Ирвин Ян. Башня над пропастью

   – Мы нужны нашему господину, – заявил гаршард помоложе и пониже ростом. Это был альбинос с розовыми глазами. – Я чувствую, как ему тяжело.
   – Но мы не можем пробраться к нему, Реббан! – воскликнула старая Квиссана возбужденно. Она сжала кулаки и ударила себя в грудь. – Что ему требуется от нас?
   – Мы не знаем, – сказал Ярк-ун. – Мы просто не знаем.
   – Мы даже не уверены, правильно ли поступили, придя сюда, – заметила молодая женщина с очень коротко остриженными волосами и безумным взглядом. – Правильно ли мы сделали, покинув Иггура? Может быть, мы должны были служить нашему истинному господину, служа Иггуру?
   Последовала дискуссия, возобновлявшаяся каждый день с того момента, как они ворвались в Шазмак, и каждый день заканчивающаяся ничем: гаршардам не удавалось достичь единодушия.
   Заговорил высокий гаршард со шрамом на лице.
   – Мне бы хотелось еще раз послушать о пробуждении,– попросил он. – Жаль, что меня там не было.
   Ярк-ун вздохнул:
   – Иногда я сомневаюсь, следовало ли тебе идти с нами, Идлис. Расскажи еще раз, Реббан.
   – Мы хорошо выполнили нашу работу, – начал Реббан, – в ту ночь в лесу возле города Нарна. Карана так испугалась, что начала передавать свои страхи, сама того не зная. Когда она попыталась установить контакт с Магретой, от Караны пошла столь мощная волна, что ее смог уловить хозяин в Ночной Стране – ах, какой великий момент! Мы все закричали в один голос: «О совершенный господин! Наконец-то! Наконец!»
   Реббан рассказывал, подражая манере сказителя, точно передавал слова и интонации той ночи.
   – А потом онпозвал. Господин заговорил с нами впервые за тысячу лет.
   – О верные слуги! – Теперь голос Реббана гремел, как орган. – Приближается перелом, и нужно так много сделать. Контакт слабеет... Вы помните, кто вы?
   – Теперь мы вспомнили. Мы гаршарды, господин.
   – У меня есть враг, гаршарды!
   – Теперь мы знаем его.
   – Мучайте его. Преследуйте его. Доведите до безумия. Созовите всех гаршардов, и, когда появится возможность, захватите это! »
   – Вот и все, – тяжело дыша, закончил Реббан и упал от напряжения и усталости. Его кожа пошла красными пятнами.
   Глаза Идлиса увлажнились во время рассказа Реббана.
   – Я плачу, несмотря на то что слышал голос господина уже много раз! – воскликнул он, склонив голову. – О совершенный господин!
   – Мы воспользовались представившейся возможностью, но правильно ли мы поступили? – спросила Квиссана, которую раздражал фанатизм Идлиса.
   – Не думаю, – ответила молодая женщина с коротко остриженной головой. – Зачем нужен хозяину Шазмак? Это нора, где легко спрятаться, но никак не крепость, из которой можно разить врагов. К тому же Шазмак расположен слишком далеко от других городов Сантенара. Господин не пожелал бы остаться тут и дрожать от страха, как трусливые аркимы.
   – Есть несколько вещей, которые нам надо сделать, – заметил кто-то из гаршардов. – Во-первых, определить путь Тензора и его цель по магическому кристаллу. Во-вторых, нам нужно найти защиту от аркимского оружия, разрушающего мозг. В древние времена оно сильно навредило нашему господину. Не исключено, что мы можем потерпеть неудачу, но мы должны действовать решительно.
   – Это нам по силам, – согласился Ярк-ун. – Давайте образуем круги, объединив наши чувства, начнем работать с магическим кристаллом. Правда, боюсь, расстояние слишком уж большое.
   – Есть еще одна вещь, – вмешался Идлис.
   Гаршарды не обратили на него внимания: Идлис занимал среди них самое незначительное положение и, как известно, был фанатиком. Однако, после того как попытка с магическим кристаллом не увенчалась успехом, Ярк-ун решил его подбодрить.
   – Что у тебя за идея? – обратился он к Идлису.
   – Я думаю об этой женщине, Каране из Баннадора, которую я преследовал, – ответил Идлис. – Что с ней случилось?
   – Я ничего не слышал о ней, – сказал Тассель.
   – Она двоекровница, в ней соединилась кровь древней человеческой расы с кровью аркимов, – продолжал Идлис. – Вот каким образом мы смогли установить власть над ее разумом. Еще она чувствительница – ведь мы обнаружили Карану по ее снам. И она может вступать в мысленные контакты —именно так совершенный господин нашел нас. Мы должны использовать нашу власть над девушкой и заставить метнуть петлю контакта, чтобы мы могли еще раз поговорить с нашим хозяином. Это единственный способ выяснить, чего он от нас хочет.
   В комнате воцарилась тишина, затем гаршарды издали резкий крик, похожий на карканье стаи ворон, и подняли Идлиса на возвышение.
   – Самый последний из нас становится первым! – воскликнул Ярк-ун. – Мы выследим Карану и заставимее, а Идлис поведет нас к ней.
   Воодушевившись, гаршарды начали снова образовывать свой магический круг.

15
Входа нет

   После того как Шанд расстался с Караной, он направился прямо к хлюнам, с которыми с давних пор был в дружеских отношениях. Он волновался: ведь за столько лет хлюны могли его забыть. Его проводили в большой зал заседаний и подвели к двум старейшинам. Шанд попытался вспомнить, как произносятся их имена, поскольку любая ошибка была бы воспринята как оскорбление. Мужчину звали Крейф, в начале слова надо было издать нечто вроде кашля. Имя женщины было Изута, причем два первых слога произносились раздельно, с остановкой между ними.
   Мужчина с бородой, заплетенной в длинную косичку, поднялся со своего кедрового кресла.
   – Шанд! – сказал он, протягивая руку.
   Женщина кивнула, но не встала, что было дурным знаком.
   – Прости, что я вторгся в твой город, Крейф, – нерешительно начал Шанд, слишком сильно кашлянув в начале имени. – Меня пригнала сюда война.
   – Война! – повторил Крейф, опускаясь на стул. – Все изменилось... Чем мы можем тебе помочь?
   – Если бы вы предоставили моему другу убежище на день-два, – ответил Шанд, – я был бы вам очень признателен. – Он, тщательно подбирая слова, объяснил положение, в котором оказалась Карана.
   – Сейчас слишком тяжелое время, чтобы просить о таких услугах, – холодно заметила Изута.
   – Я бы и не стал, Изута, – Шанд безукоризненно произнес ее имя, – но у меня не было выхода.
   Изута с улыбкой кивнула Крейфу.
   – С другой стороны, – продолжал Крейф, – ты нам тоже иногда помогал, а мы не забываем своих друзей. Твоя спутница может остаться тут в безопасности на четыре дня, но не больше.
   – Где она сейчас? – спросила Изута. Шанд описал место, где оставил Карану.
   – Мы за ней присмотрим, – пообещал Крейф.
   Поскольку этот вопрос был улажен, Шанд не вернулся к Каране. По портовому городу уже поползли слухи, в том числе и о чувствительнице с рыжими волосами, которую ищет Иггур. К тому же Каране пора снова научиться полагаться на себя, и чем раньше, тем лучше. Шанд поспешил обратно в Туркад, чтобы найти выход из города.
   Это было нелегко: каждый день он видел, как стража арестовывает людей. Туркад был под жестким контролем Иггура. То, что до войны стоило несколько серебряных таров, теперь обходилось в двадцать раз дороже и исчислялось в золотых теллях, если вообще это можно было получить за деньги. Шанд имел при себе золото, но количество его было ограничено. Старик отправился на поиски старых знакомых. Проблуждав несколько дней по городу, где его на каждом шагу останавливали и допрашивали солдаты Иггура, он пришел в отчаяние. Все его прежние знакомые умерли или прятались. В конце концов, когда отпущенные Каране четыре дня почти закончились, Шанд сдался и двинулся назад в портовый город. Ему не хотелось испытывать терпение хлюнов.
   Ему не удалось пробраться туда по улицам города: солдаты Иггура перекрыли их все. Были, конечно, и другие пути, и тогда он отыскал канализационный канал.
   Шанд полчаса полз по зловонному туннелю, но обнаружил, что выход из него бдительно охраняется хлюнами. Как только он вылез из туннеля, в грудь ему нацелили копья. Лица у хлюнов были враждебные.
   – Мое имя Шанд, – сказал он. – У меня есть охранная грамота от Крейфа. – От волнения он неправильно произнес это имя.
   Главный хлюн, нахмурившись, протянул руку.
   – Покажи! – резко произнес он.
   – У меня нет бумаги, – объяснил Шанд. – Это была устная договоренность.
   – Все договоренности аннулированы, – заявил хлюн, и в грудь Шанда уперлось копье, острое, как игла.
   – Но вы же можете спросить... – начал он.
   – Убирайся! – заорал главный хлюн.
   Стражники угрожающе нахмурились, и Шанд не осмелился настаивать. Он снова нырнул в туннель. На полпути старик уселся в темноте, раздумывая, что случилось. Почему они так изменились? И, что важнее, все ли в порядке у Караны?
   Был хайт, мрачный, ветреный, с мокрым снегом. Придя в отчаяние, Шанд решил отыскать последнюю знакомую, значившуюся в его списке. Для этого он направился в бар в подвальчике, принадлежавший толстушке по имени Улиса. Жива ли она... уже двадцать лет назад Улиса была не такой уж молоденькой.
   Оглядев переулок, Шанд тихонько постучал. Он почувствовал, что за ним наблюдают в глазок. Вскоре загремели запоры, и его впустил ребенок. Шанд очутился в гостиной, где стоял круглый стол, накрытый клетчатой бело-синей скатертью. Старик сел на предложенный стул и стал ждать.
   Через минуту из-за двери высунулась голова и снова исчезла. Вскоре в гостиной появилась очень толстая старуха с седыми волосами, которая тяжело дышала на ходу.
   Толстуха сразу же узнала его:
   – Шанд!
   Лицо Улисы просияло, и она раскрыла объятия. Шанд утонул в них, как кулак пекаря в тесте.
   – Садись, садись, – затараторила она, усаживая его и доставая из буфета кружки, а из глубины – бутылку, форму которой он хорошо знал. – Это самая последняя! – Улиса сломала восковую печать на бутылке. – Лучшая партия ликера из геллона, который ты когда-либо делал. Я хранила ее последние пять лет, надеясь, что ты появишься. Конечно же, ты не мог приехать в Туркад и не встретиться со мной!
   – Я пришлю тебе еще ящик, когда вернусь в Туллин, – пообещал он. – По правде говоря, я здесь не был много лет. Кости у меня теперь старые.
   – А по виду этого не скажешь, – заметила Улиса. – Однако давай выпьем, а то меня уже не будет, когда ты окажешься в наших местах в следующий раз. Это моя дочь Азрейла. Ты ее помнишь?
   Шанд смутно припоминал шумную девочку с исцарапанными коленками и выпавшими передними зубами. Он не узнал ее в спокойной красавице с каштановыми волосами и пышной грудью, стоящей у двери. Однако она была очень похожа на свою мать – какой та была тридцать лет тому назад. Так он и сказал.
   Улиса засмеялась:
   – Хорошо, что она посмотрела вниз из окна и узнала тебя, мой друг: дверной молоток давно не действует. Азрейла красивее, чем была я, и лучше управляется с клиентами. Однако я предвижу тяжелые времена. Этот Иггур слишком уж высоконравственный, что плохо для дела. А война – это просто ужас!
   Шанд отхлебнул ликера, соглашаясь, что война – действительно ужас.
   – Но ты же проделал этот долгий путь не для того только, чтобы выпить со мной, дружище. Что я могу для тебя сделать? Если это в моих силах.
   Она всегда говорила только правду. У Улисы были значительные возможности, и она была в состоянии устроить почти все – за деньги.
   – Мне нужен бот и исключительно хороший моряк на день-два. Сумеешь ли ты помочь мне с этим?
   – Конечно, хотя сейчас и не самые лучшие времена. Слуги Иггура конфисковали все лодки, чтобы помешать Магистру сбежать. Но Мендарк слишком хитер для них. Его ни за что не схватят! Сколько у тебя времени?
   – Всего несколько дней. – Улиса нахмурилась:
   – Тогда ты должен вернуться завтра. Посмотрим... думаю, что смогу тебе помочь.
   Шанд почувствовал глубокое облегчение, так как Улиса никогда ничего не обещала зря.
   – Какая цена?
   – Несколько теллей, пожалуй. Однако, если тебе не хватит, в моем доме для старины Шанда всегда открыт кредит.
   – У меня найдутся деньги. – Он заколебался.
   – Что-нибудь еще? Говори начистоту, друг мой.
   – Я оставил... кое-кого у хлюнов, но теперь мне никак не попасть обратно в портовый город.
   – Кое-кого? – спросила Улиса, бросив на него проницательный взгляд. – Не Мендарк ли это?
   – Не Мендарк! – ответил он с иронической улыбкой. – Так вот, значит, где он прячется?
   – Я не могу обсуждать это даже с тобой. Столкновение интересов.
   – Не имеет значения! Но мне надо туда вернуться и встретиться со старейшинами. И лучше было бы мне повидаться с Мендарком.
   – Я узнаю, каким образом тебе сделать то и другое. Это все?
   – Еще один, последний вопрос, но он в высшей степени конфиденциален. – Улиса, конечно же, ничего не сказала на это: все дела ее клиентов были конфиденциальны. – После Тайного Совета пропала женщина по имени Карана Ферн. – На минуту он замешкался, но решил, что Улисе надо говорить все. – Она чувствительница, совсем особенная. – Он описал Карану. – Важно, чтобы я знал, кто именно ее ищет.
   – Вывози ее немедленно! Иггур уже схватил почти всех чувствительников в городе. И половину из них погубил.
   – Ее могут искать и другие.
   Старые глаза Улисы буравили Шанда, открывая ей все секреты старика.
   – Я наведу справки, – сказала Улиса. – А теперь, если с делами покончено...
   – Покончено, – ответил Шанд. – Ах, как хорошо снова увидеть старого друга. Я был в отчаянии всю эту неделю, но ты дала мне надежду.
   – Я рада. Ведь ты был моим самым первым клиентом, Шанд. Ты единственный поддержал меня тогда, и я никогда этого не забуду! – На глаза навернулись слезы.
   – Да, хорошие были денечки, – сказал Шанд, тоже расчувствовавшись.
   – Перебирайся поближе к огню да захвати кружку. Это будет моя прощальная, старый друг. Сердце пошаливает, и пора передавать дело. Давай прикончим эту бутылку и после разобьем стаканы, швырнув их в камин.
 
   Ранним утром хлюн пробрался мимо Оссейона и потряс Мендарка за плечо:
   – Пошли! Посетитель!
   – Кто? – с раздражением спросил Мендарк. Всю ночь он лежал с закрытыми глазами, погруженный в безрадостные размышления, и только под утро заснул.
   Не отвечая, хлюн продолжал тянуть его за рукав, пока Мендарк не встал и не последовал за ним на пристань, где было еще довольно темно. Они шли минут десять и вдруг оказались на открытом месте. Тут было ветрено, накрапывал дождь. На скамье сидела какая-то фигура в плаще и шляпе.
   Человек встал и снял шляпу. Он был невысокий, крепкого сложения, с волосами стального цвета и седой бородой, которую, очевидно, не подстригали несколько недель. Мендарк был сильно удивлен.
   – Шанд! – воскликнул он. – Должно быть, дела обстоят еще хуже, чем я представлял, если война добралась даже до твоей деревушки. Что напомнило тебе о твоем долге? Разве тебя плохо снабжают?
   Шанд проигнорировал эту ядовитую насмешку.
   – Неудивительно, что тебя свергли уже второй раз за несколько недель, если ты так обращаешься со своими союзниками. Вообще-то я говорил Таллии, когда она была в Туллине пару месяцев тому назад и просила от твоего имени у меня помощи, что приеду в Туркад. И вот я здесь.
   – Если ты пришел увещевать меня, то напрасно. Слишком поздно.
   – Нет, я намерен просто поговорить – поделиться с тобой тем, что известно мне, и узнать что-нибудь у тебя. Или не узнать. Как тебе угодно.
   Снова появился хлюн, неся на подносе маленький медный чайник, спиртовку и чашки. Поставив все это возле Шанда, он отступил в тень. Шанд зажег огонь и поставил чайник.
   – Как тебе стало известно, что я здесь? – поинтересовался Мендарк, боязливо озираясь, словно был разглашен его секрет.
   Шанд издал смешок:
   – Я не выдаю свои источники. А куда еще ты мог отправиться без бота? – Теперь он был совсем не похож на того испуганного старика, каким был несколько дней тому назад.
   – Очень хорошо, – вымолвил Мендарк. – Мне нужен твой совет. Вот какова вкратце ситуация. – И он поведал печальную историю о Тайном Совете, войне и своих собственных бедах. Шанд молча слушал.
   Пламя загудело на ветру. Мендарк присел на корточки, ожидая, когда закипит чайник. Наконец вода забулькала, и он щедрой рукой швырнул туда водоросли. Когда чай настоялся, он налил себе и Шанду.
   – Я не знаю, как быть, – резко произнес Мендарк. – Я не могу найти бот, а завтра хлюны собираются вышвырнуть нас на улицу. Шанд, я не знаю, куда кинуться.
 
   Шанд сделал глоток и, найдя чай слишком горячим и крепким, осторожно поставил чашку на поднос. Он молчал. Всех этих бед можно было избежать, если бы он помог, когда Лиан просил его об этом в Туллине в начале зимы. Шанд догадывался, зачем всем нужно Арканское Зеркало. Он отказал Лиану не из-за апатии, усталости и бесплодности борьбы с превратностями судьбы. Нет, они, даже вместе взятые, значили для него меньше, чем пробуждение горьких воспоминаний, от которых Шанд спрятался в Туллине столетие тому назад.
   – Интересно, не направился ли Тензор на север, – сказал он.
   – На север? – рявкнул Мендарк. – Восток – вот где находятся остальные города аркимов.
   – Будут ли аркимы рады тому, кто приносит только сражения и вероятность погибели? Нет, Тензор теперь отверженный, без чувства долга и чести. Что еще ты знаешь о Лиане?
   – Какое это имеет отношение к моей проблеме? – удивился Мендарк.
   – Сделай мне одолжение, – попросил Шанд. – Мы еще доберемся до тебя.
   – Ну что же, он в один день зачеркнул все, что сделал хорошего в течение месяцев.
   И Мендарк рассказал обо всех грехах и промахах Лиана.
   – К несчастью, после Тайного Совета потерялась Карана, – сказал в заключение Мендарк. – Я мог бы ее использовать.
   Не забыв о страхе Караны перед Мендарком, Шанд не стал вводить его в курс дела.
   – Почему Лиан пошел с Тензором? – удивился он.
   – Пошел с ним! Лиан ужасно его боялся, и не без оснований. – Мендарк поведал о выступлении Лиана против Тензора на суде в Шазмаке.
   Шанд был изумлен:
   – А в нем больше... чем я думал.
   – Больше глупости! А теперь займемся более важным вопросом. Если Тензор все же направляется на север, то почему? И куда именно?
   – Любое место подходит, если он задумал шутить с Ночной Страной.
   – Я не могу обыскать полмира.
   – Тогда ступай в Зиль, в Великую Библиотеку, и поговори с мудрецом Надирилом.
   – Ты прав. Мне уже приходила эта мысль в голову. Где еще я найду то, что мне нужно? Кто лучше, чем Надирил, знает об этом? Я непременно поеду в Зиль – если только когда-нибудь отсюда выберусь.
   Чай Мендарка остыл, пока они беседовали. Он выплеснул его и налил свежий. Прежний был цвета соломы, а этот – красный и очень крепкий. Он отпил, сделал гримасу, отхлебнул еще.
   – Расскажи мне о Феламоре, – попросил Шанд. – Ее появление сильно меня беспокоит.
   – Ее речь на Тайном Совете звучала очень правдиво, – начал Мендарк, глядя в чашку. Он рассказал Шанду о падении Шазмака и словах Феламоры относительно Зеркала: она утверждала, что в нем совсем нет силы, лишь секреты. – Я был абсолютно убежден в том, что все так и есть, как она говорила. Но Феламора – мастерица всех форм иллюзии. История о падении Шазмака оказалась ложью. Это она предала Шазмак, а не Карана. Я проверил детали обеих версий.
   – Это Зеркало... Когда оно потерялось, я надеялся, что оно больше никогда не появится, – признался Шанд.
   – Ты что-то знаешь о нем? – спросил заинтригованный Мендарк.
   – Да, хотя и не собираюсь делиться своими знаниями с тобой,так что не трудись спрашивать.
   – Другого я от тебя и не ожидал, – усмехнулся Мендарк. – Впрочем, сейчас не до того, Шанд, когда приходится клянчить убежище на этих вонючих причалах. – Он выглядел старым и измученным.
   Шанд уставился на него немигающим взглядом. Немного помолчав, он спросил:
   – Как это получилось? У тебя же на любой случай приготовлен потайной ход.
   – Несмотря на все мои недостатки, которые я сознаю, я люблю Туркад. Я не мог покинуть город, пока был хоть какой-то шанс его спасти. И в результате я опоздал на один день: мой бот забрали. Таллия и Беренет ужасно рискуют, пытаясь найти другой бот и надежного моряка. Каждый раз, когда они совершают новую вылазку, я боюсь, что они не вернутся. Я в отчаянии!
   – Неудивительно. Может быть, тут я сумею тебе помочь. Но теперь мне необходимо идти. – Выплеснув остатки чая из кружки, Шанд поставил ее рядом с чайником и пошел прочь. Небо на востоке начало бледнеть.
   – Шанд! – закричал Мендарк, пробежав за ним несколько шагов. – Мне нужен бот. Ты можешь что-нибудь сделать?
   Шанд остановился, и ему стало смешно. Ничего себе перемены! Великий Магистр бежит за простым дровосеком!
   – Я постараюсь, – ответил он.
   – Где мне тебя найти?
   – Я сам тебя найду, – бросил удаляющийся Шанд через плечо.
   На душе у него было невесело. Миновало уже полтора дня с его встречи с Улисой, а он все еще понятия не имел, что случилось с Караной. Он послал три депеши старейшинам хлюнов, но ни на одну не получил ответа. По-видимому, они не попали старейшинам в руки. Внутрь портового города его не пустили. Новость, что Иггур охотится за чувствительниками, особенно встревожила его.
 
   Светало, когда Таллия с Лилисой возвратились после еще одной неудачной попытки выбраться из портового города. Лилиса так устала, что не хотела есть. Тщательно вымывшись, она забралась в свой гамак. Натянула одеяло на уши, сонно улыбнулась Таллии и мгновенно уснула. Погасив свет, Таллия вышла. От недосыпа мысли у нее путались, и ей необходимо было с кем-нибудь поговорить, чтобы упорядочить их. Оссейон, бодрый как всегда, стоял на часах за дверью. Таллия спросила его, где Мендарк.
   – Магистра позвали повидаться с посетителем, – ответил Оссейон. – Он ушел пару часов назад. Что-нибудь удалось с ботом?
   – Нет! Пойду найду их.
   Таллия отправилась на розыски Мендарка.
 
   – Отведи меня к Мендарку, пожалуйста, – попросила она первого попавшегося хлюна, которым оказалась женщина.
   – Возвращайся обратно! – яростно прошипела хлюнша. У Таллии ужасно болела нога. Она была не в том настроении, чтобы позволить помыкать собой.
   – Отведи меня к Мендарку!– рявкнула она, размахивая кулаком перед лицом хлюнши.
   Та сделала знак другому хлюну. Они перекинулись парой слов шепотом. Затем женщина взяла Таллию за рукав и повела извилистым путем по пристаням и причалам. Наконец они дошли до палубного пастила со стороны моря. Тут было ветрено, непрерывно моросил мелкий дождь. Вдруг Таллия заметила впереди показавшуюся знакомой фигуру, которая заворачивала за угол. При тусклом свете она узнала осанку и походку человека.
   – Шанд! – закричала она и, прихрамывая, бросилась за ним.
   Человек обернулся, и это действительно был старый Шанд, которого она не видела после своей поездки в Туллин. Он засмеялся и заключил Таллию в объятия.
   – Как приятно снова встретить тебя! – сказала она. – Я думала, что ты решил не приезжать в Туркад.
   – Так могло случиться, хоть я и обещал. Но я здесь! И какая беда!
   – Да, Мендарк, должно быть, сошел с ума. Когда я могу с тобой поговорить?
   – Прямо сейчас, если хочешь. Ты завтракала?
   Таллия не завтракала и просто умирала с голода.
   – На горе есть местечко, где все еще хорошо готовят, – если ты посмеешь уйти так далеко.
   Таллия с тревогой огляделась:
   – Тут охраняют все пути.
   – Я знаю одну потайную тропинку, – сказал Шанд. – Вам нужен бот?
   – Очень!
   – Вероятно, мне удастся вам помочь. Те, кто посмелее, наживают на этой войне целые состояния. Последние дни я потратил на поиски бота и наконец нашел. Сейчас я собираюсь встретиться с лодочником. Пошли со мной.
   – Как ты сюда пробрался?
   – По знакомству.
   – Можно задать тебе личный вопрос, Шанд? – спросила Таллия на ходу.
   – Конечно, хотя не обещаю, что отвечу.
   – Когда мы впервые встретились в Туллине и я спросила, почему ты не помог Каране, ты оправдался тем, что слишком стар. И вот теперь ты здесь, когда кругом идет война.
   – Я дурак! – сказал он после столь длительного молчания, что Таллия решила, будто он не намерен отвечать. – Я мог предотвратить все это, но побоялся разбудить прошлое. Я люблю свою жизнь в Туллине, мне нравится колоть дрова и работать в корчме, а когда закончена вся работа – сидеть на веранде с кружкой в руке и греться на солнышке. Я действительно очень стар, знаешь ли, слишком стар для всего этого.
   На окраине портового города они спустились по ступенькам прямо к воде, открыли хитро замаскированную дверь и, пройдя приличное расстояние под землей, очутились на улицах старого Туркада. Вскоре Шанд остановился перед коричневой дверью в каменной стене. Он постучал трижды, и дверь со скрипом отворилась. Сухопарый старик внимательно оглядел их, особенно Таллию, и наконец впустил. Их провели через холл в подвале, еще через две двери – и наконец Таллия с Шандом попали в большую комнату с низким потолком, где в углу горел в камине огонь. В комнате было темно, дымно и тепло. Она была заставлена большим количеством маленьких столиков, лишь некоторые из них были заняты. Шанд переговорил с впустившим их стариком – судя по его виду, горьким пьяницей. Тот покачал головой.
   – Его пока еще нет, – сказал Шанд. Затем снова обратился к старику: – Какое сегодня меню?
   – Хорлаш! – ответил он. – Хорлаш сегодня, хорлаш завтра, хорлаш до конца времен.
   Хорлаш был блюдом красного цвета, очень пряным, и готовился из овощей, рыбы, крабов, моллюсков и прочих даров моря – в зависимости от того, какие из них были дешевле на рынке.