Карлов Борис. Приключения Мурзилки (Репортёрские расследования газеты 'Книжная правда')

   Потом она протянула конверт, и Ладушкин быстро сунул его в ящик стола. Встал и, потирая укушенную ногу, галантно проводил посетителей до двери. Затем высунулся в приёмную и пригласил следующих.
   Глава шестая
   ПРИБОР ПОТЕРЯН
   В кабинет вошла новая мама с новым ребёнком, на этот раз девочкой. Дама была строгая, в деловом костюме. Девочка тоже выглядела серьёзной; на макушке у неё красовался огромный розовый бант. Она сама, без подсказки, тоненьким голосом правильно ответила на все вопросы. Сверх этого, водя пальцем по строчкам, прочла вслух предложенный отрывок из книги.
   - Великолепно! - похвалил Ладушкин не то маму, не то ребёнка. - Я потрясён. С такой подготовкой теоретически можно идти прямо во второй. Поверьте, вашей девочке будет очень легко учиться. К сожалению, - Владислав Эмильевич опустил глаза и стыдливо покосился на стену, прямо на сидевшего там комара, - в этом году мы ожидаем очень большой конкурс. Буквально, может быть, десять, а то и пятнадцать детей на одно место...
   - Вот, возьмите... - покраснев, мама достала из сумочки конверт.
   Тут Мурзилка решил, что настала пора действовать. Он обернулся и направил волшебный фонарик на завуча, одновременно лихорадочно соображая, во что бы такое его превратить, чтобы навсегда отбить охоту брать взятки с родителей будущих учеников. Как назло, в голову ничего умного не приходило. От напряжения он издал комариный писк, Ладушкин сказал "извините..." - и внезапно шлёпнул конвертом с деньгами по стене.
   Только чудом, за сотую долю секунды до того, как тяжёлый конверт размазал бы его по стенке, Мурзилка метнулся в сторону. С пронзительным писком взлетел он на потолок и только тут обнаружил, что с перепугу выронил из лапки волшебный фонарик.
   Испугавшись ещё больше, он спикировал вниз и увидел прибор. Тот угодил прямо в открытую сумку деловой мамы - на мягкий носовой платок, поэтому остался цел и невредим.
   Хлоп, щёлк - сумка закрылась.
   Сопровождаемые льстивыми комплиментами Ладушкина, мама и дочка покинули кабинет.
   Словно крошечный сверхзвуковой самолёт, выставив вперёд длинное жало, Мурзилка пулей вылетел через форточку на улицу. Спланировав вниз, он стал в волнении кружить у входа, то и дело облетая здание, чтобы держать под контролем весь периметр. Если сумка исчезнет, он даже не сможет никому объяснить, что с ним произошло...
   Наконец мама с дочкой вышли и направились к одному из стоявших перед воротами автомобилей. Встречавший их шофёр услужливо открыл дверцу. Девочка забралась первой и запрыгала на заднем сидении. Мама села рядом, а Мурзилка не успел залететь следом, потому что шофёр хлопнул дверцей перед самым его носом.
   Пока он приходил в себя, зарекаясь впредь быть более осторожным, шофёр сел за руль. Машина тронулась с места и быстро набрала скорость. Уже почти ни на что не надеясь, Мурзилка помчался следом.
   Глава седьмая
   СТЫКОВКА НА ОРБИТЕ
   К этому времени Шустрик и Мямлик были далеко от Земли.
   В первые секунды, когда ракета стартовала с крыши, Мямлика здорово приплющило к полу. Но потом, когда ракета набрала скорость, стало легче, и он почти уже принял свою нормальную форму.
   Однако корпус ракеты, из-за трения о воздух, успел нагреться. До такой степени, что в кабине сделалось жарко, как в духовке. И теперь Мямлика не то что плющило, он буквально растёкся по дну и по стенкам кабины.
   Но как только ракета вышла из атмосферы, холод космической бездны пронизал кабину вместе с экипажем.
   По счастью, к этому времени Мямлик снова успел принять свою нормальную форму. Иначе его миссия на корабль пришельцев потеряла бы всякий смысл: его распластанное и окаменевшее туловище не смогли бы даже извлечь из кабины.
   Всё время полёта Мямлик просидел молча, поскольку замёрз настолько, что не мог ни раскрыть рта, ни пошевелиться. Но, если бы он и мог что-нибудь сказать, его бы всё равно никто не услышал. Потому что в безвоздушном пространстве звуки не распространяются. Зато Шустрик, который нахлобучил на Мямлика наушники, болтал без умолку. Звуковоспроизводящее устройство находилось внутри его непроницаемого стального туловища, и он воткнул штекер в гнездо аудио-выхода. Наушники плотно сидели у Мямлика на голове, вибрация звука отлично передавалась, и Мямлик страдал невыносимо.
   Первые три часа он ругался.
   Следующие пять с выражением декламировал про себя разнообразные куски из когда-либо прочитанного в стихах и в прозе.
   Потом снова ругался.
   Потом часов примерно десять, настроившись на философский лад, думал о вечном.
   Потом он простил Шустрика и возлюбил его как брата.
   Потом снова рассвирепел и начал перебирать способы самой изощрённой мести...
   Но вот, по истечении суток, автоматика вывела ракету на орбиту Юпитера, и впереди по курсу показалось вращающееся колесо инопланетного космического корабля.
   Шустрик взялся за ручное управление и сбавил скорость. После этого он вышел на связь с капитаном.
   - Аллё! Эй, на колесе! Как слышно?
   - Слышу вас хорошо! - отвечал капитан Зоркий. - Приготовьтесь к стыковке с шлюзовой камерой!
   - Понятно. С какой ещё камерой?
   - В центре корабля, в его неподвижной части, есть люк...
   - Погоди, сейчас подойду поближе... Ага! Есть! Вижу! Вокруг него торчат какие-то штуки.
   - Это универсальные крепления. При помощи захватов и присосок крепления могут удерживать любую пристыкованную к шлюзу конструкцию.
   - Это правильно. Так мы начинаем?
   - Начинайте. Не опасайтесь удара: наши приспособления смягчат момент соприкосновения.
   - Это вы опасайтесь...
   - Простите?.. - не понял капитан Зоркий.
   - Я говорю - нам не страшно. Мы всё равно разгерметизированы.
   - Что?!!
   - Вы только не волнуйтесь. Мы, как бы это выразиться, искусственного происхождения.
   - Вы - роботы? - насторожился капитан.
   - Нет! Мы живые. Короче говоря, мы искусственные волшебные человечки.
   - Хорошо, это не столь важно. Если вы искусственные, перегружайте всё, что привезли, в шлюзовую камеру. Потом закроем люк, запустим воздух, и вы сможете пройти на корабль.
   - Годится!
   Шустрик аккуратно "припарковался" к люку, расположенному в неподвижной оси корабля, и ракету тут же схватили и прижали десятки длинных, гибких "рук".
   Открылась заслонка шлюза.
   Шустрик отстегнулся от кресла и открыл дверцу ракеты. Затем отстегнул своего окаменевшего друга, просунул его головой вперёд и подтолкнул. Мямлик плавно влетел внутрь, следом полетели контейнеры с водой и продуктами питания.
   Потом заслонка опустилась, камеру со свистом заполнил тёплый воздух.
   Мямлик пошевелился, потоптался, погримасничал, разминая голову, - и сунул в рот мундштук своей трубки, которую умудрился не потерять, находясь то в твёрдом, то в жидком агрегатном состоянии.
   Шустрик хотел ему что-то радостно сказать, но Мямлик внезапно сверкнул глазами:
   - Ни звука...
   Потрясённый, Шустрик так и остался стоять с открытым ртом.
   Глава восьмая
   РАДУШНЫЙ ПРИЁМ
   Открылась заслонка, отделявшая шлюзовую камеру от жилых помещений, и человечки, цепляясь ногами за специальные петли, похожие на лыжные лямки, вошли в Центр управления.
   Это был большой круглый зал с тумбой и стеклянной сферой посередине. Вдоль стен располагались иллюминаторы, под ними - выступ закольцованного рабочего стола и кресла, привинченные к полу. На рабочем столе лежали обычные бумажные книги, закреплённые на липучках, и настольные игры с намагниченными фигурами. Всё здесь было или гораздо проще, чем на Земле, или гораздо сложнее.
   Перед Шустриком и Мямликом, выстроившись полукругом и просунув ноги в лямки, стояли четверо членов экипажа. Они были в красивой белоснежной форме, похожей на парадную морскую - с блестящими серебряными пуговицами, погонами и нашивками.
   - Капитан Зоркий! - представился стоящий справа, отсалютовав и топнув ногой. - Командир трансгалактического корабля "Колесо Фортуны".
   - Очень приятно. Шустрик, Мямлик... - пролепетали друзья в один голос.
   - Штурман Кротик! - отсалютовал и топнул ногой следующий.
   Шустрик и Мямлик тоже взмахнули руками, вразнобой топнули, одновременно произнесли свои имена и сердито посмотрели друг на друга.
   - Доктор Скарабей!.. - представился третий по всей форме.
   Мямлик сердито и выжидательно покосился на Шустрика, уступая. Тот занервничал, замигал всеми цветами и промедлил.
   - Психоаналитик Мимоза, - сдержанно кивнул четвёртый, оказавшийся дамой.
   Экипаж корабля дружелюбно смотрел на гостей, вытянувшись по стойке "смирно".
   - Говори... - прошептал Мямлик уголком рта.
   - Специальный агент Шустрик! - доложил Шустрик, топнул и отсалютовал.
   - Мямлик, - сказал Мямлик, кивнул и, многозначительно посвистев трубкой, добавил: - Следователь по делам особой важности.
   После этого он махнул рукой и дёрнул ногой, позабыв вынуть её из лямки.
   Услышав, что сказал его товарищ, Шустрик повернулся к нему с изумлением. Но, встретившись с его взглядом, промолчал.
   - Мы рады гостям, - сказал капитан Зоркий. - Может быть, вы желаете пообедать с нами или отдохнуть с дороги?
   - Не думаю, - возразил Мямлик, - что это хорошая идея. Просто позвольте нам самим...
   "...осмотреть место преступления", - едва не сказал он.
   - ...неспешно прогуляться по звездолёту.
   - Разумеется! Сейчас мы даже не в состоянии выразить вам ту степень благодарности, какую заслуживает ваш щедрый дар и самоотверженный поступок.
   - Всё не так серьёзно... - поскромничал детектив Мямлик. - Надеюсь, у вас ещё будет достойный повод для того, чтобы нас поблагодарить.
   И два загадочных существа с планеты Земля, которые тоже называли себя волшебными человечками, вышли из Центра управления. Сзади раздалась команда "вольно", за которой последовал шум, гвалт, звяканье и шорох лихорадочно распаковываемых коробок с провизией.
   Глава девятая
   ВПЕРЁД, ВНИЗ И ПО КРУГУ
   Оставив космических пришельцев с долгожданными продуктами, Шустрик и Мямлик направились вдоль одного из трубчатых коридоров-"спиц" к периферии звездолёта.
   Для того, чтобы выйти из неподвижного Центра, им пришлось зайти в кабину окружавшей его "втулки". Втулка закрутилась, и кабина совпала с одним из выходов.
   Больше на корабле ничего не крутилось, то есть, пассажиры вращения не замечали. Иллюминаторы были настоящими только в неподвижном Центре. Все остальные представляли из себя жидкокристаллические экраны.
   В трубчатом коридоре эластичные лямки для ног заменяли металлические скобы. По мере того, как друзья неторопливо, скобка за скобкой, продвигались вперёд, у них шаг за шагом начинало создаваться впечатление того, что они не идут вперёд, а спускаются вниз. Вертикально вниз, как в колодец.
   - Погоди, - сказал Мямлик сделав ещё шаг и замахав руками, удерживая равновесие, - ты уверен, что мы идём, а не падаем?
   - Нет, - честно ответил Шустрик, которого тоже заметно клонило вперёд.
   - Тогда давай повернёмся ногами вниз.
   - Давай, - согласился Шустрик.
   Они осторожно сели на корточки, ухватились за скобы руками и начали спускаться вниз как по лестнице. Пол коридора превратился в стенку колодца, и Мямлик заметил на этой стенке надписи.
   - Тут какие-то знаки, - сказал он приятелю и достал из кармана большое увеличительное стекло с медным ободком и потёртой деревянной ручкой.
   Возле каждой скобки была обозначена буква "М", цифра и обозначение процентов.
   - А, понял! - сообразил Шустрик. - "М" - это масса, то есть, нормальная сила тяжести. Сколько ты весишь?
   - Почти сто грамм, - с гордостью ответил Мямлик.
   - Будем считать, сто. А на этой ступеньке ты весишь ещё не сто, а сколько?..
   - Сорок процентов.
   - Сорок процентов от ста - это сорок граммов. А на следующей?
   Мямлик начал спускаться ниже.
   - Пятьдесят, шестьдесят...
   - Вот видишь! Ты уже весишь шестьдесят...
   - Понятно, - сказал Мямлик. - Я уже чувствую себя на все сто.
   Шустрик посмотрел вниз и увидел, что Мямлик стоит на полу.
   Не долго думая, он спрыгнул и встал рядом.
   - Теперь и я - на все сто. Только это, между прочим, не вес, то есть, не сила тяжести.
   - А что же?
   - Центробежная сила. Колесо крутится - и нас отбрасывает. А поскольку оно крутится равномерно, мы этого не замечаем.
   - Любопытная гипотеза, - засвистел Мямлик своей трубкой.
   По своей сути он был гуманитарий и не очень сильно разбирался в точных науках.
   - Это не гипотеза. Вообрази, что ты стоишь на дне ведра, а Буквоедов, допустим, раскручивает это ведро на вытянутой руке.
   - Нет. Лучше не надо. А это?..
   Мямлик постучал трубкой по стеклу иллюминатора, за которым всё было неподвижно.
   - Экран, - объяснил Шустрик. - За стеклом экран, к нему идёт сигнал из неподвижного Центра. Ты же сам видел снаружи, что оно вертится!
   Мямлик недоверчиво хмыкнул и, что-то бормоча по адресу Шустрика про галилеевские штучки, огляделся.
   Человечки стояли в коридоре, вдоль которого по обе стороны, словно в гостинице, тянулись двери с пронумерованными табличками. Сзади и спереди коридор, который всё-таки был колесом, шёл на подъём, "в горку".
   - Если идти всё время прямо, мы вернёмся в эту же точку, - сказал Шустрик.
   - Как во время кругосветного путешествия, - догадался Мямлик.
   - Только наоборот. Вверх ногами.
   - Ценная мысль...
   Друзья зашагали вперёд, видя, что идут в горку, но совершенно этого не ощущая.
   - Наверное так себя чувствует белка в колесе, - предположил Мямлик.
   Они вышли в просторное помещение кают-компании, которая была одновременно и столовой, и комнатой отдыха, и местом для производственных совещаний. Рядом находилась кухня, на которой царил образцовый порядок. Мямлик даже предположил, что баночки из-под повидла вылизаны изнутри языками.
   - Почему языками? - возразил Шустрик. - Прополоскали и выпили.
   - Вылизали. Воды-то у них уже не было...
   Шустрик заглянул в раковину:
   - Неужели они брали в полёт сырую рыбу?
   Мямлик наклонился над раковиной и посмотрел в лупу. Действительно: на сточной решётке матово белели высохшие чешуйки.
   - Любопытно, - сказал Мямлик и достал и раковины чешуйки. Любопытно...
   На стенах кают-компании красовались огромные и яркие экраны иллюминаторов. Слева была видна поверхность Юпитера, справа - бескрайние космические просторы. Шустрик уселся в кресло налево, Мямлик - в кресло направо.
   - Красота! - восхитился Шустрик.
   - Жалко, что шеф не видит, - сказал Мямлик, имея ввиду Мурзилку. Подозреваю, что при всей показной сдержанности и строгости, в глубине души он склонен к внешним эффектам.
   Высказав такое мнение, Мямлик задрал ноги на стол и поёрзал.
   - А он, может быть, и видит.
   - Что видит?
   - Ну, это всё. Всё, что я.
   - А... Да.
   В редакции действительно всё видели. Потому что всё, что видел Шустрик, не только записывалось в его электронную память, но и транслировалось на Землю, что называется, в прямом эфире. И не только видели, но и слышали.
   - А к чему шеф склонен?.. - переспросил Шустрик.
   - Не то, чтобы склонен... - Мямлик стащил ноги со стола. - Просто я думаю, что сейчас, в его отсутствие, нам не хватает его опыта... ума... и проницательности.
   - Для чего?
   - Для того, чтобы найти ключ. Скорее всего, он всё ещё здесь, внутри корабля. И мы внутри. Рано или поздно мы найдём его. - Мямлик задрал голову: - Верно, шеф?..
   Глава десятая
   НАВСЕГДА?..
   Но Мурзилка, увы, не видел и не слышал своих подчинённых. Сломя голову, в образе комара, он мчался за ехавшим на огромной скорости автомобилем. Его длинное жало смотрело вперёд и вниз, а прозрачные крылья сами собой совершали махи так быстро, словно это были не крылья, а лопасти винта... И всё равно он безнадёжно отставал. Когда машина свернула и вообще пропала из виду, Мурзилка стал прощаться с жизнью. Он подумал, что останется комаром навсегда. А комариный век - ох как недолог!.. По счастью, за поворотом оказался оживлённый перекрёсток, и машина замерла на минуту перед светофором. Из последних комариных сил Мурзилка сделал финишный рывок и, изловчившись, залетел в щёлку приспущенного водительского стекла в тот момент, когда автомобиль уже снова тронулся с места. Усевшись на обшивку крыши, прямо над сумкой, которая стояла у мамы на коленях, он перевёл дух.
   Вскоре автомобиль выехал на загородное шоссе и помчался вперёд с такой скоростью, что только ветер свистел. Конечно, никакой комар или даже птица не смогли бы теперь за ним угнаться.
   Мама и дочка смотрели в окна в разные стороны и молчали.
   Минут через двадцать машина заехала в посёлок с красивыми домами, окружёнными высокими заборами, за которыми виднелись только башенки, верхние этажи и просторные террасы. С первого взгляда было понятно, что здесь живут богачи. Открылись ворота, машина въехала в ухоженный двор и остановилась у крыльца, между двумя мраморными вазами. Девочка убежала в дом, а мама открыла наконец злосчастную сумку, достала сигареты и закурила.
   Очертя голову, Мурзилка спикировал вниз, подхватил лежавший в складке носового платка фонарик-метаморфатор и взлетел вверх прежде, чем сумка захлопнулась.
   Главная опасность была позади. Теперь он в любую минуту мог превратиться в самого себя. Однако, в сложившейся ситуации это было бы неразумно.
   Немного успокоившись, Мурзилка, то есть, комар, который его представлял, почувствовал зверский аппетит. А поскольку любому известно, что комары питаются кровью, одна только эта мысль привела его в содрогание. Тем более что он, как это ни странно, совсем не хотел крови. Наоборот, его тянуло к клумбе с гладиолусами. Ему до смерти хотелось выпить цветочного нектара. Вокруг летало множество других комаров, которые не обращали на него ни малейшего внимания. Мурзилка сел на цветок и, прикрыв глаза от восторга, запустил хоботок в душистую мякоть... Напившись и даже находясь в некотором экстазе от сытости и удовольствия, Мурзилка присел на разогретый за день подоконник.
   На ступеньках крыльца появился папа - большой и важный, без пиджака, но в жилетке. В одной руке он держал галстук, на другой висела его дочка. Она требовала:
   - Пойдём, пойдём купаться, ты обещал!..
   Папа спустился к маме и поцеловал её в щёку.
   - Надеюсь, ты не собираешься работать в выходные? - спросила мама.
   - Не собираюсь, дорогуша. Я только приму одного посетителя, сейчас, сию минуту он должен подъехать. Вот, держи, завяжи мне галстук...
   Мама бросила сигарету и стала завязывать папе галстук.
   - Что за посетитель? - поинтересовалась она.
   - Поганцев Вадим.
   - Омерзительный тип. Зачем ты его пускаешь?
   - Ничего не могу с этим поделать. Он теперь что-то такое в Мэрии по связям с общественностью. А портить отношения с градоначальником...
   После этого все ушли в дом.
   Теперь, когда прибор был возвращён, а голод и жажда комара были приятнейшим образом удовлетворены, перед Мурзилкой возникла новая проблема как вернуться в город. Никто отсюда не собирался уезжать, судя по всему, раньше понедельника. Оставалось надеяться на то, что посетитель, которого здесь ждали, задержится недолго.
   Глава одиннадцатая
   НИЧЕГО, КРОМЕ ПРАВДЫ
   Вскоре на дачу прибыл господин Поганцев. От него так сильно несло лосьоном и дезодорантом, что несчастному комару, когда посетитель проходил мимо, едва не сделалось плохо. Поганцев оставил машину и охрану за воротами, а сам прошёл в дом. Мурзилка тоже залетел за ним следом. Он не собирался подслушивать чужих разговоров, а только хотел узнать, скоро ли этот гость поедет обратно в город.
   Папа дожидался посетителя в своём кабинете.
   - Аркадий Семёнович! - воскликнул Поганцев и с радостной улыбкой шагнул к хозяину.
   Тот протянул руку, сдержанно улыбнулся и предложил гостю сесть в кресло.
   - Чем обязан?..
   Поганцев сел, положил на колени портфель, раскрыл его и вынул папку с бумагами.
   - Если коротко, - заговорил он, - мой сегодняшний визит к вам связан с избирательной кампанией кандидата в депутаты Василия Ивановича Томразова.
   - Что-что? - удивился Аркадий Семёнович. - Но ведь он бандит... У него прозвище - Вася-тормоз!..
   - Помилуйте, какой же он бандит, - возразил Поганцев. - Когда-то, может быть, что-то и было в таком роде, но теперь он бизнесмен, всеми уважаемый человек. А я - его доверенное лицо.
   - Абсолютно исключено. - Аркадий Семёнович резко поднялся с места, давая понять, что на этом разговор закончен. - Лицо вы его или же какая-либо другая часть тела, но мой банк никогда не будет платить бандитам - ни бывшим, ни настоящим, ни будущим.
   - В таком случае, - остался сидеть Поганцев, - позвольте напомнить вам вот это...
   И он положил на стол папку с бумагами.
   Тут Мурзилка, буквально задыхавшийся от едкого дезодоранта, вылетел в окно. Судя по всему, в кабинете предстоял непростой разговор, и было совершенно непонятно, когда этот тип поедет обратно в город. Мурзилка посмотрел на свой волшебный фонарик и, отдышавшись хорошенько, залетел обратно. Он кое-что придумал, но ещё не был уверен, сработает ли это как следует...
   Усевшись на подоконник, он направил метаморфатор на Поганцева, а затем зажмурился и представил, что от него пахнет не химозным ароматизатором, а свежим полевым сеном. Тоненький малиновый луч ударил в спину вонючего гражданина - тут же в окно дунул ветерок, колыхнулись занавески, и дезодорант мгновенно выветрился. В кабинете приятно запахло лугами, полями и цветами.
   Но хозяин и посетитель в эту минуту так горячо спорили, что даже не заметили перемены. "Какая ложь!.." - восклицал Аркадий Семёнович, словно в театре. "Пускай это ложь, - возражал гость, - но эта ложь может стереть вас в порошок в считанные минуты!.."
   Тогда Мурзилка подумал, что если гость будет говорить неправду, спор никогда не закончится. И он, направив фонарик на "доверенное лицо", изо всех сил представил себе, что этот гражданин сегодня... нет, целый месяц, будет говорить одну только правду.
   После этого Поганцев, осекшись вдруг на полуслове, помолчал несколько секунд, вытер лицо платком и заговорил совершенно другим тоном.
   - Вы правы, - опустил он голову. - Всё это ложь от первого до последнего слова. Суммы, номера счетов - всё это умело подделано и подтасовано. Вы позволите воспользоваться телефоном?..
   Онемевший от изумления Аркадий Семёнович кивнул.
   - Алло, это главный прокурор? Здравствуйте, товарищ Правдюк, это вас беспокоит Поганцев... Да-да, из Мэрии. Хочу дать показания. Против кандидата в депутаты Василия Ивановича Томразова. Да-да, показания, полностью обличающие его в противозаконных деяниях. Письменно и при свидетелях. Есть доказательства. Ждёте? Спасибо...
   Попрощавшись с опешившим хозяином, который не смог произнести больше ни слова, гость сел в свою машину и уехал. А вместе с ним - Мурзилка, довольный тем, как быстро и хорошо он, хотя бы здесь, всё устроил.
   Глава двенадцатая
   КАПИТАН ЗОРКИЙ
   Вечером того же дня Шустрик и Мямлик приступили к расследованию по делу о пропаже стартового ключа на "Колесе Фортуны". Они прекрасно освоились на звездолёте и свободно разгуливали как по его центральной части, цепляясь ногами за ремни или скобы, так и по периферии, передвигаясь обычно, как на Земле, под действием собственного веса (или, если точнее, центробежной силы).
   Выбор был прост. Если ключ удастся найти до утра - космонавты успеют благополучно телетранспортироваться на свою планету до крайнего срока. Если нет - в полдень на орбиту Юпитера прибудет аварийная инспекция. В этом случае членов экипажа за разгильдяйство могут лишить лицензий на работу в космосе. Стоит ли говорить, что все они с готовностью согласились помогать следствию, которое взяли на себя два странных человечка, прилетевших на помощь с Земли.
   Здесь, на чужом звездолёте, детективы договорились для солидности называть друг друга на "вы". А поскольку ответственность за расследование Мямлик решительным образом взял на себя, Шустрик пообещал обращаться к нему "патрон" - на манер книжек про комиссара Мегре. "Патрон", в свою очередь, называл приятеля не иначе как "уважаемый коллега".
   Начиная расследование, Мямлик прежде всего решил поговорить с капитаном Зорким.
   Каюта капитана находилась прямо напротив выхода из пятнадцатого трубчатого коридора, каждый из которых вёл от Центра к Периферии. Её внутреннее устройство, казалось, говорило всё о характере хозяина: привинченная к полу больничная кушетка, рабочий стол, кресло и задёрнутый занавеской экран-иллюминатор.
   - Рассаживайтесь, - предложил Зоркий. - Нет... чуть-чуть не так... вот вы - немножко влево. А вы сюда. Отлично. Итак?..
   Приятели огляделись и поняли смысл перемещений. Теперь они сидели на кушетке на равном расстоянии от её оконечностей и друг от друга. Вместе с капитаном, усевшимся напротив, они представляли углы воображаемого равностороннего треугольника. Вообще, все предметы в каюте были расположены или строго симметрично, или под прямым углом один к другому. Даже лежавшее на середине блюдечка яблоко было надкусано с двух сторон совершенно одинаково.
   Пауза затянулась, и Мямлик с чего-то начать.
   - Э-э... Хорошая погода нынче выдалась.
   Капитан Зоркий и коллега Шустрик задумались. На некоторое время снова возникла пауза.
   - Я имею виду, - пояснил Мямлик, - что когда мы улетали, на Земле, то есть, в Москве, была хорошая погода.
   Капитан понял и вежливо кивнул.
   После этого Мямлик наконец заговорил по существу.
   - Скажите, господин капитан, где хранился до пропажи этот ваш ключ?