Иванов Сергей Григорьевич. Союз одиночек (Кентавр на распутье - 2)

   - Наши, - хмыкнул Стюарт. - Общие - теперь уже.
   - Да, - кивнул Такада, принимая поправку. - И завоевали материк- "едва не весь", как ты сказал. А дальше что?
   - Дальше образовалось кастовое общество - с ограми наверху, а снизу подпертое рабами, для надежности лишенными тел.
   - Извини, - вскинул брови японец. - Как это?
   - Огры изобрели... точнее, заимствовали у Духов... такую полезную штуковину, как рабошлем. Напяливаешь ближнему на черепушку, и у того отнимаются мышцы - то есть шлем как раз и отнимает, захватывая управление. Загружай теперь любую программу, раб не возразит ни словом, ни жестом всё, готовый автомат!.. Очень удобно, верно? И таких бедолаг там больше половины, что позволяет жировать остальным. Точнее, позволяло.
   - Что-то изменилось, да?
   - Причем в последние годы, - подтвердил Стас. - Все ж эта махина рухнула, расколовшись вдрызг. Вообще там была империя, поделенная на несколько областей. Одна могла сойти за метрополию, поскольку в ней находилась Столица и базировалась верхушка, включая императора и богиню с ближним окружением. Остальные больше походили на колонии, хотя тамошние правители владели известной автономией. И когда случился большой бух, судьба областей сложилась по-разному. Из метрополии огров выперли с треском, для начала загнав в родимые горы. Богиню, насколько нам известно, они потеряли, император сгинул - вместе с немалой долей элиты. Зато в другом месте радикального не произошло, а потому там образовалась главная база огров, притягивая к себе уцелевшие осколки, - впрочем, довольно умеренная по режиму, если сравнивать с прежним, и с весьма мягким правлением, если делать поправку на огрскую психологию.
   - И тут, наконец, мы подходим к сути, - вставила Ника с ухмылкой.
   - Точно, - кивнул Стас. - А именно, к третьей области, именуемой Загорьем, ибо размещена она по другую стороны Огранды, ежели глядеть из Столицы. По существу это озерный край, на две трети покрытый водой и населенный туземной расой, которую простодушные горцы так и окрестили: озерники. А огры, что воцарились там, стали зваться загорцами - в отличие от прочих, носивших гордую добавку "снежные". И вот эти самые загорцы, малочисленные даже по огрским меркам, а все милости богини вынужденные получать из рук Столичных властей, с которыми, вообще говоря, конкурировали, раз за разом пытаясь обойти на вираже, - так вот они...
   - ...эти самые загорцы, - подсказала Ника, развлекаясь.
   - ...выстроили из себя на редкость прочную конструкцию, истинную Пирамиду. Следует учесть, что каждый Глава загорского рода имеет гарем из десяти жен...
   - Прямо завидки берут, да? - не пропустила девушка.
   - ...и в отношении каждой из них тамошний царь владеет правом первенца - то есть первый ее ребенок всегда от царя. Когда детки вырастают, то начинают управлять родом, а старший из них автоматически делается преемником Главы - вот вам и пресловутая Десятка. Надо еще заметить, что загорские женщины обладают странным свойством, тоже наверняка вынесенным из Огранды: к потомству они ничего не прибавляют от себя, с разительной точностью копируя папашу, - собственно, они нужны лишь для вынашивания детей. Это приводит к тому, что меж отцом и сыновьями возникает эфирная связь. И подчиненность, которая образуется тут, абсолютна: младший брат совершенно покорен старшему, сын - отцу. Заодно по цепочке восходит Сила... конечно, не та, какой владеем мы, зато наделяющая ее носителя Властью. А тамошний патриарх якобы скопил Силы столько, что сделался бессмертным не хуже Кощея, - тут верзила покосился на Нику, - и вдобавок, получил прямой выход на Духов, подпитываясь их откровениями. Хотя, по слухам, получается это у него хуже, чем у богини.
   - И что же стало с загорцами? - спросил Такада.
   - А их тоже поперли, - злорадно ухмыльнулся Стас. - Вместе со всеми их замечательными свойствами. Из нижних звеньев многие подались в наемники, но самые сплоченные в тамошней Пирамиде двинулись, к сожалению, иным путем, который в конце концов и привел к нам.
   - Но ведь ты сказал: их немного. По сути, это даже не нация, а племя, к тому же сильно убавившееся в числе.
   - Вот это и обидней всего! - воскликнул верзила. - В этом племени десять родов, а в каждом вряд ли больше тысячи дикарей. А могут поставить на уши Землю, если не остановим.
   - Разве они такие опасные? Если даже озерники их выгнали...
   - Когда загорцев изгоняли, они были вовсе не в той силе, какую набрали сейчас. Ну большие парни, да. Крепкие, сплоченные. И умеют, в общем, немало, оснащены недурно. И папенька жук, какого поискать. А все же таки люди. Но то, что заявилось сюда, к людям отнести трудно. Где-то на своей тропе они разжились качествами, в сравнению с которыми прежние кажутся пустяком. Это уже совсем иная Пирамида: с каждым уровнем Сила тут возрастает в разы, а наверху и вовсе делается чудовищной. И фантастика здесь кончается, начинается фэнтези... а то и хоррор - с мистическим антуражем и потусторонними персонажами. Конечно, мы тоже не лубом шиты, но легкой победы ждать не приходится. Вдобавок у пришельцев такая поддержка на местах, какую нам не получить никогда. Дай бог, чтобы не мешали!
   - А на втором материка тоже живут люди? - неожиданно спросила метиска со спадающими до талии роскошными волосами, отливающими медью. А вторая, стриженая, кивнула, показывая, что и ее это интересует.
   - Там сложилась совершенно невероятная раса, - ответил Стас, широко улыбнувшись. - И на редкость симпатичная. Но это, как говорится, совсем иная история. Если желаете, я поведаю ее в другой раз и в иной обстановке.
   Ника чуть слышно прыснула, на сей раз воздержавшись от шпилек. Уж она не из тех, кто мешает чужой охоте.
   - Теперь, наконец, мы можем вернуться к главному? - спросил Анджей.
   - Почему нет? - ответил Стас, пожав плечами. - Только о главном пусть сказывает Влад, а я уже наговорился... Конечно, на приватные беседы это на распространяется, - прибавил он, метнув взгляд на метисок.
   И почти такой же взор Мария бросила на него, сверкнул глазищами. Затем и Пола поглядела на верзилу, задумчиво поджав губы. Кстати, пока Стас выступал, стены цилиндра раздвинулись еще на десяток Окон - публика подтягивалась. Среди слушателей даже появились незнакомцы.
   - Я вот что хочу сказать, дорогие мои, - вступил Влад. - Без сомнения, вблизи нашей станции произошло сближение миров, но затем события стали развиваться не по обычному сценарию. Это вовсе не Гнездо - лишь его видимость, обманка. Кто-то морочит нам головы, пытаясь отвлечь на ерунду.
   - Ни фига себе, ерунда! - не удержался Стас. - Ты чего, Влад?
   - Ну, если сравнивать с тем, что может за этим скрываться...
   - А в чем отличия? - спросил Стюарт.
   - Прежде всего в качестве Пирамиды. Как вы знаете, наверху каждого Гнезда должны помещаться десять огрских царевичей... или меньше, если дожили не все. Исходный их облик известен, хотя Текучесть способна придать любой вид. Но что бы ни происходило с внешностью, психика не затрагивается и повадки субъекта меняются мало. Вот этого и не ощущается в нашем городке - то есть ничего странного в ухватках правителей, всё до скучного знакомо. Вполне обычные чинуши, примитивные по мотивациям и предпочтениям, практически лишенные тормозов, пещерные интриганы, вдруг заполучившие рычаги, прежде казавшиеся невероятными... Нет, это не интересно.
   - Насколько помню, эту Пирамиду возглавляет Алмазин, - сказал Анджей. - Что за субъект, выяснили?
   - Ничего примечательного. Настоящая фамилия Коростылев, в юности привлекался за изнасилование. Затем не один год подвизался в сексотах, потом сделался замполитом колонии, еще позже сам угодил в отсидку - за взятки. Нормальная биография, таких среди чинуш через одного. Правда, после перечисленного Алмазин на пару лет выпал из поля зрения, и чем он занимался в этот период, выяснить не удалось.
   - Как у него с мозгами?
   - Интеллект невысокий, но память отменная - труды основоположников помнит наизусть. Фантазия на нуле, логика простейшая. Зато изрядная тяга к подражательству, что, в общем, оправданно и приносит Алмазину немало выгоды, поскольку применяется осмысленно.
   - Несмотря на слабую голову?
   - Дело же не только в соображении. У Алмазина хватка, как у бульдога, весьма широкий охват проблемы и вполне приличная отстраненность от нее, когда доходит до решений, - а потому он способен обставить и куда более умных. К слову, в прежние годы у него таких качеств не наблюдалось.
   - То есть это тот редкий случай, когда человек поумнел с возрастом? усмехнулся Анджей. - Или на него так подействовал ответственный пост?
   - "После" не значит "вследствие", - возразил Влад. - Где Алмазина научили думать и кто помог ему в этом - вот чего мы не знаем. Что стряслось с ним за "слепой" период?
   - Его не могли подменить? - спросил Стюарт. - А может, объяснение в хороших советниках?
   - Ни первое, ни второе, - ответил Влад. - У нас хватает данных, чтобы судить, а такие предположения всплывали. Это Коростылев, почти наверняка, только научившийся тому же, что и загорцы. Возможно, тут присутствует еще кто-то, одаривающий такими свойствами. И это он сперва натравил на Землю загорцев, а теперь, в дополнение к ним, задействовал местные ресурсы. Думаю, все согласятся, что этого добра у нас хватит не на одну сотню Пирамид.
   - А то и тысячу, - поддакнул Стас. - Лишь бы под них хватило пробоев.
   - Вот, полюбуйтесь - если кто-то еще не видел.
   Влад спроецировал на центр зала картинку, которую Стас смог извлечь из спутниковой съемки. И поглядеть на летуна, с легкостью пронизывающего стены, действительно стоило.
   - Судя по всему, этот скромник скользит по границе пространственных слоев, в любой миг готовый убраться из нашего мира. Он не действует, не вмешивается - лишь наблюдает. Ни повадками, ни возможностями это не похоже на загорцев.
   - О пророках скажи, - подстегнул Стас.
   - Действительно, последнее время в губернии стали проявляться носители абсолютного знания, даже умеющие заглядывать в будущее. Конечно, не всех можно прогнозировать...
   - Это смахивает на Откровения! - не утерпел верзила. - Помните живую богиню огров? А сами пророки, судя по описанию...
   - Не спеши, - сказал Влад. - Рано судить.
   - Да Хранители это - некому больше. И ухватками схожи.
   - Во всяком случае, дело серьезней, чем выглядело поначалу. Похоже, создается прецедент. А стоит эксперименту оказаться успешным... Если это впрямь Хранители, потом их будет непросто свернуть с выбранной стези. По нашим сведениям, нащупывают путь они осторожно, зато следуют ему с редким упорством.
   - Надо сразу двинуть им по рукам, - вставил Стас. - Не то в будущем не оберемся хлопот.
   - Уж это прогрессорство! - проворчал кто-то из новичков. - Пусть идет, как идет. Следует лишь пресекать эксцессы.
   - Все вы знаете наши принципы, - сказал Анджей и тут же напомнил: - Мы вольны спасать тех, кому грозит гибель, и можем помогать тем, кто выкладывается сам. И должны пресекать внешнюю агрессию. Но вмешиваться всерьез имеет смысл, когда поток событий подходит к развилке, а ситуация зависает в равновесии. Иначе река все равно свернет в накатанное русло.
   - В данном случае река наткнулась на запруду, выстроенную чужаками, сказал Влад. - Это они вмешались в естественный ход, а мы обязаны плотину разрушить. И лучше не дожидаться, пока равновесие нарушится окончательно. Уже сейчас слишком многих тут захватила тьма, и с каждым днем люди звереют больше. Представляете, что начнется, когда в нежить обратится хотя бы каждый десятый? И что станет с остальными?
   - Кажется, пора созывать Большой Совет, - озабоченно заметил Анджей. Тучи сгущаются, требуется срочное Решение.
   Он вообще любил слова с прописной буквы - была у него такая слабость, простительная для пожилых людей. Но когда начинались действия, Анджей сразу и без сожалений переходил на прозу, отбрасывая эти игры до лучших времен.
   Глава 15.
   История на ночь
   Ближе к вечеру, проезжая по диким кварталам, в одном из здешних парков я углядел митинг, собравший жителей окрестных домов. Набежало их не много, зато стояли тесно - оборванные, замызганные, угрюмые. Сгрудились они перед детской "горкой", чем-то похожей на сломанный броневик. С этой импровизированной трибуны вещал пухлый мужик с пышными усами и жидким чубом, стыдливо покрывающим раннюю плешь. Приглядевшись, я узнал его активист из ближнего окружения Дарыгова, предводителя губернских нашистов. Что они, уже и тут вербуют сторонников?
   Чтобы не дразнить гусей, я отогнал "болид" в сторону, закатив на тротуар, в густую тень. И в окружившую трибуну толпу втесался, "каная" под опаленного солнцем бродягу в потрепанном шмотье. Пробираться к трибуне не стал - тем более, перед ней застыло несколько здоровяков, сцепив руки на причинных местах, точно футболисты в "стенке". Впрочем, и не требовалось.
   Дарыговский агитатор вещал зычно и прямо сочился ядом, долбая по нескольким целям сразу. Язык ему подвесили неплохо, сведениями загрузили охватистыми, так что слушать оказалось забавно. Его бы на TV, дворовым обозревателем, - цены бы не было. Вообще я знавал таких: нескладных, сутуленьких, с детства копивших обиду на лучших, - им лишь дай, любого грязью зашлепают. По приказу, за плату, но и с удовольствием. А чем выше плевать, тем больше азарта (имею в виду, конечно, не высокий пост). Еще один из штата Мосек, подрядившийся лаять от имени слонов.
   Вскоре митинг кончился, и толстяк, шустро ссыпавшись по ступеням, заспешил через толпу к лимузину. Тотчас и охранники пришли в движение, устремившись впереди него твердым клином. Не церемонясь, они принялись расталкивать и отворачивать всех, чтобы не глазели на лучезарного, тем более - не замышляли. А за меня один принялся очень активно, сразу зачислив в подозрительные. Ну, мы люди смирные, привыкли жлобам уступать дорогу особенно, когда так настырно пихают в спину. Так бы ситуация и разрешилась ничем, если бы один из публики, коренастый налитой крепыш, вдруг не восстал, возмутившись обращением. И оказался он человеком действия.
   Первый его противник и охнуть не успел, как полетел вверх тормашками. Мгновенно драчун переключился на второго и раскрутил его так же лихо, работая на опережение, подхватывая и направляя каждое движение, заморочив беднягу в несколько секунд. Реакция, техника - позавидуешь!.. Чего же он не торгует этим? Наверное, характер скверный, не терпит над собой никого.
   Мой опекун дернулся было помочь, но теперь его придержал я, поймав в мертвый захват. Со стороны не заметно, а не шелохнуться.
   - Ну подожди, - сказал дружески. - Интересно же: кто - кого. И красиво работает, а?
   Конечно, присоединяться проще, чем затевать. Но и вторым быть еще почетно. Вот третьих не видать что-то - и ладно, обойдемся.
   Мимо рванулся другой помощник. Я сунул наперерез подножку, и громила спикировал на асфальт, взревев: "Ё-ё!.." С руганью стал подниматься, угрожающе озираясь.
   - Ты чего такой воинственный? - спросил я. - Колотили часто?
   И, сдвинувшись вместе с опекуном, наступил сдвоенной тяжестью на стопу бедняги, исторгнув у него новый рев и вынудив обрушиться опять.
   - И ноги тебя не слушают, - пожалел я. - Головку-то уже держишь?
   У двух оставшихся сразу убавилось энтузиазма: силы-то уровнялись. Тем более, нас подпирала толпа, пока молчащая, но настроенная враждебно.
   - Ломать ничего не будем? - спросил я у своего. - Только скажи!..
   Он придушенно замычал, энергично замотал головой.
   - Ну, как хочешь.
   Я выпустил охранника, отпихнув прочь. Войдя в раж, коренастый драчун уже подступал к третьему противнику, но тот, вдруг сделавшись очень скромным, сторонился его, избегая резких движений. Четвертый и вовсе глядел в сторону, делая вид, будто ни при чем.
   Вот теперь можно проявить смелость- из публики стали раздаваться голоса, быстро наливаясь силой и злостью. Но я опередил всех, подступив к оставшемуся без прикрытия говоруну.
   - Скажи, - спросил, прихватив толстяка за грудки, - ну кто ты такой? Чего сторожить тебя, эдакую кучу?
   Преданно улыбаясь, он хлопал распахнутыми глазками, похоже, готовый отвечать, как на духу, - уж лучше мне, чем тому неистовому. Но еще хуже намного! - остаться наедине с раздраженной толпой. Вот этого не желаю даже своим врагам.
   - Хочешь прокатиться? - повернулся я к своему нечаянному партнеру. Хозяин приглашает.
   - А то! - ответил он, нехотя оставляя свою несостоявшуюся жертву.
   Хватка - как у бультерьера. Пес-убийца.
   - Вот вы, парни, гуляйте, - велел я сторожевикам. - Толку от вас!.. Суеты, правда, много.
   Из всей команды оставил в лимузине шофера - чтобы самому не отвлекаться на вождение. Следом за агитатором забрался в салон, подождал, пока напротив усядется мой напарник. Только теперь я смог разглядеть возмутителя спокойствия, вдруг опознав в нем знакомого.
   - Надо же, какая внезапность! - сказал, усмехаясь. - Уж вам, барон, не пристало посещать такие сборища.
   Фамилию, конечно, поминать не стал - не для сторонних ушей.
   - Барон, - проворчал тот. - Бросьте, почтеннейший!.. Кого нынче волнуют титулы? Имею в виду настоящих людей.
   - Но вы недурно маскируетесь - я с трудом узнал.
   Действительно, его лицо умело меняться с волшебной легкостью, причем без всякого грима. Вот одежду пришлось сменить... впрочем, как и мне.
   - И не узнали бы, когда бы эти идиоты не вздумали отделять агнцев от...
   - ...волков? - подсказал я.
   - Ну, волк все же стайный зверь! А до тигра я не дотягиваю.
   Что, еще один медведь? Из породы не очень крупных, зато проворных.
   - Значит, и вы - одиночка. Случайно, не верите в судьбу? Занятно иной раз пересекаются пути.
   - Кто говорил: "случайность - непознанная закономерность"? - Он наморщил лоб, пытаясь вспомнить. - Или я сам это придумал?
   - Барон... э-э...
   - Зовите меня Гарри, - быстро предложил драчун.
   - Что будем делать, Гарри, с нашим поросенком?
   - Это не поросенок, - молвил он ласково. - Это откормленный кабан, вполне созревший идти под нож. Конечно, визгу будет!..
   Пленник негодующе хрюкнул, но этим и ограничил свое участие в разговоре.
   - А стоит ли пачкаться?
   - Вы не любите свиней? - Барон хохотнул. - Да вы просто готовить их не умеете!
   Видно, он уже принялся за обработку клиента - от такой веселости могло бросить в дрожь.
   - Я не люблю визга.
   - Ну-у, визжать-то он и без того горазд. Главная составляющая его выступлений, причем самая заразительная. Но кто же его на это дело подвинул?
   - Дарыгов, конечно.
   - А того кто?
   - Думаете, не личная инициатива?
   - Во всяком случае, не только. Тоже ведь способ направлять толпу, если не хватает легальных рычагов.
   - Или натравлять? - уточнил я.
   Гарри бросил на меня быстрый взгляд.
   - Натравлять тоже, - подтвердил он. - "Народный гнев" - страшная штука. И если под общее жлобство подвести моральное обоснование...
   - По-вашему, этим и занимается наш трибун?
   Теперь он посмотрел на толстяка, пытавшегося поглубже втиснуться в угол и пыхтеть не так громко.
   - А почему не дать ему высказаться самому? - сказал Гарри. - Пока не срезали язык на деликатес. Если хорошенько пропитать пряностями и подать с хреном да под майонезом... Вах!
   Его лицо сделалось зловещим. Барон и впрямь умел производить впечатление на пленников - не исключено, даже накопил в этом немалый опыт.
   - Вы, верно, недавно в городе? - спросил я.
   - А это при чем?
   - При том, что здесь не годятся методы, опробованные в иных местах. Даже пытки не помогают.
   - Что, такие смелые?
   - Такие преданные. Слыхали про клятву верности?
   - И что?
   - А то, что здесь это не только слова. Нарушивший клятву гибнет надежней, чем от приговора. Что-то вроде мины, заложенной в подсознание.
   - Вы уверены в этом?
   Очень ловко Гарри извлек из-под одежды ножик - видимо, из старинных, с узким кривым лезвием, - и приставил к горлу нашиста. Вытаращив глаза, тот гулко сглотнул, но больше не издал ни звука. Выходит, моя догадка верна: на нем заклятие.
   - И вправду крокодил, - весело изумился барон. - Зомбированный, надо же!.. Кто же тебя кастрировал, милый?
   - Главное, название подобрать, - заметил я. - И сразу все делается ясным.
   - Что, разве тут не внушение?
   - Можно и так сформулировать.
   Гарри пристально поглядел на меня, но дальше допытываться не стал.
   - А если сыграть с ним в русскую рулетку? - предложил он. - То есть играть, конечно, будет боров. У меня и револьвер припасен.
   - Как раз для таких случаев, да?
   - Питаю слабость к старине, - пояснил Гарри. - И детство еще играет. Помните "Великолепную семерку"? Классика!
   - Или впадаете в него? - брякнул я. - Хотя рано вроде.
   Не самая удачная шутка, но, кажись, угодил но больному: на лице барона мелькнула тень. Несмотря на отменную координацию и литые мускулы, он наверняка старше, чем кажется. Точнее, Гарри-то выглядит на свои года - это остальные сдаются слишком рано.
   - Какой смысл брать языка, если нельзя его разговорить? - спросил он. - Сударь, вы дискредитируете идею!
   - Возможно, есть способ. Во всяком случае, стоит попробовать.
   Хлопнув водилу по плечу, я велел ему тормозить, а затем проваливать на все четыре. Сел за руль сам и, недолго попетляв, пригнал лимузин к своей машине. Затолкав вяло протестующего пленника в багажник "болида", повернулся к барону:
   - Не против съездить ко мне домой?
   - Рассекретиться не боитесь? - усмехнулся он.
   - Все и так знают, где меня искать. И навещали уже не раз.
   - Ну, тогда прокатимся.
   Взяв крутой разгон, я направил "болид" к окраине города. Через несколько минут мы уже мчали по магистрали.
   - По-моему, за нами "хвост", - заметил Гарри, глядя на панель.
   - По-моему, даже два, - откликнулся я. - Этот горбунок не из вашего стойла?
   - А "стрекоза", выходит, ваша собственность? - Барон рассмеялся. Самое забавное, что вы угадали прозвище!
   - Скорее уж разгадал, - поправил я. - Пытаюсь глядеть в суть - иногда удается.
   Действительно, его невзрачная машинка могла преподнести не один сюрприз.
   - Он дрессированный, - пояснил Гарри. - Привык следовать за хозяином.
   По дороге мы толковали о разном, найдя немало точек соприкосновения. А мое гнездо глянулось Гарри с первой секунды.
   - Ух! - сказал он с восторгом. - Поблизости не сдается похожего?
   Первым делом я спустил нашего пленника в подвал, где обезопасил его понадежней. Затем провел Гарри в гостиную.
   Хан признал нового гостя без колебаний- что меня не удивило. А уж как понравилась барону Инесса!.. Вот детей ему показывать не стал, а у них хватило ума затаиться.
   - Желаете ополоснуться? - предложил я.
   - Ей-богу, не отказался бы! - засмеялся Гарри. - По-моему, я насквозь пропитался народными ароматами. Хоть нас и призывают быть ближе к простому люду...
   - Можно даже попросить Инессу обслужить.
   - Что, по полной программе? - оживился он.
   - Ну, "живого мыла" не обещаю. Разве сама захочет.
   - Знаете, лучше не надо, - отказался Гарри с видимым сожалением. - Ни к чему растравлять душу... то есть, хочу сказать...
   - Я понял.
   - У меня обязательства, увы... А может, и не увы, - прибавил он после паузы. - Может - слава богу. Грех жаловаться, прямо скажем!
   - Рад за вас.
   - Да? Вот тут тоже не ясно.
   С водными процедурами барон управился быстро, а через десять минут уже сидел против меня, обернув чресла полотенцем, - посвежевший, взбодрившийся, - и с удовольствием угощался фруктами. Тело у него, как и ожидалось, было отменной тренированности, вдобавок ухоженное, словно у светской дамы.
   - Гарри, не желаете объясниться? - спросил я без обиняков. - С чего вы пялились на меня в том зверинце?
   - Видите ли, Родион, - улыбаясь, сказал барон. - Мне говорили о вас, как о местном кладезе знаний.
   - Кто говорил?
   - Конечно, и Кедров... то есть Арсений.
   - А еще?
   - Клер, - ответил он честно. - Когда-то мы были дружны.
   - А-а, припоминаю. Что-то она рассказывала про вас. Только фамилия фигурировала...
   - Хованцев, - подсказал Гарри. - Фон Ховен - мой монархический псевдоним. Или партийная кличка.
   - Или агентурная?
   - Ну, или так, - ухмыльнулся он.
   - И что же вас интересует?
   - Всё, - не стал скромничать барон. - Что творится тут, Род? Я хочу понять.
   - Вторжение, - ответил я столь же коротко. - А то вы не знали!
   - И у вас есть подтверждения? Я имею в виду конкретные.
   - Уж куда конкретней, - сказал я, оживляя экран на дальней стены. По-вашему, я собираюсь делать из этого тайну? Главная сложность, что никто слушать не хочет.
   Наконец-то я нашел, перед кем можно похвалиться своей коллекцией. Фауна Преисподней - как вам такое?
   - Вы будите во мне нехорошее чувство, - признался Гарри, когда просмотр закончился. - Именуется завистью. Более свойственна пролетариату. Оттого он и шурует впереди, экспроприируя всех подряд.
   - В вас говорит классовая неприязнь?
   - Да я сам на четверть оттуда - вот и лезут родимые пятна. Я же завзятый коллекционер. Но из моих собраний не выжило ни одно. То есть сохранились некие ошметки... Слишком бурную веду жизнь.
   - Спокойствия захотелось? Или оседлого образа?
   - Да уж наслонялся по миру!.. А почему вы держите зверушек в темноте?
   - Они до смерти боятся света, - пояснил я. - То есть буквально: гибнут с восходом, если не успеют отступить или укрыться поглубже. Словно бы сами - порождения Тьмы.
   - Может, им не по нраву лишь здешний спектр? - предположил Гарри. Скажем, привыкли к иному солнцу.
   - По-вашему, я не думал об этом? Первая версия!.. Непохожи они на обычных тварей, заброшенных с иной планеты через пространственный пробой. Вряд ли поверите, но я ощущаю их Силу - именно так, с большой буквы. Есть у меня на это чутье... точнее у Зверя, что живет во мне.