Страница:
Победа в ближнем бою, разыгравшемся в космосе, зависела от множества факторов. Очень большую роль играли способности каждого пилота и уровень его мастерства. Для победы нужен был боевой опыт, но еще нужнее — способность к сплоченным согласованным действиям. Вот почему эскадрильи, на скорую руку сколоченные из пилотов, не знакомых с сильными и слабыми сторонами своих новых товарищей, обычно не достигали успеха в налетах на корабли противника и несли большие потери в ближнем бою. Согласованность же действий зависела в первую очередь от информационной сети, превращавшей эскадрилью в единое целое. Сеть позволяла сосредоточить удар всех машин на одной цели или на небольшом количестве тщательно отобранных целей.
Вот почему гормские канонерки открыли огонь по нескольким флотилиям противника сразу. Каждая сбитая паучья канонерка была на вес золота, но гибель целой флотилии паучьих корабликов была не такой ценной, как уничтожение такого же количества канонерок из разных флотилий. Ведь в этом случае сразу снижался боевой потенциал нескольких флотилий.
У «пауков» было много флотилий, но и у их врага пока не было недостатка в машинах.
Изматывавшие противника гормские канонерки выпустили по нему последние ракеты и резко ушли в сторону. Настал черед истребителей. Среди паучьих корабликов не было тендеров-камикадзе, потому что им было бы не угнаться за канонерками, долго преследовавшими полным ходом Шестой флот. Не было и напичканных антивеществом космических челноков. Поэтому пилоты «змееносцев», которых постоянно держали во втором эшелоне для борьбы с камикадзе, прорвавшимися к самым кораблям, наконец смогли броситься в бой плечом к плечу со своими земными и орионскими товарищами.
Теперь они были первыми и ринулись на противника так, как их предки пикировали на добычу с высоты небес своей родной планеты. Приблизившись к паучьим канонеркам, они дали залп ракетами, расцветшими ослепительными шарами взрывов в самом центре строя противника, а потом стали поливать паучьи кораблики огнем бортовых лазеров.
Наподобие яростного смерча, они прорвали ряды «пауков», и так дезориентированных огнем гормских канонерок. В пространстве за кормой у «змееносцев» витали лишь обломки паучьих корабликов. Как и начавшие сражение гормы, «змееносцы» не стреляли куда попало. Они целились в канонерки из разных флотилий. Безжалостный огонь «змееносцев» нанес очередной удар по способности «пауков» сбивать вражеские машины и защищаться от их огня.
Потом на противника бросились остальные истребители.
Земляне и орионцы, пилотировавшие большинство истребителей Шестого флота, обрушили на потрепанные паучьи канонерки сокрушительный ракетный удар и ринулись на противника вслед за своими смертоносными ракетами.
Неопытный наблюдатель решил бы, что на расцвеченном ослепительными вспышками ядерных боеголовок и антивещества дисплее перед глазами Энсона Оливейры царит полный хаос. Но опытный глаз Оливейры замечал все подробности сражения. Пылавший жаждой мести, но внешне спокойный, капитан наблюдал за тем, как его «фаршатоки» уничтожают паучьи канонерки, на стороне которых было почти двукратное численное преимущество.
В исходе сражения не приходилось сомневаться. Конечно, и союзники понесли потери. Особенно много их было среди «змееносцев», нанесших по противнику первый удар и потерявших почти шестую часть своих машин. Ведь даже их непревзойденное мастерство порой оказывалось бессильным против оборонительного огня еще достаточно многочисленных паучьих корабликов. Впрочем, именно их атака окончательно переломила ход боя. Вместе с гормами «змееносцы» полностью расстроили организацию флотилий противника, а земляне и орионцы не преминули этим воспользоваться. За все сражение Шестой флот не потерял ни одной канонерки и менее ста пятидесяти истребителей.
«Пауки» же потеряли тысячу шестьсот двенадцать канонерок. Лишь семнадцать паучьих корабликов вышли в атаку на тяжелые корабли союзников. Лишь пять из них добились попаданий сверхскоростными штурмовыми ракетами. Таранный удар нанести не удалось ни одной.
— Вы совершенно правильно решили уходить в сторону узла, ведущего в Орфей-2, — сказал Реймонд Прескотт. — Этим решением вы продемонстрировали тактическую гибкость, недоступную «паукам». Надеюсь, она поможет нам выиграть войну.
— Проще говоря, — вставил Заарнак, — вы всыпали их канонеркам по первое число!
Ванесса улыбнулась и сделала еще глоточек виски. Оранжевый свет главной звезды системы П-10 заливал прозрачный бронированный пластик круглых иллюминаторов адмиральского салона «Ривы-и-Сильвы», где сидели втроем Ванесса Муракума, Реймонд Прескотт и Заарнак’Тельмаса.
— Это точно! Но все равно мы едва ускользнули у них из-под носа в Орфей-2, а они ринулись за нами, не снижая скорости. Насколько мне известно, наши команды теперь называют это сражение «великой орфейской стрельбой по живым мишеням».
Прескотт вспомнил о своем родственнике, сбившем два японских самолета в знаменитом морском сражении далекой Второй мировой войны на прародине-Земле, прозванном «великой Марианской стрельбой по живым мишеням»*6.
— Я вполне их понимаю, — сказал он. — Хотя некоторым из ваших родственников, адмирал Муракума, это название может прийтись не по душе… Насколько я понял, паучьи канонерки так и не нанесли ни одного таранного удара?
— Они пытались, но у них ничего не вышло. У противника уцелело штук шесть канонерок. Наверное, узнав от них последние новости, паучья эскадра не посмела сунуться в узел, когда наконец до него доковыляла.
— Вы совершенно правы, — согласился с Ванессой Заарнак. — Мне противно, когда «паафуки» обнаруживают что-то похожее на разум, но на их месте я поступил бы точно так же.
— К сожалению, «пауки» действуют разумно гораздо чаще, чем нам хотелось бы, — сказала Ванесса. — Впрочем, не нужно большого ума, чтобы не совать носа в систему, где тебя поджидает полчище истребителей. Особенно если твои корабли слишком тихоходны, чтобы догнать противника, даже если часть их и уцелеет.
— Это верно, — согласился Заарнак, задумчиво разглаживая усы. — Теперь мы почти уверены в том, что третий узел пространства в Орфее-1 ведет в одно из «паучьих гнезд». Такая огромная эскадра могла появиться только оттуда.
Земляне не нашлись что возразить орионцу, и некоторое время все поглощали содержимое своих стаканов в полном молчании. Наконец Прескотт откинулся в удобном кресле.
— Разумеется, вы правы, — сказал он своему брату по крови, — но мы оставим это «паучье гнездо» на потом. Сначала нам придется захватить Орфей-1. Теперь мы можем ударить по нему и из Орфея-2, и из Первого паучьего гнезда, и противнику придется разделить надвое свои силы.
— Операция «Орфей» оказалась крайне полезной, — заметил Заарнак.
— Но и Седьмой флот тем временем не сидел сложа руки, — вежливо заметила Ванесса.
— Да уж, — с довольным видом сказал Прескотт. — Мы давно хотели уничтожить остатки паучьих сил в П-11. Вернувшиеся в строй отремонтированные корабли и вновь прибывшие истребители наконец позволили нам это сделать.
— К сожалению, — мрачно вставил Заарнак, — мы еще не добрались до системы за узлом номер три во Франосе.
— Напомните мне посадить на гауптвахту все Астрографическое управление, — сказал Прескотт, скрывая за шутливым тоном нешуточное раздражение. — Его работникам пора бы присвоить этой системе хоть какое-нибудь название.
Ванесса спрятала улыбку за стаканом с виски. Мартина Абернать уже сообщила ей о провалившейся попытке Седьмого флота прорваться сквозь узел номер три. Прескотт с Заарнаком разбомбили паучьи укрепления по ту сторону узла ракетами с беспилотных носителей, но отправленные вслед за ними разведывательные ракеты не только изучили некоторые астрографические особенности системы, но и обнаружили там такое множество паучьих канонерок, что штурм пришлось отменить.
— А по-моему, надо было атаковать, — прорычал Заарнак. — Мы вполне могли захватить эту систему.
— Возможно, — сказал по-орионски Прескотт, всегда переходивший на Великий язык народа Зеерлику’Валханайи, когда его брат по крови начинал кипятиться. — Но при этом мы понесли бы потери, которые не можем сейчас себе позволить, если хотим…
Он замолчал, потому что Заарнак явно понял его без слов. Ванесса встрепенулась и стала пристально разглядывать Прескотта с Заарнаком.
— Вы явно что-то задумали, — через секунду заявила она.
— Да, у нас есть один замысел, — признался Прескотт тоном, по которому было понятно, что он помнит о том, что Ванесса пробыла в своем звании дольше обоих командующих Седьмым флотом, но не придает этому особого значения. — Мы отремонтировали в ЭП-4 много кораблей и получили солидные подкрепления. Теперь Седьмой флот не намного слабее, чем раньше. С другой стороны, Шестой флот понес некоторые потери во время операции «Орфей». Так что теперь вам следует побыть в обороне. Пришел наш черед действовать.
— И куда же будет направлен ваш удар?
— В систему Дихлофос.
За словами Прескотта воцарилось гробовое молчание.
«Значит, мы туда возвращаемся!» — подумала Ванесса. Несколько мгновений она чувствовала жгучую досаду, понимая, что возвращение в Дихлофос означает для союзников гораздо большее, чем захват любой другой паучьей системы, и думая, что Прескотт с Заарнаком хотят лишить ее чести участвовать в этом предприятии.
Впрочем, досада очень быстро прошла. Ванессе было достаточно вспомнить, кто командовал остатками Второго флота, с боями пробивавшимися домой, и она поняла, что именно этот человек и должен освободить Дихлофос.
— Лейтенант Санчес по вашему приказанию явилась!
Ирма не знала, зачем ее вызвал коммандер Георгиу. Девяносто четвертая эскадрилья с честью участвовала в бою за систему П-11. Она понесла некоторые потери, но подтвердила репутацию своих пилотов, считавшихся лучшими мастерами по уничтожению паучьих канонерок во всей Сто тридцать седьмой штурмовой группе.
«И одними из лучших в Седьмом флоте!» — напомнила себе Ирма.
Разумеется, она ни за что не сказала бы это своим пилотам, которые от этого еще больше зазнались бы, а для противника нет добычи легче зазнавшегося пилота.
Ирма подозревала, зачем ее хочет видеть Георгиу. Она уже давно ждала, что он ее вызовет. И вот она у него. Почему же она чувствует себя не в своей тарелке?
— Садитесь, лейтенант, — сказал командир штурмовой группы и надул щеки, словно и без этого не казался очень важным. — Когда вы приступили к выполнению обязанностей командира Девяносто четвертой эскадрильи после гибели коммандера Тольятти, я объяснил вам, почему вы будете в этой должности временно. Эскадрильей должен командовать капитан-лейтенант, а вы на тот момент были совсем недавно произведены в старшие лейтенанты.
— Так точно!
«Я была права! Речь пойдет именно об этом. По-другому и не могло быть. Когда я взялась командовать эскадрильей, я и сама надеялась, что скоро пришлют какого-нибудь кадрового военного, который снимет с меня эту ответственность. И вот это произошло. Чего же я расстраиваюсь?!»
— Тогда, — продолжал Георгиу, — я не думал, что вы пробудете в этой должности так долго. А ведь вы командуете эскадрильей уже шестнадцать земных месяцев!
Ирма кивнула. Она тоже не рассчитывала командовать так долго.
— Это объясняется тем, что офицеров старше вас по званию постоянно забирали на должности командиров других эскадрилий… А вы справлялись со своими обязанностями… вполне удовлетворительно! — Георгиу произнес последнее слово с таким видом, словно глотнул лимонного сока. — Кроме того, я полагаю, что смена командира в нынешней обстановке может пагубно отразиться на боевом духе пилотов.
«Когда я пойму, что это наконец произошло, мне, наверное, полегчает, — подумала Ирма. — Постой-ка! Что это он там несет?!»
— В этой связи, — продолжал бубнить Георгиу, — я порекомендовал капитану Ландруму, по соображениям целесообразности, повысить вас в звании. Я сделал это некоторое время назад, и капитан Ландрум согласился. Я вам ничего не сказал, пока это решение не было утверждено в Бюро личного состава.
«Не может быть! — Ирма почувствовала внезапное облегчение и легкую панику. — Так не бывает! В капитан-лейтенанты производят только кадровых военных! Это закон природы!»
— Вы хотите сказать, что…
На лице Георгиу заиграло что-то похожее на улыбку, которую Ирма видела на нем лишь один раз шестнадцать месяцев назад.
— Приказ о присвоении вам звания капитан-лейтенанта придет через несколько недель, но уже сейчас можно объявить, что вы утверждаетесь в должности командира Девяносто четвертой эскадрильи. — Лицо Георгиу снова искривилось. — Надеюсь, вы не против.
— Так точно! — Больше Ирма не нашлась что сказать.
Впоследствии она вспоминала, что, получив разрешение удалиться, не вписалась в проем люка и больно ударилась лбом о переборку.
«Что же со мной происходит? — думала она. — Раньше мне было трудно. А сейчас?.. Я просто не знаю, что и думать! Что же мне на самом деле надо?!»
Ирма повернула за угол коридора и чуть не налетела на группу кого-то поджидавших там пилотов. Впереди стоял Месвами. За ним были Лян, Нордлунд и все остальные. Все они почему-то широко улыбались.
«Черт возьми! — махнув на все рукой, подумала Ирма. — Даже на таком огромном корабле слухи распространяются со скоростью света!»
Глава 20
Вот почему гормские канонерки открыли огонь по нескольким флотилиям противника сразу. Каждая сбитая паучья канонерка была на вес золота, но гибель целой флотилии паучьих корабликов была не такой ценной, как уничтожение такого же количества канонерок из разных флотилий. Ведь в этом случае сразу снижался боевой потенциал нескольких флотилий.
У «пауков» было много флотилий, но и у их врага пока не было недостатка в машинах.
Изматывавшие противника гормские канонерки выпустили по нему последние ракеты и резко ушли в сторону. Настал черед истребителей. Среди паучьих корабликов не было тендеров-камикадзе, потому что им было бы не угнаться за канонерками, долго преследовавшими полным ходом Шестой флот. Не было и напичканных антивеществом космических челноков. Поэтому пилоты «змееносцев», которых постоянно держали во втором эшелоне для борьбы с камикадзе, прорвавшимися к самым кораблям, наконец смогли броситься в бой плечом к плечу со своими земными и орионскими товарищами.
Теперь они были первыми и ринулись на противника так, как их предки пикировали на добычу с высоты небес своей родной планеты. Приблизившись к паучьим канонеркам, они дали залп ракетами, расцветшими ослепительными шарами взрывов в самом центре строя противника, а потом стали поливать паучьи кораблики огнем бортовых лазеров.
Наподобие яростного смерча, они прорвали ряды «пауков», и так дезориентированных огнем гормских канонерок. В пространстве за кормой у «змееносцев» витали лишь обломки паучьих корабликов. Как и начавшие сражение гормы, «змееносцы» не стреляли куда попало. Они целились в канонерки из разных флотилий. Безжалостный огонь «змееносцев» нанес очередной удар по способности «пауков» сбивать вражеские машины и защищаться от их огня.
Потом на противника бросились остальные истребители.
Земляне и орионцы, пилотировавшие большинство истребителей Шестого флота, обрушили на потрепанные паучьи канонерки сокрушительный ракетный удар и ринулись на противника вслед за своими смертоносными ракетами.
Неопытный наблюдатель решил бы, что на расцвеченном ослепительными вспышками ядерных боеголовок и антивещества дисплее перед глазами Энсона Оливейры царит полный хаос. Но опытный глаз Оливейры замечал все подробности сражения. Пылавший жаждой мести, но внешне спокойный, капитан наблюдал за тем, как его «фаршатоки» уничтожают паучьи канонерки, на стороне которых было почти двукратное численное преимущество.
В исходе сражения не приходилось сомневаться. Конечно, и союзники понесли потери. Особенно много их было среди «змееносцев», нанесших по противнику первый удар и потерявших почти шестую часть своих машин. Ведь даже их непревзойденное мастерство порой оказывалось бессильным против оборонительного огня еще достаточно многочисленных паучьих корабликов. Впрочем, именно их атака окончательно переломила ход боя. Вместе с гормами «змееносцы» полностью расстроили организацию флотилий противника, а земляне и орионцы не преминули этим воспользоваться. За все сражение Шестой флот не потерял ни одной канонерки и менее ста пятидесяти истребителей.
«Пауки» же потеряли тысячу шестьсот двенадцать канонерок. Лишь семнадцать паучьих корабликов вышли в атаку на тяжелые корабли союзников. Лишь пять из них добились попаданий сверхскоростными штурмовыми ракетами. Таранный удар нанести не удалось ни одной.
— Вы совершенно правильно решили уходить в сторону узла, ведущего в Орфей-2, — сказал Реймонд Прескотт. — Этим решением вы продемонстрировали тактическую гибкость, недоступную «паукам». Надеюсь, она поможет нам выиграть войну.
— Проще говоря, — вставил Заарнак, — вы всыпали их канонеркам по первое число!
Ванесса улыбнулась и сделала еще глоточек виски. Оранжевый свет главной звезды системы П-10 заливал прозрачный бронированный пластик круглых иллюминаторов адмиральского салона «Ривы-и-Сильвы», где сидели втроем Ванесса Муракума, Реймонд Прескотт и Заарнак’Тельмаса.
— Это точно! Но все равно мы едва ускользнули у них из-под носа в Орфей-2, а они ринулись за нами, не снижая скорости. Насколько мне известно, наши команды теперь называют это сражение «великой орфейской стрельбой по живым мишеням».
Прескотт вспомнил о своем родственнике, сбившем два японских самолета в знаменитом морском сражении далекой Второй мировой войны на прародине-Земле, прозванном «великой Марианской стрельбой по живым мишеням»*6.
— Я вполне их понимаю, — сказал он. — Хотя некоторым из ваших родственников, адмирал Муракума, это название может прийтись не по душе… Насколько я понял, паучьи канонерки так и не нанесли ни одного таранного удара?
— Они пытались, но у них ничего не вышло. У противника уцелело штук шесть канонерок. Наверное, узнав от них последние новости, паучья эскадра не посмела сунуться в узел, когда наконец до него доковыляла.
— Вы совершенно правы, — согласился с Ванессой Заарнак. — Мне противно, когда «паафуки» обнаруживают что-то похожее на разум, но на их месте я поступил бы точно так же.
— К сожалению, «пауки» действуют разумно гораздо чаще, чем нам хотелось бы, — сказала Ванесса. — Впрочем, не нужно большого ума, чтобы не совать носа в систему, где тебя поджидает полчище истребителей. Особенно если твои корабли слишком тихоходны, чтобы догнать противника, даже если часть их и уцелеет.
— Это верно, — согласился Заарнак, задумчиво разглаживая усы. — Теперь мы почти уверены в том, что третий узел пространства в Орфее-1 ведет в одно из «паучьих гнезд». Такая огромная эскадра могла появиться только оттуда.
Земляне не нашлись что возразить орионцу, и некоторое время все поглощали содержимое своих стаканов в полном молчании. Наконец Прескотт откинулся в удобном кресле.
— Разумеется, вы правы, — сказал он своему брату по крови, — но мы оставим это «паучье гнездо» на потом. Сначала нам придется захватить Орфей-1. Теперь мы можем ударить по нему и из Орфея-2, и из Первого паучьего гнезда, и противнику придется разделить надвое свои силы.
— Операция «Орфей» оказалась крайне полезной, — заметил Заарнак.
— Но и Седьмой флот тем временем не сидел сложа руки, — вежливо заметила Ванесса.
— Да уж, — с довольным видом сказал Прескотт. — Мы давно хотели уничтожить остатки паучьих сил в П-11. Вернувшиеся в строй отремонтированные корабли и вновь прибывшие истребители наконец позволили нам это сделать.
— К сожалению, — мрачно вставил Заарнак, — мы еще не добрались до системы за узлом номер три во Франосе.
— Напомните мне посадить на гауптвахту все Астрографическое управление, — сказал Прескотт, скрывая за шутливым тоном нешуточное раздражение. — Его работникам пора бы присвоить этой системе хоть какое-нибудь название.
Ванесса спрятала улыбку за стаканом с виски. Мартина Абернать уже сообщила ей о провалившейся попытке Седьмого флота прорваться сквозь узел номер три. Прескотт с Заарнаком разбомбили паучьи укрепления по ту сторону узла ракетами с беспилотных носителей, но отправленные вслед за ними разведывательные ракеты не только изучили некоторые астрографические особенности системы, но и обнаружили там такое множество паучьих канонерок, что штурм пришлось отменить.
— А по-моему, надо было атаковать, — прорычал Заарнак. — Мы вполне могли захватить эту систему.
— Возможно, — сказал по-орионски Прескотт, всегда переходивший на Великий язык народа Зеерлику’Валханайи, когда его брат по крови начинал кипятиться. — Но при этом мы понесли бы потери, которые не можем сейчас себе позволить, если хотим…
Он замолчал, потому что Заарнак явно понял его без слов. Ванесса встрепенулась и стала пристально разглядывать Прескотта с Заарнаком.
— Вы явно что-то задумали, — через секунду заявила она.
— Да, у нас есть один замысел, — признался Прескотт тоном, по которому было понятно, что он помнит о том, что Ванесса пробыла в своем звании дольше обоих командующих Седьмым флотом, но не придает этому особого значения. — Мы отремонтировали в ЭП-4 много кораблей и получили солидные подкрепления. Теперь Седьмой флот не намного слабее, чем раньше. С другой стороны, Шестой флот понес некоторые потери во время операции «Орфей». Так что теперь вам следует побыть в обороне. Пришел наш черед действовать.
— И куда же будет направлен ваш удар?
— В систему Дихлофос.
За словами Прескотта воцарилось гробовое молчание.
«Значит, мы туда возвращаемся!» — подумала Ванесса. Несколько мгновений она чувствовала жгучую досаду, понимая, что возвращение в Дихлофос означает для союзников гораздо большее, чем захват любой другой паучьей системы, и думая, что Прескотт с Заарнаком хотят лишить ее чести участвовать в этом предприятии.
Впрочем, досада очень быстро прошла. Ванессе было достаточно вспомнить, кто командовал остатками Второго флота, с боями пробивавшимися домой, и она поняла, что именно этот человек и должен освободить Дихлофос.
— Лейтенант Санчес по вашему приказанию явилась!
Ирма не знала, зачем ее вызвал коммандер Георгиу. Девяносто четвертая эскадрилья с честью участвовала в бою за систему П-11. Она понесла некоторые потери, но подтвердила репутацию своих пилотов, считавшихся лучшими мастерами по уничтожению паучьих канонерок во всей Сто тридцать седьмой штурмовой группе.
«И одними из лучших в Седьмом флоте!» — напомнила себе Ирма.
Разумеется, она ни за что не сказала бы это своим пилотам, которые от этого еще больше зазнались бы, а для противника нет добычи легче зазнавшегося пилота.
Ирма подозревала, зачем ее хочет видеть Георгиу. Она уже давно ждала, что он ее вызовет. И вот она у него. Почему же она чувствует себя не в своей тарелке?
— Садитесь, лейтенант, — сказал командир штурмовой группы и надул щеки, словно и без этого не казался очень важным. — Когда вы приступили к выполнению обязанностей командира Девяносто четвертой эскадрильи после гибели коммандера Тольятти, я объяснил вам, почему вы будете в этой должности временно. Эскадрильей должен командовать капитан-лейтенант, а вы на тот момент были совсем недавно произведены в старшие лейтенанты.
— Так точно!
«Я была права! Речь пойдет именно об этом. По-другому и не могло быть. Когда я взялась командовать эскадрильей, я и сама надеялась, что скоро пришлют какого-нибудь кадрового военного, который снимет с меня эту ответственность. И вот это произошло. Чего же я расстраиваюсь?!»
— Тогда, — продолжал Георгиу, — я не думал, что вы пробудете в этой должности так долго. А ведь вы командуете эскадрильей уже шестнадцать земных месяцев!
Ирма кивнула. Она тоже не рассчитывала командовать так долго.
— Это объясняется тем, что офицеров старше вас по званию постоянно забирали на должности командиров других эскадрилий… А вы справлялись со своими обязанностями… вполне удовлетворительно! — Георгиу произнес последнее слово с таким видом, словно глотнул лимонного сока. — Кроме того, я полагаю, что смена командира в нынешней обстановке может пагубно отразиться на боевом духе пилотов.
«Когда я пойму, что это наконец произошло, мне, наверное, полегчает, — подумала Ирма. — Постой-ка! Что это он там несет?!»
— В этой связи, — продолжал бубнить Георгиу, — я порекомендовал капитану Ландруму, по соображениям целесообразности, повысить вас в звании. Я сделал это некоторое время назад, и капитан Ландрум согласился. Я вам ничего не сказал, пока это решение не было утверждено в Бюро личного состава.
«Не может быть! — Ирма почувствовала внезапное облегчение и легкую панику. — Так не бывает! В капитан-лейтенанты производят только кадровых военных! Это закон природы!»
— Вы хотите сказать, что…
На лице Георгиу заиграло что-то похожее на улыбку, которую Ирма видела на нем лишь один раз шестнадцать месяцев назад.
— Приказ о присвоении вам звания капитан-лейтенанта придет через несколько недель, но уже сейчас можно объявить, что вы утверждаетесь в должности командира Девяносто четвертой эскадрильи. — Лицо Георгиу снова искривилось. — Надеюсь, вы не против.
— Так точно! — Больше Ирма не нашлась что сказать.
Впоследствии она вспоминала, что, получив разрешение удалиться, не вписалась в проем люка и больно ударилась лбом о переборку.
«Что же со мной происходит? — думала она. — Раньше мне было трудно. А сейчас?.. Я просто не знаю, что и думать! Что же мне на самом деле надо?!»
Ирма повернула за угол коридора и чуть не налетела на группу кого-то поджидавших там пилотов. Впереди стоял Месвами. За ним были Лян, Нордлунд и все остальные. Все они почему-то широко улыбались.
«Черт возьми! — махнув на все рукой, подумала Ирма. — Даже на таком огромном корабле слухи распространяются со скоростью света!»
Глава 20
Возвращение в «Дихлофос»
Пока Шестой флот проводил операцию «Орфей», а Реймонд Прескотт с Заарнаком’Тельмасой добивали «пауков» вокруг П-10 и Франоса, прочие соединения Седьмого флота тоже не сидели сложа руки.
Они решительно ворвались в безжизненную систему с двойной звездой, лежавшую за узлом номер один Третьего паучьего гнезда, пересекли ее, почти не встречая сопротивления, и оказались в системе П-05, где светил голубой гигант. В отличие от большинства систем с массивными звездами, здесь был только один узел, который вел в систему Дихлофос.
Теперь главные силы Седьмого флота тоже покидали Третье паучье гнездо в направлении П-05.
Враг явно понял, что натолкнулся на цепочку звездных систем, по которой когда-то двигался навстречу своей гибели один из его флотов. Впрочем, неприятель, к счастью, и представить себе не мог ее невероятную стратегическую важность.
Однако три уцелевшие жизненно важные системы знали, что в случае захвата этой цепочки неприятелем они окажутся отрезанными одна от другой.
Жизненно важной системе, оказавшейся под угрозой скорого уничтожения, неоткуда было ждать помощи. Остальные жизненно важные системы занимались другими важными делами. Одна из них боролась с вновь откуда-то возникшими Прежними врагами, а другая охраняла цепочку звездных систем, где впервые появились Новые враги, и пока царило призрачное спокойствие. Теперь Ударной эскадре придется защищаться в одиночку, а ведь неприятель может ударить с разных направлений!
Конечно, за один из четырех узлов этой системы можно было почти не опасаться, хотя враг и изучил своими крошечными роботами-разведчиками систему, в которую он выходил. Там этот узел был невидимым. Впрочем, Флот давно понял, что от невероятно изобретательных Новых врагов можно ждать чего угодно. Ведь нашли же они невидимые узлы, сквозь которые проникли в две жизненно важные системы! Успехи неприятеля заставляли задуматься о том, не стоит ли Флоту самому активнее исследовать близлежащие системы. Впрочем, сейчас было не до этого. Он опасался того, что какой-нибудь крошечный и почти невидимый вражеский робот-разведчик заметил замаскированный патрульный корабль, покинувший жизненно важную систему и появившийся в соседней из невидимого узла. Если это почти невероятное событие произошло, враг мог узнать о третьем пути в жизненно важную систему.
Флоту очень хотелось отступить в следующую систему, где защищать пришлось бы лишь один узел. Однако сквозь эту систему проходил кратчайший путь, связывавший две остальные жизненно важные системы. Захват этой системы неприятелем мог повлечь за собой катастрофические последствия.
Нет, отступать нельзя! Космические укрепления будут распределены между узлами пространства так, что защитят даже тот, который с другой стороны невидим. А вдруг врагу уже известны его координаты! Сторожевые крейсеры также распределятся между узлами, но Ударную эскадру делить нельзя. Она будет прикрывать узел, ведущий в недавно уничтоженную жизненно важную систему. Противник вполне может избрать этот самый короткий путь. Кроме того, в этой позиции Ударная эскадра будет ближе всего к узлу, в который ей придется отступить, чтобы не попасть в ловушку.
Впрочем, Флот не собирается отступать! Конечно, врагу не занимать изобретательности, но скоро и он познакомится с кое-какими новыми оборонительными приемами…
За иллюминатором из бронированного пластика в адмиральском салоне «Ривы-и-Сильвы» плыл очередной чудовищный монитор. Ванесса Муракума давно потеряла счет кораблям, отправлявшимся в П-05.
В Первом паучьем гнезде должна была остаться только Тактическая группа прикрытия под командованием вице-адмирала Кита Альсалаха, состоящая из двадцати одного легкого авианосца и такого же количества эскортировавших их легких крейсеров. Остальные корабли Седьмого флота летели в П-05. «Рива-и-Сильва» тоже скоро присоединится к этой величественной процессии. Ванесса знала, что перед ее глазами проплыла лишь небольшая часть флота, состоявшего из шестидесяти мониторов, тридцати шести сверхдредноутов, двадцати двух ударных и тридцати четырех эскадренных авианосцев, девяноста восьми линейных и одиннадцати легких крейсеров, не считая транспортов и буксиров вспомогательной группы вице-адмирала Александры Коул.
Ванесса заметила, что рядом с ней появился Заарнак’Тельмаса. Он явно думал о том же.
— Хотя мой народ не сразу с этим смирился, — заговорил в наушниках Ванессы компьютерный переводчик с орионского, — Великий Союз, кажется, не зря положился на промышленный потенциал Земной Федерации.
Даже из перевода стало ясно, что Заарнак еще не решил, радоваться ему в связи с этим или расстраиваться.
— Трудно поверить, — сказала Ванесса, обращаясь к самой себе, — что мы видим начало лишь одного из двух ударов по разным частям одной и той же цепочки звездных систем.
Не успел Заарнак ответить, как в салоне появился Прескотт.
— Извините, но мне пришлось отлучиться по неотложным делам. О чем вы говорили?
— Я вспомнила об ударе, который Ктаар’Зартан планирует нанести из Центавра, — ответила Ванесса, отвернувшись от иллюминатора. — Насколько мне известно, он назвал его операцией «Антонов».
— Ну конечно же, — кивнул Прескотт. — Адмирал Антонов был его братом по крови.
— Кроме того, — заявил Заарнак, — мне известно, что владетель Тальфон гораздо точнее произносит имя Ивана Антонова, чем большинство землян, говорящих на стандартном английском.
— А мне известно, — парировал Прескотт, — что первый клык Орионского Хана Юнатаар’Сольмак в приказном порядке запретил владетелю Тальфону лично командовать этой операцией.
— Совершенно верно. Ктаар’Зартан получил приказ от самого Хана не высовывать носа из Центавра.
— Думаю, сейчас лучше не попадаться под горячую руку владетелю Тальфону, — задумчиво сказал Прескотт.
— Я его прекрасно понимаю, — вмешалась Ванесса. — Мне тоже не очень приятно сидеть здесь, когда вы идете в бой.
— Мы уже об этом сто раз говорили! — упрекнул ее Заарнак.
— Разумеется! — сказала Ванесса, стараясь не замечать покровительственного тона Заарнака.
Однако в ее голосе все-таки сквозило раздражение, потому что Прескотт тут же заговорил, демонстрируя свои знаменитые миротворческие способности:
— Какая разница, кто командует операциями! Подумать только, мы собрали целых два флота для одновременного удара по «паукам»!
— Мы собрали бы и четыре флота, если бы половина наших боевых кораблей не ржавела где-то в тылу, — желчно заметил Заарнак.
Земляне некоторое время молчали, не решаясь касаться этого больного вопроса. Когда в начале войны политики наконец поняли, что представляет собой противник, Беттина Вистер и другие — и не только земные — политиканы ее пошиба потребовали разместить в густонаселенных звездных системах непомерно огромные соединения боевых кораблей. В этом не было ни малейшей стратегической необходимости, но политики в своих интересах настояли на этом.
В Земной Федерации это положение до сих пор не изменилось к лучшему.
Орионское Ханство в начале войны поступало точно так же. У него для этого было даже больше оснований — «пауки» уничтожили в Килене четыре миллиарда его граждан! Однако орионцы были воинственным народом, и их Хан уже давно начал сокращать численность оборонительных группировок, разбросанных по всем его владениям после страшных событий в Килене. В Земной Федерации этого не произошло по очень простой причине. Если бы сравнительно здравомыслящие политики, управлявшие в тот момент Федерацией, перестали любыми путями успокаивать готовое удариться в панику население, их тут же отстранили бы от власти и их место заняла бы Либерально-прогрессивная партия. Страшно было даже подумать о том, что последовало бы за этим в такой критический для Земной Федерации момент.
Заарнак прочел мысли собеседников и не удержался от того, чтобы поддразнить:
— Насколько я знаю, один из земных военных историков, живших до начала межзвездных перелетов, писал, что демократия способна лишь обороняться.
Прескотт и Ванесса избегали узких зрачков орионца. Им неприятно было слышать слова Заарнака, хотя с ними и трудно было не согласиться.
— И все же, — стал настаивать Прескотт, — мы ударим по противнику с двух сторон. А что если наши разведчики правы и «пауки» действительно начали выдыхаться?
— Они так считают? — спросила Ванесса.
— Да! Вы, конечно, еще об этом не слышали. Уария и Чанг с помощью вернувшегося в Центавр лейтенанта Сандерса изучили остатки паучьей инфраструктуры в Первом и Третьем паучьих гнездах и сделали некоторые поправки к своим предыдущим выводам. Они убеждены, что поняли, откуда взялось огромное количество кораблей, брошенных против нас «пауками» в начале войны.
— Ну и откуда же? — спросила Ванесса, которая лучше многих помнила отчаянные схватки того времени.
— Они утверждают, что «пауки» копили эти корабли лет сто, не меньше. Противник явно готовился к скоротечной войне, состоящей из нескольких жарких сражений, для которых и подготовил колоссальный резерв.
— А с кем же «пауки» собирались воевать? — удивленно спросила Ванесса. — Ведь они не подозревали о нашем существовании! Разве стали бы они строить столько кораблей, не зная, против кого их применить?!
— Возможно, они догадывались, что рано или поздно столкнутся с сильным противником, — начал спокойно объяснять Заарнак. — Покорив несколько звездных народностей, они стали подозревать, что в один прекрасный момент им встретится достойный противник.
Воцарилось гробовое молчание, и даже Заарнак смутился, поняв, о чем напомнил собеседникам. Никто не хотел говорить и даже думать о проблеме этих, так сказать, «покоренных» народностей. Особенно после того, что Заарнак вновь обнаружил во Франосе. А на пути задуманного Ктааром наступления была система Харнах, в которой союзники впервые увидели, какая участь ждет народы, порабощенные «пауками».
Ванесса не бывала в Харнахе и, хотя порой и упрекая себя в малодушии, не собиралась туда отправляться. Особенно после Юстины! Большинство мирных жителей, брошенных ею в этой системе, погибли мучительной, но хотя бы быстрой смертью. Но Ванессе было не забыть горстку спасенных ею позднее грязных и почти обезумевших людей, наблюдавших на Юстине за тем, как «пауки» пожирали их соплеменников: незнакомцев, друзей, родных и близких…
Ванессу и так мучили кошмары, и ей не хотелось созерцать целую расу, превращенную в мыслящий скот, потребляемый в пищу.
Прескотт же бывал в Харнахе, и сцены, увиденные там датчиками разведывательных платформ, всплывали перед его глазами с живостью, не уступавшей воспоминаниям Ванессы. Особенно сцены паучьих трапез.
Вот поэтому-то Прескотт так и не посетил Франос.
— Мы ничего точно не знаем, Ванесса, — сказал он, поспешно переводя разговор в прежнее русло. — Может, «пауки» действительно опасались чисто гипотетической угрозы. А может… Нет, это всего лишь догадки! — Прескотт покачал головой и замолчал.
Они решительно ворвались в безжизненную систему с двойной звездой, лежавшую за узлом номер один Третьего паучьего гнезда, пересекли ее, почти не встречая сопротивления, и оказались в системе П-05, где светил голубой гигант. В отличие от большинства систем с массивными звездами, здесь был только один узел, который вел в систему Дихлофос.
Теперь главные силы Седьмого флота тоже покидали Третье паучье гнездо в направлении П-05.
Враг явно понял, что натолкнулся на цепочку звездных систем, по которой когда-то двигался навстречу своей гибели один из его флотов. Впрочем, неприятель, к счастью, и представить себе не мог ее невероятную стратегическую важность.
Однако три уцелевшие жизненно важные системы знали, что в случае захвата этой цепочки неприятелем они окажутся отрезанными одна от другой.
Жизненно важной системе, оказавшейся под угрозой скорого уничтожения, неоткуда было ждать помощи. Остальные жизненно важные системы занимались другими важными делами. Одна из них боролась с вновь откуда-то возникшими Прежними врагами, а другая охраняла цепочку звездных систем, где впервые появились Новые враги, и пока царило призрачное спокойствие. Теперь Ударной эскадре придется защищаться в одиночку, а ведь неприятель может ударить с разных направлений!
Конечно, за один из четырех узлов этой системы можно было почти не опасаться, хотя враг и изучил своими крошечными роботами-разведчиками систему, в которую он выходил. Там этот узел был невидимым. Впрочем, Флот давно понял, что от невероятно изобретательных Новых врагов можно ждать чего угодно. Ведь нашли же они невидимые узлы, сквозь которые проникли в две жизненно важные системы! Успехи неприятеля заставляли задуматься о том, не стоит ли Флоту самому активнее исследовать близлежащие системы. Впрочем, сейчас было не до этого. Он опасался того, что какой-нибудь крошечный и почти невидимый вражеский робот-разведчик заметил замаскированный патрульный корабль, покинувший жизненно важную систему и появившийся в соседней из невидимого узла. Если это почти невероятное событие произошло, враг мог узнать о третьем пути в жизненно важную систему.
Флоту очень хотелось отступить в следующую систему, где защищать пришлось бы лишь один узел. Однако сквозь эту систему проходил кратчайший путь, связывавший две остальные жизненно важные системы. Захват этой системы неприятелем мог повлечь за собой катастрофические последствия.
Нет, отступать нельзя! Космические укрепления будут распределены между узлами пространства так, что защитят даже тот, который с другой стороны невидим. А вдруг врагу уже известны его координаты! Сторожевые крейсеры также распределятся между узлами, но Ударную эскадру делить нельзя. Она будет прикрывать узел, ведущий в недавно уничтоженную жизненно важную систему. Противник вполне может избрать этот самый короткий путь. Кроме того, в этой позиции Ударная эскадра будет ближе всего к узлу, в который ей придется отступить, чтобы не попасть в ловушку.
Впрочем, Флот не собирается отступать! Конечно, врагу не занимать изобретательности, но скоро и он познакомится с кое-какими новыми оборонительными приемами…
За иллюминатором из бронированного пластика в адмиральском салоне «Ривы-и-Сильвы» плыл очередной чудовищный монитор. Ванесса Муракума давно потеряла счет кораблям, отправлявшимся в П-05.
В Первом паучьем гнезде должна была остаться только Тактическая группа прикрытия под командованием вице-адмирала Кита Альсалаха, состоящая из двадцати одного легкого авианосца и такого же количества эскортировавших их легких крейсеров. Остальные корабли Седьмого флота летели в П-05. «Рива-и-Сильва» тоже скоро присоединится к этой величественной процессии. Ванесса знала, что перед ее глазами проплыла лишь небольшая часть флота, состоявшего из шестидесяти мониторов, тридцати шести сверхдредноутов, двадцати двух ударных и тридцати четырех эскадренных авианосцев, девяноста восьми линейных и одиннадцати легких крейсеров, не считая транспортов и буксиров вспомогательной группы вице-адмирала Александры Коул.
Ванесса заметила, что рядом с ней появился Заарнак’Тельмаса. Он явно думал о том же.
— Хотя мой народ не сразу с этим смирился, — заговорил в наушниках Ванессы компьютерный переводчик с орионского, — Великий Союз, кажется, не зря положился на промышленный потенциал Земной Федерации.
Даже из перевода стало ясно, что Заарнак еще не решил, радоваться ему в связи с этим или расстраиваться.
— Трудно поверить, — сказала Ванесса, обращаясь к самой себе, — что мы видим начало лишь одного из двух ударов по разным частям одной и той же цепочки звездных систем.
Не успел Заарнак ответить, как в салоне появился Прескотт.
— Извините, но мне пришлось отлучиться по неотложным делам. О чем вы говорили?
— Я вспомнила об ударе, который Ктаар’Зартан планирует нанести из Центавра, — ответила Ванесса, отвернувшись от иллюминатора. — Насколько мне известно, он назвал его операцией «Антонов».
— Ну конечно же, — кивнул Прескотт. — Адмирал Антонов был его братом по крови.
— Кроме того, — заявил Заарнак, — мне известно, что владетель Тальфон гораздо точнее произносит имя Ивана Антонова, чем большинство землян, говорящих на стандартном английском.
— А мне известно, — парировал Прескотт, — что первый клык Орионского Хана Юнатаар’Сольмак в приказном порядке запретил владетелю Тальфону лично командовать этой операцией.
— Совершенно верно. Ктаар’Зартан получил приказ от самого Хана не высовывать носа из Центавра.
— Думаю, сейчас лучше не попадаться под горячую руку владетелю Тальфону, — задумчиво сказал Прескотт.
— Я его прекрасно понимаю, — вмешалась Ванесса. — Мне тоже не очень приятно сидеть здесь, когда вы идете в бой.
— Мы уже об этом сто раз говорили! — упрекнул ее Заарнак.
— Разумеется! — сказала Ванесса, стараясь не замечать покровительственного тона Заарнака.
Однако в ее голосе все-таки сквозило раздражение, потому что Прескотт тут же заговорил, демонстрируя свои знаменитые миротворческие способности:
— Какая разница, кто командует операциями! Подумать только, мы собрали целых два флота для одновременного удара по «паукам»!
— Мы собрали бы и четыре флота, если бы половина наших боевых кораблей не ржавела где-то в тылу, — желчно заметил Заарнак.
Земляне некоторое время молчали, не решаясь касаться этого больного вопроса. Когда в начале войны политики наконец поняли, что представляет собой противник, Беттина Вистер и другие — и не только земные — политиканы ее пошиба потребовали разместить в густонаселенных звездных системах непомерно огромные соединения боевых кораблей. В этом не было ни малейшей стратегической необходимости, но политики в своих интересах настояли на этом.
В Земной Федерации это положение до сих пор не изменилось к лучшему.
Орионское Ханство в начале войны поступало точно так же. У него для этого было даже больше оснований — «пауки» уничтожили в Килене четыре миллиарда его граждан! Однако орионцы были воинственным народом, и их Хан уже давно начал сокращать численность оборонительных группировок, разбросанных по всем его владениям после страшных событий в Килене. В Земной Федерации этого не произошло по очень простой причине. Если бы сравнительно здравомыслящие политики, управлявшие в тот момент Федерацией, перестали любыми путями успокаивать готовое удариться в панику население, их тут же отстранили бы от власти и их место заняла бы Либерально-прогрессивная партия. Страшно было даже подумать о том, что последовало бы за этим в такой критический для Земной Федерации момент.
Заарнак прочел мысли собеседников и не удержался от того, чтобы поддразнить:
— Насколько я знаю, один из земных военных историков, живших до начала межзвездных перелетов, писал, что демократия способна лишь обороняться.
Прескотт и Ванесса избегали узких зрачков орионца. Им неприятно было слышать слова Заарнака, хотя с ними и трудно было не согласиться.
— И все же, — стал настаивать Прескотт, — мы ударим по противнику с двух сторон. А что если наши разведчики правы и «пауки» действительно начали выдыхаться?
— Они так считают? — спросила Ванесса.
— Да! Вы, конечно, еще об этом не слышали. Уария и Чанг с помощью вернувшегося в Центавр лейтенанта Сандерса изучили остатки паучьей инфраструктуры в Первом и Третьем паучьих гнездах и сделали некоторые поправки к своим предыдущим выводам. Они убеждены, что поняли, откуда взялось огромное количество кораблей, брошенных против нас «пауками» в начале войны.
— Ну и откуда же? — спросила Ванесса, которая лучше многих помнила отчаянные схватки того времени.
— Они утверждают, что «пауки» копили эти корабли лет сто, не меньше. Противник явно готовился к скоротечной войне, состоящей из нескольких жарких сражений, для которых и подготовил колоссальный резерв.
— А с кем же «пауки» собирались воевать? — удивленно спросила Ванесса. — Ведь они не подозревали о нашем существовании! Разве стали бы они строить столько кораблей, не зная, против кого их применить?!
— Возможно, они догадывались, что рано или поздно столкнутся с сильным противником, — начал спокойно объяснять Заарнак. — Покорив несколько звездных народностей, они стали подозревать, что в один прекрасный момент им встретится достойный противник.
Воцарилось гробовое молчание, и даже Заарнак смутился, поняв, о чем напомнил собеседникам. Никто не хотел говорить и даже думать о проблеме этих, так сказать, «покоренных» народностей. Особенно после того, что Заарнак вновь обнаружил во Франосе. А на пути задуманного Ктааром наступления была система Харнах, в которой союзники впервые увидели, какая участь ждет народы, порабощенные «пауками».
Ванесса не бывала в Харнахе и, хотя порой и упрекая себя в малодушии, не собиралась туда отправляться. Особенно после Юстины! Большинство мирных жителей, брошенных ею в этой системе, погибли мучительной, но хотя бы быстрой смертью. Но Ванессе было не забыть горстку спасенных ею позднее грязных и почти обезумевших людей, наблюдавших на Юстине за тем, как «пауки» пожирали их соплеменников: незнакомцев, друзей, родных и близких…
Ванессу и так мучили кошмары, и ей не хотелось созерцать целую расу, превращенную в мыслящий скот, потребляемый в пищу.
Прескотт же бывал в Харнахе, и сцены, увиденные там датчиками разведывательных платформ, всплывали перед его глазами с живостью, не уступавшей воспоминаниям Ванессы. Особенно сцены паучьих трапез.
Вот поэтому-то Прескотт так и не посетил Франос.
— Мы ничего точно не знаем, Ванесса, — сказал он, поспешно переводя разговор в прежнее русло. — Может, «пауки» действительно опасались чисто гипотетической угрозы. А может… Нет, это всего лишь догадки! — Прескотт покачал головой и замолчал.