Страница:
— Верно, — чуть насторожился мальчишка-гном.
— Так с кого больше спросится, за то что они «руки в боки ходят и ко всем цепляются»? — вопросил Якш. — Со «старых дураков» или с мастера с тремя насечками?
— С меня?! — ахнул мальчишка. — Но… что же я могу?
— Подумай об этом, — улыбнулся Якш. — И других молодых попроси подумать. Чем жаловаться на стариков, лучше подумайте, к какому бы делу их пристроить, да так, чтоб у них ни сил, ни желания на всякие глупости не оставалось.
— Да они откажутся! — обиженно выпалил мальчишка. — Им предлагали! Им чего только не предлагали, а они…
— Плохо предлагали, значит, — оборвал Якш.
— Плохо? Да им владыка чего только не предлагала, как только не уговаривала!
— Владыка, говоришь… А все остальные, что — сложили руки, сидят и ждут, пока она все за вас сделает?
— А что мы можем, если они от всего отказываются?
— А ты подумай, как предложить так, чтоб они не отказались или… чтоб не догадались о том, что им что-то предлагают, чтоб решили, что сами до этого додумались. А заодно подумай, чем бы это могло быть, — сказал Якш.
— Что ж, подумаю, — солидно кивнул мальчишка. — А теперь давай вернемся к нашей машине.
— Машина твоя, — возразил Якш.
— И твоя тоже, — сказал гномик. — Ты мне здорово помог, Якш.
— Чем я тебе помог? Пару шестеренок подержал?
— Да нет, на мысль натолкнул.
— Что ж, ты теперь любого, кто тебя на мысль натолкнет, будешь считать причастным к своей идее?
— А почему нет?
— Щедрый ты, я погляжу, — покачал головой Якш. — Стоит ли кого попало в соавторы записывать?
— А чего тут жалеть? — пожал плечами мальчишка-гном. — Мне придумывать нетрудно. Мне придумывать — здорово. А потом… для всех ведь делаю. Для себя, для Жаннет, для тебя и твоей подруги, для всех своих сверстников. Мне даже старейшинам не жалко. Пусть приходят, катаются…
— Что ж, — усмехнулся Якш, — над этим тоже стоит подумать. Уже мне. А теперь давай и правда вернемся к нашей машине.
Тэд Фицджеральд и Гуннхильд Эренхафт сидели на траве и играли в шашки. Тот, кто выигрывал, получал право поцеловать другого. На стороне Тэда был долгий опыт игр с Торди, гномом-пасечником, на стороне Гуннхильд способность принимать нестандартные решения. Солнечные зайчики скакали туда-сюда по доске, пренебрегая всеми и всяческими правилами, и целовались с кем попало.
Гуннхильд решила, что тоже не станет следовать правилам. Она оставила партию, перегнулась через доску, дотянулась и поцеловала Тэда.
— Эй, — весело возмутился тот. — Хочешь сказать, что уже выиграла?
— Конечно, — в ответ улыбнулась она. — Ведь у меня есть ты.
— А у меня — ты, — не растерялся олбарийский лучник. — Значит, я тоже выиграл. Так что — подставляй губы!
— Владыка! — кто-то с шумом и треском ломился к ним сквозь кусты.
— Черт, я думал, мы хорошо спрятались! — с досадой выдохнул Фицджеральд.
— Спрячешься тут, как же, — обреченно вздохнула владыка.
— Да и нельзя, мало ли… — тут же добавил господин комендант.
— Вот-вот, — кивнула гномка.
— Владыка!
Кусты затрещали, пропуская на свет божий Торди, еще одного заядлого игрока в шашки. Вот только не похоже, чтоб у него сегодня было настроение сыграть партию-другую. Пожилой гном задыхался от быстрого бега.
— Духи Подземного Огня! — наконец выдохнул он. — Слава Богу, я вас нашел! Там такое творится!
— Опять?! — нахмурился Фицджеральд.
— Да почти… — с отчаянием ответил Торди.
— Что на сей раз? — со вздохом спросила владыка. — Подземный ход в Олбарию затоплен. Осушить его не представляется возможным. Прорыть за такой срок новый — тоже.
— Попытка захвата парома? — предположил Фицджеральд.
— Да нет же! — в отчаянии вскричал Торди. — Все гораздо хуже! Якш на острове!
— Якш? — удивилась владыка. — Так это же здорово!
— Здорово?! — взвыл Торди. — Все наши цверги недорезанные прыгают от восторга и вопят, что Якш согласился занять твое место! Очень здорово! Просто великолепно!
— Я никогда не считала это место своим, — чуть нахмурясь, ответила владыка. — И с радостью уступлю его кому-нибудь более авторитетному, более знающему.
— Но не Якшу же! — испуганно пробормотал Торди.
— Именно Якш помог мне на нем оказаться, — сказала владыка. — Он раньше многих понял, что все меняется. Что так, как раньше, больше нельзя. И если он захочет вернуться… я не стану мешать. А наши цверги зря радуются. В отличие от них Якш не только бороду отращивал.
— Нужно пойти, встретить его, — сказал Фицджеральд. — Такой гость… Спасибо, что нашел нас, Торди! Это и вправду важная весть. И вполовину не такая страшная, как тебе показалось.
— Ну, вам двоим видней, конечно, — пробурчал Торди. — Вы у нас власть, как-никак, а только… если что-то, не доведи Бог, поменяется к худшему, Духами Подземного Пламени клянусь — обоим уши надеру, олухи безответственные!
— Ну спасибо, Торди! — фыркнул господин комендант. — Теперь я за свое будущее спокоен. Ильда, пошли, поприветствуем вашего бывшего владыку.
— Якш на острове! — испуганно поведал молодой гном из бывшей «партии сторонников мира» своему младшему товарищу Керцу.
— Якш? — удивился тот. — Владыка решил навестить бывших подданных?
— Он не владыка! — рявкнул испуганный гном.
— Ты прав, — кивнул Керц. — Я оговорился. А чего ты, собственно, так всполошился? Перепугался даже? Ты ему что, горящих угольев когда-то в сапоги насыпал и теперь вдруг решил, что он прознал, кто это сделал, и поквитаться приехал?
— Болван! — возопил испуганный гном. — Тебе что, не нравится жить как сейчас? Хочешь опять как раньше?!
— Мне оченьнравится жить как сейчас, — сказал Керц. — И я абсолютно не хочу как раньше. Только при чем здесь Якш, скажи на милость?
— А при том, что он живо все перевернет по-старому!
— Якш? Быть того не может! — нахмурился Керц. — Он же вашим союзником был. Еще с петрийских времен.
— Так это когда было! — стенал несчастный. — Тогда мы были готовы хоть с чертом сотрудничать, лишь бы спастись. А теперь, когда все хорошо, когда ничего менять уже не нужно, приходит он —и кто может сказать, что будет?!
— Ничего не будет, — посулил Керц. — У нас теперь власть другая.
— Ничего не будет! Власть другая! Сходи посмотри, как наше старичье от восторга пляшет!
— Это они сдуру, — усмехнулся Керц.
— Это тебе кажется, что сдуру! Думаешь, трудно Якшу обратно власть взять?
— Да кто ему позволит? — покачал головой Керц.
— Спроси лучше, кто перед ним устоит?!
— Я, например, — горделиво выпрямился Керц. — Да и любой другой подданный Олбарии, если на то пошло. А ты, похоже, как тогда в Петри, напугался, так и остался напуганный. То-то у тебя и работа толком не спорится. До сих пор на пособие живешь, ровно старейшина какой.
— Да что бы ты понимал, идиот! — возопил несчастный перепуганный гном и, махнув рукой на своего младшего товарища, бросился прочь.
— Герд! — позвал озадаченный Керц.
— Да, любимый? — красавица гномка выглянула из приоткрытой двери.
— Слышала, что этот недоумок тут болтал?
— Мне казалось — он твой приятель… — заметила Герд. — Вас трудно было не услышать, он так орал…
— Мне тоже казалось, что он мой приятель, хотя… — Керц замолчал. — «Тогда мы были готовы хоть с чертом сотрудничать, лишь бы спастись…» Как тебе это нравится? Я-то хотел спасти всех, и мои ребята тоже, а эти… эти спасали сами себя, так выходит?
— Мне он никогда не нравился, — заметила Герд. — И… знаешь что, пригляди-ка ты за ним, как бы он чего не натворил, от страха и по глупости.
— Как же ты права, любимая… — пробормотал Керц всего получасом позже, приметив, как три гнома из бывшей «партии сторонников мира», вооружившись молотами, направляются к руднику.
«Если Якш пошел туда…»
«Или пойдет…»
«И все же интересно, они что, всерьез намереваются убить воина из рода воинов, эти недоумки?!»
«Или… не убить… заманить в ловушку? Старики показали пример, а теперь и достойная смена подросла, так, что ли?»
«Но Якш ведь не только воин, он в любом подгорном ремесле сведущ, так на что же они рассчитывают?»
Немного подумав, Керц со всех ног припустил на берег. Прихватил там тяжелое рыбачье весло — и обратно.
— Что ж, теперь и я вооружен, — сказал он, поспешая вслед за крадущимися «сторонниками мира».
Нет, говорил Якш, помощь не нужна. Спасибо, но правда не нужна. Мы с моей невестой просто собираемся осмотреть ваш рудник, и все. Кто сказал, заблудимся? Того, кто это повторит, я вызову на дуэль. Нет, мы ничего не собираемся добывать, просто смотреть. Да, это действительно моя невеста, а что тут такого? Вот и я думаю, что ничего. Разве что кому-то завидно, но тут уж я ничем помочь не могу. Катрин ее зовут. Как меня зовут, никому напоминать не надо? Ну вот и хорошо. Нет, нам не нужны провожатые, я ведь уже говорил. Только факел, будьте любезны. Вот так. Отлично. Нет, за компанию с нами никто не пойдет, мы собираемся целоваться. Да, может быть, и не только. Да, свадьбу мы намерены сыграть здесь, на острове. По каким обычаям? По нашим, конечно, этого невеста хочет. И по человеческим, само собой, этого я хочу, мне интересно. Да, позовем всех, никого не обидим. А теперь отстаньте, дайте мне показать девушке, как гномы-то раньше жили. Обязательно навестим всех желающих. И нежелающих тоже, а как же без них? Всех нежелающих навестим обязательно и все пиво у них выпьем. Дайте же пройти, что ж вы, прямо как на Большом Совете столпились-то?!
Якш провел свою невесту через широкий парадный вход. Никто не заметил, как три негодяя с молотами в руках шмыгнули через боковой. Не до того было. Никто не обратил внимания, да и кто бы о чем плохом подумал, мало ли — три гнома с молотами в рудник торопятся. Дело у них там. Работа.
Керц с веслом шмыгнул следом.
«Эти гады ровно на работу пошли. А я-то — дурак дураком со своим веслом! Хорошо хоть, не заметил никто!»
«И дальше не заметит. Если не шуметь, конечно. Вот так вот. На цыпочках».
— Якш наверняка захочет показать своей девице водопад, — бормотал один из мерзавцев. — Это самое красивое место из тех, что старики под землей соорудили. Вот посмотрите, они обязательно туда пойдут, а там, наверху…
— Там наша старая ловушка! — хихикнул другой. — На старейшин готовили, а на Якша пригодится!
— Не орите так! — шикнул третий. — Мы от них, конечно, далеко, но… говорят же, что Якш умел сквозь стены чуять.
Керц невольно сдержал шаг, опасаясь выдать себя раньше времени или, упаси бог, задеть за стену веслом!
— Не выдумывай! — откликнулся первый мерзавец. — «Сквозь стены чуять!» Он всего-навсего старый-престарый гном, а не Господь Бог!
— Ты видел этого придурка? — спросил один гном у другого.
— Керца, что ль? — откликнулся второй.
— Его. Видал, что он в рудник потащил? — продолжал первый.
— Вроде как весло… — растерянно ответил второй.
— Вот-вот, — кивнул первый. — Весло. Оно самое. А теперь ответь-ка мне, зачем в руднике весло? Он что, совсем спятил, что ли? В рудник — с веслом, не иначе как руду долбить, а на лодке своей, что — молотом грести станет?
— А может, он туда не грести пошел, а… — второй замолчал. — Пойдем-ка за ним, а то как бы беды не вышло.
Еще два гнома скользнули в боковой проход.
— Разве он не прекрасен? — вопросил Якш, глядя на водопад.
— Мне всегда нравилась поющая вода, — ответила его невеста.
— А разве есть другая? — откликнулся Якш. — Ведь и снег поет. И льдинки звенят. А уж дождь…
— Стойте, сволочи! — воскликнул Керц, бросаясь на «сторонников мира», которые, находясь над подгорным водопадом, вознамерились обрушить гигантскую глыбу на головы Якша и его невесты.
— Предатель! — прошипел один из «сторонников мира». — Убирайся!
Он угрожающе взмахнул молотом.
— От предателя слышу! — во весь голос откликнулся Керц, ответно взмахнув веслом. — Клянусь попутным ветром, тому, кто подойдет к этой глыбе, хоть пальцем ее коснется, я засуну якорь в такое место, откуда его без посторонней помощи нипочем не вытащить!
Несколько резких выпадов — и «сторонники мира» отскочили от глыбы.
Якш взглянул вверх и тихо выругался. Он мгновенно все понял. А поняв, не стал терять ни секунды.
— Ой! — только и успела вскрикнуть Катрин, когда, подхватив ее на плечо, Якш опрометью кинулся прочь.
— Уходит! — возопил один из «сторонников мира», замахиваясь молотом и пытаясь, проскочив мимо Керца, добраться до глыбы.
Керц крутанул весло в воздухе, и молот упал на землю.
— Больно же! — схватившись за отбитую кисть, возмущенно взвыл потерявший молот гном.
Керц фыркнул от удивления напополам с возмущением.
— Больно ему, видите ли! А тем, на кого ты каменную глыбу обрушить собрался, им что, приятно, что ли, было бы?!
— Уходит! — с досадой простонал «сторонник мира», наклоняясь за оброненным молотом, и Керц от всей души долбанул его веслом по голове.
— Га-ад… — простонал стукнутый гном. — Ничего, дождешься, будешь, как раньше, в забое, тачку таскать. И никакого тебе моря!
— Тачку таскать будешь ты, — откликнулся Керц. Вот только не в забое, а в олбарийской тюрьме!
Двое других бросились к нему, замахиваясь молотами. И тут же выяснили, что весло — вещь очень длинная, куда длинней молота, а Керц лупит по рукам без всякой жалости и очень метко. И не только по рукам.
— Сволочь ты, Керц, — простонал один из них, закрывая руками безжалостно отбитый пах.
— Тебе все одно без надобности! — огрызнулся Керц. — Такого, как ты, ни одна Невеста не выберет! Особенно когда я расскажу, чем вы тут занимались!
— Чем это вы тут занимаетесь, засранцы? — раздался новый голос.
Все вздрогнули и обернулись. К ним направлялся Якш, и, судя по его виду, ничего хорошего от него ждать не приходилось.
— Это все он! — «нашелся» один из «сторонников мира», пальцем указывая на Керца. — Мы пытались ему помешать, а он…
— Он это все, он! — тут же поддержали его двое других. — Сам посмотри, владыка! Весло прихватил! Он — сумасшедший! С ума спятил, не иначе! Он это!
— Вижу, что он, — кивнул Якш. — Да уж… действительно, «все это он»! Иначе и не скажешь.
Керц возмущенно посмотрел на Якша. Тот ответил ему насмешливым взглядом.
— Хорошо, что вы лгать не стали, — обернулся бывший владыка к «сторонникам мира». — Иначе я бы сильно рассердился. А ведь вы должны еще помнить, что случается с теми, на кого я сильно рассержен. Но… вы сказали правду. «Все это он», — сказали вы, и я вижу — все так и есть. Это он не дал вам совершить преступление, которое бросило бы тень не только на вас, но и на всех прочих честных гномов. Это он спас меня и мою невесту от гибели. Это он сражался один против троих и победил. Керц, сын Манхмаля, внук Ферда, я горжусь тобой!
— Мы благодарны тебе, — добавила Катрин, появляясь вслед за Якшем. — А вы… — она поглядела на «сторонников мира». — Что мы вам плохого сделали? За что вы собирались нас убить?
— Хороший вопрос, — кивнул Якш. — Ну, господа «сторонники мира», потрудитесь ответить! Мы ждем.
«Сторонники мира» молчали.
— Лучше бы вам что-нибудь сказать, — задумчиво промолвил Якш. — А то мне ведь ни весла, ни молота не требуется… я и голыми руками…
— Нам нравится жить, как сейчас… — наконец выдавил один из «сторонников мира». — Мы боялись, что ты все поменяешь…
— И вы решили поменять все сами, — кивнул Якш. — Коренным образом поменять. Сделать так, чтоб потом все говорили, что гномы у себя на острове гостей убивают. Вначале предлагают осмотреть достопримечательности, а когда гости засмотрятся, убивают. Что и говорить — гениальная идея! Я бы нипочем не додумался!
«Сторонники мира» потупились.
— Я надеюсь, что до вас дошло, лопоухие уроды, — продолжал Якш. — Очень надеюсь. Потому что намерен отпустить вас и никому не рассказывать о вашей глупости. Вам понятно, почему я так поступаю?
— Мне — нет! — резко откликнулся Керц. — Если по справедливости, так их в тюрьму надо! Еще бы чуть-чуть, и…
— По справедливости надо, — согласно кивнул Якш. — Но, видишь ли, я несправедлив. Поэтому они уйдут без наказания, а ты — без награды.
— А я ничего и не просил! — обиделся Керц.
— А тебе и нечего просить, — усмехнулся Якш. — У тебя и без того все есть. Это у них ни черта нет, — Якш кивнул в сторону окончательно потерявшихся «сторонников мира». — Даже странно как-то, все так переменилось, а у них как не было ничего, так и нет, просто горе какое-то…
— И что теперь с нами будет? — робко спросил один из «сторонников мира».
— Подберите ваши молоты и убирайтесь, — поморщился Якш. — И не дрожите. Я не собираюсь ничего менять. Неужто до вас не доходит, что это невозможно? Вот, посмотрите на Керца, сына Манхмаля, внука Ферда, посмотрите на него внимательно, думаете, он допустит, чтоб кто-нибудь вроде меня пришел и все испортил?
— Да он не справится с тобой, — нерешительно пробормотал один из «сторонников мира».
— Где ему, — поддержал другой, растирая ушибленную руку. — Он только веслом махать горазд!
— Один, может, и не справится… — усмехнулся Якш. — Вот только он не один. Неужто вы этого не поняли? Таких, как он, едва ли не больше половины, я же вижу! А вместе эти ребята справятся с чем угодно.
— Чем это вы тут занимаетесь, засранцы?! — дружно рявкнули несколько голосов, и все, за исключением Якша, подскочили на месте.
Еще два гнома вывернули из ближайшего коридора.
— Вот что значит — известность, — вздохнул Якш. — В выходной день, под землей — и то покоя нет.
— Какая жалость, — вздохнула владыка. — А я на миг и правда понадеялась…
— Какая леность! — ответно ухмыльнулся Якш. — Какое вопиющее отсутствие трудолюбия! И у кого! У самой выдающейся представительницы гномьего племени! Можно сказать, у красы и гордости народа нашего!
— Ничего себе отсутствие трудолюбия! — возмутилась Гуннхильд Эренхафт. — Да я только и знаю, что… днем и ночью…
— Теперь знаешь, — с неожиданным сочувствием в голосе промолвил Якш. — Да. Теперь ты действительно знаешь… День за днем. Год за годом. Век за веком.
— Ох-х-х… прости, — владыка провела по лицу ладонью. — Век за веком… я не подумала. Прости.
— Вот-вот, — кивнул Якш. — Стыдно взваливать все это на бедного старенького меня. Да и условия изменились. Я на то, как вы тут живете, растопыренными глазами смотрю. Того и гляди, какой-нибудь глаз вывихну. Что ни взгляд — то диковина. Откуда мне знать, как теперь со всем этим управляться следует? А ты лучше выходи замуж за своего спутника, рожайте побольше детишек, воспитывайте как следует, вот и будет вам смена, чтоб не пришлось, как мне, век за веком…
— Да мы, собственно, так и собираемся, — чуть улыбнулся олбарийский лучник Тэд Фицджеральд, комендант Петрийского острова.
— Ой, а давайте одну свадьбу! — тут же встряла Катрин. — Одну на всех. Для вас и для нас — одну.
— Отличная идея, — кивнула Гуннхильд. — Я все думала, как бы это для своих так обставить, чтоб визгов особых не было. А то ведь это ж конец света — владыка замужвыходит! Да еще за человека! Но… если сам Якш скажет, что все правильно…
— Обязательно скажу, — кивнул Якш. — А кому слов окажется недостаточно, я ведь и наподдать могу, силенок еще хватает!
— А почему так вышло? — тихо спросил Фицджеральд у Якша. — Почему день за днем, век за веком? Разве нельзя было…
— А на этот вопрос я тебе одному отвечу, — помрачнев, откликнулся Якш. — И не здесь. Не сейчас. Мне для этого напиться нужно. Да так, как я никогда не напивался.
— Я прошу прощения за неуместный вопрос, — виновато потупился лучник. — Я не настаиваю на ответе.
— А зря, — сурово усмехнулся Якш. — Потому что он тебе нужен, этот мой ответ. Просто ты об этом еще не знаешь. Поэтому ты получишь его. Строго говоря, я даже обязан тебе ответить. Но не здесь, не сейчас. Вернемся пока к нашим свадьбам. И нашим красавицам. Столь благородные мужи, как мы, не должны огорчать своих очаровательных спутниц хмурыми лицами и неприятными беседами.
— Полностью согласен, — кивнул Фицджеральд. — И еще раз прошу прощения за проявленную неучтивость.
— В задницу учтивость! — воскликнул Якш, окончательно стряхивая с себя словно бы окутавшую его сумрачную тень. — Я слышал, тут у вас один гном пчел разводит, а другой лютни мастерит, можем ли мы посетить этих мастеров и поглядеть на эти чудеса?
— Ну конечно, — улыбнулась владыка. — Тем более что пчеловода даже искать не нужно. Мастер Торди!
Гном-пчеловод отделился от небольшой толпы, созерцающей знаменательную встречу двух владык, прошлого и настоящего, и, подойдя, чинно поклонился всем четверым самым что ни на есть гномским поклоном.
— Пойдем отсюда, драться они все равно не будут! — разочарованно сказал один совсем маленький гном своему приятелю, мальчишке из людей.
— И то, — солидно кивнул тот. — Пойдем лучше в Петрию поиграем. Скажи, из меня куда лучший Якш, чем из этого?!
— Не вопрос, — согласился гномик. — Какой из него Якш! Так… название одно. Пошли играть.
— Нет, — тут же вмешался еще один гномик, постарше первого. — Пойдем лучше отыщем старейшину Айхенбрехера и попросим его поиграть с нами в подавление бунта! Я в прошлый раз попросил, так он за мной почти полчаса бегал! Такие догонялки получились!
— Не врешь? — строго спросила девочка из людей.
— Ей-богу! — искренне ответил гномик. — Разрази меня гром, укуси кашалот и волк заешь, если вру!
— Тогда пойдем! — сказала стоявшая рядом с ними гномочка и улыбнулась. — Догонялки — это здорово!
— Для настоящей гномской свадьбы нужно наварить как можно больше настоящего гномского пива, — степенно рассуждал мастер Торди. — Чем больше пива, тем лучше свадьба… а гномское, я имею в виду настоящеегномское пиво, делается так…
Гномы терпеть не могут чужой болтовни. Быть может, потому, что сами способны говорить без умолку. Ну а потом, кому же, как не им, со всей достоверностью известно, о чем стоит поговорить именно сейчас, в этот неповторимый миг. Впрочем, Катрин и в самом деле было интересно.
— А еще накупить и наготовить гору всяких вкусностей, — вещал Торди.
Перечисление и описание вкусностей заняло с полчаса. Катрин терпеливо слушала.
— А еще пригласить гостей… гостей со стороны жениха и гостей со стороны невесты, гостей со стороны отца жениха и гостей со стороны матери невесты, гостей со стороны отца невесты и гостей со стороны матери жениха, а также просто гостей со стороны, друзей и родственников друзей, подруг и родственников подруг… званых и незваных, важных и неважных и всех усадить как следует, да приглядеть, чтоб никто не вскакивал и в бороду соседу не вцеплялся…
— Привязать?! — со смехом предложила Катрин.
— Хм. Привязать, — задумался Торди. — А что — не плохая идея! — обрадованно возгласил он. — Привязать! Надо будет попробовать… а еще пригласить музыкантов. И плясунов. И акробатов. И жонглеров. И борцов. И вообще всех, кто под руку подвернется!
— А… жених с невестой? — робко спросила Катрин.
— Ну… — задумался Торди. — Пусть тоже приходят, наконец милостиво разрешил он. — На гномской свадьбе всем найдется место.
— Ты не лопнешь? — в ужасе вопросил Фицджеральд.
Якш аккуратно отставил шестой по счету кувшин и взялся за ручку седьмого.
— Не лопну… переросток, — выдохнул Якш. — Я… не пью. Я возвращаюсь.
— Возвращаешься? Куда? — не понял Фицджеральд.
— Обратно. В Петрию.
— В Петрию?! — Фицджеральду показалось, что Якш рехнулся. — В какую Петрию? Очнись! У тебя свадьба завтра, а Петрия давно рухнула!
— Это у того меня… свадьба завтра… который остается, — покачнувшись, пояснил Якш. — А этот… этот уходит. В то самое «давно», когда Петрия еще стояла, уходит.
— Якш, очнись! — вновь воззвал Фицджеральд. — Какой еще «этот»?
— А такой… непонятно, что ли? Это у того свадьба, хорошо ему, засранцу. А этому… наконец-то есть, с кем поговорить… может, и ему полегчает? У этого никогда не было, с кем поговорить. Сплошные подданные. Был, правда, Смотритель Западного Сектора. Друг. Но… поделиться такой болью с другом… ранить его чуткое сердце… Да, он так все знал, конечно… но, чтобы поговорить… я не посмел… — Якш шумно отхлебнул из седьмого кувшина. — И вот, наконец — ты. Человек. Враг. Тебя не жалко. Чихать на твое сердце. Что ему будет? Каждому ведомо, что сердца врагов отковывают из самой высококлассной стали.
— Погоди, Якш, какой же я тебе враг?! — возмутился Фицджеральд.
«Что, мечтал найти и убить хоть одного цверга? — насмешливо напомнил ему внутренний голос. — Что ж, твои мечтания сбылись. Вот он — самый настоящий цверг. Вот только его не убивать хочется, а рыдать от жалости».
«Нет, ты ошибся, цверг и владыка цвергов, у твоего врага никуда не годное, ржавое сердце, чуткое, слабое и ранимое. Оно не отразит сверкающий замах твоей боли, просто не сможет отразить, оно содрогнется от сопереживания. Так что ничего не выйдет, бедняга!»
— Какой же я тебе… враг? — дрогнувшим голосом повторил Фицджеральд.
— Так с кого больше спросится, за то что они «руки в боки ходят и ко всем цепляются»? — вопросил Якш. — Со «старых дураков» или с мастера с тремя насечками?
— С меня?! — ахнул мальчишка. — Но… что же я могу?
— Подумай об этом, — улыбнулся Якш. — И других молодых попроси подумать. Чем жаловаться на стариков, лучше подумайте, к какому бы делу их пристроить, да так, чтоб у них ни сил, ни желания на всякие глупости не оставалось.
— Да они откажутся! — обиженно выпалил мальчишка. — Им предлагали! Им чего только не предлагали, а они…
— Плохо предлагали, значит, — оборвал Якш.
— Плохо? Да им владыка чего только не предлагала, как только не уговаривала!
— Владыка, говоришь… А все остальные, что — сложили руки, сидят и ждут, пока она все за вас сделает?
— А что мы можем, если они от всего отказываются?
— А ты подумай, как предложить так, чтоб они не отказались или… чтоб не догадались о том, что им что-то предлагают, чтоб решили, что сами до этого додумались. А заодно подумай, чем бы это могло быть, — сказал Якш.
— Что ж, подумаю, — солидно кивнул мальчишка. — А теперь давай вернемся к нашей машине.
— Машина твоя, — возразил Якш.
— И твоя тоже, — сказал гномик. — Ты мне здорово помог, Якш.
— Чем я тебе помог? Пару шестеренок подержал?
— Да нет, на мысль натолкнул.
— Что ж, ты теперь любого, кто тебя на мысль натолкнет, будешь считать причастным к своей идее?
— А почему нет?
— Щедрый ты, я погляжу, — покачал головой Якш. — Стоит ли кого попало в соавторы записывать?
— А чего тут жалеть? — пожал плечами мальчишка-гном. — Мне придумывать нетрудно. Мне придумывать — здорово. А потом… для всех ведь делаю. Для себя, для Жаннет, для тебя и твоей подруги, для всех своих сверстников. Мне даже старейшинам не жалко. Пусть приходят, катаются…
— Что ж, — усмехнулся Якш, — над этим тоже стоит подумать. Уже мне. А теперь давай и правда вернемся к нашей машине.
* * *
Тэд Фицджеральд и Гуннхильд Эренхафт сидели на траве и играли в шашки. Тот, кто выигрывал, получал право поцеловать другого. На стороне Тэда был долгий опыт игр с Торди, гномом-пасечником, на стороне Гуннхильд способность принимать нестандартные решения. Солнечные зайчики скакали туда-сюда по доске, пренебрегая всеми и всяческими правилами, и целовались с кем попало.
Гуннхильд решила, что тоже не станет следовать правилам. Она оставила партию, перегнулась через доску, дотянулась и поцеловала Тэда.
— Эй, — весело возмутился тот. — Хочешь сказать, что уже выиграла?
— Конечно, — в ответ улыбнулась она. — Ведь у меня есть ты.
— А у меня — ты, — не растерялся олбарийский лучник. — Значит, я тоже выиграл. Так что — подставляй губы!
— Владыка! — кто-то с шумом и треском ломился к ним сквозь кусты.
— Черт, я думал, мы хорошо спрятались! — с досадой выдохнул Фицджеральд.
— Спрячешься тут, как же, — обреченно вздохнула владыка.
— Да и нельзя, мало ли… — тут же добавил господин комендант.
— Вот-вот, — кивнула гномка.
— Владыка!
Кусты затрещали, пропуская на свет божий Торди, еще одного заядлого игрока в шашки. Вот только не похоже, чтоб у него сегодня было настроение сыграть партию-другую. Пожилой гном задыхался от быстрого бега.
— Духи Подземного Огня! — наконец выдохнул он. — Слава Богу, я вас нашел! Там такое творится!
— Опять?! — нахмурился Фицджеральд.
— Да почти… — с отчаянием ответил Торди.
— Что на сей раз? — со вздохом спросила владыка. — Подземный ход в Олбарию затоплен. Осушить его не представляется возможным. Прорыть за такой срок новый — тоже.
— Попытка захвата парома? — предположил Фицджеральд.
— Да нет же! — в отчаянии вскричал Торди. — Все гораздо хуже! Якш на острове!
— Якш? — удивилась владыка. — Так это же здорово!
— Здорово?! — взвыл Торди. — Все наши цверги недорезанные прыгают от восторга и вопят, что Якш согласился занять твое место! Очень здорово! Просто великолепно!
— Я никогда не считала это место своим, — чуть нахмурясь, ответила владыка. — И с радостью уступлю его кому-нибудь более авторитетному, более знающему.
— Но не Якшу же! — испуганно пробормотал Торди.
— Именно Якш помог мне на нем оказаться, — сказала владыка. — Он раньше многих понял, что все меняется. Что так, как раньше, больше нельзя. И если он захочет вернуться… я не стану мешать. А наши цверги зря радуются. В отличие от них Якш не только бороду отращивал.
— Нужно пойти, встретить его, — сказал Фицджеральд. — Такой гость… Спасибо, что нашел нас, Торди! Это и вправду важная весть. И вполовину не такая страшная, как тебе показалось.
— Ну, вам двоим видней, конечно, — пробурчал Торди. — Вы у нас власть, как-никак, а только… если что-то, не доведи Бог, поменяется к худшему, Духами Подземного Пламени клянусь — обоим уши надеру, олухи безответственные!
— Ну спасибо, Торди! — фыркнул господин комендант. — Теперь я за свое будущее спокоен. Ильда, пошли, поприветствуем вашего бывшего владыку.
* * *
— Якш на острове! — испуганно поведал молодой гном из бывшей «партии сторонников мира» своему младшему товарищу Керцу.
— Якш? — удивился тот. — Владыка решил навестить бывших подданных?
— Он не владыка! — рявкнул испуганный гном.
— Ты прав, — кивнул Керц. — Я оговорился. А чего ты, собственно, так всполошился? Перепугался даже? Ты ему что, горящих угольев когда-то в сапоги насыпал и теперь вдруг решил, что он прознал, кто это сделал, и поквитаться приехал?
— Болван! — возопил испуганный гном. — Тебе что, не нравится жить как сейчас? Хочешь опять как раньше?!
— Мне оченьнравится жить как сейчас, — сказал Керц. — И я абсолютно не хочу как раньше. Только при чем здесь Якш, скажи на милость?
— А при том, что он живо все перевернет по-старому!
— Якш? Быть того не может! — нахмурился Керц. — Он же вашим союзником был. Еще с петрийских времен.
— Так это когда было! — стенал несчастный. — Тогда мы были готовы хоть с чертом сотрудничать, лишь бы спастись. А теперь, когда все хорошо, когда ничего менять уже не нужно, приходит он —и кто может сказать, что будет?!
— Ничего не будет, — посулил Керц. — У нас теперь власть другая.
— Ничего не будет! Власть другая! Сходи посмотри, как наше старичье от восторга пляшет!
— Это они сдуру, — усмехнулся Керц.
— Это тебе кажется, что сдуру! Думаешь, трудно Якшу обратно власть взять?
— Да кто ему позволит? — покачал головой Керц.
— Спроси лучше, кто перед ним устоит?!
— Я, например, — горделиво выпрямился Керц. — Да и любой другой подданный Олбарии, если на то пошло. А ты, похоже, как тогда в Петри, напугался, так и остался напуганный. То-то у тебя и работа толком не спорится. До сих пор на пособие живешь, ровно старейшина какой.
— Да что бы ты понимал, идиот! — возопил несчастный перепуганный гном и, махнув рукой на своего младшего товарища, бросился прочь.
— Герд! — позвал озадаченный Керц.
— Да, любимый? — красавица гномка выглянула из приоткрытой двери.
— Слышала, что этот недоумок тут болтал?
— Мне казалось — он твой приятель… — заметила Герд. — Вас трудно было не услышать, он так орал…
— Мне тоже казалось, что он мой приятель, хотя… — Керц замолчал. — «Тогда мы были готовы хоть с чертом сотрудничать, лишь бы спастись…» Как тебе это нравится? Я-то хотел спасти всех, и мои ребята тоже, а эти… эти спасали сами себя, так выходит?
— Мне он никогда не нравился, — заметила Герд. — И… знаешь что, пригляди-ка ты за ним, как бы он чего не натворил, от страха и по глупости.
* * *
— Как же ты права, любимая… — пробормотал Керц всего получасом позже, приметив, как три гнома из бывшей «партии сторонников мира», вооружившись молотами, направляются к руднику.
«Если Якш пошел туда…»
«Или пойдет…»
«И все же интересно, они что, всерьез намереваются убить воина из рода воинов, эти недоумки?!»
«Или… не убить… заманить в ловушку? Старики показали пример, а теперь и достойная смена подросла, так, что ли?»
«Но Якш ведь не только воин, он в любом подгорном ремесле сведущ, так на что же они рассчитывают?»
Немного подумав, Керц со всех ног припустил на берег. Прихватил там тяжелое рыбачье весло — и обратно.
— Что ж, теперь и я вооружен, — сказал он, поспешая вслед за крадущимися «сторонниками мира».
* * *
Нет, говорил Якш, помощь не нужна. Спасибо, но правда не нужна. Мы с моей невестой просто собираемся осмотреть ваш рудник, и все. Кто сказал, заблудимся? Того, кто это повторит, я вызову на дуэль. Нет, мы ничего не собираемся добывать, просто смотреть. Да, это действительно моя невеста, а что тут такого? Вот и я думаю, что ничего. Разве что кому-то завидно, но тут уж я ничем помочь не могу. Катрин ее зовут. Как меня зовут, никому напоминать не надо? Ну вот и хорошо. Нет, нам не нужны провожатые, я ведь уже говорил. Только факел, будьте любезны. Вот так. Отлично. Нет, за компанию с нами никто не пойдет, мы собираемся целоваться. Да, может быть, и не только. Да, свадьбу мы намерены сыграть здесь, на острове. По каким обычаям? По нашим, конечно, этого невеста хочет. И по человеческим, само собой, этого я хочу, мне интересно. Да, позовем всех, никого не обидим. А теперь отстаньте, дайте мне показать девушке, как гномы-то раньше жили. Обязательно навестим всех желающих. И нежелающих тоже, а как же без них? Всех нежелающих навестим обязательно и все пиво у них выпьем. Дайте же пройти, что ж вы, прямо как на Большом Совете столпились-то?!
Якш провел свою невесту через широкий парадный вход. Никто не заметил, как три негодяя с молотами в руках шмыгнули через боковой. Не до того было. Никто не обратил внимания, да и кто бы о чем плохом подумал, мало ли — три гнома с молотами в рудник торопятся. Дело у них там. Работа.
Керц с веслом шмыгнул следом.
«Эти гады ровно на работу пошли. А я-то — дурак дураком со своим веслом! Хорошо хоть, не заметил никто!»
«И дальше не заметит. Если не шуметь, конечно. Вот так вот. На цыпочках».
— Якш наверняка захочет показать своей девице водопад, — бормотал один из мерзавцев. — Это самое красивое место из тех, что старики под землей соорудили. Вот посмотрите, они обязательно туда пойдут, а там, наверху…
— Там наша старая ловушка! — хихикнул другой. — На старейшин готовили, а на Якша пригодится!
— Не орите так! — шикнул третий. — Мы от них, конечно, далеко, но… говорят же, что Якш умел сквозь стены чуять.
Керц невольно сдержал шаг, опасаясь выдать себя раньше времени или, упаси бог, задеть за стену веслом!
— Не выдумывай! — откликнулся первый мерзавец. — «Сквозь стены чуять!» Он всего-навсего старый-престарый гном, а не Господь Бог!
* * *
— Ты видел этого придурка? — спросил один гном у другого.
— Керца, что ль? — откликнулся второй.
— Его. Видал, что он в рудник потащил? — продолжал первый.
— Вроде как весло… — растерянно ответил второй.
— Вот-вот, — кивнул первый. — Весло. Оно самое. А теперь ответь-ка мне, зачем в руднике весло? Он что, совсем спятил, что ли? В рудник — с веслом, не иначе как руду долбить, а на лодке своей, что — молотом грести станет?
— А может, он туда не грести пошел, а… — второй замолчал. — Пойдем-ка за ним, а то как бы беды не вышло.
Еще два гнома скользнули в боковой проход.
* * *
— Разве он не прекрасен? — вопросил Якш, глядя на водопад.
— Мне всегда нравилась поющая вода, — ответила его невеста.
— А разве есть другая? — откликнулся Якш. — Ведь и снег поет. И льдинки звенят. А уж дождь…
— Стойте, сволочи! — воскликнул Керц, бросаясь на «сторонников мира», которые, находясь над подгорным водопадом, вознамерились обрушить гигантскую глыбу на головы Якша и его невесты.
— Предатель! — прошипел один из «сторонников мира». — Убирайся!
Он угрожающе взмахнул молотом.
— От предателя слышу! — во весь голос откликнулся Керц, ответно взмахнув веслом. — Клянусь попутным ветром, тому, кто подойдет к этой глыбе, хоть пальцем ее коснется, я засуну якорь в такое место, откуда его без посторонней помощи нипочем не вытащить!
Несколько резких выпадов — и «сторонники мира» отскочили от глыбы.
Якш взглянул вверх и тихо выругался. Он мгновенно все понял. А поняв, не стал терять ни секунды.
— Ой! — только и успела вскрикнуть Катрин, когда, подхватив ее на плечо, Якш опрометью кинулся прочь.
— Уходит! — возопил один из «сторонников мира», замахиваясь молотом и пытаясь, проскочив мимо Керца, добраться до глыбы.
Керц крутанул весло в воздухе, и молот упал на землю.
— Больно же! — схватившись за отбитую кисть, возмущенно взвыл потерявший молот гном.
Керц фыркнул от удивления напополам с возмущением.
— Больно ему, видите ли! А тем, на кого ты каменную глыбу обрушить собрался, им что, приятно, что ли, было бы?!
— Уходит! — с досадой простонал «сторонник мира», наклоняясь за оброненным молотом, и Керц от всей души долбанул его веслом по голове.
— Га-ад… — простонал стукнутый гном. — Ничего, дождешься, будешь, как раньше, в забое, тачку таскать. И никакого тебе моря!
— Тачку таскать будешь ты, — откликнулся Керц. Вот только не в забое, а в олбарийской тюрьме!
Двое других бросились к нему, замахиваясь молотами. И тут же выяснили, что весло — вещь очень длинная, куда длинней молота, а Керц лупит по рукам без всякой жалости и очень метко. И не только по рукам.
— Сволочь ты, Керц, — простонал один из них, закрывая руками безжалостно отбитый пах.
— Тебе все одно без надобности! — огрызнулся Керц. — Такого, как ты, ни одна Невеста не выберет! Особенно когда я расскажу, чем вы тут занимались!
— Чем это вы тут занимаетесь, засранцы? — раздался новый голос.
Все вздрогнули и обернулись. К ним направлялся Якш, и, судя по его виду, ничего хорошего от него ждать не приходилось.
— Это все он! — «нашелся» один из «сторонников мира», пальцем указывая на Керца. — Мы пытались ему помешать, а он…
— Он это все, он! — тут же поддержали его двое других. — Сам посмотри, владыка! Весло прихватил! Он — сумасшедший! С ума спятил, не иначе! Он это!
— Вижу, что он, — кивнул Якш. — Да уж… действительно, «все это он»! Иначе и не скажешь.
Керц возмущенно посмотрел на Якша. Тот ответил ему насмешливым взглядом.
— Хорошо, что вы лгать не стали, — обернулся бывший владыка к «сторонникам мира». — Иначе я бы сильно рассердился. А ведь вы должны еще помнить, что случается с теми, на кого я сильно рассержен. Но… вы сказали правду. «Все это он», — сказали вы, и я вижу — все так и есть. Это он не дал вам совершить преступление, которое бросило бы тень не только на вас, но и на всех прочих честных гномов. Это он спас меня и мою невесту от гибели. Это он сражался один против троих и победил. Керц, сын Манхмаля, внук Ферда, я горжусь тобой!
— Мы благодарны тебе, — добавила Катрин, появляясь вслед за Якшем. — А вы… — она поглядела на «сторонников мира». — Что мы вам плохого сделали? За что вы собирались нас убить?
— Хороший вопрос, — кивнул Якш. — Ну, господа «сторонники мира», потрудитесь ответить! Мы ждем.
«Сторонники мира» молчали.
— Лучше бы вам что-нибудь сказать, — задумчиво промолвил Якш. — А то мне ведь ни весла, ни молота не требуется… я и голыми руками…
— Нам нравится жить, как сейчас… — наконец выдавил один из «сторонников мира». — Мы боялись, что ты все поменяешь…
— И вы решили поменять все сами, — кивнул Якш. — Коренным образом поменять. Сделать так, чтоб потом все говорили, что гномы у себя на острове гостей убивают. Вначале предлагают осмотреть достопримечательности, а когда гости засмотрятся, убивают. Что и говорить — гениальная идея! Я бы нипочем не додумался!
«Сторонники мира» потупились.
— Я надеюсь, что до вас дошло, лопоухие уроды, — продолжал Якш. — Очень надеюсь. Потому что намерен отпустить вас и никому не рассказывать о вашей глупости. Вам понятно, почему я так поступаю?
— Мне — нет! — резко откликнулся Керц. — Если по справедливости, так их в тюрьму надо! Еще бы чуть-чуть, и…
— По справедливости надо, — согласно кивнул Якш. — Но, видишь ли, я несправедлив. Поэтому они уйдут без наказания, а ты — без награды.
— А я ничего и не просил! — обиделся Керц.
— А тебе и нечего просить, — усмехнулся Якш. — У тебя и без того все есть. Это у них ни черта нет, — Якш кивнул в сторону окончательно потерявшихся «сторонников мира». — Даже странно как-то, все так переменилось, а у них как не было ничего, так и нет, просто горе какое-то…
— И что теперь с нами будет? — робко спросил один из «сторонников мира».
— Подберите ваши молоты и убирайтесь, — поморщился Якш. — И не дрожите. Я не собираюсь ничего менять. Неужто до вас не доходит, что это невозможно? Вот, посмотрите на Керца, сына Манхмаля, внука Ферда, посмотрите на него внимательно, думаете, он допустит, чтоб кто-нибудь вроде меня пришел и все испортил?
— Да он не справится с тобой, — нерешительно пробормотал один из «сторонников мира».
— Где ему, — поддержал другой, растирая ушибленную руку. — Он только веслом махать горазд!
— Один, может, и не справится… — усмехнулся Якш. — Вот только он не один. Неужто вы этого не поняли? Таких, как он, едва ли не больше половины, я же вижу! А вместе эти ребята справятся с чем угодно.
— Чем это вы тут занимаетесь, засранцы?! — дружно рявкнули несколько голосов, и все, за исключением Якша, подскочили на месте.
Еще два гнома вывернули из ближайшего коридора.
— Вот что значит — известность, — вздохнул Якш. — В выходной день, под землей — и то покоя нет.
* * *
— Какая жалость, — вздохнула владыка. — А я на миг и правда понадеялась…
— Какая леность! — ответно ухмыльнулся Якш. — Какое вопиющее отсутствие трудолюбия! И у кого! У самой выдающейся представительницы гномьего племени! Можно сказать, у красы и гордости народа нашего!
— Ничего себе отсутствие трудолюбия! — возмутилась Гуннхильд Эренхафт. — Да я только и знаю, что… днем и ночью…
— Теперь знаешь, — с неожиданным сочувствием в голосе промолвил Якш. — Да. Теперь ты действительно знаешь… День за днем. Год за годом. Век за веком.
— Ох-х-х… прости, — владыка провела по лицу ладонью. — Век за веком… я не подумала. Прости.
— Вот-вот, — кивнул Якш. — Стыдно взваливать все это на бедного старенького меня. Да и условия изменились. Я на то, как вы тут живете, растопыренными глазами смотрю. Того и гляди, какой-нибудь глаз вывихну. Что ни взгляд — то диковина. Откуда мне знать, как теперь со всем этим управляться следует? А ты лучше выходи замуж за своего спутника, рожайте побольше детишек, воспитывайте как следует, вот и будет вам смена, чтоб не пришлось, как мне, век за веком…
— Да мы, собственно, так и собираемся, — чуть улыбнулся олбарийский лучник Тэд Фицджеральд, комендант Петрийского острова.
— Ой, а давайте одну свадьбу! — тут же встряла Катрин. — Одну на всех. Для вас и для нас — одну.
— Отличная идея, — кивнула Гуннхильд. — Я все думала, как бы это для своих так обставить, чтоб визгов особых не было. А то ведь это ж конец света — владыка замужвыходит! Да еще за человека! Но… если сам Якш скажет, что все правильно…
— Обязательно скажу, — кивнул Якш. — А кому слов окажется недостаточно, я ведь и наподдать могу, силенок еще хватает!
— А почему так вышло? — тихо спросил Фицджеральд у Якша. — Почему день за днем, век за веком? Разве нельзя было…
— А на этот вопрос я тебе одному отвечу, — помрачнев, откликнулся Якш. — И не здесь. Не сейчас. Мне для этого напиться нужно. Да так, как я никогда не напивался.
— Я прошу прощения за неуместный вопрос, — виновато потупился лучник. — Я не настаиваю на ответе.
— А зря, — сурово усмехнулся Якш. — Потому что он тебе нужен, этот мой ответ. Просто ты об этом еще не знаешь. Поэтому ты получишь его. Строго говоря, я даже обязан тебе ответить. Но не здесь, не сейчас. Вернемся пока к нашим свадьбам. И нашим красавицам. Столь благородные мужи, как мы, не должны огорчать своих очаровательных спутниц хмурыми лицами и неприятными беседами.
— Полностью согласен, — кивнул Фицджеральд. — И еще раз прошу прощения за проявленную неучтивость.
— В задницу учтивость! — воскликнул Якш, окончательно стряхивая с себя словно бы окутавшую его сумрачную тень. — Я слышал, тут у вас один гном пчел разводит, а другой лютни мастерит, можем ли мы посетить этих мастеров и поглядеть на эти чудеса?
— Ну конечно, — улыбнулась владыка. — Тем более что пчеловода даже искать не нужно. Мастер Торди!
Гном-пчеловод отделился от небольшой толпы, созерцающей знаменательную встречу двух владык, прошлого и настоящего, и, подойдя, чинно поклонился всем четверым самым что ни на есть гномским поклоном.
— Пойдем отсюда, драться они все равно не будут! — разочарованно сказал один совсем маленький гном своему приятелю, мальчишке из людей.
— И то, — солидно кивнул тот. — Пойдем лучше в Петрию поиграем. Скажи, из меня куда лучший Якш, чем из этого?!
— Не вопрос, — согласился гномик. — Какой из него Якш! Так… название одно. Пошли играть.
— Нет, — тут же вмешался еще один гномик, постарше первого. — Пойдем лучше отыщем старейшину Айхенбрехера и попросим его поиграть с нами в подавление бунта! Я в прошлый раз попросил, так он за мной почти полчаса бегал! Такие догонялки получились!
— Не врешь? — строго спросила девочка из людей.
— Ей-богу! — искренне ответил гномик. — Разрази меня гром, укуси кашалот и волк заешь, если вру!
— Тогда пойдем! — сказала стоявшая рядом с ними гномочка и улыбнулась. — Догонялки — это здорово!
* * *
— Для настоящей гномской свадьбы нужно наварить как можно больше настоящего гномского пива, — степенно рассуждал мастер Торди. — Чем больше пива, тем лучше свадьба… а гномское, я имею в виду настоящеегномское пиво, делается так…
Гномы терпеть не могут чужой болтовни. Быть может, потому, что сами способны говорить без умолку. Ну а потом, кому же, как не им, со всей достоверностью известно, о чем стоит поговорить именно сейчас, в этот неповторимый миг. Впрочем, Катрин и в самом деле было интересно.
— А еще накупить и наготовить гору всяких вкусностей, — вещал Торди.
Перечисление и описание вкусностей заняло с полчаса. Катрин терпеливо слушала.
— А еще пригласить гостей… гостей со стороны жениха и гостей со стороны невесты, гостей со стороны отца жениха и гостей со стороны матери невесты, гостей со стороны отца невесты и гостей со стороны матери жениха, а также просто гостей со стороны, друзей и родственников друзей, подруг и родственников подруг… званых и незваных, важных и неважных и всех усадить как следует, да приглядеть, чтоб никто не вскакивал и в бороду соседу не вцеплялся…
— Привязать?! — со смехом предложила Катрин.
— Хм. Привязать, — задумался Торди. — А что — не плохая идея! — обрадованно возгласил он. — Привязать! Надо будет попробовать… а еще пригласить музыкантов. И плясунов. И акробатов. И жонглеров. И борцов. И вообще всех, кто под руку подвернется!
— А… жених с невестой? — робко спросила Катрин.
— Ну… — задумался Торди. — Пусть тоже приходят, наконец милостиво разрешил он. — На гномской свадьбе всем найдется место.
* * *
— Ты не лопнешь? — в ужасе вопросил Фицджеральд.
Якш аккуратно отставил шестой по счету кувшин и взялся за ручку седьмого.
— Не лопну… переросток, — выдохнул Якш. — Я… не пью. Я возвращаюсь.
— Возвращаешься? Куда? — не понял Фицджеральд.
— Обратно. В Петрию.
— В Петрию?! — Фицджеральду показалось, что Якш рехнулся. — В какую Петрию? Очнись! У тебя свадьба завтра, а Петрия давно рухнула!
— Это у того меня… свадьба завтра… который остается, — покачнувшись, пояснил Якш. — А этот… этот уходит. В то самое «давно», когда Петрия еще стояла, уходит.
— Якш, очнись! — вновь воззвал Фицджеральд. — Какой еще «этот»?
— А такой… непонятно, что ли? Это у того свадьба, хорошо ему, засранцу. А этому… наконец-то есть, с кем поговорить… может, и ему полегчает? У этого никогда не было, с кем поговорить. Сплошные подданные. Был, правда, Смотритель Западного Сектора. Друг. Но… поделиться такой болью с другом… ранить его чуткое сердце… Да, он так все знал, конечно… но, чтобы поговорить… я не посмел… — Якш шумно отхлебнул из седьмого кувшина. — И вот, наконец — ты. Человек. Враг. Тебя не жалко. Чихать на твое сердце. Что ему будет? Каждому ведомо, что сердца врагов отковывают из самой высококлассной стали.
— Погоди, Якш, какой же я тебе враг?! — возмутился Фицджеральд.
«Что, мечтал найти и убить хоть одного цверга? — насмешливо напомнил ему внутренний голос. — Что ж, твои мечтания сбылись. Вот он — самый настоящий цверг. Вот только его не убивать хочется, а рыдать от жалости».
«Нет, ты ошибся, цверг и владыка цвергов, у твоего врага никуда не годное, ржавое сердце, чуткое, слабое и ранимое. Оно не отразит сверкающий замах твоей боли, просто не сможет отразить, оно содрогнется от сопереживания. Так что ничего не выйдет, бедняга!»
— Какой же я тебе… враг? — дрогнувшим голосом повторил Фицджеральд.