Иванов Сергей Григорьевич. Союз одиночек (Кентавр на распутье - 2)

   Мы расселись за просторным столом, а Хан, улегся под ним мохнатой грудой, в которую так приятно погружать ступни. Когда Инесса расставила чашки, дымящиеся ароматным паром, я кивнул ей на свободное место. Женщина с готовностью примкнула, налив чай и себе. Наверно, мы напоминали семью за ранним завтраком. Хотя тонколицая Настя мало походила на Инессу, скуластую и чуть раскосую, а уж тем более - на меня.
   - А с чего ты решила, будто он приходил за тобой? - поинтересовался я.
   - После, ладно? - откликнулась девочка. - Мне подумать нужно.
   - Ну думай, думай... Занятие невредное.
   Почему-то у меня зябло нутро, хотя ночь не была прохладной, и даже порции горячей жидкости, соскальзывающие вниз, не согревали. Коротко взглянув на меня, Инесса дотянулась до шкафчика и выставила на стол бутыль наливки, дополнив парой рюмок. Помедлив, прибавила к ним третью. Это называется: спаивать малолеток. Впрочем, градусов в наливке мало - я и сам не жалую крепкое. А дозы можно выделять сообразно весу и возрасту.
   Несмотря на допинг, беседы не получилось - Инесса вообще молчунья редкостная, я тоже не из говорунов. И Настя не была расположена к разговору, зато сладости уплетала охотно, не забывая и о наливке. Наверно, нам просто хотелось побыть вместе - эдакая сплоченность перед лицом опасности.
   Затем я отправился в кабинет, чтобы разобраться с событием, едва не ставшим для меня последним. Такой поворот в сюжете мне совсем не нравился. Чего я боялся по-настоящему, это быть застигнутым во сне, беспомощным и уязвимым. И вот едва не состоялось. Как мерзко оказаться в роли жертвы!..
   Уже не первую ночь вокруг дома кружили "стрекозы", с высоты обозревая подступы и готовые стрелять в случае надобности. Но этого гостя сторожа проглядели. Каким-то образом он пробрался через все сюрпризы и западни, окружавшие дом, а те даже не пикнули, чтобы предупредить. Хороша крепость, если чужаки заявляются в нее, как к себе домой!
   Я потратил час, выясняя, как убийца проник сюда (он словно чуял мои ловушки, а обходя их, вытворял невероятное), и пытаясь заделать брешь. Заодно лучше разглядел его, узнав доспехи, к счастью покрывавшие этого Хищника не целиком. Выходит, оба птенчика из одного гнезда? И оттуда же, скорее всего, прилетала птаха, гвоздившая по "болиду" молниями. Неслабо за меня принялись! Кому-то я мешал - настолько, что за пару дней он предпринял вторую попытку меня убрать. И будет, видимо, пробовать раз за разом, пока не добьется своего. Значит, нужно найти его раньше. Вот этим и займусь в ближайшие дни.
   Потом, раз уж все равно перебили сон, я проглядел записи, поставляемые "глазками", разбросанными по окрестному морю. Накопилось немало. Почему-то пришлые твари тщательно стереглись солнца, зато ночами прибрежные воды, а частью и берег, превращались в их охотничьи угодья. И проникало чужого зверья всё больше, едва не каждую ночь возникали новые персонажи. А кое-кто попадался в ловушки, окружавшие мою скалу защитным кольцом, - главным образом, понятно, мелкота. Но и среди той преобладали экземпляры, отлично приспособленные для умерщвления.
   И каждую ночь вдоль берега курсировал, точно сбрендивший крейсер, громадный Моби Дик, атакуя суда, еще отваживающиеся на ночные рейды, и метая молнии по целям на суше. А самого Дика не пронять было ничем - даже торпеды его не брали, натыкаясь на невидимое поле. Официально чудище не признавали, а местные mass media молчали о нем, как по сговору. Зато приморская публика, от рыбаков до контрабандистов, уже познакомилась с Диком близко. Кое-кто, из особо отчаянных или безмозглых, даже пытался играть с исполином в догонялки - на легком катерке или оседлав водный мотоцикл. До сих пор, насколько знаю, не выиграл ни один. Вот так и происходит естественный отбор.
   Пока утренние лучи не сгубили пленников, я проверил ловушки и опять не разочаровался: с каждой ночью улов делался богаче. Часть нынешней добычи мой "плавунец" уже доставил в подскальный грот, разместив по свободным клеткам. Там собралась впечатляющая коллекция чужеродных уродов, и чтобы любоваться на нее, не обязательно погружаться в воду - и отсюда прекрасно видно, спасибо камере.
   Покончив с этим, я спустился в тренаж-зал и слегка "помахал кулаками после драки", сцепившись с виртуал-партнером, которого Дворецкий успел скопировать с ночного гостя. Раз за разом я пытался даже не победить, а хотя бы устоять перед шквалом мгновенных ударов, применяя для защиты то посох, то алебарду, то мечи, - но снова и снова убеждался в своей несостоятельности. Это не моя лига, судари!.. А ведь он, этот виртуал, бил в полсилы.
   Но самое поразительное - ухватки Хищника. Их даже боевым стилем нельзя назвать: слишком органичны. Наверняка идут изнутри, от природной его сути. Однако эти рефлексы ковались куда дольше и тщательней, чем у моего Зверя, вдобавок в условиях, намного более жестких.
   Отдышавшись и пройдя через душ, я вернулся в спальню, где испорченный матрас уже поменяли на новый, наполненный подогретой водой. И окно тут закрыли наглухо, против чего я сейчас не возражал. Сняв со стены один из мечей, я улегся вместе с ним на постель, продолжая ломать голову над тем, что происходит в здешних краях. Картинка не складывалась. Или, вернее, виделась как сквозь густой туман, едва угадываясь в белесой мгле. Вроде и фрагментов скопилось вдоволь, и ощущаю что-то интуитивно, а целиком охватить не могу. Словно бы поглупел невесть с чего. Или здешняя среда так воздействует?
   А может, мой Зверь забрал надо мной слишком большую власть? Уж он никогда не отличался соображением. До сих порто мы ладили - я даже считал его укрощенным и спускал с цепи, когда это действительно требовалось. Но теперь его активность возросла в разы, и неизвестно, хватит ли у меня сил обуздать зверюгу, если тот разойдется на полную. И все равно в сравнении с новыми Хищниками он кажется недомерком.
   Все же последние события вышибли меня из колеи, если я ощутил стороннее присутствие, лишь когда подо мной заколыхалась постель. Открыв глаза, увидел миниатюрную фигуру, осторожно ворочающуюся у меня в ногах, затем узнал Настю. На секунду показалось, что девочка решила устроиться со мной на ночлег, как это любил вытворять Хан, будучи щенком. Но она уселась на кровати в обычной позе, сложив по-турецки ноги, и уставилась на меня, точно ворожея. Хотя и такое сближение вовсе не входило в мои планы. Она не Инесса, я не Леха - какие могут быть игры?
   - Привет, - сказал настороженно. - Тебе чего?
   - Поговорить, - ответила она.
   Ну вот, решилась наконец!..
   - А до утра это не подождет?
   - Ведь ты все равно не спишь?
   И впрямь, это - довод. Я хмыкнул:
   - Бессонница? Стареешь, мать!.. Слушай, ты бы накинула чего.
   - Да не холодно! - Она дернула плечом. - Туз ничего про меня не болтал?
   - Ничего эдакого,
   - Хотя и он мало знает... Я из Питомника.
   Я не придумал ничего умнее, как буркнуть:
   - Ну?
   Опустив голову, будто пытаясь рассмотреть свои белеющие в темноте подошвы, Настя молчала с минуту, затем выдавила:
   - Все искала, кому рассказать...
   - И нашла? - бросил я небрежно, уже ощутив любопытство.
   Вскинув взгляд, она глянула прямо в лицо:
   - Ты в Бога-то веришь? В настоящего, для всех людей.
   Ну и вопросец! Услышать его сейчас, да еще от такой крохи...
   - Как тебе сказать... Допускаю возможность - вряд ли больше. Нас так растили. И уж что выросло...
   - А как же другие?
   - Сам удивляюсь. Оказывается, вокруг столько верующих!.. Может, мы жили в разных государствах?
   - А как с дьяволом? - снова спросила девочка.
   - Что?
   - В дьявола веришь?
   - Тот же расклад. Пока не пощупаю...
   - А вот я видела его! - тряхнув разросшимися локонами, заявила она. Даже трогала. Не веришь?
   - Ну вот, опять, - усмехнулся я. - Хорошо уже, что не отрицаю. В жизни случаются чудеса, однако очень редко, иначе б их звали по-другому... Ты рассказывай!
   И она, запинаясь, поведала мне такое, что еще пару недель назад я счел бы бредом - при всей своей декларируемой непредвзятости. Вкратце: в нашем городском детдоме - образцовом и показательном, если глядеть со стороны, взращивали супербойцов. Причем без всяких технических ухищрений, на одном психовоздействии. Якобы это высвобождало в детках небывалую мощь, превращало их в совершенные механизмы, к тому ж отлично настроенные. И заправлял там молодой директор, прославившийся на всю губернию... даже, пожалуй, на страну... какими-то прогрессивными методиками.
   Ей-богу, это уже становится нормой. Хотел бы я знать, есть ли среди "заслуженных" детолюбов хоть один со здоровой психикой? Как там, у Стругацких: "Ребенку не нужен хороший отец. Ему нужен хороший учитель". Истина, казавшаяся непреложной, пока верилось в коммунизм. Но где ж взять столько хороших? Отцов ли, учителей... Даже с матерями проблема - сами ломаные и детей калечат. Зачем тогда заводить? Впрочем, Калида, к примеру, не спрашивал о желании.
   И тут в голову пришла мысль, от которой я поморщился. Чего не терплю, это долгоиграющих сериалов, когда из пальца высасываются сюжетные ходы, плохо стыкующиеся с заявленными характерами. Хотя понимаю, что при тамошней тесноте не развернуться, - вот и приходится опутывать персонажи все новыми нитями, образуя немыслимые сплетения. Похоже, в малом городе та же проблема: кого ни выдернешь из толпы, потянется такое корневище!..
   - Настена, - спросил, - а ты помнишь свою мать?
   Она покачала головой.
   - Но кто-то же навещал тебя в Питомнике?
   - Да приходила одна тетенька... Давно.
   - Молодая, красивая?
   - Ну, наверно, - пожала девочка плечами.
   Конечно, у нас разные системы отсчета. Она себя-то не знает, куда отнести: к детям ли, ко взрослым, - а я для нее и вовсе посланник "старины глубокой", сродни бессмертному Мак-Лауду.
   - Худощавая, бледная? - еще спросил я, хотя проще было показать запись. Но делать этого не хотелось: то ли ее боялся растревожить, то ли себя. К тому ж почти все дочки Калиды похожи друг на друга, а с последнего визита прошел, видимо, не один год - для Насти целая вечность. Может, лучше вообще не соваться? Пусть течет, как течет... лишь бы опять не вмешался Бог.
   - Не помню, - каким-то не своим, жалобным голосом ответила Настя. Высокая, ласковая... Так ведь я сама тогда... под стол пешком.
   - Ну, вспомнить не проблема! Сеанс гипноза - и всё на блюдце.
   - Да зачем? - прежним тоном сказала она. - Вспоминать еще!.. Даже если мать - так и что? Я взрослая.
   Это, конечно, бравада, но сейчас Настю и впрямь больше заботит иное уж настолько я понимаю женщин и детей.
   - Чего ты боишься? - подтолкнул я.
   И девочка сразу ответила, даже будто с облегчением:
   - Что меня ищут. Ну эти, из Питомника... Из-за меня Колоду могут так тряхнуть, что у ползунов зубы полетят. А то и головы.
   - Черт, - пробормотал я, - мало им проблем. - И предложил: - Может, тебя в темницу упрятать, чтоб не мозолила глаза чужакам?
   Неуверенно Настена покривила губы, обозначая улыбку.
   - Хотя сейчас столько бесхозных детей! Авось не распознают издали.
   - Так ты не выгонишь меня?
   Куда: на улицу, под землю, обратно в Питомник?
   - Я что, похож на мерзавца?
   - Н-нет...
   Фыркнув, я подтянул ноги и уселся на своем участке постели, соорудив из подушек подобие кресла.
   - Может, и похож, - ответил себе. - Может, я хочу ловить бывших твоих хозяев на живца. А заодно вызнать больше о Питомнике. И эксплуатировать детский труд. Устраивает тебя такая сделка?
   Опять не разобравшись, что тут всерьез, Настя решила подыграть:
   - Взвесить надо.
   - Вот-вот, - подхватил я, - взвесь. Заодно с Лехой потолкуй, с Инессой переговори... Одно дело гостевать у чужого дяди, другое - вкалывать на него. Тут без договора не обойтись. Права, обязанности, гарантии. Опять же комнату тебе выдели, учебу организуй, тренировки, прочее...
   Постепенно из позы Насти уходило напряжение. Затем и защитный узел перед ее грудью распался, освобожденные руки легли на колени.
   - А как же Леха? - спросила она.
   Вот, потянулась цепочка!..
   - Он тебе вроде родича, так? Можешь привечать в своей комнате, под свою ответственность.
   - И на свою пайку, да?
   - Ты взрослая, - напомнил. - Вот и прикинь, к чему его приспособить. Иждивенцы мне не нужны - сам лентяй. Это ясно?
   Девочка серьезно кивнула.
   - И еще, - сказал я. - Слышала про Синюю Бороду? Главные беды случались там, когда совались в запретную дверь. И лучше тебе не заступать на чужую территорию - не то как посыплются скелеты из шкафов!.. А когда затевают возню за спиной, я делаюсь подозрительным и угрюмым.
   Если я пытался Настену напугать, вряд ли преуспел, судя по ее безразличному лицу. А уходить девочка не спешила, будто ждала от меня еще чего-то. И чего ж, интересно?
   Вскинувшись с постели, я прошел к окну, распахнул его настежь. В спальню волной хлынули прибрежные ароматы, и будто придвинулся прибой, заполнив комнату рокотом. Сев на подоконник, я оглядел море, взбудораженное свежим ветром, и небо, затянутое бурлящей пеленой. Подходящая погодка для диверсий. Вспомнив "демона", показанного Калидой, я поежился. А если еще и в Защите? Пожалуй, такого не собьешь пулеметом - требуется бластер. Новый виток в гонке вооружений.
   Настя тоже перебралась в проем, прислонясь спиной к боковине. Без особого интереса поглядела вниз, где, у подножия скалы, плескались волны. Теперь она и вовсе держала себя свободно, словно бы с Лехой. Экая распущенность... как у цветка.
   - А моих родичей поможешь сыскать? - спросила тихо. - Ну, если это не очень сложно.
   Вот вам - женская непоследовательность!
   - Зачем тебе? Хлопот с ними не оберешься, еще и старые долги навесят. Друзья надежней - если повезет на них.
   - А если нет?
   Вопрос стоящий - я даже оживился.
   - А вот тут интересней причины. То ли не встретилось достойных, то ли сам не стоишь преданности. Вообще дружба - большая редкость; поэтому многие тут кормятся иллюзиями. А после удивляются, откуда изжога. И ударяются в иную веру, и снова травятся. Такой характер, значит и судьба такая. Упаси бог от подобной наследственности! По мне, лучше жить одному.
   - Но и тебе же нужны близкие?
   - Друзья - да. Любимая... Но не суррогат.
   - Может, и я на что сгожусь? - спросила девочка.
   А теперь я не понял: то ли это шутка, то ли цитата из популярного некогда фильма. Который она вряд ли смотрела - за давностью.
   - "Let's come together, - сказал я, засмеявшись, - Right now, in sweet harmony".
   На сей раз Настя улыбнулась по-настоящему - дождался наконец. Зубы у нее оказались как на рекламе - верно, и костяк прочный. А сложение, рефлексы я уже оценил: благодатный материал для хорошего тренера.
   - Но right now лучше иди спать, - прибавил я. - Леха, поди, с ума сходит.
   Настя скользнула мимо меня, по пути неумело ткнувшись сухими губами в щеку, и растворилась в дверном проеме. А я остался восседать на окне, рассеянно озирая окрестности. Это в каком же качестве меня облобызали? Наверно, опять с кем-то спутали. Ладно, ерунда!..
   А вот как быть с Настеной? По закону подлости могут подтвердиться худшие подозрения, и тогда всплывет Голова. Ничего себе, подарочек для сироты! Поди докажи ей, что от такого папеньки-деда, усеченного до лучшей своей части, пользы больше... во всяком случае, вреда уж точно меньше. Такое испытание выдержит редкая дружба, а мы ведь и не друзья. Не обернется ли Настя опять тигренком?
   Со вздохом сожаления я закрыл окно, даже задернул наглухо шторы и вновь развалился на кровати. Вот на виду лучше не маячить - сейчас, когда я в состоянии войны с неведомыми врагами. Бог знает, откуда могут дотянуться до меня - с их-то оснасткой. Неплохо бы заслонить окна голографическими миражами, хотя дорогое это удовольствие.
   Кошачьим призраком явился Пират, поглядел на меня с неодобрением. Затем задумчиво воззрился на портьеру. Схлопотав несколько взбучек, котенок больше не пытался карабкаться по мне, путая, верно, с деревом, а вот по шторам взбирался охотно. Правда, потом принимался орать, требуя, чтобы его сняли. Такая, понимаешь, противоречивая натура.
   - Изыди, - сказал я, - Мало тебе других жертв?
   Пират и ухом не повел, будто обращались не к нему. Позавидуешь такому нахальству. Уже на второй день после заселения он ощущал себя господином, а остальных принимал, видимо, за обслуживающий персонал. Но со мной такие фокусы не проходят.
   - Брысь! - велел я, и теперь до него дошло. Впрочем, удалился Пират с достоинством. После Надиных откровений мне совершенно расхотелось спать, хотя ждать новых гостей вряд ли стоило. Похоже, они не балуют хозяев частыми посещениями - то есть не больше визита за ночь. Но обсудить эти дела хотелось, а потому, невзирая на поздний час, я послал вызов одному из своих знакомых. В самом деле, почему другие должны спать, если я бодрствую?
   Сперва я увидал на экране громадное ухо, и хриплый со сна голос прошептал в самый микрофон:
   - Капитан Нестеров у аппарата.
   - "Взгляни ж на меня", капитан! - затребовал я тоже шепотом. - На фига мне твоя раковина?
   На том конце линии тихо чертыхнулись, ухо отодвинулось. По дисплею замелькали темные углы и стены, увешанные дребеденью, быстро прошлепали ноги, скрипнула дверь. Затем вспыхнул свет, и я узнал комнату, где меня принимали совсем недавно. Что ж, студентке Гале, новой хозяйке того дома, теперь не страшно в чужом городе. Быстро же они сошлись! Вот в наше время... бывало и быстрей, да. Впрочем, Матвей мог остаться у соседки в ту же ночь.
   - А-а, эт-ты, - пробурчал он, разглядев меня,- И сам собирался тебе звонить. Тут, понимаешь, такое деется!..
   - Неужто опять чьи-то причиндалы скрутили в бантик?
   - Да это-то ладно...
   Хмыкнув, я спросил:
   - Хочешь совет - для затравки?
   - Ну?
   - Не спи ночью, тем более с открытыми окнами.
   - А че такое?
   - Простудишься.
   - В такую жару?
   - Капитан, ты придуриваешься? Не переусердствуй, а то как войдешь в роль...
   Помолчав, Матвей напомнил:
   - Так у меня ж псы?
   - Ты еще канареек заведи!
   - А-а... да.
   - Гляжу, место дислокации ты сменил...
   С некоторым смущением он обозрел помещение, почесал грудь.
   - Что, цыплят любишь?
   - В каком смысле?
   - Да в том самом.
   С минуту подумав, Матвей сообразил. ...
   - Вообще Галя славная, - сказал он. - Бестолковая малость... Так откуда ж в них толк?
   - Смотри, не обижай. А то вдруг Мстительница вернется? Посмотрю тогда на твоих псов!
   - Других пугай, - обиделся сыскарь. - У нас с Галей всё по-доброму. Глядишь, и ячейку создадим.
   - Думаешь, обезопасит? Тут ведь не на штампы глядят, а в корень. Вот его - береги.
   - Ладно-ладно, - проворчал он. - За этим и позвонил среди ночи?
   - Я-то хоть звоню, а вот ко мне - являются. Плохо бережете, копы, приходится самим отбрыкиваться. Что ж это вы?
   - А мы не сторожевики, чтобы беречь, - вот к ним и обращайся. За хорошую мзду они даже бандитов готовы охранять.
   - Ага, "сами калечат, сами лечат". Не они ли засылают убийц, чтобы заработать на охране?
   - Ну, это ты хватил!
   - Голову даешь на отсечение? - спросил я. - Кстати, наблюдал вчера, как одного копа поймали на горячем. Что, и у вас завелась внутренняя полиция?
   - Вроде идет перетасовка, - пожал Матвей плечами. - Причем на всех уровнях. Кого понижают, кого вовсе выкидывают. А сверху спускают новых они и роют землю.
   - За сыскарей-то еще не взялись?
   - Да наша группа пока держится. Старшой у нас - мужик с понятием, от начальства умеет отбрыкаться. А может, побаиваются его. Вообще майор не любит крика, но под горячую руку ему лучше не попадать.
   - Как фамилия?
   - Майора? Шилов.
   - А сколько в вашем ведомстве отделов?
   - Погоди, дай соображу... Одиннадцать, по-моему. Или двенадцать? Да, точно - дюжина!
   А в каждом - по дюжине активистов, не считая балласта. Опять та же схема!.. Или это мода?
   - Слушай, Мазай...
   - Матвей.
   - Это все равно. Как у вас дела движутся: впрямь кого-то отлавливаете или видимость создаете?
   - Ловим-то будь здоров сколько! Другое дело, что меньше не становится.
   - А вы прижигайте обрубки, - посоветовал я.
   - Как это?
   - Как у Лернейской Гидры. Помнишь сказку про Геракла?
   - А-а... Шутить изволишь?
   - Не уверен. Что вы делаете с задержанными?
   - Как и положено: сдаем.
   - Поштучно или на вес? Впрочем, не важно... А дальнейшую судьбу их отслеживаете?
   - На фига?
   - Если ваш улов вправду неплох, то куда деваются эти уроды? Ни шумных процессов, ни победных реляций, ни освещений в mass media... Вдруг их отпускают обратно? Эдакий кругооборот отморозков в губернии.
   - Что ты лепишь? - даже оскорбился Матвей. - Да кому ж надо такое!..
   - Вот и я думаю: кому? Или их не выпускают, а...
   - Ну, что?
   - ...скажем, перековывают.
   - В тюряге?
   - Разве ж она безразмерная? И каторги окрест не видать - если не считать Лагеря. Но там обитают коммунары, божьи люди...
   - Слушай, Род, куда ты клонишь - не пойму что-то.
   - Сам еще не понял, - признался я. - Ладно, спасибо за сведения - спи дальше. Но лучше отсыпайся после рассвета.
   - А работать когда?
   - Ночью, капитан, ночью. Бери пример со старших. А не успеваешь высыпаться, переходи на полставки... тем более, толку от вашей суеты чуть. Привет цыпленку!
   Хотя правильней назвать Галю синичкой, подумал я, уже оборвав связь. Той, что в руке. И Матвей ее заполучил. Может, он и прав.
   Наверное, по контрасту вспомнилась Ника из дома на набережной, и я опять подумал: таких людей не бывает. Не девушка - картинка. Ей-богу, как нарисованная - не видел бы сам, не поверил бы. Еще и поет, причем замечательно. А водит как!.. О прочих достоинствах не знаю, но подозреваю, что самым въедливым искателям изъянов тут нечем поживиться. Слишком она хороша - во всем. Не от мира сего, вот именно. А от какого?
   Кажется, у меня снова заныло горло. И ступни вдруг стали мерзнуть это летом!.. Уж не подхватил ли я простуду от Гая?
   Ну да, через эфир... Или я попросту слышу его ощущения? Тогда это надолго.
   Я усмехнулся: вот и оправдание, чтобы ничего не делать. Пожалуй, опять придется выдавливать из себя дурь в тренаж-зале - проверенное средство, до сих пор меня не подводившее. Но сперва надо найти подход к Компании, чьи посланцы зачастили по мою душу. И самый надежный путь - окружной. А кто теснее завязан на Компанию? Коммунары, да... Значит, нам дорога в Лагерь.
   Для начала я забрался в городские архивы, просмотрев планировки районов, которые чинуши удосужились перевести в электронный вид. Затем переключился на спутниковые снимки, куда более свежие.
   Как выяснилось, основное строительство велось у торгашей и вокруг Дворца, а вот в Лагере из новых зданий появилось единственное. Зато возвели его в самом центре, на вершине покатого холма, и вид оно имело внушительный. Эдакая стройка десятилетия, поглотившая уйму сил и средств, при тамошней-то нищете. А окрестили его не по-коммунарски: Храм. Что еще за рассадник поповщины посреди царства воинствующего атеизма? Или это филиал другого Храма, воздвигнутого Клопом для губернских церковников?
   Нет, положительно - в Лагерь стоит наведаться. В тихом омуте, как известно... А ведь такое стоялое озеро поискать!
   Глава 8.
   Рекогносцировка
   Для сегодняшних дел Геральд решил прибегнуть к маскировке: щегольские рыжие усики, шевелюра огненного отлива поверх обычной стрижки, россыпь бледных веснушек на посветлевших скулах. И темный полосатый костюм в обтяжку, делающий его почти изящным, - в комплекте с вишневыми туфлями, начищенными до блеска, да надвинутой на глаза шляпой-котелком. В довершение образа: танцующая поступь, порывистые жесты, зловещая ухмылка, - этакий чикагский гангстер времен сухого закона. Использовать накладные ногти с "траурной" каймой, вид которых самого приводил в содрогание, Геральд не стал. Вообще роль была с двойным дном: он ведь играл не просто рискового франта из нижних слоев, а скорее барона, надевшего на себя такую маску. То есть пока не приглядишься - франт; а всмотришься - ну, вылитый барон!
   Для начала Геральд решил посетить квартиру в старом доме, скучавшем на окраине городского центра, перед тихим каналом, отделявшем территорию, опекаемую Двором, от диких кварталов. Тут в самом деле оказалось покойно, как в прежние годы, и так же прогуливались люди по набережной, дыша водной свежестью. Правда, какой-то идиот, напялив резиновую харю, разъезжал на мопеде, не столько пугая девиц, сколько вызывая восторженные визги. Вот так развлекается нынешний молодняк.
   Хорошенько оглядев подступы, Геральд поднялся по обветшалой лестнице, даванул в звонок, вряд ли уступающий ему возрастом.
   - Кто там? - спросили из-за двери.
   Ухмыльнувшись, Геральд ответил:
   - Твоя смерть.
   После паузы раздалось, как по заказу:
   - Ну и что?
   - Ну и все, - отрезал он.
   Еще помолчав, голос осведомился:
   - Гарри, что ли?
   - А вживую не узнаёте?
   - Так ведь дверь искажает...
   - Ну да, как и старые телефоны. Открывайте, открывайте, - подхлестнул Геральд. - Если б я был они, обошелся бы без звонка.
   Наконец дверь приоткрылась, явив физиономию хозяина - кстати сказать, вполне бесцветную. Увидав нынешнее обличье Геральда, он поморгал, затем с укоризной покачал головой: дескать, предупреждать надо. Хотя настоящий облик гостя ему тоже не был знаком.
   - Я на минуту, - сказал Геральд. - Пустите?
   - Как будто у меня есть выбор!
   - Тут вы правы.
   Железная створка сдвинулась еще чуть - настолько, чтобы гость смог протиснуться, - и сразу за ним захлопнулась.
   - А если в глазок пальнут? - полюбопытствовал Геральд.
   - По-вашему, я фильмов не смотрю? - оскорбился хозяин. - Да и стекло бронебойное.
   - Ну-ну...