Камерон Стелла. Во власти желания

   «Болван! Оставь ее в покое!»
   Глаза ее заволокло влажной пеленой, и он почувствовал себя несчастным.
   — Я хотел попросить тебя просмотреть кое-какие счета До прихода модистки Если, конечно, ты не очень устала.
   — Хорошо, сэр — Но может быть, ты устала?
   Она достала носовой платок.
   — Простите, сэр, мне что-то попало в глаз Наверное, ветром задуло Через несколько минут я буду за своим письменным столом Он направился в сторону кабинета, но вдруг остановился и снова подошел к девушке.
   — Можешь не торопиться. Иди приведи себя в порядок.
   «Но я буду ждать тебя, милая Керсти!»
   Она подобрала юбки над тонкими лодыжками и взбежала по лестнице.
   И тут внимание Макса привлек какой-то шорох Обернувшись, он увидел Уилки Слуга тотчас же отпрянул под лестницу Макс хотел его позвать, но Уилки поспешил на кухню Только тут Макс понял слуги наверняка судачат о том, что Керсти поселилась в башне, да еще так близко от его покоев. Еще бы! Ведь даже ее родители сделали из этого совершенно ложные выводы Но он не пойдет на поводу у собственных слуг!
   Вспомнив, что Керсти замерзла. Макс поднялся в кабинет и подбросил угля в камин Из-за него девушка оказалась в отчаянном положении, и теперь он постарается сделать так, чтобы она ни в чем не нуждалась Керсти появилась через полчаса. Переступив порог; она сразу же направилась к своему столу и, усевшись на стул, взялась за перо.
   Макс подошел к двери и, привалившись к ней спиной, скрестил на груди руки.
   — Я вижу, ты готова.
   — Да, сэр — К чему именно ты готова?
   — Ко всему, что бы вы ни попросили, — проговорила она, по-прежнему пряча глаза — Я попрошу тебя положить перо и подойти ко мне Она подняла голову, нахмурилась, но перо все-таки отложила.
   — Иди сюда, — сказал он, мысленно ругая себя за столь необдуманное решение.
   — Подойди ко мне.
   — Слушаюсь, сэр. — Она встала, расправила плечи и Подошла к Максу.
   Ему ужасно хотелось обнять Керсти, хотелось прижать ее к груди. Опасаясь, что не справится с собой, он предусмотрительно сунул руки в карманы.
   — Я оказался в затруднительном положении. — Он улыбнулся. — Если помнишь, я всегда попадал… в разные истории.
   Девушка склонила голову набок и внимательно на него посмотрела.
   — Керсти, ты ведь помнишь, да?
   — У вас действительно был редкий талант по этой части, сэр. Конечно, я имею в виду вашу юность.
   — Я сохранил этот свой талант Только теперь мое положение гораздо серьезнее, чем бывало раньше.
   — Вот как? Сожалею, сэр. Мне неприятно сознавать, что вы страдаете.
   И тут он не удержался и, все-таки вытащив руки из карманов, положил ладони ей на плечи.
   — Ты не понимаешь, о чем я говорю?
   — К сожалению, нет, сэр. Мне бы очень хотелось вам помочь.
   — Помочь мне? Удивительно! Ведь я… Из-за меня родители выгнали тебя из дома, а ты хочешь мне помочь?
   — Простите, я не думала, что вы говорите обо мне.
   — Черт бы побрал твою рассудительность! Но почему ты такая… такая милая и ласковая?
   Как и следовало ожидать, щеки Керсти покрылись стыдливым румянцем.
   Как и следовало ожидать, Макс почувствовал отчаянное желание ее обнять. Лишь с огромным трудом ему удалось взять себя в руки.
   — Мои родители в конце концов поймут, что ошибаются на мой счет, — проговорила девушка. — А до тех пор мне придется с этим мириться. И я смирюсь. Я очень сильная, и вы это знаете, сэр.
   «Сэр, сэр, сэр»!
   — Завтра я сам к ним зайду. Я поступил необдуманно, поселив тебя в замке. Теперь я считаю, что тебе лучше жить дома Я так им и скажу.
   — Простите, но я бы этого не хотела.
   Он заглянул в огромные голубые глаза. Потом посмотрел на чуть приоткрытые губы, на округлости грудей, проступавшие под простеньким ситцем… Макс снова и снова напоминал себе атом, что решил во что бы то ни стало проявить благоразумие.
   — Я тебя не понимаю, Керсти. Я видел, как ты недавно плакала, вернувшись в замок. Ты очень привязана к своим родным, и разлука с ними наверняка причиняет тебе страдания.
   — Да, вы правы. Знаю, это нехорошо, но я буду страдать еще больше, если мне придется вас бросить. Я имею в виду, что не хотела бы бросать службу у вас . Ведь я могла бы добиться больших успехов, только для этого мне лучше жить в замке.
   Макс почувствовал легкое головокружение — Ты хочешь сказать, что здесь тебе будет лучше, чем дома?
   И если бы тебе пришлось выбирать, то ты выбрала бы замок?
   Ее глаза вновь наполнились слезами.
   — Да, хотя я и не хотела бы оказаться перед таким выбором.
   — Спасибо, Керсти Она промолчала — Спасибо за то, что хочешь остаться. Я действительно очень тебе благодарен. Мне так много надо тебе сказать, но боюсь, потом мы оба пожалеем об этом разговоре.
   Керсти пригладила волосы.
   — Может, приступим к делу?
   — На сегодня все дела завершены.
   — Но вы же сказали.
   — Знаю. Просто мне требовался предлог, чтобы объяснить, почему я ждал твоего возвращения.
   — Понятно, — кивнула Керсти. — Вас, конечно, взволновали слова его светлости. И это тоже понятно. Ничего, со временем все уладится. Некоторым людям нравится во всем видеть дурное. Мои родители стыдятся меня, потому что меня оговорили… Но в конце концов они поймут, что правда на моей стороне. Мне очень жаль, что ваше доброе имя оказалось запятнанным На мой взгляд, такое трудно простить.
   Глядя в лицо девушки, Макс проговорил:
   — Я не обращаю внимания на досужие сплетни, и ты это прекрасно знаешь. Подобные слухи распространяют малодушные люди, трусы.
   — Я тоже не обращаю внимания на сплетников, — сказала Керсти. — Им меня не сломить Вы предоставили мне прекрасную работу, и я не отступлюсь.
   «Господи, укрепи мой дух», — мысленно твердил Макс.
   — Ты сказала, что будешь страдать, если бросишь меня.
   Почему? Потому что лишишься новой должности?
   Керсти кивнула:
   — Да…
   — Только поэтому?
   — А какие еще могут быть причины?
   — Мы были так близки когда-то… Может, ты по-прежнему ко мне привязана?
   Она закусила дрожащую тубу.
   — Керсти, ответь мне, — настаивал Макс.
   — А вы? Вы ко мне привязаны? — спросила девушка.
   Макс закрыл глаза и, склонившись над ней, прижался лбом к ее лбу. Она задрожала, и ее дрожь передалась ему — Да, наверное, — пробормотал он. — Но я не имею права задавать тебе такие вопросы, не имею права говорить, что испытываю к тебе какие-то чувства.
   — Я тоже, — прошептала Керсти.
   Он осторожно заключил ее в объятия и замер. Немного помедлив, Керсти тоже его обняла. Она все еще дрожала. Макс прижал ее к груди, пытаясь успокоить.
   — Я понимаю, что сейчас, когда мы оба взрослые люди, между нами не может ничего быть, — проговорила девушка. — Ведь вы — джентльмен, а я — дочь фермера.
   — Керсти…
   — Молчите, — перебила она, — дайте мне выговориться. Я не хочу сказать, что не уважаю себя Я горжусь своей семьей, но не питаю иллюзий относительно моего будущего. Оно меня вполне устраивает, поверьте. Беда лишь в том, что я вас люблю. Очень люблю.
   Макс затаил дыхание.
   — Но детство кончилось, — продолжала Керсти. — Теперь я взрослая женщина и знаю, что можно, а что нельзя. Вы не для меня, и мне надо с этим смириться. Я буду вам хорошей помощницей и найду в этом свое счастье.
   Внезапно Макс так крепко прижал ее к себе, что она вскрикнула — А вот я не смогу найти в этом счастье, — проговорил он, чуть отстранившись. — Мне недостаточно, чтобы ты сидела за письменным столом в углу этой комнаты и водила пером по бумаге. И мне кажется, что мы сами лишаем себя любви Он вдруг почувствовал, что колени ее подогнулись, снова прижал девушку к груди.
   — Прости меня, Керсти. Я понимаю, тебе тяжело. Но поверь, мне не легче.
   — У наших отношений нет будущего. Мак?.
   Прикрыв глаза, он проговорил:
   — Уединившись, мы можем делать все, что пожелаем, и никто нам не помешает.
   — Со мной ты не будешь счастлив. А я желаю тебе счастья, потому что очень тебя люблю.
   Керсти говорила о своей любви так просто и убедительно… Она без всякого смущения открывала ему свое сердце и в то же время пыталась взять на себя всю ответственность за их отношения.
   — Пожалуйста, посмотри на меня, — проговорил Макс с нежностью в голосе.
   Немного помедлив, Керсти подняла голову. Макс взял ее лицо в ладони и приник губами к ее губам. Он упивался сладостными устами девушки, и она не противилась; казалось, в эти мгновения они были единым целым.
   Наконец Макс поднял голову и заглянул в огромные голубые глаза. Они смотрели на него с нежностью. Он провел ладонью по волосам и снова поцеловал — сначала в губы, потом в висок и подбородок.
   — Как давно я об этом мечтал! — Теперь он понял, что на нем лежит огромная ответственность. — Я часто уезжал Из Кирколди, чтобы только не видеть тебя. Я боялся, что не справлюсь со своим желанием.
   — Что это значит? — спросила она. Ее рука скользнула за ворот его рубашки, и Максу показалось, что он вот-вот задохнется. От этих прикосновений у него напрягались мышцы спины и ягодиц. — Нам нельзя быть вместе? Я должна от тебя уйти?
   — Это значит, что я ни за что тебя не отпущу, — ответил Макс. — Если ты когда-нибудь попытаешься от меня уйти, я найду тебя и приведу обратно.
   На лице ее появилось выражение растерянности.
   — Но ведь ты скоро женишься. Нам нельзя…
   — Не говори мне об этом! А моя предполагаемая женитьба — не тема для обсуждения.
   — Ты все такой же властный, Макс Россмара. — Керсти едва заметно улыбнулась. — Однако сейчас мне придется тебя ослушаться. Спасибо за поцелуи, я навсегда сохраню их в памяти. Но я не могу здесь остаться.
   Он судорожно сглотнул.
   — И куда же ты пойдешь?
   Она отвела глаза.
   — Не знаю, но можешь не беспокоиться, у меня все будет хорошо.
   — Да, у тебя все будет хорошо, потому что ты останешься здесь. В розовых комнатах, которые тебе так нравятся.
   — Останусь здесь? Чтобы смотреть на тебя и вспоминать этот вечер? Твои поцелуи пробудили во мне… новые чувства. Мне показалось, что это начало чего-то большего. Как я могу остаться и постоянно видеть рядом с тобой леди Гермиону? Ведь ты будешь обнимать ее так же, как сейчас обнимал меня. Как я смогу уходить в розовые комнаты и проводить время в одиночестве? Я обычная женщина, сэр, а не волшебная фея.
   — Нет, ты волшебная фея. И все будет не так, как ты думаешь. Я люблю тебя. Керсти Я полюбил тебя, когда… когда у меня еще не было права тебя любить, потому что ты была слишком юной. Раньше я думал, что сделать тебя своей будет просто. Я ошибался. Но ты станешь моей. Я никуда тебя не отпущу.
   — Ты должен меня отпустить. Я хочу спать. Пожалуйста, отправь модистку обратно, когда она прилет. Сегодня был очень трудный день. Я многое узнала и многое поняла. Забудем наш разговор. Спасибо за заботу обо мне. Больше я не причиню тебе хлопот.
   Мысли теснились в его голове. Он чувствовал, что должен принять решение сегодня, сейчас — и к черту последствия!
   — Я раздумал жениться на леди Гермионе.
   — Но твои родители считают, что вы прекрасная пара, не так ли?
   — Они считают, что этот брак с титулованной женщиной укрепит мое общественное положение. Только и всего.
   Керсти заморгала. Глаза ее наполнились слезами.
   — Значит, ты должен на ней жениться. Твои родные желают тебе добра.
   Как благоразумна эта женщина, без которой он не может жить!
   — Может, я и женюсь, — проговорил Макс, испытующе глядя на Керсти. — Может, женюсь и буду появляться с супругой в свете.
   — Вот и хорошо, — пробормотала Керсти. — Мы не можем всегда получать только то, чего желаем.
   — А я считаю — можем: Леди Гермиона не любит меня, а я не люблю ее.
   — Но она хочет стать твоей женой, — возразила девушка. — Я в этом уверена И она будет тебе хорошей супругой.
   — Она будет раздражительной и требовательной, но это лишь облегчит мое положение.
   Макс привлек Керсти к себе и снова поцеловал. На сей раз поцелуй был долгим и страстным. И на сей раз она на него ответила.
   Наконец они отстранились друг от друга, и Керсти, с трудом переводя дух, проговорила:
   — Каким образом это облегчит твое положение? Ведь ты сказал, что леди Гермиона будет раздражительной и требовательной .
   — Она заведет себе любовников, а я не буду возражать, — в смущении пробормотал Макс.
   — Но это же ужасно! — возмутилась девушка. — Конечно, я поступаю дурно, целуясь с тобой, но ты ведь еще не женат. Я уверена, что ты ошибаешься насчет этой дамы. Она без ума от тебя и никогда не будет тебе изменять.
   — Она без ума от тех денег, которые «нам выделят мои родители, — нахмурился Макс. — Не хочу говорить о ней плохо, но я нисколько не сомневаюсь в том, что она меня не любит.
   — Возможно. — кивнула Керсти. — Жизнь богатых людей всегда была для меня загадкой. Впрочем, это не мое дело Если знатное происхождение — это все, что тебе нужно от жены, то желаю вам счастья.
   — Я не буду с ней счастлив, Керсти. Ты должна меня понять.
   Она вздохнула и покачала головой.
   — Нет, я тебя не понимаю. Но пока я тебе нужна, я утешу тебя, как смогу. А потом у тебя появятся дети, и ты найдешь утешение в них. Я буду с уважением относиться к леди Гермионе. Она никогда не узнает о сегодняшнем вечере. В конце концов, между нами не произошло ничего особенного. Ты просто пытался утешить подругу детства, и я благодарна тебе за это. Спокойной ночи.
   — По-твоему, мои поцелуи похожи на те, которыми мужчина утешает подругу детства?
   — О… — вздохнула она, положив ладони ему на плечи.
   — Ты не ответила мне, Керсти.
   — Я не буду отвечать на этот вопрос. Ты меня мучаешь.
   — А ты — меня. Похоже, тебе нравится ко мне прикасаться.
   Она тут же отдернула руки, точно от огня, но уже в следующее мгновение принялась поглаживать его плечи и грудь.
   — Да, мне нравится к тебе прикасаться. Ты такой красивый и мускулистый… — Она посмотрела ему в глаза. — Ты очень привлекательный мужчина.
   — Милая Керсти, ты, конечно же, преувеличиваешь.
   — Нет-нет, ты на редкость привлекательный.
   — А ты, Керсти… Ты прекрасна! Твои плавные движения завораживают и…
   — Молчи, — прошептала она, потупившись.
   — У тебя такая тонкая талия, — проговорил он, снова прижимая ее к себе. — А бедра… они чуть покачиваются при ходьбе. И меня сводят с ума твои чудесные груди…
   Макс прикрыл ладонями ее груди и заглянул ей в глаза.
   Керсти его не оттолкнула, но все же отстранила его руки.
   — Я рада, что нравлюсь тебе, — прошептала она.
   — Я без ума от тебя, Керсти. И хочу, чтобы ты стала моей.
   Ее глаза погрустнели.
   — Макс, ты же знаешь: это всего Лишь мечты. Ты ведь сказал, что готов подчиниться родительской воле и жениться на леди Гермионе.
   — Возможно, и женюсь. Но моя холодность очень скоро ей наскучит, и она найдет себе любовника.
   — Ты так думаешь?
   — Да, — кивнул Макс. И, собравшись с духом, добавил:
   — Но это меня не волнует, потому что у меня останешься ты.
   Она посмотрела на него вопросительно.
   — Ты будешь помогать мне, но это еще не все. Керсти, я хочу чтобы ты стала моей возлюбленной. Ты согласна?

Глава 11

   — Я порядочная девушка, — шептала Керсти, — я порядочная девушка… Но, о Боже… я больше не хочу быть такой!
   Керсти не знала, сколько времени просидела в своей гостиной перед затухающим камином. Она не задергивала шторы и видела, как небо за окном постепенно темнело, окрашиваясь в ночные тона.
   Керсти не зажигала лампы, опасаясь, что Макс, проходящий мимо ее двери, заметит свет и захочет с ней поговорить.
   Она знала, что если сейчас они снова встретятся» то ей вряд ли удастся устоять.
   Он попросил ее стать падшей женщиной — отдаться ему, не обвенчавшись перед Богом.
   Эта просьба ее напугала, но ей хотелось сказать «да».
   «Я порядочная девушка…»
   Если бы к Максу не пришел кузен леди Гермионы, она, возможно, не смогла бы так легко уйти из кабинета, тихо обронив: «Это невозможно, сэр, спокойной ночи».
   Без сомнения, мистер Хорас Хаббл пришел говорить о предстоящей свадьбе. Керсти не думала, что этот франг симпатичен Максу — ведь сам он предпочитал одеваться скромно.
   Макс еще не поднимался наверх — она не слышала его шагов. Наверное, он разозлился на нее и поехал куда-нибудь развлекаться. Керсти вздохнула. Нет, грешно даже думать о таких вещах! Она не знала о планах Макса на эту ночь и не имела права его судить.
   Однако он не кривил душой, когда сказал, что желает ее.
   Именно это побудило его предложить ей должность, совершенно не подходившую для женщины, тем более для женщины ее происхождения. Тем не менее он назначил ее своим секретарем, и Керсти была уверена, что справится с новыми обязанностями. А если Макс передумает…
   Что ж, тогда ей придется искать счастья в другом месте.
   Но она сильная. Родители учили ее быть сильной. К тому же Бог не обидел ее умом.
   И все же уехать отсюда… Оставить своих родных и Макса…
   О, как он ее целовал! И ласкал, и говорил чудесные слова… Она еще никогда такого не испытывала.
   Керсти почувствовала, как по телу ее разливается приятное тепло, и тотчас же к горлу подкатил комок.
   Нет, она не станет Плакать, иначе потом не сможет остановиться.
   Он хотел с ней переспать. Хотел сделать то, что делают в постели любовники. Хотел дать волю своей страсти, о которой говорил. Если она уступит, то все гадости, которые говорят про нее Фергус Уилки и остальные, окажутся правдой.
   Но какое ей дело до сплетен? Пусть сплетничают! Главное — любовь Макса Россмара.
   Но что ждет ее в будущем? Вернуться домой она не может, а здесь, в замке, ей не прижиться. Если она останется, то будет лишь изредка наслаждаться близостью с Максом. Потом он женится на леди Гермионе, а эта дама наверняка не так бессердечна, как ему кажется. Конечно же, жена будет его любить. Да и какая женщина не полюбит Макса?
   Керсти встала и прошла в свою спальню. Раздевшись, она забралась под одеяла — и вдруг разрыдалась.
   Она плакала, уткнувшись лицом в подушку, и молила Бога, чтобы поскорее наступило утро.
 
   Бренди — чудесное лекарство, лучшее средство от тоски!
   Макс поднимался по лестнице, одной рукой держась за перила, а другой сжимая горлышко пустого графина. Сегодня вечером бренди его не подвело. Он выпил несколько рюмок с Хорасом Хабблом и в конце концов уговорил его подождать с объявлением о помолвке.
   Кровь, разгоряченная спиртным, начала остывать. Чем скорее он доберется до своих покоев, тем скорее взбодрит себя очередным глотком огненного янтарного напитка.
   «Это невозможно, сэр, спокойной ночи», — сказала она, выходя из кабинета.
   Она отказала ему — ему. Максу Россмара, мужчине, который мог бы без труда найти себе женщину для услады! Но она ошибается, если думает, что он упадет на колени и будет ее умолять. Пора ему забыть о своих чувствах к Керсти Мерсер.
   Макс остановился, прислонившись к перилам, протер глаза.
   Сегодня он был не так уж сильно пьян… Керсти не одобряла его тягу к спиртному. Будь она рядом, ему бы вовсе не понадобилось бренди.
   Проклятие, что она себе позволяет? Пусть убирается к черту со своими нравоучениями!
   Макс снова стал подниматься. В душе его прорастали семена гнева. Добравшись до двери, ведущей в покои Керсти, он остановился. Света не было видно. Наверное, она уже легла…
   Если он сейчас войдет к ней, она не посмеет его прогнать. В конце концов, кто здесь хозяин? Керсти у него на службе, поэтому просто обязана ему подчиняться.
   Макс поднял руку, собираясь постучать в дверь.
   Господи, что с ним творится? Он еще никогда не насиловал женщин и не мог даже помыслить о том, чтобы совершить такое с Керсти.
   Макс отступил от двери и направился к своим покоям. У него не было камердинера — он предпочитал сам себя обслуживать. Ему вполне хватало того, что все его желания безукоснительно выполнялись, стоило только высказать их вслух.
   Кто-то из слуг уже зажег лампы в его библиотеке и развел огонь в камне.
   Макс остановился в изумлении.
   Повсюду были разбросаны бумаги и книги.
   Он вышел на середину комнаты и осмотрелся. Было очевидно: в его отсутствие здесь побывал какой-то негодяй и скинул с полок все книги. Причем многие из них были раскрыты. Макс поставил графин на стол и, наклонившись, поднял свой любимый философский трактат — книгу наспех просмотрели и бросили на пол, как и остальные бесценные фолианты.
   Макс подошел к письменному столу. Все ящики были выдвинуты — кто-то устроил в его кабинете обыск! Он вспомнил, как застал здесь Гермиону, но ему все еще не верилось, что она могла интересоваться содержимым его стола. Иначе она вряд ли позволила бы ему застать ее врасплох.
   На столе лежала одна-единственная книга. Она была раскрыта. Очевидно, непрошеный гость уделил ей больше внимания и даже, наверное, сел за стол, чтобы пролистать страницы.
   Макс потянулся к книге. Он вдруг понял, что видит ее впервые. Многие страницы были «украшены» скабрезными рисунками. Макс, поморщившись, захлопнул книгу. Нынешнюю ночь ему предстояло провести в одиночестве — не самая подходящая ситуация для изучения подобных пособий.
   Осторожно перешагивая через лежавшие на полу книги, он прошел в спальню. Эту комнату он обставил сам, в соответствии со своим вкусом. Ему нравилась мебель из черного дерева, богато украшенная резьбой и инкрустированная медью и перламутром. Значительную часть спальни занимала массивная кровать с высоким пологом. Кровать была устлана темно-зеленым бархатным покрывалом, а на почерневшем от времени полу лежали яркие восточные ковры Нищему мальчишке из Ковент-Гардена судьба преподнесла удивительно щедрый подарок, и Макс не должен был забывать, кому обязан своим счастьем.
   Негодяи, обыскивавший его библиотеку, побывал и в спальне. Дверцы комода и платяного шкафа были открыты, на полу валялись осколки тонкого фарфора.
   К черту! Сейчас он ляжет спать и забудет о том, что не может получить самое желанное. А с завтрашнего дня будет держать себя в ежовых рукавицах.
   Макс прошелся по комнатам и погасил лампы. Затем стащил с себя сюртук, галстук и расстегнул рубашку. Почувствовав, что не в силах раздеться, он затушил лампу, стоявшую у кровати, и улегся на постель.
   Она отказала ему, и этого следовало ожидать Ведь он ее оскорбил Прикрыв ладонью глаза. Макс отчитал себя за то, что превратил такие упоительные и сладостные мгновения в нечто пошлое. Как мог он предложить добропорядочной, богобоязненной девушке стать его любовницей? За подобное предложение он заслуживал самого сурового наказания! Впрочем, никакое наказание не сравнилось бы с ею нынешними страданиями.
   Завтра он извинится перед Керсти и скажет, что на него нашло затмение.
   Внезапно Макс услышал какой-то странный шорох.
   Он приподнялся, осмотрелся Может быть, ему почудилось?..
   И тут он услышал чье-то прерывистое дыхание — кто-то затаился в темноте.
   Макс вдруг понял, что произошло. Появившись в своих покоях, он отрезал непрошеному гостю путь к отступлению Как жаль, что у него нет в руках оружия Пистолет — в кармашке покрывала, но он не успеет до него дотянуться.
   Дыхание сделалось громче. Это был хриплый прерывистый звук, напоминающий плач.
   Макс увидел приближающуюся к нему темную фигуру. Он скатился с кровати, но в следующее мгновение кто-то тяжелый повалился на него, осыпая градом ударов.
   — Проклятие! — взревел Макс. — Я убью тебя!
   Ответом было молчание.
   И вдруг в темноте, прямо над Максом, что-то сверкнуло.
   Нож! Он попытался уклониться от удара, но все же лезвие скользнуло по плечу, обжигая, словно огонь.
   Макс вскинул руки и ухватил противника за волосы. Тот выругался сквозь зубы — и вновь сверкнуло лезвие ножа, — Мерзавец! — прошипел Макс. — Трусливый мерзавец!
   Собравшись с силами, он сбросил с себя нападавшего.
   Ударившись головой об пол, противник вскрикнул. Макс, невольно усмехнувшись, навалился на негодяя, перехватил руку, державшую нож Они покатились по полу, и Макс, изловчившись, ударил противника в пах. Раздался вопль. Уже в следующее мгновение досталось и Максу. Ударившись спиной об угол платяного шкафа, он выпустил руку противника и застонал от боли. Но тотчас же попытался подобраться к покрывалу — ведь там, в кармашке, находился пистолет. Однако ему не удалось завладеть оружием.
   Раскинув руки в стороны, словно огромная птица, ночной визитер бросился на Макса и заключил его в удушающие объятия.
   Макс попытался вывернуться и ударить нападавшего ногой, но ему это не удалось — противник оказался крепким мужчиной и не собирался уступать Они катались по полу, то и дело натыкаясь на ножки стола. Со стола падали, разбиваясь вдребезги, фарфоровые и стеклянные предметы, острые осколки впивались в руки и спину.
   Наконец Максу каким-то образом удалось подняться на ноги. Стараясь отдышаться, он сделал шаг к двери, но был снова повержен на пол. Опасаясь удара ножом. Макс вскинул руку и ухватил противника за ухо. Тот завопил от боли, ослабил хватку — и внезапно нанес Максу сильнейший удар кулаком в грудь. Макс вскрикнул и, закашлявшись, повалился на пол. Воспользовавшись своим преимуществом, незнакомец ударил еще раз, потом еще… Макс откатился в сторону — и получил удар сапогом в живот.
   В следующую секунду в лунном свете снова сверкнуло лезвие ножа, но Макс, успевший приподняться, ухватил незнакомца за руку и с силой вывернул ее. Нож со звоном упал на пол.