Модезитт Лиланд Экстон. Смерть Хаоса (Отшельничий остров - 5)

   Однако спалось мне плохо: давала о себе знать близость хаоса. Это ощущение с каждым кай продвижения на восток становилось все сильнее, но говорить об этом спутникам не имело смысла. Они все равно не могли ощущать или слышать хаос.
   Следующий день оказался весьма похожим на предыдущий.
   Мы уткнулись в еще один прожженный Антонином каменный завал и продолжили путь на восток. Судя по выбитым колеям, высохшему, окаменевшему навозу и витавшему повсюду хаосу, Антонин ездил этим путем довольно часто.
   К вечеру второго дня путешествия по чародейской дороге мы наткнулись на преградившие ее густые заросли можжевельника, оказавшиеся на поверку очередной, мастерски выполненной иллюзией. Повозившись, я смог ее расплести.
   Обнаружился еще один перекресток, даже с верстовым камнем, полустертая надпись на котором сообщала, что до Йирины осталось десять кай. О городке с таким названием (если я правильно его прочел) я никогда не слышал, скорее всего потому, что находился он уже по ту сторону границы, не в Кифросе, а в Галлосе.
   - Что за Йирина? - спросил Фрегин.
   Все мы пожали плечами.
   Проехав еще некоторое расстояние на восток, я обратил внимание на два обстоятельства. Во-первых, обступавшие дорогу утесы становились все выше. Во-вторых, нам больше не встречались следы кареты.
   - Где-то впереди дорога преграждена.
   - Это хорошо или плохо? - осведомился Валдейн.
   - И то, и другое. Хорошо, что хаморцы не уничтожили завал и не маршируют вовсю нам навстречу. Плохо, что я не знаю, далеко ли мы сами сможем продвинуться.
   - И что ты собираешься делать?
   - Идти вперед, - ответил я, пожав плечами.
   Но опыт собственного блуждания в мертвых землях подсказывал мне, что по мере приближения к Фрвену состояние дороги становилось все хуже, и этими ее участками не мог пользоваться даже Антонин. В противном случае ему не пришло бы в голову ездить по топким, раскисающим тропам вокруг Хаулетта.
   По мере нашего продвижения вдаль слой почвы над старинным мощением становился толще: кое-где полотно сплошь заросло кустарником, а то и корявыми дубками.
   К ночи мы добрались до очередного полуразрушенного постоялого двора, рядом с которым бил ключ. На ужин доели остатки полученного от Баррабры хлеба и белого сыра; у нас остались лишь сухари, вяленая баранина и твердый брикет желтого сыра.
   Спалось мне и в эту ночь, мягко говоря, беспокойно: установленные мною охранные чары никоим образом не ограждали от ночных кошмаров. Посреди ночи мне даже пришлось встать, пойти к источнику и ополоснуть лицо холодной водой. Стало полегче, но проснулся я все равно задолго до рассвета.
   На следующий день дорогу обступили столь высокие утесы, что почти весь день, кроме полуденного времени, мы ехали в их тени. Почва под ногами едва заметно подрагивала, и Гэрлок, чувствуя это, переставлял копыта с осторожностью. Ощущение близости хаоса становилось все острее.
   Наконец, уже пополудни, впереди показался очередной завал. Как выяснилось по приближении, на дорогу осыпалась часть утеса высотой чуть ли не в кай. Прохода в этой преграде не было.
   - Похоже, приехали! - констатировал Валдейн.
   Я машинально потрогал посох. Спереди исходило ощущение хаоса и какой-то отдаленный шелест, наводивший на мысль о движении огромной массы людей.
   Резкий писк отвлек мое внимание, но оказалось, что это всего лишь комар. Покружив возле меня, кровосос направился к Валдейну, видимо, сочтя его лучшей добычей.
   Я продолжил изучать завал. Как оказалось, камни завалили не только дорогу, но и водоотводный канал, превратив его ближний участок в застоялый, гниющий пруд. Мох на каменных стенах канала показывал, что обычно вода здесь стояла гораздо выше, однако в связи с засухой уровень ее резко упал. Потому, наверное, и комаров над дорогой почти не было.
   Последнее обстоятельство, единственное среди многих, не могло не радовать.
   Почва под ногами содрогнулась ощутимей, чем прежде. Валдейн вопросительно поднял глаза.
   - Оставайтесь здесь. Все трое, - сказал я.
   - А ты?
   - Полезу наверх. Хочу на них взглянуть.
   - На кого? - спроси Фрегин.
   - На хаморианцев. Они по ту сторону.
   - А их маг тебя не увидит?
   - Это вряд ли: он управляет таким количеством хаоса, что ему не до отдельного человека.
   Во всяком случае, мне хотелось в это верить. Захватив посох (в столь сложных обстоятельствах всегда лучше иметь его под рукой), я стал медленно, осторожно карабкаться по скалам. А когда забрался на самый верх, едва не покатился со смеху. Впереди за завалом пролегал участок дороги длиной локтей в двести, за которым высился второй завал, почти такой же массивный, как и первый.
   Отсмеявшись, я сосредоточился, улавливая эхо хаоса.
   Почва дрогнула, вниз посыпались камни. Хвала Тьме, у Валдейна хватило ума отвести бойцов подальше.
   Хаос за второй грудой камней разрастался. Пыль взметнулась в небо, и гора валунов на моих глазах пришла в движение. К северу от завала разверзлась огнедышащая пропасть, и скальные осколки - иные размером в половину дома! - стали сползать и осыпаться туда. Из разлома в земле исходил такой жар, в сравнении с которым полуденная духота Кифроса казалась чуть ли не зимней стужей.
   Белые нити хаоса хлестали окрестные утесы, оплавляя участки камня и обращая редкую растительность в белесый пепел.
   - Что там творится? - крикнул снизу Валдейн. Его голос тонул в шуме и грохоте катаклизма.
   - Демоны напускают белую пыль! - заорал Фрегин.
   - Это и есть тот мастер хаоса? - выкрикнул, напрягшись, Валдейн.
   Я кивнул и знаком велел ему отступить еще дальше от кручи. И вовремя: земля дрожала так сильно, что камни с завала осыпались вовсю, тогда как к самому завалу добавлялись обломки, срывавшиеся с утесов. Впереди же бушевал настоящий ад: пыль мешалась с пламенем.
   Плохо представляя себе, что тут можно поделать, я стал спускаться с кручи на лежавший впереди отрезок дороги. Пусть Саммел тратит силы и энергию на расчистку первого завала: возможно, он вымотается, и это даст мне хоть какой-то шанс. Правда, спуск по зыбким, так и норовящим осыпаться прямо из-под ног камням тоже был делом нелегким.
   К тому времени, когда мне удалось-таки добраться до твердого дорожного полотна, завала впереди уже не было. Сквозь завесу оседающей пыли и пепла виднелся оказавшийся на его месте сверкающий, гладкий как стекло участок оплавленного камня. Позади, на некотором расстоянии, под сенью знамен с солнечными вспышками стояла колонна из нескольких тысяч бойцов. А перед войсковой колонной сиял столп белого пламени.
   Саммел.
   Точнее сказать, если бы обычное зрение позволяло видеть сквозь завесу хаотического тумана, он предстал бы все тем же рассеянным и добродушным с виду анахоретом с лысой макушкой и печальными глазами, каким я его некогда знал. И носил он все то же непритязательное коричневое одеяние: мешковатую тунику, штаны и сандалии.
   Но в восприятии мага его окружала аура несказанной мощи. Он светился силой, источая кровавую белизну хаоса.
   Трудно было понять, что можно противопоставить такой силе. Даже если мне удастся использовать испытанный прием и отрезать его от внешних источников хаоса, такой внутренней мощи будет вполне достаточно, чтобы превратить меня в хорошо прожаренный ломтик бекона.
   Впрочем, мне уже довелось столкнуться с самим Равновесием, уцелеть и обрести некое знание. Не поможет ли оно, если обратить его против Саммела?
   - Итак, - голос мага прозвучал, словно зов трубы, - ты дерзаешь бросить вызов могуществу знания?
   Могуществу знания? Тьма, я даже не думал о нашем противостоянии в этом смысле. Пальцы мои скользнули по посоху, и я положил его на дорогу: в этой схватке посох был бесполезен.
   - Лучше присоединяйся ко мне. Будем вместе нести свет знания изголодавшемуся миру!
   Я молчал, выстраивая свои щиты и недоумевая, почему все мастера хаоса призывают меня перейти на их сторону. Неужто и правда думают, будто я так глуп, что поверю в способность человека, одержимого хаосом, поделиться с кем бы то ни было силой или властью?
   - Разве ты не видишь, молодой Леррис, что Отшельничий остров практически обрекает Кандар на уничтожение, отказывая народу в знании?
   Это я, конечно же, понимал: отец и Братство ограждали от знания всех, кого могли. Отчасти поэтому мне и пришлось оставить дом.
   - И разве ты не понимаешь, что Отшельничий не изменится? А значит, не спасет ни Кандар в целом, ни твой драгоценный Кифрос в частности?
   Оказывается, находясь в стане Хамора, Саммел был осведомлен о том, где я живу. Впрочем, ему мог рассказать обо мне Лейтррс.
   - Черное Братство проповедует гармонию, - продолжал маг, - но дабы поддерживать ее у себя на острове, насаждает хаос в Кандаре и изгоняет всякого, кто осмеливается задаваться вопросами.
   Все, что он говорил, представляло собой чистую правду. Беда в том, что это не имело значения.
   - Только знание позволяет людям двигаться вперед. И только Хамор позволит распространять знание, которое принесет пользу всем.
   - И много пользы людям принесли твои ракеты? - подал наконец голос я. Или твои пушки? Или... - тут пришлось умолкнуть: откуда мне было знать, с какими еще смертоносными устройствами успел ознакомить Хамор этот поборник знания.
   - Плохо, что ты меня не понимаешь.
   Потянувшись чувствами к стоявшему рядом с Саммелом человеку в желто-коричневом мундире, я услышал обрывок разговора.
   - Кончай с этим... он всего лишь мальчишка и не столь ценен и могуч...
   - Мне виднее, как и с кем поступать.
   Некоторое время царило молчание, а потом, пока я думал, как не позволить Саммелу открыть для прекрасно вооруженной армии Хамора путь в сердце Кандара, в меня полетела первая огненная стрела.
   Удар пришелся в валун за моей спиной, который мигом отек, словно оплавленная свеча.
   Еще две стрелы мои щиты отклонили, еще две удалось отразить, однако это не могло продолжаться вечно. Почти неосознанно я потянулся чувствами вглубь, пытаясь найти вещество, способное поглотить и нейтрализовать энергию хаоса. Железо, медь или что-то в этом роде.
   Шатаясь под градом пока еще сдерживавшихся щитами огненных стрел, я открыл первый канал в глубины, но натолкнулся на такое препятствие, что ощутил ментальный удар, подобный тем физическим колотушкам, какие получал порой от Тамры. Первой реакцией были растерянность и оцепенение, однако очередная огненная стрела живо вернула меня в чувство и побудила к действию. Я пытался вспомнить и повторить то, что делал в ночь, когда бросил вызов Равновесию.
   - Механическая гармония, порядок сам по себе, без проникновения в его суть не могут восторжествовать над знанием! - громогласно возвестил Саммел, сопроводив свою напыщенную фразу сразу двумя выбросами хаотического пламени.
   Скалы вокруг меня трескались от немыслимого жара, осколки летели во все стороны, словно пули из хаморианских ружей. Я невольно пригнулся, хотя умом понимал, что увертки мне не помогут: надеяться можно было лишь на умение обращаться с хаосом и гармонией.
   Жар, даже ослабленный щитами, становился непереносимым. Запахло паленым: тлела моя кожаная одежда, курчавились обгорающие волосы.
   Наконец, уже будучи на грани отчаяния, я дотянулся до немыслимой глубинной полости, где, словно в гигантском резервуаре, содержалась чудовищная масса почти расплавленного железа. Того самого резервуара гармонии, который сотворил Равновесие, а стало быть, и хаос. Напрягаясь изо всех сил, я зачерпнул силу этого источника и направил ее наверх, стараясь вывести к тем каналам силы, которые использовал Саммел.
   Огненный обстрел замедлился, но не прекратился. Я тоже не прекращал попыток освободить глубинную мощь недр из ее заточения.
   Сквозь пелену тумана и завесу переплетающихся и вспыхивающих потоков энергии было видно, что колонна хаморианцев начала медленно отходить к востоку, в сторону Кертиса. Впрочем, было очевидно, что если мои усилия пропадут втуне, наступление возобновится.
   Следующая огненная стрела показалась не столь мощной и стремительной: Саммел уставал. Уставал и я, однако, едва держась на ногах, обливаясь потом, продолжал сводить воедино потоки хаоса и поднимавшуюся из недр колонну жидкого железа.
   Каменные плиты древней дороги заскрежетали и стали расходиться на стыках. Одна из них с треском, громким, как выстрел из хаморианского ружья, раскололась пополам.
   Неожиданно Саммел повернулся и бегом устремился вдогонку отходящей воинской колонне.
   Дорога содрогнулась, вспучилась, и наружу, разбрасывая осколки каменной мостовой, выплеснулась струя расплавленной железной руды. Выплеснулась прямо под Саммелом. Однако в тот же миг мага окружило защитное кружево силовых нитей хаоса и гармонии. Чудовищный фонтан направляемой мною магмы обрушился на этот кокон. Защита устояла, и я напрягся, зная, что, пусть это жестоко и несправедливо, Саммела необходимо уничтожить. Ибо в противном случае он расчистит оставшиеся проходы, и уже ничто не спасет Кифрос от вторжения императорской армии. Стоило мне представить разбросанные по полям Кифроса тела знакомых мне людей, увидеть мысленным взглядом убитую Кристал, как меня охватила ярость отчаяния. Фонтан расплавленного железа взметнулся еще выше, обрушившись и на Саммела, и на хвост отступавшей воинской колонны.
   Солдаты бросились врассыпную, но многих - об этом меня оповестила накатившая с востока мертвящая волна хаоса - успело накрыть жидким огнем. Однако щиты Саммела устояли и против этого натиска.
   Я направил чувства в толщу обступавших дорогу скал и, выискав точки, удерживавшие стены каньона, выдернул эти крепы, как мог бы выдернуть болты, скрепляющие прочный каркас высокого шкафа.
   С шорохом и шелестом, перерастающим в гром, грохот и оглушительный, немыслимый рев, утесы накренились, качнулись и, рассыпавшись на фрагменты, рухнули на дорогу.
   Остатки сил позволили мне, словно панцирем, накрыться еще одним щитом, под которым я скорчился, укрываясь от неистовства лавины. Потом меня поглотила тьма.
   Пробуждение принесли дождевые капли, падавшие на мое лицо. Попытка открыть глаза принесла с собой памятную по прошлой стычке режущую боль, однако зрения я не утратил, хотя видел лишь пар, с шипением поднимавшийся от поливаемых дождем горячих камней. Новая волна боли последовала за попыткой пошевелиться. Однако я, кряхтя и охая, поднялся на колени и не без усилий принял сидячее положение.
   Дождь, сыпавший из серых, висевших высоко над утесами туч, уже шел на убыль. По моим соображениям, а также, если сведения, изложенные в "Началах Гармонии", были верны, это произошло из-за того, что в воздухе больше не осталось влаги.
   Ноги мои затекли точно так же, как и спина.
   Прежде чем попытаться встать, я посмотрел на восток - и поежился. Каньон перегораживало дымящееся нагромождение камней. Завалило его основательнее, чем до произведенной Саммелом расчистки, и обломки рухнувших утесов до сих пор оставались раскаленными. Жар, которым они дышали, ощущался на расстоянии в две сотни локтей.
   Опершись о валун, я поднялся на ноги и огляделся в поисках посоха. Ходить без костыля мне было явно не под силу.
   К счастью, посох, хоть и не сразу, нашелся: его лишь малость присыпало пылью и каменной крошкой. Опершись на него и временами щурясь, чтобы унять резь в глазах, я огляделся.
   Сил, чтобы распространять чувства, у меня не осталось, однако и без того было ясно, что Саммел погиб, а воспользоваться чародейской дорогой войска Хамора не смогут очень долго. Завал, созданный мною, был непреодолим, а ведь у меня за спиной находился еще один, поменьше, но тоже весьма внушительный.
   И, кроме чистой физической преграды, их неминуемо задержит страх. Им ведь неизвестно, сколько еще завалов требуется расчистить и сколько камнепадов способен я обрушить на движущуюся по ущелью армию.
   Капли еще падали, но дождь слабел, и на севере меж облаков уже появились просветы.
   Повернувшись, я заковылял к заднему завалу и, проделав примерно половину пути, увидел человека в зеленом, махавшего мне руками.
   Спустившийся мне навстречу с кручи Валдейн что-то говорил, но мне поначалу не удавалось разобрать слова.
   С его помощью я перебрался через кручу, хотя дело оказалось нелегким, и на ту сторону мы спустились лишь ближе к темноте.
   Берли сидела у небольшого костра, а Фрегин лежал рядом. На его ногу был наложен лубок.
   - Камнем задело, - пояснила Берли. - Можно его исцелить?
   Слова прозвучали, словно в отдалении, а когда я, пытаясь уразуметь их смысл, присмотрелся к ее лицу, глаза в очередной раз полоснуло болью.
   - Попробую, - ответил я, - но не сейчас. Смерть ему не грозит, а ногу я вправлю, когда ко мне вернутся силы. И прослежу, чтобы ее не коснулся хаос.
   Валдейн сказал что-то, вроде бы о том, как досталось мне самому, но мне мало что удалось расслышать.
   - Ты видел, как все это было? - спросил я.
   Он пожал плечами, и я в первый раз заметил его порезы, царапины и изорванный в лохмотья левый рукав.
   - Давай помогу.
   - Пустяки, не стоит.
   Раны Валдейна и впрямь оказались не очень глубокими и не внушающими особого - опасения, а вот ушибы, особенно на плече и предплечье, наверняка причиняли сильную боль.
   Прокатился рокот, земля содрогнулась. Понимая, что затухающие толчки являются последствиями недавнего катаклизма, я оперся об услужливо подставленное плечо Берли и сел на камень у обочины.
   Валдейн, присмотревшись ко мне, что-то пробормотал.
   - Что? - переспросил я.
   - Ты выглядишь старше.
   - Я и чувствую себя стариком. Все болит.
   Фрегин что-то сказал Берли. Та ответила. Я повернулся к ним и уловил обрывок разговора.
   - ...нога... огонь... что-нибудь сделать...
   - Он знает, - сердито ответил Валдейн, - ...сам еле жив... поможет... когда...
   Попытки сосредоточиться и расслышать больше причиняли боль.
   - ...больно...
   Земля вздрогнула, но не очень сильно. Фрегин закрыл глаза и застонал.
   Берли покачала головой и криво усмехнулась. Я поймал себя на том, что и сам ухмыляюсь неизвестно чему.
   Следом, покачав головой, улыбнулся и Валдейн.
   Сидя у обочины старой дороги, я медленно жевал сыр и размокшие сухари, казавшиеся удивительно вкусными.
   Берли тем временем расспрашивала Валдейна о происшедшем. Я не столько расслышал, сколько догадался, что он рассказал ей, как я обрушил на Саммела скалы.
   - Не совсем так, - возразил я и тут же понял, что сделал это напрасно. Как объяснить людям, чуждым магии, суть происшедшего? - Я просто выискал слабые места и выковырял оттуда несколько камней.
   - А выглядело, как... гора... рушится, - Валдейн, отхлебнув из фляги, продолжил рассказ, а я с трудом разбирал лишь отдельные слова.
   Попытка задействовать чувство гармонии успехом не увенчалась: перед глазами у меня все поплыло, и меня повело в сторону.
   Кто-то подхватил меня, уложил на спальный мешок, и я уснул.
   XCI
   Найлан, Отшельничий остров
   - Как могли вы трое закрывать глаза на такую угрозу? - спрашивает, огибая стол, могучего сложения чернокожий мужчина. - Вы имеете хотя бы малейшее представление о том, что случилось в Кандаре минувшей ночью? Хотя бы малейшее?
   - Некоторое, - признает Тэлрин.
   - Кто-нибудь мог бы сказать и мне, - раздраженно замечает Марис.
   - Кончай корчить из себя бедного торговца, - ворчит Хелдра.
   Кассий бросает на двух мужчин и женщину такой взгляд, что кажется, будто в глазах его полыхает красное пламя.
   - В любой - любой! - момент там может возникнуть портал хаоса и гармонии, и кто знает, что тогда может произойти? И какие твари могут оттуда появиться?
   - Портал хаоса и гармонии? - переспрашивает Марис.
   - Откуда, по-твоему, появился я? Откуда, по-твоему, появились ангелы?
   - Разве на вашей планете живут люди с по-настоящему черной кожей? Или Тэлрин ничего тебе не рассказывал?
   - Я забыл, - бормочет Марис, опустив глаза.
   - Забыл! - рычит Кассий и оборачивается к Хелдре: - А ты, советница? Ты тоже забыла?
   - Мы надеялись, что Саммел и Леррис нейтрализуют один другого. Саммел уже убил двоих бойцов черного отряда.
   Кассий трясет головой.
   - Ты знаешь, что случилось?
   - Лишь приблизительно, - отвечает Тэлрин, пожав плечами. - Очевидно, что Леррис сошелся с Саммелом в противоборстве и взял верх, но выжил ли он сам, нам неизвестно. А вот Саммел не выжил: след хаоса исчез.
   - Они просто сражались и перекрутили хаос с гармонией в половине Кандара? И вы говорите, будто не знаете, что случилось?
   Хелдра молча смотрит на тяжелые утренние облака, нависшие над Восточным океаном. Марис точно так же таращится на полированную столешницу.
   - Могло быть и хуже, - говорит Тэлрин, утирая лоб. - Фундаментального сдвига ни в сторону хаоса, ни в сторону гармонии не произошло. Создается впечатление, будто Леррис воспользовался силой самого Равновесия. Или, если угодно, выкачивал энергию из обоих источников так, чтобы один нейтрализовал другой.
   - Но его мать... - Кассий умолкает не договорив.
   - Поскольку существенного сдвига Равновесия не отмечено, следует предположить, что большая часть хаморианской армии уцелела. Я могу лишь предположить, что Леррис нашел какой-то способ ее блокировать. Нам докладывали, что Саммел использовал свою силу, чтобы расчистить древние чародейские дороги и открыть хаморианцам путь в Галлос.
   - Я могу ощущать смерть и получил явные свидетельства того, что многие солдаты погибли, - говорит Кассий, качая головой. - Думаю, Леррис разделил армию, часть ее уничтожил, а часть блокировал, лишив возможности продвигаться по дорогам. Вам удивительно повезло в том, что вы сумели потопить часть их флота. Но вы представляете себе, к каким действиям подвигнет это императора Хамора?
   - Боюсь, что да. Но скоро мы спустим на воду еще два военных корабля.
   - Еще два! - смеется Кассий. - И вы думаете, это вас спасет? Я бы предложил латать ваши заборы с помощью Лерриса, его отца Гуннара и Джастина.
   - Но... - подает голос Хелдра.
   - Что - но?
   - Леррис и Джастин настолько серые, насколько вообще может быть серым маг!
   - Вот как? А ты предпочитаешь стать незапятнанной черной покойницей?
   Хелдра, ища поддержки, смотрит на Тэлрина, который отвечает ей беспомощной, вымученной улыбкой.
   Марис по-прежнему не отрывает глаз от полированной поверхности стола.
   XCII
   К утру мне стало лучше, хотя все, что могло болеть, продолжало болеть: где не ныло, там кололо, где не резало, там жгло. Боль была уже не такой острой, и чувство гармонии, пусть не в полной мере, восстановилось, однако мне трудно было не признать правоту Кристал. Участь героя или мага с замашками героя весьма незавидна.
   Поев и умывшись - после дождя в выбоинах на камне осталось вдоволь чистой воды, - я переоделся, после чего мы, уже все вместе, занялись ногой Фрегина. На изгнание хаоса мне сил хватило, но после наложения нового лубка пришлось присесть и отдохнуть. Затем мы с Валдейном, поднапрягшись, усадили угрюмого Фрегина в седло.
   - Выше нос! - сказал ему Валдейн. - Кончай киснуть: одна сломанная нога - не столь уж высокая плата за возможность остановить вторжение с Хамора. Ты же герой, а о том, что тебя случайно зашибло камнем, мы никому не расскажем.
   Эти слова я разобрал, но не без усилий. Они, как и все прочие звуки, доносились как будто издалека.
   - Конечно, цена невелика... это ведь не твоя нога.
   - Зато, - возразила Берли, - дождь прибил пыль. На обратном пути тебе не придется чихать.
   - Всегда-то ты, Берли, сумеешь приободрить.
   - Как ты верно заметил, Фрегин, это не моя нога.
   Земля вздрогнула, и Валдейн взглянул на меня.
   - Это так просто не кончится, - сказал я. - Хаоса под Кандаром сейчас больше, чем когда-либо.
   - Даже после вчерашнего?
   - Вчера мы с Саммелом боролись за контроль над хаосом, но ничего не сделали для изменения его количества. Во всяком случае ничего существенного. Возможно, несколько хаморианских ружей было уничтожено, но даже несколько сотен их мало что значат в сравнении с теми десятками тысяч, которые они успели понаделать.
   - Я так и думал, что эти дурацкие ружья - порождения хаоса, - проворчал Фрегин.
   - Нет, - со вздохом возразил я. - Ружья сеют хаос, но сами по себе есть проявления механического порядка. Однако наращивание гармонии приводит к соответствующему возрастанию хаоса: вот почему на Отшельничьем ограничивают использование машин.
   - Выходит, Хамор строит машины, а для нас это оборачивается неприятностями? Дерьмовое у нас положение!
   - Верное заключение.
   Не согласиться с выводами Фрегина было трудно, тем паче, что я и вправду чувствовал себя дерьмово. Вроде бы мы добились своей цели, но ведь по большому счету получили лишь отсрочку. Лейтррс наверняка найдет способ продолжить наступление. Просто пока мне неизвестно, какой.
   Валдейн и Берли воззрились на меня вопросительно.
   - Возвращаемся в Расор, - сказал я. - У этой армии только на возвращение в Галлос уйдет несколько восьмидневок.
   Я сильно сомневался в том, что Лейтррс окажется настолько туп, что попытается переправиться через Рассветные Отроги без мага, а все другие пути в Кифрос пролегали или через Галлос, или через Хидлен.
   Гэрлок двинулся вперед. Ступал он мягко, но каждый шаг все еще отдавался в моей спине болью.
   Почти добравшись до перекрестка, откуда шла дорога на неведомую Йирину, мы увидели пару направлявшихся нам навстречу верховых: на коне и на пони.