Модезитт Лиланд Экстон. Смерть Хаоса (Отшельничий остров - 5)

   - Чем могу служить Вашему Величеству?
   - Тем, что получается у тебя лучше всего.
   - Счастлив служить Вашему Величеству, - отзывается Дирсс, кланяясь в третий раз.
   - Ты отправишься в Кандар, в Деллаш. Мы намерены завершить работу, которая затянулась слишком надолго. Слишком много веков, и слишком много оскорблений, нанесенных воплощению истинного величия, каковое есть Хамор!
   - Да, Ваше Величество.
   - Маршал, мне показалось, будто ты сомневаешься? - голос императора делается строже.
   - Желание Вашего Величества есть мое желание. Однако вы уже направили в Кандар двух послов. Мне непонятно, что добавит мое присутствие.
   - Те послы не обладают твоими военными познаниями. И, кроме того, не понимают, что Кандар представляет собой шаг к нашей долго откладывавшейся цели.
   Дирсс молча, с озадаченным видом разводит руками.
   - Тебе не было позволено задавать вопросы, - усмехается император, но, будучи Дирссом, ты не мог не спросить. Потому ты маршал, а не посланник. В настоящее время Кандар пребывает в относительной гармонии, но меня, следует смешок, - склоняют к мысли, что очень скоро положение может измениться. В силу переизбытка этой самой гармонии, каковой, возможно, мы им обеспечим.
   - Мы? Добавим им гармонии?
   - Скажем так, если мои ученые правы, а до сих пор они были правы, дела в Кандаре скоро осложнятся. И вот тут мы сможем привнести туда собственную форму гармонии.
   - Великий Флот?
   Не дождавшись ответа, Дирсс делает паузу, но не утирает пота со лба.
   - Ваше Величество, но вам ведомо... Вы знаете... Сил, как я указывал, в настоящее время недостаточно.
   - Это так, но пока ты будешь выполнять приказы Ригнелджио или его преемника со всем надлежащим рвением.
   - Как будет угодно Вашему Величеству.
   - Моему Величеству так угодно! Помни, невозможно уничтожить гнездо гадюк, не расшевелив его и не проследив, широко ли они расползутся. Что будет, если я отправлю туда Великий Флот прямо сейчас?
   - Весь Кандар подчинится. Или...
   - Или кандарские правители отбросят свои мелкие раздоры? Не исключено, хотя я сомневаюсь, что кто-нибудь, кроме самодержицы Кифроса, окажется столь восприимчив. Но лучше нам продолжить нынешнюю политику. Кандар будет сдаваться постепенно, и тогда... тогда черным дьяволам будет некуда деваться.
   - Да, государь.
   - Конечно, можно и сейчас нанести удар тяжким молотом. - С трона донесся вздох. - Но молот лучше поберечь до поры, когда появится возможность обрушить его на черных дьяволов. Тем паче, что для подчинения Кандара Великого Флота не потребуется. Не так ли, маршал Дирсс?
   - Думаю, вы правы. Но потребуется не менее двадцати военных кораблей, способных пересечь Западный океан.
   - Ты их получишь. Их, но не Великий Флот. Можешь ли ты представить себе, с какой гордостью взирал бы на этот флот мой дед? А еще больше он был бы рад стать свидетелем обстрела города черных дьяволов.
   - Да, государь.
   Император вздыхает снова, нарочито громко.
   - Вижу, даже премудрому Дирссу необходимо кое-что растолковать. Все просто. Ты должен подчинить Кандар. Господин Ригнелджио уже начал соответствующую работу с герцогом Фритауна. Поддержи его с моря. Во-первых, отрезав торговцам с Кандара путь к Отшельничьему острову. Во-вторых, лишив Отшельничий возможности оказать поддержку Кандару.
   - Но черные колдуны вышлют собственные корабли.
   - Это мало кому известно, но таких кораблей у них всего три.
   - Три корабля! И мы так долго и так сильно тревожимся из-за Отшельничьего?
   - Не забывай, эти корабли уже потопили не одну дюжину наших лучших судов: они чрезвычайно быстроходны и, вдобавок, невидимы. По этой причине все и считают, что их гораздо больше, но у нас, маршал, превосходные источники информации. Кораблей всего три. Каждый из них великолепен, но они не способны патрулировать побережье целого континента.
   Дирсс отвечает хмурым кивком.
   - Вижу, ты начинаешь понимать. Хорошо. Средоточием могущества Отшельничьего острова является черный город Найлан. Падение Найлана станет падении Отшельничьего. А если мы превратим Найлан в кучу черного гравия... ты меня понял?
   - Я понял, государь, что Найлан и Отшельничий должны пасть.
   - Хорошо. Тем временем Ригнелджио и Лейтррс продолжат свои усилия в Кандаре. Беда в том, что, по моему разумению, и они, и большая часть знати Хамора не осознали, какая угроза исходит из-за Восточного океана. Ты поддержишь их своим умением, а потом я предоставлю тебе все необходимое для уничтожения Найлана и Отшельничьего.
   Дирсс ощущает сухость во рту, но облизать губы не решается.
   - Знать Хамора позабыла о том, - продолжает император, - что черный остров лишил нас двух Великих Флотов еще до появления новых кораблей.
   - Государь, верно ли я понял, что мне надлежит во всем поддерживать ваших посланников, хотя вы не верите в то, что они добьются успеха? Я воин, - он отвешивает поклон, - и готов исполнить свой долг до последнего вздоха, но при этом мне хотелось бы знать, в чем этот самый долг состоит. В таком деле я не могу полагаться на собственные догадки относительно вашей воли.
   - Дирсс, моя воля выражена весьма просто: сокруши Отшельничий. Мои посланники заинтересованы в том, чтобы богатеть за счет Кандара и предпринимать якобы значимые усилия, направленные против черного острова. Рано или поздно Отшельничий остров их прихлопнет, и вот тогда я смогу наделить тебя всей полнотой власти. Чего не имею возможности предоставить тебя сейчас, когда угроза не столь очевидна. Увы, даже императорам приходится считаться с настроениями знати.
   - Государь, теперь я понял, в чем состоит мой долг, и сделаю все, дабы исполнить вашу волю. Однако вы сами указали, что никому еще не удавалось совладать с черными кораблями, пусть их даже всего три. А ведь на острове есть еще и чародеи. Как прикажете против них действовать?
   - У тебя репутация хорошего полководца. Неужто я должен растолковывать тебе каждую деталь?
   - Я сделаю все, что в моих силах.
   С трона снова слышится вздох.
   - Когда все остальные провалятся, я вручу тебе высшее командование и ты поведешь против Отшельничьего все силы Хамора. А таких сил - сотен кораблей из укрепленной гармонией черной стали, пяти- и даже десятизарядных пушек не имел в своем распоряжении еще никто. Что же до черных колдунов, то они тоже не всесильны. Их никогда не было много, и этой горстки не хватит, чтобы устоять против столь великой силы и подобного средоточия порядка. Теперь ты понял, в чем твой долг?
   - Да, государь.
   - В таком случае я рассчитываю на твое усердие. Ты можешь идти.
   Дирсс с поклоном покидает палату. И лишь оказавшись снаружи, осмеливается утереть взмокший лоб.
   VII
   Когда Елена, командир отряда, бывшая моей спутницей во время похода против белого мага Антонина, и трое ее бойцов встретили меня у конюшни, дул легкий ветерок, но над Кифросом нависли серые тучи и в воздухе ощутимо пахло дождем.
   Кристал со своей стражей выехала раньше, гораздо раньше, и я знал, что следующей ночью она домой не вернется... не только по причине моего отсутствия. Седельные сумы Гэрлока были забиты под завязку: помимо столярных инструментов я припас дорожного хлеба, твердого сыра и немного сухофруктов. Не оказались забытыми ни теплая куртка, ни плащ, ни постельные принадлежности, полученные мною еще в Хаулетте, когда я впервые покидал Отшельничий. Флягу заполнял сок клюквицы, но было ясно, что надолго его не хватит. Короче говоря, нагрузили Гэрлока основательно.
   Мысль о постельных принадлежностях, изготовленных на Отшельничьем острове, заставила меня вспомнить родителей. Конечно, можно было переслать им с торговцем письмо, но я не мог отделаться от ощущения, будто они отвергли меня, отослав в Кандар на испытание. О чем говорить, если я лишь случайно, из чужих уст, узнал, что мой отец Гуннар является мастером Храма и главой Института Постижения Гармонии.
   Но, может быть, все-таки написать? Гадая об этом, я стоял на дворе, пока меня не оторвало от размышлений приветствие Елены.
   - Доброе утро, Мастер Гармонии.
   - О, командир Елена... доброе утро.
   Вскочив на Гэрлока, я тронул поводья. Другого понукания ему не требовалось, он сразу же затрусил в направлении главной дороги, издав при этом негромкое ржание.
   - Знаю, - сказал я ему, потрепав по холке, - ты думал, что нам уже не придется скитаться.
   В ответ Гэрлок заржал снова.
   - Нечего было и думать, - хмыкнула Елена. - Коли уж ты уродился Мастером Гармонии, так от своей судьбы не уйдешь.
   Она подъехала поближе, и мне пришлось поднять глаза: ее конь превосходил Гэрлока ростом на добрых четыре ладони.
   - То же самое можно сказать и о бойце отряда Наилучших.
   - Ты так и умрешь в сапогах.
   - Экая ты сегодня утром веселая... - я снова похлопал Гэрлока по шее, и он ответил добродушным ржанием.
   Валдейн попытался скрыть улыбку. Фрейда и другая стражница (звали ее, если я верно запомнил, Джилла) ехали позади и в разговоре не участвовали.
   Мои пальцы непроизвольно потянулись ко вставленному в копьедержатель новому посоху. То был добрый, прочный лоркен, окованный железом, но, к сожалению, не насыщенный гармонией в той мере, в какой был насыщен ею прежний. Конечно, я как мог подпитал его гармонией, однако (как справедливо указал Джастин) Отшельничий - и мой отец! - не сочли нужным обучить меня всему, на что я был способен. Почему - этого я не понимал до сих пор.
   - Лучше скитаться с посохом, чем торчать в караулах.
   - Говори только за себя, - добродушно буркнула Джилла.
   - Ох уж эти женщины! - пробормотал Валдейн.
   Поскольку мы с ним остались в меньшинстве, я воздержался от комментариев.
   Переместившись в седле, я с надеждой подумал о том, что день останется прохладным, и вытащил посох из держателя. Мне нечасто доводилось упражняться с посохом, сидя верхом. Если я и тренировался, то в основном пешим, и было бы глупо упустить такую возможность.
   Спустя некоторое время я вернул посох на место и, почувствовав на себе пристальный взгляд Фрейды, поднял брови.
   - Неплохо, - пробормотала она. - Но, думаю, рыжей стервы тебе не одолеть.
   Я чуть не поперхнулся.
   - Что за рыжая стерва?
   - Ученица серого мага. Субкомандующая заставила меня провести с ней учебный бой... это было три дня назад, а у меня и сейчас все ребра трещат.
   - А ты, вроде бы, тоже сразился с ней не далее как вчера, - промолвила Елена, и это был не совсем вопрос.
   - Было дело. Битва закончилась вничью.
   - А мне показалось, будто у нее появилось несколько свежих синяков.
   - У Тамры? Синяки? - Я покачал головой.
   Елена хитро улыбнулась, Фрейда переглянулась с Джиллой, а я, проведя пальцами по посоху, сосредоточился на дороге. Чтобы выбраться на восточный тракт, нам следовало пересечь Кифриен, и смешанные запахи пережаренного барашка, ягненка, лука и еще невесть чего ударили мне в ноздри задолго до того, как мы доехали до торговой улицы. Как всегда, вокруг слышались выкрики зазывал и обрывки разговоров.
   - ...Митара, я вроде как уже говорила про эти яйца...
   - ...лучшая бронза во всем Кандаре...
   - ...Ты только подумай, она воротит нос от солидного торговца и бегает за пустоголовым франтом со смазливой физиономией. А что она запоет, когда он наградит ее тремя ребятишками и у нее не найдется денег на няньку? Нет бы пошевелить мозгами.
   - ...и ты мог бы перейти это озеро, не замочив сапог...
   - ...Гирелла предскажет твою судьбу всего за медяк! Неужто тебе жалко медяка, чтобы узнать будущее?
   - ...лучшие пироги в Кифросе!
   - Вор! Вор! Негодяй! Держи вора!
   Мой взгляд успел поймать худенькую фигурку, метнувшуюся по булыжной мостовой, проскочившую между двумя торговками и скрывшуюся в проулке, ведущем к реке.
   Толстенный купчина, осознав бесполезность погони, остановился рядом с Еленой и, преодолевая одышку, сердито спросил:
   - Ты вроде как состоишь на службе у самодержицы. Почему ты его не сцапала?
   И Елена, и я остановили лошадей. Вокруг тут же стали собираться зеваки.
   - Ты стражница самодержицы! - вскричал толстяк, с трудом борясь с одышкой. - Почему ты его не сцапала?
   - Я могла бы потоптать людей.
   - Это не ответ! Ворье бесчинствует на глазах у стражницы, а она и бровью не поведет. Я буду жаловаться самой самодержице...
   Густые напомаженные усы колышутся в такт тяжелому дыханию.
   - ...снова Фастон разбушевался...
   - ...самому с таким пузом ни за кем не угнаться. А помогать этакому прощелыге никто не станет...
   - Это кто прощелыга? - орет, обернувшись, Фастон. - Вранье! Все вранье!
   - ...пузатый, пузатый...
   - ...возомнил о себе невесть что...
   Елене с трудом удается удержать смех.
   - Эй, маг! - Фастон обернул ко мне одутловатую физиономию. - Вели своей страже пуститься за ним в погоню!
   - Так ведь его и след простыл, - отозвался я, покачав головой. - А что он украл?
   - Оливки. Хватанул пригоршню прямо из бочонка.
   - ...постреленку, небось, оливки нужнее, чем выжиге Фастону...
   - Ты, надо думать, и есть тот хваленый Мастер Гармонии, - ворчит Фастон, стоя от меня менее чем в двух локтях и обдавая далеко не свежим дыханием.
   И почему таким людям, как Фастон, моя физиономия известна, а иные из Наилучших меня не узнают? Может, Фастон был среди зевак на параде, устроенном Каси в мою честь. Ну а кому-то из солдат в это время приходилось нести караул или что-то в этом роде.
   - Раз ты мастер, то устанавливай свою гармонию у нас в Кифросе. Что это за порядок, когда воруют посреди бела дня?
   - Наверное, он был голоден, - спокойно отозвался я, осаживая Гэрлока.
   - Вот как, голоден! А мне-то что? Он стянул мои оливки, и я желаю знать, что ты намерен предпринять по этому поводу.
   Фастон шагнул в мою сторону, снова сократив расстояние. Фрейда и Джилла сохраняли полную безмятежность. Елена коснулась пальцами эфеса.
   - Давайте разберемся спокойно, - промолвил я. - Этот паренек стянул несколько оливок прямо у тебя на глазах? Так?
   - А как иначе? Где еще я мог видеть этого негодника?
   - Ну так вот: он или страшно нагл, или страшно глуп, или был очень голоден. Будучи наглецом или глупцом, он продолжит воровать и непременно попадется. Да и голод, увы, приведет его к тому же концу. Таким образом, он в любом случае понесет наказание.
   Ничего лучше мне в голову не пришло, и толстяк раздраженно направил на меня палец.
   - Значит, ты ничего делать не собираешься? Хорош волшебничек!
   Я встретился с ним взглядом.
   - Ты не беден, Фастон, упитан и вполне способен постоять за себя сам. Тебе обидно, что какой-то уличный воришка выставил тебя дураком, и ты готов обвинить кого угодно в чем угодно. Вор давно скрылся, к тому же я не из тех белых магов, которые обращают людей в пепел. Так чего ты от меня хочешь?
   - Справедливости!
   Я ухмыльнулся.
   - Чего вокруг полным-полно, так это как раз справедливости. Голодный паренек поел, благодаря чему ты понял, что не стоит хлопать на улице ушами. Все в выигрыше. Или ты счел бы справедливым, если бы белый чародей пустил огненную стрелу и сжег этого беднягу дотла?
   - Ну, погоди! Я подам жалобу самодержице!
   Одарив меня последним яростным взглядом, Фастон повернулся и вразвалку пошел прочь.
   - ...а неплохо его срезал молодой чародей...
   - ...ему еще мало...
   - ...но по делу. Разжирел так, что с молодой женой в кровати не помещается. Куда ему за воришками бегать? Хочешь сохранить свое в целости, не разевай рот...
   Мы продолжили путь по мощеной улице, что вела к восточному тракту.
   - Здорово ты его отбрил, - заметила Елена. - Этому тоже учат в школе магов?
   - Я учился не в школе магов. И отец, и Джастин всегда учили меня не говорить не подумав. Но когда имеешь дело с такими людьми, как этот малый, времени подумать просто нет.
   Мои пальцы пробежали по гладкому дереву посоха, и это принесло некоторое успокоение, хотя гармонии в него я внедрил не так уж много. Теперь я знал, что это таит в себе опасность: ты как бы делишь с посохом свою душу. С некоторыми магами такое случалось, а они этого даже не осознавали. Мне ли не знать: я ведь сам оказался в подобном положении, но мне удалось восстановить все утраченное вместе со старым посохом. Главным образом потому, что Джастин уговорил меня перечитать "Начала Гармонии".
   - Я не одобряю кражи. По мне, так честная работа, вроде столярной, куда как лучше.
   Мне пришлось прокашляться, от непривычно долгих речей у меня запершило в горле.
   - Да, не одобряю. Но не верю в то, что от публичной порки и уж, хуже того, от публичных казней бедняг, отчаявшихся до того, что они решаются на кражу среди бела дня, будет какой-то прок.
   - Ты прав, - поддержал меня Валдейн, глядя на высившиеся менее чем в двухстах локтях впереди восточные ворота.
   Джилла и Фрейда кивнули.
   Еще раз погладив своего пони, я в последний раз оглянулся на резиденцию самодержицы, хотя отсюда она уже не была видна, и после этого смотрел лишь на простирающуюся впереди дорогу.
   VIII
   Рослый светловолосый мужчина с мощными руками шел вдоль причала к кораблю, стоявшему у самого конца пирса. Легкий ветерок доносил со стороны города запахи готовящейся пищи, и здесь они смешивались с запахами рыбы и водорослей. На стальном корпусе судна красовалась надпись "Шрезан", а на высоком кормовом гюйс-штоке развевался флаг Хамора. Когда мужчина прочел название, его губы изогнулись в подобии улыбки.
   Над двумя трубами поднимался легкий дымок. Гребных колес не было и в помине, но у самой поверхности сероватой воды гавани Найлана виднелись два мощных винта. Рослый мужчина остановился у высокой, ему по пояс, швартовой тумбы и стал молча глядеть на дым. Некоторое время пароход пыхтел, потом струйка сделалась совсем тонкой.
   - Это ты, магистр Гуннар?
   Обернувшись и увидев темноволосую женщину в черной рабочей одежде, Гуннар кивнул.
   - Меня зовут Карон, Карон из Сигил. В Храме я слушала твои лекции по этике гармонии.
   - Прости, что не приветствовал тебя сразу. Вот, прослышал о новых хаморских кораблях и не удержался от любопытства...
   - Да, корабль красивый и быстроходный.
   - Только вот имя "Шрезан" вовсе не хаморианское. Интересно...
   Карон рассмеялась.
   - Корабль принадлежит Лейтррсу. Он родом из Энстронна: был отправлен на испытание, да так и не вернулся. Сделался в Хаморе процветающим купцом и даже порой выступает в качестве посланника. Правда, не у нас.
   - Да... понимаю... - Гуннар снова вернулся взглядом к кораблю. - Сталь кажется такой же прочной, как черное железо, и винты отполированы прекрасно.
   Карон кивнула.
   - У них есть много военных кораблей еще быстроходнее этого. А еще больше стоит на верфях. Помощник капитана, когда говорил мне это, все время оглядывался.
   - Раз они умеют строить такие корабли, я не удивлюсь, если их оснастят орудиями.
   Карон взглянула в сторону судна и снова перевела взгляд на собеседника.
   - Один матрос в "Белом Олене" рассказывал, будто они давно вооружают корабли пушками. У них таких много, может быть, уже сотни.
   - Но для этого же нужна уйма железа, - заметил Гуннар, почесав подбородок.
   - Ну, как раз в Хаморе железа полным-полно.
   - Пожалуй, - отозвался Гуннар, задумчиво глядя на корабль, на залив и в сторону Кандара.
   Загудел паровой свисток, и женщина с мимолетной улыбкой сказала:
   - Это сигнал для меня: пора приступать к погрузке. Рада была повидать тебя, магистр Гуннар.
   - Я тоже, Карон.
   Гуннар бросил последний взгляд на "Шрезан" - пара чаек пронеслась над кормой хаморианского судна - и зашагал назад.
   От следующего, охраняемого причала убегал кильватерный след, хотя никакого судна на виду не было. Некоторое время Гуннар продолжал смотреть вслед невидимому кораблю, а потом, покачав головой, двинулся вверх, к лавкам и пакгаузам над причалами.
   IX
   От Кифриена мы двинулись в юго-восточном направлении по утрамбованной глинистой дороге, ширина которой позволяла проехать в ряд трем всадникам или одному всаднику и одному фургону. Дорога шла вдоль кручи из красной глины, покрытой тонким слоем песка, травянистых лугов и тщательно ухоженных рощ оливковых деревьев с серебрившимися в утреннем свете листьями. Между рощами попадались деревушки - такие маленькие, что там не имелось ни верстовых столбов с названиями, ни даже сельских площадей: просто кучки белых оштукатуренных домишек с черепичными крышами да стайки ребятни. Некоторые из детишек пасли быков или овец, другие же просто сидели на каменных оградах, болтая ногами.
   К середине утра серые облака поредели, а по-прежнему легкий ветерок изменил направление. Теперь он дул с севера, и воздух здесь казался более прохладным, чем в Кифриене.
   Проезжая мимо оливковых деревьев, я невольно задумался о том, многие ли из этих плантаций принадлежат Хенсилу, купцу, заказавшему мне комплект стульев. Почему-то Антона понравилась мне больше, чем он, хотя я не сказал бы что ее профессия внушала мне большее уважение. Впрочем, и он, и она потакали человеческим прихотям, а такого рода деятельность никогда меня не восхищала. В конце концов намного ли этот богач Хенсил лучше Фастона, желавшего, чтобы я покарал голодного мальчишку? Торговцы провизией придерживают продукты для тех, у кого больше монет, а торговцы плотскими утехами делают то же самое со своим товаром. Разница в том, - при этой мысли я покачал головой, - что женщины думают сами, а вот оливки едва ли обладают мыслительными способностями.
   - Мастер Гармонии, ты никак о чем-то задумался, - заметила Елена.
   - Да вот, сравниваю оливки и женщин, - пробормотал я.
   Джилла и Фрейда обменялись ухмылками.
   - Кому этим заняться, как не тебе, - тихонько проговорил Валдейн, откидывая назад длинные русые волосы.
   Тут уж и я не удержался от улыбки.
   Тем временем рощи и деревушки стали попадаться все реже, уступив место склонам, поросшим приземистыми, суковатыми кедрами. Примерно в полдень мы остановились напоить лошадей у пробегавшей в ложбине между двух холмов речушки. Справа, ниже по течению, к водопою подошла отара бурых овец.
   - Хорошо, что они пьют ниже нас по реке, - заметила Елена.
   Я остановился и зачерпнул пригоршню воды, решив, что небольшая гармонизация ей вовсе не повредит. Елена и Валдейн отпили из своих фляжек, тогда как мне хотелось поберечь клюквицу. По этой причине я и напился прямо из речушки, разумеется, очистив водицу с помощью гармонической магии. Очищение ее от хаоса я почувствовал при этом почти физически.
   - Как ты можешь пить прямо из реки? - спросила Джилла. - Понос не проберет?
   - Ты права, - ответил я, - это надо делать с осторожностью. Воду из рек и ручьев нельзя пить без крайней необходимости.
   - Но ты-то пьешь.
   - Я наложил на нее заклятие.
   Фрейда с Джиллой переглянулись и покачали головами. Я между тем подошел к Гэрлоку и достал из сумы сыр и галеты.
   - Угощайтесь.
   Зная, что даже у Наилучших не больно-то балуют разносолами, я предложил своим спутникам по ломтику белого сыра.
   - Спасибо! - сказали Валдейн и Елена.
   Фрейда и Джилла молча кивнули.
   - Сколько времени займет дорога до Литги? - спросил я. По словам Кристал, только до Джикойи, выдерживая хороший темп, можно было добраться не быстрее, чем за четыре дня, а еще два ушло бы на путь оттуда до Литги.
   - Чуть больше шести дней, - отозвалась Елена, откусив зараз половину ломтя сыра. - Но тот путь, каким ты собираешься попасть в Хидлен, на восемь дней длиннее.
   - Но мне не очень-то хочется ехать прямиком к Астрии: это все равно что затрубить в рог и объявить: "Привет, Герлис, а вот и я!" Такие выходки могут оказаться вредными для здоровья.
   - Против первого Мастера Хаоса ты выступил в одиночку.
   - Тогда я был моложе и глупее. К тому же, по правде сказать, Антонин был вторым. У него не имелось под рукой войска, а вот у первого белого колдуна оно имелось, и я был очень рад тому, что мне удалось унести ноги.
   О том, что от солдат меня уберегла способность укрываться щитом невидимости, я предпочел умолчать. Даже пуская стрелы наугад, воины едва не подстрелили меня, а от настоящего чародея никакой щит не укроет. Против Герлиса он бесполезен.
   - А главное, - продолжил я, - нынче моя задача состоит не в том, чтобы кого-то одолеть, а чтобы вернуться в Кифриен со сведениями, которые позволят самодержице составить истинное представление о происходящем.
   Джилла, услышав эти слова, хмыкнула.
   - Это твоя личная точка зрения, Леррис, - сухо указала Елена.
   - При чем тут моя точка зрения? - спросил я, не то чтобы разозлившись, но ощутив досаду. - Мне крупно повезет, если я вернусь целым и невредимым.
   - А вот я испытываю к тебе большее доверие, Мастер Гармонии.
   - Рад слышать, что кто-то мне доверяет.
   Уложив в суму остатки сыра, я вновь гармонизировал воду и ополоснул лицо. Овцы, взбаламутившие воду ниже по течению, запрудили часть дороги, так что нам пришлось двинуться в объезд.
   - Извини, - сказал я Елене, когда мы отъехали подальше.
   - Не за что, - отозвалась она и, помолчав, добавила: - Леррис, ты знаешь, что делает тебя таким опасным?
   - Меня? Опасным?
   - Тебя, - подтвердила она и, оглянувшись на сопровождавшую троицу солдат, понизила голос: - Ты всегда делаешь то, что должен. И всегда вкладываешь в это все свои силы. Но действовать ты будешь лишь в том случае, если без того не обойтись, в противном случае предпочтешь бездействие. Ничего не скажешь, подход практичный.
   Я смутился и, не найдясь с ответом, принялся рассматривать дорогу.