Страница:
дополнительного дохода не получает. Если бы весь национальный доход, точнее
та его часть, которая идет на потребление людей, распределялась
исключительно в соответствии с трудовым вкладом каждого, то не было бы и
эксплуатации человека человеком. Ибо, если бы все советские люди имели в
сберкассах вклады, причем одинаковые или почти одинаковые, то также не было
бы эксплуатации, так как ту часть продукта своего труда (дохода), которую
они недополучали бы при оплате своего труда, они получали бы другим
способом, через механизм государственного бюджета и банка. Но поскольку одни
советские люди имеют вклады в банке (сберкассе), а другие их не имеют, то
здесь имеет место совсем другая картина.
Чтобы выплачивать вкладчикам проценты (прибыль) на их вклады,
государство вынуждено всем трудящимся недоплачивать их зарплату. Если бы
вкладов в сберкассах не было или было мало, то не надо бы было изыскивать
средства для выплаты процентов, и всем трудящимся выплачивали бы зарплату
большей величины. Теперь же из общего, совокупного фонда заработной платы
страны сначала изымается часть денежных средств, которая, следовательно,
недоплачивается всем без исключения советским трудящимся. Затем эта часть
денежных средств идет на дополнительную оплату той части трудящихся, которая
имеет денежные вклады. Отсюда можно было бы сделать вывод, что те люди,
которые имеют денежные вклады в сберкассах, эксплуатируют тех советских
людей, которые вкладов не имеют. Но такая картина была бы не совсем точной.
Дело усложняется тем, что вкладчики не снимают ежегодно начисляемую им сумму
денег в форме процентной прибыли, и эта ростовщическая прибыль, как правило,
добавляется к их вкладу-капиталу, который вследствие этого ежегодно растет.
Но это не меняет суть дела. Ведь рано или поздно вкладчик снимет свой вклад,
и при этом он получит не только свою первоначальную сумму денег, которую он
внес когда-то, но и дополнительную сумму незаработанных его трудом денег.
Эта незаработанная его трудом сумма денег и является его прибылью,
нетрудовым доходом в форме ростовщического денежного процента.
Для уточнения сущности ростовщической эксплуатации в советском обществе
необходимо иметь в виду, что разные вкладчики имеют различные по величине
вклады. Одни имеют на счету по нескольку тысяч рублей, другие - по несколько
сот тысяч руб., а третьи - всего по нескольку сот руб. Вкладчики, имеющие в
сберкассах по 2000 руб., получат в год при срочном вкладе с начислением 3%
денежную прибыль в 60 руб. Вкладчики, имеющие вклады в 200 руб., получат за
год лишь по 6 руб., и называть их эксплуататора ми было бы смешно. Но третьи
вкладчики, имеющие в сберкассах по 200000 руб. (а в Советском Союзе есть
вкладчики, имеющие миллионные вклады), будут получать на эти вклады-капиталы
ростовщическую денежную прибыль в размере 6000 руб. в год, или 500 руб. в
месяц.
Вкладчиков, имеющих в сберкассах вклады таких размеров, немало.
Достаточно сказать, что половина суммы всех вкладов, т.е. свыше 100
млрд.руб., принадлежит 3% вкладчиков (Эко. 1982, #6). И если на одного
вкладчика приходится в среднем 1100 руб., то на одного вкладчика из этих 3%
вкладчиков приходится в среднем 18000 руб. А ведь вклады этих 3% вкладчиков
неодинаковы. Одни из них имеют вклады размером в несколько тысяч руб.,
другие - по нескольку десятков тысяч руб., третьи - по нескольку сот тысяч
руб., и, наконец, четвертые - свыше миллиона руб.
Если бы все советские люди имели в сберкассах вклады, причем равные, то
эксплуатации, как мы уже говорили, не было бы. При этом бы оказалось, что
они при общей сумме вкладов в 200 млрд.руб. имели бы вклады величиной
примерно по 1000 руб. Вот эта-то сумма в 1000 руб. и является приблизительно
той границей, за которой начинается эксплуатация человека человеком. Те
вкладчики, которые имеют вклады в размере 1000 руб., не эксплуатируют других
и не эксплуатируются сами. Они лишь возвращают себе с помощью сберкассы ту
часть своего дохода, которая была им недоплачена за их труд при выплате
заработной платы.
Те же вкладчики, которые имеют вклады на сумму свыше 1000 руб., не
только возвращают недоплаченную им часть дохода, но получают еще и
дополнительный доход. Вследствие этого они являются эксплуататорами.
Эксплуатируют же они тех советских трудящихся, которые имеют меньше 1000
руб., и особенно тех, кто совсем не имеет вкладов.
Почему же государство не ликвидирует выплату процентов по вкладам, если
посредством ее осуществляется эксплуатация человека человеком? Ведь это
противоречит сущности, морали социалистического общества, его социального
строя? К тому же благодаря начислению процентов по вкладам катастрофически
быстро растет государственный долг СССР.
Дело в том, что в этом вопросе руководство страны исходило и исходит из
идеи экономической целесообразности, а не из идеи справедливости, о чем мы
уже говорили выше. Считается, что экономически выгодно изымать денежные
средства из обращения, строить на них новые предприятия, расширять старые
или осуществлять их техническую реконструкцию. Но так ли это? Это сложный
вопрос, который требует своего тщательного рассмотрения, исследования,
обсуждения. Ведь государственный долг (вклады) СССР все растет. Сегодня он
равен примерно 200 млрд.руб. Недалеко то время, когда государственный долг
достигнет 400 млрд.руб., затем перевалит за 1 триллион руб. А что же дальше?
Каким образом советское государство сможет выплатить эти баснословные суммы?
Ведь только по процентам при государственном долге в 1 триллион руб.
придется платить 25-30 млрд.руб. в год. Не следует ли принимать срочные меры
к постепенному сокращению этого долга?
Самое любопытное здесь то, что, с одной стороны, государство,
выплачивая проценты по вкладам, как бы говорит советским людям, чтобы они
поменьше покупали товары в магазинах и услуги в предприятиях бытового
обслуживания и побольше копили денег в сберкассах. А с другой стороны,
государство, продавая в кредит с низким процентом огромное количество
товаров, в том числе дефицитных, как бы говорит в это же самое время этим же
самым советским людям, чтобы побольше покупали в магазинах товаров и,
следовательно, поменьше копили денежные средства в сберкассах.
Где же логика? Если государство хочет побольше продавать товаров и
услуг, то зачем нужно выплачивать проценты по вкладам? Ведь если проценты не
выплачивать, люди меньше будут вкладывать свои денежные средства в сберкассы
и больше будут, следовательно, покупать товаров. А если государство хочет
продавать товаров поменьше, чтобы побольше привлечь денежных средств в
сберкассы, а через них в государственный бюджет, то зачем нужно продавать
товары в кредит, особенно дефицитные, по льготному кредиту? Создается
впечатление, что государство хочет и того и другого. Но одно исключает
другое. А главное, не лучше ли стремиться к достижению этих целей, с одной
стороны, отменой начисления процентов по вкладам в сберегательных кассах, а
с другой стороны, заменой льготного кредита при продаже товаров в кредит
нормальным кредитом в 5-10%. Конечный результат будет тот же самый, но это,
во-первых, сократит темпы роста государственного долга, а может быть,
приведет к его постепенному сокращению, а во-вторых, даст возможность
ликвидировать ростовщическую эксплуатацию человека человеком в советском
обществе.
Но может быть, и выплата процентов по вкладам и продажа товаров в
кредит по льготному проценту необходимы во имя человека и на благо человека?
Трудно поверить, что эксплуатация человека человеком необходима для блага
человека, но можно поверить, что эксплуатация нужна для блага
эксплуататоров. Для блага же простых советских людей можно использовать
другие, более простые мероприятия, например, повысить их зарплату и
некоторые социальные пособия или улучшить их жилищные условия, которые давно
и намного оставляют желать лучшего, и т.д.
Ростовщическая эксплуатация является главной, но не единственной формой
эксплуатации в советском обществе. В огромных масштабах в стране
осуществляется эксплуатация на черном рынке посредством извлечения
торговцами-спекулянтами торговой прибыли. Социальной основой торговой
эксплуатации в советском обществе является хронический дефицит многих
товаров и услуг. В торговой сети страны постоянно отсутствуют тысячи и
тысячи то одних, то других товаров, что дает возможность торговцам скупать
их в магазинах и торговых базах и перепродавать покупателям с наценкой в 20,
50 и 100 и даже 200%, извлекая большую торговую прибыль.
Сотни и тысячи самых разнообразных товаров постоянно числятся в
категории дефицитных. Они отсутствуют на прилавках магазинов месяцами и
годами, иногда по многу лет. И многие из этих товаров: промышленных и
продовольственных, предметов первой необходимости и предметов роскоши,
дешевых товаров и дорогих становятся объектами перекупки и перепродажи
торговцами "черного" рынка. Против торговцев применяются суровые законы, их
арестовывают, судят, конфискуют их имущество, сажают в лагеря и тюрьмы, а
торговцы и черный рынок по-прежнему процветают. И будут процветать, ибо не
ликвидирована экономическая основа черного рынка и "спекуляции": дефицит
товаров. До тех пор, пока не будет покончено с дефицитом товаров и услуг, с
черным рынком и извлечением торговой прибыли покончить невозможно. Всякие же
репрессивные, полицейские меры ведут лишь к увеличению наценок на дефицитные
товары.
Если бы, например, с помощью жестоких репрессивных мер удалось
сократить число торговцев в два раза, и в два раза при этом сократилось бы
количество перепродаваемых товаров на черном рынке, что маловероятно, то в
этом случае наценка на дефицитные товары резко увеличилась бы - примерно
тоже в два раза. И совокупная торговая прибыль, извлекаемая всеми торговцами
черного рынка страны, при этом осталась бы примерно на прежнем уровне.
Покупателям же дефицитных товаров на черном рынке пришлось бы платить вдвое
больше наценку в связи с тем, что спрос на дефицитные товары стал бы гораздо
в большей мере превышать их предложение, поскольку количество дефицитных
товаров сократилось бы. Оставшиеся торговцы стали бы извлекать на черном
рынке вдвое большую прибыль в расчете на одного торговца. Это своего рода
дополнительное вознаграждение за риск.
Трудно сказать, сколько совокупной прибыли за год извлекают все
торговцы черного рынка СССР, но можно с уверенностью сказать, что счет идет
не на миллионы, а на миллиарды руб. Скорее всего, как можно предположить,
совокупная торговая прибыль торговцев примерно равна совокупной
ростовщической процентной прибыли вкладчиков денежных вкладов в сберкассы и
в настоящее время равна нескольким миллиардам руб. в год.
Для того чтобы покончить с эксплуатацией населения торговцами черного
рынка, необходимо покончить с дефицитом товаров и услуг, а это можно
осуществить исключительно мерами экономического характера, а именно:
осуществить реформу ценообразования, в соответствии с которой главным
фактором ценообразования должен быть не фактор себестоимости или цены
производства, а фактор спроса и предложения. При этом не розничная цена
должна зависеть от оптовой, а, наоборот, оптовая и закупочная цены должны
зависеть от розничной; не только издержки производства в целом должны
определять уровень цен на товары в соответствии с законом стоимости, но и
цены должны способствовать понижению издержек производства.
Повышение розничных, оптовых и закупочных цен на дефицитные товары
приведет к заинтересованности всех предприятий выпускать больше дефицитных
товаров и меньше - товаров, не пользующихся спросом. Следует отметить, что
увеличение производства дефицитных товаров, которое неизбежно наступит вслед
за ростом их цен, вскоре приведет к превышению предложения над спросом, что,
в свою очередь, приведет к обратному понижению цен и, следовательно, доходов
и средней заработной платы коллективов этих предприятий, примерно до
прежнего уровня. Сокращение же производства товаров, не пользующихся спросом
населения, приведет к уменьшению предложения над спросом и к последующему
повышению их цен. В конечном счете все это автоматически, в соответствии с
экономическим законом цены производства, приведет к выравниванию средней
зарплаты коллективов разных предприятий безо всякого вмешательства
государства, которое больше мешает, тормозит этот процесс, чем способствует
ликвидации явления дефицитности многих и многих товаров и услуг.
Таков вкратце единственный путь решения проблемы дефицита товаров,
черного рынка, "спекуляции" и эксплуатации населения торговцами, путь,
который, в отличие от централизованного ценообразования, доказал свою
эффективность в борьбе с этими негативными явлениями социалистического, в
том числе советского, общества.
Помимо ростовщической и торговой форм эксплуатации, в советском
обществе в последние десятилетия, особенно в 70-е годы, получила широкое
распространение специфическая форма эксплуатации: коррупция. Огромное
количество судебных процессов, открытых и закрытых, на которых судят
взяточников и любителей роскошно пожить за счет государственной казны,
говорит о том, что коррупция получила в последнее время широчайшее
распространение. Об этом говорит тот многозначительный факт, что на скамьях
подсудимых оказываются зачастую весьма и весьма авторитетные советские
граждане, в том числе представители высшего социального слоя советского
общества - управленческого аппарата государственных предприятий и
учреждений: министры и их заместители; профессора и преподаватели вузов,
берущие крупные денежные взносы за незаконное зачисление абитуриентов в
вузы; врачи, получающие взятки за хорошее лечение; работники паспортных
отделов милиции - за прописку иногородних в том или ином городе; члены
государственных комиссий по приему в эксплуатацию строящихся объектов - за
досрочный прием недостроенного объекта; руководители предприятий и
учреждений - за махинации при распределении жилья и многие другие граждане
самых различных профессий и должностей, в том числе самых высоких.
Широкое распространение в советском обществе коррупции и других
негативных явлений, например, алкоголизма, в последние 15-20 лет говорит об
определенной моральной деградации советского общества, что является
убедительным признаком того, что советская экономика и советское общество
нуждаются в проведении целого комплекса различных реформ и мероприятий,
которые должны привести к оздоровлению советской экономики и советского
общества.
6. Экономические законы и экономические противоречия
Выше, в предыдущих главах, мы видели, что экономическое развитие
общества на всех ступенях его развития происходит под воздействием на него
всеобщих экономических законов, важнейшими из которых являются: а) закон
соответствия степени централизации производства уровню пооперационного
разделения труда; б) закон соответствия размеров товарного рынка уровню
общественного разделения труда; в) закон соответствия производительности
труда уровню потребностей людей; г) закон соответствия
общественно-производственных отношений характеру труда основной массы
трудящихся; д) закон стоимости (цены производства).
Все эти экономические законы оказывают свое воздействие и на
современное социалистическое, в том числе советское общество, его
экономическое развитие. Как показывает экономическая теория и практика
экономической политики социалистичес ких стран, их правительств, в тех
социалистических странах, где вышеуказанные экономические законы
игнорируются и нарушаются, возникают экономические противоречия, которые в
форме различных негативных явлений проявляются тем сильнее, чем сильнее
происходит игнорирование и нарушение экономических законов развития
общества.
Проявление экономических противоречий в советской экономике, которые в
последние 15 лет резко усилились, происходит в виде целого ряда негативных
явлений и тенденций, в том числе:
1) резкого снижения темпов роста производительности труда в
общественном производстве и, как следствие этого, других экономических
показателей: роста валового продукта, заработной платы, улучшения жилищных
условий и т.д.
2) низкого качества выпускаемых изделий советскими предприятиями и, как
следствие этого, их низкой конкурентоспособностью на мировом товарном рынке;
3) недостатка рабочей силы в общественном производстве и, как следствие
этого, высокой текучести кадров и низкой трудовой дисциплины;
4) дефицита в сфере торговли многих товаров, в том числе продуктов
питания, и, как следствие этого, широкого распространения черного рынка,
хищений, коррупции.
Рассмотрим, каким образом экономические законы порождают в советской
экономике экономические противоречия и негативные явления. Экономический
закон соответствия централизации производства уровню пооперационного
разделения труда, который в советской экономической жизни нарушается в
наибольшей степени, неоднократно, как мы уже показали выше, в предыдущих
главах, проявлял себя в историческом развитии общества в форме грандиозных
преобразований в экономике того или иного общества в ту или иную эпоху.
Эти экономические преобразования происходили тогда, когда резко
усиливалось противоречие, являющееся выражением нарушения соответствия
централизации производства уровню пооперационного разделения труда. И эти
экономические преобразования каждый раз приводили уровень централизации
производства в соответствие с достигнутым в данную историческую эпоху в
ведущей отрасли той или иной страны уровнем пооперационного разделения
труда. А восстановление соответствия между централизацией производства и
достигнутым уровнем пооперационного разделения труда открывало широкий
простор для дальнейшего более быстрого развития производительных сил
общества, более быстрого роста общественного производства.
Первое такое преобразование осуществилось в первобытно-общинном
обществе, когда ведущей отраслью при совершении аграрно-технической
революции становилось пашенное земледелие. Ранее сообща обрабатываемые поля
разделялись на отдельные участки и передавались в индивидуальное (семейное)
пользование. Была осуществлена децентрализация земледельческого
производства, которая способствовала более быстрому развитию сельского
хозяйства и всей экономики в целом.
Второе такое крупное преобразование было осуществлено в Древнем Риме на
рубеже второго-третьего веков н.э., когда большие римские латифундии были
ликвидированы, а земля в виде отдельных участков была роздана в аренду рабам
и свободным крестьянам. Децентрализация земледельческого производства в Риме
также способствовала более быстрому экономическому развитию общества.
Третье подобное преобразование было осуществлено в Западной Европе в
средние века в эпоху индустриально-технической революции, когда была
осуществлена децентрализация цехового промышленного (ремесленного)
производства. Децентрализация (отмена мелочного регламента сверху, со
стороны цеховой иерархии над деятельностью отдельных мастерских)
ремесленного производства способствовала ускорению
индустриально-технического развития Западной Европы, которая опередила по
экономическому развитию Восточные страны, хотя, конечно, это была не
единственная причина более быстрого развития Западной Европы.
Во всех этих случаях осуществлялась децентрализация производства,
которая приводила уровень централизации производства в соответствие с
невысоким уровнем пооперационного разделения труда, как в древнем
земледелии, так и в средневековой промышленности. Децентрализация
производства происходила потому, что во всех трех случаях производство
оказывалось чрезмерно централизованным для существующего низкого уровня
пооперационного разделения труда и тем самым сковывало инициативу
работников, тормозило развитие производства.
А вот на рубеже XIX-XX вв., когда было в короткий исторический срок
стихийно осуществлено аналогичное преобразование, произошла не
децентрализация производства, а, наоборот, произошло усиление централизации
производства, в результате чего мелкие и средние промышленные предприятия
стали объединяться в более крупные акционерные предприятия. Это произошло
потому, что пооперационное разделение труда росло быстрее, чем размеры
производства, и между ними возникло новое несоответствие, которое и было
разрешено укрупнением промышленных предприятий.
При осуществлении социалистических революций в ряде стран все или почти
все производство в них было в силу субъективного (идеологического) фактора
централизовано в масштабах каждого государства. Это привело к резкому
несоответствию, разрыву между чрезмерно высокой централизацией, особенно в
СССР, общественного производства и относительно невысоким уровнем
пооперационного разделения труда. Ведь уровень пооперационного разделения
труда хотя и резко возрос за последние десятилетия, не мог угнаться за таким
мгновенным ростом централизации производства, когда все предприятия страны,
все общественное производство было объединено в одно предприятие, в одну
фабрику, которая управляется из одного центра: правительства и его
министерств.
Особенно остро ощущается возникшее противоречие между относительно
невысоким уровнем пооперационного разделения труда и чрезмерной
централизацией общественно го производства в СССР с его большим населением
и, вследствие этого, огромными масштабами производства. И по мере
количественного и качественного роста советского общественного производства
и, следовательно, дальнейшего усиления его централизации это противоречие с
каждым десятилетием, с каждым годом все более и более усиливается.
В новейшей истории также имели место явления, когда происходил
грандиозный процесс либо централизации, о чем мы уже говорили, либо,
наоборот, децентрализации общественного производства в социалистических
странах. Централизация производства, как правило, происходила при
национализации предприятий во время осуществления революционных
преобразований в той или иной стране. Но очень скоро выяснилось на практике,
что чрезмерно централизованное производство, особенно сельскохозяйственное,
является неэффективным, и делались попытки, удачные или неудачные,
осуществить децентрализацию общественного производства.
Первая такая попытка децентрализации производства была осуществлена в
Советской России в 1921 году, когда ленинское правительство перешло от
централизованного и уравнительного социализма (военного коммунизма) к нэпу.
Децентрализованное производство при нэпе в 20-е годы, можно сказать, спасло
Россию (Советский Союз) от голодного вымирания. Но просуществовало
децентрализованное производство недолго - всего несколько лет. В конце 20-х
годов снова была осуществлена глобальная централизация всего общественного
производства, в том числе промышленного и сельскохозяйственного, которая
существует с мелкими, незначительными изменениями и поныне.
В первое время, в 30-40-е годы, жесткая централизация всего
общественного производства, когда в стране осуществлялась индустриализация
общества, остро не ощущалась. После же осуществления индустриализации
общества чрезмерная централизация производства стала ощущаться все сильнее,
и особенно остро они стала ощущаться в последние 15 лет, что связано,
во-первых, с усилением централизации производства в конце 60-х годов,
во-вторых, с увеличением масштабов промышленного производства, в-третьих, с
осуществлением научно-технической революции, и, вчетвертых, с ростом
образовательного и культурного уровня населения.
Общественное производство в эпоху научно-технической революции не может
быстро развиваться, если оно опутано сотнями ограничений, директив,
указаний, инструкций, распоряжений и т.д., непрерывным потоком следующих из
центра на каждое предприятие. Жесткое централизованное управление огромным
по масштабам советским общественным производством из одного центра в большей
степени мешает нормальному функционированию предприятий, чем помогает им.
Вторая попытка осуществления децентрализации производства в
социалистических странах была успешно осуществлена в начале 50-х годов в
Югославии. Известно, что в послевоенный период именно в Югославии имели
место самые высокие из социалистических стран темпы роста производства,
особенно промышленного.
В последнее время децентрализация общественного производства успешно
осуществляется еще в двух социалистических странах: Венгрии и Китае. Успехи
децентрализованного производства в этих странах настолько заметны, что можно
не сомневаться, что Советский Союз, если и в нем не будет осуществлена
та его часть, которая идет на потребление людей, распределялась
исключительно в соответствии с трудовым вкладом каждого, то не было бы и
эксплуатации человека человеком. Ибо, если бы все советские люди имели в
сберкассах вклады, причем одинаковые или почти одинаковые, то также не было
бы эксплуатации, так как ту часть продукта своего труда (дохода), которую
они недополучали бы при оплате своего труда, они получали бы другим
способом, через механизм государственного бюджета и банка. Но поскольку одни
советские люди имеют вклады в банке (сберкассе), а другие их не имеют, то
здесь имеет место совсем другая картина.
Чтобы выплачивать вкладчикам проценты (прибыль) на их вклады,
государство вынуждено всем трудящимся недоплачивать их зарплату. Если бы
вкладов в сберкассах не было или было мало, то не надо бы было изыскивать
средства для выплаты процентов, и всем трудящимся выплачивали бы зарплату
большей величины. Теперь же из общего, совокупного фонда заработной платы
страны сначала изымается часть денежных средств, которая, следовательно,
недоплачивается всем без исключения советским трудящимся. Затем эта часть
денежных средств идет на дополнительную оплату той части трудящихся, которая
имеет денежные вклады. Отсюда можно было бы сделать вывод, что те люди,
которые имеют денежные вклады в сберкассах, эксплуатируют тех советских
людей, которые вкладов не имеют. Но такая картина была бы не совсем точной.
Дело усложняется тем, что вкладчики не снимают ежегодно начисляемую им сумму
денег в форме процентной прибыли, и эта ростовщическая прибыль, как правило,
добавляется к их вкладу-капиталу, который вследствие этого ежегодно растет.
Но это не меняет суть дела. Ведь рано или поздно вкладчик снимет свой вклад,
и при этом он получит не только свою первоначальную сумму денег, которую он
внес когда-то, но и дополнительную сумму незаработанных его трудом денег.
Эта незаработанная его трудом сумма денег и является его прибылью,
нетрудовым доходом в форме ростовщического денежного процента.
Для уточнения сущности ростовщической эксплуатации в советском обществе
необходимо иметь в виду, что разные вкладчики имеют различные по величине
вклады. Одни имеют на счету по нескольку тысяч рублей, другие - по несколько
сот тысяч руб., а третьи - всего по нескольку сот руб. Вкладчики, имеющие в
сберкассах по 2000 руб., получат в год при срочном вкладе с начислением 3%
денежную прибыль в 60 руб. Вкладчики, имеющие вклады в 200 руб., получат за
год лишь по 6 руб., и называть их эксплуататора ми было бы смешно. Но третьи
вкладчики, имеющие в сберкассах по 200000 руб. (а в Советском Союзе есть
вкладчики, имеющие миллионные вклады), будут получать на эти вклады-капиталы
ростовщическую денежную прибыль в размере 6000 руб. в год, или 500 руб. в
месяц.
Вкладчиков, имеющих в сберкассах вклады таких размеров, немало.
Достаточно сказать, что половина суммы всех вкладов, т.е. свыше 100
млрд.руб., принадлежит 3% вкладчиков (Эко. 1982, #6). И если на одного
вкладчика приходится в среднем 1100 руб., то на одного вкладчика из этих 3%
вкладчиков приходится в среднем 18000 руб. А ведь вклады этих 3% вкладчиков
неодинаковы. Одни из них имеют вклады размером в несколько тысяч руб.,
другие - по нескольку десятков тысяч руб., третьи - по нескольку сот тысяч
руб., и, наконец, четвертые - свыше миллиона руб.
Если бы все советские люди имели в сберкассах вклады, причем равные, то
эксплуатации, как мы уже говорили, не было бы. При этом бы оказалось, что
они при общей сумме вкладов в 200 млрд.руб. имели бы вклады величиной
примерно по 1000 руб. Вот эта-то сумма в 1000 руб. и является приблизительно
той границей, за которой начинается эксплуатация человека человеком. Те
вкладчики, которые имеют вклады в размере 1000 руб., не эксплуатируют других
и не эксплуатируются сами. Они лишь возвращают себе с помощью сберкассы ту
часть своего дохода, которая была им недоплачена за их труд при выплате
заработной платы.
Те же вкладчики, которые имеют вклады на сумму свыше 1000 руб., не
только возвращают недоплаченную им часть дохода, но получают еще и
дополнительный доход. Вследствие этого они являются эксплуататорами.
Эксплуатируют же они тех советских трудящихся, которые имеют меньше 1000
руб., и особенно тех, кто совсем не имеет вкладов.
Почему же государство не ликвидирует выплату процентов по вкладам, если
посредством ее осуществляется эксплуатация человека человеком? Ведь это
противоречит сущности, морали социалистического общества, его социального
строя? К тому же благодаря начислению процентов по вкладам катастрофически
быстро растет государственный долг СССР.
Дело в том, что в этом вопросе руководство страны исходило и исходит из
идеи экономической целесообразности, а не из идеи справедливости, о чем мы
уже говорили выше. Считается, что экономически выгодно изымать денежные
средства из обращения, строить на них новые предприятия, расширять старые
или осуществлять их техническую реконструкцию. Но так ли это? Это сложный
вопрос, который требует своего тщательного рассмотрения, исследования,
обсуждения. Ведь государственный долг (вклады) СССР все растет. Сегодня он
равен примерно 200 млрд.руб. Недалеко то время, когда государственный долг
достигнет 400 млрд.руб., затем перевалит за 1 триллион руб. А что же дальше?
Каким образом советское государство сможет выплатить эти баснословные суммы?
Ведь только по процентам при государственном долге в 1 триллион руб.
придется платить 25-30 млрд.руб. в год. Не следует ли принимать срочные меры
к постепенному сокращению этого долга?
Самое любопытное здесь то, что, с одной стороны, государство,
выплачивая проценты по вкладам, как бы говорит советским людям, чтобы они
поменьше покупали товары в магазинах и услуги в предприятиях бытового
обслуживания и побольше копили денег в сберкассах. А с другой стороны,
государство, продавая в кредит с низким процентом огромное количество
товаров, в том числе дефицитных, как бы говорит в это же самое время этим же
самым советским людям, чтобы побольше покупали в магазинах товаров и,
следовательно, поменьше копили денежные средства в сберкассах.
Где же логика? Если государство хочет побольше продавать товаров и
услуг, то зачем нужно выплачивать проценты по вкладам? Ведь если проценты не
выплачивать, люди меньше будут вкладывать свои денежные средства в сберкассы
и больше будут, следовательно, покупать товаров. А если государство хочет
продавать товаров поменьше, чтобы побольше привлечь денежных средств в
сберкассы, а через них в государственный бюджет, то зачем нужно продавать
товары в кредит, особенно дефицитные, по льготному кредиту? Создается
впечатление, что государство хочет и того и другого. Но одно исключает
другое. А главное, не лучше ли стремиться к достижению этих целей, с одной
стороны, отменой начисления процентов по вкладам в сберегательных кассах, а
с другой стороны, заменой льготного кредита при продаже товаров в кредит
нормальным кредитом в 5-10%. Конечный результат будет тот же самый, но это,
во-первых, сократит темпы роста государственного долга, а может быть,
приведет к его постепенному сокращению, а во-вторых, даст возможность
ликвидировать ростовщическую эксплуатацию человека человеком в советском
обществе.
Но может быть, и выплата процентов по вкладам и продажа товаров в
кредит по льготному проценту необходимы во имя человека и на благо человека?
Трудно поверить, что эксплуатация человека человеком необходима для блага
человека, но можно поверить, что эксплуатация нужна для блага
эксплуататоров. Для блага же простых советских людей можно использовать
другие, более простые мероприятия, например, повысить их зарплату и
некоторые социальные пособия или улучшить их жилищные условия, которые давно
и намного оставляют желать лучшего, и т.д.
Ростовщическая эксплуатация является главной, но не единственной формой
эксплуатации в советском обществе. В огромных масштабах в стране
осуществляется эксплуатация на черном рынке посредством извлечения
торговцами-спекулянтами торговой прибыли. Социальной основой торговой
эксплуатации в советском обществе является хронический дефицит многих
товаров и услуг. В торговой сети страны постоянно отсутствуют тысячи и
тысячи то одних, то других товаров, что дает возможность торговцам скупать
их в магазинах и торговых базах и перепродавать покупателям с наценкой в 20,
50 и 100 и даже 200%, извлекая большую торговую прибыль.
Сотни и тысячи самых разнообразных товаров постоянно числятся в
категории дефицитных. Они отсутствуют на прилавках магазинов месяцами и
годами, иногда по многу лет. И многие из этих товаров: промышленных и
продовольственных, предметов первой необходимости и предметов роскоши,
дешевых товаров и дорогих становятся объектами перекупки и перепродажи
торговцами "черного" рынка. Против торговцев применяются суровые законы, их
арестовывают, судят, конфискуют их имущество, сажают в лагеря и тюрьмы, а
торговцы и черный рынок по-прежнему процветают. И будут процветать, ибо не
ликвидирована экономическая основа черного рынка и "спекуляции": дефицит
товаров. До тех пор, пока не будет покончено с дефицитом товаров и услуг, с
черным рынком и извлечением торговой прибыли покончить невозможно. Всякие же
репрессивные, полицейские меры ведут лишь к увеличению наценок на дефицитные
товары.
Если бы, например, с помощью жестоких репрессивных мер удалось
сократить число торговцев в два раза, и в два раза при этом сократилось бы
количество перепродаваемых товаров на черном рынке, что маловероятно, то в
этом случае наценка на дефицитные товары резко увеличилась бы - примерно
тоже в два раза. И совокупная торговая прибыль, извлекаемая всеми торговцами
черного рынка страны, при этом осталась бы примерно на прежнем уровне.
Покупателям же дефицитных товаров на черном рынке пришлось бы платить вдвое
больше наценку в связи с тем, что спрос на дефицитные товары стал бы гораздо
в большей мере превышать их предложение, поскольку количество дефицитных
товаров сократилось бы. Оставшиеся торговцы стали бы извлекать на черном
рынке вдвое большую прибыль в расчете на одного торговца. Это своего рода
дополнительное вознаграждение за риск.
Трудно сказать, сколько совокупной прибыли за год извлекают все
торговцы черного рынка СССР, но можно с уверенностью сказать, что счет идет
не на миллионы, а на миллиарды руб. Скорее всего, как можно предположить,
совокупная торговая прибыль торговцев примерно равна совокупной
ростовщической процентной прибыли вкладчиков денежных вкладов в сберкассы и
в настоящее время равна нескольким миллиардам руб. в год.
Для того чтобы покончить с эксплуатацией населения торговцами черного
рынка, необходимо покончить с дефицитом товаров и услуг, а это можно
осуществить исключительно мерами экономического характера, а именно:
осуществить реформу ценообразования, в соответствии с которой главным
фактором ценообразования должен быть не фактор себестоимости или цены
производства, а фактор спроса и предложения. При этом не розничная цена
должна зависеть от оптовой, а, наоборот, оптовая и закупочная цены должны
зависеть от розничной; не только издержки производства в целом должны
определять уровень цен на товары в соответствии с законом стоимости, но и
цены должны способствовать понижению издержек производства.
Повышение розничных, оптовых и закупочных цен на дефицитные товары
приведет к заинтересованности всех предприятий выпускать больше дефицитных
товаров и меньше - товаров, не пользующихся спросом. Следует отметить, что
увеличение производства дефицитных товаров, которое неизбежно наступит вслед
за ростом их цен, вскоре приведет к превышению предложения над спросом, что,
в свою очередь, приведет к обратному понижению цен и, следовательно, доходов
и средней заработной платы коллективов этих предприятий, примерно до
прежнего уровня. Сокращение же производства товаров, не пользующихся спросом
населения, приведет к уменьшению предложения над спросом и к последующему
повышению их цен. В конечном счете все это автоматически, в соответствии с
экономическим законом цены производства, приведет к выравниванию средней
зарплаты коллективов разных предприятий безо всякого вмешательства
государства, которое больше мешает, тормозит этот процесс, чем способствует
ликвидации явления дефицитности многих и многих товаров и услуг.
Таков вкратце единственный путь решения проблемы дефицита товаров,
черного рынка, "спекуляции" и эксплуатации населения торговцами, путь,
который, в отличие от централизованного ценообразования, доказал свою
эффективность в борьбе с этими негативными явлениями социалистического, в
том числе советского, общества.
Помимо ростовщической и торговой форм эксплуатации, в советском
обществе в последние десятилетия, особенно в 70-е годы, получила широкое
распространение специфическая форма эксплуатации: коррупция. Огромное
количество судебных процессов, открытых и закрытых, на которых судят
взяточников и любителей роскошно пожить за счет государственной казны,
говорит о том, что коррупция получила в последнее время широчайшее
распространение. Об этом говорит тот многозначительный факт, что на скамьях
подсудимых оказываются зачастую весьма и весьма авторитетные советские
граждане, в том числе представители высшего социального слоя советского
общества - управленческого аппарата государственных предприятий и
учреждений: министры и их заместители; профессора и преподаватели вузов,
берущие крупные денежные взносы за незаконное зачисление абитуриентов в
вузы; врачи, получающие взятки за хорошее лечение; работники паспортных
отделов милиции - за прописку иногородних в том или ином городе; члены
государственных комиссий по приему в эксплуатацию строящихся объектов - за
досрочный прием недостроенного объекта; руководители предприятий и
учреждений - за махинации при распределении жилья и многие другие граждане
самых различных профессий и должностей, в том числе самых высоких.
Широкое распространение в советском обществе коррупции и других
негативных явлений, например, алкоголизма, в последние 15-20 лет говорит об
определенной моральной деградации советского общества, что является
убедительным признаком того, что советская экономика и советское общество
нуждаются в проведении целого комплекса различных реформ и мероприятий,
которые должны привести к оздоровлению советской экономики и советского
общества.
6. Экономические законы и экономические противоречия
Выше, в предыдущих главах, мы видели, что экономическое развитие
общества на всех ступенях его развития происходит под воздействием на него
всеобщих экономических законов, важнейшими из которых являются: а) закон
соответствия степени централизации производства уровню пооперационного
разделения труда; б) закон соответствия размеров товарного рынка уровню
общественного разделения труда; в) закон соответствия производительности
труда уровню потребностей людей; г) закон соответствия
общественно-производственных отношений характеру труда основной массы
трудящихся; д) закон стоимости (цены производства).
Все эти экономические законы оказывают свое воздействие и на
современное социалистическое, в том числе советское общество, его
экономическое развитие. Как показывает экономическая теория и практика
экономической политики социалистичес ких стран, их правительств, в тех
социалистических странах, где вышеуказанные экономические законы
игнорируются и нарушаются, возникают экономические противоречия, которые в
форме различных негативных явлений проявляются тем сильнее, чем сильнее
происходит игнорирование и нарушение экономических законов развития
общества.
Проявление экономических противоречий в советской экономике, которые в
последние 15 лет резко усилились, происходит в виде целого ряда негативных
явлений и тенденций, в том числе:
1) резкого снижения темпов роста производительности труда в
общественном производстве и, как следствие этого, других экономических
показателей: роста валового продукта, заработной платы, улучшения жилищных
условий и т.д.
2) низкого качества выпускаемых изделий советскими предприятиями и, как
следствие этого, их низкой конкурентоспособностью на мировом товарном рынке;
3) недостатка рабочей силы в общественном производстве и, как следствие
этого, высокой текучести кадров и низкой трудовой дисциплины;
4) дефицита в сфере торговли многих товаров, в том числе продуктов
питания, и, как следствие этого, широкого распространения черного рынка,
хищений, коррупции.
Рассмотрим, каким образом экономические законы порождают в советской
экономике экономические противоречия и негативные явления. Экономический
закон соответствия централизации производства уровню пооперационного
разделения труда, который в советской экономической жизни нарушается в
наибольшей степени, неоднократно, как мы уже показали выше, в предыдущих
главах, проявлял себя в историческом развитии общества в форме грандиозных
преобразований в экономике того или иного общества в ту или иную эпоху.
Эти экономические преобразования происходили тогда, когда резко
усиливалось противоречие, являющееся выражением нарушения соответствия
централизации производства уровню пооперационного разделения труда. И эти
экономические преобразования каждый раз приводили уровень централизации
производства в соответствие с достигнутым в данную историческую эпоху в
ведущей отрасли той или иной страны уровнем пооперационного разделения
труда. А восстановление соответствия между централизацией производства и
достигнутым уровнем пооперационного разделения труда открывало широкий
простор для дальнейшего более быстрого развития производительных сил
общества, более быстрого роста общественного производства.
Первое такое преобразование осуществилось в первобытно-общинном
обществе, когда ведущей отраслью при совершении аграрно-технической
революции становилось пашенное земледелие. Ранее сообща обрабатываемые поля
разделялись на отдельные участки и передавались в индивидуальное (семейное)
пользование. Была осуществлена децентрализация земледельческого
производства, которая способствовала более быстрому развитию сельского
хозяйства и всей экономики в целом.
Второе такое крупное преобразование было осуществлено в Древнем Риме на
рубеже второго-третьего веков н.э., когда большие римские латифундии были
ликвидированы, а земля в виде отдельных участков была роздана в аренду рабам
и свободным крестьянам. Децентрализация земледельческого производства в Риме
также способствовала более быстрому экономическому развитию общества.
Третье подобное преобразование было осуществлено в Западной Европе в
средние века в эпоху индустриально-технической революции, когда была
осуществлена децентрализация цехового промышленного (ремесленного)
производства. Децентрализация (отмена мелочного регламента сверху, со
стороны цеховой иерархии над деятельностью отдельных мастерских)
ремесленного производства способствовала ускорению
индустриально-технического развития Западной Европы, которая опередила по
экономическому развитию Восточные страны, хотя, конечно, это была не
единственная причина более быстрого развития Западной Европы.
Во всех этих случаях осуществлялась децентрализация производства,
которая приводила уровень централизации производства в соответствие с
невысоким уровнем пооперационного разделения труда, как в древнем
земледелии, так и в средневековой промышленности. Децентрализация
производства происходила потому, что во всех трех случаях производство
оказывалось чрезмерно централизованным для существующего низкого уровня
пооперационного разделения труда и тем самым сковывало инициативу
работников, тормозило развитие производства.
А вот на рубеже XIX-XX вв., когда было в короткий исторический срок
стихийно осуществлено аналогичное преобразование, произошла не
децентрализация производства, а, наоборот, произошло усиление централизации
производства, в результате чего мелкие и средние промышленные предприятия
стали объединяться в более крупные акционерные предприятия. Это произошло
потому, что пооперационное разделение труда росло быстрее, чем размеры
производства, и между ними возникло новое несоответствие, которое и было
разрешено укрупнением промышленных предприятий.
При осуществлении социалистических революций в ряде стран все или почти
все производство в них было в силу субъективного (идеологического) фактора
централизовано в масштабах каждого государства. Это привело к резкому
несоответствию, разрыву между чрезмерно высокой централизацией, особенно в
СССР, общественного производства и относительно невысоким уровнем
пооперационного разделения труда. Ведь уровень пооперационного разделения
труда хотя и резко возрос за последние десятилетия, не мог угнаться за таким
мгновенным ростом централизации производства, когда все предприятия страны,
все общественное производство было объединено в одно предприятие, в одну
фабрику, которая управляется из одного центра: правительства и его
министерств.
Особенно остро ощущается возникшее противоречие между относительно
невысоким уровнем пооперационного разделения труда и чрезмерной
централизацией общественно го производства в СССР с его большим населением
и, вследствие этого, огромными масштабами производства. И по мере
количественного и качественного роста советского общественного производства
и, следовательно, дальнейшего усиления его централизации это противоречие с
каждым десятилетием, с каждым годом все более и более усиливается.
В новейшей истории также имели место явления, когда происходил
грандиозный процесс либо централизации, о чем мы уже говорили, либо,
наоборот, децентрализации общественного производства в социалистических
странах. Централизация производства, как правило, происходила при
национализации предприятий во время осуществления революционных
преобразований в той или иной стране. Но очень скоро выяснилось на практике,
что чрезмерно централизованное производство, особенно сельскохозяйственное,
является неэффективным, и делались попытки, удачные или неудачные,
осуществить децентрализацию общественного производства.
Первая такая попытка децентрализации производства была осуществлена в
Советской России в 1921 году, когда ленинское правительство перешло от
централизованного и уравнительного социализма (военного коммунизма) к нэпу.
Децентрализованное производство при нэпе в 20-е годы, можно сказать, спасло
Россию (Советский Союз) от голодного вымирания. Но просуществовало
децентрализованное производство недолго - всего несколько лет. В конце 20-х
годов снова была осуществлена глобальная централизация всего общественного
производства, в том числе промышленного и сельскохозяйственного, которая
существует с мелкими, незначительными изменениями и поныне.
В первое время, в 30-40-е годы, жесткая централизация всего
общественного производства, когда в стране осуществлялась индустриализация
общества, остро не ощущалась. После же осуществления индустриализации
общества чрезмерная централизация производства стала ощущаться все сильнее,
и особенно остро они стала ощущаться в последние 15 лет, что связано,
во-первых, с усилением централизации производства в конце 60-х годов,
во-вторых, с увеличением масштабов промышленного производства, в-третьих, с
осуществлением научно-технической революции, и, вчетвертых, с ростом
образовательного и культурного уровня населения.
Общественное производство в эпоху научно-технической революции не может
быстро развиваться, если оно опутано сотнями ограничений, директив,
указаний, инструкций, распоряжений и т.д., непрерывным потоком следующих из
центра на каждое предприятие. Жесткое централизованное управление огромным
по масштабам советским общественным производством из одного центра в большей
степени мешает нормальному функционированию предприятий, чем помогает им.
Вторая попытка осуществления децентрализации производства в
социалистических странах была успешно осуществлена в начале 50-х годов в
Югославии. Известно, что в послевоенный период именно в Югославии имели
место самые высокие из социалистических стран темпы роста производства,
особенно промышленного.
В последнее время децентрализация общественного производства успешно
осуществляется еще в двух социалистических странах: Венгрии и Китае. Успехи
децентрализованного производства в этих странах настолько заметны, что можно
не сомневаться, что Советский Союз, если и в нем не будет осуществлена