Резник Майк. Аванпост

   — Ни слова, ни дела не помогут, — заверила я его.
   — Я бы не поднялся так высоко, если бы смирялся с тем, что мне говорят нет. — Он двинулся к двери. — Я вернусь.
   И, понятное дело, он вернулся следующим вечером. Сразу направился ко мне.
   — Пошли.
   — Куда? — спросила я.
   — У меня дворцы по всей галактике. Я только что построил еще один на Нью-Фиджи. Думаю, полетим туда.
   — Я никуда не полечу.
   — Наоборот, полетишь. Спроси у правительства.
   — А при чем здесь правительство?
   — Оно объявило тебя живым памятником в обмен на десятимиллионное пожертвование, — ответил Занзабель. — А поскольку оно контролирует продажу всех памятников, то тебя продали еще за сорок миллионов. — Он улыбнулся. — Ты — моя собственность.
   Я попросила моего адвоката разобраться с этим, и выяснилось, что все — правда. Я полагала, что это безумие — тратить пятьдесят миллионов на женщину, любую женщину, но он объяснил, что зарабатывает такую сумму каждые десять секунд, поэтому ни о каком безумии речи быть не могло.
   В итоге я полетела с ним на Нью-Фиджи, и он показал мне мою комнату, где могли разместиться два поля для смертобола и ипподром. В ванной хватало места для небольшого озера, а водопад там просто был. Занзабель остался на пороге и сказал мне, что придет через час.
   Я едва успела осмотреть мои новые апартаменты, как он появился с бутылкой сигнианского коньяка. Пахло от него так же отвратительно, как и прежде, поэтому я предложила сначала выпить. Он наполнил бокалы и осушил свой, пожирая меня глазами. Я сделала только один маленький глоток, а он уже успел ополовинить второй бокал.
   На третьем язык у него начал заплетаться, на четвертом глаза съехали к носу. Я продолжала заговаривать ему зубы, пока он не допил бутылку. Наконец решил, что пора вести меня в постель, поднялся, протянул мне руку и рухнул на пол. Отключился.
   Я дотащила его до кровати, уложила в нее, а сама отправилась в ванную. Потом вывела на дисплей компьютера хороший роман и читала его несколько часов, пока не услышала, что Занзабель зашебуршился в кровати.
   — Где ты? — пробормотал он.
   — Здесь. — Я подошла к нему.
   — Я ничего не помню.
   — Зато я помню все. Ты показал себя настоящим жеребцом.
   — Да?
   — Лучше тебя у меня никого не было. Неужели ты не помнишь?
   — Ах да. Теперь вспоминаю. Я мужчина хоть куда, не так ли? — Он с трудом вылез из кровати. — Увидимся вечером.
   И когда он пришел, я позаботилась о том, чтобы все повторилось, как прошлым вечером.
   На третий раз вместе с коньяком он принес наркотики. Я только притворилась, что приняла их, тогда как он закинулся по полной программе.
   Так продолжалось почти два месяца. Каждый вечер он отключался, то ли от спиртного, то ли от наркотиков, а каждое утро я хвалила его за подвиги в постели, взахлеб говорила об удовольствии, которое он мне доставил, а он притворялся, что вроде бы все вспоминает, лишь бы не признаться, что ничего не помнит.
   Я, однако, понимала, что вечно так продолжаться не может, и по прошествии шестидесяти дней попросила дать мне свободу.
   Он отказался.
   Я могла бы попытаться сбежать, но всюду стояли охранники и едва ли мне удалось бы добраться до ворот. Я могла бы обратиться в суд, но мой адвокат заверил меня, что процесс растянется на много лет. Я могла бы дождаться кого-нибудь из героев, вроде Катастрофы Бейкера или Урагана Смита, чтобы они спасли меня, но тогда я не водила знакомства с героями.
   И я решила вновь воспользоваться знаниями мужской психологии, которые пока спасали меня.
   Как только Занзабель вновь появился у меня, я бросилась ему на шею, извинилась за то, что мне хватило глупости требовать свободу, поклялась ему в вечной любви. Он высвободился из моих рук; чувствовалось, что ему как-то не по себе.
   — Кроме тебя, мне никого не надо! — вещала я. — Кроме тебя, я никого не хочу видеть! Почему ты приходишь ко мне только вечером? Я требую, чтобы ты приходил ко мне три раза в день, и я убью любую женщину, которая попытается тебя остановить!
   — Никто не отдает мне приказов! — рявкнул он. — Отойди от меня!
   — Но я живу только для тебя! — не унималась я. — В постели ты еще лучше, чем в бизнесе, и я не хочу делить тебя с кем-либо!
   Теперь он напоминал попавшееся в западню животное.
   — Отстань от меня!
   — Никогда! — Я упала на колени, схватила его за ноги.
   Что ж, он приказал своим людям оторвать меня от него и запереть в моей комнате. Следующую неделю я ежедневно повторяла этот спектакль, он все больше напоминал затравленное животное и наконец велел охранникам вернуть мне свободу и отвезти в «Вавилонскую Башню».
   Я продала все драгоценности, которыми он одаривал меня в обмен на полученные, как ему казалось, сексуальные услуги, и денег хватило, чтобы купить собственный бордель. А благодаря знаниям мужской психологии бизнес оказался очень прибыльным.
   * * *
   — Значит, он так и не уложил тебя в постель? — спросила Золушка.
   — Совершенно верно.
   — Если преподобный не угомонится, нам будет о чем поговорить.
   — Да что здесь, черт возьми, происходит? — зло воскликнула Киборг де Мило.
   — Я не понимаю вопроса, мэм, — ответил ей Катастрофа Бейкер.
   — Идет война! Чужие уничтожили Флот! Они уже высадились на Генрихах V и VI и летели на Генрих II. А здесь все хотят только одного — разговаривать.
   — Мы хотим не только разговаривать, сладенькая, — просюсюкал преподобный Билли Карма.
   — Только прикоснись ко мне пальцем, и я прикоснусь к тебе. — В голосе Венеры слышалась неприкрытая угроза. — Тогда и посмотрим, у кого палец крепче. — Она повернулась к Бейкеру и Смиту. — Я еще могу понять всех этих клоунов, но вы-то — настоящие герои. Так почему вы сидите здесь, вместо того чтобы уничтожать это чужеродное отродье?
   — А куда ты так спешишь? — полюбопытствовал Смит. — Пока по «Аванпосту» никто не стреляет.
   — Точно, — кивнул Бейкер. — По моему опыту, нет таких срочных дел, которые нельзя отложить на завтра.
   — А кроме того, — добавил Ставлю-Планету О’Грейди, — все знают, что насилие — последнее прибежище неумех.
   — Умелые не ждут так долго, — пренебрежительно отпарировала Венера.
   — Я еще не слышал о войне, на которую следовало спешить, — выразил свое мнение Смит.
   — Тут и спорить не о чем, — поддержал друга Бейкер. — Если война не подкатывается тебе под бок, идти ей навстречу нет никакого смысла.
   Киборг де Мило встала и направилась к двери.
   — И черт с вами! Есть паразиты, которых надо уничтожить. Если уж на то пошло, я справлюсь с ними и сама.
   Она вышла из «Аванпоста» и зашагала к своему кораблю.
   — Никогда не встречал человека, которому так не терпелось остаться без головы, — хмыкнул Макс Три Ствола.
   — Но мужества ей не занимать, — заметил Могильщик Гейнс.
   — К тому же и симпатяга, — добавил преподобный Билли Карма.
   — Здорово, — ввернула Золушка. — Чего бы тебе не побежать за ней?
   — Она же отправилась воевать с чужими, — напомнил Билли Карма. — Разве я похож на сумасшедшего?
   — Хочешь получить честный ответ или дружеский? — осведомилась Золушка.
   — Я снимаю вопрос, — смутившись, ответил преподобный.
   — Эта очень храбрая дама хочет сразиться с противником, силы которого многократно превосходят ее. — Смит посмотрел на Бейкера. — Ты думаешь, мы должны пойти с ней?
   — Еще есть время пропустить пару стаканчиков, — ответил Бейкер. — Может, они выстрелят в нас, и появится повод вступить в войну.
   — Да, — задумчиво кивнул Смит. — Пожалуй, ты прав.
   — Он не прав.
   Этот голос я никогда раньше не слышал.
   — Кто это сказал? — спросил я.
   Регги, робот-бармен, подкатился ко мне.
   — Я, Томагавк.
   — Ты? — изумился я. — Не знал, что ты можешь говорить.
   — Всегда мог, — ответил Регги.
   — Но ты работаешь в моем баре со дня открытия и ни разу не произнес ни слова!
   — До этого момента сказать мне было нечего.
   — А теперь есть?
   — Да. Я слушал истории остальных, а теперь могу рассказать свою.
   — Мы внимательно слушаем, — выразил общее мнение Бейкер.
   — Названия у нее нет, потому что я всего лишь робот и с воображением у меня не очень. С вашего разрешения, назову ее просто, История Регги.

ИСТОРИЯ РЕГГИ

   Когда-то давно (начал Регги), существовало место, где собирались самые неординарные люди галактики. Оно влекло героев и бандитов, художников и спортсменов, священников, гениев, проституток, охотников за головами, азартных игроков, даже инопланетян. Поскольку я робот и творческий элемент в мою программу не заложен, давайте называть это место «Аванпост», так как другого названия я придумать не могу.
   Уникальные люди приходили в «Аванпост», чтобы выпить, рассказать историю-другую, но главным образом, чтобы пообщаться с себе подобными. Место это воспринималось ими как рай, здесь они могли укрыться от мирской суеты и рутины, от обожания и иррационального негодования, какое иной раз испытывали к ним обыкновенные обитатели галактики.
   Будучи экстраординарными людьми, они иной раз забывали про существование галактики людей обыкновенных, галактики, которая не могла обойтись без тех, кого притягивал «Аванпост».
   Однажды корабли чужих вторглись в звездную систему, где находился «Аванпост». Флот попытался им противостоять, но чужие его уничтожили. И наступил момент, когда герои «Аванпоста» могли бы изменить ход войны, могли изгнать чужих не только из звездной системы, но и из всей Галактики. Но вместо того чтобы делать то, ради чего они родились, эти герои разговаривали, пили, снова разговаривали и упустили момент. Чужие воспользовались их летаргией, чтобы уничтожить «Аванпост» и всех, кто в нем находился, и не прошло и пяти лет, как вся Монархия рухнула под их ударами.
   Вот и вся история. Разумеется, она не имеет никакого отношения к этому «Аванпосту» и этим героям.
   Спасибо, что выслушали.
   * * *
   Катастрофа Бейкер поднялся из-за столика.
   — Ладно, Регги. — Он направился к двери. — Я все равно собирался уходить.
   Регги не ответил.
   — Ты меня слышишь? — спросил Бейкер.
   Вновь ответа не последовало.
   — Что это с ним?
   — Он говорит, лишь когда ему есть что сказать, — объяснил Маленький Майк Пикассо.
   — А он уже все сказал, — добавил Никодемий Мейфлауэр.
   Встал Могильщик Гейнс.
   — Я провожу тебя к кораблям.
   — Я с вами! — воскликнул преподобный Билли Карма. — Я и Бог идем охранять эту милую леди-киборга.
   Ураган Смит повернулся к Лангтри Лили.
   — Я должен идти с ними.
   Она что-то прошептала ему.
   — Конечно, дорогая моя, — кивнул Смит. — Я буду счастлив, если ты полетишь со мной.
   Не прошло и минуты, как за ними последовали Адский Огонь ван Винкль, Маленький Майк Пикассо, Сахара дель Рио, Золушка, Никодемий Мейфлауэр, Ставлю-Планету О’Грейди, Сидящий Конь и Неистовый Бык, Мать Земля, Ахмед Альфардский, Силиконовая Карни.
   — Как насчет тебя? — спросил Макс Вилли Барда.
   — Кто-то должен остаться здесь и записать истории оставшихся в живых, — ответил Бард.
   — Если кто-то останется в живых. — Макс повернулся к Большому Рыжему. — Идешь или остаешься?
   — Иду. Только отдам компьютер Томагавку.
   — На хранение? — спросил я.
   — Чтобы общаться с Эйнштейном. — Большой Рыжий указал на слепого гения, в одиночестве сидевшего за столиком. — Возможно, его мозг сумеет обратить поражение в победу.
   Он попрощался с Эйнштейном, набрав соответствующие слова на клавиатуре, протянул мне компьютер и двинулся к двери.
   — А ты, Макс? — спросил я.
   — О, я собираюсь сразиться с чужими. Тут двух мнений быть не может. Но я вижу, на столах стоят недопитые бутылки, а выливать их содержимое в раковину — преступление.
   И он двинулся от столика к столику, допивая все, что оставили другие.
   — Береги ее, Макс, — вдруг сказал Регги.
   — Ее?
   — Киборга де Мило, — уточнил Регги. — Она наполовину робот. Я чувствую, что симпатизирую ей.
   — У тебя встало на леди-киборга? — спросил Макс.
   — Выполни мою просьбу.
   — Если хотя бы половина из того, что мы слышали о ней, правда, скорее, она будет защищать меня.
   — Пожалуйста. — В голосе Регги слышались человеческие интонации.
   Макс долго смотрел на него, потом кивнул.
   — Хорошо, Регги… пусть будет по-твоему.
   — Благодарю, Макс.
   — И помни об этом, когда Томагавк велит тебе разбавить водой заказанное мной виски.
   С тем Макс зашагал к своему кораблю, а Бард, Регги и я остались одни, не считая Эйнштейна. Помолчали, думая о том, сможет ли эта разношерстная компания героев противостоять мощи чужих.
   У меня появилось предчувствие, что ответ мы узнаем в самом скором времени.

ЧАСТЬ 2. ФАКТЫ

АХМЕД АЛЬФАРДСКИЙ И ЧУЖИЕ

   Пролетев сквозь Свадебные Кольца, Ахмед Альфардский направил свой корабль к Генриху VIII, холодной, темной, непригодной для жизни человека планете, со средней температурой минус 93 градуса по Цельсию, силой тяжести порядка половины галактической стандартной и атмосферой из аммиака.
   Приборы его корабля зафиксировали источник нейтрино там, где его быть не могло, и он включил радары. Естественно, обнаружил ремонтный завод и заправочную станцию, которые чужие смонтировали среди скал и громадных глыб льда.
   Ахмед убедился, что электрические батареи лучевика и глушака полностью заряжены, сунул за пояс три энергетические гранаты и приземлился в двенадцати милях от заправочной станции. Кислородные баллоны могли обеспечить его воздухом на десять часов. С учетом пониженной гравитации путь до станции не мог занять больше двух. Он намеревался снять часовых выстрелами из лучевика (не имело смысла пускать в ход глушак и, тем самым, выдавать свое присутствие звуковыми волнами), а потом подорвать станцию гранатами. Даже если бы он столкнулся с непредвиденными препятствиями, которые чуть задержали бы его, кислорода хватало с лихвой.
   Прежде чем надеть скафандр и выйти из корабля, он связался с Киборгом де Мило по субпространственному радио.
   — Где ты? — спросила она.
   — На Генрихе VIII.
   — Каким ветром тебя туда занесло?
   Он объяснил.
   — Хорошо. Сиди тихо, пока я не закончу свои дела, а потом прилечу, чтобы уничтожить их.
   — Я собираюсь сделать это сам, — ответил Ахмед.
   — Не дури. Ты — не коммандос. Оставь это дело тем, кто ему обучен.
   — Как можно сказать, не попробовав, обучен ты чему-то или нет?
   — Ты когда-нибудь убивал?
   — Спроси меня через десять часов.
   — Слушай, у меня нет времени убеждать тебя. Ты — не Катастрофа Бейкер. Сиди тихо, пока я не прилечу.
   — Я ценю твою заботу, Венера, — ответил Ахмед, — но я не могу позволить другим сражаться за меня в моих битвах.
   — Кто говорит, что это твоя битва? — спросила она.
   — Ты сказала, в «Аванпосте».
   — Я говорила не про тебя.
   — Я тоже хочу внести свою лепту. Не волнуйся. Я буду осторожен. Подкрадусь к ним, прежде чем они узнают о моем присутствии.
   — Они уже знают. Нельзя посадить корабль в десяти милях от противника, чтобы он об этом не узнал.
   — В двенадцати милях, — поправил он ее.
   — Девять, двенадцать, какая разница. — В голосе Киборга де Мило послышалось раздражение. — Если ты посадил корабль на одном с ними полушарии, твое присутствие для них не секрет.
   — Я их не боюсь.
   — Твоя храбрость говорит не в твою пользу. Она идет от невежества. Оставь убийства киллерам.
   — Я хочу, чтобы ты мной гордилась. — И он прервал связь.
   В последний раз проверил оружие, надел скафандр и открыл люк.
   Даже не увидел вспышку. Выстрел пульсовика разнес ему шлем и голову, прежде чем он успел выйти из корабля.

ЗОЛУШКА И ЧУЖИЕ

   Золушка поймала корабль чужих в перекрестье прицела.
   — Зафиксируй цель, — приказала она.
   — Цель зафиксирована, — ответил компьютер.
   — Стреляй.
   — Стреляю.
   Корабль чужих превратился в огромный красный бутон, потом исчез.
   — Туда им и дорога. Три ноль в нашу пользу. А теперь сматываемся, пока нас не засекли.
   — Мне нужно направление.
   — Полетели к Свадебным Кольцам.
   — К какому из шести?
   — Выбери сам.
   — Я не запрограммирован на принятие решений. Мне нужны инструкции.
   — Хорошо. Анна Болейн.
   — Курс проложен. Перехожу на световую скорость.
   — Хорошо. И пока ты этим занимаешься, посмотри, с кем можно связаться по защищенному каналу.
   — Выполняю…
   — Это Никодемий Мейфлауэр, — услышала она знакомый голос. — Как дела?
   — Пока хорошо, — ответила Золушка. — Возможно, физически я чужим не соперник, но мой корабль справляется с ними неплохо. Я уничтожила троих по пути от Генриха IV к Генриху VII.
   — Отлично! — воскликнул Мейфлауэр. — А теперь, если ты не умеешь заметать следы, немедленно убирайся оттуда. Один корабль еще можно уничтожить и остаться незамеченным, но не три.
   — Не волнуйся, я лечу к Свадебным Кольцам. Там буду в безопасности. Не думаю, что у них есть время и людские ресурсы, в смысле, чужие ресурсы, отыскать меня среди всего этого хлама.
   — Правильно, — одобрил ее решение Мейфлауэр. — Лучшего места, чтобы пересидеть войну, не найти.
   — Я ничего не собираюсь пересиживать, — возразила Золушка. — Выдержу паузу, чтобы они занялись чем-то еще, а потом нанесу новый удар.
   — Это пожалуйста, но не напрягайся. У нас и так хватает героев. Не пытайся стать в один ряд с ними.
   — Эти мерзавцы уничтожили Флот. Чем больше будет у нас героев, тем лучше.
   — Героями не становятся, ими рождаются, — ответил Мейфлауэр. — Ты уничтожила три вражеских корабля, и этим можно гордиться… но скорее всего они не ожидали нападения на свои тыловые коммуникации. Теперь они начеку и на карту поставлена твоя задница.
   — Это моя задница, — фыркнула она.
   — Да, конечно, но те из нас, кто привык восхищаться ею, хотят, чтобы она осталась целой и невредимой.
   — Спасибо, Никодемий Мейфлауэр. Я не краснела уже лет двенадцать, но, если б могла, от твоих слов кровь точно прилила бы к щекам.
   — Береги свои щечки, — ответил Мейфлауэр. — Все, какие есть.
   — Не волнуйся. Кто будет преследовать меня на пути к Свадебным Кольцам?
   — Торможу, — объявил корабль. — Мы прибыли к Анне Болейн.
   — Ладно, Никодемий. Я прерываю связь, потом съем сандвич, приму молекулярный душ и… — Пауза. — Черт!
   — В чем дело?
   — Их пятеро! Поджидают! Должно быть, подслушали наш разговор по защищенному каналу!
   Вновь пауза.
   — Они стреляют в меня! В Кольцах спрятаться, конечно, легко, но маневрировать среди всего этого дерьма — удовольствие маленькое. — Пауза. — В корабль попали. Не знаю, кусок скалы или чужие.
   — Где ты? Я уже лечу, но Кольцо чертовски большое!
   — Ты не успеешь! Они…
   Связь оборвалась, а мгновением позже корабль Золушки начал вращаться совсем как каменные глыбы Свадебного Кольца, известного, как Анна Болейн.

ПРЕПОДОБНЫЙ БИЛЛИ КАРМА И ЧУЖИЕ

   Преподобный Билли Карма крался по долине, гадая, а что он, собственно, тут делает. Одно дело — призывать гнев Божий на головы инопланетных безбожников и совсем другое — самолично обрушивать на них этот самый гнев.
   Но каким-то образом он смог перебороть нерешительность, и теперь перед ним лежал вражеский лагерь на Генрихе VI, а ему оставалось лишь надеяться, что его никто не заметил. Конечно, было бы еще лучше, если б Бейкер или эта леди-киборг напали на чужих и не только отправили бы в ад, но и, что более важно, отвлекли бы их внимание на себя, позволив ему найти спокойное, безопасное местечко, где он бы и остался до конца войны.
   Он сел под огромным синим деревом, чтобы отдышаться и попытаться успокоить скачущее галопом сердце.
   «Господи, сейчас я бы многое отдал за сигарету! Или стакан чего-нибудь крепкого. Или за роскошную маленькую Золушку».
   Он огляделся. Кругом растительность. Но не привычного зеленого цвета. На этой планете все было синее: деревья, кусты, листья, даже трава и цветы.
   И, конечно же, эти кусты и деревья не выделяли кислорода, иначе его с лихвой хватило бы для дыхания. Должно быть, эту планету Бог сотворил одной из первых, до того, как понял, что нужно для жизни людям.
   Внезапно преподобный увидел, как слева поднялся фонтанчик пыли.
   «Черт! Если бы Ты снабдил этот гребаный мир приемлемой атмосферой, я бы не носил этот паршивый шлем и услышал бы, не подходит ли кто ко мне».
   Билли Карма распластался на земле, в надежде, что кусты прикроют его. Он не слышал, приближаются ли чужие, поднявшие пыль, или удаляются, а поднять голову не решался. Просто лежал, крепко закрыв глаза, и молился Богу.
   Потом шестипалая рука схватила его за плечо и поставила на ноги.
   Преподобный Билли Карма увидел перед собой трех пришельцев, определенно гуманоидов, как и он, в скафандрах и шлемах.
   — Кто ты и почему шпионишь за нами? — спросил пришелец, голос его звучал в шлемофоне холодно и бесстрастно.
   — Разве я похож на шпиона? — спросил Билли Карма. — Я, между прочим, священник, слуга Бога.
   — Тут какое-то противоречие, — заметил второй пришелец. — Мы созданы Богом по его образу и подобию. Ты — нет.
   — Глупости, — возразил Билли Карма. — Бог создал человека, а Сатана — всех остальных разумных существ, только не подумайте, что я хочу вас оскорбить. — Он оглядел чужих. — Если уж на то пошло, выглядите вы, как големы.
   — Кто такой голем?
   — Голем — вид дьяволов.
   — Любопытно, — сказал первый пришелец. — А ты выглядишь как Бикстел.
   — Кто такой Бикстел?
   — Дьявол.
   — Хватит с меня вашего святотатства! — взревел Билли Карма. — У меня на корабле несколько экземпляров Библии. Я с радостью раздам их вам, чтобы вы наконец познали истину.
   — Истина в том, что ты — великий лжец, — заявил ему первый пришелец. — Возможно, ты являешь собой Принца лжи.
   — Ха! — воскликнул Билли Карма. — Я повторяю: Ха! Мой Бог сможет победить вашего идола одной рукой, даже не вспотев.
   — Посмотрим, как у него получится. — Первый пришелец направил на Билли Карму оружие. — Иди.
   — Куда?
   — Я тебе скажу, когда останавливаться.
   Они двинулись к лагерю, потом вошли в Купол. После закрытия люка, чужие подождали минуту, потом сняли шлемы, велели Билли Карме проделать то же самое.
   — То есть Бог создал вас кислорододышащими? — спросил он, снимая шлем и кладя его на пол. — Должно быть, одно из Его немногих упущений.
   Первый пришелец указал на странного вида стул.
   — Садись.
   — Сюда? Его сделали не для людей.
   Пришелец подтолкнул его к стулу.
   — За это Бог поджарит тебя на раскаленных углях, — пообещал Билли Карма, усаживаясь и ерзая в поисках более удобного положения.
   Второй и третий пришельцы зафиксировали его руки на подлокотниках стула.
   — Что происходит? — пожелал знать Билли Карма с легкой дрожью в голосе.
   — Мы собираемся допросить тебя, — ответил первый пришелец.
   — Как вышло, что вы говорите на терранском? Я думал, вам понадобится переводное устройство.
   — Я могу говорить на нем. Мои компаньоны — нет.
   — Где ты его выучил?
   — Вопросы задаю я. — Пришелец наклонился вперед. — Что ты делал около нашего лагеря?
   — Я не знал, что у вас здесь лагерь! — ответил Билли Карма.
   — Хорошо. Что ты делал на Джамбликсте?
   — Что такое Джамбликст?
   — Эта планета.
   — Эта планета, безбожный пришелец, Генрих VI, — поправил его Билли Карма.
   — Ты не ответил на мой вопрос. — Пришелец наставил на Билли оружие.
   — Я же сказал тебе, я — слуга Бога. Путешествую по галактике, ищу людей и инопланетян, готовых обратиться в истинную веру.
   — Обратиться в кого?
   — В богобоязненных христиан… о которых ты ничего не знаешь.
   — Я тебе не верю. Знаешь, что я думаю?
   — Что?
   — Я думаю, ты — шпион, оставленный Флотом человечества после того, как мы вышибли его из этой звездной системы. Я думаю, твоя задача — сообщать своему командованию о всех наших действиях.
   — Единственный мой командир — Бог, — отчеканил Билли Карма. — И Он не нуждается в том, чтобы я сообщал Ему о ваших действиях, как не нуждается во Флоте, чтобы остановить вас. Он сотрет вас с лица земли в любое удобное Ему время.
   — Ты по-прежнему настаиваешь на этой глупой выдумке, будто ты — голос Бога?
   — Это не выдумка! Я — священник.
   — Действительно, вроде бы ты это уже говорил.
   Инопланетянин поднял оружие, нацелив его на источник искусственного света над головой. Преподобный Билли Карма в ужасе смотрел на него.
   — Если ты действительно голос Бога, ничто не заставит тебя отказаться от Него, так? — спросил пришелец.
   — Куда ты клонишь?
   — Хочу докопаться до истины. А истина в том, что я никогда не откажусь от своего Бога, поскольку верю в Него всеми фибрами души. Если ты говорил мне правду, я не смогу заставить тебя отказаться от твоего.
   — Об этом я ничего не знаю. — Билли Карма не мог оторвать глаз от оружия. — Бог понимает, что человек несовершенен.
   — У моего народа много общего с твоим Богом. Мы понимаем, что ты несовершенен.
   Билли Карма наблюдал, как поблескивает на свету металлический торец оружия.
   — Что ты собираешься делать с этой штуковиной?
   — Я собираюсь проверить крепость твоей веры.
   Он приблизился к Билли Карме, медленно опустил оружие, прикоснулся металлическим торцом к ногтю на большом пальце правой руки.