Страница:
- Вероятно.
- Жаль расставаться с тобой, паренек, - сказал Бадья Дреме и побрел
прочь, чтобы дать свое задание кому-нибудь другому.
- Если ты одолжишь мне своего скакуна, - сказал Дрема, - мне не
понадобится с собой никого брать. Да и обернусь я гораздо быстрее.
А ведь, пожалуй, он рассудил верно. Очень даже здорово рассудил - а мне
и в голову не приходило.
- Дай-ка я пораскину мозгами.
В его предложении была и сомнительная сторона. А вдруг в отсутствии
Дремы Старик выдумает для меня какое-нибудь задание. Ежели у меня не будет
коня, он станет задавать вопросы.
Я не собирался посвящать Капитана в свои замыслы. Потому как он бы мне
запретил и помышлять о подобном.
- Я бы вернулся раньше чем через месяц. На моем коне он и вправду
сумеет обернуться за месяц если у него железная задница. Дрема, конечно,
молод, усерден, но достаточно ли он вынослив? И все же...
Маловероятно, чтобы за время его отсутствия произошли важные события.
Пройдет никак не меньше месяца, прежде чем подтянутся остальные войска, а
наши начальнички сумеют обмозговать какой-нибудь план. Едва ли Костоправ и к
осаде Вершины подготовился так же, как и к сражению при Чарандапраше. Скорее
всего, меня на этом не поймают. И коль скоро малый получит недельное
преимущество, перехватить его будет не под силу даже Душелову.
- Ладно. Сделаем по-своему. Слушай, это послание необходимо вручить
одному человеку. Его может не оказаться на месте. Возможно, тебе придется
его подождать.
- Я сделаю все, что потребуется, Мурген.
- Хорошо, пошли в мою... - Нет, этого сделать я не мог. Тай Дэй
наверняка что-нибудь да подслушает. - ..Нет, сперва я скажу тебе, кого надо
искать.
Я огляделся по сторонам. Дрема был, пожалуй, единственным ветераном
Дежагора, который не обзавелся телохранителем, но нюень бао все равно за ним
приглядывали.
- Я слушаю.
Паренек горел желанием проявить себя.
- Его зовут Бонх До Тран. Он был другом моей жены. Он купец, разъезжает
туда-сюда, между Таглиосом и Дельтой, да торгует всякой всячиной - от риса
до крокодиловых шкур. Он стар и нерасторопен, но только с его помощью можно
передать сообщение на болота.
- Но у меня же полным-полно родственников...
- Ты, наверное, заметил, что Костоправ не доверяет этим людям?
- Да.
- Есть весомые причины не доверять им. Любому из тех, кто находится
здесь, с нами. Любому, кроме Бонх До Трана.
- Понятно. Где я найду этого человека? Я дал ему указания.
- Ты можешь сказать ему, от кого послание, но только если он сам
спросит. Он должен будет передать его Кы Сари в храм Вин Гао Ган в Ганешга.
- Мне подождать ответа?
- Это не обязательно...
Если послание достигнет цели, ответ я получу от самой Сари.
- Я напишу несколько копий. Делай все, что сочтешь нужным, но хотя бы
одна из них должна сохраниться до конца путешествия.
- Понятно.
Хотя паренек и не реагировал на полное имя Сари, я заподозрил, что он
понял больше, чем было мною сказано.
Потом я познакомил Дрему со своим конем и дал скакуну понять, что ему
пора отработать свой овес. Животное было достаточно смышленым для того,
чтобы этому не обрадоваться, как не радуется любой солдат, когда ему велят
оторвать задницу от подстилки.
Паренек улизнул так ловко, что никто, кроме Бадьи, так и не узнал о его
отъезде.
Хозяин Теней устроился под хрустальным куполом, погруженный в какие-то
тайные опыты. Он никого не принимал Вонючий гамак, в котором находился
Ревун, был подвешен на самой верхотуре строительных лесов. Работы
возобновились, хотя велись они черепашьими темпами. Длиннотень не собирался
прерывать их из-за близости противника.
Небо было затянуто облаками. В строительных лесах завывал студеный
ветер.
- Ты посылал за мной?
Судя по холодному тону, Сингх чувствовал себя задетым.
- То был вовсе не приказ, друг Нарайан, - отозвался Ревун со лживой
искренностью, сделавшей бы честь любому Обманнику. Из этого паршивца вышел
бы прекрасный мастер-душила. - ..Всего лишь приглашение. Возможно, мой
посланец просто неудачно выразился.
Мимо пролетела ворона. Другая уселась неподалеку и принялась склевывать
крошки, оставшиеся от обеда строительных рабочих. Сингх не обращал на них
внимания. После землетрясения вороны развелись во множестве. Для них
наступили благодатные времена.
- Мне пришло в голову, - сказал Ревун, - что снаружи происходит нечто
небезынтересное для тебя. Как я понимаю, Госпожа направила тебе послание.
Сингх уставился на груду отрубленных человеческих голов. Таглианские
кавалеристы, не обращая внимания на рабочих, сложили свои трофеи так близко
к твердыне, что можно было разглядеть лица.
Нарайан пересчитал головы, и его костлявые плечи обмякли. В голосе
Ревуна появился насмешливый оттенок.
- Я был не прав? Это послание?
- Скорее пророчество. Она пытается предсказать мое будущее. Это в ее
духе.
- Я служил ей. А до того - ее мужу. И знаю, что это еще цветочки.
Ревун попытался подавить вопль, но не сумел.
- Сдается мне, в последнее время Кина не слишком заботлива по отношению
к своим чадам. Сингх промолчал.
- И как же теперь ты собираешься принести Год Черепов? Много еще
осталось твоих придурковатых братьев?
- Ты сам не знаешь, как рискуешь, позволяя себе дерзко насмехаться над
богиней.
- Сомневаюсь... - Ревун ухитрился совладать с очередным, рвавшимся
наружу воплем. Порой это ему удавалось, но, как человеку, которого мучают
приступы затяжного кашля, лишь изредка и ненадолго. - Но в любом случае я не
собираюсь торчать на месте, чтобы выяснить, так это или нет. И отказываюсь
дожидаться своей погибели вместе с ним. Ревун искоса взглянул на Сингха в
ожидании реакции. Нарайан усмехнулся гадкой усмешкой человека, посвященного
в некую грязную, непристойную тайну.
- Ты боишься Госпожи. Стоит тебе подумать о ней, ты сам не свой
становишься.
Я, Мурген, эктоплазматический шпион, размышлял о том, как было бы
здорово, потолкуй эти двое еще подольше. Глядишь, хоть один да ляпнет
что-нибудь интересное. У Ревуна явно было что-то на уме. Но Сингх собрался
уходить. Не приходилось сомневаться в том, что лицезрение отрубленных голов
не способствовало поддержанию его веры. Ни он, ни Дщерь Ночи не могли
представить хоть какое-то объяснение бесчисленным бедам, обрушившимся на его
братьев.
Ревун безошибочно прочел его мысли.
- Поневоле начинаешь дивиться божественному порядку и размышлять.
Верно?
Прежде чем Сингх успел ответить. Ревун завопил. Он утратил контроль над
собой, потому что был напуган. Напуган был и я.
К Вершине устремилось целое море разноцветных огней. Выпущенные из
бамбуковых шестов шары поражали рабочих, ударялись о стены и строительные
леса, рассыпаясь огненными брызгами. Там, где Длиннотень не запечатлел
достаточно прочные чары, на стенах оставались отметины.
Рабочие с криками разбегались. Кое-где обвалились леса.
Вылетевший из лощины таглианский отряд устремился в погоню за
удиравшими по направлению к своим баракам рабочими. Я поднялся выше,
расширяя площадь обзора. И увидел, что, в то время как таглианские всадники
ускакали прочь, в бараки строителей тайком с обратной стороны проникали
пехотинцы. Причем многие из них вырядились на манер местных жителей.
Ни хрена себе!
Я не сомневался, то были отряды Госпожи. Но что же она задумала? И
почему Старик утаил это от меня? Может, он и сам ничего не знал?
Рабочие повернули назад, преследуемые засевшими в их бараках солдатами.
Вместе с ними бежали женщины, дети и старики. Беспорядочная толпа в панике
устремилась к Вершине.
И тут меня осенило.
Рабочие карабкались по уцелевшим лесам и укрывались внутри цитадели. И
вместе с ними, зачастую смешавшись с ними, туда проникали солдаты Госпожи.
Огненные шары продолжали ударяться о стены твердыни. Казалось, целые
батареи сосредоточились на увенчанной хрустальными покоями Длиннотени башне.
В некоторых местах маленькие фрагменты кладки таяли или рассеивались, как
дымка, но там, где Длиннотень наложил особо сильные чары, попадавшие снаряды
не оставляли даже следа.
Ревун пребывал в явной растерянности. С доступного ему угла обозрения
он не видел всей картины и не мог понять сути происходящего. Он видел одно:
подданные его союзника спешат укрыться в цитадели, чтобы спасти свои шкуры.
- Нельзя, - пробормотал Ревун, - нельзя, нельзя. Длиннотень собирается
изгадить скалы. Надеюсь, он не рассчитывает, что я стану наказывать этих
людей...
- Ты такой могущественный кудесник, - прервал его невнятное бормотание
Нарайан Сингх, - почему же ты не нанесешь ответный удар?
- Вот, вот! - вскричал Ревун, увидев возможность, которую, наверное, и
должен был увидеть по замыслу Госпожи. - Они только того и ждут. Это
ловушка. Где-то внизу затаился целый батальон с этими штуковинами, что мечут
шары. В ожидании того, что кто-нибудь из нас - я или Длиннотень - высунет
нос для контратаки.
Я стремительно облетел окрестности и удостоверился в правоте Ревуна. За
каждым кустом и уступом прятался малый с целой связкой бамбуковых шестов. В
большинстве своем эти люди в обстреле крепости участия не принимали. Пока.
Что же все-таки затеяла Госпожа?
Вернувшись, я увидел, что Ревун больше не болтается на виду. Нарайан
Сингх припал к полу. Желания угодить при обстреле не было ни у того, ни у
другого.
- Я не собираюсь задерживаться здесь долго, Сингх, - заявил Ревун. - А
на твоем месте призадумался бы о том, как привести в чувство союзника,
напрочь утратившего связь с действительностью. А заодно и как обзавестись
друзьями, способными принести большую пользу.
Я навострил призрачные уши и огляделся призрачными глазами.
В настоящее время внутри Вершины находилось несколько сот наших людей.
Причем ни Ревун, ни Длиннотень об этом не догадывались. А догадывался ли
Старик? Уж мог бы на худой конец хоть намекнуть о такой задумке, чтобы мне
знать, за чем в первую очередь следить.
- У тебя есть предложение? - спросил Нарайан.
- Может быть, - отвечал Ревун, подавляя очередной вопль.
Огненные шары засверкали вокруг меня. Я едва не отвлекся, но заставил
себя не поддаться искушению и продолжал слушать.
- Что ты имеешь в виду? - спросил Сингх.
- Длиннотень хитер, но не дальновиден. Когда Хозяева Теней научились
манипулировать этими самыми Тенями, они принялись сколачивать свое
королевство - ну и разгулялись по-королевски. Заварили такую кашу, что и
поныне не расхлебать. Вместо того чтобы потихонечку, на время ослабить
печати, они их попросту сорвали. Ну а потом, чтобы не допустить всеобщего
уничтожения, им пришлось установить надзор над Вратами Теней. Длиннотень сам
вызвался на эту работу. Ну а остальные решили, что так оно и лучше, потому
как этот чокнутый будет хотя бы сидеть на месте. Они уже тогда знали, что он
чокнутый. Только Длиннотень оказался хитрее, чем они думали. Он сплел клубок
чар, закрывший Врата Теней для всех, кроме него самого, и вплел в это
магический клубок свое собственное имя. Он пошел на огромный риск и пожалел
об этом в следующее мгновение, после того как запечатлел имя, и понял, какую
цену придется уплатить за обретенное могущество. Тени узнали его имя. И
теперь каждая, которую он пропускает сквозь Врата, жаждет пожрать его. Он
обрек себя на вечное бдение. Малейший промах будет стоить ему жизни.
Ревун издал вопль, исполненный боли и страсти. Нарайан Сингх уловил и
то и другое.
- Он поступил глупо. И все ради власти. Если он умрет, его заклятия
истают и Врата Теней растворятся. А это означает конец мира.
- А они это знают? - спросил Сингх, указывая на осаждавших, все еще
карабкавшихся по лесам и проникавших в крепость. Незамеченными, поскольку
никто не предусмотрел такую возможность.
- Наверное, нет. Хотя Госпожа, надо думать, выяснит все довольно скоро.
Я усмехнулся. Мы уже знали.
- Коли все это верно, - отозвался, поразмыслив Нарайан, - то, боюсь, ты
не можешь покинуть Вершину. Потому что без твоей помощи Черный Отряд
восторжествует. А в таком случае рок настигнет тебя повсюду.
Ревун отчаянно закричал, уловив безжалостную логику рассуждений
Нарайана Сингха.
- Военачальник из него никудышный, но мы не можем силой лишить его
командования.
- От этого не будет толку, не так ли? Теперь все мы - рабы его
стратегии. Которая требует завершения строительства крепости. Каковое мне
представлялось маловероятным. Если внутрь проникнет достаточное количество
солдат Госпожи, недоукомплектованный гарнизон Длиннотени не сможет с ними
справиться.
- Возможно, у генерала появится здравая идея, - предположил Нарайан.
Обеим противоборствующим сторонам было известно, что Могаба жив и
командует партизанами. Правда, мне пока не повезло, и я его не нашел. Так же
как не везло мне в поисках Гоблина. Копченый - инструмент сподручный, но
чтобы использовать его с толком, необходимо иметь ориентиры во времени или в
пространстве. Особенно если ищешь людей, которые прикладывают все усилия для
того, чтобы их не нашли.
- Нам придется его отыскать. Удачи, ребята.
- Это возможно, - сказал Нарайан, - Дщерь Ночи способна прозревать
многое, дальнее и сокрытое. А нам здесь жизненно необходимо найти выход из
положения.
Ревун согласился.
Я согласился с ними обоими.
Таглианские солдаты продолжали карабкаться наверх. Кажется, мало кто из
них имел отчетливое представление о том, что делать потом. Я уже собрался
покинуть Вершину, решив, что пришла пора поговорить с Костоправом, когда на
гребень стены поднялась Дщерь Ночи. Быстро, насколько позволяли ее
коротенькие ножки, она засеменила к Ревуну и Сингху. Огненные шары вжигали
шрамы в каменной кладке. В том, как они ложились, угадывалась какая-то
система, но уразуметь, какая именно, мне не удавалось.
Все больше и больше солдат карабкалось по лесам.
Девочка что-то крикнула Ревуну и Сингху. Ревун взвыл.
Новость обнаружилась.
Я выбрался из фургона, но, проковыляв лишь пару шагов, упал на колени.
- Эй, ты, - крикнул Одноглазый, - в чем дело?
- Наверное, я проторчал там слишком долго. Ослаб.
Мне отчаянно хотелось есть и пить.
Одноглазый подал воды - сладковатой, с каким-то странным привкусом. Не
иначе как опять затеял гнать самогон.
- Где Старик?
- Не знаю. А вот Тай Дая вижу, - сказал он, напоминая мне об
осторожности. Я перешел на другой язык.
- Госпожа там с ними не в бирюльки играет. Она послала солдат на
строительные леса. С лесов они проникают в крепость. Думаю, их там уже
полным-полно. А некоторые отряды князя находятся в развалинах Кьяулуна. Они
тайком продвигались на подмогу отряда Госпожи, но застряли. Их остановили
засевшие в руинах партизаны Могабы.
Возвращаясь, я пролетел над руинами и был удивлен, увидев разразившееся
там настоящее сражение. Ведь совсем недавно в них прятались лишь небольшие,
морально разложившиеся группы уцелевших тенеземцев, совершенно не способные
оказать Длиннотени какую-либо помощь. Видимо, Могаба тайно проводил туда
людей. По несколько человек зараз.
- Я думаю. Костоправ поехал с одним из патрулей, выслеживающих Могабу.
Зачем он тебе понадобился?
- Сдается мне, он не в курсе происходящего. Кажется, Госпожа принялась
действовать самостоятельно.
Что было неплохо, когда она командовала на передовой, но не сейчас,
когда в ее распоряжении оказалась четвертая часть войска.
- Я понятия не имею о его планах, но не думаю, будто ему хочется, чтобы
в них встревали подобным образом.
Одноглазый хихикнул и покосился на Тай Дэя и матушку Готу. Та
приближалась к нам, сгорбившись под вязанкой хвороста, и сейчас находилась
примерно в дюжине ярдов. Надо отдать ей должное - от работы она не
отлынивала. Джоджо, телохранителя Одноглазого, как обычно, нигде не было
видно. Поблизости находились лишь двое нюень бао.
- Я залезу в фургон и кое-что выясню, - сказал Одноглазый. - А ты пока
подкрепись.
Он поднялся и с озадаченным видом исчез в фургоне. Я помог матушке Готе
донести хворост. Помог и Тай Дэй. В считанные минуты мы разобрали вязанку и
уложили валежник в сухое место. Матушка Гота вполне искренне поблагодарила
меня за помощь.
Иногда она позволяла себе снисходительную любезность по отношению к
чужаку, невиновному в том, что ему не повезло с родителями. Но такое
случалось, лишь когда она пребывала в редкостно хорошем настроении. Я и сам
держался любезно. Более того, поймал себя на том, что теперь, зная, как они
поступили со мной и Сари, я веду себя более церемонно и вежливо, чем прежде.
Хотелось верить, что это не вызовет подозрений. Я подумал о Дреме: сначала с
ухмылкой, а затем с беспокойством. Все-таки мне не следовало взваливать на
паренька бремя своих личных забот.
Расхаживая взад и вперед, я принялся размышлять, не стоит ли признаться
во всем Одноглазому или Старику.
Одноглазый вылез из фургона. Вид у него был такой, словно он узрел
призрак. Или что-нибудь столь же неожиданное и гадкое.
Я устремился к нему:
- Что случилось?
- Не знаю. Не успел выяснить. - Он тяжело дышал.
- Расскажи.
- Я нашел Костоправа.
- Вот и хорошо. Где он? И в чем проблема?
- Он, видишь ли, беседует с вороньей хозяюшкой.
- С Ловцом? Он пошел на встречу с Душеловом?!
- Я не проследил за предшествующими событиями и не знаю, входило ли это
в его планы. Но сейчас он разговаривает с ней. Вот что он делает.
- А ты не мог бы сказать по его виду - похоже, что он снова угодил в
плен? - спросил я.
И, не дожидаясь ответа, полез в фургон.
По собственной дурости я не спросил Одноглазого, где именно происходит
свиданьице, а в итоге мне пришлось отслеживать Костоправа от его норы до
места встречи с этой сумасшедшей.
На встречу с ней он отправился по доброй воле. Я убедился в этом,
подведя Копченого так близко, что смог расслышать, как вороны хрипло
выкрикивают указания. Проблема возникла после того, как, сопроводив его
через чащобы и буераки, я оказался поблизости от места свидания -
заснеженного скалистого ущелья, почти полностью скрытого от глаз нависавшими
соснами.
Мне не удалось подобраться достаточно близко, чтобы подслушать
разговор. Диво и то, что Копченого удалось подвести на такую дистанцию, с
которой невозможно было ошибиться: Старик действительно встречался с
Душеловом.
Ворон там была тьма тьмущая. Они ощутили мое присутствие и разорались
так, что сама их хозяйка вышла посмотреть, в чем дело. Я счел за благо
убраться.
Интересно, заподозрил ли что-нибудь Костоправ?
Я вернулся в реальный мир. Предусмотрительный Одноглазый уже имел
наготове горячий чай и свежеиспеченный хлебец из ближайшей, только что
заработавшей полковой пекарни.
- Ты сумел подобраться так близко, чтобы хоть что-то расслышать? -
спросил я.
- Не могу заставить этот кусок дерьма подойти поближе. Этот гаденыш на
три четверти покойник, а на четыре пятых - дерьмо цыплячье!
- Не хочется идти за ним. Время терпит. Тем временем...
Тем временем вокруг Вершины разворачивались интересные события.
Сверкающие огни озаряли окрестности. Темное облако накрыло взметнувшееся
пламя и разлетелось в клочья, растерзанное клыками ветра. Загудели рога,
забили барабаны. Тысячи огненных шаров разбивались о стены Вершины.
- ..а тем временем ты, возможно, захочешь взглянуть на все это, чтобы
было что толком рассказать Старику, когда он прибудет сюда. Узнав, как
оборачиваются дела, он наверняка что-нибудь предпримет.
Совет Одноглазого звучал вполне здраво. Для принятия решения Костоправу
потребуется вся возможная информация.
- Держи подальше мою любящую семейку, - сказал я, не сумев скрыть
горечи. Одноглазый уловил это, но вопросов задавать не стал.
Я проглотил последний ломоть теплого хлеба, облапил Копченого и вылетел
с его духом наружу. Этот процесс сделался для меня столь привычным, что я,
пожалуй, мог бы совершить подобное действо даже во сне. Мне почти не
приходилось думать о том, куда я собираюсь направиться. Если только не
нацеливался в одно из тех мест, куда Копченый соваться не любил.
***
Вершина представляла собой разворошенный муравейник. Казалось, что все
без толку суетятся, мельтешат и носятся где ни попадя. Время от времени
таглианцы сталкивались с людьми Хозяина Теней, что неизбежно усугубляло
суматоху.
У некоторых из числа вторгшихся хватило ума не лезть вглубь, а остаться
на стене и использовать бамбуковые шесты для того, чтобы еще больше
испортить настроение защитникам Вершины. Какой-то лейтенант орал во всю
глотку, требуя поднять наверх еще больше шестов. Его стрелки основательно -
весьма основательно - обстреливали все, что появлялось на виду. Защитники
цитадели не смели высунуть и носа.
Нарайана Сингха и Дщерь Ночи наши люди загнали в башню, а саму башню
исколошматили шквалом огненных шаров. Держалась она лишь благодаря силе
защитных чар Длиннотени, ведь то было его излюбленное прибежище.
Ревун пустился наутек. Таглианцы улюлюкали и запускали ему вслед шары
так щедро, что кудесник не успевал отбиваться. Улепетывая, он вопил что было
мочи.
В крепость прибывали подкрепления - все новые и новые, - и все тащили с
собой бамбуковые шесты.
Не может быть. Неужто все и на самом деле так просто?
И где же Длиннотень?
Хозяин Теней оставался безучастным. Он сидел в своей башне, устремив
взгляд на южное плато, словно не сознавая того, что за ним, призывая его к
себе, явился сам ад.
И как только можно быть этаким ротозеем?
В следующее мгновение выяснилось, что ротозеем Длиннотень не был. И о
происходящем знал.
Строительные леса по всему периметру Вершины вспыхнули огнем. Грозное
заклинание воззвало к жизни языки свирепого пламени, пожравшие деревянные
конструкции в считанные секунды. Все, кто находился в этот миг на лесах,
нашли свою погибель.
Но незадолго до этого солдаты Госпожи уже начали сбрасывать с гребня
стены канаты и веревочные лестницы, чтобы по ним можно было подняться
наверх. Через каждую дюжину футов к тросам крепились каркасные коробки.
Лестницы не прилегали к стене вплотную, что облегчало солдатам подъем.
Длиннотень не мог видеть этого со своей позиции и о значительной
эффективности своего огненного удара узнал не сразу.
Сейчас он оказался запертым внутри без всякой надежды на завершение
строительства, ибо необходимые материалы можно было доставлять только
снаружи. Как бы то ни было, Госпожа добилась немалого. Лишив его возможности
закончить возведение цитадели, она тем самым лишила его и последней
возможности одержать победу. Он не мог очистить землю от своих врагов,
выпустив поток Теней, потому что при этом погиб бы и сам.
Солдаты Госпожи продолжали взбираться на стены. Медленно, но с
уверенностью в том, что они движутся навстречу победе, ибо единственной
силой, с которой им приходилось бороться на этом этапе, была сила тяжести.
Их товарищи уже удерживали отрезок северной стены длиною в двести ярдов
между двумя увенчанными хрустальными куполами башнями. Обе башни почернели
от сажи и копоти, хрусталь от жара огненных шаров утратил свою прозрачность.
К моему удивлению, огневые расчеты Госпожи оставались и за стенами,
продолжая обстреливать цитадель.
У меня не было надежды что-либо выяснить. Госпожа устроила весь этот
кавардак еще более неожиданно, чем устраивал свои сюрпризы Старик. Неужто на
сей раз каждый из них ведет свою игру? Вообще-то, думаю. Госпожа вела свою
игру всегда. Я просто не обращал на это внимания, потому что до сих пор она
не играла главную роль.
Люди князя увязли в Кьяулуне, ввязавшись в стычки с партизанами.
Правда, Прабриндрах Драх уже оправился от неожиданности и стал посылать
солдат в обход очагов сопротивления. Похоже, следом за вояками Госпожи по
веревочным лестницам предстояло взобраться еще куче народу.
А вот схватки внутри цитадели оказались куда более ожесточенными, чем
думалось мне. Гарнизон, пусть и небольшой, сплошь состоял из ветеранов,
служивших Длиннотени долгое время. Может, они и не прониклись к нему
любовью, но были верны присяге, исполнены решимости и - судя по тому, как
дрались - убеждены в том, что им нечего ждать пощады от Черного Отряда. К
тому же они сражались на территории, которую хорошо знали, в отличие от
противника, не знавшего ее вовсе. И им помогали смуглые карлики, именуемые
тенеплетами.
В крепости таились Тени. А тенеплеты знали, где они скрываются, и умело
посылали их вослед вторгшимся врагам.
Против Теней помогали бамбуковые шесты. Но не настолько, чтобы спасти
всех. Внутри крепость представляла собой запутанный лабиринт темных
коридоров и камер, среди которых заметить Тень до того, как она нападет,
было практически невозможно.
Я-то знал, где гнездились зловредные карлики, но не имел возможности
рассказать об этом, чтобы вывести их из игры.
Чем глубже вторгались наши солдаты, тем труднее им становилось.
Длиннотень особо не напрягался. Спалил леса, да на этом и успокоился. А
Ревун.., кстати, что с Ревуном?
Ревун сумел ускользнуть от порывавшихся прикончить его солдат и теперь
пытался соединиться с Хозяином Теней, которого между тем одолевал очередной
приступ. Настолько сильный, что упавший на пол и бившийся в конвульсиях
Длиннотень разорвал на себе одежду, потерял маску и едва не проглотил язык.
Он брызгал слюной так, что измочил и пол, и собственную физиономию.
- Жаль расставаться с тобой, паренек, - сказал Бадья Дреме и побрел
прочь, чтобы дать свое задание кому-нибудь другому.
- Если ты одолжишь мне своего скакуна, - сказал Дрема, - мне не
понадобится с собой никого брать. Да и обернусь я гораздо быстрее.
А ведь, пожалуй, он рассудил верно. Очень даже здорово рассудил - а мне
и в голову не приходило.
- Дай-ка я пораскину мозгами.
В его предложении была и сомнительная сторона. А вдруг в отсутствии
Дремы Старик выдумает для меня какое-нибудь задание. Ежели у меня не будет
коня, он станет задавать вопросы.
Я не собирался посвящать Капитана в свои замыслы. Потому как он бы мне
запретил и помышлять о подобном.
- Я бы вернулся раньше чем через месяц. На моем коне он и вправду
сумеет обернуться за месяц если у него железная задница. Дрема, конечно,
молод, усерден, но достаточно ли он вынослив? И все же...
Маловероятно, чтобы за время его отсутствия произошли важные события.
Пройдет никак не меньше месяца, прежде чем подтянутся остальные войска, а
наши начальнички сумеют обмозговать какой-нибудь план. Едва ли Костоправ и к
осаде Вершины подготовился так же, как и к сражению при Чарандапраше. Скорее
всего, меня на этом не поймают. И коль скоро малый получит недельное
преимущество, перехватить его будет не под силу даже Душелову.
- Ладно. Сделаем по-своему. Слушай, это послание необходимо вручить
одному человеку. Его может не оказаться на месте. Возможно, тебе придется
его подождать.
- Я сделаю все, что потребуется, Мурген.
- Хорошо, пошли в мою... - Нет, этого сделать я не мог. Тай Дэй
наверняка что-нибудь да подслушает. - ..Нет, сперва я скажу тебе, кого надо
искать.
Я огляделся по сторонам. Дрема был, пожалуй, единственным ветераном
Дежагора, который не обзавелся телохранителем, но нюень бао все равно за ним
приглядывали.
- Я слушаю.
Паренек горел желанием проявить себя.
- Его зовут Бонх До Тран. Он был другом моей жены. Он купец, разъезжает
туда-сюда, между Таглиосом и Дельтой, да торгует всякой всячиной - от риса
до крокодиловых шкур. Он стар и нерасторопен, но только с его помощью можно
передать сообщение на болота.
- Но у меня же полным-полно родственников...
- Ты, наверное, заметил, что Костоправ не доверяет этим людям?
- Да.
- Есть весомые причины не доверять им. Любому из тех, кто находится
здесь, с нами. Любому, кроме Бонх До Трана.
- Понятно. Где я найду этого человека? Я дал ему указания.
- Ты можешь сказать ему, от кого послание, но только если он сам
спросит. Он должен будет передать его Кы Сари в храм Вин Гао Ган в Ганешга.
- Мне подождать ответа?
- Это не обязательно...
Если послание достигнет цели, ответ я получу от самой Сари.
- Я напишу несколько копий. Делай все, что сочтешь нужным, но хотя бы
одна из них должна сохраниться до конца путешествия.
- Понятно.
Хотя паренек и не реагировал на полное имя Сари, я заподозрил, что он
понял больше, чем было мною сказано.
Потом я познакомил Дрему со своим конем и дал скакуну понять, что ему
пора отработать свой овес. Животное было достаточно смышленым для того,
чтобы этому не обрадоваться, как не радуется любой солдат, когда ему велят
оторвать задницу от подстилки.
Паренек улизнул так ловко, что никто, кроме Бадьи, так и не узнал о его
отъезде.
Хозяин Теней устроился под хрустальным куполом, погруженный в какие-то
тайные опыты. Он никого не принимал Вонючий гамак, в котором находился
Ревун, был подвешен на самой верхотуре строительных лесов. Работы
возобновились, хотя велись они черепашьими темпами. Длиннотень не собирался
прерывать их из-за близости противника.
Небо было затянуто облаками. В строительных лесах завывал студеный
ветер.
- Ты посылал за мной?
Судя по холодному тону, Сингх чувствовал себя задетым.
- То был вовсе не приказ, друг Нарайан, - отозвался Ревун со лживой
искренностью, сделавшей бы честь любому Обманнику. Из этого паршивца вышел
бы прекрасный мастер-душила. - ..Всего лишь приглашение. Возможно, мой
посланец просто неудачно выразился.
Мимо пролетела ворона. Другая уселась неподалеку и принялась склевывать
крошки, оставшиеся от обеда строительных рабочих. Сингх не обращал на них
внимания. После землетрясения вороны развелись во множестве. Для них
наступили благодатные времена.
- Мне пришло в голову, - сказал Ревун, - что снаружи происходит нечто
небезынтересное для тебя. Как я понимаю, Госпожа направила тебе послание.
Сингх уставился на груду отрубленных человеческих голов. Таглианские
кавалеристы, не обращая внимания на рабочих, сложили свои трофеи так близко
к твердыне, что можно было разглядеть лица.
Нарайан пересчитал головы, и его костлявые плечи обмякли. В голосе
Ревуна появился насмешливый оттенок.
- Я был не прав? Это послание?
- Скорее пророчество. Она пытается предсказать мое будущее. Это в ее
духе.
- Я служил ей. А до того - ее мужу. И знаю, что это еще цветочки.
Ревун попытался подавить вопль, но не сумел.
- Сдается мне, в последнее время Кина не слишком заботлива по отношению
к своим чадам. Сингх промолчал.
- И как же теперь ты собираешься принести Год Черепов? Много еще
осталось твоих придурковатых братьев?
- Ты сам не знаешь, как рискуешь, позволяя себе дерзко насмехаться над
богиней.
- Сомневаюсь... - Ревун ухитрился совладать с очередным, рвавшимся
наружу воплем. Порой это ему удавалось, но, как человеку, которого мучают
приступы затяжного кашля, лишь изредка и ненадолго. - Но в любом случае я не
собираюсь торчать на месте, чтобы выяснить, так это или нет. И отказываюсь
дожидаться своей погибели вместе с ним. Ревун искоса взглянул на Сингха в
ожидании реакции. Нарайан усмехнулся гадкой усмешкой человека, посвященного
в некую грязную, непристойную тайну.
- Ты боишься Госпожи. Стоит тебе подумать о ней, ты сам не свой
становишься.
Я, Мурген, эктоплазматический шпион, размышлял о том, как было бы
здорово, потолкуй эти двое еще подольше. Глядишь, хоть один да ляпнет
что-нибудь интересное. У Ревуна явно было что-то на уме. Но Сингх собрался
уходить. Не приходилось сомневаться в том, что лицезрение отрубленных голов
не способствовало поддержанию его веры. Ни он, ни Дщерь Ночи не могли
представить хоть какое-то объяснение бесчисленным бедам, обрушившимся на его
братьев.
Ревун безошибочно прочел его мысли.
- Поневоле начинаешь дивиться божественному порядку и размышлять.
Верно?
Прежде чем Сингх успел ответить. Ревун завопил. Он утратил контроль над
собой, потому что был напуган. Напуган был и я.
К Вершине устремилось целое море разноцветных огней. Выпущенные из
бамбуковых шестов шары поражали рабочих, ударялись о стены и строительные
леса, рассыпаясь огненными брызгами. Там, где Длиннотень не запечатлел
достаточно прочные чары, на стенах оставались отметины.
Рабочие с криками разбегались. Кое-где обвалились леса.
Вылетевший из лощины таглианский отряд устремился в погоню за
удиравшими по направлению к своим баракам рабочими. Я поднялся выше,
расширяя площадь обзора. И увидел, что, в то время как таглианские всадники
ускакали прочь, в бараки строителей тайком с обратной стороны проникали
пехотинцы. Причем многие из них вырядились на манер местных жителей.
Ни хрена себе!
Я не сомневался, то были отряды Госпожи. Но что же она задумала? И
почему Старик утаил это от меня? Может, он и сам ничего не знал?
Рабочие повернули назад, преследуемые засевшими в их бараках солдатами.
Вместе с ними бежали женщины, дети и старики. Беспорядочная толпа в панике
устремилась к Вершине.
И тут меня осенило.
Рабочие карабкались по уцелевшим лесам и укрывались внутри цитадели. И
вместе с ними, зачастую смешавшись с ними, туда проникали солдаты Госпожи.
Огненные шары продолжали ударяться о стены твердыни. Казалось, целые
батареи сосредоточились на увенчанной хрустальными покоями Длиннотени башне.
В некоторых местах маленькие фрагменты кладки таяли или рассеивались, как
дымка, но там, где Длиннотень наложил особо сильные чары, попадавшие снаряды
не оставляли даже следа.
Ревун пребывал в явной растерянности. С доступного ему угла обозрения
он не видел всей картины и не мог понять сути происходящего. Он видел одно:
подданные его союзника спешат укрыться в цитадели, чтобы спасти свои шкуры.
- Нельзя, - пробормотал Ревун, - нельзя, нельзя. Длиннотень собирается
изгадить скалы. Надеюсь, он не рассчитывает, что я стану наказывать этих
людей...
- Ты такой могущественный кудесник, - прервал его невнятное бормотание
Нарайан Сингх, - почему же ты не нанесешь ответный удар?
- Вот, вот! - вскричал Ревун, увидев возможность, которую, наверное, и
должен был увидеть по замыслу Госпожи. - Они только того и ждут. Это
ловушка. Где-то внизу затаился целый батальон с этими штуковинами, что мечут
шары. В ожидании того, что кто-нибудь из нас - я или Длиннотень - высунет
нос для контратаки.
Я стремительно облетел окрестности и удостоверился в правоте Ревуна. За
каждым кустом и уступом прятался малый с целой связкой бамбуковых шестов. В
большинстве своем эти люди в обстреле крепости участия не принимали. Пока.
Что же все-таки затеяла Госпожа?
Вернувшись, я увидел, что Ревун больше не болтается на виду. Нарайан
Сингх припал к полу. Желания угодить при обстреле не было ни у того, ни у
другого.
- Я не собираюсь задерживаться здесь долго, Сингх, - заявил Ревун. - А
на твоем месте призадумался бы о том, как привести в чувство союзника,
напрочь утратившего связь с действительностью. А заодно и как обзавестись
друзьями, способными принести большую пользу.
Я навострил призрачные уши и огляделся призрачными глазами.
В настоящее время внутри Вершины находилось несколько сот наших людей.
Причем ни Ревун, ни Длиннотень об этом не догадывались. А догадывался ли
Старик? Уж мог бы на худой конец хоть намекнуть о такой задумке, чтобы мне
знать, за чем в первую очередь следить.
- У тебя есть предложение? - спросил Нарайан.
- Может быть, - отвечал Ревун, подавляя очередной вопль.
Огненные шары засверкали вокруг меня. Я едва не отвлекся, но заставил
себя не поддаться искушению и продолжал слушать.
- Что ты имеешь в виду? - спросил Сингх.
- Длиннотень хитер, но не дальновиден. Когда Хозяева Теней научились
манипулировать этими самыми Тенями, они принялись сколачивать свое
королевство - ну и разгулялись по-королевски. Заварили такую кашу, что и
поныне не расхлебать. Вместо того чтобы потихонечку, на время ослабить
печати, они их попросту сорвали. Ну а потом, чтобы не допустить всеобщего
уничтожения, им пришлось установить надзор над Вратами Теней. Длиннотень сам
вызвался на эту работу. Ну а остальные решили, что так оно и лучше, потому
как этот чокнутый будет хотя бы сидеть на месте. Они уже тогда знали, что он
чокнутый. Только Длиннотень оказался хитрее, чем они думали. Он сплел клубок
чар, закрывший Врата Теней для всех, кроме него самого, и вплел в это
магический клубок свое собственное имя. Он пошел на огромный риск и пожалел
об этом в следующее мгновение, после того как запечатлел имя, и понял, какую
цену придется уплатить за обретенное могущество. Тени узнали его имя. И
теперь каждая, которую он пропускает сквозь Врата, жаждет пожрать его. Он
обрек себя на вечное бдение. Малейший промах будет стоить ему жизни.
Ревун издал вопль, исполненный боли и страсти. Нарайан Сингх уловил и
то и другое.
- Он поступил глупо. И все ради власти. Если он умрет, его заклятия
истают и Врата Теней растворятся. А это означает конец мира.
- А они это знают? - спросил Сингх, указывая на осаждавших, все еще
карабкавшихся по лесам и проникавших в крепость. Незамеченными, поскольку
никто не предусмотрел такую возможность.
- Наверное, нет. Хотя Госпожа, надо думать, выяснит все довольно скоро.
Я усмехнулся. Мы уже знали.
- Коли все это верно, - отозвался, поразмыслив Нарайан, - то, боюсь, ты
не можешь покинуть Вершину. Потому что без твоей помощи Черный Отряд
восторжествует. А в таком случае рок настигнет тебя повсюду.
Ревун отчаянно закричал, уловив безжалостную логику рассуждений
Нарайана Сингха.
- Военачальник из него никудышный, но мы не можем силой лишить его
командования.
- От этого не будет толку, не так ли? Теперь все мы - рабы его
стратегии. Которая требует завершения строительства крепости. Каковое мне
представлялось маловероятным. Если внутрь проникнет достаточное количество
солдат Госпожи, недоукомплектованный гарнизон Длиннотени не сможет с ними
справиться.
- Возможно, у генерала появится здравая идея, - предположил Нарайан.
Обеим противоборствующим сторонам было известно, что Могаба жив и
командует партизанами. Правда, мне пока не повезло, и я его не нашел. Так же
как не везло мне в поисках Гоблина. Копченый - инструмент сподручный, но
чтобы использовать его с толком, необходимо иметь ориентиры во времени или в
пространстве. Особенно если ищешь людей, которые прикладывают все усилия для
того, чтобы их не нашли.
- Нам придется его отыскать. Удачи, ребята.
- Это возможно, - сказал Нарайан, - Дщерь Ночи способна прозревать
многое, дальнее и сокрытое. А нам здесь жизненно необходимо найти выход из
положения.
Ревун согласился.
Я согласился с ними обоими.
Таглианские солдаты продолжали карабкаться наверх. Кажется, мало кто из
них имел отчетливое представление о том, что делать потом. Я уже собрался
покинуть Вершину, решив, что пришла пора поговорить с Костоправом, когда на
гребень стены поднялась Дщерь Ночи. Быстро, насколько позволяли ее
коротенькие ножки, она засеменила к Ревуну и Сингху. Огненные шары вжигали
шрамы в каменной кладке. В том, как они ложились, угадывалась какая-то
система, но уразуметь, какая именно, мне не удавалось.
Все больше и больше солдат карабкалось по лесам.
Девочка что-то крикнула Ревуну и Сингху. Ревун взвыл.
Новость обнаружилась.
Я выбрался из фургона, но, проковыляв лишь пару шагов, упал на колени.
- Эй, ты, - крикнул Одноглазый, - в чем дело?
- Наверное, я проторчал там слишком долго. Ослаб.
Мне отчаянно хотелось есть и пить.
Одноглазый подал воды - сладковатой, с каким-то странным привкусом. Не
иначе как опять затеял гнать самогон.
- Где Старик?
- Не знаю. А вот Тай Дая вижу, - сказал он, напоминая мне об
осторожности. Я перешел на другой язык.
- Госпожа там с ними не в бирюльки играет. Она послала солдат на
строительные леса. С лесов они проникают в крепость. Думаю, их там уже
полным-полно. А некоторые отряды князя находятся в развалинах Кьяулуна. Они
тайком продвигались на подмогу отряда Госпожи, но застряли. Их остановили
засевшие в руинах партизаны Могабы.
Возвращаясь, я пролетел над руинами и был удивлен, увидев разразившееся
там настоящее сражение. Ведь совсем недавно в них прятались лишь небольшие,
морально разложившиеся группы уцелевших тенеземцев, совершенно не способные
оказать Длиннотени какую-либо помощь. Видимо, Могаба тайно проводил туда
людей. По несколько человек зараз.
- Я думаю. Костоправ поехал с одним из патрулей, выслеживающих Могабу.
Зачем он тебе понадобился?
- Сдается мне, он не в курсе происходящего. Кажется, Госпожа принялась
действовать самостоятельно.
Что было неплохо, когда она командовала на передовой, но не сейчас,
когда в ее распоряжении оказалась четвертая часть войска.
- Я понятия не имею о его планах, но не думаю, будто ему хочется, чтобы
в них встревали подобным образом.
Одноглазый хихикнул и покосился на Тай Дэя и матушку Готу. Та
приближалась к нам, сгорбившись под вязанкой хвороста, и сейчас находилась
примерно в дюжине ярдов. Надо отдать ей должное - от работы она не
отлынивала. Джоджо, телохранителя Одноглазого, как обычно, нигде не было
видно. Поблизости находились лишь двое нюень бао.
- Я залезу в фургон и кое-что выясню, - сказал Одноглазый. - А ты пока
подкрепись.
Он поднялся и с озадаченным видом исчез в фургоне. Я помог матушке Готе
донести хворост. Помог и Тай Дэй. В считанные минуты мы разобрали вязанку и
уложили валежник в сухое место. Матушка Гота вполне искренне поблагодарила
меня за помощь.
Иногда она позволяла себе снисходительную любезность по отношению к
чужаку, невиновному в том, что ему не повезло с родителями. Но такое
случалось, лишь когда она пребывала в редкостно хорошем настроении. Я и сам
держался любезно. Более того, поймал себя на том, что теперь, зная, как они
поступили со мной и Сари, я веду себя более церемонно и вежливо, чем прежде.
Хотелось верить, что это не вызовет подозрений. Я подумал о Дреме: сначала с
ухмылкой, а затем с беспокойством. Все-таки мне не следовало взваливать на
паренька бремя своих личных забот.
Расхаживая взад и вперед, я принялся размышлять, не стоит ли признаться
во всем Одноглазому или Старику.
Одноглазый вылез из фургона. Вид у него был такой, словно он узрел
призрак. Или что-нибудь столь же неожиданное и гадкое.
Я устремился к нему:
- Что случилось?
- Не знаю. Не успел выяснить. - Он тяжело дышал.
- Расскажи.
- Я нашел Костоправа.
- Вот и хорошо. Где он? И в чем проблема?
- Он, видишь ли, беседует с вороньей хозяюшкой.
- С Ловцом? Он пошел на встречу с Душеловом?!
- Я не проследил за предшествующими событиями и не знаю, входило ли это
в его планы. Но сейчас он разговаривает с ней. Вот что он делает.
- А ты не мог бы сказать по его виду - похоже, что он снова угодил в
плен? - спросил я.
И, не дожидаясь ответа, полез в фургон.
По собственной дурости я не спросил Одноглазого, где именно происходит
свиданьице, а в итоге мне пришлось отслеживать Костоправа от его норы до
места встречи с этой сумасшедшей.
На встречу с ней он отправился по доброй воле. Я убедился в этом,
подведя Копченого так близко, что смог расслышать, как вороны хрипло
выкрикивают указания. Проблема возникла после того, как, сопроводив его
через чащобы и буераки, я оказался поблизости от места свидания -
заснеженного скалистого ущелья, почти полностью скрытого от глаз нависавшими
соснами.
Мне не удалось подобраться достаточно близко, чтобы подслушать
разговор. Диво и то, что Копченого удалось подвести на такую дистанцию, с
которой невозможно было ошибиться: Старик действительно встречался с
Душеловом.
Ворон там была тьма тьмущая. Они ощутили мое присутствие и разорались
так, что сама их хозяйка вышла посмотреть, в чем дело. Я счел за благо
убраться.
Интересно, заподозрил ли что-нибудь Костоправ?
Я вернулся в реальный мир. Предусмотрительный Одноглазый уже имел
наготове горячий чай и свежеиспеченный хлебец из ближайшей, только что
заработавшей полковой пекарни.
- Ты сумел подобраться так близко, чтобы хоть что-то расслышать? -
спросил я.
- Не могу заставить этот кусок дерьма подойти поближе. Этот гаденыш на
три четверти покойник, а на четыре пятых - дерьмо цыплячье!
- Не хочется идти за ним. Время терпит. Тем временем...
Тем временем вокруг Вершины разворачивались интересные события.
Сверкающие огни озаряли окрестности. Темное облако накрыло взметнувшееся
пламя и разлетелось в клочья, растерзанное клыками ветра. Загудели рога,
забили барабаны. Тысячи огненных шаров разбивались о стены Вершины.
- ..а тем временем ты, возможно, захочешь взглянуть на все это, чтобы
было что толком рассказать Старику, когда он прибудет сюда. Узнав, как
оборачиваются дела, он наверняка что-нибудь предпримет.
Совет Одноглазого звучал вполне здраво. Для принятия решения Костоправу
потребуется вся возможная информация.
- Держи подальше мою любящую семейку, - сказал я, не сумев скрыть
горечи. Одноглазый уловил это, но вопросов задавать не стал.
Я проглотил последний ломоть теплого хлеба, облапил Копченого и вылетел
с его духом наружу. Этот процесс сделался для меня столь привычным, что я,
пожалуй, мог бы совершить подобное действо даже во сне. Мне почти не
приходилось думать о том, куда я собираюсь направиться. Если только не
нацеливался в одно из тех мест, куда Копченый соваться не любил.
***
Вершина представляла собой разворошенный муравейник. Казалось, что все
без толку суетятся, мельтешат и носятся где ни попадя. Время от времени
таглианцы сталкивались с людьми Хозяина Теней, что неизбежно усугубляло
суматоху.
У некоторых из числа вторгшихся хватило ума не лезть вглубь, а остаться
на стене и использовать бамбуковые шесты для того, чтобы еще больше
испортить настроение защитникам Вершины. Какой-то лейтенант орал во всю
глотку, требуя поднять наверх еще больше шестов. Его стрелки основательно -
весьма основательно - обстреливали все, что появлялось на виду. Защитники
цитадели не смели высунуть и носа.
Нарайана Сингха и Дщерь Ночи наши люди загнали в башню, а саму башню
исколошматили шквалом огненных шаров. Держалась она лишь благодаря силе
защитных чар Длиннотени, ведь то было его излюбленное прибежище.
Ревун пустился наутек. Таглианцы улюлюкали и запускали ему вслед шары
так щедро, что кудесник не успевал отбиваться. Улепетывая, он вопил что было
мочи.
В крепость прибывали подкрепления - все новые и новые, - и все тащили с
собой бамбуковые шесты.
Не может быть. Неужто все и на самом деле так просто?
И где же Длиннотень?
Хозяин Теней оставался безучастным. Он сидел в своей башне, устремив
взгляд на южное плато, словно не сознавая того, что за ним, призывая его к
себе, явился сам ад.
И как только можно быть этаким ротозеем?
В следующее мгновение выяснилось, что ротозеем Длиннотень не был. И о
происходящем знал.
Строительные леса по всему периметру Вершины вспыхнули огнем. Грозное
заклинание воззвало к жизни языки свирепого пламени, пожравшие деревянные
конструкции в считанные секунды. Все, кто находился в этот миг на лесах,
нашли свою погибель.
Но незадолго до этого солдаты Госпожи уже начали сбрасывать с гребня
стены канаты и веревочные лестницы, чтобы по ним можно было подняться
наверх. Через каждую дюжину футов к тросам крепились каркасные коробки.
Лестницы не прилегали к стене вплотную, что облегчало солдатам подъем.
Длиннотень не мог видеть этого со своей позиции и о значительной
эффективности своего огненного удара узнал не сразу.
Сейчас он оказался запертым внутри без всякой надежды на завершение
строительства, ибо необходимые материалы можно было доставлять только
снаружи. Как бы то ни было, Госпожа добилась немалого. Лишив его возможности
закончить возведение цитадели, она тем самым лишила его и последней
возможности одержать победу. Он не мог очистить землю от своих врагов,
выпустив поток Теней, потому что при этом погиб бы и сам.
Солдаты Госпожи продолжали взбираться на стены. Медленно, но с
уверенностью в том, что они движутся навстречу победе, ибо единственной
силой, с которой им приходилось бороться на этом этапе, была сила тяжести.
Их товарищи уже удерживали отрезок северной стены длиною в двести ярдов
между двумя увенчанными хрустальными куполами башнями. Обе башни почернели
от сажи и копоти, хрусталь от жара огненных шаров утратил свою прозрачность.
К моему удивлению, огневые расчеты Госпожи оставались и за стенами,
продолжая обстреливать цитадель.
У меня не было надежды что-либо выяснить. Госпожа устроила весь этот
кавардак еще более неожиданно, чем устраивал свои сюрпризы Старик. Неужто на
сей раз каждый из них ведет свою игру? Вообще-то, думаю. Госпожа вела свою
игру всегда. Я просто не обращал на это внимания, потому что до сих пор она
не играла главную роль.
Люди князя увязли в Кьяулуне, ввязавшись в стычки с партизанами.
Правда, Прабриндрах Драх уже оправился от неожиданности и стал посылать
солдат в обход очагов сопротивления. Похоже, следом за вояками Госпожи по
веревочным лестницам предстояло взобраться еще куче народу.
А вот схватки внутри цитадели оказались куда более ожесточенными, чем
думалось мне. Гарнизон, пусть и небольшой, сплошь состоял из ветеранов,
служивших Длиннотени долгое время. Может, они и не прониклись к нему
любовью, но были верны присяге, исполнены решимости и - судя по тому, как
дрались - убеждены в том, что им нечего ждать пощады от Черного Отряда. К
тому же они сражались на территории, которую хорошо знали, в отличие от
противника, не знавшего ее вовсе. И им помогали смуглые карлики, именуемые
тенеплетами.
В крепости таились Тени. А тенеплеты знали, где они скрываются, и умело
посылали их вослед вторгшимся врагам.
Против Теней помогали бамбуковые шесты. Но не настолько, чтобы спасти
всех. Внутри крепость представляла собой запутанный лабиринт темных
коридоров и камер, среди которых заметить Тень до того, как она нападет,
было практически невозможно.
Я-то знал, где гнездились зловредные карлики, но не имел возможности
рассказать об этом, чтобы вывести их из игры.
Чем глубже вторгались наши солдаты, тем труднее им становилось.
Длиннотень особо не напрягался. Спалил леса, да на этом и успокоился. А
Ревун.., кстати, что с Ревуном?
Ревун сумел ускользнуть от порывавшихся прикончить его солдат и теперь
пытался соединиться с Хозяином Теней, которого между тем одолевал очередной
приступ. Настолько сильный, что упавший на пол и бившийся в конвульсиях
Длиннотень разорвал на себе одежду, потерял маску и едва не проглотил язык.
Он брызгал слюной так, что измочил и пол, и собственную физиономию.