Поттер Патриция. Танцующие тени

   — Тебе тогда был годик. Мы переехали сюда, сменили имена, получили новые документы. Купили галерею и начали новую жизнь.
   Перед глазами Сэм, как живой, встал человек, которого она все эти годы считала своим отцом. Все говорили, что они с Дэвидом очень похожи — оба рослые, сильные, спортивные, оба принимают жизнь такой, как она есть, и не боятся рисковать…
   — Дэвид хотел, чтобы я тебе все рассказала, — добавила мать. — Он считал, что рано или поздно они нас найдут и лучше, чтобы ты была к этому подготовлена. — Помолчав, она проговорила: — Что бы ты ни думала обо мне и о моем решении — умоляю тебя, не езди в Бостон!
   — Пол Мерритта мне не враг, — медленно ответила Саманта. Ей вспомнилась завуалированная угроза в адрес матери, но она решила, что об этом говорить не стоит. По крайней мере, пока. — Те двое сказали, что он разыскивал меня все эти годы. А вы с Дэвидом? Вы следили за жизнью Николаса? Или Дэвид ничего о нем не знал?
   — Он все знал, — тихо ответила мать, машинально коснувшись браслета на левой руке — браслета, который она никогда не снимала, который Сэм привыкла считать подарком Дэвида.
   Теперь она не была уверена и в этом.
   — Я хочу увидеть брата. И выяснить, чего хочет от меня Пол Мерритта. — Поколебавшись, она добавила: — Если он и вправду умирает, это мой единственный шанс…
   Шанс на что? Этого она и сама не знала.
   — Тогда я поеду с тобой, — сказала Пэтси, но в ее голосе Саманта ясно расслышала страх.
   — Нет, — твердо ответила она. — Это я должна сделать одна. А ты отправляйся в нашу хижину, пересиди эти дни там.
   — Но галерея…
   — За галереей присмотрят Хелен и Терри.
   — Нет. Я не стану прятаться там без тебя. Не хочу больше убегать.
   — Но почему ты убежала тогда? — не выдержала Сэм.
   — Были причины. Поверь мне, Саманта. Причины, о которых я пока рассказать не могу. Как-нибудь потом, позже.
   По плотно сжатым губам матери Сэм поняла, что иного ответа от нее не добьется.
   — Прошу тебя, Саманта, не уезжай! — снова взмолилась Пэтси. — Останься здесь — среди друзей, людей, которые тебя любят, и…
   — И — что?
   — Ничего. — Мать снова замкнулась в себе. Саманта чувствовала, что мать о чем-то умалчивает, но понимала, что сейчас не время давить на нее и добиваться правды. Достаточно уже и прозвучавших откровений.
   — Думаешь, он… он может причинить мне вред?
   Он. Пол Мерритта. Бостонский адвокат. Глава мафиой «семьи». Отец, которого она не знает.
   — Он на все способен, — тихо ответила мать.
   — Если бы он хотел что-то с нами сделать, давно бы сделал. Ему ведь известно, где мы. Я встречусь с ним, поговорю, и, возможно, он больше не будет нас беспокоить.
   — Ты не знаешь семью Мерритта. — Мать резко встала. — Пойду поставлю чайник.
   Чай в семье Кэрролл служил панацеей от всех бед. Но Саманта понимала: от того шквала, что обрушился на них с матерью, чаем не спасешься.
   Она пошла следом за Пэтси на кухню.
   — Мне кажется, тебе все же стоит пожить в нашем домике, пока я не вернусь. Не хочу, чтобы кто-то использовал тебя для давления на меня. — Сэм понимала, что такой довод подействует на мать сильнее, чем рассуждения о ее собственной безопасности.
   — Я не стану прятаться, пока ты идешь прямо в пасть к…
   — Они ясно дали понять, что не оставят меня в покое, — прервала ее Сэм. — Здесь не безопаснее, чем в Бостоне, а бегать и прятаться всю жизнь я не собираюсь.
   — Детка моя! — простонала мать. — Как я надеялась, что все это не коснется тебя! Как надеялась…
   Много лет прошло с тех пор, как Пэтси в последний раз называла Саманту «деткой». Мать и дочь крепко обнялись. В глазах у обеих стояли слезы.
   — Ты права, — проговорила наконец мать. — Если уж он решил… — Вдруг она вскинула голову: — Но мы можем спрятаться в хижине вдвоем!
   — А галерея? А наши дома?.. Рано или поздно он все равно нас разыщет. Я хочу встретиться с ним, поговорить и положить этому конец.
   Пэтси молча покачала головой. На лице ее матери отражался непреодолимый ужас, и Саманта решила сменить тему, чтобы хоть немного снять напряжение.
   — Тебя действительно звали Трейси? — спросила она. — Это имя стоит в свидетельстве о рождении.
   Мать закусила губу.
   — А девичья фамилия — Эдвардс?
   — Да, так и есть. Хотя давным-давно никто не звал меня этим именем.
   — Ты говорила о сестре… А какие-нибудь другие родственники у тебя есть?
   — Никого, кроме Сьюзен, — ответила Пэтси. — Она на восемь лет старше и вырастила меня после смерти матери.
   — И все эти годы ты с ней не виделась?
   — Нет. Если не считать той поездки три недели назад.
   Сэм невольно вздрогнула, подумав о том, какой ценой Пэтси заплатила за их безопасность. И все же ее обуревал гнев — уже не столько на мать, сколько на мир, в котором вся ее жизнь в одно мгновение рассыпалась, словно карточный домик. Идеальная семья, безоблачное существование в тихом маленьком городке — все это оказалось лишь декорацией, картонным фасадом, скрывающим пустоту.
   Саманте предстоит еще очень многое узнать, но она чувствовала, что продолжения «допроса» мать не выдержит. Позже. Быть может. Рано или поздно она найдет ответы на все свои вопросы.
   — Так ты спрячешься в хижине? — спросила она еще раз.
   Саманта знала, что найти охотничий домик очень нелегко даже для опытной ищейки. Он был приобретен на имя несуществующей фирмы; а налоги на него регулярно выплачивал личный адвокат Дэвида. Прежде Сэм не понимала, к чему такие предосторожности, видела в этом лишь чудачество отца, ревнивое желание оградить свою личную жизнь от посторонних глаз. Теперь она поняла, что причины были гораздо серьезнее.
   Устало вздохнув, Пэтси подняла глаза на дочь:
   — Когда ты выезжаешь?
   Это было признание поражения. Но, глядя в измученное, разом постаревшее лицо матери, Сэм больше не чувствовала ни гнева, ни радости от своей победы — лишь сострадание и глубокую печаль.
   — Через два дня. Надо кое-что доделать в галерее.
   — Я позвоню Хелен и попрошу ее присмотреть за галереей, — предложила мать. — И заберу с собой Сарси.
   — Лучше всего тебе завтра же уехать, — посоветовала Сэм. — Или… послушай, может быть, просто обратиться в полицию?
   При этих словах мать побелела, как мел.
   — Нет! — вырвалось у нее.
   Саманта уставилась на мать, как на сумасшедшую. Ей казалось, что ничто уже не сможет ее удивить, но этот ужас при упоминании о полиции…
   — Ни в коем случае, — проговорила мать, справившись с собой. — Нам не нужна огласка. Скандал погубит наш бизнес. А «семья»… — Это слово она произнесла так, что Сэм невольно вздрогнула. — В полицию мы пойдем, только если не останется другого выхода.
   На мгновение Саманту охватил ужас. Что она делает? Во что ввязывается? Что, если совершает роковую ошибку?
   Но она напомнила себе, что за много тысяч километров на восток, в Бостоне, живет ее брат-близнец, не подозревающий о ее существовании. И родной отец, которому осталось жить несколько месяцев.
   Она должна с ними встретиться. И дело не в угрозах незнакомцев. Просто бывают случаи, когда делаешь то, что должен, — потому что не можешь поступить иначе.

5

   — Я еду с тобой! — объявила Терри.
   — Нет, — твердо ответила Сэм. — Я не должна никого в это впутывать.
   — Но я никогда не была в Бостоне. Всегда мечтала съездить, только не с кем было. — Помолчав, Терри добавила: — Ты же сказала, что остановишься в гостинице, а не… не у этих людей. Лучше, чтобы кто-то был рядом.
   Сэм не сразу решилась рассказать обо всем подруге. Несмотря на внешнюю открытость и общительность, она была довольно замкнутым человеком: свои радости, страхи и печали всегда предпочитала держать при себе. Но ей была необходима страховка — а Терри как-никак ее лучшая подруга, которая знает ее с детства.
   В этот вечер женщины, как обычно, встретились для утренней пробежки, а затем зашли перекусить в кафе. Здесь-то Сэм и рассказала свою историю. Разумеется, не всю: сказала лишь, что ее мать была замужем за человеком из Бостона, что теперь родной отец связался с ней и просит приехать, что мать его боится. Еще сказала, что, возможно — только возможно, — у нее есть брат. И она отправляется в Бостон, чтобы это выяснить.
   О криминальных связях семьи Мерритта Сэм не сказала ничего. Однако отдала Терри запечатанный пакет с двумя компакт-дисками: на одном — ее история, на другом — сведения о Мерритте, полученные из Интернета.
   — Береги их, — предупредила она. — Если со мной вдруг что-нибудь случится…
   — Послушай, ты меня пугаешь, — заметила Терри. — Этот твой родной отец — он что, такой дурной человек?
   Сэм пожала плечами:
   — Я о нем ничего толком не знаю. Но тебе же известна моя слабость к драматическим эффектам. Обожаю триллеры!
   Но Терри не улыбнулась в ответ.
   — Может быть, нужно…
   — Просто возьми диски и спрячь в безопасном месте.
   Терри покачала головой:
   — А я-то никогда не понимала, почему твои родители так тебя оберегают! Вот мои вообще за мной не следили — считали, что братья обо мне позаботятся.
   — Я всегда тебе завидовала, — вздохнула Саманта. — Подумать только — три брата!
   — Да, вот только они на меня всегда смотрели как на обузу.
   — Не выдумывай. Они притворялись. Говорят, все братья делают вид, что сестры для них обуза, а на самом деле в сестрах души не чают, — ответила Сэм. В собственном голосе она ясно расслышала мечтательные нотки.
   Терри повертела в руках фотографию Ника Мерритты.
   — Симпатичный. И волосы, и глаза у него твои.
   — Скорее, у меня — его. Он же старше.
   — И все же лучше, чтобы я поехала с тобой, — настаивала Терри.
   Саманте и самой так было бы спокойнее, однако у нее из головы не шло загадочное ограбление. Как и едва замаскированная угроза в адрес матери. Нет, она не вправе подвергать опасности посторонних.
   — Мне необходима твоя помощь здесь. Маму все это очень расстроило, она хочет уехать на несколько дней к друзьям, и за галереей некому присмотреть.
   Сэм была уверена, что этот довод сработает: Терри никогда не могла устоять, заслышав просьбу о помощи. Порой это качество подруги раздражало Саманту, но чаще — как сейчас — восхищало.
   — Ты думаешь, твоей маме грозит опасность?
   — Нет, но будет лучше, если она уедет — Поколебавшись, Саманта добавила: — Не сомневаюсь, она никому не рассказывала. Поэтому я и поделилась с тобой. Кто-то должен знать, что происходит. — И добавила с улыбкой: — Тем более у тебя есть Джейк…
   — У меня с Джейком ничего нет!
   — Но он тебе нравится.
   — Ну и что же? Я его не люблю, да и он меня, думаю, тоже. Просто старается позабыть Ширли. Оба мы никак не можем оправиться от прошлых неудач.
   Это чувство было Сэм знакомо. Сама она вот уже лет пятнадцать ждала своего рыцаря, но, пережив несколько неудачных романов, склонялась к мысли, что рыцари в наш век вышли из моды.
   Впрочем, сказать по правде, она и не искала как следует. Если в ее жизни появится мужчина, способный разглядеть в ней не только женщину, но и человека, равного себе, друга и товарища, — что ж, она будет рада. Не появится — и не надо. От одиночества она не умрет и уж точно не станет хвататься за первого же попавшегося мужика.
   — Э-эй! — прервала ее размышления Терри, помахав рукой у подруги перед носом.
   Сэм тряхнула головой, возвращаясь к насущным делам.
   — Нет, не думаю, что кто-то попытается причинить вред маме. В конце концов, они знают, где она живет, и давно могли бы что-то с ней сделать, если бы хотели, — добавила она, словно убеждая саму себя. — И все-таки лучше, чтобы рядом с ней был надежный человек.
   — Подумать только — твоя мама… — Терри недоверчиво покачала головой.
   — Знаю. Мне самой трудно поверить, — согласилась Сэм. — Но мама по-настоящему напугана — а ты сама знаешь, ее не так-то легко напугать.
   — Может быть, боится, что родной отец настроит тебя против нее?
   — Ну, это, положим, не удастся…
   — Тогда чего же она боится?
   Сэм пожала плечами, и Терри внимательно посмотрела ей в глаза.
   — Почувствуешь хоть малейшую опасность — бросай все и езжай домой.
   — Непременно, — ответила Сэм.
   — Я тебя знаю, ты любишь рисковать!
   — Только когда знаю, что у меня есть шансы. Не беспокойся, я понимаю разницу между восхождением на опасный склон и знакомством с опасными людьми.
   Но Терри, кажется, ее слова не слишком-то успокоили.
   — Я буду держать с тобой связь, — заверила ее Сэм.
   — Учти, если пропадешь, я тут же подниму тревогу.
   Когда Сэм распрощалась с подругой, было всего восемь утра, однако она не сомневалась — вчерашние визитеры уже на ногах. Так и оказалось: их автомобиль стоял на подъездной дорожке у ее дома.
   — Не слишком-то умно с вашей стороны, — заметила она, подойдя к водительской дверце. — Наша полиция не любит подозрительных типов, разъезжающих на подозрительных машинах.
   Томми усмехнулся и вышел из машины.
   — Уверен, вы бы подобрали для копов подходящее объяснение.
   — Напрасно вы так уверены.
   Томми проигнорировал ее колкость.
   — Так что же, вы едете?
   — Не сегодня. В пятницу. И сама оплачиваю перелет.
   Он не стал спорить.
   — Каким самолетом? Мы встретим вас в аэропорту.
   — Не нужно. Я остановлюсь в гостинице. И встречусь с… с мистером Мерриттой в субботу.
   — Мистеру Мерритте это не понравится.
   — Таковы мои условия. Я хочу сперва увидеться со своим… с Николасом.
   — А ваша мать?
   — Моя мать здесь ни при чем. Запомните: она во всей этой истории не участвует. Если хотите, чтобы я куда-то ехала, оставьте ее в покое. И имейте в виду: если я узнаю, что с ней что-нибудь — хоть что-нибудь! — случилось, немедленно пойду в полицию и все расскажу.
   — Не беспокойтесь, ваша мать в полной безопасности… Пока.
   Опять угроза — на этот раз не замаскированная.
   — Я говорю серьезно, — нахмурилась Сэм.
   — Вы ее защищаете? А ведь она лгала вам всю жизнь. И отравила всю жизнь мистеру Мерритте. Он много лет искал свою маленькую девочку…
   — Я давно уже не маленькая, — сухо ответила Саманта, — и уж точно не его девочка.
   Томми пожал плечами
   — Я запишу вам его адрес.
   — Не нужно. Адрес я нашла в Интернете. Как и многое другое.
   — Вижу, сообразительности вам не занимать, — усмехнулся Томми. — Что ж, увидимся в субботу. А если вы не появитесь — придется нам вернуться.
 
   — Она прилетает в пятницу, — проговорил Нейт.
   Его переполняло радостное возбуждение. Наконец-то удастся пробраться в эту семейку и, если повезет, выведать ее грязные тайны!
   — Итак, мы ставим на темную лошадку, — заметил Грей.
   — Но дело того стоит. Сам посуди: вокруг умирающего главы гангстерского клана толпятся наследнички, готовые глотку друг другу перервать из-за его миллионов, — и тут появляется давно потерянная дочь!
   — Да, я ей не завидую.
   — Если она не провела все эти годы в пустыне, — заметил Нейт, барабаня пальцами по столу, — то не может не знать, что ее папаша — гангстер. А значит, либо охотится за его состоянием, либо попросту не слишком умна. Так или иначе мы сможем использовать ее в своих интересах.
   — Ты, Нейт, циник, особенно когда заходит речь о семействе Мерритта. Да, ты о них знаешь все, потому что много лет их выслеживал. Но она-то всю жизнь прожила в Колорадо и ничего не слышала об этой семье. И потом, девушка внезапно узнала, что у нее есть брат. Естественно, она хочет с ним познакомиться.
   Нейт пожал плечами:
   — Она — Мерритта. Как и ее братец.
   — У нас по-прежнему нет доказательств, что Николас Меррит участвует в семейном бизнесе, — заметил Грей.
   — А я в этом не сомневаюсь. Его компания ведет международную торговлю — идеальное прикрытие для отмывания «грязных» денег. Он вырос в этой семье и если бы вправду хотел с ней порвать — уехал бы туда, где его никто не знает, и начал новую жизнь на новом месте. По крайней мере, не брал бы у родственников льготные кредиты! — Нейт откинулся в кресле. — Может быть, у нашего начальства доказательства имеются, но Меррита прикрывают как важного свидетеля?
   Грей вздохнул. Оба они хорошо знали практику, при которой уличенных преступников не привлекают к ответственности, надеясь через них выйти на более крупную рыбу. Знали и не одобряли, ибо из-за этой практики слишком много негодяев оставалось безнаказанными.
   — Если так, начальство не даст нам его тронуть.
   — Мы можем найти такие улики, что они не отвертятся.
   — Даже не думай, Нейт. Никто из семейства Мерритта не стоит того, чтобы из-за него рисковать карьерой.
   — Для меня — стоит.
   — Да и едва ли тебе удастся что-то накопать на Николаса. Ведь ты много лет глаз с него не спускаешь.
   — Он умнее прочих, но едва ли честнее.
   Грей покачал головой.
   — Ладно. Остается вопрос: как нам вычислить эту блудную дочь, прежде чем до нее доберутся новоявленные родственнички?
   — Мы знаем, что она вылетает из Колорадо в пятницу. Значит, будем проверять все рейсы из Денвера. Начиная с сегодняшнего вечера.
   — Но у нас нет людей! Или ты хочешь посвятить в наш план еще кого-то?
   — Нет, — резко ответил Нейт. — Телефоны прослушиваем только мы двое — пусть все и остается между нами. — Он вывел на экран компьютера расписание полетов из Денвера в Бостон и распечатал его. — Два беспосадочных перелета в день: один сегодня вечером, и еще два — завтра.
   — И еще целая куча рейсов с пересадками, — заметил Грей, заглянув ему через плечо.
   — Ограничимся беспересадочными, — ответил Нейт. — У нее не так много времени — надо ведь еще добраться до Денвера.
   — Слишком уж много предположений. А что, если она полетит не из Денвера?
   — Звонки, которые мы засекли, шли из северной части Колорадо. Ближайший аэропорт — в Денвере.
   — Ну, хорошо. Но как же мы ее узнаем?
   — Будем надеяться, что она похожа на отца или на брата. Или что люди Мерритты будут ее сопровождать.
   — Ладно, возьму на себя завтрашний утренний рейс, — сдаваясь, проворчал Грей.
   — А я — вечерние. — Нейт сложил расписание и сунул его в карман. — На всякий случай начну с сегодняшнего дня.
   — И что мы будем делать, если обнаружим ее? — поинтересовался Грей. — Она ведь никаких законов не нарушала.
   — Если увидишь ее — сразу звони мне. Может быть, нам удастся уговорить ее сотрудничать.
   Грей поднял бровь.
   — С твоим-то обаянием — не сомневаюсь.
   — Иди ты к черту! — проворчал Нейт.
   Он прекрасно знал, что обаяния лишен начисто: коллеги и начальство — особенно начальство — недолюбливали его за излишнюю прямоту и упорство в достижении своих целей. Однако эти качества, не самые полезные для восхождения по карьерной лестнице, помогали ловить преступников — а Нейта ничто больше и не интересовало.
   — А если мы ее упустим? — спросил Грей.
   — Тогда установим слежку за домом Мерритты.
   — Думаешь, она согласится нам помогать?
   — Если она законопослушная гражданка — должна согласиться
   — Брось, Нейт! Много ли законопослушных граждан шпионит за своими родными?
   — Во всяком случае, попробовать стоит, — пожал плечами Нейт.
   — Даже если она охотница за деньгами или просто дура? — усмехнулся Грей.
   — И то, и другое мы можем обратить себе на пользу, — невозмутимо отозвался Нейт.
   — И шефу ничего не скажем?
   — Нет. Сначала поговорим с ней.
   — Ему это не понравится.
   Нейт снова пожал плечами.
   — Пока что рассказывать не о чем. Так, ведем разработку, проверяем кое-какие версии.
   — Эх, старина, дождешься ты, что нас обоих отсюда вышвырнут! — ухмыльнулся Грей.
   — Ты сам знаешь, мы вот уже несколько лет не двигаемся с места. И тебя это грузит не меньше, чем меня.
   — Возможно, но я из-за этого не теряю сон и аппетит. Не то что ты.
   Нейт промолчал — ответить было нечего. Он и сам знал, что не сможет спать спокойно, пока хоть кто-то из семейства Мерритта гуляет на свободе.
 
   — Опять проверка! — воскликнул Кэл Уайт, врываясь в кабинет Ника Меррита. — Они уже в офисе!
   — Маклин?
   — Держу пари, именно он за этим стоит. Но говорят — обычная проверка.
   — Пять аудиторских проверок за пять лет — и все «обычные»! — Ник с трудом сдерживал гнев. — Прости, Кэл.
   — За что тебе извиняться? Ты меня с самого начала предупреждал.
   — Надо было нам организовать дело где-нибудь в другом месте. Я тебе это тоже с самого начала предлагал.
   — В другом месте мы не получили бы льготных кредитов.
   — Я предпочел бы ничем не быть обязанным своей семейке, — горько усмехнулся Ник.
   — Да ладно тебе! Кредит мы выплатили сполна, так что теперь ничем никому не обязаны.
   — Верно. Еще бы проклятые федералы оставили нас в покое! Каждая такая проверка выбивает нас из колеи на несколько месяцев.
   Кэл устало опустился в кресло и водрузил ноги на стол.
   — Ничего они не найдут.
   — С Маклина станется что-нибудь нам подбросить
   — Пожалуй… — протянул Кэл.
   Нейтан Маклин появлялся в офисе Ника всего дважды, но оставил о себе самое неприятное впечатление. Он даже не скрывал, что подозревает главу компании во всех смертных грехах и твердо намерен засадить его за решетку. Оба они знали, что Маклин уже несколько раз пытался установить «жучки» на телефонных линиях компании, но до сих пор ему этого сделать не позволяли.
   — Все из-за моего отца, — с горечью заметил Ник. — Слишком много ходит о нем слухов. А теперь еще эта болезнь… Родственнички меня уже обхаживают: каждый надеется, что я приму его сторону в будущей драке за власть. Никому не верится, что я не желаю иметь со всем этим ничего общего.
   — С тобой кто-нибудь говорил? Ты мне об этом еще не рассказывал, — нахмурил брови Кэл.
   — На этой неделе тетка пригласила меня с ней пообедать. В первый раз за пять лет. А вчера позвонил дядя Вик — тоже хочет встретиться.
   — Ты пойдешь?
   — Чтобы дать федералам новый материал на себя? Да пошли они к черту! Эх, бросить бы все да улететь в отпуск — куда-нибудь в Южные моря…
   — А меня оставишь на растерзание налоговым инспекторам?
   Ник сам понимал, что никогда этого не сделает. Кэл — талантливый изобретатель, золотая голова, мозг и душа их предприятия — совершенно не умел общаться с властями. Представители закона его пугали — хотя, бог свидетель, причин бояться у него было куда меньше, чем у самого Ника.
   Они познакомились в армии много лет назад. Ник поступил на службу, выражая таким образом свой протест давлению отца, Кэл — потому, что для парня из бедной семьи это был единственный способ получить образование. Оба пошли по медицинской части. Ник был старше и до армии успел два года отучиться в колледже; срок его службы уже подходил к концу, когда разразилась война в Персидском заливе.
   На фронте Ник и Кэл крепко сдружились и после армии вместе поступили в университет по льготной программе для ветеранов. Кэл специализировался по инженерии, Ник — по менеджменту. Окончив учебу, они организовали собственное дело — разработку и производство медицинского оборудования.
   Логичнее всего было заниматься таким бизнесом именно в Бостоне — городе всемирно известного медицинского института и множества больниц. Здесь было гораздо легче найти консультантов и получить финансирование. И все-таки поначалу Ник колебался, понимая, что его имя может многих отпугнуть. Однако бежать от родных или скрывать свое происхождение ему казалось унизительным. И потом, он любил Бостон. Любил старые дома, дышащие очарованием истории, любил море, бьющееся о причал, и свою яхту. И не хотел покидать все это лишь потому, что его угораздило родиться в семье Мерритта. Тогда, много лет назад, ему казалось, что в Бостоне хватит места всем — и ему, и его родным, и федералам. Однако в последнее время ему все чаше хотелось бежать отсюда куда подальше… лучше всего — на другую планету.
   Зазвонил телефон, и Ник снял трубку.
   — Меррит слушает.
   — Здравствуй, Ник.
   — Здравствуй, — моментально напрягшись, ответил Ник.
   — Поужинай с нами в субботу вечером.
   — Не могу. У меня другие планы.
   — Ник, это важно. У меня для тебя сюрприз.
   — Староват я для сюрпризов. Ты из дома звонишь?
   — Какая разница? Я звоню своему сыну. Ты что-то имеешь против?
   Разницы никакой, если не считать того, что домашний телефон отца наверняка прослушивается. Черт! Единственный способ побыстрее закончить разговор — согласиться.
   — Когда?
   — Около шести.
   — Ладно, приду. Пока.
   — Твой отец? — поинтересовался Кэл.
   Ник пожал плечами:
   — Обычный ежемесячный визит. Черт возьми, Кэл, он умирает!
   — Да я ничего и не сказал.
   — Ты никогда ничего не говоришь. Ты же у нас святой.
   — Скажи об этом Дженет.
   — Она и так знает, — усмехнулся Ник.
   Он завидовал Кэлу: ему определенно повезло с женой. Красавицей Дженет не назовешь, но она умна, энергична, всегда весела, а главное — душа у нее, как и у самого Кэла, щедрая и благородная.
   — Что ж, — проговорил Ник, — пора предупредить о проверке Рассела. Пусть и он порадуется вместе с нами.
 
   Самолет вылетел из Денвера с большим опозданием; Саманта подозревала, что не доберется до Бостона раньше одиннадцати вечера. Однако это был единственный на сегодня беспосадочный перелет, а тратить время на пересадки ей не хотелось.