Камерон Стелла. Во власти желания

   — Любовь придет со временем. Главное, что она из хорошей семьи.
   — Породистая кобылка, — ухмыльнулся Макс. — Вы с матерью пытаетесь сделать из меня настоящего джентльмена.
   Но даже женитьба на благородной леди не даст мне титула — Ты приобретешь положение в обществе, мой мальчик, а это уже немало. И если этот брак для тебя — жертва, то на такую жертву стоит пойти.
   Макс кивнул и проговорил:
   — Я все понял, отец. И забудем об этом разговоре.
   — Ты сомневаешься в том, что мы с матерью тебя любим?
   — Нет, нисколько не сомневаюсь.
   — Значит, ты понимаешь, почему мы хотим, чтобы ты удачно женился?
   — Понимаю, но особой радости не испытываю. Леди Гермиона не кажется мне привлекательной.
   Струан нахмурился. Он полагал, что сумеет найти с сыном общий язык.
   — Она красивая, Макс.
   — Да, пожалуй. Но я не любитель подобной красоты.
   — И у нее есть титул.
   — Разумеется. Это всем известно.
   — И она весьма образованная…
   — Возможно.
   Струан начал терять терпение.
   — У тебя есть причины сомневаться в образованности этой дамы?
   — Нет, но у меня также нет Причин верить в ее образованность. Нам с ней не доводилось беседовать на отвлеченные Темы.
   — Что ж, это дело поправимое. Когда остальные члены Нашей семьи вернутся из Корнуолла, вы с леди Гермионой обвенчаетесь.
   — Обычно мужчины сами выбирают себе жен.
   Струан ожидал такого поворота.
   — Обычно у мужчин из нашего сословия не такое прошлое, как у тебя, — проговорил виконт ровным голосом. — Давай поговорим откровенно, Макс. Ты не из их числа. Ради твоего же блага и нашею общею благополучия ты не должен совершать поступки, привлекающие внимание к твоему… необычному происхождению.
   — К тому, что я спросил, которого подобрали на лондонских улицах, ты это хотел сказать? — спросил Макс.
   — Ведь существует опасность, что кто-нибудь не воспримет всерьез такого человека, как я? Вам с Арраном это повредит, верно?
   — Еще как повредит! — взорвался Струан. — Но этого не случится, потому что ты сделаешь так, как я тебя прошу. Понятно?
   — Да, мне все понятно, — ответил Макс. Он снял сюртук и начал расстегивать рубашку. — Иными словами, я не могу обладать той женщиной…
   — Не совсем так, — с улыбкой перебил Струан. — Тебе надо набраться терпения. У тебя будет все. Женившись на леди Гермионе, ты укрепишь свое положение в обществе, а потом заводи хотя десяток любовниц — никто тебя не осудит!
   Макс сорвал с себя рубашку, не обращая внимания на посыпавшиеся на пол пуговицы. Струан невольно залюбовался его могучим торсом — Макс, когда-то тщедушный мальчик, превратился в красивого мужчину. Впрочем, в последнее время он совсем не заботился о своей внешности, и это очень огорчало Струана.
   Раздосадованный этой мыслью, виконт отвернулся к окну.
   И вдруг увидел на вершине ближайшего холма одинокого всадника на огромном вороном коне.
   — Наш дозорный опять на посту, — проворчал Струан. — Я бы многое отдал, чтобы узнать, кто он такой и что ему нужно.
   — Просто человек едет по своим делам, — отозвался Макс. — Он совершенно безобиден.
   — Сомневаюсь, — пробормотал виконт. — Нам с Арраном он очень не нравится, но мы никак не можем его перехватить.
   — Мне надо умыться, — сказал Макс. — И переодеться.
   — Пора тебе завести камердинера, — заметил Струан, отворачиваясь от окна. — Твое стремление самому следить за собой представлялось похвальным, когда ты был моложе, но сейчас…
   — Мне не нужен камердинер. Черт возьми, я хочу выпить!
   — Так выпей, — сказал Струан. — Что тебе мешает?
   — Ничего. Керсти не любит, когда я пью. Она…
   Струан вздохнул.
   — Вот мы и назвали по имени истинную причину наших разногласий.
   — Разногласий? — Макс хохотнул. — Это не просто разногласия, это бедствие! Я пытаюсь подавить свои желания, а Керсти навсегда испортила отношения со своими родителями.
   Струан снова встал.
   — Что ты имеешь в виду? — спросил он.
   — Они отказались от нее, — Макс прошел в спальню, — и не желают иметь с ней ничего общего, потому что она их опозорила.
   — Мы с Арраном знаем, что у них не все ладно.
   — Говорю же тебе: родители от нее отказались. Считают, что Керсти сделала свои выбор и ей больше нет места в их доме. Они обвинили ее в… безнравственности, хотя она не совершила ничего предосудительного.
   — Они не имеют права!.. — возмутился виконт. Впрочем, он понимал: у Мерсеров есть некоторые основания возмущаться поведением дочери.
   Макс налил в кувшин воду и, намылив щеки, принялся сбривать с них щетину. Покончив с бритьем, пробормотал;
   — Да, они не имеют права. Пока не имеют…
   Струан подал ему полотенце.
   — Не трогай эту девушку!
   Макс обернулся к отцу. С его волос, лица и груди стекала вода.
   — Что ты сказал?
   — Я сказал, чтобы ты не трогал Керсти Мерсер.
   Макс взял полотенце и начал вытираться.
   — Но ты же сам недавно заверил меня, что я, как только женюсь, смогу завести любовницу.
   — Но ею не должна стать Керсти Мерсер.
   — Это мое дело.
   — Арран убьет тебя, если ты скомпрометируешь эту девушку. Да я сам тебя убью!
   — Значит, я буду дважды покойник.
   — Не смей шутить! Мы уважаем это семейство.
   — Они же простолюдины. Как вы можете их уважать?
   — Прекрати! И вообще, что на тебя нашло? Ты говорил, что привел эту девушку в замок, потому что она умна и может стать хорошей помощницей, не так ли?
   Макс отбросил в сторону полотенце.
   — Я привел Керсти в замок, потому что меняле ней влечет.
   И вы с дядей Арраном прекрасно об этом знаете.
   — Но ты же утверждал…
   — Я лгал. Меня влечет к ней так же, как тебя влекло к маме.
   — Джастин здесь ни при чем!
   — Почему? Потому что она — благородная дама, потому что ее имя не должно звучать, когда речь идет о плотской любви?
   Струан приготовился к серьезному разговору.
   — Значит, ты ее любишь?
   — Да, и тебе это известно. Ты много раз говорил мне, чтобы я держался от нее подальше.
   — А ты вопреки моим предупреждениям дождался, тогда я уеду в Корнуолл, и привел ее в замок.
   — Совершенно верно.
   Струан знал: его сын будет бороться. Он сам учил его добиваться поставленных целей, если эти цели для него важны.
   А важнее Керсти Мерсер для Макса ничего не было.
   — У меня есть выбор?
   — Нет, Макс. Ведь ты хочешь не просто спать с Керсти Мерсер, ты хочешь на ней жениться, так?
   Макс поджал губы, явно не желая отвечать. Однако Струан упорствовал:
   — Ты решил добиться своего во что бы то ни стало?
   — Да, отец. У нее не осталось никого, кроме меня. Я отвечаю за нее так же, как ты отвечаешь за меня и Эллу.
   — Не сравнивай, черт возьми!
   Макс взял из гардероба свежую рубашку.
   — Ее будущее в моих руках.
   — Ты не сделаешь эту милую девушку своей любовницей!
   Макс молча надел рубашку и застегнул пуговицы.
   — И не обесчестишь ее, ясно?
   — Разумеется. Я тронут твоим вниманием к дочке фермера.
   — Как ты смеешь надо мной издеваться? Ведь ты прекрасно знаешь, что я никогда не делил людей на сословия.
   Макс заправил рубашку в брюки и расчесал влажные волосы.
   — Так не забудь: через два дня в Хэллоусе бал, — сказал Струан. — Пожалуйста, будь любезен с леди Гермионой. К концу вечера я должен видеть, на чьей стороне твои симпатии, понятно?
   — Вполне.
   Струану очень хотелось запустить в сына какой-нибудь предмет, но он сдержался.
   — Из этой ситуации есть выход. Макс. Помоги нам найти для Керсти подходящего мужа — человека воспитанного и образованного, но такого, который на многое не претендует.
   — А я претендую на многое?
   — Да. Мы с твоим дядей надеемся, что ты когда-нибудь займешься политикой. Этой стране нужен такой человек, как ты. Но об этом позже. Так ты поможешь нам найти для Керсти хорошего мужа? Чтобы он любил ее, заботился о ней и дал ей шанс проявить себя. Может быть, познакомить ее с пастором?
   По моей просьбе на бал пригласили нового пастора Поттинджера. Этот молодой человек недавно приехал в наши места.
   Он еще не женат, но духовный сан требует от него вступления в брак. Он был бы очень подходящим мужем для Керсти. — Струан оставил без внимания гневный взгляд Макса. — Ну что, ты мне поможешь?
   Макс прошелся по комнате.
   — Я сделаю все возможное, чтобы Керсти была счастлива, — сказал он. — Она этого заслуживает.
 
   Керсти, стоявшая у приоткрытой двери, невольно подслушивала разговор Макса с отцом, и ее мучили угрызения совести. Она подошла как раз в тот момент, когда мужчины заговорили о пасторе Поттинджере. Керсти его однажды видела; до отвращения самовлюбленный, он совершенно ей не понравился.
   Итак, Макс уже принял решение. Теперь она уже не нужна ему даже в качестве любовницы.
   Ей хотелось куда-нибудь убежать и больше не появляться ему на глаза, но бежать было некуда. Накануне она долго думала об этом. Теперь замок стал ее домом — вернее, временным пристанищем. Потом она надоест своим хозяевам, и они отдадут ее кому-нибудь — так отдают сундук или старое кресло.
   Собравшись с духом, Керсти прокричала:
   — Мистер Россмара! Это Керсти Мерсер. Вы за мной посылали.
   Но к открытой двери подошел не Макс, а виконт. Увидев Керсти, он пригласил ее в комнату.
   — Входи-входи. Макс не сказал мне, что звал тебя. — Струан бросил взгляд в сторону спальни Макса. — Макс скоро выйдет.
   — Спасибо, — пролепетала Керсти.
   — Ну что ж… — Виконт с задумчивым видом заложил руки за спину; похоже, он забыл о том, что собирался сказать.
   Макс вышел из спальни, надевая сюртук. Его волосы казались влажными, а на щеках и подбородке уже не было щетины.
   — Думаю, ты меня поймешь, отец, если я откажусь помогать… — Увидев Керсти, он умолк.
   — Разумеется! — Виконт от души расхохотался. — Пора отвести Керсти к вдове и миссис Бастибл. Они хотят преподать ей урок танцев. Старая герцогиня знает в этом толк.
   С удивлением глядя на виконта, Керсти попятилась к двери.
   — Пойдем, не бойся, — проговорил Струан. — Как я понял, ты не умеешь танцевать. А ведь в субботу тебе ехать к графине на бал.
   — Я пришла к Максу, — в смущении пробормотала Керсти. — Он меня звал.
   — Позвал, конечно же, для того, чтобы отвести тебя на урок танцев. — улыбнулся виконт. — Не беспокойся, мы тебе поможем. Девушка должна уметь танцевать, чтобы не скучать на балу. Тем более такая хорошенькая девушка, как ты. У тебя не будет отбоя от кавалеров.
   Керсти еще больше смутилась.
   — Я не собираюсь танцевать на балу.
   — Вздор Ты будешь танцевать всю ночь напролет, как и остальные девушки. Макс будет ухаживать за своей невестой, но на бал приедут и другие молодые джентльмены.
   — У меня нет невесты. Я еще не помолвлен, — пробурчал Макс.
   Струан взял Керсти за локоть.
   — Я провожу тебя в музыкальную комнату. Пойдем с нами, Макс. Нам понадобится твоя помощь.
   Она слышала за спиной шаги Макса, но не смела оглянуться.
   Они отправились в Ревелейшн-Тауэр, где жил маркиз.
   — Я не смогу за два дня научиться танцевать. На балу я стану всеобщим посмешищем.
   — Не станешь, — сказал Макс.
   — Вот что… — Виконт повернулся к сыну. — Сходи-ка к герцогине. Посмотри, готова ли она. Приведи ее и миссис Бастибл в музыкальную комнату.
   — Но…
   — Делай, что тебе говорят, — перебил виконт.
   Макс, не сказав больше ни слова, направился в покой герцогини.
   Виконт и Керсти молча шли по коридорам и многочисленным переходам. Наконец девушка спросила:
   — Эта часть замка, наверное, самая старая?
   — Да, — ответил виконт. — Маркизу и его жене здесь очень нравится. Ты знаешь, что она художница? На ее картинах изображены люди без одежды.
   Керсти ахнула.
   — Без одежды? И вы видели эти картины?
   — Видел. Это очень известные картины, правда, никто не знает, что их писала женщина. Маркиз обрадуется, когда мы придем. Он нам поможет, даже если не сможет играть на рояле. Признаюсь, танцор я неважный. Брат с удовольствием будет меня критиковать.
   Наконец они поднялись по витой лестнице и вошли в просторный зал.
   — Ты ведь еще не была в музыкальной комнате маркиза? — спросил виконт.
   — Нет, — сказала Керсти, в восхищении осматриваясь; она впервые видела такую красивую комнату.
   Отполированные до блеска деревянные полы были устланы темно-синими коврами, а на обшитых панелями стенах красовались чудесные гобелены. В центре зала стоял огромный рояль, и еще один рояль занимал почти всю оконную нишу. Маркиз сидел у окна и наигрывал одной рукой какую-то мелодию.
   Керсти задрала голову; она долго любовалась высоким сводчатым потолком и позолоченной гипсовой лепниной — гирляндами из листьев и всевозможными музыкальными инструментами. Сложив перед грудью ладони, девушка снова осмотрелась; на сей раз ее внимание привлекли роскошные чехлы на креслах и камин из белого мрамора. На диванах лежали футляры для скрипок и для множества других музыкальных инструментов.
   — А, Керсти, — улыбнулся маркиз, наконец-таки заметивший девушку. — Добро пожаловать! Какой приятный сюрприз…
   — Она пришла на урок танцев, — громко объявил виконт. — Сейчас Макс приведет герцогиню и Бланш, и мы подготовим Керсти к ее первому балу.
   Маркиз кивнул.
   — Ты подобрал хорошие отрывки, Арран Пианист из меня никудышный, но ничего, придется вам потерпеть.
   — Значит, учить Керсти танцевать? — проговорил неуверенно маркиз. — Но ведь она умеет танцевать…
   — Вот как? — удивился виконт.
   — Я видел, как лихо она отплясывала рил^[5].
   — Вряд ли на балу будут играть рил, милорд, — пролепетала Керсти. — Но я уже говорила, что не смогу за два дня научиться…
   — Сможешь, — сказал маркиз. — Мы научим тебя нескольким танцам. Если же тебя будут приглашать на другие, скажешь, что ты уже приглашена, а когда заиграет музыка, улизнешь в столовую.
   — Отлично! — воскликнул виконт. — Я сомневаюсь, что преподобный Поттинджер — большой любитель танцев. Но если он все же пригласит тебя, не отказывайся.
   — Кто такой Поттинджер? — заинтересовался маркиз.
   — Новый пастор. Его тоже пригласили на бал. Удачный жених для Керсти, как ты считаешь?
   Керсти вспыхнула — виконт говорил это при ней!
   — А вы знакомы с мистером Поттинджером? — спросила она.
   Виконт улыбнулся.
   — Пока нет, но обязательно познакомлюсь, а потом познакомлю его с тобой. Вот увидишь, он сразу в тебя влюбится!
   «А я в него?» — хотела спросить Керсти, но тут дверь распахнулась и вошел Макс. с вдовствующей герцогиней на руках. Он подошел к дивану и, осторожно опустив на него старуху, помог ей сесть поудобнее. Чрезвычайно довольная происходящим, герцогиня похлопала Правнука по руке. Бланш Бастибл, вошедшая следом за Максом, опустилась в ближайшее кресло.
   — Миссис Бастибл не знала, что у нас сегодня урок танцев, — сообщил Макс. — Она очень удивилась, когда я ей об этом сказал.
   — Бланш страдает забывчивостью, — заявила вдова. — Но я-то помнила про урок. Давайте приступим.
   — Ты нам больше не понадобишься, Макс, — заявил виконт, усаживаясь за рояль в центре зала. — С Керсти будет танцевать Арран, а ты займись своими делами.
   — Нет, я останусь! — возразил Макс. — У дяди болит грудь. ему нельзя танцевать.
   — Э-э… — Арран замялся — Ничего страшного, — вмешалась вдова. — На рояле может играть Бланш. Она умеет.
   — Я давно не играла, — пробормотала миссис Бастибл — Не скромничай! — сказала герцогиня. — Садись и играй. Если что, Арран укажет тебе на ошибки. Партнером Керсти будет Струан, а ты. Макс, занимайся своими делами. До свидания.
 
   Макс вышел из музыкальной комнаты и направился в Ив-Тауэр. Очевидно, отец боялся, что не сумеет женить его на леди Гермионе, потому и отправил «заниматься своими делами».
   Макс вошел в кабинет и тотчас же направился к письменному столу Керсти. Опустившись на стул, он начал машинально выдвигать ящики — везде был идеальный порядок.
   Откинувшись на спинку стула, Макс вытянул ноги и что-то задел каблуком сапога. Нагнувшись, он обнаружил старую доску парчизи, некогда принадлежавшую Элле, и еще какой-то небольшой предмет, завернутый в лоскут. Макс поднял находки и положил их перед собой. В лоскуте оказалась серебряная фигурка; причем голова дамы лежала отдельно от туловища, а внутри полой фигурки он обнаружил обрывок старого атласа. Очевидно, это одна из пропавших серебряных дам, решил Макс.
   Отложив в сторону фигурку, он принялся рассматривать игральную доску. Странная доска… судя по толщине, даже не доска, а ящичек.
   Причем необычно легкий.
   Тщательно осмотрев находку. Макс утвердился в своих догадках — да, это ящичек!
   Взяв нож для разрезания бумаг, Макс сунул острие в едва заметную щель и, подцепив крышку, приоткрыл ее.
   Ящичек был пуст.
   Может, он предназначался для хранения игральных фигурок? Может, из-за них доска — так ему помнилось — казалась тяжелой? Макс положил в ящичек найденную даму. Нет, для всех фрейлин в нарядных платьях здесь явно не хватало места.
   Снова откинувшись на спинку стула, Макс задумался. Очевидно, и фигурки, и доска являлись тайниками Но что же именно в них прятали?
   Эту доску Элла привезла с собой из Лондона много лет назад. Значит, ей наверняка известно, что было спрятано в игре парчизи.
   Макс решил, что непременно напишет сестре — пусть объяснит ему, что это за тайник.
   Положив доску и фигурку обратно под стол, Макс тяжко вздохнул… Против них с Керсти готовится заговор. Их хотят разлучить, им уже подобрали брачных партнеров.
   Через два дня бал у графини Грэбхем. Времени в обрез, и надо срочно что-то предпринять.

Глава 23

   Покачиваясь с пятки на носок, Мэри ждала, когда модистка закончит свою работу.
   — Voila^[6], — объявила Женевьева и, отступив на шаг, склонила набок голову.
   — Она хочет сказать, что дошила? — спросила Мэри.
   Керсти молча кивнула и, поблагодарив модистку, отпустила ее.
   — Наконец-то! — воскликнула Мэри, когда Женевьева ушла. — А теперь давай снимем платье. Я причешу тебя и чуть-чуть подкрашу. Миссис Бастибл принесла краску и румяна.
   — Нет-нет! — замахала руками Керсти. — Не надо меня причесывать. И краситься я не буду, спасибо. А платье… Но не надо его снимать.
   Не обращая внимания на протесты девушки, Мэри принялась расстегивать крючки у нее на спине. Это голубое шелковое платье с мелкими складочками на лифе очень понравилось Керсти.
   — У тебя осиная талия, — сказала Мэри. — Счастливая, тебе не нужен корсет! Керсти Мерсер, в этом платье ты просто фея! Только надо изменить прическу.
   — Я не фея, — нахмурилась девушка. — И я не хочу менять прическу.
   — Мне дала указания сама герцогиня, — заявила Мэри. — А миссис Бастибл ее, конечно, поддержала. Многие недолюбливают эту даму, но только не я. Со мной она всегда очень любезна.
   Керсти дрожала от холода. Теперь она Осталась в сорочке, корсете и нижних юбках. Мэри подошла к туалетному столику и указала на табурет.
   — Иди-ка сюда, сказочная принцесса. Я вспоминаю то время, когда прислуживала маркизе. Она приехала сюда молоденькой и хрупкой девушкой. Казалось, дунет ветер с болот — и унесет ее. Но характер у нее тверже, чем у иного мужчины.
   — Она замечательная женщина, — согласилась Керсти, искренне уважавшая маркизу.
   — Садись сюда, — сказала Мэри, снова указав на табурет.
   Керсти со вздохом уселась перед зеркалом. — Тогда здесь жила Элла, нынешняя леди Авеналл. Брюнетка с изумительной золотистой кожей и карими глазами. Красавица!
   — Знаю. Я ее видела. — Впрочем, сестра Макса Россмара не может не быть красавицей.
   Мэри усмехнулась, и Керсти пожалела о Своих неосторожно сказанных словах.
   — Я только хотела сказать, что они привлекательные…
   — Да, конечно, — кивнула Мэри, принимаясь расчесывать волосы девушки. — Я рада, что Элла нашла своего Сейбера.
   Он красивый мужчина, а шрамы, которые он так долго скрывал от жены, лишь добавляют ему обаяния, — Макс никогда не рассказывал мне о том, что случилось после свадьбы Эллы и виконта Авеналла. Говорили, будто вообще не было никакой свадьбы. Что же там все-таки произошло, ты не знаешь?
   — Девлин Норт, — со вздохом произнесла Мэри. — Еще один красавец. Он влюбился в Эллу, как и многие другие мужчины, и попытался отбить ее у виконта. Любовь толкнула его на ужасные поступки. Он ранил виконта Авеналла и захватил его в плен, обвинив во всевозможных преступлениях. Но Элла боролась за мужа, и все закончилось хорошо.
   Мэри взбила Керсти локоны и тщательно заколола их в нескольких местах. Потом украсила прическу белыми бутончиками роз из шелка, очень походившими на настоящие.
   — Вот так, — сказала Мэри. — Ты у нас тоже красавица.
   Керсти в смущении теребила розочки.
   — Не трогайте, мисс, — одернула ее Мэри и чуть подкрасила девушке губы.
   Керсти взглянула в зеркало и, изумленная, пробормотала:
   — Действительно красиво.
   Мэри засмеялась.
   — Еще бы! Теперь украшения.
   — Сначала я оденусь. — сказала Керсти.
   Она поднялась с табуретки, и Мэри помогла ей надеть платье и застегнула крючки на спине. По-прежнему стоя перед высоким зеркалом и держась за плечо горничной, Керсти сунула ноги в туфельки, обтянутые голубым шелком — точно из такого же было сшито и платье. При каждом движении платье отливало разными цветами.
   «Как жаль, что здесь нет мамы! — подумала девушка. — Она порадовалась бы, увидев свою дочку такой нарядной».
   Нет, мама не стала бы радоваться. И отец тоже. Они сказали бы, что дочь позорит их, принимая такие дорогие подарки от чужих людей.
   — Мне очень неловко, — призналась Керсти. — Как будто совершаю что-то дурное… и скоро все об этом узнают.
   — Ты не совершаешь ничего дурного, — сказала Мэри и тут же нахмурилась, услышав стук в дверь гостиной. — Кто там? — крикнула она.
   — Макс Россмара, — послышался голос.
   Керсти схватилась за горло.
   Мэри поспешила в гостиную.
   — Нет! — выпалила Керсти. — Не впускай его, Мэри! — Она еще раз взглянула в зеркало. Открытые плечи и грудь, помада на губах… Мама назвала бы ее разодетой кокеткой.
   — Входите, сэр! — крикнула Мэри.
   Переодеваться было поздно — так же как и ссылаться на нездоровье.
   Она видела, как Макс вошел — неотразимый в своем вечернем облачении.
   — Идем, Керсти! — прокричал он из гостиной. — Прабабушка просила, чтобы я отвез тебя в Хэллоус.
   Мэри хихикнула. Керсти на секунду закрыла глаза, тщетно пытаясь успокоиться, — и шагнула в гостиную.
   Улыбка Макса померкла. Он в изумлении смотрел на Керсти.
   — Ой! — воскликнула Мэри. — Чуть не забыли про украшения!
   — Они ей не нужны, — сказал Макс. — Она сама как бриллиант. Но я принес для нее гарнитур.
   Керсти в растерянности осмотрелась. Заметив веер, который ей передала вдова, она раскрыла его.
   — Мне надо повторишь еще один урок — Керсти засмеялась. — К сожалению, я не умею разговаривать с помощью веера, но по крайней мере всегда смогу обмахнуться, если станет жарко Макс окинул взглядом платье девушки. Сам он был в черном сюртуке и в белом жилете, сшитом не из блестящего атласа, а из простой плотной ткани; его галстук был заколот золотой булавкой без камней.
   Сунув руку в карман, Макс проговорил:
   — Я решил, что ты должна появиться на балу в бриллиантах. Аквамарины тоже красивы, но они не для тебя. Можно я сам надену на тебя драгоценности?
   Керсти не могла возразить — она лишилась дара речи.
   Макс осторожно надел на нее бриллиантовое колье, затем похожий браслет на левое запястье, а потом и в ушах девушки засверкали крупные бриллианты.
   Керсти судорожно вздохнула и подняла руку. Браслет сверкал и искрился на ее запястье.
   — Вы глупец, Макс Россмара! Я не могу носить такие дорогие украшения. Сейчас же снимите их! Что скажут люди?
   Он громко расхохотался. Керсти, вспыхнув, воскликнула:
   — Мне нельзя это носить! Вы понимаете?
   Макс продолжал смеяться. Мэри тоже рассмеялась.
   — Вы оба сошли с ума! Почему вы смеетесь? — нахмурилась Керсти.
   Она попыталась снять браслет, но Макс тотчас же взял ее за руку.
   — О нет, дорогая. Чтобы принести тебе эти бриллианты, мне пришлось приложить усилия. Ты поедешь на бал в них.
   Мэри благоразумно удалилась в спальню и закрыла за собой дверь.
   — Что обо мне подумают? — спросила Керсти, оставшись с Максом наедине.
   — Какая разница? Пусть думают что хотят.
   — А что скажет вдова, кода увидит на мне другие…
   — Шепни ей, что ты надела этот гарнитур по моей просьбе.
   Она, конечно, женщина своенравная, но к таким вещам относится с пониманием.
   Керсти решительно заявила:
   — Я не поеду Мне нельзя появляться в таких драгоценностях.
   — Карета уже ждет, Керсти, — сказал Макс. — Я привезу на бал самую красивую гостью.
   Макс набросил на плечи девушки легкую шаль и протянул ридикюль.
   — Ну, кажется, все. — Он подал ей руку.
   Керсти, потупившись, молчала.
   — В чем дело? — спросил Макс. — О чем ты задумалась?
   Она подняла на него глаза.
   — О том, как мы гуляли с тобой босиком по болотам. О том, как пахнут луговые цветы. — Она на секунду умолкла — И о том, как красиво переливаются на солнце мыльные пузыри.