Страница:
А вот как трактует этот же отрывок В. Завалишин: «И в октябре вспыхнет великая революция, которую многие сочтут самой грозной из всех, когда-либо существовавших. Жизнь на Земле перестанет развиваться свободно и погрузится в великую мглу. А весною и после нее произойдут великие перемены, падения королевств и великие затмения; и все это сопряжено с возникновением нового Вавилона, мерзкой проституцией, отвратительной духовной опустошенностью, и это продлится 73 года и 7 месяцев». В комментариях он отмечает: «Если принять во внимание, что это пророчество имеет непосредственное отношение к Октябрьской революции в России в 1917 году, то надо согласиться и с тем, что начало крушения порожденных этой революцией порядков следует отнести к 1991 году. Окончательно же русская революция изживет себя в 2025 году». Это предсказание, сделанное, напомним, в 1974 году, сбылось с удивительной точностью – Советская власть рухнула в августе 1991 года, просуществовав 73 года и 10 месяцев. Весь вопрос в том, имел ли Нострадамус в виду Россию – ведь в его тексте говорится о землетрясениях, а чуть ниже речь идет о появлении Антихриста (он же Неистовый). Конечно, землетрясения можно понимать в переносном смысле, а в Антихристе видеть кого-либо из большевистских вождей, но это явно выходит за рамки научного комментирования.
Вскоре после выхода книги Завалишина журнал «Знание – сила» (№ 6 за 1975 год) поместил статью известного историка, специалиста по Юго-Восточной Азии Эдуарда Оскаровича Берзина «Нострадамус – сын своего века». В довольно обширной статье автор рассказывал о жизни и судьбе Нострадамуса, а также о его пророчествах. Впервые за много лет в статье был опубликован ряд катренов и даже портрет Нострадамуса, заимствованный из издания 1605 года. Статья выдержана в сугубо скептическом духе, и это понятно – советская печать, тем более центральная, ничего иного и не пропустила бы. У Берзина Нострадамус выглядит самоуверенным астрологом с претензией на звание пророка, чьи предсказания, как правило, не сбывались. Зато предвидения Нострадамуса о развитии техники (подводный флот, авиация, космонавтика, оптика), по мнению автора, заслуживают внимания наряду с гениальными прозрениями Роджера Бэкона и Леонардо да Винчи. Таким образом, Нострадамус ставится на один уровень с авторами социально-технократических утопий – и не более того. Но и не менее. Разумеется, о возможных связях пророчеств Нострадамуса с современной историей Берзин ничего не говорит. В 1992 году он выпустил в издательстве «Республика» книгу «Нострадамус и его предсказания», где достаточно грамотно (хотя и не без ошибок) пересказал ряд западных популярных работ о провансальском провидце. Это издание стало первой ласточкой нового российского нострадамоведения, за которой последовала целая стая прожорливых чаек – трудов многочисленных толкователей «Пророчеств».
Современная русская литература о Нострадамусе страдает той же болезнью, что и западная (прежде всего англоязычная). Имя этой болезни – дилетантство. Писать о провансальском пророке берутся люди, несведущие ни в истории, ни в филологии. В то же время тексты провансальского предсказателя весьма трудны, и заниматься ими, не зная языка оригинала, недопустимо. Эта очевидная мысль никак не доходит до авторов-дилетантов, большинство которых возводит собственный дилетантизм в своего рода культ, утверждая, будто невежество – залог объективности. Разумеется, среди американских (да и французских) авторов дилетантов тоже достаточно. Однако пророчества Нострадамуса – плод западной культуры, и французу требуется меньше сил и времени, чтобы постичь их хотя бы в общих чертах. К тому же западные читатели не в пример требовательнее отечественных (я говорю о широкой массе, а не о круге интеллектуалов, которые во все времена и во всех странах составляют меньшинство).
Толкуя на свой страх и риск пророчества Нострадамуса, многие «эксперты» не рассматривают ни обстоятельства его жизни (не считая нескольких сомнительных легенд), ни ее исторический и культурный фон. В результате жизнь и творчество салонского предсказателя оказываются вырванными из общего историческо-культурного контекста. Такой Нострадамус, «не помнящий родства», очень удобен авторам-дилетантам. Ведь на самом деле вся история с «толкованием пророчеств великого астролога» затевается ими, как правило, с целями, бесконечно далекими от научных.
Технология написания подобных трудов проста. Автор, имея в голове уже четко сложившееся видение (не путать с видением) будущих событий, выстраивает в зависимости от них цепочки катренов, опираясь на произвольные датировки и взятые с потолка факты. Нередко доводится слышать, что в пророчествах Нострадамуса можно увидеть все, что угодно. Добавим: при желании. Прочитав десятки книг толкователей-дилетантов, автор этих строк пришел к выводу, что они приступают к написанию своих трудов, лишь сочинив готовый сценарий, роли статистов в котором предстоит исполнить катренам. Для обоснования своих сомнительных теорий авторы обращаются к прошлому, находя в катренах соответствия событиям минувших событий – иногда привязки катренов «задним числом» занимают половину книги, а то и больше. В тех случаях, когда тексты катренов явно противоречат концепции автора, в ход идут манипуляции с источником, в том числе и откровенно нечестного характера – искажения переводов, разного рода додумывания, голословные утверждения. Нехватку знаний они пытаются компенсировать самоуверенностью.
В том, что касается исторической и текстологической достоверности, сочинения отечественных дилетантов примерно соответствуют своим зарубежным «клонам». Иначе и быть не может: одинаковый жанр предполагает сходный уровень, несмотря на некоторую разницу в деталях. Например, наши нострадамоведы прочат России от имени Нострадамуса великое будущее, в то время как ее судьба в представлении западных толкователей не столь радужна. Кстати, особая пикантность ситуации заключается в том, что, как помнит читатель, слово «Россия» в пророчествах Нострадамуса не встречается ни разу. Попытки связать нашу страну с «Аквилоном», «Сарматией» или «Севером» далеко не всегда выглядят убедительно.
Если же говорить об авторской этике и литературных достоинствах (которыми непременно должна обладать даже популярная так называемая «эзотерическая» литература), то российские нострадамоведы-дилетанты сильно отстают от своих западных коллег: сказываются отсутствие традиций и нехватка знаний. В результате к самоуверенности здесь прибавляется наивность, впрочем, порой весьма и весьма агрессивная. От некоторых самодеятельных толкователей автор этих строк слышал, что для правильного прочтения Нострадамуса не нужно знать ни французский язык, ни биографию пророка, ни исторический контекст, в котором пророчества были написаны!
Особая тема – поиск пресловутого «ключа Нострадамуса». Еще в XIX веке исследователи задались вопросом: какой прок от туманных предсказаний, в которых к тому же почти нет дат? Неужели Нострадамус не понимал, что без хронологических привязок или хотя бы намеков на даты событий его тексты лишены какой-либо рациональной ценности? Тогда-то и было выдвинуто предположение, что Нострадамус при написании и публикации своих центурий тем или иным образом зашифровал в них даты грядущих событий. С тех пор многие любители (именно любители; историки-исследователи даже не пытались найти «ключ Нострадамуса», уподобляя его знаменитому черному коту в темной комнате, которого, может, на самом деле и нет) исписали тысячи страниц и напрасно побеспокоили сотни журналистов, чтобы возвестить миру о волнующем открытии: ключ, наконец, найден! При этом скрывается тот факт, что сам Нострадамус ни словом не обмолвился о каком-либо ключе к своим пророчествам, который волшебным образом расставит все по своим местам.
Интересная особенность всех «найденных» ключей в том, что они безусловно подходили к катренам, якобы предсказывавшим уже прошедшие события, но в том, что касается будущего, неизменно попадают, как говорится, пальцем в небо. Предсказания, сделанные на основе расшифровок, ни разу не сбылись. Да и сама технология поиска ключей может впечатлить разве что неискушенную публику: из произвольной фразы Нострадамуса, вырванной из контекста, в искаженном переводе, делаются далекоидущие выводы. К примеру, некие отечественные толкователи Нострадамуса усмотрели особый смысл в завещательном распоряжении пророка окружить свой гроб четырьмя фунтовыми свечами. Они решили, что речь идет о свечах ценой по фунту (ливру) серебра, и забили тревогу: ведь такие свечи были бы огромными! Здесь-то, решили они, и кроется ключ к пророчествам Нострадамуса. На самом деле в завещании Нострадамуса шла речь о свечах по фунту весом; свечи же весом 0,5 килограмма – отнюдь не раритет, бывали и больше. Да и здравый смысл подсказывает, что завещание, продиктованное мучимым артритными болями Нострадамусом – именно завещание, а не указание будущим поколениям, где искать пресловутый ключ. Никакого скрытого смысла, конечно, здесь нет и быть не может. Такая путаница неизбежна при игнорировании исторических реалий XVI века, а говоря проще – невежестве авторов.
История с фунтовыми свечами – всего лишь эпизод в «ключеискательской» эпопее, причем еще и не самый гротескный. Джон Хоуг, Эрика Чисэм, Стивен Полас и прочие зарубежные толкователи-дилетанты, сулящие от имени Нострадамуса то столкновение с кометой, то третью мировую войну, выглядят вполне респектабельно на фоне иных отечественных авторов. В силу причин, о которых приходится только догадываться, российские любители не считают нужным выучить хотя бы современный французский язык, чтобы ознакомиться с «Пророчествами» в оригинале; они полагают это совершенно излишним для того, чтобы называть себя «расшифровщиками Нострадамуса». Например, такой ценный и малоизученный даже на Западе источник, как «История Прованса» Сезара Нострадамуса, для них просто не существует, потому что… не переведен на русский язык. Некий «нострадамовед», подвизавшийся заодно на ниве фоменковской «альтернативной хронологии», в свое время заявил автору этих строк, что источники XVI века, которые он не может прочесть из-за незнания языков, он считает «позднейшей фальсификацией, недостойной научного (!) исследования». Стоит ли говорить, что ни один из этих документов он даже не держал в руках? Главным же историческим источником по жизни и творчеству Нострадамуса он с детской простотой полагает… художественный фильм «Нострадамус», вышедший в 1994 году…
Ученость вызывает у подобных «экспертов» раздражение. Более того, они отказываются даже покупать исследовательские работы о XVI веке и Нострадамусе, довольствуясь тем, что можно бесплатно найти в Интернете – при этом заранее обходя великолепные, но сложные для невежд статьи Жака Альброна, Робера Беназра и других добросовестных исследователей и отдавая предпочтение таким же безграмотным «расшифровкам», воруя друг у друга нелепые и фантастические квазигипотезы. Они обнаруживают в «Пророчествах» даже указания на свои персоны и во всеуслышание заявляют об этом – разумеется, в доказательство удивительного пророческого дара Мишеля Нострадамуса. Один любитель решил, что провансальский маг предсказал не только его, но и его бывших любовниц. В такой вот непринужденной, можно сказать семейной атмосфере и рождаются труды отечественных «шифроискателей». Показательно, однако, что будущее «по Нострадамусу» выглядит в их исполнении довольно бледно и неубедительно. Рождение новой религии, возрождение страны, глобальная война и/или катаклизм, приход к власти сильного и мудрого правителя – вот, пожалуй, и все, что могут пообещать «дешифраторы» своим читателям. Ничего нового здесь нет – совершенно то же самое предсказывают респектабельные зарубежные толкователи, за вычетом колоритных курьезов вроде обнаружения в катренах своих увлечений давно прошедшей юности. Конечно, семейный цирк – не наука, но зато весело…
Популярность идеи «ключа Нострадамуса» легко объяснима. Мало кому улыбается перспектива длительной кропотливой работы по изучению текстов провансальского предсказателя; куда соблазнительнее решить задачу одним махом, по щучьему велению. Озарение или исследование? Динамитная шашка или удочка? Эта дилемма знакома многим нетерпеливым рыбакам. Многие предпочли бы динамит. Однако факт остается фактом: ни один из предлагавшихся на протяжении почти двух столетий ключей не подошел к тексту «Пророчеств». История науки, со своей стороны, свидетельствует: озарения и счастливые научные находки, вроде бы случайные, никогда не случаются на пустом месте. Прежде чем Дмитрий Иванович Менделеев увидел во сне набросок своей знаменитой периодической таблицы элементов, он потратил много лет и сил на вполне сознательные изыскания: «Я над ней, может быть, двадцать лет думал, а вы думаете: сидел и вдруг… готово».
Разумеется, нострадамоведческие изыскания не столь ресурсоемки, да никто и не требует от исследователя таких жертв, тем более в наше непростое время. Но ведь астероиды и кометы уже давно открывают почти исключительно астрономы-любители; ничто не мешает и добросовестным нострадамоведам приступить к серьезному изучению трудов Нострадамуса, без чего в конечном итоге невозможно понять его «Пророчества» в полном объеме. Единственным критерием надежности исследователя здесь должна служить вовсе не ученая степень, а хорошее знание французского языка, трезвое представление о трудностях, с которыми неизбежно придется столкнуться, умение и желание пользоваться специальными историческими словарями, а также знакомство с реалиями XVI века. При этом исследователь может искренне считать Нострадамуса величайшим пророком всех времен – или же отказывать ему даже в сиюминутной политической интуиции. Главное – не позволять личной вере искажать смысл написанного пророком. Патрис Гинар, например, считает Нострадамуса великим пророком и яростно критикует «вульгарно-исторические», по его мнению, концепции покойного Пьера Брендамура, – но это не мешает ему, Гинару, транскрибировать и публиковать в Интернете для всех желающих редчайшие источники, не меняя в них ни единого слова. Без этой работы месье Гинар так и остался бы одним из многих интернетовских крикунов, однако он делает реальное, полезное дело, да еще и бескорыстно, являя собой образец достойного и честного исследователя.
Каким быть российскому нострадамоведению? Неужели вкладу России в мировую «нострадамиану» суждено ограничиться безобразными антинаучными выходками дилетантов? Россия далека от Франции, и вряд ли в нашей стране могут сыскаться источники, непосредственно связанные с Нострадамусом – например, прижизненные издания утраченных на Западе альманахов. Однако это вовсе не значит, что российским исследователям остается лишь слепо идти по стопам западных коллег.
Первая задача, как уже говорилось выше, – всестороннее изучение языка Нострадамуса, прежде всего на материале его альманахов. Они остаются до сих пор неизученными даже на Западе, однако тексты многих из них доступны. Перевод этих альманахов в электронный вид, а затем и на русский язык как группами, так и любителями-одиночками мог бы значительно способствовать исследованиям.
Вторая задача – изучение судьбы наследия Нострадамуса в России. На Западе его пророчества, в особенности их туманно-угрожающий стиль, оказали глубокое воздействие не только на астрологию и прогностику, но и на литературу, живопись, музыку, отразившись в творчестве Гёте и Бальзака, Александра Дюма и Генриха Манна. Переводя гётевского «Фауста», Борис Пастернак заинтересовался личностью салонского предсказателя и даже изучал хранившееся в Ленинской библиотеке редчайшее издание «Пророчеств» 1557 года. Конечно, этот пример нельзя считать показательным – в целом до 1980-х годов Нострадамус в нашей стране не был ни популярен, ни широко известен. Тем не менее на протяжении веков ему отдавали дань многие любители «тайного знания». Особый интерес представляет советская эпоха, когда мистика и эзотерика находились под фактическим запретом. В личных фондах государственных архивов страны терпеливых исследователей могут ожидать удивительные находки – например, неопубликованные рукописи отечественных любителей Нострадамуса и толкователей его пророчеств.
Очевидно, что план подобной работы прост и не требует каких-либо сверхусилий. В то же время находки, которые ожидают нас на этом пути, непременно внесут вклад в общее дело прояснения смысла «Пророчеств». Вне зависимости от личных пристрастий, возраста и убеждений добросовестные исследователи способны пролить свет на некогда таинственную и до сих пор во многом загадочную фигуру салонского прорицателя и его наследие, сделать их еще более понятными и близкими. А это, в свою очередь, знаменует победу разума над мраком невежества, о которой мечтал Нострадамус. Ведь, как известно, ночь кончается тогда, когда мы начинаем различать черты другого человека.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
ПРИЛОЖЕНИЕ
ПОТЕРЯННЫЕ КАТРЕНЫ НОСТРАДАМУСА
Вскоре после выхода книги Завалишина журнал «Знание – сила» (№ 6 за 1975 год) поместил статью известного историка, специалиста по Юго-Восточной Азии Эдуарда Оскаровича Берзина «Нострадамус – сын своего века». В довольно обширной статье автор рассказывал о жизни и судьбе Нострадамуса, а также о его пророчествах. Впервые за много лет в статье был опубликован ряд катренов и даже портрет Нострадамуса, заимствованный из издания 1605 года. Статья выдержана в сугубо скептическом духе, и это понятно – советская печать, тем более центральная, ничего иного и не пропустила бы. У Берзина Нострадамус выглядит самоуверенным астрологом с претензией на звание пророка, чьи предсказания, как правило, не сбывались. Зато предвидения Нострадамуса о развитии техники (подводный флот, авиация, космонавтика, оптика), по мнению автора, заслуживают внимания наряду с гениальными прозрениями Роджера Бэкона и Леонардо да Винчи. Таким образом, Нострадамус ставится на один уровень с авторами социально-технократических утопий – и не более того. Но и не менее. Разумеется, о возможных связях пророчеств Нострадамуса с современной историей Берзин ничего не говорит. В 1992 году он выпустил в издательстве «Республика» книгу «Нострадамус и его предсказания», где достаточно грамотно (хотя и не без ошибок) пересказал ряд западных популярных работ о провансальском провидце. Это издание стало первой ласточкой нового российского нострадамоведения, за которой последовала целая стая прожорливых чаек – трудов многочисленных толкователей «Пророчеств».
Современная русская литература о Нострадамусе страдает той же болезнью, что и западная (прежде всего англоязычная). Имя этой болезни – дилетантство. Писать о провансальском пророке берутся люди, несведущие ни в истории, ни в филологии. В то же время тексты провансальского предсказателя весьма трудны, и заниматься ими, не зная языка оригинала, недопустимо. Эта очевидная мысль никак не доходит до авторов-дилетантов, большинство которых возводит собственный дилетантизм в своего рода культ, утверждая, будто невежество – залог объективности. Разумеется, среди американских (да и французских) авторов дилетантов тоже достаточно. Однако пророчества Нострадамуса – плод западной культуры, и французу требуется меньше сил и времени, чтобы постичь их хотя бы в общих чертах. К тому же западные читатели не в пример требовательнее отечественных (я говорю о широкой массе, а не о круге интеллектуалов, которые во все времена и во всех странах составляют меньшинство).
Толкуя на свой страх и риск пророчества Нострадамуса, многие «эксперты» не рассматривают ни обстоятельства его жизни (не считая нескольких сомнительных легенд), ни ее исторический и культурный фон. В результате жизнь и творчество салонского предсказателя оказываются вырванными из общего историческо-культурного контекста. Такой Нострадамус, «не помнящий родства», очень удобен авторам-дилетантам. Ведь на самом деле вся история с «толкованием пророчеств великого астролога» затевается ими, как правило, с целями, бесконечно далекими от научных.
Технология написания подобных трудов проста. Автор, имея в голове уже четко сложившееся видение (не путать с видением) будущих событий, выстраивает в зависимости от них цепочки катренов, опираясь на произвольные датировки и взятые с потолка факты. Нередко доводится слышать, что в пророчествах Нострадамуса можно увидеть все, что угодно. Добавим: при желании. Прочитав десятки книг толкователей-дилетантов, автор этих строк пришел к выводу, что они приступают к написанию своих трудов, лишь сочинив готовый сценарий, роли статистов в котором предстоит исполнить катренам. Для обоснования своих сомнительных теорий авторы обращаются к прошлому, находя в катренах соответствия событиям минувших событий – иногда привязки катренов «задним числом» занимают половину книги, а то и больше. В тех случаях, когда тексты катренов явно противоречат концепции автора, в ход идут манипуляции с источником, в том числе и откровенно нечестного характера – искажения переводов, разного рода додумывания, голословные утверждения. Нехватку знаний они пытаются компенсировать самоуверенностью.
В том, что касается исторической и текстологической достоверности, сочинения отечественных дилетантов примерно соответствуют своим зарубежным «клонам». Иначе и быть не может: одинаковый жанр предполагает сходный уровень, несмотря на некоторую разницу в деталях. Например, наши нострадамоведы прочат России от имени Нострадамуса великое будущее, в то время как ее судьба в представлении западных толкователей не столь радужна. Кстати, особая пикантность ситуации заключается в том, что, как помнит читатель, слово «Россия» в пророчествах Нострадамуса не встречается ни разу. Попытки связать нашу страну с «Аквилоном», «Сарматией» или «Севером» далеко не всегда выглядят убедительно.
Если же говорить об авторской этике и литературных достоинствах (которыми непременно должна обладать даже популярная так называемая «эзотерическая» литература), то российские нострадамоведы-дилетанты сильно отстают от своих западных коллег: сказываются отсутствие традиций и нехватка знаний. В результате к самоуверенности здесь прибавляется наивность, впрочем, порой весьма и весьма агрессивная. От некоторых самодеятельных толкователей автор этих строк слышал, что для правильного прочтения Нострадамуса не нужно знать ни французский язык, ни биографию пророка, ни исторический контекст, в котором пророчества были написаны!
Особая тема – поиск пресловутого «ключа Нострадамуса». Еще в XIX веке исследователи задались вопросом: какой прок от туманных предсказаний, в которых к тому же почти нет дат? Неужели Нострадамус не понимал, что без хронологических привязок или хотя бы намеков на даты событий его тексты лишены какой-либо рациональной ценности? Тогда-то и было выдвинуто предположение, что Нострадамус при написании и публикации своих центурий тем или иным образом зашифровал в них даты грядущих событий. С тех пор многие любители (именно любители; историки-исследователи даже не пытались найти «ключ Нострадамуса», уподобляя его знаменитому черному коту в темной комнате, которого, может, на самом деле и нет) исписали тысячи страниц и напрасно побеспокоили сотни журналистов, чтобы возвестить миру о волнующем открытии: ключ, наконец, найден! При этом скрывается тот факт, что сам Нострадамус ни словом не обмолвился о каком-либо ключе к своим пророчествам, который волшебным образом расставит все по своим местам.
Интересная особенность всех «найденных» ключей в том, что они безусловно подходили к катренам, якобы предсказывавшим уже прошедшие события, но в том, что касается будущего, неизменно попадают, как говорится, пальцем в небо. Предсказания, сделанные на основе расшифровок, ни разу не сбылись. Да и сама технология поиска ключей может впечатлить разве что неискушенную публику: из произвольной фразы Нострадамуса, вырванной из контекста, в искаженном переводе, делаются далекоидущие выводы. К примеру, некие отечественные толкователи Нострадамуса усмотрели особый смысл в завещательном распоряжении пророка окружить свой гроб четырьмя фунтовыми свечами. Они решили, что речь идет о свечах ценой по фунту (ливру) серебра, и забили тревогу: ведь такие свечи были бы огромными! Здесь-то, решили они, и кроется ключ к пророчествам Нострадамуса. На самом деле в завещании Нострадамуса шла речь о свечах по фунту весом; свечи же весом 0,5 килограмма – отнюдь не раритет, бывали и больше. Да и здравый смысл подсказывает, что завещание, продиктованное мучимым артритными болями Нострадамусом – именно завещание, а не указание будущим поколениям, где искать пресловутый ключ. Никакого скрытого смысла, конечно, здесь нет и быть не может. Такая путаница неизбежна при игнорировании исторических реалий XVI века, а говоря проще – невежестве авторов.
История с фунтовыми свечами – всего лишь эпизод в «ключеискательской» эпопее, причем еще и не самый гротескный. Джон Хоуг, Эрика Чисэм, Стивен Полас и прочие зарубежные толкователи-дилетанты, сулящие от имени Нострадамуса то столкновение с кометой, то третью мировую войну, выглядят вполне респектабельно на фоне иных отечественных авторов. В силу причин, о которых приходится только догадываться, российские любители не считают нужным выучить хотя бы современный французский язык, чтобы ознакомиться с «Пророчествами» в оригинале; они полагают это совершенно излишним для того, чтобы называть себя «расшифровщиками Нострадамуса». Например, такой ценный и малоизученный даже на Западе источник, как «История Прованса» Сезара Нострадамуса, для них просто не существует, потому что… не переведен на русский язык. Некий «нострадамовед», подвизавшийся заодно на ниве фоменковской «альтернативной хронологии», в свое время заявил автору этих строк, что источники XVI века, которые он не может прочесть из-за незнания языков, он считает «позднейшей фальсификацией, недостойной научного (!) исследования». Стоит ли говорить, что ни один из этих документов он даже не держал в руках? Главным же историческим источником по жизни и творчеству Нострадамуса он с детской простотой полагает… художественный фильм «Нострадамус», вышедший в 1994 году…
Ученость вызывает у подобных «экспертов» раздражение. Более того, они отказываются даже покупать исследовательские работы о XVI веке и Нострадамусе, довольствуясь тем, что можно бесплатно найти в Интернете – при этом заранее обходя великолепные, но сложные для невежд статьи Жака Альброна, Робера Беназра и других добросовестных исследователей и отдавая предпочтение таким же безграмотным «расшифровкам», воруя друг у друга нелепые и фантастические квазигипотезы. Они обнаруживают в «Пророчествах» даже указания на свои персоны и во всеуслышание заявляют об этом – разумеется, в доказательство удивительного пророческого дара Мишеля Нострадамуса. Один любитель решил, что провансальский маг предсказал не только его, но и его бывших любовниц. В такой вот непринужденной, можно сказать семейной атмосфере и рождаются труды отечественных «шифроискателей». Показательно, однако, что будущее «по Нострадамусу» выглядит в их исполнении довольно бледно и неубедительно. Рождение новой религии, возрождение страны, глобальная война и/или катаклизм, приход к власти сильного и мудрого правителя – вот, пожалуй, и все, что могут пообещать «дешифраторы» своим читателям. Ничего нового здесь нет – совершенно то же самое предсказывают респектабельные зарубежные толкователи, за вычетом колоритных курьезов вроде обнаружения в катренах своих увлечений давно прошедшей юности. Конечно, семейный цирк – не наука, но зато весело…
Популярность идеи «ключа Нострадамуса» легко объяснима. Мало кому улыбается перспектива длительной кропотливой работы по изучению текстов провансальского предсказателя; куда соблазнительнее решить задачу одним махом, по щучьему велению. Озарение или исследование? Динамитная шашка или удочка? Эта дилемма знакома многим нетерпеливым рыбакам. Многие предпочли бы динамит. Однако факт остается фактом: ни один из предлагавшихся на протяжении почти двух столетий ключей не подошел к тексту «Пророчеств». История науки, со своей стороны, свидетельствует: озарения и счастливые научные находки, вроде бы случайные, никогда не случаются на пустом месте. Прежде чем Дмитрий Иванович Менделеев увидел во сне набросок своей знаменитой периодической таблицы элементов, он потратил много лет и сил на вполне сознательные изыскания: «Я над ней, может быть, двадцать лет думал, а вы думаете: сидел и вдруг… готово».
Разумеется, нострадамоведческие изыскания не столь ресурсоемки, да никто и не требует от исследователя таких жертв, тем более в наше непростое время. Но ведь астероиды и кометы уже давно открывают почти исключительно астрономы-любители; ничто не мешает и добросовестным нострадамоведам приступить к серьезному изучению трудов Нострадамуса, без чего в конечном итоге невозможно понять его «Пророчества» в полном объеме. Единственным критерием надежности исследователя здесь должна служить вовсе не ученая степень, а хорошее знание французского языка, трезвое представление о трудностях, с которыми неизбежно придется столкнуться, умение и желание пользоваться специальными историческими словарями, а также знакомство с реалиями XVI века. При этом исследователь может искренне считать Нострадамуса величайшим пророком всех времен – или же отказывать ему даже в сиюминутной политической интуиции. Главное – не позволять личной вере искажать смысл написанного пророком. Патрис Гинар, например, считает Нострадамуса великим пророком и яростно критикует «вульгарно-исторические», по его мнению, концепции покойного Пьера Брендамура, – но это не мешает ему, Гинару, транскрибировать и публиковать в Интернете для всех желающих редчайшие источники, не меняя в них ни единого слова. Без этой работы месье Гинар так и остался бы одним из многих интернетовских крикунов, однако он делает реальное, полезное дело, да еще и бескорыстно, являя собой образец достойного и честного исследователя.
Каким быть российскому нострадамоведению? Неужели вкладу России в мировую «нострадамиану» суждено ограничиться безобразными антинаучными выходками дилетантов? Россия далека от Франции, и вряд ли в нашей стране могут сыскаться источники, непосредственно связанные с Нострадамусом – например, прижизненные издания утраченных на Западе альманахов. Однако это вовсе не значит, что российским исследователям остается лишь слепо идти по стопам западных коллег.
Первая задача, как уже говорилось выше, – всестороннее изучение языка Нострадамуса, прежде всего на материале его альманахов. Они остаются до сих пор неизученными даже на Западе, однако тексты многих из них доступны. Перевод этих альманахов в электронный вид, а затем и на русский язык как группами, так и любителями-одиночками мог бы значительно способствовать исследованиям.
Вторая задача – изучение судьбы наследия Нострадамуса в России. На Западе его пророчества, в особенности их туманно-угрожающий стиль, оказали глубокое воздействие не только на астрологию и прогностику, но и на литературу, живопись, музыку, отразившись в творчестве Гёте и Бальзака, Александра Дюма и Генриха Манна. Переводя гётевского «Фауста», Борис Пастернак заинтересовался личностью салонского предсказателя и даже изучал хранившееся в Ленинской библиотеке редчайшее издание «Пророчеств» 1557 года. Конечно, этот пример нельзя считать показательным – в целом до 1980-х годов Нострадамус в нашей стране не был ни популярен, ни широко известен. Тем не менее на протяжении веков ему отдавали дань многие любители «тайного знания». Особый интерес представляет советская эпоха, когда мистика и эзотерика находились под фактическим запретом. В личных фондах государственных архивов страны терпеливых исследователей могут ожидать удивительные находки – например, неопубликованные рукописи отечественных любителей Нострадамуса и толкователей его пророчеств.
Очевидно, что план подобной работы прост и не требует каких-либо сверхусилий. В то же время находки, которые ожидают нас на этом пути, непременно внесут вклад в общее дело прояснения смысла «Пророчеств». Вне зависимости от личных пристрастий, возраста и убеждений добросовестные исследователи способны пролить свет на некогда таинственную и до сих пор во многом загадочную фигуру салонского прорицателя и его наследие, сделать их еще более понятными и близкими. А это, в свою очередь, знаменует победу разума над мраком невежества, о которой мечтал Нострадамус. Ведь, как известно, ночь кончается тогда, когда мы начинаем различать черты другого человека.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Как это нередко бывает с выдающимися людьми, смерть Нострадамуса стала лишь прологом к бессмертию его книги. Имя салонского пророка до сих пор на слуху, а его «Пророчества» до сих пор переиздаются огромными тиражами и вызывают оживленные дискуссии и ожесточенные споры.
Кем же он был, этот странный и в то же время такой обычный для эпохи Возрождения человек? Магом и волшебником, великим пророком Европы – или же хитрым шарлатаном, дурачащим легковерную публику вот уже четыре с половиной столетия? Думается, ни один из этих ответов не может исчерпать всей глубины вопроса. Упрощение – худший враг понимания; Мишель Нострадамус, одна из сложнейших фигур своей эпохи, не укладывается в короткие формулировки современного рационального мира.
Безусловно, он верил в то, что унаследовал от своих предков некий пророческий дар. Не подлежит также сомнению, что астрология служила для него лишь прикрытием – никакой звездочет не в состоянии предсказать события в таких подробностях, какие приводятся в альманахах и «Пророчествах». Это лукавство не укрылось от внимания профессиональных астрологов – современников Нострадамуса, которые и обвиняли его в самозванстве – мол, из-за таких, как ты, наш квартал и пользуется дурной славой…
В то же время ни один из критиков и хулителей Нострадамуса не обвинял его в том, что предсказания провансальского волшебника не сбывались. Совсем напротив – противники готовы были признать за ним способность влиять на события, приноравливая их к своим пророчествам и прогнозам. При всей курьезности этого взгляда он дает представление об авторитете, которым обладал наш герой. Судя по свидетельствам современников, в своих годичных альманахах Нострадамусу действительно удавалось более или менее верно угадывать будущее – ведь популярность и тиражи его прогнозов не снижались, а росли. Хотя глубокий анализ его календарей еще впереди, выборочные сопоставления их с реальными событиями позволяют утверждать, что основные тенденции близкого будущего Нострадамус чувствовал очень хорошо.
Как объяснить этот феномен? Был ли Нострадамус гениальным политологом-аналитиком, пользовался ли он, как сейчас говорят, некоей инсайдерской информацией, которую ему могла поставлять его покровительница Екатерина Медичи? Или же нам следует признать, что он действительно обладал даром предвидения будущего?
Исследование «Пророчеств» показывает, что Нострадамус мог предвидеть глобальные тенденции, однако пасовал перед частностями. Впрочем, частности – ничто; главное, что мрачная картина «дивного нового мира», изображенного в видениях Нострадамуса, чем бы ни вдохновлялся их автор, не имела ничего общего с наивными и светлыми прогнозами ренессансных гуманистов. Нострадамус, вне зависимости от своих экстрасенсорных способностей, слишком хорошо понимал человеческую природу. Высказывая, подобно многим своим современникам, веру в силу человеческого разума, он в то же время сомневался в чистоте его намерений.
Стоит ли говорить, что время блестяще (если здесь уместно это слово) подтвердило его скептицизм? История показывает, что человек если и меняется, то крайне медленно и неохотно; именно поэтому каждое поколение век за веком вновь открывает для себя «Пророчества» Нострадамуса.
Читатель XXI столетия легко заметит сходство книги провансальского предсказателя с лучшими романами-предупреждениями мировой литературы – «Войной миров» Уэллса, «Днем триффидов» Уиндема и «1984» Оруэлла. Человек – жертва Провидения; человек – жертва собственных творений; наконец, человек – жертва произвола властей; эта отнюдь не святая троица благополучно пережила революции и мировые войны, с триумфом войдя в третье тысячелетие.
И вместе с тем «Пророчества» Нострадамуса – нечто более глубокое, чем сборник кошмарных снов о грядущем. Сдержанный оптимизм, негодование, ирония, даже юмор – на страницах «Пророчеств» нашлось место всей гамме человеческих чувств. Они делают книгу Нострадамуса естественной.Именно эта естественность и защищает «Пророчества» от старения, подобно эликсиру вечной молодости – извечной мечте алхимиков.
Кем же он был, этот странный и в то же время такой обычный для эпохи Возрождения человек? Магом и волшебником, великим пророком Европы – или же хитрым шарлатаном, дурачащим легковерную публику вот уже четыре с половиной столетия? Думается, ни один из этих ответов не может исчерпать всей глубины вопроса. Упрощение – худший враг понимания; Мишель Нострадамус, одна из сложнейших фигур своей эпохи, не укладывается в короткие формулировки современного рационального мира.
Безусловно, он верил в то, что унаследовал от своих предков некий пророческий дар. Не подлежит также сомнению, что астрология служила для него лишь прикрытием – никакой звездочет не в состоянии предсказать события в таких подробностях, какие приводятся в альманахах и «Пророчествах». Это лукавство не укрылось от внимания профессиональных астрологов – современников Нострадамуса, которые и обвиняли его в самозванстве – мол, из-за таких, как ты, наш квартал и пользуется дурной славой…
В то же время ни один из критиков и хулителей Нострадамуса не обвинял его в том, что предсказания провансальского волшебника не сбывались. Совсем напротив – противники готовы были признать за ним способность влиять на события, приноравливая их к своим пророчествам и прогнозам. При всей курьезности этого взгляда он дает представление об авторитете, которым обладал наш герой. Судя по свидетельствам современников, в своих годичных альманахах Нострадамусу действительно удавалось более или менее верно угадывать будущее – ведь популярность и тиражи его прогнозов не снижались, а росли. Хотя глубокий анализ его календарей еще впереди, выборочные сопоставления их с реальными событиями позволяют утверждать, что основные тенденции близкого будущего Нострадамус чувствовал очень хорошо.
Как объяснить этот феномен? Был ли Нострадамус гениальным политологом-аналитиком, пользовался ли он, как сейчас говорят, некоей инсайдерской информацией, которую ему могла поставлять его покровительница Екатерина Медичи? Или же нам следует признать, что он действительно обладал даром предвидения будущего?
Исследование «Пророчеств» показывает, что Нострадамус мог предвидеть глобальные тенденции, однако пасовал перед частностями. Впрочем, частности – ничто; главное, что мрачная картина «дивного нового мира», изображенного в видениях Нострадамуса, чем бы ни вдохновлялся их автор, не имела ничего общего с наивными и светлыми прогнозами ренессансных гуманистов. Нострадамус, вне зависимости от своих экстрасенсорных способностей, слишком хорошо понимал человеческую природу. Высказывая, подобно многим своим современникам, веру в силу человеческого разума, он в то же время сомневался в чистоте его намерений.
Стоит ли говорить, что время блестяще (если здесь уместно это слово) подтвердило его скептицизм? История показывает, что человек если и меняется, то крайне медленно и неохотно; именно поэтому каждое поколение век за веком вновь открывает для себя «Пророчества» Нострадамуса.
Читатель XXI столетия легко заметит сходство книги провансальского предсказателя с лучшими романами-предупреждениями мировой литературы – «Войной миров» Уэллса, «Днем триффидов» Уиндема и «1984» Оруэлла. Человек – жертва Провидения; человек – жертва собственных творений; наконец, человек – жертва произвола властей; эта отнюдь не святая троица благополучно пережила революции и мировые войны, с триумфом войдя в третье тысячелетие.
И вместе с тем «Пророчества» Нострадамуса – нечто более глубокое, чем сборник кошмарных снов о грядущем. Сдержанный оптимизм, негодование, ирония, даже юмор – на страницах «Пророчеств» нашлось место всей гамме человеческих чувств. Они делают книгу Нострадамуса естественной.Именно эта естественность и защищает «Пророчества» от старения, подобно эликсиру вечной молодости – извечной мечте алхимиков.
ПРИЛОЖЕНИЕ
ПОТЕРЯННЫЕ КАТРЕНЫ НОСТРАДАМУСА
Как известно, литературное наследие Мишеля Нострадамуса отнюдь не ограничивается знаменитыми «Пророчествами». Провансальский ясновидец оставил после себя немало альманахов – ежегодных астрологических прогнозов, которые, собственно, и стяжали ему прижизненную славу. Многие альманахи переводились на иностранные языки – итальянский, немецкий, английский. Популярность Нострадамуса была столь высока во всей Западной Европе, что издатели не гнушались тем, что ныне именуется пиратством: нередко альманахи перепечатывались без разрешения (а стало быть, без выплаты автору и правообладателю вознаграждения). Известны также случаи публикации коллажей из его альманахов на прежние годы – с «обновленной», однако, датой.
Для исследователя «Пророчеств» важно все, что выходило из-под пера Нострадамуса – изучение языка предсказателя помогает разобраться в особенностях его работы со словом, проникнуть в тайны его творческой мастерской. Автору этих строк неоднократно удавалось понять некоторые туманные словесные обороты, встречающиеся в «Пророчествах», благодаря альманахам, где эти же словосочетания были поставлены автором в гораздо более ясный контекст. Одним словом, для исследователя любой текст Нострадамуса являет собой великую ценность. Тем более ценен текст, недоступный доселе и лишь теперь вводимый в научный оборот; вдвойне такой текст ценен, если в нем содержатся ни много ни мало как неизвестные катрены Нострадамуса.
Как уже говорилось, Мишель Нострадамус, помимо «Пророчеств», оставил 154 катрена, помещенных в альманахах на 1555–1567 годы. Катрен открывал предсказания на каждый месяц года; кроме того, в альманахах на 1555, 1559 и 1562–1567 годы присутствуют дополнительные катрены, описывающие год в целом. Альманах на 1567 год завершает также четверостишие La fin de l'an– «О конце года».
В этом ряду «текущих катренов» зияет, однако, досадный пробел. Ни одного альманаха на 1556 год не сохранилось. Он был библиографической редкостью и в XVI веке, судя по тому, что экс-секретарь Нострадамуса Шавиньи, оставивший объемистый рукописный свод выписок из альманахов, выразил сожаление, что календаря и катренов на этот год ему найти не удалось. Не сохранились и переводы этого альманаха (если они вообще были). Выходит, нам не суждено прочесть стихи о 1556 годе?
В библиотеке Иллинойсского университета хранится единственный в мире экземпляр английского перевода альманаха Нострадамуса на 1564 год. [176]В библиографическом справочнике Мишеля Шомара он описан под № 60; в своде Робера Беназра он, однако, отсутствует. На то есть своя причина: этот альманах – коллаж. Исходный текст урезан до минимального объема: краткие прогнозы, заимствованные из французского оригинала, сведены к самым общим фразам о погоде и болезнях. Словом, это типичное пиратское издание, и числиться бы ему в таковых и дальше, если бы не одиннадцать катренов, сопровождающих эти «астрологические выжимки». Ведь, судя по всему, эти четверостишия – не что иное, как весточка из иного мира, где пребывает пропавший альманах на 1556 год.
Предоставим слово Пьеру Брендамуру, внимательно прочитавшему английский альманах и сделавшему правильные выводы о ценности этого документа: «Фронтиспис, начало альманаха (в том числе описание января) и конец предсказания утрачены… Я не смог идентифицировать катрены, но они, похоже, вышли из-под пера Нострадамуса – это заметно и по манере, и по следам рифм, уцелевшим после перевода… Комментарии к темам равноденствий и солнцестояний соответствуют данным на 1556 год, что наводит меня на мысль, что некоторые фрагменты этой подделки, в том числе пророческие катрены, переписаны из альманаха на этот год. Таким образом, сей документ придает этому изданию исключительную важность».
Для исследователя «Пророчеств» важно все, что выходило из-под пера Нострадамуса – изучение языка предсказателя помогает разобраться в особенностях его работы со словом, проникнуть в тайны его творческой мастерской. Автору этих строк неоднократно удавалось понять некоторые туманные словесные обороты, встречающиеся в «Пророчествах», благодаря альманахам, где эти же словосочетания были поставлены автором в гораздо более ясный контекст. Одним словом, для исследователя любой текст Нострадамуса являет собой великую ценность. Тем более ценен текст, недоступный доселе и лишь теперь вводимый в научный оборот; вдвойне такой текст ценен, если в нем содержатся ни много ни мало как неизвестные катрены Нострадамуса.
Как уже говорилось, Мишель Нострадамус, помимо «Пророчеств», оставил 154 катрена, помещенных в альманахах на 1555–1567 годы. Катрен открывал предсказания на каждый месяц года; кроме того, в альманахах на 1555, 1559 и 1562–1567 годы присутствуют дополнительные катрены, описывающие год в целом. Альманах на 1567 год завершает также четверостишие La fin de l'an– «О конце года».
В этом ряду «текущих катренов» зияет, однако, досадный пробел. Ни одного альманаха на 1556 год не сохранилось. Он был библиографической редкостью и в XVI веке, судя по тому, что экс-секретарь Нострадамуса Шавиньи, оставивший объемистый рукописный свод выписок из альманахов, выразил сожаление, что календаря и катренов на этот год ему найти не удалось. Не сохранились и переводы этого альманаха (если они вообще были). Выходит, нам не суждено прочесть стихи о 1556 годе?
В библиотеке Иллинойсского университета хранится единственный в мире экземпляр английского перевода альманаха Нострадамуса на 1564 год. [176]В библиографическом справочнике Мишеля Шомара он описан под № 60; в своде Робера Беназра он, однако, отсутствует. На то есть своя причина: этот альманах – коллаж. Исходный текст урезан до минимального объема: краткие прогнозы, заимствованные из французского оригинала, сведены к самым общим фразам о погоде и болезнях. Словом, это типичное пиратское издание, и числиться бы ему в таковых и дальше, если бы не одиннадцать катренов, сопровождающих эти «астрологические выжимки». Ведь, судя по всему, эти четверостишия – не что иное, как весточка из иного мира, где пребывает пропавший альманах на 1556 год.
Предоставим слово Пьеру Брендамуру, внимательно прочитавшему английский альманах и сделавшему правильные выводы о ценности этого документа: «Фронтиспис, начало альманаха (в том числе описание января) и конец предсказания утрачены… Я не смог идентифицировать катрены, но они, похоже, вышли из-под пера Нострадамуса – это заметно и по манере, и по следам рифм, уцелевшим после перевода… Комментарии к темам равноденствий и солнцестояний соответствуют данным на 1556 год, что наводит меня на мысль, что некоторые фрагменты этой подделки, в том числе пророческие катрены, переписаны из альманаха на этот год. Таким образом, сей документ придает этому изданию исключительную важность».