Карлов Борис. Приключения Мурзилки (Репортёрские расследования газеты 'Книжная правда')

   Мурзилка, Шустрик и Мямлик легко справились с дверным замком, а попав в квартиру, сразу подбежали к клетке. Коты смотрели на них с интересом, но без удивления.
   - А это кто - цыплёнок? - поинтересовался Черныш, который видел цыплёнка на картинке в книжке.
   - Сам ты цыплёнок, - прохрипел растерявшийся Кувалда. - Это... это... Да кто бы вы ни были, тысяча чертей, открывайте скорее клетку, он уже идёт!..
   И действительно: пол содрогался от шагов двухметрового медика-убийцы.
   Человечки метнулись за клетку, Кувалда загородил их своим телом.
   - Так-так-так... - взволнованно бормотал Скипидаров, трогая большим пальцем острие прута. Лицо его было влажным от пота, стёкла очков замутнились. - Так-так-так... Надо накинуть халат, иначе кровь... Брюки совсем новые. Проклятые собаки, порвали зелёные, самые лучшие...
   Перескакивая с одной мысли на другую, Скипидаров отвернулся, надел медицинский халат серого цвета с бурыми пятнами на животе, налил в стакан спирта, разбавил его водой из-под крана и медленно выпил. Затем обернулся, и, сверкнув треснутыми очками, крепко стиснул в дрожащей руке заострённый прут...
   И тут ему показалось, что картина каким-то образом переменилась. Модест Аполлинариевич снял мутные очки и протёр стёкла полой халата...
   Однако надеть их снова он уже не успел. То, что изменилось в окружающем его мире, было распахнутой дверцей пустой клетки - той самой, в которой ещё минуту назад находились его коты...
   В то же мгновение Кувалда прыгнул на него со шкафа, повалил на пол и впился когтями в небритые щеки. Скипидаров выронил прут и заорал. Он пытался отнять от лица шипящее, словно змея, чудовище, но от этого делалось только хуже: чем сильнее тянул он от себя зверя, тем глубже впивались ему в уши, щёки и лоб стальные крючки.
   В дверь решительно зазвонили и застучали. Кувалда выпустил свою жертву и запрыгнул на шкаф, готовый сразиться с сотней-другой чертей, если они пришли к Скипидарову на подмогу.
   Но это были не черти. Когда Модест Аполлинариевич открыл дверь, рассчитывая на помощь соседей или дворника, к своему разочарованию, а затем и страху, он увидел трёх разновеликих чёрных людей в папахах - огромного, поменьше и совсем маленького.
   Восточные заказчики оттеснили хозяина внутрь квартиры и брезгливо оглядели обстановку. Коротко перемолвились на своём языке. Затем средний протянул руку и отчётливо выговорил:
   - Вакцина.
   Утирая с лица кровь засаленным кухонным полотенцем, Скипидаров что-то залепетал о близящейся окончательной стадии эксперимента. Но его не дослушали.
   - Аванс, - пробасил крупный и тоже протянул руку, похожую на лопату.
   Скипидаров снова залепетал о неизбежных накладных расходах, и его снова не дослушали.
   - Шарам-баран! - пропищал маленький, и все трое вдруг выхватили кинжалы, которые огнём вспыхнули в отблесках кровавого заката.
   Скипидаров ахнул, закатил глаза и с грохотом повалился на штабеля клеток, рухляди и пустых бутылок.
   Воспользовавшись замешательством, Кувалда, Черныш и волшебные человечки выскользнули из квартиры. Обливаясь радостными слезами, девочка подхватила котёнка и покрыла мордочку поцелуями.
   - Ну, бывай, малыш, - сказал ему Кувалда. - Пойду прошвырнусь по чердакам. А ты выходи во двор, никого не бойся. Поболтаем...
   И Кувалда исчез за чердачной дверью. Он не любил парадных лестниц.
   А к парадной уже приближалась шумная кавалькада. Впереди - милицейская машина с включённой сиреной и мигалкой; за ней - длинная вереница частных автомобилей, принадлежащих владельцам собак. Все они направлялись к Скипидарову.
   Танюшка рассовала волшебных человечков по карманам, крепче прижала котёнка к груди и побежала к своему дому.
   Глава десятая
   ПРОЩАНИЕ И ПЕРВЫЙ РАЗБОР ПОЛЁТОВ
   Эту ночь Мурзилка, Шустрик и Мямлик провели в кукольном доме.
   Оба стажёра вообще-то никогда не спали, но, чтобы сделать Тане приятное, улеглись в маленькие кроватки и укрылись маленькими одеялами. Всю ночь они смотрели через свои маленькие окошки в большое окно комнаты и терпеливо дожидались рассвета.
   Мурзилка, который наоборот очень любил поспать, в эту ночь писал свою первую статью в "Книжную правду". Статья называлась "Белый котёнок по прозвищу Черныш". С этим названием Мурзилка мучился битый час, ему казалось, что в названии есть некая подтасовка, сделанная для красного словца: котёнок всё-таки был не совсем белый - "тапочки" на ногах, кончики ушей и кончик хвоста были чёрные. Однако нос у Черныша был розовый, а значит, и вся масть белая... Розовый нос разрешил все сомнения, и название было сохранено.
   Своим мелким аккуратным почерком Мурзилка исписал блокнот от корки до корки. Кроме того, имелось много фотоснимков - начиная от полёта с Винтиком и Шпунтиком и заканчивая жуткой сценой нападения Кувалды на Скипидарова.
   Совершенно счастливой Танюшке родители разрешили взять вымытого котёнка в кровать, и она во сне улыбалась. А Черныш то и дело тревожно вздрагивал, потому что ему снились то крысы, то собаки, то клетка в квартире спятившего медика-живодёра.
   Едва солнце осветило двор, Шустрик и Мямлик разыскали и упаковали спрятанные во дворе парашюты. Потом они разбудили Мурзилку и Танюшку, а затем все вместе отправились на крышу. Именно сюда, на крышу семиэтажки, с рассветом должен был прилететь самолёт. Так было предусмотрено планом с самого начала.
   - Летит! Летит! - воскликнула девочка, указывая на приближающийся самолётик.
   Пилоты Винтик и Шпунтик покружили вокруг Танюшки и посадили машину прямо у её ног.
   До того как пассажиры заняли свои места, девочка каждого из них поцеловала прямо в макушку. На глазах у неё были слезы, она вздрагивала от утренней прохлады. Мало кому удаётся встретиться наяву с волшебными человечками, и она знала, что больше их никогда не увидит.
   Мурзилка, Шустрик и Мямлик заняли свои места, моторчик зажужжал, шасси оторвались от покрытой толем поверхности. Сделав над головой девочки широкий круг и взмахнув крылом, самолётик взмыл вверх и скрылся за кронами деревьев. Таня утёрла слёзы и медленно пошла к своей лестнице, чтобы на цыпочках вернуться и снова незаметно юркнуть под одеяло.
   - Товарищ редактор! - доложил Мурзилка по телефону. - Задание выполнено, возвращаемся на базу!
   - Молодцы! - похвалил разбуженный в своей постели редактор. - Оставляю для вашего материала передовицу и две полосы в центральном развороте!
   - Четыре! - прокричал Мурзилка. - Дело оказалось сложнее, чем можно было предположить!
   - Хорошо! Жду!
   Вечером в коридоре редакции уже висел свежий оттиск первого выпуска "Книжной правды". Таланты проявили многие знаменитости.
   Тюбик и Карандаш сделали художественное оформление.
   Поэты Цветик и Пегасик опубликовали стихи о лете.
   Мальвина и Дюймовочка - выкройку нарядного кукольного платья.
   Винтик, Шпунтик и Самоделкин - схему парового самоката из пустых катушек, свечки и выеденного яйца.
   Знайка и Стекляшкин - статью об астрономии, которую редактор перед сдачей в набор сократил в восемнадцать раз.
   Карлсон, который живёт на крыше, сам ничего не написал, но дал газете пространное интервью, в котором местоимения "Я", "МНЕ", "МЕНЯ" и тому подобные употребил сто двадцать шесть раз, в то время как весь текст интервью состоял всего из двухсот одиннадцати слов.
   Буратино нарисовал карикатуру на редактора, а Пьеро приписал снизу язвительные стишки. (Редактор пропустил рисунок без претензий, завоевав тем самым симпатии коллектива.)
   Чипполино обнародовал свои любимые рецепты итальянской кухни.
   Лиса Алиса и кот Базилио дали объявление о сборе средств на благотворительность.
   Самый ударный материал принадлежал, конечно, нашим героям. Написанный Мурзилкой репортаж, иллюстрировало множество им же сделанных фотоснимков. К героям то и дело подзодили с поздравлениями. Наконец и сам Мастодонт Сидорович Буквоедов пригласил их к себе в кабинет.
   - Ну что ж... - проговорил редактор, удовлетворённо потирая руки. - Наш дебют, наши начинания одобрены там. - Он указал на потолок. - Наверху.
   Герои задрали головы, а затем скромно потупились.
   - Конечно, кое-где пришлось пройтись редакторским карандашом... Все эти крысы, подвалы, людоеды...
   - Людоедов не было, - возразил Мурзилка, - был только один живодёр.
   - Хорошо, хорошо, хватит и одного. Наконец...
   Редактор сделал паузу и подёрнул щекой.
   - Неумеренное выпячивание своей собственной роли в этом деле. Это касается и вас, товарищи стажёры. На будущее имейте в виду: личность репортёра должна находиться, так сказать, за кадром. Строго говоря, вы трое - это всего лишь три меленькие подписи в конце материала.
   Все трое, каждый на свой лад, вздохнули.
   - И, наконец, я строго-настрого запретил употреблять в газете непонятные иностранные слова! - редактор стукнул по столу кулаком.
   - Иностранные слова?.. - удивлённо переспросил Мурзилка. - Где вы нашли?
   - Вот! Хотя бы это, - Буквоедов прочёл по слогам выражение, жирно подчёркнутое красным и вдобавок отмеченное на полях несколькими вопросительными и восклицательными знаками. - Вот это самое: "ША-РАМ БА-РАН". Что это такое? Кто такой?..
   - По правде говоря, мы сами не знаем, - признался Мурзилка. - Просто они так говорили.
   - Они так говорили, а мы не будем. Мы напишем по-другому. Например: "Мероприятие по экстренному разрешению конфликта".
   Мурзилка только пожал плечами: спорить с редактором - пустое дело.
   - А вообще - молодцы! - снова заулыбался Мастодонт Сидорович. - Что вернули девочке котёнка - это хорошо, замечательно! Там, наверху, - он снова благоговейно поднял глаза к потолку, - нас одобрили! И ждут второго выпуска! Такого же непримиримого, острого, принципиального! Так что работайте, товарищи. Жму руки.
   Редактор поднялся из кресла, вышел из-за стола, склонился в три погибели и протянул каждому из посетителей указательный палец.
   - Будем стараться! - сказал Шустрик, обхватив палец.
   - Не сомневайтесь, - пообещал Мямлик.
   Мурзилка только кивнул и промолчал. Давать обещания наперёд было не в его правилах.
   Дело № 2
   "За ёлкой"
   Глава первая
   НУЖНА БОЛЬШАЯ И НАСТОЯЩАЯ
   Приближался Новый год. Это чувствовалось по радостной суете на улице за окном, по запаху мандаринов и торта "Наполеон", который мама испекла вчера вечером и который теперь стоял на кухонном подоконнике, прикрытый промасленной бумагой. Даша и Андрейка то и дело подходили к нему, приподнимали бумагу и отколупывали от слоеной щербатой кромки по маленькому кусочку. Они выбирали только такие кусочки, которые образовывали неровности, совсем крошечные. Постепенно "Наполеон" приобрёл совершенно правильную геометрическую форму с ровными, даже несколько вогнутыми краями.
   Когда работа была выполнена и делать стало совсем уже нечего, Даша принялась смотреть на ёлку, соображая, что можно ещё на нее повесить, чтобы было красиво. Ёлка была очень хорошая, хотя и искусственная: с трёх шагов совсем не отличалась от настоящей.
   В спущенном вчера с антресолей картонном ящике оставалось ещё довольно много переложенных ватой игрушек - старых и новых. Попадались даже совсем старинные, которые ещё их пра-пра-пра-бабушки вешали на свои ёлки. И уж, конечно, те ёлки были не синтетические, а настоящие, из леса...
   Даша стала разворачивать игрушки и вешать их на свободные ветки. А когда свободных веток уже не осталось и пара новых шаров была расколочена, оказалось, что игрушек в коробке осталось ещё никак не меньше половины.
   И тогда Даша сказала:
   - Нет, это совсем не то.
   И она сняла всё, что повесила, разбив при этом ещё один перламутровый шар. Почему-то шары никак не хотели её слушаться.
   Потом Даша минут десять о чём-то сосредоточенно думала.
   - Послушай, у тебя денег нет? - обратилась она к Андрейке.
   Всё предыдущее время тот лежал на диване, закинув ноги на спинку и скептически наблюдая за действиями младшей сестры. В ответ он только скривил губы и покачал головой.
   - Тапки сними, - сказала Даша маминым голосом. - Обленился вконец...
   - У папы в столе есть деньги, - сообщил Андрейка.
   - Что у папы есть, а чего нет, - я и без тебя знаю.
   - Я, между прочим, в твои годы зарабатывал, - повторил Андрейка слышанную где-то фразу. После этого он притворился, что зевает от скуки, разговаривая с мелюзгой.
   - И много ты зарабатывал?
   - Прилично.
   - И где же твои заработки?
   - Там... где надо. В банке.
   - Из-под килек?
   - Сама ты килька. Скажу папе, что ты у него в столе рылась.
   - Это кто рылся?! - От возмущения глаза у Даши сделались круглыми. - Ты сам... наводчик.
   - Ладно, не плачь. Я пошутил. Зачем тебе деньги?
   - Хочу купить ёлку. Настоящую, большую, до потолка. Чтобы она пахла лесом и чтобы повесить все игрушки. А эта - пускай тоже стоит в другой комнате. Мама с папой придут - а в доме настоящая ёлка - то-то они обрадуются!
   Андрейка слез с дивана и подошёл к окну. В дальнем конце двора находился огороженный заборчиком ёлочный базар. Он светился гирляндами разноцветных лампочек, а ёлок внутри было ещё довольно много - и больших, и маленьких.
   - Смотри! - Даша ткнула пальцем в стекло. - Вон ту, самую большую...
   Андрейка сразу понял, про какую ёлку она говорит, он и сам приметил её с первого взгляда. Идея стала казаться ему всё более заманчивой.
   - Кто за деньгами полезет? - спросил он, отводя глаза в сторону.
   - Оба вместе полезем, - прошептала Даша, отводя глаза в другую сторону.
   И дети стали приближаться к папиному столу, как будто это был не письменный стол, а задремавший тигр.
   Глава вторая
   НАЧИНАЮТСЯ НЕПРИЯТНОСТИ
   Не прошло и четверти часа, как Даша и Андрейка уже очутились на улице. В потайном кармашке шерстяных рейтузов у Даши лежала сложенная три раза новенькая бумажка с цифрой "50" и знаком Э.
   Погода стояла для праздника самая подходящая: лёгкий морозец пощипывал носы и щёки, редкие снежинки летали мотыльками в прозрачном воздухе и покрывали асфальт пушистым ковром. Прохожие несли в руках свёртки, на их лицах угадывалось праздничное волнение. Из витрин магазинов, в калейдоскопе разноцветных лампочек, на детей приветливо смотрели кукольные Деды Морозы и Снегурочки.
   Обойдя свой дом, Даша и Андрейка повернули во двор и устремились к ёлочному базару.
   Очередь была небольшая, но двигалась медленно, потому что покупатели выбирали долго и придирчиво. В общей зелёной массе все ёлки казались красивыми, но едва какую-нибудь из них вытаскивали и слегка ударяли стволом о землю, чтобы она расправилась, как тут же выяснялось, что не такая она густая и не такая красивая, а то и вовсе лысая наполовину.
   Даше сделалось жалко этих ёлочек, которым не дали вырасти, а теперь ещё и брать не хотят.
   - Папа правильно говорит, что ёлки нельзя рубить, - прошептала она. Не хочу больше здесь ничего...
   Но как раз в этот момент подошла их очередь, и детей подтолкнули сзади в зелёный загончик.
   Андрейка сразу вытащил ту самую ёлку, которую приметил ещё из окна, и продавец стал измерять её огромной деревянной линейкой. Тем временем Даша полезла в карман за деньгами, и чем дольше она вертела рукой в своем кармане, задрав край куртки, тем заметнее менялось её лицо.
   - По-погодите, - пролепетала она, - не надо... Я, кажется, деньги потеряла.
   Четыре раза дети прошли до квартиры и обратно, обследуя каждый метр своего пути, подбирая каждую бумажку, каждый фантик... Увы, похоже, деньги были утеряны безвозвратно.
   Даша, которая хлюпала носом и подвывала, выговорила сквозь слёзы:
   - Андрей, ты можешь денег достать?
   - Погоди, не плачь, - отвечал Андрейка. - Может быть, он ещё и не заметит. Там много было.
   - Нет, не много. Таких только четыре штуки было, он придёт и сразу увидит. Вот и будет нам после этого Новый год...
   - Знаешь, нам, наверное, легче ёлку достать, чем деньги, - подумав, сказал Андрейка. - Ёлку можно в лесу спилить забесплатно. А это ещё и лучше: выберем самую хорошую, не то что здесь - не ёлки, а палки продают.
   Даша перестала плакать и, подняв глаза, заморгала ресницами.
   - До вокзала добежим за пять минут, - продолжал Андрейка развивать свою идею, - полчаса на электричке, десять минут там, ещё полчаса обратно. Стемнеть не успеет, а мы уже будем дома, с ёлкой.
   Даша вытерла глаза и деловито спросила:
   - На электричке зайцами поедем?
   Глава третья
   ЗАБЛУДИЛИСЬ
   Пассажиров в вагоне было немного. Дети смотрели на проплывающие мимо кусты и сараи, терпеливо дожидаясь, когда за окном появится настоящий лес. Билеты в этот раз никто не проверял.
   Наконец за окном сплошной стеной пошёл хвойный лес. Даша и Андрейка побежали в тамбур и, дождавшись остановки, вышли на перрон.
   Остановка называлась "36-й километр". Ни одной даже самой захудалой постройки, даже билетной кассы поблизости не наблюдалось. Совершенно было непонятно, для чего существует эта станция.
   Дети приблизились к концу платформы, спустились по железной лесенке, перешли рельсы и оказались на небольшой утоптанной площадке. От этой площадки в лес уходила глубокая, хорошо накатанная лыжня. Теперь всякий бы догадался, что остановка существует специально для тех, кто катается на лыжах.
   Не долго думая, оба встали на лыжню и, расставляя ноги несколько шире, чем хотелось, бодро зашагали в лес.
   Время летело, начинало смеркаться.
   - Вот эту! - сказала Даша. Дети сошли с лыжни и, увязая в снегу, побежали к ёлке.
   Однако с близкого расстояния стало видно, что с одной стороны ёлка выросла не очень густая.
   Следующая оказалась больше, а ещё одна меньше, чем хотелось.
   Постепенно, перебегая от одной ёлки к другой, они удалились от лыжни на довольно порядочное расстояние.
   Наконец, когда к Даше изнутри стала подкрадываться смутная тревога, они увидели именно такую ёлку, о которой мечтали. Андрейка вынул из кармана обломок ножовки для металла и стал пилить. Не прошло и четверти часа, как спиленная и обвязанная ёлка была готова к транспортировке.
   Но не тут-то было.
   Увлечённые работой дети не заметили, как совсем стемнело, снег повалил густыми хлопьями и засыпал все следы.
   - Ой, - сказала Даша, - куда же теперь идти?
   - Спокойно, - сказал Андрейка, - идти надо туда, где железная дорога.
   - А где железная дорога? - спросила Даша.
   - Электричка пойдет - мы и услышим.
   Дети стали ждать, когда пойдет электричка. При этом Даша подозрительно посапывала и хлюпала носом, а её нижняя губа постепенно оттопыривалась. И Андрейке это очень не нравилось.
   Наконец лес наполнился гудением и перестуком колес, дети протянули руки в противоположные стороны и радостно воскликнули в два голоса:
   - Там!!
   Андрейка спорить не стал. К тому же на голове у него была шапка-ушанка, которая не позволяла слышать хорошенько.
   И дети поволокли ёлку в сторону, совершенно противоположную железнодорожной станции.
   Постепенно лес становился гуще, а снег глубже. Даша и Андрейка устали и проголодались. Увязнув в каком-то буреломе, они бросили ёлку и полезли вперёд напролом, желая только одного: выбраться наконец из этого проклятого леса.
   Потом они оказались на довольно обширном пространстве, усеянном корягами, кустами, сугробами и редкими, но огромными деревьями. Даша вдруг поскользнулась. Андрейка почувствовал под ногами что-то неладное и разгреб снег. Тут как раз ветер совершенно стих, на небе появилась луна, осветив все волшебным светом. Под ногами был лёд, а подо льдом трава и поднимающиеся со дна пузырьки воздуха.
   - Даша, - сказал Андрейка, - мы, кажется, на болото забрели. Мы, кажется, заблудились.
   - Мама... - пискнула Даша, и на глаза у нее навернулись слёзы.
   - Папа.... - вторил ей Андрейка сдавленным голосом.
   Дети обняли друг друга и заплакали.
   * * *
   А мама и папа в это время были в гостях у маминой мамы. Звали эту женщину Клотильда Марковна. Она всеми способами молодилась и ненавидела своих внуков. И ещё она не любила папу, называя его размазнёй и манной кашей из-за того, что тот честно трудился, не наживая себе капиталов. Она хотела, чтобы мама всегда оставалась маленькой и никогда не имела своей собственной семьи. Потому что взрослая мама напоминала ей о своём уже не очень юном возрасте.
   Мама и папа зашли только на минутку, чтобы поздравить Клотильду Марковну с Новым годом и преподнести ей торт. Но она уговорила остаться. Все трое сели за стол и стали пить чай. Родители Даши и Андрейки захотели позвонить своим детям, но хозяйка заявила, что телефон ей отключили за неуплату. Этим враньём, она хотела намекнуть, что ей совсем не помогают материально.
   Главная же цель Клотильды Марковны заключалась сегодня в том, чтобы задержать у себя родителей Даши и Андрейки как можно дольше и тем самым испортить детям праздник. Для этого она выключила телефон и телевизор, а также перевела висевшие на стене часы на два часа назад. Как только папа намекал, что пора идти, она затевала новый разговор и тянула время.
   Когда наконец даже настенные часы начали показывать девять вечера, а на самом деле было уже одиннадцать, мама с папой решительно поднялись из-за стола.
   Но Клотильда Марковна притворилась, что ей сделалось плохо. Она упала на диван, облокотилась на подушки и прикрыла рукой глаза. Мама и папа стали хлопотать вокруг неё, а вредной женщине только это и было нужно.
   Глава четвёртая
   СПОСОБ ПЕРЕДВИЖЕНИЯ
   Редактору газеты Буквоедову мешали сосредоточиться. Не раз он уже выходил за дверь, делая строгое лицо, и становилось тихо. Но едва только он возвращался в кабинет, галдёж, смех, крики и топот книжных человечков за стеной исправно возобновлялись.
   А между тем Мастодонт Сидорович получил чрезвычайно встревожившее его сообщение, которое по волшебному телеграфу настучал ему из леса знакомый дятел.
   Точки и тире на бумажной ленте в переводе с азбуки Морзе на обыкновенный язык означали буквально следующее:
   ДУШЕРАЗДИРАЮЩАЯ СИТУАЦИЯ!
   ЧУДОВИЩНАЯ ПРОВОКАЦИЯ!
   В ЛЕСУ, НА СТАНЦИИ "36-й КИЛОМЕТР", ЗАБЛУДИЛИСЬ МАЛЬЧИК И ДЕВОЧКА!
   ВОЛКИ! МЕДВЕДИ! НЕЧИСТАЯ СИЛА НА БОЛОТЕ!..
   ПОМОГИТЕ ИМ!
   СПАСИТЕ ИХ!!
   SOS!!!
   После недолгих мучительных раздумий Мастодонт Сидорович принял решение.
   - Репортёр Мурзилка! - сказал он в селектор громкой связи. - Шустрик и Мямлик! Ко мне в кабинет! Все трое!
   На ковре перед столом появились наши герои.
   - В деле о пропаже котёнка вы проявили похвальную находчивость и отвагу, - заговорил редактор.
   Герои скромно потупились.
   - Поэтому я хочу обратиться с просьбой именно к вам.
   Мурзилка удивился: он впервые слышал от редактора такое странное слово.
   - Да, да, это именно просьба, а не редакционное задание, - подтвердил Буквоедов. - Вы меня понимаете?
   - Да, мы уже слышали, - подтвердил Мурзилка. - Можем поехать на собаке.
   - Не сомневался в вашем положительном ответе, - с чувством произнёс редактор.
   Тут следует кое-что разъяснить. По вполне понятным причинам волшебные человечки не могут запросто разгуливать по улицам на глазах у прохожих. На вокзалах и станциях метро у них существуют пункты проката механических собак. Поэтому, если вы видите где-нибудь сосредоточенно спешащую куда-то собаку с ошейником, но без хозяина, будьте уверены, что внутри у неё, скорее всего, сидят, словно в салоне автобуса, крошечные человечки.
   Протянутые по всему городу железные трубы пневматической почты позволяют человечкам быстро перемещаться в тот или иной пункт проката механических собак.
   Не теряя времени понапрасну, Мурзилка, Шустрик и Мямлик залезли в четырёхместный вагончик, задвинули за собой дверь, расселись в расположенные одно за другим кресла и пристегнулись ремнями. В трубу ударил поток сжатого воздуха, человечков вдавило в кресла, и вагончик-снаряд помчался по трубе. Он то взлетал вверх, то падал, то круто поворачивал, а бывало, что и совершал фигуры высшего пилотажа вроде "мёртвой петли". Соответственно и пассажиры находились то в состоянии невесомости, то в состоянии перегрузки и ещё неизвестно в каких состояниях во время прохождения беспорядочных виражей и спиралей.
   Наконец точка на экране приблизилась к месту назначения. Вагончик замедлил ход и остановился - прямо на прилавке пункта проката механических собак. Хозяином его был некто Аристарх Никифорович Выдворянинов, щуплый пожилой мужчина бухгалтерского вида в пенсне и с бородкой клинышком.
   Мурзилка отстегнул ремни и сказал, что можно выходить. Тут открылось непредвиденное обстоятельство, которое Мурзилка и Шустрик всё-таки должны были предвидеть. Мямлик, естественно, не пристегнулся. Всю дорогу его шарахало и шатало от стенки к стенке и в конце пути совершенно смяло в ком, напоминавший по форме и величине картофелину. Друзья выкатили Мямлика на прилавок и оставили принимать прежнюю форму самостоятельно, а сами направились к возвышавшемуся за стойкой Аристарху Никифоровичу.
   - Собаки есть? - поинтересовался Мурзилка.
   - Для хорошего клиента можно поискать, - уклончиво ответил Выдворянинов. - Для какой цели желаете-с? Кататься или же для деловой поездки?
   - Чтобы могла быстро бегать по снегу.