Грэм Хизер. Желанная и вероломная

   «Мама, но у меня нет груди! — отвечала Криста. — Так что мне, видимо, все равно».
   «Но, дорогая, у тебя появится грудь, обязательно появится!»
   «Да, а у Дэниела с Джессом вырастут волосы на груди.
   Если им повезет, конечно», — поддразнила братьев сестра.
   Их мать, бывало, вздохнет, сделает строгие глаза, но потом рассмеется и скажет, что растит настоящих дикарей, которые только притворяются благородными. Может, так оно и было, потому что мать частенько, забыв о хороших манерах, сбрасывала с ног туфельки и резвилась на траве вместе с ними. Дети ее просто обожали.
   Джесс до сих пор был убежден, что отец умер вскоре после того, как ее унесла в могилу пневмония, только потому, что не представлял жизни без нее.
   «Может, даже лучше, что они не дожили до этих дней?» — подумал Джесс, представив, как родители на небесах ужаснулись бы, узнав про них с Дэниелом. Родители поняли бы, решил он. Ведь именно они научили своих детей жить по совести, исполнять свой гражданский долг и дорожить честью.
   Приближаясь к Келли, он чуть улыбнулся. Да, мать одобрила бы ее. Платье под горлышко, босые ноги…
   — Миссис Майклсон, — тихо окликнул ее Камерон. Она все еще его не замечала, хотя сидела с широко раскрытыми глазами. Такая потерянная, такая беззащитная.
   Девушка вдруг встрепенулась, глаза ее округлились от страха.
   Она вскочила на ноги, словно ребенок, которого застали врасплох.
   — Полковник! Полковник Камерон! — судорожно глотая воздух, воскликнула она.
   Он спешился.
   — Извините, миссис Майклсон, я не хотел испугать вас.
   — Я не испугалась.
   Она лгала. Нет, пожалуй, не лгала. Она вздрогнула от неожиданности, но не испугалась. Он застал ее врасплох. Интересно бы знать почему.
   — Оказалось, мне предписали прибыть в Фредерик, и я решил заехать к вам. Спешу сообщить, что Дэниел действительно сидит в тюрьме Олд-Кэпитол. Жив, здоров и, если повезет, останется там до конца войны.
   — Спасибо. Большое спасибо. — Она все еще почему-то нервничала, но в прекрасных серых глазах ее читались благодарность и тревога.
   — Не стоит.
   Келли наконец взяла себя в руки, и он даже засомневался; уж не привиделся ли ему панический взгляд. Отменные манеры, скромно опущенные глаза… Босые ноги она незаметно прикрыла юбкой.
   — Что вы, ведь вам пришлось свернуть с дороги, полковник Камерон. Проходите, пожалуйста. Я накормлю вас, прежде чем поедете дальше.
   — Я сыт…
   — Прошу вас, полковник Камерон. Я очень рада вас видеть.
   — В таком случае не откажусь, — отозвался Джесс. — Благодарю вас, миссис Майклсон. — Он задержался на лестнице, наблюдая за ней.
   Так, значит, вот она какая, женщина, что покорила наконец Дэниела. Любопытно. Забавно. Вернее, просто чудесно.
   Только бы пережить войну!
   — Хочу попросить вас кое о чем, миссис Майклсон.
   — О чем же?
   — Зовите меня Джесс.
   — А я — просто Келли, сэр.
   Он улыбнулся и поднялся следом за ней по ступеням.
   Девушка вдруг резко обернулась:
   — Вы сказали ему о нашей с вами встрече? Он что-нибудь сказал?
   Джесс чуть помедлил с ответом. Те слова, что его просил передать брат, он ей ни за что не скажет.
   — Знаете, я бы, пожалуй, не отказался от домашнего обеда.
   А, Келли?
   «Есть все-таки во мне какое-то коварство», — подумал он, предвкушая, как напишет Дэниелу о том, что побывал у миссис Майклсон, о том, что она любезна и красива и что они чудесно с ней пообедали.
   Но Джесс вдруг вспомнил невиданную дотоле ярость брата при упоминании о Келли Майклсон. Нет, пожалуй, не стоит вмешиваться. Пусть они с Дэниелом ведут свои битвы.
   И может быть — чем черт не шутит! — их война закончится миром.
   — Сейчас? — уточнил Дэниел.
   Капитан Фарроу торжественно кивнул. Камерон поднес пузырек к губам, стараясь унять дрожь в руках. Но тут неожиданно вмешался Билли Будэн — очнувшийся, полный сил и в отличном настроении.
   — Ей-богу, полковник, а стоит ли так рисковать? Вдруг ящик отправят не туда, куда нужно?
   — Ерунда, — устало отозвался Дэниел.
   Все мятежники, не отрываясь, смотрели на него. Была ночь, и в тюрьме стояла тишина. В камере никто не спал, все застыли в напряженном ожидании. Камерон грустно усмехнулся.
   Это был не тот вариант побега, который первоначально предлагала Присилла. Согласно первому варианту тетушка Присей планировала раздобыть форму полковника Союза со всеми необходимыми знаками различия медиков и передать ее Дэниелу.
   Тот, облачившись в форму, спокойно вышел бы из тюрьмы под руку с Присиллой, заверив охрану, что полковник Камерон покидает тюрьму, удостоверившись, что с братом все в порядке и его недавний пациент Билли Будэн поправляется. Пока братьев Камерон не увидели рядом в тюрьме, никто н не подозревал, насколько велико их сходство друг с другом.
   Дэниел наотрез отказался от этого плана:
   — Не хочу использовать Джесса!
   — Полковник, если вы боитесь, что вас поймают, то вашу щепетильность еще можно понять, но если вам грозит повешение…
   — Я не боюсь, что меня повесят, хотя, должен признаться, мне не хотелось бы умереть таким образом. Я просто мечтаю выбраться отсюда, капитан, однако использовать Джесса я не буду. Он спас руку и жизнь Билли, впрочем, я бы в любом случае не стал бы его использовать. Черт возьми, неужели вы не понимаете, что это непорядочно?
   — Но, сэр…
   — Разве за это мы сражаемся? — возмутился Дэниел.
   Капитан Фарроу ненадолго затих, но тут же принялся излагать новый, еще более сумасшедший вариант. Тетушка Присилла раздобудет некое снадобье. Очень противное на вкус, но для данной цели то, что надо. Камерон якобы умрет. Союз, конечно, задержит его труп. Администрация тюрьмы постарается связаться с Джессом, чтобы тот сам распорядился останками брата.
   Но тут появятся тетушка Присей с женщиной, которая представится Кристой Камерон, и они потребуют выдачи тела.
   Пульс у Дэниела практически не будет прослушиваться. А дыхание замедлится настолько, что никакой врач не уловит его.
   Действие снадобья продлится приблизительно сорок восемь часов, так что времени будет достаточно.
   Тетушка Присилла, решил Дэниел, видимо, была весьма начитанной особой, потому что в атом диком плане явно прослеживалось влияние шекспировской трагедии. Оставалось лишь надеяться, что офицеры Союза не столь хорошо знают классику.
   — Нет, друзья… — проговорил Камерон и, тряхнув головой, заткнул пузырек, пробкой. — Возьмите, Фарроу.
   Озадаченный капитан наморщил лоб.
   — Билли, Дэйви… вы оба идете со мной, — приказал Дэниел и сжал руку Фарроу. — Сэр, вы — оплот боевого духа Наших мятежников. Я постараюсь организовать обмен и выменять вас, как только вернусь в Ричмонд.
   — Но, полковник… — начал было сбитый с толку Фарроу.
   — Я уйду отсюда сегодня ночью, капитан, — усмехаясь, покачал головой Дэниел.
   — Но…
   — Вот увидите, сэр.
   Он подошел к двери:
   — Эй ты, горилла! Иди сюда. Мне, надо с тобой выговорить!
   Охранник ощерился, но, видимо, рассчитывал на то, что слишком силен, чтобы чего-либо опасаться.
   Впрочем, у Дэниела был единственный шанс из тысячи.
   Всего один, И как только охранник приблизился, он с молниеносной быстротой просунул руки сквозь металлические прутья и, схватив громилу за воротник, изо всех сил приложил его физиономией к прутьям.
   Удар пришелся по лысеющим вискам верзилы. Он стал тяжело оседать.
   Камерон, напрягая последние силы, удерживал его от падения.
   — Дэйви, мигом сюда! Достань-ка ключ у него из кармана, пока он не рухнул. Быстро!
   Смита била мелкая дрожь.
   — Он мертв, полковник?
   — Нет, но завтра у него будет здорово болеть голова. Парень проснется злой, как медведь. Так что нам надо уносить ноги. Немедленно.
   Дэйви трясущимися руками умудрился выудить из кармана ключи. Повозившись с замком, наделав при этом слишком много шума и потеряв уйму времени, Смит наконец отпер дверь.
   Дэниел тотчас втащил охранника в камеру, вынул его пистолет из кобуры и засунул за пояс.
   Кивнув всем и поторапливая рядовых. Камерон выскользнул в коридор. И сразу же начал сомневаться в разумности своей затеи.
   Что, черт возьми, делать дальше?
   Тюрьма Олд-Кэпитол была обнесена чудовищно высокими стеками. Более того, вокруг здания патрулировали десятки солдат-янки;
   — Что дальше, cэp? — спросил Дэйви.
   Хороший вопрос. От свободы их по-прежнему отделяла целая армия.
   Но Дэниел уже чувствовал вкус свободы. И вкус смерти.
   Вот если бы он не любил ее так сильно!
   Было уже очень поздно, когда Джесс Камерон наконец уехал с фермы.
   «А я хорошо держалась, — подумала Келли. — Была учтивой, спокойной и собранной, тогда как хотелось орать и рвать на себе волосы. Но он настоящий джентльмен. И как красив!»
   И чертовски похож на Дэниела.
   Правда, вежливый, добрый. И обходительный — даже чересчур.
   Когда-то и Дэниел был нежен. Чересчур нежен. Потому-то она теперь и оказалась в такой дурацкой ситуации!
   Джесс тронул коня и обернулся. Келли помахала ему вслед.
   Несколько мгновений спустя Камерон растаял в темноте.
   — О Боже! — воскликнула она и, опустившись на крыльцо, обхватила руками колени. — Трудно поверить, что со мной случилось такое! — всхлипнула девушка.
   Сколько времени прошло с тех пор, как схватили Дэниела?
   Более трех недель, почти четыре. Она подобрала какую-то щепку и стала считать дни, пытаясь убедить себя, что ошиблась.
   Да, наверное, она не правильно учитывала дни. И ей просто показалось, что ее тошнило по утрам всю прошлую неделю, а на этой неделе по утрам даже рвало.
   У нее закружилась голова. Хорошо хоть она сидит, а то наверняка бы упала. Она поняла, что с ней, за час до приезда Джесса Камерона и застыла на месте, словно громом пораженная.
   О Господи!
   Келли закрыла лицо руками. Она согрешила с врагом! И у нее будет ребенок от врага. Узнав об этом, братья, возможно, вышвырнут ее из дома, соседи отвернутся от нее. Ее ждет всеобщее презрение.
   Удивительно, но Келли не чувствовала себя так уж ужасно.
   Она его любила. И все еще любит. И каждую ночь мучительно переживала, что вынуждена была его предать. Глядя на Джесса, она вспоминала Дэниела: его храбрость, мужество, обаяние, наконец. И его манеру смеяться.
   А еще гнев.
   И то, что синие глаза могут быть холодными как лед.
   Он не имел права обвинять ее, не дав ей ни малейшего шанса объясниться.
   Но разве могла она что-нибудь объяснить в тот момент?
   Дэниел безжалостно осудил ее. Ей следовало бы сердиться на него точно так же, как он на нее.
   Но мгновение спустя на ее губах заиграла улыбка. Ребенок-то его и, возможно, унаследует необычайно синие глаза. Или тонкие черты лица. Ей, вероятно, удастся убедить себя, что он не прав, и, возможно, даже возненавидеть его в целях самооправдания…
   Но разве она выбрала неподходящего отца для своего ребенка?
   Конечно, она — т одинокая женщина и ребенок ее появится без мужа…
   Келли встала и, несмотря на темноту, двинулась на семейное кладбище к могиле отца.
   Поцеловав кончики пальцев, она приложила их к плите на могиле Грегори и улыбнулась, потому что не чувствовала себя виноватой. При свете луны она стала разговаривать со своим отцом:
   — Я хочу этого ребенка, папа. Ты сможешь меня понять? Я потеряла тебя, потеряла Грегори. У меня на глазах у нас во дворе умирали молодые красивые парни. Так много смертей! А ребенок — это жизнь. Во всем этом кошмаре он, возможно, станет единственной надеждой. Я думаю, ты меня доймешь и, несмотря ни на что, не осудишь.
   Келли немного посидела на кладбище, чуть удивившись тому, что так легко смирилась с происшедшим.
   Кто знает, может быть, утром настроение у нее изменится?
   Девушка вдруг не на шутку испугалась: у них с Дэниелом будет ребенок, она любит Дэниела и признает за ним множество прекрасных качеств, но он ведь пробовал разделаться с ней!
   Дэниел…
   «Нет, на сегодня достаточно», — решала она.
   Слава Богу, что Дэниел надежно заперт в тюрьме.

Глава 14

   Дверь камеры за ними закрылась. В коридоре стояла тиши» на. Дэниел, стараясь двигаться бесшумно, вел их по коридору к следующему посту.
   Здесь охранники играли в карты. На столе небрежно валялись монеты и зелененькие купюры Союза.
   Охранников трое, и их трое. Весьма благоприятное соотношение сил, а внезапность нападения даже обеспечивает им преимущество. Посреди стола стояла бутылка виски. Подполковник Додсон едва ли остался бы доволен, узнай он, что его люди пьянствуют при исполнении служебных обязанностей.
   Камерон усмехнулся, но тут же стер усмешку: он не хотел никого убивать. Убивать страшно даже на поле боя, но там, если не убьешь ты, убьют тебя. В общем, сейчас желательно обойтись без кровопролития.
   Дэниел кивнул Билли, затем глазами указал на его сапоги и на охранника в центре, который сидел к ним спиной. Смит, наблюдавший за Камероном, тотчас уловил стратегию и согласно кивнул, когда Дэниел указал ему на очередного охранника.
   Полковник сжал кулак, потом выбросил палец, затем второй и, наконец, третий. Все трое одновременно двинулись вперед.
   — Эй! — выкрикнул было охранник, заметивший их первым.
   Больше он ничего сказать не успел: Дэниел, воспользовавшись прихваченным у «гориллы» пистолетом, нанес ему удар рукояткой по голове. Стражник рухнул в тот самый момент, когда Билли с Дэйви вывели из строя оставшихся янки.
   — Посмотрите-ка, какие хорошие карты на руках у этого синебрюхого — и прикупа не надо! — заметил Билли.
   — А этот! — воскликнул Дэйви. — Надо же, придержал на всякий случай туза пик!
   — Оставьте все как есть, — скомандовал Дэниел. — Очнувшись, они, возможно, передерутся из-за карт, вместо того чтобы искать нас. — Взяв со стола бутылку виски, он выплеснул ее содержимое на карточный стол и головы игроков. — Даже если они не передерутся друг с другом, то уж Додсон-то в них наверняка вцепится! Это позволит нам выиграть время. Билли, прихвати вон тот «кольт». Замечательная пушка! Дэйви, видишь в кобуре у янки табельный револьвер? Забери его с собой.
   Хотя тюрьма Олд-Капитол буквально кишела охранниками, им удалось пройти по коридорам без особых затруднений, ибо янки не ожидали от заключенных такой дерзости. Побеги, конечно, иногда случались, но пачками заключенные не бежали и за последнее время никаких хитроумных трюков не проделывали.
   Бывало, конечно, что живых выносили из тюрьмы в гробах вместе с трупами. Дэниел и сам к этому времени изображал бы труп. Хорошо, что он отказался от этой затеи! Когда-то он слышал об одном офицере-пехотинце, который таким манером бежал ив чикагской тюрьмы. В соответствии с планом его похоронили заживо и почему-то откопали не сразу, а через Две недели; глаза у него к тому времени уже остекленели, а пальцы были исколоты деревянными щепками, но он так и не сумел открыть крышку гроба.
   Все трое миновали еще один коридор и спустились вниз.
   Перед ними был тюремный двор, куда заключенных выводили на прогулку.
   — Что дальше, полковник? — тревожно спросил Билли.
   Они могли бы прорваться с помощью оружия, но вернее всего погибли бы под ответным огнем.
   — Я… — начал было Дэниел, но тут вмешался его величество случай. На улице неожиданно раздался оглушительный взрыв.
   Дэйви упал «а колени.
   — Боже милосердный, что это?
   Камерон и сам не сразу сообразил, в чем дело', а сообразив, широко улыбнулся:
   — Там, перед входом в здание, взорвался грузовой фургон.
   В нем было около тонны динамита. Сейчас, когда все тюремщики, забыв о чинах и рангах, бросились за ворота тюрьмы, самое время воспользоваться случаем. Так что вперед! Скорее! Двигайтесь, двигайтесь, двигайтесь!
   И Дэниел ринулся к воротам. К удивлению его спутников, на них действительно никто не обратил внимания. Снаружи уже слышались крики о помощи.
   Ворота тюрьмы были распахнуты настежь, и Камерон выскочил на улицу вместе со всеми. Дэйви и Билли мчались следом, не отставая ни на шаг. Вокруг все заволокло дымом, более того, перед .тюрьмой с криками метался обезумевший народ. Горели уличные фонари, но их свет едва проникал сквозь густой едкий дым.
   — Закройте ворота! — крикнул кто-то из начальства, но это уже не имело значения: Дэниел с ребятами уже выбежали наружу.
   Билли, поддавшись стадному чувству, помчался было за толпой, но Камерон охладил его пыл и свернул в холодную темную аллею. Теперь надо подумать, куда идти.
   Рядом послышалось цоканье копыт: это по улице к месту взрыва спешила пожарная команда. Вполне возможно, что в такой суматохе отсутствие трех мятежников обнаружат не сразу, но, с другой стороны, надо спешить.
   «Кого я знаю в округе Колумбия? К кому можно обратиться за помощью?» — лихорадочно соображал Камерон.
   — А что, если к тетушке Присилле? — предложил Билли.
   — Ты знаешь, где ее найти? — сверкнул глазами Дэниел.
   — Конечно! Улица «Е». Пошли!
   Будэн шел впереди. Они мало-помалу продвигались к цели и наконец очутились возле старинного особняка из красного кирпича с высокими колоннами в греческом стиле.
   — Здесь, — прошептал Билли. — Но, кажется, у тетушки Присиллы гости.
   В окне темнели силуэты обнимающихся мужчины и женщины. «Наверное, они танцуют, — решил Дэниел. — Или нет, обнимаются». Послышался женский смех, и мгновение спустя в одном из окон верхнего этажа зажегся свет.
   — Что будем делать? — тихо спросил Дэйви.
   — Войдем в дом. Только осторожно. Я не намерен сидеть в кустах всю ночь.
   Камерон, возглавлявший шествие, бесшумно пересек двор, не спуская глаз с освещенного окна наверху, но не упуская из виду и окна первого этажа. Беглецы осторожно подобрались к одному из окон. Дэниел заглянул внутрь: в комнате никого. Он влез в окно, кивком скомандовав солдатам следовать за ним.
   Но и на этом Дэниел не успокоился, поскольку из-за двери доносился женский голос, напевавший грустную негритянскую песню. Камерон подкрался к замочной скважине: миловидная молодая служанка, напевая вполголоса, закрывала дверь столовой. Потом она удалилась в помещение для прислуги, и полковник, облегченно вздохнув, вышел из своего укрытия.
   Приказав солдатам ждать его на месте. Камерон бесшумно взлетел вверх по главной лестнице особняка с резными перилами красного дерева и красной ковровой дорожкой на ступенях.
   Остановившись на верхней лестничной площадке, он при слушался. Послышался приглушенный кокетливый смех. Камерон решил рискнуть и немного приоткрыл дверь спальни.
   На кровати сидел коренастый мужчина в кальсонах. Его седые усы напоминали по форме руль велосипеда. Мундир командующего артиллерией лежал на скамеечке в изножье кровати.
   Перед зеркалом стояла тетушка Присилла в таком вызывающем белье, какого Дэниел в жизни не видывал: ярко-оранжевые кружевные воланы на нем чередовались с воланами черного цвета. Декольте щедро открывало взору весьма соблазнительные Груди, привлекали внимание черные сетчатые чулки.
   Судя по всему, она была уже не столь молода. Ярко-рыжие, явно крашеные волосы были под стать белью.
   — Не засоряй свою очаровательную головку мыслями о том, что собирается делать старина Эйб. Он что-нибудь придумает…
   — Но ведь тебе известно, о чем он думает, Луис, а я чувствую себя гораздо спокойнее, когда ты мне рассказываешь, — капризно отозвалась Присей.
   Она вдруг нахмурилась. Ах вот оно что! Заметила его в зеркале. Камерон хотел было поскорее исчезнуть, чтобы не смущать эту смелую помощницу Конфедерации, но она, по-видимому, ничуть не смутилась. Присей улыбнулась зеркалу и провела языком по губкам. Красивый карий глаз лукаво ему подмигнул.
   — Луис, мне, пожалуй, надо пропустить рюмочку хереса.
   Я, кажется, простыла. Извини…
   — Что ты. Присей! Я сам принесу тебе все, что пожелаешь…
   — Нет, нет и нет, Луис! Ты останешься здесь. И не остынь, дорогой. Я вернусь через мгновение.
   Накинув на плечи прозрачное неглиже, она поцеловала Луиса в лысеющую макушку и торопливо вышла из комнаты, притворив за собой дверь.
   В коридоре она с облегчением вздохнула и тихо произнесла:
   — Вы Дэниел Камерон. — Он кивнул. Схватив его за руку. Присей повела его по коридору и, втолкнув в какую-то комнату, закрыла дверь. — Но ведь предполагалось, что вы будете в гробу! — воскликнула она.
   — Я не захотел воспользоваться этим способом.
   — Удивительно, что вас не поймали, дурень вы этакий! Вам следовало сделать все так, как сказала я. Я нашла бы вас и Привезла сюда…
   — Весьма признателен вам, мадам, но я выбрался оттуда по-своему.
   — Вас, наверное, будут разыскивать.
   — Это уж как пить дать! К утру.
   — А ведь я собиралась приютить вас здесь, на время, — сообщила женщина.
   Дэниел, крайне удивленный, сделал шаг назад. В привлекательности ей не откажешь. Она была, видимо, лет на десять старше его, очень миловидная, с умненькими карими глазками.
   Ее роскошная шевелюра напомнила ему золотистые волосы Келли. Волосы как пламя, пряди которых он наматывал на свои пальцы, волосы, которые, словно шелк, укрывали и его тело!..
   Волосы, с помощью которых можно было бы удушить ее, напомнил он себе.
   — Как вы похожи! — неожиданно воскликнула тетушка Присилла.
   — Простите, не понял? — переспросил озадаченный Дэниел.
   — Вы просто копия своего брата.
   — Вы знакомы с Джессом?
   — Ну конечно! Я вращаюсь во всех нужных кругах, соблюдая осторожность, разумеется. И увлеклась вашим братом с того самого момента, как увидела его. Однако, говорят, он отдал свое сердце какой-то южаночке. Потом, узнав, что его брат, как две капли воды похожий на него, сидит в тюрьме.'.. — По всей видимости, она не прочь была его соблазнить. Дэниел не знал, рассмеяться ему или оскорбиться. — И вот придется к утру отправить вас отсюда! — простонала она.
   Камерон откашлялся.
   — Вы не забыли, мадам, что в спальне у вас мужчина?
   — А-а, Луне! — Она махнула рукой. — Сейчас спроважу. — Глаза се распахнулись еще шире. — Мне очень нравится моя работа, полковник. Я оказываю неоценимые услуги нашей армии. Так сказал сам генерал Роберт Ли!
   Дэниел тотчас попытался представить себе необычайно добропорядочного генерала Ли в этой комнате с этой женщиной, но безуспешно.
   — И я ждала…
   — К сожалению, мне надо двигаться дальше. Со мной еще двое. К утру я намерен добраться до Виргинии.
   О, Виргиния! Но на самом деле ему хотелось добраться до Мэриленда, до дома Келли Майклсон, чтобы встретиться с ней там лицом к лицу.
   Камерон стиснул зубы, поняв, что не может прямиком отсюда отправиться к ней. Его первая задача — обрести свободу для себя, для Билли и Дэйви. Ему надо пробраться на Юг и как можно скорее вернуться в расположение войск Стюарта.
   В общем, сейчас он отправится в Виргинию.
   — Полковник, вы на меня даже внимания не обращаете, — притворно обиделась тетушка Присилла.
   — Увы, мэм. Вес мои помыслы — только о благе родины! — несколько театрально заверил он ее.
   Она вздохнула, весьма недовольная оборотом дел.
   — Полковник…
   Он шагнул к ней и поцеловал ей руку.
   — Увы, мадам, но мне действительно пора. И хочу сообщить вам, что Джесс, простите, женился на этой южаночке.
   Боюсь, у вас нет никаких шансов заполучить его и в будущем.
   Женщина снова вздохнула и повернулась.
   О, она умела делать это блестяще! Казалось, все в ней пришло в движение, вся она затрепетала. И судя по всему, он должен был бы воспылать и провести с ней жаркую ночку, которые нередко всем им перепадали на Западе перед войной.
   Дэниел стиснул зубы. Ах, Келли, Келли! Черт бы тебя побрал.
   Он хотел ее. Жажда быть ослепленным пламенем ее волос и сгореть в пламени ее любви. И никакая другая женщина — проститутка или леди — никогда еще не зажигала его так сильно.
   Черт бы ее побрал!
   Присилла неожиданно остановилась и бросила через плечо:
   — Зовите своих людей, полковник. На заднем дворе у конюшни стоит повозка. Запрягайте лошадей и забирайтесь в сено.
   Как только этот старый козел Луис заснет, я выйду. И возможно, что-нибудь передам с вами командованию.
   Присилла тотчас покинула комнату.
   Камерон улыбнулся. Ее внимание должно бы, кажется, польстить его самолюбию. Как-никак, для большинства мятежников это Джесс походил на Дэниела, а не наоборот.
   Внизу у лестницы его уже поджидали ребята, и вот все трое выскользнули из дома так же незаметно, как и проникли туда.
   Стояла тишина, и все вокруг было залито лунным светом. Беглецы без труда отыскали конюшню и повозку, груженную сеном.
   Вскоре к конюшне торопливо приблизился какой-то человек в черном. К своему удивлению, Дэниел узнал в нем изменившуюся до необычайности Присиллу. Она была во вдовьем траурном платье, наглухо застегнутом под горло. На лицо опущена плотная черная вуаль. Как ни странно, в таком виде женщина показалась Камерону еще более обворожительной, ибо скорбь и боль в ее глазах придавали ей загадочности, и эту загадку хотелось разгадать.
   Но она заговорила с ним деловым тоном, словно короткой сцены, разыгравшейся между ними в комнате наверху, и вовсе не было.
   — Вас уже ищут, — сообщила Присей. — Я посылала служанку разузнать подробности. Они обнаружили ваше исчезновение вскоре после взрыва. К счастью, им неизвестно, когда именно вы совершили побег и куда могли исчезнуть. Я намерена доставить вас до реки Потомак и высадить на территории Виргинии. Но должна предупредить, что янки усиленно охраняют большинство граничащих с Севером районов. Вокруг Вашингтона создано кольцо форпостов. Так вот, за рекой есть ферма, куда я регулярно езжу за яйцами н сейчас отвезу вас. Но если нас схватят, мне придется отрицать знакомство с вами. Понятно?