ВАСХНИЛ-1948 С. О положении в биологической науке (стенографический отчeт)

свободной от ошибок и ограниченности классического дарвинизма. Нечего уже
говорить о менделизме-морганизме, со всеми толкованиями его последователей,
которые на основе вейсманизма сплотились после Дарвина, чтобы похоронить
дарвинизм. Они утверждают, что теория естественного отбора провалилась как
спекуляция, что она ничем не подтверждается, что естественный отбор не может
привести не к чему иному, как только к отбору крайних вариаций, уже
имеющихся в популяциях.

Кто утверждал это, как не морганисты-менделисты и все их союзники? Ныне
многие из этих сторонников антидарвинистов стали ортодоксальными
дарвинистами.

В соответствии с развивающейся новой практикой социалистического
сельского хозяйства и вообще всей практикой социалистического строительства,
нам недостаточно держался философии кладоискательства, заложенной в
формальной генетике. Нам не нужна философия кладоискательства в селекции, в
агрономии, в зоотехнии, в том числе и в других биологических науках,
служащих сельскому хозяйству. Нам недостаточно философии использования
природных богатств, свойственной классическому дарвинизму. Наша философия в
биологии -- это преобразование природы на пользу человека. Она основана на
диалектическом материализме. Мичуринская наука учит не только использовать,
но и умножать природные богатства, создавать новые формы, более совершенные,
еще не известные в природе. Разумеется, что это можно делать на основе
природных закономерностей.

И вот в спорах этих двух резко выраженных направлений рождается "третья
линия в биологии". Она была окрещена так Б. М. Завадовским на знаменитом
диспуте в Московском государственном университете, где...

И. А. Рапопорт. Где вы побоялись выступить.

Ф. А. Дворянкин. Я еще никогда не боялся выступать, а реплики смело
можете мне давать -- я не нахожусь на пути в санаторий.

На этом диспуте в МГУ беспринципный блок всех антилысенковцев, а
значит, антимичуринцев объединился и разыграл первую картинку из старого
русского лубка под названием "Как мыши хоронили кота". Я не хотел
участвовать в этой картине.

Восприемником этой "третьей линии" был не кто иной, как Б. М.
Завадовский, который говорил, что напрасно академик Т. Д. Лысенко и его
сторонники считают, что есть только два направления в биологии. Есть еще
третье направление -- ортодоксальное, которое наиболее устойчиво
осуществляется в лице И. И. Шмальгаузена.

Завтра этот ортодоксальный дарвинист объявит Шмальгаузена давно
прошедшим и выдвинет еще одно направление для того, чтобы дать возможность
отступить "классической генетике". Но в каждом новом своем направлении он
сохранит основу основ, которая их всех объединяет, начиная с моего бывшего
учителя А. Р. Жебрака, до академика Б. М. Завадовского. Он твердо будет
отрицать возможность наследования свойств организмом, приобретаемые под
влиянием взаимодействия со средой, хотя это положение представляет основной
закон эволюции, который был воспринят Дарвином, поддерживался Тимирязевым;
для них было совершенно очевидно, что организмы изменяет внешняя среда.

Какие же задачи должна выполнить "третья линия в биологии"?

Третья линия в биологии объективно имеет задачу сохранить единство
нашей науки с той, другой "мировой" наукой, адрес которой менделисты каждый
раз указывают за пределами нашей страны, тогда как давно пора им сказать:
ориентируйтесь на СССР -- мировая наука давно находится здесь.

В связи с этой задачей сохранить во что бы то ни стало единство с
буржуазной наукой, Б. М. Завадовским выработана была и тактика
ортодоксальных дарвинистов.

Менделисты нас призывали к честности и монотонно заверяли в своей
честности. Столь часто они уверяли нас в своей честности, что невольно
приходит в голову, что не случайно им приходится убеждать в этом слушателей.

Первым тактическим приемом у всех морганистов и, в частности, у Б. М.
Завадовского является "менделизирование" Мичурина. Учение Мичурина они
постоянно фальсифицируют. Например, Рапопорт в своем выступлении говорил,
что Мичурин чуть ли не убеждает не увлекаться воспитанием растений и
усиленно навязывает особое значение законов Менделя. На деле же Мичурин
преимущественно работал с плодовыми и овощными растениями и не нашел места
для применения "гороховых" законов Менделя. Вчера здесь прочитали
высказывания И. В. Мичурина относительно маргариновых ученых, и перед нами
сегодня Б. М. Завадовский демонстрировал подлинный бюрократизм в науке. Он
обвинял Т. Д. Лысенко в том, что он в своем докладе поменял местами три
тезиса Мичурина. Мичурин-де ставил сначала гибридизацию, затем отбор, а
после уже воспитание. Лысенко же выдвигает на первое место воспитание.

Нужно быть безнадежным схоластом, чтобы считать, подобно Завадовскому,
что в перестановке перечисления этих задач заключается главное. Они
изображают Мичурина так: сначала он был греллевцем, т. е. ламаркистом чистой
воды, затем, получив массовую гибель насаждений, перешел к отдаленной
гибридизации и в черпании комбинаций из генного источника нашел истинный
успех. Это неправда. В этом смысле полезно снова всем перечитать труды И. В.
Мичурина. Путь его был другой. Убедившись, что греллевский прием
акклиматизации нежных сортов на морозостойких подвоях не годится, после
обследования огромного количества садов, он увидел факты, которые
расшифровал самостоятельно, обнаружив ошибку Грелля. Он нашел, что некоторые
заграничные сорта выдержали самые жестокие зимовки, но сохраняются они
потому, что на родине их предки некогда уже встречали подобные условия.

Второй род сохранившихся сортов на морозостойких подвоях -- это
растения, случайно попавшие на сильный подвой и подчинившиеся влиянию
подвоя. Грелль не понимал, что наследственно сформировавшийся и давно
размножаемый вегетативно сорт мало поддается влиянию. Вот на чем основана
возможность развития сортов на малокультурном подвое без потери
наследственных качеств сорта. Но на том же основана и возможность изменения
молодых, несформировавшихся наследственно гибридных сеянцев, под влиянием
устойчивого культурного ментора -- подвоя или привоя.

Мичурин перешел к работе с гибридными сеянцами, а так как гибриды,
соединявшие в себе качества местных и южных сортов, имели возможность
уклоняться в местных условиях в сторону выносливого, но более дикого,
некультурного родителя, то Мичурин взялся за гибридизацию, чтобы гибридам на
месте выращивания не встречались родственные обоим родителям условия и
благодаря этому формирование их свойств направлялось туда, куда желательно
селекционеру, чтобы он мог играть доминированием и рецессивностью, постоянно
менять, в зависимости от условий, проявление то тех, то иных свойств,
сохраняя при этом определенное постоянство качеств создаваемого сорта.
Мичурина чужда слепая комбинаторика Менделя.

Затем, вторым приемом тактики линии Б. М. Завадовского являются поиски
идеологических ошибок у Т. Д. Лысенко и его сторонников с тем, чтобы
отделить Лысенко от Мичурина, а сторонников Т. Д. Лысенко отделить от
Лысенко, чтобы по частям было легче изгнать их из науки, в которую они
внедрились вопреки стараниям морганистов. Эта тактика понятна. Отсюда
стремление утверждать, что Мичурин признавал науку морганистов. Отсюда
стремление признать в работах Лысенко теорию стадийного развития, т. е. то,
что "признает" и зарубежная биология, но отвергать все логические следствия
из теории стадийного развития.

Спрашивается: если вы, Б. М. Завадовский, признаете теорию стадийного
развития, то не была ли она впервые в истории науки экспериментальным
доказательством и показом путей закрепления новообразований, путей
наследственного приобретения новых признаков?

Т. Д. Лысенко на опыте в Ганже доказал, что изменение условий на
определенной стадии развития преобразует химический состав и физическую
структуру растения, изменяет тем самым биологические требования растения. А
вы говорите, что признаете теорию стадийного развития, а остальное считаете
ламаркизмом.

Не означает ли это, уважаемый Борис Михайлович, что вы просто еще
недостаточно разобрались и в том, что такое ламаркизм, и в том, что такое
теория стадийного развития?

Дальше, третья характерная черта этой третьей линии: жаловаться на
всевозможные зажимы при самом нестеснительном зажиме всех согласных с Т. Д.
Лысенко. Жалуются, например, на резкость полемики, а вспомните статью в
"Литературной газете" "Под флагом новаторства". Узнаем руку и узнаем, кого
имеют в виду под флагом новаторства. Эти разговоры относительно
лженоваторства под флагом новаторства мы слышали и позже. Борис Михайлович,
не ваша вина, что ваша новая статья запоздала и была снята редакцией, о чем
вы здесь говорили.

Вспомним "Дарвинизм в кривом зеркале" П. М. Жуковского. Мы не жалуемся.
Нам даже нравится читать такие статьи, тут прямо по старому русскому обычаю
говорится: "иду на вы". Здесь не раскланиваются перед теми и другими. Но
когда мичуринцами употребляется прием резкой полемики по отношению к их
оппонентам, начинаются крики о зажиме, о наклеивании ярлыков, о грубости.

А что сегодня говорил Борис Михайлович? Какие эпитеты он употреблял?
Перечислим их: "монопольное положение в науке", "действуют только в угоду
Лысенко", "законопослушники", "таланты и поклонники", "фальсификаторы",
"извратители взглядов марксизма-ленинизма" и наконец что-то было сказано
даже о чьем-то запрещении защищать генеральную линию партии в биологии. Кто
вам запрещает, кто вас зажимает? Давайте вместе -- говорим мы вам -- откроем
огонь против буржуазных биологов. За все время вы умели критиковать
мичуринское направление, но мы не нашли, не читали ваших достаточно резких и
обоснованных статей против зарубежных реакционных морганистов.

Где ваша изобретательность в доводах против зарубежных реакционных
биологов, профессор Рапопорт и все прочие морганисты? Мы не слышим и не
видим этого. Давайте откроем совместный огонь против них. Никто не запрещает
и не может запретить споры внутри нашей науки. Давайте в пределах
мичуринской генетики бороться за то, чтобы как можно лучше применить
мичуринское учение на пользу практике. Тогда будут все основания для
творческого спора.

Однако критическая струя охватывает наших ортодоксальных вейсманистов и
классических генетиков против коренного положения Т. Д. Лысенко (завтра эти
ортодоксальные дарвинисты превратятся в фитогормональных ортодоксов -- этот
новый рубеж намечается сегодня вами, Борис Михайлович). Критическая струя,
направленная против мичуринской науки, удается нашим ортодоксальным
вейсманиста. Достаточно на основе стадийного развития Т. Д. Лысенко
выдвинуть агроприем яровизации, как появляется доктор Васильев и начинает
доказывать, что теория эта, должно быть, принадлежит Клебсу, а практический
прием яровизации -- это просто намачивание зерна перед посевом, известное со
времени Плиния Старшего, по крайней мере.

Эта линия является отличительной чертой всех морганистов. Стоило
появиться предложению Т. Д. Лысенко о гнездовом посеве кок-сагыза, который
благодаря энергии академика И. Д. Колесника, работавшего с передовыми
колхозниками, агрономами Киевской области, дал блестящие результаты, стоило
появиться этому приему, который в десять раз увеличил средний урожай
кок-сагыза, как появляется очень иронически настроенный товарищ в науке --
доктор Саблин и перед лицом многочисленной студенческой аудитории
Московского университета доказывает, что гнездовой посев известен ему со
времен Тамерлана. Где вы были со времен Тамерлана, что не предложили
гнездовые посевы, когда 15 лет подряд агротехника кок-сагыза списывалась с
агротехники сахарной свеклы и была бесполезна для кок-сагыза?

Вот ваша критическая струя!

Академик Завадовский жаловался, что его подвели, не дали ему
подготовиться к докладу академика Лысенко, не ознакомили его предварительно
с этим докладом. Я вам напомню только, как был организован ваш знаменитый
"диспут" в Университете, где несколько выступавших были подготовлены, чтобы
"бить батьку скопом", но это вам не удалось. Вы готовились к тому, чтобы
разгромить мичуринское учение, возглавляемое Т. Д. Лысенко. Ведь, как вы
сегодня косвенно признали, вы чуть ли не с конца прошлой дискуссии
заготовили статьи, которые почему-то не помещались в советских журналах. Я
не знаю, почему не помещались ваши статьи, но знаю, что в некоторых журналах
публиковались антимичуринские статьи. В журнале "Советская агрономия",
например, поместили статью доктора А. И. Купцова "Формообразовательные
процессы в растительном мире", в которой воскрешались все домыслы
морганистов о Мичурине и Лысенко. Там же мы читали статью А. Р. Жебрака в
его стиле, но в том же направлении. Не знаю, кто вам мешал, но вы готовились
решительно, и, конечно, не ваша вина, что ваша статья в последнем номере
"Вопросов философии" неожиданно для вас не появилась. Но это не наша вина --
знать ничего не знаем.

Б. М. Завадовский жаловался, что его напрасно причислили к менделистам
-- в этом он нас обвиняет. Но, академик Завадовский, посмотрите на списки
ученых, на которых И. И. Шмальгаузен ссылается как на представителей
единственно правильной ортодоксальной науки, вот откуда мы узнаем
морганистов. Мы сверили этот список со списком, который приводит профессор
Дубинин. На них жалуйтесь, вы своими действиями там завоевали себе прочное
место. Почему вам кажется, что это огульно, опрометчиво?

Чем отличается от морганистов академик Б. М. Завадовский в своих
суждениях относительно наследования приобретенных свойств? Вот его
"последовательный дарвинизм". Читаю по схеме, предложенной им здесь в
опровержение: "наследование приобретенных признаков существует" (Дарвин).
Вторая формулировка схемы гласит: "Сомнительно и во всяком случае имеет
сомнительные формы", -- эта точка зрения приписана Тимирязеву. А вот третья
формулировка на схеме: "действующая в настоящее время точка зрения --
наследование приобретенных признаков -- сомнительна, требует внимательного
изучения и строгой проверки в каждом отдельном случае... не играет ведущей
роли".

Эта третья точка зрения излагается в схеме Б. М. Завадовского от имени
диалектического материализма.

Академик Завадовский напрасно думает, что диалектико-материалистическое
понимание принадлежит ему и А. Р. Жебраку, который также на это претендует.
Но это не марксизм, а вейсманизм.

Академик Завадовский утверждает, что он издавна боролся с формальной
генетикой, что он помогает широкому мичуринскому движению, предохраняет
мичуринское учение от сужения академиком Т. Д. Лысенко.

На самом деле вся помощь Б. М. Завадовского сводилась к тому, чтобы
хватать мичуринцев за руки в их борьбе с вейсманизмом, не давать им бороться
с менделистами, уговаривать их не потерять рационального зерна, в то время
как другой фронт дерущихся против мичуринцев полностью им одобрялся и
поддерживался. За такую "помощь" мичуринскому направлению мы можем только
сказать: дай бог нам обойтись без завадовских, а с рапопортами мы и сами
справимся. (Аплодисменты.)


Академик П. П. Лобанов. Слово предоставляется заместителю директора по
научной части Мордовской селекционной станции Н. И. Фейгинсону.


Н. И. Фейгинсон. Вопрос о положении в биологической науке, хотя и
обсуждается на сессии Академии сельскохозяйственных наук имени Ленина,
имеет, однако, далеко не чисто академический интерес, а большое
практическое, производственное значение. Наше сельское хозяйство строится на
научных основах. Для работников сельского хозяйства, ля
передовиков-колхозников, для агрономов, семеноводов, селекционеров, для всех
рядовых научных работников далеко не безразлично, какую научную теорию
положить в основу работы.

Многие из выступавших на сессии говорили о том, что менделизм-морганизм
оторван от сельскохозяйственного производства, что к практике он никакого
отношения не имеет. Но это неверно, это глубокое заблуждение. Можно лишь
сказать, что менделизм-морганизм не имеет никакого отношения к успехам
сельскохозяйственной практики, -- это бесспорно. Но в то же время бесспорно
и то, что менделевско-моргановское учение нанесло значительный ущерб
сельскохозяйственной практике, и этого не надо забывать.

С другой стороны, выступавшие на сессии представители вейсмановской
генетики уговаривали нас не отбрасывать менделизм-морганизм, так как он-де
очень много дал полезного практике, сельскохозяйственному производству и
обещает дать еще больше. Такие утверждения мы слышим уже не первый год. В
течение многих лет наши менделисты-морганисты пытаются уверить советскую
общественность в том, что их наука очень действенна, что она оказывает
помощь практической деятельности.

Кажется, Наполеону принадлежат слова: "Если вы неправы, настаивайте на
своем и, в конце концов, окажетесь правы". Этот беспринципный совет
Наполеона полностью воспринят нашими менделистами-морганистами. Они знают,
что неправы, но все же настаивают на своем, рассчитывая, что им, в конце
концов, поверят.

В самом деле, где, когда, какой метод менделизма-морганизма принес хоть
какую-нибудь пользу сельскохозяйственному производству?

Один из морганистов, выступавших на сессии, тов. Рапопорт, называл сорт
озимой ржи Лисицынская, якобы выведенный на основе менделистской теории. Но
ведь надо знать, о чем говоришь. П. И. Лисицын действительно вывел сорт ржи,
имеющийся в производстве, но какое отношение имеет менделизм-морганизм к
выведению этой ржи? Как была выведена Лисицынская рожь? Методом массового
отбора из местного материала. Таким же методом была выведена Н. В. Рудницким
рожь Вятка в конце прошлого века, а немецким помещиком Лоховым -- Петкусская
рожь еще в девяностых годах, еще в середине прошлого столетия, т. е. тогда,
когда не было ничего слышно ни о Менделе, ни о Моргане. Но в истории
Лисицынской ржи был период, когда к ней попытались применить морганистские
принципы: начали вести строгий отбор на однотипность, выравненность сорта по
внешним признакам. В результате такого отбора продуктивность Лисицынской ржи
катастрофически упала. Только своевременное прекращение такого отбора
позволило этому сорту сохраниться в производстве.

Нередко говорят, что скрещивание, гибридизация, служит признаком работы
селекционеров методами менделистов. Логика в таком заявлении, а его мы
слышали и здесь на сессии, очень проста: Мендель работал с гибридами, значит
все, кто занимается гибридизацией -- менделисты. Вот уж, поистине,
"беспощадная" логика! По этой логике выходит, что раз Мендель был монахом,
значит все монахи -- менделисты. Но какое отношение имеет работа Менделя к
настоящей гибридизации, с помощью которой селекционеры выводят сорта? Кому
же не известно, что наука о гибридизации, что действенные для селекции
методы гибридизации даны И. В. Мичуриными и Т. Д. Лысенко, а отнюдь не
менделистами? Приведу пример из селекционной практики.

На Мордовской государственной селекционной станции в течение ряда лет
ведутся работы по принудительным скрещиваниям яровых пшениц с целью
выведения нового сорта. При этом применяются рекомендуемые менделистами
способы: подбор родительских пар по желаемым признакам, принудительные
скрещивания этих форм для объединения признаков и поиски в потомстве готовых
сортов. Через руки селекционера по пшенице прошли десятки комбинаций
скрещиваний, тысячи гибридных потомств; среди них на делянках каждый год
выделяются перспективные, но ни один из них не пошел дальше малого
сортоиспытания.

Столь же бесплодна десятилетняя работа по выведению сорта гороха
методами менделистской гибридизации. Каждый год ведутся отборы из гибридного
материала, отобранные номера доводятся до 4-5 поколений и затем бракуются.
Каждый год делаются новые скрещивания, в том числе и "отдаленные", и все
безрезультатно. Для того чтобы такими методами получить ценный сорт, надо
взять очень большой масштаб работы, да и при этом условии успех оказывается
делом случайной удачи, которая далеко не всегда приходит к селекционеру.

На той же Мордовской селекционной станции в течение последних трех лет
нами ведется работа с гибридными сортами озимой ржи, выведенными по
указаниям академика Т. Д. Лысенко (путем отборов из сортов, переопыленных в
сортоиспытании). В 1947 г. один из этих сортов в станционном испытании
превысил по урожайности районированные сорта на 4-5 ц с гектара. В
сортоиспытании нынешнего года, при весьма неблагоприятных климатических
условиях, новые сорта дали на 1,5-2 ц зерна с гектара больше, чем
районированные сорта. Сейчас новые сорта ржи передаются в государственное
сортоиспытание и размножаются в колхозах Мордовской республики.

Какое же может быть сравнение между действенным мичуринским учением и
немощным, вредным для селекционной практики, менделизмом-морганизмом?

Сейчас нам говорят о новой заре менделизма -- методе полиплоидии.
Утверждают, что после обработки колхицином получаются гигантские растения с
колоссальным урожаем. Ссылаются, например, на тетраплоидную гречиху
Сахарова, которая якобы дает урожай в 1,5-2 раза больший, чем обычная
гречиха, имеет более крупное зерно. Мы на нашей станции имели дело с
тетраплоидной гречихой, высевали ее. Оказалось, действительно, что растения
несколько более мощные, чем у обычной гречихи. Семена также несколько более
крупные. Но не это самое характерное для этой гречихи. Тетраплоидная гречиха
малоплодовита; она дает мало урожая зерна на одно растение (не этим ли,
кстати, объясняется и крупность зерна?). Следовательно, как сорт она не
годится для производства.

Надо знать, что ни одного сорта ни по одной культуре, который был бы
выведен методом полиплоидии, в производстве нет. А это, конечно, служит
решающей оценкой этого метода, этой "новой эры" морганизма.

Академик Б. М. Завадовский в своей речи заявил, что нам надо работать
всеми методами, чтобы обеспечить подъем сельского хозяйства. Чтобы
обеспечить в кратчайший срок решительный подъем нашего сельского хозяйства,
надо много работать, в том числе и нашим ученым, но далеко не всеми
методами, а только такими, которые приводят к цели. Методы
менделизма-морганизма способны только отвлечь наши силы на бесплодную
работу, и ими пользоваться мы не будем; у нас есть мичуринские методы,
которые уже оправдали себя и которые обеспечивают быстрые и действительные
успехи в работе селекционеров.

Так обстоит дело в области селекционной работы. А что мы имеем в других
отраслях сельскохозяйственной науки?

Возьмем, например, такой важнейший раздел семенного дела, как
сортоиспытание. Правда, академик Б. М. Завадовский может сказать: зачем
валить все в одну кучу, какое-де отношение имеет сортоиспытание к
менделизму-морганизму? Отношение самое непосредственное. Вредное влияние
формальной генетики сказывается на качестве сортоиспытания. Многие пороки в
методике и технике сортоиспытания и районирования сортов следует отнести за
счет моргано-менделевской генетики.

Участники сессии, бывшие на экскурсии в Горках Ленинских, видели, что
дает обычная методика сортоиспытания по выявлению такого материала, как
ветвистая пшеница. Эта ветвистая пшеница при обычной методике сортоиспытания
пропадает, и никому в голову не придет использовать ее даже как материал для
селекции. Все дело в том, что под влиянием морганистских теорий методика
сортоиспытания предусматривает подход к сорту как к чему-то самодовлеющему,
в отрыве от условий существования, от условий его выращивания. Это --
решающий порок методики сортоиспытания. Отсюда вытекают и другие, как,
например, пренебрежение к производственной оценке сортов, что может привести
к большим недоразумениям в сельскохозяйственном производстве. Вот наглядный
пример.

Сорт озимой ржи Казанская 5+6 горячо рекомендуется для ряда областей, в
том числе и для Мордовской республики, Государственной комиссией по
сортоиспытанию зерновых культур.

При поверхностном ознакомлении с фактами эти рекомендации кажутся
правильными. В самом деле, в опытах сортоучастков Мордовии в течение ряда
лет рожь Казанская 5+6 превышает по урожайности ранее районированный сорт на
2-3, то и 4 ц с гектара. Но этот сорт имеет решающий недостаток: он очень
склонен к полеганию. На делянках сортоиспытания этот недостаток ускользает
от наблюдателя, а в производстве резко снижает ценность сорта. Вдобавок,
Казанская 5+6 малоустойчива к вымочкам. Этот недостаток также проглядели
работники сортоиспытания, так как для постановки опытов на сортоучастках
обычно выбирается земельный участок с ровным рельефом, где вымокание может
проявиться лишь в редкие годы.

Вот почему получилось, что, как только сорт Казанская 5+6 был размножен
и пошел в колхозы, о нем стали поступать неблагоприятные отзывы от агрономов
и колхозников. Выходит, что без широкого испытания в производстве нельзя