Страница:
— Напоминаю вам, господин адмирал, что я выступаю от лица законно избранной гражданской власти, на службе которой мы все состоим. Уверяю вас, что в данной ситуации она отнюдь не одобрит дальнейшее присутствие наших кораблей в этой системе. А ее недовольство повлечет за собой крайне пагубные последствия для карьеры всех присутствующих. Всех без исключения.
Прескотт подался вперед и в очень нехарактерной для себя манере прищурился:
— Выходит, вы в первую очередь думаете о карьере, адмирал Мукерджи?
— Ни в коем случае, господин адмирал! — с неестественной поспешностью заявил Мукерджи. — В первую очередь меня заботит безопасность нашей ударной группы. Под вашим мудрым руководством мы уже испепелили две из трех населенных планет в этой системе, заплатив за это вполне приемлемыми потерями. К чему же идти сейчас на неоправданный риск?!
— К тому, чтобы выполнить наше задание и претворить в жизнь по отношению ко всем обитаемым планетам этой системы положения Восемнадцатой директивы.
У Мукерджи на лбу выступил холодный пот. С вытаращенными от ужаса глазами он отчаянно подыскивал слова, чтобы убедить Прескотта в том, что он не должен отправлять ударную группу, включая «Риву-и-Сильву» с Мукерджи на борту, к уцелевшей планете, где союзников поджидали готовые к бою полчища нагруженных антивеществом канонерок, пилотируемых существами, ни в грош не ставящими собственную жизнь.
— Господин адмирал, уверяю вас, что вы уже выполнили задание правительства. Никто не вправе требовать от вас большего. Вы и так одержали блестящую победу. Зачем рисковать нашими жизнями, чтобы и дальше мстить за вашего родственника?!.
— Довольно! — Прескотт лишь немного повысил голос, но всем показалось, что он взревел, как разъяренный лев, потому что раньше адмирал вообще не кричал на своих подчиненных; собравшиеся подскочили, а Мукерджи отшатнулся. — Я не оставлю «паукам» населенную планету, чтобы они использовали ее как базу для нового удара по системам Цепочки Прескотта лишь потому, что вы дрожите за свою шкуру!
— Господин адмирал, по возвращении в Земную Федерацию я буду жаловаться на ваше обращение со мной в более высокие инстанции. В очень высокие инстанции!
— Я в этом не сомневаюсь, адмирал Мукерджи! Но пока здесь командую я, и мы ведем боевые действия. На этом совещании вы больше даже не пикнете без моего приказа. Если вы осмелитесь ослушаться, я прикажу вас арестовать. Если своей трусостью вы поставите под угрозу успех нашей операции, я вас расстреляю. Понятно?!
Мукерджи позеленел и судорожно затряс головой. Прескотт сверлил его взглядом еще секунд пять, потом перевел дух и заговорил с ошеломленными офицерами своего штаба совершенно нормальным тоном:
— Сейчас коммодор Бише опишет вам диспозицию наших кораблей после встречи с соединением Шальдара. Нам придется реорганизовать и перевооружить истребительные эскадрильи, а также перевести под управление корабельных систем наведения беспилотные носители стратегических ракет.
Паучьи канонерки двигались со стороны Планеты II довольно медленно и неуверенно. Возможно, их экипажи все еще страдали от последствий шока, испытанного ими во время гибели Планет I и III. Впрочем, догнав первую ударную группу и идя с ней на сближение, они заметно оживились.
Их атаковали в лоб все тысяча семьсот восемь уцелевших истребителей союзников.
До изобретения реакционно-инертных двигателей считалось, что маленькие космические аппараты не могут вести маневренную дуэль в космическом пространстве. Оснащенные реактивными двигателями противники могли в лучшем случае дать по одному залпу, промелькнув один мимо другого на колоссальной скорости. Они могли летать по замкнутому кругу, монотонно обстреливая друг друга и дожидаясь первого и последнего термоядерного попадания, которого хватало, чтобы испепелить противника. Реакционно-инертные двигатели с системами поглощения инерции полностью изменили картину боя, и теперь в лучах желтого солнца Первого паучьего гнезда развернулась крупнейшая за всю историю войн в космосе маневренная схватка маленьких космических аппаратов.
И все же даже реакционно-инертные двигателя не позволяли истребителям мгновенно ложиться на новый курс, а паучьи канонерки охотились отнюдь не на истребители. Их целями были тяжелые корабли союзников, и к ним прорвалось немало паучьих корабликов.
— Разрешите применить мои канонерки! — умоляющим тоном попросил с экрана коммуникационного монитора Шальдар. — Их экипажи рвутся в бой.
«Кто бы в этом сомневался! — подумал Прескотт. — Ведь сейчас гормы считают нашу ударную группу своим „ломусом“, который должны защитить любой ценой».
Однако он с сожалением покачал головой:
— Я прекрасно понимаю ваших бойцов, но они еще пригодятся нам в дальнейшем. А пока действуем по намеченному плану.
Несколько мгновений казалось, что Шальдар вот-вот начнет возражать, но потом он на человеческий манер кивнул и отвернулся от камеры. Прескотт вздохнул, тоже отвернулся от коммуникационного монитора и стал наблюдать на дисплее за жаркой схваткой истребителей и канонерок. На мостике царило почти благоговейное молчание, лишь изредка нарушаемое негромкими отрывистыми фразами связистов и наблюдателей.
Прескотт понимал Шальдара, но вместе с Жаком Бише уже выработал план действий в сложившейся ситуации. Уцелевшие канонерки постепенно нагоняли не столь быстроходные космические корабли, которые им предстояло уничтожить, но союзники знали, что делать.
Прорвавшиеся сквозь заслон истребителей паучьи флотилии были полностью дезорганизованы. Сотни канонерок погибли, а информационная сеть, объединявшая уцелевшие, очень пострадала. Противник действовал так хаотично, словно все еще страдал от последствий психического шока. Впрочем, союзники имели дело с «пауками». Ни потеря ориентации, ни гибель множества канонерок не вынудили бы их отказаться от выполнения задания. К ударной группе приближался беспорядочный рой корабликов, превратившихся в ракеты с экипажами на борту.
Однако на паучьи канонерки вскоре обрушились новые удары. Сначала к ним устремились самые дальнобойные стратегические ракеты, запущенные с беспилотных носителей, выдвинувшихся на десять световых секунд перед строем кораблей, чтобы потрепать противника на большом расстоянии. Казалось, беспилотные носители рассыпались, превратившись в облако смертоносных жал, направленных приближавшимся «паукам» в самое сердце.
К сожалению, на пределе своего полета стратегические ракеты не отличались особой точностью, и системам противоракетной обороны было нетрудно их перехватить. И все же они летели в два раза дальше тяжелых ракет. Сотни стратегических ракет обрушились на паучьи кораблики там, откуда они не могли даже помышлять дать сдачи. В рядах канонерок вспыхнули огненные шары. Это взрывались боеголовки стратегических ракет, достаточно мощные для уничтожения тяжелых кораблей. Пораженные канонерки просто превращались в облачка плазмы, испарившихся сплавов и расщепленных на атомы паучьих туш.
Затем наступил черед тяжелых ракет.
Они летели не так далеко, как стратегические ракеты, но несли такие же мощные боеголовки. У них были сравнительно небольшие двигатели, и освободившееся место в их корпусах занимали сложные маскировочные устройства, приводившие в замешательство лучшие системы противоракетной обороны. Тяжелые ракеты нашли еще больше целей, чем стратегические, и ряды паучьих канонерок вновь потрясли сокрушительные взрывы.
И все-таки уцелевшие после обстрела стратегическими и тяжелыми ракетами канонерки рвались вперед. Теперь им навстречу понеслись обычные ракеты, действовавшие в сверхскоростном режиме, не позволяющем системам противоракетной обороны бороться с ними. Ни одна система просто не успевала перехватить ракету, несущуюся с такой головокружительной скоростью. На такой скорости системам наведения этих ракет было трудно разыскивать цели, и это оружие не отличалось точностью и дальнобойностью, но попавшие ракеты обрушивали на противника мощные удары, а их уже поддерживали ударные энергетические излучатели и даже группы лазеров противоракетной обороны.
Такого сложного и плотного оборонительного огня еще не знала история войн в космосе. Перед паучьими канонерками встала непреодолимая огненная, стена, некоторое время полыхавшая в пространстве, как пламя факелов, бушующих на крепостной стене.
Большинству из наблюдавших за происходившим казалось, что эту стену огня не преодолеть ни одному космическому аппарату.
Однако Прескотт знал, что это — увы! — не так. Во Вселенной, где господствует хаос, не может быть непреодолимых препятствий. Впрочем, даже он надеялся на полное уничтожение паучьих канонерок, наблюдая за тем, как их багровые условные обозначения тают на дисплее, как снежинки в лучах весеннего солнца.
Но и огненная буря не испепелила всех «пауков» без остатка.
Атаку на союзников начали две тысячи четыреста канонерок. Меньше сотни пробились к своим целям на дистанцию залпа сверхскоростными штурмовыми ракетами, которые они несли на борту. Второй залп успели дать только тридцать восемь канонерок, а пойти на таран — только девять. Но и этого оказалось немало!
Прескотт с каменным лицом слушал донесения. Сигнал «Омега» с каждого погибшего корабля отдавался невыносимой болью у него в сердце. Наконец Антея Мандагалла доложила, что новых сообщений не поступает, и компьютер с тупым безразличием подвел итог. Первая ударная группа недосчиталась восьмисот шестидесяти двух истребителей, семи линейных крейсеров, четырех эскадренных и двух ударных авианосцев, а также пяти сверхдредноутов. Несмотря на колоссальную мощь оборонительного огня с эскортных кораблей типа «Ханна Аврам», погиб даже один монитор. Еще пять тяжелых кораблей получили повреждения разной степени тяжести.
— Могло бы быть и хуже… — осторожно начала Мандагалла.
— Да уж, — рассеянно ответил Прескотт.
Он и правда так думал, как раз сейчас мысленно благодаря погибшего брата за то, что тот нашел в паучью систему тайный путь, о котором не знали ее защитники: «Если бы „пауки“ сразу заметили наше появление и бросили на нас семь с лишним тысяч канонерок!..»
Лишь благодаря усилию воли Прескотт не поежился на глазах у офицеров своего штаба. Вместо этого он повернулся к ним и быстро заговорил:
— Антея, выделите два эскадренных авианосца типа «Ризеншнауцер-Б» и дивизион линейных крейсеров для сопровождения поврежденных кораблей к узлу пространства. Тем временем остальные корабли будут лететь прежним курсом к Планете II.
— Будет исполнено!
Никто не сомневался в том, что Прескотт не улетит из паучьей системы, не уничтожив ее последнюю населенную планету, теперь лишенную защиты канонерок, и все же…
— Господин адмирал, нам предстоит бороться с космическими укреплениями, а мы израсходовали большинство беспилотных носителей стратегических ракет на борьбу с канонерками.
— Я знаю, — сказал Прескотт. — И все-таки у нас осталось еще сотни две этих носителей и множество беспилотных камикадзе. Мы отправим их вперед и введем в заблуждение паучью противоракетную оборону.
— А как насчет паучьих челноков-самоубийц? Их, наверное, много на орбитальных фортах и на станции космического слежения. А ведь мы потеряли множество истребителей!
Прескотт повернулся к начальнику разведывательного отдела своего штаба:
— Что вы скажете на это, Амос?
— Размер и конструкция паучьих космических укреплений позволяют определить количество базирующихся на них челноков, — без особого энтузиазма, но и без малейшего колебания доложил Чанг. — Я уже сообщил эти цифры Жаку Бише и коммодору Ландруму.
Адмирал повернулся к «фаршаток’ханхаку», и Ландрум ответил на его немой вопрос:
— Уцелевшим истребителям они, пожалуй, по плечу.
Ландрум был чуть мрачнее Чанга, но Прескотт не обратил на его тон ни малейшего внимания.
— Ну вот и отлично! Давайте обсудим подробности!
Какая досада!
Оказывается, вражеская разведывательная флотилия обнаружила невидимый узел пространства, ведущий прямо в одну из жизненно важных систем. Любые сомнения по этому поводу развеялись, когда с датчиков канонерок стала поступать информация о вражеских кораблях. Некоторые из них Флот уже видел в системе, сквозь которую неприятель пробился с боем. Это, несомненно, были те же самые корабли, хотя враг каким-то образом и умудрился спрятать свои мониторы от датчиков заградительного соединения, уничтоженного им по пути.
Досаднее всего было то, что тяжелые корабли Флота, охранявшие эту систему, сейчас в ней отсутствовали, отправившись, чтобы перехватить эту вражескую эскадру на ее обратном пути! Разумеется, в самом начале нападения на жизненно важную систему к этим кораблям вылетели курьерские ракеты с приказом немедленно возвращаться, но уже стало ясно, что система будет уничтожена до их возвращения. Поэтому к ним устремились новые ракеты с приказом вновь развернуться и поспешить туда, куда их первоначально послали, и перехватить там возвращающегося противника.
Защитники системы до сих пор испытывали значительные трудности. Все еще сказывались последствия гибели первой и третьей планет. Однако кораблям Флота следовало спешить, чтобы отомстить врагу в системе, где уже попала в засаду его разведывательная флотилия.
Будет крайне досадно, если уничтоживший еще одну жизненно важную систему враг безнаказанно вернется домой!
Ирма Санчес дала залп бортовыми гетеролазерами своего истребителя типа F-4. Его компьютер спас ее глаза, затемнив оптический дисплей в момент вспышки, поглотившей паучий штурмовой челнок, взорвавшийся вместе с антивеществом на борту.
Свернув в сторону, Ирма кровожадно усмехнулась. Судя по всему, это последний челнок-камикадзе! Ни один из них так и не пробился к тяжелым кораблям ударной группы. Космические же форты, отправившие их на верную гибель, уже перестали существовать под градом дальнобойных ракет… Вскоре в бой вступят гормские канонерки. Они будут сеять смерть на поверхности отныне беззащитной планеты. Впрочем, к ее бледно-голубому диску полетят и истребители, пилотируемые землянами, орионцами и «змееносцами»…
Ирма так и не выспалась после отчаянной схватки с канонерками, но забыла усталость, подумав о расправе, которую скоро учинит над кишащими на поверхности планеты «пауками».
Ударная группа направлялась к невидимому узлу пространства, оставив за кормой три отныне безжизненные планеты. Штаб Реймонда Прескотта снова собрался в рубке возле флагманского мостика «Ривы-и-Сильвы».
Шальдар, Колчак, Рратаран и Коул участвовали в совещании по коммуникационным каналам, и Прескотт не стал тратить время на приветствия.
— Понимаю, что некоторые из вас удивлены моим приказом немедленно уходить, не уничтожив космические форты, защищающие видимые узлы пространства этой системы.
Все слушавшие адмирала были поражены его прямотой. Казалось, он читает их мысли! Датчики дальнего действия подтвердили доставленную Шестьдесят второй астрографической флотилией информацию о том, какие силы защищают каждый из пяти видимых узлов пространства в Первом паучьем гнезде: тридцать пять орбитальных фортов, размером с добрый монитор каждый, и сорок два тяжелых крейсера противоракетной обороны, специально спроектированных для защиты узлов пространства. «Пауки» предусмотрительно не отправили эти крейсеры в центр системы на помощь обитаемым планетам. В нынешних космических сражениях у кораблей меньше линейного крейсера, особенно у таких тихоходных, просто нет шансов уцелеть! Но почему же Прескотт оставил в покое эти сравнительно крупные корабли и космические крепости, на которых находится множество «пауков»?!
Прескотт прочел удивление на лицах подчиненных и улыбнулся:
— Не сомневайтесь, мне и самому хочется выжечь каленым железом всех «пауков» до единого, но мы уже выполнили свою задачу, уничтожив здесь все обитаемые планеты, и у меня нет причин здесь задерживаться. Во-первых, «пауки» наверняка отправили курьерские ракеты за подмогой, как только обнаружили наше присутствие. Мы не знаем, как долго добираться сюда паучьим подкреплениям, но не забывайте и о наших потерях, особенно среди истребителей!
Адмирал повернулся к Ландруму, словно желая, чтобы тот подтвердил его слова.
— Совершенно верно, — сказал «фаршаток’ханхак». — У нас было почти две тысячи машин, а сейчас осталось восемьсот сорок восемь.
— Кроме того, у нас на исходе боеприпасы! — вставила начальник службы снабжения коммандер Сандра Руис. — Меньше всего у нас беспилотных носителей стратегических ракет: триста двадцать штук третьей модификации и всего сорок — второй. Конечно, у нас еще есть триста шестьдесят беспилотных таранов всех модификаций и девятьсот пятьдесят шесть разведывательных ракет второго поколения, но…
— Я знаю, — перебил ее Прескотт, оглядев всех, кто собрался вокруг стола и смотрел с экранов коммуникационных мониторов. — С учетом сказанного коммодором Ландрумом и коммандером Руис понятно, почему я не хочу сражаться со свежими паучьими силами в этом конце длинной цепочки звездных систем. Ведь противник вполне может поджидать нас в засаде где-нибудь в системах, по которым мы будем возвращаться.
Все хранили молчание. Последние слова Прескотта никого особенно не потрясли, потому что уже давно никто не исключал возможность внезапного появления «пауков» у себя в тылу.
Прескотт повернулся к Мукерджи. К чему позволять ему летать с ударной группой в качестве совершенно бесполезного балласта?!
— Что можете сказать по этому поводу вы, адмирал Мукерджи?
— Насколько я вас понимаю, господин адмирал, вы опасаетесь невидимого узла пространства в системе ЭП-5!
— Разумеется. Более того, у меня есть основания полагать, что паучьи корабли из этой системы отправились именно туда. Я даже догадываюсь, насколько мощна эскадра противника.
Теперь присутствующие, и особенно Амос Чанг, смотрели на Прескотта во все глаза. Адмирал читал во взглядах своих подчиненных и простое удивление, и даже опасения за здоровье своей психики, и его разбирал смех. Однако Прескотт сдержался и изложил выводы, к которым пришел вскоре после проникновения в Первое паучье гнездо. В конце его речи все уже слушали адмирала разинув рот.
К удивлению Прескотта, первым нашел в себе силы заговорить Мукерджи:
— Господин адмирал, насколько я понимаю, наличие цепочки звездных систем, идущей из Первого паучьего гнезда в ЭП-5 параллельно Цепочке Прескотта, лишь ваше предположение?
— Я не могу доказать ее существование. Но лишь им можно объяснить отсутствие здесь паучьих тяжелых кораблей. Вряд ли это совпадение, и пока я не вижу причин отказываться от своей гипотезы.
Прескотт ждал, что Мукерджи опишет политические последствия, которыми чревата эта гипотеза, но тот хорошо усвоил преподнесенный ему урок и промолчал. Не дав молчанию затянуться, Прескотт продолжал:
— Теперь вы понимаете, что мы не можем рисковать новыми потерями в сражении с космическими крепостями, которым больше нечего защищать. Нам потребуются все оставшиеся силы, чтобы расправиться с паучьими кораблями, поджидающими нас в ЭП-5. Кроме того, в этой связи возникает еще один интересный момент…
— Какой именно? — спросила Мандагалла, и Прескотт подался вперед со зловещей усмешкой:
— Помните, что я говорил о курьерских ракетах, которые «пауки» наверняка отправили, как только нас обнаружили? Если моя догадка верна, одна из этих ракет могла вылететь в ЭП-5, чтобы срочно вызвать на подмогу находящиеся там корабли. В этом случае они сейчас летят сюда. Значит, если поспешить, можно проскользнуть сквозь ЭП-5, пока противник там отсутствует.
Прескотт снова задумался об этой возможности, вспомнив один эпизод из истории войн на прародине-Земле. Это случилось четыре с половиной века назад, в начале Первой мировой войны. Накануне первого сражения на Марне германцы, опасаясь удара со стороны российской армии, отправили с западного фронта на восточный четыре дивизии, которые не успели принять участие в решающих битвах ни на одном из фронтов. Возможно, именно это в конце концов и погубило Германию. Адмирал хотел было напомнить этот случай, но подумал, что ему придется слишком много всего объяснять союзникам землян. Поэтому он молча наблюдал за тем, как офицеры его штаба переваривают внезапную новость о том, что они, возможно, останутся в живых.
Затем с экрана коммуникационного монитора неторопливо заговорил Шальдар:
— Мне тоже очень хочется верить в такую возможность. Но ведь паучье командование, отозвавшее свои корабли из ЭП-5 в начале сражения, могло отменить этот приказ, поняв, что систему все равно не спасти, а их корабли, по крайней мере, перехватят нас на обратном пути.
— Возможно, вы правы. Но ваша гипотеза лишь подтверждает правильность моего намерения немедленно отступить. Коммодор Мандагалла! — быстро добавил Прескотт. — Прикажите кораблям ударной группы двинуться к узлу пространства. Коммодор Ландрум, истребители и канонерки будут прикрывать наш отход. «Пауки» ни в коем случае не должны узнать координаты невидимого узла, в который мы исчезнем!
— Будет исполнено! — хором ответили начальник штаба Прескотта и «фаршаток’ханхак».
Во Вратах Эльдорадо Прескотта поджидал курьерский космический корабль.
Главный штаб прислушался к Прескотту и Заарнаку и — по соображениям безопасности — не стал развертывать межзвездную коммуникационную сеть для передачи информации со скоростью света из одной системы Цепочки Прескотта в другую. Такие межзвездные сети служили основой системы передачи приказов и прочей информации в крупных космических империях вроде Земной Федерации и Орионского Ханства. Они давали Великому Союзу колоссальное стратегическое преимущество, так как лишенным их «паукам» приходилось мириться с продолжительными задержками при передаче сообщений. «Пауки» же, в свою очередь, не позволяли противнику найти дорогу к своим обитаемым мирам, не размещая в глубинах космоса бесконечных цепочек ретрансляционных спутников, станций возле узлов пространства, обслуживающих связные ракеты, или хотя бы навигационных буев, на которые могли ориентироваться эти ракеты.
Если бы Седьмой флот действовал в уже известном «паукам» пространстве, эти соображения не имели бы особого значения. Однако союзники не знали, что известно противнику о Цепочке Прескотта, и решили поступать на паучий манер, не оставляя в ее системах своих следов. Во многих отношениях это было разумно, но теперь в обмене сообщениями между соединениями союзников стали возникать непривычные задержки.
Прескотт оставил в каждой из пройденных систем небольшие замаскированные патрули. Они следили за происходящим в тылу его ударной группы и ретранслировали информацию. Однако эти патрули должны были располагать свободой маневра, и в память курьерских ракет нельзя было занести постоянные координаты каждого из таких патрулей, а по очевидным причинам никто не рисковал посылать курьерские ракеты с всенаправленными радиомаяками, сигналы которых мог засечь кто угодно.
Пришлось использовать курьерские корабли. Они были достаточно крупными, чтобы нести на борту маскировочное устройство, и курсировали между патрулями в разных системах. Один из них как раз и доставил ударной группе последние новости.
Прескотт, Мандагалла, Бише и Чанг изучали информацию, поступавшую с компьютеров «Ривы-и-Сильвы» на флагманский дисплей. Наконец начальник разведотдела заговорил:
— Господин адмирал, вы были правы.
Прескотт рассеянно кивнул. Патруль в ЭП-5 засек появление там паучьей эскадры накануне 2 февраля 2367 года по земному летоисчислению, как раз тогда, когда Первая ударная группа проникла в Первое паучье гнездо. В состав эскадры входили именно такие корабли, какие Эндрю Прескотт видел в этом «гнезде». О совпадении не могло идти и речи.
Впрочем, Прескотта больше заинтересовало второе сообщение командира патруля. Один из его кораблей подобрался достаточно близко к «паукам», чтобы увидеть их в момент выхода из невидимого узла и определить его координаты. Прескотту оставалось только тихо порадоваться справедливости своей гипотезы.
— Патруль отправил копию этих данных в Главный штаб, — заметил Бише, и Прескотт кивнул.
— Выходит, независимо от нашей участи, Земной Федерации станут известны координаты невидимого паучьего узла в ЭП-5, — с глубоким удовлетворением сказал он.
Мандагалла всегда восхищалась готовностью своего адмирала к самопожертвованию, но пока не сумела сравняться с ним в этом отношении.
— Господин адмирал, теперь мы знаем, когда и откуда паучья эскадра появилась в ЭП-5, но в сообщении ничего не говорится о том, что ее оттуда отозвали.
— Это верно, — начал Прескотт, что-то прикидывая про себя, — но нам пока и не могли об этом сообщить. Если «пауки» покинули ЭП-5, это произошло не очень давно, и новость об этом еще в пути. Будем надеяться, что узнаем ее где-нибудь между Вратами Эльдорадо и ЭП-5. Тем временем не стоит исключать возможность именно такого развития событий. Надо идти вперед полным ходом. Пусть буксиры адмирала Коул типа «Волк-424» буксируют все тяжело поврежденные корабли. Они не должны нас задерживать.
Прескотт подался вперед и в очень нехарактерной для себя манере прищурился:
— Выходит, вы в первую очередь думаете о карьере, адмирал Мукерджи?
— Ни в коем случае, господин адмирал! — с неестественной поспешностью заявил Мукерджи. — В первую очередь меня заботит безопасность нашей ударной группы. Под вашим мудрым руководством мы уже испепелили две из трех населенных планет в этой системе, заплатив за это вполне приемлемыми потерями. К чему же идти сейчас на неоправданный риск?!
— К тому, чтобы выполнить наше задание и претворить в жизнь по отношению ко всем обитаемым планетам этой системы положения Восемнадцатой директивы.
У Мукерджи на лбу выступил холодный пот. С вытаращенными от ужаса глазами он отчаянно подыскивал слова, чтобы убедить Прескотта в том, что он не должен отправлять ударную группу, включая «Риву-и-Сильву» с Мукерджи на борту, к уцелевшей планете, где союзников поджидали готовые к бою полчища нагруженных антивеществом канонерок, пилотируемых существами, ни в грош не ставящими собственную жизнь.
— Господин адмирал, уверяю вас, что вы уже выполнили задание правительства. Никто не вправе требовать от вас большего. Вы и так одержали блестящую победу. Зачем рисковать нашими жизнями, чтобы и дальше мстить за вашего родственника?!.
— Довольно! — Прескотт лишь немного повысил голос, но всем показалось, что он взревел, как разъяренный лев, потому что раньше адмирал вообще не кричал на своих подчиненных; собравшиеся подскочили, а Мукерджи отшатнулся. — Я не оставлю «паукам» населенную планету, чтобы они использовали ее как базу для нового удара по системам Цепочки Прескотта лишь потому, что вы дрожите за свою шкуру!
— Господин адмирал, по возвращении в Земную Федерацию я буду жаловаться на ваше обращение со мной в более высокие инстанции. В очень высокие инстанции!
— Я в этом не сомневаюсь, адмирал Мукерджи! Но пока здесь командую я, и мы ведем боевые действия. На этом совещании вы больше даже не пикнете без моего приказа. Если вы осмелитесь ослушаться, я прикажу вас арестовать. Если своей трусостью вы поставите под угрозу успех нашей операции, я вас расстреляю. Понятно?!
Мукерджи позеленел и судорожно затряс головой. Прескотт сверлил его взглядом еще секунд пять, потом перевел дух и заговорил с ошеломленными офицерами своего штаба совершенно нормальным тоном:
— Сейчас коммодор Бише опишет вам диспозицию наших кораблей после встречи с соединением Шальдара. Нам придется реорганизовать и перевооружить истребительные эскадрильи, а также перевести под управление корабельных систем наведения беспилотные носители стратегических ракет.
Паучьи канонерки двигались со стороны Планеты II довольно медленно и неуверенно. Возможно, их экипажи все еще страдали от последствий шока, испытанного ими во время гибели Планет I и III. Впрочем, догнав первую ударную группу и идя с ней на сближение, они заметно оживились.
Их атаковали в лоб все тысяча семьсот восемь уцелевших истребителей союзников.
До изобретения реакционно-инертных двигателей считалось, что маленькие космические аппараты не могут вести маневренную дуэль в космическом пространстве. Оснащенные реактивными двигателями противники могли в лучшем случае дать по одному залпу, промелькнув один мимо другого на колоссальной скорости. Они могли летать по замкнутому кругу, монотонно обстреливая друг друга и дожидаясь первого и последнего термоядерного попадания, которого хватало, чтобы испепелить противника. Реакционно-инертные двигатели с системами поглощения инерции полностью изменили картину боя, и теперь в лучах желтого солнца Первого паучьего гнезда развернулась крупнейшая за всю историю войн в космосе маневренная схватка маленьких космических аппаратов.
И все же даже реакционно-инертные двигателя не позволяли истребителям мгновенно ложиться на новый курс, а паучьи канонерки охотились отнюдь не на истребители. Их целями были тяжелые корабли союзников, и к ним прорвалось немало паучьих корабликов.
— Разрешите применить мои канонерки! — умоляющим тоном попросил с экрана коммуникационного монитора Шальдар. — Их экипажи рвутся в бой.
«Кто бы в этом сомневался! — подумал Прескотт. — Ведь сейчас гормы считают нашу ударную группу своим „ломусом“, который должны защитить любой ценой».
Однако он с сожалением покачал головой:
— Я прекрасно понимаю ваших бойцов, но они еще пригодятся нам в дальнейшем. А пока действуем по намеченному плану.
Несколько мгновений казалось, что Шальдар вот-вот начнет возражать, но потом он на человеческий манер кивнул и отвернулся от камеры. Прескотт вздохнул, тоже отвернулся от коммуникационного монитора и стал наблюдать на дисплее за жаркой схваткой истребителей и канонерок. На мостике царило почти благоговейное молчание, лишь изредка нарушаемое негромкими отрывистыми фразами связистов и наблюдателей.
Прескотт понимал Шальдара, но вместе с Жаком Бише уже выработал план действий в сложившейся ситуации. Уцелевшие канонерки постепенно нагоняли не столь быстроходные космические корабли, которые им предстояло уничтожить, но союзники знали, что делать.
Прорвавшиеся сквозь заслон истребителей паучьи флотилии были полностью дезорганизованы. Сотни канонерок погибли, а информационная сеть, объединявшая уцелевшие, очень пострадала. Противник действовал так хаотично, словно все еще страдал от последствий психического шока. Впрочем, союзники имели дело с «пауками». Ни потеря ориентации, ни гибель множества канонерок не вынудили бы их отказаться от выполнения задания. К ударной группе приближался беспорядочный рой корабликов, превратившихся в ракеты с экипажами на борту.
Однако на паучьи канонерки вскоре обрушились новые удары. Сначала к ним устремились самые дальнобойные стратегические ракеты, запущенные с беспилотных носителей, выдвинувшихся на десять световых секунд перед строем кораблей, чтобы потрепать противника на большом расстоянии. Казалось, беспилотные носители рассыпались, превратившись в облако смертоносных жал, направленных приближавшимся «паукам» в самое сердце.
К сожалению, на пределе своего полета стратегические ракеты не отличались особой точностью, и системам противоракетной обороны было нетрудно их перехватить. И все же они летели в два раза дальше тяжелых ракет. Сотни стратегических ракет обрушились на паучьи кораблики там, откуда они не могли даже помышлять дать сдачи. В рядах канонерок вспыхнули огненные шары. Это взрывались боеголовки стратегических ракет, достаточно мощные для уничтожения тяжелых кораблей. Пораженные канонерки просто превращались в облачка плазмы, испарившихся сплавов и расщепленных на атомы паучьих туш.
Затем наступил черед тяжелых ракет.
Они летели не так далеко, как стратегические ракеты, но несли такие же мощные боеголовки. У них были сравнительно небольшие двигатели, и освободившееся место в их корпусах занимали сложные маскировочные устройства, приводившие в замешательство лучшие системы противоракетной обороны. Тяжелые ракеты нашли еще больше целей, чем стратегические, и ряды паучьих канонерок вновь потрясли сокрушительные взрывы.
И все-таки уцелевшие после обстрела стратегическими и тяжелыми ракетами канонерки рвались вперед. Теперь им навстречу понеслись обычные ракеты, действовавшие в сверхскоростном режиме, не позволяющем системам противоракетной обороны бороться с ними. Ни одна система просто не успевала перехватить ракету, несущуюся с такой головокружительной скоростью. На такой скорости системам наведения этих ракет было трудно разыскивать цели, и это оружие не отличалось точностью и дальнобойностью, но попавшие ракеты обрушивали на противника мощные удары, а их уже поддерживали ударные энергетические излучатели и даже группы лазеров противоракетной обороны.
Такого сложного и плотного оборонительного огня еще не знала история войн в космосе. Перед паучьими канонерками встала непреодолимая огненная, стена, некоторое время полыхавшая в пространстве, как пламя факелов, бушующих на крепостной стене.
Большинству из наблюдавших за происходившим казалось, что эту стену огня не преодолеть ни одному космическому аппарату.
Однако Прескотт знал, что это — увы! — не так. Во Вселенной, где господствует хаос, не может быть непреодолимых препятствий. Впрочем, даже он надеялся на полное уничтожение паучьих канонерок, наблюдая за тем, как их багровые условные обозначения тают на дисплее, как снежинки в лучах весеннего солнца.
Но и огненная буря не испепелила всех «пауков» без остатка.
Атаку на союзников начали две тысячи четыреста канонерок. Меньше сотни пробились к своим целям на дистанцию залпа сверхскоростными штурмовыми ракетами, которые они несли на борту. Второй залп успели дать только тридцать восемь канонерок, а пойти на таран — только девять. Но и этого оказалось немало!
Прескотт с каменным лицом слушал донесения. Сигнал «Омега» с каждого погибшего корабля отдавался невыносимой болью у него в сердце. Наконец Антея Мандагалла доложила, что новых сообщений не поступает, и компьютер с тупым безразличием подвел итог. Первая ударная группа недосчиталась восьмисот шестидесяти двух истребителей, семи линейных крейсеров, четырех эскадренных и двух ударных авианосцев, а также пяти сверхдредноутов. Несмотря на колоссальную мощь оборонительного огня с эскортных кораблей типа «Ханна Аврам», погиб даже один монитор. Еще пять тяжелых кораблей получили повреждения разной степени тяжести.
— Могло бы быть и хуже… — осторожно начала Мандагалла.
— Да уж, — рассеянно ответил Прескотт.
Он и правда так думал, как раз сейчас мысленно благодаря погибшего брата за то, что тот нашел в паучью систему тайный путь, о котором не знали ее защитники: «Если бы „пауки“ сразу заметили наше появление и бросили на нас семь с лишним тысяч канонерок!..»
Лишь благодаря усилию воли Прескотт не поежился на глазах у офицеров своего штаба. Вместо этого он повернулся к ним и быстро заговорил:
— Антея, выделите два эскадренных авианосца типа «Ризеншнауцер-Б» и дивизион линейных крейсеров для сопровождения поврежденных кораблей к узлу пространства. Тем временем остальные корабли будут лететь прежним курсом к Планете II.
— Будет исполнено!
Никто не сомневался в том, что Прескотт не улетит из паучьей системы, не уничтожив ее последнюю населенную планету, теперь лишенную защиты канонерок, и все же…
— Господин адмирал, нам предстоит бороться с космическими укреплениями, а мы израсходовали большинство беспилотных носителей стратегических ракет на борьбу с канонерками.
— Я знаю, — сказал Прескотт. — И все-таки у нас осталось еще сотни две этих носителей и множество беспилотных камикадзе. Мы отправим их вперед и введем в заблуждение паучью противоракетную оборону.
— А как насчет паучьих челноков-самоубийц? Их, наверное, много на орбитальных фортах и на станции космического слежения. А ведь мы потеряли множество истребителей!
Прескотт повернулся к начальнику разведывательного отдела своего штаба:
— Что вы скажете на это, Амос?
— Размер и конструкция паучьих космических укреплений позволяют определить количество базирующихся на них челноков, — без особого энтузиазма, но и без малейшего колебания доложил Чанг. — Я уже сообщил эти цифры Жаку Бише и коммодору Ландруму.
Адмирал повернулся к «фаршаток’ханхаку», и Ландрум ответил на его немой вопрос:
— Уцелевшим истребителям они, пожалуй, по плечу.
Ландрум был чуть мрачнее Чанга, но Прескотт не обратил на его тон ни малейшего внимания.
— Ну вот и отлично! Давайте обсудим подробности!
Какая досада!
Оказывается, вражеская разведывательная флотилия обнаружила невидимый узел пространства, ведущий прямо в одну из жизненно важных систем. Любые сомнения по этому поводу развеялись, когда с датчиков канонерок стала поступать информация о вражеских кораблях. Некоторые из них Флот уже видел в системе, сквозь которую неприятель пробился с боем. Это, несомненно, были те же самые корабли, хотя враг каким-то образом и умудрился спрятать свои мониторы от датчиков заградительного соединения, уничтоженного им по пути.
Досаднее всего было то, что тяжелые корабли Флота, охранявшие эту систему, сейчас в ней отсутствовали, отправившись, чтобы перехватить эту вражескую эскадру на ее обратном пути! Разумеется, в самом начале нападения на жизненно важную систему к этим кораблям вылетели курьерские ракеты с приказом немедленно возвращаться, но уже стало ясно, что система будет уничтожена до их возвращения. Поэтому к ним устремились новые ракеты с приказом вновь развернуться и поспешить туда, куда их первоначально послали, и перехватить там возвращающегося противника.
Защитники системы до сих пор испытывали значительные трудности. Все еще сказывались последствия гибели первой и третьей планет. Однако кораблям Флота следовало спешить, чтобы отомстить врагу в системе, где уже попала в засаду его разведывательная флотилия.
Будет крайне досадно, если уничтоживший еще одну жизненно важную систему враг безнаказанно вернется домой!
Ирма Санчес дала залп бортовыми гетеролазерами своего истребителя типа F-4. Его компьютер спас ее глаза, затемнив оптический дисплей в момент вспышки, поглотившей паучий штурмовой челнок, взорвавшийся вместе с антивеществом на борту.
Свернув в сторону, Ирма кровожадно усмехнулась. Судя по всему, это последний челнок-камикадзе! Ни один из них так и не пробился к тяжелым кораблям ударной группы. Космические же форты, отправившие их на верную гибель, уже перестали существовать под градом дальнобойных ракет… Вскоре в бой вступят гормские канонерки. Они будут сеять смерть на поверхности отныне беззащитной планеты. Впрочем, к ее бледно-голубому диску полетят и истребители, пилотируемые землянами, орионцами и «змееносцами»…
Ирма так и не выспалась после отчаянной схватки с канонерками, но забыла усталость, подумав о расправе, которую скоро учинит над кишащими на поверхности планеты «пауками».
Ударная группа направлялась к невидимому узлу пространства, оставив за кормой три отныне безжизненные планеты. Штаб Реймонда Прескотта снова собрался в рубке возле флагманского мостика «Ривы-и-Сильвы».
Шальдар, Колчак, Рратаран и Коул участвовали в совещании по коммуникационным каналам, и Прескотт не стал тратить время на приветствия.
— Понимаю, что некоторые из вас удивлены моим приказом немедленно уходить, не уничтожив космические форты, защищающие видимые узлы пространства этой системы.
Все слушавшие адмирала были поражены его прямотой. Казалось, он читает их мысли! Датчики дальнего действия подтвердили доставленную Шестьдесят второй астрографической флотилией информацию о том, какие силы защищают каждый из пяти видимых узлов пространства в Первом паучьем гнезде: тридцать пять орбитальных фортов, размером с добрый монитор каждый, и сорок два тяжелых крейсера противоракетной обороны, специально спроектированных для защиты узлов пространства. «Пауки» предусмотрительно не отправили эти крейсеры в центр системы на помощь обитаемым планетам. В нынешних космических сражениях у кораблей меньше линейного крейсера, особенно у таких тихоходных, просто нет шансов уцелеть! Но почему же Прескотт оставил в покое эти сравнительно крупные корабли и космические крепости, на которых находится множество «пауков»?!
Прескотт прочел удивление на лицах подчиненных и улыбнулся:
— Не сомневайтесь, мне и самому хочется выжечь каленым железом всех «пауков» до единого, но мы уже выполнили свою задачу, уничтожив здесь все обитаемые планеты, и у меня нет причин здесь задерживаться. Во-первых, «пауки» наверняка отправили курьерские ракеты за подмогой, как только обнаружили наше присутствие. Мы не знаем, как долго добираться сюда паучьим подкреплениям, но не забывайте и о наших потерях, особенно среди истребителей!
Адмирал повернулся к Ландруму, словно желая, чтобы тот подтвердил его слова.
— Совершенно верно, — сказал «фаршаток’ханхак». — У нас было почти две тысячи машин, а сейчас осталось восемьсот сорок восемь.
— Кроме того, у нас на исходе боеприпасы! — вставила начальник службы снабжения коммандер Сандра Руис. — Меньше всего у нас беспилотных носителей стратегических ракет: триста двадцать штук третьей модификации и всего сорок — второй. Конечно, у нас еще есть триста шестьдесят беспилотных таранов всех модификаций и девятьсот пятьдесят шесть разведывательных ракет второго поколения, но…
— Я знаю, — перебил ее Прескотт, оглядев всех, кто собрался вокруг стола и смотрел с экранов коммуникационных мониторов. — С учетом сказанного коммодором Ландрумом и коммандером Руис понятно, почему я не хочу сражаться со свежими паучьими силами в этом конце длинной цепочки звездных систем. Ведь противник вполне может поджидать нас в засаде где-нибудь в системах, по которым мы будем возвращаться.
Все хранили молчание. Последние слова Прескотта никого особенно не потрясли, потому что уже давно никто не исключал возможность внезапного появления «пауков» у себя в тылу.
Прескотт повернулся к Мукерджи. К чему позволять ему летать с ударной группой в качестве совершенно бесполезного балласта?!
— Что можете сказать по этому поводу вы, адмирал Мукерджи?
— Насколько я вас понимаю, господин адмирал, вы опасаетесь невидимого узла пространства в системе ЭП-5!
— Разумеется. Более того, у меня есть основания полагать, что паучьи корабли из этой системы отправились именно туда. Я даже догадываюсь, насколько мощна эскадра противника.
Теперь присутствующие, и особенно Амос Чанг, смотрели на Прескотта во все глаза. Адмирал читал во взглядах своих подчиненных и простое удивление, и даже опасения за здоровье своей психики, и его разбирал смех. Однако Прескотт сдержался и изложил выводы, к которым пришел вскоре после проникновения в Первое паучье гнездо. В конце его речи все уже слушали адмирала разинув рот.
К удивлению Прескотта, первым нашел в себе силы заговорить Мукерджи:
— Господин адмирал, насколько я понимаю, наличие цепочки звездных систем, идущей из Первого паучьего гнезда в ЭП-5 параллельно Цепочке Прескотта, лишь ваше предположение?
— Я не могу доказать ее существование. Но лишь им можно объяснить отсутствие здесь паучьих тяжелых кораблей. Вряд ли это совпадение, и пока я не вижу причин отказываться от своей гипотезы.
Прескотт ждал, что Мукерджи опишет политические последствия, которыми чревата эта гипотеза, но тот хорошо усвоил преподнесенный ему урок и промолчал. Не дав молчанию затянуться, Прескотт продолжал:
— Теперь вы понимаете, что мы не можем рисковать новыми потерями в сражении с космическими крепостями, которым больше нечего защищать. Нам потребуются все оставшиеся силы, чтобы расправиться с паучьими кораблями, поджидающими нас в ЭП-5. Кроме того, в этой связи возникает еще один интересный момент…
— Какой именно? — спросила Мандагалла, и Прескотт подался вперед со зловещей усмешкой:
— Помните, что я говорил о курьерских ракетах, которые «пауки» наверняка отправили, как только нас обнаружили? Если моя догадка верна, одна из этих ракет могла вылететь в ЭП-5, чтобы срочно вызвать на подмогу находящиеся там корабли. В этом случае они сейчас летят сюда. Значит, если поспешить, можно проскользнуть сквозь ЭП-5, пока противник там отсутствует.
Прескотт снова задумался об этой возможности, вспомнив один эпизод из истории войн на прародине-Земле. Это случилось четыре с половиной века назад, в начале Первой мировой войны. Накануне первого сражения на Марне германцы, опасаясь удара со стороны российской армии, отправили с западного фронта на восточный четыре дивизии, которые не успели принять участие в решающих битвах ни на одном из фронтов. Возможно, именно это в конце концов и погубило Германию. Адмирал хотел было напомнить этот случай, но подумал, что ему придется слишком много всего объяснять союзникам землян. Поэтому он молча наблюдал за тем, как офицеры его штаба переваривают внезапную новость о том, что они, возможно, останутся в живых.
Затем с экрана коммуникационного монитора неторопливо заговорил Шальдар:
— Мне тоже очень хочется верить в такую возможность. Но ведь паучье командование, отозвавшее свои корабли из ЭП-5 в начале сражения, могло отменить этот приказ, поняв, что систему все равно не спасти, а их корабли, по крайней мере, перехватят нас на обратном пути.
— Возможно, вы правы. Но ваша гипотеза лишь подтверждает правильность моего намерения немедленно отступить. Коммодор Мандагалла! — быстро добавил Прескотт. — Прикажите кораблям ударной группы двинуться к узлу пространства. Коммодор Ландрум, истребители и канонерки будут прикрывать наш отход. «Пауки» ни в коем случае не должны узнать координаты невидимого узла, в который мы исчезнем!
— Будет исполнено! — хором ответили начальник штаба Прескотта и «фаршаток’ханхак».
Во Вратах Эльдорадо Прескотта поджидал курьерский космический корабль.
Главный штаб прислушался к Прескотту и Заарнаку и — по соображениям безопасности — не стал развертывать межзвездную коммуникационную сеть для передачи информации со скоростью света из одной системы Цепочки Прескотта в другую. Такие межзвездные сети служили основой системы передачи приказов и прочей информации в крупных космических империях вроде Земной Федерации и Орионского Ханства. Они давали Великому Союзу колоссальное стратегическое преимущество, так как лишенным их «паукам» приходилось мириться с продолжительными задержками при передаче сообщений. «Пауки» же, в свою очередь, не позволяли противнику найти дорогу к своим обитаемым мирам, не размещая в глубинах космоса бесконечных цепочек ретрансляционных спутников, станций возле узлов пространства, обслуживающих связные ракеты, или хотя бы навигационных буев, на которые могли ориентироваться эти ракеты.
Если бы Седьмой флот действовал в уже известном «паукам» пространстве, эти соображения не имели бы особого значения. Однако союзники не знали, что известно противнику о Цепочке Прескотта, и решили поступать на паучий манер, не оставляя в ее системах своих следов. Во многих отношениях это было разумно, но теперь в обмене сообщениями между соединениями союзников стали возникать непривычные задержки.
Прескотт оставил в каждой из пройденных систем небольшие замаскированные патрули. Они следили за происходящим в тылу его ударной группы и ретранслировали информацию. Однако эти патрули должны были располагать свободой маневра, и в память курьерских ракет нельзя было занести постоянные координаты каждого из таких патрулей, а по очевидным причинам никто не рисковал посылать курьерские ракеты с всенаправленными радиомаяками, сигналы которых мог засечь кто угодно.
Пришлось использовать курьерские корабли. Они были достаточно крупными, чтобы нести на борту маскировочное устройство, и курсировали между патрулями в разных системах. Один из них как раз и доставил ударной группе последние новости.
Прескотт, Мандагалла, Бише и Чанг изучали информацию, поступавшую с компьютеров «Ривы-и-Сильвы» на флагманский дисплей. Наконец начальник разведотдела заговорил:
— Господин адмирал, вы были правы.
Прескотт рассеянно кивнул. Патруль в ЭП-5 засек появление там паучьей эскадры накануне 2 февраля 2367 года по земному летоисчислению, как раз тогда, когда Первая ударная группа проникла в Первое паучье гнездо. В состав эскадры входили именно такие корабли, какие Эндрю Прескотт видел в этом «гнезде». О совпадении не могло идти и речи.
Впрочем, Прескотта больше заинтересовало второе сообщение командира патруля. Один из его кораблей подобрался достаточно близко к «паукам», чтобы увидеть их в момент выхода из невидимого узла и определить его координаты. Прескотту оставалось только тихо порадоваться справедливости своей гипотезы.
— Патруль отправил копию этих данных в Главный штаб, — заметил Бише, и Прескотт кивнул.
— Выходит, независимо от нашей участи, Земной Федерации станут известны координаты невидимого паучьего узла в ЭП-5, — с глубоким удовлетворением сказал он.
Мандагалла всегда восхищалась готовностью своего адмирала к самопожертвованию, но пока не сумела сравняться с ним в этом отношении.
— Господин адмирал, теперь мы знаем, когда и откуда паучья эскадра появилась в ЭП-5, но в сообщении ничего не говорится о том, что ее оттуда отозвали.
— Это верно, — начал Прескотт, что-то прикидывая про себя, — но нам пока и не могли об этом сообщить. Если «пауки» покинули ЭП-5, это произошло не очень давно, и новость об этом еще в пути. Будем надеяться, что узнаем ее где-нибудь между Вратами Эльдорадо и ЭП-5. Тем временем не стоит исключать возможность именно такого развития событий. Надо идти вперед полным ходом. Пусть буксиры адмирала Коул типа «Волк-424» буксируют все тяжело поврежденные корабли. Они не должны нас задерживать.