Страница:
Я такие примеры мог бы приводить бесконечно, но главное не в этом, а в том, что сами эти народы не знают, что у них появился каганат или эмират. Живут себе и живут, размножаются, потом перестают, и вновь начинают размножаться. Дело, так сказать, житейское. А каганаты, между тем, возникают как пузыри в луже при холодном дожде на теплую землю, не успеет один пузырь лопнуть, как чуть сбоку возникает другой, пересекаются как в истории настоящие каганаты. Только я еще раз скажу, что сами эти народы–каганаты ничего об этом не знают. А если и знают по причине слишком жесткого своего царя–кагана на данном этапе времени, то все равно тут же забудут, получив доброго царя–вождя. Писать–то не умеют. И не только писать, говорят едва. А зачем слова? и без них ведь все понятно, когда сыт и готов совокупиться. Недаром есть понятие – говорить глазами. И, разумеется, – руками.
И тут появляется торговое племя, сходившее уже передовым отрядом на Тихий океан и решившее возить туда соль по цене золота, пока только к императорскому столу. Проложили первый путь, по предгорьям Заилийского Алатау. Потом второй, в засуху, – севернее Кулундинских степей. Третий, четвертый и так далее, не забывая переходить с первого на третий и с четвертого – на первый, когда это было необходимо по метеорологическим и демографическим условиям преодолеваемой местности. На пути – организовывая, где рыбалку товарную, где товарный же лов соболей. И так далее. Но главное, переучивая народы на новые числительные до десяти и притягательные местоимения мой – твой. И сами кое–чему попутно учась, прибавляя толику в свой и без того уже огромный запас знаний. И, заметьте, в своих накладных, векселях и прейскурантах кое–что записывая из попутных сведений, например, о конкретном каганате, имя которому сами и дали, чтоб не спутать с другим. А когда поехали вновь через три года засухи, то ни одного прежнего каганата уже не нашли, зато нашли дюжину новых, в более высоких широтах. И назвали их новыми именами, сообразуясь с местными особенностями, например, каганат Байкальского омуля. Не слыхали, господа историки? Тогда у новой Галкиной появилось «дело».
Кстати, заметьте тоже, еврейские жены торговцев–мужчин всегда сидят дома, храня очаг и детей от законного брака. И кубышку, заложенную и заштукатуренную в самом незаметном месте кирпичной стены – страховая часть оборотного капитала. Поэтому мужчины на пути, всегда сытые от торговых сверхприбылей, не устают улучшать генофонд местного населения. В результате вся евразийская степь начинает приобретать семитические черты, особенно вблизи караван–сараев. Вам, антропологи, нагородившие столь несусветную чушь и просто блажь о тюрках на пол–Земли, эта простая мысль никогда не приходила в голову?
Но, в этих евразийских, широченных степях было два места, как бутылочные горлышки. Первое – в Ахтубе и дельте Волги. Каспий к югу по причине дичайшей пустыни не обойдешь, а переправляться через сорок проток Ахтубы хотя и можно на всем ее протяжении в любом месте, но – себе дороже. Поэтому, я думаю, возник город Царицын (Сталинград–Волгоград), хотя, вполне естественно, в те времена он так называться не мог, даже Царицыном. А чуть выше – вообще был край известной земли – Самара (сам – небо, ар – земля, естественно, по–еврейски), то есть сошлись небо и земля. Недаром только уже при русских царях эти города раз пять переносили с одного берега на другой. Второе место – совсем узкое, это где Алтай – Саяны чуть не сходятся с Гималаями, точнее с Гиндукушем, в преддверии широких монгольских степей.
Я эти места выделяю затем, чтоб перейти к разбойникам. Там, где торговый путь – большая дорога, там и «разбойники с большой дороги». Кавычки потому, что понятие – нарицательное. И крайне живучее, до сих пор, когда разбойники уже сидят по комфортабельным кабинетам под охраной длинноногих секретарш с надменным взором, и даже – в Кремле. Но времена–то у нас – средневековые.
Организовать шайку разбойников (по–египетски кази, по–русски казак, хотя двор у казаков назван по–еврейски – баз, отчего уже «греческая» – базилика) местные племена, будь они каганатом в пол–Земли, не могут. По следующим причинам. Они робкие и еврей среди них считается богом. Посмотрите хотя бы на колхозников и их председателя–еврея. И они не знают, когда, что и в каком количестве повезут, и сколько это стоит. Между тем я лично знал секретаря обкома КПСС, сын которого ныне – крупный, всероссийский бандит. То есть, отец – еврейский как бы каган, а сын – казак–разбойник. И уж он–то разбирается во всех тонкостях отцова ремесла. И в русских сказках почти все большие и главные богатыри–разбойники – «евреины», вплоть до сподвижников и родни Ильи Муромца, начиная с Соловья–разбойника:
Еще что же за богатырь ехал?
Из этой из земли из Жидовския
Проехал жидовин могуч богатырь
На эти степи Цицарския.
Да и сам Муромец произошел не от мягкой травы–муравы и не от Мурома, а от замуровывания куда–нибудь награбленных богатств. И вообще муровать – класть стену, организовывать что–нибудь, создавать, например, банду. И вообще наделять полномочиями, например:
Тридцать–то было богатырей со богатырем.
Атаманом–то – стар казак Илья Муромец,
Податаманьем Самсон да Колыбанович,
Добрыня–то Микитич жил во писарях,
Алеша–то Попович жил во поварах…
Перечень этот в сказке – полный и имен в нем – ото всех каганатов, поверьте на слово. А не верите, ищите сказку по очень старинным книгам. Мне некогда, так как перехожу к Александру Македонскому. Вы, конечно, знаете по «историям Галкиных», что этот гусь создал империю от Египта до Индии, только знайте и то, что поверить в такую сказку может только дурак стоеросовый.
Вот, появился на «Шелковом» пути недалеко от Алтая такой же способный бандит как Македонский. И как Сын Секретаря обкома, перебравшись из Сибири в Питер. И создал банду, которая стала небольшой армией, мобильной как спецназ ГРУ и вооруженной исключительно дамасской сталью. Все, «Шелковый» путь остановился как вкопанный. И пока торговцы искали обходные пути по Алтайским горам, они исписали друг другу по обе стороны «Богатырской заставы» (застава – заставить, пресечь) все наличные глиняные таблички, расписывая друг другу «новый каганат» по имени, например, «Сын» или «Саша Македонский» (киллер номер один 2000 года). И я недаром ведь упомянул Сибирь и Питер в отношении «Сына», «Великий Александр», он же Македонский, сделал рейд по разным там Саркелам и Итилям, дочиста обобрав их. Все, один эмират–каганат для историков типа Галкиной – готов, осталось только преувеличить его до создателя древней империи. А сколько еще их таких? И каждому – империя, в крайнем случае – каганат. Вот и вертятся они на немыхпросторах евразийских степей десятками.
Но я ведь веду речь о языках. А что про них вести речь? Оно ведь и сегодня в любой шайке прекрасно уживаются представители всех окрестных народов, «обогащая» друг друга так называемой «феней», понятной не только абсолютно всей банде, но и соседним бандам. А потом лингвисты высосут из пальца «индоевропейскую семью» языков, вернее, из этих самых «фень». Вернемся лучше к торговцам.
Если вы думаете, что каждая такая банда на торговых путях прекращает торговлю, то – ошибаетесь, она ее только осложняет, и цены растут. Взгляните еще раз на Ахтубу, видите, сколько там проток? Столько же «проток» и в евразийских степях. Так что используется та «протока», которая на данное время больше застрахована от грабежа. Или вам еще рассказать о нынешних «протоках утечки российских капиталов»? Так ими полны газеты, специально для будущих Галкиных – создателей бумажных каганатов наших уж времен.
Торговлю может остановить только потеря спроса. И больше – ничто. Вот, например, Сталин купил из–за железного занавеса даже атомную бомбу, минуя как бандитов все ЦРУ и ФБР. Спрос был. Вот нашли в Европе соль под землей и Константинополь стал угасать. Нашли соль под землей же в Беларуси, и Саркел стал никому не нужным. И на Тихий океан откуда–то, мной не проверено, начали доставлять соль, а на шелках китайских и «тончайшем» фарфоре, как сами видите, много не заработаешь. Рабынь русских в качестве жен тоже покупать перестали, я не вдавался в подробности, и сам Хазарский каганат приказал долго жить.
Торговые евреи, как я уже сказал, направились через Саркел в Западную Европу, по нынешнему – в Центральную. А вот куда девались казаки–разбойники? Казаки–разбойники, естественно, пошли на Нижний Дон за торговыми евреями и там замешкались: спрос на рабов мужского пола, на галеры, все еще сохранялся. Аж до самого «объединения» русских земель. И чем больше земель наши московские цари объединяли «под своей рукой», тем больше «крымские татары» воровали у нас «чудь белоглазую». Дошло до того, что с присоединением последнего (ранее в 1325 – Галич, 1329 – Углич, 1338 – Белоозеро, 1350 – Владимир, 1392 – Суздаль, 1463 – Ярославль, 1474 – Ростов Великий, 1478 – Новгород, 1485 – Тверь, 1489 – Вятка, 1503 – Тула, 1510 – Псков) независимого княжества Рязани в 1521 году обнаглевшие «крымские татары» увели в Кафу сразу 100000 наших сограждан. Царь лишь на несколько дней отлучился из Москвы, «по делам» согласно историку Карамзину, и вот тебе – на! 100000 разом!
Между тем, согласно этому же историку Карамзину – «основателю русской истории», за Окой на подходе к Коломне и Москве «постоянно находились уже наши, российские казаки», туда и сюда сновали их «разъезды», «охраняя наши земли от ворога», так сказать «оплот отечества». И не уберегли, и даже не догнали «татар», ведших в поводу наших повязанных одной веревкой пленников, лошади у них охромели, что ли? Так и пешком даже могли догнать, они ведь пленников не вели, в том числе с малыми детьми на руках. Нет, не догнали!
Стопроцентно! Указанных 100000 пленников украли у московского царя сами казаки, каковые на тот момент еще не были «оплотом отечества», а были натуральными казаками–разбойниками. Раньше у этих казаков на пути стояло Рязанское княжество, в аккурат до реки Оки, и далее вверх по Оке стояло Тульское княжество, «присоединенное» к Московии в 1503 году. А за Окой к северу начиналось собственно Московия, а на Оке в этом месте как раз «возник» город Коломна, а в Коломне есть Девичье Поле, как раз около знаменитого брода через Оку. Там собирали молодых русских (чудских) девиц для переправы (переброда) через Оку и далее на Дон, а затем – в Кафу.
Но теперь Рязанское и Тульское княжества – московская земля, а разросшаяся Московия – такая сильная, прямо ужас на всех наводила. Даже на Волжских татар, которых раз в десять больше, чем крымских. Куда там Хазарскому каганату!
Вот я и говорю, что московские цари продавали своих собственных граждан казакам–разбойникам, а те перепродавали их в Кафе. Получил деньги как Иван Калита – Мешок с деньгами, «отлучился»: «Приходи и бери, чтоб на меня не подумали будущие историки».
А что же с Северским Донцом в таком случае? И с его правыми притоками, почти соединяющимися с левыми притоками Днепра. С Салтовской культурой мадам Галкиной. А ничего! Развивались, крепли, умнели в составе Украины. Там ведь князья не продавали своих людей как Иван Калита.
И вообще, если логически подойти к этой проблеме, окажется, что и Иван Калита, и Дмитрий Донской, и прочие – просто перебрались жить в гущу своих будущих рабов (подробности – в других моих работах). В общем, когда спрос на рабов в Кафе окончательно пропал, рабы просто стали работать на своих пленителей. Чтоб они могли съездить в Париж, прогуляться.
Галкиной же напоминаю: постарайтесь разобраться со всем этим у себя на родине и не лезьте пока на «Шелковый» путь. Там голову надо иметь другую. Хотя и дома – тоже.
23. Чего не было, должно «погибнуть»
У меня–то «Салтовская культура» Северского Донца, то есть будущие Донецкая, Луганская, Харьковская, Сумская (Украина) и Белгородская (Россия) области как раз и не погибли, а даже стали в бывшей Российской империи самыми индустриальными областями. А вот Галкиной эти области совсем не нужны, тут же не области должны быть у нее, а – Русский каганат. Но области–то ведь есть на нынешней карте, а Русского каганата – нет. Поэтому он должен вовремя погибнуть, как раз перед тем, как эти области образовались строительством указанных городов. Один из них, повторяю, был даже столицей Украины. Как раз перед зарождением именно здесь «русского» декабризма. Ну, те самые, которые якобы в Питере, на Сенатской площади, в католическое Рождество, (см. мои другие работы). Однако корни–то их все здесь, в Харькове, в «Русском каганате» имени Галкиной.
Чем же погубить Русский каганат? Он ведь сыграл уже свою роль в отбирании у Украины титула «матери городов русских». На хрена он теперь? Когда области налицо. Лучшего способа, чем натравить на Русский каганат «кочевавших» как воробьи венгров–угров, Галкина не нашла. Вот как это у нее вышло: «И хазарские правители в союзе с Византией умело направляют энергию части венгерских кочевников на степи между Доном и Днепром и Северное Причерноморье, то есть на территорию, подвластную руссам. <…> Таким образом, мадьяры разорили салтовские земли, вынудили русов платить дань, а сами откочевали дальше». В Венгрию, разумеется.
Я тут кое–что должен сообщить Галкиной на этот счет. Я еще этого не сообщал в своих работах, ей первой оказываю честь.
Если уж город Ханты–Мансийск за Уралом назывался Самарой, то без торгового племени тут не обошлось. Сопоставьте теперь тот неоспоримый факт, что язык нынешних венгров в Венгрии здорово напоминает язык ханты и манси, с тем тоже неоспоримым фактом, что согласно Карамзину Московия впервые «прикоснулась к Уралу» именно в его «средней части», как раз напротив Самары–Ханты–Мансийска. Теперь сопоставьте следующие два неоспоримых факта: 1) Московия никогда не любила свободных торговцев, это и по Ходорковскому видно. 2) В Московии до 1772 года (присоединение к уже Московско–петербургской империи Польши) не было ни одного еврея – спросите у Солженицына, он подтвердит. Хотя я настаиваю, что евреи были, только они уже являлись русскими князьями–боярами, а потому евреями быть не могли.
Что это означает? Это означает то, что торговое племя под видом угров ретировалась на Южный Урал, там москвитян еще долго не было. Недаром каждый русский великий князь и царь регулярно «покоряли Казань» в среднем по три раза каждый, пока и вправду не покорили где–то уже после «Великого» Петра. Тогда эти «угры» оказались уже в Хазарском каганате, откуда, собственно, они и родом. Только отлучались по делам в ханты–мансийскую Самару. Когда Волга, а затем и Дон потеряли свое «солевое и рабское значение» (другого ведь не было, сама Галкина говорит, если не считать рыбьего клея и не включать саму соль, а насчет мехов…, так они шли с Урала), «угры» через Саркел направились в Венгрию. Где и сейчас живут, не забыв до сих пор свои некоторые, въевшиеся, ханты–мансийские словечки.
По пути они «обложили данью» согласно Галкиной Русский каганат, и пошли себе далее. Хотя я в это не сильно верю. Но другого–то варианта вообще же не придумаешь. А Русский каганат надо, во что бы–то ни стало, убрать, он так стал путаться под ногами у историков.
Более ранняя моя версия однородности языка венгров и ханты–манси, изложенная в других моих работах, несколько отличалась от только что изложенной. Но Галкина помогла мне ее уточнить. Эта – самая верная версия. А Галкиной – отдельное и искреннее спасибо.
И еще одно очень важное замечание. Как видите, в общем–то, горсточка торгового племени, но, особо заметьте, умеющая писать, превратилась в огромное стосильное, необоримое племя. Куда там племя? Большой народ, кочевавший на просторах почти всей Восточной Европы. И вдруг осевший в Венгрии, как будто там до этого была Торричеллиева пустота. Разумеется, пустоты там не было, были там племена, едва умевшие говорить, слов так шестьдесят–семьдесят, как приматы. И именно им принесли «угры» свой хазарский язык с ханты–мансийским оттенком и заставили выучить. Теперь он – венгерский. Не ломайте, лингвисты, свои буйны головы, более логичной причины не найдете.
Так, а что же творится с «обложенным данью» Русским каганатом? Ведь «угры» ушли, не оставив почтового адреса, куда именно дань высылать? Спросим у Галкиной. Она рада стараться: «Конечно, большая часть населения осталась на своих местах. <…> Но часть населения Русского каганата покинула родину, что прослеживается археологически. Прежде всего, это сделали род и окружение кагана – иного выхода у них не было. <…> Куда ушла салтовская элита – неясно. Путь на Днепр был временно отрезан – там обосновались венгры. <…> Наиболее безопасным был путь на север, по верховьям Дона и на Оке, хорошо знакомый русам по торговым делам».
Вот эту, последнюю добавку–догадку насчет «севера, верховьев Дона и Оки» я никак не могу пропустить, ибо она преднамеренно сбивает не только нас, но и саму историю с толку. Это видно из следующего (откройте только географическую карту, у меня она займет слишком много мегабайт).
Во–первых, Дон и Северский Донец практически перпендикулярны и левые притоки Донца параллельны Дону и перебираться с ближнего из них на Дон надо через резкий водораздел между ними, по самой дикой тайге даже сегодня. Я не завидую «роду и окружению кагана». Или им надо спуститься почти в самое устье Дона по Северскому Донцу, а затем уже подняться по Дону на то же самое расстояние.
Во–вторых, Дон от самого устья и до самых верховий – самая безжизненная река не только в Европе, но, пожалуй, во всем мире. Там нет ни одного достаточно крупного города ни сегодня, ни 1000 лет назад. Воронеж прошу не считать, он спрятался на реке Воронеж, левом притоке Дона и явился первой верфью на юге России. Ростов–на–Дону тоже прошу не считать, он фактически на Азовском море и основан не русскими. Это самая разбойная река, где кроме землянок казаков–разбойников ничего никогда не было: «По Дону гуляет…, по До–о–ну гу–у–ляет…, по До–о–ону гу–у–ля–ет… к–а–зак моло–о–о–дой». Вот и все, что известно про Дон.
В третьих, Дон маловоден и до самого Цимлянского «моря» там можно плавать лишь на лодках, рабов, правда, на них сплавлять можно. Или на плотах, так как в верховьях – множество перекатов.
В четвертых, ни единого завода и вообще промышленного производства на Дону, даже сегодня – нет, а о канале «Волга–Дон» читайте мои другие работы. Добавлю, здесь только транзит, с грехом пополам осуществляемый с Волги, в том числе – с хазарских времен – соли. Причем транзит – исключительно в Азовское море и Севрский Донец.
В пятых, даже БСЭ нагло врет про Дон, приписывая ему Донбасс с его развитой промышленностью, тогда как Донбасс – на Северском Донце и к Дону никакого отношения не имеет. Особенно в те времена 9–10 веков, когда ни одной дороги кроме рек в России не было. Кстати их не было и намного позже, как нет почти и сейчас.
В шестых, по сравнительной многоводности и даже длине не Севрский Донец должен «впадать» в Дон, а совсем – наоборот, Дон должен впадать в Северский Донец. И я уже не говорю о народно–хозяйственном значении, просто – о многоводности и длине. Так что еще неизвестно, который из них был древней рекой Танаис.
Напротив, Северский Донец с притоками – это древнейший высокотехнологичный регион, самым теснейшим образом связанный левыми притоками Днепра с путем «из варяг в греки», и вообще с Западной Европой. Недаром Харьков почти одновременно с ганзейским союзом обрел так называемое «магдебургское право», самое демократическое право Средних веков – раннего Возрождения. И это право уничтожила Россия сразу же после союза с Богданом Хмельницким. Но «декабристы» все равно возникли именно там.
Однако давайте вернемся к Хмельницкому. Он «воссоединил» Украину с Россией в 1650 году, при отце Петра, Алексее Михайловиче, когда тот как раз уже жег (1645 год) католические (староверские) книги и печатал новые, «истинно православные» (о Великом расколе слышали?). И одновременно печатал знаменитое «Соборное уложение царя Алексея Михайловича» 1649 года, положившее начало самому жесточайшему рабству на Земле – крепостному праву, когда люди полностью приравнивались к животным, чего даже не было в мифической Римской империи. И я уже не говорю о евреях, они никогда не имели рабов, покупая рабочую силу и называя именно это рабством.
Одно это говорит о том, что никакого никогда Русского каганата не было. Какого же тогда черта я ищу вместе с Галкиной, куда делись «род и окружение «Русского» кагана»?
Но так как доказано, как именно «угры» «облагали данью Русский каганат», вполне логично сказать: именно евреи (торговые) сделали Большой Донбасс, включая Харьков как столицу Украины.
Больше мне нечего сказать об этой сумасшедшей книге Галкиной. Пусть я даже не патриот своей Родины с большой буквы. А что касается нежданного вывода, то тут уж места для него не осталось, переношу его в третью статью, навеянную «историком» Галкиной.
Аркаим – «Сколько поэзии! Где проза?»
Один великий человек, измученный поэтическими финтифлюшками, прикрасами и выдумками, воскликнул именно то, что в заголовке. Поэзия, так уж вышло, может все: сумасшедшие гиперболы, совершенно сказочные превращения, явь и сон – напополам. Но еще задолго до нашей эры поэты все эти штучки довели до такого с ног сшибательного предела, что новой поросли поэтов потребовалось уже выпрыгивать из самих себя, например, как ранний Гоголь или «переимчивый Княжнин». Но это же – цветочки, а ягодок столько народилось, и всякая гиперболизирует, спит наяву, летает, загребая воздух руками…, что склонный к глубочайшей рациональности, умеренности в финтифлюшках, а главное – к незамутненной логике, наш великан мысли и пера воскликнул: «Сколько поэзии! Где проза?»
Давно замечено, что поэтики, которым бы дрова рубить, как раз и любят украшать свою бессмыслицу фиоритурами. Далеко ходить не надо, загляните на любую из попсовых эстрад, из них же пруд можно прудить. И каждый лепит из вздрагиваний и взвизгиваний свою «индивидуальность», похожую на любое семечко из полного ведра. Но это все масс–культура, в которой я не большой специалист, я привел эти строчки, чтоб вам было понятнее куда я клоню. Она писана дураками и предназначена для дураков.
Гораздо вреднее сия метода в описательных науках, таких как история. Она вроде писана серьезными людьми, такими как основоположник пассионарности, а на самом деле – точная копия того, что рвет наши перепонки с эстрады. Вы только поглядите, как только историку нечего сказать конкретного, он тотчас же начинает рулады, в которых не история уже, а – сон наяву, сплошная поэзия. Именно поэтому я так назвал свою статью.
Попалась мне в Интернете ЛАИ – Лаборатория Альтернативной Истории, а в ней – древний город Аркаим. Статей о нем много, но в основном примерно как впаривающие панацеи из известки, колготки из стекла или «стволовые клетки» из кошачьих испражнений. Среди этого мусора я выбрал статью Михаила Зяблова, но он пишет не от своего имени, а от имени ученых, передавая их видения примерно как хороший микрофон, без искажений, прямиком в общероссийские провода. Статья называется «Великая тайна Аркаима» и в ней можно набрать несколько конкретных сведений, а не только сплошные рулады и пиццикато. Но и последних я несколько приведу. Итак.
Поэзия, из которой можно кое–что извлечь
Я поставлю на абзацах цифирки, чтоб потом ссылаться, явную воду без жалости вылью, а конкретизированные факты приведу, слегка сократив охи и вздохи.
1. Итак, Южный Урал. Степь с островками березового леса, покатые холмы. В 1952 году аэрофотосьемкой открыт вроде как древний город Аркаим. В 1987 году аркаимскую долину решили затопить водохранилищем для орошения засушливой степи. Археологам дали год и один из них. Г.Б. Зданович сказал, что Аркаиму 40 веков. Строительство почти завершенной плотины на реке Большая Караганка было прекращено.
2. Далее автор передает слово упомянутому ученому Здановичу: «Архитектура Аркаима ничуть не менее сложна, чем архитектура Крита. Аркаим – это 18 век до н.э., есть даты 20 в. до н. э. Но мы сейчас придерживаемся более осторожных – 18–17 века до н.э. Это современники Крито–Микенской цивилизации, это среднее царство Египта, это одно из звеньев индоиранцев. Это арии. И это, безусловно мир Авесты, мир Вед».
3. Аркаим имел форму круга, наружным диаметром около 160 метров. Окружал его 2–х метровый обводной ров, заполнявшийся водой. Внешняя стена очень массивная. При высоте 5,5 м она имела пятиметровую ширину. В стене были обозначены четыре входа. Самый большой – юго–западный, остальные три – поменьше, на противоположных сторонах. Войдя в город, мы попадаем на единственную кольцевую улицу, шириной около 5 метров, отделявшую примыкающие к внешней стене жилища от внутреннего кольца стен». Но лучше я приведу рисунок и продолжу.
4. Улица имела бревенчатый настил, под которым, по всей её длине была вырыта 2–х метровая канава, сообщающаяся с внешним обводным рвом. Таким образом, город имел ливневую канализацию – излишки воды, просачиваясь сквозь бревенчатую мостовую, попадали в канаву и затем во внешний обводной ров.
И тут появляется торговое племя, сходившее уже передовым отрядом на Тихий океан и решившее возить туда соль по цене золота, пока только к императорскому столу. Проложили первый путь, по предгорьям Заилийского Алатау. Потом второй, в засуху, – севернее Кулундинских степей. Третий, четвертый и так далее, не забывая переходить с первого на третий и с четвертого – на первый, когда это было необходимо по метеорологическим и демографическим условиям преодолеваемой местности. На пути – организовывая, где рыбалку товарную, где товарный же лов соболей. И так далее. Но главное, переучивая народы на новые числительные до десяти и притягательные местоимения мой – твой. И сами кое–чему попутно учась, прибавляя толику в свой и без того уже огромный запас знаний. И, заметьте, в своих накладных, векселях и прейскурантах кое–что записывая из попутных сведений, например, о конкретном каганате, имя которому сами и дали, чтоб не спутать с другим. А когда поехали вновь через три года засухи, то ни одного прежнего каганата уже не нашли, зато нашли дюжину новых, в более высоких широтах. И назвали их новыми именами, сообразуясь с местными особенностями, например, каганат Байкальского омуля. Не слыхали, господа историки? Тогда у новой Галкиной появилось «дело».
Кстати, заметьте тоже, еврейские жены торговцев–мужчин всегда сидят дома, храня очаг и детей от законного брака. И кубышку, заложенную и заштукатуренную в самом незаметном месте кирпичной стены – страховая часть оборотного капитала. Поэтому мужчины на пути, всегда сытые от торговых сверхприбылей, не устают улучшать генофонд местного населения. В результате вся евразийская степь начинает приобретать семитические черты, особенно вблизи караван–сараев. Вам, антропологи, нагородившие столь несусветную чушь и просто блажь о тюрках на пол–Земли, эта простая мысль никогда не приходила в голову?
Но, в этих евразийских, широченных степях было два места, как бутылочные горлышки. Первое – в Ахтубе и дельте Волги. Каспий к югу по причине дичайшей пустыни не обойдешь, а переправляться через сорок проток Ахтубы хотя и можно на всем ее протяжении в любом месте, но – себе дороже. Поэтому, я думаю, возник город Царицын (Сталинград–Волгоград), хотя, вполне естественно, в те времена он так называться не мог, даже Царицыном. А чуть выше – вообще был край известной земли – Самара (сам – небо, ар – земля, естественно, по–еврейски), то есть сошлись небо и земля. Недаром только уже при русских царях эти города раз пять переносили с одного берега на другой. Второе место – совсем узкое, это где Алтай – Саяны чуть не сходятся с Гималаями, точнее с Гиндукушем, в преддверии широких монгольских степей.
Я эти места выделяю затем, чтоб перейти к разбойникам. Там, где торговый путь – большая дорога, там и «разбойники с большой дороги». Кавычки потому, что понятие – нарицательное. И крайне живучее, до сих пор, когда разбойники уже сидят по комфортабельным кабинетам под охраной длинноногих секретарш с надменным взором, и даже – в Кремле. Но времена–то у нас – средневековые.
Организовать шайку разбойников (по–египетски кази, по–русски казак, хотя двор у казаков назван по–еврейски – баз, отчего уже «греческая» – базилика) местные племена, будь они каганатом в пол–Земли, не могут. По следующим причинам. Они робкие и еврей среди них считается богом. Посмотрите хотя бы на колхозников и их председателя–еврея. И они не знают, когда, что и в каком количестве повезут, и сколько это стоит. Между тем я лично знал секретаря обкома КПСС, сын которого ныне – крупный, всероссийский бандит. То есть, отец – еврейский как бы каган, а сын – казак–разбойник. И уж он–то разбирается во всех тонкостях отцова ремесла. И в русских сказках почти все большие и главные богатыри–разбойники – «евреины», вплоть до сподвижников и родни Ильи Муромца, начиная с Соловья–разбойника:
Еще что же за богатырь ехал?
Из этой из земли из Жидовския
Проехал жидовин могуч богатырь
На эти степи Цицарския.
Да и сам Муромец произошел не от мягкой травы–муравы и не от Мурома, а от замуровывания куда–нибудь награбленных богатств. И вообще муровать – класть стену, организовывать что–нибудь, создавать, например, банду. И вообще наделять полномочиями, например:
Тридцать–то было богатырей со богатырем.
Атаманом–то – стар казак Илья Муромец,
Податаманьем Самсон да Колыбанович,
Добрыня–то Микитич жил во писарях,
Алеша–то Попович жил во поварах…
Перечень этот в сказке – полный и имен в нем – ото всех каганатов, поверьте на слово. А не верите, ищите сказку по очень старинным книгам. Мне некогда, так как перехожу к Александру Македонскому. Вы, конечно, знаете по «историям Галкиных», что этот гусь создал империю от Египта до Индии, только знайте и то, что поверить в такую сказку может только дурак стоеросовый.
Вот, появился на «Шелковом» пути недалеко от Алтая такой же способный бандит как Македонский. И как Сын Секретаря обкома, перебравшись из Сибири в Питер. И создал банду, которая стала небольшой армией, мобильной как спецназ ГРУ и вооруженной исключительно дамасской сталью. Все, «Шелковый» путь остановился как вкопанный. И пока торговцы искали обходные пути по Алтайским горам, они исписали друг другу по обе стороны «Богатырской заставы» (застава – заставить, пресечь) все наличные глиняные таблички, расписывая друг другу «новый каганат» по имени, например, «Сын» или «Саша Македонский» (киллер номер один 2000 года). И я недаром ведь упомянул Сибирь и Питер в отношении «Сына», «Великий Александр», он же Македонский, сделал рейд по разным там Саркелам и Итилям, дочиста обобрав их. Все, один эмират–каганат для историков типа Галкиной – готов, осталось только преувеличить его до создателя древней империи. А сколько еще их таких? И каждому – империя, в крайнем случае – каганат. Вот и вертятся они на немыхпросторах евразийских степей десятками.
Но я ведь веду речь о языках. А что про них вести речь? Оно ведь и сегодня в любой шайке прекрасно уживаются представители всех окрестных народов, «обогащая» друг друга так называемой «феней», понятной не только абсолютно всей банде, но и соседним бандам. А потом лингвисты высосут из пальца «индоевропейскую семью» языков, вернее, из этих самых «фень». Вернемся лучше к торговцам.
Если вы думаете, что каждая такая банда на торговых путях прекращает торговлю, то – ошибаетесь, она ее только осложняет, и цены растут. Взгляните еще раз на Ахтубу, видите, сколько там проток? Столько же «проток» и в евразийских степях. Так что используется та «протока», которая на данное время больше застрахована от грабежа. Или вам еще рассказать о нынешних «протоках утечки российских капиталов»? Так ими полны газеты, специально для будущих Галкиных – создателей бумажных каганатов наших уж времен.
Торговлю может остановить только потеря спроса. И больше – ничто. Вот, например, Сталин купил из–за железного занавеса даже атомную бомбу, минуя как бандитов все ЦРУ и ФБР. Спрос был. Вот нашли в Европе соль под землей и Константинополь стал угасать. Нашли соль под землей же в Беларуси, и Саркел стал никому не нужным. И на Тихий океан откуда–то, мной не проверено, начали доставлять соль, а на шелках китайских и «тончайшем» фарфоре, как сами видите, много не заработаешь. Рабынь русских в качестве жен тоже покупать перестали, я не вдавался в подробности, и сам Хазарский каганат приказал долго жить.
Торговые евреи, как я уже сказал, направились через Саркел в Западную Европу, по нынешнему – в Центральную. А вот куда девались казаки–разбойники? Казаки–разбойники, естественно, пошли на Нижний Дон за торговыми евреями и там замешкались: спрос на рабов мужского пола, на галеры, все еще сохранялся. Аж до самого «объединения» русских земель. И чем больше земель наши московские цари объединяли «под своей рукой», тем больше «крымские татары» воровали у нас «чудь белоглазую». Дошло до того, что с присоединением последнего (ранее в 1325 – Галич, 1329 – Углич, 1338 – Белоозеро, 1350 – Владимир, 1392 – Суздаль, 1463 – Ярославль, 1474 – Ростов Великий, 1478 – Новгород, 1485 – Тверь, 1489 – Вятка, 1503 – Тула, 1510 – Псков) независимого княжества Рязани в 1521 году обнаглевшие «крымские татары» увели в Кафу сразу 100000 наших сограждан. Царь лишь на несколько дней отлучился из Москвы, «по делам» согласно историку Карамзину, и вот тебе – на! 100000 разом!
Между тем, согласно этому же историку Карамзину – «основателю русской истории», за Окой на подходе к Коломне и Москве «постоянно находились уже наши, российские казаки», туда и сюда сновали их «разъезды», «охраняя наши земли от ворога», так сказать «оплот отечества». И не уберегли, и даже не догнали «татар», ведших в поводу наших повязанных одной веревкой пленников, лошади у них охромели, что ли? Так и пешком даже могли догнать, они ведь пленников не вели, в том числе с малыми детьми на руках. Нет, не догнали!
Стопроцентно! Указанных 100000 пленников украли у московского царя сами казаки, каковые на тот момент еще не были «оплотом отечества», а были натуральными казаками–разбойниками. Раньше у этих казаков на пути стояло Рязанское княжество, в аккурат до реки Оки, и далее вверх по Оке стояло Тульское княжество, «присоединенное» к Московии в 1503 году. А за Окой к северу начиналось собственно Московия, а на Оке в этом месте как раз «возник» город Коломна, а в Коломне есть Девичье Поле, как раз около знаменитого брода через Оку. Там собирали молодых русских (чудских) девиц для переправы (переброда) через Оку и далее на Дон, а затем – в Кафу.
Но теперь Рязанское и Тульское княжества – московская земля, а разросшаяся Московия – такая сильная, прямо ужас на всех наводила. Даже на Волжских татар, которых раз в десять больше, чем крымских. Куда там Хазарскому каганату!
Вот я и говорю, что московские цари продавали своих собственных граждан казакам–разбойникам, а те перепродавали их в Кафе. Получил деньги как Иван Калита – Мешок с деньгами, «отлучился»: «Приходи и бери, чтоб на меня не подумали будущие историки».
А что же с Северским Донцом в таком случае? И с его правыми притоками, почти соединяющимися с левыми притоками Днепра. С Салтовской культурой мадам Галкиной. А ничего! Развивались, крепли, умнели в составе Украины. Там ведь князья не продавали своих людей как Иван Калита.
И вообще, если логически подойти к этой проблеме, окажется, что и Иван Калита, и Дмитрий Донской, и прочие – просто перебрались жить в гущу своих будущих рабов (подробности – в других моих работах). В общем, когда спрос на рабов в Кафе окончательно пропал, рабы просто стали работать на своих пленителей. Чтоб они могли съездить в Париж, прогуляться.
Галкиной же напоминаю: постарайтесь разобраться со всем этим у себя на родине и не лезьте пока на «Шелковый» путь. Там голову надо иметь другую. Хотя и дома – тоже.
23. Чего не было, должно «погибнуть»
У меня–то «Салтовская культура» Северского Донца, то есть будущие Донецкая, Луганская, Харьковская, Сумская (Украина) и Белгородская (Россия) области как раз и не погибли, а даже стали в бывшей Российской империи самыми индустриальными областями. А вот Галкиной эти области совсем не нужны, тут же не области должны быть у нее, а – Русский каганат. Но области–то ведь есть на нынешней карте, а Русского каганата – нет. Поэтому он должен вовремя погибнуть, как раз перед тем, как эти области образовались строительством указанных городов. Один из них, повторяю, был даже столицей Украины. Как раз перед зарождением именно здесь «русского» декабризма. Ну, те самые, которые якобы в Питере, на Сенатской площади, в католическое Рождество, (см. мои другие работы). Однако корни–то их все здесь, в Харькове, в «Русском каганате» имени Галкиной.
Чем же погубить Русский каганат? Он ведь сыграл уже свою роль в отбирании у Украины титула «матери городов русских». На хрена он теперь? Когда области налицо. Лучшего способа, чем натравить на Русский каганат «кочевавших» как воробьи венгров–угров, Галкина не нашла. Вот как это у нее вышло: «И хазарские правители в союзе с Византией умело направляют энергию части венгерских кочевников на степи между Доном и Днепром и Северное Причерноморье, то есть на территорию, подвластную руссам. <…> Таким образом, мадьяры разорили салтовские земли, вынудили русов платить дань, а сами откочевали дальше». В Венгрию, разумеется.
Я тут кое–что должен сообщить Галкиной на этот счет. Я еще этого не сообщал в своих работах, ей первой оказываю честь.
Если уж город Ханты–Мансийск за Уралом назывался Самарой, то без торгового племени тут не обошлось. Сопоставьте теперь тот неоспоримый факт, что язык нынешних венгров в Венгрии здорово напоминает язык ханты и манси, с тем тоже неоспоримым фактом, что согласно Карамзину Московия впервые «прикоснулась к Уралу» именно в его «средней части», как раз напротив Самары–Ханты–Мансийска. Теперь сопоставьте следующие два неоспоримых факта: 1) Московия никогда не любила свободных торговцев, это и по Ходорковскому видно. 2) В Московии до 1772 года (присоединение к уже Московско–петербургской империи Польши) не было ни одного еврея – спросите у Солженицына, он подтвердит. Хотя я настаиваю, что евреи были, только они уже являлись русскими князьями–боярами, а потому евреями быть не могли.
Что это означает? Это означает то, что торговое племя под видом угров ретировалась на Южный Урал, там москвитян еще долго не было. Недаром каждый русский великий князь и царь регулярно «покоряли Казань» в среднем по три раза каждый, пока и вправду не покорили где–то уже после «Великого» Петра. Тогда эти «угры» оказались уже в Хазарском каганате, откуда, собственно, они и родом. Только отлучались по делам в ханты–мансийскую Самару. Когда Волга, а затем и Дон потеряли свое «солевое и рабское значение» (другого ведь не было, сама Галкина говорит, если не считать рыбьего клея и не включать саму соль, а насчет мехов…, так они шли с Урала), «угры» через Саркел направились в Венгрию. Где и сейчас живут, не забыв до сих пор свои некоторые, въевшиеся, ханты–мансийские словечки.
По пути они «обложили данью» согласно Галкиной Русский каганат, и пошли себе далее. Хотя я в это не сильно верю. Но другого–то варианта вообще же не придумаешь. А Русский каганат надо, во что бы–то ни стало, убрать, он так стал путаться под ногами у историков.
Более ранняя моя версия однородности языка венгров и ханты–манси, изложенная в других моих работах, несколько отличалась от только что изложенной. Но Галкина помогла мне ее уточнить. Эта – самая верная версия. А Галкиной – отдельное и искреннее спасибо.
И еще одно очень важное замечание. Как видите, в общем–то, горсточка торгового племени, но, особо заметьте, умеющая писать, превратилась в огромное стосильное, необоримое племя. Куда там племя? Большой народ, кочевавший на просторах почти всей Восточной Европы. И вдруг осевший в Венгрии, как будто там до этого была Торричеллиева пустота. Разумеется, пустоты там не было, были там племена, едва умевшие говорить, слов так шестьдесят–семьдесят, как приматы. И именно им принесли «угры» свой хазарский язык с ханты–мансийским оттенком и заставили выучить. Теперь он – венгерский. Не ломайте, лингвисты, свои буйны головы, более логичной причины не найдете.
Так, а что же творится с «обложенным данью» Русским каганатом? Ведь «угры» ушли, не оставив почтового адреса, куда именно дань высылать? Спросим у Галкиной. Она рада стараться: «Конечно, большая часть населения осталась на своих местах. <…> Но часть населения Русского каганата покинула родину, что прослеживается археологически. Прежде всего, это сделали род и окружение кагана – иного выхода у них не было. <…> Куда ушла салтовская элита – неясно. Путь на Днепр был временно отрезан – там обосновались венгры. <…> Наиболее безопасным был путь на север, по верховьям Дона и на Оке, хорошо знакомый русам по торговым делам».
Вот эту, последнюю добавку–догадку насчет «севера, верховьев Дона и Оки» я никак не могу пропустить, ибо она преднамеренно сбивает не только нас, но и саму историю с толку. Это видно из следующего (откройте только географическую карту, у меня она займет слишком много мегабайт).
Во–первых, Дон и Северский Донец практически перпендикулярны и левые притоки Донца параллельны Дону и перебираться с ближнего из них на Дон надо через резкий водораздел между ними, по самой дикой тайге даже сегодня. Я не завидую «роду и окружению кагана». Или им надо спуститься почти в самое устье Дона по Северскому Донцу, а затем уже подняться по Дону на то же самое расстояние.
Во–вторых, Дон от самого устья и до самых верховий – самая безжизненная река не только в Европе, но, пожалуй, во всем мире. Там нет ни одного достаточно крупного города ни сегодня, ни 1000 лет назад. Воронеж прошу не считать, он спрятался на реке Воронеж, левом притоке Дона и явился первой верфью на юге России. Ростов–на–Дону тоже прошу не считать, он фактически на Азовском море и основан не русскими. Это самая разбойная река, где кроме землянок казаков–разбойников ничего никогда не было: «По Дону гуляет…, по До–о–ну гу–у–ляет…, по До–о–ону гу–у–ля–ет… к–а–зак моло–о–о–дой». Вот и все, что известно про Дон.
В третьих, Дон маловоден и до самого Цимлянского «моря» там можно плавать лишь на лодках, рабов, правда, на них сплавлять можно. Или на плотах, так как в верховьях – множество перекатов.
В четвертых, ни единого завода и вообще промышленного производства на Дону, даже сегодня – нет, а о канале «Волга–Дон» читайте мои другие работы. Добавлю, здесь только транзит, с грехом пополам осуществляемый с Волги, в том числе – с хазарских времен – соли. Причем транзит – исключительно в Азовское море и Севрский Донец.
В пятых, даже БСЭ нагло врет про Дон, приписывая ему Донбасс с его развитой промышленностью, тогда как Донбасс – на Северском Донце и к Дону никакого отношения не имеет. Особенно в те времена 9–10 веков, когда ни одной дороги кроме рек в России не было. Кстати их не было и намного позже, как нет почти и сейчас.
В шестых, по сравнительной многоводности и даже длине не Севрский Донец должен «впадать» в Дон, а совсем – наоборот, Дон должен впадать в Северский Донец. И я уже не говорю о народно–хозяйственном значении, просто – о многоводности и длине. Так что еще неизвестно, который из них был древней рекой Танаис.
Напротив, Северский Донец с притоками – это древнейший высокотехнологичный регион, самым теснейшим образом связанный левыми притоками Днепра с путем «из варяг в греки», и вообще с Западной Европой. Недаром Харьков почти одновременно с ганзейским союзом обрел так называемое «магдебургское право», самое демократическое право Средних веков – раннего Возрождения. И это право уничтожила Россия сразу же после союза с Богданом Хмельницким. Но «декабристы» все равно возникли именно там.
Однако давайте вернемся к Хмельницкому. Он «воссоединил» Украину с Россией в 1650 году, при отце Петра, Алексее Михайловиче, когда тот как раз уже жег (1645 год) католические (староверские) книги и печатал новые, «истинно православные» (о Великом расколе слышали?). И одновременно печатал знаменитое «Соборное уложение царя Алексея Михайловича» 1649 года, положившее начало самому жесточайшему рабству на Земле – крепостному праву, когда люди полностью приравнивались к животным, чего даже не было в мифической Римской империи. И я уже не говорю о евреях, они никогда не имели рабов, покупая рабочую силу и называя именно это рабством.
Одно это говорит о том, что никакого никогда Русского каганата не было. Какого же тогда черта я ищу вместе с Галкиной, куда делись «род и окружение «Русского» кагана»?
Но так как доказано, как именно «угры» «облагали данью Русский каганат», вполне логично сказать: именно евреи (торговые) сделали Большой Донбасс, включая Харьков как столицу Украины.
Больше мне нечего сказать об этой сумасшедшей книге Галкиной. Пусть я даже не патриот своей Родины с большой буквы. А что касается нежданного вывода, то тут уж места для него не осталось, переношу его в третью статью, навеянную «историком» Галкиной.
Аркаим – «Сколько поэзии! Где проза?»
Один великий человек, измученный поэтическими финтифлюшками, прикрасами и выдумками, воскликнул именно то, что в заголовке. Поэзия, так уж вышло, может все: сумасшедшие гиперболы, совершенно сказочные превращения, явь и сон – напополам. Но еще задолго до нашей эры поэты все эти штучки довели до такого с ног сшибательного предела, что новой поросли поэтов потребовалось уже выпрыгивать из самих себя, например, как ранний Гоголь или «переимчивый Княжнин». Но это же – цветочки, а ягодок столько народилось, и всякая гиперболизирует, спит наяву, летает, загребая воздух руками…, что склонный к глубочайшей рациональности, умеренности в финтифлюшках, а главное – к незамутненной логике, наш великан мысли и пера воскликнул: «Сколько поэзии! Где проза?»
Давно замечено, что поэтики, которым бы дрова рубить, как раз и любят украшать свою бессмыслицу фиоритурами. Далеко ходить не надо, загляните на любую из попсовых эстрад, из них же пруд можно прудить. И каждый лепит из вздрагиваний и взвизгиваний свою «индивидуальность», похожую на любое семечко из полного ведра. Но это все масс–культура, в которой я не большой специалист, я привел эти строчки, чтоб вам было понятнее куда я клоню. Она писана дураками и предназначена для дураков.
Гораздо вреднее сия метода в описательных науках, таких как история. Она вроде писана серьезными людьми, такими как основоположник пассионарности, а на самом деле – точная копия того, что рвет наши перепонки с эстрады. Вы только поглядите, как только историку нечего сказать конкретного, он тотчас же начинает рулады, в которых не история уже, а – сон наяву, сплошная поэзия. Именно поэтому я так назвал свою статью.
Попалась мне в Интернете ЛАИ – Лаборатория Альтернативной Истории, а в ней – древний город Аркаим. Статей о нем много, но в основном примерно как впаривающие панацеи из известки, колготки из стекла или «стволовые клетки» из кошачьих испражнений. Среди этого мусора я выбрал статью Михаила Зяблова, но он пишет не от своего имени, а от имени ученых, передавая их видения примерно как хороший микрофон, без искажений, прямиком в общероссийские провода. Статья называется «Великая тайна Аркаима» и в ней можно набрать несколько конкретных сведений, а не только сплошные рулады и пиццикато. Но и последних я несколько приведу. Итак.
Поэзия, из которой можно кое–что извлечь
Я поставлю на абзацах цифирки, чтоб потом ссылаться, явную воду без жалости вылью, а конкретизированные факты приведу, слегка сократив охи и вздохи.
1. Итак, Южный Урал. Степь с островками березового леса, покатые холмы. В 1952 году аэрофотосьемкой открыт вроде как древний город Аркаим. В 1987 году аркаимскую долину решили затопить водохранилищем для орошения засушливой степи. Археологам дали год и один из них. Г.Б. Зданович сказал, что Аркаиму 40 веков. Строительство почти завершенной плотины на реке Большая Караганка было прекращено.
2. Далее автор передает слово упомянутому ученому Здановичу: «Архитектура Аркаима ничуть не менее сложна, чем архитектура Крита. Аркаим – это 18 век до н.э., есть даты 20 в. до н. э. Но мы сейчас придерживаемся более осторожных – 18–17 века до н.э. Это современники Крито–Микенской цивилизации, это среднее царство Египта, это одно из звеньев индоиранцев. Это арии. И это, безусловно мир Авесты, мир Вед».
3. Аркаим имел форму круга, наружным диаметром около 160 метров. Окружал его 2–х метровый обводной ров, заполнявшийся водой. Внешняя стена очень массивная. При высоте 5,5 м она имела пятиметровую ширину. В стене были обозначены четыре входа. Самый большой – юго–западный, остальные три – поменьше, на противоположных сторонах. Войдя в город, мы попадаем на единственную кольцевую улицу, шириной около 5 метров, отделявшую примыкающие к внешней стене жилища от внутреннего кольца стен». Но лучше я приведу рисунок и продолжу.
4. Улица имела бревенчатый настил, под которым, по всей её длине была вырыта 2–х метровая канава, сообщающаяся с внешним обводным рвом. Таким образом, город имел ливневую канализацию – излишки воды, просачиваясь сквозь бревенчатую мостовую, попадали в канаву и затем во внешний обводной ров.