Страница:
стали испускать светящиеся красные нити. Они скользили в темноте от одной
точки к другой, соединяя их между собой.
Чтобы то ни было, за этим стояла Госпожа. Наброшенная на руины красная
сеть привела вояк Прабриндраха Драха в крайнее возбуждение. Они вопили,
метались туда-сюда и, в конце концов, натыкались на солдат Госпожи.
Которые разоружали их и сгоняли в одно место. Разумеется, тех, у кого
хватало ума не оказывать сопротивление. Князь явил если не высокую доблесть,
то, во всяком случае, немалое проворство. Он пустился наутек в сопровождении
придворных, телохранителей и всех тех, кому удалось унести ноги. Действия
Госпожи произвели весьма сильное впечатление, и прихвостни Прабриндраха
пришли к разумному умозаключению: чем дальше от нее они окажутся, тем лучше
для их здоровья, возможно, в другом месте они рассчитывали на большее
радушие.
Вокруг валялось множество трупов. По большей части то были трупы
таглианцев, проявивших излишнюю преданность своему государю.
Рубиновые точки разгорались все ярче. Соединявшие их нити натягивались
и выпрямлялись. Опустившись пониже, я услышал, что они гудят и потрескивают.
Стоило кому-либо неосторожно задеть одну из них, как раздавался громкий
щелчок и ротозеи падал замертво. Но рубиновая сеть не только светилась и
гудела. Она еще и пахла. Я не сразу опознал этот запах, поскольку никак не
ожидал столкнуться с ним здесь.
То был запах Кины. Магия Госпожи имела своим источником мистическую
мощь богини.
Сотворенные ею силовые тяжи разделили территорию на изолированные
треугольники, покинуть каждый из которых можно было лишь с величайшей
осторожностью, что не давало верным сторонникам князя возможности
объединиться и использовать свое подавляющее численное превосходство. По
существу. Госпожа свела его на нет. Вот хитрая старая сука!
Я подлетел к ней поближе. Кажется, она была довольна тем, как
разворачиваются события, хотя это оставалось лишь моим предположением.
Трудно сказать что-либо определенное об эмоциональном состоянии человека,
скрытого под доспехами Жизнедава.
- Об этом можно не беспокоиться. Некоторое время, - сказала она Очибе и
Иси.
- Как я понимаю, - отозвался Очиба, - нам теперь не приходится
рассчитывать на теплые казармы и жалованье.
Жалованье Отряду не выплачивалось с битвы на Чарандапраше. Правда,
здесь и тратить его было не на что. Разве что мухлеж Одноглазого приобрел
больший размах, чем мне думалось.
- Да, подозреваю, что наш контракт можно считать расторгнутым. Капитан,
скорее всего, будет взбешен, ведь его условия так и не выполнены.
Так оно и было. А ведь и князя, и его сестру не раз предупреждали, что
лучше не пытаться уклониться от выполнения своих обязательств. Надо думать
сейчас, улепетывая, князь не один раз вспомнил об этих предупреждениях.
Непонятно, почему он связал свое будущее с Душеловом. Сколько раз Костоправ
рассказывал ему, что случалось с нанимателями, предававшими Отряд. Чертову
уйму.
Должно быть. Ловец посулила ему нечто весьма ценное и убедила, что
сумеет управиться с Госпожой.
Может быть, мне стоит чуток задержаться и попробовать разузнать об этой
сделке побольше?
Пока я размышлял, воины Госпожи заставили пленников сесть, скрестив
ноги, на землю. Пока их рассаживали длинными, прямыми рядами, никто не
протестовал. Лебедь Лозан и Нож тоже находились среди пленных, и физиономии
у них были весьма кислые.
Пожалуй, Зиндаб не ошибся, сказав, что она им не доверяет. Я едва не
пожалел, что не присутствую там лично.
- Я слыхал, завтра сюда прибудет Корди, - пробормотал Лебедь, обращаясь
к Ножу. - Нет ничего лучше, чем появиться вовремя.
Нож хмыкнул.
- И какого хрена он сморозил такую глупость? Я не сразу понял, что
Лебедь имел в виду не Корди Махера, а Прабриндраха Драха. Нож хмыкнул снова.
- Почему, черт возьми, он не сказал мне? Ведь я, черт возьми, считаюсь
командиром его телохранителей?
- Может потому, что ты вечно торчишь здесь и пялишься совсем на другое
тело?
- Ну, прошу прощения. Смотрю туда, куда мне больше нравится. Как
думаешь, такой бардак творится повсюду? Или один только князь вконец
охренел?
- Ладно, - не без довольства в голосе промолвила Госпожа, обращаясь к
своим офицерам. - Есть предложения насчет того, как поступить с нашими
друзьями?
- Может, не стоит им мешать? - ответил вопросом на вопрос Иси. Похоже,
он становился изрядным хохмачом.
- Думаю, нам нужны указания от Капитана, - сказала Госпожа и
неторопливо повернулась, всматриваясь в воздух. Словно ощутила чужое
присутствие.
Я подозревал, что она вознамерилась проверить свои подозрения.
Так или иначе, следовало доложить обстановку Костоправу.
- Ты учуял запах Кины? Не ошибаешься? Похоже, Старика не интересовали
подробности того, как Госпожа разделалась с людьми Прабриндраха Драха.
Достаточно было того, что ей это удалось.
- Не ошибаюсь. Но самой богини там не было. Я сталкивался с ней
достаточно часто и наверняка ощутил бы ее присутствие. Особенно в такую
ночь.
- Ей нужны указания?
- Может быть. Но скорее она сказала это, чтобы посмотреть, что
последует. Она подозревает.
- Вероятно уже знает. Ты побывал у Врат Теней? Мы держимся?
- Близко не был, но со стороны все выглядит нормально. Шаров
поубавилось, и похоже, не из-за нехватки бамбука, а из-за недостатка
мишеней. Правда, время от времени заградительный огонь усиливается.
- Может нужно, чтобы Одноглазый тебя заговорил?
- Пока со мной все в порядке.
- Будь осторожен. И там, и когда будешь возвращаться. Я посылаю за
Госпожой. Так что она может оказаться здесь.
Я попытался направить Копченого на юг. Он упирался. Тогда я попробовал
вернуться на вершину, приглядеть за Ловцом, Ревуном и Длиннотенью, но не
тут-то было. Она есть тьма, вот и весь сказ. Он явно восстанавливал свою
личность, причем в полном соответствии с тем, что я слышал о его дерьмовом
характере. Заставляя предположить, что в ближайшее время мы едва ли сможем
извлечь из него много пользы. Поскольку он все время порывался подняться
вверх, я решил не противиться и лишний раз приглядеться к общей картине.
Интенсивность и распределение фейерверков наводили на мысль, что наши
дела не так плохи. Врата Теней держались. Прабриндрах Драх уходил на север,
проявляя не только прыть, но и известную сообразительность. Он рассылал
распоряжения своим разбросанным повсюду отрядам, понимая, что мы слишком
заняты, чтобы немедля пуститься за ним в погоню. Правда, у него еще не было
определенного плана действий: он хотел перво-наперво прояснить обстановку и
собрать воедино остатки своей армии. Нынешний поворот событий оказался для
него совершенно неожиданным. Ему явно обещали нейтрализовать Госпожу, в
противном случае князь не решился бы на открытое выступление. Впрочем,
сюрпризом для нас явилось не само его предательство, а лишь время, когда он
начал действовать.
Заговор был составлен тщательно, все было расписано по минутам, но
ноготок Длиннотени спутал заговорщикам карты. Похоже, сейчас Копченый не
желал приближаться и к Госпоже, хотя тут я все же сумел с ним справиться.
Стоило подумать над тем, что может побудить Копченого к более активному
сотрудничеству. Возможно, сгодятся раскаленные оковы. Тени определенно
просачивались сквозь Врата, но массированной атакой, такой, как у озера
Танджи, даже не пахло. Об их присутствии свидетельствовали лишь
раздававшиеся время от времени истошные крики. Со времени моего последнего
визита настроение Госпожи испортилось. Она нервно расхаживала кругами, искры
пробегали по черной броне и разлетались в стороны, словно в кузнице. Госпожа
здорово расстроилась, хотя я не мог взять в толк почему. Казалось, ей
хотелось выплеснуть раздражение на Лебедя и Ножа: проходя мимо, она всякий
раз награждала их парой бранных словечек. Но они сносили все терпеливо и не
давали ни малейшего повода задать им настоящую трепку. Честно говоря, я так
и не понял, с чего это Нож оказался среди пленников.
Запах Кины поблизости от Госпожи был силен, но у меня не возникало
ощущения присутствия самой богини. Я и то боялся, что после такого отклика
на нападение на Дщерь Ночи она нагонит страху на всю округу. Таких ужасов
натворит, что всем тошно станет.
Расхаживавшая взад-вперед Госпожа замерла на месте. Прислушалась. И
выругалась.
Ужас надвигался, хотя источником его была вовсе не Кина. Повсюду
умножились истошные вопли - людей атаковали Тени.
- Идиоты! - прорычала Госпожа. - Никого не слушают! Не хотят
позаботиться даже о собственной шкуре.
Запах Кины усиливался.
Я основательно насел на Копченого, заставляя его вернуться к
хрустальной палате Длиннотени.
С того времени, как я впервые увидел ее глазами духа, она светилась
ярким, холодным светом ночной звезды и была заметнее, чем любой маяк или
сигнальный огонь. Но сегодня ночью этот свет то вспыхивал, то угасал.
Копченый заскулил: Она есть тьма.., она есть тьма.., она есть тьма. Он
твердил это как заклинание и всячески отбрыкивался от меня, но на сей раз
мне удалось навязать ему свою волю. Видимо для того, чтобы справиться с ним,
мне требовался изрядный эмоциональный накал. Целеустремленность и
сосредоточенность: Копченый ни на миг не прекращал сопротивления.
Надо полагать, ему не требовалась такая уйма энергии, как мне. Скорее
всего он мою же и отсасывал - на манер вампира.
В хрустальной палате царил полнейший разгром. В одном углу валялся
привязанный к упавшему стулу Хозяин Теней. Его окружал слабо мерцающий
силовой кокон, но он был без сознания и выглядел ужасно. Одежда разорвана в
клочья, на внутренней поверхности кокона запеклась кровь. Наверняка, у него
были переломаны кости. Должно быть, в мое отсутствие они здесь изрядно
повеселились. Скорее всего, Длиннотень испробовал еще парочку своих трюков,
за что и поплатился. Не исключено, что он находился при смерти. Возможно
именно потому за стенами Вершины множились отчаянные крики.
Я уж было решил, что Дщерь Ночи убралась восвояси, но в следующий миг
приметил и ее. Она тоже находилась внутри защитного яйца, но не мерцающего,
а черно, лишь слегка просвечивающего. Девочка свернулась в нем, как в
материнской утробе, но, судя по виду, не получила никаких повреждений.
Зато у Ревуна видок был такой, словно он попытался изнасиловать тигра.
Он беспрерывно издавал звуки, но не привычные оглушительные вопли, а слабые
стоны с бульканьем и присвистом, свидетельствовавшими о повреждении легкого.
Душелов пыталась помочь ему, но она и сама пребывала не в лучшей форме.
Впечатление было такое, будто она сцепилась с тем же самым тигром и
пострадала разве что чуток поменьше. Сейчас ей было не до того, что
происходило за пределами хрустального купола.
В помещении ощущался запах Кины, и довольно сильный. С большим трудом
мне удалось заставить Копченого сместиться во времени к тому моменту, когда
он утащил меня прочь. И выяснить, что Кина нанесла повторный визит, который
застал всех врасплох.
Стоило мне подобраться достаточно близко, чтобы ощутить присутствие
Кины и на миг отвлечься на нее, как Копченый попытался удрать. Я подчинил
его и нырнул в самую гущу событий. Он тут же отпрянул. Я снова бросил его
вперед. Так повторялось несколько раз. Кое-что мне уловить удалось. Я
приметил сгусток живой тьмы, выглядевший как миниатюрная копия многорукой
богини. Она творила темную защитную оболочку вокруг своего отродья. Ревун и
Душелов вроде бы попытались вмешаться, но эманация Кины отбросила их, как
гуляка на пикнике отгоняет назойливых ос. Кажется, при этом досталось и
Длиннотени. Однако он все же ухитрился выдавить какое-то заклинание и
сотворить вокруг себя оберегающий кокон.
Нарайан Сингх был распластан на полу. Жив ли он, я определить не мог.
Я направил Копченого к Госпоже. В сравнении со всем увиденным, она
должна была восприниматься им как благоухающий букет цветов. Мне пришлось
потрудиться, чтобы, как и раньше, занять позицию напротив ее глаз. Она
металась из стороны в сторону, понося идиотов, по собственной дурости
умиравших в мучениях. Повсюду раздавались полные ужаса и боли крики.
Длиннотень колебался на грани между жизнью и смертью. В конце концов
заорал и я. Это подействовало.
Госпожа застыла.
Я уставился в прорези для глаз на забрале ее кошмарного черного шлема.
Глаза полыхали огнем. Совершенно противоестественным огнем.
- Это снова ты, - прошептала она.
- Я попытался кричать как можно громче.
- Твоя подружка Кина взгрела им всем задницы. Они сейчас еле
трепыхаются. Лучшей возможности добраться до них у тебя не будет!
Слегка повернувшись. Госпожа уставилась на башню Длиннотени.
Хрустальный купол светился слабо, как догоравшая лампа.
То, чего так страшился Длиннотень, еще могло свершиться. Едва ли она
разобрала все мои слова, но главное уловила точно. Настало время нанести
решающий удар.
На сей раз я вернулся в свою плоть полностью вымотанным. У меня едва
хватило сил дотянуться до плошки с водой. Видимо, все мои внутренние ресурсы
ушли на борьбу с Копченым.
За занавеской с кем-то разговаривал Костоправ. Голоса его собеседника я
не знал и встревать в беседу не стал.
Речь шла о неожиданном ухудшении положения наших войск. Тени проходили
Врата все в большем количестве. Теперь они появлялись повсюду, хотя и не в
устрашающем числе.
Как я понял, то было донесение, доставленное Костоправу с позиций
Старой Дивизии у Вершины. Принесший его вестовой ни за что не хотел
возвращаться в ночь, хотя Костоправ предложил ему один из амулетов
Одноглазого.
- Тебе ничто не грозит, - уверял Костоправ. - Ни одна Тень тебя даже не
заметит.
- Я не верю в...
- Не испытывай мое терпение, солдат. Хочешь, чтобы я вызвал стражу?
Копченый застонал. То был приглушенный, но глубокий горловой стон.
Костоправ еще пуще разорался на вестового.
Земля содрогнулась, словно за соседней дверью кто-то уронил семитонный
валун. С потолка дождем полилась грязь. Кое-что попало мне в плошку, кое-что
затекло за шиворот. Но я был слишком измотан для того, чтобы удивиться или
хотя бы задаться вопросом, в чем дело.
- Что это такое? - спросил Костоправ, отодвинув занавеску.
- Старый мошенник опять шумит.
- И от этого земля трясется? Я пожал плечами.
- Не берусь судить. Зато я точно знаю, что Госпожа решила нанести еще
один визит на Вершину.
Я вкратце изложил ему тамошние обстоятельства.
- Может, стоило бы оставить их там? Собрать в одном месте, и пусть
разбираются друг с другом. Эта компания не может не передраться.
- В известном смысле мы как раз этим и занимаемся. Уже пять лет. Что
мне не нравится, так это намерение Госпожи снова сунуться в эту клоаку.
Лучше бы ей повременить до утра. Если Вершина заражена Тенями, она может
превратиться в смертельную ловушку.
- Лучше бы нам побеспокоиться о здоровье Длинноте ни, - заметил я. -
Раз уж благополучие Врат зависит от его благополучия.
- В смысле?..
- За последние годы он совершил множество безумных поступков, главным
образом потому, что им манипулировали Кина и Душелов. Но на Тенях он
помешался сам лет за двадцать до того, как мы объявились в здешних краях. Он
убежден, что они охотятся за ним. Может это и бред, но вдруг он прав? Что,
если они и вправду до него доберутся? Мне невдомек, что именно происходит с
человеком, когда нападает Тень, знаю только, что он умирает в муках. Так
вот, ежели одна из них убьет Длиннотень, не сокрушит ли это Врата? Возможно
потому они и пытаются до него дорваться.
- Все возможно. Надо будет порасспросить Одноглазого.
- А кстати, где он, этот недомерок. Ему бы следовало торчать здесь, под
рукой, а не играть в тонк.
- В тонк?
- Совсем недавно он нудил насчет того, что ему нужно вернуться в свою
нору. Вроде бы он подбил каких-то сопляков на игру.
- Думаю, он просто морочил тебе башку, Мурген. Во всей армии не
найдется остолопа, который сел бы играть с ним в карты. Скорее, он собрался
залить глаза. Почему ты не присмотрелся и...
- Потому, что у меня сил не осталось. По этой причине я и хотел
встретить Одноглазого.
Костоправ вздохнул и взялся за крылатый шлем Вдоводела с явным
намерением нахлобучить его на башку, - Что ему придется делать?
- Прежде всего держать в поле зрения Госпожу и все происходящее в башне
Длиннотени. Правда, ему придется бороться с Копченым за каждый шаг. Этот
сучий потрох приходит в себя и, по-моему, становится таким же паскудным
дерьмом, каким был прежде. Он не хочет приближаться ни к... Впрочем, не это
главное. Скажи, что, если ему потребуется срочно известить о чем-нибудь
Госпожу, он может сделать это. Ежели зависнет прямо у нее перед носом и
заорет что есть мочи. Отдельных слов она скорее всего не разберет, но суть
сообщения уяснит.
Костоправ нахмурился - похоже, намерение Госпожи вернуться в крепость
Хозяина Теней внушало ему немалое беспокойство.
- Ты как? - спросил он. - До своей дыры доберешься?
Подслащенная вода придала мне достаточно сил для того, чтобы
наброситься на черствый хлеб и останки костлявых кур, которым не удалось
унести ноги от штабных поваров.
- Угу, - буркнул я, выплевывая косточку. - Сейчас отвалю. Жаль, что мы
не пригнали с собой больше скота. За кусок хорошей говядины я готов
перерезать глотку кому угодно.
- Одноглазый должен был опутать всю эту территорию сетью чар, чтобы
сделать ее недоступной для Теней. Но я хочу, чтобы ты захватил вот этот
амулет. Так, на всякий случай.
И то сказать, не следует слишком уж полагаться на Одноглазого. Он порой
бывает более чем небрежен. Может полениться выполнить что ему ведено или
просто забыть.
- Когда будешь возвращаться, - сказал Костоправ, - принеси сюда Знамя.
Тогда я смогу дать амулет кому-нибудь другому.
- Если хочешь, я по пути загляну в нору Одноглазого. Сейчас мне лучше.
- Не стоит, с ним я сам разберусь. Отдохни. А ежели ты ненароком стал
богомольным, так помолись своим богам, чтобы они помогли нам пережить эту
развеселую ночку.
- К счастью, до рассвета осталось не так уж много времени. Поутру Тени
попрячутся, и мы снова станем хозяевами положения. Днем не Тени будут
охотиться на солдат, а солдаты на них.
Пока мы разговаривали, снаружи донеслось несколько воплей. Уже
собравшись уходить, я заметил:
- Тебе не кажется, что те дуралеи, которые не соблаговолили
позаботиться о собственной безопасности, по большей части уже покойники.
- Полагаю, так оно и есть. А еще я полагаю, что Тени учатся на основе
собственных успехов. И неудач.
Покачиваясь, я вышел в ночь. Небо было затянуто тучами. Я не видел
ничего, кроме шальных огненных шаров и уцелевших светящихся куполов Вершины.
Я насторожился, силясь обнаружить присутствие ворон, сов, крыс,
землероек или летучих мышей. И ничего не услышал. Никаких звуков, кроме
производимых людьми. Тени охотились на все виды живых существ, видимо находя
их не менее вкусными, чем людей. Тем паче, что добывать животных было
гораздо легче.
Начал поддувать ветерок. Я принюхался к воздуху, пригляделся к облакам
и решил, что дело идет к дождю. После этого спустился в свою берлогу, где
обнаружил сгорбившегося у костра Тай Дэя. Для нюень бао он был весьма бледен
и явно до смерти напуган. Чудно. До сих пор я и представить себе не мог
испуганного Тай Дэя.
- Здесь нам ничто не грозит, - сказал я ему. - Свеча отгонит любую
Тень, даже если она каким-то образом преодолеет защитные чары Одноглазого.
О Знамени я упоминать не стал. Такие вещи Тай Дэю знать не обязательно.
- А для подстраховки возьми вот это, - я бросил ему амулет, полученный
от Костоправа. - Надень его, и можешь совершенно спокойно отправляться куда
угодно.
- Пока не взойдет солнце, мне не будет угодно отправляться куда бы то
ни было.
- Весьма здравая позиция, свидетельствующая о наличии у тебя некоторых
проблесков рассудка... Ладно, я до крайности измотан и нуждаюсь в отдыхе.
Просто с ног валюсь.
Я огляделся по сторонам.
- Слушай, а где твоя матушка? Тай Дэй покачал головой.
- Не знаю. Понятия не имею, где ее искать.
- Надеюсь, она не с дядюшкой Доем? - ляпнул я не подумав. Слишком уж
много на меня навалилось.
А вот Тай Дэй, хоть и был напуган, мою обмолвку приметил. Он
встрепенулся.
- С дядюшкой Доем? Притворяться не имело смысла.
- С ним, с ним, а с кем же еще? Я прекрасно знаю, что он рыщет по
окрестностям. Как-то ночью приметил его в развалинах. Вместе с матушкой
Готой. Кто знает, что они там делали? Может быть, только ад. Уж во всяком
случае я не поверю, что он занимался там мародерством.
Тай Дэй пристально посмотрел на меня, и на его лице появилось нечто
отдаленно походившее на улыбку. Правда ненадолго.
- Хватит этой свечи на ночь? - спросил он. Страх делал его более
словоохотливым, чем обычно.
- Хватит, и не на одну. Не беспокойся. Надень, для пущей уверенности,
амулет и садись рядом со свечой. Только не трогай ее. Она должна
отгораживать вход.
Тай Дэй хмыкнул. Амулет он уже нацепил, но спокойствия это ему не
прибавило.
- Первым делом мы поищем твою мать, - заявил я. Чудно, но я, столько
раз желавший ей провалиться в тарта-рары, испытывал немалое беспокойство.
Потому как мне с самого детства вдолбили представление о том, что самый
распоганый родич куда важнее самого расчудесного чужака. Возможно, в этом
была некоторая доля истины. Кто прикроет твою спину, ежели не родня?
То же самое и в Отряде. Братья, пусть даже никчемные и не вызывающие
симпатии, значили для меня несравненно больше любого человека со стороны.
Иначе и быть не могло. В известном смысле все мы представляли собой большую
семью. Ту еще семейку, но уж какая есть. Конечно, и в Отряде попадались
такие гады, что их следовало давить не раздумывая, но такое случалось крайне
редко. К тому же не зря говорят - "в семье не без урода".
Так или иначе, я твердо вознамерился отыскать свою тещу, хотя всегда
предпочитал держаться от нее как можно дальше. Едва успев прилечь, я
провалился в сон.
Сон был полон сновидений. Что и не удивительно. В последнее время
большую часть жизни - и отсыпаясь, и бодрствуя - я проводил в мире
сновидений.
Первым делом меня занесло в долину смерти. Она выглядела так, будто
подверглась воздействию какой-то могучей и беспокойной силы. Разбросанные
кости перемещались с места на место, словно не валялись на земле, а
колыхались на поверхности моря. Из разрозненных костей сами собою собирались
целые скелеты. Они поднимались, бесцельно блуждали несколько секунд или
минут, после чего рассыпались снова. Куда бы я ни направился, черепа
поворачивались вослед и таращились на меня пустыми глазницами. Вороны пьяно
каркали с ветвей редких, искореженных деревьев. Взлетать они боялись, а тех,
которые все же пробовали, невидимая сила увлекала вниз. Они падали и бились
среди костей, как угодившие в паутину мухи. Свинцовое небо быстро затягивали
темные тучи. Яростные порывы ледяного ветра со стуком переворачивали кости.
Запах Кины был силен, но самой ее я не видел. Однако чувствовал за
спиной какое-то постороннее присутствие. Чувствовал, но не мог обернуться
достаточно быстро, чтобы выяснить, в чем дело:
Быстро не быстро, но обернуться мне удалось. Поняв, что до известной
степени обстановка мне подконтрольна, я мысленно пожелал убраться с равнины.
Что и произошло, хотя легче мне от этого, само собою, не стало.
Я оказался в ледяных пещерах с замороженными стариками. Старцы не
издавали ни звука - но, тем не менее, каким-то образом переговаривались.
Ветер нес с собой что-то странное. Запах Кины был силен и в пещерах, но
богиня не появлялась. Некоторые старцы открывали глаза и провожали меня
взглядами. И снова я ощутил сзади чье-то присутствие, но, обернувшись,
никого не увидел. Худо-бедно, но я действовал по собственному усмотрению.
После долгого пути по тоннелю мне удалось добраться до места, где на аналоях
покоились Книги Мертвых. Первая, та, которую переписывала Дщерь Ночи, была
открыта близ самого начала. Здесь запах Кины ощущался с особой силой. Мне не
было никакого резона оставаться в этом месте, и я попытался припомнить, как
убрался отсюда в прошлый раз. Кажется, просто этого захотел.
Пришла тьма.
Мне невольно вспомнились слова Нарайана Сингха - "Тьма приходит
всегда".
На сей раз она пришла надолго. Настолько, что во мне начал зарождаться
страх. Я задумался над тем, насколько же прав Нарайан Сингх. Тьма может
существовать под тысячью имен, в тысяче времен и исходить из тысячи
направлений, но, так или иначе, она действительно приходит всегда.
Когда наконец появился свет, я обнаружил себя высоко в небе. Гораздо
выше облаков, которые начинали затягивать небосвод, когда я направлялся к
своей постели. Под куполом звездного неба. Запомнив как ориентир походившее
на кинжал звездное скопление на севере, я со всей доступной скоростью нырнул
под облака. И в считанные секунды оказался над кронами деревьев: макушки
скребли бы меня по пузу, будь у меня здесь хотя бы некое подобие тела.
Возможно, мне удалось бы научиться получать удовольствие от подобных
прогулок, но мешало навязчивое ощущение постороннего присутствия за спиной.
точки к другой, соединяя их между собой.
Чтобы то ни было, за этим стояла Госпожа. Наброшенная на руины красная
сеть привела вояк Прабриндраха Драха в крайнее возбуждение. Они вопили,
метались туда-сюда и, в конце концов, натыкались на солдат Госпожи.
Которые разоружали их и сгоняли в одно место. Разумеется, тех, у кого
хватало ума не оказывать сопротивление. Князь явил если не высокую доблесть,
то, во всяком случае, немалое проворство. Он пустился наутек в сопровождении
придворных, телохранителей и всех тех, кому удалось унести ноги. Действия
Госпожи произвели весьма сильное впечатление, и прихвостни Прабриндраха
пришли к разумному умозаключению: чем дальше от нее они окажутся, тем лучше
для их здоровья, возможно, в другом месте они рассчитывали на большее
радушие.
Вокруг валялось множество трупов. По большей части то были трупы
таглианцев, проявивших излишнюю преданность своему государю.
Рубиновые точки разгорались все ярче. Соединявшие их нити натягивались
и выпрямлялись. Опустившись пониже, я услышал, что они гудят и потрескивают.
Стоило кому-либо неосторожно задеть одну из них, как раздавался громкий
щелчок и ротозеи падал замертво. Но рубиновая сеть не только светилась и
гудела. Она еще и пахла. Я не сразу опознал этот запах, поскольку никак не
ожидал столкнуться с ним здесь.
То был запах Кины. Магия Госпожи имела своим источником мистическую
мощь богини.
Сотворенные ею силовые тяжи разделили территорию на изолированные
треугольники, покинуть каждый из которых можно было лишь с величайшей
осторожностью, что не давало верным сторонникам князя возможности
объединиться и использовать свое подавляющее численное превосходство. По
существу. Госпожа свела его на нет. Вот хитрая старая сука!
Я подлетел к ней поближе. Кажется, она была довольна тем, как
разворачиваются события, хотя это оставалось лишь моим предположением.
Трудно сказать что-либо определенное об эмоциональном состоянии человека,
скрытого под доспехами Жизнедава.
- Об этом можно не беспокоиться. Некоторое время, - сказала она Очибе и
Иси.
- Как я понимаю, - отозвался Очиба, - нам теперь не приходится
рассчитывать на теплые казармы и жалованье.
Жалованье Отряду не выплачивалось с битвы на Чарандапраше. Правда,
здесь и тратить его было не на что. Разве что мухлеж Одноглазого приобрел
больший размах, чем мне думалось.
- Да, подозреваю, что наш контракт можно считать расторгнутым. Капитан,
скорее всего, будет взбешен, ведь его условия так и не выполнены.
Так оно и было. А ведь и князя, и его сестру не раз предупреждали, что
лучше не пытаться уклониться от выполнения своих обязательств. Надо думать
сейчас, улепетывая, князь не один раз вспомнил об этих предупреждениях.
Непонятно, почему он связал свое будущее с Душеловом. Сколько раз Костоправ
рассказывал ему, что случалось с нанимателями, предававшими Отряд. Чертову
уйму.
Должно быть. Ловец посулила ему нечто весьма ценное и убедила, что
сумеет управиться с Госпожой.
Может быть, мне стоит чуток задержаться и попробовать разузнать об этой
сделке побольше?
Пока я размышлял, воины Госпожи заставили пленников сесть, скрестив
ноги, на землю. Пока их рассаживали длинными, прямыми рядами, никто не
протестовал. Лебедь Лозан и Нож тоже находились среди пленных, и физиономии
у них были весьма кислые.
Пожалуй, Зиндаб не ошибся, сказав, что она им не доверяет. Я едва не
пожалел, что не присутствую там лично.
- Я слыхал, завтра сюда прибудет Корди, - пробормотал Лебедь, обращаясь
к Ножу. - Нет ничего лучше, чем появиться вовремя.
Нож хмыкнул.
- И какого хрена он сморозил такую глупость? Я не сразу понял, что
Лебедь имел в виду не Корди Махера, а Прабриндраха Драха. Нож хмыкнул снова.
- Почему, черт возьми, он не сказал мне? Ведь я, черт возьми, считаюсь
командиром его телохранителей?
- Может потому, что ты вечно торчишь здесь и пялишься совсем на другое
тело?
- Ну, прошу прощения. Смотрю туда, куда мне больше нравится. Как
думаешь, такой бардак творится повсюду? Или один только князь вконец
охренел?
- Ладно, - не без довольства в голосе промолвила Госпожа, обращаясь к
своим офицерам. - Есть предложения насчет того, как поступить с нашими
друзьями?
- Может, не стоит им мешать? - ответил вопросом на вопрос Иси. Похоже,
он становился изрядным хохмачом.
- Думаю, нам нужны указания от Капитана, - сказала Госпожа и
неторопливо повернулась, всматриваясь в воздух. Словно ощутила чужое
присутствие.
Я подозревал, что она вознамерилась проверить свои подозрения.
Так или иначе, следовало доложить обстановку Костоправу.
- Ты учуял запах Кины? Не ошибаешься? Похоже, Старика не интересовали
подробности того, как Госпожа разделалась с людьми Прабриндраха Драха.
Достаточно было того, что ей это удалось.
- Не ошибаюсь. Но самой богини там не было. Я сталкивался с ней
достаточно часто и наверняка ощутил бы ее присутствие. Особенно в такую
ночь.
- Ей нужны указания?
- Может быть. Но скорее она сказала это, чтобы посмотреть, что
последует. Она подозревает.
- Вероятно уже знает. Ты побывал у Врат Теней? Мы держимся?
- Близко не был, но со стороны все выглядит нормально. Шаров
поубавилось, и похоже, не из-за нехватки бамбука, а из-за недостатка
мишеней. Правда, время от времени заградительный огонь усиливается.
- Может нужно, чтобы Одноглазый тебя заговорил?
- Пока со мной все в порядке.
- Будь осторожен. И там, и когда будешь возвращаться. Я посылаю за
Госпожой. Так что она может оказаться здесь.
Я попытался направить Копченого на юг. Он упирался. Тогда я попробовал
вернуться на вершину, приглядеть за Ловцом, Ревуном и Длиннотенью, но не
тут-то было. Она есть тьма, вот и весь сказ. Он явно восстанавливал свою
личность, причем в полном соответствии с тем, что я слышал о его дерьмовом
характере. Заставляя предположить, что в ближайшее время мы едва ли сможем
извлечь из него много пользы. Поскольку он все время порывался подняться
вверх, я решил не противиться и лишний раз приглядеться к общей картине.
Интенсивность и распределение фейерверков наводили на мысль, что наши
дела не так плохи. Врата Теней держались. Прабриндрах Драх уходил на север,
проявляя не только прыть, но и известную сообразительность. Он рассылал
распоряжения своим разбросанным повсюду отрядам, понимая, что мы слишком
заняты, чтобы немедля пуститься за ним в погоню. Правда, у него еще не было
определенного плана действий: он хотел перво-наперво прояснить обстановку и
собрать воедино остатки своей армии. Нынешний поворот событий оказался для
него совершенно неожиданным. Ему явно обещали нейтрализовать Госпожу, в
противном случае князь не решился бы на открытое выступление. Впрочем,
сюрпризом для нас явилось не само его предательство, а лишь время, когда он
начал действовать.
Заговор был составлен тщательно, все было расписано по минутам, но
ноготок Длиннотени спутал заговорщикам карты. Похоже, сейчас Копченый не
желал приближаться и к Госпоже, хотя тут я все же сумел с ним справиться.
Стоило подумать над тем, что может побудить Копченого к более активному
сотрудничеству. Возможно, сгодятся раскаленные оковы. Тени определенно
просачивались сквозь Врата, но массированной атакой, такой, как у озера
Танджи, даже не пахло. Об их присутствии свидетельствовали лишь
раздававшиеся время от времени истошные крики. Со времени моего последнего
визита настроение Госпожи испортилось. Она нервно расхаживала кругами, искры
пробегали по черной броне и разлетались в стороны, словно в кузнице. Госпожа
здорово расстроилась, хотя я не мог взять в толк почему. Казалось, ей
хотелось выплеснуть раздражение на Лебедя и Ножа: проходя мимо, она всякий
раз награждала их парой бранных словечек. Но они сносили все терпеливо и не
давали ни малейшего повода задать им настоящую трепку. Честно говоря, я так
и не понял, с чего это Нож оказался среди пленников.
Запах Кины поблизости от Госпожи был силен, но у меня не возникало
ощущения присутствия самой богини. Я и то боялся, что после такого отклика
на нападение на Дщерь Ночи она нагонит страху на всю округу. Таких ужасов
натворит, что всем тошно станет.
Расхаживавшая взад-вперед Госпожа замерла на месте. Прислушалась. И
выругалась.
Ужас надвигался, хотя источником его была вовсе не Кина. Повсюду
умножились истошные вопли - людей атаковали Тени.
- Идиоты! - прорычала Госпожа. - Никого не слушают! Не хотят
позаботиться даже о собственной шкуре.
Запах Кины усиливался.
Я основательно насел на Копченого, заставляя его вернуться к
хрустальной палате Длиннотени.
С того времени, как я впервые увидел ее глазами духа, она светилась
ярким, холодным светом ночной звезды и была заметнее, чем любой маяк или
сигнальный огонь. Но сегодня ночью этот свет то вспыхивал, то угасал.
Копченый заскулил: Она есть тьма.., она есть тьма.., она есть тьма. Он
твердил это как заклинание и всячески отбрыкивался от меня, но на сей раз
мне удалось навязать ему свою волю. Видимо для того, чтобы справиться с ним,
мне требовался изрядный эмоциональный накал. Целеустремленность и
сосредоточенность: Копченый ни на миг не прекращал сопротивления.
Надо полагать, ему не требовалась такая уйма энергии, как мне. Скорее
всего он мою же и отсасывал - на манер вампира.
В хрустальной палате царил полнейший разгром. В одном углу валялся
привязанный к упавшему стулу Хозяин Теней. Его окружал слабо мерцающий
силовой кокон, но он был без сознания и выглядел ужасно. Одежда разорвана в
клочья, на внутренней поверхности кокона запеклась кровь. Наверняка, у него
были переломаны кости. Должно быть, в мое отсутствие они здесь изрядно
повеселились. Скорее всего, Длиннотень испробовал еще парочку своих трюков,
за что и поплатился. Не исключено, что он находился при смерти. Возможно
именно потому за стенами Вершины множились отчаянные крики.
Я уж было решил, что Дщерь Ночи убралась восвояси, но в следующий миг
приметил и ее. Она тоже находилась внутри защитного яйца, но не мерцающего,
а черно, лишь слегка просвечивающего. Девочка свернулась в нем, как в
материнской утробе, но, судя по виду, не получила никаких повреждений.
Зато у Ревуна видок был такой, словно он попытался изнасиловать тигра.
Он беспрерывно издавал звуки, но не привычные оглушительные вопли, а слабые
стоны с бульканьем и присвистом, свидетельствовавшими о повреждении легкого.
Душелов пыталась помочь ему, но она и сама пребывала не в лучшей форме.
Впечатление было такое, будто она сцепилась с тем же самым тигром и
пострадала разве что чуток поменьше. Сейчас ей было не до того, что
происходило за пределами хрустального купола.
В помещении ощущался запах Кины, и довольно сильный. С большим трудом
мне удалось заставить Копченого сместиться во времени к тому моменту, когда
он утащил меня прочь. И выяснить, что Кина нанесла повторный визит, который
застал всех врасплох.
Стоило мне подобраться достаточно близко, чтобы ощутить присутствие
Кины и на миг отвлечься на нее, как Копченый попытался удрать. Я подчинил
его и нырнул в самую гущу событий. Он тут же отпрянул. Я снова бросил его
вперед. Так повторялось несколько раз. Кое-что мне уловить удалось. Я
приметил сгусток живой тьмы, выглядевший как миниатюрная копия многорукой
богини. Она творила темную защитную оболочку вокруг своего отродья. Ревун и
Душелов вроде бы попытались вмешаться, но эманация Кины отбросила их, как
гуляка на пикнике отгоняет назойливых ос. Кажется, при этом досталось и
Длиннотени. Однако он все же ухитрился выдавить какое-то заклинание и
сотворить вокруг себя оберегающий кокон.
Нарайан Сингх был распластан на полу. Жив ли он, я определить не мог.
Я направил Копченого к Госпоже. В сравнении со всем увиденным, она
должна была восприниматься им как благоухающий букет цветов. Мне пришлось
потрудиться, чтобы, как и раньше, занять позицию напротив ее глаз. Она
металась из стороны в сторону, понося идиотов, по собственной дурости
умиравших в мучениях. Повсюду раздавались полные ужаса и боли крики.
Длиннотень колебался на грани между жизнью и смертью. В конце концов
заорал и я. Это подействовало.
Госпожа застыла.
Я уставился в прорези для глаз на забрале ее кошмарного черного шлема.
Глаза полыхали огнем. Совершенно противоестественным огнем.
- Это снова ты, - прошептала она.
- Я попытался кричать как можно громче.
- Твоя подружка Кина взгрела им всем задницы. Они сейчас еле
трепыхаются. Лучшей возможности добраться до них у тебя не будет!
Слегка повернувшись. Госпожа уставилась на башню Длиннотени.
Хрустальный купол светился слабо, как догоравшая лампа.
То, чего так страшился Длиннотень, еще могло свершиться. Едва ли она
разобрала все мои слова, но главное уловила точно. Настало время нанести
решающий удар.
На сей раз я вернулся в свою плоть полностью вымотанным. У меня едва
хватило сил дотянуться до плошки с водой. Видимо, все мои внутренние ресурсы
ушли на борьбу с Копченым.
За занавеской с кем-то разговаривал Костоправ. Голоса его собеседника я
не знал и встревать в беседу не стал.
Речь шла о неожиданном ухудшении положения наших войск. Тени проходили
Врата все в большем количестве. Теперь они появлялись повсюду, хотя и не в
устрашающем числе.
Как я понял, то было донесение, доставленное Костоправу с позиций
Старой Дивизии у Вершины. Принесший его вестовой ни за что не хотел
возвращаться в ночь, хотя Костоправ предложил ему один из амулетов
Одноглазого.
- Тебе ничто не грозит, - уверял Костоправ. - Ни одна Тень тебя даже не
заметит.
- Я не верю в...
- Не испытывай мое терпение, солдат. Хочешь, чтобы я вызвал стражу?
Копченый застонал. То был приглушенный, но глубокий горловой стон.
Костоправ еще пуще разорался на вестового.
Земля содрогнулась, словно за соседней дверью кто-то уронил семитонный
валун. С потолка дождем полилась грязь. Кое-что попало мне в плошку, кое-что
затекло за шиворот. Но я был слишком измотан для того, чтобы удивиться или
хотя бы задаться вопросом, в чем дело.
- Что это такое? - спросил Костоправ, отодвинув занавеску.
- Старый мошенник опять шумит.
- И от этого земля трясется? Я пожал плечами.
- Не берусь судить. Зато я точно знаю, что Госпожа решила нанести еще
один визит на Вершину.
Я вкратце изложил ему тамошние обстоятельства.
- Может, стоило бы оставить их там? Собрать в одном месте, и пусть
разбираются друг с другом. Эта компания не может не передраться.
- В известном смысле мы как раз этим и занимаемся. Уже пять лет. Что
мне не нравится, так это намерение Госпожи снова сунуться в эту клоаку.
Лучше бы ей повременить до утра. Если Вершина заражена Тенями, она может
превратиться в смертельную ловушку.
- Лучше бы нам побеспокоиться о здоровье Длинноте ни, - заметил я. -
Раз уж благополучие Врат зависит от его благополучия.
- В смысле?..
- За последние годы он совершил множество безумных поступков, главным
образом потому, что им манипулировали Кина и Душелов. Но на Тенях он
помешался сам лет за двадцать до того, как мы объявились в здешних краях. Он
убежден, что они охотятся за ним. Может это и бред, но вдруг он прав? Что,
если они и вправду до него доберутся? Мне невдомек, что именно происходит с
человеком, когда нападает Тень, знаю только, что он умирает в муках. Так
вот, ежели одна из них убьет Длиннотень, не сокрушит ли это Врата? Возможно
потому они и пытаются до него дорваться.
- Все возможно. Надо будет порасспросить Одноглазого.
- А кстати, где он, этот недомерок. Ему бы следовало торчать здесь, под
рукой, а не играть в тонк.
- В тонк?
- Совсем недавно он нудил насчет того, что ему нужно вернуться в свою
нору. Вроде бы он подбил каких-то сопляков на игру.
- Думаю, он просто морочил тебе башку, Мурген. Во всей армии не
найдется остолопа, который сел бы играть с ним в карты. Скорее, он собрался
залить глаза. Почему ты не присмотрелся и...
- Потому, что у меня сил не осталось. По этой причине я и хотел
встретить Одноглазого.
Костоправ вздохнул и взялся за крылатый шлем Вдоводела с явным
намерением нахлобучить его на башку, - Что ему придется делать?
- Прежде всего держать в поле зрения Госпожу и все происходящее в башне
Длиннотени. Правда, ему придется бороться с Копченым за каждый шаг. Этот
сучий потрох приходит в себя и, по-моему, становится таким же паскудным
дерьмом, каким был прежде. Он не хочет приближаться ни к... Впрочем, не это
главное. Скажи, что, если ему потребуется срочно известить о чем-нибудь
Госпожу, он может сделать это. Ежели зависнет прямо у нее перед носом и
заорет что есть мочи. Отдельных слов она скорее всего не разберет, но суть
сообщения уяснит.
Костоправ нахмурился - похоже, намерение Госпожи вернуться в крепость
Хозяина Теней внушало ему немалое беспокойство.
- Ты как? - спросил он. - До своей дыры доберешься?
Подслащенная вода придала мне достаточно сил для того, чтобы
наброситься на черствый хлеб и останки костлявых кур, которым не удалось
унести ноги от штабных поваров.
- Угу, - буркнул я, выплевывая косточку. - Сейчас отвалю. Жаль, что мы
не пригнали с собой больше скота. За кусок хорошей говядины я готов
перерезать глотку кому угодно.
- Одноглазый должен был опутать всю эту территорию сетью чар, чтобы
сделать ее недоступной для Теней. Но я хочу, чтобы ты захватил вот этот
амулет. Так, на всякий случай.
И то сказать, не следует слишком уж полагаться на Одноглазого. Он порой
бывает более чем небрежен. Может полениться выполнить что ему ведено или
просто забыть.
- Когда будешь возвращаться, - сказал Костоправ, - принеси сюда Знамя.
Тогда я смогу дать амулет кому-нибудь другому.
- Если хочешь, я по пути загляну в нору Одноглазого. Сейчас мне лучше.
- Не стоит, с ним я сам разберусь. Отдохни. А ежели ты ненароком стал
богомольным, так помолись своим богам, чтобы они помогли нам пережить эту
развеселую ночку.
- К счастью, до рассвета осталось не так уж много времени. Поутру Тени
попрячутся, и мы снова станем хозяевами положения. Днем не Тени будут
охотиться на солдат, а солдаты на них.
Пока мы разговаривали, снаружи донеслось несколько воплей. Уже
собравшись уходить, я заметил:
- Тебе не кажется, что те дуралеи, которые не соблаговолили
позаботиться о собственной безопасности, по большей части уже покойники.
- Полагаю, так оно и есть. А еще я полагаю, что Тени учатся на основе
собственных успехов. И неудач.
Покачиваясь, я вышел в ночь. Небо было затянуто тучами. Я не видел
ничего, кроме шальных огненных шаров и уцелевших светящихся куполов Вершины.
Я насторожился, силясь обнаружить присутствие ворон, сов, крыс,
землероек или летучих мышей. И ничего не услышал. Никаких звуков, кроме
производимых людьми. Тени охотились на все виды живых существ, видимо находя
их не менее вкусными, чем людей. Тем паче, что добывать животных было
гораздо легче.
Начал поддувать ветерок. Я принюхался к воздуху, пригляделся к облакам
и решил, что дело идет к дождю. После этого спустился в свою берлогу, где
обнаружил сгорбившегося у костра Тай Дэя. Для нюень бао он был весьма бледен
и явно до смерти напуган. Чудно. До сих пор я и представить себе не мог
испуганного Тай Дэя.
- Здесь нам ничто не грозит, - сказал я ему. - Свеча отгонит любую
Тень, даже если она каким-то образом преодолеет защитные чары Одноглазого.
О Знамени я упоминать не стал. Такие вещи Тай Дэю знать не обязательно.
- А для подстраховки возьми вот это, - я бросил ему амулет, полученный
от Костоправа. - Надень его, и можешь совершенно спокойно отправляться куда
угодно.
- Пока не взойдет солнце, мне не будет угодно отправляться куда бы то
ни было.
- Весьма здравая позиция, свидетельствующая о наличии у тебя некоторых
проблесков рассудка... Ладно, я до крайности измотан и нуждаюсь в отдыхе.
Просто с ног валюсь.
Я огляделся по сторонам.
- Слушай, а где твоя матушка? Тай Дэй покачал головой.
- Не знаю. Понятия не имею, где ее искать.
- Надеюсь, она не с дядюшкой Доем? - ляпнул я не подумав. Слишком уж
много на меня навалилось.
А вот Тай Дэй, хоть и был напуган, мою обмолвку приметил. Он
встрепенулся.
- С дядюшкой Доем? Притворяться не имело смысла.
- С ним, с ним, а с кем же еще? Я прекрасно знаю, что он рыщет по
окрестностям. Как-то ночью приметил его в развалинах. Вместе с матушкой
Готой. Кто знает, что они там делали? Может быть, только ад. Уж во всяком
случае я не поверю, что он занимался там мародерством.
Тай Дэй пристально посмотрел на меня, и на его лице появилось нечто
отдаленно походившее на улыбку. Правда ненадолго.
- Хватит этой свечи на ночь? - спросил он. Страх делал его более
словоохотливым, чем обычно.
- Хватит, и не на одну. Не беспокойся. Надень, для пущей уверенности,
амулет и садись рядом со свечой. Только не трогай ее. Она должна
отгораживать вход.
Тай Дэй хмыкнул. Амулет он уже нацепил, но спокойствия это ему не
прибавило.
- Первым делом мы поищем твою мать, - заявил я. Чудно, но я, столько
раз желавший ей провалиться в тарта-рары, испытывал немалое беспокойство.
Потому как мне с самого детства вдолбили представление о том, что самый
распоганый родич куда важнее самого расчудесного чужака. Возможно, в этом
была некоторая доля истины. Кто прикроет твою спину, ежели не родня?
То же самое и в Отряде. Братья, пусть даже никчемные и не вызывающие
симпатии, значили для меня несравненно больше любого человека со стороны.
Иначе и быть не могло. В известном смысле все мы представляли собой большую
семью. Ту еще семейку, но уж какая есть. Конечно, и в Отряде попадались
такие гады, что их следовало давить не раздумывая, но такое случалось крайне
редко. К тому же не зря говорят - "в семье не без урода".
Так или иначе, я твердо вознамерился отыскать свою тещу, хотя всегда
предпочитал держаться от нее как можно дальше. Едва успев прилечь, я
провалился в сон.
Сон был полон сновидений. Что и не удивительно. В последнее время
большую часть жизни - и отсыпаясь, и бодрствуя - я проводил в мире
сновидений.
Первым делом меня занесло в долину смерти. Она выглядела так, будто
подверглась воздействию какой-то могучей и беспокойной силы. Разбросанные
кости перемещались с места на место, словно не валялись на земле, а
колыхались на поверхности моря. Из разрозненных костей сами собою собирались
целые скелеты. Они поднимались, бесцельно блуждали несколько секунд или
минут, после чего рассыпались снова. Куда бы я ни направился, черепа
поворачивались вослед и таращились на меня пустыми глазницами. Вороны пьяно
каркали с ветвей редких, искореженных деревьев. Взлетать они боялись, а тех,
которые все же пробовали, невидимая сила увлекала вниз. Они падали и бились
среди костей, как угодившие в паутину мухи. Свинцовое небо быстро затягивали
темные тучи. Яростные порывы ледяного ветра со стуком переворачивали кости.
Запах Кины был силен, но самой ее я не видел. Однако чувствовал за
спиной какое-то постороннее присутствие. Чувствовал, но не мог обернуться
достаточно быстро, чтобы выяснить, в чем дело:
Быстро не быстро, но обернуться мне удалось. Поняв, что до известной
степени обстановка мне подконтрольна, я мысленно пожелал убраться с равнины.
Что и произошло, хотя легче мне от этого, само собою, не стало.
Я оказался в ледяных пещерах с замороженными стариками. Старцы не
издавали ни звука - но, тем не менее, каким-то образом переговаривались.
Ветер нес с собой что-то странное. Запах Кины был силен и в пещерах, но
богиня не появлялась. Некоторые старцы открывали глаза и провожали меня
взглядами. И снова я ощутил сзади чье-то присутствие, но, обернувшись,
никого не увидел. Худо-бедно, но я действовал по собственному усмотрению.
После долгого пути по тоннелю мне удалось добраться до места, где на аналоях
покоились Книги Мертвых. Первая, та, которую переписывала Дщерь Ночи, была
открыта близ самого начала. Здесь запах Кины ощущался с особой силой. Мне не
было никакого резона оставаться в этом месте, и я попытался припомнить, как
убрался отсюда в прошлый раз. Кажется, просто этого захотел.
Пришла тьма.
Мне невольно вспомнились слова Нарайана Сингха - "Тьма приходит
всегда".
На сей раз она пришла надолго. Настолько, что во мне начал зарождаться
страх. Я задумался над тем, насколько же прав Нарайан Сингх. Тьма может
существовать под тысячью имен, в тысяче времен и исходить из тысячи
направлений, но, так или иначе, она действительно приходит всегда.
Когда наконец появился свет, я обнаружил себя высоко в небе. Гораздо
выше облаков, которые начинали затягивать небосвод, когда я направлялся к
своей постели. Под куполом звездного неба. Запомнив как ориентир походившее
на кинжал звездное скопление на севере, я со всей доступной скоростью нырнул
под облака. И в считанные секунды оказался над кронами деревьев: макушки
скребли бы меня по пузу, будь у меня здесь хотя бы некое подобие тела.
Возможно, мне удалось бы научиться получать удовольствие от подобных
прогулок, но мешало навязчивое ощущение постороннего присутствия за спиной.