер не глядя швырнул пустую тару в пространство, и старушка поймала ее на лету с ловкостью зверя. Радостно осклабившись, она сунула добычу в сумку и вновь застыла, как выключенная машина, в прежней позе у стены.
– Садись. – Терслей указал Геллану на лавку и сам сел напротив.
Илива устроилась за соседним столиком и тут же с показным равнодушием отвернулась, демонстрируя право на личную самостоятельность вплоть до мелочей.
– Охо-хо! – пожаловался в пространство Жекон, плюхаясь рядом с принцем и прижимая к себе ворох свертков. – А народу-то немало! О сокровенном не поговоришь…
– По поводу народа ты прав – многовато, – кивнул Терслей, внимательно глядя по сторонам. – Если хочешь, перейдем в дастис.
– Дастис? – вопросительно поднял брови принц.
– Отдельная пещерка, – пояснил командир. – Что молчишь, Жекон? Не стесняйся, выскажи свое мнение!
– В принципе… оно бы, конечно, неплохо, – осторожно сказал маг, опуская глаза. – Посидим сугубо мужской компанией. Обсудим кое-что.
Терслей кивнул.
– Эй, подавальщик! Сюда! Ключ от свободного дастиса!
Слуга поспешил на крик, но с исполнением просьбы возникла небольшая заминка. Насколько мог судить принц по мимике коллег и отчаянной жестикуляции подавальщика, свободных уголков на данный момент в трактире не имелось. Уже настроившийся на уединение Терслей сбивчивыми объяснениями не удовольствовался и велел провести его во внутренние покои, чтобы осмотреть все лично. Слуга рвал на себе волосы и бил в грудь кулаками. Командир продолжал настаивать.
В итоге пришли к компромиссу.
Монетка перелетела через стол, и гном согласился открыть одну из уже забронированных пещерок с требованием освободить ее ровно через час и ни минутой позже.
Отчего-то чувствуя себя виноватым, что оставляет Иливу в одиночестве, Геллан поспешил за соратниками. Старушка-гномиха проводила его тоскливым взглядом охотничьей собаки, грубо лишенной потенциальной дичи.
В дастисе было тепло и надышано предыдущими посетителями. Несколько чужих заплечных мешков свалены на табурете. Вместо факела или традиционных свечей – россыпь светляков на шершавой стене и круглый масляный светильник, закопченный до непроницаемой черноты. Опущенные на стол локти моментально приклеились, но все эти неудобства искупало одно неоспоримое достоинство: здесь не было посторонних и стояла тишина.
Скинув чужие пожитки и немедленно задрав ноги на соседний табурет, маг распахнул куртку, привалился к стене, раздавив несколько зазевавшихся светляков, и блаженно расплылся в улыбке.
– Хорошо-то как!
– Сейчас будет еще лучше, – пообещал Терслей. – Закажем похлебку, что-нибудь согревающее и приступим к беседе.
– Согревающее? – удивился маг. – Что-то ты сегодня подозрительно добрый и щедрый, командир!
– Выбирай! Надеюсь, местный ассортимент ты еще не забыл? Геллан, тебе рекомендую местную настойку на терновых ягодах. Великолепная вещь и не слишком давит на голову.
Жекон подтверждающее причмокнул и подмигнул принцу.
– Хорошо, – пожал плечами Геллан. – Попробую ее.
– Мне, пожалуй, «синюю гладь», – показывая всем своим видом полное безразличие, сообщил Жекон и искоса уставился на командира: как отреагирует?
Терслей отреагировал вполне спокойно, заказал себе среднюю кружку горячего вина, и проинструктированный подавальщик умелся исполнять заказ. Спустя минуту три миски с густой горячей похлебкой уже дымились на столе.
– Теперь о деле. По всем признакам, с нынешним походом нечисто, кто-то явно не желает, чтобы мы выполнили заказ. Причем этот «нежелатель» наверняка не имеет к нам личных претензий, очень уж вяло он делает свои пакости.
– Вяло? – встрепенулся Геллан, вычерпывая со дна миски мятые кубики разваренных овощей. – Засунуть вместо безобидного Рена в смертельно опасный Hep, украсть хакни, натравить мертвые деревья, наградить клещом-шпионом – это ты называешь «вяло»?!
Терслей только усмехнулся, методично работая ложкой. Уже расправившийся со своей похлебкой маг почесал макушку и с умильным выражением родителя, слушающего захлебывающийся рассказ ребенка о происшествии в песочнице, уставился на принца.
– Ах ты, дуся! До чего же ты еще наивен, мальчик! Hep – да, клещ-шпион – да, но деревья! Кража хакни! Боже, какие мелочи! Поход на кулба – это тебе не загородный пикник, в противном случае Гильдия ни за что не платила бы хороших денег. Не дрейфь, дуся, выпутаемся. И ты получишь свои десять монет, как и было обещано.
– Но… – протестующее начал Геллан, которому обещали вовсе не десять, а намного больше.
– А я сказал, получишь! – пристукнул кулаком по столу маг. – Ладно, командир, довольно лирики. Так ты думаешь, кто-то подкупил пару гномов из бедноты?
– Да. И они старательно исполняют обещанное. По пунктам.
– Но без фанатизма. Просто тянутся следом, стараясь не упускать нас из виду.
– Точно.
– Тогда возникает резонный вопрос: кто? У тебя есть враги?
Жекон ядовито рассмеялся.
– Если ты имеешь в виду тех, кто остался недоволен моей работой, то нет. Довести дело до конца так, чтобы клиент улыбался до ушей и кланялся до полу, – вопрос чести каждого профессионального мага.
– Ага, – согласился Терслей с такой миной, что у Геллана создалось четкое впечатление: насчет искренности поклонов и улыбок бабка надвое сказала.
– У меня вроде тоже, – вздохнул командир и повернулся к принцу: – А ты что скажешь, скорняк? Раскрой шкаф, покажи скелеты.
– Я в здешних краях новенький, – скромно ответил Геллан. – Ни старых друзей, ни тем более старых врагов.
– Не беспокойся, враги дело наживное, – утешил маг, и в этот момент дверь мягко распахнулась, впуская подавальщика.
– Вино, «синяя гладь», терновка… стоп! А это что за стакан?
– Наверное, подарок от заведения, – предположил Геллан, с легкой ностальгией вспоминая родную хлебосольную Оттию.
– На благо здравие, господа! – поклонился слуга.
– На благо здравие! – автоматически откликнулся Геллан, беря свой стакан и поднося его к губам.
Нос защекотало от сладковато-терпкого запаха.
Едва дверь захлопнулась, как Жекон вырвал стакан из его рук.
– Тсс!.. Не пей это, дуся, козленочком станешь!
– Ты думаешь?.. – засомневался Терслей, но страдальческий взгляд мага на ласкающую взоры «синюю гладь» – аппетитную, ароматную, желанную – лучше всяких слов свидетельствовал о том, что он не шутит.
– Что-то не нравятся мне эти подарки!
– Выливать?
– И-эх! Кощунство какое! Может, сначала глотнуть для пробы? Нет, мало ли что… И-эх, пахнет-то как! Убери ты их с глаз моих долой!
Усмехнувшись при виде трагически понурившегося мага, Терслей аккуратно отодвинул заказанные напитки, а «подарок от заведения» подставил магу под нос.
– Приступай, Жекон.
– Так-так… – Грустно принюхиваясь к витающим над столом ароматам, маг накрыл бокал ладонью и медленно повел ею против часовой стрелки. – Ничего не чувствую! – озадаченно пробормотал он. – Как же так? Неужели обманулся? Все чисто!
– Не может быть, – недоверчиво ответил Терслей. – Попробуй еще. Говорят, у гномов тесные связи с демонами, это может оказаться не совсем обычное колдовство.
Маг пожал плечами и, наклонившись к бокалу почти вплотную, что-то зашептал. Жидкость еле заметно помутнела, а на стакане проступили отчетливые отпечатки жирных пальцев и потеки слюны.
– Его не помыли после предыдущего гостя, а больше никакого криминала! Ничего нет! – удивился маг.
– Мерзость! – тихо сказал Геллан.
– Знавали подарочки и похуже! – не согласился с ним Терслей. – Жекон, ты действительно ничего не чувствуешь? А ну дай мне!
– И давно ты открыл в себе магические способности? – язвительно поинтересовался Жекон, отодвигая бокал так резко, что содержимое плеснулось через край.
Не отвечая на выпад, Терслей наклонился над «подарком», принюхался и отскочил как ошпаренный.
– Жекон! Да это натуральная отрава! Что толку проверять на магию – ей здесь и места не осталось, почти стопроцентный крысиный яд!
Маг недоверчиво окунул в жидкость палец и поднес к носу.
– Черт, и правда, – мрачно согласился он, хмурясь. – Не красавица ли Илива постаралась? Что только наша курьерша не делала – а все от нас избавиться не может. Женский пол во гневе страшен.
– А мой нос уверен в обратном.
Некоторое время Жекон и Илива напряженно поедали друг друга глазами, пока маг первым не отвел взгляд.
– Ты сейчас куда? – глухо спросил он у девушки.
– По Холодному тракту в Пеленкаути. Маг больше не хочет рисковать. В разговоре со служанкой он мельком упомянул родовой замок, ферму и старую подвальную лабораторию, куда будет свезена оставшаяся нечисть. Думаю, к ночи доберусь.
– Отлично, нам с тобой по пути.
– Разве мы идем не в Конеброды? – удивился Геллан, и перед его лицом выпрыгнул крепкий прокопченный кулак.
– Ни в коем случае! – отрезал маг, выразительно помахивая кулаком. – Пеленкаути – наш следующий пункт назначения. Предлагаю идти вчетвером, чтобы не заскучать и не замерзнуть по дороге.
– Вы издеваетесь? – Серые глаза Иливы потемнели от раздражения. – Мне не нужны попутчики!
– Не спеши отказываться! – заторопился Жекон, хватая девушку за руку. – Не руби сплеча! Может, ты беспокоишься насчет дуси? Не тревожься, я клятвенно обещаю взять под личный контроль его безобразное поведение.
– Когда это я вел себя безобразно? – оскорбился принц.
– Погоди, дуся, еще не вечер, все впереди! – зловеще каркнул маг. – Ну так как? Согласна? Нет? А если мы официально предложим тебе должность временного курьера Гильдии с соответствующей оплатой? Просто наведи нас на настоящего хозяина кулбов – и свободна, получай денежки. Я, конечно, понимаю, что ты собиралась отомстить обидчику сама, чисто по-женски, зубищами в горло, но… так уж вышло, что наши интересы сейчас совпадают. Может, все-таки доверишься профессионалам? Имей в виду: в противном случае новые человеческие жертвы будут на твоей совести!
На лице Иливы выступила краска, а лоб прорезала морщинка задумчивости.
– Ну! – шепнул Жекон с мягким нажимом. – Решайся. Мы все тебя просим, особенно командир. Помнишь нашего командира? Того славного парня, что выпихивал тебя из лодки? Поверь, милая, станешь курьером – и он будет сдувать с тебя пылинки. Ты ведь не возражаешь, Терслей?
– Я просто счастлив, – уныло откликнулся тот. – М-да, Жекон, славного курьера ты сватаешь Гильдии… Хочу напомнить, что среди ловцов сроду не бывало женщин.
– Ты про приметы? Это просто позор – в твоем молодом возрасте иметь столько суеверий! Кроме того, что мы предъявим для отчета по возвращению домой? В наших руках жетоны совершенно случайных магов, а настоящий виновник беды спокойно разъезжает по континенту и продолжает создавать своих уродливых монстров!
– Мы рискуем.
– Кто не рискует, тот не… – воодушевленно начал Жекон и осекся, напоровшись на кислое выражение лица командира. – Хорошо. Беру полную ответственность за девушку на себя. Теперь ты доволен? Молчишь? Значит, согласен. А ты что скажешь, красавица?
Горячий взгляд коснулся виска Геллана и ускользнул к потолку – Илива внимательно изучала рисунок на каменном своде.
– Соглашайся, – поторопил задумавшуюся девушку маг. – Мы ведь все равно не отстанем. Тебе охота постоянно слышать за спиной соленые шуточки и сопение трех раздраженных мужиков?
– В случае если я соглашусь, вы обещаете не шутить и не сопеть? – усмехнулась Илива.
– Чего нет, того нет, – подмигнул Жекон. – Но поверь: наше сопение и шутки будут значительно приятнее для девичьего слуха.
– Ну что же… давайте попробуем.
– Ты не пожалеешь! – довольно потер руки маг, вставая с пола и отряхивая подол. – Эй, сторож! Чего уставился, болван? Приказывай, чтобы готовили четырех лучших копытных! А ты куда пятишься, дуся? Тормози, горе мое! Я должен видеть свое имущество перед глазами!
Неприметный как тень служитель проводил их до поворота на Холодный тракт. Хакни уже ждали, лениво жуя жвачку.
Нижний город, Подземный лес.
Трактир на Холодном тракте
Упав в овраг, Адам первым делом хорошенько выкатался на прохладной земле, чтобы сбить языки пламени с одежды и остатков волос. Потом зло сдернул с предплечья горячую от огня и близости врагов повязку и оттоптался на ней, превратив и без того жалкий пучок веревок в еще более неприглядную вещь. Подумал – и все-таки намотал «проводника» вокруг обгорелого запястья.
Негоже слуге распоряжаться хозяйским имуществом. Даже таким никчемным, как эта презренная магическая игрушка.
Враги пойдут до Верлютского выхода, поднимутся на поверхность и, если останутся живыми, тем же путем спустятся обратно в Нижний город – верные сведения, не подлежащие сомнению. Перехватить их на глазах свидетелей-гномов у Адама не получится, а пытаться опередить слишком рискованно. Значит, надо незаметно дождаться их возвращения и приложить все силы, чтобы превратиться в зловещую тень, которая будет неотступно следовать за троицей, пока не подвернется случай стереть их из жизни хозяина, как тряпкой стирают случайно приставшую грязь.
Жаль, что сам Адам сейчас не в лучшей форме и напоминает ту же пресловутую тряпку: испачкан, обтрепан, помят. Такому жалкому типу никто не продаст ни лодку, ни иное средство передвижения. Придется воровать.
Оскальзываясь на подстилке из гнилых древесных грибов, ковыляка пополз наверх и встал под выгоревшим начисто пятачком свода, глядя на проложенный среди корней коридор, по которому только что скрылись враги.
Растрепанная повязка безвольно сжимала запястье, медленно остывая до температуры тела ковыляки. Привычные па «шаг вперед – шаг назад – шаг влево – шаг вправо» оказались бесполезным шаманским ритуалом, упрямая веревка по-прежнему хранила нейтралитет и категорически отказывалась работать, словно обидевшись на оскорбления в свой адрес.
Адам горько осклабился и бесцельно двинулся вперед, обламывая корешки, осмелившиеся преградить ему дорогу, и методично складывая их в некое подобие вязанки. Когда лес кончился и в лицо ковыляки пахнуло холодным воздухом тоннеля, в его руках находилась уже приличная охапка. Рванув зубами бесполезную повязку-проводник, Адам распустил ее, перевязал дрова, тщательно затягивая узлы, и замер.
Каждые несколько минут, примерно через равный промежуток времени, земля гудела и тряслась, заставляя подошвы ног ковыляки напрягаться от щекотки. Подземка, вспомнил Адам. Коричневая линия Упыри – Ознобы – Сизая Пустошь. И где-то совсем рядом должна быть станция, а следовательно, и выход. Вперед и немного направо, это точно!
«Лишь бы опять не наткнуться на стражу», – подумал Адам, разворачиваясь и хладнокровно выдергивая палец из зубов особенно активного корешка.
Спустя несколько часов, разочарованный и злой, он стоял на пороге черного хода трактира и ждал, пока ему соизволят открыть. Его череп был лыс – сгоревшие волосы осыпались, а щеки и лоб покрыты пятнами угольной копоти. В руках ковыляка сжимал вязанку дров, наломанных в Подземном лесу – ничего лучшего для маскировки Адаму не пришло в голову. Обломанные и туго скрученные коренья еще шевелились, но уже без прежнего упрямства.
В сторонке понуро чавкал травяной жвачкой хакни. Чтобы не упустить из виду врагов хозяина, Адаму пришлось украсть его на стоянке под Верлютским выходом. На той же стоянке ковыляка разжился гномьей одеждой; ветхий плащ-палатка топорщился колом, но это было даже хорошо – чтобы сойти за гнома, Адам присел на корточках, вжав голову в плечи и стараясь не выставлять напоказ несоразмерно длинные руки.
Когда ковыляка уже собирался уходить, дверь скрипнула и отворилась.
– Мугу, – приветливо сказал Адам, тщательно дозируя ширину улыбки (треснувшая губа никак не желала срастаться).
Круглолицый поваренок в грязном фартуке мельком глянул на гостя, чуть внимательнее на дрова, слегка приподнял брови, но все же ткнул пальцем в глубь подсобки.
Стараясь не свалиться на ступеньках и опираясь на вязанку вместо посоха, Адам гусиным шагом двинулся по коридору.
Враги хозяина были внутри – он видел, как они только что вошли в трактир. Больше всего ковыляке хотелось вбежать следом и порвать их в клочья, но ввиду присутствия посторонних это было невозможно. Старательно уложив коренья по одному около коптящей печурки, Адам дождался, пока один из прислужников направится в обеденный зал, и незаметно пристроился за ним.
Враги были бодры и полны сил, и эта новость буквально подкосила ковыляку – он чудом не свалился набок, когда нервной подпрыгивающей походкой возвращался в подсобку, прикрывая голову воротом плаща.
Оказавшись на кухне, в клубах спасительного дыма и чада, где никому не было до него дела, Адам тихо взвыл от отчаяния и начал бестолково метаться, заглядывая в приоткрытые кастрюли и принюхиваясь к ведерным флягам.
Около ворот филиала Базы
Перед тем как лететь в Пеленкаути, мы по настоянию Третьего дали небольшого крюка, чтобы завернуть к ближайшему входу на Базу. Подсчет снарядов для пушечки дал неутешительный результат, и мой друг и напарник потребовал срочно пополнить боезапас, а заодно немного взбодрить работников родного филиала.
Естественно, при нашем появлении повторился старый аттракцион – стоило капсуле оказаться в пределах видимости приборов, как к задраенным воротам побежали дежурные.
В полном соответствии с задуманным сценарием, толстяк пару минут покричал перед запертым входом, чтобы привлечь к себе внимание, после чего разбежался и сделал вид, что собирается протаранить рогатой башкой стенку Базы.
Так как охранники периметра имеют коэффициент интеллекта чуть выше тараканьего, то отреагировали они правильно. А именно, согласно должностной инструкции начали спешно укреплять место нападения путем подтаскивания к стенке куч новых кирпичей и устраивая изнутри импровизированную баррикаду.
Ориентируясь по стуку кирпичей и матерным выкрикам, Третий терпеливо дождался, пока количество снарядов, по его мнению, достигнет желаемого, и приступил ко второй стадии плана.
Вторая стадия (оскорбление охранников) и вовсе прошла на ура.
Намыкавшись за прошедшие дни, Третий выдавал на гора такие перлы, что я с трудом удержался, чтобы не бросить руль и не зааплодировать.
Охранники сдались на пятой минуте.
Один приоткрыл бойницу, а двое принялись пуляться кирпичами, искренне сокрушаясь, что все летит мимо.
Как талантливый хозяйственник, Третий поощрял метания в себя лишь до той поры, пока перегружающая снаряды чертовка не крикнула из багажного отсека сакраментальное «Bce! Больше нет места!»
Поток ругательств моментально иссяк.
Радостно поклонившись воротам на прощание и послав в прорезь бойницы воздушный поцелуй, толстяк крутанулся вокруг своей оси и скакнул в капсулу с изяществом бабочки.
– Вперед! – скомандовала чертовка, махнув рукой.
– Может, дождаться появления зверя и прибить его прямо здесь? – предложил мой друг, светясь от собственной мудрости и сообразительности. – Чтобы все видели?
– Нет времени на рисовки! – сурово возразила Вторая, деловито сортируя купленные боевые магические комплекты. – Поверь, если победим, все и так об этом узнают.
– Что значит «если»? – тоном классического героя презрительно осведомился Третий. – Да дело, считай, уже сделано! Полный багажник оружия, трое отлично подготовленных бойцов – что может нам помешать?!
– А вот оно! – мотнула кудрявой головой чертовка, указывая за окно. – Пятый! Стартуй! Химера на подлете!
Тонкая пленка, окружающая ад пылающей сферой, треснула. Сквозь трещину виднелась разъяренная вепревая морда, утыканная осколками камней и покрытая волдырями ожогов.
– Пристегнитесь!
Пока старушка-капсула, изрядно побитая испытаниями, капризничала и ворчала, не желая признавать родной ключ в замке, с меня сошло семь потов от страха. По счастью, Вторая удивительно вовремя выглянула в окошко, напоролась взглядом на силуэт аш-шуара, как раз метящий нам в бок, и закричала от неожиданности. Крик удался на славу. Химеру буквально подбросило в воздух, ключ в моих руках дернулся, капсула взбрыкнула и стремительно понеслась сквозь толщу земную прочь от опасного места, утратив в процессе сложного маневра одно из боковых зеркал.
– Ииээх! – завершила вопль изящным визгом чертовка.
– Уф! – поддержал я, выкручивая руль и тряся головой. – Умница, детка! Летим! Глянь, как там химера?
– Тоже летит! – доложила чертовка. – Но постепенно отстает, ей трудно. Погодите, что это у аш-шуара на плече? Раньше этой штуковины не было!
– Опять церковные обереги? – напрягся Третий, прилипая к окну. – Ха! Да это просто наше зеркальце заднего вида! Прямо над ключицей воткнулось! Теперь химера сможет все видеть, даже не оборачиваясь. Удобно!
– Непонятно, чему ты так бурно радуешься, – с досадой сказала Вторая, отпихивая толстяка. – Пятый, ты можешь еще немного увеличить скорость? Мы уже почти на поверхности!
– Я и так выжимаю все, что возможно! Лучше подумайте, как ослабить аш-шуара перед решающим боем!
– Какие предложения?
Повисла пауза – все думали.
Наконец Вторая со вздохом погладила меня по колену и грустно сказала:
– Зеркальная деревня. Заманить и подержать подольше. Лично мне ничего больше не приходит в голову.
Третий молча содрогнулся и прижал кирпичемет к груди, словно испуганный ребенок, ищущий покоя и защиты у любимой игрушки.
Я пока помалкивал, но разум подсказывал, что чертовка права. Капсула старенькая, для длительных погонь не создана, каждый рывок дается ей через силу. Аш-шуар, наоборот, молод и полон сил. В любой момент наш древний транспорт может сказать «ёк» и превратиться в груду металла – что тогда прикажете делать?
– Уверена, будь сейчас с нами куратор, он бы принял мое предложение! – гораздо громче, чем требовалось, сказала чертовка.
Скорее всего, она надеялась, что мертвый эфир при этих словах оживет и откликнется многозначительным одобрительным «гм» или наоборот – категорическим «гм-гм», но в наушниках стояла тишина.
В этой тишине было отчетливо слышно, как царапают обшивку капсулы самые твердые породы и как натужно гудит двигатель.
Я перевел взгляд на панель.
Датчик защитного поля еле заметно моргал. Еще полчаса погони в таком режиме – и защита самостоятельно сбросится, а капсула встанет как вкопанная, слившись с камнем в единый монолит. Перспектива превратиться в жучка, запертого в капле янтаря, лично меня не вдохновляла. Перспектива стать обедом химеры – тоже.
Память услужливо раскрыла карту, виденную на дисплее: если сейчас повернуть направо и принять под десять градусов вниз, то мы по прямой двинемся в сторону пещерного комплекса. Оттуда рукой подать до озера.
– Так что ты решил? – не выдержала Вторая, нервно царапая мой локоть. – Да или нет?
– Да. Но только мы должны быть твердо уверены, что зверь не отстал по пути.
Толстяк нервно захихикал.
– Не отстал? Да от него никак не избавишься!
– И все-таки, – настаивал я. – Тебе придется тщательно следить за химерой. А еще лучше оставлять какие-нибудь следы.
– Пусть битые кирпичи бросает! – загорелась идеей чертовка.
Предложение шокировало толстяка своим цинизмом.
– Как ты можешь! – укоризненно сказал он.
– Тогда мусор какой-нибудь. Там в багажном отсеке полно всяких оберток от еды.
– Вот это дело! – обрадовался Третий, засучивая рукава.
Шуршание, немедленно долетевшее до моих ушей, свидетельствовало о том, что толстяк отнесся к поручению самым серьезным образом.
Нижний город. Трактир на Холодном тракте
Хваленый трактир не произвел на принца особого впечатления. Чуть лучше круглосуточного портового заведения, в котором трудился Геллан две недели назад. Никаких чудес, вроде балкончиков, здесь не наблюдалось: просто расставленные вдоль стен столы, между которыми снуют подавальщики с подносами.
Публика на сто процентов соответствовала рангу трактира: одеты скромно и неброско, на уголках большинства столов красуются желтые каски – в этот поздний час контингент в основном состоял из шахтеров, да еще несколько сторожей скучали на лавках, полузакрыв глаза и грея руки о широкие кружки с подогретым элем.
Чуть в сторонке стояла пожилая гномиха. Широкое лицо с островками цветных пятен, юбка-брюки до щиколоток, густые усы под плоским носом, у ног притулилась квадратная сумка с жестким дном на маленьких колесах. Сначала Геллану показалось, что она спит, но тут подавальщик понес на один из дальних столиков не кружку, а высокую бутыль, которую сразу же и откупорил. Звук вынимаемой пробки мгновенно пробудил флегматичную старушку к жизни, и она напряженно застыла, уставившись немигающими глазами на чужую выпивку.
Спокойный шахтер, заказавший бутылку, пил без спешки, тихо переговариваясь с товарищами, и все это время гномиха терпеливо ждала. Последняя капля отправилась в шахтерскую глотку как раз в тот момент, когда Геллан шел по проходу за командиром. Рыгнув, шахтер не глядя швырнул пустую тару в пространство, и старушка поймала ее на лету с ловкостью зверя. Радостно осклабившись, она сунула добычу в сумку и вновь застыла, как выключенная машина, в прежней позе у стены.
– Садись. – Терслей указал Геллану на лавку и сам сел напротив.
Илива устроилась за соседним столиком и тут же с показным равнодушием отвернулась, демонстрируя право на личную самостоятельность вплоть до мелочей.
– Охо-хо! – пожаловался в пространство Жекон, плюхаясь рядом с принцем и прижимая к себе ворох свертков. – А народу-то немало! О сокровенном не поговоришь…
– По поводу народа ты прав – многовато, – кивнул Терслей, внимательно глядя по сторонам. – Если хочешь, перейдем в дастис.
– Дастис? – вопросительно поднял брови принц.
– Отдельная пещерка, – пояснил командир. – Что молчишь, Жекон? Не стесняйся, выскажи свое мнение!
– В принципе… оно бы, конечно, неплохо, – осторожно сказал маг, опуская глаза. – Посидим сугубо мужской компанией. Обсудим кое-что.
Терслей кивнул.
– Эй, подавальщик! Сюда! Ключ от свободного дастиса!
Слуга поспешил на крик, но с исполнением просьбы возникла небольшая заминка. Насколько мог судить принц по мимике коллег и отчаянной жестикуляции подавальщика, свободных уголков на данный момент в трактире не имелось. Уже настроившийся на уединение Терслей сбивчивыми объяснениями не удовольствовался и велел провести его во внутренние покои, чтобы осмотреть все лично. Слуга рвал на себе волосы и бил в грудь кулаками. Командир продолжал настаивать.
В итоге пришли к компромиссу.
Монетка перелетела через стол, и гном согласился открыть одну из уже забронированных пещерок с требованием освободить ее ровно через час и ни минутой позже.
Отчего-то чувствуя себя виноватым, что оставляет Иливу в одиночестве, Геллан поспешил за соратниками. Старушка-гномиха проводила его тоскливым взглядом охотничьей собаки, грубо лишенной потенциальной дичи.
В дастисе было тепло и надышано предыдущими посетителями. Несколько чужих заплечных мешков свалены на табурете. Вместо факела или традиционных свечей – россыпь светляков на шершавой стене и круглый масляный светильник, закопченный до непроницаемой черноты. Опущенные на стол локти моментально приклеились, но все эти неудобства искупало одно неоспоримое достоинство: здесь не было посторонних и стояла тишина.
Скинув чужие пожитки и немедленно задрав ноги на соседний табурет, маг распахнул куртку, привалился к стене, раздавив несколько зазевавшихся светляков, и блаженно расплылся в улыбке.
– Хорошо-то как!
– Сейчас будет еще лучше, – пообещал Терслей. – Закажем похлебку, что-нибудь согревающее и приступим к беседе.
– Согревающее? – удивился маг. – Что-то ты сегодня подозрительно добрый и щедрый, командир!
– Выбирай! Надеюсь, местный ассортимент ты еще не забыл? Геллан, тебе рекомендую местную настойку на терновых ягодах. Великолепная вещь и не слишком давит на голову.
Жекон подтверждающее причмокнул и подмигнул принцу.
– Хорошо, – пожал плечами Геллан. – Попробую ее.
– Мне, пожалуй, «синюю гладь», – показывая всем своим видом полное безразличие, сообщил Жекон и искоса уставился на командира: как отреагирует?
Терслей отреагировал вполне спокойно, заказал себе среднюю кружку горячего вина, и проинструктированный подавальщик умелся исполнять заказ. Спустя минуту три миски с густой горячей похлебкой уже дымились на столе.
– Теперь о деле. По всем признакам, с нынешним походом нечисто, кто-то явно не желает, чтобы мы выполнили заказ. Причем этот «нежелатель» наверняка не имеет к нам личных претензий, очень уж вяло он делает свои пакости.
– Вяло? – встрепенулся Геллан, вычерпывая со дна миски мятые кубики разваренных овощей. – Засунуть вместо безобидного Рена в смертельно опасный Hep, украсть хакни, натравить мертвые деревья, наградить клещом-шпионом – это ты называешь «вяло»?!
Терслей только усмехнулся, методично работая ложкой. Уже расправившийся со своей похлебкой маг почесал макушку и с умильным выражением родителя, слушающего захлебывающийся рассказ ребенка о происшествии в песочнице, уставился на принца.
– Ах ты, дуся! До чего же ты еще наивен, мальчик! Hep – да, клещ-шпион – да, но деревья! Кража хакни! Боже, какие мелочи! Поход на кулба – это тебе не загородный пикник, в противном случае Гильдия ни за что не платила бы хороших денег. Не дрейфь, дуся, выпутаемся. И ты получишь свои десять монет, как и было обещано.
– Но… – протестующее начал Геллан, которому обещали вовсе не десять, а намного больше.
– А я сказал, получишь! – пристукнул кулаком по столу маг. – Ладно, командир, довольно лирики. Так ты думаешь, кто-то подкупил пару гномов из бедноты?
– Да. И они старательно исполняют обещанное. По пунктам.
– Но без фанатизма. Просто тянутся следом, стараясь не упускать нас из виду.
– Точно.
– Тогда возникает резонный вопрос: кто? У тебя есть враги?
Жекон ядовито рассмеялся.
– Если ты имеешь в виду тех, кто остался недоволен моей работой, то нет. Довести дело до конца так, чтобы клиент улыбался до ушей и кланялся до полу, – вопрос чести каждого профессионального мага.
– Ага, – согласился Терслей с такой миной, что у Геллана создалось четкое впечатление: насчет искренности поклонов и улыбок бабка надвое сказала.
– У меня вроде тоже, – вздохнул командир и повернулся к принцу: – А ты что скажешь, скорняк? Раскрой шкаф, покажи скелеты.
– Я в здешних краях новенький, – скромно ответил Геллан. – Ни старых друзей, ни тем более старых врагов.
– Не беспокойся, враги дело наживное, – утешил маг, и в этот момент дверь мягко распахнулась, впуская подавальщика.
– Вино, «синяя гладь», терновка… стоп! А это что за стакан?
– Наверное, подарок от заведения, – предположил Геллан, с легкой ностальгией вспоминая родную хлебосольную Оттию.
– На благо здравие, господа! – поклонился слуга.
– На благо здравие! – автоматически откликнулся Геллан, беря свой стакан и поднося его к губам.
Нос защекотало от сладковато-терпкого запаха.
Едва дверь захлопнулась, как Жекон вырвал стакан из его рук.
– Тсс!.. Не пей это, дуся, козленочком станешь!
– Ты думаешь?.. – засомневался Терслей, но страдальческий взгляд мага на ласкающую взоры «синюю гладь» – аппетитную, ароматную, желанную – лучше всяких слов свидетельствовал о том, что он не шутит.
– Что-то не нравятся мне эти подарки!
– Выливать?
– И-эх! Кощунство какое! Может, сначала глотнуть для пробы? Нет, мало ли что… И-эх, пахнет-то как! Убери ты их с глаз моих долой!
Усмехнувшись при виде трагически понурившегося мага, Терслей аккуратно отодвинул заказанные напитки, а «подарок от заведения» подставил магу под нос.
– Приступай, Жекон.
– Так-так… – Грустно принюхиваясь к витающим над столом ароматам, маг накрыл бокал ладонью и медленно повел ею против часовой стрелки. – Ничего не чувствую! – озадаченно пробормотал он. – Как же так? Неужели обманулся? Все чисто!
– Не может быть, – недоверчиво ответил Терслей. – Попробуй еще. Говорят, у гномов тесные связи с демонами, это может оказаться не совсем обычное колдовство.
Маг пожал плечами и, наклонившись к бокалу почти вплотную, что-то зашептал. Жидкость еле заметно помутнела, а на стакане проступили отчетливые отпечатки жирных пальцев и потеки слюны.
– Его не помыли после предыдущего гостя, а больше никакого криминала! Ничего нет! – удивился маг.
– Мерзость! – тихо сказал Геллан.
– Знавали подарочки и похуже! – не согласился с ним Терслей. – Жекон, ты действительно ничего не чувствуешь? А ну дай мне!
– И давно ты открыл в себе магические способности? – язвительно поинтересовался Жекон, отодвигая бокал так резко, что содержимое плеснулось через край.
Не отвечая на выпад, Терслей наклонился над «подарком», принюхался и отскочил как ошпаренный.
– Жекон! Да это натуральная отрава! Что толку проверять на магию – ей здесь и места не осталось, почти стопроцентный крысиный яд!
Маг недоверчиво окунул в жидкость палец и поднес к носу.
– Черт, и правда, – мрачно согласился он, хмурясь. – Не красавица ли Илива постаралась? Что только наша курьерша не делала – а все от нас избавиться не может. Женский пол во гневе страшен.