Страница:
— Да, разумеется, — кивнул Макс и снова улыбнулся.
«Если эта дама постоянно рвет на себе платья — пят минут назад она раздевалась слишком уж энергично, — ее муж разорится, покупая ей новые туалеты».
— Но мой милый кузен Хорас приехал и заявил, что будет счастлив присутствовать на церемонии венчания. — Гермиона внимательно посмотрела на Макса. — Он намерен обеспечить меня приданым л даже слушать не желает мои возражения.
Хорас хотел поговорить с тобой об этом, но я ему запретила, потому что не знаю, как ты ко мне относишься.
— Графиня я мой отец обо всем договорились. — Макс нахмурился, вспомнив о том, что покорно их выслушал, умолчав о своих чувствах. Он столько лет пользовался безграничной добротой виконта и не мог пойти наперекор его воле.
— Тебе меня не понять, но жить в бедности — это ужасно! — воскликнула Гермиона. — Мои родители умерли несколько лет назад, в Греции. Они постоянно путешествовали и тратили деньги без счета. У меня не осталось почти ничего — кроме моей дорогой тетушки и Хораса. Но Хорас и сам постоянно разъезжает по свету. До недавнего времени он не знал о моих затруднениях. А сейчас решил помочь мне во что бы то ни стало.
— Решил помочь? Весьма похвально. — заметил Макс, хотя и не испытывал ни малейшей симпатии к этому напыщенному франту.
— Я чувствую, что вы отнюдь не горите желанием связать свою судьбу с моей, сэр.
Макс снова и снова вспоминал Керсти. Он представлял, как она лежит сейчас без сна, думает о своих близких, думает о том, что они от нее отвернулись. Любит ли она его? Макс был почти уверен, что она любит его так же, как он ее. Эта любовь зародилась много лет назад; Керсти была тогда маленькой худенькой девочкой, а он — зеленым юнцом, изображавшим из себя взрослого мужчину.
— Макс, почему ты молчишь?
Он взглянул на стоявшую перед ним женщину. Гермиона совершенно не походила на Керсти. Керсти никогда не прибегала к женским уловкам. Гермиона же, напротив, была опытной обольстительницей и умело пользовалась своими достоинствами, завлекая мужчину. Макс с улыбкой проговорил:
— Я думаю, нам не стоит торопиться, миледи. В конце концов, к чему такая спешка? Мы же не хотим совершить ошибку, о которой потом жалели бы до конца своих дней?
Гермиона снова заплакала. Держа перед собой нижние юбки, она опустилась на диван.
— Ты ко мне совершенно равнодушен! — воскликнула она, заливаясь слезами. — Да, равнодушен, иначе сейчас сделал бы меня своей…
Макс, поморщившись, проговорил:
— Гермиона, я вовсе не хотел тебя обидеть, просто я забочусь о твоей репутации. Разреши мне проводить тебя домой.
Потом, очень скоро, когда я решу неотложные хозяйственные дела, я встречусь с твоим кузеном Хорасом, .. Хорридом, так, кажется?
— Хорасом Хабблом.
— Да-да, с Хорасом Хабблом. Мы с ним встретимся и все обсудим.
И снова Макс вспомнил о Керсти Мерсер. Сможет ли он подавить свои желания, сможет ли довольствоваться тем, что она станет его помощницей? Конечно, сначала все начнут ворчать, мол, не следует женщине заниматься мужскими делами, но пройдет время, и станет ясно, что Керсти прекрасно справляется со своими обязанностями. Люди будут относиться к ней с уважением — Макс нисколько в этом не сомневался.
— Ты меня поцелуешь? — спросила Гермиона, опустив глаза. — Всего один раз…
Макс судорожно сглотнув.
— Мне кажется, вам следует одеться, леди Гермиона. — Ты не находишь меня привлекательной?
— Я нахожу тебя необычайно привлекательной. Именно поэтому ты должна одеться. Глядя на тебя, мне трудно себя сдерживать. Впрочем, ты, наверное, этого не поймешь, — добавил Макс, пристально взглянув на сидевшую перед ним женщину.
Гермиона кокетливо улыбнулась. Затем повернулась к нему спиной и наконец-то начала одеваться.
— О… дорогой, — прощебетала она, — ты настоящий джентльмен. Я уверена, что многие мужчины на твоем месте не преминули бы воспользоваться моей неопытностью.
«Неопытностью?!» — мысленно усмехнулся Макс.
— Может, нам следует назначить день нашего венчания? — спросила Гермиона. — Может, поместить объявление, например в «Тайме»?
Макс почувствовал, что его загоняют в угол.
— Мой отец скоро вернется в Кирколди. Мне кажется, нам лучше дождаться его приезда. Я знаю, что у них с мамой есть кое-какие соображения на этот счет. Надо, чтобы, они все обсудили с графиней и твоим кузеном.
— О… — Гермиона капризно надула губки. — Ты действительно уверен, что нам надо дожидаться твоего отца?
— Абсолютно уверен.
— Ну что ж, я согласна. А теперь поцелуй меня и можешь вызывать карету.
Она закрыла глаза и запрокинула голову.
Глядя на нее. Макс думал о Керсти. Наконец он наклонился и коснулся губами лба Гермионы. Потом решительно взял ее под руку и повел к лестнице.
Спустившись вниз. Макс позвонил, вызывая прислугу.
Очевидно, старик Шанкс еще не вернулся с прогулки; во всяком случае, навстречу Максу выбежал незнакомый молодой слуга.
— Слушаю вас, сэр, слушаю вас, сэр, — затараторил он, низко кланяясь.
— Пожалуйста, распорядись, чтобы для леди Гермионы подали карету.
Что-то пробормотав себе под нос, слуга выскочил во двор.
Несколько минут спустя на гравийную дорожку выкатила карета.
— Ваш экипаж, миледи.
И тут он увидел, что Гермиона со страхом и любопытством разглядывает старинную реликвию Стоунхейвенов — чучело белого медведя, держащею в огромных лапах обработанную специальным составом и от этого позеленевшую рыбину.
— Восхитительно, правда? — спросил Макс.
— Ужасно!
Тетка Макса, маркиза Стоунхейвен, часто вспоминала о своем не слишком приятом знакомстве с белым медведем.
— Почему же ужасно? — Макса вдруг охватило детское желание напугать даму. — Потому что сейчас здесь только верхняя часть медведя?
Гермиона тихонько вскрикнула.
— Видишь эти длинные ножи, скрещенные на стене? — продолжал Махе. — Так вот, когда-то медведь был целым, но ножи случайно упали, и… — Он выразительно взмахнул рукой.
— Неужели они такие острые?
— Да. И к несчастью, чучело медведя — не единственная жертва этих ножей. — Макс сокрушенно покачал головой. — Как-то раз сюда приехала одна очаровательная девушка. Она стояла… примерно там же, где сейчас стоишь ты.
Гермиона, задрав голову взглянула на старинные палаши шотландских горцев, висевшие на стене; их обоюдоострые лезвия сверкали в свете ламп.
— Ты хочешь сказать…
— Увы, да, — сказал Макс. Он наклонил голову и опустил ладонь на шейные позвонки. — Бедняжка, она была так мила!
Ее ждало прекрасное будущее!
Охваченная ужасом, Гермиона бросилась в объятия Макса.
— Уйдем отсюда! — воскликнула она.
Макс похлопал даму по плечу и улыбнулся. Элла пришла бы в ярость, если бы узнала, что он вернулся к своим старым шуткам.
— Дорогая. — проговорил он, подводя Гермиону к порогу и широко распахивая входную дверь, — у тебя был очень тяжелый день. Слишком много волнений для такой впечатлительной девушки, как ты. И это моя вина. Пожалуйста, больше не приезжай ко мне. Я сам тебя навешу.
— О Боже, — вздохнул Макс, когда карета наконец-то укатила. — Что же теперь делать?
— На твоем месте я бы попытался принять какое-нибудь решение, мой мальчик.
Макс резко обернулся и увидел дядю — высокого красавца Аррана Россмара. Маркиз Стоунхейвен спускался в холл.
— Но если ты думаешь, что эта ужасная молодая особа — твоя единственная проблема, то ты заблуждаешься Иди сюда.
Макс подошел к дяде, стоявшему на нижних ступеньках лестницы, и взял листок бумаги, который тот ему протянул. Прочитав несколько строк, он взглянул на подпись.
— Прабабушка?
— Да, — кивнул Арран. — Вдовствующая герцогиня Фрамкот, собственной персоной. И с ней — ее компаньонка и моя свекровь, крайне назойливая Бланш Рен Бастибл.
— О Господи. — пробормотал Макс, — они едут сюда.
Прабабушка, вероятно, решила, что со мной что-то случилось и от нее это скрывают.
— Никто не властен остановить эту женщину, — заметил Арран Темные волнистые волосы маркиза были собраны на затылке в старомодный хвостик Когда-то женщины засматривались на Аррана и говорили, что этот хвостик сводит их с ума. Макс даже хотел отпустить такой же, но передумал, когда Керсти сказала, что ей нравится его прическа.
Арран между тем продолжал:
— Вдове уже, наверное, дет сто, но она по-прежнему размахивает своей тростью, и все в испуге разбегаются, завидев ее.
Макс улыбнулся.
— Но мы все равно ее любим, не так ли?
Арран вздохнул.
— Конечно. Однако я чувствую, что скоро моим занятиям в музыкальной комнате придет конец.
Макс посмотрел на носки своих сапог.
— Тебя что-то тревожит? — спросил Арран.
— Нет, ничего.
— Мне не нравится твой тон.
— Ты думаешь, прабабушка встанет на сторону отца в отношении леди Гермионы?
Арран задумался.
— Если твои отец считает леди Гермиону подходящей для тебя невестой — а он явно считает ее таковой, — то вдовствующая герцогиня поддержит его. , .
— Помнишь, я говорил с тобой насчет Керсти Мерсер?
— Мм-м, да, кажется…
Арран неожиданно умолк и снова задумался. Макс внимательно посмотрел на него и проговорил:
— Я спросил тебя про Керсти Мерсер.
— Да-да, конечно, помню. Ты хотел назначить ее своей помощницей и говорил о ее уме и сообразительности.
— А ты сказал, что не возражаешь, верно? Так вот, я ее уже назначил…
— Понятно, — кивнул Арран. — Интересно, что скажет об этом вдова?
— Родные Керсти были против.
— Они люди старого склада. Им кажется, что все должны значь свое место и не выходить за рамки, обусловленные происхождением. Я с ними поговорю.
Макс усмехнулся.
— На это я и рассчитывал. Они тебя боготворят.
— Мы с Робертом давно знаем друг друга. Когда их Нилл появлялся на свет, я имел честь принимать роды.
— Керсти рассказывала мне об этом. По словам Керсти, ты спас жизнь ее матери.
— Вряд ли, — покачал головой Арран. — Она вполне обошлась бы и без меня.
Макс не стал возражать. Дядя не любил подслушивать похвалы в двои адрес.
— Я буду тебе очень признателен, если ты поговоришь с Мерсерами. Они прекрасные люди, и Керсти их очень любит.
Мне больно видеть, как она страдает.
— Вот как? — Арран в упор посмотрел на племянника. — Когда я спрашивал тебя о твоих чувствах к Керсти, ты отмалчивался.
— Мы вместе росли, только и всего. — Макс пожал плечами. — Она очень хорошая и разумная девушка. Из нее получится прекрасная помощница. Может быть, тебе удастся объяснить ее родным, что в моем предложении нет ничего предосудительного.
— Конечно, удастся, — заверил племянника Арран. — Это все?
— Э… да, пожалуй.
— Ты чего-то недоговариваешь.
— Ты назвал леди Гермиону ужасной молодой особой, не так ли?
Немного помолчав. Арран спросил:
— Неужели? Наверное, случайно вырвалось. В конце концов, я ее почти не знаю.
— Тогда почему ты так сказал?
— Потому что мне знаком этот тип женщин. Она тебе быстро наскучит. Вообще говоря, я сомневаюсь, что вы с ней составите хорошую пару. Впрочем, это не мне решать.
— Я поселил Керсти Мерсер в розовых комнатах.
Арран в изумлении уставился на племянника.
— Что?..
— Я поселил ее в розовых комнатах. Ну, ты знаешь, в этих покоях раньше жила…
— Элла. Да, знаю. Но скажи, что там будет делать Керсти?
— Обязанности секретаря потребуют ее постоянного присутствия в замке. Я хочу, чтобы она всегда была у меня под рукой.
Маркиз вопросительно взглянул на Макса.
— «Под рукой»? Странное выражение, ты не находишь?
— Нет, не нахожу, — отрезал Макс, хотя и знал, что кривит душой — Керсти так будет легче: ей не придется каждый день ходить сюда из отцовского дома и взбираться по крутому склону.
— Ясно, — улыбнулся Арран. — Но и тебе тоже будет легче, не так ли?
Макс кивнул:
— Да, и мне тоже.
— Если я не ошибаюсь, розовые комнаты расположены в Ив-Тауэр?
Макс выдержал выразительный взгляд дяди.
— Да, в Ив-Тауэр И ты прекрасно это знаешь.
— Значит, ты хочешь удовлетворить всех?
— Я этого не говорил.
— Хорошо, пусть не всех, — согласился Арран. — Но ты понял, к чему я клоню?
— — Поясни, пожалуйста. — Макс почувствовал, что краснеет.
— Что ж, пожалуй, — сказал Арран. — Давай пройдем в кабинет и поговорим о возможных последствиях твоего поступка, мой юный друг.
Макс надеялся, что встретит со стороны дяди больше сочувствия.
— Однако я хочу сразу же задать тебе прямой вопрос. Ты готов ответить откровенно?
Макс сомневался в этом, но все же сказал:
— Я ютов ко всему.
— Ко всему, кроме перспективы расстаться с Керсти Мерсер?
Макс промолчал.
— Вижу, тебе нечего возразить, — заметил Арран. — Позволь мне описать ситуацию так, как я ее понимаю Ты хочешь исполнить волю своих родителей, а для этого необходимо жениться на леди Гермионе, потому что они считают, что брак с этой ламой упрочит твое общественное положение.
— Я незаконнорожденный, приемыш, — пробормотал Макс.
— Ты джентльмен, — заявил Арран. — И пора бы тебе привыкнуть к этой мысли. Дай мне закончить, а потом мы уединимся и обсудим детали. Ты намерен дать согласие на этот брак, верно?
— Я не хочу огорчать родителей.
— Вот именно. Но ты привел сюда Керсти Мерсер и поселил ее в непосредственной близости от себя.
— Да, — кивнул Макс.
— Следовательно, Макс Россмара, ты собираешься жениться на леди Гермионе, чтобы угодить своим родителям, а потом, когда жена родит ребенка, ты забудешь о ее существовании.
— Сказано… слишком уж прямо.
— Но точно?
Макс тяжко вздохнул.
— Допустим.
— Не считай меня глупцом, мой юный друг. Я уже довольно долго живу на свете и знаю, как в некоторых случаях ведут себя мужчины. Я почти уверен: женившись на леди Гермионе, ты не будешь волноваться по поводу ее интрижек, потому что Керсти Мерсер уже сейчас спит в розовых комнатах. И я нисколько не сомневаюсь в том, что ты при первой же возможности, не заботясь о репутации девушки, сделаешь ее своей любовницей.
Глава 7
«Если эта дама постоянно рвет на себе платья — пят минут назад она раздевалась слишком уж энергично, — ее муж разорится, покупая ей новые туалеты».
— Но мой милый кузен Хорас приехал и заявил, что будет счастлив присутствовать на церемонии венчания. — Гермиона внимательно посмотрела на Макса. — Он намерен обеспечить меня приданым л даже слушать не желает мои возражения.
Хорас хотел поговорить с тобой об этом, но я ему запретила, потому что не знаю, как ты ко мне относишься.
— Графиня я мой отец обо всем договорились. — Макс нахмурился, вспомнив о том, что покорно их выслушал, умолчав о своих чувствах. Он столько лет пользовался безграничной добротой виконта и не мог пойти наперекор его воле.
— Тебе меня не понять, но жить в бедности — это ужасно! — воскликнула Гермиона. — Мои родители умерли несколько лет назад, в Греции. Они постоянно путешествовали и тратили деньги без счета. У меня не осталось почти ничего — кроме моей дорогой тетушки и Хораса. Но Хорас и сам постоянно разъезжает по свету. До недавнего времени он не знал о моих затруднениях. А сейчас решил помочь мне во что бы то ни стало.
— Решил помочь? Весьма похвально. — заметил Макс, хотя и не испытывал ни малейшей симпатии к этому напыщенному франту.
— Я чувствую, что вы отнюдь не горите желанием связать свою судьбу с моей, сэр.
Макс снова и снова вспоминал Керсти. Он представлял, как она лежит сейчас без сна, думает о своих близких, думает о том, что они от нее отвернулись. Любит ли она его? Макс был почти уверен, что она любит его так же, как он ее. Эта любовь зародилась много лет назад; Керсти была тогда маленькой худенькой девочкой, а он — зеленым юнцом, изображавшим из себя взрослого мужчину.
— Макс, почему ты молчишь?
Он взглянул на стоявшую перед ним женщину. Гермиона совершенно не походила на Керсти. Керсти никогда не прибегала к женским уловкам. Гермиона же, напротив, была опытной обольстительницей и умело пользовалась своими достоинствами, завлекая мужчину. Макс с улыбкой проговорил:
— Я думаю, нам не стоит торопиться, миледи. В конце концов, к чему такая спешка? Мы же не хотим совершить ошибку, о которой потом жалели бы до конца своих дней?
Гермиона снова заплакала. Держа перед собой нижние юбки, она опустилась на диван.
— Ты ко мне совершенно равнодушен! — воскликнула она, заливаясь слезами. — Да, равнодушен, иначе сейчас сделал бы меня своей…
Макс, поморщившись, проговорил:
— Гермиона, я вовсе не хотел тебя обидеть, просто я забочусь о твоей репутации. Разреши мне проводить тебя домой.
Потом, очень скоро, когда я решу неотложные хозяйственные дела, я встречусь с твоим кузеном Хорасом, .. Хорридом, так, кажется?
— Хорасом Хабблом.
— Да-да, с Хорасом Хабблом. Мы с ним встретимся и все обсудим.
И снова Макс вспомнил о Керсти Мерсер. Сможет ли он подавить свои желания, сможет ли довольствоваться тем, что она станет его помощницей? Конечно, сначала все начнут ворчать, мол, не следует женщине заниматься мужскими делами, но пройдет время, и станет ясно, что Керсти прекрасно справляется со своими обязанностями. Люди будут относиться к ней с уважением — Макс нисколько в этом не сомневался.
— Ты меня поцелуешь? — спросила Гермиона, опустив глаза. — Всего один раз…
Макс судорожно сглотнув.
— Мне кажется, вам следует одеться, леди Гермиона. — Ты не находишь меня привлекательной?
— Я нахожу тебя необычайно привлекательной. Именно поэтому ты должна одеться. Глядя на тебя, мне трудно себя сдерживать. Впрочем, ты, наверное, этого не поймешь, — добавил Макс, пристально взглянув на сидевшую перед ним женщину.
Гермиона кокетливо улыбнулась. Затем повернулась к нему спиной и наконец-то начала одеваться.
— О… дорогой, — прощебетала она, — ты настоящий джентльмен. Я уверена, что многие мужчины на твоем месте не преминули бы воспользоваться моей неопытностью.
«Неопытностью?!» — мысленно усмехнулся Макс.
— Может, нам следует назначить день нашего венчания? — спросила Гермиона. — Может, поместить объявление, например в «Тайме»?
Макс почувствовал, что его загоняют в угол.
— Мой отец скоро вернется в Кирколди. Мне кажется, нам лучше дождаться его приезда. Я знаю, что у них с мамой есть кое-какие соображения на этот счет. Надо, чтобы, они все обсудили с графиней и твоим кузеном.
— О… — Гермиона капризно надула губки. — Ты действительно уверен, что нам надо дожидаться твоего отца?
— Абсолютно уверен.
— Ну что ж, я согласна. А теперь поцелуй меня и можешь вызывать карету.
Она закрыла глаза и запрокинула голову.
Глядя на нее. Макс думал о Керсти. Наконец он наклонился и коснулся губами лба Гермионы. Потом решительно взял ее под руку и повел к лестнице.
Спустившись вниз. Макс позвонил, вызывая прислугу.
Очевидно, старик Шанкс еще не вернулся с прогулки; во всяком случае, навстречу Максу выбежал незнакомый молодой слуга.
— Слушаю вас, сэр, слушаю вас, сэр, — затараторил он, низко кланяясь.
— Пожалуйста, распорядись, чтобы для леди Гермионы подали карету.
Что-то пробормотав себе под нос, слуга выскочил во двор.
Несколько минут спустя на гравийную дорожку выкатила карета.
— Ваш экипаж, миледи.
И тут он увидел, что Гермиона со страхом и любопытством разглядывает старинную реликвию Стоунхейвенов — чучело белого медведя, держащею в огромных лапах обработанную специальным составом и от этого позеленевшую рыбину.
— Восхитительно, правда? — спросил Макс.
— Ужасно!
Тетка Макса, маркиза Стоунхейвен, часто вспоминала о своем не слишком приятом знакомстве с белым медведем.
— Почему же ужасно? — Макса вдруг охватило детское желание напугать даму. — Потому что сейчас здесь только верхняя часть медведя?
Гермиона тихонько вскрикнула.
— Видишь эти длинные ножи, скрещенные на стене? — продолжал Махе. — Так вот, когда-то медведь был целым, но ножи случайно упали, и… — Он выразительно взмахнул рукой.
— Неужели они такие острые?
— Да. И к несчастью, чучело медведя — не единственная жертва этих ножей. — Макс сокрушенно покачал головой. — Как-то раз сюда приехала одна очаровательная девушка. Она стояла… примерно там же, где сейчас стоишь ты.
Гермиона, задрав голову взглянула на старинные палаши шотландских горцев, висевшие на стене; их обоюдоострые лезвия сверкали в свете ламп.
— Ты хочешь сказать…
— Увы, да, — сказал Макс. Он наклонил голову и опустил ладонь на шейные позвонки. — Бедняжка, она была так мила!
Ее ждало прекрасное будущее!
Охваченная ужасом, Гермиона бросилась в объятия Макса.
— Уйдем отсюда! — воскликнула она.
Макс похлопал даму по плечу и улыбнулся. Элла пришла бы в ярость, если бы узнала, что он вернулся к своим старым шуткам.
— Дорогая. — проговорил он, подводя Гермиону к порогу и широко распахивая входную дверь, — у тебя был очень тяжелый день. Слишком много волнений для такой впечатлительной девушки, как ты. И это моя вина. Пожалуйста, больше не приезжай ко мне. Я сам тебя навешу.
— О Боже, — вздохнул Макс, когда карета наконец-то укатила. — Что же теперь делать?
— На твоем месте я бы попытался принять какое-нибудь решение, мой мальчик.
Макс резко обернулся и увидел дядю — высокого красавца Аррана Россмара. Маркиз Стоунхейвен спускался в холл.
— Но если ты думаешь, что эта ужасная молодая особа — твоя единственная проблема, то ты заблуждаешься Иди сюда.
Макс подошел к дяде, стоявшему на нижних ступеньках лестницы, и взял листок бумаги, который тот ему протянул. Прочитав несколько строк, он взглянул на подпись.
— Прабабушка?
— Да, — кивнул Арран. — Вдовствующая герцогиня Фрамкот, собственной персоной. И с ней — ее компаньонка и моя свекровь, крайне назойливая Бланш Рен Бастибл.
— О Господи. — пробормотал Макс, — они едут сюда.
Прабабушка, вероятно, решила, что со мной что-то случилось и от нее это скрывают.
— Никто не властен остановить эту женщину, — заметил Арран Темные волнистые волосы маркиза были собраны на затылке в старомодный хвостик Когда-то женщины засматривались на Аррана и говорили, что этот хвостик сводит их с ума. Макс даже хотел отпустить такой же, но передумал, когда Керсти сказала, что ей нравится его прическа.
Арран между тем продолжал:
— Вдове уже, наверное, дет сто, но она по-прежнему размахивает своей тростью, и все в испуге разбегаются, завидев ее.
Макс улыбнулся.
— Но мы все равно ее любим, не так ли?
Арран вздохнул.
— Конечно. Однако я чувствую, что скоро моим занятиям в музыкальной комнате придет конец.
Макс посмотрел на носки своих сапог.
— Тебя что-то тревожит? — спросил Арран.
— Нет, ничего.
— Мне не нравится твой тон.
— Ты думаешь, прабабушка встанет на сторону отца в отношении леди Гермионы?
Арран задумался.
— Если твои отец считает леди Гермиону подходящей для тебя невестой — а он явно считает ее таковой, — то вдовствующая герцогиня поддержит его. , .
— Помнишь, я говорил с тобой насчет Керсти Мерсер?
— Мм-м, да, кажется…
Арран неожиданно умолк и снова задумался. Макс внимательно посмотрел на него и проговорил:
— Я спросил тебя про Керсти Мерсер.
— Да-да, конечно, помню. Ты хотел назначить ее своей помощницей и говорил о ее уме и сообразительности.
— А ты сказал, что не возражаешь, верно? Так вот, я ее уже назначил…
— Понятно, — кивнул Арран. — Интересно, что скажет об этом вдова?
— Родные Керсти были против.
— Они люди старого склада. Им кажется, что все должны значь свое место и не выходить за рамки, обусловленные происхождением. Я с ними поговорю.
Макс усмехнулся.
— На это я и рассчитывал. Они тебя боготворят.
— Мы с Робертом давно знаем друг друга. Когда их Нилл появлялся на свет, я имел честь принимать роды.
— Керсти рассказывала мне об этом. По словам Керсти, ты спас жизнь ее матери.
— Вряд ли, — покачал головой Арран. — Она вполне обошлась бы и без меня.
Макс не стал возражать. Дядя не любил подслушивать похвалы в двои адрес.
— Я буду тебе очень признателен, если ты поговоришь с Мерсерами. Они прекрасные люди, и Керсти их очень любит.
Мне больно видеть, как она страдает.
— Вот как? — Арран в упор посмотрел на племянника. — Когда я спрашивал тебя о твоих чувствах к Керсти, ты отмалчивался.
— Мы вместе росли, только и всего. — Макс пожал плечами. — Она очень хорошая и разумная девушка. Из нее получится прекрасная помощница. Может быть, тебе удастся объяснить ее родным, что в моем предложении нет ничего предосудительного.
— Конечно, удастся, — заверил племянника Арран. — Это все?
— Э… да, пожалуй.
— Ты чего-то недоговариваешь.
— Ты назвал леди Гермиону ужасной молодой особой, не так ли?
Немного помолчав. Арран спросил:
— Неужели? Наверное, случайно вырвалось. В конце концов, я ее почти не знаю.
— Тогда почему ты так сказал?
— Потому что мне знаком этот тип женщин. Она тебе быстро наскучит. Вообще говоря, я сомневаюсь, что вы с ней составите хорошую пару. Впрочем, это не мне решать.
— Я поселил Керсти Мерсер в розовых комнатах.
Арран в изумлении уставился на племянника.
— Что?..
— Я поселил ее в розовых комнатах. Ну, ты знаешь, в этих покоях раньше жила…
— Элла. Да, знаю. Но скажи, что там будет делать Керсти?
— Обязанности секретаря потребуют ее постоянного присутствия в замке. Я хочу, чтобы она всегда была у меня под рукой.
Маркиз вопросительно взглянул на Макса.
— «Под рукой»? Странное выражение, ты не находишь?
— Нет, не нахожу, — отрезал Макс, хотя и знал, что кривит душой — Керсти так будет легче: ей не придется каждый день ходить сюда из отцовского дома и взбираться по крутому склону.
— Ясно, — улыбнулся Арран. — Но и тебе тоже будет легче, не так ли?
Макс кивнул:
— Да, и мне тоже.
— Если я не ошибаюсь, розовые комнаты расположены в Ив-Тауэр?
Макс выдержал выразительный взгляд дяди.
— Да, в Ив-Тауэр И ты прекрасно это знаешь.
— Значит, ты хочешь удовлетворить всех?
— Я этого не говорил.
— Хорошо, пусть не всех, — согласился Арран. — Но ты понял, к чему я клоню?
— — Поясни, пожалуйста. — Макс почувствовал, что краснеет.
— Что ж, пожалуй, — сказал Арран. — Давай пройдем в кабинет и поговорим о возможных последствиях твоего поступка, мой юный друг.
Макс надеялся, что встретит со стороны дяди больше сочувствия.
— Однако я хочу сразу же задать тебе прямой вопрос. Ты готов ответить откровенно?
Макс сомневался в этом, но все же сказал:
— Я ютов ко всему.
— Ко всему, кроме перспективы расстаться с Керсти Мерсер?
Макс промолчал.
— Вижу, тебе нечего возразить, — заметил Арран. — Позволь мне описать ситуацию так, как я ее понимаю Ты хочешь исполнить волю своих родителей, а для этого необходимо жениться на леди Гермионе, потому что они считают, что брак с этой ламой упрочит твое общественное положение.
— Я незаконнорожденный, приемыш, — пробормотал Макс.
— Ты джентльмен, — заявил Арран. — И пора бы тебе привыкнуть к этой мысли. Дай мне закончить, а потом мы уединимся и обсудим детали. Ты намерен дать согласие на этот брак, верно?
— Я не хочу огорчать родителей.
— Вот именно. Но ты привел сюда Керсти Мерсер и поселил ее в непосредственной близости от себя.
— Да, — кивнул Макс.
— Следовательно, Макс Россмара, ты собираешься жениться на леди Гермионе, чтобы угодить своим родителям, а потом, когда жена родит ребенка, ты забудешь о ее существовании.
— Сказано… слишком уж прямо.
— Но точно?
Макс тяжко вздохнул.
— Допустим.
— Не считай меня глупцом, мой юный друг. Я уже довольно долго живу на свете и знаю, как в некоторых случаях ведут себя мужчины. Я почти уверен: женившись на леди Гермионе, ты не будешь волноваться по поводу ее интрижек, потому что Керсти Мерсер уже сейчас спит в розовых комнатах. И я нисколько не сомневаюсь в том, что ты при первой же возможности, не заботясь о репутации девушки, сделаешь ее своей любовницей.
Глава 7
Основательно порывшись в платяном шкафу Гермионы, Хорас занялся ее туалетным столиком. После того как они расстались, малышка явно не теряла даром времени — а может быть, и своего обаяния.
Хорас осмотрел тончайшие шелковые чулки, искусно расшитые золотой нитью и отделанные поверху мелким жемчугом.
А ее украшения! Что и говорить, малышка неплохо потрудилась. Среди лежавших в шкатулке вещей попадались очень симпатичные, например нитка черного жемчуга, ожерелье с бриллиантами и рубинами, такие же серьги, а также великолепный перстень с изумрудом. Да, им надо было многое обсудить…
— Мистер Хаббл? Можно, сэр? — Он не слышал стука, и тем не менее дверь открылась и в комнату вошла одна из девушек Герти — Далия, Зинния или Уистерия. Хорас с трудом различал этих милашек, особенно в темноте.
— Да, заходите, — проворчал Хорас Он не очень-то обрадовался появлению девушки — сегодня вечером его ожидали более важные дела.
— Я решила вас проведать. — сказала Зинния. — Джентльмену здесь одиноко без женщины. Поскольку вы состоите в родственных отношениях с графиней и леди Гермионой, я хочу, чтобы вы знали: я всегда готова скрасить ваше одиночество — в любое время и с огромным удовольствием. Только позовите меня, и я сразу же к вам приду.
Зинния была в белом атласном халатике, отороченном лебяжьим пухом и свободно подпоясанном. Ее густые черные волосы украшали белые перья, а лицо было обильно накрашено, словно она и не думала ложиться спать.
— Вы очень любезны, — отозвался Хорас, решив, что не стоит обижать обитательниц уютного гнездышка Герти. — Я учту ваше предложение.
Зинния улыбнулась и распустила пояс своего халатика, явив взору Хораса короткую нижнюю сорочку, тоже белую и почти прозрачную. Ее чулки были украшены поверху полосками из лебяжьего пуха — очевидно, девушка не жалела денег на наряды.
— Я уже собирался ложиться спать, — заявил Хорас.
— О, какое совпадение! — прощебетала Зинния. — Я тоже собиралась… Почему бы нам не лечь вместе?
— К сожалению, я сегодня очень устал и не могу воспользоваться вашей любезностью, — проворчал Хорас и тотчас же почувствовал, что его отвердевшая плоть упирается в брюки.
— А, понимаю. Вы ждете вашу… кузину?
— Как вы догадались?
Зинния снова улыбнулась и покачала бедрами.
— Это ведь ее комната, не так ли? Но ее сейчас здесь нет, да?
Хорас нахмурился.
— Да, сейчас ее нет, поэтому я и жду… Мы с кузиной несколько месяцев не виделись, и нам многое надо обсудить.
— Как мило! Я тоже очень люблю своих родственников.
Что ж, хорошо, я сейчас уйду, только пожелаю вам сладких сновидений.
И тут Зинния бросилась к Хорасу, и полы ее халата еще шире распахнулись. В следующее мгновение девушка уселась к Хорасу на колени — он сидел на стуле перед туалетным столиком Гермионы — и, обвив руками его шею, впилась в мясистые красные губы страстным поцелуем. Наконец, отстранившись, она прошептала:
— Ты удивительный мужчина.
— А ты удивительная женщина, — проговорил Хорас, все больше возбуждаясь.
Зинния проворно расстегнула пуговки на бретельках своей сорочки Шелковое белье туг же соскользнуло вниз, и Хорас увидел идеальные груди с золотистыми сосками. Он заерзал на стуле. Зинния же пропела:
— Один лишь маленький поцелуй на ночь. Только один, или два, или три Вот сюда. — Она приподняла ладонью свою грудь.
Опасливо покосившись на дверь, Хорас пробормотал:
— Но ведь сюда в любой момент может войти Герм иона .
— Значит, нам надо поторопиться. Чем скорее ты меня поцелуешь, тем скорее я уйду. Я уйду, а ты подумаешь, когда еще мне можно будет поцеловать тебя на ночь.
Зинния шевельнула бедрами и снова приподняла грудь. И тут Хорас опустил голову, и его губы коснулись ее соска.
— Вот так. Это улучшит тебе настроение, — улыбнулась Зинния.
Улучшит? Несколько секунд он боролся с искушением.
Наконец не выдержал и снова припал к груди с золотистым соском. Зинния взвизгнула в восторге и заерзала у него на коленях.
Хорас на мгновение поднял голову, а потом впился губами в другую грудь Зиннии. Запустив руку под короткую шелковую сорочку; он почувствовал, что его пальцы коснулись горячего влажного лона.
Послышался скрип двери, а затем раздался громкий женский голос:
— Черт возьми! В моей комнате?!
Хорас поднял голову и увидел пылающие золотистые глаза Гермионы.
— Ой! — воскликнула Зинния, вставая. — Попались! Спокойной всем ночи. — Придерживая у груди сорочку, она обошла Гермиону и с громким смехом выбежала из комнаты.
— Зинния! — крикнул Хорас ей вдогонку. — Смотри, не уходи слишком далеко!
— Что ты здесь делаешь? — спросила Гермиона. Она захлопнула за Зинниеи дверь и уставилась на Хораса. — Как ты посмел развлекаться здесь с этой шлюхой?
— Ну… зачем так грубо? — отозвался Хорас; он все еще был возбужден. — Она пришла сюда, чтобы меня приласкать, только и всего. Мы ничего особенною не делали.
— Я вижу. — Многозначительно взглянув на топорщившиеся брюки Хораса, Гермиона бросила свои ридикюль на кровать и подошла к туалетному столику. Выдвинутые ящики свидетельствовали о том, что он рылся в ее вещах. — Нашел что-нибудь интересное?
— Я нашел много интересного, милая кузина. — Хорас приподнялся и заглянул в вырез ее платья. — Твоя грудь, как всегда, бесподобна Гермиона с силой ударила его по лицу. Он тотчас же схватил ее за руку и сквозь зубы проговорил:
— Советую больше так не делать, если не хочешь, чтобы я причинил тебе серьезный вред. Ты прекрасно знаешь: если я захочу, то сорву твои планы.
— Убирайся! — закричала Гермиона. — Тебе здесь нечего делать! Мы с графиней думали, что ты умер во Франции.
— И вы обе ужасно разочарованы. Не очень-то ты любезна, милая кузина.
Обнаружив в шкатулке свои серьги и ожерелье с бриллиантами и рубинами, Гермиона вздохнула с явным облегчением.
— Ох, милая кузина, как же ты меня огорчаешь Неужели ты думала, что я мог у тебя что-то украсть? А я ведь всегда дарил тебе украшения, не так ли — С этими словам» он сунул руку ей под юбки и принялся поглаживать завитки волос у нее между ног.
Гермиона попыталась отойти, но Хорас еще крепче сжал ее руку.
— Негодяй! Сейчас же отпусти меня!
Он одной рукой обнял Гермиону за талию и погрузил палец в ее влажное лоно. Она вскрикнула и тихонько застонала.
— Все еще хочешь, чтобы я тебя отпустил?
— Мы не должны это делать.
— Почему же? Малышка Зинния возбудила мой аппетит.
Мне захотелось настоящую леди. А ты, Гермиона, настоящая леди, и ты желаешь меня В конце концов. разве не для того существуют родственники, чтобы помогать друг другу в трудную минуту?
Неожиданно Гермиона вывернулась из его рук и отпрянула к кровати.
— Чего ты хочешь, Хорас? — спросила она.
— Стать твоей опорой, — улыбнулся он. — Знаю, тебе сейчас нелегко. Я буду рядом с тобой и позабочусь о том, чтобы все твои потребности удовлетворялись.
— А что потом? Что ты будешь делать, когда я выйду замуж за Макса Россмара?
Он развел руками.
— Я думал об этом. Видишь ли, я не вполне уверен, что ты хочешь выйти за него замуж.
Гермиона побледнела, и Хорас понял, что не ошибся в своих догадках — Не понимаю, о чем ты, — заявила она. — Разумеется, я выйду за него замуж.
— Вот как?!
Глаза Гермионы сверкали — А если ты попытаешься мне помешать, то я убью тебя, Хорас.
Он невольно вздрогнул. Последние слова Гермионы едва ли можно было считать пустой угрозой — Я не стану препятствовать тому, что всем нам принесет пользу, милая кузина Напротив, я помогу тебе, можешь на меня рассчитывать. Как твои сегодняшние успехи? Удалось ли что-нибудь узнать?
Гермиона нахмурилась. Неужели Хорас знает об их с Гертрудой планах?
— Я знаю про журнал, моя милая.
— Про какой журнал?
— Не разговаривай со мной в таком, тоне! Журнал «Лиги веселых джентльменов», какой же еще?
Гермиона еще больше побледнела.
— Кто тебе о нем рассказал? — прошептала она.
— Один джентльмен. Он знает о моей связи с тобой и Герти, и он послал за мной. Ты, конечно же, о нем не раз слышала. Это знаменитый полководец, его знает вся Англия.
Так вот, он позвал меня и говорил со мной как со старым знакомым.
— Ты имеешь в виду Веллинг…
— Никогда не произноси его имя вслух, поняла?
— Да, — кивнула Гермиона. — Но почему он вдруг решил говорить с тобой о… ну, об этом?
— Потому что там есть и его имя. Этот журнал когда-то завел один весьма уважаемый человек, и он занес туда имена тех, кто участвовал в его «маленьких экспериментах», как этот джентльмен любил выражаться. Кроме того, он сопроводил все имена… очень любопытными рисунками.
— Я знаю, — сказала Гермиона. — Но к графине приходил другой человек. Сколько же их, богатых и знатных?
Хорас встал и подошел к кровати.
— Думаю, очень много. И у всех у них есть основания изъять журнал. Так вот, особа, с которой я обсуждал этот вопрос, сделала мне весьма заманчивое предложение.. Скоро мы заживем припеваючи.
— Если найдем журнал, — заметила Гермиона.
— Мы найдем его. Журнал украл тощий рыжий оборванец, воришка из Ковент-Гардена. Достоверно известно, что мальчишка запрыгнул в карету — и был таков с дорогими карманными часами и журналом. Больше его в тех местах не видели. В тот самый вечер виконт Хансингор взял маленького разбойника к себе домой и назвал его своим сыном. Да, рыжий, с зелеными глазами. Еще раньше виконт вызволил из борделя его сестру. Говорю тебе, это те самые!
Гермиона улыбнулась, и Хорас приободрился. Он знал ее характер и знал, что она не упустит такой шанс.
— Сестру зовут Элла, — сказала Гермиона. — Я слышала, что она вышла замуж за лорда Авеналла и ведет безупречную жизнь. А Макс Россмара — ее брат. Их раннее детство было ужасным. Хорас, ты прав: они те самые брат и сестра, я в этом нисколько не сомневаюсь.
— Теперь пришло время выяснить, что наш герой сделал с журналом. Думаю, он наверняка оставил его у себя и теперь дожидается подходящего момента. Но ты должна его опередить и изъять журнал.
— А что, если там только перечень имен? Кому нужен такой журнал?
Хорас засмеялся.
— Я знаю, что это не так, уверен, что не так. Уважаемый джентльмен, который завел журнал… в общем, он считал себя талантливым художником, поэтому снабжал все имена забавными рисунками. Я попросил, чтобы мне описали хотя бы несколько рисунков, тогда я смогу опознать журнал.
— Вот как?
— Да, кузина. Разумеется, мне придется ознакомить с этими рисунками и тебя, — усмехнулся Хорас, приблизившись к Гермионе. — Давненько мы с тобой не развлекались.
Гермиона попятилась.
— Я помню, какая ты гибкая и податливая, любовь моя. — В такие мгновения Хорас очень жалел о том, что живот нависает над главным предметом его гордости. — А ты должна запомнить, как именно проводили время «Веселые джентльмены».
Хорас осмотрел тончайшие шелковые чулки, искусно расшитые золотой нитью и отделанные поверху мелким жемчугом.
А ее украшения! Что и говорить, малышка неплохо потрудилась. Среди лежавших в шкатулке вещей попадались очень симпатичные, например нитка черного жемчуга, ожерелье с бриллиантами и рубинами, такие же серьги, а также великолепный перстень с изумрудом. Да, им надо было многое обсудить…
— Мистер Хаббл? Можно, сэр? — Он не слышал стука, и тем не менее дверь открылась и в комнату вошла одна из девушек Герти — Далия, Зинния или Уистерия. Хорас с трудом различал этих милашек, особенно в темноте.
— Да, заходите, — проворчал Хорас Он не очень-то обрадовался появлению девушки — сегодня вечером его ожидали более важные дела.
— Я решила вас проведать. — сказала Зинния. — Джентльмену здесь одиноко без женщины. Поскольку вы состоите в родственных отношениях с графиней и леди Гермионой, я хочу, чтобы вы знали: я всегда готова скрасить ваше одиночество — в любое время и с огромным удовольствием. Только позовите меня, и я сразу же к вам приду.
Зинния была в белом атласном халатике, отороченном лебяжьим пухом и свободно подпоясанном. Ее густые черные волосы украшали белые перья, а лицо было обильно накрашено, словно она и не думала ложиться спать.
— Вы очень любезны, — отозвался Хорас, решив, что не стоит обижать обитательниц уютного гнездышка Герти. — Я учту ваше предложение.
Зинния улыбнулась и распустила пояс своего халатика, явив взору Хораса короткую нижнюю сорочку, тоже белую и почти прозрачную. Ее чулки были украшены поверху полосками из лебяжьего пуха — очевидно, девушка не жалела денег на наряды.
— Я уже собирался ложиться спать, — заявил Хорас.
— О, какое совпадение! — прощебетала Зинния. — Я тоже собиралась… Почему бы нам не лечь вместе?
— К сожалению, я сегодня очень устал и не могу воспользоваться вашей любезностью, — проворчал Хорас и тотчас же почувствовал, что его отвердевшая плоть упирается в брюки.
— А, понимаю. Вы ждете вашу… кузину?
— Как вы догадались?
Зинния снова улыбнулась и покачала бедрами.
— Это ведь ее комната, не так ли? Но ее сейчас здесь нет, да?
Хорас нахмурился.
— Да, сейчас ее нет, поэтому я и жду… Мы с кузиной несколько месяцев не виделись, и нам многое надо обсудить.
— Как мило! Я тоже очень люблю своих родственников.
Что ж, хорошо, я сейчас уйду, только пожелаю вам сладких сновидений.
И тут Зинния бросилась к Хорасу, и полы ее халата еще шире распахнулись. В следующее мгновение девушка уселась к Хорасу на колени — он сидел на стуле перед туалетным столиком Гермионы — и, обвив руками его шею, впилась в мясистые красные губы страстным поцелуем. Наконец, отстранившись, она прошептала:
— Ты удивительный мужчина.
— А ты удивительная женщина, — проговорил Хорас, все больше возбуждаясь.
Зинния проворно расстегнула пуговки на бретельках своей сорочки Шелковое белье туг же соскользнуло вниз, и Хорас увидел идеальные груди с золотистыми сосками. Он заерзал на стуле. Зинния же пропела:
— Один лишь маленький поцелуй на ночь. Только один, или два, или три Вот сюда. — Она приподняла ладонью свою грудь.
Опасливо покосившись на дверь, Хорас пробормотал:
— Но ведь сюда в любой момент может войти Герм иона .
— Значит, нам надо поторопиться. Чем скорее ты меня поцелуешь, тем скорее я уйду. Я уйду, а ты подумаешь, когда еще мне можно будет поцеловать тебя на ночь.
Зинния шевельнула бедрами и снова приподняла грудь. И тут Хорас опустил голову, и его губы коснулись ее соска.
— Вот так. Это улучшит тебе настроение, — улыбнулась Зинния.
Улучшит? Несколько секунд он боролся с искушением.
Наконец не выдержал и снова припал к груди с золотистым соском. Зинния взвизгнула в восторге и заерзала у него на коленях.
Хорас на мгновение поднял голову, а потом впился губами в другую грудь Зиннии. Запустив руку под короткую шелковую сорочку; он почувствовал, что его пальцы коснулись горячего влажного лона.
Послышался скрип двери, а затем раздался громкий женский голос:
— Черт возьми! В моей комнате?!
Хорас поднял голову и увидел пылающие золотистые глаза Гермионы.
— Ой! — воскликнула Зинния, вставая. — Попались! Спокойной всем ночи. — Придерживая у груди сорочку, она обошла Гермиону и с громким смехом выбежала из комнаты.
— Зинния! — крикнул Хорас ей вдогонку. — Смотри, не уходи слишком далеко!
— Что ты здесь делаешь? — спросила Гермиона. Она захлопнула за Зинниеи дверь и уставилась на Хораса. — Как ты посмел развлекаться здесь с этой шлюхой?
— Ну… зачем так грубо? — отозвался Хорас; он все еще был возбужден. — Она пришла сюда, чтобы меня приласкать, только и всего. Мы ничего особенною не делали.
— Я вижу. — Многозначительно взглянув на топорщившиеся брюки Хораса, Гермиона бросила свои ридикюль на кровать и подошла к туалетному столику. Выдвинутые ящики свидетельствовали о том, что он рылся в ее вещах. — Нашел что-нибудь интересное?
— Я нашел много интересного, милая кузина. — Хорас приподнялся и заглянул в вырез ее платья. — Твоя грудь, как всегда, бесподобна Гермиона с силой ударила его по лицу. Он тотчас же схватил ее за руку и сквозь зубы проговорил:
— Советую больше так не делать, если не хочешь, чтобы я причинил тебе серьезный вред. Ты прекрасно знаешь: если я захочу, то сорву твои планы.
— Убирайся! — закричала Гермиона. — Тебе здесь нечего делать! Мы с графиней думали, что ты умер во Франции.
— И вы обе ужасно разочарованы. Не очень-то ты любезна, милая кузина.
Обнаружив в шкатулке свои серьги и ожерелье с бриллиантами и рубинами, Гермиона вздохнула с явным облегчением.
— Ох, милая кузина, как же ты меня огорчаешь Неужели ты думала, что я мог у тебя что-то украсть? А я ведь всегда дарил тебе украшения, не так ли — С этими словам» он сунул руку ей под юбки и принялся поглаживать завитки волос у нее между ног.
Гермиона попыталась отойти, но Хорас еще крепче сжал ее руку.
— Негодяй! Сейчас же отпусти меня!
Он одной рукой обнял Гермиону за талию и погрузил палец в ее влажное лоно. Она вскрикнула и тихонько застонала.
— Все еще хочешь, чтобы я тебя отпустил?
— Мы не должны это делать.
— Почему же? Малышка Зинния возбудила мой аппетит.
Мне захотелось настоящую леди. А ты, Гермиона, настоящая леди, и ты желаешь меня В конце концов. разве не для того существуют родственники, чтобы помогать друг другу в трудную минуту?
Неожиданно Гермиона вывернулась из его рук и отпрянула к кровати.
— Чего ты хочешь, Хорас? — спросила она.
— Стать твоей опорой, — улыбнулся он. — Знаю, тебе сейчас нелегко. Я буду рядом с тобой и позабочусь о том, чтобы все твои потребности удовлетворялись.
— А что потом? Что ты будешь делать, когда я выйду замуж за Макса Россмара?
Он развел руками.
— Я думал об этом. Видишь ли, я не вполне уверен, что ты хочешь выйти за него замуж.
Гермиона побледнела, и Хорас понял, что не ошибся в своих догадках — Не понимаю, о чем ты, — заявила она. — Разумеется, я выйду за него замуж.
— Вот как?!
Глаза Гермионы сверкали — А если ты попытаешься мне помешать, то я убью тебя, Хорас.
Он невольно вздрогнул. Последние слова Гермионы едва ли можно было считать пустой угрозой — Я не стану препятствовать тому, что всем нам принесет пользу, милая кузина Напротив, я помогу тебе, можешь на меня рассчитывать. Как твои сегодняшние успехи? Удалось ли что-нибудь узнать?
Гермиона нахмурилась. Неужели Хорас знает об их с Гертрудой планах?
— Я знаю про журнал, моя милая.
— Про какой журнал?
— Не разговаривай со мной в таком, тоне! Журнал «Лиги веселых джентльменов», какой же еще?
Гермиона еще больше побледнела.
— Кто тебе о нем рассказал? — прошептала она.
— Один джентльмен. Он знает о моей связи с тобой и Герти, и он послал за мной. Ты, конечно же, о нем не раз слышала. Это знаменитый полководец, его знает вся Англия.
Так вот, он позвал меня и говорил со мной как со старым знакомым.
— Ты имеешь в виду Веллинг…
— Никогда не произноси его имя вслух, поняла?
— Да, — кивнула Гермиона. — Но почему он вдруг решил говорить с тобой о… ну, об этом?
— Потому что там есть и его имя. Этот журнал когда-то завел один весьма уважаемый человек, и он занес туда имена тех, кто участвовал в его «маленьких экспериментах», как этот джентльмен любил выражаться. Кроме того, он сопроводил все имена… очень любопытными рисунками.
— Я знаю, — сказала Гермиона. — Но к графине приходил другой человек. Сколько же их, богатых и знатных?
Хорас встал и подошел к кровати.
— Думаю, очень много. И у всех у них есть основания изъять журнал. Так вот, особа, с которой я обсуждал этот вопрос, сделала мне весьма заманчивое предложение.. Скоро мы заживем припеваючи.
— Если найдем журнал, — заметила Гермиона.
— Мы найдем его. Журнал украл тощий рыжий оборванец, воришка из Ковент-Гардена. Достоверно известно, что мальчишка запрыгнул в карету — и был таков с дорогими карманными часами и журналом. Больше его в тех местах не видели. В тот самый вечер виконт Хансингор взял маленького разбойника к себе домой и назвал его своим сыном. Да, рыжий, с зелеными глазами. Еще раньше виконт вызволил из борделя его сестру. Говорю тебе, это те самые!
Гермиона улыбнулась, и Хорас приободрился. Он знал ее характер и знал, что она не упустит такой шанс.
— Сестру зовут Элла, — сказала Гермиона. — Я слышала, что она вышла замуж за лорда Авеналла и ведет безупречную жизнь. А Макс Россмара — ее брат. Их раннее детство было ужасным. Хорас, ты прав: они те самые брат и сестра, я в этом нисколько не сомневаюсь.
— Теперь пришло время выяснить, что наш герой сделал с журналом. Думаю, он наверняка оставил его у себя и теперь дожидается подходящего момента. Но ты должна его опередить и изъять журнал.
— А что, если там только перечень имен? Кому нужен такой журнал?
Хорас засмеялся.
— Я знаю, что это не так, уверен, что не так. Уважаемый джентльмен, который завел журнал… в общем, он считал себя талантливым художником, поэтому снабжал все имена забавными рисунками. Я попросил, чтобы мне описали хотя бы несколько рисунков, тогда я смогу опознать журнал.
— Вот как?
— Да, кузина. Разумеется, мне придется ознакомить с этими рисунками и тебя, — усмехнулся Хорас, приблизившись к Гермионе. — Давненько мы с тобой не развлекались.
Гермиона попятилась.
— Я помню, какая ты гибкая и податливая, любовь моя. — В такие мгновения Хорас очень жалел о том, что живот нависает над главным предметом его гордости. — А ты должна запомнить, как именно проводили время «Веселые джентльмены».