Страница:
ирригационной системой, без которой было невозможно существование
высокопроизводительного земледельческого производства в странах Древнего
Востока.
Для содержания возникшего государственного аппарата, лиц
непроизводительного труда, а также для содержания храмов и жречества,
которые не производили материальных благ, но в них нуждались, нужно было
каким-то образом изымать часть совокупного труда общества.
Для этой цели возникает налогообложение, посредством которого
трудящиеся-производители отдают безвозмездно часть производимых ими
материальных благ, т.е. так называемый прибавочный продукт, весь или
частично, в пользу всего общества, государства. Этот прибавочный продукт,
изымаемый в пользу государства, распределялся среди лиц непроизводительного
труда для их содержания.
Налоги в большинстве первобытно-общинных государств, а может быть, и во
всех, существовали в трех формах: в форме денежного налога, в форме
натурального налога и в форме непосредственного труда.
Поскольку государство нуждалось в сельскохозяйственных продуктах для
содержания лиц непроизводительного труда и поскольку сельскохозяйственное
производство носило преимущественно натуральный характер, то отсюда и
возникает натуральный налог. Ведь многие крестьяне-общинники, ведущие
натуральное хозяйство, просто не смогли бы уплачивать денежный налог.
Ремесленники, ведущие товарное хозяйство, производящие изделия на
товарный рынок, и торговцы, как правило, платили денежный налог, так как
имели денежные средства, в которых нуждалось государство для выдачи зарплаты
военнослужащим, полиции, администрации и т.д.; для ведения торговли,
особенно внешней; для ведения войн, закупки оружия и для других целей.
Но государство нуждалось и в труде, в его непосредственной, натуральной
форме. В ведении государства находились грандиозные иригационные сооружения,
без которых земледельческое производство во многих странах было или
малоэффективно, или невозможно. В сущности, все ирригационные сооружения:
каналы, канавы, водохранилища, шлюзы, плотины, дамбы и т.д., представляли
собой одно целое, в которое была объединена вся ирригационная система
государства. Историческая практика много раз доказывала общинникам, что
ирригационная система эффективно функционирует лишь в том случае, если она
находится под непосредственным управлением государства. В тех же случаях,
когда уход, контроль, расчистку, ремонт ирригационных сооружений государство
передавало в руки общин, а тем более отдельных общинников, ирригация
приходила в запустение, нормальное обеспечение полей водой прекращалось.
Недостаток воды приводил к резкому снижению урожаев, а иногда и к полному
неурожаю, к гибели всех посевов, что приводило к катастрофическим
последствиям.
Но для ухода, для ежегодной очистки насосов, для ремонта плотин, дамб,
шлюзов и для расширения, для строительства новых сооружений необходим был
труд многих людей. В стране были рабы, были наемные рабочие, были
преступники, которых можно было использовать для этих целей, но их было
очень мало, крайне недостаточно для осуществления этих грандиозных по
масштабу работ. Поэтому государство вводило всеобщую трудовую обязанность,
подобно тому, как в современных странах, как социалистических, так и
капиталистических, существует всеобщая воинская обязанность.
Каждый свободный общинник обязан был несколько дней в году отработать в
организованном порядке под управлением назначенных правительством
чиновников-надсмотрщиков (управляющих) на строительстве, ремонте, уходе за
ирригационными сооружениями.
Кроме того, в стране имелось много сельскохозяйственных, ремесленных и
торговых государственных предприятий. Если в ремесленных и торговых
государственных предприятиях работали постоянные работники за заработную
плату, то для работы в сельскохозяйственные предприятия ввиду недостатка
работников привлекались свободные общинники, которые там работали также
несколько дней в году по очереди под надзором управляющих этих хозяйств.
Привлекались общинники и для работы в храмовых хозяйствах.
Все это приводит некоторых исследователей к тому, совершенно неверному,
ложному выводу, что эти страны (например, страны Древнего Востока) являются
не первобытно -общинными, а феодально-крепостническими государствами. При
этом всеобщую трудовую обязанность они именуют барщиной, или отработочной
рентой. Некоторые из этих исследователей идут еще дальше и называют
натуральный налог натуральной, или продуктовой рентой, а денежный налог -
денежной рентой.
Но земельная рента, в какой бы она форме ни выступала, имеет место там,
где имеется частная собственность на основные средства производства. Без
частной собственности не может быть ни классов, ни ренты, которая является
не чем иным, как доходом класса, собственностью которого является земля.
Труд, который общинники отдают государству, обществу, ничем
принципиально не отличается от продукта труда, который они также
безвозмездно отдают этому государству в форме натурального налога. Во втором
случае они отдают прибавочный продукт, на производство которого в своем
хозяйстве они затрачивают прибавочный труд, в первом случае они отдают
непосредственно прибавочный труд, посредством которого создают в
государственном хозяйстве прибавочный продукт.
Называть первобытно-общинное общество крепостническим, на том
основании, что в нем существует всеобщая трудовая обязанность, так же
нелепо, как называть современное капиталистическое или социалистическое
общество крепостническим на том основании, что в них существует всеобщая
воинская обязанность. Ведь труд крестьян, работавших в государственных
хозяйствах в первобытно-общинном обществе, и труд военнослужащих отличается
лишь тем, что первый является производительным, а второй - нет. Между ними
нет принципиальной разницы. Вообще, классовым обществом можно назвать лишь
такое общество, экономической основой которого является частная
собственность на основные средства производства, в том числе и в первую
очередь - на землю. В том же обществе, которое мы рассматриваем, земля, как
и другие основные средства производства, являлась собственностью
первобытно-общинного государства. Поэтому нет никакого основания называть
его крепостническим (или феодальным) обществом.
6. Оплата труда, ее виды
В высшей фазе первобытно-общинного общества в отличие от первой,
производитель ной фазы значительная часть населения занята
непроизводительным трудом, т.е. не производит никаких материальных благ.
Если трудящиеся, ведущие натуральное хозяйство, сами производят для
себя предметы потребления, в которых они нуждаются, все или большую часть,
прежде всего продукты питания; если трудящиеся, ведущие товарное
производство, производящие изделия на рынок, продают свои продукты труда, а
на вырученные от их продажи деньги покупают необходимые средства
существования, то лица непроизводительного труда - военные, полиция,
государственные служащие, жрецы и т.д. - не производят никакого продукта
труда, и потому не могут жить таким способом. Они существуют на зарплату,
которую получают от государства.
Как говорит история, в первобытно-общинном государстве, т.е. на высшей
стадии развития первобытно-общинного общества, поскольку на его первой
стадии государства еще не существовало, существовало три вида, или формы
оплаты труда. Наиболее распространенной формой оплаты была, по-видимому,
оплата продуктами, натуральная зарплата. Многие непроизводительные
работники, но также и производительные, например, крестьяне и ремесленники,
работающие в силу существовавшей всеобщей трудовой повинности несколько дней
в году на ирригационном сооружении или на государственном земледельческом
предприятии, или ремесленники, постоянно работающие, в государственной
ремесленной мастерской; многие непроизводительные и производительные
работники получали зарплату продуктами, эти продукты поступали в форме
натурального налога с общинников, а также с государственных хозяйств.
Другая категория государственных служащих, например, военнослужащие,
получали зарплату частично в виде продуктов, а частично в форме денег.
Возможно, были и такие работники, например, работники внешней торговли,
которые получали зарплату исключительно в форме денег. Деньги для выплаты
денежной зарплаты государство получало в виде денежного налога от
ремесленников и частично крестьян, от торговли, особенно внешней, которая,
как правило, была монополией государства, и от продажи части продукции
государственных хозяйств.
Но среди государственных служащих была и такая категория людей, которые
получали зарплату за свой труд не в виде денег или натурального продукта, а
в своеобразной, специфической форме - в форме оплаты землей, земельным
участком. Этот участок земли, полученный ими в пользование за свой труд, они
должны были обрабатывать и на полученный с этого хозяйства продукт содержать
себя и свою семью.
Вообще, земельные участки в первобытно-общинном обществе получали все
общинники, причем поровну. Но лица, о которых идет речь, получали еще и
дополнительный участок, один или несколько, причем величина этого
дополнительного участка определялась высотой должности. Занимающий высокую
должность получал более крупный земельный участок "по должности", если же с
должности он уходил, автоматически участка лишался. Данный участок земли
всегда находился в пользовании того, кто данную должность занимал. И данное
лицо пользовалось им до тех пор, пока оно эту должность занимало. Оставив по
какой-либо причине данную должность, это лицо лишалось права пользования
земельным участком "по должности", но в его распоряжении оставался тот
участок земли, который он получал, как обычный общинник, как все другие
общинники.
Земельные участки, которые государство выделяло должностным лицам, не
подлежали передаче в пользование общины. Это был государственный земельный
неделимый фонд. Он постоянно пополнялся за счет завоеванных или купленных
земель.
Земельные участки "по должности", переданные должностным лицам в
пользование, ими, как правило не обрабатывались. Они или покупали рабов, или
нанимали работников, или привлекали к работе свободных общинников в
соответствии с их общей трудовой повинностью, так что общинники поочередно,
по нескольку дней в году, обрабатывали эти поля, сады, огороды, виноградники
должностных лиц.
При этом последние оплачивали труд работников или деньгами, или
продуктами, что, по-видимому, практиковалось чаще всего, или, наконец, как
можно предположить, они могли производить также оплату труда постоянных
свободных работников земельным участком, для чего они должны были передать в
их пользование часть своего участка.
Многие исследователи, не поняв различия между частной собственностью на
землю и пользованием землей "по должности", отождествляют их и вследствие
этого находят в первобытно-общинном обществе, его последней, высшей фазе
развития крупную земельную собственность, из чего делают вывод, что это
общество является не первобытно-общинным обществом, а
феодально-крепостническим или даже рабовладельческим.
Этот взгляд, несомненно, является ошибочным, поскольку земельный
участок, переданный в пользование должностному лицу, не являлся его
собственностью, точно так же, как не являются собственностью мелкие
земельные участки, переданные в пользование всем общинникам. Вся земля - и
та, которая находится в пользовании общинников, и та, которая находится в
пользовании высших должностных лиц, является, как и другие основные средства
производства, преимущественно государственной собственностью.
7. Общественно-производственные отношения
Основные средства производства в первобытно-общинном обществе
находились преимущественно в руках государства. Точно так же в руках
государства находились и основные средства торговли: склады для товаров,
магазины, рынки, транспорт. Частная торговля ограничивалась или совсем
запрещалась.
Однако со временем, по мере увеличения территории путем главным образом
завоеваний, по мере дифференциации производителей на более состоятельных и
более бедных, по мере обогащения общинной знати, состоявшей в
первобытно-общинном обществе у власти, жреческой знати, военачальников,
противозаконно присваивающих часть награбленной военной добычи; со временем
в недрах первобытно-общинного общества возникает частная собственность на
основные средства производства и обращения.
Хозяйства, основанные на частной собственности на основные средства
производства, получили распространение в основном на окраинах страны, в
недавно завоеванных землях. Их удельный вес в экономике страны был
незначительным. А размеры земли, обращенные в частную собственность, не шли
ни в какое сравнение с размерами, площадью государственной земли.
В частных хозяйствах применялся труд членов семьи, а кроме того, труд
рабов и наемных работников. Рабы комплектовались из захваченных в плен
чужеземцев, как воинов, так и гражданских лиц. Наемные работники
комплектовались из обедневших общинников.
В рабство иногда обращались также должники и преступники. Но не следует
переоценивать численность класса рабов. В рабство обращались не все пленные,
должники и преступники. Из исторических источников известно, что во время
удачных военных походов в плен захватывалось, а затем приводилось в страну
огромное количество чужеземцев, исчисляемое несколькими десятками тысяч
человек, иногда более ста тысяч. Если бы они все обращались в рабов, то уже
через несколько сотен лет рабы составляли бы абсолютное большинство
населения. Однако проходили сотни и тысячи лет, а число рабов существенно не
увеличивалось. Их доля, удельный вес во всем населении по-прежнему составлял
не более 5-10%. Это можно объяснить только тем, что большинство захваченных
в плен чужеземцев не обращалось в рабство, а расселялось по всей территории
страны, и постепенно оно ассимилировалось в местном населении. Этим
достигались две цели. Во-первых, увеличилась численность населения, что
усиливало военную и экономическую мощь государства. Во-вторых, на
захваченной земле жителей-чужеземцев становилось меньше, что уменьшало
опасность их восстания против поработителей.
Расселенные по стране чужеземцы, лишенные, по крайней мере, первое
время всяких политических прав, получали в пользование участок земли и, как
все общинники, вели свое хозяйство, уплачивая государству налоги, что для
него было очень важно.
Точно так же не все должники, попавшие к ростовщику в долговую кабалу,
обращались в рабство. Чаще всего государство запрещало это своим
законодательством. Ростовщик мог в соответствии с законами заставить
должника или членов его семьи работать на себя, но лишь в виде исключения он
мог их обратить в своих рабов или продать в рабство. Очень редко обращались
в рабов и преступники.
Почему, возникает вопрос, численность рабов в первобытно-общинном
обществе стран Древнего Востока на протяжении столетий и тысячелетий не
увеличивалась существен но? Это можно объяснить следующим образом. В отличие
от античных стран земледельческое производство стран Древнего Востока
основывалось на ирригации ввиду более жаркого, засушливого климата.
В странах Древнего Востока только та земля представляла ценность,
которая орошалась. Только орошаемая водой земля давала богатые урожаи.
Поэтому орошение и вся оросительная система со всеми водохранилищами,
каналами, канавами, дамбами, плотинами, шлюзами были предметом особой заботы
общества и государства. Плохой уход, несвоевременный ремонт, обвал стенок
ставили под угрозу благосостояние и даже жизнь сотен тысяч людей.
"Климатические условия и своеобразие поверхности, особенно наличие
огромных пространств пустыни... сделали систему искусственного орошения при
помощи каналов и ирригационных сооружений основой восточного земледелия. Как
в Египте и Индии, так и в Месопотамии, Персии и других странах наводнения
используют для удобрения полей: высоким уровнем воды пользуются для того,
чтобы наполнить питательные ирригационные каналы. Эта элементарная
необходимость экономного совместного использования воды... на Востоке, - где
цивилизация была на слишком низком уровне и где размеры территории слишком
обширны, чтобы вызвать к жизни добровольные ассоциации, - повелительно
требовала вмешательства централизующей власти правительства. Отсюда та
экономическая функция, которую вынуждены были выполнять все азиатские
правительства, а именно функция организации общественных работ. Такая
система искусственного повышения плодородия почвы, зависящая от центрального
правительства и немедленно приходившая в упадок при нерадивом отношении
этого правительства к ирригационным и осушительным работам, объясняет тот
необъяснимый иначе факт, что мы видим теперь бесплодными и пустынными целые
территории, некогда бывшие прекрасно возделанными... Этим также объясняется
тот факт, что одна опустошительная война оказывалась способной обездолить
страну на целые столетия и лишить ее всей ее цивилизации.
... Однако, как это обычно бывает, в азиатских государствах земледелие
приходит в упадок при одном правительстве и снова возрождается при
каком-нибудь другом. Здесь урожай также зависит от хорошего или дурного
правительства, как в Европе - от хорошей или дурной погоды" (К.Маркс,
Ф.Энгельс, Избранные произведения. М., т.1, стр. 518-519).
Увеличить численность рабов, не привлекая их к строительству, ремонту и
уходу за ирригационной системой, было невозможно. Ведь тогда бы площадь
орошаемой земли не увеличилась. Конечно, привлекая труд рабов в хозяйство
общинников, последние могли бы освободить себя от тяжелого труда, но раб не
может произвести больше, чем производит сам общинник на том же участке
земли. А ведь раба нужно содержать, кормить, т.е. отдавать ему часть
продукта труда. Поэтому, не увеличивая участок земли, привлекать к его
обработке рабов было нецелесообразно, это привело бы к снижению жизненного
уровня общинников, их благосостояния. А увеличить размеры участков земли,
находящиеся в пользовании общинников, можно только путем расширения, т.е.
строительства новых ирригационных сооружений. Но если ирригационная система,
представляющая собой единое целое, увеличится в несколько раз, то и труда по
ремонту и уходу за ней также понадобится в несколько раз больше.
Привлекать общинников к уходу за ирригацией на более продолжительное
время невозможно, так как в этом случае их личные хозяйства останутся
необработанными, неухоженными, без присмотра. И общинники останутся без
урожая. А ведь их участки увеличатся. И труда для их обработки нужно больше.
Но главное заключается не в этом. Поскольку при увеличении размеров
ирригационной системы труд, необходимый для ухода за ней, должен быть
увеличен и поскольку труд не может быть увеличен за счет самих общинников,
то остается привлечь к уходу за ирригацией труд рабов. Но можно ли
безбоязненно доверить рабам сложную ирригационную систему, от содержания
которой в порядке зависит не только благосостояние, но и жизнь общинников?
Конечно же, нет. Каждый раб - это враг, враг классовый. И, вместо того чтобы
прилежно ухаживать за ирригационными сооружениями поработивших его людей,
которых он люто ненавидит за попранную ими его свободу, его родину, раб при
первой же представившейся возможности попытается причинить вред
ирригационной системе. А ведь осуществить вредительство совсем не трудно.
Достаточно, открыв шлюз, выпустить хотя бы часть воды из водохранилища,
чтобы неурожай пришел вместо хорошего урожая. А неурожай - это голодная
смерть многих тысяч общинников. Неурожай - это недовольство, ропот, бунты,
восстания. Может ли пойти на это руководство страны? Конечно, нет. Поэтому
оно не только не поощряет развития рабства, но всячески препятствует этому.
Насколько рабство экономически целесообразно, выгодно в земледельческом
производстве неорошаемого земледелия, без ирригационных сооружений, как это
имело место в Древней Греции и Древнем Риме, настолько же рабство
экономически нецелесообразно в земледелии орошаемом, с применением сложных
гидротехнических, ирригационных сооружений, как это имело место в странах
Древнего Востока.
Именно поэтому первобытно-общинные общественно-производственные
отношения просуществовали в странах Древнего Востока намного дольше, чем в
Древней Греции и Древнем Риме, хотя земледелие в странах Древнего Востока
возникло намного раньше.
Однако рабовладельческие хозяйства, основанные на применении труда
рабов, все же существовали, хотя их роль была незначительной. Точно так же,
как рабы составляли небольшую долю во всем населении первобытно-общинного
общества, если не считать античные страны накануне перехода их к
рабовладельческому строю, т.е. в первом тысячелетии до нашей эры, точно так
же и частная собственность на основные средства производства, а также и
обращения, торговли являлась незначительной по величине, по сравнению с
общественной собственностью.
Таким образом, в странах Древнего Востока и в античных странах первой
половины первого тысячелетия до н.э. существовали первобытно-общинные
общественно-производственные отношения, основанные на общественной
(общегосударственной, общеплеменной) собственности на основные средства
производства и свободном труде общинников. В недрах этого общества
зародились, возникли новые, рабовладельческие общественно-производственные
отношения, которые до социальной революции играли незначительную роль. Эти
новые общественно-производственные отношения основывались на частной
собственности на основные средства производства и рабском, основанном на
грубом, внеэкономическом принуждении, труде производителей.
Наличие рабов в странах Древнего Востока привело некоторых
исследователей к тому неверному, ошибочному взгляду, что эти страны являются
не первобытно-общинными, а рабовладельческими государствами. Однако наличие
незначительного числа рабов, по сравнению со свободными общинниками,
настолько не согласуется с этим взглядом, которому еще в большей степени
противоречило отсутствие в странах Древнего Востока частной собственности на
основные средства производства в сколько-нибудь значительном масштабе, что
сторонникам этого взгляда пришлось придумывать особые формы или, вернее,
названия для якобы рабовладельческого общества стран Древнего Востока. Одни
называют его патриархально-рабовладельческим обществом, другие -
азиатско-рабовладельческим, третьи - государственно-рабовладельческим.
Однако древневосточное общество, как и древнегреческое и древнеримское
(до рабовладельческой социальной революции в середине 1 тысячелетия до
н.э.), является не рабовладельческим, а первобытно-общинным обществом,
основанным не на частной, а на государственной собственности на основные
средства производства и не на рабском, а на свободном труде общинников,
которые составляли огромное большинство населения.
8. Возникновение эксплуатации человека человеком. Исторические формы
эксплуатации. Ростовщическая эксплуатация
Как мы видели, в недрах первобытно-общинного общества зарождается, с
одной стороны, частная собственность на основные средства производства, а с
другой стороны, рабство. Появление и того и другого означает не что иное,
как возникновение в обществе эксплуатации человека человеком. Эксплуатация
рабов в хозяйстве является одной, но не единственной формой эксплуатации.
Наряду с эксплуатацией в сфере производства возникает и эксплуатация в сфере
обмена, торговли. Хотя торговля в первобытно-общинном обществе и является,
как правило, монополией государства, тем не менее в сфере торговли возникла
частная собственность на основные средства торговли, а при перевозке товаров
купцами и торговыми агентами государства применялся также труд рабов (иногда
купцы применяли и наемный труд).
Но наряду с этими двумя формами эксплуатации человека человеком в
первобытно -общинном обществе возникла еще одна, третья форма эксплуатации.
Это - ростовщическая эксплуатация.
Ни эксплуатация в сфере производства, ни эксплуатация в сфере торговли
не могли в первобытно-общинном обществе сколько-нибудь серьезно пустить
корни. На пути развития эксплуатации в сфере производства, т.е. эксплуатации
рабовладельцами рабов, стояла мощной преградой государственная собственность
на основные средства производства. А на пути широкого развития эксплуатации
в сфере торговли, т.е. эксплуатации торговцами мелких товаропроизводителей,
стояла не менее мощной преградой государственная собственность на основные
высокопроизводительного земледельческого производства в странах Древнего
Востока.
Для содержания возникшего государственного аппарата, лиц
непроизводительного труда, а также для содержания храмов и жречества,
которые не производили материальных благ, но в них нуждались, нужно было
каким-то образом изымать часть совокупного труда общества.
Для этой цели возникает налогообложение, посредством которого
трудящиеся-производители отдают безвозмездно часть производимых ими
материальных благ, т.е. так называемый прибавочный продукт, весь или
частично, в пользу всего общества, государства. Этот прибавочный продукт,
изымаемый в пользу государства, распределялся среди лиц непроизводительного
труда для их содержания.
Налоги в большинстве первобытно-общинных государств, а может быть, и во
всех, существовали в трех формах: в форме денежного налога, в форме
натурального налога и в форме непосредственного труда.
Поскольку государство нуждалось в сельскохозяйственных продуктах для
содержания лиц непроизводительного труда и поскольку сельскохозяйственное
производство носило преимущественно натуральный характер, то отсюда и
возникает натуральный налог. Ведь многие крестьяне-общинники, ведущие
натуральное хозяйство, просто не смогли бы уплачивать денежный налог.
Ремесленники, ведущие товарное хозяйство, производящие изделия на
товарный рынок, и торговцы, как правило, платили денежный налог, так как
имели денежные средства, в которых нуждалось государство для выдачи зарплаты
военнослужащим, полиции, администрации и т.д.; для ведения торговли,
особенно внешней; для ведения войн, закупки оружия и для других целей.
Но государство нуждалось и в труде, в его непосредственной, натуральной
форме. В ведении государства находились грандиозные иригационные сооружения,
без которых земледельческое производство во многих странах было или
малоэффективно, или невозможно. В сущности, все ирригационные сооружения:
каналы, канавы, водохранилища, шлюзы, плотины, дамбы и т.д., представляли
собой одно целое, в которое была объединена вся ирригационная система
государства. Историческая практика много раз доказывала общинникам, что
ирригационная система эффективно функционирует лишь в том случае, если она
находится под непосредственным управлением государства. В тех же случаях,
когда уход, контроль, расчистку, ремонт ирригационных сооружений государство
передавало в руки общин, а тем более отдельных общинников, ирригация
приходила в запустение, нормальное обеспечение полей водой прекращалось.
Недостаток воды приводил к резкому снижению урожаев, а иногда и к полному
неурожаю, к гибели всех посевов, что приводило к катастрофическим
последствиям.
Но для ухода, для ежегодной очистки насосов, для ремонта плотин, дамб,
шлюзов и для расширения, для строительства новых сооружений необходим был
труд многих людей. В стране были рабы, были наемные рабочие, были
преступники, которых можно было использовать для этих целей, но их было
очень мало, крайне недостаточно для осуществления этих грандиозных по
масштабу работ. Поэтому государство вводило всеобщую трудовую обязанность,
подобно тому, как в современных странах, как социалистических, так и
капиталистических, существует всеобщая воинская обязанность.
Каждый свободный общинник обязан был несколько дней в году отработать в
организованном порядке под управлением назначенных правительством
чиновников-надсмотрщиков (управляющих) на строительстве, ремонте, уходе за
ирригационными сооружениями.
Кроме того, в стране имелось много сельскохозяйственных, ремесленных и
торговых государственных предприятий. Если в ремесленных и торговых
государственных предприятиях работали постоянные работники за заработную
плату, то для работы в сельскохозяйственные предприятия ввиду недостатка
работников привлекались свободные общинники, которые там работали также
несколько дней в году по очереди под надзором управляющих этих хозяйств.
Привлекались общинники и для работы в храмовых хозяйствах.
Все это приводит некоторых исследователей к тому, совершенно неверному,
ложному выводу, что эти страны (например, страны Древнего Востока) являются
не первобытно -общинными, а феодально-крепостническими государствами. При
этом всеобщую трудовую обязанность они именуют барщиной, или отработочной
рентой. Некоторые из этих исследователей идут еще дальше и называют
натуральный налог натуральной, или продуктовой рентой, а денежный налог -
денежной рентой.
Но земельная рента, в какой бы она форме ни выступала, имеет место там,
где имеется частная собственность на основные средства производства. Без
частной собственности не может быть ни классов, ни ренты, которая является
не чем иным, как доходом класса, собственностью которого является земля.
Труд, который общинники отдают государству, обществу, ничем
принципиально не отличается от продукта труда, который они также
безвозмездно отдают этому государству в форме натурального налога. Во втором
случае они отдают прибавочный продукт, на производство которого в своем
хозяйстве они затрачивают прибавочный труд, в первом случае они отдают
непосредственно прибавочный труд, посредством которого создают в
государственном хозяйстве прибавочный продукт.
Называть первобытно-общинное общество крепостническим, на том
основании, что в нем существует всеобщая трудовая обязанность, так же
нелепо, как называть современное капиталистическое или социалистическое
общество крепостническим на том основании, что в них существует всеобщая
воинская обязанность. Ведь труд крестьян, работавших в государственных
хозяйствах в первобытно-общинном обществе, и труд военнослужащих отличается
лишь тем, что первый является производительным, а второй - нет. Между ними
нет принципиальной разницы. Вообще, классовым обществом можно назвать лишь
такое общество, экономической основой которого является частная
собственность на основные средства производства, в том числе и в первую
очередь - на землю. В том же обществе, которое мы рассматриваем, земля, как
и другие основные средства производства, являлась собственностью
первобытно-общинного государства. Поэтому нет никакого основания называть
его крепостническим (или феодальным) обществом.
6. Оплата труда, ее виды
В высшей фазе первобытно-общинного общества в отличие от первой,
производитель ной фазы значительная часть населения занята
непроизводительным трудом, т.е. не производит никаких материальных благ.
Если трудящиеся, ведущие натуральное хозяйство, сами производят для
себя предметы потребления, в которых они нуждаются, все или большую часть,
прежде всего продукты питания; если трудящиеся, ведущие товарное
производство, производящие изделия на рынок, продают свои продукты труда, а
на вырученные от их продажи деньги покупают необходимые средства
существования, то лица непроизводительного труда - военные, полиция,
государственные служащие, жрецы и т.д. - не производят никакого продукта
труда, и потому не могут жить таким способом. Они существуют на зарплату,
которую получают от государства.
Как говорит история, в первобытно-общинном государстве, т.е. на высшей
стадии развития первобытно-общинного общества, поскольку на его первой
стадии государства еще не существовало, существовало три вида, или формы
оплаты труда. Наиболее распространенной формой оплаты была, по-видимому,
оплата продуктами, натуральная зарплата. Многие непроизводительные
работники, но также и производительные, например, крестьяне и ремесленники,
работающие в силу существовавшей всеобщей трудовой повинности несколько дней
в году на ирригационном сооружении или на государственном земледельческом
предприятии, или ремесленники, постоянно работающие, в государственной
ремесленной мастерской; многие непроизводительные и производительные
работники получали зарплату продуктами, эти продукты поступали в форме
натурального налога с общинников, а также с государственных хозяйств.
Другая категория государственных служащих, например, военнослужащие,
получали зарплату частично в виде продуктов, а частично в форме денег.
Возможно, были и такие работники, например, работники внешней торговли,
которые получали зарплату исключительно в форме денег. Деньги для выплаты
денежной зарплаты государство получало в виде денежного налога от
ремесленников и частично крестьян, от торговли, особенно внешней, которая,
как правило, была монополией государства, и от продажи части продукции
государственных хозяйств.
Но среди государственных служащих была и такая категория людей, которые
получали зарплату за свой труд не в виде денег или натурального продукта, а
в своеобразной, специфической форме - в форме оплаты землей, земельным
участком. Этот участок земли, полученный ими в пользование за свой труд, они
должны были обрабатывать и на полученный с этого хозяйства продукт содержать
себя и свою семью.
Вообще, земельные участки в первобытно-общинном обществе получали все
общинники, причем поровну. Но лица, о которых идет речь, получали еще и
дополнительный участок, один или несколько, причем величина этого
дополнительного участка определялась высотой должности. Занимающий высокую
должность получал более крупный земельный участок "по должности", если же с
должности он уходил, автоматически участка лишался. Данный участок земли
всегда находился в пользовании того, кто данную должность занимал. И данное
лицо пользовалось им до тех пор, пока оно эту должность занимало. Оставив по
какой-либо причине данную должность, это лицо лишалось права пользования
земельным участком "по должности", но в его распоряжении оставался тот
участок земли, который он получал, как обычный общинник, как все другие
общинники.
Земельные участки, которые государство выделяло должностным лицам, не
подлежали передаче в пользование общины. Это был государственный земельный
неделимый фонд. Он постоянно пополнялся за счет завоеванных или купленных
земель.
Земельные участки "по должности", переданные должностным лицам в
пользование, ими, как правило не обрабатывались. Они или покупали рабов, или
нанимали работников, или привлекали к работе свободных общинников в
соответствии с их общей трудовой повинностью, так что общинники поочередно,
по нескольку дней в году, обрабатывали эти поля, сады, огороды, виноградники
должностных лиц.
При этом последние оплачивали труд работников или деньгами, или
продуктами, что, по-видимому, практиковалось чаще всего, или, наконец, как
можно предположить, они могли производить также оплату труда постоянных
свободных работников земельным участком, для чего они должны были передать в
их пользование часть своего участка.
Многие исследователи, не поняв различия между частной собственностью на
землю и пользованием землей "по должности", отождествляют их и вследствие
этого находят в первобытно-общинном обществе, его последней, высшей фазе
развития крупную земельную собственность, из чего делают вывод, что это
общество является не первобытно-общинным обществом, а
феодально-крепостническим или даже рабовладельческим.
Этот взгляд, несомненно, является ошибочным, поскольку земельный
участок, переданный в пользование должностному лицу, не являлся его
собственностью, точно так же, как не являются собственностью мелкие
земельные участки, переданные в пользование всем общинникам. Вся земля - и
та, которая находится в пользовании общинников, и та, которая находится в
пользовании высших должностных лиц, является, как и другие основные средства
производства, преимущественно государственной собственностью.
7. Общественно-производственные отношения
Основные средства производства в первобытно-общинном обществе
находились преимущественно в руках государства. Точно так же в руках
государства находились и основные средства торговли: склады для товаров,
магазины, рынки, транспорт. Частная торговля ограничивалась или совсем
запрещалась.
Однако со временем, по мере увеличения территории путем главным образом
завоеваний, по мере дифференциации производителей на более состоятельных и
более бедных, по мере обогащения общинной знати, состоявшей в
первобытно-общинном обществе у власти, жреческой знати, военачальников,
противозаконно присваивающих часть награбленной военной добычи; со временем
в недрах первобытно-общинного общества возникает частная собственность на
основные средства производства и обращения.
Хозяйства, основанные на частной собственности на основные средства
производства, получили распространение в основном на окраинах страны, в
недавно завоеванных землях. Их удельный вес в экономике страны был
незначительным. А размеры земли, обращенные в частную собственность, не шли
ни в какое сравнение с размерами, площадью государственной земли.
В частных хозяйствах применялся труд членов семьи, а кроме того, труд
рабов и наемных работников. Рабы комплектовались из захваченных в плен
чужеземцев, как воинов, так и гражданских лиц. Наемные работники
комплектовались из обедневших общинников.
В рабство иногда обращались также должники и преступники. Но не следует
переоценивать численность класса рабов. В рабство обращались не все пленные,
должники и преступники. Из исторических источников известно, что во время
удачных военных походов в плен захватывалось, а затем приводилось в страну
огромное количество чужеземцев, исчисляемое несколькими десятками тысяч
человек, иногда более ста тысяч. Если бы они все обращались в рабов, то уже
через несколько сотен лет рабы составляли бы абсолютное большинство
населения. Однако проходили сотни и тысячи лет, а число рабов существенно не
увеличивалось. Их доля, удельный вес во всем населении по-прежнему составлял
не более 5-10%. Это можно объяснить только тем, что большинство захваченных
в плен чужеземцев не обращалось в рабство, а расселялось по всей территории
страны, и постепенно оно ассимилировалось в местном населении. Этим
достигались две цели. Во-первых, увеличилась численность населения, что
усиливало военную и экономическую мощь государства. Во-вторых, на
захваченной земле жителей-чужеземцев становилось меньше, что уменьшало
опасность их восстания против поработителей.
Расселенные по стране чужеземцы, лишенные, по крайней мере, первое
время всяких политических прав, получали в пользование участок земли и, как
все общинники, вели свое хозяйство, уплачивая государству налоги, что для
него было очень важно.
Точно так же не все должники, попавшие к ростовщику в долговую кабалу,
обращались в рабство. Чаще всего государство запрещало это своим
законодательством. Ростовщик мог в соответствии с законами заставить
должника или членов его семьи работать на себя, но лишь в виде исключения он
мог их обратить в своих рабов или продать в рабство. Очень редко обращались
в рабов и преступники.
Почему, возникает вопрос, численность рабов в первобытно-общинном
обществе стран Древнего Востока на протяжении столетий и тысячелетий не
увеличивалась существен но? Это можно объяснить следующим образом. В отличие
от античных стран земледельческое производство стран Древнего Востока
основывалось на ирригации ввиду более жаркого, засушливого климата.
В странах Древнего Востока только та земля представляла ценность,
которая орошалась. Только орошаемая водой земля давала богатые урожаи.
Поэтому орошение и вся оросительная система со всеми водохранилищами,
каналами, канавами, дамбами, плотинами, шлюзами были предметом особой заботы
общества и государства. Плохой уход, несвоевременный ремонт, обвал стенок
ставили под угрозу благосостояние и даже жизнь сотен тысяч людей.
"Климатические условия и своеобразие поверхности, особенно наличие
огромных пространств пустыни... сделали систему искусственного орошения при
помощи каналов и ирригационных сооружений основой восточного земледелия. Как
в Египте и Индии, так и в Месопотамии, Персии и других странах наводнения
используют для удобрения полей: высоким уровнем воды пользуются для того,
чтобы наполнить питательные ирригационные каналы. Эта элементарная
необходимость экономного совместного использования воды... на Востоке, - где
цивилизация была на слишком низком уровне и где размеры территории слишком
обширны, чтобы вызвать к жизни добровольные ассоциации, - повелительно
требовала вмешательства централизующей власти правительства. Отсюда та
экономическая функция, которую вынуждены были выполнять все азиатские
правительства, а именно функция организации общественных работ. Такая
система искусственного повышения плодородия почвы, зависящая от центрального
правительства и немедленно приходившая в упадок при нерадивом отношении
этого правительства к ирригационным и осушительным работам, объясняет тот
необъяснимый иначе факт, что мы видим теперь бесплодными и пустынными целые
территории, некогда бывшие прекрасно возделанными... Этим также объясняется
тот факт, что одна опустошительная война оказывалась способной обездолить
страну на целые столетия и лишить ее всей ее цивилизации.
... Однако, как это обычно бывает, в азиатских государствах земледелие
приходит в упадок при одном правительстве и снова возрождается при
каком-нибудь другом. Здесь урожай также зависит от хорошего или дурного
правительства, как в Европе - от хорошей или дурной погоды" (К.Маркс,
Ф.Энгельс, Избранные произведения. М., т.1, стр. 518-519).
Увеличить численность рабов, не привлекая их к строительству, ремонту и
уходу за ирригационной системой, было невозможно. Ведь тогда бы площадь
орошаемой земли не увеличилась. Конечно, привлекая труд рабов в хозяйство
общинников, последние могли бы освободить себя от тяжелого труда, но раб не
может произвести больше, чем производит сам общинник на том же участке
земли. А ведь раба нужно содержать, кормить, т.е. отдавать ему часть
продукта труда. Поэтому, не увеличивая участок земли, привлекать к его
обработке рабов было нецелесообразно, это привело бы к снижению жизненного
уровня общинников, их благосостояния. А увеличить размеры участков земли,
находящиеся в пользовании общинников, можно только путем расширения, т.е.
строительства новых ирригационных сооружений. Но если ирригационная система,
представляющая собой единое целое, увеличится в несколько раз, то и труда по
ремонту и уходу за ней также понадобится в несколько раз больше.
Привлекать общинников к уходу за ирригацией на более продолжительное
время невозможно, так как в этом случае их личные хозяйства останутся
необработанными, неухоженными, без присмотра. И общинники останутся без
урожая. А ведь их участки увеличатся. И труда для их обработки нужно больше.
Но главное заключается не в этом. Поскольку при увеличении размеров
ирригационной системы труд, необходимый для ухода за ней, должен быть
увеличен и поскольку труд не может быть увеличен за счет самих общинников,
то остается привлечь к уходу за ирригацией труд рабов. Но можно ли
безбоязненно доверить рабам сложную ирригационную систему, от содержания
которой в порядке зависит не только благосостояние, но и жизнь общинников?
Конечно же, нет. Каждый раб - это враг, враг классовый. И, вместо того чтобы
прилежно ухаживать за ирригационными сооружениями поработивших его людей,
которых он люто ненавидит за попранную ими его свободу, его родину, раб при
первой же представившейся возможности попытается причинить вред
ирригационной системе. А ведь осуществить вредительство совсем не трудно.
Достаточно, открыв шлюз, выпустить хотя бы часть воды из водохранилища,
чтобы неурожай пришел вместо хорошего урожая. А неурожай - это голодная
смерть многих тысяч общинников. Неурожай - это недовольство, ропот, бунты,
восстания. Может ли пойти на это руководство страны? Конечно, нет. Поэтому
оно не только не поощряет развития рабства, но всячески препятствует этому.
Насколько рабство экономически целесообразно, выгодно в земледельческом
производстве неорошаемого земледелия, без ирригационных сооружений, как это
имело место в Древней Греции и Древнем Риме, настолько же рабство
экономически нецелесообразно в земледелии орошаемом, с применением сложных
гидротехнических, ирригационных сооружений, как это имело место в странах
Древнего Востока.
Именно поэтому первобытно-общинные общественно-производственные
отношения просуществовали в странах Древнего Востока намного дольше, чем в
Древней Греции и Древнем Риме, хотя земледелие в странах Древнего Востока
возникло намного раньше.
Однако рабовладельческие хозяйства, основанные на применении труда
рабов, все же существовали, хотя их роль была незначительной. Точно так же,
как рабы составляли небольшую долю во всем населении первобытно-общинного
общества, если не считать античные страны накануне перехода их к
рабовладельческому строю, т.е. в первом тысячелетии до нашей эры, точно так
же и частная собственность на основные средства производства, а также и
обращения, торговли являлась незначительной по величине, по сравнению с
общественной собственностью.
Таким образом, в странах Древнего Востока и в античных странах первой
половины первого тысячелетия до н.э. существовали первобытно-общинные
общественно-производственные отношения, основанные на общественной
(общегосударственной, общеплеменной) собственности на основные средства
производства и свободном труде общинников. В недрах этого общества
зародились, возникли новые, рабовладельческие общественно-производственные
отношения, которые до социальной революции играли незначительную роль. Эти
новые общественно-производственные отношения основывались на частной
собственности на основные средства производства и рабском, основанном на
грубом, внеэкономическом принуждении, труде производителей.
Наличие рабов в странах Древнего Востока привело некоторых
исследователей к тому неверному, ошибочному взгляду, что эти страны являются
не первобытно-общинными, а рабовладельческими государствами. Однако наличие
незначительного числа рабов, по сравнению со свободными общинниками,
настолько не согласуется с этим взглядом, которому еще в большей степени
противоречило отсутствие в странах Древнего Востока частной собственности на
основные средства производства в сколько-нибудь значительном масштабе, что
сторонникам этого взгляда пришлось придумывать особые формы или, вернее,
названия для якобы рабовладельческого общества стран Древнего Востока. Одни
называют его патриархально-рабовладельческим обществом, другие -
азиатско-рабовладельческим, третьи - государственно-рабовладельческим.
Однако древневосточное общество, как и древнегреческое и древнеримское
(до рабовладельческой социальной революции в середине 1 тысячелетия до
н.э.), является не рабовладельческим, а первобытно-общинным обществом,
основанным не на частной, а на государственной собственности на основные
средства производства и не на рабском, а на свободном труде общинников,
которые составляли огромное большинство населения.
8. Возникновение эксплуатации человека человеком. Исторические формы
эксплуатации. Ростовщическая эксплуатация
Как мы видели, в недрах первобытно-общинного общества зарождается, с
одной стороны, частная собственность на основные средства производства, а с
другой стороны, рабство. Появление и того и другого означает не что иное,
как возникновение в обществе эксплуатации человека человеком. Эксплуатация
рабов в хозяйстве является одной, но не единственной формой эксплуатации.
Наряду с эксплуатацией в сфере производства возникает и эксплуатация в сфере
обмена, торговли. Хотя торговля в первобытно-общинном обществе и является,
как правило, монополией государства, тем не менее в сфере торговли возникла
частная собственность на основные средства торговли, а при перевозке товаров
купцами и торговыми агентами государства применялся также труд рабов (иногда
купцы применяли и наемный труд).
Но наряду с этими двумя формами эксплуатации человека человеком в
первобытно -общинном обществе возникла еще одна, третья форма эксплуатации.
Это - ростовщическая эксплуатация.
Ни эксплуатация в сфере производства, ни эксплуатация в сфере торговли
не могли в первобытно-общинном обществе сколько-нибудь серьезно пустить
корни. На пути развития эксплуатации в сфере производства, т.е. эксплуатации
рабовладельцами рабов, стояла мощной преградой государственная собственность
на основные средства производства. А на пути широкого развития эксплуатации
в сфере торговли, т.е. эксплуатации торговцами мелких товаропроизводителей,
стояла не менее мощной преградой государственная собственность на основные