Страница:
- В отчетах Елены говорится, что вы поставляли энергию Темному
спутнику?
Как и большинство комментариев Елены, все остальные сведения в отчете
пестрели техническими данными, понять которые без компьютерного обруча было
невозможно.
- Вот именно! - Лицо Тюнка оживилось. - Такая замечательная идея! Наши
заказчики просто обожали большие строительные проекты. Сначала они хотели
создать вокруг Юпитера систему поселений, но не смогли купить необходимого
оборудования. И тут мы им предложили еще более грандиозный план - взорвать
Темный спутник изнутри и превратить его в небольшой цилиндр Типлера. - Тюнк
заметил, что Вил не понимает, о чем он говорит. - Черная дыра, Вил!
Искривление пространства! Ворота для путешествий со скоростью, превышающей
скорость света! Конечно же. Темный спутник такой маленький, что отверстие
вышло бы совсем небольшим, всего в несколько метров шириной - но, имея
пузыри, этими воротами вполне можно было бы пользоваться. А если нет, мы
придумали, как добраться до ядра галактики и откачать оттуда энергию, чтобы
расширить отверстие.
Тюнк помолчал, его энтузиазм куда-то исчез.
- Так мы по крайней мере планировали. По правде говоря, мы чуть не
надорвались, целыми днями не вылезая с площадки. Знаете, даже если ты
понимаешь, что тебя защищают экраны, Солнце все равно висит над тобой от
горизонта до горизонта, и через некоторое время одна мысль об этом начинает
действовать на нервы. Однако нельзя было допустить задержек в передаче.
Требовались постоянные усилия всего нашего маленького отряда.
Мы работали стабильно, но не все шло гладко, и нам грозила потеря
премиальных. Я отправился в своей ремонтной лодке, чтобы попытаться
исправить ситуацию. Проблема возникла всего в десяти тысячах километрах от
нашей станции - отставание во времени равнялось тридцати миллисекундам.
Компьютерные сети прекрасно справляются с такой задержкой, но мы имели дело
с процессорным контролем; мы рисковали. Там уже скопилось около двухсот
тысяч тонн отходов. Они все были запузырены на короткое время - бомба
замедленного действия. Я должен был перепаковать их.
Тюнк пожал плечами.
- Больше я ничего не помню. Каким-то образом часть отходов сумела
соединиться, и моя лодка попала в пузырь. Взрыв закинул меня прямо на
Солнце.
Запузырить на Солнце. Это выражение выстехи употребляли, когда имели в
виду верную смерть.
- Как вам удалось спастись?
- Вы про это не читали? - Блюменталь улыбнулся. - Сам я спастись бы не
сумел. Остаться в живых, попав на Солнце, можно, только находясь в стасисе.
Изначально запузырение планировалось всего на несколько секунд. Когда они
истекли, защитный механизм сделал мгновенную оценку ситуации, рассчитал
траекторию нашего полета и запузырил нас снова - на шестьдесят четыре тысячи
лет. С точки зрения машины, это было "эффективной бесконечностью".
Я думаю, вот что со мной тогда произошло: ударившись о поверхность с
большой силой, мой пузырь проник внутрь звезды на тысячи километров. В
течение нескольких лет его носили внутренние течения. Плотность там
оказалась, вероятно, намного меньше, чем в солнечном ядре. Наконец, пузырь
вынесло почти к самой поверхности. А потом он начал постепенно подниматься
вверх... В течение тридцати тысяч лет я представлял собой что-то вроде
волейбольного мяча, летящего в сторону солнечной короны: я падал сквозь
фотосферу, некоторое время болтался там, а потом меня снова подбрасывало
вверх.
Именно в тех краях я и провел все Своеобразие и то время, когда спасали
путешественников, отправившихся в ближайшее будущее. Там бы я и погиб, если
бы не Билл Санчес. - Тюнк помолчал. - Вы не были с ним знакомы. Билл остался
в реальном времени и умер двадцать миллионов лет назад. Вот кто помешался на
теории,* которую придумал Хуан Шансон! Большая часть доказательств Шансона
находится на Земле; Билл Санчес путешествовал по всей Солнечной системе. Ему
удалось обнаружить вещи, о которых Шансон даже не догадывался.
Среди прочего Билл постоянно разыскивал пузыри. Он не сомневался, что
рано или поздно найдет в них человека или машину, переживших "Уничтожение".
Заметив мой пузырь на Солнце, Билл решил, что ему, наконец, улыбнулась
удача. Последние записи - от 2201 года - не содержали упоминания о таких
запузырениях. Да и место самое подходящее для того, чтобы искать там
выживших; даже "уничтожители" человеческой расы вряд ли могли туда
дотянуться.
Билл Санчес - его полное имя Вильям В. Санчес - был очень терпелив. Он
заметил, что каждые несколько тысяч лет на Солнце возникала действительно
большая вспышка, которая немного поднимала мой пузырь. Он и Королевы
изменили курс кометы и отвели ее от Меркурия. В следующий раз, когда я
поднялся над поверхностью, они были готовы: сбросили комету на орбиту
Солнца. Она подцепила меня в тот момент, когда я находился в верхней точке
своей траектории. К счастью, снежный ком не рассыпался, и мой пузырь прилип
к поверхности кометы; мы облетели Солнце и направились в более прохладные
места. Ну а дальше спасательная операция уже почти ничем не отличалась от
остальных. Через тридцать тысяч лет я вернулся в реальное время.
- Тюнк, вы ближе всех находились к Своеобразию. Как вы думаете, что
явилось его причиной?
Космонавт откинулся на спинку своего стула и скрестил руки на груди.
- Многие уже задавали мне этот вопрос... Если бы я знал, Вил Бриерсон!
Я всем говорю одно и то же: не знаю. И они все уходят прочь, увидев в моих
словах подтверждение своим собственным теориям. - Казалось, Тюнк неожиданно
сообразил, что его ответ не удовлетворит Вила. - Ну хорошо, вот мои теории.
Теория номер один: вполне возможно, что человечество было уничтожено. То,
что Билл нашел в катакомбах Харона, трудно объяснить иначе. Но все равно мне
кажется, что идеи Хуана Шансона ошибочны. У Билла, с моей точки зрения,
объяснение было гораздо более правдоподобным; то, что смогло обойти
контрольные компьютерные программы, установленные на Земле и Луне,
обязательно должно было обладать сверхчеловеческими способностями. Если это
существо - или существа - по-прежнему находится где-то неподалеку, никакие
разговоры о защите и войне нам не помогут. Именно поэтому Билл и его
маленькая колония вышли из соревнования. Бедняга, он боялся, что большая
колония неминуемо погибнет в результате каких-нибудь кошмарных катаклизмов.
А вот теория номер два: в нее верит Елена и, возможно, Делла. Впрочем,
Делла все еще не привыкла к обществу людей и чувствует себя среди нас не
совсем уверенно, так что наверняка не скажу. Человечество и изобретенные им
машины стали чем-то иным, лучшим.., и неизвестным. Я могу привести
доказательства, указывающие на то, что так оно и есть на самом деле.
Со времен Войны с Миром возникло множество автономных приборов. В
течение веков люди говорили, что вот сейчас, совсем скоро, они изобретут
машины, которые по интеллекту не будут ничем отличаться от людей. Многие не
понимали, что в этом нет никакой необходимости. Требовались машины умнее
людей. В мой век мы уже практически этого добились, мы почти решили эту
задачу.
Наша компания была совсем небольшой: всего восемь человек. Большие
фирмы имели гораздо более мощное оснащение: солидные, сложные компьютеры, ну
и вообще самое разнообразное оборудование, о котором мы и мечтать не могли.
На них работали тысячи людей. Я дружил кое с кем из корпорации "Харон" и
Звездного картеля. Они считали, что находиться в такой изоляции - чистое
безумие. Я понял, что они имели в виду, когда мы посетили их жилища, когда
задержка при обмене мнениями во время переговоров составила меньше секунды.
В их компаниях были мощь, знание и радость... И они могли планировать далеко
вперед. Наше единственное преимущество заключалось в мобильности.
Однако эти корпорации тоже были разбросаны по всему свету - несколько
тысяч людей здесь, тысяча там... К началу двадцать третьего столетия на
Земле и Луне насчитывалось три миллиарда людей. Три миллиарда людей и
соответствующая компьютерная мощь - на расстоянии трех световых секунд друг
от друга.
- Я... Разговаривать с ними было так странно. Мы участвовали в Торговой
конференции на Луне в 2209 году. Даже с подсоединенными компьютерами мы не
понимали, о чем там шла речь. - Тюнк довольно долго молчал. - Таким образом,
обе теории вполне подходят.
- Но ваш проект... Речь шла о путешествиях со скоростью, превышающей
скорость света. Есть ли какие-нибудь свидетельства, чем это кончилось?
Тюнк кивнул.
- Билл Санчес несколько раз посещал Темный спутник. Там все было точно
таким же мертвым, как и раньше. Не осталось никаких следов того, что на
спутнике велись какие-то работы. Мне кажется, это напугало его даже больше
того, что он обнаружил на Хароне. Меня, во всяком случае, это пугает. Я
сильно сомневаюсь, что несчастный случай со мной мог изменить план: наш
проект открывал ворота в галактику... Кроме того, это был первый настоящий
космический инженерный проект всего человечества. В случае успеха мы
собирались сделать то же самое еще с несколькими звездами. В конечном счете
мы могли бы построить небольшую перевалочную станцию в нашей части
галактики. Билл считал, что мы вели себя словно "нахальные тараканы", - вот
истинные хозяева галактики и растоптали нас...
- Но вам пока не следует принимать теорию номер один, - продолжал Тюнк.
- Я сказал, что Своеобразие было вещью зеркальной. Теория номер два хорошо
это объясняет. В 2207 году наш проект был самым важным в Звездном картеле.
Они целиком вложились в создание этих устройств вокруг Солнца. Однако после
2209 года картель сильно охладела к проекту. У меня даже возникло
впечатление, что во время Торговой конференции на Луне картель пытался
продать наш проект, как некое излишество.
Тюнк улыбнулся и немного помолчал.
- Итак, вы получили мое краткое описание Великих событий. Поработав с
базой данных Елены, узнаете об этом куда подробнее. - Он склонил голову
набок. - Неужели вы так любите слушать других, Вил Бриерсон, что решили
начать свои визиты с меня?
Вил ответно улыбнулся.
- Просто сначала мне хотелось послушать вашу точку зрения. - И я все
равно тебя не понимаю. - Я один из самых ранних низтехов, Тюнк. Я никогда
не" пользовался непосредственной связью с компьютером, не говоря уже о
гибких интеллектуальных связях между людьми, о которых вы говорили. Но я
хорошо знаю, как трудно выстехам обходиться без обруча. - Весь дневник Марты
полон ощущением этой потери. - Если я правильно понял, ваши потери еще
больше. Как вы можете сохранять такое спокойствие?
Почти незаметная тень пробежала по лицу Тюнка.
- Для меня самого это загадка. Мне исполнилось всего девятнадцать,
когда я покинул цивилизацию. С тех пор я прожил пятьдесят лет в реальном
времени. Сейчас я уже не очень хорошо помню, что именно со мной происходило
сразу после спасения. Елена рассказывала, что я не один месяц пролежал в
коме. С телом все было в порядке; просто никого не оказалось дома.
Я уже говорил вам: моя маленькая компания была несколько устарелой,
провинциальной, во всяком случае, по сравнению с крупными компаниями. У нас
работало восемь человек: четыре женщины и четверо мужчин. Наверное, можно
было бы назвать это групповым браком, потому что подобные отношения имели
место. Но мы не считали их главными в нашей жизни. Мы тратили все наши
свободные деньги на покупку новых процессоров и интерфейсов. Образовывая
интеллектуальную цепочку, мы превращались в мощное единое целое..,
потрясающее чувство!.. Теперь мне остались лишь воспоминания, которые значат
для меня примерно столько же, сколько ваши для вас. - Тюнк говорил очень
тихо. - Знаете, у нас была девушка-талисман: бедная, милая малышка, почти
умственно отсталая. Даже стимулятор делал ее не умнее нас с вами.
Представьте себе, большую часть времени она была совершенно счастлива. - На
лице Тюнка появилось задумчивое, удивленное выражение. - Надо сказать, что
большую часть времени я тоже совершенно счастлив.
А еще был дневник Марты. Вил начал читать его для того, чтобы проверить
Елену и Деллу, но постепенно дневник затянул Вила в свои сети, и теперь он
проводил за чтением все свободное время после долгих вечерних разговоров с
Королевой или после прогулок по территории колонии.
Как повернулась бы судьба, если бы на вечеринке у Робинсонов Вил вел
себя иначе? Марта умерла до того, как он успел узнать ее по-настоящему; но
она была немного похожа на Вирджинию - говорила, как она, и смеялась, как
она... Дневник стал для Вила единственной возможностью как следует узнать
Марту. Так что каждая ночь заканчивалась новыми печальными размышлениями, за
которыми следовали мрачные утренние сны.
Как и следовало ожидать, рудники Вест-Энда оказались накрытыми
пузырями. Марта прожила там несколько месяцев и спрятала кое-какие записи.
Оставаться на месте было совсем небезопасно: здесь рыскали стаи существ,
напоминавших собак. Однажды Марта попалась в ловушку; ей пришлось устроить
степной пожар и поиграть с собаками в прятки среди зеркальных отражений
пузырей. Эту часть дневника Вил прочитал несколько раз; он был готов плакать
и смеяться одновременно. Потом она двинулась на север к подножию
кампучийских Альп. Именно здесь Елена и нашла третью пирамиду.
Марта добралась до пузыря Мирников через два года после того, как
осталась одна. Ей пришлось дойти до Внутреннего моря, а потом проплыть часть
пути вдоль побережья. Последние шестьсот километров проходили через
кампучийские Альпы. Марта еще не потеряла оптимизма, однако в ее словах все
чаще стала звучать насмешка над собой. Ей предстояло обойти полмира, чтобы
остановиться менее чем в двух тысячах километров к северу от того места,
откуда она вышла. Несмотря на годичный отдых, сломанные кости ноги срослись
не правильно. Если Марта шла целый день, к вечеру нога начинала болеть.
Пузырь Мирников находился в центре остекленевшей равнины диаметром сто
пятьдесят километров. Даже теперь жизнь еще не совсем вернулась в эти края.
Марте пришлось везти все свои запасы пищи на тележке.
Пузырь не слишком большой, наверное, около трехсот метров в
поперечнике. Но зрелище впечатляющее, Леля; я уже забыла подробности,
касающиеся его спасения. Это небольшое озеро, окруженное одинаковыми
скалами. От озера во все стороны расходятся концентрические круги горных
хребтов. Я взобралась на карниз одного из них и посмотрела вниз на пузырь.
Мое отражение глядело на меня оттуда, и мы помахали друг другу рукой. Все
вместе напоминало огромный драгоценный камень в диковинной оправе. Вокруг
пять сфер меньшего размера - пузыри, накрывшие наше контрольное
оборудование. Тот, кто бросил меня здесь одну, спрятал и его тоже. Вопрос
только насколько? Предполагалось, что эти пять пузырей будут довольно часто
лопаться. Я до сих пор не могу понять, как злодею удалось так изменить наши
программы, что дистанция между прыжками стала больше нескольких десятилетий.
Вот было бы смешно, если бы меня спасли Мирники! Они рассчитывали, что
делают пятидесятилетний скачок в свои новые владения. Представь себе, каково
будет их потрясение, если они окажутся в пустом мире, где остался ровно один
налогоплательщик! Хотя я предпочитаю быть спасенной тобой, Леля...
Оправа драгоценного камня в нескольких местах потрескалась. С южной
стороны озера находится водопад: вода вытекает через расселину в северной
стене. Она очень прозрачная; я даже вижу рыбу, плавающую в озере. В
некоторых местах скалы обрушились. Создается впечатление, что тут может быть
плодородная почва. Вероятно, во всей зоне разрушений это самое подходящее
место для жилья. Если мне придется задержаться в реальном времени, Леля,
пожалуй, лучше остановиться здесь. Во-первых, большая вероятность того, что
меня заметят, во-вторых, совсем рядом находится центр остекленевшей гладкой
поверхности, на которой легко оставить знаки. (Как ты думаешь, наши
роботы-защитники отреагируют на надпись "КИЛРОЙ БЫЛ ЗДЕСЬ", сделанную
километровыми буквами?) Хорошо. До тех пор, пока меня не спасут, здесь будет
мой лагерь. Мне кажется, я сумею сделать это место приятным для жизни.
Первые десять лет Марта постоянно улучшала свое жилье. Пять раз она
уходила из остекленевшей зоны; иногда - чтобы собрать необходимые семена и
дрова, позднее - чтобы завести друзей. В трехстах километрах севернее Марта
обнаружила большое озеро и обезьян-рыболовов. Теперь она хорошо понимала их
матриархальный уклад. Без особого труда Марта выбрала троицу, которая
держалась особняком, - они явно искали двуногого покровителя солидного
размера. Рыболовам понравилось озеро Марты. К двенадцатому году их стало так
много, что каждый год некоторые обезьяны уходили вниз по течению реки.
Из своей хижины, расположенной высоко на скале. Марта часами наблюдала
за ними.
Обезьяны плавают в озере, и их бесконечные отражения множатся
идеальными поверхностями больших и малых сфер. Рыболовам нравится играть со
своими отражениями. Они часто плавают, прижимаясь к поверхности сферы. Могу
спорить, что даже сквозь толстую шкуру зверьки чувствуют отраженное от их
собственных тел тепло. Интересна, какую мифологию они придумают о
королевстве, находящемся по другую сторону зеркала... Да, Леля. Сантименты -
это одно, а фантазии - совсем другое. Ты знаешь, мои рыболовы гораздо умнее,
чем шимпанзе. Если бы я увидела их до того, как мы покинули цивилизацию, я
могла бы поспорить, что рано или поздно они превратятся в разумные существа.
Остается только вздыхать. После всех наших путешествий я знаю, что это не
так. Адаптация к жизни в морской среде оказалась более выгодной. Еще пять
мегалет, и они станут такими же подвижными, как пингвины, - и будут при этом
лишь немногим умнее.
Самым дружелюбным и самым странным обезьянам Марта давала имена. Среди
них всегда были Хьюи, Дьюи и Льюи. Остальных она называла в честь людей. За
эти годы у Марты было несколько Хуанов Шансонов и Джейсонов Маджей - обычно
самые неисправимые мелкие воришки; целая последовательность Делл Лу - все
маленькие, слабые, стеснительные; и даже один В. В. Бриерсон. Когда Вил
перечитывал эту страницу, он улыбался. Вил-рыболов, большая обезьяна с
черной шкурой, размером даже больше, чем доминантная самка, мог бы стать
вожаком, но предпочитал держаться особняком, наблюдая за всеми остальными.
Время от времени спокойствие ему изменяло, и он разражался оглушительными
воплями и бегал взад-вперед по берегу озера, хлопая себя по бокам. Как и
первый Дьюи, он был немного не таким, как все, и проявлял особо дружеское
расположение к Марте. "Вил" проводил с ней гораздо больше времени, чем с
обезьянами. Все рыболовы старались подражать Марте, но у него это получалось
лучше. Марте даже удалось приспособить "Вила" к полезной работе - он
навострился переносить с места на место небольшие свертки. Больше всего
черная обезьяна любила играть в строительство миниатюрных пирамид, вроде
тех, в которых Марта прятала очередную завершенную часть своего дневника.
Марта ни разу не написала, что Вил-рыболов ее любимец, но он ей явно
нравился. Он исчез во время последней длительной экспедиции Марты на
пятнадцатом году ее жизни возле пузыря Мирников.
Я никогда не назову никого из моих маленьких друзей в честь тебя, Леля.
Рыболовы живут только десять, максимум пятнадцать лет. Мне всегда грустно,
когда они умирают. Я не хочу, чтобы это случилось с существом по имени
Елена.
По мере того как проходили годы, Марта стала все больше внимания
уделять своему дневнику. Именно в этот период количество слов перевалило за
миллион. Оказалось, что Фил Генет уговорил Елену поднять пузырь Мирников в
тот момент, когда республиканцы Нью-Мексико находились в реальном времени.
Именно Фил Генет стоял за историей с пеплом и лопатами. Генет постоянно
утверждал, что ключ к успеху лежит в жестком контроле, который необходимо
установить над низтехами. Марта про" сила Елену больше не следовать его
советам.
Даже если мы будем вести себя, как святые, нас все равно будут бояться
и ненавидеть.
Ее записи уже мало походили на дневниковые - скорее, это было собрание
эссе, рассказов, стихов и фантазий. Массу времени Марта тратила на зарисовки
и серьезную живопись. От нее остались дюжины полотен с изображением пузыря и
озера в разном освещении, пейзажи, выполненные с зарисовок, которые Марта
делала во время своих путешествий, много портретов рыболовов и
автопортретов. На одном из них Марта стояла на коленях на берегу озера и,
улыбаясь, смотрела на свое отражение в пузыре.
Постепенно Вил начать понимать, что за исключением коротких периодов
депрессии, физической боли и неожиданно охватывавшего все ее существо ужаса,
большую часть времени Марта получала удовольствие от жизни. Она даже
написала об этом:
Если меня спасут, жизнь здесь просто превратится в два дополнительных
десятилетия к тем двум столетиям, что я уже прожила. Если нет... Ну,
когда-нибудь ты сюда вернешься. И я хочу, чтобы ты знала: я скучала без
тебя, но были и приятные моменты. Прими в подарок мои картины и стихи, как
доказательства этого.
Сначала Вил хотел прочитать весь дневник Марты подряд, но настал день,
когда он больше не мог продолжать. Когда-нибудь он вернется к тем средним,
приятным для Марты годам и, возможно, даже порадуется вместе с ней. Но
сейчас он чувствовал необходимость прочитать последние записи Марты Кен
Королевой. Приближаясь к этому времени, Вил удивлялся сам себе. В отличие от
Марты, он знал, как все кончилось, и тем не менее заставлял себя посмотреть
на ситуацию глазами Марты. Может быть, какая-то безумная часть его существа
рассчитывала таким образом взять на себя хоть малую толику ее боли?
Впрочем, реакция Вила скорее напоминала реакцию его дочери Энни на
фильм "Черви внутри". Его показывали на фестивале фильмов двадцатого века,
запись которого прилагалась к новой базе данных Энни. Старые Соединенные
Штаты находились в 1990-х на пике своего могущества и богатства; и именно
тогда по какой-то непонятной, извращенной причине такие "произведения" были
особенно популярны. Интересно, подумал Вил, тратили бы они столько времени,
сочиняя кровавые истории, если бы знали, какое будущее ждет их совсем скоро,
в двадцать первом веке, или люди так боялись этого будущего, что надеялись,
показывая на экранах кошмарные хитросплетения, отгородиться от своих
собственных страхов. Во всяком случае, Энни вылетела из своей комнаты после
первых пятнадцати минут - она практически была в истерике. Фильм стерли, но
девочка никак не могла о нем забыть. Тайком от родителей она купила другую
копию и каждый вечер смотрела по небольшому кусочку - ровно столько, сколько
могла вытерпеть. Энни продолжала смотреть этот фильм, несмотря на то, что с
каждым кадром он становился все страшнее и страшнее - надеялась увидеть хоть
что-нибудь, компенсирующее испытанные ею страдания. Естественно, ничего
подобного не произошло. Конец оказался даже более гротескным, чем
предполагала Энни. В течение нескольких месяцев после этого девочка
находилась в депрессии и вела себя несколько иррационально.
Вил поморщился. Дочь похожа на отца. А ведь у него даже нет той
причины, которая заставила Энни досмотреть фильм до конца, - он знает, чем
завершилась история.
В последние годы над Мартой начали сгущаться тучи. Она закончила свое
самое главное строительство - знак, который должны были заметить орбитальные
станции слежения. Просто поразительный по своей изощренности план: Марта
отправилась туда, где росло несколько одиноких палисандровых деревьев,
собрала всех пауков, каких только смогла найти на паутине, и унесла их с
собой. К этому времени она уже поняла суть отношений между паутиной,
деревьями и пауками. Марта оставила пауков и семена в десяти тщательно
выбранных местах вдоль линии, идущей от центра остекленевшей зоны. Возле
каждого такого места протекал крошечный ручеек; Марте пришлось пробить
твердую поверхность, чтобы добраться до настоящей почвы. В течение следующих
тридцати лет делом занимались пауки и саженцы палисандровых деревьев. Они
росли вдоль ручейков, но были совсем не похожи на обычные растения. Пауки
увидели издалека паутину своих братьев, и на дорожке между лесами было
рассыпано тысячи семян.
В конце концов Марта получила золотую с серебром стрелу, которая в
конечном итоге и привлекла внимание одной из орбитальных станций. Но деревья
росли, и вместе с ними возникли новые проблемы. Корни пробили верхний
твердый слой почвы, в результате чего образовалась большая земельная насыпь.
Палисандровые деревья и пауки всегда до последнего защищают свою территорию,
однако это удается им не каждый раз - особенно если посадки недостаточно
густые. По краям палисандровой рощи выросли другие растения. А вместе с
растениями пришли травоядные.
Жучки добавили мне работы, Леля. Теперь я даже не могу выращивать
некоторые любимые фрукты.
Если бы это произошло через десять или двадцать лет после того, как
Марту оставили в реальном времени, она испытала бы явные неудобства. Теперь
спутнику?
Как и большинство комментариев Елены, все остальные сведения в отчете
пестрели техническими данными, понять которые без компьютерного обруча было
невозможно.
- Вот именно! - Лицо Тюнка оживилось. - Такая замечательная идея! Наши
заказчики просто обожали большие строительные проекты. Сначала они хотели
создать вокруг Юпитера систему поселений, но не смогли купить необходимого
оборудования. И тут мы им предложили еще более грандиозный план - взорвать
Темный спутник изнутри и превратить его в небольшой цилиндр Типлера. - Тюнк
заметил, что Вил не понимает, о чем он говорит. - Черная дыра, Вил!
Искривление пространства! Ворота для путешествий со скоростью, превышающей
скорость света! Конечно же. Темный спутник такой маленький, что отверстие
вышло бы совсем небольшим, всего в несколько метров шириной - но, имея
пузыри, этими воротами вполне можно было бы пользоваться. А если нет, мы
придумали, как добраться до ядра галактики и откачать оттуда энергию, чтобы
расширить отверстие.
Тюнк помолчал, его энтузиазм куда-то исчез.
- Так мы по крайней мере планировали. По правде говоря, мы чуть не
надорвались, целыми днями не вылезая с площадки. Знаете, даже если ты
понимаешь, что тебя защищают экраны, Солнце все равно висит над тобой от
горизонта до горизонта, и через некоторое время одна мысль об этом начинает
действовать на нервы. Однако нельзя было допустить задержек в передаче.
Требовались постоянные усилия всего нашего маленького отряда.
Мы работали стабильно, но не все шло гладко, и нам грозила потеря
премиальных. Я отправился в своей ремонтной лодке, чтобы попытаться
исправить ситуацию. Проблема возникла всего в десяти тысячах километрах от
нашей станции - отставание во времени равнялось тридцати миллисекундам.
Компьютерные сети прекрасно справляются с такой задержкой, но мы имели дело
с процессорным контролем; мы рисковали. Там уже скопилось около двухсот
тысяч тонн отходов. Они все были запузырены на короткое время - бомба
замедленного действия. Я должен был перепаковать их.
Тюнк пожал плечами.
- Больше я ничего не помню. Каким-то образом часть отходов сумела
соединиться, и моя лодка попала в пузырь. Взрыв закинул меня прямо на
Солнце.
Запузырить на Солнце. Это выражение выстехи употребляли, когда имели в
виду верную смерть.
- Как вам удалось спастись?
- Вы про это не читали? - Блюменталь улыбнулся. - Сам я спастись бы не
сумел. Остаться в живых, попав на Солнце, можно, только находясь в стасисе.
Изначально запузырение планировалось всего на несколько секунд. Когда они
истекли, защитный механизм сделал мгновенную оценку ситуации, рассчитал
траекторию нашего полета и запузырил нас снова - на шестьдесят четыре тысячи
лет. С точки зрения машины, это было "эффективной бесконечностью".
Я думаю, вот что со мной тогда произошло: ударившись о поверхность с
большой силой, мой пузырь проник внутрь звезды на тысячи километров. В
течение нескольких лет его носили внутренние течения. Плотность там
оказалась, вероятно, намного меньше, чем в солнечном ядре. Наконец, пузырь
вынесло почти к самой поверхности. А потом он начал постепенно подниматься
вверх... В течение тридцати тысяч лет я представлял собой что-то вроде
волейбольного мяча, летящего в сторону солнечной короны: я падал сквозь
фотосферу, некоторое время болтался там, а потом меня снова подбрасывало
вверх.
Именно в тех краях я и провел все Своеобразие и то время, когда спасали
путешественников, отправившихся в ближайшее будущее. Там бы я и погиб, если
бы не Билл Санчес. - Тюнк помолчал. - Вы не были с ним знакомы. Билл остался
в реальном времени и умер двадцать миллионов лет назад. Вот кто помешался на
теории,* которую придумал Хуан Шансон! Большая часть доказательств Шансона
находится на Земле; Билл Санчес путешествовал по всей Солнечной системе. Ему
удалось обнаружить вещи, о которых Шансон даже не догадывался.
Среди прочего Билл постоянно разыскивал пузыри. Он не сомневался, что
рано или поздно найдет в них человека или машину, переживших "Уничтожение".
Заметив мой пузырь на Солнце, Билл решил, что ему, наконец, улыбнулась
удача. Последние записи - от 2201 года - не содержали упоминания о таких
запузырениях. Да и место самое подходящее для того, чтобы искать там
выживших; даже "уничтожители" человеческой расы вряд ли могли туда
дотянуться.
Билл Санчес - его полное имя Вильям В. Санчес - был очень терпелив. Он
заметил, что каждые несколько тысяч лет на Солнце возникала действительно
большая вспышка, которая немного поднимала мой пузырь. Он и Королевы
изменили курс кометы и отвели ее от Меркурия. В следующий раз, когда я
поднялся над поверхностью, они были готовы: сбросили комету на орбиту
Солнца. Она подцепила меня в тот момент, когда я находился в верхней точке
своей траектории. К счастью, снежный ком не рассыпался, и мой пузырь прилип
к поверхности кометы; мы облетели Солнце и направились в более прохладные
места. Ну а дальше спасательная операция уже почти ничем не отличалась от
остальных. Через тридцать тысяч лет я вернулся в реальное время.
- Тюнк, вы ближе всех находились к Своеобразию. Как вы думаете, что
явилось его причиной?
Космонавт откинулся на спинку своего стула и скрестил руки на груди.
- Многие уже задавали мне этот вопрос... Если бы я знал, Вил Бриерсон!
Я всем говорю одно и то же: не знаю. И они все уходят прочь, увидев в моих
словах подтверждение своим собственным теориям. - Казалось, Тюнк неожиданно
сообразил, что его ответ не удовлетворит Вила. - Ну хорошо, вот мои теории.
Теория номер один: вполне возможно, что человечество было уничтожено. То,
что Билл нашел в катакомбах Харона, трудно объяснить иначе. Но все равно мне
кажется, что идеи Хуана Шансона ошибочны. У Билла, с моей точки зрения,
объяснение было гораздо более правдоподобным; то, что смогло обойти
контрольные компьютерные программы, установленные на Земле и Луне,
обязательно должно было обладать сверхчеловеческими способностями. Если это
существо - или существа - по-прежнему находится где-то неподалеку, никакие
разговоры о защите и войне нам не помогут. Именно поэтому Билл и его
маленькая колония вышли из соревнования. Бедняга, он боялся, что большая
колония неминуемо погибнет в результате каких-нибудь кошмарных катаклизмов.
А вот теория номер два: в нее верит Елена и, возможно, Делла. Впрочем,
Делла все еще не привыкла к обществу людей и чувствует себя среди нас не
совсем уверенно, так что наверняка не скажу. Человечество и изобретенные им
машины стали чем-то иным, лучшим.., и неизвестным. Я могу привести
доказательства, указывающие на то, что так оно и есть на самом деле.
Со времен Войны с Миром возникло множество автономных приборов. В
течение веков люди говорили, что вот сейчас, совсем скоро, они изобретут
машины, которые по интеллекту не будут ничем отличаться от людей. Многие не
понимали, что в этом нет никакой необходимости. Требовались машины умнее
людей. В мой век мы уже практически этого добились, мы почти решили эту
задачу.
Наша компания была совсем небольшой: всего восемь человек. Большие
фирмы имели гораздо более мощное оснащение: солидные, сложные компьютеры, ну
и вообще самое разнообразное оборудование, о котором мы и мечтать не могли.
На них работали тысячи людей. Я дружил кое с кем из корпорации "Харон" и
Звездного картеля. Они считали, что находиться в такой изоляции - чистое
безумие. Я понял, что они имели в виду, когда мы посетили их жилища, когда
задержка при обмене мнениями во время переговоров составила меньше секунды.
В их компаниях были мощь, знание и радость... И они могли планировать далеко
вперед. Наше единственное преимущество заключалось в мобильности.
Однако эти корпорации тоже были разбросаны по всему свету - несколько
тысяч людей здесь, тысяча там... К началу двадцать третьего столетия на
Земле и Луне насчитывалось три миллиарда людей. Три миллиарда людей и
соответствующая компьютерная мощь - на расстоянии трех световых секунд друг
от друга.
- Я... Разговаривать с ними было так странно. Мы участвовали в Торговой
конференции на Луне в 2209 году. Даже с подсоединенными компьютерами мы не
понимали, о чем там шла речь. - Тюнк довольно долго молчал. - Таким образом,
обе теории вполне подходят.
- Но ваш проект... Речь шла о путешествиях со скоростью, превышающей
скорость света. Есть ли какие-нибудь свидетельства, чем это кончилось?
Тюнк кивнул.
- Билл Санчес несколько раз посещал Темный спутник. Там все было точно
таким же мертвым, как и раньше. Не осталось никаких следов того, что на
спутнике велись какие-то работы. Мне кажется, это напугало его даже больше
того, что он обнаружил на Хароне. Меня, во всяком случае, это пугает. Я
сильно сомневаюсь, что несчастный случай со мной мог изменить план: наш
проект открывал ворота в галактику... Кроме того, это был первый настоящий
космический инженерный проект всего человечества. В случае успеха мы
собирались сделать то же самое еще с несколькими звездами. В конечном счете
мы могли бы построить небольшую перевалочную станцию в нашей части
галактики. Билл считал, что мы вели себя словно "нахальные тараканы", - вот
истинные хозяева галактики и растоптали нас...
- Но вам пока не следует принимать теорию номер один, - продолжал Тюнк.
- Я сказал, что Своеобразие было вещью зеркальной. Теория номер два хорошо
это объясняет. В 2207 году наш проект был самым важным в Звездном картеле.
Они целиком вложились в создание этих устройств вокруг Солнца. Однако после
2209 года картель сильно охладела к проекту. У меня даже возникло
впечатление, что во время Торговой конференции на Луне картель пытался
продать наш проект, как некое излишество.
Тюнк улыбнулся и немного помолчал.
- Итак, вы получили мое краткое описание Великих событий. Поработав с
базой данных Елены, узнаете об этом куда подробнее. - Он склонил голову
набок. - Неужели вы так любите слушать других, Вил Бриерсон, что решили
начать свои визиты с меня?
Вил ответно улыбнулся.
- Просто сначала мне хотелось послушать вашу точку зрения. - И я все
равно тебя не понимаю. - Я один из самых ранних низтехов, Тюнк. Я никогда
не" пользовался непосредственной связью с компьютером, не говоря уже о
гибких интеллектуальных связях между людьми, о которых вы говорили. Но я
хорошо знаю, как трудно выстехам обходиться без обруча. - Весь дневник Марты
полон ощущением этой потери. - Если я правильно понял, ваши потери еще
больше. Как вы можете сохранять такое спокойствие?
Почти незаметная тень пробежала по лицу Тюнка.
- Для меня самого это загадка. Мне исполнилось всего девятнадцать,
когда я покинул цивилизацию. С тех пор я прожил пятьдесят лет в реальном
времени. Сейчас я уже не очень хорошо помню, что именно со мной происходило
сразу после спасения. Елена рассказывала, что я не один месяц пролежал в
коме. С телом все было в порядке; просто никого не оказалось дома.
Я уже говорил вам: моя маленькая компания была несколько устарелой,
провинциальной, во всяком случае, по сравнению с крупными компаниями. У нас
работало восемь человек: четыре женщины и четверо мужчин. Наверное, можно
было бы назвать это групповым браком, потому что подобные отношения имели
место. Но мы не считали их главными в нашей жизни. Мы тратили все наши
свободные деньги на покупку новых процессоров и интерфейсов. Образовывая
интеллектуальную цепочку, мы превращались в мощное единое целое..,
потрясающее чувство!.. Теперь мне остались лишь воспоминания, которые значат
для меня примерно столько же, сколько ваши для вас. - Тюнк говорил очень
тихо. - Знаете, у нас была девушка-талисман: бедная, милая малышка, почти
умственно отсталая. Даже стимулятор делал ее не умнее нас с вами.
Представьте себе, большую часть времени она была совершенно счастлива. - На
лице Тюнка появилось задумчивое, удивленное выражение. - Надо сказать, что
большую часть времени я тоже совершенно счастлив.
А еще был дневник Марты. Вил начал читать его для того, чтобы проверить
Елену и Деллу, но постепенно дневник затянул Вила в свои сети, и теперь он
проводил за чтением все свободное время после долгих вечерних разговоров с
Королевой или после прогулок по территории колонии.
Как повернулась бы судьба, если бы на вечеринке у Робинсонов Вил вел
себя иначе? Марта умерла до того, как он успел узнать ее по-настоящему; но
она была немного похожа на Вирджинию - говорила, как она, и смеялась, как
она... Дневник стал для Вила единственной возможностью как следует узнать
Марту. Так что каждая ночь заканчивалась новыми печальными размышлениями, за
которыми следовали мрачные утренние сны.
Как и следовало ожидать, рудники Вест-Энда оказались накрытыми
пузырями. Марта прожила там несколько месяцев и спрятала кое-какие записи.
Оставаться на месте было совсем небезопасно: здесь рыскали стаи существ,
напоминавших собак. Однажды Марта попалась в ловушку; ей пришлось устроить
степной пожар и поиграть с собаками в прятки среди зеркальных отражений
пузырей. Эту часть дневника Вил прочитал несколько раз; он был готов плакать
и смеяться одновременно. Потом она двинулась на север к подножию
кампучийских Альп. Именно здесь Елена и нашла третью пирамиду.
Марта добралась до пузыря Мирников через два года после того, как
осталась одна. Ей пришлось дойти до Внутреннего моря, а потом проплыть часть
пути вдоль побережья. Последние шестьсот километров проходили через
кампучийские Альпы. Марта еще не потеряла оптимизма, однако в ее словах все
чаще стала звучать насмешка над собой. Ей предстояло обойти полмира, чтобы
остановиться менее чем в двух тысячах километров к северу от того места,
откуда она вышла. Несмотря на годичный отдых, сломанные кости ноги срослись
не правильно. Если Марта шла целый день, к вечеру нога начинала болеть.
Пузырь Мирников находился в центре остекленевшей равнины диаметром сто
пятьдесят километров. Даже теперь жизнь еще не совсем вернулась в эти края.
Марте пришлось везти все свои запасы пищи на тележке.
Пузырь не слишком большой, наверное, около трехсот метров в
поперечнике. Но зрелище впечатляющее, Леля; я уже забыла подробности,
касающиеся его спасения. Это небольшое озеро, окруженное одинаковыми
скалами. От озера во все стороны расходятся концентрические круги горных
хребтов. Я взобралась на карниз одного из них и посмотрела вниз на пузырь.
Мое отражение глядело на меня оттуда, и мы помахали друг другу рукой. Все
вместе напоминало огромный драгоценный камень в диковинной оправе. Вокруг
пять сфер меньшего размера - пузыри, накрывшие наше контрольное
оборудование. Тот, кто бросил меня здесь одну, спрятал и его тоже. Вопрос
только насколько? Предполагалось, что эти пять пузырей будут довольно часто
лопаться. Я до сих пор не могу понять, как злодею удалось так изменить наши
программы, что дистанция между прыжками стала больше нескольких десятилетий.
Вот было бы смешно, если бы меня спасли Мирники! Они рассчитывали, что
делают пятидесятилетний скачок в свои новые владения. Представь себе, каково
будет их потрясение, если они окажутся в пустом мире, где остался ровно один
налогоплательщик! Хотя я предпочитаю быть спасенной тобой, Леля...
Оправа драгоценного камня в нескольких местах потрескалась. С южной
стороны озера находится водопад: вода вытекает через расселину в северной
стене. Она очень прозрачная; я даже вижу рыбу, плавающую в озере. В
некоторых местах скалы обрушились. Создается впечатление, что тут может быть
плодородная почва. Вероятно, во всей зоне разрушений это самое подходящее
место для жилья. Если мне придется задержаться в реальном времени, Леля,
пожалуй, лучше остановиться здесь. Во-первых, большая вероятность того, что
меня заметят, во-вторых, совсем рядом находится центр остекленевшей гладкой
поверхности, на которой легко оставить знаки. (Как ты думаешь, наши
роботы-защитники отреагируют на надпись "КИЛРОЙ БЫЛ ЗДЕСЬ", сделанную
километровыми буквами?) Хорошо. До тех пор, пока меня не спасут, здесь будет
мой лагерь. Мне кажется, я сумею сделать это место приятным для жизни.
Первые десять лет Марта постоянно улучшала свое жилье. Пять раз она
уходила из остекленевшей зоны; иногда - чтобы собрать необходимые семена и
дрова, позднее - чтобы завести друзей. В трехстах километрах севернее Марта
обнаружила большое озеро и обезьян-рыболовов. Теперь она хорошо понимала их
матриархальный уклад. Без особого труда Марта выбрала троицу, которая
держалась особняком, - они явно искали двуногого покровителя солидного
размера. Рыболовам понравилось озеро Марты. К двенадцатому году их стало так
много, что каждый год некоторые обезьяны уходили вниз по течению реки.
Из своей хижины, расположенной высоко на скале. Марта часами наблюдала
за ними.
Обезьяны плавают в озере, и их бесконечные отражения множатся
идеальными поверхностями больших и малых сфер. Рыболовам нравится играть со
своими отражениями. Они часто плавают, прижимаясь к поверхности сферы. Могу
спорить, что даже сквозь толстую шкуру зверьки чувствуют отраженное от их
собственных тел тепло. Интересна, какую мифологию они придумают о
королевстве, находящемся по другую сторону зеркала... Да, Леля. Сантименты -
это одно, а фантазии - совсем другое. Ты знаешь, мои рыболовы гораздо умнее,
чем шимпанзе. Если бы я увидела их до того, как мы покинули цивилизацию, я
могла бы поспорить, что рано или поздно они превратятся в разумные существа.
Остается только вздыхать. После всех наших путешествий я знаю, что это не
так. Адаптация к жизни в морской среде оказалась более выгодной. Еще пять
мегалет, и они станут такими же подвижными, как пингвины, - и будут при этом
лишь немногим умнее.
Самым дружелюбным и самым странным обезьянам Марта давала имена. Среди
них всегда были Хьюи, Дьюи и Льюи. Остальных она называла в честь людей. За
эти годы у Марты было несколько Хуанов Шансонов и Джейсонов Маджей - обычно
самые неисправимые мелкие воришки; целая последовательность Делл Лу - все
маленькие, слабые, стеснительные; и даже один В. В. Бриерсон. Когда Вил
перечитывал эту страницу, он улыбался. Вил-рыболов, большая обезьяна с
черной шкурой, размером даже больше, чем доминантная самка, мог бы стать
вожаком, но предпочитал держаться особняком, наблюдая за всеми остальными.
Время от времени спокойствие ему изменяло, и он разражался оглушительными
воплями и бегал взад-вперед по берегу озера, хлопая себя по бокам. Как и
первый Дьюи, он был немного не таким, как все, и проявлял особо дружеское
расположение к Марте. "Вил" проводил с ней гораздо больше времени, чем с
обезьянами. Все рыболовы старались подражать Марте, но у него это получалось
лучше. Марте даже удалось приспособить "Вила" к полезной работе - он
навострился переносить с места на место небольшие свертки. Больше всего
черная обезьяна любила играть в строительство миниатюрных пирамид, вроде
тех, в которых Марта прятала очередную завершенную часть своего дневника.
Марта ни разу не написала, что Вил-рыболов ее любимец, но он ей явно
нравился. Он исчез во время последней длительной экспедиции Марты на
пятнадцатом году ее жизни возле пузыря Мирников.
Я никогда не назову никого из моих маленьких друзей в честь тебя, Леля.
Рыболовы живут только десять, максимум пятнадцать лет. Мне всегда грустно,
когда они умирают. Я не хочу, чтобы это случилось с существом по имени
Елена.
По мере того как проходили годы, Марта стала все больше внимания
уделять своему дневнику. Именно в этот период количество слов перевалило за
миллион. Оказалось, что Фил Генет уговорил Елену поднять пузырь Мирников в
тот момент, когда республиканцы Нью-Мексико находились в реальном времени.
Именно Фил Генет стоял за историей с пеплом и лопатами. Генет постоянно
утверждал, что ключ к успеху лежит в жестком контроле, который необходимо
установить над низтехами. Марта про" сила Елену больше не следовать его
советам.
Даже если мы будем вести себя, как святые, нас все равно будут бояться
и ненавидеть.
Ее записи уже мало походили на дневниковые - скорее, это было собрание
эссе, рассказов, стихов и фантазий. Массу времени Марта тратила на зарисовки
и серьезную живопись. От нее остались дюжины полотен с изображением пузыря и
озера в разном освещении, пейзажи, выполненные с зарисовок, которые Марта
делала во время своих путешествий, много портретов рыболовов и
автопортретов. На одном из них Марта стояла на коленях на берегу озера и,
улыбаясь, смотрела на свое отражение в пузыре.
Постепенно Вил начать понимать, что за исключением коротких периодов
депрессии, физической боли и неожиданно охватывавшего все ее существо ужаса,
большую часть времени Марта получала удовольствие от жизни. Она даже
написала об этом:
Если меня спасут, жизнь здесь просто превратится в два дополнительных
десятилетия к тем двум столетиям, что я уже прожила. Если нет... Ну,
когда-нибудь ты сюда вернешься. И я хочу, чтобы ты знала: я скучала без
тебя, но были и приятные моменты. Прими в подарок мои картины и стихи, как
доказательства этого.
Сначала Вил хотел прочитать весь дневник Марты подряд, но настал день,
когда он больше не мог продолжать. Когда-нибудь он вернется к тем средним,
приятным для Марты годам и, возможно, даже порадуется вместе с ней. Но
сейчас он чувствовал необходимость прочитать последние записи Марты Кен
Королевой. Приближаясь к этому времени, Вил удивлялся сам себе. В отличие от
Марты, он знал, как все кончилось, и тем не менее заставлял себя посмотреть
на ситуацию глазами Марты. Может быть, какая-то безумная часть его существа
рассчитывала таким образом взять на себя хоть малую толику ее боли?
Впрочем, реакция Вила скорее напоминала реакцию его дочери Энни на
фильм "Черви внутри". Его показывали на фестивале фильмов двадцатого века,
запись которого прилагалась к новой базе данных Энни. Старые Соединенные
Штаты находились в 1990-х на пике своего могущества и богатства; и именно
тогда по какой-то непонятной, извращенной причине такие "произведения" были
особенно популярны. Интересно, подумал Вил, тратили бы они столько времени,
сочиняя кровавые истории, если бы знали, какое будущее ждет их совсем скоро,
в двадцать первом веке, или люди так боялись этого будущего, что надеялись,
показывая на экранах кошмарные хитросплетения, отгородиться от своих
собственных страхов. Во всяком случае, Энни вылетела из своей комнаты после
первых пятнадцати минут - она практически была в истерике. Фильм стерли, но
девочка никак не могла о нем забыть. Тайком от родителей она купила другую
копию и каждый вечер смотрела по небольшому кусочку - ровно столько, сколько
могла вытерпеть. Энни продолжала смотреть этот фильм, несмотря на то, что с
каждым кадром он становился все страшнее и страшнее - надеялась увидеть хоть
что-нибудь, компенсирующее испытанные ею страдания. Естественно, ничего
подобного не произошло. Конец оказался даже более гротескным, чем
предполагала Энни. В течение нескольких месяцев после этого девочка
находилась в депрессии и вела себя несколько иррационально.
Вил поморщился. Дочь похожа на отца. А ведь у него даже нет той
причины, которая заставила Энни досмотреть фильм до конца, - он знает, чем
завершилась история.
В последние годы над Мартой начали сгущаться тучи. Она закончила свое
самое главное строительство - знак, который должны были заметить орбитальные
станции слежения. Просто поразительный по своей изощренности план: Марта
отправилась туда, где росло несколько одиноких палисандровых деревьев,
собрала всех пауков, каких только смогла найти на паутине, и унесла их с
собой. К этому времени она уже поняла суть отношений между паутиной,
деревьями и пауками. Марта оставила пауков и семена в десяти тщательно
выбранных местах вдоль линии, идущей от центра остекленевшей зоны. Возле
каждого такого места протекал крошечный ручеек; Марте пришлось пробить
твердую поверхность, чтобы добраться до настоящей почвы. В течение следующих
тридцати лет делом занимались пауки и саженцы палисандровых деревьев. Они
росли вдоль ручейков, но были совсем не похожи на обычные растения. Пауки
увидели издалека паутину своих братьев, и на дорожке между лесами было
рассыпано тысячи семян.
В конце концов Марта получила золотую с серебром стрелу, которая в
конечном итоге и привлекла внимание одной из орбитальных станций. Но деревья
росли, и вместе с ними возникли новые проблемы. Корни пробили верхний
твердый слой почвы, в результате чего образовалась большая земельная насыпь.
Палисандровые деревья и пауки всегда до последнего защищают свою территорию,
однако это удается им не каждый раз - особенно если посадки недостаточно
густые. По краям палисандровой рощи выросли другие растения. А вместе с
растениями пришли травоядные.
Жучки добавили мне работы, Леля. Теперь я даже не могу выращивать
некоторые любимые фрукты.
Если бы это произошло через десять или двадцать лет после того, как
Марту оставили в реальном времени, она испытала бы явные неудобства. Теперь