Страница:
– Ух ты, а это лечится? – поинтересовался парень.
– Все лечится, даже длинноязыковая болезнь. Методом усекновения.
– Усек. Извините, когда мне плохо, я всегда дерганый…
Катринель покачала головой.
– В общем-то, я вам лекцию читал не для того, чтобы вывести Николаса из себя, – подытожил Тилль. – Я успокаивался и приводил себя в необходимое для открытия стены состояние. Спасибо, барон, вы сильно мне помогли.
Всезнайгель повернулся к одной из стен.
– Это – путь в наменлосский схрон. Цуг-цурюк![7]
Стена вспыхнула фиолетовым светом, по ней пробежала синяя рябь.
– Почувствуете холод, но это не страшно. Вперед! – скомандовал Тилль. Убедившись, что парень и девушка шагнули в сияние, последовал за ними.
Фиолетовый цвет мигнул и погас. Стена снова испускала ровное синее свечение.
Очутившись в новой комнате, рядовой Лавочкин удивился трем вещам.
Во-первых, самому факту перехода. Фантастика фантастикой, а если сталкиваешься с таким явлением, то, конечно, поражаешься.
Во-вторых, выход из стены напоминал выныривание из холодного киселя. Она не желала отпускать парня, за ним словно тянулась упругая пленка. Когда Коля предпринял решительное усилие, «резинка» лопнула, и он упал на колени. Снова почувствовал тепло, хотя секунду назад трясся от мороза.
В-третьих, подняв глаза, солдат узрел сидящего у противоположной стены Всезнайгеля.
– Тилль?! – выдохнул Коля.
– Иоганн, – смеясь, представился сидящий. – Старший брат.
Парень справился с изумлением и начал подмечать различия.
Старший Всезнайгель был так же, как и Тилль, не очень крупным мужчиной. Но казался немного полнее брата. Выглядел лет на пятьдесят пять. Волосы его были столь же густы, только седины значительно больше. Если у младшего имелась лишь одна седая прядь, то у Иоганна остался смоляной вихор на копне белых волос. Лицо имело еще более отчетливые восточные черты: глаза поуже, кожа смуглее. В отличие от младшего брата, Иоганн был шире в плечах и лучился легкомысленным весельем. Тилль же всегда демонстрировал серьезность. Даже произнося свои шутки, он оставался собранным, – дескать, вот вам каламбур, а теперь давайте снова о деле…
– Очень приятно. Николас, – представился Лавочкин.
Рядом возникла и тоже упала на колени Катринель.
– Ах, принцесса, встаньте скорее, не вгоняйте меня в краску! – Иоганн подскочил к девушке и помог подняться.
В комнату ступил Тилль. Он, разумеется, не упал.
– Привет, Иоганн, – сказал он не слишком ласково.
– Какого черта так долго? – мрачно спросил старший Всезнайгель. Его улыбка сделалась угрожающей.
– Проблемы на границе.
– Видел я твои проблемы, – Иоганн продемонстрировал маленькое зеркальце. – Будь ты внимательнее, не проворонил бы колдуна.
Он сделал паузу и продолжил:
– Похоже, каламбур «проворонил колдуна» никто не понял. Ну, не суть. – Иоганн повернулся к Лавочкину: – А ты, молодой человек, допустил непростительную глупость, оставив штандарт без присмотра. Чуть не лишился главного источника собственной силы. Покажи, будь любезен.
Коля молча протянул знамя. Колдун развернул материю, осмотрел, понюхал, удовлетворенно кивнул, отдал обратно. Сказал:
– Что ж, младшой, ты все верно описал. Штуковина занятная… Кстати, я бы рекомендовал избавиться от обломка древка. Мешает. Друзья мои, пора наверх.
Иоганн подошел к отверстию, ведущему наружу, сложил руки по швам и стремительно взлетел.
«Как ракета в шахту стартанул!» – восхитился Лавочкин умениям старшего Всезнайгеля, хотя, конечно, затаил легкую обиду за полученный выговор. Странный способ завязывать знакомства…
Тилль, Катринель и Коля полезли наверх.
– Ну, ребята, вас не дождешься! – упрекнул их Иоганн, когда они наконец-то выбрались.
– Не дави, – буркнул Тилль. – Не все умеют летать. Принцесса отнюдь не ведьма.
– Ага, а как летает малый, мы уже знаем, – рассмеялся Иоганн.
Парень промолчал, оглядывая округу.
Поле и камни…
Лаз зиял посредине старинного каменного сооружения, напомнившего Коле останки памятника деревенскому сортиру. Солдат решил, что гигантское строение было сработано скульптором уровня Церетели. Уж больно помпезно оно смотрелось. Остались четыре угловые опоры, соединенные гранитными балками, рядом валялись обломки крыши и стен.
– Что тут было? – спросил парень.
– Да так… Когда-то циклопы туалет построили, – пояснил Иоганн, кивая на лаз. – Наверняка решили: не пропадать же труду маленького народца.
– И что мы будем делать? – Катринель взволнованно смотрела на Тилля.
Весь последний месяц она жила надеждой избавиться, скрыться от настырного короля Генриха. Беготня в пестрой шкуре по Зачарованному лесу, потом жизнь в доме Всезнайгеля под постоянной угрозой разоблачения, затем странное и страшное путешествие в Наменлос… Девушка устала, чертовски устала.
Вроде бы непосредственная угроза миновала, но оставался вопрос: что дальше? Куда деться? Принцесса без королевства…
Тилль ободряюще положил руку на плечо Катринель и вопросительно взглянул на старшего брата. Тот сказал:
– Вариантов два. Вам, принцесса, придется пожить у меня… Кстати, буду рад, и так далее. А если у одного молодого человека хватит мозгов и характера, то ваша жизнь устроится значительно удачнее. Главная проблема, Катринель, не в том, где вас спрятать. Тилль, похоже, наломал дров и загнал нас всех, и себя в том числе, в махровейший кризис.
– А тебе-то что? – проворчал младший Всезнайгель.
– Мне? – переспросил Иоганн. – Будет война Наменлоса с Вальденрайхом. Прикинь сам: принцесса похищена и обнаружена в Наменлосе. Вдоль границы топчется ваш циклоп. Да еще старина Шпикунднюхель мчит сюда на всех парах. Наш король поднял армию и выступил навстречу. Между прочим, он сильно обижается, что я где-то болтаюсь, а не иду в поход вместе с лучшими магами Наменлоса. Зная любовь Томаса к военным действиям, прогнозирую большое кровопролитие.
– А что ты говорил про циклопа? – спросил Тилль.
– Брось дурака валять, братец! Вы припрятали великана, ваш идиот Генрих напустил его на наше королевство, а ты сейчас разыгрываешь неведение.
– Не было у нас циклопов!
– Он от сырости завелся? Давай по-честному. Принцессу приволок согласно плану? Про то, что переправляешь ее втайне от Генриха, наврал в письме, да?
– Нет, не наврал! – вспылил Тилль. – Если бы не идиотский орден, гоняющийся за Николасом, все прошло бы тихо. Хм, думают ритуально убить, наверное. Прославятся в один момент!.. А о циклопе я вообще ничего не знаю! Мертвые они давно, циклопы…
Коля вполуха слушал перебранку братьев. Он сел на обломок плиты, осторожно снял полотнище с куска древка. Сначала солдат хотел аккуратно упаковать знамя в мешок. Но побоялся потерять, решил обмотать реликвию вокруг торса. Вспомнилось, что во время Второй мировой случались ситуации, когда советские бойцы именно так выносили знамя из окружения. Почему бы и нет? Ситуация казалась Лавочкину очень похожей: один, во вражеском мире…
Он снял камзол, сложил красное полотно в ленту и обернулся ею. Снова оделся.
– Давно пора, – похвалил Иоганн, тут же возвращаясь к перепалке.
Катринель потупила взор и ждала, нервно сжимая пальцы.
На ближайшей плите парень заметил ворона. Птица внимательно смотрела в сторону людей.
«И тут шпион! – решил Коля. – Отличный повод проверить, сохранило ли знамя свое волшебство».
Солдат пожелал увидеть истинный лик ворона.
Птица осталась птицей. Правда, будто почувствовала излишнее внимание и улетела.
«Все, капец магии», – Лавочкин необычайно расстроился.
– …Окстись, младший! – бушевал Иоганн, украдкой заглядывая в зеркальце. – Ты, ничтоже сумняшеся, принялся расшатывать равновесие. И Вальденрайх, доложу я тебе, буквально в эту минуту попадает в куда более сложное положение, чем Наменлос. Небольшая, но, как всегда, смертоносная армия Шпикунднюхеля вероломно перешла границу… Что это, если не вторжение? Мы останемся здесь, чтобы завтра постараться распутать дурацкую головоломку, которую ты задал двум нашим королевствам. Моими стараниями армии сойдутся на этом поле. Записочки раскидал, не поленился…
Коля принялся изучать место будущей битвы.
Не очень широкое поле с одной стороны упиралось в реку, с других – ограничивалось холмистым редколесьем.
– Где Вальденрайх? – спросил он у магов.
Тилль махнул рукой.
Солдат знал, что они шли на северо-запад. А младший Всезнайгель показал на юго-восток. Получалось, река располагалась на юго-западе…
– Откуда придет армия Наменлоса?
Ответил Иоганн:
– С севера, вон из-за тех холмов. Ну что, юноша, теперь знаешь, с какой стороны явятся, чтобы тебя ухлопать?
– А что вы такой злой? – не сдержался Коля.
– Это не я злой, – улыбнулся старший Всезнайгель. – Это ты добренький.
– Кто-то едет, – сказала Катринель, глядя на северные холмы.
По дороге пылила вороная лошадь. Темный всадник крепко держался в седле. Остального не было видно – слишком далеко. Иоганн усмехнулся:
– Принцесса, припудрите носик. Сейчас к нам пожалует его высочество.
– Петер?!
– Он самый, собственной горячей персоной.
Принцесса схватилась за медальон, потом за голову, снова за медальон, покраснела, побледнела, – в общем, растерялась девушка.
Солдат тупо наблюдал за эволюциями Катринель.
«Вот тебе и Монтекки, мать их за ногу, с Капулетти, – подумал он. – Короли грызутся, дети любятся. А я, дурак, губищу раскатал, вообразил, что это я на медальоне! Хотел принцессе серенаду написать… Мечтатель хренов!»
Через несколько минут принц подскакал к руинам. Спешился.
Парень он был симпатичный, примерно Колиного роста. Синеглазый и, конечно же, русоволосый. Нос, в отличие от папашиного, сидел на месте, не кривился. Под ним топорщились жидкие усишки.
Черные камзол и штаны принца были вышиты золотом. Коля оценил красные сапоги – явно из кожи птицеящера.
– Ваше высочество, – чуть склонился Иоганн.
– Здравствуйте, – принц говорил приятным баритоном, но солдату отчего-то не понравился и голос. – Принцесса!
Петер спешился, перелез через плиты, припал к руке Катринель.
Девушка тихо спросила:
– Почему вы не отвечали на мои последние письма? В которых я писала о побеге? О том, что буду вас ждать в Зачарованном лесу?
– Ни одного не получал, клянусь! – воскликнул принц. – И подозреваю, папенька велел перехватывать. А вы, вы мои получали?..
– За полгода ни разу, – упавшим голосом сказала Катринель. – Вы не лжете?
– Нет, ваше высочество, – вклинился Иоганн. – Принц действительно писал. Я помогал ему с почтовыми голубями, знаете ли… Обычно они возвращаются. Мои не вернулись. Вероятно, ваши отцы слишком друг друга не любят.
Коле аж зубы свело от этой мелодрамы, он решил уединиться. Он зашел за кучу камней, остановился, наблюдая хмурый предзакатный пейзаж. Красное так трагично оттеняло зелень…
Сзади зашуршали шаги.
– Что, Николас, взгрустнулось? – на плечо солдата легла рука Тилля Всезнайгеля.
– Нет, просто по-маленькому захотелось, – вздохнул парень.
– О! Не буду мешать.
– Ладно, Тилль, я еще потерплю. Вы хотели поговорить?
– Давай присядем.
Они расположились на теплом обломке плиты.
– Я уже слегка пожил на этом свете, – начал волшебник. – Наблюдая за вами с Катринель, я вспоминал свою молодость. Брожение крови, закипание других жидкостей… Славное времечко. Вы многое выдержали вместе, долго прожили в моем доме… Немудрено, что вас тянет друг к другу.
Солдат хотел возразить, но Всезнайгель его остановил:
– Дослушайте, Николас. Вы могли и не думать о своей симпатии к принцессе. Все происходило само по себе. Это нормально. Но она давно влюблена в Петера. Самое страшное, что взаимно. Три года назад они встретились, когда их родители обсуждали дурацкий пограничный конфликт. Разногласия между королями…
– Тилль, к чему эти все психологические сеансы, совмещенные с политинформацией?
– Как вы сказали?
– А, блин, извините! – Коля хлопнул себя по лбу. – Забываю, что не дома… Зачем вы меня утешаете и объясняете межкоролевские отношения? Я не люблю принцессу, хотя и увлечен ею.
Придворный колдун помолчал.
– Понимаете… – Тилль колебался, осторожно подбирая слова. – Вы – герой, человек со сверхзадачей. С особой миссией, если хотите. Спасти деревню от монстра, даму от дракона – эти деяния требуют особого самоощущения, уникальной удачливости, счастливой звезды. Завтра будет жарко. Я изо всех сил желаю, чтобы вы были готовы. Мне показалось, что ваше нынешнее состояние, близкое к унынию, нужно поменять на более позитивное.
– Не волнуйтесь из-за моего состояния, – горько усмехнулся парень. – Думайте о другом: знамя не действует.
– Как?! Вы проверяли?
– Да. Тут был ворон-колдун. Я пожелал увидеть его истинное обличье. Ничего не произошло.
– Николас, а вам не кажется, что это мог быть простой ворон? – волшебник прищурился.
– Это точно был шпион! – вспылил Коля. – Он подслушивал нашу беседу, а когда ощутил мое внимание, быстро улетел.
– Так обычно и начинается охота на ведьм и колдунов. Птица косо посмотрела, или женщина с рыжими волосами подметает дорожку метлой, и пыль летит строго на юг, или мужик с густыми бровями чихнул возле курятника, а ночью петух околел… – Тилль улыбался.
Солдат отмахнулся, мол, не веришь – не надо.
Сзади раздался голос старшего Всезнайгеля:
– Можно с вами посидеть?
Он сел, не дожидаясь ответа. Пояснил:
– Там без меня обойдутся. Третий, так сказать, лишний. Правда, Николас? – Иоганн шутливо толкнул парня в бок.
Тилль закрыл глаза ладонью.
Коля скривился. Ему решительно не нравился Иоганн-грубиян.
«Странно, – мелькнула у солдата мысль, – обычно младшие бывают с претензиями, а тут наоборот…»
Спросил вслух:
– Иоганн, а в каком возрасте у волшебников наступает маразм?
– Ха-ха! Намек понял. Ершистый паренек, правда, младшой?
– У меня имя есть! – вспыхнул Тилль.
– Ага, быстро ты в этот раз скис! – потер руки Иоганн. – Сам, опростоволосившись, к братцу кинулся, а теперь еще и не доволен?
– Отвали, если не хочешь помочь. Сами справимся.
– Справились одни такие, как же!..
Тилль недобро прищурился, припомнив об ахиллесовой пяте брата.
– Кстати, Иоганн, – сказал он, – как у тебя дела с женой и дочерью?
– А вот это уже удар ниже пояса, – обиженно воскликнул старший Всезнайгель.
Солдат встал.
– Я пойду спать между вон теми валунами. Хотите продолжать ругань, орите тише.
Парень устроился на ночлег. Сон не шел.
«Почему мы идем на поводу у этого вздорного типа?! – недоумевал Коля. – Он говорит, что мы должны, то есть, считай, обязаны принять завтра какой-то там бой. Зачем?! Беги куда хочешь…»
Другая часть сознания отвечала: «Он утверждает, что мы сами подвели ситуацию к войне. Тилль не возражает. Значит, Иоганн по-своему прав…»
«А я тут при чем? – спросил себя Лавочкин, и сам же ответил: – При том, что Всезнайгель – пропуск домой. И еще. Нужно сделать все, чтобы феерическое пребывание в этом мире не закончилось катастрофой».
Промучавшись около часа, он наконец расслабился и заснул.
Глава 31
– Все лечится, даже длинноязыковая болезнь. Методом усекновения.
– Усек. Извините, когда мне плохо, я всегда дерганый…
Катринель покачала головой.
– В общем-то, я вам лекцию читал не для того, чтобы вывести Николаса из себя, – подытожил Тилль. – Я успокаивался и приводил себя в необходимое для открытия стены состояние. Спасибо, барон, вы сильно мне помогли.
Всезнайгель повернулся к одной из стен.
– Это – путь в наменлосский схрон. Цуг-цурюк![7]
Стена вспыхнула фиолетовым светом, по ней пробежала синяя рябь.
– Почувствуете холод, но это не страшно. Вперед! – скомандовал Тилль. Убедившись, что парень и девушка шагнули в сияние, последовал за ними.
Фиолетовый цвет мигнул и погас. Стена снова испускала ровное синее свечение.
Очутившись в новой комнате, рядовой Лавочкин удивился трем вещам.
Во-первых, самому факту перехода. Фантастика фантастикой, а если сталкиваешься с таким явлением, то, конечно, поражаешься.
Во-вторых, выход из стены напоминал выныривание из холодного киселя. Она не желала отпускать парня, за ним словно тянулась упругая пленка. Когда Коля предпринял решительное усилие, «резинка» лопнула, и он упал на колени. Снова почувствовал тепло, хотя секунду назад трясся от мороза.
В-третьих, подняв глаза, солдат узрел сидящего у противоположной стены Всезнайгеля.
– Тилль?! – выдохнул Коля.
– Иоганн, – смеясь, представился сидящий. – Старший брат.
Парень справился с изумлением и начал подмечать различия.
Старший Всезнайгель был так же, как и Тилль, не очень крупным мужчиной. Но казался немного полнее брата. Выглядел лет на пятьдесят пять. Волосы его были столь же густы, только седины значительно больше. Если у младшего имелась лишь одна седая прядь, то у Иоганна остался смоляной вихор на копне белых волос. Лицо имело еще более отчетливые восточные черты: глаза поуже, кожа смуглее. В отличие от младшего брата, Иоганн был шире в плечах и лучился легкомысленным весельем. Тилль же всегда демонстрировал серьезность. Даже произнося свои шутки, он оставался собранным, – дескать, вот вам каламбур, а теперь давайте снова о деле…
– Очень приятно. Николас, – представился Лавочкин.
Рядом возникла и тоже упала на колени Катринель.
– Ах, принцесса, встаньте скорее, не вгоняйте меня в краску! – Иоганн подскочил к девушке и помог подняться.
В комнату ступил Тилль. Он, разумеется, не упал.
– Привет, Иоганн, – сказал он не слишком ласково.
– Какого черта так долго? – мрачно спросил старший Всезнайгель. Его улыбка сделалась угрожающей.
– Проблемы на границе.
– Видел я твои проблемы, – Иоганн продемонстрировал маленькое зеркальце. – Будь ты внимательнее, не проворонил бы колдуна.
Он сделал паузу и продолжил:
– Похоже, каламбур «проворонил колдуна» никто не понял. Ну, не суть. – Иоганн повернулся к Лавочкину: – А ты, молодой человек, допустил непростительную глупость, оставив штандарт без присмотра. Чуть не лишился главного источника собственной силы. Покажи, будь любезен.
Коля молча протянул знамя. Колдун развернул материю, осмотрел, понюхал, удовлетворенно кивнул, отдал обратно. Сказал:
– Что ж, младшой, ты все верно описал. Штуковина занятная… Кстати, я бы рекомендовал избавиться от обломка древка. Мешает. Друзья мои, пора наверх.
Иоганн подошел к отверстию, ведущему наружу, сложил руки по швам и стремительно взлетел.
«Как ракета в шахту стартанул!» – восхитился Лавочкин умениям старшего Всезнайгеля, хотя, конечно, затаил легкую обиду за полученный выговор. Странный способ завязывать знакомства…
Тилль, Катринель и Коля полезли наверх.
– Ну, ребята, вас не дождешься! – упрекнул их Иоганн, когда они наконец-то выбрались.
– Не дави, – буркнул Тилль. – Не все умеют летать. Принцесса отнюдь не ведьма.
– Ага, а как летает малый, мы уже знаем, – рассмеялся Иоганн.
Парень промолчал, оглядывая округу.
Поле и камни…
Лаз зиял посредине старинного каменного сооружения, напомнившего Коле останки памятника деревенскому сортиру. Солдат решил, что гигантское строение было сработано скульптором уровня Церетели. Уж больно помпезно оно смотрелось. Остались четыре угловые опоры, соединенные гранитными балками, рядом валялись обломки крыши и стен.
– Что тут было? – спросил парень.
– Да так… Когда-то циклопы туалет построили, – пояснил Иоганн, кивая на лаз. – Наверняка решили: не пропадать же труду маленького народца.
– И что мы будем делать? – Катринель взволнованно смотрела на Тилля.
Весь последний месяц она жила надеждой избавиться, скрыться от настырного короля Генриха. Беготня в пестрой шкуре по Зачарованному лесу, потом жизнь в доме Всезнайгеля под постоянной угрозой разоблачения, затем странное и страшное путешествие в Наменлос… Девушка устала, чертовски устала.
Вроде бы непосредственная угроза миновала, но оставался вопрос: что дальше? Куда деться? Принцесса без королевства…
Тилль ободряюще положил руку на плечо Катринель и вопросительно взглянул на старшего брата. Тот сказал:
– Вариантов два. Вам, принцесса, придется пожить у меня… Кстати, буду рад, и так далее. А если у одного молодого человека хватит мозгов и характера, то ваша жизнь устроится значительно удачнее. Главная проблема, Катринель, не в том, где вас спрятать. Тилль, похоже, наломал дров и загнал нас всех, и себя в том числе, в махровейший кризис.
– А тебе-то что? – проворчал младший Всезнайгель.
– Мне? – переспросил Иоганн. – Будет война Наменлоса с Вальденрайхом. Прикинь сам: принцесса похищена и обнаружена в Наменлосе. Вдоль границы топчется ваш циклоп. Да еще старина Шпикунднюхель мчит сюда на всех парах. Наш король поднял армию и выступил навстречу. Между прочим, он сильно обижается, что я где-то болтаюсь, а не иду в поход вместе с лучшими магами Наменлоса. Зная любовь Томаса к военным действиям, прогнозирую большое кровопролитие.
– А что ты говорил про циклопа? – спросил Тилль.
– Брось дурака валять, братец! Вы припрятали великана, ваш идиот Генрих напустил его на наше королевство, а ты сейчас разыгрываешь неведение.
– Не было у нас циклопов!
– Он от сырости завелся? Давай по-честному. Принцессу приволок согласно плану? Про то, что переправляешь ее втайне от Генриха, наврал в письме, да?
– Нет, не наврал! – вспылил Тилль. – Если бы не идиотский орден, гоняющийся за Николасом, все прошло бы тихо. Хм, думают ритуально убить, наверное. Прославятся в один момент!.. А о циклопе я вообще ничего не знаю! Мертвые они давно, циклопы…
Коля вполуха слушал перебранку братьев. Он сел на обломок плиты, осторожно снял полотнище с куска древка. Сначала солдат хотел аккуратно упаковать знамя в мешок. Но побоялся потерять, решил обмотать реликвию вокруг торса. Вспомнилось, что во время Второй мировой случались ситуации, когда советские бойцы именно так выносили знамя из окружения. Почему бы и нет? Ситуация казалась Лавочкину очень похожей: один, во вражеском мире…
Он снял камзол, сложил красное полотно в ленту и обернулся ею. Снова оделся.
– Давно пора, – похвалил Иоганн, тут же возвращаясь к перепалке.
Катринель потупила взор и ждала, нервно сжимая пальцы.
На ближайшей плите парень заметил ворона. Птица внимательно смотрела в сторону людей.
«И тут шпион! – решил Коля. – Отличный повод проверить, сохранило ли знамя свое волшебство».
Солдат пожелал увидеть истинный лик ворона.
Птица осталась птицей. Правда, будто почувствовала излишнее внимание и улетела.
«Все, капец магии», – Лавочкин необычайно расстроился.
– …Окстись, младший! – бушевал Иоганн, украдкой заглядывая в зеркальце. – Ты, ничтоже сумняшеся, принялся расшатывать равновесие. И Вальденрайх, доложу я тебе, буквально в эту минуту попадает в куда более сложное положение, чем Наменлос. Небольшая, но, как всегда, смертоносная армия Шпикунднюхеля вероломно перешла границу… Что это, если не вторжение? Мы останемся здесь, чтобы завтра постараться распутать дурацкую головоломку, которую ты задал двум нашим королевствам. Моими стараниями армии сойдутся на этом поле. Записочки раскидал, не поленился…
Коля принялся изучать место будущей битвы.
Не очень широкое поле с одной стороны упиралось в реку, с других – ограничивалось холмистым редколесьем.
– Где Вальденрайх? – спросил он у магов.
Тилль махнул рукой.
Солдат знал, что они шли на северо-запад. А младший Всезнайгель показал на юго-восток. Получалось, река располагалась на юго-западе…
– Откуда придет армия Наменлоса?
Ответил Иоганн:
– С севера, вон из-за тех холмов. Ну что, юноша, теперь знаешь, с какой стороны явятся, чтобы тебя ухлопать?
– А что вы такой злой? – не сдержался Коля.
– Это не я злой, – улыбнулся старший Всезнайгель. – Это ты добренький.
– Кто-то едет, – сказала Катринель, глядя на северные холмы.
По дороге пылила вороная лошадь. Темный всадник крепко держался в седле. Остального не было видно – слишком далеко. Иоганн усмехнулся:
– Принцесса, припудрите носик. Сейчас к нам пожалует его высочество.
– Петер?!
– Он самый, собственной горячей персоной.
Принцесса схватилась за медальон, потом за голову, снова за медальон, покраснела, побледнела, – в общем, растерялась девушка.
Солдат тупо наблюдал за эволюциями Катринель.
«Вот тебе и Монтекки, мать их за ногу, с Капулетти, – подумал он. – Короли грызутся, дети любятся. А я, дурак, губищу раскатал, вообразил, что это я на медальоне! Хотел принцессе серенаду написать… Мечтатель хренов!»
Через несколько минут принц подскакал к руинам. Спешился.
Парень он был симпатичный, примерно Колиного роста. Синеглазый и, конечно же, русоволосый. Нос, в отличие от папашиного, сидел на месте, не кривился. Под ним топорщились жидкие усишки.
Черные камзол и штаны принца были вышиты золотом. Коля оценил красные сапоги – явно из кожи птицеящера.
– Ваше высочество, – чуть склонился Иоганн.
– Здравствуйте, – принц говорил приятным баритоном, но солдату отчего-то не понравился и голос. – Принцесса!
Петер спешился, перелез через плиты, припал к руке Катринель.
Девушка тихо спросила:
– Почему вы не отвечали на мои последние письма? В которых я писала о побеге? О том, что буду вас ждать в Зачарованном лесу?
– Ни одного не получал, клянусь! – воскликнул принц. – И подозреваю, папенька велел перехватывать. А вы, вы мои получали?..
– За полгода ни разу, – упавшим голосом сказала Катринель. – Вы не лжете?
– Нет, ваше высочество, – вклинился Иоганн. – Принц действительно писал. Я помогал ему с почтовыми голубями, знаете ли… Обычно они возвращаются. Мои не вернулись. Вероятно, ваши отцы слишком друг друга не любят.
Коле аж зубы свело от этой мелодрамы, он решил уединиться. Он зашел за кучу камней, остановился, наблюдая хмурый предзакатный пейзаж. Красное так трагично оттеняло зелень…
Сзади зашуршали шаги.
– Что, Николас, взгрустнулось? – на плечо солдата легла рука Тилля Всезнайгеля.
– Нет, просто по-маленькому захотелось, – вздохнул парень.
– О! Не буду мешать.
– Ладно, Тилль, я еще потерплю. Вы хотели поговорить?
– Давай присядем.
Они расположились на теплом обломке плиты.
– Я уже слегка пожил на этом свете, – начал волшебник. – Наблюдая за вами с Катринель, я вспоминал свою молодость. Брожение крови, закипание других жидкостей… Славное времечко. Вы многое выдержали вместе, долго прожили в моем доме… Немудрено, что вас тянет друг к другу.
Солдат хотел возразить, но Всезнайгель его остановил:
– Дослушайте, Николас. Вы могли и не думать о своей симпатии к принцессе. Все происходило само по себе. Это нормально. Но она давно влюблена в Петера. Самое страшное, что взаимно. Три года назад они встретились, когда их родители обсуждали дурацкий пограничный конфликт. Разногласия между королями…
– Тилль, к чему эти все психологические сеансы, совмещенные с политинформацией?
– Как вы сказали?
– А, блин, извините! – Коля хлопнул себя по лбу. – Забываю, что не дома… Зачем вы меня утешаете и объясняете межкоролевские отношения? Я не люблю принцессу, хотя и увлечен ею.
Придворный колдун помолчал.
– Понимаете… – Тилль колебался, осторожно подбирая слова. – Вы – герой, человек со сверхзадачей. С особой миссией, если хотите. Спасти деревню от монстра, даму от дракона – эти деяния требуют особого самоощущения, уникальной удачливости, счастливой звезды. Завтра будет жарко. Я изо всех сил желаю, чтобы вы были готовы. Мне показалось, что ваше нынешнее состояние, близкое к унынию, нужно поменять на более позитивное.
– Не волнуйтесь из-за моего состояния, – горько усмехнулся парень. – Думайте о другом: знамя не действует.
– Как?! Вы проверяли?
– Да. Тут был ворон-колдун. Я пожелал увидеть его истинное обличье. Ничего не произошло.
– Николас, а вам не кажется, что это мог быть простой ворон? – волшебник прищурился.
– Это точно был шпион! – вспылил Коля. – Он подслушивал нашу беседу, а когда ощутил мое внимание, быстро улетел.
– Так обычно и начинается охота на ведьм и колдунов. Птица косо посмотрела, или женщина с рыжими волосами подметает дорожку метлой, и пыль летит строго на юг, или мужик с густыми бровями чихнул возле курятника, а ночью петух околел… – Тилль улыбался.
Солдат отмахнулся, мол, не веришь – не надо.
Сзади раздался голос старшего Всезнайгеля:
– Можно с вами посидеть?
Он сел, не дожидаясь ответа. Пояснил:
– Там без меня обойдутся. Третий, так сказать, лишний. Правда, Николас? – Иоганн шутливо толкнул парня в бок.
Тилль закрыл глаза ладонью.
Коля скривился. Ему решительно не нравился Иоганн-грубиян.
«Странно, – мелькнула у солдата мысль, – обычно младшие бывают с претензиями, а тут наоборот…»
Спросил вслух:
– Иоганн, а в каком возрасте у волшебников наступает маразм?
– Ха-ха! Намек понял. Ершистый паренек, правда, младшой?
– У меня имя есть! – вспыхнул Тилль.
– Ага, быстро ты в этот раз скис! – потер руки Иоганн. – Сам, опростоволосившись, к братцу кинулся, а теперь еще и не доволен?
– Отвали, если не хочешь помочь. Сами справимся.
– Справились одни такие, как же!..
Тилль недобро прищурился, припомнив об ахиллесовой пяте брата.
– Кстати, Иоганн, – сказал он, – как у тебя дела с женой и дочерью?
– А вот это уже удар ниже пояса, – обиженно воскликнул старший Всезнайгель.
Солдат встал.
– Я пойду спать между вон теми валунами. Хотите продолжать ругань, орите тише.
Парень устроился на ночлег. Сон не шел.
«Почему мы идем на поводу у этого вздорного типа?! – недоумевал Коля. – Он говорит, что мы должны, то есть, считай, обязаны принять завтра какой-то там бой. Зачем?! Беги куда хочешь…»
Другая часть сознания отвечала: «Он утверждает, что мы сами подвели ситуацию к войне. Тилль не возражает. Значит, Иоганн по-своему прав…»
«А я тут при чем? – спросил себя Лавочкин, и сам же ответил: – При том, что Всезнайгель – пропуск домой. И еще. Нужно сделать все, чтобы феерическое пребывание в этом мире не закончилось катастрофой».
Промучавшись около часа, он наконец расслабился и заснул.
Глава 31
Лавочкин и Дубовых, или Кто последний в Циклопоуборную?
Граф Михаэль Шроттмахер остановил коня на холме, под каштаном.
Перед заставой топталась всегдашняя толпа. Опять кричали цыгане, блеяло овечье стадо, пастух пригнал несколько коров. Ремесленники, купцы, крестьяне-работяги толкали друг друга локтями и хмуро переругивались.
Погибать в пучине этого живого, раздраженного зноем моря совсем не хотелось.
«Чего им не сидится в родном королевстве?» – подумал граф.
Он скользнул взглядом вдоль пограничного забора.
В нескольких сотнях шагов от заставы зияла дыра. Будто какой-то огромный зверь протаранил забор… В общем, так оно и было: там прошел тролль, в три приема раздолбавший кулаками и дубиной толстую каменную кладку, сложенную добросовестными строителями.
Михаэль поблагодарил судьбу за любезно предоставленный черный ход и направил коня в пролом…
– …Особый полк уже здесь, – сказал Коля, глядя в пролом между плитами, валяющимися с юго-восточной стороны от Циклопоуборной.
– А вот и наменлосская армия! – весело крикнул Иоганн, стоящий лицом к северу.
Он поднял руки и при помощи заклинаний зажег высокие магические костры на углах каменного каркаса.
Тилль проверял запасы сюрпризов на своем широком поясе. Катринель и Петер сидели в сторонке и тревожно переговаривались. Принц решительно сжимал рукоять меча с героическим выражением на лице. Смех, да и только.
Солдат спрыгнул с плит.
– Николас, – позвал его младший Всезнайгель. – Как настрой?
– Да, нас трое, всего трое, – грустно скаламбурил парень в Тиллевом стиле.
Волшебник рассмеялся.
– Хоть чему-то я вас научил. Однако нас пятеро. Не стоит сбрасывать со счетов наших царственных друзей. Именно их карту и разыграет мой зануда-братец.
– Хотел бы я, чтоб без кровопролития… – протянул Коля.
Иоганн присоединился к честной компании и громко сказал:
– Ладно, ополченцы, хорош лясы точить! Там с обеих сторон ребята выехали потолковать. Пойдем и мы перемолвимся.
– Все? – спросил Петер.
– Нет, ваше высочество. Вы останетесь с ее высочеством. Мы быстро: одна нога здесь, другая там. За мной!
Старший Всезнайгель пулей стартовал вверх. Коля вопросительно посмотрел на Тилля.
– Что стоите? Полетели! – раздраженно крикнул тот.
Лавочкин сказал: «Поехали!» и взмахнул рукой.
И – воспарил!
Знамя работало, да еще как. Тилль не успевал за Лавочкиным, и тот чуть притормозил. Иоганн уже ждал их примерно в центре поля.
– Разве вам не нужна метла? – поинтересовался Коля, когда младший Всезнайгель поравнялся с ним в воздухе.
– Как видишь. Метла облегчает настройку фокуса заклятия и управление полетом. Можно и без нее. Просто надо быть внимательнее. Кстати, ведьмы не рискуют летать без метлы.
Приземлились рядом с Иоганном.
– Ага, ты справился со своими предрассудками насчет поломанного древка, Николас? – спросил старший.
– Вполне.
– Тогда, пожалуйста, ворожи осторожнее. С такой мощью, как у твоего источника, ты с непривычки можешь положить тут всех, и себя самого.
– Я рассчитываю на то, что класть вообще никого не придется.
С двух сторон стояли грозные армии. Наменлосская была раз в пять больше, но все отлично понимали: вальденрайхские полполка – сила страшная, бойцы-«особисты» значительно искушеннее, нежели наменлосские крестьяне в военной форме.
Коле очень понравилась местная традиция сначала говорить, а потом воевать, а не наоборот.
К Лавочкину и Всезнайгелям съехались командиры. Каждого сопровождали два конника-телохранителя.
Король Томас Бесфамиллюр был бледен от ярости. Он скрипел зубами и прожигал взглядом дыры в ожидавших его переговорщиках. Наиболее испепеляющего взора удостоился Иоганн.
Хельмут Шпикунднюхель, напротив, хранил угрожающее спокойствие. Командиру полка требовалось захватить изменников. Проблемы с королем казались решаемыми.
Если станет горячо, Хельмут поднимется на стременах, и это будет условный сигнал к атаке. Так что все под контролем.
Прежде чем кто-либо успел раскрыть рот, Томас нацелил перст на Иоганна и ледяным тоном спросил:
– Где мой сын?
– В Циклопоуборной, ваше величество. Он приехал туда сам.
– Не верю.
Тилль подтолкнул Колю. Тот затараторил:
– Это правда, ваше величество. Я – барон Николас Могучий, посол его величества короля Генриха. Я лично следил, чтобы с принцем Петером ничего не случилось. Вот мои верительные грамоты.
Он достал бумаги и протянул их королю.
– Постойте, ваше величество! Я имею особые полномочия и обязан заявить следующее, – вмешался Шпикунднюхель. – Согласно приказу короля Генриха, Николас и Тилль Всезнайгель объявлены вне закона и подлежат аресту за измену. Вот приказ.
– С вами разговор особый, господин командир особого полка головорезов, – холодно промолвил король Наменлоса. – Вы отлично знаете, что на территории моего королевства приказы Генриха не имеют ровно никакой силы. Обратился бы старина Генрих с дружеской просьбой, я бы выдал ему кого угодно, тем более людей, взявших в плен его дочь. Но вы вторглись на наши земли со своим полком. Немедленно убирайтесь.
– Я понимаю ваш гнев, ваше величество. Однако позвольте пояснить мотивы. Дело не в желании наводить свои порядки на суверенной территории. Это было бы высшей степенью неуважения к вашему величеству и Наменлосу в целом. Наша миссия искренна и дружественна.
– Вот даже как?! – вскинул брови Томас.
– Именно! – с театральной пылкостью продолжил Шпикунднюхель. – Перед вами – троица изменников, с которыми могли бы справиться и вы, и мы. Но они – лишь верхушка, зачинщики заговора. Все забывают о значительных силах ведьм и колдунов, скопившихся у границы! Эти люди имеют далеко идущие планы. Мне кажется, похищение принцессы Катринель и принца Петера – часть далеко идущего замысла! Замысла сродни тому, что воплотил тот же Дункельонкель, превратив прекрасное государство в так называемое Черное королевство. Обезглавив наши страны, маги-заговорщики установят свою власть.
Король задумался, уставившись на Циклопоуборную. Сумасбродные доводы Хельмута легли в благодатную почву.
У Иоганна Всезнайгеля появилась возможность вставить реплику:
– Ну, господин командующий, ваша нелюбовь к волшебникам переходит всякие разумные пределы! Вы преуспели в ней сильней, чем мой младший братец в ненависти к цыганам. Где, по-вашему, зловещее воинство ведьм и колдунов?
– Наверняка в засаде.
– Ваше величество, – обратился к Томасу Тилль. – Выслушайте меня, пожалуйста. Я клянусь, что барон Николас Могучий не участвует ни в каких заговорах. И я тоже. Моя задача была бескорыстной: спасти принцессу Катринель от брака с королем Генрихом.
– То есть, господин придворный колдун, вы открыто заявляете, что изменили своему монарху? – иронично уточнил король Томас, особо выделив слово «придворный».
Присутствующие понимали, что он имел в виду. После истории с бунтарем Дункельонкелем королевство Наменлос отказалось от услуг придворных волшебников. Правда, Вальденрайх поступил иначе. А ведь именно там Дункельонкель был равноправным коллегой Тилля.
Король Наменлоса совсем не доверял магам.
– Я служу не только монарху, но и его наследнице, – возразил уличенный в «измене» колдун. – Но мы собрались здесь не для того, чтобы обсуждать мое поведение, не так ли? Глава особого полка напридумывал небылиц, а правда проста. Ваш сын любит падчерицу короля Генриха. А она любит его.
Все это время за обстановкой на поле следила третья сторона – темный орден, возглавляемый Павлом Ивановичем Дубовых. Его люди уже справились с унижением, испытанным при пересечении границы, и теперь в них закипала дичайшая злость, столь характерная для злых колдунов и ведьм.
Магическое подразделение сидело в засаде, готовое наброситься на кого угодно, если прикажет товарищ прапорщик.
Но тот держал паузу, лежа за кочкой в тени елочек и выбирая наилучший момент.
Рядом, обжигая знойным дыханием плечо Палваныча, распласталась Страхолюдлих.
– Значит, Хельгуша, я считаю так, – начал излагать прапорщик. – Пока там идут переговоры, мы выступаем. Отделение, – в смысле, семь человек, – на всякий случай берут в плен девку с золотыми волосами… Как ты ее назвала?
– Принцесса Катринель.
– Вот. Твой ворон докладывал, они там за нее тряслись, будто за древнюю карикатуру Леонарды да Каприи. Значит, зафиксируем для пользы дела. Остальные окружают переговорщиков, отсекая им путь к отступлению, мы хватаем Николаса и вершим твою месть над Всезнайгелем. В целом, таков мой план.
– Восхитительно, Пауль! – Хельга поцеловала прапорщика в ухо.
– Но-но, шалунище, не выводи акустику из строя! – сказал тот.
Палваныч отполз к подчиненным. Распределил боевые задачи. Орден внимал с торжественным почтением.
– Кому-нибудь все понятно? Или все хотят что-то уточнить? – прапорщик дождался возгласов «Так точно!». – Тогда без команды не стрелять, и – вперед!!!
Три десятка злобных магов стартовали к намеченным целям.
Сзади, за деревьями, в ста шагах от того места, где только что сидел в засаде Палваныч, взревел разъяренный тролль: похититель флейты был столь близок и снова ускользнул! Но монстр не отступался. Тролли народ дотошный.
– …Ни о какой свадьбе не может быть и речи! – отрезал король Томас. – Если вам всем нечего больше сказать, вот вам мой ультиматум!..
– Ваше величество, – прервал монарха Шпикунднюхель. – Принцесса также объявлена вне закона, мой король отказался на ней жениться, поэтому…
– О, значит, вы подтверждаете слухи о том, что Генрих решил сочетаться с падчерицей? – Томас расхохотался. – Ну, седина в бороду! Ну, бес в ребро! Вот ультиматум: через четверть часа ко мне выезжает Петер. Вы все выметаетесь из моей страны. И ты тоже, Иоганн-предатель. А вы, Шпикунднюхель, будете арестовывать своих изменников у себя дома, но никак не в Наменлосе. Иначе быть войне. Все.
Перед заставой топталась всегдашняя толпа. Опять кричали цыгане, блеяло овечье стадо, пастух пригнал несколько коров. Ремесленники, купцы, крестьяне-работяги толкали друг друга локтями и хмуро переругивались.
Погибать в пучине этого живого, раздраженного зноем моря совсем не хотелось.
«Чего им не сидится в родном королевстве?» – подумал граф.
Он скользнул взглядом вдоль пограничного забора.
В нескольких сотнях шагов от заставы зияла дыра. Будто какой-то огромный зверь протаранил забор… В общем, так оно и было: там прошел тролль, в три приема раздолбавший кулаками и дубиной толстую каменную кладку, сложенную добросовестными строителями.
Михаэль поблагодарил судьбу за любезно предоставленный черный ход и направил коня в пролом…
– …Особый полк уже здесь, – сказал Коля, глядя в пролом между плитами, валяющимися с юго-восточной стороны от Циклопоуборной.
– А вот и наменлосская армия! – весело крикнул Иоганн, стоящий лицом к северу.
Он поднял руки и при помощи заклинаний зажег высокие магические костры на углах каменного каркаса.
Тилль проверял запасы сюрпризов на своем широком поясе. Катринель и Петер сидели в сторонке и тревожно переговаривались. Принц решительно сжимал рукоять меча с героическим выражением на лице. Смех, да и только.
Солдат спрыгнул с плит.
– Николас, – позвал его младший Всезнайгель. – Как настрой?
– Да, нас трое, всего трое, – грустно скаламбурил парень в Тиллевом стиле.
Волшебник рассмеялся.
– Хоть чему-то я вас научил. Однако нас пятеро. Не стоит сбрасывать со счетов наших царственных друзей. Именно их карту и разыграет мой зануда-братец.
– Хотел бы я, чтоб без кровопролития… – протянул Коля.
Иоганн присоединился к честной компании и громко сказал:
– Ладно, ополченцы, хорош лясы точить! Там с обеих сторон ребята выехали потолковать. Пойдем и мы перемолвимся.
– Все? – спросил Петер.
– Нет, ваше высочество. Вы останетесь с ее высочеством. Мы быстро: одна нога здесь, другая там. За мной!
Старший Всезнайгель пулей стартовал вверх. Коля вопросительно посмотрел на Тилля.
– Что стоите? Полетели! – раздраженно крикнул тот.
Лавочкин сказал: «Поехали!» и взмахнул рукой.
И – воспарил!
Знамя работало, да еще как. Тилль не успевал за Лавочкиным, и тот чуть притормозил. Иоганн уже ждал их примерно в центре поля.
– Разве вам не нужна метла? – поинтересовался Коля, когда младший Всезнайгель поравнялся с ним в воздухе.
– Как видишь. Метла облегчает настройку фокуса заклятия и управление полетом. Можно и без нее. Просто надо быть внимательнее. Кстати, ведьмы не рискуют летать без метлы.
Приземлились рядом с Иоганном.
– Ага, ты справился со своими предрассудками насчет поломанного древка, Николас? – спросил старший.
– Вполне.
– Тогда, пожалуйста, ворожи осторожнее. С такой мощью, как у твоего источника, ты с непривычки можешь положить тут всех, и себя самого.
– Я рассчитываю на то, что класть вообще никого не придется.
С двух сторон стояли грозные армии. Наменлосская была раз в пять больше, но все отлично понимали: вальденрайхские полполка – сила страшная, бойцы-«особисты» значительно искушеннее, нежели наменлосские крестьяне в военной форме.
Коле очень понравилась местная традиция сначала говорить, а потом воевать, а не наоборот.
К Лавочкину и Всезнайгелям съехались командиры. Каждого сопровождали два конника-телохранителя.
Король Томас Бесфамиллюр был бледен от ярости. Он скрипел зубами и прожигал взглядом дыры в ожидавших его переговорщиках. Наиболее испепеляющего взора удостоился Иоганн.
Хельмут Шпикунднюхель, напротив, хранил угрожающее спокойствие. Командиру полка требовалось захватить изменников. Проблемы с королем казались решаемыми.
Если станет горячо, Хельмут поднимется на стременах, и это будет условный сигнал к атаке. Так что все под контролем.
Прежде чем кто-либо успел раскрыть рот, Томас нацелил перст на Иоганна и ледяным тоном спросил:
– Где мой сын?
– В Циклопоуборной, ваше величество. Он приехал туда сам.
– Не верю.
Тилль подтолкнул Колю. Тот затараторил:
– Это правда, ваше величество. Я – барон Николас Могучий, посол его величества короля Генриха. Я лично следил, чтобы с принцем Петером ничего не случилось. Вот мои верительные грамоты.
Он достал бумаги и протянул их королю.
– Постойте, ваше величество! Я имею особые полномочия и обязан заявить следующее, – вмешался Шпикунднюхель. – Согласно приказу короля Генриха, Николас и Тилль Всезнайгель объявлены вне закона и подлежат аресту за измену. Вот приказ.
– С вами разговор особый, господин командир особого полка головорезов, – холодно промолвил король Наменлоса. – Вы отлично знаете, что на территории моего королевства приказы Генриха не имеют ровно никакой силы. Обратился бы старина Генрих с дружеской просьбой, я бы выдал ему кого угодно, тем более людей, взявших в плен его дочь. Но вы вторглись на наши земли со своим полком. Немедленно убирайтесь.
– Я понимаю ваш гнев, ваше величество. Однако позвольте пояснить мотивы. Дело не в желании наводить свои порядки на суверенной территории. Это было бы высшей степенью неуважения к вашему величеству и Наменлосу в целом. Наша миссия искренна и дружественна.
– Вот даже как?! – вскинул брови Томас.
– Именно! – с театральной пылкостью продолжил Шпикунднюхель. – Перед вами – троица изменников, с которыми могли бы справиться и вы, и мы. Но они – лишь верхушка, зачинщики заговора. Все забывают о значительных силах ведьм и колдунов, скопившихся у границы! Эти люди имеют далеко идущие планы. Мне кажется, похищение принцессы Катринель и принца Петера – часть далеко идущего замысла! Замысла сродни тому, что воплотил тот же Дункельонкель, превратив прекрасное государство в так называемое Черное королевство. Обезглавив наши страны, маги-заговорщики установят свою власть.
Король задумался, уставившись на Циклопоуборную. Сумасбродные доводы Хельмута легли в благодатную почву.
У Иоганна Всезнайгеля появилась возможность вставить реплику:
– Ну, господин командующий, ваша нелюбовь к волшебникам переходит всякие разумные пределы! Вы преуспели в ней сильней, чем мой младший братец в ненависти к цыганам. Где, по-вашему, зловещее воинство ведьм и колдунов?
– Наверняка в засаде.
– Ваше величество, – обратился к Томасу Тилль. – Выслушайте меня, пожалуйста. Я клянусь, что барон Николас Могучий не участвует ни в каких заговорах. И я тоже. Моя задача была бескорыстной: спасти принцессу Катринель от брака с королем Генрихом.
– То есть, господин придворный колдун, вы открыто заявляете, что изменили своему монарху? – иронично уточнил король Томас, особо выделив слово «придворный».
Присутствующие понимали, что он имел в виду. После истории с бунтарем Дункельонкелем королевство Наменлос отказалось от услуг придворных волшебников. Правда, Вальденрайх поступил иначе. А ведь именно там Дункельонкель был равноправным коллегой Тилля.
Король Наменлоса совсем не доверял магам.
– Я служу не только монарху, но и его наследнице, – возразил уличенный в «измене» колдун. – Но мы собрались здесь не для того, чтобы обсуждать мое поведение, не так ли? Глава особого полка напридумывал небылиц, а правда проста. Ваш сын любит падчерицу короля Генриха. А она любит его.
Все это время за обстановкой на поле следила третья сторона – темный орден, возглавляемый Павлом Ивановичем Дубовых. Его люди уже справились с унижением, испытанным при пересечении границы, и теперь в них закипала дичайшая злость, столь характерная для злых колдунов и ведьм.
Магическое подразделение сидело в засаде, готовое наброситься на кого угодно, если прикажет товарищ прапорщик.
Но тот держал паузу, лежа за кочкой в тени елочек и выбирая наилучший момент.
Рядом, обжигая знойным дыханием плечо Палваныча, распласталась Страхолюдлих.
– Значит, Хельгуша, я считаю так, – начал излагать прапорщик. – Пока там идут переговоры, мы выступаем. Отделение, – в смысле, семь человек, – на всякий случай берут в плен девку с золотыми волосами… Как ты ее назвала?
– Принцесса Катринель.
– Вот. Твой ворон докладывал, они там за нее тряслись, будто за древнюю карикатуру Леонарды да Каприи. Значит, зафиксируем для пользы дела. Остальные окружают переговорщиков, отсекая им путь к отступлению, мы хватаем Николаса и вершим твою месть над Всезнайгелем. В целом, таков мой план.
– Восхитительно, Пауль! – Хельга поцеловала прапорщика в ухо.
– Но-но, шалунище, не выводи акустику из строя! – сказал тот.
Палваныч отполз к подчиненным. Распределил боевые задачи. Орден внимал с торжественным почтением.
– Кому-нибудь все понятно? Или все хотят что-то уточнить? – прапорщик дождался возгласов «Так точно!». – Тогда без команды не стрелять, и – вперед!!!
Три десятка злобных магов стартовали к намеченным целям.
Сзади, за деревьями, в ста шагах от того места, где только что сидел в засаде Палваныч, взревел разъяренный тролль: похититель флейты был столь близок и снова ускользнул! Но монстр не отступался. Тролли народ дотошный.
– …Ни о какой свадьбе не может быть и речи! – отрезал король Томас. – Если вам всем нечего больше сказать, вот вам мой ультиматум!..
– Ваше величество, – прервал монарха Шпикунднюхель. – Принцесса также объявлена вне закона, мой король отказался на ней жениться, поэтому…
– О, значит, вы подтверждаете слухи о том, что Генрих решил сочетаться с падчерицей? – Томас расхохотался. – Ну, седина в бороду! Ну, бес в ребро! Вот ультиматум: через четверть часа ко мне выезжает Петер. Вы все выметаетесь из моей страны. И ты тоже, Иоганн-предатель. А вы, Шпикунднюхель, будете арестовывать своих изменников у себя дома, но никак не в Наменлосе. Иначе быть войне. Все.